Продана за долги

Глава 1

Перед дверью поправляю фирменную униформу. Формой это назвать нельзя. Черная классическая юбка чуть выше колен и футболка в тон. Обслуживающий персонал нового и самого популярного ночного клуба в городе должен быть невидимым. И, кажется, у нас это хорошо получается.

В коридоре доносятся грубые и обрывистые мужские голоса. Сердце начинает чуть сильнее биться при каждом шаге.

Я еще никогда не встречалась с людьми, готовыми за столик и напитки выложить несколько тысяч.

Мне впервые доверили обслуживать VIP-кабинки. Я долго просила подработку, дополнительные смены, но всегда получала отказ. Когда Соня заболела, то Лариса, наша управляющая, сама вернулась к разговору. Деньги мне очень нужны. Брат попал в больницу — теперь ему предстоит долгая реабилитация. Мама работает посменно, часто берет дополнительные смены, но все равно еле концы с концами сводим. Теперь еще в нашу жизнь вернулся отец, который отсидел в тюрьме пятнадцать лет.

На самом деле новый владелец клуба настоящий деспот. Он даже персонал сумел разделить. Девочки, работающие с важными клиентами, никогда не будут обслуживать обычные столики внизу.

Вскидываю подбородок выше и натягиваю приветливую улыбку. Пальчиками касаюсь железной ручки с тонкой изящной обводкой позолоченного оттенка, толкаю дерево от себя и вхожу внутрь.

— Добрый вечер.

Мне хватает доли секунды, чтобы волоски на теле начали подниматься.

Я представляла кого угодно. Мужчин средних лет в костюмах. Мажоров, которые сорят родительскими деньгами, но не двухметровых громил, от вида которых кровь в жилах стынет.

— Красивая, — произносит тот, что восседает в самом центре. — Подойди. Ближе. Дай рассмотрю тебя.

Голос гостя звучит безжизненно, от этого внутри все корочкой льда покрывается. А еще этот взгляд. Цепкий, колючий, как у орла, который высматривает свою добычу.

— Я… я г-готова принять ваш заказ, — переминаюсь с ноги на ногу, не решаясь зайти вглубь просторной комнаты темно-синего оттенка.

Заламываю пальцы на руках, стараясь смотреть куда угодно, только не на людей вокруг. Таких точно не хотелось бы повстречать в темном переулке, а сейчас я словно нахожусь в том самом переулке. Еще и сама напрашиваюсь на встречу.

Приглушенный свет комнаты еще больше натягивает мои нервы.

Боже, как я умудряюсь попадать в подобные ситуации?

— Готова. Это хорошо. Яро-сла-ва, — растягивает мое имя, а мне кажется, словно проходится по всем моим нервным окончаниям. — Яро.

Незнакомец в очередной раз повторяет часть моего имени, и зал наполняется каким-то ужасающим смехом. Интересно, что их так развеселило? Имя редкое, но не настолько, чтобы вызвать смех.

— Вот это подгон хозяин богадельни устроил, — доносится голос еще одного мужчины в углу.

— Девка и впрямь красива, — отзывается ему второй.

— Так, что вы будете? — игнорирую фразу, продолжая попытку принять заказ, лишь бы побыстрее уйти отсюда.

От похотливых взглядов тяну юбку вниз. Сейчас форма кажется слишком яркой и до безобразия короткой.

— Что ты посоветуешь, ласточка? — человек напротив выдыхает кальянный дым, я даже рискую взглянуть на него.

Он слишком крупный. Серая шелковая рубашка обтягивает его литые мышцы. При каждом движении они перекатываются. Его поза расслаблена. Все люди вокруг словно ждут его реакции.

Делаю вывод, что он здесь самый главный.

— Я… У нас можно заказать коньяк и...

— Коньяк, — тянет незнакомец, а потом я не понимаю, что именно происходит, но я оказываюсь прижата спиной к его мощному телу. — Давай сразу десерт. Очень уж ты сладкая.

Успеваю только взвизгнуть, как оказываюсь на коленях у этого громилы.

— Отпустите! — визжу, делая тщетные попытки вырваться из капкана мускулистых рук. — Что вы делаете?

— Не дергайся! Я не Ярый, но тоже не обижу.

Вокруг раздается смех, а мое тело еще больше покрывается мурашками. Начинаю дрожать так, что скоро челюсть пойдет в пляс.

— Не надо. Что вы себе позволяете?

— Сначала со мной тест-драйв пройдешь, потом уже к Ярому пущу, а то он абы кого не любит.

Этому ублюдку смешно. Весело от моей безысходности. Вокруг словно наслаждаются моей беспомощностью. Глаза начинает щипать от едва сдерживаемых слез и надвигающейся паники.

Тяжелая мужская ладонь ложится мне на плечи и тянет вниз. От неожиданности и резкого захвата теряюсь и больно ударяюсь коленом о пол, оказываясь прямо между его разведенных ног.

Мужчина алчно кривит рот в улыбке, а я в шоке распахиваю глаза. Адреналин затапливает каждую клеточку, оголяет мой нерв. В голове уже звучит красная сирена. Полыхает ярким пламенем о приближающемся конце. Как меня сейчас изнасилуют прямо в клубе.

— Ой, — взвизгиваю, когда мужчина больно тянет за волосы, заставляя приблизиться к его паху.

Страшно. Очень. Упираюсь ладонями в мощные бедра, хочу оттолкнуть, но не получается. Силы не равны.

— ПОМОГИТЕ! — начинаю орать что есть сил.

— А она горластая. Люблю таких! — зло чеканит мой ночной кошмар.

— Не надо!

Все вокруг смеются. Им весело. Пелена слез закрывает глаза. Я слышу шум, а потом низкий мужской голос:

— Отпустить девочку!

Тишина наступает резко, я даже не понимаю, что именно происходит сейчас. Мои легкие вновь заполняются кислородом, а мужские руки больше не касаются меня.

Я отползаю на коленях назад, но неведомая сила заставляет меня остановиться. Затылок начинает жечь, и я понимаю, что ничего хорошего меня не ждёт.

— Ярый, — спокойно произносит мужчина, словно минуту назад не хотел меня изнасиловать. — Тут тебе подарок. Ярослава.

Звук собственного имени тонет в грохоте моего сердца.

Подарок? Я? О чем вообще речь? Что вообще здесь происходит?

Я слышу за своей спиной шаги, но тело отказывается поворачиваться. Словно неведомая сила бережет меня и откладывает момент встречи с человеком, у которого в голосе слишком много ноток стали и безотлагательности.

Глава 2

Тело бьет мелкой дрожью. Незнакомец обводит языком мои губы, буквально принуждая их распахнуть и впустить его. Я не даю углубить поцелуй. Упираюсь руками в широкую грудь, но внезапно чувствую боль на затылке. Мужчина сильно дергает за хвост, и я охаю. Наглец не упускает момент. Моментально проникает внутрь, сама не понимаю, как именно наши языки сплетаются. Его движения уверенные и четкие, они вызывают странную пульсацию в теле. Во мне словно что-то натягивается, а сама я таю, потому что тело становится мягким. В ушах появляется гул. Я не могу понять, что именно происходит, но мне нравится.

В руках край его черной шелковой рубашки, и неосознанно сжимаю его сильнее. Я словно сама хочу попробовать это ощущение. Оно новое, необычное, запретное.

Незнакомец настойчив, знает, чего хочет, и получает это. Я бесстыдно отвечаю ему. Чувствуя, как теряюсь в собственных ощущениях к совсем незнакомому мужчине. Разве такое может быть? Почему тело так реагирует? Это ведь адреналин?

Холодный пот начинает медленно скатываться по позвоночнику. Разум снова возвращается ко мне.

Начинаю отталкивать мужчину, но он только фиксирует мой затылок, притягивая меня еще сильнее. Силы не равны, уверена, он даже ничего не почувствовал. В голове мелькает мысль, и, не успев подумать, прикусываю его губу, моментально ощущая металлический привкус во рту.

Мне становится страшно, я ведь сделала больно человеку, но, кажется, ему это словно нравится. Он сильнее сжимает мои ягодицы, будто для него это все игра.

— Дикая сучка. Люблю дерзких, — резко прерывая этот жалящий поцелуй, рычит мне в лицо. А я вижу кровь на его губе.

Становится стыдно. Он помог мне, а я так обошлась с мужчиной. Наверное, у него тоже стресс или адреналин. Не всегда же его сотрудники пытаются изнасиловать девушек.

— Послушайте, — начинаю разговор. — Спасибо.

— Чего? — он даже бровь изгибает, а я зависаю на пару секунд.

Черты лица этого мужчины довольно грубые. Квадратный овал лица, аккуратная небритость и необычного дымчатого цвета глаза. Этот жест делает его совсем иным. Его мимика моментально становится мягче и приятнее. Только взгляд остается прежним. Холодным и бездушным. В его глазах словно совсем нет жизни.

— Вы спасли меня от того человека. Заступились. И я понимаю, у вас стресс и все такое.

— Чего у меня?

— Стресс, — добавляю, неосознанно втягивая шею. Внутри все сжимается, потому что уголки его губ немного приподнимаются, напоминая хищный оскал. Что-то не так. Кажется, я еще больше его провоцирую. — Вы сейчас на адреналине, но я прошу отпустить меня.

— А ты реально хорошая. Не любитель игр, но твоя неприступность мне нравится. Так и быть, за хороший отсос накину пару тысяч.

На секунду застываю. Он сейчас мне деньги за… то самое предлагает?

— Нет. Вы не так поняли. Точнее, перепутали. То есть я не такая.

— Все не такие, малая. Через пару минут будешь такой, какой мне надо. Должен признать, ты первая, кто зацепил даже моих парней. Так что пять баллов. Продолжай.

Начинаю ерзать, пытаюсь встать. Вот только большая мужская ладонь накрывает ягодицы, а вторая надавливает на поясницу. Я непроизвольно наваливаюсь на мужчину, касаясь черных курчавых волосков на широкой груди, торчащих из-под расстегнутой рубашки. Его грудь стала чуть быстрее подниматься и опускаться, а глаза полностью почернели.

— Продолжишь ерзать в том же темпе, и игры быстро закончатся. Возьму остервенело, поверь, не понравится. А трахать я тебя буду долго.

Что же это такое?! Сегодня точно получу инфаркт. Зачем меня спасать от того типа, если сам ведешь себя как подонок? Еще и такое бесстыдство говорит.

— Послушайте, — спокойно начинаю, а в голове всплывают молитвы, которые знала. — Вы очень хороший. Д-добрый человек.

Мужчина громко начинает смеяться. Еще раз дергаюсь, потому что прямо в промежность мне упирается что-то очень твердое. Может, телефон? Некоторые все еще ходят со старыми кнопочными телефонами.

Незнакомец продолжает поглаживать мои ягодицы, и я вспоминаю его слова и угрозы о том, как именно он хочет меня брать. Я замираю, понимая, что щеки полыхают от смущения. Я не знаю как надо, но точно не хочу остервенело. Я вообще так не хочу. Не о таком первом разе мечтала.

— Впервые у меня девка с юмором. Угодил Назар так годил.

От упоминания имени владельца клуба нехорошее предчувствие достигает критической отметки.

— Беру тебя, девочка. Пару недель обкатки, и если понравишься, то будешь моей содержанкой.

— Что? Нет! — мотаю головой. — Я не такая.

— Угу, — мычит в ответ, начиная поглаживать мою коленку. — Игра “хозяин и невинная овечка” моя самая любимая.

Хлопаю глазами, а потом словно неожиданно на меня выливают ведро с холодной водой. Цепочка странностей сегодняшнего вечера мгновенно выстраивается в одну догадку.

Жанна разозлилась на меня неспроста. Девочки, которые работают с важным клиентами, никогда не разносят подносы в стандартных залах для молодежи. Почему я сразу этого не заметила? В VIP-кабинки пускают только проверенных и чистых девушек. А я еще вопросом задавалась, зачем им нужна была справка от гинеколога. Неужели это крыло для...

Фу! Как мерзко! А сейчас меня приняли за одну из легкомысленных девушек. До чего же стыдно.

— Тут произошло недоразумение. Мы неправильно друг друга поняли, — начинаю быстро тараторить, едва он касается внутренней поверхности бедра. — Я попала сюда случайно. Соня заболела, вот меня и попросили ее заменить.

