Притворись моей женой

Пролог

- Да! Я согласна! – произношу едва слышно, понимая, что с этого момента моя жизнь кардинально поменяется.

- Отлично, детка, - смеется он, сгребая меня в охапку. А я...

А я бью его по сильным рукам, крепко обнимающим меня, и пытаюсь вырываться из этого безумно приятного кокона, в котором я бы с удовольствием осталась навечно.

Даже осознавая всю остроту ситуации, я не могу не наслаждаться его непосредственной близостью. На мгновение прикрываю глаза, вдыхая его пьянящий чуть терпкий мужской запах, смешанный с древесно-мускусным ароматом туалетной воды.

Чувствую, как он словно зеркально проводит носом по моей шее.

Голова кружится от интимности момента, а дыхание спирает от яркости ощущений. Кожа на талии под плотным платьем горит – даже через ткань его прикосновения выжигают мой разум.

- Отпусти меня, - прошу полушепотом. – Алексей, отпусти! Об этом мы не договаривались...

Он нехотя ставит меня на пол и размыкает объятия.

- Прости, - говорит, уводя взгляд в сторону. – Не знаю, что на меня нашло. Мне не следовало этого делать.

Я отворачиваюсь и от досады закусываю губу. Делаю вид, что поправляю смятую от его напора одежду.

- Не следовало, - выдыхаю и практически незаметно веду плечом, словно сбрасывая с себя наваждение. А затем усилием воли резко меняю тон. – Больше такого никогда не делай, - звучит сурово.

- Сделаю, Марго, - Алексей подходит ко мне слишком близко. Я вижу его в отражении окна. – Представь себе, я даже больше сделаю! – снова тянет ко мне руки.

- Только попробуй! – обрываю его. Поворачиваю голову к мужчине, параллельно натягивая на лицо непроницаемое выражение. Пытаюсь не утонуть в пронзительном взгляде красивых карих глаз. – Тогда останешься сам! – выдаю жестко и сжимаю губы в одну тонкую нить.

А затем стремительно разворачиваюсь, обходя его, и цокаю каблучками к выходу из переговорки.

Я ему не позволю играть со мной.

Он никогда не разобьёт мое сердце.

Больше никогда...

Глава 1

- Молодец, Миллер, - мягко говорит наш директор, Аркадий Павлович Цыганков, едва растягивая губы в улыбке. Это наивысшая похвала в его иерархии комплиментов подчиненным. – Так держать!

- Спасибо! – силой удерживаю на лице спокойное выражение, а внутри я просто визжу от счастья.

В этот момент я ощущаю себя маленькой девочкой, которой дед Мороз принес долгожданную куклу.

Я так ждала этих слов! Столько для этого сделала! Буквально ночевала в офисе. И вот проведенное на прошлой неделе мероприятие принесло свои результаты.

Поэтому похвала Цыганкова, который обычно и доброго слова не скажет, для меня невероятно приятна.

- Итак, вернемся к планам, - парой слов Аркадий Павлович успокаивает моих коллег, бурно реагирующих на комплимент в сторону моей работы. Наш директор любит вникать во все тонкости деятельности каждого отдела. Именно поэтому каждый понедельник в десять утра мы проводим эти планерки, на которых отчитываемся за успехи прошлой недели и докладываем о своих планах на будущую. – Кстати, забыл вам сказать, что сейчас мы познакомимся с нашим новым руководителем продаж, - Цыганков бросает взгляд на свои дорогущие часы, а мы с коллегами исподтишка переглядываемся.

Целых две недели эта должность была вакантной. На нее всё не могли найти подходящего кандидата. Что очень радовало Василия Иолантьева, заместителя руководителя отдела продаж и временно исполняющего обязанности самого руководителя, который очень надеялся на скорое повышение.

А теперь Вася сидит за длинным столом переговорки бледный как мел. Кажется, сюрприз о назначении нового человека был неожиданностью не только для нас, но и для тихого безынициативного Иолантьева.

