Сердце бешено колотилось в груди.
Я застыла в пространстве, не в силах пошевелить и кончиком пальца, лишь глядя вперед расширившимися глазами.
Передо мной был мужчина, с синеватой кожей, длинными темными волосами и каким-то очень печальным взглядом золотых глаз. Ветер мешался с дымом, подхватывая его вьющиеся растрепанные волосы, он же драл и мою одежду, ударяя хлесткими порывами по рукам и телу.
— Моя милая Ума… — проговорил он хриплым бархатным голосом, отражающимся от каждого уголка в мире — от высоченных скал, от самих небес. — Они поплатятся за то, что сделали с тобой. Когда четвертый цикл жизни мира завершится — я приду за ними. Я уничтожу этот мир за тебя.
Я пыталась что-то сказать, но грудь сдавило словно в тисках. Губы не шевелились, да что там — я не могла даже моргнуть. Зато я чувствовала, как со спины меня стала тянуть неведомая сила, будто меня затягивало в воздушный водоворот.
Мужчина протянул ко мне руку.
Его теплые пальцы лишь на миг коснулись моей щеки, а на его глазах выступили слезы — трогательные, отчаянные, почти злые. Ветер тащил меня все сильнее, до меня уже доносились лишь одинокие обрывки фраз:
— …не покидай меня, моя Ума… — шептал он, хватая пальцами лишь воздух. — Прошу…
И в следующий же миг все потухло.
Я рывком подняла голову, понимая, что уснула над журналом архива. Оглядываясь, я стала протирать глаза, словно пытаясь полноценно избавиться от наваждения.
Просто сон? Такой реальный, трогательный… Отчего-то на глазах у меня стояли слезы. С чего бы? Меня часто посещали яркие сюжетные сны, вот только плакать после них не приходилось. Хотя…
В последнее время мне случилось слишком много работать. Журнал, который я залила слюной, был не заполнен даже на половину. Ручка скатилась на пол, спрятавшись привычно под стеллаж, доверху набитый самыми разными бумагами. Их-то мне и нужно было перебрать, рассортировать и занести в журнал. Никакой электронной базы у университета не было, так что все это пыльное бремя ложилось на меня.
— Серьезнее нужно быть, Александра, — покачала головой рывшаяся в ящике с бумагами зам ректора. Она часто приходила взять что-то из старых записей, так что я уже не пугалась её появлениям. — И чем ты только ночами занимаешься, что потом спишь над журналом? Ещё и так беспокойно. Ты все шептала что-то, плакала.
— Кошмары замучили, — отмахнулась я, сама погрязнув в мыслях о том неизвестном мужчине. Как бы так спросить о нем? Черт, я запомнила лишь имя, которым он меня называл. — Ирина Васильевна, а вы не знаете, случайно, кто такая Ума?
— Ума? — женщина склонила голову набор, сунув папку подмышку. — А где ты слышала это имя?
Я только пожала плечами, глядя в пол. Конечно, глупо было рассчитывать, что ответ найдется так просто.
— Тогда не могу помочь, — зам ректора направилась вверх по ступеням. — В голову приходит только одна из богинь, юго-восточной мифологии. Но вряд ли ты знаешь её под таким именем. Ты же не историк, верно?
— В-верно… — кивнула я, наклоняясь и подбирая ручку. — А что это за богиня?
— Сама поищи в интернете, я спешу, — только и отмахнулась Ирина Васильевна, скрываясь, а дверью. — После работы, конечно же!
Я выдохнула, уронив голову в ладони. Как же я устала! Здесь же даже связь не ловит, чтобы к сети подключиться! Я была такой наивной дурочкой, когда соглашалась на эту работу! Какие амбиции рвались из меня после окончания учебы, а что по итогу? Я должна была следить за уютной библиотекой, любовно раскладывать книги по полочкам, а вместо этого… дышу пылью в старом подвале архива!
Хотелось заново залиться слезами о своей незавидной судьбе, но уж очень мне хотелось сбежать отсюда. Пришлось подтянуть по полу к столу очередной картонный ящик и достать уже тысячную папку с делами бывших студентов.
Так прошло не меньше четырех часов — я выписывала данные, откидывала дела в зависимости от их свежести и нужности. И, только бросив в ящик для мусора очередную папку, я вздрогнула от звона мобильного. Ура! Сработал будильник, оповещая меня, что очередной рабочий день окончен.
Я косо глянула на бумаги, которые мне требовалось отнести на переработку, но махнула на них рукой. Я слишком устала! Займусь этим после выходных, если что скажу, мол ещё раз пересмотреть собиралась. И, клацнув выключателем на единственной желтой лампе, я побежала по ступеням наверх.
Заперла подвал, вдохнула свежий воздух полной грудью и направилась к остановке. Живот урчал, но дома меня ждала серия любимого сериала, баночка газировки и что-нибудь вкусненькое. До автобуса было минут десять, так что я достала телефон из кармана, наконец получая все уведомления и доступ к интернету.
Сразу же захотелось узнать об этой Уме. Интересно, откуда я могла о ней слышать, ещё и запомнить имя? Может мне попадалась эта богиня где-то в архиве? Хотя уж очень вряд ли. Это звучит как что-то интересное, а в работе меня ждали только сотни одинаковых дел.
«Ума — одно из имен дочери Химавата, супруги Рудры, получившая далее многочисленные другие прозвища».
Эм, это, конечно, очень интересно, только вот… ничего не понятно. А кто такие эти Химават и Рудра? Будучи отличницей и выпускницей с красным дипломом, я совершенно не привыкла иметь вот такие громадные пробелы в знаниях.
Пролистав ещё кучу страниц, я смогла почерпнуть лишь то, что это некая посредница между людьми и богами, жена кого-то важного. И, действительно, у неё огромное множество других имен. Только как бы я не пыталась читать — суть все продолжала ускользать от меня.
Так я даже чуть не пропустила автобус, пока массировала виски. Кажется, я просто переработала, устала и думаю не о том, о чем нужно.
Едва успев запрыгнуть в автобус, я направилась домой. Остальная дорога прошла спокойно, буквально до самого моего дома. Подойдя к комнатушке, которую я снимала, я удивленно замерла на месте. Мало того, что моя дверь была полностью исписана неизвестными мне символами и знаками, так ещё и на преддверном коврике лежал странный сверток.