Профи не влюбляются

Глава 1

Дин

Я умею читать женщин. Не как какой-нибудь шаман из TikTok, что бормочет про «энергии» и «внутреннюю богиню». Нет.

Я читаю их по глазам. По углу головы. По паузам между словами. По тому, как они держат стакан в руке. Если она говорит: «Я не в настроении» — а пальцы теребят край кофты, я знаю: она не в настроении для всех, кроме одного. И если ты умеешь быть этим «одним», игра у тебя в кармане.

Ее зрачки расширяются — интерес. Взгляд в сторону — сомнение, вбок и вниз — страх.
Психология? Немного. Опыт? Естественно. Но главное — внимание к деталям. Мужчины, по большей части, невнимательны. Женщина говорит: «Я не хочу отношений», и они либо убегают, либо начинают упрашивать. А она между строк имела в виду: «Пока ты не доказал, что ты не как все».

Я читаю женщин, как дорожные знаки.
Где сбросить скорость. Где нажать газ. Где развернуться, пока не снесло к чёртовой матери.

А раньше я влетал в каждую стену. Не потому что был глупым — потому что был слепым.

Было время, когда я писал девушкам по шаблону:
«Привет) как ты?)»
И сидел, как идиот, глядя на статус «прочитано». И ждал. А потом лайкал её фотки, напоминая о себе. Как собачка у двери.

Я был тем, кого звали «милым», «хорошим», «классным другом». Я год слушал, как однокурсница плачет по мудаку, хотя я был рядом — с чашкой кофе и готовностью понять. И знаете, как это заканчивается? Тем, что она находит другого мудака. А ты — читаешь книжку по саморазвитию и глотаешь обиду с тем самым кофе.

А потом я начал наблюдать и собирать информацию. Почему одни парни привлекают, а другие нет. Почему одни могут молчать и к ним тянутся, а другие говорят до хрипоты и не добиваются ничего.

Ответ оказался банальным: Уверенность = ценность.

Но уверенность — это не врождённое. Это алгоритм поведения.

Я нашёл его. Разложил. Переписал. Проверил. Стал копать глубже. Коллекционировал разные типажи и темпераменты, находил легкие и сложные варианты: хорошая девочка, оторва, папина принцесса, карьеристка, монахиня, сильная и независимая — в итоге ведутся все, просто к каждой нужен свой подход, и возможно, немного терпения. Когда убедился, что моя теория работает — собрал группу. Объяснил другим, что харизма — это не магия. Это технология. И я начал учить этому других.

Сейчас у меня свой курс. Три сотни учеников в год.

Каждую неделю — семинары, живые сессии, десятки сообщений:

«Дин, я просто сделал, как ты учил, и она согласилась на свидание!»
«Дин, я перестал оправдываться, и теперь она сама пишет!»
«Дин, я впервые почувствовал, что контролирую ситуацию, а не зависшу от неё!»

Меня это больше не удивляет.
Алгоритмы — работают.

Сегодня вечером у меня живая встреча. Лицом к лицу с неуверенными несмышленышами, которые со дня на день станут уверенными в себе мужиками. Я вхожу в знакомый зал. На экране моё лицо, стоп-кадр с YouTube. Коворкинг в старом бизнес-центре. Потолок в разводах. Кофе из автомата пахнет мылом. Парни сидят на пуфах с блокнотами в руках и глазами, полными надежды. Семь человек.
Один из них врёт себе, что у него всё в порядке и он здесь случайно. Один влюблён в баристу, которую боится. Один не понимает, зачем пришёл. Двое — братья или просто похожи. Один — Сеня. И один — новенький, с вжатыми плечами и глазами, как у мальчика, который случайно зашёл не в тот класс.

Я ставлю телефон на беззвучный и захлопываю ноут.
Начинаем.

— Ладно, парни. Сегодня у нас живая практика. Эмпатия, калибровка и язык тела. Три столпа, на которых держится всё. Запоминаем главное: она всегда говорит больше, чем собиралась. Просто не словами.

Я прохожусь по залу. Медленно.
Парни вытягиваются, как школьники у доски.

