Проклятая деревня

Глава 1

Жанна

- Давай, давай, давай!!!! – ору на тачку, что едет на последнем издыхании, заставляя меня впадать в ярость.

Нет, это ж надо? Я почти раскрыла страшную тайну этого козла! Но главное слово тут – «почти»!

- Мы проехали почти шестьсот километров за ним через половину страны, чтобы вывести этого завравшегося кривляку на чистую воду! И ты теперь так со мной?!

Машина знаменитого актёра – Марата Баринова свернула в пролесок, скрываясь из вида и оставив меня далеко позади. Моя тачка, в отличие от его, была чуть жива. И я, когда просьбой, когда мольбой, а когда и приличным пинком заставляла её оживать.

Но, вероятно, мой стальной конь приказал долго жить. Громко чихнул, прокатился метр, замер и заглох. Я так и не поняла, что произошло. То ли аккумулятор сдох, то ли бензин кончился, то ли что-то ещё?...

Выбираюсь из машины, в зябкий холод ноября, и открываю капот. В лицо летят клубы ядовитого дыма. Дело к вечеру, дорога просёлочная и явно – пустая. Ну и что делать, блин?

Оглядываюсь по сторонам. Достаю мобильник. Судя по карте, тут примерно в десяти километрах есть деревенька, там мне точно помогут. Деревенские мужики, при помощи скотча и такой-то матери могут все, ведь правда?

Недолго думая, собираю скромные пожитки – рюкзак с фотоаппаратом, мобилку, сумку с деньгами и сменной одеждой, документы, затем запираю машину и топаю по навигатору к указанной деревне. Уж не знаю, туда ли поехал Баров, но карта вела меня как раз в сторону той самой дороги.

Стараюсь не обращать внимания, как по мере того, как я иду, дорога становится всё уже, а лес – гуще. Сыплет мокрый, мерзкий снег. Натягиваю свой шарф на голову, и диву даюсь, по какой причине не сделала этого раньше? Волосы намокли, и уже было холодновато. Кроме того, стремительно темнеет. А зарядка на батарейке быстро садится. Без стабильного доступа к сети телефон нервничает и то и дело сбивается. Кроме того, меня пугает эхо собственных шагов, из-за чего приходится постоянно и воровато оглядываться.

- Да кто тут может быть? – успокаиваю себя, и собственный голос звучит в этой тьме и тишине отвратительно и неестественно.

Нет, ну это ж надо? Попёрлась за этим мажористым типом, в надежде добить его, вырвать из глотки эксклюзив и почивать на лаврах остаток своих дней. И чем всё обернулось?

Массмедиа уже в шутку нас окрестили «сладкой парочкой», потому что только мне удавалась найти достойный компромат на Баринова. Тот стойко выдерживал нападки и отвешивал едкие комментарии в мой адрес, чем дико бесил меня, но невероятно нравился публике.

Потом, когда я написала большую и очень подробную статью о его разводе и делёжке имущества, он совершил вопиющий поступок! Распечатал мои труды на бумаге, застелил ими дно коробки, в которой мне привезли милого котёнка. Разумеется, рыжее создание несколько раз испражнилось на мою работу. Кота отдала племяннице и поклялась себе, что непременно достану этого задаваку, актёра!

И что? Теперь стою в чаще леса и озираюсь, вздрагивая от каждого треска ветвей.

- Через пять метров поверните направо, - говорит механический голос из телефона.

Киваю и, поправив сползающую бретельку рюкзака, иду в указанном направлении. В какой-то момент пейзаж меняется. Лес отступает, и я оказываюсь у начала моста. Внизу бурлит река. Странная такая, с белёсым туманом на поверхности.

Оглядываюсь назад – вся тропинка уже утопает в этой дымке. Интересно, откуда туман в ноябре?

- До конца маршрута осталось два километра, - подгоняет меня навигатор.

Ладно, чуть-чуть осталось.

Ступаю на мост. Это сооружение выглядит так, будто стоит тут уже не первое тысячелетие. Полусгнившие брёвна, стянуты верёвками. Неужели нельзя была подать заявку на благоустройство?

И как тут проехала машина Баринова?

