Проиграть нельзя влюбиться

Пролог

Корт. 7 лет назад.

Воздух над кортом дрожал от жары, как раскалённый металл. Трибуны, заполненные зрителями, гудели, словно потревоженный улей. В их руках мелькали веера, но они не спасали, позволяя соленому и едкому поту стекать по вискам.

Воздух, казалось, дрожал не только от жары, но и от напряжения. На корте стояли две девочки. С одной стороны сетки – Ульяна Лебедева. Маленькая, со светлыми косичками, прилипшими ко лбу, она пристально смотрела на соперницу. С другой стороны – Елизавета Морозова. Тёмные волосы собраны в хвост, она улыбалась, предвкушая свою победу.

На табло горела ничья, и один удар должен был решить исход финала детского чемпионата по большому теннису.

– «40:30. Подача Лебедевой», – голос судьи прозвучал хрипло.

Один точный удар, и Ульяна завоюет золото, к которому шла так долго. Взяв мяч, она несколько раз стукнула им о землю, сосчитав до пяти. Глубоко вдохнув, Ульяна попыталась успокоиться.

Подача всегда была для нее испытанием. На этот раз ей нужно было сосредоточиться на жёлтом мяче, который дрожал в ее руках. Сглотнув, Ульяна глубоко вдохнула и собралась с духом. Она была готова.

Девочка уже подбросила мяч, как вдруг где-то за спиной раздался хлопок – лопнул шарик. Этот шум отвлек Ульяну, отчего ее удар получился слабым и мяч отскочил от сетки и медленно покатился в сторону девочки.

– «Ошибка! Переподача!».

Зрители загудели. Лиза закатила глаза, раздраженная затянувшейся паузой.

Вторая попытка.

Ульяна повернула голову и взглянула на трибуны, глазами ища отца. Его каменное лицо не выражало эмоций, а руки сложены на груди, по позе девочка поняла, что он отец недоволен ее игрой. Ее мама стояла рядом, сжавшись в ожидании удара. Она изо всех сил пыталась поддержать дочь, держа за нее кулачки.

Недалеко от них, на первом ряду, сидел темноволосый мальчик, чьи волосы торчали в разные стороны. Он сжимал в руке воздушные шары и виновато посматривал на девочку. Но она не заметила этого выражения, решив, что он специально лопнул шар, пытаясь отвлечь ее от подачи.

– Ты сможешь. Ты должна, – прошептала Ульяна, отвернувшись от трибун.

Снова постучав мячом по земле, девочка подбросила его в воздух…

Мяч взмыл в воздух, перелетел через корт и с глухим звуком ударился о сетку.

– «Двойная ошибка! Гейм, сет и матч – Морозовой!».

Сначала наступила тишина. Затем раздались аплодисменты, которые становились все громче. Лиза подняла руки, торжествуя, и радостно бросилась к тренеру.

Ульяна стояла на месте, опустив ракетку, чувствуя, как горло сжимает ком. Она снова посмотрела туда, откуда раздался тот злополучный хлопок. Кирилл Волков растерянно сжимал в руках шары. Их взгляды встретились.

– Ты… ты специально! – воскликнула Ульяна, тыча в него пальцем. – Почему ты меня так ненавидишь? За что?

Он открыл рот, намереваясь что-то сказать. Но Ульяна уже бросила ракетку на корт и убежала, не замечая, как слезы смешиваются с потом.

Оставив озабоченного мальчика, Ульяна забежала в раздевалку. Ее отец последовал за ней. Схватив полотенце, он бросил его ей со злостью.

– Не плачь, это все твоя вина. Чемпионы не отвлекаются, – сказал он, и встал посреди раздевалки.

– Но папа… – Ульяна вытерла лицо, покрытое потом и слезами, полотенцем и посмотрела на отца с жалостливым видом.

– Ошибки случаются, этого не избежать. Но ты должна учиться и совершенствоваться, – сказал он, не глядя на дочь.

Ульяна молча слушала отца. Она снова подвела его. Больше ей нечего было сказать. Чувство вины накатило волной, пеленой застилая глаза.

– Идем, не опускай голову на награждение, – бросил он и, прихрамывая, вышел из раздевалки.

