Принцесса-попаданка в рабстве дракона

Пролог

Оборачиваюсь, когда тяжелая дверь скрипит. Свет слишком яркий, но я знаю, кто именно стоит в проходе. Чувствую это всей своей обнаженной кожей, каждой напряженной мышцей.

– Айрин, – голос заставляет меня повернуть голову.

Пристальный взгляд вполне материален. Чувствую, как меня изучают. Разбирают на атомы – не меньше.

Холодно. Я продрогла. К тому же на мне нет одежды, только клочок простыни – грязный и тонкий.

Пауза тянется. Время работает не в мою пользу. Надо встать, исполнить невысказанный приказ. Ведь я поняла, что хочет тот, кому я теперь принадлежу. Он желает, чтобы я встала и приветствовала своего повелителя.

Еще мгновение и он заставит меня сам. Тяжелые цепи больно дернут руки вверх, а я поднимусь, подчиняясь действую магии. Это я уже проходила в катакомбах работорговцев.

Сонно тру лицо ладонями. Надеюсь, поверит, что задремала и промедление вызвано этим. Затем встаю, морщась от звона цепей, прикрываюсь куском простыни.

А потом еще раз повторяю. Четко, громко: мне надо его убедить. Надо сказать так, чтобы поверил.

– Я – не Айрин. Умоляю, услышьте меня. Я – не она.

Фигура приближается. На нем длинный халат, расшитый невероятным узором. Потрясающе чистые цвета глубокий изумрудный переходит в сапфирово-синий, вкрапления фиолетового крайне уместны, как и черный, лазурный, медный. Всю эту изумительную картину разбавляет золото, делит узор так изящно, что впору отправить халат на неделю высокой моды.

Только в этом мире нет недель высокой моды. Здесь их прекрасно заменяют аукционы рабынь.

Продолжаю смотреть на сплетения нитей, но только не на самого Дейстрена. Так его имя, я уже знаю. Но я не та, кто был в этом теле раньше! Пусть как-то это проверит.

– Меня зовут Ирина! Я… – думаю, как рассказать о себе так, чтобы понял, потом в голову приходит, что название профессии из другого мира должно показать, как он ошибается. – Я – художник по костюмам. Дизайнер!

– Айрин, тебе это не поможет, – сообщает мне Дейстрен. – Никогда не поверю, что такая как ты могла бы совершить обмен телами. Ты слишком любила себя. Вернее только себя и любила.

– Я – не принцесса.

– Верно, – соглашается этот жуткий тип. – Ты больше не принцесса. Ты – моя рабыня.

– Послушай меня, – умоляю я.

– Господин.

Слово будто бы бьет по мне. Надо повторить. Я не могу, потому что надеюсь, что получится убедить Дейстрена, что я – НЕ АЙРИН. С другой стороны, лучше сказать, потому что у меня была возможность увидеть, что бывает с тем, кто не подчиняется.

Мои пальцы касаются металлического ошейника.

– Верно мыслишь, – с издевкой усмехается Дейстрен. – Тебе стоит понимать, что мое терпение не безгранично. Играть в твои игры я не собираюсь. Не надейся, рабыня.

Сверлит меня глазами, заставляя осознать, насколько мало скрывает от него обрывок простыни. Взгляд хищный. Зрачок сужается до вертикальной черты, а радужка вспыхивает золотом.

Надеюсь, мой разум это как-то обработает, осмыслит и выстоит, потому что предоставлять мне психотерапевта здесь вряд ли кто-то станет.

Ошейник уже натер кожу. Продолжаю говорить, пока мне не напомнили, что это не единственные возможные неудобства, которые я могу испытать.

– Послушай меня, господин, – исправляюсь я, вспоминая, какую боль можно причинить этой вещью. Перед торгами, в логове Черного Ника, рабынь умело воспитывали всеми доступными способами.

А тех, кому нельзя было причинить вред, заставляли смотреть.

– Замолчи. Твоя ложь мне надоела. Не понимаю, как ты справлялась с правлением, если столь глупо ведешь себя сейчас.

Отступаю на шаг, потому что в его глазах гнев и нетерпение. Не понимает, почему я не сдаюсь, почему упорствую.

– Мы можем проверить, ты это или нет.

Радуюсь его словам. Это же настоящая спасительная нить! Сейчас проверит и все выяснит! Киваю.

Дейстрен медленно развязывает пояс халата. Скидывает его с плеч. Он обнажен по пояс. Только штаны из тонкой кожи прикрывают бедра. Торс изумительный, мышцы проработаны совершенно. Все портит только глубокий неровно зарубцевавшийся шрам.

Делаю несколько шагов назад. Как он собрался проверять? Каким образом?

Хотя, не стоит изображать наивность. В катакомбах я видела все, что только можно и знаю, как может обойтись со мной дракон. Девственниц не трогали, но приковывали цепями так, что оставалось только смотреть на тех, кому повезло меньше.

За моей спиной сырая каменная стена. Отступать некуда.

Мужская рука с длинными пальцами завораживающим жестом касается шрама.

– Вспомнила?

Смотрю на него и вскрикиваю.

Вижу, как собственной рукой, не дрогнув и не щадя, пронзаю дорогие одежды лежащего на мягкий подушках Дейстрена. Вижу, как распахиваются его глаза, как вспыхивает яростью взгляд. Вспоминаю изумление, пронзившее Айрин, или меня, в тот момент. Ведь она была настолько близка к успеху. Ее жертва не должна была проснуться!

Незамутненная ярость вынуждает ударить сильнее, из меня рвется магия, в покои вбегают люди, много людей.

Но Дейстрен, несмотря на боль вскакивает, выхватывает у меня меч и дает отпор. Яростно, бешено, с неукротимой мужской силой. Приходится признать, что силы и близко не равны. Да и не было расчета на драку. Едва успеваю отлететь к стене.

Затем за его спиной разметываются гигантские крылья. Вырывается пламя, жжет дорогую мебель, поедает занавески. Чувствую жар на коже, ужас, который не сравнить ни с чем, но в следующее мгновение ткань реальности рвется, и дракон скрывается в разломе, оставляя за собой пожар и тела поверженных врагов.

Но больше всего меня пугают собственные жестокие мысли. Сожаления о непролитой крови.

Не мои мысли. ЕЁ.

Какой же дрянью была та, что заняла мое тело!

Всхлипываю, выставляя перед собой руки.

– Прости, – шепчу я вслух и понимаю, что не в воспоминании, не в своей голове.

Пролог 1

Сильнее прижимаю к себе кусок простыни. Жалкая, обнаженная, закованная в цепи – что я могу противопоставить тому, кто имеет надо мной абсолютную власть. Тому, кто уверен, что я пыталась убить его.

– Надо же, думал, придется использовать магию, но сама призналась. Что за простодушие, Айрин? С другой стороны, благодарю. Вот и все доказательства. Ты все отлично помнишь. Можешь не ломать комедию, рассказывая мне про обмен телами. При нем память не сохраняется.

Задыхаюсь от несправедливости ситуации. Такое ощущение, что тело принцессы издевается надо мной.

– Ты не понимаешь! – пытаюсь оправдаться я.

– Я все прекрасно понимаю, – отвечает Дейстрен. – И ты не назвала меня господином. Помнится, с твоих слуг за такое шкуру спускали. Непривычно примерить ситуацию на себя? Сколько ударов плетью полагалось за то, что тебя величали не по форме, принцесса Айрин Вернхэйльм Стайол?

Отступаю к стене, ножная цепь с неприятным звуком проезжается по полу. Неужели так и оставит это на мне? Тяжело. Очень унизительно.

– Так сколько? – спрашивает Дейстрен.

– Я… я не знаю, – лепечу в ответ.

– Опять ложь. Зато знаю я, – говорит он, делая шаг ко мне. – Двадцать. Проверим, заставит ли это тебя выучить мое имя и правильное обращение?

– Нет! Пожалуйста! – умоляю я. – Господин…

Дейстрен усмехается. Я понятия не имею, какое у него полное имя. Подозреваю, что длинное и нарочно такое, чтобы стопроцентно сломать язык.

– Ты приказывала повторять свои титулы после каждого удара, – говорит он, приподнимая бровь.

У меня холодеют ноги от ужаса. Никогда в жизни не хотела бы такое испытать. Но у него ничего нет в руках. Ни плети, ни какого-либо оружия. Это внушает надежду, что бить меня он не станет.

Или же для этого есть специальные люди? Или ему не нужна плеть, а довольно магии?

– На колени, Айрин! – требует дракон.

Буквально сползаю вниз. Унизительно до смерти, но страх настолько сильный, что колени сами подгибаются, а я почти падаю. Так даже легче, чем стоять и выдавать свои эмоции дрожью.

– Тряпку на пол, – рычит Дейстрен.

– Нне… надо, господин…

– Дейстрен Эрфери Майрикос!

– Господин Дейстрен Эрфери Майрикос, – шепчу побелевшими губами.

– А теперь выполняй приказ, – его голос становится мягким, текучим и сладким.

Не обманываюсь.

Опускаю руки. Теперь он видит меня обнаженной. Кожа горит под его хищным взглядом. Я дрожу от холода, но еще больше от всей этой сцены. Из меня будто бы душу вытащили и на пол швырнули. Страшно до одури. Глаза горят невыплаканными слезами, а вдыхаемый воздух причиняет боль легким.

Дейстрен не пощадит. Я теперь в его власти, и у нее нет предела. А у меня нет никакой защиты.

– Родишь ребенка, который соединит в себе твою и мою магию. Его признают законным наследником власти в этих местах, – говорит Дейстрен. – На брак не рассчитывай. Законным будет только мой наследник. Не ты. Твоя судьба решена – останешься моей рабыней.

Я вздрагиваю. Поднимаю на него глаза и понимаю, что должна сказать правду. Может быть, тогда он меня не тронет.

– У меня нет магии. Дар забрали.

Дейстрен опускается передо мной на корточки, дергает за подбородок, вынуждая встретиться глазами.

– Ты пошла на такое, чтобы только насолить мне? Мне почти жаль тебя, Айрин. Не думала, какой станет твоя участь, если ты не сможешь принести мне нисколечко пользы?

Только всхлипываю.

– И что с тобой делать? – интересуется он.

– Я не Айрин, – продолжаю шептать еле слышно. – Не она. Не надо со мной ничего делать… господин… Дейстрен Эр…

– Хватит. Раздражает! – рявкает он на меня. – Вообще не хочу слышать твой голос. Сейчас ты меня ублажишь. И очень постараешься сделать так, чтобы я остался доволен. Ясно?

Смотрю на него в растерянности.

– Если мне не понравится, то я сделаю тебя общей рабыней. Так что потрудись заслужить место в моих покоях.

