Призрачный свет

Врата

Группа людей медленно продвигалась вглубь чащи, время от времени оставляя метки на деревьях, чтобы не потерять обратный путь. Они не были профессионалами, лишь увлечённые любители, которых связало одно общее желание взглянуть на мир под иным углом. Каждый надеялся найти здесь, среди густой тишины и суровой красоты дикой природы, что-то своё... редкое, необычное, а порой просто прекрасное. Ради этого стоило преодолеть долгий путь и рискнуть шагнуть туда, где редко ступает человеческая нога.

Позади всех шёл парень, не часто что-либо говорящий. Его слегка худощавая фигура выделялась среди остальных, движения были спокойные и казались чуть замедленными. Тёмные волосы были зачёсаны по бокам, но ветер норовил растрепать их, пряча внимательный и немного усталый взгляд. В его лице не было резких черт: всё казалось приглушённым, сдержанным - таким же, как и он сам.

И пока остальные спорили, где удобнее установить палатки, он видел то, мимо чего другие прошли бы без единого взгляда: необычные трещины камнях, мох, который собирался в узоры, будто складывался в письмена, и крошечных насекомых, методично пожирающих свою добычу.

Люциану нравилось фиксировать эти мелкие моменты: в них он находил дыхание жизни, скрытые истории, которые неведомые другим. Иногда он доставал из сумки потрёпанный блокнот и торопливо заносил туда зарисовки: то рисунок замысловатого узора на дереве, то силуэт гриба, удивительно похожего на человеческое ухо. Всё это становилось его коллекцией, маленьким архивом.

И хотя день предвещал быть спокойным, тревога всё же жила где-то на краю его сознания. Она не была острой или навязчивой, а скорее тихой, как приглушённый звук, едва различимый на фоне повседневного шума.

Парень любил подобные походы: они будили в нём жажду открытий, давали возможность прикоснуться к загадкам, которые природа прячет от суетного человека. Но лес был для него двойственным миром. С одной стороны, он ощущал себя дома среди этого сырого воздуха и влажной земли под ногами. С другой же лес всегда был чужаком, хранящим свои тайны слишком глубоко. Стоило задержаться, и уже начинало казаться, что за тобой наблюдают не звери, не птицы, а что-то безликое и может вовсе не живое.

...

Когда они вышли на поляну, Люциан задержался чуть в стороне, оглядывая пространство внимательнее остальных. На первый взгляд место выглядело удобным: деревья образовывали почти правильный полукруг, как естественная защита, а просвет в кронах пропускал достаточно света, чтобы лагерь не утонул во мраке. Лишь кое-где ветви были обломаны, и в этих неровных краях чувствовалась странная небрежность, будто кто-то уже оставил здесь свой след.

Он присел на плоский камень у самого края. Камень оказался прохладным и чуть влажным, под ладонью ощущалась шероховатая поверхность, испещрённая тонкими дорожками улиток. Серебристые линии тускло блеснули, когда он провёл по ним пальцами. Внезапно из узкой щели выполз тёмный жук и, заметив движение, стремглав скрылся в траве.

Пока парень сидел в сторонке, ребята занялись своими делами: кто-то забивал колышки для палаток, кто-то собирал ветки для костра. Их голоса доходили до него приглушёнными, хотя расстояние между ними было всего пару десятков метров, и Люциан чувствовал себя немного отстранённым, но это его никогда не смущало.

Ребята тоже не обращали внимания на его молчаливость, они знали, что для него наблюдение важнее разговоров.

Люциан оперся локтями на колени и обвел взглядом поляну. Тёплый свет костра играл на листьях деревьев, отбрасывая длинные тени. В этих тенях, казалось, что что-то мелькнуло, чуть шевельнулось.

Он тем временем достал блокнот, но так и не стал писать. Взгляд цеплялся за мелочи, которые почему-то не давали покоя. На краю поляны он заметил корень дерева, вывернутый наружу. Его форма напоминала человеческую кисть - скрюченные пальцы, застывшие в странном жесте. Чуть дальше рос куст, но на его листьях не было ни одного насекомого, хотя обычно в такие вечера они облепляют всё подряд. И даже воздух казался слишком неподвижным: не чувствовалось ни ветерка, только дым от костра поднимался ровной, почти неестественной линией вверх.

«Что-то тут не так», — мелькнуло у него в голове.

Он глубже втянул носом воздух, стараясь понять, чего именно не хватает, и только сильнее ощутил пустоту. Всё выглядело правильно, но именно в этой правильности и таилась тревога.

В воздухе пахло землёй и смолой. Где-то за деревьями трещал одинокий кузнечик, но сам лес был настораживающе тих. Ни стрёкота цикад, ни щебета птиц, ни малейшего шелеста ветра в ветвях. Тишина уже стала казаться вязкой, давя на уши.

Люциан пытался отвлечься и хотел вывести в блокнот пару строк о том, как трава на поляне растёт идеально ровно, и о том, что камни здесь лежат чересчур синхронно, словно кто-то когда-то складывал их нарочно. Но его рука замерла. Мысли постоянно перебивала лёгкая, неосознанная тревога. Ему казалось, что кто-то слушает их разговоры, что каждый смех и каждый звук отражаются в темноте, где их подхватывают чужие, невидимые уши.

«И всё-таки слишком странно…» — поймал он себя на мысли. Он не мог понять, почему лес молчит. Обычно в такие вечера вокруг звенела жизнь: насекомые, птицы, даже ночные зверьки шуршали где-то рядом. А здесь тишина будто ждала чего-то.

А пока парень, сидя поодаль, трогал камень и размышлял о своём, ребята вокруг уже всё закончили:

— Эй, еда готова! — крикнул кто-то у костра.

Люциан вздрогнул, резко вырвавшись из своих мыслей.

Гр-р-р! — недовольно заурчало в животе, громко и предательски.

— Ахаха! — раздался звонкий смех. — Ты уже так проголодался, но и словом не обмолвился, а теперь аж вздрогнул! Давай садись скорее, пока не остыло.

— Наш Люциан настоящий скромняга, — подхватили товарищи, весело махая руками, приглашая его побыстрее присоединиться.

У костра хлопотали двое - один помешивал котелок, другой ловко разливал тёплый суп по деревянным мискам. Пар поднимался белыми клубами, унося с собой запах сушёных трав и чего-то мясного, пряного.