Приснись мне, Лунный кот!

Глава 1. Начало новой жизни

Меня разбудил шум за окном: гвалт детей, лай собак, смех, отдалённый звон трамваев… доносящиеся откуда-то обрывки новогодних песен.

Открыла глаза. Комнату заливал солнечный свет, бледный и по-зимнему прозрачный. Я до сих пор не могла поверить в происходящее. Ещё неделю назад я тихо-спокойно сидела себе на работе в третьей Городской Библиотеке Челябинска, выдавая книги немногочисленным желающим и попивая чаёк с нашей пожилой директрисой Марфой Васильевной… И единственное, что меня заботило, это где бы достать к Новому году хорошего гуся… ну или утку на худой конец. Ну и список продуктов составить, включая бутылку шампанского. Много нам вдвоём с мамой не надо…

Я встала с кровати и подошла к окну, отдёргивая штору. Из окна открывался вид на просторную площадь, в центре которой была установлена огромная пышно украшенная ёлка. Время от времени с её лап падали налипшие комья снега. Ветки вздрагивали, освободившись от тяжести, и разноцветные шары, которыми было обильно увешано дерево, весело подпрыгивали, искрясь в солнечных лучах.

Вчерашняя метель закончилась ночью, и теперь вся площадь напоминала иллюстрацию к Новогодней сказке.

Вокруг ёлки бегали дети, швыряясь снежками. Парнишки постарше ближе к тупичку увлечённо гоняли шайбу на свежерасчищенном пятачке. Дворник лениво шоркал лопатой у подъезда наискосок. Редкие взрослые, невзирая на утро уже нагруженные тяжёлыми сумками, спешили через площадь по своим делам, очевидно стремясь приготовить всё пораньше к праздничному застолью.

Даа… Наверное, надо всё-таки пойти и купить хоть бутылку шампанского… и мандаринок… Всё-таки сегодня Новый год. И я впервые в жизни буду отмечать его одна, без мамы. Я вздохнула и отправилась на кухню, чтобы сварить себе кофе и обдумать план дальнейших действий… Хотя какие тут могут быть действия, я плохо представляла.

Я впервые в жизни приехала в этот город, впервые увидела эту квартиру… Квартиру, в которой, как выяснилось, жили мои родители после свадьбы, куда из роддома привезли и меня. Не помню, конечно. Отца я в жизни не видела: его сбила машина, когда я была совсем малышкой. После этого мама уехала со мной в Челябинск, на родину предков. Ну, вот там мы с тех пор и жили. Больше она замуж не вышла.

Глядя на фотографию, которая, сколько я себя помню, стояла на её прикроватной тумбочке, я понимала, почему. На фотографии мама с искрящимися от счастья глазами смеялась в объятиях блондина модельной внешности, который не сводил с неё глаз. Я таких красавцев в жизни не видела!..

Но надо, наверное, по порядку.

Дожив до двадцати трёх лет, я считала себя классической неудачницей… ну, во многом, потому что большинство из моих знакомых сверстниц (подругами их назвать язык не поворачивался) рады были на это намекнуть. Мне не везло ни в чём: ни в карьере, ни в деньгах, ни в любви. Парень, который мне нравился с первого курса университета, благополучно женился на моей подруге… таким образом я лишилась и единственной подруги тоже. Работы у нас в городе для таких рассеянных растяп, как я, не желающих устраиваться бойкими, готовыми на всё секретаршами к успешным боссам, особо не было. Так что после получения диплома филолога я была счастлива устроиться в городскую библиотеку на совершенно копеечную зарплату. Да, я подрабатывала переводами с английского онлайн… но заказы перепадали не так часто.

Ну и вишенка на торте – я до сих пор жила с мамой. Нет, вы не подумайте, у меня совершенно мировая мама… Но парня же вот просто так в дом не приведёшь! И те личности мужского пола, которые со мной знакомились, узнав о моём жилищном статусе, изящно растворялись в разреженном воздухе. Не то, чтобы я сильно сожалела… но согласитесь, каждая девушка мечтает о большой и возвышенной любви. А тут сплошные разочарования…

Но в основном я на жизнь не жаловалась, воспринимая всё происходящее с философским спокойствием. Наверное, во много благодаря именно моей маме. Она, в отличие от мамаш моих сверстниц, никогда не зудела у меня над ухом с требованием выйти замуж и рожать ей внуков, никогда не сравнивала меня с более успешными девицами моего возраста, никогда не сетовала, что мы ничего не добились в жизни… Может ей просто было некогда? Мама всю жизнь проработала врачом-терапевтом. И всегда считалась очень хорошим специалистом. Телефон в нашей квартире, сколько я себя помню, мог зазвонить в любое время дня и ночи… и мама никому не отказывала… На самом деле я ею гордилась: её терпением, спокойствием, сомоотверженностью…