Касаюсь горящего на ошейнике трилистника. Это подтверждение моей невинности. Единственное, что сейчас удерживает дракона от того, чтобы вышвырнуть меня под ноги его людей. Даже не целованная.

Принцесса не снисходила до любви.

Теперь же у нее нет выбора. И у меня его тоже нет. Но, может быть, это не единственное, что ему нужно? Ведь я все еще принцесса. И меня по-прежнему можно использовать как политическую фигуру. Тогда у меня есть шанс.

В честь новинки проходит розыгрыш! Предлагаю поучаствовать и выиграть приятные призы https://litnet.com/shrt/rymK

ЛИТМОБ

История от Анны Рейнс

“Я купил тебя, истинная” https://litnet.com/shrt/rM28

Моя жизнь разрушилась в один миг: поместье уходит за долги, отец и брат пропали без вести, а “добрые” родственники грозятся продать меня в дом удовольствий, если я откажусь подчиниться их воле. Я сбежала, желая начать новую жизнь, но угодила на невольничий рынок.

Казалось, хуже уже ничего быть не может, но…

Глава 1

За некоторое время до событий пролога

С утра чувствую себя нехорошо. Тошнота, головная боль и озноб. Наверное, подхватила модный грипп. Остаюсь в кровати и мелко трясусь. На работе обещали, что справятся и без меня.

Касаюсь пальцами виска. Жестко бьет статическим электричеством. Даже ойкаю вслух, отдергиваю руку, но мне кажется, что пальцы светятся. Похоже, на глаза осложнение пошло. Или от температуры такое состояние.

Успокаиваю себя тем, что вирусы сейчас странные, а я очень впечатлительная. Пью жаропонижающее и устраиваюсь на подушке поудобнее. Недавно купила эту кровать, новый матрас, дополнила комплектом нежнейшего постельного белья из сатина, заодно приобрела чудесные подушки. Даже с температурой лежать на них сплошное удовольствие.

Моя жизнь наконец-то прекрасна. Я хорошо зарабатываю, занимаюсь любимым делом и могу быть счастливой, даже если подхватила хворь.

Расслабляюсь. Сон охватывает снова и снова. Муторный, тягучий.

Мне снится выжженое поле. Огонь поглотил все, пока не осталась голая земля. Но кое-что оказалось ему не по зубам. То и дело попадаются звездчатые камни, разноцветные, будто бы сияющие изнутри.

Оплавленный металл там и тут.

Что за температура здесь была? Настоящее пекло.

– Ваше Величество Айрин Вернхэйльм Стайол, мы должны признать полное поражение, – голос советника в возрасте разносится по этим оголенным землям.

– Я не готова смириться с этим.

Девушка, один в один похожая на меня падает на колени. Сухая как порох земля с вкраплениями пепла взлетает вокруг нее, ложится на нежно розовые одежды.

– Встаньте, ваше величество. Никто не выжил. У нас нет войска. Армия Дейстрена разбила нас. Раздавила и растоптала. Он был в ярости после того происшествия… Возможно, стоило пересмотреть…

– Не стану его женой! – зловеще обрывает его речь моя копия.

– Попытка очередного покушения провалилась. Почти все наши шпионы рассекречены и схвачены.

– Дейстрен очень силен. Жаль, я не успела довести дело до конца, – усмехается девушка. – Сейчас было бы в половину меньше проблем. Почему яд подействовал на него так паршиво?

Так странно видеть сон о себе в таком ключе. Девушка – само коварство. Почему у нее мое лицо? Я подсознательно хочу быть злодейкой?

– Госпожа Айрин Вернхэйльм Стайол, – мужчина с благородным лицом приносит оплавленный кусок металла, в котором сияет голубой огонь огромного драгоценного камня.

– Нет, – коротко выдыхает она. – Нет. Унесите! Унесите!

Затем она вдруг выхватывает из рук мужчины находку и всю окрестность наполняет разрывающий горло крик. Больно его слышать.

– Все планы рухнули! И Аджи мертв. Лучший шпион. Теперь никто не убьет проклятого Дейстрена!

Прижимает к груди кристалл и поливает его слезами.

– Даже шанса нет выстоять. Моя власть в прошлом. Мне не править больше, не возвести своей статуи в городе, что был моим. Нет будущего, нет прошлого и нет жизни.

В ее руках металл трансформируется в острый темный металл.

– И мне незачем смотреть на закат моего правления. Не зачем унижаться перед захватчиком! Дейстрен не получит меня в жены… Ни капли моей благодатной и чудесной крови не побежит по венам его детей!

Девушка заносит клинок над собой, но не вонзает в грудь, а оставляет над сердцем. Вижу, как золотистый морок формируется над ней, по капле впитывается в гладь клинка.

Один из ее спутников выхватывает свое оружие. Движение отработанное и молниеносное. Сгусток тьмы перерезает золотое марево, отрезая одну из бусин с роскошного платья принцессы, а затем жестко выбивает из ее руки оружие.

Она со стоном опускается на землю. Но по ее губам пробегает торжествующая улыбка. Похоже, знала, что ее остановят и просто играла на публику.

– Как ты посмел поднять меч на свою госпожу, Риллан? – хрипло спрашивает она, а затем закашливается от пепла, попавшего в легкие.

– Прекрасная Айрин, что ты надумала сделать? Рано сдаешься. Еще есть шанс утереть нос Дейстрену. Ты ему не достанешься, как и власть, которой обладаешь. Твоя чудесная магия, твое несравненное сознание окажутся далеко отсюда. И вовсе не надо умирать.

Девушку лишь усмехается, когда стражи поднимают ее с земли.

– Соберитесь госпожа, – говорит советник в годах, тот, что подал расплавленный меч.

– Хорошо, Байрин. Что вы предлагаете?

– Выпить зелье и отправиться в путешествие. Ваш отец завещал нам прибегнуть к этому методу, если другого способа вас защитить не будет.

– Обмен телами? – усмехается девушка. – Почему бы и нет, но обряд сложный. Вы выбрали претендентку?

– Да, госпожа.

– Дар останется у меня?

– Верно, госпожа. Мир, в который вы отправитесь, не знает магии. Так что ваша власть будет безграничной после должных усилий.

– Без слуг и привычного комфорта это будет пытка, – вздыхает Айрин.

– Вы быстро захватите власть, повелительница, – склоняется в глубоком поклоне Байрин. – Придется пережить пару неприятных моментов, однако, у вас сохранится дар, останутся воспоминания той, которой выпадет честь принять душу принцессы-правительницы. Привычный комфорт и рабы окружат вас быстро – луна не успеет обновиться, как вы войдете в полную силу.

Девушка хитро улыбается, анализируя его слова.

– А мое тело? Нам надо продумать, что сделать с той, что займет его. Идеально было бы сжечь.

– Госпожа, Айрин Вернхэйльм Стайол, – с поклоном произносит Риллан. – Дело в том, что некоторое время между душами возможна связь. Она может прерваться мгновенно, а может длиться пару месяцев. Если связь будет сохраняться, то смерть одного тела отразится на состоянии второго. Скажу прямо, мы не сможем убить ту, что явится, сразу. Обмен – вещь очень сложная, плохо изученная.

Глава 2

Свет в комнате мерцает. Открываю глаза и понимаю, что не узнаю помещение. Только сотни вспышек искрят то тут, то там.

– Очнулась, – говорит чей-то голос. – Кажется, это уже не Айрин.

Пытаюсь пошевелиться, но меня останавливают мужские руки.

– Ты уверен, что все прошло, как договаривались?

– Сложно сказать! Делаю такое впервые. Но мы проверим.

Мне светят в глаза.

– Как твое имя?

– Ирина, – шепчу я.

– Прекрасно. Это не Айрин. Теперь надо сделать все очень быстро. Изуродовать лицо, отрезать и перекрасить волосы, пропустить через всех мужчин, что пожелают и продать работорговцам.

Меня начинает бить дрожь. Это же сон? Все говорит о том, что я во сне: интерьер очень странный. Цвет стен, драпировка занавеса, еще и мерцание это – точно. Я сплю, а значит проснусь в критический момент.

Но тут меня пытаются поднять, больно дергают за волосы. Во сне такой боли не бывает. Становится жутко по-настоящему.

– Пустите!

– Невыносимо делать такое с телом госпожи, – в мое сознание врывается новый голос.

– Это больше не твоя госпожа, – отвечает ему тот голос, что я слышала первым. – Теперь это низкая и жалкая рабыня для утех. Так и воспринимай! Свою задачу ты понял. Можешь быть у нее первым.

– Кто вы такие?! – пытаюсь крикнуть, но голос едва слышно. – За что?

Мужчина только усмехается.

– Тебе стоит научиться не задавать вопросов. Рабам это стоит усвоить в первую очередь. Ты – никто. Ни воспоминаний, ни магии.

Во рту сухо. Руки и ноги едва слушаются меня, а зрение нечеткое.

– Очередной штурм! – кто-то врывается в помещение.

Слышу лязг оружия.

– Вайри, она на тебе! Нам надо усилить защиту замка, пока ты не избавишься от самозванки.

Они избавятся от меня! Мне предстоит пройти через настоящий ад. Надо бежать... Эта мысль откликается во всем моем тяжелом теле. Еще никогда в жизни мне не было настолько паршиво. Как бежать, если ноги не слушаются, даже шевелиться не могу.

Меня заворачивают в темный плед, надежно приматывая руки и ноги к туловищу. Чувствую, как поднимают. Не сказала бы, что тот, кто это делает достаточно силен.

– Усни! – приказывает он, и марево окутывает мою голову.

Вроде бы спать не хочется. Некоторое время прислушиваюсь к ощущениям. Нет. Марево на меня не действует. Но я не знаю, что со мной сделают эти люди, если поймут, что фокус не сработал. Так что роняю голову вниз. Волосы свешиваются почти до пола. Светлые и сияющие.

– Не забудь обрезать ей лохмы. Только не здесь, чтобы волосы принцессы не нашли во дворце. Покрась во что-нибудь невзрачное, – с этими словами мужчина со строгими чертами лица берет со стола посох, усеянный кристаллами.

– Хорошо, – а это голос того, кто меня поднял. – Все сделаю.

Воздух вокруг меняется, будто бы мы нырнули в подземный тоннель. Сырость, старые камни. Мужчина пробегает несколько шагов по узкому коридору, а потом мы оказываемся в просторном помещении.

Он сажает меня на шаткий столик. Грубо обработанное дерево колет бедра.

– Так, принцесса Айрин, – усмехается он. – Отчаянные времена требуют отчаянных решений. Замок все равно возьмут, а меня отправят подыхать, однако же, я вытянул счастливый билет.