Бросив на несчастного беглый взгляд, я перевожу глаза в телефон и торопливо проглядываю почту. Зачитавшись, я не даже не замечаю, как воздух в помещении накаляется.

- Дорогие коллеги, - звучит голос Аркадия Павловича, который вырывает меня из цифрового мира, - познакомьтесь, наш новый руководитель отдела продаж – Алексей Игоревич Мозговой.

Я поднимаю глаза от экрана телефона и замираю, чувствуя, как сердце проваливается куда-то вниз под стол и улетает дальше, пробивает четыре этажа и землю и мчится в космос.

Быть этого не может!

Смотрю на человека, которого только что представил Цыганков и понимаю, что не ошиблась – передо мной сейчас стоит тот, кто когда-то поднес меня до небес, а потом вмиг разбил мое сердце.

Жадно разглядываю его лицо, каждая черточка которого мне до боли знакома.

Повзрослел, возмужал. Он уже не тот красивый парень, с которым я просидела за партой два последних года в школе – он уже оформившийся молодой мужчина. Такой же привлекательный, как и раньше. Только легкая небритость на щеках, которой никогда не было в школе. Во всём остальном он остался таким же безумно-притягательным и очаровательно-неотразимым.

Пока я пытаюсь привести свои мысли в порядок, Алексей уже успел очаровать половину присутствующих. Вторая половина еще смотрит на него с недоверием. Но, уверена, это ненадолго. Стоит ему пошутить, как все сразу же растают и будут считать его чуть ли не лучшим другом.

- Присаживайся, Алексей, - добродушно произносит Цыганков. – Сейчас я тебе представлю твоих коллег, а потом мы послушаем, что они предлагают нам на эту неделю.

- Хорошо, Аркадий Павлович, - приветливо улыбается Алексей и присаживается на свободное место рядом с Васей.

Иолантьев теперь резко краснеет. Бедненький. Как бы его удар не хватил с такими переменами внутреннего состояния.

Впрочем, мое внутреннее состояние сейчас, кажется, практически ничем не отличается от Васиного. Сердце бьется где-то в висках, приглушая все звуки окружающего мира. Руки немного подрагивают, поэтому я предусмотрительно сцепила их в замок.

Незаметно делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Мне нужно собраться. Необходимо взять себя в руки. Коллеги не имеют права ничего заметить. Мне нельзя портить свою репутацию Железной леди.

- Это Людмила Васильевна Королёва, наш главный бухгалтер. А это Иван Михайлович Капитанов, руководитель отдела логистики. С Ваней, кстати, тебе нужно будет согласовать последнюю отгрузку в “Капитолий”. Мне Олег звонил, - Олег – это какой-то родственник нашего Аркадия Павловича, владелец сети магазинов “Капитолий”. Видимо, он уже успел о чем-то нажаловаться нашему директору. – Но это обсудите после планерки, - продолжает директор. – А это Маргарита Александровна Миллер, наш руководитель отдела маркетинга, - звучит сквозь шум в моих ушах.

Я на мгновение прикрываю глаза, а потом перевожу их на Алексея.

И сразу же тону в его пронзительном взгляде...

***

Сердце замирает, а руки немеют. Я, словно привязанная тонкой нитью, продолжаю пялиться.

И в то же мгновение понимаю, что он меня узнал. В омутах напротив мелькают какие-то эмоции, распознать которые невероятно сложно – слишком быстро они исчезают.

- Очень приятно, - скорее читаю по его губам, чем слышу в реальности эти слова.

Горло пересыхает, становится сложно говорить. Собираюсь из последних сил.

- Взаимно, - выдавливаю из себя.

И сразу же увожу свои глаза в экран телефона. Позволяю себе еще раз прикрыть ресницы, которые потом мгновенно распахиваю – невозможно проверять почту с закрытыми глазами.

Пальцы машинально скользят по экрану, зрачки механически бегают по исписанной черным текстом белой странице какого-то договора, который мне прислали, а вот мысли далеки от рабочей документации.