В тот вечер я, как ни в чём ни бывало, вернулась с работы, притащив огромного гуся, которого через знакомых в деревне добыла по моей просьбе Марфа Васильевна, и обнаружила маму, обессиленно сидевшей в кресле, уставившись невидящим взглядом в пространство. На коленях у неё лежало распечатанное письмо. В доме царила гнетущая атмосфера.

– Мам! – кинулась я к ней, швырнув гуся на пол. – Что случилось?!

Она подняла на меня полные слёз глаза:

– Умерла твоя бабушка.

Я непонимающе нахмурилась:

– Она же умерла десять лет назад!

– У каждого человека, вообще-то, две бабушки, – слабо улыбнулась мама. – Это – мама твоего папы.

– Всё равно не понимаю. Она никогда со мной не общалась, никогда не хотела меня увидеть…

– Поверь, у неё были на это серьёзные причины.

– Ой, мам, не смеши меня! Я подозреваю, что она терпеть тебя не могла, и поэтому просто выгнала с ребёнком! Вообще не понимаю, как можно было так поступить!

– Всё не так, как ты думаешь, Мышка, – вздохнула мама, назвав меня полузабытым детским прозвищем, встала, и отправилась на кухню.

Я задумчиво проводила её взглядом, чётко почувствовав, что настроение у неё поменялось, и теперь она была серьёзной и собранной, словно перед сложным больным.

– Бросай всё! – послышался из кухни её голос и звяканье чайника, который ставили на плиту. – Мой руки, переодевайся, и иди сюда. Пришло время серьёзного разговора!

Глава 2. Полный шкаф скелетов

Мама поставила передо мной чашку с чаем, настоенным на чабреце, села напротив на стул, рассеянно помешала свой чай, отставила его на стол… вздохнула, сжав руки на коленях…

Я с недоумением смотрела на всё это. Да что это с мамой?! Сама не своя!

– Понимаешь, Мышка… – начала мама, слегка запинаясь. – Даже не знаю, как начать… Но дело в том, что мы – ведьмы.

– Эмм… Что? – я подумала, что ослышалась. – В каком смысле ведьмы?

– В самом прямом, v она наконец собралась окончательно. – Не перебивай, выслушай. Я знаю, что это звучит странно… Но все женщины нашего рада испокон веков видели невидимое и умели колдовать.

– Я ничего не вижу и не умею! – перебила я, не понимая, с чего вдруг мама начала нести полную чушь. Это она-то ведьма?! Угу! А я тогда балерина!.

– Мы тебя не учили, – вздохнула мама. – Бессмысленно. Магия утекает из этого мира. Я – гораздо более слабая ведьма, чем была моя мама… А она была слабее своей… Дело не в этом даже… Не перебивай! Молчи и слушай!

…И я вдруг с ужасом поняла, что язык больше мне не повинуется: он просто бессильно лежит у меня во рту, напрочь отказываясь шевелиться.

Безумными глазами посмотрела на маму. Та, прищурившись, удовлетворённо кивнула:

– Вот так-то лучше! Ты всегда была слишком рассеянной и часто не замечала очевидного. Ну как тебя учить?!

Она достала из шкафа толстую свечу в подсвечнике, поставила на стол и дотронулась пальцем до фитиля. Свеча мгновенно вспыхнула неестественно ярким светом. Мама щелкнула пальцами, и электричество на кухне погасло.

– Впечатляет? – усмехнулась, глядя на меня, и глаза её в полутьме полыхнули зелёным отсветом, как у кота.

Я заторможенно кивнула. Ущипните меня, мне всё это снится!

– Не снится, – отрезала мама, словно прочитав мои мысли. – Слушай дальше.

