Принцесса и маг зимы, или Переписать судьбу

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГЛАВА I

Серебристый портал в виде гигантского часового циферблата, обвитого алыми розами, казался невероятным зрелищем. Зависнув в воздухе, я не могла оторвать глаз от магической стрелки. Казалось, она вот-вот дрогнет и побежит, отсчитывая время назад.

В прошлое.

— Риа, мы должны скорее его закрыть! — Нетерпеливый возглас Сиэнгви заставил меня очнуться. Я увидела, как мой возлюбленный супруг, сияя золотом крыльев и белизной одежд, устремился к порталу. И в тот же миг розы зашевелились.

— Сиэн! — В испуге уронив кожаный мешочек, который держала в руках, я ринулась следом. — Стой! Не приближайся…

Крик замер в моей груди. Острые шипы растений стали длиннее во много раз, и один из них ужалил Сиэна. Так жалит змея, притаившаяся в кустах… Сверкнувшей звездой он отлетел в снег.

— Нет, нет! — Приняв человеческую форму, я упала на колени. Подхватила ставшее таким маленьким и хрупким тело, и у меня на глазах оно начало превращаться в цветок. Как бывает со всеми погибшими феями. А затем, когда облачко искр рассеялось, на моей ладони лежали белоснежный нарцисс и… шип. Ледяной шип.

Я замерла. Слёзы душили меня, но не могли пролиться. Моя чистая, прекрасная любовь… Не знаю, сколько бы я так сидела, нежно прижимая к груди мёртвый цветок, если б не прозвучавший сзади холодный голос:

— Рад, что мне удалось его прикончить. Спасибо за помощь, Келли, твои розы бесподобны!

На место чёрному отчаянию пришла ненависть — и вспыхнула во мне, обжигая, как пламя. Я медленно повернулась и увидела их. Мою сестру Келлиэль и мага зимы, Ярвенна. Это он превратил шипы в смертельное оружие!

— Ты заплатишь за это, — выплюнула я, глядя прямо в серо-голубые глаза Ярвенна, которого при других обстоятельствах могла бы назвать красивым. Высокий, статный, широкоплечий, с вьющимися светло-русыми волосами и правильными чертами лица, Ярвенн производил обманчивое впечатление. Кто угадал бы в нём демонопоклонника, злодея, бежавшего из тюрьмы, поклявшегося убить невинного фея, который разоблачил его?

— Угрожаешь мне, принцесса? — ухмыльнулся Ярвенн. Поднявшийся ветерок трепал его синий плащ. — Или мне называть тебя королевой? А, вспомнил, коронации же ещё не было. Похоже, и не будет.

Я смотрела на него, полыхая яростью и болью, не в силах произнести ни слова, а он продолжал:

— Что ты можешь нам сделать? У тебя ведь ничего нет, кроме бесполезных крылышек, да и те в фейском облике. Неужели и правда думала, что вместе с ним, — маг небрежно кивнул на цветок, — сумеешь закрыть портал?

Ярвенн издевался надо мной, скалил крепкие белоснежные зубы. Если б только я могла наказать его по заслугам! Негодяй, убийца, чудовище в человеческом облике!

Но я была совершенно бессильна перед ним…

Келлиэль подняла с земли кожаный мешочек. Отряхнула его от снега и увеличила с помощью фейского волшебства, которым старшая сестра — как и я, рождённая от союза белого дракона и феи, — распоряжалась свободно, как хотела.

— Здесь антимагическая пыльца, — развязав тесёмки, Келли показала сообщнику содержимое мешочка. — Конечно, Риа надеялась закрыть портал! Ей же удалось пробить твой купол!

Ярвенн оставил меня в покое и переключил внимание на дыру в ледяном куполе, который окружал всю равнину.

— Ну, это я легко заделаю. Главное, чтобы кто-нибудь ещё не явился. А то на драки, как я понимаю, времени нет.

Келли кивнула и недобро посмотрела на меня.

— Погоди, только Риа свяжу, чтобы глупостей опять не наделала.

И прямо из земли выросли такие же алые розы, какие были вокруг циферблата. Они обхватили меня, угрожающе ощетинились, готовые уколоть, если я посмею двинуться. Келли мрачно улыбнулась, встретившись со мной взглядом, и откинула со лба тяжёлые светлые волосы. Высокая, стройная, красивая, она точь-в-точь походила на отца в юности, только фиалковые глаза унаследовала от мамы.

Которую и должен был вернуть этот портал.

— Вы что, не понимаете, что нельзя играть со временем?! — я сорвалась на крик. — В прошлый раз, когда отец экспериментировал, целый остров, пусть и необитаемый, ушёл под воду!

— О, сегодня ничего не случится. Могу поклясться тебе, Риатэль. Я всё рассчитал.

Я судорожно повернула голову и увидела его. Благородного Хэг-Дааля. Чёрный капюшон плаща скрывал его лицо, а в длинных пальцах висели круглые часы на серебряной цепочке — миниатюрная копия портала. Встретившись со мной взглядом, отец снял капюшон, и я ужаснулась.

Он весь побелел и высох, будто древний старик, только глаза оставались яркими и синими, как прежде. Похоже, отец использовал всю мощь своего тёмного дара, и это вытянуло из него слишком много жизненной энергии.

— Я верну твою маму, как и обещал, Риатэль. Остановлю время за миг до взрыва. А потом шагну в портал...

— Ты не сможешь, — обречённо проговорила я. — Взгляни на себя, отец! Ты же умрёшь раньше, чем осуществишь свой план!

Вместо ответа он вынул из-за пазухи пузырёк, где на самом дне мерцали и переливались шесть капель… золотого эликсира?! Я задохнулась.

— Ты же говорил, что полностью отдал его правителю Ниарвену!

II

Я проснулась под нежный звон. Каждое утро меня будил магический артефакт — крохотная, изукрашенная драгоценными камнями арфа, похожая на игрушку. Она стояла на столике, сделанном, как и вся мебель в комнате, из золотого дерева. Какое-то время я лежала под шёлковым покрывалом и не могла понять, куда исчез портал и снежная равнина, и что вообще происходит.

— Ваше Высочество? — Раздался лёгкий стук в дверь, а затем — голос феи Нейсы, прислуживавшей мне с детских лет. — Светлого вам утра! Можно?

Я замешкалась с ответом, и Нейса терпеливо ждала, звеня крылышками. Она провела во дворце всю жизнь — двести пятьдесят лет, что для феи было весьма почтенным возрастом, — и вынянчила ещё мою мать, королеву Мэйю.

— Я… не совсем проснулась, — и, подумав, добавила: — Примерно через полчаса буду готова, хорошо, Нейса?

— Как вам угодно, — судя по голосу, на её маленьком, похожем на печёное яблочко лице появилось удивлённое выражение. — Я просто хотела сказать, что завтра, когда пробьёт десять, во дворце соберутся Старейшие, чтобы выбрать советницу для Её Величества. А вернее, чтобы утвердить вашу кандидатуру. Вы просили, чтобы я предупредила пораньше, как только они договорятся. Так вот, предупреждаю.

Я замерла под своим покрывалом, и в горле у меня пересохло. Сердце бешено заколотилось, готовое выскочить из груди. Старейшие… советница… Её Величество… мама жива, и Сиэнгви, выходит, тоже?!

— Через полчаса вернусь, — и, когда звон крылышек Нейсы стих, я села на кровати, сбросив покрывало, и обхватила руками голову, пытаясь собраться с мыслями.

Советницей меня назначили примерно пять лет тому назад. Мама одобрила мою кандидатуру, и оставалась лишь формальность — согласие всех Старейших фей. Всё это могло означать лишь одно: портал не был кошмарным сном. Я на самом деле перенеслась в прошлое!

Глубоко взволнованная, я вскочила с кровати в одной ночной рубашке и метнулась к зеркалу. Оно отразило двадцатилетнюю принцессу Риатэль — копию своей матери, за исключением синих глаз, унаследованных от отца. У меня были такие же золотисто-каштановые волосы, как у мамы, только без седины. А на свежем, спокойном лице я не заметила никаких следов тревоги и бессонных ночей. В зеркале отражалась юная Риа, которая знать не знала, сколько кошмаров ей предстояло испытать.

— Ничего такого не будет, — прошептала я, расчёсывая спутанные кудри коралловым гребешком. — Спасибо вам огромное, Небесные Хранители. Спасибо!

Мою радость омрачало лишь то, что в портал я упала не одна. Кто-то ещё будет вести свою игру; оставалось понять, кто. Келли, отец или Ярвенн? Сестру мой огонь отбросил дальше, чем этих двоих. Скорее всего, в прошлое отправился либо отец, либо…

Ярвенн! Моя рука с гребешком опустилась, и я нахмурилась. В таком случае, он постарается убить Сиэнгви. Чтобы тот не разоблачил его и не сдал правосудию!

Я должна была спасти свою семью и уберечь Сиэна. Мы с ним всегда нравились друг другу, однако по-настоящему я полюбила Белейшего фея — так его называли во дворце, — в час испытаний. Когда он показал себя надёжным, верным и любящим.

— Мне придётся быть сильной. Очень сильной, — сказала я собственному отражению, меняя ночную рубашку на голубое шёлковое платье. Наш дворец находился внутри Золотой Скалы вместе с прекрасным розовым садом, где царило вечное лето, и пока мне не требовалась тёплая одежда. К тому же я пробудила драконью магию, а с ней можно было согреться, когда захочешь.

Сжав кулак, я вызвала небольшой огонёк, а затем потушила его и осталась довольна. Вот теперь оставалось только надеть привычную серебряную диадему, принять фейский облик и подождать Нейсу. Хотя я давно одевалась и причёсывалась без её помощи, но по утрам мы вместе гуляли, а вернее, летали в саду, проверяли, как себя чувствуют розы, и болтали. Порой к нам выходила зевающая, сонная Келли с неизменной книжкой в руках.

Келли! Пять лет назад мы уже начинали отдаляться друг от друга. Я должна была наладить отношения с сестрой, при мысли о которой болезненно ныло в груди. Она решила, что мне важна только власть. Я докажу, что это не так!

— Ваше Высочество! — Когда мы с Нейсой оказались в саду, к нам подлетела улыбающаяся светловолосая Линлейт в красном платье, а с ней и другие придворные феи. — Как спалось, хрустальными ли были ваши сны?

Я отвечала, как полагается, рассеянно улыбалась всем, а сама оглядывалась в поисках Келли. Но нет, похоже, сестра решила не выходить в сад. Значит, увидимся за утренней трапезой — как и с мамой. Как бы ни хотелось броситься к ней, обнять покрепче, заплакать, радуясь тому, что она жива и здорова, я не должна была отрывать Её Величество от важных дел.

Предоставив Нейсе болтать с Линлейт и остальными, я неспешно летела вместе с ними по саду. Слыша, как шумит фонтан, то и дело приближаясь к розам, чтобы полюбоваться лиловыми и пурпурными узорами, вдохнуть чарующий аромат, я полностью ушла в свои мысли.

«Во дворце соберутся Старейшие… чтобы утвердить вашу кандидатуру…»

Я помнила, как стала советницей. Сиэн поддерживал меня и гордился мной.

— Скажи, а ты сам не хотел бы стать советником Её Величества? — однажды спросила я, когда мы уединились в беседке, окружённой кустами жёлтых роз.

Сиэн поцеловал меня, прежде чем ответить. У него были красивые, чувственные губы, и от его поцелуев всё во мне замирало от счастья, а крылья за спиной предательски слабели и дрожали с еле слышным звоном.

