Про Любовь...

Глава 1 - Поцелуи, они к дороге дальней

- Серёжа, остановись.

Перед нами стоял высокий каменный колодец, покрытый огромным чугунным кругом с выпуклыми буквами. Я задохнулась от избытка чувств…

- Поцелуй меня!

Не отводила взгляда от такого родного смуглого лица, от глаз, затенённых длинными ресницами. Огромные, карие, они замерли, впитывая то, как шевелились мои губы. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, готово было выскочить из груди. Эти глаза. Я помню их всегда. Они не снятся мне. Нет, конечно. Это наверно слишком банально звучит. Просто дрожь проходит по всему телу, когда я вспоминаю… О нас.

Серёжка, я ведь жила только тобой! С ума сходила, вспоминая, как ты шёл тогда по этой самой аллее и улыбался для меня одной.

Мы остановились на парковом тротуаре, который вёл прямо к моему дому. Густые кроны деревьев укрывали от посторонних взглядов, создавая иллюзию уединённости.

Полуденное солнце лениво пробивалось сквозь густую листву деревьев в городском саду, когда мы с Сергеем сегодня случайно встретились на мосту через реку. Она разделила наш город на две половины.

Субботний день. Мы шли молча, погруженные в свои мысли, и только детский смех, доносящийся издалека, нарушал тишину. Лёгкий ветерок играл с волосами, и воздух был наполнен ароматом цветущих лип.

Он оставил свой байк возле кафе. Наверное, издалека признав мою походку, напряжённо вышел. «Беседа» уютно расположилась на берегу, её окружали берёзы и газоны с цветущими тюльпанами. И вот мы вышли на аллею, ведущую к моему дому. Деревья, плотно посаженные вдоль дорожки, словно ограждали нас от внешнего мира. В этот момент я поймала себя на мысли, что именно здесь, в этом тихом уголке парка, мы когда-то впервые признали свои чувства друг к другу.

Он сделал шаг ко мне. Ещё один. Это произойдёт сейчас!

Теперь уже Запретный! Единственный! Его шершавый палец скользнул по подбородку, оставляя за собой едва уловимый аромат от старой кожаной куртки. Именно в ней он всегда «седлал» своего верного друга. Я затаила дыхание, наслаждалась моментом, которого ждала много дней, ночей, недель.

Вздох! Его дыхание. Тепло большого тела и рук. Прикосновения…

И… !!!!

Ничего! Просто мокрые губы.

Нужно повторить?

Нет!

Пусто!

Шагнула потрясённо назад. Отступила испуганно, потому что я ничего не ощутила. Просто прикосновение. Сердце неистово бьётся в груди…

Ничего! Никакой химии!

Только желание чего-то большего и обида на саму себя. Я …

Я не знала, что с этим делать! Оттого что было очень обидно. Ведь передо мной стоял мой единственный за всю жизнь мужчина.

- Тоня, давай я тебя завтра заберу с работы. Мы будем вместе столько, сколько ты захочешь, как раньше, — предложил он, глядя с надеждой. Его взгляд встретился с моим, и я увидела в нём нечто новое — сожаление, горькое. Раскаяние. А ещё желание, и уверенность, что я уступлю.

Эта его уверенность ударила пощёчиной наотмашь.

«- как всё просто оказывается».

- Тебя разве дома не ждут? — спросила хрипло, пытаясь понять, что происходит.

Поняла, что дала повод. Глупый!

- Подождут, — коротко ответил, возвышаясь надо мной.

Его рука скользнула мне на талию. Увернулась, отступила.

- А как же Катя? — голос дрогнул.

За всё это время я наконец-то смогла вот так запросто произнести имя бывшей подруги. Оно не встало у меня поперёк горла.

Тишина. Боже! Какая это была тишина. Мне было страшно от неё. Страшно, что на месте Кати дома сейчас в интересном положении могла бы дожидаться своего мужа я.

- Ты же хочешь… Как прежде. Тоня, мы все допустили огромную ошибку. Я объясню, как это получилось. Ты должна мне поверить.

