Принцесса с сюрпризом - это я!

Глава 1. Дог, сосулька, два крылатых

Слепой случай меняет всё.

Вергилий Марон Публий

Тьма, но не полная, не чернильно-чёрная, а какая-то бурая. Круглый, похожий на гофрированный шланг, коридор. Его стенки казались живыми, напоминая чем-то кишечник изнутри. И свет впереди – будто маленький далёкий светлячок. Потянулась к нему, полетела, мечтая вырваться из этой непонятной трубы, которая давила на психику, пугая до панического состояния.

Я умерла, что ли? Нет, не может быть! Нет-нет-нет! Наверное, попала в реанимацию, где вкололи обезболивающее, поэтому в этом наркотическом беспамятстве мерещилась всякая бредятина.

Виновата обычная сосулька. Даже не сосулька, а целая глыбища льда вдруг неожиданно рухнула прямо на меня. С крыши. Кто бы мог подумать!

Теперь я парила, а светлое пятно увеличивалось, пока не окутало со всех сторон сияющим блаженством, дающим успокоение.

– Так-так. Кто у нас тут? – услышала вдруг мелодичный голос.

Огляделась. Казалось, что звук шёл отовсюду, но кто именно говорил, рассмотреть в ярком сиянии не могла.

– Ээээ… простите. Я вас не вижу. Можно немного свет приглушить? – обратилась в пространство.

В ответ нежным колокольчиком раздался смех. Свет, действительно, перестал резать глаза, и ко мне приблизилась фигура… ангела? Белые одежды, белокурые локоны до плеч, крылья. Не такие, как изображены на иконах, картинах и открытках, а будто потоки белой плазмы в форме крыльев. Они постоянно пульсировали, переливались и существовали своей особой жизнью. А лицо! Человеческий язык не в силах описать эту красоту, от неё можно просто ослепнуть. Только один миг посмотрела прямо в его глаза. Какого они цвета? За мгновение разобрать не удалось. Лишь ощущение бесконечного участия и сострадания, что пролилось на душу из невероятных сияющих очей. Я украдкой бросала короткие взгляды на высокую фигуру, любуясь совершенным творением.

Эх! Умела бы рисовать, обязательно потом изобразила. Потом… Будет ли у меня это «потом»?

– Эльвира Александровна… Андреевна Беляева, девятнадцать лет, второй курс юридического факультета, не замужем, в связях, порочащих… ммм… Экстраверт, любит экстрим и приключения на свои… ага. Что? Не может быть! Ты не должна была сегодня умереть. Наверное, произошла ошибка. Или это разгильдяйство твоего ангела-хранителя?

Дивное создание вдруг нахмурило брови и щёлкнуло пальцами. В это же мгновение возникла другая фигура, такая же прекрасная. Она склонилась перед вышестоящим начальством в приветствии, а затем выпрямилась, молча переминаясь с ноги на ногу, совсем как нашкодивший подросток перед строгим учителем.

– Барадиэ́ль, как это понимать? – спросил первый ангел у второго, указывая сияющим перстом на меня.

– Эээ… не досмотрел. Исправлю. Честно-честно! – затараторил провинившийся, и я с удивлением поняла, что этот ангел – совсем юный и, похоже, тот ещё раздолбай.

– Исправишь? Как же ты, интересно, это сделаешь? Твоя подопечная уже́ умерла в своём мире. Она не может воскреснуть и дожить отпущенное судьбой время.

– Но, в соответствии с пунктом семьсот семьдесят семь, душа, раньше срока покинувшая своё физическое тело в одном мире, может воплотиться без стирания памяти прошлой жизни в другом мире, в другом теле, из которого предыдущая душа ушла по доброй воле, искупив свой срок страданий. Либо по иным причинам, – отчеканил мой ангел-хранитель какой-то местный Устав.

– Ты всегда отличался сообразительностью, Барадиэль. И сейчас выкрутился. Хорошо. Ты – её ангел-хранитель, недосмотр – твой, вот и сам исправляй его, – произнёс первый ангел и пропал.

– Прости, подруга, с кем не бывает, – обезоруживающе улыбнулся персональный хранитель.

– Ага, – только и смогла произнести, ещё не до конца поверив в то, что увидела и услышала.

На Барадиэля я, как ни странно, могла смотреть спокойно – он не сиял ярким маленьким солнцем. В такой же белой хламиде, как и старший, с плазменными крыльями, блондинистой шевелюрой и яркими глазами цвета голубого топаза на идеально красивом лице, ангел казался ближе, роднее, чем тот, первый, и не вызывал во мне безумно-трепетного благоговения. Напротив, весёлые чёртики, скакавшие во взгляде, говорили о родстве наших душ, если это можно так назвать.

– Ладно, в виде бонуса за мой косяк могу исполнить твоё желание. В пределах разумного, конечно. Какую жизнь ты хочешь прожить?

Вот ведь спросил! Хорошую. Весёлую. Чтобы не бедствовать и не считать копейки до зарплаты. Я растерялась. Что можно просить, а чего нельзя?

– Ээээм… – проблеяла невнятно.

– Ладно. Я понял. Скучать ты точно не заскучаешь, обещаю. Ну и с деньгами будет всё в порядке, – сказал он, прислушиваясь к чему-то своему. – Погоди-ка секундочку, я скоро вернусь.

– Ну… ок, – согласилась не раздумывая, хотя было немного неуютно стоять в одиночестве непонятно где с непонятными перспективами впереди.

Ангел-хранитель исчез на несколько мгновений, а затем появился вновь, но уже не один. Рядом стоял прозрачный силуэт ребёнка, кажется, девочки. Крылатый что-то прошептал ей невнятно и шагнул в мою сторону.

– Нам надо торопиться.

Барадиэль схватил за руку и дёрнул за собой. Сознание снова погасло.

***

Запах. Это первое, что почувствовала, когда очнулась. Он мне сразу не понравился – какая-то дикая смесь приторных женских духов или восточных ароматических палочек, жареного мяса, приправ, а ещё давно не мытого тела, но без ожидаемого резкого запаха пота.

Где я, интересно? Лежать, вроде бы, мягко и тепло, но воспоминания приходить не спешили. Ворочались в глубине сознания и выдавались микродозами, поэтому приходилось рассуждать логически там, где информации не хватало. Я точно не дома. Ни я, ни мама такие вырвилёгочные ароматы на дух не переносим. Значит, заночевала у Маринки. Она любительница восточных прибамбасов, а квартиру превратила в филиал буддийского храма или магазина с китайскими талисманами.

Глава 2. Эффект Золушки

– Разрешите доложить, Христофор

Бонифатьич! По-моему, дело – табак!

– Совершенно справедливо. Закуривай, ребята!

Мультфильм «Приключения

капитана Врунгеля», 5 серия

Я очнулась, открыла глаза. И снова здравствуй, розовый ад! Ущипнула за руку. Больно! Получается, что мне это точно не приснилось. И тут неожиданно накрыло озарением.

Что?! Кто я? Эля Беляева или… или… Твою ж! Блин блинский! Холодным потом прошибло до самых пяток. В голове жуткая мешанина из моих и её воспоминаний. Барадиэль! Как есть раздолбай. Исправил, называется, ситуацию! Ты куда меня засунул!

Так. Спокойно. Тебе всегда помогало чувство юмора и вера в свою счастливую звезду, Эля, потому что ты теперь не Эля, а Эльси́на Виро́на Мали́сия Ании́зия Билла́ни тон Вёеэльсиль, берсо́ния Эрсолизи́йская. Ничего себе навертели! Берсония – это титул. Типа герцогини в мире моей прошлой жизни. Полученные гигабайты знаний надо привести в систему, иначе крышак снесёт. Вёеэльсиль – фамилия, причём очень даже высокородная, ибо имеет приставку «тон». Значит – герцоги мы с тобою, Эля-Эльсина. Вот. Не абы кто, а «голубая кровь» – королевская.