— Передашь хозяину, что Ярый доволен.

Ничего не понимаю. Что я должна передать и кому?

— Ай, — выкрикиваю, когда бандит заваливает меня на спину.

Адреналин достигает пика, и тело срабатывает на непонятных мне инстинктах. Рука дотягивается до стола, где стоит кальян. Опрокидываю его на незнакомца и несусь к двери.

— Сука! — доносится в спину.

Выбегаю в коридор и сталкиваюсь там с Жанной. Грязные бокалы летят вниз, громко разбиваясь о глянцевую плитку клуба.

Глава 3

Еще больше вжимаюсь в стену, хотя, казалось бы, куда больше?

Яркий свет резко бьет в глаза, заставляя щуриться.

Я сижу на корточках в самом дальнем углу. Бит музыки оглушает, но даже сквозь него слышу знакомый голос, который напевает популярную песню, возглавляющую хит-парады радиостанций за последний месяц.

— Снежана, — почти не шевеля губами, произношу.

На ватных ногах привстаю и вытягиваю руку вперед.

— А-а-а-а, — вскрикивает она, едва моя ладонь ложится на ее плечо. — Спятила! Ты чего здесь? Ларка злющая. Весь клуб приказала обыскать, но тебя найти.

— Знаю, то есть... Догадываюсь, — опускаю глаза в пол и мну край футболки, — но я не виновата. Это все он. Тот тип.

— Тип? Ты о ком? — она сощуривает глаза и немного качает головой, словно хочет осознать услышанное.

— Там был мужчина. Кажется, он самый главный среди них. Сначала его сотрудник напал на меня, а потом он. И я... — закусываю губу и обхватываю себя за плечи в мнимой попытке ощутить себя в безопасности. По факту меня дважды чуть не изнасиловали. — Я думала, он хороший...

— Кто хороший? О чем ты пытаешься сказать? Сама же попросилась в то крыло. Сейчас жалуешься. Чего ожидала? Кольцо на палец и пентхаус в центре?

— Я не этого просила! — громко восклицаю и делаю глубокий вдох.

— А чего? Я не понимаю тебя, — она складывает руки под грудью, а я чувствую на себе ее взгляд.

— Мне просто нужна была подработка. Брат в больнице, и у него возникли осложнения. Мать на смене работает. Отец... — прикусываю язык.

Вот о нем даже говорить не хочу. Я практически уверена, что с его возвращением из тюрьмы наша семья потеряла удачу. Через день к нему приезжают непонятные люди и поступают скрытые звонки.

Я все еще помню, как в детстве он сильно бил нас с Тимкой. Унижал маму. Она терпела его. Терпела все пьяные выходки и побои. Сомнительные компании друзей по вечерам. До сих пор не понимаю, что именно двигало женщиной, но она запрещала плохо даже думать об отце. Скорее всего, я не понимаю, что значит настоящая любовь. Если светлое чувство — жить с тираном и ставить его интересы превыше интересов родных детей, то, надеюсь, я никогда не узнаю о любви.

— Тот незнакомец стал распускать руки, — тихо продолжаю, запрещая даже вспоминать о тех моментах, когда он прикасался ко мне. Вот только тело вспыхивает жаром в тех местах, где он касался. А губы начинает покалывать, словно он только что меня целовал. — Я только защищалась.

— Это ты Ярому будешь рассказывать! — выпаливает жестко подруга.

От известного прозвища что-то внутри меня моментально все замерзает. Сравнить это ощущение можно только с морозильной камерой. Там тоже холодно и много нарастающего льда. Вот так и со мной сейчас. Внутренности полностью стягиваются ледяным покровом.

— Кто он такой? — с дрожью в голосе спрашиваю.

Эта ведь кличка не просто так дана мужчине? Может, все не так страшно и это только производная от его имени?

В этот момент я словно вижу, как внутренний голос закатывает глаза. Да, да. Именно закатывает глаза, потом что сейчас он приобрел облик девочки из мемо в Инстаграмме. Что же со мной такое?

На лице подруги написан страх и недоумение, а она только его имя назвала. Черт! Я явно попала.

— Кто это такой? Почему его все боятся? Я в полицию могу пойти. Заявление написать, — начинаю тараторить и дрожать всем телом.

Подруга смотрит на меня так, словно я сошла с ума и мне нужно бригаду скорой вызвать. Еще немного — и я с ней соглашусь. Вряд ли этот властный и жесткий мужчина будет связываться с неадекватной особой.

— И откуда ты такая наивная взялась? Он очень известный бизнесмен. Асманов Данияр. Но все его знают как Ярого. Крутой авторитет, который держит под контролем весь город. Он — власть, понимаешь? Не думаю, что полиция тебе поможет. Недавно мировой судья специально выжидал его здесь. Так что я сильно сомневаюсь, что кто-то тебе поможет из органов правопорядка. Да и не всех девушек к нему пускают. По слухам, мужик брезглив, если и спит с распутными девушками, то только с девственницами. Как ты сама понимаешь, любовниц у него нет. Все девушки только на один раз.

От подобного даже губу закусываю.

“В комнате было темно, — напоминаю себе. — Какова вероятность, что он меня разглядел? Лара не сдаст меня, ей проблемы не нужны. Проще избавиться от такой, как я”.

“Вот она и избавится! — парирует в голове мое второе я. — Отделается от проблемы, то есть от меня, уладит конфликт и в очередной раз будет восхвалять свои заслуги перед владельцем клуба”.

Начинаю нервно расхаживать по небольшому помещению. Хватаюсь за голову в попытке хоть как-то склеить распадающуюся на осколки голову.

Он предложил стать его содержанкой, я отказалась. Он ведь с девушками только на одну ночь, а мне предложил совсем иное.

— Помоги мне выбраться! — с надеждой хватаю руку подруги и заглядываю ей прямо в глаза. Стараюсь даже не моргать. Брат говорит, что так я похожа на кота из мультика “Шрек”, который выпрашивает что-то, а ему не могут отказать.

— Яр, ты, конечно...

— Пожалуйста, — на одном дыхании снова выпаливаю я. — Мне только и нужно выбраться. Завтра я уже сюда не вернусь. Паспорт у меня не успели отксерить. Всем не до этого было. Да и Лара, если не найдет меня сейчас, скажет, что специально пробралась. Отмажется.

Подруга смотрит внимательно на меня, потом на дверь. Если она мне откажет в помощи, то туго мне будет.

Глава 4

Ярый

Вынимаю вторую сигарету и, не спуская глаз с явно опытной администраторши, закуриваю. Гнев бушует внутри не на шутку. Обычная девка провела меня.

Сука!

Вспоминаю, как она опрокинула на меня кальян, и закипаю еще больше.

— Данияр Ниязович, — начинает нервно мурлыкать “мамочка” этого нового элитного клуба. — Мне очень жаль, но… но… девушка только устроилась и...

— И ты ее сразу ко мне отправила, — холодно произношу, небрежно стряхивая пепел с сигареты. Бабенка явно напрягается. Так и слышу, как в ее голове заработали маленькие шестеренки под названием “спасти свою шкуру”. Хлопает ярко подкрашенными глазками, очевидно, тщательно продумывая монолог, который сейчас бурной рекой польется из ее надутых губ.

— Я думала...

— Мне поебать, что ты там думала! — рявкаю так, что женщина отпрыгивает к стене.

— Да. Я… сейчас.

Она выбегает из кабинета, а я тру переносицу, вспоминая этот дурацкий поднос.

Поднос, мать его!

Никто до этого не делал подобного, а этой дряни за несколько минут удалось выбесить меня. Завела так завела. Давно забытый азарт охотника проснулся. Чувство такое, словно адреналин в кровь впрыснули.

Обычно мне не приходится ничего говорить. Быть шлюхой заложено в самой бабской натуре. Даже девственницы знают, как глубоко заглатывать член, причмокивая так, словно впервые до сладкого дорвались.

Они и дорвались. Бабла за одну ночь прилично отстегиваю. Трахаю, правда, так, что им сложно потом даже встать, но все равно просят продолжения. А его нет. Зачем мне испорченная девица, которая в любой момент может начать скакать на другом хуе? Девственниц хватает. Правда, в чистоте их я уже давно начал сомневаться. А эта...

— Яра, — произношу вслух ее имя. — Яро-слава.

Мысленно проговариваю ее имя снова и снова и чувствую, как яйца быстро набухают, а головка члена упирается в ширинку.

Имя еще такое. Яркое. Острое. Так и хочется попробовать. Распаковать ее.

Девчонка так пылко отвечала на поцелуй, что впервые захотелось понаблюдать. Шлюхи не разговаривают. Сразу на колени и к делу. А эта пигалица еще и поблагодарила за спасение. Сам не понял, в какой момент увлекся игрой и проебался.

Я, Ярый, и проебался. Никогда бы не подумал, что смогу произнести это в одном предложении. Если еще и бабу поставить в это предложение, то корону отдавать придется.

— Данияр Ниязович, — снова возвращается Лариса. — Мы все проверили, но девушки в клубе нет.

Начинаю смеяться.

Конкретный проеб от шлюхи.

В какой момент я докатился до такого, что шлюхи от меня бегать начали? В особенности зачем?

Женщина напротив тоже начинает улыбаться. Видимо, не понимает всей опасности.

Она подходит ближе. Даю ей это сделать. Расслабиться и подпустить к себе, а потом…

— Ты явно не поняла, курица, — прижимая к стене, сжимаю не сильно, но ощутимо ее шею, начинаю чеканить каждое слово. — Девка отказалась от траха, но чего-то хотела, если пришла ко мне. Чего? Кто подослал?

— Я… не...

Шумно втягиваю воздух.

— Слишком много несостыковок. Устроилась недавно. Втерлась в доверие быстро. Трахаться отказалась. Из клуба сбежала быстро. Кто она? Как ты с ней связана?

Надавливаю на ее тонкую шею сильнее, так, чтобы стерва почувствовала всю опасность.

— Она хотела подзаработать. Ей деньги нужны, — в панике начинает выдавать эта разукрашенная курва. Я отпускаю ее шею, начиная поглаживать большим пальцем бьющуюся венку.

— Продолжай. Когда она пришла? Зачем ей деньги?

— Я не знаю, — снова надавливаю пальцем чуть сильнее. — Я не спрашивала. Мы проверили ее. Она чистая. Невинная. Я только слышала, что у нее что-то в семье случилось. У нее вроде брат в больнице. Данияр, — щурюсь, и она тут же поправляется: — Данияр Ниязович, я правду говорю. Правду. Ей деньги нужны.

Деньги!

Мысленно цепляюсь за слово. Вот и главный мотиватор всех шлюх. Предложи цену — и она подставит все свои дырки. Любая поза, любые фантазии. Плавали — знаем.

Все же что-то в этой девочке не вяжется.

В отказ пошла, стерва, вот что не вяжется. Цену себе решила набить? Мало предложили? Захотела срубить больше? В обход начальства, значит, пошла. Умная шлюшка, но недальновидная. Плохо выучила информацию обо мне? Или решила, что удастся обмануть всех?

Смотрю на дрожащую и испуганную Ларку и понимаю: не врет. Вряд ли бы стала тягаться со мной. Ей здесь хороший процент идет. Назар ею доволен, да и трахает бабу периодически. Если до сих пор закидонов не устраивала, не доверять нет оснований.

Да и с Назаром мы дружим не первый год. Не пошел бы он на подставы. Знает, что башку снесу за подобное. Идти напролом умею. Драк и разборок не боюсь. За слова отвечаю.

Значит, девица сама решилась на подобную игру. Не побоялась подставить владельца клуба и начальство. Интересно.

— Дай информацию на девку.

— Но... Понимаете, — начинает мяться, вызывая еще больший гнев у меня. — Мы не успели ее оформить и...

Бью в стену ладонью рядом с головой Лары. Она даже руками губы прикрыла. Женщин никогда не трогал, но этой мелкой дряни по имени Ярослава так и хочется шею свернуть.

В последнее время много крыс развелось, и эта странная шлюха, которая явно пыталась вырубить меня, не просто так появилась. Знать бы для чего. На кого работает.

Не без усилий отхожу назад, и Ларка по стеночке отползает в сторону компьютера. Что-то там нажимает, и в принтере появляется распечатанный лист.

