Принцип конфиденциальности

Глава 1

Это был очередной семинар, на котором я отвела себе определенную роль ещё с первого занятия. Михаил Аркадьевич, наш преподаватель, смотрел на нашу женскую группу с лёгким снисхождением, но у него были любимчики. К примеру, прекрасная двадцатилетняя девушка, что смотрела на него с обожанием, при этом её осанка была настолько аристократической, а подготовленность идеальной, что вопрос почему именно она его любимица, отпадал за ненадобностью. А в соседнем ряду на пару парт позади сидела я: не знаю, понимал ли он, что я влюблена в него по уши, но ни подготовки, ни осанки, ни идеального внешнего вида я не демонстрировала. Я этакий влюблённый сталкер – никто не знал и никогда не узнает моего позора.

Михаил Аркадьевич относительно молодой преподаватель, всего двадцать девять лет, а это не так уж и много, если сравнивать с нашими пенсионерами. Да и оказался он с нами по несправедливости: наш преподаватель заболел, а его, юриста, обязали вести предмет нам, педагогам.

На моём столе было все: термокружка, наушники и совершенно пустая тетрадь, но прекрасно делала занятой вид.

- Девушка, - обратился он к группе, а я смотрела на то, как двадцать копеек идеально легли в кнопку кружки, - Девушка!

Оторвалась от своего занятия и поняла, что Михаил Аркадьевич, как и вся группа, уставились на меня.

- Простите? – мой тон звучал так, будто он провинился, а не я.

- Прощаю, если ответите на вопрос.

На мой озадаченный вид он усмехнулся и вышел из-за кафедры.

- Я вам помогу: назовите формы устройства детей.

Не знаю зачем, но он подошёл и взял мой конспект, наверное не хотел, чтобы я подглядывала. Было бы куда.

- Усыновление и опека или попечительство.

Михаил Аркадьевич удивлённо вскинул бровь, заглядывая в мой конспект.

- Верно, - вернул тетрадь мне на стол и спросил: - Вы же осознаёте, что этот предмет выходит на Госы?

- Кристально.

И тогда он одарил меня пристальным пятисекундным взглядом, под которым я успела покраснеть и похолодеть одновременно.

- Я могу пояснить, чем опека отличается от попечительства, - встряла в мой омут та самая мисс Осанка, а именно Лиза.

- Поставьте себе плюс в уме, Лиза.

Обидно, что её имя он знает, а меня «девушка», но его ответ можно перевести как «возьми пирожок с полки». Подперев рукой щеку, я молча радовалась этому.

Эх, не будь он преподавателем, я бы может и пыталась хоть что-нибудь сделать, а так смотрела на его черный вязанный свитер и черные брюки и понимала, нужно закатать губу.

От досады сделала глоток кофе, но абсолютно забыла, что осталось на дне, а значит я глотнула кофейной гущи. От неожиданности подавилась и закашлялась. Пришлось зажать нос, чтобы не залить стол.

- Можно выйти? - просипела, поднимая руку.

Пару смешков и сама была готова рассмеяться, и я бы так сделала, если бы не Михаил Аркадьевич, что стал свидетелем моего мовитона.

Черти… Интересно, на валберис есть губозакаточная машинка?

Глава 2

Наслушавшись комплиментов, получив неплохие чаевые и заработав боль в ногах и пояснице я собиралась домой в половине второго ночи. Работала официантом и по этой причине должна была соблюдать дресс-код: чёрное платье в облипку, собранные волосы и всегда красивая. Последний пункт доводил меня до того, что все будние дни я компенсировала это растрепанностью волос и полным отсутствием макияжа.

Получив деньги на такси я с полным пониманием проигнорировала и пошла пешком – денег у меня было в достатке, но я никогда не разбрасывались ими, поэтому выработала в себе привычку любить ходить пешком, даже ночью, даже почти через весь город.