— Кто из вас может сказать, о чём девушка думает, если она делает вот так? — я прикусываю нижнюю губу и опускаю глаза.

— Э… она… флиртует? — отвечает кто-то.

— Возможно. Или прячет смущение. Или не уверена в себе, но хочет казаться уверенной. Контекст — всё. Смотри не на лицо. Смотри на ноги, пальцы, микродвижения.

— Итак! Кто у нас сегодня альфа? Кто готов быть подопытным?

Над залом проносится нервный смешок.

Желающих нет. Классика.

— Ладно. Сделаем проще. Я называю ситуацию — вы предлагаете реакцию.
Сценка: вы на свидании, она говорит: «Я пока не хочу ничего серьёзного».

— Ну, надо сказать, типа, окей, я тоже, — говорит Лёха: двадцать один, худой, лицо противозачаточное.

— Почему?

— Ну… чтоб не спугнуть.

— Ошибка, — говорю со вздохом, — Ты подстраиваешься. А надо себя обозначить. Если ты мямлишь — она чувствует. Даже если улыбаешься. У женщин сенсорика лучше, чем у собак на таможне.

Смех.

Парни расслабляются. Работаем дальше.

— Фраза: «Ты, наверное, с каждой так флиртуешь» — что отвечаем?

— «Только с теми, кто этого достоин», — выкрикивает кто-то из угла.

— Шаблон. Слишком гладко. Она поймёт, что это заготовка. Нужно немного неровности, немного воздуха. «Не с каждой. Но, наверное, должен начать».
Это создаёт игру.

Я делаю шаг в центр. В руках маркер, за спиной доска. Пишу: Три признака интереса:

— Проблема не в том, что вы неинтересны. А в том, что вы не замечаете момент, когда стали интересны.

— А вот бывает такое, что метод не работает? — доносится сзади.

Я поворачиваюсь. Сеня. Кто бы сомневался. Руки в рукавах. Волосы лезут в глаза. Пальцы сначала теребят ткань худи, и тут же крутят погрызенную ручку.

— Нет, Сеня, не бывает, — отвечаю уверенно, — Всё женщины разные и подход будет разным, но если ты будешь придерживаться основных принципов и поймешь как это делается — она твоя. Моя задача — научить тебя.

Глава 2

Мила

— Кто мы? — верещу заряжено. Театрально, с огоньком.

— Ж-женщины, — откликается группа. Очень робко. Как будто я сейчас попрошу всех выйти на баррикады с транспарантами.

Боже. Опять эти глаза. «Что я тут делаю?», «Может, это всё-таки секта?», «А вдруг она реально научит?..».
Спокойно. Первый шок — он всегда такой.

— Чего мы хотим? — продолжаю бодро.
— Счастья… — отвечают довольно вяло.
— Любви…
— Правильно, — говорю я и поднимаю руку, как дирижёр. — А теперь все вместе. Дружно. С голосом, пожалуйста. И с позвоночником.
Делаю глубокий вдох, и повторяю:
— КТО МЫ?

— ЖЕНЩИНЫ!
— ЧЕГО МЫ ХОТИМ?
— НЕ БЫТЬ ТУПЫМИ! — выкрикивает сзади кто-то особенно уставший от бывшего.
Я замираю. Потом медленно киваю, с улыбкой.
— Хорошее начало.

В зале раздается смех. Наш. Женский.

Я хожу по кругу, как кошка, обследующая свою территорию. Моя зона. Моё пространство. Внимательно всматриваюсь в их лица. Мда. Группа на этот раз «тяжелая», половина не придет уже на следующее занятие. Думаю, останутся четыре толстушки, женщина бальзаковского возраста, «сельская учительница», «пацанка» и пара-тройка обычных, уставших от жизни девчонок. Ничего девочки. Я из вас таких богинь сделаю!

— Сегодня мы разберём, как отличить любовь от зависимости, заботу от контроля, уверенность от пикаперской наглости.

Делаю паузу, оборачиваюсь, хлопаю ладонями:

— Есть категория мужчин, которые думают, что всё можно взять — вниманием, словами, уверенностью и “мужским обаянием”.