Мы прокляты. Да, прóклятые ведьмы – это звучит странно… Но любовь и страсть иногда шутят странные шутки, а жажда власти кружит голову похуже крепкого вина…

Твоя пра-прабабушка вышла замуж за колдуна. О, это был очень сильный колдун. Сильный, властный, красивый… и ревнивый. Со страстью он добивался внимания твоей пра-прабабушки, ослепительной красавицы… И она уступила напору. Но вскоре после свадьбы выяснилось, что муж, добившись сердца красавицы, решил, что она больше никуда не денется. Он не придавал значения силе жены, стремясь подмять её под себя... да ещё и с ходу попытался использовать эту женитьбу в кознях против Ковена… Заигравшись в политику, он начал изменять жене, преследуя свои цели… Но она узнала. И сразу ушла от неверного мужа, разрушившего брак…

Колдун был вне себя. Он же считал её своей собственностью навек! Сначала пытался вернуть жену ухаживаниями и подарками, но она больше не верила красивым словам. Потом пришёл черёд колдовства. Но и оно не действовало. И тогда он пошёл на крайний шаг… ох уж это уязвлённое мужское самолюбие! Мы не знаем, чем и кому он заплатил за такое проклятие… и был ли этот «кто-то» человеком, судя по результату… Он проклял свою жену и всех её будущих потомков: «Не удержать вам свою любовь! Да не доживёт возлюбленный каждой из вас до первых шагов вашего первенца! Одиночество да будет вашим вечным спутником! Пока не появится та, что заплатит любовью за любовь, пока не появится тот, кого мир не в силах удержать!»

Я в ужасе охнула, прикрыв рот руками. Это точно сон! Это какая-то жуткая сказка! Но мой дед… мой отец… Они действительно умерли очень рано!

– Да, – мама покачала головой. – Так и было… И твоя пра-прабабушка очень быстро убедилась в силе проклятия. Дело в том, что когда она ушла от колдуна, она уже была беременна… Полагаю, она всё-таки любила своего мужа… Потому что колдун погиб при странных обстоятельствах через одиннадцать месяцев после рождения дочери. Первым в этой цепочке. В нашем роду первенец - всегда девочка, наследующая Дар... Наш род продолжается... но каждая из нас теряла мужа и отца своего ребёнка через год-два после свадьбы.

– И папа? – пролепетала я, даже не поняв, что снова могу говорить. – Папа тоже погиб из-за этого?

Мама грустно кивнула:

– Я не хотела этого. Я сопротивлялась. Но я была слишком влюблена… Конечно, я не хотела обмана и всё рассказала ему и его матери. А он сказал, что даже год жизни со мной стоит вечности без меня… – мама печально и нежно улыбнулась. – Знаешь, он сказал, что он эгоист: выбирает быть счастливым, хоть и недолго… и ему жаль, что это я, кто будет вынужден остаться и нести боль разлуки всю оставшуюся жизнь… Но он понимает, что это тяжело, так что если я хочу, мы можем расстаться… Я не смогла. Знаешь, один древний писатель правильно сказал: «женщина всегда хватается за лезвие пронзающего её ножа»*. Я не оказалась исключением.

– И? – выдохнула я, кусая костяшки пальцев.

– Мне повезло, – горько усмехнулась мама. – Относительно. Мать моего мужа сама оказалась… ведьмой? Сложно сказать. Она была из клана Торгующихся с Судьбой. Это очень странные люди. Ведуны? Шаманы? Никто не знает. Они могли как-то договориться с самой Судьбой, что-то сделать, чем-то заплатить, но изменить предначертанное. Пусть не совсем, пусть иногда, хоть чуть-чуть… Очень часто и этого хватало. В нашем случае надолго не хватило… Я не знаю, чем она заплатила за счастье своего сына и моё. Но у нас его было почти три года! Он погиб, когда тебе едва исполнилось два.

И тогда свекровь сказала мне, чтобы я уезжала. Что если у неё не получилось с сыном, она проведёт свою жизнь, торгуясь за судьбу единственной внучки. Ты не помнишь, но она очень тебя любила! Просто обожала. Проводила с тобой каждую свободную минуту. Я даже ревновала, - мама грустно усмехнулась. - Мы тогда жили в Москве… И вот теперь она умерла. И завещала квартиру своего сына, в которой мы жили до его гибели, тебе.

Ты должна туда поехать. Возможно, там будет что-то, что даст тебе какой-то намёк на будущее… Знаешь, я всегда была рада, что дожив до двадцати трёх лет, ты никогда ни в кого серьёзно не влюблялась. Тебе повезло. А может быть, это результат договора с Судьбой твоей бабушки… В общем, ты срочно должна ехать.

Глава 3. Наследство

Как выяснилось, бабушка заранее позаботилась обо всём. К билету прилагались подробные инструкции с адресом юридической конторы, представитель которой должен был встретить меня в аэропорту, доставить в офис для оформления документов, и потом доставить в унаследованную квартиру. К квартире, кстати, ещё прилагалась неплохая сумма денег. Судя по всему, бабушка была довольно обеспеченным человеком.