Он говорил, говорил… Его голос был полон искреннего раскаяния. А я мысленно умоляла его замолчать. Я вновь боялась того сумасшедшего отчаяния, которое заполонило всю мою жизнь после того, когда я узнала о том, что моя подруга выходит замуж за того, кто был смыслом всей моей жизни.

Заледеневшие пальцы тронули прядь волос у виска. Я не понимала, что со мной происходит. Крепче сжала ремешок сумочки.

Домой! Я хочу дома побыть в одиночестве!

- Отчёты я сдала уже, весь аудит компании на удалёнку переходит, в офисе директор ремонт затеял, не стоит приезжать за мной. Знаешь… мне подумать нужно. Нет… не провожай, не нужно, чтобы нас видели вместе.

Глотая ту самую горечь, замешенную на слезах и тяжёлом дыхании, сорвавшись с места, побежала, не видя никого на пути. В голове колотилась мысль только об одном…

«- мы все допустили ошибку»!

*****

«- Дядь Женя, поцелуйте меня»!

«-Я знаю, это психоз, это безумие, только не смейтесь надо мной, пожалуйста…поцелуйте» …

Это были чужие слова. Их сопровождала мелодия, до странности знакомая…

Глава 2 Ты у меня Не Одна...

Я всегда любила скорость, и вот сегодня, поддавшись настроению, катила в своё удовольствие. Машину вела уверенно, чувствуя, как она плавно оставляет за собой полуденный зной. Но настроение развивать приличную скорость буквально испарилось, когда я заметила, что сложенные на заднем сидении коробки серьёзно ограничивают обзор.

Ах, как же любят у нас ремонтные работы! Строят, облагораживают, делают дороги, тротуары, фасады, а потом, вспомнив что-то важное, начинают рыть огромные ямы, ломать свежий асфальт, вырывать бордюры. Большие экскаваторы, грузовики, бригады рабочих — всё это создаёт дополнительную нагрузку на дороге и мешает движению.

Особенно раздражает, когда ремонтируют раннее отремонтированный участок, создавая дополнительные неудобства для водителей. Почему нельзя делать всё сразу и качественно, а не растягивать ремонт на десятилетия?

Бесило меня буквально всё. В том числе и Ванесса Мэй. Пришлось сделать тише музыкальное сопровождение и снизить скорость. Местами аккуратно объезжала препятствия, созданные рабочими и дорожной службой.

Но не в этом суть!

Вам ли не понимать меня!

Ждала ли я рокочущий звук байка на трассе? Того самого? Его весь наш дом с престарелыми бабулями и мамочками малышей терпеть не может. Отвечу честно: - ждала, и думала о нём.

А вы бы не ждали?

Размышляла о том, что отвечу, если он догонит. Ведь Сергей отлучился что бы просто кексы отвезти. Наверное, это произойдёт при выезде из города. Нет? Тогда на трассе. Готовила речь. Как я ему скажу правду, как всю обиду вылью…

И его притворство припомню. Но примерно через полтора часа путешествия по дороге, которую я изначально вам так расхваливала. Я сворачивала в сторону посёлка, и при этом смотрела на небольшой обелиск, зная, что в годы войны в этих местах шли серьёзные бои. Именно в этот момент я поняла, что всё, что связано с бывшим - пустое.

Женат мой Серёженька, а это навсегда. Поцелуй? Он ровным счётом ничего не значит.

Слова песни в сознании звучали тихой издёвкой:

«- ты у меня НЕ одна» …

Не одна! У него сын скоро родится. Это нужно будет помнить всегда.

Слёзы текли по щекам.

- Не одна…

- Вот и приехали мы с тобой Захарий.

Шмыгнула носом, стирая рукавом джинсовой ветровки слякоть.

Чёрный мейн-кун вытащил морду из переноски.

«- кота тоже забирай, вредно мне беременной его присутствие, давно хотела сказать».

Яна. Её слова - это как приговор в нашем доме. Захария дарил мне брат на день рождения.

Давно.

Очень. Это было в те времена, когда взял он на себя все обязательства по моему воспитанию после смерти бабушки. Когда Янины Игоревны Андогской в нашей семье ещё и в проекте не было.

Тогда это был просто какой-то круговорот: - Катька познакомила нас с Яной, из высотки-новостройки. И в неё стразу влюбился брат Митя.