Я не знаю, смотрит ли на меня Алексей – ведь сама на него не поднимаю взгляда, но ощущаю себя словно на вершине извергающегося вулкана. Земля подо мной дрожит и шатается – кажется, это рушится моя спокойная жизнь, которую я на протяжении многих лет выстраивала для себя.

Монотонное бормотание Цыганкова, всё это время звучащее для меня расплывчатым фоном, затихает. На смену ему приходит звонкий голос главного бухгалтера, сообщающий о скорой налоговой проверке. Затем он затихает, уступая место логисту. Так друг за другом все присутствующие здесь руководители отчитываются о своих планах на эту неделю.

Глава 2

- Маргарита, идешь обедать? - спрашивает меня Володя, руководитель IT службы.

- Спасибо за предложение, - мягко говорю я, - но я не голодна. Иди без меня, - вешаю трубку стационарного телефона и вздыхаю.

Володя хороший, добрый, умный, спокойный, но слишком уж приставучий. Как ему не отказывай, он все равно не понимает, что принимать пищу с ним я не собираюсь.

Впрочем, я не принимаю ее ни с кем из нашей компании. Не то, чтобы я была такой уж нелюдимой, но я не люблю сплетни. А они обязательно будут, когда коллеги собираются обедать вместе.

Много лет назад мне, когда я только пришла сюда, хватило одного такого "обеда", чтобы понять, что больше я с коллегами я в перерыв никуда не выйду. Мои уши сворачивались в трубочку, пока я вынуждена была выслушивать их домыслы и бредни.

С тех самых пор я всегда нахожу себе какую-то причину, чтобы отказаться. Поначалу зазывающие меня настойчиво приглашали меня, затем обижались, а потом привыкли. И только Володя не понимает или делает вид, что не понимает, моего игнора.

Хотя я и вправду не голодна сейчас и, кроме того, мне есть чем заняться.

Я пускаю на печать информацию о нашей будущей рекламной кампании, а потом встаю из-за компьютера, чтобы забрать листочки с принтера, который находится в паре шагов от моего стола. Взгляд падает на парковку возле нашего здания, которую хорошо видно из моего окна.

Я замираю, заметив внизу группу своих коллег, отправившихся на обед. В центре этого временного собрания я вижу Алексея. Он рассказывает что-то, активно размахивая руками. Остальные смеются, словно новый руководитель продаж сказал что-то невероятно забавное. Хотя, скорее всего, он действительно сказал. У него язык подвешен и с чувством юмора все в порядке, поэтому не удивлюсь, если к концу обеда мужчины будут считать его лучшим другом, а женщины обольстительно улыбаться и ненавязчиво строить глазки.

Я отворачиваюсь от окна и забираю свои распечатки. Усаживаюсь, держа их перед собой. Вот только вместо слогана и красивого описания перед глазами все еще стоит ранее увиденная картина.

Вот как ему это удается? Только пришел, и уже свой в доску…

Я же для того, чтобы ко мне относились хоть вполовину так же, добивалась этого многие годы. И то со мной сейчас скорее общаются потому, что надо, а не потому, что хочется.

Я вновь поднимаюсь с кресла, подхожу к окну и закрываю жалюзи. Не хочу, чтобы хоть что-то меня отвлекало от работы. А то секундный взгляд волнует душу целых полчаса, не меньше.

Возвращаюсь к работе и вчитываюсь в текст. Черкаю все, что мне не нравится. Делаю свои пометки, что улучшить, как доработать, и вызываю бренд-менеджера.

- Таня, здесь мои замечания, - протягиваю сотруднице листы. – Проработай их, пожалуйста, сегодня. Информацию скинь на почту.

- Хорошо, Маргарита Александровна, - кивает она, забирая мои замечания, и через мгновение оставляет меня одну.

Впрочем, расслабляться мне некогда. Я до позднего вечера сижу на работе. Перед уходом заглядываю в почту. Вдруг пришло что-то срочное. Наши партнеры разбросаны по всему миру, поэтому часовые пояса не всегда совпадают.