В аэропорту меня встретил ухоженный молодой человек в стильном кашемировом пальто и начищенных ботинках. На запястье у него висела пухлая кожаная барсетка. Каким образом он понял, что я – это я, было непонятно. Но он с ходу направился ко мне:

– Мария Андреевна Вольская? – уточнил он, протягивая мне руку.

Я растерянно кивнула, глядя в серьёзные серые глаза, и машинально пожимая сухую горячую руку.

– Дмитрий Арсеньев, юридическая контора «Абсолют». Я здесь, чтобы встретить вас и доставить в офис. Прошу!

Я последовала за ним на стоянку машин, где он любезно открыл передо мной заднюю дверцу чёрного мерседеса. Ого! В жизни не ездила на таких машинах!

Контора располагалась в самом центре, правда в каком-то закоулке. Явно старинное здание. Если честно, я ожидала бюрократию и канцелярщину, бесконечную писанину, справки и требования новых документов… соображала, сколько мне придётся жить в гостинице, пока будет тянуться вся эта тягомотина… А в результате…

Дмитрий, пригласив меня в свой офис, вынул из сейфа стопку документов положил её передо мной, сообщив:

– Изольда Филимоновна была одним из наших самых уважаемых клиентов. – он хмыкнул. – И самых дотошных. Она никогда не упускала ни одной детали… Подпишите, пожалуйста, вот здесь, здесь, и здесь… Согласно завещанию, вы наследуете двухкомнатную квартиру по указанному адресу и сумму денег в размере пятидесяти тысяч фунтов стерлингов, размещенных на счету Lloyds банка Великобритании. Ваша мать уже подписала отказ от каких-либо претензий, и вы являетесь единственной наследницей.

Я раскрыла было рот, но Дмитрий, каким-то шестым чувством угадав мой вопрос ответил:

– Всё обслуживание этого договора нашей фирмой заранее оплачено Изользой Филимоновной, включая некоторые дополнительные услуги.

– К-какие дополнительные услуги? – начала заикаться я. Известие о том, что мама уже когда-то успела отказаться от наследства, доконало меня окончательно

– В основном, приятные для вас, – впервые улыбнулся Дмитрий и глаза его неожиданно потеплели. – Вот ключи от вашей новой квартиры… и вот здесь ещё подпишите…

На стол передо мной легла связка ключей. Он поднялся.

– Я должен вас доставить по адресу. Вы входите во владение немедленно. Все документы на квартиру будут храниться у нас – совершенно безвозмездно, а все необходимые копии будут доставлены вам завтра курьером.

Я ошарашенно проследовала за ним.

…Ключ легко повернулся в замочной скважине и Дмитрий отступил, пропуская меня вперёд.

Я шагнула в чистую светлую прихожую и еле смогла сдержать возглас удивления: квартира выглядела так, словно её хозяева просто вышли на минутку в соседний магазин купить хлеба. Уютно выглядящая мебель, ковры на полу, запах свежей выпечки, доносящийся из кухни… Я сняла сапоги и прошла внутрь, заглядывая в зал. Огромное окно почти во всю стену, и около окна… наряженная ёлка! Настоящая! Живая!

Я всё-таки ахнула.

– Это и есть дополнительные услуги, – заметил Дмитрий, заходя в комнату следом за мной и аккуратно опуская ключи на журнальный столик. – Это второй комплект ключей. На всякий случай. Третий хранится в сейфе в конторе на случай непредвиденных обстоятельств. Вот номер домофона, – рядом с ключами легла бумажка, очевидно, с номером. – Изольда Филимоновна затребовала, чтобы в квартире после её смерти был сделан ремонт, обновлена мебель (она сама заказала всё нужное по каталогу заранее) и даже, как вы видите, была наряжена ёлка. Специально для вас.

Я нахмурилась:

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, но разве юридические конторы занимаются подобными вещами?

– Нет, не занимаются, – кивнул Дмитрий и голос его похолодел. – Но Изольда Филимоновна была больше, чем клиентом. Она была семьёй.

– В смысле? – удивилась я.