Эрсоли́зия, соответственно, королевство, если по-нашему, а по-ихнему – ри́ксие. И королевство не маленькое. Одно из последних, что присоединилось к империи и прибавило к ней целую одну восьмую территории.

Я – принцесса, или гра́сия, старшая дочь ри́кса, а «герцогский» титул присваивался всем детям короля при рождении до официального провозглашения наследника, который становился ба-риксом. Или ба-ри́кси, если монарху местные боги вдруг по какой-то причине не послали сына.

Так вот. Почему запаниковала? Барадиэль, этот хранитель-раздолбай, засунул меня в тело несчастной принцессы, которая при живом отце жила брошенной и никому не нужной до определённого момента сиротой. Мать умерла почти сразу после рождения дочери, причину смерти девочке, само собой, не сообщили. Отец же в лучших традициях наших сказок женился повторно. Ему требовался наследник. Во втором браке появились ещё одна дочь и долгожданный сын, поэтому на несчастную Эльсину особо никто внимания не обращал, кроме нянюшки, фактически вырастившей девочку. Год назад старушка умерла. Сина осталась совсем одна. Даже поговорить по душам ни с кем не могла. Её одиночество скрашивали только книги – верные друзья и источник информации. Их девочка украдкой таскала из библиотеки и тайно ото всех читала у себя в комнате.

Бедный ребёнок! Наверное, это её душу привёл тогда мой ангел-хранитель. Принцесса, не выдержав бесконечных унижений от мачехи и сестры, полного безразличия со стороны отца, добровольно ушла из жизни, проведя тайный ритуал. Она нашла его описание в одной из древних книг, которую Сина отрыла в дальнем закоулке библиотеки. Девочка ушла, оборвав череду перевоплощений души, чтобы растворить её в Божественной Благодати и наконец-то забыть сердечную боль, которая сопровождала бо́льшую часть жизни.

Я, как только во второй раз очнулась, испытала всю гамму эмоций, что чувствовала в последние годы своего жалкого существования несчастная принцесса. Свиток, найденный за пазухой, стал прощальным подарком для души, воплотившейся в этом теле, потому что молитва-заклинание, написанное на нём, вернуло все воспоминания Эльсины, не уничтожив при этом моих собственных. Кстати, после повторного пробуждения нигде не смогла найти этот свиток. Видимо, он самоликвидировался.

Я оказалась совершенно адаптированной к новому миру, с полным набором знаний, доступных для тринадцатилетней не наследной принцессы, предназначенной в жёны самому императору. По договору о принятии протектората империи над Эрсолизией юный повелитель обязался жениться на недавно родившейся тогда у рикса дочери, как только она повзрослеет и станет пригодной для деторождения, чтобы дать жизнь наследнику. Разница в возрасте между женихом и невестой в пятнадцать лет не так уж и велика, особенно для расы, представители которой могли жить от пятисот до восьмисот лет, а некоторые, особо сильные в магическом плане индивидуумы, и до тысячи.

Однако долгожительство и магические способности не предохраняли от всяких неожиданных поворотов судьбы. Предыдущего императора в клочья разорвало местное зубастое и устойчивое к магии чудовище, чью шкуру самодержец, невзирая на предупреждения опытных охотников, решил непременно добыть. Сын принял бразды правления, а для укрепления своих позиций и расширения границы империи предложил союз соседнему королевству, обеспечив Эрсолизии выход к морю и защиту её рубежей от диких орд кочевников. Те доставляли риксу много хлопот, истощая военные, денежные и прочие ресурсы государства.

В магическом мире, куда попала моя душа, обитало несколько разумных рас. Долгоживущая раса о́лиев, считавших себя венцом творения местных богов, имела магические способности. Они, как и уровни силы, отличались неоднородностью. Магический потенциал легко определялся по внешности. Его показателем, как это ни странно, являлся цвет волос аборигенов. Он варьировал от неуловимо-голубого, почти белого, до очень тёмно-синего. Чем темнее цвет, тем выше способности и сила.

В Эрсолизии разрешалось обучаться и пользоваться магией только мужчинам. Женщинам категорически запрещали развивать ценный природой дар. На это имелись причины. Примерно девятьсот лет назад здесь произошло восстание под предводительством женщины с очень высокими магическими способностями. Восстание подавили с огромным трудом и большими потерями, но с тех пор женщины оставались лишь носителями дара. Причину восстания и прочие подробности принцесса не знала, поэтому не узнала и я. Вероятно, это закрытая информация.

Другая раса – ре́сы, более многочисленная. От олиев они отличались крепким строением тел и так называемым видовым разнообразием, включая цвет кожи и разрез глаз. Очень похожие на представителей Homo sapiens, ресы редко доживали до ста – ста двадцати лет. Олии же считали, что боги создали ресов, чтобы те служили избранной расе, то есть им, олиям. В империи ресы занимали самую низшую ступень и могли быть лишь рабами, крестьянами, слугами, чернорабочими и мелкими торговцами. Последние, даже добившись успеха и богатства, в купеческое сословие не допускались.

Глава 3. Маленькие победы – вестники побед великих

И мы могли бы вести войну против тех,

кто против нас,

Так как те, кто против тех, кто против нас,

Не справляются с ними без нас.

Виктор Цой

Тонкий голосок, прозвучавший в тишине комнаты, казался и знакомым, и незнакомым. Бывшая хозяйка моего нынешнего тела говорила редко, да и с кем ей общаться? Несколько дежурных фраз за столом во время семейных трапез не в счёт. Лишь с нянюшкой девочка отводила душу в разговорах, но старушка, рабыня из ресов, которая нянчила ещё маму Сины, умерла. На смертном одре матушка попросила супруга оставить верную служанку при дочке, но вот уже год, как последняя дорогая и близкая принцессе душа оставила этот мир.

Почему-то захотелось услышать, как зазвучит доставшийся по наследству голос. Вспомнился Виктор Цой, чей бунтарский дух срезонировал с моим нынешним состоянием, поэтому не очень громко напела:

И мы готовы вести войну против тех, кто против нас,

Ибо те, кто против тех, кто против нас, не смогли это сделать без нас.

Наше будущее – туман, в нашем прошлом – то ад, то рай,

Наши деньги оттянут карман, вот и утро – дерзай!

Я иногда баловалась сочинительством, поэтому слегка на ходу переделала текст в соответствии с текущим моментом. Решила, что песня станет моим гимном и идейным вдохновителем на ближайшие годы, а по поводу того, что деньги оттянут карман, мне ангел-хранитель дал гарантию. Думаю, он не стал бы врать, хотя верить рассвистяю, просравшему смертельно опасный момент, не слишком разумно. Ну да пусть это останется на его ангельской совести. Бонусом мне пойдёт долгая, интересная и, надеюсь, весёлая жизнь в этом альтернативном мире. Я уж постараюсь.

Рассматривая отражение в старинном зеркале, обрамлённом вычурной рамой из золотистого с искорками материала, вдруг подумала, что мне предстоит нешуточная война с родственничками за личное счастливое будущее. Желательно такое, какое бы сама хотела, поэтому надо соблюдать осторожность и не проколоться на каком-нибудь необдуманном действии или слове, что не в характере Сины.

Война намечалась партизанская, и вести намеревалась её по своим правилам. Вот почему я в юристы пошла, а не в психологи? Знание психологии сейчас очень бы пригодилось в этом серпентарии. Хотя… кто знает этих не́людей? Какая у них психология? Пожалуй, юридическая подкованность в предстоящей войне больше пригодится. Надо в ближайшее время заняться изучением местных законов.

От планов великих – наполеоновских – отвлекли нужды весьма прозаичные, то есть телесные. Очень хотелось в туалет. Память услужливо подсказала, что в тошнотно-розовых апартаментах имелась нужная комнатка с необходимыми удобствами. С максимальной для колобковского тела скоростью я поспешила по направлению к заветной двери, тоже розовой.

«Удобство» выглядело весьма шикарно и имело вид стульчика-трончика со ступенькой и крышкой, прикрывавшей искомое отверстие. Порадовало отсутствие неприятных запахов.