— Это все, — протягивая один жалкий лист, с дрожью произносит.

— Давай что есть и вали!

Приказываю блондированной до мозга костей шлюхе, которая все еще пытается держать лицо и невзначай махнуть бедрами. Надо признать, задница отпадная, вот только не хочу даже знать, сколько хуев в ней побывало.

— Данияр Ниязович, мы готовы все компенсировать, — соблазнительно облизывая пухлые губы, произносит Лариса. — У нас есть еще пять вариантов.

Глава 5

Ярослава

Сердце колотится так, словно готово пробить ребра и выпрыгнуть из груди. Я все еще не верю, что смогла выбраться.

Перебежками Снежана вывела меня на улицу. Дальше все происходило на диком адреналине, потому что большие припаркованные джипы у входа словно не сводили с меня своих массивных глаз.

Скорее всего, глупо думать о том, что все эти машины принадлежат ему, но почему-то мне так казалось.

Я касаюсь лбом холодной поверхности окна старенького такси и начинаю рассматривать просыпающийся город.

Манящие вечерние огни сменяются первыми лучами солнца. Кое-где уже появляются люди, а с каждой новой минутой на дороге появляется все больше машин.

Такси почти подъехало к моему дому, когда я понимаю, что не хочу туда идти. Мама на смене, а Тимка в больнице. Уверена, отец снова потягивает пиво с сомнительными дружками, которые перебрасываются в партию покера.

Нет. Точно не хочу сейчас домой. Слишком много приключений для одного дня.

Прошу водителя развернуть машину и еду к подруге. Ее отец не приветствует наше общение. Я человек не их круга. Надеюсь, он сегодня не придет в гости к Алисе, иначе очередного скандала не избежать.

Подруга живет в самом центре элитного закрытого комплекса. Ее отец — крутой бизнесмен, который купил единственной дочери эту квартиру на восемнадцатилетие. Мы с ней сдружились с первого курса, она даже дала мне ключи, сказала, что я могу с ней пожить.

Тянусь к маленькой, протерной в углах и на ручках черной сумочке. В боковом кармане нахожу ключи. Хорошо, что я все таскаю с собой.

Расплачиваюсь с таксистом и захожу внутрь здания. Консьерж меня без проблем пропускает. Славка славный парень. Золотая медаль, красный диплом. Приехал покорять столицу, но что-то не срослось. Чтобы хоть как-то прокормиться и оплатить съем квартиры, устроился сюда. Теперь он следит за тем, кто входит и выходит из этого чудесного здания. Проще говоря, завхоз, но он называет себя модной должностью “административный персонал”.

Звоню в дверь, а там тишина.

Странно, Алиса должна быть сейчас дома. Сессию она сдала автоматом, а на работу еще рано.

Впервые открываю дверь ее ключом и прохожу в квартиру. Внутри никого. Я сразу чувствую себя неуютно. Словно воришка, пробралась внутрь, но вскоре сразу беру себя в руки. Если бы она не доверяла, то не дала бы ключ.

Принимаю душ и проваливаюсь на некоторое время в сон. Он тревожный.

Глаза незнакомца и приятный жар от его рук расползаются трепетом по телу. Это неправильно. Я не могу так реагировать на мужчину.

Отталкиваю его, бегу по незнакомому темному коридору. Вижу поднос и…

С криком подскакиваю на диване. Холодный пот скользит по лбу.

Какой-то бред. Наваждение, которое нужно забыть. Если бы что-то было, то Снежка позвонила бы мне.

Я больше не рискнула даже прикрыть глаза. Даже если бы и смогла заснуть, то уверена, Ярый пришел бы ко мне снова. Поэтому я просто иду на кухню, чтобы приготовить завтрак. На часах двенадцать дня, и я начинаю волноваться за Алису.

Она всегда ночует дома, а сейчас складывается впечатление, что она не появлялась в квартире.

Желудок предательски издает звук, и я решаю сбегать в магазин и к ее приходу приготовить куриное филе в ананасах.

Магазин напротив закрыт на ремонт, приходится идти в соседний. Но сегодня звезды явно сошлись против меня. Сначала касса на мне сломалась, потом разорвался пакет.

В квартиру я возвращалась злющая, зато мысли об этом Яром меня не посещают целый час.

Поворачиваю ключ, но он не поддается. Проверяю сначала верхний, потом нижний замок, но все равно ручка не поддается. Начинаю звонить в дверь, вдруг Алиса вернулась и закрылась изнутри?

Когда я слышу поворот замка, чуть не хлопаю в ладоши.

— Алис, у меня такое, такое, — сразу перехожу к делу. — Я так попала. Так влипла.

Подруга молчит и кутается в халат.

Я ставлю пакеты и начинаю рассказывать. Алиса внимательно слушает, но вид у нее, мягко говоря, бледнее, чем обычно.

— Что случилось?

— Я подарила Эльману невинность, а он бросил меня одну в загородном доме, — со слезами произносит подруга.

Внутри становится так скверно. Почему мужчины такие? Она ведь любит его, а он так с ней поступает. Первый раз для девушки значит многое. Практически жизнь делится на “до” и “после”. Эльман не мог не знать об этом. Он старше и мудрее подруги.

Не знаю, как именно ее приободрить. Остаюсь у нее, потому что наивно полагаю, что здесь я в безопасности. А еще не могу оставить ее одну.

Утром подруга идет на работу, а я, скрипя зубами, возвращаюсь домой. Сердце немного успокоилось.

Возможно, я и запомнилась Ярому, но бегать и ловить меня он точно не будет. Да и нелогично это. Взрослый мужчина, а бегает за обычной официанткой. Смешно даже. Он уже и забыл об этой ситуации. Уверена, вспоминает об этом, как о приключении, а я спряталась у подруги. Глупость какая.

В сумочке нахожу ключи и просовываю их в замочную скважину. Один поворот. Второй. Дверь распахивается, и я не понимаю, что именно происходит. Кто-то сзади наваливается и зажимает рот рукой.

— Вот мы и встретились, — раздается над ухом низкий голос, повергая меня в полный шок.

Глава 6

Меня толкают в комнату, где отец, скорчившись от боли, сидит в кресле, а по обе стороны от него стоят непонятные бритоголовые гориллы.

— Дочурка твоя, — в голосе человека за спиной нет вопроса. Они явно ждали меня.

— Да, — хрипло отвечает папа.

— И вправду хороша.

Меня отпускают, и я вижу мужчину, с которым точно не хотела бы пересекаться даже днем. Высокий, худощавого телосложения, с большим вертикальным шрамом на щеке.

— Ну что, краля, ты и впрямь не запачканная девушка?

Немного хмурюсь, потому что не понимаю вопроса.

Мелкая дрожь начинает пробивать мое тело. Сейчас мужчина из клуба не вспоминался таким страшным. По крайне мере, я почему-то уверена, что он не перейдет невидимую грань. А в этих незнакомцах я совсем не уверена.

Ярый был настоящим львом. Царем. Хозяином положения. Эти ребята напоминают мне шакалов.

— Отвечай, девочка, — хватая меня грубо за щеки, продолжает задавать вопросы незнакомец.

— Я не… не понимаю.

— Видишь ли, твой папочка втирает, что ты девственница, но, судя по твоей милой мордашке, пухлым губкам и работе в элитном клубе, ты не можешь быть целкой.

Щеки вспыхивают огнем. Что хочет узнать этот мужчина? При чем тут мой отец и моя девственность? И почему последние два дня она всех так волнует?

— Сиплый, почему ты мне не веришь? — со стоном выдает отец. — Барон останется доволен. Сам же видишь.

— Вижу только, что с мордахой дочурке повезло. В остальном ты давно проебал доверие. Так что девицу к доку, и если она чистая, то так и быть, часть долга спишем.

— Сиплый, очнись, — еще больше унижается отец. — Ярослава стоит всего долга. Барон сможет ее настроить под себя. Она послушная. Умная девочка. В университете учится. Готовит хорошо.

Ушам своим не верю. Он меня расхваливает для продажи? Да, он не был нам с Тимкой хорошим отцом, но не собирается же он продавать меня какому-то Барону за долги?

— Ты проебался, Вить, — резко отвечает бандит. — Молись, чтобы дочь оказалась целкой и понравилась Барону. Иначе плохо тебе будет.

Незнакомец слегка качает головой, и два человека грубо хватают меня под руки и начинают тянуть к двери.

— Нет. Это не законно! Я не согласна! Я… Я… пожалуюсь...

Мужчина поднимает руку вверх, и его гориллы резко останавливаются.

— Да что ты? — с долей веселья произносит бандит. — И кому же собираешься жаловаться?

Мысли скачут. А ведь и правда, кому мне жаловаться? Вряд ли полиция меня послушает. Я почти уверена в том, что у меня даже заявление не примут.

— Данияру, — срывается с уст. — Ярому! Я пожалуюсь Ярому.

Почему-то его имя кажется мне сейчас каким-то спасительным.

Прикусываю язык, а сердце летит в пятки. Кажется, возвращаться на прежнее место не собирается. Лица незнакомцев резко меняются. Я даже непроизвольно втягиваю голову в плечи.

Это как эффект волны от взрыва. Бомба сдетонировала, а вот волной накроет через пару секунд.

На их лицах появляется волнение и еще что-то. Это что-то я не успеваю распознать, потому что я резко становлюсь свободной. Меня отпускают, но двинуться не могу.

Неужели подействовало? Неужели они сейчас меня по-настоящему отпустят?

— Ярка! Перестань! — зло скалится отец. — Сиплый, позволь мне переговорить с доченькой.

— Захлопнись! — обрывает папу Сиплый, который безотрывно смотрит на меня. — Откуда знаешь его?

— Я… ну… это... — мнусь в попытке придумать что-то стоящее, потому что вижу, что на правильном пути к спасению. — По клубу. Из клуба.

Он щурится, а я внутренне подбираюсь. Что должна правильно ответить? Правильный ответ существует?

Если отвечу «знаю», они могут проверить, а мне это совсем не надо. Если скажу «не знаю», меня продадут за долги.

— В комнату! — приказывает Сиплый, и меня моментально хватают за локти уже не так больно, но весьма ощутимо.

Пару секунд я рассматриваю закрытую дверь, а затем начинаю прислушиваться.

Все слишком тихо.

Иду к окну и забираюсь на подоконник.

Решетки довольно старые, в некоторых местах проржавели, а гвозди и шурупы окислились. Железные прутья, скорее для видимости, чем реально для защиты.

Смогу справиться и выпрыгнуть. Как-никак, первый этаж. В худшем случае будет жесткое падение и огромные синяки.

О последнем стараюсь даже не думать. Не хочу допускать, что могу неудачно приземлиться.

Начинаю раскручивать шуруп. Стараюсь делать все тихо, постоянно посматривая на дверь, но, кажется, стук моего сердца можно услышать за километр.

Напряжение нарастает, когда слышу голос отца.

— Еще немного. Совсем чуть-чуть, — шепчу под нос, стирая со лба выступивший пот.

Створка поддается, но на радостях я чуть ее не роняю, когда приподнимаю тяжелые прутья. Перекидывают ногу через подоконник.

— Ярка!

Слышу свое имя в тот момент, когда уже почти разжимаю пальцы на карнизе.

— Ярка!

Отец встречает меня суровым взглядом. Делает шаг вперед, и воздух от взмаха его рук касается моей кожи.

Встречаюсь взглядом с отцом и разжимаю пальцы от карниза, чувствуя на себе его касание.

Еще бы секунда — и он меня бы перехватил, затащил назад в комнату.

Ноги срываются с места. Камни больно впиваются в босые ступни, но я игнорирую боль.

Забегаю в метро, успеваю заскочить в последний вагон. Меня колотит, а взгляды пассажиров моментально устремляются на меня. Отряхиваю ноги и забиваюсь в угол, туда, где кучкуются подростки. Я встаю за ними, стараясь даже не дышать.

Мамы дома не было. Значит, она взяла дополнительную смену. Брат в больнице. Что будет, когда они вернутся домой? Папа может и с ними что-то сделать? А что, если брат совсем не просто так попал в аварию? Что, если отец виноват в случившемся?

Встряхиваю головой, отгоняя эти мысли. Он ведь не может совсем быть плохим?

