Присвоенная

Глава 1

Глава 1

– Ты почему такая грустная? – раскатывая тонкий пласт теста, поднимает на меня глаза бабушка. – У тебя с мужем все в порядке? – в голосе звучат забота и тревога, искреннее участие. Но я не могу сейчас сказать правду. Что-то сдерживает.

– Да, – киваю по привычке. Отворачиваюсь проверить, хорошо ли накалилась плоская сковорода-садж. Кладу первую лепешку и, сморгнув слезы, выдыхаю.

«Молчи», – приказываю самой себе. – Еще не время. Нужно собраться мыслями и понять, как действовать дальше. Ясно одно, к мужу я не вернусь. Просто не смогу жить с человеком, предавшим меня.

Переворачиваю лепешку, а перед глазами стоит вчерашняя картинка. Приоткрытая дверь в квартиру. Возня, сдавленные голоса – мужской и женский.

Мой муж в нашей квартире с другой женщиной!

До сих пор стоят в ушах ее стоны. Никак не проходят, как ни пытаюсь отогнать. Зачем только я вернулась домой? Заметила открытое окно на кухне и зарулила. Лучше бы сразу из клиники к родителям поехала! Поделиться хотела с мужем радостным известием. Но так и застыла перед нашей дверью. Раздумывала, заходить или нет. И очнулась только, когда дверь захлопнулась перед моим носом. Сбежав с лестницы, села в машину и поехала к родителям. И только из родного дома отправила сообщение мужу.

«Я у мамы. Останусь на выходные».

И отключила телефон.

– Белла, – окликает меня бабушка. – Ты там уснула?

– Сковорода плохо прогрелась, – спохватываюсь я. Выкладываю на блюдо подрумяненную лепешку и беру следующую. За простыми незатейливыми действиями словно забываю о своей беде.

И вздрагиваю, услышав, как хлопают ворота. По привычке выглядываю в окно.

– Кто там? – выкладывая фарш на тонкий круг теста, деловито интересуется Гуля, моя старшая сестра.

– Не знаю, – разглядывая незнакомые черные машины, въезжающие в наш двор, мотаю головой. Наверное, к отцу приехал кто-то из компаньонов. Хорошо хоть не муж!

«Как гости уедут, надо сказать родителям», – размышляю о своей беде.

– Кто там? – настойчиво повторяет Гуля, отвлекаясь от процесса.

– Понятия не имею, – пожимаю плечами и вовсю гляжу на незнакомых людей, выскакивающих из иномарок представительского класса. Охранники суетливо открывают заднюю дверцу самой крутой тачки. Сначала появляется мужской дорогой ботинок, натертый до блеска. А затем и высокий статный мужчина в синем костюме и накинутом сверху пальто.

– Это же Хафизов, – из-за моей спины изумленно фыркает Гуля. Она все про всех знает, и от нее ничего не укроется.

– Который? – отрывается от теста бабуля.

Их еще и несколько?! ­– во все глаза смотрю на великолепный экземпляр мужской породы, окидывающий наш двор и дом строгим взглядом. Князь гор. Самый настоящий князь гор!

– Мурад, – коротко бросает Гуля.

– Мурад? – растерянно переспрашивает бабушка и тут же отряхивает руки. Снимает фартук. – О, Аллах, зачем он к нам пожаловал?

– Захотел тебя проведать, бабуля, – улыбается добродушно сестра. – Даже не представляю, как такой человек, как Мурад Хафизов, ходил в школу, получал двойки…

– Мурад всегда учился на отлично, – со вздохом поднимается из-за стола бабушка. Поправляет платье и смотрит на нас выжидающе. – Дай мне платок, Гуленька. – Потом переводит взгляд на меня. – Нет, лучше ты, Белла.

Срываю с головы тонкую шелковую ткань, отдаю бабушке. Поправляю волосы, а сама ни на секунду не могу отойти от окна. А там уже мой отец услужливо встречает почетного гостя. Сбегает с крыльца, раскрывая объятия, лебезит, но Мурад осаживает его холодным взглядом. И только сейчас я понимаю, сколько власти сосредоточено в руках этого человека. Он что-то на ходу бросает отцу, и тот бежит вперед открывать двери. Даже сутулит спину, будто подчиняясь высокому гостю. Обычно папа себя так не ведет. Он ходит с гордо поднятой головой и всегда скор на расправу. Неважно, кто перед ним – мои младшие сестры или старшая, Гуля. Только на меня, любимую дочку, его гнев не распространяется. А если мне перепадает папино недовольство, то только строгий взгляд или тихий выговор.

Ну как же так, Белла?

На кухню влетает взволнованная мама.

– Белла, иди, папа тебя зовет, – выпаливает она, а сама, повернувшись к сестре, просит тихо. – Дай воды, Гуленька. Что-то сердце прихватило.

– Что происходит, Алла? – строго спрашивает бабушка.

– Мурад обвинил Рината в растрате. Пропали какие-то большие деньги. Это такой позор. Надеюсь, Хафизовы найдут виновных. Ринат – честный человек, – тараторит мама, держась за сердце, и тут же переводит взгляд на меня. – Иди уже, Белла. Отец зовет.

– Зачем им нужна наша девочка? – строго спрашивает бабушка и добавляет со вздохом. – Возьми платок, Белла. Я с тобой пойду.

– Роза, не надо, – охает моя мама. – Мурад выставит тебя.

– Не посмеет, – отрезает бабуля, направляясь к двери. И уже в коридоре берет меня за руку. – Все будет хорошо, детка.

Так и вхожу в комнату, полную мужчин, за ручку с бабушкой.