Я ставлю кавычки пальцами.

— И наша задача — не просто не попасться. А делать это красиво. И сразу отсеять их из кучи нормальных уже на этапе знакомства.

Замечаю у окна ёрзающую девушку с ровной спиной и без наушников в ухе. Это уже редкость. Аккуратная, собранная, симпатичная. Вижу, не первый раз работает над собой.

— Таня, — говорю, сверяясь со списком, — хочешь задать вопрос?

Она немного тянет паузу, будто взвешивает, стоит ли.

— Я… недавно познакомилась с парнем. Он пишет мне, вроде нормальный, но что-то странное. Он сначала говорит, что я особенная… а потом исчезает на два дня. А потом снова пишет, будто ничего не было. Это нормально? Или он играет?

Класс. Зал затихает. Все слушают. Потому что многие узнали в этом себя.

— А ты ему пишешь первая? — уточняю.
— Нет. Я решила не писать. Но сижу и жду, как дура.

Я киваю. Спокойно. Без осуждения.
— Таня, это не ты дура. Это он хорошо натренирован. Тебя клюнули — и оставили на крючке. Ты реагируешь, и ему этого достаточно. Он получает свою дозу значимости, не вкладываясь. Типичный способ манипуляции вниманием.

Таня хмурится.
— А если он просто… не уверен? Стесняется?

Я делаю шаг ближе.
— Если мужчина в тебе заинтересован, он не исчезает на два дня, Таня. Даже если у него астма, кот в коме и зарядка сдохла. Он напишет. Найдёт способ.
Таня слабо улыбается. Зал — одобрительно гудит.

— Можешь показать переписку? — я тяну к ней руку.

Таня протягивает мне телефон. Медленно листаю пальцем, сдерживая эмоции.

20:41 — «Слушай, с тобой реально интересно. Ты очень классная. Не знаю почему, но ты как будто... неземная»

20:44 — «Сейчас завал по делам, напишу позже »

…два дня тишины…

17:11 — «Приветик. Прости, просто немного выгорел. Как ты? Не обижаешься?»

17:13 — «Кстати, ты сегодня мне снилась) Странно, но прикольно»

Я поднимаю взгляд.
— И это всё?

— Ну... да. Он потом ещё про пельмени писал, но я не знаю, зачем, — Таня пожимает плечами, — Но я случайно удалила сообщение.

Я разворачиваюсь к группе.
— Внимание, все. Сейчас у нас мастер-класс: «Как сделать вид, что проявляешь интерес, ничего не делая». Сообщение раз в два дня. Ласковые фразы без действий. Сны. Ностальгия по тому, чего не было. Это даже не флирт. Это схема. Шаблон. Прямо с курса «Уверенность 80 lvl».

Я поднимаю руку, считаю на пальцах:
— Шаг один: бросаем комплимент, который звучит личным, но по сути универсален. «Ты неземная» — подойдёт кому угодно.
— Шаг два: резко пропадаем. Типа заняты, но обещаем «написать позже».
— Шаг три: возвращаемся в эфир с извинением, желательно эмоциональным — «я выгорел», «не обижайся». Это внезапно делает девушку виноватой за то, что ждала.
— Шаг четыре: магия! — говорю я с сарказмом, — рассказываем, что она нам снилась. Это сразу вгоняет в легкую интимность, но не требует вообще ничего.
— Шаг пять: что-нибудь мило-дурацкое. Например, пельмени. Чтобы всё выглядело «по-домашнему» и будто вы уже почти пара.

— А потом снова в тишину? — уточняет кто-то с заднего ряда.
— Угадала. До следующей фазы: «Слушай, давай встретимся, но мне сейчас тяжело — просто поговорим». Там уже будет игра на жалость.

Пока телефон у меня в руках, экран внезапно загорается новым сообщением:

17:26: «Ты реально какая-то особенная. С тобой интересно. Прямо загадка.»

Я приподнимаю бровь и смотрю на Таню, которая уже краснеет.

— Ну что, хочешь, чтобы я показала ему, кто тут настоящая загадка? — шепчу с лёгкой улыбкой.

Она кивает, не отводя взгляда.

