Призрак бродит по Европе

Звонок прозвенел, но Дарина не шевельнулась. Она сидела на последней парте у окна, уставившись в серое небо ноября, где тучи клубились, как дым от сигарет взрослых, которые всегда куда-то спешили. В наушниках играла Radiohead — "No Surprises" — и казалось, что Том Йорк пел именно про её жизнь: тихую, предсказуемую, задушенную в объятиях пригородной скуки.

— Эй, философ недоучка! — Рядом с ней материализовался Ярослав, худой как скрипка и странный как дождь посреди лета. Он был тем парнем, который читал Кафку в столовой и носил чёрные футболки с цитатами на латыни.

Дарина вытащила один наушник.

— Что тебе нужно, Яро?

— Видел твой пост в телеграме вчера, — он присел на край парты. — "Почему мы покупаем счастье в рассрочку?" Неплохо для дочери владельца трёх автосалонов.

Дарина покраснела. Её отец действительно был успешным бизнесменом, и это была её главная тайна — стыд за собственное благополучие в мире, где её лучшая подруга Милена подрабатывала во Вкусно и точка после школы, чтобы помочь матери оплачивать коммуналку.

— Заткнись, — пробормотала она, но без злости. — Ты же не знаешь, каково это — жить в позолоченной клетке.

Ярослав фыркнул.

— Клетке? Да у тебя есть всё, о чём мы можем только мечтать.

— Именно в этом и проблема, — Дарина повернулась к нему, и в её карих глазах плескалось что-то похожее на отчаяние. — Я не заработала ничего из того, что имею. Это не моё. Это всё — декорации чужой жизни.

В этот момент в класс ворвалась Богдана — староста, отличница, владелица самого популярного тиктока школы. Её кеды светились неоном, волосы переливались всеми цветами радуги, а улыбка была настолько искренней, что казалась фальшивой.

— Дары, Яро! — завизжала она, подбегая к ним. — Вы видели? Вадим Станиславич объявил конкурс! Лучшее эссе о "роли предпринимательства в современном мире" — и победитель получает стипендию на летнюю экономическую школу «I Love Economics» (ЛЭШ ILE) при поддержке НИУ ВШЭ!

Дарина и Ярослав переглянулись. Их преподаватель обществознания был фанатиком свободного рынка, который мог рассказывать о "невидимой руке рынка" с таким восхищением, с каким другие говорили о первой любви.

— Круто, — сухо сказала Дарина. — Ещё один способ отфильтровать богатых от бедных. Угадай, кто поедет в Швейцарию изучать, как делать богатых ещё богаче?

— Не будь такой циничной! — Богдана надула губы. — Это же возможность! Шанс изменить свою жизнь!

— Шанс для кого? — вмешался Ярослав. — Для Милены, которая работает до ночи и засыпает над учебниками? Или для Демьяна, который уже третий год носит одни и те же кроссовки?

— А что вы предлагаете? — Богдана скрестила руки на груди. — Сидеть и жаловаться на несправедливость мира?

— Предлагаем думать, — тихо ответила Дарина. — Задавать вопросы. Например: почему система, которая должна поощрять талант, на самом деле поощряет только тех, у кого уже есть деньги на развитие этого таланта?

В класс зашла Милена, бледная от усталости, с кругами под глазами. Её форма была чистой, но видавшей виды, а в руках она держала потрёпанный учебник экономики, весь исписанный заметками на полях.

— Привет, — устало сказала она, садясь на место перед Дариной. — О чём спорите?

— О конкурсе Станиславича, — пояснил Ярослав. — Стипендия в Швейцарию для лучшего эссе о предпринимательстве.

Глаза Милены загорелись на мгновение, а потом погасли.

— А, понятно. Значит, опять не для нас.

— Почему не для нас? — возмутилась Богдана. — Ты же умная! Напиши эссе!

— Боги, ты серьёзно не понимаешь? — Милена повернулась к ней. — Я работаю шесть дней в неделю после школы. Когда мне его писать? А главное — о чём? О том, как здорово быть предпринимателем, когда у меня нет ни времени, ни денег на собственный бизнес?

— А что если мы напишем эссе вместе? — неожиданно предложила Дарина. — Не то, что ожидает Станиславич. А честное. О том, как на самом деле работает система.

Ярослав прищурился.

— Ты предлагаешь подставиться под учительский гнев ради принципов?

— Предлагаю перестать молчать, — Дарина встала с места. — Знаете, что сказал Грамши? "Старый мир умирает, новый мир ещё не родился, и в этих сумерках рождаются чудовища". Может, пора помочь новому миру родиться?

К ним присоединился Демьян — молчаливый гений математики, который решал олимпиадные задачи, но не мог позволить себе курсы подготовки к ЕГЭ.

— Слышал ваш разговор, — сказал он тихо. — А что если мы создадим что-то своё? Не эссе для конкурса, а... манифест нашего поколения?

— Манифест? — переспросила Богдана, но в её голосе уже не было скепсиса, а было любопытство.

— Почему нет? — Милена выпрямилась в кресле. — Мы же видим то, что не видят взрослые. Мы живём в системе, которую не выбирали. Почему бы не сформулировать, что не так и как могло бы быть по-другому?

В следующие недели их маленькая группа превратилась в тайное общество. Они встречались в заброшенном крыле школы, где раньше был компьютерный класс, а теперь стояли пыльные мониторы-динозавры. Дарина приносила книги из отцовской библиотеки — Маркса, Пикетти, Грэбера. Ярослав делился цитатами из Делёза и Гваттари. Милена рассказывала о реальности работы в корпорации. Демьян строил экономические модели на доске. Богдана, к всеобщему удивлению, оказалась талантливым писателем.

— Смотрите, — сказала она как-то вечером, когда за окнами уже горели фонари. — А что если проблема не в капитализме как таковом, а в том, что мы забыли о его первоначальной цели? Адам Смит писал не только о "невидимой руке рынка", но и о моральных чувствах.

— Ты хочешь сказать, что капитализм потерял душу? — уточнил Ярослав.

— Хочу сказать, что любая система работает только тогда, когда люди в неё верят, — ответила Богдана. — А мы перестали верить. Мы играем по правилам игры, в которой заранее проигрываем.

— Тогда давайте придумаем новые правила, — предложил Демьян.