Закончив с важными делами, огляделась. Комната для гигиены оказалась довольно просторной. В ней, кроме трона-унитаза, находилась овальной формы серебристая ванная. Тут же страшно захотелось погрузить зудящее тело в горячую воду и как следует отмокнуть.

Бывшая хозяйка не баловала его мытьём. У Сины существовал непонятный пунктик по поводу купания. Девочка до истерики боялась воды, поэтому служанкам каждый раз стоило большого труда уговорить принцессу залезть в ванную, наполненную водой до уровня, едва прикрывавшего дно. Видимо, нечто очень страшное произошло в раннем детстве Сины; то, чего она не помнила, но от полученной психической травмы с тех пор испытывала животный ужас при виде количества воды, превышавшего объём стакана. Поэтому во мне сейчас боролись желание вымыться и панический страх перед этим действием.

Пока героически сражалась со вторым «я», в дверь комнаты для гигиены деликатно постучали.

– Ваша милость, вы здесь? Мне позволено войти? – услышала женский голос с сюсюкающими интонациями, будто разговаривали не с тринадцатилетним подростком, а с трёхлетним ребёнком.

Я вздохнула и вышла из ванной комнаты, чуть не стукнув дверью в лоб тётеньку средних лет, одетую в бледно-сиреневое форменное платье дворцовой прислуги. Эту худощавую женщину с постным выражением лица звали Иси́я. Она возглавляла группу девушек, приставленных мачехой для обслуживания моей почти императорской персоны. Женщина вовремя успела отойти и присела в вежливом поклоне, а за ней – остальные шесть служанок.

– Доброе утро, грасия Эльсина, – хором поздоровались девушки.

– Утро добрым не бывает, – ляпнула по привычке, но увидев, что у тётеньки глаза полезли на лоб от удивления, быстро исправилась. – Доброе утро, ма́ра Исия, – вежливо произнесла тоненьким голоском, едва кивнув остальным.

Необходимые слова и действия мгновенно подсказывала память, возвращённая тем замечательным заклинанием. Значение слова «мара» соответствовало более привычному «госпожа» и являлось общепринятой вежливой формой обращения к женщине вообще.

Исподволь рассматривала лица служанок, их стройные фигуры с тонкими талиями и пышными бюстами. Наверное, мачеха специально приставила к Сине красавиц на подбор, чтобы ниже плинтуса опустить её самооценку. Вот ведь, змеюка!

– Уже как месяц прошёл после последнего купания, ваша милость. Меня уволят, если сегодня вы не примете омовение, грасия Эльсина, – произнесла мара Исия ровным голосом, но я почувствовала в нём дрожь, словно служанка сдерживала готовые прорваться наружу рыдания.

Мне стало жаль её. Я помнила, как она каждый раз терпеливо уговаривала Сину, чтобы та позволила привести себя в порядок. Каждое принятие ванны юной принцессой превращалось для камеристки в тяжёлое испытание нервов на крепость, а для девочки – в очередную пытку. Одно неловкое движение пальцев при мытье головы, слишком холодная или слишком горячая вода, попавшая в глаза пена или ещё какая-нибудь мелочь – и у Эльсины начиналась истерика. Теперь мне предстояло побороть её фобию, которая угнездилась глубоко в подсознании, и начать выстраивать жизнь маленькой принцессы, руководствуясь своими желаниями и пониманием того, что ей, то есть мне, надо, а чего – нет.

Глава 4. Синдром Винни-Пуха

Хорошо живёт на свете Винни-Пух!

Оттого поёт он эти песни вслух!

И неважно, чем он занят,

Если он худеть не станет,

А ведь он худеть не станет,

Если, конечно, вовремя не подкрепиться. Да!

Песенка Винни-Пуха

Женщина замерла, а затем сделала шаг, оказавшись лицом к лицу, и опустилась передо мной на пол. Её взгляд из постного превратился в жалостливый. Исия жалела меня, жалела эту несчастную, брошенную и откормленную, как свинья для заклания, девочку, потерявшую мать, которой так не повезло с отцом. На глаза служанки навернулись слёзы.

– Я не знаю, смогу ли чем-то помочь, ваша милость, но постараюсь изо всех сил. Как вы хотите поступить?

– Сначала хотя бы похудеть до нормальных размеров, – произнесла мечтательно, а голодный животик громко выразил явное недовольство моей изменой ему, любимому.

Да, есть хотелось просто зверски с самого пробуждения. Пока въезжала в ситуацию с попаданчеством или, точнее, попадосом, пока боролась с детской фобией Сины и отмывалась от месячной грязи на её теле, привыкший к обильной кормёжке организм неустанно требовал дозаправки, а сейчас и вовсе взбунтовался. Я себя чувствовала котом Саймона, честное слово!

– Это замечательное решение! – воскликнула камеристка, всплеснув руками.

– Вы знаете быстрые способы? – спросила с надеждой на положительный ответ. – Отвары трав, амулеты или что-нибудь ещё?

– Нет, но я постараюсь узнать, моя грасия.

– Хорошо, а пока помогите мне наладить правильное питание: ничего мучного, сладкого, жирного и жареного. Только овощи, нежирный творог и постное мясо, приготовленное на пару или запечённое. Рыбу тоже можно. Из питья – родниковая вода или отвары трав, снижающие аппетит. Еду пусть подают на синей посуде маленькими порциями, для перекуса пусть всегда в комнате стоит ваза с фруктами, а вот это безобразие, – обвела широким жестом комнату, – нужно заменить на более спокойные оттенки. Например, сочетание бледно-розового, серого и синего. Можно добавить ещё белый и чёрный.

Да, благодаря некоторым – постоянно худеющим – однокурсницам, обсуждавшим прямо на лекциях свои успехи и всё, что относилось к этой животрепещущей для них теме, я знала много «волшебных» рецептов. Теперь появилась возможность испробовать кое-что на себе и проверить их практическую ценность. Сама в прошлом не заморачивалась такой ерундой и ела всё подряд. Организм прекрасно справлялся с поступавшими калориями, а я ему только слегка помогала, ведя довольно активный образ жизни.

Я говорила, пока глаза мары Исии постепенно не превратились в круглые блюдечки, а рот не открылся до размера, совершенно неприличного по этикету. Увидев реакцию женщины, тут же прекратила умничать, посмотрела безмятежно и мило, как мне показалось, улыбнулась, копируя повадки младшего братика-хитрули, который таким способом добивался от меня желаемое, если я сильно сопротивлялась. За это каждый раз получала выговор от отчима, чтобы не портила будущего настоящего мужчину.

– Мара Исия?

Я немного заволновалась, так как предполагаемая сообщница и не подумала выходить из ступора. Вот уже и начала потихоньку удивлять!

– Откуда вы это всё знаете, ваша милость? – отмерла наконец-то добрая женщина, продолжая сидеть на полу.

– Дочь рикса должна быть если не слишком умной, то хотя бы разносторонне развитой.

Другой ответ сейчас в голову не пришёл: не рассказывать же, что принцессочка-то теперь с сюрпризом – чужой душой иномирянки, не потерявшей воспоминаний о прошлом воплощении.

– А что сейчас вам подать на завтрак, моя грасия? – спустя некоторое время спросила камеристка, когда закончила заниматься моими волосами, заплетя их в свободную косу и закрепив на голове золотыми шпильками.

Завтракала и обедала Сина у себя в комнате или в Малом обеденном зале вместе с младшей сестрой и мачехой. Ужин проходил в более полном составе, где присутствовал рикс, если его не отвлекали важные государственные дела, а также лица, особо приближённые к короне. Харикхира́н – младший брат Сины и будущий наследник трона Эрсолизии – пока не участвовал в таких мероприятиях. Ещё слишком мал. Сина видела его очень редко и чаще всего издалека. Мачеха хмурилась и нервничала, когда девочка слишком явно проявляла сестринские чувства к малышу.