Через секунду в дверях появилась мама Ульяны. Она была высокой, светловолосой женщиной. Мама сразу обняла дочь и крепко прижала к себе.

– Я знаю, у тебя все получится. Твой отец тоже ошибался, – сказала она.

Она повела дочь к выходу.

– Когда-нибудь ты поймешь: сегодняшний проигрыш – твой шаг к новым победам.

Церемония награждения прошла для Ульяны как в тумане. Очнулась она, только когда на шею ей повесили серебряную медаль. Девочка осторожно взяла её и тихо сказала:

– Не дотянула.

Медаль казалась холодной и тяжёлой, совсем не такой, какую хотелось бы видеть на себе. Второе место всегда обидней, чем третье. Ты почти победил, но чуть-чуть не хватило.

Ульяна подняла голову и заметила в толпе Кирилла. Он пристально смотрел на нее, сложив руки на груди. Ульяна знала, что он не хотел идти на игру. Она поняла это, услышав разговор с его матерью.

Отцы девочки и Кирилла дружили, поэтому часто ходили на матчи друг друга. Этот день не стал исключением. Ульяна была уверена, что лопнувший шарик – его рук дело, и отвернулась, не глядя в его сторону. Кирилл всегда недолюбливал ее, дергал за косы и обзывал.

– Не расстраивайся, ты всегда мне проигрываешь. Пора бы уже привыкнуть, – раздалось слева. Повернувшись, Ульяна увидела Лизу, которая стояла на первом месте.

Глава 1

Автобус резко подпрыгнул на кочке, и все пассажиры вздрогнули. Это разбудило меня, и я открыла глаза. За окном, рядом с которым я сидела, мелькал лес. Час назад его скрывал городской шум. Зеленые кроны деревьев сменяли друг друга. Из открытого люка тянуло свежим лесным воздухом, которого так не хватает в городе.

Я огляделась вокруг и увидела, что моя лучшая подруга по лагерю все еще спит. Даже кочка не смогла ее разбудить. Соня продолжала тихо дремать в наушниках, полностью оправдывая свое имя.

Парни на задних сидениях смеялись над чем-то, уставившись в телефон одного из них. Девочки спереди подкрашивали губы, чтобы, выйдя из автобуса, ослепить всех своей красотой.

Достав зеркальце, я посмотрела на себя: светлые прямые волосы вылезли из высокого хвоста, а тушь немного осыпалась на щеки. Приведя себя в порядок после сна, я выпрямилась и потянулась.

Дорога от города до лагеря занимала три часа, и за это время от долгого сидения всё затекло. Оставалось совсем немного, и мы прибудем в пункт назначения. Эту дорогу я вижу уже столько лет, поэтому выучила и знала каждый поворот и перекресток.

Соня зашевелилась и потянулась. Её каштановые кудри взметнулись, когда она выпрямилась. Стянув маску для глаз и наушники, она огляделась и снова удобно устроилась на сиденье.

– Долго нам еще ехать? – хриплым от сна голосом, спросила она.

– Думаю, еще около часа, – ответила ей я.

– Зачем я проснулась? – пробормотала Соня и снова прикрыла глаза.

С Софией Громовой мы познакомились на первой смене в лагере «Олимп», еще будучи одиннадцатилетними девочками. Мы жили в одном городе, но в разных районах, поэтому наше общение сводилось к минимуму. Но мы все время переписывались, не находя возможности для встреч. Школа, тренировки и подготовка к экзаменам, не оставляли нам свободного времени.

Соня мне нравилась своей простотой. Мы обе перешли в одиннадцатый класс. Она была энергичной, отзывчивой и никогда не говорила ничего плохого. Как и я, она была открытой и общительной, поэтому мы быстро нашли общий язык.

– Представь, это наш последний год в лагере, – вдруг прошептала Соня, не открывая глаз.

– Надо оторваться как следует, – согласилась я и устроилась поудобнее в кресле, положив голову ей на плечо.

Вдруг сзади прилетел бумажный самолет, мягко опустился мне на колени. Я взяла его в руки, внимательно осмотрела со всех сторон. Соня с интересом склонила голову, наблюдая за мной. На одном крыле красовалась карикатура меня с огромными голубыми глазами, хотя на самом деле они такими не были. На другом крыле было написано: «Лебедь».