Я беру телефон и печатаю:

«Особенная? Хм... Это хорошо или плохо? Я привыкла, что меня либо обожают, либо боятся. Ты в какую сторону? Будешь играть или сразу сдаваться?»

Отправляю и ловлю в зале заинтересованные взгляды.

Ответа нет довольно долго, как будто пациент с кем-то советуется. Без сомнений: у нас мамкин пикапер в фазе зародыша, на реальные встречи навыков ещё нет, тренируется в переписке не бояться женщин и брать контроль над ситуацией в свои руки.

Ответ приходит:

«Опасный вопрос... Но я люблю риск. Посмотрим, кто кого.»

Я улыбаюсь и поворачиваюсь к группе:

— Девочки, внимание — мастер-класс «Как подловить охотника на охоте». Иногда лучше не ждать, а самому подбросить дровишек в костёр. Будем ставить такого на место? Или пусть дальше играет в свои игры и кормит вас пустыми фразами?

Глава 3

Дин

— Господи, ты что наделал? — я с ужасом смотрю в экран слегка коцаного одиннадцатого айфона.

— Я люблю её! — заворожено произносит Сеня.

Меня продирает дикая паника, хотя я стараюсь сохранять хладнокровие. На нас смотрит вся группа. У Сени стандартный процесс — знакомимся в сети с большим количеством женщин, оттачиваем навыки общения. Обычно я даю парням скрипты и объясняю простую схему: пишем— пропадаем, пишем— пропадаем. С такими женщинами на свидание мы не ходим, просто учимся брать общение в свои руки, расставлять границы и с первых минут устанавливаем «кто владеет ситуацией». После того, как начнет получаться — можно выходить к настоящим. Опять же не для свидания, просто подходим знакомиться. Отошьют — десять раз из десяти, но это что-то вроде закалки, чтобы привыкать к отказу и перестать их бояться. Дальше можно усложнять и двигаться в сторону реального общения.

Этот дохлик внезапно наплевал на все мои инструкции, не стал ждать моей поддержки в чате с дальнейшими указаниями, и понаписал одной из своих хомячих кучу невменяемой чуши. Изначально ничего не предвещало беды, но судя по тому, что я вижу — Сене попалась какая-то акула, которая вертит им в переписке как хочет. Он уже отправил ей букет цветов, почему-то сразу три торта, и теперь собирается с ней встретиться. Визжит, чтобы я срочно подготовил его к свиданию, и он не обосрался. На мои возражения, что Сене попалась профессиональная тарелочница-недавака, которая в лучшем случае раскрутит его на поход в ресторан и смоется, в худшем — Сеня будет выгуливать её регулярно, пока она его френдзонит, он не реагирует.

Я еще раз просматриваю страницу его хомячихи. Я не вкладываю в это название что-то обидное, просто для меня это кто-то неизвестный, по ту сторону стеклянного экрана. Человек с которым никогда не выйдет даже мимолетной связи.

Таня. Лет двадцать пять - двадцать семь. Совершенно обычная, на вид — неуверенная в себе, немного зажатая. Семь из десяти. Замужем никогда не была, детей нет.

Ещё раз перечитываю переписку.

Так так так. И откуда же в этой Тане столько циничной наглости? Каждое сообщение — крючок, на который Сеня клюет с удовольствием. Она зеркалит основные приемы для начинающих и бьет Сеньку его же оружием. Моим оружием. Что-то мне подсказывает, что дело тут не чисто.

— Блокировать и забыть, — говорю я, глядя на Сеню. — Это самая правильная тактика. Такая «игра» только забирает время и нервы.

Сеня мотает головой, глаза горят упрямством:

— Нет, нет! Я влюбился! — настойчиво произносит Сеня, — Мне она нужна! Это даже не обсуждается! Просто поделись со мной секретами обольщения, и я буду благодарен тебе по гроб жизни!

Вдруг на его телефоне загорается уведомление. Сеня открывает, а я читаю:

«Сень, я знаю, что ты стесняешься пригласить меня на свидание. Возможно, ты просто ранимый и немного застенчивый. Я чувствую это. И мне это нравится, я люблю мягких мужчин. Поэтому приглашаю тебя сама».