– Её сын – ваш отец, как я понимаю – был лучшим другом и партнёром моего отца, который после смерти своего друга остался единоличным владельцем фирмы… И не мог оставить его мать… Осматривайтесь, устраивайтесь, – он обвёл рукой комнату. – Я пока принесу ваш чемодан… Кстати, все необходимые продукты на первое время куплены. Всё на кухне. На площади, – он кивнул за окно, – есть небольшой продуктовый магазин, где можно докупить нужное, если мы что-то упустили. Вот моя карточка, – на журнальный столик рядом со связкой дополнительных ключей лёг белый прямоугольник визитки. – Вопросы, проблемы, всё, что вас беспокоит – не стесняйтесь, звоните. – Он снова усмехнулся. – Семья – это святое.

И вышел, оставив меня в полном ступоре. Моя семья разрасталась буквально на глазах! Этот тип, словно сошедший с обложки модного журнала, явно намекал, что я теперь тоже в семье. Мафия какая-то, честное слово!

Пока я разбиралась с сумбуром в своих мыслях, хлопнула входная дверь и из прихожей донёсся голос Дмитрия:

– Ваш чемодан. До свидания! Звоните с любыми проблемами!

И снова хлопнула дверь.

Я вышла в прихожую, машинально защёлкнула замок. И пошла на кухню. Очень хотелось выпить чаю.

Кухня была небольшая, но светлая и уютная. И, кстати, хорошо оборудованная! Керамическая плита, холодильник под полированную сталь, такой же отделки микроволновка, посудомоечная машина и даже электрический чайник. Окно выходило на какой-то сквер, где я мельком заметила несколько человек, гуляющих с собаками. Начинало смеркаться.

Я открыла холодильник и снова обалдела: там было всё необходимое, чтобы несколько гурманов безбедно и разнообразно питались с неделю: колбасы, сыры, нарезки, йогурты – чего там только не было! Даже красная икра! Я вытащила кусок сыра и масло, рассчитывая сделать себе бутерброд к чаю.

Глава 4. Чем может обернуться поход за мандаринками

Квартира была на первом этаже, но, хоть этаж и был высоким, окна были забраны узорными решётками, что я оценила: мне было страшновато одной в большом незнакомом городе. Было в квартире две комнаты, но одна – совсем маленькая – служила библиотекой. Меня это невероятно обрадовало: стены от пола до потолка были закрыты книжными шкафами, битком набитыми разнообразными книгами. Я твёрдо решила, что просмотрю всё, как только смогу. А вдруг найду какие-нибудь ведьминские гримуары!

В зале, где стояла ёлка, был раскладывающийся диван, и на нём полагалось спать. Стопка свежего постельного белья, которое я обнаружила в первый вечер на пухлом валике ручки дивана, была хорошим намёком. Подушки и одеяла я легко нашла во внутреннем ящике… И спала я первую ночь просто восхитительно!

А потом я начала обживаться. Разговаривала по телефону с мамой, которая твёрдо сказала, что моя судьба теперь – жить здесь, а она, пожалуй, приедет в гости ближе к лету и привезёт мне вещи, которые я бы хотела забрать… Просматривала книги в библиотеке, пила чай… Пару раз вышла пройтись по окрестностям… И совершенно неожиданно обнаружила, что уже наступило 31 декабря.

…Допив кофе, я всё-таки выбралась из дома за мандаринками и шампанским. И ещё раз оценила невероятно удобное положение дома: по периметру внутренней площади, на которой стоял дом, находилась уйма магазинов, лавочек и кафешек. Зачастую они занимали первые этажи жилых домов, окружающих площадь, но была и парочка отдельно стоящих магазинов, одним из которых был небольшой супермаркет. Рядом с ним находился и магазин, торгующий спиртными напитками. В общем, далеко ходить мне не пришлось. Я купила бутылку хорошего просекко, здраво рассудив, что можно не особо экономить, мандарины и золотистый, явно спелый ананас. Обожаю ананасы! Обычно они деревянно-зелёные, а тут на прилавке лежала целая горка восхитительно пахнущего тропиками счастья!

Довольная, я вышла из магазина и направилась было домой, но, засмотревшись на великолепно украшенную ёлку, подскользнулась и чуть не упала. К счастью кто-то поддержал меня под локоть, не дав позорно растянуться на земле. Я подняла голову на спасителя.

Мне широко улыбался молодой мужчина невероятно колоритной внешности: пышная ухоженная каштановая борода, зачёсанные назад волосы… яркие голубые глаза посверкивают зимними льдинками… Бог ты мой! Сплошные красавчики вокруг! Я, конечно, не люблю пышную растительность на лице у мужиков, но тут вынуждена была признать: хорош!

– Девушка! – басовито прогудел парень, улыбаясь. – Куда вы так спешите?!