В почте сейчас одиноко висит письмо от... Алексея. Он все-таки написал мне запрос в письменном виде и, судя по времени отправления, сделал это минут пять назад.

Я сверяюсь с часами и понимаю, что новый руководитель продаж, похоже, тоже решил задержаться в офисе допоздна. Отрабатывает пропущенное обеднее время?

Выключаю компьютер и выхожу из кабинета. На парковке меня, как всегда, дожидается моя машина. Я усаживаюсь и медленно выезжаю на дорогу. Еду неспеша - терпеть не могу скорость на проезжей части.

Заезжая в магазин, я оставляю авто на подземном паркинге и поднимаюсь на лифте домой. Щелкаю дверьми и захожу в пустынную квартиру. Я живу одна. Совершенно одна. Даже домашних животных у меня нет – я не могу позволить себе такую ответственность. Кота или собаку нужно вовремя кормить, а пса еще и выгуливать. С учетом моих периодических командировок это, к сожалению, невозможно.

Быстро перекусываю готовой едой, которую купила в супермаркете, и усаживаюсь на диване. Щелкаю пультом, включая телевизор. Вот только я не собираюсь смотреть фильм или телепередачу – я жду рекламу, чтобы посмотреть, как себя ведут на ТВ наши конкуренты.

Прошерстив основные каналы, я выключаю устройство и иду в душ. Укладываюсь в свою большую кровать, о которой, скажу по секрету, давным-давно мечтала и которую наконец-то приобрела всего полгода назад, и засыпаю.

Утро следующего дня у меня проходит по стандартному графику – прохладный душ, который невероятно бодрит, завтрак из овсянки, за которым я проверяю почту, и спокойная поездка в офис. Я не люблю пробки и всегда выезжаю заблаговременно.

Поднимаюсь в лифту вместе со своей секретаршей. Анна знает, когда я прихожу на работу, и появляется на своем рабочем месте в то же время.

Прихлебывая горячий кофе, который для меня приготовила помощница, я заглядываю в файл, который мне вчера отправила бренд-менеджер.

Внезапно звонит мой мобильный телефон. Я поднимаю устройство со стола и с удивлением читаю надпись на экране.

- Маргарита, доброе утро! – говорит директор. – Я через пятнадцать минут буду в офисе. Зайди ко мне, пожалуйста. Это насчет нового филиала.

- Доброе утро, Аркадий Павлович! – отвечаю спокойно. – Хорошо, зайду, - понимаю, что рабочий день сегодня пойдет наперекосяк.

Ровно через пятнадцать минут я, оставив недопитый напиток, стучу в дверь Цыганкова.

- Проходи, - разрешает мне войти директор. – Секунду, - сообщает, показывая на стул.

Я присаживаюсь и вздрагиваю, услышав повторный стук.

- Можно? – звучит знакомый голос.

- Конечно, Алексей. Присаживайся, - говорит Аркадий Павлович.

Мои глаза моментально округляются.

***

- А зачем он тут? – выдаю на эмоциях. Совсем не осознавая, что мой вопрос звучит крайне бестактно. – Мы ведь о новом филиале говорить будем, а не о продажах в нашей стране.

Глава 3

В этот день, как и в любой другой, я сижу на работе допоздна. Стараюсь не отвлекаться на разные мысли, поскольку меня здесь долго не будет. Неделя – по моим меркам это слишком долго.

Я согласовываю всё для проведения рекламной кампании одного бренда, согласовываю поднятие цен другого, подтверждаю пиарщице новые вводные по коммуникациям касательно нового филиала и делаю еще сто разных дел.

Кроме того я не забываю отправить Алексею мои маркетинговые планы, сопровожденные сухим официальным текстом. В ответ получаю милое письмо со смайликами в конце.

Я качаю головой, закрываю почту и продолжаю работу с файлами, от которых оторвалась, чтобы проверить срочные мейлы.

Вечером ухожу домой самая последняя. Несмотря на то, что сегодня пятница я не спешу уйти с рабочего места. Мне спешить некуда. Меня никто не ждет. Друзей, с которыми можно было бы посидеть где-то и расслабиться, у меня нет. Я их так и не приобрела, хотя были знакомые, которые хотели бы общаться со мной больше. Но я полностью сосредоточилась на работе.