«Он только что отдал тебя за свои долги», — парирует внутренний голос.

Глава 7

Мужчина за дверью не кричит, но холод от его тембра слишком сильно влияет на меня. Коленки сами начинают дрожать, приходится даже положить ладони и слегка надавить на них, лишь бы не показать волнения.

Безотрывно смотрю на большую белую дверь, чувствуя еще большее напряжении. Звуки стихли, и я не понимаю, что именно меня начинает тревожить. То, что их нет, или то, что он не кричит.

Мой старенький мобильный издает трель, и я подпрыгиваю на месте.

Мое бедное сердце делает тройной тулуп. На дисплее высвечивается имя подруги, и я дрожащими руками принимаю вызов.

— Да. Да, Алиса, — произношу, едва прислоняю аппарат к уху.

В ее голосе звучит волнение, но я замираю, потому что женщина из отдела кадров выходит из кабинета Данияра и жестом руки подзывает меня.

— Яр, ты меня слышишь? Он рассказал историю об Алисе, то есть обо мне, — доносится голос подруги, а я разрываюсь между тем, чтобы продолжить разговор, и тем, чтобы его закончить.

— Да. Я… я слышу.

Умоляюще складываю руки перед женщиной, чтобы она дала мне минуту, но она только отрицательно качает головой.

— Что мне делать, Яр? — спрашивает в отчаянии подруга.

— Ярослава! — жестко произносит сотрудница отдела кадров. — Данияр Ниязович не любит ждать!

Смятение и долг разрывают меня на части. Алиса мне всегда помогала и не отказывала в помощи, а когда ей нужен совет, у меня нет времени, чтобы даже выслушать ее.

— Прости меня, — говорю подруге. — Я обязательно перезвоню, но сейчас мне надо бежать. Прости.

Не даю ничего сказать Алисе, просто сбрасываю вызов. Хочется заплакать от бессилия и от того, что мне сейчас придется сделать. От того, кем я стану. Это чувство нельзя объяснить. Его нельзя ни с чем сравнить. Даже сейчас мне приходится врать и ставить свои интересы превыше проблемы подруги. Она не заслужила подобного, но я все равно так поступаю.

Выключаю телефон, чтобы он никто не смог позвонить мне. Вдруг Данияру Ниязовичу не понравится, а от его покровительства сейчас зависит жизнь моей семьи. Моя жизнь и...

Улыбаюсь, чем вызываю настороженность сотрудницы Данияра.

На самом деле у меня всегда была честь, но когда я перешагну порог его кабинета, чести у меня не останется.

Женщина уходит из приемной, а я набираю в легкие побольше воздуха и делаю шаг вперед. Затем еще один и еще, пока острый, как бритва, взгляд меня не останавливает. Кажется, двинусь в сторону — и меня покромсают на кусочки.

— Ну, чего пришла? — зло скалится тот, кого бы я хотела видеть в последнюю очередь.

— Я... Мне... Возьми мою невинность.

— Чего? — он даже роняет папиросу. — На кой ляд твоя невинность мне сдалась?

— Я знаю, как ты ценишь чистых девушек. Знаю, как для тебя это важно.

Мой голос дрожит, потом что его взгляд становится слишком предостерегающим. Еще бы, зверь навсегда останется зверем. Не важно, в дикой природе Африки или каменных джунглях.

— Даже если и так, лапуля, ты мне зачем? Таких девок у меня пачки. Хоть каждый день трахать могу.

— Мне нужна защита. Взамен могу дать только...

— Только невидимую пленку, которую сразу же порву, — договаривает за меня, заставляя краснеть еще больше. — Слишком дорогая цена за один трах. И зачем мне ввязываться в непонятную историю ради какой-то дворовой девки?

Его глаза проходятся по моему телу, и я начинаю холодеть. Данияр один из самых влиятельных бизнесменов и теневых бандитов города. Я просто пыль для него. Никто. Он чуть не взял меня силой в клубе, стоит ли говорить о том, что сейчас я на его территории?

— Пусть она невидима, зато много значит! — цежу сквозь зубы. — Это доказательство разборчивости. Ты сможешь настроить меня под себя.

— Настроить? — зло усмехается. — В сексе нет настроек. В нем только похоть и страсть. Вали отсюда, пока не выяснил, кто именно тебя подослал.

Я упрямо складываю руки под грудью и наконец понимаю, что мне нужно что-то срочно придумать. Назад пути у меня нет. Мне нужно убедить его. Даже его слова о дворовой девке меня не должны смутить или остановить.

— Мне нужна защита. Для таких, как вы, это ничего не значит. А я буду вам завтраки готовить. В постель приносить. Я образованная девушка. Со мной поговорить можно.

Господи! Что я несу?! Я что, себя расхваливаю для первого секса? Как же все это унизительно! С чего я вообще решила, что он согласится?

— Это все таланты?

На секунду задумываюсь, потому что не знаю, что именно ответить. Для меня и так вся эта ситуация слишком унизительная, а я еще должна просить его стать моим первым мужчиной.

— Я буду выполнять все, что вы скажете. Могу даже в офисе работать. Вы будете экономить на персонале.

— Раздевайся, — неожиданно чеканит, а я даже несколько раз моргаю.

— Что? — переспрашиваю, пытаясь понять, серьезно ли он говорит.

Он рывком поднимается с кресла, в два шага оказывается рядом. Неосознанно отступаю, пока не касаюсь гладкой поверхности стены.

— Не со своими малолетками разговоры ведешь. Ввязалась во взрослую игру, так веди себя достойно. Теперь давай. Раздевайся! Я жду! Хочу посмотреть товар без упаковки.

Сердце делает очередной оборот. Этого я не ожидала. Точнее сказать, к подобному унижению совсем не была готова. И точно не хотела, чтобы мой первый раз произошел здесь. Прямо у него в кабинете, когда любой может войти в дверь за моей спиной.

Данияр смотрит так, что мурашки быстро распространяются по коже.

Завожу руку за спину, дотягиваюсь до молнии и тяну язычок вниз.

Мои руки дрожат, а тело покрывается мурашками. Я еще ни разу не раздевалась перед мужчиной. А передо мной не просто соседский парень, в которого влюблены все девчонки. Передо мной настоящий самец, властный и слишком опасный мужчина. Уверена, не одна девственница побывала в его постели.

Боже! И почему все это происходит со мной? Как я умудрилась в это вляпаться? Точнее сказать, додуматься до такого?

Глава 8

Я выбегаю из офиса босиком, сжимая в руке оставшуюся туфлю. Теперь я должна Снежане еще и обувь. Что же со мной не так? Это карма за то, что я проколола соседу колесу? Так он сам виноват. Всегда парковался на пешеходной дорожке. Все его просили вежливо, а он только недовольно пыхтел. А когда молодая мамочка с коляской не смогла пройти, то тут уже я не выдержала. Я же не виновата в чувстве справедливости.

Даже странно звучит все это. Справедливость при том, что папа украл несколько миллионов у государства.

Забегаю в ближайший знакомый двор и даю волю слезам.

Мне нужно что-то придумать. Нужно что-то сделать до прихода мамы. Я до сих пор не могу до нее дозвониться, и меня начинают одолевать нехорошие мысли.

Достаю мобильный и какое-то время жду, чтобы он включился. Когда экран загорается, то на него приходит сразу несколько сообщений от Снежаны, одно сообщение от брата и один пропущенный вызов с незнакомого номера.

Чувство паршивое, изнутри что-то начинает сдавливать. Мне и раньше звонили с незнакомых номеров. Реклама, мошенники, по ошибке, но в этот раз внутреннее чутье вопит об опасности.

Экран загорается снова, на этот раз приходит сообщение от отца. Я сглатываю скопившийся ком, потому что мне страшно. Впервые так страшно, что я теряюсь. Хочется забиться в угол и сидеть там. Если раньше брат всегда защищал нас и я чувствовала его защиту, то сейчас я одна. И в том самом положении, когда должна помочь семье. Даже если потеряю себя.

Смахиваю экран и читаю сообщение:

“Прошу тебя, доченька, вернись домой. У родных людей всегда возникают разногласия и непонимания, но уверен, мы сможем их решить. Я, мама и Тима любим тебя. Мы беспокоимся. Позвони мне. Я как раз у Тимофея в больнице. Он передает тебе привет”.

Сердце заходится в дикой пляске. Адреналин выплескивается в кровь. Я зажимаю рот рукой, лишь бы никто не услышал мой всхлип.

Он у Тимки. Брат попал в сильную аварию, он просто не сможет дать отпор. Не сможет.

Дрожащими руками набираю номер, он сразу отвечает.

— Давно ждал звонка.

— Не трогай его, — произношу с максимальной выдержкой.

— Не трону, но ты должна помочь семье. Барон все равно не отстанет, а бегать долго не удастся.

— Почему ты втягиваешь нас в свои проблемы?

— Потому что вы моя семья. Дети должны помогать родителям. Да и Барон отличный мужик. Ты еще и в наваре останешься. Многие девочки делают после него потрясающую карьеру в модельном бизнесе. Ты у меня красавица. Будешь Мисс мира.

Смех вырывается из груди. Карьеру? Модели? Они простые содержанки. Девушки легкого поведения, которые продаются за деньги. Или, как многие любят называть таких, эскортницы. Никогда не стану такой. Я не продаюсь за деньги.

— Подумай хорошо. Тимку выписывают через неделю, и кто знает, какая тяжелая травма ждет его в следующей аварии.

На другом конце тишина. Мне хочется выть от обиды и отчаяния. Я не хочу становиться одной из девочек этого Барона. Не хочу и не буду.

“Ты только что хотела стать девочкой Ярого”, — парирует в ответ внутренний голос.

Правда. Все правда. Сутки назад я еще не знала, что могу вот запросто раздеться перед мужчиной и предложить себя.

Становится мерзко. Я сама себя искупала в грязи.

Хочется отмыться от всего этого. Забыть обо всем. Спрятаться под одеяло, как маленькой, и ждать, когда злой бабайка уйдет.

Телефон снова оживает в моей руке.

— Алло, — отвечаю на автомате, потому что сил нет, чтобы полностью признать, на какое дно я опустилась.

— Ярка, ну слава Богу! — восклицает Снежана. — Как дела? Я так переживала, а ты не отвечала. Мобильный отключен. Что случилось?

— Он не пошел на сделку, — произношу отстраненно, и внутри что-то ломает меня окончательно. — Он не пошел. Не захотел иметь со мной никаких дел. Отец… он… мне нужно идти.

— Подожди, Яр. Не торопись. Есть идея, но боюсь, она тебе не понравится.

Без раздумий заказываю такси. В таком виде точно не стоит спускаться в метро. Да и времени у меня совсем нет. Нужно быстрее найти выход.

В квартиру Снежаны я в буквальном смысле влетаю. Она даже пару минут оценивающе смотрит на меня. В ее глазах так и читаю вопрос: не свихнулась ли я окончательно? А я сама еще не знаю ответа на этот вопрос.

— Не томи, пожалуйста. Что за идея? — начинаю разговор первой прямо в прихожей, все так же сжимая в руке одну туфлю.

— Есть аукцион. Там богатые мужчины выбирают себе спутниц на вечер.

— Спутниц? — хмурюсь я.

— Да. Жанна говорит, что не все покупают невинных девушек для секса. Некоторые хотят помочь. Вот я и подумала, — она закусывает виновато губу, опуская глаза в пол. — Может, попросить Жанку? Она сведет с тем мужчиной, который будет готов помочь.

— Снеж, нежели ты думаешь, что кто-то будет играть в Робин Гуда?

— Ну... — тянет она. — Это же шанс. Ты так и не рассказала, что именно с тобой произошло. Если тебе нужны деньги, то у меня есть сбережения.

Тяжело вздыхаю. Снежана отличная девушка, но в жизни ей тоже не повезло. Мать умерла от онкологии, когда ей было шестнадцать. Отец не смог справиться с утратой и стал пить. Она и в клуб пошла только для того, чтобы прокормить себя и маленького брата.

— Спасибо, Снеж, но я не смогу торговать своим телом. Вдруг тот мужчина передумает? Он ведь деньги заплатит. Я лучше подумаю еще.

Подруга пожимает плечами и приглашает на кухню.