Если руководствоваться мудростью, когда «завтрак съешь сам, обед раздели с другом, а ужин – отдай врагу», то позавтракать я решила в комнате, обед разделить с марой Исией на свежем воздухе, а как уж поужинается – покажет время.

– Мара Исия, мне бы хотелось на завтрак творог с кусочками фруктов и молоко. Пусть принесут кувшин с родниковой водой и стакан, чтобы я могла пить, когда захочется есть. На обед – отварное постное мясо с нежирным бульоном и салат. Обедать желаю вместе с вами. Пусть накроют стол в саду. Возражения не принимаются. Ужинать буду с матушкой и сестрой, только проследите, пожалуйста, чтобы подали что-нибудь лёгкое.

Я обернулась, чтобы не пропустить её реакцию на моё заявление. Кажется, у бедной женщины проявились внешние признаки базедовой болезни – глаза выпучились, а впучиваться обратно и не собирались. Интересно, сердце у неё крепкое? Не хотелось бы стать причиной её преждевременной кончины. Но опыт, который не пропьёшь, позволил маре Исии взять себя в руки, поклониться и удалиться исполнять мои цэ-у. Я осталась одна, а пока долгожданное одиночество не нарушили, решила попробовать выполнить комплекс обычных упражнений – простеньких, но заставлявших тело немного напрягаться.

Сказать, что это оказалось сделать трудно – ничего не сказать. Колобковское тело забыло, что значит наклоняться и приседать. При наклоне вперёд угол между верхней его частью и нижней так и остался тупым, не дотянув до девяноста градусов, а приседать как-то не рискнула – пожалела коленные суставы. Мне с ними ещё жить да поживать. Желательно – долго и счастливо.

Глава 5. Начало воспитательного процесса

Знай врага и знай себя: тогда в тысяче

битв не потерпишь поражения.

Сунь Цзы

Серебристая двузубая вилка звякнула о край тарелки, а прелестный ротик «маман» приоткрылся от удивления. Да, наличие информации о своём противнике всегда являлось важной составляющей стратегии и тактики любой войны. Главное – уметь информацией распорядиться. Маленькая девочка Сина этого сделать не могла по причине своего робкого характера. Я же – более зрелый индивид из мира высоких технологий, пусть и с неоконченным высшим образованием, а робкой меня вообще трудно назвать.

Отчим, заменивший никчемушного папашу и удочеривший официально, научил идти по жизни к выбранной цели с гордо поднятой головой и не давать спуску обидчикам. Он воспитывал меня скорее как сына, а не как дочь, за что ему огромное спасибо.

Да, пусть и нет опыта в дворцовых интригах, но плести мне их сейчас без надобности, а требовалось лишь тихой сапой превратить противников в союзников. И как это сделать лучше всего? Правильно: убедить в том, что вожделенное место рядом с «обожаемым» асором меня не прельщало, причём это являлось чистой правдой. На текущий момент, а там посмотрю.

Однако операцию надо так провернуть, чтобы не возбудить подозрение. Слишком быстрая «победа» может обернуться с большой вероятностью порцией яда в супчике. Так, на всякий случай, а вдруг передумаю и решу всё вернуть на круги своя. Пока же надо обезопасить себя, насколько возможно. Тайна, связанная с императором, которую мара Исия так и не раскрыла, настораживала настолько, что я решила подождать. Вот узнаю, тогда и решу. Сейчас же буду держать ушки на макушке и запасусь «дудкой», чтобы укротить этих двух королевских кобр, заставив их плясать под неё по моим правилам. Да, такая вот я коварная.

– Но… Эльсина, как можно подобное говорить? – наконец отмерла Мурка.

Воображение у меня бурное. Прямо явственно представила, как в её голове пощёлкивало и потрескивало в попытке быстренько просчитать возможные варианты развития событий в их пользу, разумеется, и сохранить маску заботливой мамаши, которая не щадя живота своего пеклась о падчерице не хуже, чем о родной кровиночке. Может, тут камеры скрытые понавешаны? Или, как их там, «видящие сферы». Вдруг мой бдительный венценосный родитель всё же контролировал супругу на предмет её лояльности к неродной дочери?

Я сидела и молча ковырялась в салате. Сегодняшний лимит «дозволенных речей» почти исчерпан. Незачем настораживать противника излишней разговорчивостью. Королеве хватит и того шока, что испытала, когда забитое существо посмело высказать мнение по поводу своей судьбы.

– Твой отец ночами не спит, печётся о благополучии страны и твоём, Эльсина. Неужели ты не понимаешь, что замужество с повелителем уже давно предрешено, все договоры подписаны, а освободить тебя от этого может только смерть, не приведи боги! – патетическим тоном возвестила мачеха.

– У отца две дочери, матушка, – тихо произнесла, не поднимая глаз от тарелки и решив забросить наживку.

– Лайяриси ещё слишком мала, а наш асор уже не мальчик. Ему нужен наследник. Светоч Асории и так давно ждёт, пока ты достаточно повзрослеешь, чтобы надеть брачные браслеты. А сестра младше тебя на целых три года! Нельзя заставлять ждать повелителя дольше, чем оставшийся срок до твоего совершеннолетия. Я ещё поговорю с тобой на эту тему, не буду пока беспокоить моего дорогого супруга и отвлекать его от важных государственных дел.

Мурке с таким актёрским талантом – прямая дорога на сцену: столько убедительности и страсти в её речи. Я же из-под ресниц наблюдала за реакцией сестры. Риси не обладала выдержкой королевы, поэтому все мысли легко читались по выражению лица. Она была в восторге и не могла сдержать торжествующую улыбку. Да уж, что же получится из этой малявки, когда она заматереет под чутким руководством матери? Может, заняться воспитательным процессом новой сестрёнки на общественных началах? Подумаю на досуге.

Я кое-как дотерпела до конца ужина, выслушивая рассуждения мачехи по поводу моего долга перед страной и великой чести стать асорэ, то есть императрицей. Мысленно кляня чисто женскую болтливость, дождалась, когда мачеха выйдет из-за стола и разрешит нам с сестрой поиграть. Мы послушно направились в общую игровую комнату, что находилась недалеко от детских спален.

– Ты и вправду не хочешь выходить замуж за асора? – недоверчиво спросила Риси, когда мы остались одни, отправив дежурных гувернанток за дверь, чтобы те не мешали нашему разговору и не «грели уши».

Молча кивнула. Надо придерживаться прежних привычек и стараться не проявлять излишней активности. Не знаю, получится это у меня или нет.

– Я тебе не верю! – крикнула сестрёнка и топнула ногой. – Стать асорэ – мечта всех женщин Великой Асории. Даже старух и рабынь из ресов.

– Я – не все, – пробормотала едва слышно, перебирая наряды любимой куклы Сины.

– А я – тоже… не «все»! – выкрикнула Лайяриси, едва удержав чуть не вырвавшиеся слова о своём тайном желании.

Девочка выбежала из игровой, демонстративно грохнув дверью, но буквально через минуту вернулась и решительным шагом направилась прямиком ко мне. Я же в это время увлечённо наряжала куклу, вспоминая беззаботное детство. Риси ухватилась за игрушку и резко вырвала из рук. Мелкая отшвырнула куклу подальше и с вызовом посмотрела мне в глаза, искривив пухленький ротик в пренебрежительной ухмылке, копируя мимику матери.

Ага. Похоже, что венценосный родитель решил проведать дочурочек. Малый Совет, значит, закончил заседание. Чудненько-славненько! Повеселимся!

Маленькое чудовище ущипнуло меня за руку, не добившись ожидаемой реакции на свои действия, ибо я как сидела, так и продолжала посиживать на низеньком пуфике. Вздрогнула от боли и неожиданности, но промолчала. Сестра ущипнула повторно, причём в то же самое место, да так больно, что слёзы невольно потекли из глаз, но я сдержалась и даже не отодвинулась. Риси с каким-то азартом выкручивала кожу, захваченную её тоненькими пальчиками. Откуда сила-то в этом воздушном создании? Наверное, дело практики.