III

— Ты отказываешься от того, чтобы стать моей советницей? — Рука мамы замерла над расписанным цветами фарфоровым чайником. Он был полон зелёного чая, такого горячего, что из носика поднимался пар.

Мы втроём, приняв человеческую форму — я, мама, Келли — сидели за столом. Вокруг порхали феи-служанки, унося пустые тарелки, нарезая нектаровые хлебцы и занимаясь прочими мелкими делами. Но после того, как они водрузили на стол блюда с финиками, золотыми яблоками и другими ягодами и фруктами, мама велела:

— Улетайте и оставьте нас одних. Спасибо за вашу службу, — прибавила она, и девушки, раскланявшись, выпорхнули за дверь. Как только щебечущие голоса и звон крылышек в коридоре стихли, мама вновь обратилась ко мне:

— Риа, я не ослышалась? Ты год как готовилась стать советницей, вникала во все тонкости, а теперь говоришь мне, что резко переменила решение? Это несерьёзно.

Я посмотрела в родные фиалковые глаза, и у меня защемило сердце. Если б только мама знала то, что знаю я!.. Но я сердцем чувствовала, что не должна выдавать свою тайну. Да и поверят ли мне? Ведь никто и вообразить себе не мог, что это возможно — построить часы-портал, ведущие в прошлое!

— Наверное, всё дело в Сиэне, — вмешалась Келли, не отрываясь от книги. Сегодня у неё в руках был составленный отцом задачник по тейроку — интеллектуальной игре белых драконов Найварис. Поскольку, в отличие от меня, Келли родилась не феей с драконьей магией, а драконессой, пусть и обладающей фейским волшебством, то с полным правом относила себя к альгу Найварис. И стала основательницей нового рода — Анвен.

— Нет. То есть… Я считаю, что Сиэн заслуживает стать советником не меньше, чем я, — подбирать слова оказалось тяжелее, чем я думала, — но я вовсе не уступаю ему, просто не хочу…

— Ещё вчера, — мама нахмурила свои тонкие, идеально красивые тёмные брови, — ты не просто хотела. Ты была сама не своя от нетерпения, ждала, когда же соберутся Старейшие! Я не понимаю, Риа.

Я молчала, думая, что ответить, пока мама разливала чай. Из открытого окна доносился аромат цветущих роз, и кто-то в саду перебирал струны арфы, играя удивительно красивую мелодию. Тихая, спокойная, размеренная фейская жизнь, по которой я так отчаянно тосковала; мне удалось вернуться к ней, однако та Риа, какой я была пять лет назад, осталась в прошлом.

— Всю ночь думала, не спала… и пришла к мысли, что это чересчур большая ответственность, — я умолкла, а затем припечатала: — Не хочу этим заниматься.

— И вместо тебя Старейшие обсудят кандидатуру Сиэнгви, твоего жениха, — подвела итог мама.

— Да, — я отвела взгляд, понимая, что она не просто удивлена, но разочарована. После того, как я с энтузиазмом готовилась стать советницей, говорила, как важно для меня благо волшебного народа, сидела по правую руку от Её Величества, вот так взять и отказаться… Это говорило о моём легкомыслии. А мама никогда не считала меня легкомысленной, равно как и все остальные.

Келли оторвалась от своей книги и уставилась на меня, только сейчас, видимо, поверив, что я отказываюсь от должности советницы. На сестре была такая же серебряная диадема, как и та, что красовалась на моей голове. Льняные волосы собраны в узел, в отличие от моих, распущенных по спине. И платье белое, с золотым поясом, как у мамы.

— Риа? Чего это ты? Хочешь, наверное, чтобы Сиэн потом и королём фей стал — первым мужчиной-правителем в истории?

Прежде чем я успела бы ответить, в коридоре послышались очень знакомые шаги, дверь открылась, и вошёл отец. Лицо мамы мгновенно просветлело, и она поднялась из-за стола, как и мы с Келли.

— Доброе утро, — отец поцеловал нас всех по очереди; маму, конечно, в губы. Я не сдержала дрожь, вспомнив, каким увидела его у портала — страшным, высохшим, похожим на саму смерть. И мысленно поклялась не допустить этого.

— Что-то не так, Риатэль? — Отец внимательно посмотрел на меня своими небесно-синими глазами. Он выглядел утомлённым, но в его добром, приятном лице не было ни малейшего намёка на жуткого двойника из будущего.

Я ничего не ответила и крепко обняла отца, что делала очень редко. Погладила немного колючие золотые чешуйки на его коричневом кожаном сюртуке. Меня переполняли чувства, и я не могла их скрыть...

За спиной раздался звонкий смешок Келли:

— Не обращай внимания, отец, Риа сегодня какая-то странная. Четверть часа обнимала и нас с мамой, а потом отказалась от должности королевской советницы.

— Вот это новости! — По голосу отца было невозможно определить, какие чувства он испытывает, но, отстранившись, я заметила, как он улыбается. И, сглотнув подкативший к горлу комок, улыбнулась в ответ. — Ну, ничего. Большая власть — это большая ответственность, я бы в возрасте Риа от такого убежал, да подальше, какие-нибудь скрытые артефакты искать, — отец похлопал меня по руке и сел за стол. Мама слегка нахмурилась, но заговорила о другом:

— Кстати, об артефактах, мой милый друг. Вам удалось оживить ауриллик?

Ауриллик — «камень жизни» — попал в руки отца, как я помнила, недели три тому назад. Один из его многочисленных друзей, благородный чёрный дракон Вильгерн из рода Ирр, славился тем, что открывал и исследовал новые земли. Он же нашёл пещеру на необитаемом острове, куда можно было попасть через внутримировой портал. Пещеру, в которой после долгих раскопок обнаружили древнюю драконью сокровищницу, а в ней — ауриллик и рукопись. Она гласила, что до сих пор ещё не было столь могущественной магии, которая смогла бы привести «камень жизни» в действие.

IV

За пределами Золотой Скалы, в которой прятался наш дворец, царила зима, и снег сыпал сверкающими шестигранниками на землю. Я плотнее запахнула на себе синюю шубку с меховым воротником и полетела в сторону академии Эльдрейни, расположенной неподалёку. К тому времени украшенные драгоценными камнями часы на Главной башне пробили девять с четвертью.

С тех пор, как отец придумал, как встраивать в свои магические механизмы вторую стрелку, циферблат был поделен на четыре части, и стало гораздо легче отсчитывать время. Я задумалась, почему отец не сделал то же самое с часами — порталом в прошлое. Возможно, слишком торопился, или не хватило тёмной магии. В конце концов, решила я, подлетая к дверям академии — такой празднично-зимней, окружённой ледяными скульптурами, — сейчас это уже не имело значения.

— Ваше Высочество принцесса Риатэль! Приветствую! — Навстречу мне попадались студенты, наставники и феи, приглядывавшие за академией. Последним, судя по их красноречивым взглядам, явно хотелось спросить, где же моя свита во главе с Линлейт, которая раньше сопровождала меня при любом появлении в Эльдрейни.

Я мысленно вздохнула. Придворных дам пришлось отослать, чтобы не мешали моему плану. Конечно, Линлейт обиделась. И заявила, что испокон веков принцессам было нежелательно летать — даже в Долине фей — без сопровождения. Знала бы Линлейт, куда я собиралась… и что намеревалась сделать!..

— Ты случайно не видел Сиэна? — спросила я вылетевшего мне навстречу чёрно-жёлтого, как пчела, Антифея. Его так звали все, обозначая, что его магия не созидала, а только разрушала. Именно с её помощью мне удалось пробить дыру в ледяном куполе Ярвенна. И хотя Антифей прошлого обо всём этом не знал, мы с ним всегда дружили, поэтому обменялись улыбками, прежде чем он ответил:

— Сиэн в кабинете главы факультета зелёных драконов, Ваше Высочество. Но если дело срочное, я его позову.

— Нет, совсем не срочное, — я прикусила губу, раздумывая. — Пока он там, я могу побеседовать с Инне. Заодно гляну, есть ли в Фейской Библиотеке что-нибудь новенькое и интересное.

Мы распрощались, и я полетела дальше. В уме у меня сложился довольно опасный план, однако благополучие моей семьи и Сиэна стоило того, чтобы рискнуть. Как бы ни хотелось мне поскорее встретить и обнять любимого, сначала я сделаю то, что намеревалась сделать.

Красноволосая фея Инне была не только хранительницей Фейской Библиотеки, но и талантливой феей, способной создавать «следилки». Следилка представляла собой заклинание, благодаря которому я узнала бы, что маг зимы призывает демона или совершает какое-нибудь преступление. И, как правило, Инне привязывала следилки к артефактам или памятным вещам. После того, как мы с ней поздоровались и устроились в маленькой комнатке позади Библиотеки, я спросила, волнуясь:

— Инне, ты создашь мне следилку, сохранив это в секрете? Нужную вещь я принесу.

Сидевшая напротив за столом Инне отставила бокал с искрящейся амброзией и сдвинула рыжие брови.

— Ваше Высочество…

— Сколько раз просила называть меня просто «Риатэль», — вздохнула я.

— Риатэль, — неуверенно повторила хранительница Библиотеки, — вы же знаете, что о создании любой следилки, даже пустячной, я обязана сообщать Её Величеству. Если я этого не сделаю, она может поставить барьер на мою магию, — Инне почти жалобно посмотрела на меня. — Я хочу угодить вам, но не хочу, чтобы королева разгневалась на меня!

Да, это оказалось сложнее, чем я думала. Взяв свой бокал с амброзией, я отпила из него, размышляя, что же делать. Узнав о моём желании следить за Ярвенном, который ещё ничего не натворил, мама встревожится. Начнутся расспросы. И, конечно, из Золотой Скалы меня после этого не выпустят.

— Мне и нужна следилка для совсем пустячного дела, — я поставила бокал на стол и оглядела комнатку, где в нише стояла кровать с тяжёлым пурпурным балдахином, а на стенах висели маленькие изящные вазочки для горшков с домашними цветами. Хранительница спала здесь, никогда не покидая Библиотеку.

— Я понимаю, Ваше Высочество, но правила есть правила, — Инне развела руками, на которых звенели тоненькие браслетики из белого золота. — Разве что…

— Разве что? — Я подалась вперёд.

— Бывало, что я передавала сообщения о следилках Линлейт. Когда она ещё была советницей Её Величества. Но всем известно, — моя собеседница потупила тёмно-карие глаза, — что следующей советницей будете избраны вы, Риатэль. Я не могу вам же о вас написать. И сообщение всё-таки отправится в королевский кабинет…

Я чуть не рассмеялась от облегчения.

— Всё в порядке, Инне. Советником назначат Сиэнгви, а с ним я уж как-нибудь объяснюсь.

Хранительница Библиотеки удивлённо заморгала огненно-рыжими, как и брови, ресницами, но мудро промолчала. Наверное, потом выспросит у придворных фей, как так случилось, что принцесса Риатэль передумала становиться советницей.

— В таком случае, — сделав глоток из бокала, после небольшой паузы заговорила Инне, — никаких трудностей не возникнет, Ваше Высочество. Только помните, вещь, которую вы мне принесёте, должна быть памятной, особенной для того, за кем вы собираетесь следить. Лишь тогда я сумею создать мощные чары. Это человек, дракон или фей? — уточнила она.

— Человек. Маг.

Глаза Инне округлились:

V

Городок Эйпри ничем не отличался от других мирно спящих арифанийских городов, укутанных снегом. Приглушив сияние крыльев, насколько это было возможно, я незамеченной пролетела мимо городской стражи. Спустилась ниже, высматривая среди домов на окраине тот, который мог принадлежать Ярвенну. Свечные фонари на столбах давали немного света, и я тоскливо вспомнила наши фейские огоньки, горевшие по ночам во всех городах Мэйчестры, больших и маленьких. Здесь такой роскоши не было.