Она суетится. Наливает чай и предлагает рагу из овощей. Но настроения у меня нет совсем.

Вынимаю телефон из кармана и начинаю пролистывать телефонную книгу. Палец тормозит на Алисе Титовой. Она из богатой семьи и может помочь, но я так с ней поговорила, что на душе плохо становится.

Выбора все равно нет. Алиса — единственный человек такого круга, который может мне помочь.

Обещаю подруге вернуть деньги за платье и дорогие туфли. Для кого-то они совсем ничего не стоят, а для нас это целая месячная зарплата. И я прекрасно помню, как подруга на них копила.

Глава 9

За всю дорогу в голове вспыхивает несколько вариантов исхода событий. И все они заканчиваются плохо. Меня либо Ярый убивает, либо Барон пускает по кругу. В любом случаи дела мои плохи.
— Выходи, малая, — командует похититель, едва мы тормозим у заправки.
— Послушайте, господин бандит, — скрещиваю руки в умоляющем жесте, но в ответ получаю только хриплый смех.
— А ты забавная. Ярый так же тащится от твоей наивности?
Хочется ответить, но я прикусываю язык — и так хожу как по минному полю. Если еще отвечу не так, то смерть моя придет быстрее, чем мы доедем до места. Хотя, возможно, это даже самый удачный вариант.
— Отпустите меня. Скажете, что не нашли меня. Вас отругают, но вы останетесь в живых.
— Красиво заливаешь. Теперь понятно, почему Данияр на тебе задержался. Мордашка красивая, фигурка точеная. Губки для работы во взрослом кино. Рот откроешь, так еще и поржать в процессе можно.
Хмурюсь от подобного разговора.
— Ладно, малая. Выходи. Нам пора тачку сменить. А то эту уже в розыск подали.
— Как это в розыск? Она что, краденая?
Бандит зло начинает смеяться, а я лихорадочно начинаю протирать краем футболки пространство вокруг себя. В фильмах так, кажется, показывают.
— Идем! — командует мой похититель, а затем утягивает за собой из машины.
На улице прямо напротив нас припаркован черный джип. Бандит крепко цепляет мой локоть и уверенно ведет вперед. Что же мне такого придумать?
Вдох и выдох. Вдох и...
Глаза цепляют автобус с туристами, и безумная мысль приходит сама собой.
— А-а-а-а... Боже, как же больно. А-а-а.
— Ты чего? Заткнись сейчас же! — рявкает на меня мужчина.
— А-а-а-а, — глядя ему в глаза, кричу еще сильнее.
На нас смотрят люди, а я замечаю, как водитель джипа заводит двигатель. Я точно на верном пути. Либо подельник бросит друга здесь одного, чтобы не светиться им вдвоем, либо мой похититель просто пихнет меня в машину и мы быстро уедем. При таком раскладе я выберу первый вариант.
— Захлопнись, малая! Иначе...
— Божечки-кошечки! Как же так, милый! Помогите нам. Пожалуйста! Люди добрые.
Вокруг нас быстро начинает толкаться народ. Все смотрят с сочувствием, а я буквально висну на моем похитителе.
— У меня тянет низ живота, а машина сломалась. Помогите мужу ее починить, иначе мы потеряем нашего долгожданного малыша. Подвезите меня до ближайшей клиники. Умоляю.
Пальцы бандита сильно цепляются за мой локоть. Становится очень больно, так что я позволяю себе кричать еще громче.
Какая-то женщина из микроавтобуса предлагает свою помощь, а я использую момент и соглашаюсь. Мой похититель теряется. Кто-то из туристов начинает его успокаивать. Мол, все будет хорошо, меня отвезут в первую городскую больницу.
— Какой у тебя срок, милая? — участливо спрашивает женщина, открывая дверцу минивэна.
— Э-э-э… второй. Да, второй месяц.
— Мы успеем. Думай о хорошем. Ты очень молодая.
Она косится в сторону моего похитителя, сравнивает, очевидно. Да уж. Нашу пару и странной назвать нельзя. Я бы от такой подальше держалась. Разница в возрасте очевидна. Мы словно папа с дочкой. Или что-то типа того. Об этом мне стоит думать в последнюю очередь. Главное, чтобы бандит не сообразил поехать рядом или не попросился держать меня за руку. Тогда хана плану.
— Вы не принесете мой паспорт? Он в машине супруга, — тихим голосом прошу женщину, прилагая все усилия, чтобы сделать такой печальный взгляд, какой только вообще возможен.
Видимо, я даже перестаралась, потому что женщина сорвалась с места и побежала к моему лжемужу. Я же использую момент и вбегаю в туристический автобус. Забиваюсь в самый дальний угол и жду, когда он тронется.

Едва автобус отъезжает, как я выбираюсь из укрытия и, дождавшись момента, когда он завернет, прошу высадить меня.

Дверь распахивается, и я срываюсь с места. Бегу так, что легкие начинают гореть, но я не обращаю внимания. Глазами выхватываю остановку и припаркованное такси, но разум вопит, что нужно спрятаться и выждать. Тот бандит точно будет меня преследовать. Значит, поймет, что меня высадили прямо на остановке. Он ведь будет гнаться за тем такси или маршруткой.

Черт!

Ныряю в кусты на обочине и пригибаюсь так низко, как только могу. Пальцами зарываюсь в сырую землю, лишь бы удержаться. Лишь бы окончательно не поддаться страху.

Дышать сложно. Внутри все полыхает. Сухой куст царапает нежную кожу. Больно. Но все меркнет в тот момент, когда я слышу резкий звук тормозов.

Замираю, стараюсь не дышать. Глазами выхватываю худощавую высокую фигуру, и сердце ухает в пятки.

Мой похититель, имени которого я даже не знаю, преградил путь автобусу. Мужчина двигается уверенно, но все его движения слишком нервные, дерганые.

Секунда — и он выбегает из автобуса. Громко матерится, а затем бежит к автобусной остановке, и именно в этот момент такси отъезжает. Бандит уходит к машине и разворачивает массивный джип, начиная погоню за такси. А я в последний момент забегаю в маршрутку, до конца не осознавая, что мне удалось сбежать.

От захлестнувшего меня адреналина голова раскалывается. Обхватываю себя за плечи, мысленно повторяя свое имя, затем имя брата и мамы. Имена родных немного притупляют чувства, но я все еще дрожу, чем вызываю косые взгляды пассажиров.

Алиса. Мне нужно добраться до нее.

Приказываю мозгу фокусироваться именно на этом. Мне даже удается построить маршрут до ее дома.

В квартиру попадаю без проблем. Подруга дала мне запасные ключи, но даже внутри клубного дома я боюсь включить свет. Кажется, что меня заметят. Ворвутся и заберут. За окном уже вечер, а хозяйки квартиры еще нет. Мне нужно прийти в себя. Взять себя в руки.

Усталость накрывает меня. Все эти погони, побег и постоянная опасность выжали все силы. Мне нужно поспать. Я только полежу с закрытыми глазами, и все.

Сворачиваюсь клубочком на диване и прикрываю глаза, не до конца осознавая, когда именно провалилась в сон.

Глава 10

На другом конце провода тишина, а я зажимаю рот рукой. Хочется плакать, но слез нет. Мысли путаются, потому что единственное, что я вижу, пойти на условия отца.

Алисы все еще нет. Знаю, прошло не так много времени, возможно, у Эльмана не закончилось совещание, а может, он отказался помочь. Точно отказался. Зачем такому человеку из семьи политиков быть запачканным в непонятных разборках?

Даю себе еще время, но когда стрелка часов показывает семь, понимаю, что подруга не придет.

Она не могла меня бросить. Не верю в это. Не могла сбежать, а значит, что-то случилось.

Набираю ей на мобильный, но там только автоответчик. Он бессилия хочется выть. Может, аукцион не такая плохая идея?

Закусываю губу и, в очередной раз пробивая свои же собственные принципы и убеждения, набираю Снежке. Длинные гудки длятся долго, кажется, целую вечность.

— Алло, Снежан, — едва слышу ее голос, как начинаю разговор. Если не начну, то точно не смогу сказать то, на что уже решилась.

“Решилась ли?” — парирует вопросом внутренний голос.

— Ярка, привет. Не тараторить так часто, тут связь плохая.

— Я согласна. Согласна на аукцион. Можешь переговорить с Жанной?

— Уверена?

— Не спрашивай меня, пожалуйста. Просто скажи, сколько у меня есть время до аукциона. Узнай все. Прошу.

— Да. Конечно. Яр, только подумай еще раз. Ты ведь права. У нас нет гарантий по поводу мужчины, который тебя купит. Там ведь этот пункт прописан. Понимаешь?

Закусываю губу и нервно расхаживаю по квартире. Снежка тоже молчит, а меня всю трясти начинает только лишь от мысли, что меня может купить толстый мрачный мужчина в летах.

— Я понимаю, но у меня нет выхода.

Произношу и тут же сбрасываю вызов. Знаю, подруга будет отговаривать, а я не смогу признаться ей во всем. Да и опасно это может быть.

Домой я возвращаюсь медленно. Пропускаю несколько поездов в метро. И даже выхожу на две остановке раньше.

На углу дома замечаю черный джип. Он слишком выделяется на фоне нашего обыденного двора.

Разум уже вопит об опасности и практически командует, что нужно бежать. Я бы так и сделала, если бы мама сейчас была в другом месте. Если бы она была в безопасности.

Опустив глаза, забегаю в подъезд. Очередной визг внутреннего голоса проносится в голове. Слишком темно. Под ногами слышится треск. Кто-то разбил лампочку. А ведь раньше никогда такого не было.

Делаю еще шаг вперед, почти дошла, но кто-то наваливается сзади и зажимает рот рукой. Неприятный запах ударяет в нос, и тело словно ватное становится. Хочется спать, а перед глазами все начинает плыть.

— Вот так, девочка. Тихо, — совсем вдалеке слышится мужской голос, но я уже не могу разобрать. Ноги подкашиваются, и я словно проваливаюсь в пропасть.

Невесомость проходит быстро. Холод пронзает каждую клеточку. Трудно дышать, начинаю захлебываться. Распахиваю глаза и моментально вскакиваю на ноги. Становится холодно. Обхватываю себя за плечи и смахиваю налипшие мокрые волосы.

— Проснулась? — спрашивает человек, от которого мне удалось сбежать.

— Хороша, — доносится другой мужской голос, и теперь из тени выходят два амбала. Боже! Ну почему все так? Почему я? Может, это сон?

— Ч-что вам нужно?

— И голос чудный. А губки. Сиплый, дай на часок. Охуеть губки. Я уже вижу их на своем члене.

Отхожу назад, да только сразу в стену упираюсь. Они ведь не сделают это? Не посмеют. Меня же Барону обещали.

— Может, по кругу сейчас ее пустим? — уточняет другой. — Такая сочная. Охуеть просто.

От подобного только больше в стену вжимаюсь. Была бы моя воля, сквозь нее бы прошла. Амбалы продолжают обсуждать меня, раздевать взглядом. Один даже руку тянет.

— Не смейте. Я… я за Ярым стою. Вот.

Ну а что? Как говорит один из моих преподавателей в университете: если уж врать, то уверенно. Чтобы не осталось сомнений. И, судя по их лицам, кличка или прозвище опасного бандита действует отрезвляюще.

— Серьезно? Ты можешь позвонишь ему? Сколько он за тебя забашляет?

Хлопаю глазами. Чего он за меня? Что это за слова такие?

Сальные взгляды двух амбалов снова проходят по мне. Очередные смешки и обсуждения, как и куда меня будут иметь. Паника достигает своего пика, когда один предлагает устроить оргию на троих.

— Вы даже представить не можете, что именно Ярый сделает за меня. Будет лучше, если вы меня отпустите. Я даже ничего не скажу ему.

— Харэ втирать, малая, — практически рычит человек напротив. — Мы люди не брезгливые. И после Ярого подберем.

— Сыч, думаешь, реально девка Данияра? Если так, то хана нам будет.

— Молчать! — тут же одергивает его главарь. — Мы для того и выманили суку. Если правду говоришь, девочка, то ты лакомый кусочек. Если же нет, тоже неплохо.

— Но… я… не понимаю. Как же Барон? Он же ваш босс.