Включаю фонарик на телефоне и освещаю себе дорогу, потому что темнота вокруг в купе с туманом становилась непроглядной. Подхожу к середине моста, почти оглушённая шумом воды, и вижу огромную чёрную машину – «мерседес» актёра.

Так, интересно, а сам он там? И что сказать?

Обхожу автомобиль и заглядываю в окно водительского места – там пусто. «Мерс» заперт. М-да, надежда была и так призрачна, что он захочет мне помочь.

Оставляю тачку актёра позади и топаю дальше. Ноги промокли, но я старалась делать вид, что не чувствую, как пропитываются влагой мои носки. Кроссовки эти я любила, но они точно не для подобных дел.

Туман становится всё гуще и плотней. Звуки приглушённые и какие-то далёкие. От фонарика только хуже, иду почти вслепую. Отгоняю страх, в надежде, что вот-вот найду деревню и завалюсь в первый же встречный дом. Там меня обогреют и помогут.

Сверяю направление с телефоном и осознаю, что он погас. Почему? Там оставалось ещё примерно пятьдесят процентов заряда. Что за чёрт?

- Ладно… - бормочу упрямо и продолжаю идти, сунув телефон в карман пальто, - Тут всё равно надо, только прямо.

Иду дальше. Дорога принимает в гору, понимаю это, когда становится идти тяжело и жарко. Разматываю шарф, привязываю его к рюкзаку. Пот струится по спине.

Как вдруг, из тумана выступает резное крыльцо.

- Дошла!

Радости нет предела, бегу к домику, спотыкаюсь и плюхаюсь в грязь. Только не это! Моё пальто! Это же настоящий кашемир!

Ругаюсь сдавленно, чуть не плачу. Встаю и более спокойно бреду к домику. Поднимаюсь на крыльцо. Почему в окнах не горит свет?

Стучу в двери, и та со скрипом приоткрывается, словно бы приглашая войти. Я так напугана и устала, что не могу больше никуда идти. Надо войти и поспать. А утром, когда будет светло, я сориентируюсь, как быть и что дальше делать. Логично? Показалось, что да.

Вхожу в домик и осматриваюсь настороженно. Тут сухо и, кажется, будто бы тепло. Озираюсь по сторонам – пусто. Старинная печь, как из сказки про Емелю, закрыта железной створкой. Но кажется, именно от неё исходит тепло. Значит, люди тут всё-таки есть?!

Глава 2

Марат

Это должен был быть обет молчания. Уединение и познание себя. Отшельничество. Очищение мозга от лишней информации и суеты. Мне порекомендовали это место, потому что деревня давно брошена. Я мог выбрать и занять любой дом, и прожить в нём столько, сколько хотелось.

Тот факт, что на подъезде к деревне заглохла машина, меня нисколько не напугал. Ведь я пришёл сюда за просветлением и обновлением, но… Всегда найдётся гребённое «но».

Мелкая, стервозная баба стояла у двери и смотрела на меня своими тёмными глазищами испепеляя. Влажные от снега волосы подсохли на кончиках и завились в милые завитки, придавая её лицу с острыми чертами и строгому взгляду, довольное милое, почти детское очарование. Но меня не купить смазливой мордашкой и бровками вразлёт!

Из-за этой сплетницы я развёлся с женой, потерял часть имущества и два контракта на очень хорошие и кассовые картины. И почему верят все ей, а не мне?!

- Но я там замёрзну… - почти грустно говорит она, переступая промокшими насквозь кроссовками с места на место у двери.

- Найди другой дом, и там сама себе разожги огонь. Ты ведь у нас «акула пера»? Или как там тебя звали? «Порвала Баринова в клочья»? Вот и найди себе теперь новую жертву, может, она сжалится над тобой и поможет добыть огонь? Но не я!

Девчонка мрачнеет, испепеляя меня взглядом. Взор тяжелеет, превращая в один миг из милого ангелочка в даму, с весьма тёмной аурой. Актриса, претендующая на Оскар!

- Ну и хрен с тобой! – рявкает журналистка.

Жанна проносится к печке, где едва просохли в тепле её вещи, и натягивает на себя. Представляю, как ей будет холодно там, снаружи. В темноте и тумане. Совсем одной.