Он стаскивает с моей шеи украшения, затем освобождает пальцы от колец. Из ушей осторожно извлекает серьги.

Слышу хриплый хохот.

– Моя госпожа, ты была так уверена, что каждый будет служить только тебе одной. Но Вайри не дурак. Вайри выберется отсюда живым. Жаль твои вещи слишком дорогие, чтобы я смог их продать в ближайшее время… Привлекут внимание. Нет, такие сокровища должен продавать человек в богатой одежде с кучей слуг за спиной. Я знаю, как это получить… Да, Вайри знает, Вайри осенило.

Он стаскивает с меня платье, оставляя обнаженной. Вот теперь я в шоке, однако не подаю вида, что в сознании. Бороться с ним я не в силах. Руки висят как плети, ноги колет иглами. Одеревенела.

Смотрит на меня с вожделением. Вижу, как вздрагивают его руки.

– Красивая. Я мог бы быть у тебя первым, принцесса. Ты даже имени моего не знала. Все, что я получил от тебя это сто плетей. И сейчас мог бы отыграться за спину. Представляешь, я относил все жалование магам-лекарям три месяца! Да… Ты заплатила бы за это, Айрин.

Его рука скользит по моему бедру. Вайри борется с собой, но выходит у него так себе. Кажется, сейчас нападет и поимеет самым гадким образом.

Слышу глубокий вдох. Рука прекращает движение.

– Только мне это не выгодно. Секундное удовольствие обойдется слишком дорого.

Чувствую, что он достает что-то из мешка.

– Итак, они сказали изуродовать, обрить и отдать мужланам на расправу, – натягивает на меня какие-то тряпки. Грубые, очень жесткие. – И что я с этого получу? Ни черта! Хотя, нет. Когда Дейстрен захватит замок, меня же и схватят!

Он собирает мне волосы, чувствую движение воздуха вокруг головы. Кажется, сделал мне прическу, но или я не в себе, или это было без прикосновений. Не магией же?

Или все же отрезал мне волосы? Почему-то очень страшно, если обрезал.

Глупо. На волоске моя жизнь. Меня собираются швырнуть на растерзание, а я о волосах думаю.

– Вайри для них просто мальчишка. Даже не платили как полагается. Зато теперь – разбогатею. Это приятнее, чем поиметь принцессу. Думать надо головой, а не другим местом!

Снова оборачивает меня тем же пледом и тащит куда-то.

Темнота полная. Я ничего не вижу. Лязг решетки, свежий, прохладный воздух, будто бы рядом проточная вода. Боюсь подать признаки жизни, пытаюсь что-то разглядеть. Понятия не имею, как ориентируется в кромешной мгле этот Вайри.

Наконец, мы куда-то приходим.

– К Черному Нику, – рычит Вайри.

– Проходи, – отвечает грубый голос.

Хлопает тяжелая дверь. Меня сбрасывают на пол.

– Что у тебя тут?

– Буду говорить только с Черным Ником. У меня редкий товар. Шикарный.

Глава 3

– Серьезно? – чувствую запах алкоголя.

– Совершенно точно.

– Я на слово не верю, – хохочет Черный Ник. – Магия у нее есть?

– Дар изъят, – отвечает Вайри.

– Нехорошо. Зачем с ней так? Давно изъяли?

– Сегодня. Поэтому такая вялая.

– Дерьмо! – взвивается Ник. – Что за детей она родит? Придется объявить об этом уродстве, что здорово снизит стоимость.

– Зато экономия на ограничителях силы, – парирует Вайри. – Что явный плюс. Не всем нужны дети от рабынь, к слову. Хозяин может с легкостью лишить ее способности родить, не сожалея о том, что уничтожает ценный дар.

Они говорят обо мне как о вещи, полностью покорной чужой и жестокой воле.

Слышу легкие шаги. В поле зрения попадает девушка. На ней длинная юбка с разрезами посередине, грудь поддерживает золотая сетка, оставляющая соски открытыми. На шее широкий ошейник, на котором ярко горят красным лепестки трилистника.

Ноги закованы в кандалы. Слышу лязг цепей.

– Ри прибыла по приказу хозяина.

Она протягивает Черному Нику поднос.

Дальше не вижу. Они отходят за мою голову.

– Проверь ее.

Девушка подходит ко мне, разводит ноги в стороны. Хорошо, что тело не слушается, иначе бы я визжала и сопротивлялась как бешеная.

Обнаженной кожи касается импульс.

– Невинна. Абсолютно.

– Чистая невинность или как у тех хитрых шлюх из Каелы?

– Чистейшая. Никаких хитростей.

Ри поднимает камень. Белое сияние.

Затем подносит камень к губам.

– Здесь тоже чисто. Погодите, еще ни разу не видела, чтобы кристалл сиял голубым.

– Действительно не целовалась. Взаперти держали что ли? Раздень ее, рабыня.

Меня раздевают, но не касаются.

– Изъянов нет. Шикарная. Сколько ты за нее хочешь?

– Триста тысяч, – говорит Вайри.

– Сто, – мягко и чуть мурлыкающе, отзывается Черный Ник. – Времена не простые, а без дара она мало кому нужна.

– Но при этом невинна и очень красива, – возражает Вайри.

– Сто пятьдесят и Ри тебя ублажит. Сам видишь, что девушка очень умелая. Посмотри на ее трилистник.

– Двести и Ри, – не сдается мой продавец.

– Сто девяносто и можешь не церемониться с рабыней. Забирай ее на всю ночь. Вернешь в любом состоянии.

Ри вздрагивает и бледнеет, но не пытается бежать или возражать.

– Хочу сначала на нее посмотреть.

– Прикажи ей, – широким жестом предлагает Черный Ник.

– На четвереньки, рабыня, – голос несчастного Вайри звучит так, будто бы он внезапно короновался.

Слышу лязг кандалов. Она слушается беспрекословно. Так, будто бы нет ни смущения, ни мыслей о непокорности.

– Прогнись, – следующий приказ еще увереннее.

Шаги. Кажется, подходит к девушке, что-то с ней делает, судя по тому, как она начинает постанывать.

– Расскажи своему господину, как ты ублажишь его, Ри, – велит Черный Ник.

Девушка говорит бархатным и нежным голосом.

– Ри искусная шлюха. Ри можно использовать по вашему желанию, великолепный господин. Мои руки, рот и грудь подарят вам великое наслаждение. Ри подчинится любому приказу. Вы можете проникнуть в меня, где пожелаете и как пожелаете. Для вас Ри будет такой как вам нравится – послушной или дерзкой, ласковой или напуганной. Ри обучена танцам, искусству массажа и способна терпеть любую боль, если господин жаждет именно этого. Мое лоно упругое и сладкое, а когда стану ласкать вас губами, то вы поразитесь тому, как глубоко сможете войти в покорное горло. Ри примет вас и спереди, и сзади, столько раз, сколько захотите. Исполнит любой каприз и покажет то, с чем играет, когда ей становится скучно. Вы можете наказать Ри за то, какая она распутница.

Мне кажется, что голос девушки вздрагивает. В заученном тексте боль, стыд и страх, но на Вайри это действует, словно дурман. Стоны девушки становятся громче. Видимо парень теряет над собой контроль.

Он судорожно сглатывает.

– По рукам. Сто девяносто и рабыня на всю ночь.

– Можешь уединиться с ней в ее комнате. И не волнуйся о войске Дейстрена. Таких как я не трогает никакая власть. Сюда штурм не доберется, а если люди нового правителя зайдут, то это будет пирушка, а не бойня. Будь уверен.

Вайри уходит с девушкой, каждый шаг которой отмечает звон цепи.

А я чувствую, как на шее смыкается железный рабский ошейник. Ничем не могу этому помешать. Только слеза выкатывается из уголка глаза.

Когда на моих щиколотках оказываются железные браслеты, чувствую, что получается согнуть пальцы на ногах.

– Унесите эту рабыню. Как заклятье спадет, а шок от изъятия дара рассеется, расскажите ей правила и покажите, что бывает с непокорными. К аукциону должна быть смирной и воспитанной. Чтобы ни шага в сторону. Научите принимать необходимые позы и покажите власть ошейника. Головой отвечаете за ее внешность и нетронутость. Хоть и пустышка, но куш я на ней сорву знатный. Этот идиот продешевил. Ри далеко не лучшая из рабынь. А он мог попросить хоть трех сразу за такую невинную красавицу.

– Хорошо, хозяин.

Ник медлит пару минут, чувствую на себе его жадный взгляд.

– Оставил бы тебя себе, – выдыхает он. – Но ты лишь на вид особенная. Быстро надоешь, в отличии от денег. Они не надоедают никогда.

– И еще, как Ри закончит, ее нужно как следует выпороть. Таким тоном не соблазняют высоких гостей. Всю следующую неделю пусть обслуживает исключительно сброд, пока не научится искренне умолять ее трахнуть. Купиться на ее слова мог только этот юнец.

Новинка Юны Ариманты

“Невольница черного дракона”

https://litnet.com/shrt/uEmy

Выпущенную в рамках литмоба

Глава 4

Способность двигаться возвращается где-то через час. Я совершенно обнажена. Лежу на высоком и очень комфортном матрасе. Цепь ошейника тяжеленная, слежу взглядом, как карабкается по стене до кольца, словно толстая змея.

Рядом такие же девушки. Голые, испуганные, закованные в цепи.

– Видели новенькую? Какой у нее трилистник, видели?

Не понимаю, о чем они.

Затем окидываю взглядом. У каждой на ошейнике горят те самые листочки. Но есть разница. Во-первых цвет, а во-вторых, листочки горят по-разному – какие-то белым, какие-то оранжевым, какие-то красным. У некоторых на одном ошейнике сразу три цвета.

Осторожно поворачиваюсь на левый бок. Сажусь.

Голова тяжеленная. Надо понять, что со мной теперь будет. Сжимаюсь в комочек. Одежды тут никакой нет. Даже простыней или подушек.

– Нельзя закрываться, – говорит одна из девушек. – Ошейник ударит. Рабыни не смеют скрывать свое тело.

Меня потихоньку колотит. Принять какую-либо другую позу я просто не в силах.

– Новенькая! – окликает меня рабыня с соседней койки. – Они причинят тебе боль. Сядь ровно, руки по сторонам. Ноги раздвинь. То, что ты делаешь – нельзя. Плакать тоже нельзя.

Словно назло по щекам текут слезы.

Вспоминается моя работа, моя прекрасная квартира и новая мебель. Машинка, которую я взяла в кредит… Я даже покататься на ней успела совсем немного.

А еще предстоял новый спектакль, для которого нужно было создать эскизы и пошить три десятка костюмов. С каким вдохновением я их рисовала!