Глава 6. Заговор трёх граций

Если уж женщина чего захочет,

так самому Господу Богу не под

силу ей помешать.

Анн и Серж Голон, «Анжелика»

У меня сегодня что, день открытых дверей? Сначала сестра, потом папаня, теперь вот мачеха припёрлась. Встала, сделал положенный реверанс. Как смогла. А кто виноват, что моё тело такое неповоротливое? Раскормили – не пеняйте на отсутствие изящества.

– Эльсина, нам нужно поговорить, – прямо с порога заявила мачеха, сделав знак маре Исии покинуть помещение.

Мурка опустилась в кресло и предложила мне сделать то же самое.

– Слушаю вас, матушка, – скромно опустив глаза, чтобы соответствовать привычному образу, тихо произнесла я.

– Сегодня ты и Лайяриси повздорили. Ваш отец мне сообщил. Он считает, что зачинщицей стала твоя сестра. И не в первый раз. Что ты на это скажешь?

– Я не жаловалась. Это было слишком очевидно. Отец и сам догадался.

– И он… понял, что… Лайяриси…

– Мне немного завидует, – решила помочь мачехе, чтобы ей не пришлось вслух признаться, что младшая специально доводила меня своими выходками, чтобы выставить в неприглядном виде перед отцом. – Я тоже, как и она, считаю, что не очень подхожу для асорэ, только отец ни меня, ни её слушать не станет. Но я хочу совсем другой жизни, а не предписанной каким-то давнишним договором.

– Так какой жизни ты хочешь?

Мурка аж вперёд подалась, вероятно, удивлённая тем, что молчаливая падчерица вдруг начала разливаться соловьём, говоря такие приятные для её слуха вещи.

– Свободы. Я хочу жить так, как хочу. Путешествовать, увидеть мир, узнать его тайны, познакомиться с разными олиями и ресами, добраться до горцев и узнать, наконец, кто они такие и чем занимаются.

– Но… ты же не мужчина, чтобы путешествовать! Предназначение любой женщины – стать достойной женой и матерью. Откуда у тебя такие мысли? – искренне удивилась она, глядя на меня увеличившимися раза в полтора глазами и хлопая длинными ресницами.

Оу! Вот у кого мне надо поучиться всяким женским штучкам! Умела бы так, не увела бы та куколка моргучая моего Юрку. Я была уверена, что мужчинам в основной своей массе сильные женщины не нужны. Мужчинам нравилось, чтобы ими восхищались и смотрели в рот, а значит, хотя бы выглядели глупее и слабее их, теша мужское эго. Кроме папы. Иначе бы он не полюбил мою маму и не стал для «прицепа», то есть меня, роднее кровного.

Хорошо бы поскорее свалить отсюда, и пусть эта вредоносная кобра сама захочет мне помочь. Так, включаем русскую соображалку.

– Мне приснился сон, – неуверенно начал вынужденное враньё. – В нём мне явился… посланник богов, который предрёк, что я… стану самой первой, кто спустится в подземелья горного народа и узнает… важную тайну, очень полезную для Эрсолизии. Вот. А для этого мне надо отказаться от спокойной жизни, притвориться… юношей и уйти из дома раньше, чем… наступит совершеннолетие.

Уф! Андерсен из меня – вообще никакой, но для сна недалёкой забитой девочки вполне сносный бред получился. Мало ли что присниться может? Тайны психики, однако! Кажется, сказочка вполне удалась. Рыбка клюнула. Осталось только подсечку сделать – и можно тащить.

– Ты хочешь уйти из дворца? – прошептала Мура, бросив быстрый взгляд на дверь.

– Пока, при всём моём желании, это сделать сейчас невозможно. Я слишком слабая и слишком толстая. Мне нужно похудеть и стать сильной, чтобы выдержать все тяготы пути. Вы мне поможете, матушка?

Своим жалобным голосочком я, кажется, окончательно рассеяла последние сомнения мачехи.

– Конечно, дитя моё. Воля богов священна. Я помогу тебе, но отцу об этом ничего говорить не стоит. Мара Исия сказала, что ты хочешь изменить обстановку в комнате. Я сейчас же сделаю все распоряжения, а завтра уже придут мастера.

Мёд и патока. Ладно, будем считать, что мы стали теперь союзниками. Даже, можно сказать, заговорщиками. Заговор трёх граций – звучит гордо. Правда, из меня грация пока что не слишком грациозная, да ничего – это дело поправимое.

– Благодарю, матушка! – радостно воскликнула я, ничуть не покривив душой. – Вы так добры ко мне.

– Конечно же, потому что я люблю тебя не меньше своей родной дочери, милая, – с благожелательной улыбкой произнесла Мурка и встала. – Уже поздно. Ложись спать, а завтра мы ещё поговорим. Спокойной ночи, Эльсина.

Я с трудом поднялась из кресла и неуклюже изобразила подобие реверанса.

– Спокойной ночи, матушка.

Риксоэ Муралаола соизволила запечатлеть материнский поцелуй на моём челе и величественно выплыла из комнаты, предварительно стукнув костяшкой пальца в дверь, чтобы её открыли – не царское дело самой напрягаться.

У меня от бурных событий первого дня попаданства уже глаза слипались, а мозг слегка закипал. Мара Исия помогла раздеться и взобраться на кровать при помощи низенького и довольно массивного табурета. Думаю, обычный бы мой вес не выдержал.

Пожелав спокойной ночи, камеристка удалилась, оставив включённым тусклый магический светильник, чтобы мне не было страшно. Я закрыла глаза и почти сразу провалилась в сон.

***

Утром пробудилась с мокрыми от слёз щеками и с комом в горле. Снились мамины вкуснющие котлеты и блинчики. Плакала не только из-за еды. Просто как наяву видела родных мне людей: маму, папу, братика. Мы сидели за столом, разговаривали и смеялись. Представляю, каким для них ударом стала моя смерть. Врагу не пожелаешь. Прошли всего лишь сутки, но страшно соскучилась по ним.

Сон, вероятно, ещё сильнее разжёг аппетит или был спровоцирован им. Снова демоны вгрызались в желудок, вызывая судорожные спазмы. Со стоном сползла с кровати и выпила два стакана воды. Стало немного легче. Проковыляла к санузлу и умылась ледяной водой. Вместо привычной зубной пасты у них здесь в ходу порошок, каким в нашем мире пользовались до изобретения тюбиков. Довольно приятный на запах и вкус, но по ощущениям мел, истолчённый и смешанный с ароматической добавкой. Щётка вполне себе удобная, а щетина, похоже, натуральная, из местного кабанчика надёрганная. Площадка, как и ручка, сделана из металла, напоминавшего серебро, с фигурными насечками по краям. Удобная и красивая вещица.

Глава 7. Укрощение плаксивой

Основной принцип укротителя – накорми!

Владимир Горбачёв

Утром проснулась очень рано от пения птиц. Их трели врывались в распахнутое с вечера окно вместе со знакомым запахом цветущего под окном кустарника – сильным, но приятным. Вчера днём проходила мимо, но аромат показался более слабым. Наверное, у него, как у нашей петунии, запах днём практически не улавливался, а утром и вечером становился ярким, пьянящим.

Вычурные оконные решётки остались на месте, но теперь их переделали так, что можно было по желанию открыть и закрыть изнутри. Я так непрозрачно намекнула маре Исии, что при пожаре они могут стать не защитой, а убийцами. Детонька, то есть я, уже точно в окошко по недомыслию не сиганёт – давно выросла и поумнела, а злодеи вряд ли полезут по стене на второй этаж. Им сначала мимо стражи надо пройти как минимум. Стража, если что, поймает венценосную тушку. Надеюсь, пожар не случится, а если случится, то я к тому времени схудну и не покалечу служивых.

Пока слуги не прознали, что прынцесса изволила покинуть ложе, принялась делать зарядку. Прямо в спальной рубашке весеннего зелёного колера, потому что «спортивную» одежду мне так и не принесли.