Я уже спала на ходу, когда наткнулась на очень странную картину, которой ни разу не видела за три года ночных похождений ночью: один мужчина со страшным хрустом сломал челюсть другому. Я могла бы проигнорировать это и просто убежать, но ситуация развернулась в нескольких метрах от меня. В шоке уставившись на происходящее стала наблюдать, как он же сотворил нечто подобное со вторым, а третьему заломал руки и запихнул в багажник.

- Мужчина, - пропищала я, страха пока что во мне не было, потому что страшный тормоз, но сделав глубокий вдох, выдала: - Мужчина, какого хрена вы творите?!

Мужчина, а выглядит он для меня как терминатор или гладиатор, захлопнул крышку багажника и обернулся. Мы как-то разом забыли о двух лежащих на земле и одном в багажнике, ведь я узнала в нём Михаила Аркадьевича, а он меня, студентку без конспекта.

- Вы какого ночью шляетесь? – задал мне логичный вопрос преподаватель.

- Я?! – от шока даже голос прорезался, - Иду домой, а вы… С ума сойти, вы же преподаватель!

- Он? – прохрипел мужчина с земли, - Он коллектор, бл**ь.

Михаил Аркадьевич, человек носивший брюки и вязаные свитера, ударил ногой говорящего, и тяжело вздохнул:

- Давай ты дальше пойдешь домой, а я займусь своими делами? Вперёд! – и указал мне на дорогу.

- Чёрта-с два! – воскликнула, отшагнув назад, - Вы людей избиваете.. вы же юрист, чёрт вас возьми!

- Только пикни и я тебя запихну в этот же багажник!

Открыла и закрыла рот. Такого развития событий я не предсказывала. Мне угрожает преподаватель?

По всей видимости зарплата в университете вынуждает преподавателей идти на крайние меры. Но коллектор?

- Совершенно не смешно, - хмыкнула я, - в отличии от них меня искать станут. Даже в том самом университете.

Карие глаза страшно блеснули даже в ночи, но это было не так страшно, как наступающий шаг. Мой запал как-то быстро иссяк, чувство справедливости куда-то спряталось и не желало открывать рот, поэтому наедине с ним осталась только я.

- А теперь, девочка, ответь мне: какой принцип отвечает за не разглашение информации?

Нервно усмехнувшись, ответила:

- Принцип конфиденциальности.

- Верно, - усмехнулся совсем не так, как тот мужчина в брюках и свитере, - и именно этот принцип спасёт тебя, если ты будешь следовать ему в университете и в жизни, поняла?

Посмотрела на мужчин на земле, на багажник и закивала до треска в черепной коробке.

- Умничка, - и потрепал как ребёнка по голове.

2.2

На следующий день я была в странном состоянии задумчивости настолько, что потеряла расписание и время всюду: перепутала кабинеты, преподавателей и предметы. Одно я знала точно, пар с Михаилом Аркадьевичем нет. Это конечно же радовало, стресса на мою душу пришлось чуть меньше.

Вообще я не беспокоилась этой ночью о случившемся, спала словно младенец, но вот утром, только открыв глаза, на меня упало сотни вопросов от «как это повлияет на мою учёбу и повлияет ли вообще?» и до «на кой ляд он этим занимается?». Но буду честна, собственная судьба волновала меня намного больше.

В надежде, что это меня никак не касается и Михаил Аркадьевич полностью со мной солидарен, я нервно грызла ногти, накручивала волосы и трясла ногой.

- А может хватит? – не выдержала Юля и моя подруга по совместительству, - У меня уже глаз дёргается от этой тряски.

Её змеиный шёпот не прерывал внимательного конспектирования предмета: переписки со слайда презентации без сокращений и с выделением текста десятком цветных маркеров.

- Вот что бы ты делала, если бы узнала тайну человека?

Поправив очки, спросила:

- А насколько близкого человека?

- Близкого, как горизонт.

Фыркнув то ли на чёлку, то ли на меня, ответила:

- Тогда вообще не парься, отпусти и забудь, как говорится.

- Прекрасно, благодарю за совет.

Юля впервые оторвалась от презентации и одарила меня прищуром.

