Привет, Милли, мне грустно

Рассказ

Вот уже целую неделю шли дожди, хотя июль только начался. И Вика отчаянно хандрила. Жизнь вообще в последнее время не радовала её — в выходные рассталась с парнем, с которым встречалась три года, причём, в этот раз навсегда, друзей не было. Нет, были, но раньше, до того, как в жизни появился этот человек, и с тех пор всё время Вики было подчинено только ему. Остальное же оказалось задвинуто: друзья, увлечения, цели, желания... Словно её часов вовсе и не было на свете. Лишь сейчас начала пробуждаться от долгого иллюзорного сна и понемногу понимать, кто она такая есть и зачем вообще в этом мире? Да и просто то, что она — Виктория Лаврова, ей двадцать пять лет, она высокая блондинка с голубыми глазами. Вот только неясно пока, что она любит и чего хочет. В данный момент, наверное, ничего, просто лежать на диване, глядя на картину, висевшую на стене, там была река и тонкий мостик через неё в окружении леса. Но так нельзя, она же, в конце-концов, не больная и даже не инвалид. Но как же вставать не хочется. Вика потянулась и с тоской оглядела комнату, чем бы заняться? На глаза попался планшет. Рука машинально потянулась к гаджету и положив его на колени, вошла в интернет. Девушка не знала, куда ей зайти, в соцсети не хотелось точно. Её там всё равно никто не ждал, а тупо смотреть на пустую страничку, ожидая хотя бы рекламного спама было не лучшим из удовольствий. Вика призадумалась, но тут вспомнила о своём детском увлечении сочинительством и вдруг захотела почитать другие самодеятельные рассказа других, таких же, как она, молодых писателей. И в конце-концов Вика набрала в строчке поисковика: Молодой одинокий автор. В ответ вылезла целая колонка страниц, не меньше десятка, но внимание Вики привлёк уже первый ответ. Сайт с аналогичным названием, на котором изливали свои мысли другие люди, которым, как и ей, не с кем было поделиться ими. Идея была хорошая, но, чтобы сделать это нужно было создать свой профиль. Вика машинально открыла поле регистрации, ввела электронную почту и пароль и погрызла ноготь на указательном пальце, думая, как бы назваться в строчке Ник. Можно было, конечно, не придумывать и просто назваться, как есть, Викторией, а что, неплохо, хотя, нет, длинновато. Может быть Вики? Нет, слишком избито. Есть ещё вариант от фамилии, Лавра какая-нибудь, или Лавруша. Ну нет, детский сад какой-то. Надо что-то такое, одновременно цепляющее и простое, чтобы запомнить было легко. Лучше всего вариант имени, но такой, какой не принято употреблять часто. Вика снова задумалась, прикидывая как бы назваться. Вика, Викуся, Вита, Тория, Тори! Вот, это то, что надо, и как только сразу не догадалась!
Итак, регистрация прошла успешно, осталось только найти, что бы почитать, чтобы хотя бы понять, куда она попала и чем дышит местный народ. Ники авторов были самые разные, от простых, типа, Киска, Лапочка, Солнышко, до сложных наборов слов. Впрочем, писали все они тоже не одинаково. Из тех десяти участников, что были на первой страницы внимание Вики привлекла только одна девушка, её ник был Милли и писала она очень глубокие рассказы со смыслом. В них говорилось о жизни и смерти, о том, как близко находятся та и другая, являясь гранями одной истины, имя которой Душа. И в то же время написаны они были очень доступно и легко проникали в сознание, не позволяя забыть себя. Их было немного, всего лишь семь и каждый из них Вика-Тори прочла за вечер и прочтя последнюю строчку, не сумев удержаться, вернулась к первой. И так теперь было ежевечерне. Ей казалось, что через эти слова рассказа неведомая Милли словно бы разговаривает с ней и даёт ответы на незаданные вопросы. Вот, например, думала Вика о том, вернёт ли своего парня, при этом открыв третий рассказ Милли, названный «Всё возможно, пока ты жив». И она поняла, что это правда. Сама Вика тоже попробовала написать, вышло неплохо, что-то из серии притч о том, как важно ценить то, что имеешь, потом небольшой рассказ о девочке и любимой кукле, которые были лучшими друзьями, пока их не разлучило взросление, а затем рассказ о подругах, друживших на грани влюбленности. Рассказы нашли хороший отклик, вот только не от той, кто вдохновила её. Не от Милли. Но Тори никак не могла решиться с ней об этом поговорить, хотя и очень хотела, просто подумала, что та может не захотеть или вообще не любить общаться. Но однажды, когда было особенно тоскливо, вдруг сама собой нажала на Личные сообщения и написала, почти не думая:
«Привет, Милли, мне очень грустно.»