Все мои друзья – это цифры и отчеты.

Так было всегда. По крайней мере насколько я себя помню, я занималась только учебой. Пока все гуляли в компаниях, на дискотеках, в клубах, я корпела за учебниками. Я была целеустремленной.

И только это помогло мне вскарабкаться на ту ступень социальной лестницы, где я нахожусь сейчас. Только это вытащило меня из беспросветной нищеты, в которой я провела свое детство. К сожалению, мои родители были хорошими людьми, но слишком мягкими. Они спокойно смирялись, когда им урезали зарплату и навешивали дополнительные часы. Я же, к счастью, такой не была. Я всегда умела отстаивать свое право на существование. Всегда умела добиваться поставленных целей. Всех, кроме одной...

Я заезжаю в супермаркет и покупаю еды на два дня. Несмотря на то, что завтра суббота, я как всегда проведу ее на работе. Я привыкла так жить.

Вся моя жизнь – это работа.

Стандартный сценарий повторяется – сегодняшний вечер, завтрашнее утро, поездка в офис, где я по обыкновению полностью погружаюсь в дела настолько, что не слышу стука в мою дверь.

- Да, Анна, - говорю я и понимаю, что сегодня моей секретарши нет.

Она такой же трудоголик, как и я, только моложе. Поэтому я едва не с боем выгоняла ее по субботам и воскресеньям из офиса.

Когда тебе двадцать, выходные нужно проводить с друзьями, а не впахивать на работе, принося кофе и документы на подпись. Поэтому теперь в эти дни я сама варю себе кофе и заправляю бумагу в принтер.

Когда тебе двадцать, ты должна жить и чувствовать, что живешь. А когда тебе тридцать, можно выключить все ощущения и усердно работать. Без чувств и эмоций.

Все мои чувства – это графики и статистика.

- Анна? – спрашиваю я еще раз с надеждой. Вдруг она всё же решила показаться в моей приемной.

- Привет трудоголикам, - распахивается дверь моего кабинета, и в нее заглядывает... Алексей. – А ты чего в субботу на работе?

Я какое-то мгновение молчу, решая, что ему сказать. А потом, не придумав ничего умнее, глупо отвечаю вопросом на вопрос:

- А ты чего?

- Я документы заезжал забрать перед командировкой, - отвечает, белозубо улыбаясь.

- А я... работаю, - развожу руками. Впрочем, мне стыдиться нечему. Подумаешь, провожу выходные на своем рабочем месте. Вот если бы я по будням была непонятно где, тогда можно было бы испытывать чувство стыда. А так...

Я многозначительно поглядываю в монитор, делая вид, что невероятно занята.

- Ладно, - произносит Алексей. – Тогда не буду отвлекать.

Вот и отлично. Вот и не надо.

Он уходит, а я ожесточенно стучу по клавиатуре. Словно она виновата в том, что Мозговой меня потревожил. Будто она грешна в моих мыслях.

Я поднимаюсь из-за стола и иду к кофемашине. Мне нужно несколько минут, чтобы упорядочить свои ощущения. Сердце немного сбоит. К счастью, внешне этого не видно. Чертов Мозговой... вот зачем появился?

Наблюдая за тоненькой струйкой ароматного напитка, я глубоко вдыхаю и выдыхаю. Прикрываю глаза и расслабляюсь.

Распахиваю ресницы и подхватываю кофе.

Как же хорошо, что в офисе я сейчас одна. Никуда не надо идти, никого не нужно вызывать к себе – мое замешательство так и останется тайной. Позорной и постыдной тайной.

Ведь как бы я не старалась, кажется, он всё равно продолжает жить где-то внутри моего сердца. В самом дальнем уголке, погребенный под завалами ежедневной рутины, тлеет давнее чувство, которое я бы с большой радостью вырвала из себя. Пусть даже вместе с этим самым полым фиброзно-мышечным органом, который мне порой так мешает.