- А почему нет?

- Да потому что эта тайна может ему навредить, если её кто-то узнает.

- Так ты никому не говори.

- Правда? – шёпотом язвила я, - Что же я сама не додумалась… Как убедить человека, что у меня Альцгеймер в отношении него?

Юля задумалась. Ну спасибо святой корове.

- А что он тебе говорил по этому поводу?

В том то и дело, что…

- Ничего.

- Так какого гуся ты паришься и мне мозги делаешь?

Действительно, что это я переживаю за свою жизнь, а что важнее успеваемость. То, что я не веду конспекты и мало слушаю лекции, не значит, что плохо учусь. Мой средний балл стабильно выше среднего и он должен оставаться таковым во имя повышенной стипендии.

- Я жертва, могу себе позволить.

Юля снова фыркнула и вернулась к конспекту. Стоит отдать ей должное: ни одного глупого вопроса. Поставлю ей свечку, если Михаил Аркадьевич всё-таки запихнёт меня в свой багажник.

После пары, когда все табуном шли к гардеробу, староста меня обломала на половине пути:

- Михаил Аркадьевич сказал тебе зайти к нему, там что-то по статье.

- О'кей, - спокойно кивнула, пытаясь вспомнить, какую же статью я пишу с ним.

Долго думать не пришлось, потому что ни одной работы у меня с ним нет.

Лиза, а именно Мисс Осанка, вдруг оказалась рядом со мной.

- Я не знала, что мы можем писать с ним статьи.

- Правда? – усмехнулась, приготовившись вешать лапшу, - Где ты была, когда он нас агитировал на написание статьи под его чутким руководством?

Лиза поджала губы и задумалась.

- Наверное пропустила… А он ещё берёт людей?

Всё-таки её желание захамутать Михаила Аркадьевича куда сильнее здравого смысла.

- Этого я тебе сказать не могу, ты лучше сама к нему подойди.

Лиза улыбнулась и развернулась в сторону кафедры юристов.

- Он не особо строго жмёт?

Осанка у неё волшебная, чего не скажешь о лексическом запасе.

- Нет, что ты, он просто дужка, - махнула рукой ей в спину.

У неё либо слабоумие, либо отвага, чёрт её знает.

Пусть я полностью проигнорировала сообщение Наташи и направилась домой, но не с лёгкой душой, природа наказала меня мерзкой погодой, то есть сыростью и мелким дождём.

Даже это не заставило меня ехать на автобусе, не потому что жмот, а потому что живу я в дебрях, куда автобус не доезжает и в любом случае мне придётся мокнуть, поэтому нет разницы больше или меньше. И что же врать, я бы всё равно ехала зайцем.

На пятой минуте моего захода дождь усилился и теперь капюшон не спасал, он уже сам намок и просто фильтровал воду. Не смотря на это сигарета в руке была сухой, ведь опыт такая штука.

Рядом с бордюром остановился внедорожник с очень запоминающимся багажником. Дверь распахнулась и увидела Михаила Аркадьевича.

- Садись.

- По доброй воле?

Я по его мнению совсем тронутая льдина.

- Могу затолкать, но студентов много и вопросов будет столько же.

- Именно.

- Именно.

По его прямому взгляду поняла, что эти вопросы будут волновать только меня.

Да что б ему просрочка попалась. Докурив за одну затяжку почти половину сигарета забралась в этот катафалк.

- Надеюсь, сегодня багажник пуст.

Язвить моё любимое занятие, поднимает настроение.

- Надеюсь, он таким и останется.

Намёк на то, что там могу оказаться я, был стремительно понят, а язык прилип к небу.

Прижав рюкзак к груди, как младенца мать, я пыталась им же защититься. Плохая мать. Смотрела на дорогу и понимала, что с места мы пока не двинулись.

Чуть было не вздрогнула от тяжёлого вздоха Михаила Аркадьевича.

- Расслабься, Диана, я не собираюсь тебя заталкивать в багажник, - под моим испуганным взглядом дополнил: - и не собирался.