На ответ особенно не рассчитывала, но он пришёл и очень быстро:
«Привет, Тори, очень жаль, что тебе грустно, скажи мне, в чем дело, и быть может, я тебе помогу.»
Так просто, так душевно, словно они были старыми знакомыми. Такое общение было для Вики в диковинку и наверное поэтому она не стала ничего уточнять, а просто написала:
«Я одна. Меня никто не любит. Я лишняя везде и для всех.»
Тоже легко и просто, без всяких предрассудков. Как будто знала, что Милли поймёт и не будет смеяться.
«Уже нет. Ты же написала мне, значит нас теперь двое, а это уже кое-что. Расскажи мне, отчего вышло так, что тебе грустно?» — написала ей в ответ новая знакомая.
«У меня нет друзей, человек, которого я любила, бросил меня, хотя я отдала ему всё, что у меня было, свою душу, своё сердце, свою любовь, а он сказал, что я как ребёнок и не готова к нормальной жизни» — не менее откровенно написала Тори.
«А что именно ты делала? Быть может, проблема как раз и в том, что ты слишком сильно пыталась его удержать, думая только об этом и не видя остального? Например, того, чего хочет он сам, да и ты тоже скорее всего потеряла при этом личность и потому перестала быть интересной для него?» — пыталась разобраться в проблеме Милли, она с первых минут включилась в ситуацию и приняла её, как свою. И Вика окончательно перестала стесняться, день за днём доверяя новой подруге все свои секреты и проблемы, получая в ответ не осуждения и нотации, как это бывало прежде, а ценные советы и справедливую критику. Но вот только обидно не было и ощущения того, что тебя искупали в кипятке и выставили на мороз. Наоборот, было легко и даже самой иногда хотелось, чтобы Милли её отчитала.
«Быть сильной легко» — написала она однажды — «Достаточно просто найти того, кто слабее и кому ты будешь нужна. Тот, кто пропадёт без твоего внимания.»
Вика поняла правильно и возможность использовать это знание пришла к ней следующим же вечером, когда, возвращаясь домой с работы, она увидела у себя во дворе котёнка. Такого маленького и мокрого от дождя, что даже и не понять было какого он цвета. Увидев Вику, он поднял ушастую голову и огромные глаза посмотрели на девушку с такой надеждой, что становилось невыносимо смотреть на них. Он словно хотел сказать этим взглядом: «Да, я некрасивый, безродный, грязный, кому я нужен, когда вокруг полно породистых и ухоженных? Но если вдруг...то дай мне знать, я жду.» И Вика ответила, взяв его на руки и завернув в ветровку. Дома она помыла его и высушив, поставила перед ним блюдце с молоком. Это оказался котик, очень красивый, серый, почти серебряный, с белым пятном на груди, в виде сердечка. Она написала об этом Милли и та осталась довольна:
«Вот, теперь ты точно не одна, у тебя уже два друга, старайся ценить то, что имеешь, поверь, это уже немало. И заботясь о новом питомце, ты быстрее научишься быть ответственной и взрослой.»
Так Вика и назвала котёнка — Друг. Его и Милли, что стали самыми главными существами в жизни девушки. Последняя просто восхищала её своей силой воли, жизнелюбием и просто потрясающим оптимизмом. В беседах с ней любая проблема казалась и не проблемой вовсе, а так, смешной неурядицей. Как в мультике Спящая красавица, где камни, летящие в главного героя в последний момент превращаются в лёгкие мыльные пузыри. Она очень хотела бы встретится со своей подругой, чтобы вместе пройтись по городу, показать полюбившиеся места, да и просто обнять её, ту, которую успела полюбить всем сердцем за эти полгода, хотя совсем ничего о ней не знала. Даже имени и возраста. Только то, что она живет в соседнем городке-спутнике и раз в месяц куда-то пропадала на неделю, и могла писать только по вечерам и то недолго. Милли не говорила куда уходит, а Тори не спрашивала, должно же у них остаться что-то личное, ведь они уже давно и так фактически дышат одним воздухом, как сиамские близнецы. Но вот однажды, прямо перед временем обычного ежемесячного исчезновения, Милли внезапно написала свой адрес и попросила приехать через неделю, во второй половине дня, а на подразумевавшийся вопрос, что ей привезти, попросила конфеты Птичье молоко и букет синих орхидей. Тори едва не подскочила от радости и накануне поездки не спала почти целую ночь, ожидая момента, когда сядет в междугородний автобус и наконец-то увидит любимую подругу. Городок был немногим отличим от того, где жила Вика, а дом Милли оказался обычной трехэтажкой из жёлтых блоков на самой окраине. Квартира была на третьем этаже, скрытая за вытертой дверью из дерева и кожзаменителя. Вика позвонила в звонок, держа в руках конфеты и цветы. Но открыла ей совсем не подруга, а женщина, лет около пятидесяти, худенькая, в выцветшем халате, светлые волосы её заделаны в хвостик, а голубые глаза как будто светились изнутри. Такими они были чистыми и добрыми. Вот только очень печальными. Но увидев, кто пришёл, она, казалось бы, совсем не удивилась.