Ноутбук… Меня просто ломает без ноутбука, моих программ, готовых иллюстраций, которые я разглядывала с наслаждением. Всего этого больше не будет!

Будет другое...

Касаюсь ошейника. Тяжелый и гадкий. В страшном сне не могла представить, что на меня наденут рабский ошейник.

– Твой трилистник такой белый. Чистая девушка, да?

Подружка по несчастью пытается меня расшевелить, насколько это можно.

– Ты попей водички. Давай. Маленькими глоточками. Не бойся. Все хорошо.

– Что значит трилистник? – спрашиваю я, принимая стакан.

– Ты с луны свалилась? – удивляется в ответ она.

– Нет! Раньше в рабство не продавали, – рычу я, хоть бедняжка ни в чем не виновата.

– Я Хелен, – представляется девушка. – На. Рассмотри и все поймешь.

Она поворачивает голову, чтобы мне было видно трилистник. Около каждого лепестка есть символ. Ох… Да… Увы, но я поняла, что это значит.

У Хелен только один из трех горит белым, остальные – оранжевые.

– По лицу вижу, что дошло. Белый – невинность, оранжевый – отсутствие оной. Красный – это когда все хорошо получается. Такое загорается не у всех.

Закрываю сияющие точки ладонью. Мне не хватает воздуха.

– Как тебя зовут? – спрашивает Хелен, не позволяя мне погрузиться в шок.

– Ирина, – шепчу я.

– Странное имя. Айрин звучало бы лучше. Как у принцессы. Слышала о ней? Она чудесная. Ее красота сравнима только с богинями. А ее волосы – словно золото на шелке. Она добрее всех на свете! Ты любишь нашу принцессу?

Это принцесса приказала так со мной сделать! Хорошие у нее были пиарщики, раз создали такую репутацию в глазах народа.

Вот сейчас я, кажется, закричу. Громко и безудержно. Мне надо уйти. Надо исчезнуть из этого мира немедленно. Хочу к себе. Хочу выпить кофе с маршмеллоу, хочу шоколадку с орехами. И салат с кунжутом и терияки. С мясом!

Я берегла фигуру, отказывала себе даже в таких мелочах. А теперь…

Вдох. Выдох. Вдох. Еще один. Нет! Я не хочу дышать в мире, где царит такой кошмар.

– Не переживай. Тебя может купить хороший человек, – Хелен гладит меня по волосам, избегая прикосновений к коже. – Все наладится.

Не для меня! Это для нее что-то может наладиться! А я знаю, каким может быть мир! Я не часть местной дикости. Не часть…

– А какой у тебя дар? Сколько знаков одновременно делаешь?

«Дар изъят», – Вайри сказал это так равнодушно, просто.

А я, хоть и не владела магией раньше, но без нее чувствую себя просто калекой.

– Его забрали, – отвечаю я Хельге.

– Бедняга. Если твой хозяин не будет тебя поддерживать своей магией, то ты постареешь быстрее других рабынь. Может найти замену.

Заливаюсь слезами. Я бракованная по местным меркам? Ну и пусть. Может быть, меня не для утех купят, а чтобы полы мести, раз я не гожусь для размножения с местными господинчиками. И это вполне бы меня устроило.

– Я же сказала, нельзя плакать! Они придут!

– Мне плевать.

– Ты не понимаешь. За поступок одной из нас, накажут всех! И если ты из-за своего трилистника не испытаешь всей полноты проблем, то мы испытаем. Нельзя испортить то, что уже порчено. Красный предпочтительнее оранжевого. Это называется «обучение».

Вздрагиваю.

– Вытри слезы. Быстро. Они уже здесь.

Вижу, как по ее руке пробегают знаки.

Впереди идет волшебной красоты женщина, за ней следуют несколько рабынь, стражи и дама, возраст которой невозможно определить. Она не молода, при этом точно не стара. В ней что-то жуткое. Волосы блеклые, будто бы кто-то в фоторедакторе убрал все краски. Лицо бледнее мела, а глаза серые, холодные, колючие.

Сначала я думаю, что она жестока, а потом осознаю, что у нее другие границы. Такая может принять решение безжалостно и безэмоционально. Просто ничего не почувствует.

– Ох, предстоит что-то нехорошее, – замечает Хельга. – Здесь Кайлена Мара. Она занимается невинными.

Еще одна история нашего литмоба

В плену золотого дракона. Призванная родить

https://litnet.com/shrt/uUnl

Майя Хоук

Глава 5

– Занимается невинными? В смысле?

Хельга качает головой, видимо не хочет привлекать внимания разговорами. Кажется, больше и слова из нее не выдавить.

– Умоляю, – шепчу одними губами. – Я ничего не понимаю. Помоги…

Два вдоха, и я слышу тихи голос, едва разборчивый:

– Амулеты бывают чувствительны, а стражи иной раз не держат себя в руках. Чтобы не давать им возможность портить девушек, и избежать ошибок, Кайлена Мара занимается белыми трилистниками. Ее прикосновения лишены чувственности. И на них невозможно реагировать. Невинность она нарушить не может: не способна испытать или вызвать страсть. Стражи боятся, что она коснется их – пара дней без удовольствий и насмешки собственных же дружков обеспечены.

Значит, эта женщина пришла за мной.

– Встать.

Это голос той самой красавицы. Девушки медленно поднимаются. Я помню, что за мое сопротивление накажут всех. Встаю, но завешиваюсь волосами и прикрываюсь руками.

– Руки назад, грудь вперед, чтобы я хорошо ее видела. Ослушается хоть одна из вас, дряни, будете в наручниках с одним звеном до аукциона, чтобы навечно запомнили, как правильно держать руки за спиной.

Убираю руки. Стыд непередаваемый. Только бы это кончилось. Только бы скорее прекратилось.

– Ты, – она указывает на меня. – Иди за госпожой.

Один из стражей отделяет цепь от стены и дергает меня за ошейник.

– Будешь так зажиматься, – шипит красавица, – поползешь на четвереньках, как животное, прогибая спинку, чтобы все видели твои прелести.

Кайлена Мара останавливает ее жестом.

Наступает полная тишина.

С поднятой правой рукой она подходит ко мне и некоторое время равнодушно смотрит в глаза.

Стражник опасливо отходит подальше.

Я бы тоже хотела избежать этого жуткого взгляда. Так могла бы разглядывать меня греческая статуя или гаргулья под крышей собора. За внешней оболочкой скрывается такая пустота, такая безэмоциональность, что мне делается больно. Пустыня, а не женщина. Само небытие и тлен.

И она смотрит в меня. Не на меня, а в самую суть. Я под рентгеном, и это не безопасные лучи в микродозах: радиация в полную силу. Больше не чувствую себя обнаженной, тут другое. Из меня душу вытащили и препарируют.

Внезапно, зрачки Кайлены расширяются, а щеки обдает румянцем. На миг она кажется мне живой, настоящей, будто бы сухое дерево нежданно дало по весне почки и разразилось обильным цветением. Даже обесцвеченные серые глаза приобретают легкий, далекий оттенок моря.

– Одежду! – приказывает она таким тоном, что желаемое подают мгновенно.

Женщина лично и невероятно проворно окутывает меня серым нарядом.

– Для чего ты так сделала, госпожа Кайлена? – голос красавицы недоволен, но мягок.

Это страх, признание силы и невозможности ей противостоять.

Кайлена же полна равнодушия. Интонации будто скопированы у других и не соответствую смыслу слов:

– Невинность – это не только горящие лепестки трилистника. Хозяева платят еще и за стыд, а ты, Адрия, хочешь лишить их наслаждения питаться румянцем ее щек и дрожью подкашивающихся колен.

Значит красивую госпожу зовут Адрия. Пытаюсь уложить это все в голове, но пока следую за жуткой дамой.

Она уводит меня в боковую дверь, ведущую в каменный коридор. Пахнет благовониями. Тут довольно темно и тесно.

– Знаешь, как меня здесь называют? – голос Кайлены звучит, отражаясь от стен.

– Кайлена Мара, – говорю я сама не своя от страха.

– Это просто имя. Они зовут меня «Бесчувственная». Мое сердце с детства не способно любить или хоть что-то чувствовать. Не способно понять, почему другие люди должны иметь для меня хоть какое-то значение. Личности лишь средство помогающее достичь цели, или отдаляющее ее...

Женщина обрывает себя, а затем мы оказываемся в просторной подземной купальне.

– Жалкое место, – Кайлена обводит пространство рукой. – Но в красивом сейчас жарковато. На улице бои. Пламя, заклятия, преодолевающие стены. Песок превращается в стекло от магии.

Я боюсь даже пошевелиться. Кайлена будто бы забыла о моем присутствии. Но я бы не назвала это место жалким, или некрасивым. Стены выложены цветной мерцающей мозаикой, в центре большой бассейн вровень с полом. Кругом поставлены лавочки из светлого дерева, стол, напоминающий массажный. Рядом с большим бассейном есть несколько поменьше, с водой разного цвета.

– Забирайся, – приказывает дама, легко освобождая меня от легкой серой ткани.

Цепь ошейника и кандалы падают на мозаичный пол с гулким звоном. Сам ошейник остается на мне. Такие вещи никогда не снимают с рабынь.

Я повинуюсь. В воде не ощущаю себя такой голой.

– Но я способна кое-что чувствовать. Кое-что особенное, магическое и сложно воспринимаемое, – говорит Кайлена. – Кое-что, чего не понимают другие. То, что есть в тебе!

Некоторое время она молчит. Наклоняется к самой воде и смотрит мне в глаза. Ей нравится то, что она видит на дне моей души. Чем дольше продолжается дуэль наших взглядов, тем более живым становится ее лицо.

Даже голос меняется, когда Кайлена заговаривает снова:

– Я помогу тебе. Кроме того, ты получишь привилегии, и до аукциона будешь содержаться иначе, чем остальные рабыни. Запомни это и сохрани в памяти до той поры, когда мы встретимся снова.

– Почему?

Она узнала во мне принцессу? Но я – не она. И что делать, когда это всплывет?

Еще одна история нашего литмоба

Рабыня владыки Самира

Тайра Ли

https://litnet.com/shrt/uvtG

Глава 6

Как принцесса я ни на что не гожусь. Ничегошеньки не помню, магией тоже не обладаю. Мне не узнать шпионов, не достать сокровищ из тайника. Не могу быть полезна. Я из тех, кто отдаляет цель, а не приближает ее, как выразилась Кайлена.

– Есть особые души. Души, созданные для любви. Для счастья.

Закрываю глаза. Издевается – счастье и любовь. Да меня просто обрабатывают и ломают, чтобы не рыпалась на их аукционе! Погружают в крайние эмоции – поощрение, наказание. Зря стараются – ни к чему так мучаться. Я не проходила спецподготовку, не стою усилий. Можно просто причинить боль – этого хватит с головой.