Мое внутреннее “я” в очередной раз закатывает глаза. У меня прямо раздвоение личности. Внутри так и вижу популярную девочку из мема в Инстаграмме.

— Поймешь, когда наш гость приедет.

Хочется расспросить, но прикусываю язык. Не стоит этого делать. Что-то мне подсказывает, что ответ я знать не хочу.

— П-понимате, — заикаясь и дрожа всем телом, все же произношу. — Ярый меня ждет. Я же его девочка. П-понимаете? Я сейчас пойду, а п-потом вы с ним разберетесь.

— Знаете, парни, можете трахнуть ее в рот.

Чего? Как это? В рот? Это значит... Ой, мамочки. Амбалы довольно скалятся, а я осматриваюсь в поисках хоть чего-то, чем можно защититься. Как назло, ничего не вижу. Я явно нахожусь в сарае. Стог сена, инструменты, ведра какие-то. Стоп!

Возвращаю взгляд на инвентарь и сразу выхватываю вилы. Только бы добежать. Успеть их схватить.

“И насадить их толстые тушки на вилы”, — произносит внутренний голос.

Становится все равно. Я просто срываюсь с места под звонкий смех — точнее, гогот.

— Не подходите, — угрожающе подставляю вилы. Наверное, это по-дурацки смотрится.

Глава 11

Вжимаюсь в дверцу дорогой иномарки. Данияр не смотрит на меня, но я словно нахожусь под его тяжелым взглядом.

До сих пор не верится, что он вытащил меня из того места.

Смотрю на дорогу, обхватив себя за плечи. На улице лето, но ночью все равно холодно, еще когда на тебя вылили ведро холодной воды.

Боковым зрением наблюдаю за Данияром. Ярый. Интересно, почему именно такая кличка?

Внутренняя девочка, которая живет внутри меня, закатывает глаза.

«Тебя только это беспокоит?» — спрашивает внутренний голос.

«Да», — мысленно соглашаюсь.

Меня должно волновать не только это. Точнее, совсем не это. Мне бы план придумать. Может, денег предложить. Бесплатно работать на него буду. Я ведь могу. Все могу и быстро обучаема.

Его движения плавные. Напоминает хищника. Большого, опасного. Он уверенно держит руль и маневрирует между машинами. Он всегда такой? Бесстрашный? Я видела у одного из тех ребят пистолет, но для Ярого это явно не проблема.

«Конечно, он же бандит», — парирует внутренний голос.

А я вдруг осознаю, что начала общаться сама с собой. А я еще думала, как люди с ума сходят?

— Всего осмотрела? — произносит обманчиво бархатным голосом.

Я прикусываю губу и отворачиваюсь к окну.

С каких пор я стала так присматриваться к взрослым мужикам?

Боже! Как стыдно!

— Чего притихла, малая? К хозяину поласковее надо быть.

— Ты мне не хозяин! — моментально вспыхиваю, сталкиваясь с его темнеющими глазами.

— Серьезно? — весело отвечает. — А пару минут назад говорила, что моя девочка.

Складываю руки под грудью и отворачиваюсь. Я словно стала вещью. Противно и мерзко. Хочется принять душ и отмыться от всей этой грязи.

— А мои девочки, — произносит медленно, словно делает акцент на последнем слове, — все послушные.

Его ладонь опускается мне на колено и медленно начинает продвигаться по внутренней стороне бедра. Я инстинктивно сжимаю ноги, не позволяя больше двигаться.

— Яра, ты должна быть послушной, — спокойно, но настойчиво звучит его голос. — Раздвинь ноги.

Сердце быстро набирает обороты. Не хочу этого. Что он вообще собирается делать? На мне джинсы. Значит, он ничего…

Краска затапливает щеки. Все хорошо. Он же за рулем.

— Яра. Я жду.

Медленно раздвиваю ноги, при этом зажмуриваю глаза и отворачиваюсь.

Как же стыдно! Меня еще никто вот так не трогал.

Мужская рука легко скользит по промежности, а затем он расстегивает пуговицу, заставляя трястись еще больше. Молния ползет вниз, и он легко проникает внутрь, задевая край трусиков.

— Ты что? Я… Ах.

Замираю, когда пальцами касается лобка, а потом скользит между большими половыми губами.

— Не надо, — с дрожью в голосе произношу и начинаю ерзать на сиденье, но от этого только еще приятнее становится. Я словно сама насаживаюсь на его палец. — Тебе за дорогой надо смотреть.

— На дорогу.

— Ч-что?

— Мне надо смотреть на дорогу, но чувствовать хочу тебя.

Молчание повисает между нами. Я не понимаю. Он замер. Не двигается. А потом что-то задевает, и я шумно выпускаю воздух. Становится приятно.

— М-м-м-м, — сдерживаю что-то внутри себя. Я ведь из тех, кто никогда так не делал. То есть делала, но как только начинала чувствовать что-то приятное, сразу прекращала. Меня пугало это. Мне казалось это неправильным. А сейчас чужой человек, незнакомый мужчина касается меня. — Прошу, д-давай н-не здесь. Я… А-а-а… М-м-м. Это не гигиенично.

Он погружает в меня палец и надавливает на внутреннюю стенку влагалища, затем снова выходит. После вновь медленно входит, задевая небрежно клитор. Закатываю глаза от удовольствия. Становится приятно. А еще низ живота начинает тянуть. Что-то сладостное скручивается внутри. Хочется узнать это. Страшно до безумия, но так маняще, что…

— Ты права, — радостно выдает.

Ошарашенно приоткрываю глаза. Я настолько дезориентирована, что не могу ничего понять.

Пытаюсь проморгаться, но не получается. Я словно была готова к чему-то новому, но буквально за два шага я не получила этого.

Отворачиваюсь к окну и наспех застегиваю джинсы.

Как только могла позволить такому случиться?

— А ты просто душка, когда дуешься.

— А ты каламбуром занимаешься?

Я не хотела, но почему-то дерзкие слова сами собой слетели с языка.

— Дерзкая, значит!

Не понимаю его веселья. Пытаюсь преодолеть себя и извиниться. Мне ведь нужно наладить с ним контакт. Вежливо поговорить. Тогда он отпустит. Вот только Данияр резко сворачивает с дороги.

— Люблю ломать под себя таких.

Начинаю крутить головой, когда машина останавливается чуть в глубине лесной полосы, пытаюсь дернуть за ручку двери, но она не поддается.

— Торопишься куда-то?

— Послушай-те, я… я совсем не хотела вас обидеть. Совсем не такая.

— Какая ты, я сейчас узнаю.

Не успеваю одуматься, как Ярый притягивает к себе, начиная жадно целовать.

— Ай, — взвизгиваю, когда он одной рукой буквально за шкирку перебрасывает меня через сиденье.

Я оказываюсь у него на коленях в неприличной позе.

Кошмар! До чего только докатилась! А если кто узнает? Что обо мне люди подумают? Если маме скажут?

— А ты и впрямь очень сочная.

Он шепчет обманчиво бархатным голосом мне на ухо. И как он так может меняться? Только что злился, а сейчас спокоен.

Снова накрывает мои губы, настойчиво толкается языком.

Как могу, упираюсь в его в грудь, но он словно из стали. Ощущаю один рельеф.

Он сильно сжимает мою талию, отчего я взвизгиваю и распахиваю губы, позволяю ему полностью завладеть мной.

Его язык проходится по деснам, касается моего, и внутри все начинает приятно стягиваться. Это сложно объяснить, но мне безумно нравится.

Это как съесть любимую конфету. Ты чувствуешь ее вкус, сладость, а потом наступает приятное послевкусие — и тебе хочется еще.

Глава 12

Я не понимаю, что именно происходит. Данияр удерживает меня, заставляя склоняться еще ниже. Я зажимаю уши, но даже так слышу звук битого стекла и мат Ярого.

— Босс, — доносится из динамика его телефона.

— За мной хвост. Встречайте на перекрестке гостей.

— Поняли.

— Ты там как, девочка с подносом? — бросает на меня взгляд. — Не окочурилась?

Несколько раз моргаю. Для него это игра? Норма? Смешно?

— Ай, — вскрикиваю от очередного громкого звука. Кажется, уже не осталось ни одного стекла, но все равно что-то бьется.

— Ладно, малая, — цедит сквозь зубы Ярый. — Пошумим немного.

Снова смотрю на него. Он серьезно? Пошумим? А что мы сейчас делаем? Поем?

Он дергает меня в сторону и достает из бардачка пистолет.

— Он… что… н-н-настоящий? — шепчу, практически обезумев от ужаса, который буквально меня сковывает.

— Нет, Яра. С чего ты взяла?

Он смеется. Его глаза наполнены каким-то странным огнем. В них словно сами черти пляшут. Сейчас он совсем другой. Словно на адреналине, но при этом он полностью спокоен. Настолько, что становится понятно его прозвище.

Данияр ловко перезаряжает обойму, а затем выкручивает руль и высовывает руку. Делает несколько выстрелов, а затем вновь разворачивает машину. От подобного меня начинает тошнить. Еще несколько таких поворотов — и остатки моего скудного обеда будут на полу.

— Блядь! Сука!

Смотрю вперед, а там два джипа преграждают полностью дорогу.

— Д-д-анияр, — произношу его имя, потому что он не собирается сбавлять скорость. — Ч-что ты... Тормози.

— Закрой глаза, малая, — зубами вынимая сигарету из пачки, произносит.

— Нет. Нет. Нет, — мотаю головой. — Пожалуйста, остановись. Я хочу жить!

— Закрой глаза! — командует и прикуривает сигарету.

Господи! Он псих. Самый настоящий.

Зажмуриваюсь, а чтобы еще и ничего не слышать, закрываю лицо руками.

Сердце работает на максимальной скорости. До инфаркта остаются считанные секунды. А мозг подкидывает картинки, от чего менее безболезненно можно умереть. Инфаркт или автокатастрофа? Удар и все? В рай? Я с бабушкой увижусь. Мы были не так близки. Это бабушка по папиной линии. Она никогда не одобряла поступки сына и старалась не разговаривать на эту тему. Видимо, для нее это тоже было болезненно. Она умерла от обширного инфаркта. Судя по всему, нам будет о чем поговорить.

Меня резко отбрасывает в сторону. Я больно впечатываюсь в дверцу иномарки. От удара машинально распахиваю глаза и хватаюсь за плечо.

Мы мчим уже в противоположном направлении, и теперь нам навстречу едут два седана.

— Мы... — я как в кино оказалась. Хочу что-то спросить, но не выходит. Как рыбка, открываю рот.

— Жива еще? — подмигнув мне, спрашивает Ярый.

— Ты псих! Выпусти меня!

— Сейчас не могу. После спасения. Как там у девочек? Принц пришел и спас ее от дракона? Она за это принцу охуенный минет сделала.

Не успеваю ничего ответить. Данияр резко руль вправо выкручивает, и мы съезжаем с дороги. Джип быстро маневрирует по проселочной неровной дороге.

Из-за кустов резко подается вперед огромный Хаммер.

Что же это?! Сколько их?

Хочется заплакать, но слез нет. Мысленно начинаю прощаться с Тимкой и мамой. Вспоминаю детство. Мой первый поцелуй. Первую любовь. Поступление в университет и встречу с Ярым. С тем, что он сделал. Как моя жизнь быстро перевернулась.

Два Хаммера обходят нас по бокам, вводя меня в ступор.

Мы проезжаем дальше и останавливаемся на перекрестке.

— Вот и все, Яра, — убирая пистолет за пазуху, произносит Данияр. — Выходи.

Мой ступор длится пару секунд, а потом я резко дергаю ручку на себя и срываюсь с места. Вот только ноги перестают слушаться, и я сразу падаю на колени.

— А ты быстро схватываешь, — возвышается этот монстр надо мной. — До дома дотерпишь, не хочу, чтобы мои ребята видели твою искреннюю благодарность?

— ТЫ… Ты...

Слова застревают в горле. Я вообще не привыкла ругаться или обзывать кого-то, но он заслуживает этого.

— ТЫ МОНСТР! — кричу я, насколько хватает сил.

Он рывком поднимает меня, заставляя смотреть в его потемневшие глаза.

— Угомони истерику.

— Я чуть не погибла.

— Не погибла же. Тачка бронированная, все под контролем было.