Несмотря на утреннюю прохладу, моментально покрылась испариной. Дыхание от простеньких наклонов и поворотов сбилось, сердце, казалось, настроилось выскочить прямо через горло. Рот открыла, потому что через нос при нагрузке количество воздуха поступало недостаточно. В общем, как говорится, язык на плечо и состояние полутрупа.

Остановилась, отдышалась под возмущённые рулады прожорливой утробы, осушила стакан воды и снова принялась сжигать жировые отложения вторым подходом. Доизнуряла себя до такого состояния, что пришлось прилечь в итоге на пол и отдыхать в позе звезды. В таком виде меня и застала мара Исия.

– Ваша милость! – заверещала камеристка, едва открыв дверь, и кинулась меня спасать. – Скорее лекаря! – крикнула она, но я благоразумно открыла глаза и заворочалась, пытаясь встать.

– Не надо лекаря. Я просто отдыхаю после упражнений.

– Что же вы на пол легли, моя грасия, а не на кровать? – заохала добрая женщина и с помощью остальных набежавших на крик девиц начала поднимать меня с пола.

– Где силы закончились, там и легла, – кряхтя как старая бабулька, пропыхтела я. – Налейте воду погорячее, – приказала девушкам; надо сразу пропарить мышцы, а то завтра вообще с кровати не сползу. Эх, массажик бы ещё!

Сегодня мара Исия по моей настойчивой просьбе вышла из ванной комнаты, как только помогла забраться в приятно пахнувшую воду, но принесла колокольчик на длинной ручке, чтобы можно было позвать её, если возникнет необходимость. Верная служанка всё ещё переживала, хотя видела, с каким удовольствием я вчера плескалась и уже не истерила, как раньше.

Моё блаженство камеристка прервала, так и не дождавшись звонка. Она тихонько постучалась в дверь и произнесла:

– Ваша милость, у вас всё в порядке? Пора завтракать и идти на урок.

Точно. Сегодня у нас с Синой по плану новый предмет. Будем изучать древо предков, то есть всех правителей правящей династии, типа: «Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова, Иаков родил Иуду и братьев его».

После скудного для моих изголодавшихся демонов завтрака и двух стаканов волшебного отвара из трав, мара Исия повела меня в учебную комнату. Та была очень просторной, светлой, не загромождённой мебелью и лишними украшениями. Два небольших стола с удобными стульями стояли возле окна. Перед ними на стене висели карты с изображением трёх известных олиям материков с нанесёнными границами государств и названиями разных народов, населявших «дикие» земли.

Последнее время Сина чаще занималась в своей комнате, потому что Риси ухитрялась донимать и оскорблять сестру во время занятий; даже не особо стеснялась учителей, пользуясь своим положением принцессы. С этим надо было что-то делать, поэтому без раздумий решительно вошла в класс.

Учитель, пожилой сухонький старичок с длинной, неуловимо бледно-голубой редкой бородёнкой и абсолютно гладким черепом, резво вскочил со стула, что стоял возле приспособления, похожего на оркестровый пюпитр или трибуну для докладчика, и низко склонился, а я чуть не поймала от его лысины солнечного зайчика.

– Приветствую вас, моя грасия. Я ваш преподаватель по истории и геральдике – сансе́м Махамила́н Гильса́л, – произнёс дедуля хорошо поставленным баритоном.

Я думала, судя по внешнему виду, голос будет либо скрипучим, надтреснутым, либо писклявым. От неожиданности сделала неуклюжий недореверанс и села за дальнюю парту, чтобы мелкая за моей спиной не устроила какую-нибудь очередную подлянку. Учитель остался стоять, потому что в классе появилась вторая ученица.

Риси настороженно зыркнула на меня и, тихонько фыркнув, устроилась за первым столиком, даже не ответив лёгким кивком головы на приветствие сансема Гильсала.

Рассказчиком учитель оказался замечательным. Он неторопливо прохаживался по комнате, при необходимости подходя к карте, чтобы показать направление движения молодого смелого военачальника. Будущий первый рикс правящей династии много тысяч лет назад пришёл с небольшим войском на плодородные земли, где жили ресы-земледельцы. Миролюбивые хлебопашцы страдали от постоянных набегов ресов-кочевников. Похожая в обоих мирах схема привела к образованию нового государства, которое в итоге присоединило к себе несколько соседних риксие, в том числе и то, откуда пришёл сам Харикхиран Великий – младший сын рикса Сельезии, после поглощения ставшей лишь одной из провинций Эрсолизии.

Я настолько увлеклась историей возникновения королевства, что не сразу заметила, когда Риси положила голову на руки и, кажется, задремала. Сансем Гильсал вдруг повысил голос до патетического вскрика, цитируя, как полководец обращался к войску и вдохновлял воинов перед очередной битвой. Мелкая вздрогнула и выпрямилась, а я не удержалась от короткого смешка. Сестрёнка обернулась и показала язык.

Глава 8. Учебно-похудейный марафон и тайна императора

История сильной личности, конечно, интересна,

но куда интересней то, как эта личность стала

сильной, особенно если была слабой.

Фаина Раневская

Если знаешь, где искать, то

найдёшь скелет в любом шкафу.

Чак Паланик

Ну что сказать? Амулет из трёх соединённых изящной цепочкой ажурных плашек с красивыми радужными камушками в сердцевинах оказался вшитым в обычный жёсткий корсет на шнуровке. Первый камень находился в центре под грудиной, центральный – под ним над пупком, а последний – на ладонь ниже пупка. Шнуровка шла в трёх местах: одна сзади по позвоночнику и две симметрично под правой и левой грудью. И как мне в этой сбруе зарядку делать? Не нагнуться, не повернуться. Придётся либо каждый раз снимать корсет, либо делать зарядку утром и вечером, а днём бить рекорды по количеству сделанных шагов во время прогулки.

Мара Исия сначала примерила и подтянула передние шнурки, а затем при помощи двух служанок начала затягивать корсет сзади.

– Ваша милость, – слегка задыхаясь от усилий, произнесла она, – втяните живот, насколько это возможно.

Легко сказать «втяните». Мышц-то почти нет. Я выдохнула и попыталась сделать «вакуум». В этот момент все дружно поднапряглись и зацепили шнурки за крючки, максимально быстро закрепляя, чтобы объём не вернулся в исходное состояние. Я держалась изо всех сил, но затем вдохнула и расслабила живот. Бздынь! Один шнурок не выдержал и лопнул. Ну а что, решили, что с первого раза в талии шестьдесят организуете?

– Мара Исия, может, не стоит так сильно сразу затягивать? – подсказала очевидное.

– Хорошо, моя грасия, – согласилась добрая женщина и послала одну из девушек за новым шнурком.

Вторая попытка увенчалась успехом. Я могла нормально дышать и даже сидеть, но с идеально прямой спиной. Вот и ответ на вопрос, как Мурка быстро восстановила стройность фигуры после родов. Корсеты здесь повально не использовали, а в лечебных дозах при необходимости надевали.

Вместе с «похудайзером» мне доставили и «спортивную одежду». Я её не стала примерять, а приложила к себе перед зеркалом и решила, что на первое время сойдёт. Штаны сделали объёмными не только в талии, но и по всей длине сильно расширили книзу, создав эффект юбки. Просторная рубаха с длинными рукавами до самых кистей и небольшими разрезами по бокам скрывала «неприличную» часть тела до колен. Всё чинно-благородно. Пора на заправку организма идти. Посмотрим, как амулет сработает.

Мы уже сидели за столом, когда вошёл отец. Рикс сегодня решил пообедать с семьёй без посторонних лиц, которые непременно набегут к вечерней трапезе. Случайно поймала заинтересованный взгляд Риси, а когда мои недавно сказанные слова подтвердились, сестра с бо́льшим энтузиазмом заработала челюстями. Мне же, затянутой в корсет, наполнение желудка далось немного легче. Еда не проваливалась в бездну, как раньше, а тихонечко растекалась по стеночкам и скапливалась в слегка ужатом объёме. Да, я упорно – медленно и тщательно – пережёвывала пищу, чтобы она именно стекала, как учили йоговские гуру.