– Посмотри на меня! – приказывает Кайлена. – Не отводи взгляда. Я говорю не о той любви, что даст тебе мужчина. Не о той, от которой твой трилистник станет сразу красным, минуя оранжевый.

– Почему минуя оранжевый? – спрашиваю я.

– Потому что огонек меняет цвет от эмоций мужчины. Поняла? Да, вижу, что поняла. Верно. Если он будет в восторге, то ты добилась профессионализма в определенном смысле…

Ой, нет… Только не это… Я просто не могу об этом слышать! Тошнит от этой мысли!

– Но о чем же вы тогда?

– О том, что есть и другая любовь – любовь магии, силы, судьбы. Такие души как твоя опасны.

– Опасны? – вздрагиваю я.

– Да. Представь себе, что ты знаешь одного очень богатого мужчину. Его любовница – сварливая ведьма, но он каждый день купает ее в золоте, подарках, нежит, лелеет. А она его в ответ лупит, кусает, оскорбляет и заставляет работать, пока колени не подогнутся.

– Бедный мужчина, – усмехаюсь я.

– И вот однажды он встречает прекрасную девушку, нежную, как лучи солнца поутру, легкую, добрую, будто бы читающую его мысли. Она ласкова, когда ему нужно быть слабым, жестока, когда он нуждается в этом. Ее рассуждения полны мудрости, а внешность – та, что снилась ему в сладких снах. Какую он выберет себе в жены?

– Любимую, – отвечаю я. – Так делают мужчины, да и женщины тоже. Любовь иррациональна, но вы пытаетесь привести ее к логике, что говорит о непонимании самой сути этого чувства. Может быть, этот мужчина не хочет идеала? Может быть, он хочет неидеальную, но ту, что важна.

Кайлена задумывается.

– Ты права, девчонка. Не мне рассуждать о том, чего я не знаю. Я ухожу оттуда, где мне плохо и пребываю там, где комфорт. Могу быть рядом с человеком всю жизнь и не пролью слезы от его ухода. Но речь не об этом. Сила любит такие души, как твоя и тянется к ним, желая прилипнуть любой ценой. Тем ты и опасна. Просто запомни эти слова. Ты особенная. Магия будет лизать твои руки, как верный пес.

– У меня нет дара, – сокрушенно вздыхаю я. – Он изъят.

Кайлена смотрит на меня очень внимательно.

– Не теряй надежды. Сложно сейчас судить, что есть, а чего нет. Видела когда-нибудь свежие раны? Отекшие ткани, сукровица, еще не понимаешь, смертельны они или нет, поможет ли лечение, останутся ли шрамы или умелый лекарь справится, залатав бесследно. Ты сейчас кровоточащая рана. Переход души в другое тело тем и сложен, что оценить последствия можно лишь потом. Сейчас ты связана с предыдущей владелицей, но когда связь окончательно оборвется, то станет понятнее.

– Дар изъяли намеренно, – вздыхаю я. – Вряд ли могли ошибиться с этим.

Кайлена вздыхает и отворачивается. Похоже, я права.

– Просто не сдавайся, – говорит она. – Выключи свои чувства и соберись. Эмоции вам всем мешают. Каждой. Будь у меня такая сила, я бы наделила тебя способностью ничего не чувствовать. Помогает мыслить.

Кайлена приводит мои волосы в порядок, обрабатывает чем-то кожу. Мне становится очень хорошо. Тело расцветает, словно наступила весна. Чувствую, что начинаю лучше его контролировать.

– После этого средства следы от кандалов очень долго не появятся, – объясняет Кайлена. – О девушках здесь заботятся хорошо. Запугивают, воспитывают, мучают, но вреда не причиняют. Вы все ценный товар. Так что если будешь послушной, конечно.

Киваю.

Кайлена дает мне юбку с разрезами на боках и топ, едва прикрывающий грудь. Очень откровенно, однако это одежда. После того как я была обнаженной, испытываю невероятное облегчение.

Кандалы снова на моих ногах.

Умоляюще смотрю на Кайлену, но действия это не имеет.

– Рабыни почти всегда закованы в цепи. Привыкай. Хозяева тоже не часто их снимают. Раб должен чувствовать свое положение всегда. Иначе, начинает наглеть. С такой душой как у тебя, есть шанс получить свободу, но до тех пор придется подчиняться правилам.

Она отводит меня обратно, но запирает в отдельной клетке. Здесь есть кровать, отхожее место без двери, но отгорожено. В общей камере такой приватности нет.

Вздыхаю, ложусь гремя цепью.

Получается проспать несколько часов.

Будит меня громкий звенящий звук.

– Встали! – следует окрик. – Подошли к решетке. Время развлечений.

Вздрагиваю. Не хочу знать, как тут могут развлекаться. Когда подхожу к решетке, то хочется отпрянуть обратно, но охранник делает жест пальцами. Ошейник дергает меня вперед.

Мужчины хватают меня за руки, вытаскивая их за пределы решетки, а потом надевают на запястья цепи. Теперь не отойти внутрь клетки.

– Наказание рабынь, – провозглашает один из охранников.

Еще одна история моба от Элины Нерсор

“Властитель моей души”

https://litnet.com/shrt/u2Vs

Глава 7

Вижу, как выводят некоторых девушек из общей камеры. Их приковывают в разных позах. Нет. Не хочу на это смотреть…

– Рабыня восемь – не обратилась к госпоже по форме. Пять ударов хлыстом и использование согласно цветам трилистника.

Девушка начинает рыдать.

– За слезы еще пять ударов. Рабыня должна принимать наказание с благодарностью за воспитание, которое дают ей хозяева.

– Простите! Не надо! Я буду послушной!

Но стражи неумолимы.

– Рабыня двадцать два. Забивалась в угол и прикрывала тело. За это все из ее камеры получат по пять ударов хлыстом. Она сама двадцать и использование согласно цветам трилистника.

Девушки, которых вывели из клетки опускают глаза в пол. Стоит тишина. Никто не хочет получить добавки за слезы.

– Рабыня Ри, собственность борделя госпожи Адрии была нерадива с клиентом, неискренне предлагала себя, и плохо соблазняла. За это она приговаривается к тридцати ударам, ношению тяжелых цепей на месяц и обслуживание гостей из нижнего города.

Ри даже не плачет. С нее сдирают едва прикрывающий тело наряд и приковывают к столбу.

Хлыст магический. Удары очень сильные, но следов не остается. Шкурки девушкам не портят, только крики боли говорят о том, что это жестокая пытка.

Наконец, с поркой покончено. На Ри надевают цепи. Заковывают запястья, уменьшают цепь на лодыжках, соединяют ошейник, ручные и ножные кандалы так, чтобы не могла до конца распрямиться.

Остальных девушек ставят в позы по цветам их ошейников и…

Я отворачиваюсь, задыхаясь.

– Нельзя не смотреть, – шепчет мне Хельга, которая помогала вчера, из своей клетки. – Нарвешься на порку.

Поворачиваю голову в прежнее положение, но хитрю, лишь бы не видеть. Даю глазам расфокусироваться, чтобы все сливалось. Подмечаю общее: девушки ублажают мужчин и очень стараются. Ластятся к рукам, подставляют себя нежно и покорно.

Сумасшедший, безумный мир. Не хочу быть его частью. Не хочу стать как эти рабыни!

Когда все заканчивается, рабынь уводят, а нам позволяют отойти от решеток. Хельга подползает ближе.

– Их искупают и вернут, – говорит она тихо. – Не переживай. Вреда не будет.

– Сомнительное высказывание, – замечаю я. – С ними такое вытворяли.

– Но не покалечили. О нас тут заботятся, – совершенно искренне говорит Хельга. – А то, что с ними делали мужчины… Ну за этим и нужны рабыни любви. К этому надо нормально относиться! Ты же понимаешь?

– Это ужасно, замечаю я. Невозможно к этому нормально относиться.

– Мир так устроен, – возмущается Хельга. – Мужчины владеют женщинами. Некоторые хозяева вообще счастливый билет в сказочную и роскошную жизнь. А если попадаешь к ним в руки умелой, то можно влезть в сердце и получить свободу. Так что наблюдай и учись – удивишь ласками, будешь в милости. Ты как с Луны упала – такая наивная.

– Мое мнение не изменится.

– Тебе же тогда и хуже, – хмурится Хельга. – Потому что этой участи никому из нас не избежать. Покорность – залог выживания.

Дни до аукциона так и проходят. День начинается с наказания девушек. Даже мельчайшие оплошности караются жестко. Думаю, так делают, чтобы мы утратили всякую надежду и поняли свое место.

Я видела такие сцены секса, что и подумать не могла раньше. Но теперь зрелище становится все более привычным. Рабынь используют, но не мучают. Есть и поощрения. Самым покорным разрешают носить полупрозрачную одежду и выводят гулять.

Меня же в такие моменты забирает к себе Кайлена. Она полирует мою внешность, расслабляет тело. Пытается нащупать во мне магию, но тщетно.

И вот настает тот самый день, когда меня продадут.

В нашем литмобе "Рабыня любви" еще много интересных книг

В объятиях врага

Рута Даниярова

https://litnet.com/shrt/uiUp

Глава 8

К аукциону нас готовят тщательно. Всех одевают, укладывают волосы, наводят красоту. Наряды крайне сексуальные, причем подобраны к особенностям фигур девушек. Кому-то приподнимают грудь, кому-то подчеркивают талию, кому-то набрасывают вуаль на плечи. Меня одевают в белое полупрозрачное платье с золотыми кистями. Оно доходит до щиколоток, так чтобы не пришлось поднимать подол на случай, если руки скуют за спиной.

Провожу пальцами по своим нежным запястьям. Кайлена сказала правду – цепи не оставляют следов на коже после ее магических средств.

Она забирает меня, когда я уже одета.

– Айрин, – говорит, а потом осторожно касается моей руки. – Так странно что-то чувствовать. Человек не идет из головы, даже если его нет рядом. Но у нас с тобой нет дел, которые я должна была бы обдумывать тщательно. Зачем эти мысли?

– Похоже, это называется «скучать», – улыбаюсь я ей.

На это она отвечает мне странной ухмылкой. Копирует мимику неумело и неточно.

– «Скучать» мне не нравится. Пустые мысли без какой-либо пользы делу. Голову надо занимать полезными и практичными вещами.

Мои мысли, скачущие перед грядущим ужасом в панике, готовы с ней согласиться.

– Холодный разум точно не обо мне, – отвечаю я. – Хотелось бы начать в уме какие-нибудь важные подсчеты, но сейчас меня просто трясет. Это называется «паника» и «тревога». Я бы тоже хотела отказаться от этих чувств.