— Под контролем? Под контролем? — у меня словно новые силы появляются. Внутренний голос кричит закрыть рот, но, судя по бешеному всплеску адреналина, язык отказывается слушаться.

— Настолько бронированная, что ее обстреляли.

— Да. Мой проеб. Ничего. Приеду подрихтую и тюнинг сделаю.

— Как ты можешь быть таким? КАК? Я могла умереть. Могла не увидеть своих близких, — отталкиваю его от себя, он даже не сопротивляется. — Я уже попрощалась с мамой. Моя мама останется здесь. С отцом. Совсем одна. Тимка может пострадать. Он сейчас и так в больнице. Беззащитен. А ты вот рискуешь чужой жизнью!

Я не замечаю, что у меня начинается самая настоящая истерика. Я бью мужчину в грудь, а он даже не сопротивляется. Терпит побои, хотя, уверена, ему все равно. Он словно весь из стали.

Силы покидают меня. Ноги сами подгибаются, но Данияр не дает мне упасть. Цепляет за талию и молча ведет в сторону подъехавшего внедорожника.

— ЯРЫЙ! — слышится чей-то голос, и я оказываюсь на сырой земле прижата чем-то тяжелым, а потом раздает страшный гул.

— Вот теперь все хорошо, — шепчет ласково мне на ухо Данияр, поглаживая меня по волосам.

Я вижу горящую машину, в которую мы только что должны были сесть. Я могла в ней умереть прямо сейчас. Снова. Только потому что рядом с ним.

Ярый помогает мне подняться, осматривает меня.

— Не ранена?

Мотаю головой, а потом снова подскакиваю на месте.

— У тебя кровь. Тебя задело.

— Пустяки, — отмахивается, а затем падает на землю.

Осматриваю его. Дрожащими руками нащупываю пульс. Сначала не удается сосредоточиться. Не понимаю, мое сердце так отстукивает чечетку или это его. Делаю вдох и задерживаю дыхание.

Глава 13

Срываюсь с места. Бегу сразу в кусты, которые параллельны проселочной дороге. Дыхание прерывается, обжигая легкие, но совсем не от бега, а от разрывающих чувств. Меня словно канатами тянет обратно. Словно я делаю что-то не то. И с каждым разом мне становится все сложнее двигаться. Ноги сами останавливаются. Я часто дышу, боясь посмотреть назад.

Он ведь жив, и сейчас за ним приедут.

Вновь делаю шаг вперед, но едва не падаю.

Что, если те люди успеют быстрее? А что, если его людей уже нет? А если они предатели? Что, если его все предали?

Прикрываю глаза и считаю до десяти. Если никто не появится, то я…

“То ты мать Тереза”, — подсказывает внутренний голос, почему-то представший в образе брата.

Черт!

Закусываю губу и, выждав время, возвращаюсь.

— Ладно. Что мне надо?

“Осмотреть рану”, — вновь голосом Тима подсказывает внутренний голос.

Точно.

Дрожащими руками расстегиваю пуговицы, стараюсь не задеть его, но, судя по прилипшей рубашке, рана даже слишком серьезная.

Отодвигаю черные полы рубашки и вижу небольшой, но глубокий порез.

Что там нам говорили на занятиях по оказанию первой помощи?

— Соберись, Яра. Давай. Ты сможешь! — громко произношу, словно это может мне помочь.

Нужно остановить кровь.

Ищу глазами, чем бы перебинтовать порез. Смотрю на машину, на которой мы уходили от погони, и вспоминаю об аптечке.

Обыскиваю машину, но как таковой аптечки не нахожу. Только пару пластырей, перекись и ножницы.

Отрезаю часть своей футболки и возвращаюсь к бандиту.

Склоняюсь над ним и смотрю на рану.

Боже, мне не жить.

Только успеваю подумать об этом, как начинаю выливать на рану перекись.

— Ай, — всхлипывает бандит и дергается.

От неожиданности я даже отшатываюсь назад и падаю на свою пятую точку.

— Хочешь добить меня, малая?

— Н-нет. Я… тут… у вас рана, вот я и…

— Вот ты и решила меня раздеть, чтобы поглазеть, — он встает так ловко, словно не терял сознание пару минут назад.

— Как вы так можете? Я хотела помочь.

— Ты мне еще скажи, что ты в медицинском училась. Зачту тебе это при ролевых играх.

Закатываю глаза. Неужели он не может думать ни о чем, кроме секса?

— Рана глубокая.

— А-а-а, так ты врач.

Он произносит это, а сам смотрит на рану, зажимая ее. Сквозь его пальцы быстро проскальзывает кровь. И я сама решаюсь подойти к нему. Фиг знает, о чем я только думаю. Прав Тимка, когда говорит, что мозгов у меня нет, одна только доброта.

Отодвигаю его руку, перекись выливаю на заготовленный лоскут футболки.

— Вы не подержите? Я пока заклею рану, — прошу бандита, и он на удивление быстро соглашается.

Он держит ткань, пока я пытаюсь как-то закрепить ее несколькими пластырями. Получается плохо. Особенно когда чувствуешь на себе его колючий взгляд. Бр-р… Надо бы быстрее разделаться, а то я совсем замерзла.

По итогу ткань держится. От потери крови точно не умрет. Я даже довольной становлюсь и расплываюсь в улыбке.

— Точно не врач?

— Я на экономиста учусь.

— Где тогда штопать научилась?

— Тимка часто в передряги разные попадает. Обычно он сам себе оказывает первую помощь. Когда не получается дотянуться до раны, то приходится вмешаться мне.

— Парень?

— Брат.

Он внимательно смотрит, от этого еще сильнее замерзаю. А я думала, что такое только в кино бывает.

— Босс, — слышится мужской бас, а потом из-за кустов появляется бритоголовая двухметровая горилла.

Данияр в сравнении с ним совсем крохотный. Хотя один только взгляд бандита решает все. Расставляет свои приоритеты.

Бандит подходит к своему охраннику, и тот что-то ему совсем тихо говорит. Я обнимаю себя за плечи, стараясь не смотреть на горящий автомобиль и устрашающего вида людей, которых становится больше. Они буквально обступают нас. Берут в кольцо.

Где только такие берутся? Клонируют их?

Волоски на теле поднимаются. Затылок начинает жечь. Сердце уже привычно начинает отстукивать бешеный ритм.

Разворачиваюсь и встречаюсь с серыми глазами.

Охранник указывает на меня, а Ярый явно в бешенстве. Как так у него получается? От расслабленности до ярости разгон за секунду?

— Даже так, — твердо произносит Данияр, а затем подходит и притягивает меня резко за локти. — Ничего не забыла мне рассказать?

Хлопаю ресницами, вспоминая, что именно я упустила. В последнее время все сводилось только к спасению. Потом меня похитили, а затем я прикрылась его именем.

Отрицательно качаю головой и слышу, как челюсть Ярого крепче сжалась.

— Что ж, базар будет у нас долгий, малая. В машину ее. Головой за девку отвечаешь.

Он отталкивает меня, и я лечу в руки одного из горилл.

Черт! Во что я снова умудрилась вляпаться?

Глава 14

Машина останавливается на парковке огромного особняка. Неужели здесь и живет Данияр?

Божечки-кошечки! Я такие только в фильмах видела, и то они не выглядели столь внушительными.

Дом отделан в черно-белом цвете. Парадная лестница полностью выложена белым мрамором. По бокам два льва в тон. Чуть подальше виден открытый парк с тремя черными Гелендвагенами и одним джипом.

— Двигай вперед, малышка, — дергает меня за руку бандит, а у меня внутри некий протест возникает.

— Я не малышка!

— Да, точно! Ты сучка Ярого! — скалится он, а я даю хорошую пощечину.

Бандит одним только взглядом меня готов придушить. Рука пылает от удара, а адреналин уже разливается по венам. Я готовлюсь к очередному оскорблению, но его не следует. Происходит то, чего я не ожидала. Он бьет меня в ответ так сильно, что перед глазами появляется множество мелких точек.

Как же больно!

Не хочется показывать, насколько щека пульсирует, а на губах ощущается металлический привкус крови, но слезы сами собой наворачиваются.

— Ошпаренный, совсем спятил?! — звучит голос водителя, который тоже покинул салон дорогой иномарки и смотрит на это представление.

— Чего эта сука руки распускает? Шлюхи совсем горизонты попутали. Думают, если под Ярым побывали, то теперь они королевы. А вот и хрена, блядь. Я первый тебя выебу после того, как Ярый с тобой наиграется. Он всегда так делает. Любит баловать своих парней отборными экземплярами. А мы люди не брезгливые, в отличие от хозяина. Подберем и после него.

Смотрю ему прямо в глаза, хочется возразить. Сказать, что так не будет. Я не шлюха! У меня никого не было! Я не такая! Но зачем? Этим людям точно этого не нужно. Да и рисковать, прикрываясь именем Ярого, больше не стоит.

— Хорош, — снова вмешивается водитель. — Босс с тебя шкуру спустит. Ты же знаешь, что он не любит, когда его вещи портят.

— Она ничего и не скажет, — скалится на меня этот громила. — Да, кроха? Упала, когда из тачки выходила. Ведь так?

Молчу. Вообще я не ябеда, но сейчас мне хочется все рассказать Данияру. А еще кинуться ему на шею, потому что даже после того, как нас едва не убили, я чувствую безопасность только рядом с ним.

— Идем, Ярослава, — водитель тянет на себя, а этот громила по кличке Ошпаренный на меня смотрит. Глазами буквально пожирает. — Тебе бы нрав свой поубавить, — продолжает мужчина, уводя меня вглубь этого роскошного участка.

— Я… ничего н-не сделала, — стараясь не стучать зубами от боли, холода, шока и адреналина, произношу.

— Нрав у тебя буйный. Характер — огонь. Такие в неприятности попадают.

“Ага. Я заметила”, — мысленно отвечаю.

Мы останавливаемся перед каким-то амбаром или сараем. С виду так это можно назвать. Небольшая одноэтажная постройка. Кажется, в ней нет даже окон. Она слишком отличается от помпезного особняка, а ведь мы не так далеко ушли. Я даже отсюда вижу роскошный возвышающийся дом. Выделяется ярким пятном на фоне голубого неба и ярко-зеленого сада.

— Даже не думай.

— А? — тяну я и перевожу взгляд на водителя, лицо которого стало еще более серьезным.

— Не вздумай бежать, говорю. Отсюда нет выхода. Охрана, камеры, собаки. Ярый любитель разводить бойцовые породы. Поэтому по периметру гуляют два стаффорда и один кане корсо.

Сглатываю сухой ком. Почему-то становится еще страшнее. “Райское местечко” только выглядит райским. На самом деле таит множество опасностей.

— Заходи.

Он широко открывает дверь, и я тихо ступаю внутрь. Здесь полно инвентаря. Лопаты, грабли, вилы. Даже смешно становится.

— Думаю, Ярый скоро даст распоряжения на твой счет. Пока устраивайся поудобнее и не делай глупостей. Кличка Ярый дана не просто так. Подумай пока над этим.

Он закрывает дверь, и я оказываюсь в полной темноте. Даже дневной свет не проходит. Рукой придерживаюсь стены и делаю пару шагов, а затем что-то светлое буквально проносится мимо моих ног. Я взвизгиваю и бегу обратно к двери. Стучу в нее.

— Откройте. Пожалуйста!

Где-то в углу слышится поскребывание. Мыши? Крысы? Слезы начинают большими градинками срываться с ресниц.

Когда мой мир перевернулся?

Только вокруг двери есть немного света. Делаю глубокий вдох и медленно оседаю. Спиной касаюсь стены и подтягиваю ноги к груди. Рыдания разрывают меня. Давят изнутри. Как там мама? Тимка? Они, наверное, волнуются. Помогла ли я им? Испугался ли отец? Боже, если мне суждено умереть сейчас, то можно, чтобы они спаслись? Чтобы папа не причинил им вреда?

Начинаю вспоминать молитвы, чтобы хоть как-то отвлечься. Мозг разрывается. Адреналин все еще бушует внутри, но уже не с такой силой. Я даже не понимаю, в какой момент отключаюсь. И просыпаюсь только от пристального внимания. Инстинкт срабатывают за долю секунды. Едва я открываю глаза, как вижу большие клыки, с которых медленно тянется слюна.