Очень надеясь, что меня не заметит какой-нибудь пьяница или бродяга, я летела вдоль дороги, вымощенной булыжником, и осторожно заглядывала в окна. Один раз нежный звон моих крыльев разбудил маленького мальчика — он заворочался и открыл глаза; другой раз я глубоко задумалась и едва не налетела на фонарь. Но стоило вознести молитву Небесным Хранителям, как мне улыбнулась удача. Огоньком растопив морозные узоры, я прижалась лицом к стеклу и едва не вскрикнула от радости. Вот он! Ярвенн!

Облетев весь дом, я нашла щель, в которую смогла втиснуться, не повредив крылья. И, стараясь шуметь как можно меньше, пробралась в спальню. Похоже, Ярвенн жил один, и это меня порадовало. Лишних свидетелей точно не будет!

Комната, в которой слышалось ровное, спокойное дыхание спящего мага, была небольшой, довольно чистой и скудно обставленной. Кровать, книжный шкаф, стол, на котором стояли свечи, чернильница и лежали листы пергамента. И пара стульев. Один — для хозяина, а другой, видимо, для званых или незваных гостей. Я, конечно, относилась к последним.

Ярвенн пошевелился, и я замерла, чувствуя, как сердце забилось чаще. Хоть бы он не проснулся! Тогда весь план сорвётся, а ведь я предупредила Инне, что прилечу к ней с «памятной вещью» после полуночи.

К счастью, Ярвенн, лежавший на боку, всего лишь перевернулся на спину и продолжил спать… Слава небесам! Чтобы не звенеть крыльями, я, как была — в синей шубке, в меховых сапожках — приняла человеческую форму. И тихонько подошла к кровати.

Одеяло сползло с мага, и даже в полумраке было видно, какие у него развитые плечи, сильные руки и широкая грудь. Я прикусила губу, думая о том, что этот мерзавец мог бы и не спать голым, чтобы не смущать невинных принцесс! Да, я любила моего Сиэна, но нельзя было не признать, что маг зимы чудовищно, невообразимо привлекателен.

Вот только его душа его, в отличие от тела, оказалась уродливой.

— Девчонка, — пробормотал Ярвенн, и мои ноги от испуга приклеились к полу. Но нет, кажется, он просто разговаривал во сне. — Глупая… Если б ты знала…

Я внимательно посмотрела на его лицо. Подавила совершенно нелепую идею убрать со лба Ярвенна русую прядь волос. И перевела взгляд на свесившуюся к полу руку. Правую руку. Алмазного перстня на ней не было. Значит, он где-то в комнате.

«Может, на столе?»

Я обыскала весь стол, но драгоценной вещи не обнаружила. Задумчиво посмотрела на чернильницу и гусиное перо, лежавшее рядом. До сих пор я видела их только на книжных рисунках. Потому что во дворце, как и в академии, десятилетиями использовали для письма буквенный артефакт, который изобрели мои родители. Да и пергамент вытеснила бумага, она была намного удобнее и тоньше.

Ради любопытства я полистала записи… и удивлённо моргнула, когда закорючки незнакомого языка сложились в понятные слова. А затем меня осенило. Драконье волшебство ведь заключалось не только в умении управлять огнём, но и в способности распознавать любой человеческий язык! Говорить на нём, читать и писать.

— Девчонка… Красивая, — снова произнёс Ярвенн, и я тревожно оглянулась на него. «Спит». Ну, пусть спит, а я просмотрела записи и узнала, что в них говорится об истории Винтейри — клана магов зимы. Похоже, Ярвенн действительно пришёл из мира, в котором находился Источник…

Будь у меня побольше времени, я бы тщательно изучила всё это. Но сейчас передо мной стояла задача найти алмазный перстень и благополучно улететь с ним. Поэтому от стола я перешла к шкафу и начала искать там, изредка отвлекаясь, чтобы проверить, спит ли Ярвенн.

«И здесь ничего нет!» — просмотрев все полки, открыв и закрыв каждую книгу, я застыла в растерянности. Где же перстень? Хранить ценную — и, возможно, магическую вещь, — на кухне или в кладовой никто не станет, ведь именно туда в первую очередь полезут воры. И в голову мне пришла такая простая мысль, что я подивилась, как не додумалась до неё раньше. Ярвенн наверняка спрятал свой перстень под подушкой!

Сглотнув, я приблизилась к спящему магу. Что я буду делать, если он откроет глаза и схватит меня?

«Растоплю его лёд, и всего-то».

У меня не было права на ошибку; от моей ловкости и решительности зависело очень многое. Ярвенн то и дело беспокойно ворочался, так почему бы не воспользоваться этим и потихоньку не вытащить подушку из-под его головы? Если б ещё одеяло не сползло ниже, обнажая мускулистый живот… Я надеялась, что хотя бы ниже пояса Ярвенн не спал голым. Хотя и этому не удивилась бы — он маг зимы, и, должно быть, никогда не мёрз. Судя по всему, очаг в этой комнате не растапливали давно.

Интересно, была ли кровь Ярвенна холодной, как у ящерицы или змеи? Не совладав с любопытством, я легко, почти невесомо дотронулась до щеки мага. И тут же замерла, боясь пошевельнуться.

Он медленно открыл глаза…

…и ничего не увидел. Потому что безо всяких красивостей, без сияния и облака золотой пыли я стала феей. Маленькой, притаившейся у самой стены, к которой была придвинута кровать. Между мной и Ярвенном оказалась подушка. Чтобы увидеть меня, маг должен был повернуться.

VI

Согласно уговору, окно Фейской Библиотеки было открыто. Инне ждала, порхая около стеллажей с книгами, и, стоило мне влететь в академию, как хранительница оказалась рядом. Её разбирало такое же нетерпение, как и меня. Возможно, она хотела поскорее управиться со следилкой и лечь досыпать. Или же Инне охватило любопытство: сумеет ли она поставить такие мощные чары, чтобы маг не распознал?

— Красивая вещь, — протянула она, и, прежде чем забрать перстень из моих рук, надела тонкие тёмные перчатки. А затем отнесла его в свою комнату позади Библиотеки. — Подождите немного, Риатэль. Не больше получаса, и всё будет готово. Вы уже подержали перстень, передали ему своё тепло, а значит, мне останется только вплести в чары ваше имя.

Я бы охотно посмотрела на её работу, однако Инне держала свои заклинания в секрете. Ей нравилось чувствовать себя исключительной феей, которая может сделать то, на что другие не способны. И я могла её понять, потому что и сама была такой феей — единственной, кто обладал драконьей магией.

— Хорошо, подожду, — ответила я хранительнице, и та, удовлетворённо кивнув, заперла дверь. Я осталась в Библиотеке наедине со светлячками, чьи огоньки мерцали под потолком. Приняла человеческую форму, села за ближайший стол и задумалась.

Итак, волшебство я унаследовала от своего отца — одного из самых талантливых белых драконов в истории альга Найварис. И даже если мне перепало не так много, уж мысли людей-то я должна была научиться читать! Если потренироваться, то вдруг сумею беспрепятственно залезть в голову Ярвенна? И выяснить всё насчёт его дальнейших планов?

Такая перспектива казалась мне очень соблазнительной.

— Риа, — дверь Библиотеки открылась, и, вздрогнув, я повернулась к вошедшей Келли. — Что ты задумала? Я выходила прогуляться в сад, видела тебя и слышала, как ты говоришь стражам, будто забыла в академии важный артефакт! Это правда, или ты что-то от всех скрываешь?

Сестра выглядела недовольной и сонной, то и дело зевала и протирала глаза. Несмотря на зиму и снег, Келли не потрудилась надеть шубку, а просто накинула серебристую шаль поверх белого шерстяного платья.

Собравшись с мыслями, я пригласила Келли сесть рядом. Она устроилась на стуле, расправила юбку и повторила вопрос, пристально глядя на меня мамиными фиалковыми глазами.

— Да, забыла артефакт, — спокойно откликнулась я, — помнишь невидимую книжку, которая могла уменьшаться и увеличиваться, а ещё сама, вслух, читала разные истории? Так вот, не могу её найти. Книжка ведь не только невидимая, но и живая. Ускакала, наверное, в какой-то тёмный уголок и спит там. Но Инне обещала помочь мне с поисками. Правда, хранительница Библиотеки? — я повысила голос.

Наступила небольшая пауза. Вряд ли Инне толком расслышала, о чём мы с сестрой говорили, но ответила, как и требовалось:

— Правда, правда, Ваше Высочество!

Подозрительный блеск в глазах Келли потух. Я подумала, что с удовольствием прочитала бы её мысли, но, увы, пока это было совершенно нереально.

— Ладно, допустим, здесь ты нашла объяснение, — хмыкнула сестра и, склонив голову набок, посмотрела на меня так, как порой смотрел отец. Испытующе. — Но я хотела поговорить с тобой ещё кое о чём. А именно, как быть с тем, что королевским советником стал Сиэнгви?

— Никак, — я пожала плечами.

Келли приподняла брови.

— Никак? Сиэн хитрый, он эту должность ни за что не упустит, не отдаст. Даже если ему посулят нектар и росу с небесных лугов! И получается, что в далёком будущем Сиэн станет королём фей. Тебя это нисколечко не волнует? Серьёзно, Риа?

Я скупо улыбнулась.

— Даже не думала об этом.

— Тебя словно подменили, — после затянувшейся паузы подытожила Келли. — Я думала, власть и королевский титул — это цель всей твоей жизни. Ну, и Сиэн тебе тоже мил, но… Корона, Риа. Отдать её так просто, да ещё мужчине? Мужчины-феи неспособны править, у них недостаточно гибкий ум.

— Мне кажется, у Сиэна всё в порядке с умом, — вспыхнула я, не желая выслушивать оскорбления в адрес любимого. Келли всегда относилась к нему холодно, и я гадала, почему. Ведь Сиэн был любезным, прекрасно воспитанным, к тому же очень красивым феем. И обращался к моей сестре тепло и дружелюбно, на что она отвечала фырканьем и демонстративно уходила, когда он пытался заговорить с ней.

— Возможно, — Келли пожала плечами, как до этого я. — Бывают же исключения. Но мне твой Сиэнгви не нравится. Он лицемер. Я знаю, я это чувствую. И мама тоже не очень его любит. Увы, когда ты выдвинула его кандидатом на пост советника, Старейшие не нашли, к чему придраться. Решения не выносятся на основании чувств. А внешне Сиэн безупречен.

Я молчала, не зная, что сказать. Так хотела наладить отношения с Келли, а она словно ледяной водой меня окатила.

— Ничего. Посмотрим, как он себя покажет, — заключила сестра и встала, поправляя на себе шаль. — Ладно. Раз тебя не на чем поймать, то я вернусь. Если нас обеих хватятся, мама будет очень недовольна.

Нет, я не могла позволить ей просто так уйти!

— Постой, Келли, — я собралась с духом. — Я… передумала насчёт должности советницы, потому что… поняла, что мне не это нужно. Я хочу больше времени проводить с вами. С тобой, с мамой. С отцом. Вот послезавтра, например, ты вместе с феями полетишь на зимний праздник в городке Лейта… как называется этот праздник?

VII

Никогда ещё я не испытывала таких противоречивых чувств.