Я приподнимаю бровь. Какого хера происходит? Понятно, что над ним кто-то стебется, но зачем?

— Вот! — ликующе произносит Сеня.

— Заблокировать и забыть! — повторяю напряженно.

В помещении нарастает гул и я чувствую, как теряю контроль над группой. Парни поддакивают Сене и приободряюще отправляют его на свидание. Ещё немного — и начнётся самоуправление: один влюбится, другой женится, третий влезет в ипотеку, проживет пол года и разведется, отписав квартиру — ей, а кредит — себе.

— Это ловушка, — выдыхаю, уставившись в экран. — Классическая. Смотри: она раскачала эмоции, заставила тебя чувствовать вину, немного подкачала самооценку, и только потом дала маленький приз. Капельку внимания. Дозу. И теперь ты на крючке.

— Это не так! — Сеня обижено дуется, — Она не такая!

— Окей, я докажу тебе, что она такая! — Я пойду на свидание с тобой.

— Ага, со мной, — куксится Сеня, — Чтобы я был некрасивой подружкой? Таня увидит тебя и сразу забудет обо мне!

— А зачем тебе такая нужна? — мои глаза загораются хитрым блеском, — Которая сразу о тебе забудет? Она видела твои фотографии, значит ты устраиваешь ее внешне. Тем более, она любит мягких мужчин, а я совсем не такой.

Сеня смотрит на меня недоверчиво. Но я уже беру его телефон.

«Ты права, я немного стеснителен. Для начала попробуем двойное свидание. С тебя — свободная подружка, с меня — холостой друг».

«Окей», — приходит короткий ответ.

Ну давай, Таня, посмотрим кто тебя курирует. Сама ты писала робкую чушь в самом начале переписки.

***

Ресторан на другом конце города. Сеня сидит рядом, в моей тачке, весь на взводе. Поправляет воротник, проверяет телефон, смотрит в окно. Периодически тяжело выдыхает — уже в третий раз за минуту.

— Слушай, — говорит он. — А если она просто нормальная?
— Она не нормальная, — отвечаю спокойно. — Она опытная. Это другое.

Сеня снова смотрит в экран, перечитывая сообщения. Я вижу, как светятся его глаза.

— Она играет, — говорю уверенно. — И ты уже на крючке.

— Ну и пусть. Все играют. Дин, ты же сам мне говорил, что флирт — это игра?

— Это не флирт. Это удочка. С наживкой.

Мы подъезжаем. Паркуюсь ближе ко входу. Не смотря на истерику Сени, мы немного опаздываем, но когда подходим к забронированному нами столу, вижу, что они тоже опаздывают. Хм. Я брал демократичные пятнадцать минут. Женская половина выбрала тактику чуть жестче.

— Ты же всё помнишь? — спрашиваю Сеню и тянусь за меню.

— Я всё помню, — испуганно, взволнованно кивает, — дыхание, зеркало, три нейтральных вопроса, не оправдываться, не хвалить.

Девушки появляются через десять минут. Сначала — Таня. В бежевом пальто, с аккуратно уложенными волосами. На вид — сдержанная, даже застенчивая. В ней есть что-то школьное: прямая осанка, взгляд исподлобья, нерешительные движения. Но губы подкрашены точно, с умением. Образ продуман до мелочей, а это всегда настораживает.

Глава 4

Мила

Сижу на подоконнике, как ведьма над котлом, только вместо метлы — соус "Баффало", а вместо заклинаний — жирные крылышки, обмакнутые в острую адскую жижу. На коленях — ноутбук. В кружке — молоко. Классическое сочетание: яд и антидот. Первый прожигает мне губы, второй — душу. Потому что в кружке написано: "You got this!" Спасибо, кружка. Без тебя я бы не справилась.