– Я знаю, чья это работа, – пробормотала я, сложила самолет и открыла окно, выпустив его на свободу.

Бумажный самолётик выскользнул из моих пальцев, закружился в воздухе и исчез за окном. В этот момент с задних сидений донесся громкий возмущенный возглас, подтверждающий мою догадку.

– Эй, это был мой шедевр! – Кирилл Волков привстал с места, перегнувшись через спинку кресла.

Его темно-русые волосы всегда торчали в разные стороны. Он никогда их не укладывал – казалось, даже не расчесывал. С самого детства.

– Ты хотя бы прочитала, что там внутри было?

Соня захихикала, и вместе с ней, друзья Кирилла.

– После твоего «портрета» даже не хотелось читать, – я лишь покачала головой, толкнув Соню, отчего та перестала смеяться.

– А зря, – крикнул он и, поднявшись со своего места, направился к нам, ловко обходя сумки в проходе. – Я хотел поспорить, с какой вероятностью ты снова продуешь Морозовой.

– Вали уже отсюда, – пробурчала я, тут же все хорошее настроение испарилось.

– Да ладно тебе, ты ни разу не выиграла у нее с того раза, – усмехнулся он и, не дождавшись моей реакции, вернулся на место.

– Думаю, она снова проиграет, – послышался женский голос спереди.

Я подняла голову и увидела Лизу. Она внимательно следила за нашим разговором. Темные волосы спадали на плечи аккуратными волнами. С возрастом Лиза не утратила своей миловидности и умело этим пользовалась. Сейчас она прищурила зеленые глаза и посмотрела прямо на меня.

Но я ничего не ответила и вернулась на место. Не обращать внимания на идиотов, так учил отец. Спортсмен не должен проявлять эмоций. Лиза и Кирилл были импульсивными, и, не дожидаясь от меня никакой реакции, они отставали. Этим я и пользовалась.

О тех злопамятных соревнованиях семилетней давности мы все помнили. Ведь именно с этого дня многое изменилось, как и мы сами. С Кириллом у нас изначально не было взаимопонимания, а после его поступка, который я не смогла простить, мы стали врагами. С тех пор его шутки и нелепые подколы в мой адрес стали частью моей повседневной жизни. Ни один день не проходил без того, чтобы он не задел меня или не оскорбил.

И вот, к сожалению, мы снова втроем ехали в лагерь, хотя весь месяц перед отъездом я надеялась, что этого не случится. Но, видимо, вселенная против меня и моих желаний.

Они с Лизой стали меня изводить. С тех пор как мы соревновались, я ни разу не победила её. Хотя я участвовала во многих турнирах, даже завоевывала золотые медали и кубки, о которых мечтала с детства. Теперь у меня в комнате целая коллекция наград, что радует отца. Но стоило мне выйти в паре с Лизой, как я снова проигрывала.

Глава 2

Ракетка с резким свистом рассекла воздух, и мяч глухо ударился о сетку.

– Двадцатая ошибка за день, Лебедева! – вспылил Жуков. – Ты вообще помнишь, как держать ракетку?

Я вытерла пот со лба. Колени дрожали. Аня с трибун посмотрела на меня с сочувствием. Ее дядя не делал скидок даже для племянницы. Она сидела, обмахиваясь ракеткой после долгой тренировки.

Мы вернулись от врача и наконец-то пообедали. Стало немного легче, но впереди ждала тренировка. Как и обещали, мы пришли на корт, где Олег Иванович провел для нас совместную тренировку. У Ани все шло отлично, и ей разрешили отдохнуть. А вот из меня выжимали все силы. Подачи не удавались, мячи разлетались по всему корту. Все шло из рук вон плохо.

Остальные отдыхали и знакомились, пока некоторые из нас уже начали тренироваться. До ужина оставалось мало времени, но тренер не отпускал меня. Мне еще нужно было успеть на построение, где торжественно откроют смену, которая станет последней в моей жизни.