Казалось бы, вот он, способ избавиться от врага — просто не возвращать ему перстень. Ярвенн не сможет причинить никому зла. С другой стороны, пока маг зимы не совершил ничего плохого. Что, если это не он бросился следом за мной в портал? Тогда здесь, в другой версии прошлого, всё могло пойти совершенно иначе. И оставить себе перстень означало попросту обокрасть невиновного, ни о чём не подозревавшего человека!

«Так ли должна рассуждать принцесса, которая хотела стать советницей, а затем королевой? — возражал мне внутренний голос, пока я летела назад в Арифанию. — Что насчёт принципа меньшего зла? Если Ярвенн натворит дел, если пострадают люди… ты будешь виновата!»

Я прекрасно всё это понимала, однако же хотела вернуть перстень. Словно он не давал мне покоя. И чем ближе я была к сонному городку Эйпри, тем сильнее во мне крепла тревога. Что-то стряслось, я знала, я это чувствовала.

Как и в прошлый раз, решила сократить путь через лес. Не хотелось привлекать к себе лишнее внимание в близлежащих деревнях. Но, вылетев на залитую лунным светом поляну, я ахнула от ужаса.

К высокой сосне был привязан человек. Ярвенн! Полуголый, со следами ожогов и побоев на теле, живой, но без сознания, он обмяк в путах, и меня сковал ужас. Выронив перстень, я обернулась человеком, бросилась к Ярвенну и приподняла его лицо за подбородок. Коснулась пальцами его разбитых губ, искренне сожалея о том, что магия белых драконов — не целительская. Увы, единственное, на что я была способна, это осторожно сжечь верёвки. Так я и поступила. А затем поддержала глухо застонавшего Ярвенна и помогла ему сесть. Хорошо, что я прилетела, успела вовремя! Что, если бы несчастного сожрали дикие звери?!

— Кто… ты? — выдохнул Ярвенн. Он ещё не открыл глаза, однако чувствовал мои прикосновения. Его собственная кожа была тёплой на ощупь, а значит, текущая в жилах магия уберегла его от мороза. Но вот отбиться от негодяев, привязавших его к дереву, Ярвенн уже не смог.

— Риатэль, — назвав своё имя, я поколебалась и всё-таки спросила: — Ты ведь помнишь меня?

Ярвенн прислонился спиной к гладкому стволу дерева, покривился от боли — сурово же с ним обошлись! — и ответил не сразу:

— Почему я должен тебя помнить?

Либо он правда ничего не знал, либо его выдержка оказалась столь велика, что Ярвенн и в таком бедственном состоянии мог притворяться.

— Я принцесса, — и, глядя прямо в серо-голубые глаза, добавила: — Принцесса фей.

Ярвенн облизнул губы. По его лицу по-прежнему нельзя было ничего понять.

— Диадему я вижу. И свечение твоё тоже… принцесса. Случайно не ты, — в его голосе медленно зарождалась злость, — украла мой перстень, а?

Не успела я отстраниться, как Ярвенн схватил меня, и вырваться из этих сильных рук было нелегко.

— Кто ещё, как не фея, мог незамеченным прокрасться в мой дом? Кто осмелился бы? — прошипел Ярвенн, пока я задыхалась в его хватке. — Не городские же увальни, способные лишь толпой накинуться на одного?!

Мне вспомнилась толпа с факелами, искавшая неизвестного преступника. Вот оно что! Как мне сразу в голову не пришло! От гнева и возмущения во мне так и вскипела драконья магия. Ярвенн вовремя отпустил меня, иначе не миновать бы ему волдырей на руках! Попятившись, отряхивая шубку, я зло проговорила:

— Не надо было мне помогать тебе! Уж наверное, за дело и побили, и привязали!

— Глупая девчонка, — выплюнул Ярвенн, поднимаясь на ноги. — Если б ты знала…

Кажется, что-то похожее он и во сне говорил. Но не успела я додумать свою мысль, как меня закрутило снежным вихрем и кинуло в сугроб. Кашляя и отплёвываясь, я поняла, что Инне ошиблась: чары алмаза сковали не всю магическую силу Ярвенна. Велика же она была! А пока я вставала на ноги, призывая драконье пламя, злодей успел схватить перстень и надеть себе на палец.

Так мы и стояли друг напротив друга: я — с огоньками, готовыми ринуться в бой, а Ярвенн — с ледяными кристаллами в руках.

— Может, поговорим, принцесса? — нехорошо оскалился он. — Например, объяснишь мне, по какой причине столь высокая особа ночью прилетает в чужой дом и крадёт оттуда чужие вещи? Если расскажу, не поверят!

Я сузила глаза.

— А ты сам ничего не хочешь рассказать, маг? Например, объяснить, почему тебя здесь оставили в таком виде, и какое злодейство ты совершил?

— Мои злодейства тебя не касаются, — ухмыльнулся Ярвенн распухшими губами. — Арифания ещё, слава местным богам, под ваше фейское влияние не подпала!

Я уже думала окружить его огоньками, требуя, чтобы этот мерзавец честно во всём признался, как услышала срывающийся, хриплый мальчишеский голос:

— Ярвенн! Яр!

Маг убрал кристаллы, а я — пламя, и спустя пару мгновений на поляне появилось третье действующее лицо. Мальчишка не старше одиннадцати или двенадцати лет, худой, темноволосый, в серой рубахе, штанах и сапогах, без верхней одежды. Словно второпях забыл о ней. А пока он пытался отдышаться, Ярвенн нахмурился:

— Рэйб? Что ты тут делаешь?

— Хотел… тебя… отвязать, — тот перевёл на меня изумлённый взгляд своих больших тёмных глаз. — Ты… вы…

VIII

Ярвенн шёл впереди, и мой взгляд то и дело останавливался на его широкой спине и плечах, пусть отмеченных ожогами и синяками, но внушавших уважение. Маг зимы был сильным мужчиной, и тем, кто схватил его и связал, досталось не меньше его самого. Во всяком случае, Рэйб мимоходом упомянул, что отец не сумел удержать его от побега в лес, потому что лежал и охал, а вокруг суетилась жена. Я спросила, почему мальчишка так верит в невиновность Ярвенна.

— С детства его знаю, — объяснил Рэйб. — И я, и Ави. Он добрый, всегда поможет и словом, и делом.

Вот оно как. Дети наивны, а такому красивому и обаятельному человеку, как Ярвенн, было бы нетрудно обмануть их. И всё же, чем дальше мы шли, тем сильнее крепли и мои сомнения. Зачем Ярвенну накладывать на девочку ледяные чары? Он мог принести её в жертву демонам; говорили, что обитатели Нижнего Мира любят чистые, неиспорченные детские души. Но оставлять Ави в лесу как свидетельство своих преступлений… Ярвенн не был настолько глуп!

— Налево, — прервал мои раздумья хриплый голос Рэйба. Эх, не простудился бы он! Я понимала, что сейчас выдам свою тайну, что скоро вся Арифания заговорит о фее, владеющей драконьим волшебством. Но беспокойство за мальчика оказалось сильнее, и, предупредив его, чтобы не пугался, я зажгла огоньки.

— Не знал, что феи такое умеют! — с восторгом произнёс Рэйб, греясь и осторожно подставляя огонькам свои ладони. — Ави тоже надо будет согреть, как снимем с неё лёд!

— Обязательно, — кивнула я.

Не проронивший ни слова Ярвенн покосился на меня, на Рэйба. И, раздвинув кусты, вышел на поляну, очень похожую на ту, где привязали к дереву его самого. Вот только посередине замерла девчушка, целиком закованная в лёд.

— Фьерне исена, — вполголоса произнёс Ярвенн, протягивая руку к Ави и делая такой жест, словно стряхивал что-то на землю. На глазах у меня и затаившего дыхание Рэйба лёд стал медленно осыпаться с неподвижной фигуры девочки. Спустя некоторое время она шевельнулась, и Рэйб тотчас кинулся к сестре, подхватил, не дав упасть. Пока Ави всхлипывала, уткнувшись в грудь брата, а мои огоньки грели обоих, я повернулась к магу:

— Когда ты напустил на меня снежный вихрь, а потом ледяные кристаллы наколдовал, я не слышала никаких заклинаний!

Ярвенн скользнул по мне взглядом, словно решая, объяснять или нет, и, наконец, ответил:

— Слово, произнесённое вслух, да ещё с заученными жестами, усиливает чары. Но взамен отбирает у мага больше силы. Если постоянно орать во время боя, можно выдохнуться ещё до того, как он закончится! А вот когда нужно один-два раза и со всей мощью применить магию, — Ярвенн указал на плачущую Ави, — этот вариант отлично подходит.

— У драконов и фей магия работает иначе, — задумчиво произнесла я, но тут же спохватилась. Ещё не хватало болтать с врагом, как со старым приятелем! Я напомнила себе, как ледяные шипы Ярвенна убили Сиэна в несостоявшемся будущем, и, стиснув зубы, отвернулась. А затем, подавив боль и злость, поднявшуюся внутри, шагнула к брату и сестре. Пусть Ави расскажет, как всё случилось.

— Не бойся меня, — ласково заговорила я с девочкой. — Меня зовут Риатэль, я фея и прилетела, чтобы помочь вам. Кто заковал тебя в лёд? Ты сможешь узнать этого человека?

Ави вытерла курносое личико потрёпанным рукавом. На ней была толстая тёмная накидка и серое платье. Девочка оказалась очень похожей на старшего брата.

— Госпожа фея, — робко отозвалась она, — это… не человек был. Демон.

— Что?! — поразилась я. Выходит, нечисть заморозила свою жертву и ушла, не выпив её душу. Скорей всего, кто-то спугнул демона, но, так или иначе, он здесь был, и его кто-то вызвал! Я резко обернулась к Ярвенну, поймала его мрачный взгляд и недобро прищурилась:

— Интересно, кто бы в вашем городке мог оказаться демонопоклонником?

Слишком много совпадений, думала я. Это не могло оказаться случайностью!

— Откуда я знаю? — Ярвенн скрестил руки на могучей груди. — Возможно, тот, кому было бы выгодно повесить все свои преступления на меня? Осталось только выяснить, кто это.

— Квизари разберутся, — процедила я сквозь зубы, одновременно пытаясь сосредоточиться и прочитать мысли стоявшего передо мной мага. Интересно, как же это делается? Отец утверждал, будто мысли людей можно читать, как страницы книги, и это настолько просто, что даже совсем юные дракончики…

— Квизари? — вновь прозвучал голос Ярвенна, и все мои попытки сосредоточиться растаяли, как лёд, что недавно сковывал бедняжку Ави. — Это ещё кто такие?

Я посмотрела на него в упор.

— Драконы, которые расследуют преступления и ловят всяких злодеев!

Надо отметить, мой пристальный взгляд нисколько не смутил Ярвенна.

— Значит, драконы. Ну ладно, и то хорошо, что не феи. А то, сдаётся мне, — протянул он, — большая часть преступлений осталась бы нераскрытой.

Я глубоко вдохнула и выдохнула, думая, что пара лишних ожогов Ярвенну сильно не повредила бы, а только образумила, когда за моей спиной раздался жалобный голос Ави:

— Домой, пойдёмте домой! Здесь страшно оставаться!

Рэйб спохватился, что не поблагодарил нас за спасение сестры. Низко поклонился мне, а выпрямившись, протянул, как взрослый, руку Ярвенну. И, когда тот пожал её, мальчик серьёзно проговорил:

IX

Ярвенн. Будущее, которого не случилось

Первый раз я услышал имя младшей принцессы фей от её же отца, благородного Дааля из рода Хэг.