Серёга был всегда рядом. Они дружили со школьной скамьи с братом. Вначале я была «мелкой» для них. А после армии друг брата вдруг стал мне прохода не давать.

Весна! Это было почти пять лет назад. Отношения! Его обещания кружили голову… Институт. Казалось весь мир у тебя на ладони. Восторг молодости и вседозволенности. Мама наездами с молодым мужем, не замечает очевидного.

Просто не хочет замечать! Всё идёт к своему логическому завершению, и мы становимся близки с Серёженькой. Он обещал, как только всё получится с работой взять ответственность за наши отношения. Свадьбу хотелось зимнюю. Прозрачную и чистую. Белоснежную.

Катька, приехавшая не солоно хлебавши из Питера, вызывала массу эмоций буквально у всех. Она завалила несколько сессий в универе, ушла в академ на последнем курсе. Как хотелось помочь ей в те дни! Кто бы мог подумать, что всё вот так закончиться?!

*****

- Ещё один новый забор. Скоро одни коттеджи стоять будут.

Моя маленькая усадьба в самом конце улицы. На перекрёстке улиц Тополиной и Луговой.

«- участок срезан, что и говорить. Потому и цена такая. Здесь дорогу проложили к адресу Луговая номер один, здесь вот соседка подвинулась и узаконить поторопилась своё решение, но ты Тонечка будь уверена, мой Степан забор капитальный ставил по отметкам, мы геодезистов вызывали и на кадастровой карте России наш участок правильно стоит. Не считая земли под домом, ровно четыре сотки».

Так мне говорила Анна Владимировна, уезжая.

- Вы не переживайте, уезжайте спокойно. Если что я позвоню. Мне главное дом. Вы же знаете мои обстоятельства.

- Типовые тридцать два квадрата, не считая мансарды и веранды. Советская застройка в два кирпича. Ещё сто лет простоит. Септик вкопали, скважину пробурили. Новое крыльцо, подпол, сараюшка ближе к задней стороне. Стёпка, мой рукастый – сама знаешь, всё обиходил. Обои на свой вкус клей, как говорится и заезжай — живи. Печку топить не надо, электричеством обогрев всю зиму – тариф эконом для сельской местности. Конвектора хорошие. Вот кондиционер только не успели…

Глава 3 - Приворот

Выйдя из кухни, и проходя по коридору мимо распашных дверных полотен в большую комнату он вдруг услышал тихий разговор по телефону. Катя шептала. Голос жены был полон радости и ещё чего-то непонятного. Он научился определять все оттенки её настроений. Однако сегодня было нечто, не новое, нет. Позабытое.

- Уехала?! Наконец-то. А Митя что скажет, как думаешь? Он, когда будет дома?

Дальше последовала тишина.

«- это они про кого»?

- Не надо было кричать. Это перебор. Тонька, она знаешь всегда была себе на уме. Она вся в бабку свою. И тёть Лене не нужно было звонить, боюсь, что она приедет к ней и расскажет всё.

«-Тоня уехала, что расскажет её мама, кому»?

На душе стало пусто, словно её просто вывернули и оставили лишь оболочку. Он снова будто со стороны наблюдал сегодняшнюю ситуацию в парке. Чувствовал, как его сердце сжимается от боли. В ушах стояла просьба самого любимого человека в мире.

«- Серёжа, поцелуй меня».

Всё всколыхнулось внутри в тот момент. Как же много он хотел сказать ей. Просить прощения. Умолять. Но будто кол осиновый застрял в гортани. Он не давал словам выйти наружу. В тот момент слёзы подступили к глазам. Он, понимал, что не может дать волю слабости. Не может показать её той, которая рыдала у его работы, умоляя отменить свадьбу. Как же давно это было. Как хочется всё повернуть вспять.

Будто голос у него отняли сегодня в парке, только вот взамен на что?

Стоя сейчас в коридоре, слушая змеиный шёпот Кати, он вдруг осознал, что потерял Тоню навсегда.

Она ушла, оставив после себя лишь пустоту и боль. А он стоял, глядя вслед удаляющейся фигурке, и чувствовал, как мир вокруг него рушится, рассыпаясь на кусочки.