Вернувшись на рабочее место, я вновь берусь за работу. Как одержимая, стараюсь сделать как можно больше.

И всё равно всё не успеваю.

Мне приходится уходить из офиса – мне еще складывать чемодан, который не собран. Да и поспать бы хоть немного не мешало перед ранним утренним рейсом.

Прощаюсь с охранником, который не удивляется, увидев меня так поздно на проходной, я иду к своей машине. И уже через некоторое время захожу к себе в квартиру.

Утром, едва не проспав, я разлепляю ресницы и несусь в душ. Прохладная вода бодрит и придает ускорения. Одной рукой проверяю заказ такси, сделанный с вечера, другой наношу макияж. Одеваюсь, проверяю квартиру, подхватываю чемодан и спускаюсь на улицу.

В такси прикрываю глаза, чтобы не видеть, как со скоростью проносятся мимо нас дома и деревья. Но молчу.

Учить людей водить - не моя прерогатива. Я – не авто-инструктор.

В результате я приезжаю в аэропорт раньше, чем запланировала, и ищу небольшую кофейню. Наслаждаюсь напитком, проглядывая почту, а потом неспешно иду на свой рейс.

Усевшись в самолет, я с тревогой наблюдаю, как заполняется салон. Практически все места в бизнес-классе уже заняты. Нет только моего коллеги. Который влетает в последний момент, ослепительно улыбается стюардессам, сыпет шутками.

Глава 4

По возвращению домой мои дела вновь повернули в свое русло, я по прежнему проводила время на работе. С Алексеем почти не виделась. Даже к себе в кабинет Аркадий Павлович вызывал нас по одному.

Впрочем, не то, чтобы факт того, что я не пересекаюсь с Мозговым, меня как-то беспокоил, просто мне действительно не понравился его вид в самолете. Хотя... вполне возможно, что он всю ночь до этого прокутил в каком-то баре. В той же Эшли, например. Поэтому он не заслуживает того, чтобы его пожалели.

Вот я и не жалею.

Но Цыганкову, конечно же, не сдаю. И не потому, что Алексей мне хоть как-то дорог, просто это не мои методы общения с кем-либо. И в особенности с руководством.

Я рассказываю только о своей работе, о том, что уже выбрала себе специалиста, о том, что мы с ней уже успели побывать “в полях” (так у нас называются выезды на “точки”, в магазины то есть).

В целом моими успехами Аркадий Павлович остается доволен, что и не удивительно. Только просит уделять западу больше внимания, чем я себе запланировала.

Скрепя сердце, я соглашаюсь. Я особо не жду большого успеха в Америке, поэтому не совсем понимаю, зачем отдавать максимум усилий туда, откуда ты получишь максимум 10% пользы. Лучше бы, конечно, продолжить развивать тут у нас, но... С Цыганковым спорить очень энергозатратно, а я сейчас так устала, что просто хочется уронить руки на его стол и лечь тут же поспать.

Но вместо этого я всё же вступаю в полемику с директором и добиваюсь того, что буду уделять Штатам больше, чем запланировала, но куда меньше, чем хочет Аркадий Павлович. На этом и расходимся.

Моя жизнь входит в прежнюю колею. Только теперь в ней появляется Эшли. Девушка звонит мне ежедневно, отчитывается о своих успехах. Я ей очень довольна и действительно рада, что выбрала именно такого специалиста.

Три недели проходят в бодром ритме. Я не отвлекаюсь уже ни на что. Никто не беспокоит меня в офисе даже по выходным.

- Анна, - говорю секретарше в один из дней, - собери всех наших в переговорке через десять минут, пожалуйста. И подготовь проектор.

- Хорошо, Маргарита Александровна, - отзывается девушка. – Вам кофе сделать?

Я на мгновение задумываюсь.