Кайлена смотрит на меня холодно и бесстрастно.

Затем ровным голосом, будто бы за нее говорит программа, начинает рассказывать:

– Знаешь, я лишь однажды за свою жизнь встречала душу подобную твоей. У ребенка. Девочки лет одиннадцати. В первый миг я подумала, что на меня оказали действие магией. Но заинтересовалась, что за сила может заставить сердце биться быстрее.

Кайлена молчит некоторое время.

– Непонятные явления вызывают у меня желание немедленно выяснить их причины, – говорит она после паузы. – Все эти ощущения были странными, и я изучила вопрос. Узнала многое о своем даре. Копнула так глубоко, что стало страшно за свою жизнь – некоторые вещи опасно знать. Тогда я и узнала об особенных душах. Тех, что рождают эмоции даже в бесчувственных.

– И что с этой девочкой теперь? – спрашиваю я.

– Она была бедна и больна. Умирала, можно сказать. Поэтому мы и встретились. Я пришла проводить ее в последний путь. Это часть моего дара – дать покой, приглушить чувства – в том числе страх. Но Мира не умерла. Нашелся лекарь, который использовал рискованную магию, за которую полагается доносить по форме, однако, донос никто не написал. Нашлись меценаты, внесшие средства для приглашения дополнительных специалистов. Колесики судьбы зашевелились, и девочка выздоровела. Сейчас у нее огромное поместье, любящий муж, свита поклонников – она создает украшения, которые считаются уникальными. Мира – богата, ни в чем не нуждается и имеет статус в обществе, хоть когда-то была бедна и без шансов на жизнь.

В устах Кайлены эта история звучит как сухое перечисление фактов. Интонации ровные, четкие, речь лишена красок, как и ее внешность. Более-менее живыми в ней являются устойчивые выражения.

– Хочешь сказать, что и меня ждет светлое будущее? В рабстве? – усмехаюсь я.

– Ты напугана, этот мир для тебя чуждый, но никогда не знаешь, как и где найдешь счастье, – говорит Кайлена. – У меня есть предложение.

Она смотрит мне в глаза не отрываясь. Жадно. Испытывать эмоции ей непривычно и сложно, но она наслаждается процессом.

– Какое? – спрашиваю я ее.

– Я могу попробовать купить тебя, – отвечает она после паузы. – Может быть, я смогу почувствовать к тебе что-то большее. Что-то, что испытывают матери к дочерям. Испытывать ощущения странно, но этого хочется снова и снова. Мне будет приятно, если в моем доме поселится такая как ты.

Кайлена отворачивается, одергивая себя, пытаясь вернуть невозмутимость.

– Что это, когда сердце сжимается от взгляда на человека, когда невыносимо думать, что кто-то причинит ему боль? Что же?

– Тревога? – усмехаюсь я.

Она с досадой проходит круг по помещению.

– Я не хочу, чтобы твою невинность сорвали насильно. Не хочу, чтобы ты без дара и беспомощная досталась кому-то из тех, кто скупает рабынь.

Ее пальцы зарываются в бледные волосы.

– Неприятно от этих мыслей. Это все неправильно… Я перестану это ощущать, если куплю тебя?

Кайлена отходит от меня на пару шагов, видимо, эмоций с нее хватит.

– Так происходит только рядом с тобой. Со всеми остальными ничего подобного. Возможно, это опасная игра.

Она часто дышит.

– Но я куплю тебя, даже если потом пожалею. Даже если твое присутствие в доме изменит меня.

– Ты правда сможешь меня купить? – спрашиваю я.

– Была бы не девственницей и лицом не такая красивая, то я бы попросила тебя у Ника себе просто так. В счет моих услуг, – отвечает Кайлена. – Однако тебя угораздило попасть в очень интересное тело…

Жду, что речь зайдет о принцессе. Но бесчувственная продолжает рассуждения в ином ключе, что убеждает меня – она не знает, кем была предыдущая владелица тела:

– Ник рассчитывает на кругленькую сумму за такую невинную прелесть. Так что не позволил бы. Мне придется перебить ставки на аукционе. Впрочем, не переживай. Я богата, а еще меня боятся. Ведь я могу многое нехорошее и темное. И не испытываю ни жалости, ни вины. Жуткое сочетание, не правда ли?

Другой на ее месте в этот момент хищно улыбнулся бы, но бесцветное лицо не выражает ничего. Даже вопросительная интонация смазывается.

Затем Кайлена уточняет.

– Не испытываю, пока не смотрю на тебя.

А я ощущаю надежду. Кайлена не кажется мне жестокой. Она, скорее, необычная.

– Если все получится, то покажу тебя одному коллеге. Жуткий маг. Истинная жестокость и бессердечие, но он может придумать что-нибудь с твоим даром. Возможно, противозаконное.

Поднимаю на нее глаза. Вижу, как ее мимика становится чуть живее. Не исключено, что рядом со мной эта странная женщина приблизится к нормальности.

Глава 9

Аукционный зал наполнен людьми. Мужчинами. Рабынь выводят на сцену по очереди. Как животных за цепь.

Каждую расхваливают такими словами, что у меня от стыда и страха дрожат колени. Они расписывают, какими навыками обладают девушки, как их можно использовать, хорошо ли терпят боль.

– Разденьте! – требует один из мужчин. – Покажите ее рабочую часть!

С девушки падает юбка.

– Спиной к зрителям. На четвереньки.

Она покорно это исполняет.

– Демонстрируй себя, – требует ведущий торги.

Девушка шире разводит ножки.

– Пятьдесят тысяч!

– Шестьдесят!

Ставку перебивают еще несколько раз и все это время девушка находится в той же унизительной позе. Наконец, ее забирают.

Слышу, как купивший ее мужчина просит проколоть ей нос и вставить кольцо.

– Требуется ли клеймо? – интересуется один из распорядителей.

– Да, на ягодице. Мои инициалы и герб.

Девушка всхлипывает и тут же получает от хозяина по лицу.

– Для тебя счастье иметь мою отметину, рабыня, – говорит он без всяких эмоций.

Я вздрагиваю. Не ожидала! Неужели они такое делают с рабынями? Клеймят железом или магией? Это больно?

Нащупываю руку Хельги.

– Не трясись, – еле слышно выдыхает она. – Клеймо получат почти все.

– Это больно? – спрашиваю я, озираясь, чтобы нас не поймали за разговором.

– Говорят, неприятно, потому что глубокие ткани захватывает, но не больно.

Видимо, речь не о каленом железе, а о магии, но я и такого не желаю! Не смогу жить с отметиной какого-то гада, возомнившего, что имеет право владеть другим человеком!

– А кольцо в нос – это что за ужас?

– Кольцо может быть не только в носу, – отвечает Хельга, давая моей панике объединиться с фантазией и начать заполнять вены адреналином. – Но в носу частое дело, почти стандарт. Чтобы все видели статус, если, например, ошейник снят или одежда закрытая.

Хочу спросить Хельгу еще о многом, только охрана приближается к нам. Рот лучше закрыть. Намертво.

Только бы меня купила Кайлена. Только бы получилось.

Следующая девушка на сцене. На этот раз белый трилистник. Ее тоже раздевают, расписывают в красках, какая она послушная и как будет ублажать своего хозяина.

Уводят со сцены. Вижу, как ошарашенно она оглядывается по сторонам, тщетно ищет защиты. Страх, животный ужас на ее лице и только.

Хозяин укутывает ее в плащ и обнимает за плечи. Отводит в сторону и снимает цепи. Что-то говорит успокаивающее, на что она кивает несколько раз. Взгляд чуть оживает, когда он отказывается от «сопутствующих услуг».

– Ей повезло, – шепчет Хельга, пытаясь меня приободрить. – Нормальный мужик попался.

А затем на сцену выводят меня. Стою, понимая, что все взгляды прикованы ко мне. Мечтаю стать невидимой или исчезнуть. У меня редкая красота. А еще есть риск, что лицо принцессы довольно узнаваемо. Хотя то, что в логове Черного Ника никто и не предположил, что я – это она, утешает. Даже имя «Айрин» здесь очень распространено среди девушек моего возраста. Многие называли так детей, чтобы они жили королевской жизнью.

Об этом мне сказала Хельга.

– Девственница. Руки мужчин не касались ее. Она не целовалась и не знала ласк. Послушная, терпеливая. Будет отличным украшением на вашем ложе. Но есть и недостатки – лишена дара, так что будет бесполезна в быту и рождении детей. Начальная ставка двести тысяч.

– Разденьте! Покажите товар!

От этих криков я костенею. Холод бежит по коже.

Ведущий качает головой.

– Она настолько невинна, что купивший получит шанс быть первым, кто узрит ее обнаженной. Даже перед продажей содержалась отдельно и облачалась в непрозрачный наряд! Мы продаем саму чистоту! Делайте ставки!

Он чуть кривит своей черной душой, но в целом я поддерживаю его позицию. Да! На мне останется платье. Это все Кайлена. Моя покровительница. Она сказала, что мне нужна одежда, что взгляды осквернят мое тело! И ей не смеют возражать!

«Купи меня, бесчувственный друг, чувствующий ко мне больше, чем все остальные, не лишенные этой способности. Ты одна, кому не плевать на меня», – обращаюсь к ней, выискивая глазами в толпе.

Умоляю местные небеса! Уберегите!

– Двести десять, – звучит мужской голос.

– Двести пятьдесят, – это Кайлена.

Один из покупателей бросает на нее взгляд и почтительно склоняется, не решаясь перебить ставку.

Наполняюсь надеждой. Ей не осмелятся возразить. А затем вижу того человека, что был в комнате принцессы, когда я очнулась. Байрин! И он точно меня узнал…

Еще одна история нашего литмоба "Рабыня любви"

Орк И (не) Принцесса

Диана Озтюрк

https://litnet.com/shrt/unD6

Глава 10

Лорд Байрин сводит брови в ярости. На лице изумление и ненависть.

– Триста тысяч! – произносит он сквозь зубы.

– Триста пятьдесят, – говорит Кайлена и смеряет его угрожающим взглядом.

Он лишь усмехается.

– Пятьсот.

Кайлена даже бровью не ведет. Перебивает ставку на пятьдесят тысяч, но Байрину наскучивает это противостояние.

– Миллион за рабыню, – рычит он.

Мы с моей покровительницей сталкиваемся глазами.

Она улыбается мне своей странной и неестественной улыбкой. И перебивает ставку еще на сотню.

– Два миллиона, – ревет Байрин.

Кайлена разводит руками. На ее лице нет эмоций. Возможно, она не знает, что чувствует человек, когда проигрывает. Затем она идет по залу, а потом останавливается перед Байрином и смотрит ему в глаза.