Но даже в этот момент он не мог произнести ни слова, не мог попросить её остаться. Он просто стоял, наблюдая, как она уходит. А после не отрываясь глядел на окна её дома, моля чтобы она простила.

Потому как он и сам не понимал, что на него нашло практически больше года назад и как вышло, что, получив долгожданное место в огромном отделе IT-технологий крупнейшей торговой сети в их городе, он вдруг, встретив Катю на улице, посмотрел на неё совсем другими глазами.

Она вернулась из Петербурга совсем другой. Трепетной и нежной, разговаривала иначе, зная цену каждому слову. Перестала носить побрякушки, которые так любила Яна. Ступала как леди, чистая и какая-то совсем недоступная… Катя не подпускала к себе, маня огромными глазами в темноте своей квартиры. А утром они молча вместе пили кофе. А после запивали его чистой водой.

Уже на выходе Катя приносила её говоря, что кофе разрушает эмаль зубов. Это был ритуал очищения. Только их.

Вечером он вновь шёл.

Не к той, которую любил практически с десятого класса.

Не понимал себя! Но шёл. К Кати. Будто поводок кто тянул, а он выполнял чужую волю.

События проходили мимо, не задерживаясь в памяти, и сердце отзывалось лишь на взгляд и голос Кати. Она стала для него символом перемен, того, чего он так долго ждал. Наконец-то хорошая должность. Достойная зарплата. Уважение его возможностей. Любимая работа. Творчество.

Его Катя. Его муза.

Всё это звучало в унисон.

Тогда.

Всего год назад он считал, что нашёл своё место в жизни, что глотнул свежего воздуха, скинув рутину и прежние отношения. Он правильно расставил приоритеты. Он всего добился сам, поднявшись на ступень выше.

Теперь же Сергей понимал - это была лишь иллюзия.

Морок!

Спал как туман, этот обман, как только он увидел истинное лицо своей теперь уже жены. Ведь человек не может долго притворяться. Носить маску — это всегда сложно. Недостаточно просто улыбаться и делать вид, что любишь. А если сердце молчит и душа не откликается взаимностью с некоторых пор?

А если сделав ставку на чужого жениха, прибирая его к рукам не любила?

Случайно вернувшись домой раньше обычного. Забыв необходимый переносной диск… Идя тихо по коридору, чтобы не разбудить, он услышал, как его жена, которая должна была сейчас отдыхать из-за тяжёлой беременности, вела беседы по телефону с подругой.

Шёпот, смех, циничные рассказы о жизни в семье с ним. Ирония и безразличие в его адрес, сравнивания с другим — всё это заставило его сердце сжаться от боли и разочарования.

После этого случая он принял решение установить скрытую камеру в спальне. Действовал как в бреду, мечтая удостовериться, что ошибся.

Качество изображения было плохое, камера дешёвая, маленькая, незаметная, но главное — был звук.

Он слушал голос своей жены, смеющийся и захлёбывающийся в кокетстве с незнакомым взрослым мужчиной, из Питера. Он работал в её универе. Давний знакомый Кати звонил часто, он что-то говорил, обещал навестить её. Она же крыла тем, что замужем и к обратному возврату пока нет. Она оставила жизнь, которую вела в Питере - она в положении. Муж её любит и дорожит их отношениями.

На самый первый взгляд Катя была неприступна, но было видно, что эти разговоры ей доставляют огромное удовольствие.

Глава 4 - Баланс.

Баланс.

Последние слова маменьки насторожили если честно. Когда тебе практически двадцать восемь лет, и ты самостоятельная личность…

На такие вот запоздалые воззвания хочется зашторить. Хочется спросить, а что же раньше вам мешало сударыня заботиться о своей дочери.

Однако она мне не мешала своими порывами стать ближе. Особенно после того как отчим отбыл в летний спортивный лагерь. Маменька спала практически до полудня. После она стелила плед у виноградника и впадала в нирвану. Если сказать более понятно, то достигала состояния блаженного самозабвения и отдавалась полному покою.