Его самого я называл просто «Хэг», опуская слово «господин», с которым люди обращались к драконам. В моём родном краю, Ванхольне, так смиренно говорили только рабы. А я, как человек свободный, не имел привычки заискивать и лебезить.

Хэг и не нуждался в чём-то подобном. Достаточно было того, что я уважаю его, как справедливого и разумного дракона. В своё время он помог мне скрыться от преследования. И обещал, что я смогу шагнуть в прошлое. Вынудить того, кто зачаровал алмазный перстень и был ещё жив пять лет тому назад, снять чары.

Я знал, что дракон не обманет меня. Но когда Хэг уже провёл один эксперимент с порталом, угрозой нашему плану стала та самая принцесса. Риатэль.

— У меня есть новости, — сказал Хэг через пару дней. И по его голосу я сразу понял, что новости это не просто плохие, а очень плохие.

Нашим прибежищем была огромная пещера на одном из Северных островов. Как обычно, мы собрались втроём за огромным плоским камнем, который служил нам столом, и Келли разливала травяной чай. С её фейскими талантами выращивать всё, что угодно, и подчинять своей воле зверей и птиц, мы были обеспечены едой и питьём надолго. А для всего остального существовали артефакты Хэга.

— Какие ещё новости? — нахмурилась Келли, поставив металлический чайник на подставку. Даже без своей серебряной диадемы, в простом крестьянском платье старшая принцесса фей выглядела и держалась совсем по-другому, нежели простолюдинки. Я находил её красивой, но влечения к ней не испытывал, и хвала всем богам! Были дела поважнее.

— Я только что получил письмо, — Хэг умолк, потирая лоб — у него участились головные боли. В последнее время дракон сильно измучился и постарел, и я беспокоился за него. Выдержит ещё один эксперимент с порталом или нет?

— Наше убежище раскрыли?! — Келли замерла, широко распахнув фиалковые глаза.

— Да. Роника, которой я всецело доверяю, написала, что сегодня в небесном дворце состоялось тайное собрание. Обсуждали, как остановить меня... и что со мной делать. Сошлись на том, чтобы надеть сдерживающие магию оковы и посадить меня под стражу. К счастью, никто не винит тебя, Келлиэль, считая, что это я заморочил тебе голову…

— Что мне с того?! — Девушка придвинулась ближе и взяла его за руку. — Главное, что обвинили тебя! После всего, что ты сделал хорошего, после твоих огромных заслуг перед драконьим миром… Какая несправедливость!

Келли буквально задыхалась от возмущения. Я отлично понимал её, но думал, что сейчас не время для эмоций. Нужно было подождать, пока Хэг скажет всё, что намеревался сказать. И условиться, как мы будем действовать.

— А теперь самое неприятное. На собрании присутствовала та, — Хэг мрачно усмехнулся, — кому я под влиянием глупых сантиментов доверил нашу тайну… Риатэль.

Старшая принцесса процедила сквозь зубы:

— Риа! Предательница! Кто ещё мог рассказать о нашем убежище!

— Мы должны быть снисходительнее к ней. Ведь Риатэль находится под сильным влиянием своего супруга, — всегда прямой и с гордо поднятой головой, сейчас Хэг сгорбился и отвечал безучастным тоном. — Но всё равно я не ожидал, что она так поступит… Ведь речь идёт о возвращении её матери!

Келли скривила тонкие губы:

— Риа была любимицей мамы, но сама всегда думала только о власти и короне! Я же помню, как она стала советницей и старалась взять на себя половину дел, которые вела мама! А потом… Когда та умерла, — голос Келли дрогнул, — Риа даже слезинки не проронила. Всё была занята! Прикрывала своё желание сесть на трон заботой о народе! И этот её Сиэнгви…

Я стиснул зубы, чувствуя лютую злость при одном упоминании имени проклятого фея.

— В общем, скоро явятся драконы, посланные Ниарвеном. А значит, нам пора лететь на Тэльмеранскую равнину, — наконец Хэг поднял голову. Взгляд его был решительным, несмотря ни на что, а голос звучал твёрдо. — Там я открою новый портал, и на этот раз всё пройдёт, как нужно. Да, я планировал отдохнуть и сделать это завтра, но, похоже, без спешки не обойтись.

— Ты сможешь, отец? — с явным беспокойством спросила Келли, и он слабо улыбнулся ей.

— Смогу. У меня с собой золотой эликсир, а значит, я восстановлюсь, как только захочу. Ярвенн поставит нам ледяной купол.

Я обдумал его слова.

— Мне придётся вылететь позже вас. Сначала организую дополнительную защиту, пока вы будете уходить через тайный ход. Вдруг драконы Ниарвена ближе, чем мы думаем... А потом я присоединюсь к вам.

— Тогда не будем медлить, — Хэг одним махом осушил кружку травяного чая и поднялся из-за стола. — Келлиэль, собери всё, что нам понадобится. Я прихвачу артефакты, из которых ещё можно вытянуть силу для открытия портала. Ярвенн…

Я шагнул к нему, ожидая каких-то особых распоряжений или просьб. Очень уж значительно дракон произнёс моё имя.

— Если кто-то успеет прилететь раньше, сражайтесь, временно замораживайте их, но постарайтесь никого не убить. Что бы ни думал мой... рассудительный друг Ниарвен, я вовсе не хочу жертв. Договорились? — Он посмотрел на меня уставшими, красными от бессонных ночей глазами, под которыми залегли тёмные круги.

X

Приняв человеческую форму, с книгой на коленях я сидела в беседке и рассеянно слушала доносившуюся до меня песнь арфы. Красивую мелодию под названием «Небесный ручеёк» сочинили двое — мама и альгахри Ниарвен, большой любитель музыки и поэзии, давний друг фей. Закрыв глаза, я могла представить себе, как мама перебирает пальцами струны, и одна нота сменяется другой. Чистые, нежные звуки замирали в воздухе, напоенном ароматом цветов.

Всё бы хорошо, но покоя на сердце не было.

В памяти всплыло тёплое, прекрасное воспоминание о Сиэнгви, о нашем первом поцелуе в этой беседке. Сегодня утром я тоже звала любимого посидеть со мной, послушать арфу, попробовать нектар с нового сорта роз, который вывела мама. Но Сиэн непременно хотел провести ещё одно собрание Старейших, а когда я спросила, что они будут обсуждать, улыбнулся:

— Ничего интересного, Риа. Скучные дела, от которых ты сама же и отказалась. Лучше развлекайся, слушай музыку, читай стихи. Я рад за тебя, ведь скоро ты полетишь с сестрой на праздник Найретта. А там, говорят, весело и мороженого вдоволь!

— Да, но я хотела бы провести время и с тобой, — я немного растерялась, видя, как ему не терпится ускользнуть.

— У нас ещё будет много времени, — рассмеялся Сиэн своим беззаботным смехом, который я так любила, и взял меня за руку. — Ну всё, Риа, дорогая, увидимся!

Он коснулся губами моих пальцев — едва заметно, словно крылом бабочки, — и вскоре уже летел прочь, а я безмолвно смотрела ему вслед.

На душе стало ещё пасмурнее, когда я вспомнила обрывки фраз, некогда сказанных Келли и магом зимы. «Твой интриган Сиэнгви»… «Если ты погибнешь, ему же достанется трон…» Тряхнув головой так, что диадема чуть не слетела с волос, я попыталась отмахнуться от недостойных мыслей. Не получилось. Даже сборник стихов лучших поэтов Мэйчестры не помог мне успокоиться. Мысли упорно возвращались к одному и тому же. Но ведь не могло же случиться так, что Сиэн ухаживал за мной только ради власти? Для того, чтобы стать супругом принцессы, советницы, а в дальнейшем и королевы фей?

Это противоречило всему, что я о нём знала. И порождало новый тягостный вопрос: знала ли я своего любимого вообще?

— Риатэль, — в беседку, наклонив голову, шагнул тот, кого я меньше всего ожидала сейчас увидеть. Отец. На плече у него сидела пушистая серая кошка с рыжим хвостом — его любимица Дара. Ей исполнилось больше тридцати лет, и обычно кошки так долго не живут, но Дара оказалась исключением. Да и зелья чёрной драконессы Ирр-Ании, наверное, сыграли свою роль.

Я отложила книгу со стихами, изобразила улыбку:

— Рада тебя видеть, отец.

Он улыбнулся в ответ и сел рядом со мной на высокую, сделанную из неизменного золотого дерева скамейку. Дара немедленно спрыгнула к нему на колени, по-хозяйски потопталась и села. Вскоре раздалось её приглушённое урчание.

— Я слышала, что вы с тётей Роникой и Дэйном, — так мы дружески называли её супруга Дэйнхара, принадлежавшего к роду Илль, — отложили путешествие к Источнику.

Что будет после этого путешествия, я знала, а вот знал ли отец… Хороший вопрос. Проследить бы за ним, но памятных вещей он при себе не носил, а кошка — не предмет. К тому же вторая следилка вызвала бы у Сиэна подозрения. Он и о первой расспрашивал, и мне удалось погасить его любопытство, только поклявшись, что раскрою тайну, когда злодей проявит свои дурные намерения.

Пока что Ярвенн ничего такого не проявлял.

— Да. Я поговорил с твоей мамой, — отец погладил кошку по голове между красивых треугольных ушек, — и мы решили, что сначала я испытаю ещё десяток артефактов, которые сейчас собирают по указу альгахри Ниарвена. Если не поможет, тогда уж вызову нечисть и открою портал к Источнику.

Я помнила, что в прошлый раз границы между мирами стёрлись не там, где нужно было отцу, Ронике и Дэйну. И они вынужденно преодолевали расстояние, равное тысяче взмахов драконьего крыла. Возможно, теперь повезёт больше.

— Надеюсь, у вас всё получится, — я заметила на плече отца клочок серого пуха и сняла его. Иногда Дара разбрасывала свою шерсть, и то, что отец не был этим ужасно недоволен — с его-то аккуратностью! — показывало трепетное отношение к кошке.

— Риатэль, — значительный тон отца заставил меня напрячься, — ты ничего не хочешь рассказать, прежде чем вы с сестрой улетите на праздник?

Я покусала губу, даже не сомневаясь, о чём пойдёт речь. Письмо, которое я отправила в службу квизари, было анонимным. Но могла ли я надеяться, что Рэйб и Ави не разболтают о фее, владеющей огненной магией? Конечно, нет. Поэтому и обещаний с них брать не стала: дети есть дети.

— Ания только что написала мне о расследовании в городке Эйпри и окрестностях, — отец сделал паузу, и теперь урчанье Дары слышалось особенно громко, — и сообщила один любопытный факт. Разумеется, мы не будем говорить твоей матери, что ты куда-то летала ночью одна, но…

Отец повернулся ко мне, и в глазах его заплясали лукавые огоньки:

— Признайся, Риатэль, как давно ты скрываешь, что в тебе проснулась драконья магия? Я ждал этого. Логично, не правда ли, когда одна из моих дочерей — драконесса с фейским даром, а вторая — фея, способная вызывать пламя и… конечно же, читать мысли у людей? — он коснулся ладонью моего лба. — А если ты унаследовала мои способности, то сумеешь не только читать, но и внушать, и не только людям…

XI

— Великий дракон Каллин прилетел, чтобы спасти нас от чудовищ! — провозгласил невысокий, но крепкий мужчина в белом балахоне и поднял руку с молитвенником. Это был местный жрец, и вокруг него собралась толпа, готовая из года в год повторять один и тот же ритуал. — Воздадим же хвалу Невидимому Богу!

Раздались громкие крики; кто-то молился, кто-то упал на колени, другие же кричали: «Дракон! Великий дракон! Уничтожь чудовищ! Избавь нас от страшных найров!»