Комната пахнет специями и свежей постелью. Я всегда проветриваю утром, потому что считаю, что людям с сарказмом в крови нужен чистый кислород.
Над кроватью — светящиеся наклейки в форме созвездий, купленные ещё в десятом классе. Работают до сих пор, в отличие от некоторых отношений.
На стене — полка с книгами, под полкой — диван, накрытый клетчатым пледом и обложенный подушками, как стенами крепости. У каждой подушки своя функция. Одна — для нытья, вторая — для кино, третья — для телефонных разборок.
На столе — хаос. Еда, свечка, косметика, чехол от наушников, который я уже полчаса как ищу, но он спрятался в угол, как обиженный кот. Уют здесь избирательный: только для своих.

На экране — он. Великий и ужасный. Легенда барных стоек и кривых «мотивационных» рилсов.
Дин.
Мистер "Пять шагов к успеху с женщинами, даже если ты — Сеня".

— «Запомни: женщина реагирует не на слова, а на состояние. Твоя внутренняя сила должна войти в комнату раньше тебя!» — вещает он, делая многозначительную паузу, как будто только что выдохнул заклинание на старославянском.

Я давлюсь крылышком.

— Ухахаххахахаха!!! — выстегиваюсь, едва не задохнувшись. Состояние должно войти в комнату...

— «Твоя задача — быть недосягаемым. Тайным. Женщины не любят доступных мужчин. Они любят тех, кто умеет быть рядом, но держатся на шаг впереди…»

— Умоляю, прекрати! — визжу со слезами на глазах, изо рта вылетает кусок курятины.

На экране — новая демонстрация. Дин подходит к девушке, которая явно нанята ради сюжета, потому что у неё в глазах написано: «Меня кормят и платят, я всё стерплю».

— «Вот так создается якорь: лёгкий комплимент — и сразу шаг назад. Ты дал — ты забрал. Она не понимает, что происходит, и начинает втягиваться…»

— Гениально! — бормочу, обмакивая очередную куриную жертву в соус.

В какой-то момент он начинает объяснять «технику зеркал», и я уже просто сползаю вниз по стене от смеха.

— «Если она откинулась — ты тоже. Если она вздохнула — ты тоже. Она взялась за бокал — ты тоже. Это бессознательная синхронизация!»

Неужели кто-то ведется на эту туфту? Надо срочно провести урок для моих доверчивых курочек! А то запросто могут повестись на такого умника, с брутальный внешностью и холодными, голубыми глазами.

Я ставлю видео на паузу. Дин на экране застывает в момент, когда делает «харизматичный» жест рукой — пальцы в щепотку, брови вверх, губы приоткрыты. Смотрит, будто сейчас скажет нечто вечное. На деле, наверняка — очередной совет из категории «не пиши первым».

Зеваю, дотягиваюсь до блокнота, сдвигаю крошки от крылышек и начинаю писать.
Сверху — жирно, с подчеркиванием:

«Как подорвать уверенность альфача»
(рабочая версия, на доработку после второго бокала)

1. Игнорировать пафосные фразы
Пусть он скажет: «Ты особенная», а ты — «Я хочу еще один мохито».
Сразу легкая дрожь по внутренней челюсти.

2. Сравни с кем-то хуже
«Ты мне кого-то напоминаешь. Не могу вспомнить! А! Свекра моей сестры. Царствие небесное, дядя Толя».

3. Использовать уменьшительно-ласкательные
«Ты такой амбициозненький!»
«Какой ты умненький!»
— и хлопнуть по плечу, будто он хомячок, нашедший зёрнышко.

4. Сбить темп
Когда он выкатывает заученную фразу — не реагировать.
«Прости, отвлеклась. Ты о чём говорил?»
Потом — невинно улыбнуться. Это гарантированный сбой прошивки.

5. Завести тему, в которой он не разбирается
Астрология, бразильский модернизм, корейская skincare-рутина. Главное — говорить уверенно.
«Ты что, не знал, что ретроградный Марс обнуляет пикаперские настройки?»

6. Унизить авторитетно
«А я тебя в каком-то разоблачающем видео видела. Там девушка рассказывала, как ты ей “простроил воронку желания”. Очень... захватывающе».
И хруст крылышком.

7. Финальный приём — искренность
Сказать:
«Мне кажется, ты добрый. Просто прячешь это под тоннами этой глянцевой шелухи. Почему ты боишься быть собой?»
И смотреть в глаза. Долго. Мягко.
Это уже не по правилам. Это в сердце. И таких они боятся больше всего.