Время от времени ловила задумчивые взгляды отца и заинтересованные – мачехи. До обоих, видимо, наконец-то дошло, что моё нынешнее состояние не соответствовало их замыслам, и неважно, что замыслы эти были диаметрально противоположными.

Самой сложной оказалась первая неделя, но затем стало легче – я втянулась. Талисман корсета и отвар из трав реально притупляли голод. При ощупывании телес, которое производила каждое утро, начала замечать, что могу ухватить себя за упитанный бочок. Раньше пальцы соскальзывали и отскакивали, а сейчас жира явно стало меньше, он перестал быть упругим. Пора увеличить физические нагрузки, но бег и прыжки ещё опасалась включить в обязательную программу. А не организовать ли тренажёрный зал?

Как-то под конец одной из совместных трапез, чтобы привлечь внимание отца, принялась его буквально гипнотизировать, ведь обращаться к венценосному папаше первой правила этикета не разрешали. Рикс о чём-то глубоко задумался, машинально поглощая пищу и невидящим взглядом уставившись в одну точку, однако вскоре очнулся и посмотрел на меня. Может, на самом деле почувствовал?

– Эльсина, ты что-то хочешь мне сказать?

– Да, отец.

– Говори. Я тебя внимательно слушаю.

– Мне нужны приспособления, чтобы делать некоторые упражнения. Без них никак не получается.

– Можешь объяснить подробнее, чтобы я смог дать указание мастерам?

– Мне легче нарисовать.

– Хорошо. Как только сделаешь рисунок, сообщи мне или матушке, – улыбнулся рикс, допив вино, и встал из-за стола.

В игровой комнате нашла запас бумаги для эскизов узоров под вышивку на ткани, тонкие металлические перья для письма и рисования с набором небольших пузырьков. В них находилась разноцветная субстанция типа туши или чернил, которая легко стирались даже после высыхания специальной кисточкой с наложенными чарами очищения.

Я уселась за стол и попыталась изобразить в аксонометрии шведскую стенку и мат. Хотелось ещё, конечно, мешок или хотя бы грушу для отработки ударов заполучить, но затем решила, что и первых двух на ближайшее время вполне достаточно. При помощи верёвки, закреплённой на перекладине, буду пресс качать. Хоть как-нибудь. Хоть попытаюсь.

Идея, сложившаяся в голове, на практике воплощаться на бумаге не желала. Мне бы линейку и карандаш, а не перо с чернилами.

– Что ты рисуешь?

Любопытство всё же победило. Риси подошла ближе и принялась с интересом рассматривать мой кривой чертёж.

– Это приспособление для упражнений, чтобы укреплять мышцы живота. Без него не смогу оторвать спину от пола.

Глава 9. Подарок императора

Дарёному коню в зубы не смотрят.

Русская народная пословица

Через два местных месяца, благодаря «похудайзеру» и травяному чаю, а ещё личной силе воли и активному образу жизни, постройнела настолько, что рискнула включить в ежедневный комплекс прыжки со скакалкой и бег «трусцой» в супернеспешном темпе.

Каждое утро я прыгала через верёвку, которую принесла мара Исия, грозя обвалить потолок и доводя до икоты всех, кто находился на нижнем этаже. Отец, сжав волю в кулак, в первый день вызвал ремонтную бригаду, чтобы заменять отвалившиеся изразцовые потолочные плитки, а на второй раз пригласил ещё и опытного мага-бытовика. Как только рабочие восстановили красоту, потолок сразу замуровали сильным заклинанием. Его должно было хватить на полгода, а к тому времени я надеялась превратиться в стройняшку.

Усилия увенчались успехом. Ко дню своего четырнадцатилетия, которое наступило через три месяца, от прежнего размера туши осталась лишь половина. Щёки заметно спали и открыли вид на малахитовые глаза. Появились признаки талии, а одышка уже не мучила, как раньше. В общем, я шла к своей цели побега и освобождения от ненавистного замужества, а мои «товарки по оружию» – к своей: продвижению к трону Великой Асории.

Праздничный день начался для меня вполне обычно: туалет, зарядка, пробежка, ванна, заковывание в «сбрую», лёгкий завтрак. Занятия отменили – гуляем! До обеда время прошло в суете. Мара Исия принесла два платья, которые дворцовые швеи довели до ума прямо на мне ещё несколько дней назад. Теперь, когда тело стало похоже не на бочку, а на нормальное «человеческое», хотя и с поправкой на полноту, и наряды получила соответственные.

Местная мода олиев более всего напомнила мне французскую – века так, примерно, семнадцатого. Платье, в которое облачилась для обеда, было сшито из материала наподобие шёлка в светло-серую и золотистую тонкую полоску. Круглый вырез обрамлял кружевной воротник, довольно широкий, но сужавшийся на груди. Там он соединялся брошью. Свободные по объёму рукава на три четверти – более пышные сверху – заканчивались манжетами из того же кружева. Пышная юбка шла не от талии, а немного выше, поэтому полнота не слишком бросалась в глаза. Мол, фасон такой, а не я такая. Мыс, отделанный золотистым позументом, также способствовал маскировке лишних кило.

– С днём рождения, доченька, – с тёплой улыбкой произнёс отец, как только я вошла в трапезную и приблизилась.

Он сделал знак слуге, который стоял недалеко и держал плоскую широкую шкатулку из чёрного сорса, украшенную замысловатой резьбой. Тот сделал несколько шагов и застыл. Рикс открыл шкатулку и достал диадему тонкой работы из редкого драгоценного металла ярко-серебристого цвета с голубыми искрами. Бледно-голубые и зелёные камни – аналоги наших изумрудов и топазов – заискрились в лучах светила.

Отец надел на меня украшение и нежно поцеловал в лоб.

– Благодарю за чудесный подарок, отец, – произнесла с положенным по этикету поклоном.

Да, царский дар, ничего не скажешь! Метал, из которого изготовили диадему, был очень редким и поэтому дорогим, а про камни вообще молчу. Раньше Сине подобного счастья не перепадало. С такой цацкой не стыдно и к императору отправить.

– Да, эти зелёные камни великолепны и очень подходят к твоим глазам, дорогая! – патетично воскликнула Мурка и преподнесла свой дар – серьги того же металла, без камней, но по дизайну сочетавшиеся с диадемой.

Поблагодарила и её – в дороге пригодятся, если нужда заставит продать. Риси важно вложила в мою руку собственноручно вышитую салфетку. Вышивка простенькая, но очень качественно сделанная. Сестре рукодельные выкрутасы давались намного легче, чем мне.

– Спасибо, Лайяриси. Очень красивая салфетка, – абсолютно не кривя душой, сказала я и обняла, чем сильно удивила родственничков.

Вечером состоялся заключительный этап днюхи – бал с несколькими сотнями приглашённых. Пир горой, танцульки, куча дорогих безделушек для именинницы. Ещё год – и я для непосвящённых в заговор трёх граций должна стать вторым лицом в империи, поэтому все из кожи лезли, чтобы произвести впечатление и похвалить на все лады мою «сияющую красоту».

В этот раз платье было ещё богаче – золотая парча с голубым шёлком, расшитое жемчугом в стратегических местах. От природы вьющиеся волосы красиво уложили, на голову водрузили новую диадему, а в уши воткнули Муркины серьги.

Из столицы припылил полномочный представитель асора, который преподнёс дары от венценосного женишка. Среди прочих драгоценностей находился кулон на цепочке с портретом повелителя внутри. Теперь я вынуждена всегда носить сей «дар любви» у сердца. Миниатюра была выполнена художником с большим мастерством. Если рисунок соответствовал действительности, то всеми обожаемый «царь-ампиратор» красивый мужчина, но этот факт никаких чувств во мне не всколыхнул из-за некого знания о его предпочтениях, в отличие от младшей сестры, которая лишь вздыхала, любуясь на своего будущего супруга. Я бы отдала портрет ей, однако цепочка не расстёгивалась, а через голову снять не удалось: украшение состояло из двух частей, скреплённых друг с другом общими колечками застёжки. Одна цепочка, на какой и висел, собственно, сам кулон, была длинной, а вторая – более короткой. Когда после вручения подарок пристроили на законное место, вельможа сообщил, что застёжка магическая, а расстегнуть её теперь сможет только сам асор. С какой целью навертели такие сложности, осталось тайной.