Медленно и торжественно с неба спускался белый дракон с ослепительной чешуёй. Каждый год один из представителей семьи Каль исполнял роль своего предка, и я слышала, что однажды она досталась и правителю Ниарвену.

— Спаси нас, могучий Каллин! — Жрец поднял молитвенник ещё выше. Изогнув прекрасную шею, дракон выдохнул в созданных магией снежных чудовищ гигантскую струю пламени. Это было неописуемо красивое зрелище, и я так засмотрелась на него, что забыла о своём мороженом. К счастью, на таком холоду оно не таяло.

— Найретта! Найретта! Найретта! — закричала толпа на Большой площади, и, когда последнее «чудовище» превратилось в озерцо, высоко в небе взорвался фейерверк всех цветов радуги. Пока я, улыбаясь, смотрела на это, зазвучали лютни музыкантов, а Келли, стоявшая рядом, тронула меня за руку:

— Ну что? Понравилось? Каждый год фейерверки всё красивее и красивее. Линлейт, определённо, нашла своё призвание! — Со смехом она утянула меня обратно в палатку с мороженым.

Его здесь готовили по особому рецепту, с помощью специальных фейских артефактов. И первой это начала делать человеческая женщина по имени Софи, попавшая к нам из немагического мира. Она называла артефакты «волшебными морозилками».

Саму Софи я так и не увидела — будучи уже старенькой, она почти не выходила из дома, кутаясь в тёплый платок и командуя многочисленными слугами. Но и девушки-помощницы неплохо справлялись с приготовлением знаменитого на всю Мэйчестру лакомства…

— Никогда бы не подумала, что ты полетишь с нами, — задумчиво проговорила Келли, когда мы заказали себе ещё по мороженому, на этот раз имбирному. — А здесь, между прочим, весело! Куда веселее, чем на каком-нибудь фейском совете, — усмехнулась она. Я тоже решила беззлобно подразнить сестру:

— А я никогда не думала, что ты бросишь свой задачник по тейроку или вылезешь из комнаты с часами, чтобы полететь на праздник!

— О, часы — это святое, — оживилась Келли, — но иногда их можно и оставить… ради веселья!

Комната с часами располагалась в живом Замке-Артефакте, принадлежавшем тёте Ронике и Дэйну. Там можно было увидеть не только часы, но и другие магические механизмы. С детства Келли проявляла к ним большой интерес, отец показывал ей, как всё это работает, и впоследствии она начала помогать ему. Когда мне было пятнадцать лет, отец и Келли вместе соорудили совершенно великолепные часы с двумя стрелками для небесного дворца. Кроме драгоценных камней, позолоты и прочих украшений, на циферблате часов красовался герб рода Каль. Имя моей сестры было внесено в Книгу Достижений, и она очень этим гордилась.

— Мне кажется, вы с отцом решили облагодетельствовать часами и прочими механизмами все драконьи замки. Даже замок Хэг, — рассмеялась я, вспомнив, как глава рода — наш с Келли дядя — относился к подобным изобретениям. Будучи убеждённым сторонником прежних драконьих обычаев, дядя Фальвек не жаловал никакие новшества. И называл механизмы «демоническими штуками», намекая на тёмный дар своего брата.

Келли хмыкнула, поедая мороженое деревянной ложечкой.

— Ты знаешь, Риа, кто-то ещё сопротивляется! Но мы с отцом упорные, и молодые драконы обычно принимают нашу сторону… О, посмотрите, кто здесь — Кэрхильд! Привет, — она помахала свободной рукой двоюродной сестре, которая только что шагнула в палатку.

Кэрхильд, дочь Роники и Дэйна, была симпатичной белой драконессой с прямыми светлыми волосами и голубыми глазами. Обладая тёмным даром, она прославилась как грозная истребительница демонов. Однако, несмотря на суровую репутацию, Кэрхильд выглядела очень мило и женственно в своих любимых розовых платьях с оборками; сегодня на ней и накидка была розовая, с белоснежным мехом. Кэрхильд была намного старше нас, но драконы до ста пятидесяти лет выглядят совсем молодыми, да и потом каждые пятьдесят лет идут всего лишь за десять. Поэтому неудивительно, что мы трое казались ровесницами.

— Приветствую, девочки, — улыбнулась Кэрхильд, по очереди обнимая каждую из нас, — я только что охотилась на демонов и, честно говоря, рада, что никого не нашла. Но в то же время сильно озадачена…

— Где ты была? — с живым интересом спросила Келли, заказывая для Кэрхильд простое мороженое без добавок — она любила именно такое.

— В Арифании, в окрестностях городка Эйпри, — объяснила двоюродная сестра, и моя ложечка замерла в воздухе.

Выяснилось, что квизари, расспросив Рэйба и Ави, равно как и взрослых жителей городка, так и не обнаружили следов демонопоклонника. Не было и алтарей с чёрными камнями. И всё это казалось странным; горожане своими рассказами только внесли сумятицу, принявшись доносить друг на друга. Мол, видела я, как моя соседка посреди ночи кралась на кладбище — уж не она ли демонов вызывает?

— Больше всего обвиняли мага и ведьму, живущих там же, в Эйпри, — продолжала Кэрхильд. — С магом — его имя Ярвенн — всё понятно. Тридцать лет назад его родители шагнули в наш мир через портал, поселились в Арифании, жили очень бедно. Потом сгорели от лихорадки несколько лет назад, и с тех пор Ярвенн остался один в своём доме…

XII

На этот раз я действительно хотела прогуляться, а не лететь куда-то в неведомые края. Однако стражи Золотой Скалы с большой неохотой выпустили меня наружу. Пришлось клятвенно пообещать, что вернусь через полчаса.

Ночь была тихой и спокойной, а в серебристом сиянии луны академия Эльдрейни тоже вся светилась мягким светом. Я закуталась в привычную синюю шубку, посмотрела на ледяные скульптуры, изображавшие драконов на охоте. А затем перевела взгляд на Снежный Холм позади академии.

Весной, летом и вплоть до поздней осени это был Зелёный Холм, и лишь потом его украшал купол из блестящего, подсвеченного радужной пыльцой снега. Здесь, под землёй, располагались красочные, утеплённые магией жилища фей. В своём домике спал Сиэн, и я улыбнулась, чувствуя теплоту в сердце при воспоминании о нём.

Следовало бы сказать маме, чтобы Белейшего фея переселили ближе ко мне. Ведь как советник он имел право жить во дворце. Просто мама ещё не свыклась с тем, что эта должность принадлежала ему… Я нахмурилась, вспомнив, что говорила Келли: маме не слишком нравился Сиэн. Обе считали, что он хочет власти, а не искренне влюблён.

Но можно ли было так искусно притворяться? Вчера Сиэн поймал меня в саду и долго целовал, а затем вплёл в мои волосы розочки без шипов; у него были такие ловкие руки и нежные прикосновения, что я буквально таяла от удовольствия.

— Прости, Риа, что увлёкся всеми этими делами, забыл о наших свиданиях, — голос Сиэна звучал с таким искренним сожалением, что я сразу всё поняла и простила. — Ты же сама знаешь, что должность советника стала для меня сюрпризом. Я не ждал, не готовился, а мне пришлось погрузиться во все дела с головой. И в академии всякое случается, я ведь замещаю королеву, и меня зовут, чтобы не беспокоить её по пустякам…

Я приложила палец к его губам, заставив умолкнуть.

— Не надо оправдываться, Сиэн, я всё понимаю! Сама же и возложила эту ношу на твои плечи! — Говоря это, я погладила его по плечам, которые, может, и не выглядели такими могучими, как у Ярвенна, но и узенькими я бы их не назвала. Мой Белейший фей был красиво и гармонично сложен.

— Значит, я прощён? — игриво улыбнулся он, глядя на меня яркими, как изумруды, глазами. — А раз так, может, я придумаю что-нибудь необыкновенное для следующего свидания?

Я закивала, счастливая:

— Буду очень рада, милый Сиэн. Увидимся!

После чего мы снова поцеловались, крепко обнялись и разлетелись по своим делам.

И теперь я смотрела на Снежный Холм, погрузившись в раздумья, и мысленно твердила: нет! Не мог Сиэнгви притворяться. Ведь тогда его сердце должно было оказаться лживым и тёмным, а он — фей, светлое существо. Либо я чего-то не знала о свете!

Мне показалось, что Снежный Холм шевельнулся. Странно. Кому из фей не спалось за пару часов до рассвета? Некое внутреннее чувство подсказало мне, бывшей в человеческой форме, спрятаться за ледяную скульптуру. И я с изумлением увидела, как из-под земли выбрался Сиэн, огляделся, отряхнул белую рубашку и штаны, расправил золотые крылышки и устремился в небо.

Он летел в сторону Арифании! Что ему могло там понадобиться?

Я встревожилась не на шутку. Если Сиэн услышал о расследовании с демонами и решил из любопытства наведаться в Эйпри… Это означало, что он мог наткнуться на Ярвенна! Нельзя было допустить, чтобы эти двое встретились!

Не мешкая, я обернулась феей и полетела за Сиэном, приглушив сияние и звон своих крыльев. И держалась на таком расстоянии, чтобы он не мог, обернувшись, сразу меня заметить. Но Сиэн и не смотрел назад — он нёсся по небу золотой молнией.

Спустя некоторое время стало ясно, что я угадала — показались знакомые башни и шпили городка Эйпри. Ох, Сиэн! Ну, зачем тебя опять понесло сюда?! Ведь было же это в прошлом…

В памяти воскрес, как наяву, ослепительный зимний день. Солнце било в глаза; я помнила, как прикрыла их рукой и услышала ровный, поразительно спокойный голос возлюбленного:

— Я застал его на месте преступления. Там были люди, которых заморозили, выпили, растерзали его демоны. Риа, давай я лучше не стану описывать тебе всё это, а?

Судорожно сглотнув, я кивнула.

— Маг вёл себя как безумец. Я полетел за городской стражей, его схватили, а он отбивался и кричал, что невиновен, хотя на руках у него была кровь, — Сиэн говорил недрогнувшим голосом, не показывая, как тяжело ему пришлось. Видеть весь этот ужас, свидетельствовать, описывая его. — Ярвенна заключили в тюрьму. Потом отправили письмо с голубем правителю белых драконов… Хотели казнить демонопоклонника, но он исхитрился и сбежал.

Я помнила, что было дальше. Ярвенн каким-то образом встретился с отцом, и тот взял его в помощники. После неудачи с магическим экспериментом и взрыва, унесшего жизнь моей матери, отец настолько жаждал её вернуть, обвиняя себя в случившемся, что прибегнул бы, наверное, и к помощи самого Тёмного Хранителя…

Теперь же прошлое повторялось: Сиэн летел в городок Эйпри. И только от меня зависело, закончится ли этот ночной визит благополучно или произойдёт, как и тогда, какой-нибудь кошмар.

«Да поможет мне Невидимый Бог», — пока я читала про себя молитву, Сиэн влетел в город и устремился в бедняцкий квартал. Я отставала ровно настолько, чтобы любимый не заметил меня. Его путь вёл мимо убогих, неказистых лачуг, мимо покосившихся домишек, окружённых сугробами. Луна светила, казалось, ещё ярче, чем в ту ночь, когда я прилетела за алмазным перстнем Ярвенна. И я не пропустила миг, когда Сиэн влетел в чуть приоткрытое окно домика, который отличался от прочих зелёной крышей. Это означало, что здесь жила лекарка. И, вероятнее всего, не простая лекарка, а ведьма Скейда, которую я до сих пор даже не видела в лицо.