Нет! Нет! Нет! Я должна быть здесь одна. Это все сон. Мое воображение.

Огромный черный кане корсо начинает медленно приближаться, а я даже не понимаю, что мне делать. Ведь бежать мне некуда.

Глава 15

Кровь отливает от меня. Страх буквально сковывает тело. Я только и вижу белые острые клыки, с которых стекают слюни до самого пола.

— Тихо. Спокойно, — шепотом произношу и начинаю медленно подниматься на ноги. Большая черная собака тоже не спеша с рыком начинает приближаться.

— Ты же умная. Ты м-мальчик и-или д-девочка?

Громкий глухой рык разносится по всему строению. Я вздрагиваю. На инстинктах закрываю уши. Слезы сами срываются с ресниц. Я начинаю дрожать, потому что только и вижу два больших сияющих глаза в темноте.

— ПОМОГИТЕ! — начинаю кричать. Таких собак я с детства боялась, а сейчас этот зверь приблизился слишком быстро. — ПОЖАЛУЙСТА! ПОМОГИТЕ!

Бью дверь рукой и снова слышу лай. Огромная собака подходит совсем близко. Я уже чувствую ее дыхание. Бью снова дверь и слышу, как кане корсо срывается на бег.

Прижимаюсь к двери и закрываю лицо руками.

— СТОЯТЬ! — звучит команда, но первые секунды кажется, что мне все послышалось. Сердце работает на максимуме. Тишина звенит в ушах. Я чувствую разъяренное дыхание на своей коже.

— Герда, место!

Снова доносится знакомый голос, и я решаюсь немного сдвинуть пальцы, чтобы посмотреть обстановку.

Мокрый нос собаки находится в нескольких сантиметрах от моего лица. Она облизывает свои клыки, немного задевая мою руку, а затем резко разворачивается и снова уходит в темноту.

Смотрю ей вслед, а между ног становится тепло. Теплые струи мочи быстро портят джинсы.

— Ярка, — слышится в темноте его голос, но я отключаюсь. Мне сложно дышать. Паника полностью завладевает мной, и я просто позволяю темноте завладеть сознанием.

— Блядь!

Где-то совсем далеко звучит приятный баритон, который заставляет успокоиться. Словно я могу не бояться больше.

В темноте своего сознания чувствую невесомость. Я как будто парю, и мне совсем не хочется покидать это место. И только резкая боль заставляет распахнуть глаза.

Яркий свет, который наполнил просторную бежевую спальню, режет глаз.

Стараюсь проморгаться, но это не помогает. Голова болит и совсем тяжелая, а еще моя рука пульсирует. Обращаю внимание на правую руку, и снова сердце срабатывает на максимум.

Рядом со мной стойка с капельницей. Боже! Что со мной сделали?

Выдергиваю иголку из вены, немного морщусь от боли. Сбрасываю одеяло и босыми ногами касаюсь деревянного пола. Меня чуть ведет в сторону, но я удерживаюсь на ногах, пусть даже придерживаясь за край изголовья кровати.

Переводя дыхания, понимаю, что я в спальне. Она достаточно большая. Светлая. В бежевых тонах. Вдоль одной стены стоит двуспальная кровать с красивым, темным, покрытым лаком изголовьем. Слева и справа от меня двери. Возле окон два мягких кресла и небольшой журнальный столик. Больше в комнате нет ничего.

Свет от больших окон, которые сделаны в форме полуарок, доходит по пола, поэтому спальня кажется еще просторнее и больше.

Присматриваюсь, и глаза сразу останавливаются на прекрасных белых розах. Подхожу чуть ближе к окнам, и передо мной открывается превосходный сад. Различные кустарники, карликовые деревья и множество клумб с цветами. Даже с такого расстояния виден прекрасный сад с цветущими белыми розами. Смотрю как завороженная, а потом мое настроение резко меняется. Под одним из кустов лежит черный пес. Тот самый, который меня напугал.

Воспоминания накрывают моментально. На теле появляются мурашки. Приходится обхватить себя за плечи.

— Что?

Сначала трогаю тонкие бретельки, а затем подхожу к зеркалу, чтобы полностью убедиться.

На мне красная ночная рубашка до колен. Маленькие бретельки элегантно переплетаются с кружевом. V-образный вырез, который подчеркивает изгиб груди.

— Кто переодел меня? Где моя одежда?

Едва произношу это вслух, как постыдные воспоминания накрывают. Мне двадцать, а я описалась. Еще и при ком-то.

Нахожу халат, словно кто-то заранее приготовил и положил на подлокотник кресла.

Прогоняю эту теорию. Слишком много надумала.

Кому надо обо мне так заботиться? Еще и после того, что произошло в этой постройке.

Набрасываю на себя шелковый халат до пят с длинными рукавами, отделанными частично кружевом. Потрясающая работа. Я даже в фильмах такого не видела. Интересно, сколько же стоит эта вещь?

Секунду стою в замешательстве и смотрю на высокую дубовую дверь с изогнутой золотой ручкой, а потом делаю маленький шаг и прислушиваюсь.

Закусываю губу, раздумывая над тем, стоит ли покидать комнату.

Присаживаюсь обратно на край кровати и решаю сосчитать до ста.

Один.

Два.

Три.

Мысленно начинаю отсчет, но моего терпения хватает только до тридцати. Желудок начинает подавать громкие сигналы. Давно ничего не ела, немудрено, что сейчас я мечтаю о вкусной еде. Лучше мясо, хотя от банального салатика тоже бы не отказалась.

Не раздумывая, иду к первой двери. Резко тяну ручку вниз и выглядываю в коридор. Он пустой. Я выдыхаю и решаю немного осмотреться. Ничего же плохого не случится? Собак же здесь точно нет.

Делаю шаг и слышу скрип половицы. Видимо, Данияр — фанат дерева.

— А ты смелая, — разносится голос, который прерывает тишину.

Этот голос я никогда не забуду. Он засел глубоко внутри меня. Срываюсь с места и бегу к лестнице, которую разглядела в конце коридора.

— Сука! — доносится мне в спину, а я уже ругаю себя за то, что вышла из этой чертовой комнаты. Тяжелые шаги позади меня становятся все ближе. Я все еще чувствую слабость, но сдаваться не собираюсь.

— Стоять, подстилка Ярого!

Бандит резко дергает меня за волосы, и я оступаюсь на последней ступеньке, не падая только из-за того, что Ошпаренный меня удерживает.

— Что я тебе говорил, сучка?! Не хотела по-хорошему?

— Отпусти! — царапаю его руку, но ему словно все равно. — Пусти!

— Возомнила себя какой-то особенной? Ярый не пользуется дважды. Ты слишком задержалась здесь.

Глава 16

Ярый

Организатора вычисляю быстро. Ушлепок настолько был уверен в себе, что даже с основной охраной на подмогу приехал. Теперь здесь и останется.

Прикрываю глаза и откидываюсь на сиденье джипа.

Не думал, что враги так близко подберутся, еще и одного из моих лучших ребят подкупят.

Вынимаю телефон из кармана и листаю сброшенные файлы. Значит, она все-таки засланная. А играет натурально. Дрожит. Трепыхается. Какую-то правоту свою хочет доказать, а глаза медовые. Так и манят.

Стояк моментально в ширинку упирается, когда на губах ее пухлых залипаю. Ее нагое тело тут же вспоминается. Воображение тут же рисует продолжение. Она на коленях передо мной. Распаленная до предела.

Черт!

Заставляю перейти к следующему документу. Старый знакомый смотрит на меня все теми же глазами. В остальном все поменялось. Власть сменилась, и годы долгой отсидки взяли свое.

Виктор когда-то нехило поднимался. Пацаном еще попал к нему, а он избавился, как от ненужного щенка. Подставил меня и брата, а чтобы малой не загремел со мной на малолетку, я всю вину на себя взял. Можно сказать, именно отец Ярославы меня толкнул на преступную дорожку.

Значит, сейчас дочь в деле. Что ж, теперь немного проясняется ситуация. Вот почему она оказалась в VIP-кабинке клуба, почему не предоставила нормальных документов при устройстве на работу, почему все время стала крутиться возле меня.

Едва выхожу из машины, как большая сука породы кане корсо бежит ко мне. Она не виновата, но собака слишком умная. Понимает, что сделала что-то не то.

— Умница, Герда! — треплю ее за ухом и отправляю на место.

На крыльце слышу странный звук. Ярослава уже успела проснуться и что-то разбить.

Отчего-то эта мысль меня начинает смешить и подталкивает ускориться. Я быстро вбегаю в холл особняка, и ярость пеленой встает передо мной. Закрывает мне глаза.

Она морщится от боли на полу. Осколки битого стекла разбросаны по белому мраморному полу.

— Что здесь происходит? — произношу, сжимая кулаки.

— Босс, девка пыталась бежать. Даже вазу о меня разбила.

Она поднимает затравленный взгляд, в котором отражена только боль. Не зря меня тянуло обратно.

— В этот раз ты перешла все границы, малая!

Иду к ней, осматриваю ее сверху, а она, кажется, перестала даже дышать. Словно смирилась с чем-то, что уже напридумывала в своей голове. Нет, девочка. Так дело точно не пойдет. Сначала я выебу тебя как следует, а потом уже смиренницей будешь.

Ярослава закрывает глаза, именно в этот момент я даю точный удар в челюсть своему человеку. Ошпаренный ничего не понимает. Отшатывается назад, едва не падая на лестницу.

— Босс...

Не даю договорить. Делаю точный правый хук, он падает. Я седлаю его и начинаю наносить точные удары по лицу. Сперва он пытается отбиваться. Даже удается ударить меня, только его попытки сразу пресекаю. Ярость меня кроет. Не люблю, когда на женщин руку поднимают, а этот ублюдок ее дважды обидел.

Перед глазами встает избитая мать. Вся в крови. Корчится на полу от боли. Отец продолжает наносить ей удары теперь уже в живот. Она терпит. Терпит ради нас с братом. Мне шесть. Булату всего четыре.

Ошпаренный просто прикрывает лицо, пока я наношу точные удары.

— Остановите его. Пожалуйста. Он же… же… убьет его.

Я зависаю с заведенной над головой своего человека рукой. Хочется еще раз ударить, только вот ее крик останавливает.

Поворачиваюсь в сторону, вокруг меня стоит несколько человек. Никто не рискует подходить и прерывать нас. Никто не хочет быть следующим. Всем плевать, что их друг может умереть. Таков закон джунглей. Звери должны слушаться вожака. Только эта маленькая брюнетка пытается что-то сказать двум телохранителям.

Опускаю руку и отпускаю Ошпаренного. Охрана продолжает стоять на месте. Ждут команды, а я ее рассматриваю. Хрупкая, маленькая, напуганная. Девчонка совсем, а в дела криминала уже влезла.

— На псарню его, — произношу и начинаю подниматься.

За спиной слышится всхлип, звук шагов, а затем дверь закрывается.

— Д-Дан-н-нияр...

Слышу ее голос, но вновь на стерву смотреть не хочу. Хуй знает, что меня так вывело из себя, но я только что избил своего лучшего парня.

— Ай.

Она вскрикивает, и я резко оборачиваюсь. Ярослава морщится от боли, придерживая ногу, и я только сейчас замечаю, что она стоит босиком.

— Блядь! Что же ты бедовая такая?!

Подхожу к ней, а она снова отпрыгивает. Коза она, что ли? Или заяц?

Беру ее на руки, а она снова упираться начинает.

— Т-ты что делаешь?

— А на что это похоже?

— Н-не в-вежливо отвечать вопросом на вопрос.

— Ой, бля, — закатываю глаза от подобного. — Интеллигентка, мать его!

Она хлопает мокрыми ресницами, надувая губы. Красивая дочка у Виктора. Что-то с трудом верится, что такая не раскупоренная еще.

Отношу ее в комнату и оставляю на кровати. Она испуганно смотрит, медленно отползая к изголовью.

— Собралась куда-то? — хватаю ее за ногу, от этого она еще больше глаза свои распахивает.

— Н-не надо, — прикусывает губу, а потом морщится, потому что ранку задела, которая сейчас снова кровоточить стала.

— Чего не надо?

— Всего. Пожалуйста. Давай так закончим.

— Мы еще даже не начинали, — дергаю за лодыжку и притягиваю к себе.