– Домой! – я демонстративно качнула сумкой со своим нехитрым продуктовым набором.

– Вы знаете, – он слегка наклонился ко мне и таинственно продолжил. – Это судьба! Вы чуть не упали прямо у дверей моей кофейни, а это значит, что вы просто обязаны зайти и выпить чашечку кофе!

Он отстранился и окинул меня триумфальным взглядом. И тут я запоздало поняла, что парень одет только в джинсы, клетчатую фланелевую рубашку с закатанными по локоть рукавами и светло-серый фартук с каким-то непонятным логотипом.

Перевела взгляд за его спину. Действительно, мы стояли прямо у входа в кафе, над дверью которого переливалась неоновая вывеска «Перекрёсток. Лучший кофе – у нас».

Очевидно, парень вышел покурить, а тут я со своей неуклюжей попыткой пасть к его ногам… Ну ладно, почему бы и не выпить кофе в знак благодарности за спасение.

– Спасибо! – улыбнулась я. – С удовольствием!

По-прежнему поддерживая под локоть, парень завёл меня в кафе, где быстро прошёл за стойку и начал мыть руки.

– Располагайтесь, где вам удобнее, – крикнул он мне. – Но если предпочтений нет, подходите прямо сюда!

Я обвела взглядом небольшой, но уютный зал с маленькими столиками по центру, уютными креслами и диванчиками вдоль стен и огромным панорамным окном, выходящим на площадь, прямо на ёлку. Нахмурилась. Я совершенно не припоминала этого кафе, а ведь за прошедшие дни обошла эту площадь вдоль и поперёк несколько раз. Как я могла не заметить?!! Обожаю хороший кофе, и точно бы сразу заглянула в такое уютное местечко. На площади точно был «Старбакс», но его я как раз терпеть не могла… Надо же, какая я раззява! Ну что ж, ещё один плюс к месту моего проживания!

Глава 5. Погадаем?

В кофейне было пусто. Как ни странно, никаких посетителей, так что я решила принять приглашение бариста и устроиться прямо у стойки, придвинув себе высокий стул.

– Я, пожалуй, приготовлю нечто особенное, специально для вас! – он отступил на шаг и посмотрел мне прямо в глаза. Его взгляд, ставший на долю секунды пронзительным и острым, как скальпель, казалось, полоснул по самому сердцу… но это мгновенно закончилось, и он, отвернувшись, начал колдовать над вычурной медной джезвой, покрытой какими-то чеканными восточными узорами. Взмах руки – и словно ниоткуда перед ним выстроился ряд коробочек со специями. Изредка бросая на меня взгляды, словно проверяя, не сбежала ли я ещё, он добавлял в джезву щепотки специй то из одной, то из другой коробочки…

– Меня, кстати, зовут Марк, – сообщил он, ставя джезву на горячий песок и помешивая содержимое палочкой.

– Мария, – представилась я.

– Ма-ария, – мурлыкнул Марк, прищуриваясь на меня. – И, пожалуй, ещё вот это! – он открыл ещё одну коробочку и добавил в закипающий кофе горошинку какой-то пряности.

Одним неуловимо гладким движением поставил передо мной маленькую белую чашечку на блюдце и налил в неё свежеприготовленный кофе.

– Мария! – повторил он. – Нечасто ко мне заглядывают такие примечательные личности…

Я недоумённо подняла на него глаза. Заигрывает, что ли?

Но нет, не похоже. Бариста, откинувшись назад и скрестив на груди руки, на запястьях которых болтались многочисленные фенечки и кожаные браслеты с заклёпками, смотрел на меня абсолютно серьёзно.

– Попробуйте кофе, – кивнул он на чашку. – Как вам?

Я осторожно пригубила дивно пахнущий напиток и подняла на бариста взгляд, полный искреннего изумления:

– Это сказка! – вырвалось у меня. – Я в жизни такого не пила!

Кофе был крепкий и сладкий, с нотками шоколада и кардамона, и ещё каких-то странных пряностей, напоминающих о существовании далёких загадочных стран, приключений и сказок… он окутал меня своим ароматом и словно пробудил глубоко спящие чувства. Стало одновременно грустно и весело, захотелось чего-то необычного… Я вдруг поняла, что моя жизнь – это такая унылая скучища! Надо что-то делать!

– А ещё… – вкрадчивый голос Марка раздался над самым ухом, выводя меня из транса. – Я могу погадать вам на кофейной гуще!

Я мотнула головой, приходя в себя.

– Что? Гадание? Вы серьёзно?