Укол жалости отрезвляет. Встряхиваюсь и отворачиваюсь к окну. Пусть валит!

Женщина выбегает наружу, громко хлопнув дверью, и наконец, оставляет меня одного в блаженной тишине.

Уютно потрескивают дрова в печи.

Я снимаю куртку и кладу её на лавку. Зеваю. Пригрелся.

Осторожно достаю из сумки своё ружьё, раскладываю детали на столе, и начинают чинно собирать. Вещь старинная, можно сказать – раритет. От деда досталась. Взял его с собой, чтобы испробовать, и может быть, даже пострелять. Сейчас почищу всё аккуратно.

Разложил перед собой щёточки, масло…

Краем глаза замечаю у окна движение. Вернулась, что ли?

Встаю с места, и табурет подо мной жалостно скрипнул, нарушая мирное уединение. Подхожу к окну, сдвигая ветхие шторки. Но туман такой плотный и густой, что ничего не видно. Показалось? Вглядываюсь в мрачную мглу.

Странное место. Откуда такой плотный и густой туман, если всю дорогу сюда шёл снег?

Возвращаюсь к столу и принимаюсь за дело. Деталь за деталью, промазываю, чищу, собираю. Этот процесс умиротворяет и настраивает на такое интересное, пограничное состояние. Когда голоса в голове перестают кричать голосом бывшей, о том, что я никчёмный и пустой. Зажравшийся. Неудачник. Плохой актёр. Плохой муж. Плохой человек.

Внезапный громкий женский крик разрезает тишину и выдёргивает меня из раздумий. Вскакиваю с места через мгновение.

Буквально подкидывает!

Хватаю ружьё и несусь наружу.

Что случилось? Испугалась? Или свалилась куда-то?

- Жанна! – рявкаю в туман, спускаясь с крыльца.

Но мне отвечает только тишина. Что за херня?

Иду почти на ощупь, потопывая почву незнакомой мне местности, ногой. Осторожно, шаг за шагом. Не видно ни черта на расстоянии вытянутой руки. Дьявол!

Где-то слева слышится гулкий женский смех.

Оборачиваюсь. Только белая мгла.

- Жанна?

Что за тупые шутки?

Такой же колдовской смех доносится теперь с другой стороны.

- Это не смешно, Вадбольская, слышишь?

- Глупец…. – томно тянет неизвестная в тумане.

Волосы где-то на затылке тревожно шевелятся. По спине пробегают ледяные мурашки.

- Кто ты?

Снова гулкий смех, и туман словно бы приходит в движение. На какой-то миг вижу впереди себя тёмную землю и лежащую на ней журналистку в своём грязном бежевом пальто.

Спешно приближаюсь склоняясь. Проверяю пульс.

Дышит!

Что за дичь тут творится?

Снова озираюсь по сторонам и вдруг осознаю, что туман медленно рассеивается. Уже можно рассмотреть очертания домиков, и крыльцо моего, самого первого от моста.

- Жанна? – похлопываю девушку по щекам, пытаясь привести в чувства, но та в глубоком обмороке.

Снова оглядываюсь. Странное чувство, что я не один, не оставляет. Подхватываю журналистку на руки и бегу к дому, осознавая, насколько сильно напуган и сбит с толку.

Взбираюсь на крыльцо и закрываю за собой двери, задвинув щеколду. По спине и вискам струится ледяной пот.

Что произошло? Кто говорил со мной? И кто развеял туман, чтобы я мог увидеть журналистку?

Осторожно снимаю с бессознательного тела пальто, обувь и бережно укладываю Жанну на печь. Прислушиваюсь, дышит спокойно. Что же произошло?

Исследую тело девчонки на предмет внешних повреждений. Но кажется, она цела. Перебираю волосы, улавливая сладковатый аромат отдушки от шампуня или духов. Но и на голове крови и ран не нашлось. Что же тогда произошло?

Жанна что-то бормочет вдруг и решительно переворачивается на другой бок, зацепив меня рукой по лицу в лёгкой пощёчине. Так, мне и надо!

Это ведь я выгнал её в ночь, в неизвестность. Но разве она не заслужила такое обращения?

- Нет, - смеётся женский голос за окном, сквозь остаточные клубы тумана, - Глуууупеееец….