Жара стояла невыносимая. Все ждали вечера, когда придет прохлада и избавит нас от палящего солнца. Я подняла мяч, чувствуя, как капли пота стекают по спине. Майка промокла насквозь, и я не хотела думать о штрафных кругах, которые мне пришлось пробежать за свои ошибки.

– Еще раз! – произнес Жуков, скрестив руки на груди. – Если снова промахнешься – десять кругов.

Я глубоко вздохнула, крепко сжимая рукоятку ракетки. Еще один такой забег я не переживу.

Мяч влетел в воздух. Удар.

– Аут! – крикнул Жуков, даже не глядя на линию. А я боялась поднять на него глаза.

Я не могла понять, что со мной произошло. Давно я не совершала столько ошибок.

– Мяч на полметра за линией! Ты вообще целишься?

Из-за спины раздался смех. К корту подошла Лиза, свежая и довольная, с бутылкой воды в руках.

– Лебедева, может тебе просто не дано? – крикнула она, нарочно громко.

Я резко обернулась, но тренер оказался быстрее:

– Посторонние, с корта – вон!

За недолгое время, проведенное в лагере, я заметила, что Жукова вызывает страх у большинства, но все признают его профессионализм. Лиза тоже не хотела сталкиваться с гневом тренера. Поэтому, пожав плечами, она молча ушла.

Жуков подошел вплотную, понизив голос:

– Лебедева, не позволяй выводить себя на эмоции. Ты должна быть сконцентрирована. Разве твой отец тебя этому не учил?

– Учил, – я молча потупила взгляд.

– Последняя подача, – сказал он. – Если провалишь – весь вечер будешь отрабатывать.

Он отошел на свое место, а я настроилась. В этот раз всё получится. Мяч взлетел снова. Я ощутила удар – четкий, резкий, безупречный. Мяч вонзился в угол площадки.

Я с надеждой посмотрела на тренера, а он на секунду замер, и кивнул:

– Наконец-то. Но этого мало. Завтра тебе нужно быть лучше. Поняла?

– Поняла, – прошептала я, глядя вслед уходящему тренеру.

По всему лагерю затрубил горн, оповещающий о начале общего построения. Взяв со скамьи бутылку воды, которая стала теплой, от долгого нахождения на солнце. Сделав пару глотков, я опустила руки на колени, а Аня тем временем подошла ко мне.

– Ты отлично справилась, – сказала Аня, протягивая чистое полотенце. – Сегодня дядя был особенно строг.

– Отлично справилась? – горько усмехнулась я. – Я отбила половину подач. Тренер, наверное, считает меня неудачницей.

– Твой последний удар был потрясающим, – попыталась поддержать меня Аня.

Но ее слова не принесли облегчения, и я лишь отмахнулась. Обычно на тренировках я показываю себя лучше, но меня всегда тренировал отец. Сегодня я впервые занималась с незнакомым тренером, и я еще не знала, чего он от меня ждет.

Жуков с первого дня показал себя жестким и требовательным человеком. Он выжмет из тебя все силы, но своего добьется. Мои ноги подкашивались, доказывая это.

Мы направились к главной площади, куда потихоньку сходились остальные подростки. Все растерянно озирались по сторонам, не понимая где им встать. Вожатые в голубых футболках и кепках с эмблемой, пытались выстроить всех в шеренги.

Оглянувшись вокруг я ощутила приятное чувство, какое всегда испытывала в Олимпе. Вечное движение, тренировки, мероприятия и игры. Все это нравилось мне и за год я успела соскучиться. Даже несмотря на то, что мои ноги подкашивались, после первой тренировки с новым тренером.

– Первый отряд, постройтесь ровно, – почти умолял Андрей, пытаясь организовать парней нашего отряда.

Девочки стояли ровно, ожидая открытия и наблюдая за его безуспешными попытками. Наша вожатая Даша не выдержала и поспешила на помощь. Мы рассмеялись, картина была комичная.

– Он без нее как слепой котенок, – пошутила Соня, схватив меня за плечо.

В нашем отряде было около двадцати ребят, поровну мальчиков и девочек. Половину из них я знала: Волкова, Морозова, братьев Медведевых. С некоторыми мы пересекались на прошлых сменах, но многие лица были новыми для меня. В других отрядах было столько же детей.