Его окружает охрана, но и они трясутся перед даром Кайлены.

– Вы зря перешли мне дорогу, – говорит она тихо, но слышно на весь зал. – Пожалеете.

Байрин не рискует отвечать. Меня спускают со сцены и передают ему.

– В таком виде рабыня меня не устраивает, – говорит Байрин. – Мне потребуется комплект колец. Желаю заклеймить ее и изменить прическу. Также нужны самые тяжелые цепи. Срочно и здесь. Пришлите людей, но начать я хочу сам.

Я слушаю это и ноги подгибаются. Нет! Не может быть! Да как же так?!

– Есть свободное помещение. Но вам придется подождать наших специалистов по магическим знакам.

– Хорошо. Как раз управлюсь со стрижкой, – обещает Байрин, с предвкушением глядя на меня.

– Не надо, – прошу я, и тут же получаю легкий удар ошейника.

– Ты будешь говорить, когда тебя спросят, рабыня, – ухмыляется Байрин.

– Следуйте за нами, господин, – предлагает один из стражей.

– Мальчишку найти и мучительно убить, – приказывает лорд Байрин своему человеку. – Он не подчинился приказу и все могло стать намного хуже, если бы я случайно не пришел на аукцион. Это была бы катастрофа.

Для него. А для меня катастрофа началась сейчас.

Самое ужасное, что он сказал «случайно». Его могло здесь не быть! Просто не быть!

Всю трясет. Я ищу взглядом Кайлену, но ее нет! Мне никто не поможет. Я должна бежать, пока со мной не сделали этих жутких вещей! Неужели я снова в жестоких руках лорда, который пойдет на все, чтобы тело принцессы не привлекло внимания.

Ноги слабеют от ужаса. Спотыкаюсь о цепь и падаю.

Грубо, магией дергают вверх, а потом от ошейника идет такая волна боли, что я даже кричать не могу. Просто нелепо дергаюсь, стоя на коленях.

– Встала, тварь, – говорит он. – Ты думала, что избежишь своей участи, но от судьбы не уйдешь. Я лишу тебя всякого сходства с моей госпожой, испорчу так, что на тебя даже бродяга не взглянет, а через месяц казню, чтобы ты никогда не досталась тому, кого моя госпожа так ненавидела. Твоя мордашка не укрепит его власти. Он навсегда останется захватчиком.

Наконец, удается вздохнуть. Чувство мучительной боли уходит, оставляя едва терпимую. Стоны не удержать. Скулю в голос. Жалко и глупо.

Сама себя в этот момент презираю за слабость. Но выбора нет. И пережить боль не позволяют. Новый укол магии даже сильнее. Падаю на пол и бьюсь в судорогах.

– Вставай, – проникновенно говорит Байрин.

И я вдруг вижу в его глазах, что издеваться надо мной ему очень приятно. И не потому что я – это ничтожная по его меркам иномирянка, а потому что у меня лицо и тело принцессы. Его госпожи, которую он любил и одновременно ненавидел. Такая верность как у него не имеет границ. Служил достойно, спасал Айрин любой ценой и продолжает это делать, но и презирал ее безмерно.

Здесь что-то личное. Наверное, она посягнула на такие вещи в его жизни, за которые любого другого убил бы без сожалений. Но ей сделать было ничего нельзя.

Боль. Какая же адская боль. И сколько мне предстоит ее вынести! Поднимаюсь.

Меня тащат на цепи. Хоть ноги подкашиваются, но стараюсь идти. Падать чревато. Так что иду на заклание.

И пока переставляю ноги под звон кандалов, понимаю, что сбежать просто невозможно. У меня нет и шанса.

Входим в небольшую комнатку. Здесь кресло из неизвестных мне материалов. Еще есть что-то напоминающее станки для фиксации. К таким привязывали рабынь для наказания.

Меня швыряют на кресло.

Байрин подходит ко мне, надевает кандалы на руки. Цепи прирастают так, что и не пошевелишься.

– Вот сейчас и начнем. Я буду твоим первым, крошка. А потом у тебя будет так много мужчин, что ты просто собьёшься со счета.

Начинает трясти. Я ничего не смогу поделать. Не помешаю его ужасным планам ничем. Абсолютная беспомощность. Дергаю руками. Не сдвинуться.

– Не надо! Я ничего вам не сделала! Ничего. Просто отпустите. Никогда не появлюсь на вашем пути. Буду жить в глуши, и никто обо мне не услышит.

– Он будет тебя искать, – усмехается Байрин. – Будет искать и найдет.

Чувствую, что надо продолжать. Надо пробовать все возможности.

– Я изменю внешность! Ваша магия может такое, правда?

– Королевская кровь не водица. Ты можешь сколько угодно менять внешность, но он разыщет тебя рано или поздно. И я потружусь, чтобы к этому времени использовать тебя для каких-либо политических целей было нельзя. Шлюха не может править. Изуродованная принцесса никому не нужна. И твои шрамы не выйдет исцелить.

Он берет прядь моих волос и жадно вдыхает запах.

– Нет… Умоляю вас…

– Побереги силы. Сейчас ты будешь очень громко кричать. Даже пожалеешь, что не убиваю сразу. Не сомневайся.

Выхватывает клинок.

– Думаю, можно не переживать, будет стрижка ровной или нет.

Визжу и бьюсь, когда лезвие медленно приближается к моей голове.

За дверью шум, но мне уже все равно. Понимаю, что этому миру до меня нет никакого дела.

Дорогие читательницы. Автор бережет и ценит своих героинь. Пока с Айрин не случилось ничего ужасного, есть шансы, что этого не произойдет. Кайлена не готова так просто отдать особенную душу на растерзание, а значит, шум за дверью неспроста.

Глава 11

Я истошно кричу. Дверь распахивается.

На пороге высокий мужчина. Темные волосы падают на плечи. Властный взгляд выбивает из меня весь воздух.

– Лорд Байрин, вы купили себе весьма занятную рабыню.

Клинок падает из ладони моего истязателя, так и обрезав ни пряди волос. Лицо Байрина бледное до синевы.

Он не успевает произнести слов приветствия, но я уже знаю, кто передо мной. Знаю как бы изнутри. Из самой глубины моей сущности появляется понимание: это Дейстрен. Тот самый захватчик. Император в логове работорговца.

Что он здесь делает?

– Я ее забираю, – говорит глухо, низким и рычащим голосом, от которого у меня сердце пускается вскачь.

То не предполагает ни споров, ни каких-либо пререканий.

– Ваше величество, Дейстрен, – Байрин падает на колени в раболепном поклоне, но его лицо полно хитрости и яда. – Вы не можете забрать мою собственность. Закон защищает владельцев рабами даже от посягательства настолько влиятельных особ. Так что отчуждения не будет. Прошу оставить меня с моей рабыней.

Дейстрен смотрит мне в глаза. Не знаю, что он в них читает, но ни капли жалости я не вижу. Только холод и презрение.

– Вы признали мою власть. Прилюдно принесли присягу. Я требую отдать мне девушку.

– Закон оставляет за мной полное право не подчиниться. Рабыня куплена на аукционе и будет принадлежать мне, пока я не решу иначе.

– Я ее куплю, – Дейстрен делает шаг вперед и заполняет собой все помещение.

Стало жарче и темнее, будто бы черный огонь окутал стены мраком.

– Она не продается. И по закону вы сделать мне ничего не можете.

– Это законы вашей страны, которую я захватил. И теперь закон здесь – Я. А я считаю, что если дело касается государственной важности, то любая собственность может быть отчуждена по приказу императора.

Байрин придвигается ко мне. Вижу, как его рука нащупывает клинок на полу. По лезвию бегут символы. Вряд ли будет покушаться на императора. Скорее всего оборвет мою жизнь. Добавляет к стали заклятье, чтобы наверняка.

А затем меня бьет магия ошейника. Корчусь не в силах изменить положение. Дышать не получается боль не прокричать даже, потому что воздуха в легких нет. Я не выдержу! Просто не смогу! Нет слов, чтобы описать происходящее.

– Ты так верен госпоже, что готов ее убить, – усмехается Дейстрен, а затем неуловимым движением достает меч и вгоняет в Байрина, схватившего в руки свой клинок.

Удар, поворот.

Кровь течет по полу несимметричной лужей. Я даже не сразу понимаю, что боль отступила. Ошейник больше не активен.

– Это был отличный план, принцесса. Но я не всегда играю по правилам.

В помещение втаскивают Черного Ника. Швыряют на колени перед Дейстреном.

– Переоформите покупку на меня, – требует император. – Вы же еще не получили деньги?

– Еще нет. Девушка ушла за два миллиона. Эту сумму только должны доставить. Пока я получил только залог.

– Как видите, ее потенциальный покупатель скончался от продолжительной и смертельной болезни. Думаю, что-то с кишечником, – усмехается Дейстрен.

– Язвенная болезнь, похоже, – подтверждает Черный Ник слабым голосом, разглядывая изрубленное тело.

– В связи с этим я желаю ее купить.

– Хорошо, – кивает Ник. – Вы правы. Деньги у вас с собой? Два миллиона очень крупная сумма.

– Девушка хороша, но того не стоит, – говорит Дейстрен. – Два миллиона за неумелую рабыню? Помилуйте. Я могу получить любую. Дам вам двести тысяч и не стану вдаваться в подробности вашего бизнеса. А мои люди будут гулять здесь интеллигентно, насколько это слово уместно в отношении воинов, прошедших долгий путь в крови и сражениях.

Черный Ник колеблется.

– Возможно, четыреста тысяч? Ведь подобная неумелость зовется невинностью. Девушка прошла все проверки и можно заключить, что она даже не целована.

– Мне кажется, что у вас нездоровый вид, Черный Ник, – усмехается Дейстрен. – Очевидны начальные симптомы язвенной болезни, раз вам пришло в голову торговаться с императором.

Ник вздрагивает.

– Двести тысяч – прекрасная цена, – говорит он. – Принесите бумаги!

– Мои люди увеличат ваш доход, а ущерб от дебоша, если такой случится, можете выставить казне.

– Очень щедро, ваше величество.

Ник целует полу дорогой туники императора, доходящей до колена.

Бумаги приносят и подписывают.

– Желаете поставить на рабыне клеймо или вдеть кольца? – интересуется Ник.

– Нет, – отрезает дракон.

Я выдыхаю. Была уверена, что и он не упустит случая меня смертельно унизить и причинить боль.

Затем Дейстрен поднимает меня со стула. Цепи послушны его магии и больше не удерживают меня.

– Два миллиона ты не стоишь, принцесса, – шипит он мне в ухо. – Я купил тебя по цене обычной шлюхи. Запомни это. С этой секунды ты – никто, Айрин.