XIII

Первым, что я услышала, приходя в себя, было уютное потрескивание дров в очаге. Распахнув глаза, я обнаружила, что нахожусь в очень знакомой комнате, но никак не могла вспомнить, кому она принадлежит. Из окна светило неяркое зимнее солнце, было тихо и спокойно. Я лежала в постели, укрытая лоскутным одеялом; моё голубое шёлковое платье было расстёгнуто на три пуговицы. Повернув голову, я увидела на стуле синюю шубку. На полу стояли мои сапожки.

Где я находилась и что вообще произошло? Вспыхнуло воспоминание о боли, смятении, отчаянном желании найти и покарать… Ярвенна! Точно, Ярвенн! Эта комната принадлежала ему, а значит… значит, он нашёл меня в снегу, потерявшую сознание, и принёс сюда.

И позаботился обо мне?! Я была совершенно ошеломлена мыслью, не вязавшейся с тем представлением, какое у меня сложилось о маге зимы. В полнейшей растерянности я хотела встать, отбросить одеяло в сторону и спустить ноги с кровати, но чувствовала такую слабость, что едва могла пошевелиться. Как раз в это время дверь распахнулась, и вошёл Ярвенн.

— Очнулась, принцесса? — Знакомая усмешка скользнула по его лицу. Я заметила, что следы драки с горожанами почти зажили, и Ярвенн походил на себя прежнего. Красивый, демоны бы его забрали! На нём были белая рубашка и тёмно-синие, почти чёрные штаны, заправленные в сапоги. Свои густые русые волосы Ярвенн зачесал назад, но они успели растрепаться. Я ощутила внезапное и очень нелепое желание запустить руку в эти вьющиеся пряди… перебрать их между пальцами…

Да что со мной?!

— Что, дар речи потеряла? — Ярвенн закрыл дверь, подошёл ближе и, отодвинув второй стул, уселся на него. На руке у мага поблёскивал алмазный перстень. Следилка! Я думала, что это она вызвала меня в Эйпри, что Ярвенн совершил какое-то преступление, но…

— Что случилось? — Мой голос прозвучал хрипло и чуть слышно. Откашлявшись, я повторила вопрос.

— Понятия не имею, — Ярвенн приподнял брови, продолжая наблюдать за мной. — Я вынул тебя из сугроба неподалёку от моего дома, принцесса. Это ты должна объяснить мне, что забыла в нашем несчастном городишке. С тех пор, как ты сюда повадилась, в Эйпри совсем покоя нет.

Я нахмурилась.

— Надеюсь… ты не хочешь сказать, маг, что считаешь меня причастной к появлению демона… или кто там нападал на людей?

— Не считаю, — после недолгой паузы ответил Ярвенн, — но твоё появление запустило цепочку разных событий. И мы так и не выяснили насчёт моего перстня. Очень уж ты загадочная фея, и загадок становится всё больше и больше.

Ну вот, началось. Теперь он начнёт, словно квизари, допрашивать меня, пользуясь моей слабостью. Может, для этого и подобрал, а вовсе не потому, что остатки совести замучили?

— Нечего тут выяснять, — угрюмо произнесла я, старательно не глядя на Ярвенна. — Твой перстень, маг, ты за ним и следи. А я так, мимо пролетала!

— Вот оно что, — Ярвенн поднялся с места и шагнул вперёд так стремительно, что я похолодела. Не вздумает ли испытать на мне своё жуткое волшебство? Чтобы вытянуть правду наружу?

— Не знал, что феи могут так бессовестно лгать, — Ярвенн склонился надо мной, откинул одеяло… и положил свою широкую, крепкую ладонь мне на грудь. Возмущение, смешанное с ужасом, оказалось столь велико, что я сумела приподнять руку и зажечь огоньки на кончиках пальцев.

— Убью, — предупредила не своим голосом.

— Потом убьёшь. Лучше скажи, тебе больно, когда я так делаю? — Ярвенн чуть надавил мне на рёбра.

Растерявшись, я выдавила из себя:

— Н-нет. Не больно. Щ-щекотно…

— А здесь? — Левая его рука скользнула по моему животу. Мягко, почти с лаской Ярвенн провёл по нему ладонью, и на несколько мгновений я забыла, как дышать. Да что он творил, этот наглый маг?!

— Всё… всё в порядке! Просто слабость!

— И голова не болит? — Ярвенн испытующе посмотрел мне в глаза, по-прежнему не обращая никакого внимания на огоньки, которыми я пыталась его напугать.

— Не болит, — твёрдо ответила я, выдерживая его взгляд. — Убери руки. Немедленно.

— Повинуюсь, Ваше Высочество, — я могла бы поклясться, что в голосе его прозвучала издёвка. Ярвенн выпрямился и задумчиво осмотрел меня с ног до головы:

— Когда я тебя подобрал, ты была в фейской форме… стонала, вслух бормотала, что очень больно… У меня на руках обернулась человеком, так и не приходя в сознание, — Ярвенн хмыкнул, и у меня заалели щёки, когда я осознала, что он и на руках меня нёс, и пуговицы расстегнул, и мог сделать с моим бесчувственным телом всё, что пожелал бы. — Я уложил тебя на кровать, осмотрел. Помазал тебе лоб, грудь и живот остатками лечебной мази, которая у меня была. Решил, что ты куда-то неслась причинять добро и наносить справедливость, не разбирая дороги. Ну, и врезалась в столб…

Я зажмурилась и, погасив огоньки, судорожно натянула на себя одеяло. Одного шёлкового платья, похоже, было недостаточно, чтобы укрыться от пронизывающего взгляда серо-голубых глаз.

— Спасибо, что помог мне, но… Поверь, я не помню, что со мной случилось. Правда, — на этот раз я говорила абсолютно искренне. — Не знаю, зачем я прилетела сюда, как оказалась в сугробе. Только… Сначала я, кажется, летела не к тебе. Я очнулась в бедняцком квартале… Там ещё дом… С зелёной крышей…

XIV

К тому времени, как Ярвенн пришёл с кружкой горячего бульона, я успела собраться с духом. И пришла к выводу, что у меня есть только один способ проверить искренность мага. А именно, прочитать его мысли, ведь он мог и не подозревать, что я на такое способна. Значит, и прятать истину под замок не стал бы.

Ярвенн поставил кружку на стол и приблизился ко мне, пока я сосредоточилась, представляя белых орлов в грозовом небе. И так отвлеклась, что не сразу поняла, чего от меня хотят. А когда поняла, было поздно — маг, не спрашивая, ловко ухватил меня под мышки и усадил на кровати.

— Что ты делаешь?! — разозлилась я, пока Ярвенн как ни в чём не бывало пристраивал подушку у меня за спиной. Ответом мне стали насмешливо приподнятые брови:

— Ты лёжа собралась пить?

Я скрестила руки на груди, прожигая Ярвенна взглядом.

— Можно подумать, ты интересовался моим мнением!

— Честно сказать, — Ярвенн отошёл к столу, вернулся с кружкой и уселся рядом, — нет. Пей, Высочество, — с этими словами он зачерпнул бульон деревянной ложкой, расписанной красивыми узорами, и поднёс к моему рту.

Краснея и злясь, я, тем не менее, подумала, что сейчас самое время проникнуть в чьи-то мысли. Послушно открыла рот и проглотила ложечку бульона. Он оказался неожиданно вкусным.

— Какая умница, — похвалил меня Ярвенн, откровенно посмеиваясь, и набрал новую ложку. — Давай ещё, принцесса. За маму, за папу…

Я сосредоточилась на орлах. Один был совсем близко — руку протяни; я коснулась снежных перьев, и орёл улетел, размахивая огромными, мощными крыльями. Но мне почудилось, что в его резком крике я различила слова.

«Так бы и смотреть на эту девчонку... А может, и не только смотреть…»

Ничего себе мысли! Это что же, получается, я понравилась своему врагу?! Вспомнила, как во сне Ярвенн назвал «девчонку», то есть меня, не только глупой, но и красивой. И разозлилась.

— Похоже, слабость у тебя проходит, — заметил Ярвенн, и, осознав, что эти слова он произнёс вслух, я подняла на него глаза. — Так дёрнулась, что едва не выбила у меня кружку.

— Стремлюсь как можно быстрее встать на ноги и вступить с тобой в магический поединок, — пробурчала я.

Скормив мне ещё одну ложку бульона, Ярвенн рассмеялся, по-видимому, представив эту сцену в забавном ключе. Смех у него был красивый — так смеются открытые, добрые, чистосердечные люди.

— Отличная мысль, принцесса. Обещаю сильно тебя не морозить.

— А я не поручусь, что не согрею тебя, как следует! — выпалила я… и, поняв, сколь двусмысленно прозвучали мои слова, залилась таким румянцем, что даже уши начали пылать. К нескрываемому удовольствию Ярвенна.

— Меня ещё никогда не грели феи, — очень медленно и очень мягко произнёс он. В глазах мага плясали такие ехидные искорки, что я от всей души захотела провалиться сквозь землю. Но вместо этого, скрипнув зубами, опять сосредоточилась на белом орле, парившем заманчиво близко.

И, поймав его, сильно об этом пожалела…

— Что такое, принцесса? — удивился Ярвенн, когда я сделала слабую попытку отодвинуться от него. И прикрыть хоть одной рукой грудь. Чтобы этот наглый тип не смотрел на неё! И не думал про себя, какая она красивая!

Да что он себе позволяет, когда у меня есть жених?!

— Я больше не хочу, — процедила сквозь зубы. — Спасибо за вкусный бульон, но, кажется, я у тебя задержалась!

Ярвенн, подлец, и не думал смущаться. Наоборот, глаза его весело блестели, когда он опрокинул оставшееся содержимое кружки себе в рот. И не обжёгся, к сожалению.

— Тут ты права, — преспокойно заметил он, утирая губы, и кивнул на окно: — Благо, за тобой уже летят. Один большой дракон и один поменьше.

Я подозрительно взглянула на него, однако в этот раз белые орлы попрятались за свинцовыми облаками.

— А откуда ты знаешь, маг, что это именно за мной, а не, допустим, квизари хотят допросить ещё кого-нибудь?

Пожалуй, с лица Ярвенна можно было бы смело писать картину: «Святая невинность».

— Должно быть, внутренний голос подсказал. А у тебя есть внутренний голос, принцесса? — вкрадчиво поинтересовался он.

Я отвела взгляд и ничего не ответила, а Ярвенн, хмыкнув, вышел за дверь.

Отца и Келли я встретила, всё так же сидя на кровати, но уже чувствуя себя лучше и пытаясь привести в порядок взлохмаченные волосы. Смущённо улыбнулась обоим, но, поймав сердитый взгляд отца, поняла, что дело плохо. Ещё бы! Я ведь сказала стражам Золотой Скалы, что ненадолго выйду на прогулку, а сама не вернулась. В груди всё сжалось при мысли о том, что теперь меня не выпустят из королевского дворца, а значит, следовать плану по спасению тех, кто мне дорог, я не смогу.

— Риатэль! — Отец порывисто шагнул ко мне, опустился рядом на кровать и буквально впился в моё лицо яркими синими глазами. — Как ты могла исчезнуть, никого не предупредив?! Мы волновались за тебя! Твоя мама себе места не находила, пока мы с Келли не сообразили, что ты полетела сюда!

Я прикусила губу. Отец всегда казался сдержанным и уравновешенным, отчего редкие вспышки его гнева пугали ещё сильнее. И лишь несостоявшееся будущее показало, что за обманчивым спокойствием крылась бездна эмоций. В том числе и тёмных, которые отец держал в узде, пока мог.