Другой подарок оказался ещё более странным. Посланец императора с поклоном отдал небольшой ларец, где находилось яйцо редкого магического животного, живущего в симбиозе с двуногими разумными. Оно, кроме обычной пищи, поглощало эмоции, исходящие от хозяина, питая ими свою магию, а затем использовало её для защиты.

– Яйцо зубельхо́риса, – начал объяснять высокопоставленный гость, – необходимо несколько дней время от времени держать в своих ладонях, прижимая к сердцу, чтобы детёныш слышал его биение и чувствовал тепло ваших рук, грасия. Вы можете с ним разговаривать, постарайтесь почувствовать к нему любовь или хотя бы приязнь. Он это обязательно воспримет. Совсем скоро ваш хранитель вылупится. Дайте ему имя. Первый месяц жизни кормить и ухаживать за ним вам придётся самой. Это укрепит вашу с ним связь. Зубельхорисы почти всеядны. В дикой природе питаются насекомыми и фруктами. Они очень милые и забавные, но когда хозяину что-то угрожает – становятся очень опасными для предполагаемого врага. Светоч Асории не просто так преподнёс вам этот дар. Он заботится о вашей безопасности, грасия Эльсина, ибо понимает, что слишком многие завидуют вашей судьбе.

Глава 10. Пробуждение дара

Нередко дар богов бывает божьей карой.

Жан Расин

Жизнь налаживалась. Я вполне комфортно устроилась в новом мире, проблем с финансами не испытывала, кормёжка – вкусная и регулярная, отношения с родственниками, можно сказать, устаканились. Отец стал относиться ко мне с уважением после того, как я вскрыла нарыв на его совести, мачеха была со мной мила, как и раньше, но в её голосе перестала так явно чувствоваться фальшь. Сестра, оставаясь избалованной и капризной девочкой, прекратила пакостить явно, хотя иногда, по старой привычке, показывала зубки, ревнуя меня то к отцу, то к асору. Я же старалась проявлять к ней терпимость, помня о годах «тяжёлого детства», когда младшенькая служила инструментом в руках амбициозной матери. Мы часто играли с Риси, а я между делом вкладывала в её прелестную головку правильные мысли о взгляде на жизнь.

У меня имелся опыт общения с младшим братом в прошлой жизни, поэтому даже отсутствие фундаментальных знаний в области психологии не мешало выстроить наши отношения с Риси таким образом, что через некоторое время она стала вести себя совершенно иначе. Можно сказать, что мы сдружились. Девочка стала чаще прислушиваться к моему мнению и почти поборола противную привычку ныть, когда хотела что-то получить от матери, отца или меня.

Время же отщёлкивало дни и месяцы. Совсем скоро должны наступить те самые «красные дни календаря», которые означали бы только одно – я повзрослела. Времени для самообразования и приведения тела в порядок становилось всё меньше и меньше.

Единственным плюсом было то, что месячные у девушек этой расы наступали лишь к совершеннолетию, то есть к пятнадцати годам. Или время наступления совершеннолетия в своё время подогнали к этой дате, когда законом разрешалось вступать в брак как девушкам, так и юношам – равноправие, ага. Хотя олии теоретически жили довольно долго, практически реальные долгожители встречались редко, а детородный возраст лишь вдвое превышал срок, отпускаемый местными богами тем же ресам. Поэтому девушек в Эрсолизии выдавали замуж сразу же, как только первая кровь окрашивала их одежду или простыни, предварительно запечатав магию особым ритуалом. В более ранние сроки жизни девочек такую изоляцию способностей не проводили, особенно у тех, чей дар сильный или редкий, иначе он не передавался по наследству.

Моя жизнь стала насыщенной и интересной. Ангел-хранитель сдержал обещание. На скуку времени совсем не оставалось. Утро начиналось с обязательной пробежки. К моей странности обитатели дворца быстро привыкли. Я бегала «трусцой» по дворцовому парку в любую погоду, строго дозируя нагрузку и не стремясь ставить рекорды на скорость и выносливость. После пробежки прямо на лоне природы делала комплекс обычной гимнастики, а в спортивном зале, который пополнился новыми снарядами, в том числе мешком для отработки ударов, более продвинутый. Затем отмокала в воде с ароматными добавками и обливала разнеженное теплом тело холодной водой, чтобы взбодриться и приготовиться к дальнейшим подвигам.

Подвигами я называла уроки танцев и вышивания. Для танцев, пока достаточно не похудела, была слишком неповоротливой, но чем сильнее уменьшалось в размерах тело, тем легче давались движения. Третья грация нашей коалиции становилась всё грациознее и грациознее.

Сине вышивание давалось с трудом ещё до вселения моей души в её тело. Пальчиками-сардельками тонкую иглу удержать непросто, а у меня банально не хватало усидчивости: стежки выходили кривыми, нитки постоянно путались. Я исколола все пальцы, пока приспособилась. Что не моё, то не моё. Подобное занятие казалось бесполезной тратой времени, потому что полученные умения вряд ли пригодятся в будущем. Но через некоторое время преодолела это препятствие, сжимая зубы и мысленно посылая наставницу в сад, в лес и огород, пока училась переносить на ткань художественные выкрутасы. Лулу очень любила такие часы. Она сидела у меня на плече, прикрыв глаза, и довольно лыбилась, впитывая фонтанирующую энергию эмоций от не высказанных вслух перлов «великого и могучего». Я косилась на её довольную мордаху и немного успокаивалась, опасаясь, что мой негатив как-то ей повредит.

После обеда обычно уходила в библиотеку, изучая местные законодательные акты, а также выискивая сведения по «гномам»-подземникам. У меня возникло стойкое желание добраться до их земель и попытаться наладить личный контакт с этой закрытой ото всех расой. Не может быть, чтобы хоть кто-то не общался с ними, иначе как их изобретения стали доступны для остальных жителей мира? К тому же, раз мне «явился» посланец богов с «пророчеством», то, делать нечего, придётся следовать выбранному сценарию: назвалась избранной – топай в горы и добывай полезную инфу во благо любимой Родины.

Запретную книгу по магии я хранила в библиотеке в укромном месте, случайно обнаружив щель между стеной и стеллажами в самом дальнем углу. Не доверяя памяти, потихоньку делала копии с листов, а перед сном, когда была уверена, что в комнату никто не войдёт, учила заклинания, решив, что ритуал запечатывания магии никогда произвести над собой не позволю.

Дело в том, что строгий запрет на магию для женщин существовал только в Эрсолизии. В остальных землях империи женщины, хотя и ограниченно, могли её использовать для бытовых и медицинских целей, а особо одарённым барышням государство предоставляло бесплатную возможность обучения и дальнейшего трудоустройства в казённых учреждениях. В родном же королевстве меня, принцессу и почти императрицу, ждала такая же дискриминация по половому признаку, как и любую неграмотную крестьянку, поэтому сбежать из дворца в большой мир намеревалась ещё до того, как моё взросление станет явным для всех.

Изучение семейного древа правящей династии Эрсолизии, а затем и всей Великой Асории, привело меня к неожиданной догадке. Я тут же зарылась в летописи, выписывая в столбик годы жизни асорэ и риксоэ за несколько тысяч лет, желая всё проверить. Некоторые исторические источники оказались довольно подробными. В них увековечили не только многоэтажные имена жён правителей, но и количество прожитых ими лет, внешность и даже характер. Искусные цветные миниатюры, разбивавшие сухой текст, позволяли сопоставить факты и сделать интересные выводы.