Глава 2

Глава 2

Что? Дергаюсь в панике, как от электрического заряда. Этого нельзя допустить! Никто не знает, и сейчас объявлять – не самый подходящий момент. Но ничего другого мне не остается. Иначе до конца жизни не отмоюсь от позора. Стыдно-то как!

– Вы согласны, Белла? – только теперь замечает меня Хафизов. На холодном лице появляется некое подобие интереса.

– Мурад… – запинаюсь, не зная отчества.

– Мусаевич, – тихо подсказывает бабушка.

– Я не могу, Мурад Мусаевич, – повторяю неуверенно.

– Почему? Так любишь своего мужа? – жестко интересуется он. Тонкие губы складываются в суровую складку.

– Нет. Я… Я… – не нахожу слов. Чувствую злой взгляд отца, замечаю полные слез глаза бабушки.

На свадьбе с Равилем настоял мой отец. Я не испытывала любви к мужу. Пыталась уважать. А сейчас мне хочется развестись и отмыться. Не желаю даже вспоминать о Равиле. Лучше из лужи пить, чем жить с этим предателем!

– Пойдем погуляем по саду, Белла, – учтиво предлагает мне руку Мурад. – Поговорим. Надеюсь, твои страхи беспочвенны, и мы быстро все уладим.

Машинально вкладываю пальцы в широкую холеную ладонь. Хафизов чинно ведет меня к выходу и уже в коридоре накидывает на мои плечи собственное пальто. Теплое и такое мягкое. Пропитанное запахом необыкновенного парфюма. Так и хочется зарыться носом в ворсистую кашемировую ткань. Но нельзя. Это неприлично.

Выйдя на крыльцо, порывисто вдыхаю морозный воздух, будто вместе с ним набираю полные легкие смелости, и все никак не могу придумать, с чего начать. Раньше мне не приходилось говорить о личном с посторонним человеком. С мужчиной! Но другого пути нет. Надо во всем признаться Мураду… Мусаевичу. А потом покаяться семье.

– Почему ты приехала одна, Белла? – осторожно осведомляется Хафизов. – Где твой муж?

– Он остался в городе, – выдыхаю я. Первый вопрос не самый страшный.

– Он лучше меня? Чем же? – совершенно спокойно интересуется Мурад. – Я предлагаю тебе совершенно другую жизнь, понимаешь? А ты отказываешься. Не хочешь помочь отцу?

– Нет, не в этом дело, – мнусь я, стараясь не смотреть на высокого сильного мужчину, нависающего надо мной.

– Пойдем в сад, – предлагает он, обернувшись. Видимо, заметил в окне мать или сестру.

– Да, конечно, – киваю я, снова радуясь маленькой передышке. И снова моя рука оказывается в захвате мужской ладони. Вздрагиваю от каждого прикосновения. Так не должно быть. Неправильно это.

Опавшая листва шуршит под ногами, свинцовые тучи нависают предупреждающе, а на душе неспокойно. Да и сам сад с облетевшими с деревьев листьями кажется мне чужим и враждебным, словно не я тут носилась с самого детства. Лазала по деревьям и устраивала куклам дом в кустах смородины.

– Давай побеседуем, – кивает Мурад на скамейку, установленную около обрыва. – Тут нас точно никто подслушать не сможет. Говори, что ты хотела мне сообщить, – приказывает он, облокачиваясь на старую узловатую яблоню. Урожай давно весь собран. Но несколько круглых плодов еще краснеют на черных ветках.

«Нужно снять их, пока морозом не побило!» – думаю я машинально. И неожиданно для себя выпаливаю как на автомате.

– Мурад Мусаевич, если вам нужна женщина из нашей семьи, женитесь лучше на Гуле. Вы, наверное, хороший человек, но я не могу выйти за вас замуж.

– Даже если аннулировать брак?

– Да, – понуро опускаю голову. – Не надо его аннулировать. Я потом разведусь с Равилем.

– Что ты хочешь мне сказать, Белла? – строго глядит на меня Хафизов.

– Я жду ребенка. Срок – пять недель, – выдавливаю я и краснею до корней волос.

– Хм-м, – усмехается Мурад. – Интересный поворот. Не ожидал.

Подняв голову, срывает самое красивое яблоко. Неспешно достает из кармана связку ключей, раскрывает брелок, вытягивая нож. И аккуратно режет тонкие ломтики. Один пробует сам, а другой подносит к моему рту.

– Очень вкусные, – произносит он, будто я не знаю.

Несмело вытягиваю из его пальцев кусок яблока, кладу в рот и боюсь жевать.

– Мне не нужна твоя сестра, Белла, – улыбается мне снисходительно Мурад. – Возможно, она красивая и порядочная девушка и достойна хорошего мужа. Но я хочу тебя.

– Но я не могу, – опустив глаза, тяну жалостливо. – Вы же понимаете, – пытаюсь привести какие-то доводы, но мне снова затыкают рот ломтиком яблока.

– Жуй, пожалуйста, – словно маленькой, делает замечание Мурад и смотрит на меня внимательно. Тушуюсь еще больше под строгим пронзительным взглядом.

– Кто знает счастливую новость? Муж? Роза? Родители? – сыплются на меня вопросы.

– Еще никто, – лепечу я. – Я вчера была у врача и никому не говорила еще.

– Странно. Ладно, родители. А муж? Почему не сказала ему сразу? Почему он отпустил тебя одну, и почему ты хочешь с ним развестись? Я ничего не понимаю.

– Он изменил мне, – выпаливаю, не подумав. – Я хотела ему сказать… Специально вернулась домой. А он… там с другой. В коридоре. Даже дверь не закрыли.