– Я не Айрин, – мой голос срывается от волнения. – Не Айрин.

Но даже это утверждение спорно – это мое имя, просто в другой форме.

– Собиралась изменить внешность и бежать с лордом Байреном под видом рабыни? Хитро придумано. Целый спектакль разыграли, но не вышло. Ты в моей власти, как бы ни пыталась выкрутить руки судьбе. Думала, что тебя защитит закон?

– Нет… – я понятия не имею, какие в этом мире законы. Мое «нет» относится совершенно к другим вещам.

– Я здесь закон. С того момента, как взял твое государство силой. И это – только твоя вина. Больше ничья.

– Нет, это не так! – пытаюсь докричаться до него, но тщетно. – Лорд Байрин знал, что я – не Айрин! Он знал это!

– Ты часом не замечаешь, что лорд больше не может свидетельствовать?

Губы Дейстрена так близко к моей коже, что я застываю, боясь пошевелиться.

– Он мог рассказать, – только шепчу я, пытаясь уловить хоть какие-то признаки жизни в раскромсанном теле.

Сталкиваюсь с Дейстреном взглядами, ищу хоть какие-то чувства на его лице.

Нет. Только презрение, удовлетворение от выгодной сделки. Это все.

Глава 12

Вот мы и добрались до событий пролога

Оборачиваюсь, когда тяжелая дверь скрипит. Свет слишком яркий, но я знаю, кто именно стоит в проходе. Чувствую это всей своей обнаженной кожей, каждой напряженной мышцей.

– Айрин, – голос заставляет меня повернуть голову.

Пристальный взгляд вполне материален. Чувствую, как меня изучают. Разбирают на атомы – не меньше.

Холодно. Я продрогла. К тому же на мне нет одежды, только клочок простыни – грязный и тонкий.

Пауза тянется. Время работает не в мою пользу. Надо встать, исполнить невысказанный приказ. Ведь я поняла, что хочет тот, кому я теперь принадлежу. Он желает, чтобы я встала и приветствовала своего повелителя.

Еще мгновение и он заставит меня сам. Тяжелые цепи больно дернут руки вверх, а я поднимусь, подчиняясь действую магии. Это я уже проходила в катакомбах работорговцев.

Сонно тру лицо ладонями. Надеюсь, поверит, что задремала и промедление вызвано этим. Затем встаю, морщась от звона цепей, прикрываюсь куском простыни.

А потом еще раз повторяю. Четко, громко: мне надо его убедить. Надо сказать так, чтобы поверил.

– Я – не Айрин. Умоляю, услышьте меня. Я – не она.

Фигура приближается. На нем длинный халат, расшитый невероятным узором. Потрясающе чистые цвета глубокий изумрудный переходит в сапфирово-синий, вкрапления фиолетового крайне уместны, как и черный, лазурный, медный. Всю эту изумительную картину разбавляет золото, делит узор так изящно, что впору отправить халат на неделю высокой моды.

Только в этом мире нет недель высокой моды. Здесь их прекрасно заменяют аукционы рабынь.

Продолжаю смотреть на сплетения нитей, но только не на самого Дейстрена. Так его имя, я уже знаю. Но я не та, кто был в этом теле раньше! Пусть как-то это проверит.

– Меня зовут Ирина! Я… – думаю, как рассказать о себе так, чтобы понял, потом в голову приходит, что название профессии из другого мира должно показать, как он ошибается. – Я – художник по костюмам. Дизайнер!

– Айрин, тебе это не поможет, – сообщает мне Дейстрен. – Никогда не поверю, что такая как ты могла бы совершить обмен телами. Ты слишком любила себя. Вернее только себя и любила.

– Я – не принцесса.

– Верно, – соглашается этот жуткий тип. – Ты больше не принцесса. Ты – моя рабыня.

– Послушай меня, – умоляю я.

– Господин.

Слово будто бы бьет по мне. Надо повторить. Я не могу, потому что надеюсь, что получится убедить Дейстрена, что я – НЕ АЙРИН. С другой стороны, лучше сказать, потому что у меня была возможность увидеть, что бывает с тем, кто не подчиняется.

Мои пальцы касаются металлического ошейника.

– Верно мыслишь, – с издевкой усмехается Дейстрен. – Тебе стоит понимать, что мое терпение не безгранично. Играть в твои игры я не собираюсь. Не надейся, рабыня.

Сверлит меня глазами, заставляя осознать, насколько мало скрывает от него обрывок простыни. Взгляд хищный. Зрачок сужается до вертикальной черты, а радужка вспыхивает золотом.

Надеюсь, мой разум это как-то обработает, осмыслит и выстоит, потому что предоставлять мне психотерапевта здесь вряд ли кто-то станет.

Ошейник уже натер кожу. Продолжаю говорить, пока мне не напомнили, что это не единственные возможные неудобства, которые я могу испытать.

– Послушай меня, господин, – исправляюсь я, вспоминая, какую боль можно причинить этой вещью. Перед торгами, в логове Черного Ника, рабынь умело воспитывали всеми доступными способами.

А тех, кому нельзя было причинить вред, заставляли смотреть.

– Замолчи. Твоя ложь мне надоела. Не понимаю, как ты справлялась с правлением, если столь глупо ведешь себя сейчас.

Отступаю на шаг, потому что в его глазах гнев и нетерпение. Не понимает, почему я не сдаюсь, почему упорствую.

– Мы можем проверить, ты это или нет.

Радуюсь его словам. Это же настоящая спасительная нить! Сейчас проверит и все выяснит! Киваю.

Дейстрен медленно развязывает пояс халата. Скидывает его с плеч. Он обнажен по пояс. Только штаны из тонкой кожи прикрывают бедра. Торс изумительный, мышцы проработаны совершенно. Все портит только глубокий неровно зарубцевавшийся шрам.

Делаю несколько шагов назад. Как он собрался проверять? Каким образом?

Хотя, не стоит изображать наивность. В катакомбах я видела все, что только можно и знаю, как может обойтись со мной дракон. Девственниц не трогали, но приковывали цепями так, что оставалось только смотреть на тех, кому повезло меньше.

За моей спиной сырая каменная стена. Отступать некуда.

Мужская рука с длинными пальцами завораживающим жестом касается шрама.

– Вспомнила?

Смотрю на него и вскрикиваю.

Вижу, как собственной рукой, не дрогнув и не щадя, пронзаю дорогие одежды лежащего на мягкий подушках Дейстрена. Вижу, как распахиваются его глаза, как вспыхивает яростью взгляд. Вспоминаю изумление, пронзившее Айрин, или меня, в тот момент. Ведь она была настолько близка к успеху. Ее жертва не должна была проснуться!

Незамутненная ярость вынуждает ударить сильнее, из меня рвется магия, в покои вбегают люди, много людей.

Но Дейстрен, несмотря на боль вскакивает, выхватывает у меня меч и дает отпор. Яростно, бешено, с неукротимой мужской силой. Приходится признать, что силы и близко не равны. Да и не было расчета на драку. Едва успеваю отлететь к стене.

Затем за его спиной разметываются гигантские крылья. Вырывается пламя, жжет дорогую мебель, поедает занавески. Чувствую жар на коже, ужас, который не сравнить ни с чем, но в следующее мгновение ткань реальности рвется, и дракон скрывается в разломе, оставляя за собой пожар и тела поверженных врагов.

Но больше всего меня пугают собственные жестокие мысли. Сожаления о непролитой крови.

Не мои мысли. ЕЁ.

Какой же дрянью была та, что заняла мое тело!

Всхлипываю, выставляя перед собой руки.

Глава 14

Дейстрен приказал мне его ублажать, но я не знаю, как это сделать. Нужно ли встать, или подползти к нему, может быть мы должны перейти в какие-то покои, чтобы не довольствоваться темницей.

Меня колотит, но сознание уже повернулось таким образом, что весь ужас положения едва ли трогает. Быть с Дейстреном – не самая страшная участь.

Я пережила слишком многое в этом отвратительном мире. Ничего здесь не было хорошего. Только мучения, боль, ожидание страшных испытаний.

Даже немного благодарна императору, что он вытащил меня из лап лорда Байрина, пусть и не знал, что спасает.

– Что надо сделать? – спрашиваю тихо.

Потом вспоминаю, что за обращение не по форме полагается жестокое избиение. Жду удара ошейника и даже не пытаюсь исправиться. Какой смысл?

Вспоминаю наш театр, тяжелые кулисы, завораживающий полумрак зала.

Костюмерка… Запах духов, ткани, тревожный запах сырости, после которого немедленно проверяли вентиляцию. Я обожала свою жизнь. Свою работу. Свой скромный, но все же талант. Я жила так счастливо, так красиво, так полноценно.

Мое прошлое окутано таинственным чудесным светом. Сказочные декорации, бесконечно прекрасные люди. Да, кто-то ловил звезду, кто-то плел интриги, только не против меня.

В театре, каким бы каламбуром это не звучало, у меня была важная роль. Художник по костюмам очень значимый человек. А талантливый художник – тем более. Меня любили все. Я не была конкуренткой актрис, не пыталась навязать свои взгляды режиссеру. Легко шла на компромиссы и признавала ошибки.

А еще я работала. Работала как никто. Могла ночь сидеть над эскизами, проспать три часа и шить, кроить, расшивать…

Делаю судорожный вдох. Руки дергаются в тяжелых цепях.

По щеке скатывается слеза, чувствую, как некрасиво дрожит мое лицо. Пытаюсь взять себя в руки, но это не в моих силах. Дейстрен не шутил, когда сказал, что выбор у меня паршивый. Или место в его спальне, или же где-нибудь в казарме… Не знаю даже как это называется здесь. Но в одном не сомневаюсь. Дейстрен хочет принцессу. И реванш за тот удар мечом обязательно возьмет.

Будет первым. Даже интересно, насколько он будет со мной жесток. Этот мир ужасен. Я хочу ненавидеть каждую его часть и сейчас иду по пути саморазрушения. Отчаяние делает завтрашний день таким далеким, будто бы он вовсе не настанет. Никогда.

Упрямо не двигаюсь с места, будто бы могу терпеть боль, или не есть неделями, или держаться во время пыток, или же исцеляться после жестоких ран. Так глупо.

– Айрин, – дракон подходит ко мне ближе.

Даже не понимаю взгляд. Он дергает меня за подбородок, но я уворачиваюсь. Такое зло берет, что нет сил.

– Это мое имя. Ирина – Айрин. Одно похоже на другое, – шиплю сквозь зубы, – но я – не она. И ты – не поверишь. И мне плевать, господин Дейстрен Эрфери, мать твою, Майрикос.

Ну и все. Теперь надо готовиться к боли. Вряд ли он будет меня убивать. Скорее всего будет очень-очень неприятно.