- Нет, спасибо, - отвечаю, понимая, что в последнее время я весьма злоупотребляю этим горьким напитком. Сердце мое за такое мне точно спасибо не скажет. Впрочем, как и за постоянный трудоголизм и отсутствие нормального питания тоже. Но мне есть что ему возразить – жизнь у меня одна, а обеспечивать меня не кому, к тому же, я безумно люблю свою работу, поэтому... придется тебе потерпеть, мое сердечко.

Подхватываю ежедневник и телефон и выхожу из кабинета. Уверена, что мои сотрудники уже ждут меня. Ведь персонал я подбираю себе под стать.

- Здравствуйте, коллеги, - говорю, заходя в переговорку. – Сегодня я хочу вас познакомить с нашей коллегой в новом офисе, - сама тем временем открываю видео-чат и вызываю Эшли. Мы с ней договаривались на это время, что созвонимся. Несмотря на разницу во времени, моя новая сотрудница выходит на связь.

Мы знакомимся. Каждый немного рассказывает о себе, Эшли – о первых результатах своей работы. Я слушаю всех своих сотрудников, и мне невероятно приятно, что все они (исключая Эшли, конечно же) отлично владеют английским языком. С другой стороны, а чего я вообще ожидала, если выбирала людей, похожих на себя?

Наша межконтинентальная встреча проходит замечательно и завершается на хорошей ноте. В конце мы прощаемся с Эшли и выключаем видео.

Я не буду спрашивать у своих подчиненных, понравилась ли им наша новая коллега, по той простой причине, что мои решения не обсуждаются. Если я выбрала ее, значит, я всё сделала верно. Вот дорастут до моей должности (не в этой компании, естественно), тогда могут критиковать.

Ребята выходят из переговорки, а я на пару минут задерживаюсь, отвечая на сообщение.

Щелкает замок на двери, я поднимаю голову и застываю.

- Привет, - знакомый бархатный голос выводит меня из ступора. Я медленно поднимаюсь со стула. Складываю руки на груди, не понимая, чего сейчас ожидать от человека, закрывающего нас в одном помещении в рабочее время. – Марго, у меня к тебе одна просьба. Вопрос жизни и смерти!

Я хочу сказать, что для него я Маргарита Александровна, но молчу.

Сложно уколоть, когда тебя так просят. А сейчас он просит меня именно так.

- Пожалуйста, Маргарита! – Алексей подходит ко мне поближе, но, не доходя несколько шагов, останавливается. – Ты должна мне помочь!

- Должна? – поднимается моя бровь.

- Да, Марго! Да! – голос Мозгового непроизвольно повышается. – Кроме тебя мне не к кому обратиться!

Это уже интересно.

- Пожалуйста, Марго! – он просит сейчас тем особенным тоном, который я так часто слышала когда-то...

- Говори, - милостиво разрешаю я, вновь присаживаясь на стул.

- Выслушай меня сначала до конца, - Алексей усаживается на краешек длинного стола, но ближе ко мне не подходит. Неужели он вспомнил о личном пространстве?

Я киваю, показывая, что сдержусь, чего бы мне это не стоило.

- Марго, в Чикаго есть один знаменитый на весь мир хоккейный клуб. Ему уже почти сто лет, - продолжает мужчина, а я изо всех сил терплю, чтобы не прервать его тираду. – Так вот. Я давно мечтал купить его акции. И теперь они уже практически у меня в кармане.

- Поздравляю. А при чем здесь я? – всё же не выдерживаю.

- Тут и начинается самое интересное, - Алексей отводит взгляд. Этот маленький жест выбивает у меня почву из-под ног. Он всегда так делал, когда очень нервничал. Неужели и сейчас он так сильно переживает? – Владелец клуба, который выставил на продажу всего пять процентов акций, на которые я и претендую, как бы тебе объяснить... в общем у него весьма традиционные взгляды на отношения. И он уже был готов продать мне свои акции. А потом в разговоре – помнишь, я уезжал на один день там? – Мозговой напоминает мне о дне, когда мы встретились в лифте гостиницы, - так вот, в разговоре он упомянул, что продаст свои акции только человеку, у которого уже есть семья. Нужно всего лишь поужинать с ним. Вроде как подтверждение.