— Здравствуй, ты Тори? — спросила она ласково и внимательно глядя на девушку и получив утвердительный ответ, пригласила войти.
— Я мама Милочки, меня зовут Тамара Александровна, дочка многое рассказывала о тебе. Ты очень важна для неё, как сестра, как лучший и любимый друг — сказала женщина, усаживая её напротив.
— А когда она придёт? — спросила Вика, ничего не подозревая, а Тамара Александровна ответила:
— Это мы пойдём к ней, сегодня вечером, девочка. Возьми с собой этот букет, а конфеты оставь. Она будет рада, если мы съедим их вместе, вспоминая о ней. Это была чудесная девочка, таких, как она, больше нет. Но ангелы всегда забирают лучших, тех, у кого чистая душа...
Вика замолкла в изумлении, слушая рассказ этой странной женщины, а она всё говорила, не боясь расплакаться. Она обещала дочери больше не плакать и сдержит это обещание.
— Вот уже несколько лет из своих двадцати восьми, дочка страдала от рака мозга, её мучили страшные боли, но она терпела всё, любое лечение и все процедуры. Раз в месяц проходила химиотерапию и перенесла пять операций, у неё было много друзей, хотя все они жили только в интернете, но для каждого Милочка находила время и каждого пыталась приободрить и всем помочь, хотя у неё самой просто не оставалось сил от почти не прекращавшийся головной боли. Это был удивительный человек, очень сильный и благородный. Она очень хотела жить, но болезнь оказалась сильнее, и шестой операции она не перенесла и неделю назад нашей девочки не стало...
Женщина остановилась и глубоко вздохнула, прогоняя назад подступившие слезы, чтобы потом снова заговорить:
— Мила как будто чувствовала всё, что произойдёт. И перед самой операцией она сказала мне: «мамочка, когда меня не станет, ты не плачь по мне, а то я расстроюсь. Ты лучше вот, что сделай, на сайте нашего детдома я нашла одну девочку, её зовут Ада, у неё кудрявые волосы и родинка на щеке, и она очень несчастлива, возьми её сделай счастливой.» И глаза такие серьёзные стали, как будто решила всё уже. А уж про тебя как много говорила, просто каждый день... И попросила передать тебе кое-что, вот.
И Тамара Александровна, открыв шкаф, протянула девушке небольшой изящный кулон ввиде сердечка из полимерной глины, который Милли слепила сама, а посередине выдавлено одно слово, короткое и самое важное — Жизнь. А ещё записка, тоже короткая, из одной фразы: «Позвони Максу, он любит тебя». Последняя воля покойной.
***
Небольшое кладбище на окраине насчитывало более сотни тысяч могил, но свежей была лишь одна, с самого краю, с простым деревянным крестом, убранном цветными венками, с маленькой чёрной табличкой без фото. «Каминская Эмилия Георгиевна 12. 03. 1991–03.10.2019 гг. Спи с миром, наш светлый ангел. Любящие тебя, мама, папа и Тори».
Вика опустилась на колени перед свежей могилой, опуская на неё синий букет. Слез не было, они просто не смогли бы излить через себя это масштабное горе, такое, которое нельзя и описать. Ведь сегодня она поняла, что потеряла не просто друга. Она лишилась части себя. Своей жизни. Своего сердца. И теперь вот этот маленький кусочек розовой глины на её груди и коричневый холмик земли в маленьком городке остались Вике на память. Они, да и те знания, что успела передать ей подруга. «Всё возможно, пока есть жизнь», нельзя забывать об этом.
Вика склонилась над холмиком и положив руки поверх него, прошептала тихо и ласково:
— Привет, Милли, мне очень грустно...