XV

— Риа, о чём так глубоко задумалась?

Я вынырнула из своих мыслей и улыбнулась Сиэну, но улыбка вышла какой-то вымученной. Казалось, мой жених этого не заметил. Он лучился самодовольством, словно не вычитал из книжки идею устроить свидание на облаке, а изобрёл сам.

— Выпей розового шэрбе, он вкуснее ягодного, — с этими словами Сиэн протянул мне искрящийся бокал. Сбоку, на вышитой пурпурными цветами скатерти, лежали на простых деревянных блюдах кусочки нуги с орехами, сладкий хлеб с пряностями, халва и прочие тэсианские вкусности, от которых очень хотелось пить. Я взяла бокал, снова заставила себя улыбнуться и сделала глоток. И правда вкусно, но тоже сладко. Слишком сладко.

— Ты такая молчаливая сегодня, Риа!

Под нашим облаком, белоснежным, как сахарная вата, расстилался окружённый песками Эферле — столица Тэсиана, — и слышались песнопения местных жрецов Невидимого Бога. Здесь не было зимы со снегом и морозом, как в наших краях. Да, погода становилась мягче, солнце не обжигало, а уютно грело своими лучами, но и только.

— Мне не хочется говорить. Тянет в сон, — я сказала неправду, но как объяснить Сиэну, что все мысли крутились не вокруг нас, а вокруг исчезновения ведьмы и секретов, связанных с ней?

С тех пор, как мы с отцом и сестрой вернулись из Эйпри, прошло несколько дней. Мама была очень сердита и поставила ультиматум: или я покидаю дворец, когда захочу, но в компании кого-то ещё, кто проследит за мной, или сижу в Золотой Скале взаперти. Чтобы я не вздумала схитрить, мама поменяла стражу. Нынешние стражники знали меня только как принцессу, с ними нельзя было дружески поболтать или договориться. И я приуныла.

Тогда появился Сиэн. Весёлый, беззаботный, словно должность советника королевы оказалась развлечением, а не постоянными заботами, как было у меня.

— Вы же разрешите мне пригласить Риа на свидание, Ваше Величество? — спросил мой жених, появившись в комнате для приёма гостей. Мама, до того с хмурым видом перебиравшая струны арфы, уточнила:

— Где и как пройдёт это свидание, Сиэнгви?

Сиэн застенчиво улыбнулся, что придало ему ещё больше привлекательности.

— На облаке. В Тэсиане. Мы воспользуемся картиной-порталом, — поспешил добавить он, заметив недовольство на лице мамы. Ведь Тэсиан располагался на материке Лазолия, а значит, туда предстояло лететь не меньше двух суток. Но картины-порталы значительно упрощали дело.

Конечно, для того, чтобы их оживить, требовался волшебный предмет — ключ, существовавший в единственном экземпляре. И этот предмет хранился в Замке-Артефакте. Пришлось Сиэну попросить ключ на один вечер, и, когда мы уже парили перед нарисованной яркими, сочными красками картиной, жених украдкой шепнул мне:

— А знаешь, Риа, я всё заранее приготовил! И облако, и волшебную скатерть, у которой можно попросить столько тэсианских сладостей, сколько захочешь!

Я рассеянно улыбнулась в ответ, пока мысли снова и снова возвращались к загадке исчезновения Скейды. И к Ярвенну. Мог ли он быть как-то причастен к этому?..

— Говорят, в её доме всё осталось, как было, — с горящими возбуждением глазами рассказывала Ави. Они с Рэйбом прибежали к дому Ярвенна, когда я уже не чувствовала слабости и готова была лететь домой. — Порошки, лекарства, зелья. Только ведьмы нет! Пропала — и всё! В лесах ищут!

Мы с Келли стояли у порога и внимательно слушали девочку; сестра плотнее закуталась в шаль и ничего не ответила, но с её-то памятью наверняка запоминала всё сказанное.

— Говорят, похитили ведьму, — Ави поглядывала на брата, у которого опять замёрзли уши, и он тёр их ладонями. — Если б она хотела скрыться, всё с собой взяла бы, да, Рэйб?

И он, глубоко задумчивый, вроде как согласился с младшей сестрёнкой. А затем Келли предложила другую версию событий: Скейда попросту схитрила. Оставила ненужные ей при побеге вещи, создав иллюзию того, что ушла не по своей воле.

Так или иначе, Ярвенн оказался прав, и работы для квизари добавилось. Я не могла за этим понаблюдать, но решила, что напишу Ании с просьбой рассказать, как продвигаются поиски ведьмы, и не случилось ли в Эйпри ещё какое-нибудь несчастье. Перед тем, как улететь вместе с отцом и Келли, я оглянулась на Ярвенна. Почудилось, что он махнул мне рукой, но тут же опустил её, развернулся и ушёл в дом, прикрыв за собой дверь.

Каков же был Ярвенн на самом деле? Зачем он спас меня? Мог ли он похитить или убить ведьму, и почему? Я уже окончательно запуталась, не зная, что и думать. Одно я понимала чётко: воспоминания о Ярвенне, его наглости и в то же время заботе безмерно смущали и сердили меня, и так, наверное, будет продолжаться ещё долго…

— Риа, — голос Сиэна в очередной раз выдернул меня из воспоминаний. — Как думаешь, не стоит ли уже назначить день, — он наклонился вперёд, такой сияющий, словно Небесный Хранитель, — когда свершится наш брачный обряд?

Я посмотрела на его мягкую тёплую ладонь, накрывшую мою руку, а затем перевела взгляд на воодушевлённое лицо Белейшего фея. Закатное солнце красило его кудри в цвет красного золота.

— День, когда мы назовём друг другу свои тайные имена, — Сиэн произнёс эти слова шёпотом и улыбнулся.

У каждого представителя волшебного народа было тайное имя, данное при рождении и освящённое древним фейским ритуалом. Открыть это имя другому существу означало доверить свою жизнь, сердце и душу. Давным-давно, когда моя двоюродная сестра Кэрхильд училась на первом курсе академии, Антифей стал её фамильяром, выдав своё тайное имя. С тех пор их судьбы были связаны.

XVI

Портал должен был открыться в Карвалийских горах, неподалёку от Замка-Артефакта. Стоя у кромки леса в окружении свиты звонких фей и рядом с задумчивой Келли, я припомнила, что в другой жизни всё это происходило не в Бланкастре, а в соседней Арифании.

«Допустим, отец шагнул следом за мной, — размышляла я, — тогда он помнит, что в прошлый раз не смог открыть портал ближе к Источнику. И наверняка это учтёт. Но сумеет ли отец стереть границу между мирами там, где ему нужно? С помощью тёмной магии?»

В десяти шагах от нас стояли Кэрхильд и её родители, такие же напряжённые, как и мы с Келли. Даже свита притихла, потому что сначала — перед открытием портала — должен был появиться демон. Без него ничего бы не вышло.

До меня доносился голос отца, произносившего формулу призыва на языке джейлари. Мне стало не по себе. Я заметила, как солнце спряталось за почерневшие тучи, и дохнуло порывом ветра. Казалось, что тьма ползёт по снегу тонкими змейками, и я не сдержала дрожи.

Келли приобняла меня за плечи:

— Ты чего, Риа? Отец знает, что делает. Он справится с любым демоном.

— Всё равно жутко, — пробормотала я, и это было правдой. Заслоняя то, что происходило сейчас, передо мной возникла картина из другой жизни…

Я стояла в Ореховом лесу недалеко от академии и видела высокую худую фигуру в чёрном плаще. От неё явственно струилась тьма, которой стало гораздо больше, чем раньше. И весь свет, наполнявший меня, как фею, побудил отшатнуться. Сердце так и сжалось в груди.

— Боишься меня? — Отец, напротив, шагнул вперёд. Его лицо казалось белым, как бумага, и на нём неестественно ярко блестели синие глаза. — Чего же ты боишься, Риатэль? Я бы никогда не причинил тебе вреда.

Его голос звучал устало и очень искренне, но тьма шептала, вилась вокруг, грозилась заключить меня в круг, откуда не было бы выхода. Я сглотнула комок в горле и собралась с силами:

— Отец… Тебя ищут. Все волнуются о тебе. Я, Кэрхильд, её родители, твои друзья… Возвращайся! И где Келли?

— Келли со мной, — на всё остальное он не ответил, но по его губам скользнула грустная улыбка.

— Возвращайтесь оба! Пожалуйста! — Я стиснула кулаки, не забывая о тьме, но пока она не осмеливалась тронуть меня. Затаилась.

— Я не могу. Я должен всё исправить.

И речь пошла о маме; о том, что надо будет вытащить её живой из прошлого; о том, как сделать это, чтобы не повлиять на уже свершившиеся события. Отец говорил быстро, сбивчиво, нетерпеливо, и лихорадочный блеск в его глазах пугал меня не меньше клубившейся в лесу тьмы.

— Ладно, — глубоко вздохнув, проговорила я. — Если всё так серьёзно, я сама прилечу к вам. Только скажи, куда лететь.

— Ты… правда хочешь присоединиться к нам с Келли? — Нескрываемая радость в его голосе причинила мне почти что телесную боль. Скрипнув зубами, я справилась с собой и ответила уверенно:

— Да. Но сначала я позабочусь о своём народе. Устрою так, чтобы я могла спокойно и незаметно исчезнуть. Придумаю отговорку для Сиэна… Скажи мне, где вас найти.

Отец всё ещё медлил, словно в нём шла борьба между холодным разумом и эмоциями. Желанием поверить. И снова увидеть во мне малютку Риа, которая любила его простой, нерассуждающей детской любовью. И я решила помочь эмоциям:

— Я очень скучала по вам с Келли. Очень.

Чтобы закрепить эффект, я пересилила себя и шагнула навстречу тьме, взяв отца за руку. Его пальцы были воистину ледяными, и я вздрогнула, подавив желание опять отстраниться.

— Я тоже скучал по тебе, Риатэль, девочка моя, — голос отца заметно смягчился. — Потому и прилетел... несмотря на то, что меня ищут. Если б ты только знала, как я устал. Как мне страшно...

Слушая его, я боролась со слезами, а отец продолжал твёрже и уверенней:

— Но это не имеет значения. Я доведу дело до конца, открою портал. Наша семья воссоединится. И всё станет, как раньше, — он чуть сжал мою руку бескровными, костлявыми пальцами. — Обещаю.

А затем рассказал, где его найти. И, прежде чем исчезнуть во тьме, добавил:

— Мы с Келли будем ждать тебя…

Наутро, посовещавшись с Сиэном, я полетела в небесный дворец, чтобы выдать тайну отцовского убежища альгахри Ниарвену. И первым, что я услышала, было:

— Необитаемый остров в Гисландском океане целиком ушёл под воду. Что же будет, если Дааль решит провести свой эксперимент на материке? — Ниарвен угрюмо покачал светловолосой головой. — Я увещевал его, как мог. Но Дааль не ответил ни на одно из моих писем... Его надо остановить во что бы то ни стало, пока он не совершил непоправимое. Знать бы, где сейчас мой сумасшедший друг!

Я прикрыла глаза, как от боли, и прошептала:

— Мне известно, где он прячется...

— Смотри! — Келли стиснула моё плечо. — Вот это демон, просто гигантский! — В её голосе прозвучал одновременно ужас, перемешанный с возбуждением, и… восторг. Келли, несмотря на то, что в ней текла фейская магия, всегда была на стороне отца. Восхищалась им. А значит, ни тьма, ни демоны не могли её напугать.