Глава 3

6:00.

Горн прорезал тишину лагеря, призывая всех к пробуждению. Вожатые обходили комнаты, напоминая о пробежке. Я с трудом села в кровати, отбросив одеяло и взглянула на потолок.

Солнце медленно поднималось, заливая комнату мягким светом. Его лучи, словно ласковые прикосновения, падали на лицо, заставляя меня морщиться. В домике постепенно оживала жизнь: девочки шли к умывальникам, чтобы почистить зубы и привести себя в порядок.

Полежав ещё пару минут, я встала и заметила, что Аня и Катя уже заправили кровати и собирали принадлежности для умывания. Соня же, снова соответствуя своему имени, продолжала спать. Ей было плевать на горн, вожатых и солнце. Ничто не могло разлучить ее со сном.

– Соня, просыпайся! – сказала я, кинув подушку в ее сторону.

Подушка упала на пол, не достигнув цели.

– Ее всегда сложно разбудить, – пояснила я девочкам свои непонятные действия. – Работает только один метод.

Я осторожно коснулась ноги Сони, торчавшей из-под одеяла, и легонько пощекотала ей пятку. Соня боялась щекотки, и это был проверенный способ разбудить её.

Она пошевелилась, дёрнула ногой и, наконец, открыла глаза. Я снова попыталась её разбудить, и она высунула кудрявую голову из-под одеяла.

– Кого-то убивают? – сонно спросила она, широко зевнув.

– Именно тебя, если не встанешь прямо сейчас, – ответила я, доставая из тумбочки ванные принадлежности.

Соня тихо застонала и недовольно опустила голову на подушку. Ее непослушные волосы рассыпались по наволочке.

– Ненавижу утренние пробежки, – чуть ли не плача, она все же встала с кровати.

Мы умылись, надели спортивный костюм. На улице было прохладно, из-за чего многие застегивали кофты. Вожатые уже ждали нас, сменив футболки и шорты на спортивные костюмы. Однако, в отличие от нас, они не собирались бегать.

Даша пересчитывала девочек, а Андрей – мальчиков.

– У меня одного не хватает, – сказал Андрей, начиная нервничать. Он еще пару раз пересчитал ребят.

Мы растерянно смотрели по сторонам. И действительно, Волкова нигде не было видно. Как бы хорошо, если бы его съели хищники. Мы бы наконец-то жили спокойно и мирно.

Но моим мечтам не суждено было сбыться, когда из домика энергичной походкой вышел Кирилл.

– Всем физкульт привет, – махнул он рукой и встал в строй, как ни в чем не бывало.

– Теперь все, – кивнул Андрей и мы дружной колонной направились к главной площади.

Главный тренер уже стоял рядом со сценой и о чем-то переговаривался с коллегами. Спортсмены постепенно заполнили площадь, выстраиваясь для разминки.

Все зевали, только некоторые выглядели бодрыми. Это, вероятно, были жаворонки, для которых ранний подъем – обычное дело. Волков был одним из них. Я не люблю вспоминать те дни, когда он оставался у нас ночевать. Я всегда просыпаюсь позже, но из-за его будильника мне приходилось вставать рано. Он будил всю округу.

Наши отцы продолжали дружить, несмотря на наш конфликт, поэтому общие встречи и ночевки были для нас обычным делом. Изменилось только наше отношение друг к другу.

Заиграла громкая музыка и главный тренер объявил о начале первой в этой смене зарядки. Он демонстрировал упражнения и громко подсказывал тем, кто ошибался. Другие тренеры ходили вокруг, контролируя свои группы. Зарядка была короткой, но я полностью проснулась.

После последнего упражнения тренер объявил пробежку по лесу. Он указал старт и финиш. Все отряды стартовали по очереди с интервалом в пять минут, чтобы избежать толпы. Мы побежали первыми.

Бежать по лесной тропе было одновременно трудно и прекрасно. Лёгкая прохлада, привычный ритм и правильное дыхание помогали наслаждаться красотой леса.

Вдыхая свежий запах сосен, я бежала в своём обычном темпе. Бег я не любила, но он был неотъемлемой частью моей спортивной жизни. Каждое утро мы с отцом устраивали совместные пробежки по парку, начиная их на рассвете.