Закрываю блокнот и вздыхаю. Было бы очень смешно, если бы не было так грустно. Самое страшное, что дерьмо, которое он говорит — работает в большинстве своих случаев. Но мы будем над этим работать!

Смотрю на часы и понимаю, что пора собираться на работу. На тренингах я всегда выгляжу классно. Это дома можно не вылезать из уютной, застиранной пижамы, но в классе — исключительно стильно. Я хочу заряжать девчонок уверенностью, хочу подавать пример. У многих из них есть лишний вес, комплексы, зажимы, страхи. Я стараюсь вдохнуть в них жизнь и сделать чуточку лучше. Не для мужиков, для себя. У нас есть курс диетолога для желающих, курс от стилиста, от визажиста, а по четвергам лекцию ведет психолог. Бывали эксперименты с уроками стриптиза, для дополнительной уверенности, но пока наш коуч в декрете, будем внедрять латинские танцы. Сегодня я выбрала образ секси- училки: узкая, черная юбка-карандаш, туфли с красной подошвой, белая блузка, золотые аксессуары на шею и запястья, и очки в широкой черной оправе без диоптрий. Для баланса не перегружаю голову — делаю небрежный пучок и закрепляю его карандашом.

Оглядываю свой образ в зеркало полностью довольная. Ну и как ты собирался покорить такую крепость, Дин? Мои родители, вроде, не сапёры, а такая бомба у них имеется!

Глава 5

Дин

Каждый день начинается одинаково. Утро я начинаю с душа. Горячая вода включает мозг, холодная — тело.

Две минуты в кипятке, полторы — в ледяной струе, под качественное, бодрое музло. Дальше — кофе. Чёрный, без сахара. Зерно я перемалываю сам, во-первых, это ритуал, а во-вторых — не доверяю автоматике. В то время, пока он капает в кружку, я уже на полу. Отжимания — три подхода по пятьдесят. Пресс — шестьдесят повторов. Не думаю, не отвлекаюсь, только дышу. Второй душ — буквально минуту в прохладной воде, чтобы смыть проступившие капли пота. Никаких ароматизированных гелей. Меньше запахов — меньше ассоциаций. Меня вообще мутит от постоянного калейдоскопа различного парфюма, что регулярно ловит мой нос. Девушки любят уливаться им с головы до ног.

Я выхожу в полотенце, прохожу по чистому полу — чёрная плитка, аккуратно сложенные вещи, никакого бардака. Иду здороваться со своей любимой женщиной.

Крольчиха Груша сидит в клетке как королева. Вид как всегда надменный.

— Извините, что долго, ваше сиятельство, — говорю я, открываю дверцу, беру ее на руки и провожу ладонью по гладкой, пушистой шерсти.

Вообще-то, Груша раньше была Джакомо. Мне подарили её для прикола, на день рождения, как талисман. Но позже выяснилось, что она не самец, а самка, но мы уже привыкли друг к другу.

— Только попробуй где-нибудь навалить! — говорю строго и спускаю её на пол.

Можно подумать, это сработает… Чищу клетку, насыпаю сено, ставлю новую воду, добавляю гранулы. Потом прохожусь по квартире, убираю со стола, вытираю пыль, складываю плед. Когда беру пылесос, отправляю Грушу на кровать, она боится громких звуков. Наблюдает за мной из угла, уши навострены, глаза круглее обычного. Но кипиш не поднимает.

— Ты у меня самая адекватная женщина, — говорю я, с легкой улыбкой.

Как по заказу в голове всплывает лицо. Собранное, холодное, с коварным ехидством в глазах.