– Конечно, – кивнул Марк. – Иногда это помогает определиться с приоритетами. Дайте-ка мне вашу чашку!

Я ошарашенно подвинула ему чашку из-под допитого кофе. Происходящее всё больше скатывалось в какой-то сюрреализм.

Марк взял мою чашку и, прикрыв глаза, побаюкал в ладонях, покачал круговым движением, беззвучно шевеля губами, и, наконец, заглянул внутрь.

Я не спускала с него глаз. Почему-то мне казалось, что происходит что-то невероятное, что-то безумно важное…

Марк нахмурился, разглядывая что-то внутри, но затем усмехнулся… а потом, бросив на меня хитрый взгляд, заговорил таинственным голосом, явно подражая бульварным гадалкам:

– Вижу… вижу сказку красивую! Суженого вижу! Ах, сеньор-красавец! Девочку-птичку вижу, малышку-очаровашку… Любовь вижу… вечную!..

Я дёрнулась, вдруг резко приходя в себя, вспомнив неожиданно, всё что мне рассказывала мама. О нет! Мне нельзя влюбляться! Нельзя суженого!

А бариста продолжал:

– Вижу разлуку…

– Вечную… – пробормотала я, чувствуя, как ужас безысходности холодными лапками бежит по позвоночнику.

Бариста поднял на меня серьёзный взгляд и уже совершенно другим голосом, неожиданно перейдя на «ты», добавил:

– А вот это от тебя будет зависеть. Твой выбор. У тебя этот выбор будет.

– Спасибо, – я встала, по-прежнему холодея от какого-то инфернального ужаса. Скорее домой! Это всё вообще выходит уже за любые рамки! Положила на стойку купюру. – Кофе был восхитительный.

И направилась к выходу, изо всех сил стараясь выглядеть гордо и независимо.

– Следуй за котом! – крикнул мне вслед Марк.

– А не за белым кроликом? – я повернулась, затормозив у двери. Любопытство оказалось сильнее страха.

– Можно и за кроликом, – кивнул бариста. – Но это будет не твоя сказка.

Я пулей вылетела за дверь.

Глава 6. Послание из прошлого

«Следуй за котом! – бормотала я, нервно расхаживая по квартире, хватая и бросая вещи. – Следуй за котом! За каким ещё котом?! Кролик – не твоя сказка! Да что это вообще такое!? При чём тут какие–то сказки?!»

Я нервничала. Из рук всё валилось. Попыталась нарезать бутерброды –порезалась. Хотела налить чаю – разбила чашку… Плюнула на всё и прилегла на диван, закрыв глаза, пытаясь прийти в себя. В голове звенел голос Марка: «…вижу, малышку–очаровашку». Это что, мне суждено, как и маме, всю жизнь прожить одной, с ребёнком? Суженый… Кто, интересно, он?.. Нет! Стоп! Никаких суженых! Никаких разбитых сердец!

Погрузившись в нервные размышения, я не заметила, как уснула. Разбудили меня громкие голоса, доносящиеся из подъезда, и отдалённое хлопанье дверей. Я открыла глаза, обнаружив, что уже стемнело. Ой, эдак я весь Новый год просплю! Включила свет, с удовольствием отметив, что, вроде как, слегка успокоилась. И чего это я, в самом деле, разнервничалась? Не то чтобы мне тут чистую правду рассказали! Ну поприкалывался мужик. И любовь, и суженый – разве это не всё, о чём мечтает каждая первая девушка? Стандартный набор, можно и не напрягаться! Правда при чём тут кот? Кот–то тут при чём?! Я поняла, что снова начинаю дёргаться.

Чтобы перестроиться, пошла в библиотеку и выбрала себе томик Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Ни тебе любовей, ни страданий… Сплошной юмор. Самое оно, чтобы отвлечься!

Накрыла себе стол: ананас, мандарины, нарезка… Включила огоньки на ёлке. Достала из серванта красивый хрустальный фужер, а из холодильника – просекко. Принесла из библиотеки красивый медный канделябр с тремя свечами: буду встречать Новый год при свечах. Красиво!

Села в кресло… Прищурилась на свечи. Интересно, как это мама тогда свечу зажгла? Сосредоточилась прикоснулась, как она тогда, пальцем к фитилю. Ничего. Ну что ж, этого и следовало ожидать. Я пожала плечами и взяла зажигалку. Мы люди не гордые.