Через несколько минут мы достигли первого знака, означавшего, что пробежали половину пути. Там нас ждали вожатые с флажками, не особо бодро приветствующие нас. Похоже, вставать так рано им тоже не нравилось, об этом говорили их усталые лица.

– Я не доживу до финиша, – на выдохе произнесла Соня, не отставая от меня.

Нас обогнали ребята из другого отряда. Они весело болтали и не сбавляли темп. Казалось, что они вообще не устали.

Вторая половина дистанции давалась труднее. Дыхание сбивалось, ноги ныли. Сколько мы уже пробежали, я не знала. Некоторые шли пешком, забыв о задании, другие останавливались, чтобы отдышаться. Только легкоатлеты бежали спокойно, не сбиваясь с темпа. Я боялась спросить, сколько они бегают на тренировках.

На финиш мы прибежали уже выдохнувшись. Стоило нам пересечь черту, как Соня тут же упала на землю, пытаясь восстановить дыхание. Несколько прядей из ее хвоста выбились наружу, и облепили покрасневшее лицо.

Я боялась взглянуть на себя, поэтому осмотрела площадь. Те, кто пришел первыми, уже спокойно гуляли, болтая друг с другом. Некоторые разминались перед тренировкой, другие отправились в домики, чтобы занять очередь в душ.

Глава 4

– То есть как ты не понимаешь, что происходит? – спросила Соня, будто у ребенка. – Ты понравилась Данилу, а Кирилл просто придурок.

С ее высказыванием я была полностью согласна. Мы обедали в столовой после тренировки, и аппетит разыгрался не на шутку. Передо мной стояла порция картошки с курицей, от которой просто прекрасно пахло.

За столом нас было только двое – Аня и Катя уже убежали, успев за день подружиться так крепко, что теперь не разлучались ни на минуту. Просторная столовая с высокими окнами постепенно заполнялась шумной толпой. Стены здесь были расписаны силуэтами спортсменов – гимнастов, бегунов, пловцов – будто наблюдавших за нами сверху. Солнечные лучи пробивались сквозь тонкие тюлевые шторы, рисуя на полу легкие узоры. Окно было открыто, и свежий ветерок обдувал мое разгоряченное лицо.

Несмотря на общий гул голосов, смеха и звон посуды, нам повезло занять уединенный столик в углу. Соня, не переставая жевать, размахивала вилкой, увлеченно жестикулируя.

– Подумай сама, – она наклонилась ко мне, понизив голос. – Данил помог тебе убрать инвентарь, хотя вовсе и не должен был этого делать. А сейчас вот…

Она кивнула в сторону буфета, где Данил как раз наливал себе чай.

– Смотри, он смотрит на тебя!

Я украдкой взглянула в ту сторону. Данил задумчиво помешивал ложкой в стакане. Его взгляд метнулся в мою сторону, но я быстро отвернулась.

– А Кирилл… – Соня презрительно сморщила нос. – Он просто бесится, что ты кому-то, кроме него интересна.

– Я интересна Волкову? – возмутилась я, сжимая вилку.

Никогда не замечала в нем особого интереса ко мне. Разве что его бесконечные шутки и подколы, без которых не обходиться ни один день.

В этот момент на наш стол с грохотом опустился поднос. Кирилл, не дожидаясь приглашения, уселся напротив, развалившись на стуле.

– О чем болтаете, девочки? – протянул он нараспев.

Один из близнецов сел рядом со мной, второй расположился по другую сторону от Сони. Их губы изогнулись в одинаковых ухмылках, не предвещающие ничего хорошего.

– О том, какие вы, мальчики, бываете разными, – невозмутимо ответила Соня, элегантно отрезая кусок курицы. – Одни настоящие кавалеры.

Она бросила многозначительный взгляд в сторону Данила.

– А другие…

– А другие – потрясающе обаятельны? – усмехнулся Кирилл, откидывая со лба непослушную прядь.

– Другие – как настырные комары, – я воткнула вилку в картошку. – От них никуда не деться, и они высосут всю кровь.