Мила. Этот орешек кажется крепким только на первый взгляд. У меня таких было штук десять, не меньше. Секрет обольщения крайне прост: запастись терпением. Это будет не быстро. Напускное равнодушие, острый язык и пренебрежение — её защита от мужчин. Уверен, однажды ей крепко разбили сердце. Выбор ее профессии — только подтверждает мою гипотезу. Чтобы опылить такой цветочек, есть три важных правила: нужно постоянно мелькать перед глазами и вступать с ней в словесную битву, чтобы распалять её интерес и иногда делать вид, что она выигрывает; найти слабые места и бить по ним прицельно, но незаметно; и дать понять, что она особенная, и именно ради неё ты готов полностью измениться. Работает — как швейцарские часы. И я уже ступил на эту дорожку феерической победы. Я бы не сказал, что мне очень хочется затащить её в постель, но она же прямо нарывается. Теперь это дело принципа. Свой ход я сделал, следующий — будет от Милы. На девяносто девять процентов — сегодня на моей лекции тоже появится неожиданный гость. И я готов.

Я выезжаю из подземного паркинга на своей маленькой, чёрной как грех, спортивной машине. Двигатель рычит лениво, но с достоинством — как кот, который точно знает, что у него есть когти. На дороге сегодня удивительно свободно. Телефон вибрирует. На экране: «Томик». Улыбаюсь, делаю музыку тише.

— Прекрасное утро, мисс Томик. Вы уже кого-нибудь довели до сердечного приступа сегодня?

— Только себя, — хрипло говорит она, и чиркает зажигалкой. — Я сегодня, между прочим, накрасилась ровно в семь тридцать. Платье — новое. Алое. Сосед с третьего этажа сказал, что ему теперь сложно дышать.
— Может, у него просто астма?
— Может. Но сказал он это, глядя на мои колени, так что диагноз неважен.
— Ты опасна.
— Я вдохновляю, — поправляет она. — И, между прочим, вдохновлённых у меня теперь трое: аптекарь, доставщик и водитель трамвая. Но, по прежнему, ни одного Джорджа Клуни…

— Ты же говорила, что Клуни постарел.

— Постарел — это не приговор. Постарел — это значит, стал дороже. Как вино. Ты, кстати, тоже входишь в фазу выдержки.

— Спасибо, Томик. Ты как всегда зарядила уверенностью.

— Не нуди! И не забудь: на выходных ты мне нужен. Приезжай с пирожными. Только не эклеры, я на диете.

— Опять диета?

— Не «опять». Я всегда на ней. Просто иногда с десертами. Чизкейк, фисташковый…

— Учтено.

— А ещё я жду свежие сплетни. Без этой твоей мужской сдержанности. Мне нужна грязь, скандалы, интриги!

— Будет. Обещаю.

— И не вздумай называть меня бабушкой при людях. Даже в шутку. Иначе сделаю вид, что не знаю тебя. Или хуже — скажу, что ты мой бывший.

— Это был бы мой звёздный час.

— Вот и живи ради него. Всё, целую!

Щелчок — и звонок сброшен.

Я убираю телефон, медленно выдыхаю и улыбаюсь.

Томик не разрешает называть её бабушкой, не смотря на уважаемые восемьдесят. Никогда не носит серого. Красится даже в больницу. Курит тонкие сигареты с фильтром цвета слоновой кости и говорит, что бросать — это «признак скуки, а не силы воли».

У неё два телефона, один для «практических дел», второй — «для флирта». Она не признаёт слово «пенсия» и считает, что возраст — это всего лишь цифра, которую можно игнорировать, как уведомления о долгах. Томик умеет заходить в комнату так, что даже шторы замирают. Обожаю её! Она мой самый близкий друг.

Я паркуюсь у здания, на привычное место. Открываю дверь машины, беру сумку, бросаю взгляд в зеркало: всё на месте — спокойствие, лёгкая усмешка и уверенный взгляд. Первым делом — кофе. Без этого я не вхожу в режим. За стойкой Аня. Юная роскошь без намека на интеллект.

— Как обычно? — она хлопает ресничками и кокетливо улыбается.

— Сегодня — нет… — я хищно прикусываю губу, — Попробуешь угадать? Но если не угадаешь — три дня подряд зову тебя на свидание.

— Это угроза?

— Это план на жизнь… — я приподнимаю брови, Аня жутко смущается, — Американо, чёрный, без сахара и большой Капучино.

— Не боишься передозировки кофеином? — она стеснительно отводит взгляд и принимается за напитки.