То есть после сна, вкусив холодной простокваши, изготовленной из того самого «несъедобного» молока, закусив её пучком зелени и корочкой свежего хлеба, спросив про обед она вновь уходила на покой. Её длинная туника с авторским принтом, практически сливалась с окружающей нас местностью. Совершенно не соперничающая с цветом скошенной недавно травки, она была в как говорится к месту.

И только большая панама с тёмными очками, смотрелась вызывающе. Мам Лен вновь справлялась про обед и отключалась.

Так было примерно две недели.

Вечером перед закатом она раскладывала ей один понятный пасьянс из карт. Хмурила брови и медитировала на моей кровати в спальне. Мне кажется она даже толком не поняла того, что я уезжала два раза в город по работе. Её каждодневный то ли вопрос, то ли утверждение: - «у нас всё хорошо», подразумевал разумеется мой положительный ответ.

И в конце концов я и сама стала думать, что у нас действительно всё хорошо.

Пасьянс она раскладывала на всех этажах дома, бродя по нему как приведение. А я, работая, слышала голоса соседей. Особенно тётушки с улицы Луговая номер один. Несколько раз по улице проезжал мотоцикл. Его рокочущий звук старательно пытался навеять мне воспоминания сомнительного характера. Но они будто проплывали, мимо не доставляя больше боли.

Такое чувство, что маменька своим сонным состоянием утихомирила страсти или заставила их обходить нас стороной.

В то утро я проснулась оттого, что из кухни доносились вкуснейшие запахи только, что приготовленных сырников. Так их готовила только Она. Пышные как пончики из перетёртого через сито свежего творога они были как говорится фирменным блюдом.

Готовила она их практически без растительного масла, но при закрытой крышке антипригарной сковородки. С этой самой крышки нужно было то и дело стирать капли влаги. Ни одна капелька не должна была упасть на горячую поверхность сковороды. Рецепт я не знала, но видела как-то как пампушки начинают подниматься.

«- она, что сама за молочкой сходила»?

«- блин, сегодня точно снег пойдёт».

А ещё раздавался аромат нежнейшего кофе со сливками. Он бередил сознание. Спустившись с мансарды, я услышала работу стиральной машины и знакомую мелодию, которую напевала мам Лен.

Чистые полы, заправленная кровать, красивые дорожки повсюду. В тон полотенца и другой текстиль. Этого же вроде не было? Стиль «Альпийский Шале» нарождался.

Заглянув мне в глаза и взмахнув ресницами, она вдруг спросила:

- А почему бы нам не искупаться сегодня?

Одного сырника уже точно не было, я и не заметила, как он исчез в моём пищеводе. Зачерпнула ложечкой домашней сметаны вдогонку.

- Можно и искупаться. Только вот обед приготовлю.

- Уже.

- Что уже?

- Я приготовила. Я знаешь ли за равновесие всего в природе.

- Да?!

- Ага.

- Мам. У нас всё хорошо?

Я не могла не задать этот вопрос, думая о том, что Тургенев, наверное, был не прав в своём романе «Отцы и дети».

- У нас всё хорошо.

Она кивнула в согласии, и наша с ней суперфраза вернулась бумерангом. На телефон же пришло сообщение из банка.

- Странно. Он что дебил?

- Кто?

- Мужик тот написал заявление в банк, что ошибочно перевёл сумму мне. Ни много ни мало пять тысяч. Убедительно просит вернуть пропажу.

- Ну так и верни.

- Ага. Сейчас! Достал он меня тогда.

- Верни.

Голос стоящей передо мной женщины был замораживающий. Такое чувство, что она собирается прямо сейчас каким-то образом влиять на моё сознание, подчиняя его своей воле. Её слова звучали мягко и плавно, но в них чувствовалась сила и уверенность, словно она знала, что я не смогу ей противостоять.

- Он не помнит за что перевёл. Верни. Это важно. Если вернёшь, то и не вспомнит никогда. Ни к чему тебе такие знакомства.

- Как скажешь…

Усевшись поудобней, поджав ноги, занялась нехитрыми комбинациями.

«- как не помнит, он же писал мне».

«- где эта чёртова переписка»?

«- он что удалил всё сам, а сейчас не помнит»?

- Деньги ушли. Что-то ещё?