Кирилл приложил руку к груди, изображая раненое сердце, но тут близнецы синхронно повернулись к Соне, прерывая этот бессмысленный диалог.

– Громова, правда, что ваша команда в этом году выиграла область?

Соня вдруг покраснела и смутилась. Я удивленно приподняла бровь: обычно она с радостью делилась своими победами. Даже о том, как команда заняла первое место на областных соревнованиях, она рассказала мне сразу же. И целый месяц не переставала об этом говорить.

Кирилл тем временем украл с моего подноса огурец и демонстративно захрустел им, действуя мне на нервы. Я дернулась, когда он задел кроссовком мою ногу.

– Лебедева, – он подался вперед. – А ты опять проиграешь на этой смене.

Я сжала вилку так, что пальцы побелели:

– Если ты еще раз об этом скажешь, утром проснешься с гипсом.

– Даже гипс мне сама наложишь. Какая ты добрая, – усмехнулся Кирилл.

Он хотел было что-то сказать, но тут за моей спиной раздался спокойный голос:

– Я могу к вам присоединиться?

Я обернулась и увидела Данила с подносом. Не дожидаясь нашего ответа, он поставил стакан вишневого компота передо мной.

– Ты забыла взять, – сказал он спокойно.

За столом наступила гнетущая тишина. Кирилл медленно выпрямился, не сводя глаз с Данила и взял в руки стакан, который он сжал так, что он едва не треснул.

– Надо же, – протянул он, бросая взгляд между мной и Данилом. – Какая забота. Может и ноги ей вытирать будешь, Белов?

Данил неспешно развернулся к нему, и осмотрев с ног до головы, спросил?

– А тебе что, Волков, завидно?

Стол застыл. Даже близнецы прекратили жевать, переглянувшись. Кирилл с грохотом поставил стакан и резко встал, опрокинув стул. Его лицо напряглось, что меня удивило. Почему он так себя ведет?

– Завидуй себе сам, – процедил он сквозь зубы. – У Лебедя пятки вонючие. И, не дожидаясь ответа, ушел, оставив после себя напряженную тишину.

Соня тихо свистнула и посмотрела на меня с вызовом.

– Я знаю, что они у тебя чистые, – подняла она руки, увидев мой злой взгляд.

Реакция Кирилла на Данила казалась мне странной и непонятной. Но я не стала долго размышлять об этом и продолжила обедать вместе с Данилом.

После обеда вожатые попросили нас собраться в домике девочек. Однако, выйдя из столовой, мы решили просто прогуляться и насладиться свежим лесным воздухом. Легкий ветерок помогал справиться с жарой, которая не отпускала нас уже несколько дней.

Глава 5

Запись в личном дневнике.

«Я говорила, что в лагере нас никто жалеть не будет? Так и есть. На четвертый день нам объявили, что нас ждет кросс по лесу. Утренние пробежки – это просто цветочки по сравнению с ним.

Я была крайне недовольна этой новостью. Бег для меня по-прежнему был невыполнимой задачей, а кросс по лесу, за которым будет следить мой тренер, казался вдвойне сложным.

Выбора не было. Приходилось бежать. Если бы это был обычный кросс, всё прошло бы гладко. Но случилось нечто, что изменило моё мнение о человеке. Сейчас расскажу».

На следующий вечер нам объявили о восьмикилометровом кроссе. Маршрут проходил через лес, вдоль реки и по территории лагеря.

Мы стояли на старте, готовясь к забегу. Солнце скрылось за тучами, и мелкий дождь добавлял холода. На мне были толстовка, спортивные штаны и белые кроссовки, начищенные до блеска. Я знал, что к финишу они уже не будут такими.

Рядом со мной готовилась Соня, едва держа глаза открытыми. Всю ночь она ворочалась, вспоминая вчерашние страшилки. Ей казалось, что за ней могут прийти мертвый вожатый, исчезнувшая теннисистка или девушка, утонувшая от несчастной любви. Поэтому все утро она боролась со сном.

Я же спала отлично, несмотря на то что подруга не давала мне покоя. Она то просила сходить с ней в туалет, то заглядывала в окно, чтобы убедиться, что вокруг никого нет.