Потушила электричество. Света от сияющей ёлки и трёхсвечника на столе вполне хватало. Еще пару минут я размышляла о перипетиях своей судьбы, а потом решительно открыла книгу: так и в депрессию недолго скатиться! Кстати о депрессии… Я решительно потянулась к бутылке просекко. Ждать боя курантов, чтобы открыть бутылку я точно не собираюсь! И вообще не уверена, что не пропущу этот самый бой. Включать телевизор мне не хотелось: не то настроение. А по часам… легко могу зачитаться, и всё пропустить. Так что я решила начать выпивать, провожая старый год. Глядишь, плавно перейду в новый!

Дорогой просекко оказался выше всяких похвал. Я с удовольствием отсалютовала ёлке, произнеся свой любимый тост: «За сбычу мечт!». Жаловаться мне было не на что: пока что сбывалось всё, о чём я даже и не мечтала! Так что я уткнулась в книгу, прихлёбывая вино и закусывая ананасом. «Понедельник…» я перечитывала не в первый раз, и даже не в десятый. От этого он не стал менее интересным. Скорее, более уютным… домашним, что ли… Не отрываясь от книги, я выпила один фужер, машинально налила себе второй… третий…

Вдруг в подъезде снова раздалось громыхание железной входной двери, гомон на лестнице и торопливые шаги. Похоже, к соседям сверху подтягивались опоздавшие гости. Грохот двери, захлопнувшейся этажом выше, заставил меня подпрыгнуть, а с моей ёлки аж упала игрушка! Я вздохнула и поднялась подбирать. К счастью игрушка не разбилась, упав с нижней ветки. Я присела и подняла с пола стеклянное нечто. Похоже из игрушки вылетела проволочная петелька, и теперь просто так её было не повесить.

Я положила игрушку на стол и принялась разыскивать петельку, затерявшуюся на ёлке. С удовольствием отметила, что большинство игрушек на ёлке были довольно старые: чуть ли не середины прошлого века. Мне нравилось думать, что возможно ещё мои родители вместе украшали этими игрушками свою ёлку… и маленькая я весело подпрыгивала на коленях у папы… Я шмыгнула носом, смахнув накатившую слезу, и строго приказала себе не разнюниваться.

А вот и петелька! Я снова села за стол, собираясь починить игрушку. Присмотрелась. Игрушка оказалась слегка облупившимся перламутровым котом, на лбу которого посверкивала не то диадема, не то просто звёздочка…

И тут коты! Я вздохнула и начала пытаться вставлять в игрушку проволочную распорку. Распорка не вставлялась. Ей что-то мешало. Я заглянула в дырочку, и увидела, что внутри игрушки спрятана свёрнутая в трубочку бумажка. Во мне взыграло любопытство, и я помчалась за щипчиками. А вдруг я сейчас найду послание своего отца! Или что-то в этом духе!

Аккуратно вытащив таинственную записку, я с нетерпением развернула её… и вздохнула с разочарованием: это были просто какие–то дурацкие детские стишки.

Я вернула починенную игрушку на ёлку, и снова села за стол. Снова развернула найденную внутри пожелтевшую от времени бумажку и снова перечитала написанное:

Лунный кот, волшебный кот,

Мне приснись под Новый Год!

Суженого покажи,

К счастью тропку укажи!

Измени мою судьбу,

Лунный кот – звезда во лбу!

Может эта игрушка ещё старше? И это веселился кто-то из моих более далёких предков по отцовской линии? В конце–концов, что я о них знаю? Меньше, чем ничего!

Машинально поднесла бумажку к пламени свечи, и она мгновенно занялась ярким пламенем…

И вдруг откуда-то с улицы раздался приглушённый, но чётко различимый бой курантов.

Ой! Я схватила свободной рукой фужер просекко. Срочно нужно загадать желание! Но как назло ничего не загадывалось, в голове навязчиво вертелись строчки из только что прочитанного стихотворения: «Измени мою судьбу, Лунный кот – звезда во лбу!»

Последний удар курантов заглушили взрывы петард и фейерверков. Подъезд снова наполнился гулом голосов и грохотом шагов, загудет лифт…

А я ошарашенно смотрела на покрытый пеплом стол. Как так получилось, что Новый год таки застал меня врасплох, и я даже желание не успела загадать!

Прислушиваясь к радостным воплям и взрывам фейерверков, доносящимся с улицы, я поняла, что уснуть мне всё равно не удастся, даже если я сильно захочу. Поэтому с философским спокойствием долила себе просекко и снова открыла книгу, решив скоротать часок–другой, пока гуляки слегка утихомирятся и начнут расходиться по домам.