Я проверила шнурки на кроссовках и была готова к старту. Но тут Волков встал рядом и отвлек меня.

– Лебедь, ты уверена, что выдержишь серьезный забег? – пошутил он.

Стоящие рядом Медведи засмеялись.

– Отстань, Волков. Сам сначала не задохнись, – пробурчала я, отворачиваясь.

Свисток разорвал влажный воздух, и толпа рванула вперед. Я оказалась в хвосте, пропустив почти всех ребят. Через километр дыхание сбилось, а дождь усиливался.

Спина Кирилла мелькала впереди, но вдруг он отстал. Его друзья давно убежали вперед. Соня, почувствовав прилив сил, ускорилась и бежала наравне с ребятами.

Тропа петляла среди сосен, углубляясь в лес. Дыхание сбивалось, кроссовки скользили по мокрой траве. Толстовка промокла и прилипла к спине от дождя и пота.

Волков снова ускорился и пробежал мимо меня, успев при этом показать язык и крикнуть:

– Давай, Лебедь, на финише хлеб дают.

У меня не было сил ответить на его колкость. Я все вкладывала в то, чтобы не задохнуться и не упасть прямо здесь. Верхушки сосен немного скрывали нас от дождя, но тропа стала влажной и скользкой.

Волков замедлил шаг и на несколько секунд замер на месте, будто ждал меня. Когда я пробегала мимо, он слегка ускорился, но остался позади.

Он бежал так легко, что мне стало завидно. Его не смущал ни дождь, ни дорога превратившаяся в настоящее болото.

– Эй, Лебедь, – крикнул он из-за спины. – Ты специально бежишь так медленно, чтобы я смог полюбоваться твой мокрой спиной?

Я лишь закатила глаза. Не было никакого настроения отвечать ему, я хотела побыстрее добежать до финиша и наконец-то отдохнуть.

Волков остался где-то позади, видимо решил преследовать меня. Но я не обращала на него внимания.

Тропа привела нас к реке, которая протекала у леса и отделяла наш лагерь от ближайшей деревни. Уже много лет мы купались здесь ночью, сбегая от надзора вожатых.

Я не могла разделить их радость, потому что река пугала меня. Я никогда не заходила в неё далеко. За годы я так и не научилась плавать, поэтому не ходила в бассейны и аквапарки. На речке я только загорала.

Вдруг я перестала слышать Волкова. Он всю дорогу пытался вывести меня из себя, чтобы я наконец исполнила свою мечту и придушила его.

Деревьев у реки стало меньше, и тропа раскисла еще сильнее. Кроссовки тонули в грязи, скользили по тропе, бежать было все труднее. Но я упорно шла вперед, не желая сдаваться.

Пробегая мимо реки, моя нога вдруг поскользнулась на грязи, образовавшейся по всей тропе. Мир перевернулся, потеряв равновесие, я с громким всплеском рухнула в ледяню воду.

Холодная вода сомкнулась над головой, просочилась под под одежду. Спортивный костюм тут же пропитался влагой и потянул ко дну. Я инстинктивно открыла рот, чтобы вдохнуть, но вместо воздуха в легкие хлынула ледяная вода. Горло сжалось спазмом, в ушах зазвенело, перед глазами поплыли черные пятна. Я судорожно забилась, пытаясь найти опору, но ноги лишь болтались в воде.

Мысли путались, тут же вспомнились родители, с которыми я уже успела попрощаться. А еще со спортивной карьерой и всеми друзьями. В глазах уже темнело, когда сильная рука вцепилась мне в запястье и резко дернула вверх.

Я вынырнула, отчаянно кашляя и хватая ртом мокрый, дождливый воздух. Сквозь пелену воды в глазах я увидела знакомое лицо. Волков, с прилипшими ко лбу прядями, крепко держал меня за руку, не давая уйти ко дну.

– Ты специально ждал, чтобы я захлебнулась? – хрипло выкрикнула я, тут же схватившись второй рукой за его плечо, боясь снова уйти под воду.

Взгляд прояснился, черные точки исчезли и я наконец смогла хоть немного сфокусировать взгляд. Пальцы Волкова впились мне в талию, удерживая на поверхности.