Проклятая кровь

Глава1.Талия

Сага: «Проклятая кровь»

Глава 1. Талия

🖋️ Глава 1. Талия

Песок был тёплым, как плоть умирающего зверя. Он шевелился под её ступнями, будто пытался втянуть в себя, запеленать, успокоить. Талия шла босая — не потому что хотела, а потому что выбирать было уже не из чего. Сандалии сгорели в прошлом вместе с именем. Цепь позвякивала на руке, впивалась в кожу у костяшек, но боль стала слишком старой, чтобы быть настоящей. Она шла. В связке. Семеро. Пыльные, выжженные, затянутые в общую верёвку, как связка лука перед боем. Впереди плелась хромая. Сзади — та, что плакала по ночам и молилась на забытом языке. Все одинаковые. Все — никто. Солнце висело над пустыней, как гневный бог. Оно не палило — оно судило. И всё же Талия не прятала глаза. Она смотрела ему прямо в зрачок, в его кипящее сердце. Если уж сгореть — то не с опущенной головой. Когда всадник крикнул, она не сразу поняла, что крик — к ней. Посох ударил в плечо, с хрустом. Она качнулась, но удержалась. Снова — ни звука. Только песок под ногтями и горечь крови во рту. — Дальше, мразь, — прохрипел он. — Ещё одно слово — и я скормлю тебя песчаным червям. Слова были пустыми. Как и он. Как и цепь. Потому что внутри неё жила ещё одна — другая Талия. Та, что стояла под дождём на башне в Нэмерии. Та, что умела мечтать. Та, что ещё не сказала последнее слово. На горизонте чернели силуэты — арки, обелиски, осколки прошлого. Песчаные кости древнего мира. Она не знала, откуда это чувство — но там, в этих руинах, ждал кто-то. Не бог, не демон. Кто-то, кто видел её ещё до цепей. Она шагнула вперёд. Один шаг ближе к смерти. Один шаг — к свободе. Шаг. Ещё один.

Песок стал круче — поднимался под ноги, будто гряда засыпанных тел. Талия споткнулась о камень, но не упала. Только судорожно вдохнула, расправляя плечи. Мелочь. Но чужой взгляд — даже затуманенный зноем — улавливал слабость мгновенно. Здесь, под солнцем, она не могла позволить себе быть слабой ни на миг.

Впереди раздался глухой звук — кто-то из связанных оступился, рухнул. Сквозь шорох шагов проскользнул хрип, сдавленное всхлипывание. Всадник сплюнул. Послышался удар — тело снова подняли. Или тащили. Талии не хотелось оборачиваться.

Её тень скользила по песку, длинная, вытянутая. Чужая. Она не узнавала себя — ни в этом силуэте, ни в собственных руках. Шрамы. Пыль. Следы верёвки. Когда она в последний раз смотрела на себя в зеркало? Когда вообще была собой?

Имя… Она вспоминала его, как вспоминают старую мелодию. Оно звучало где-то в глубине. Не "Талия". Настоящее. То, что давали в храме, при рождении. Её забыли — и она забыла его тоже.

Но почему тогда боль жива? Почему память, как огарок, всё ещё тлеет где-то внутри?

Она шла, не поднимая глаз. Лишь иногда — короткими взглядами — окидывала пустыню. Горы вдали. Хребты, словно спины древних чудовищ. И между ними — чернеющие провалы. Каньоны. Пропасти. Там скрывалось что-то, что не хотело быть найденным.

И всё же… Она чувствовала зов.

Не голос. Не магию. Что-то глубже. Инстинкт. Внутреннее знание — как у зверя, чующий бурю.

Всадники переговаривались между собой. Их язык был груб, усеян щелчками и гортанными звуками. Один из них смеялся. Талии не хотелось знать, над чем. Смех мужчин в пустыне всегда предвещал худшее.

Сбоку — повозка, накрытая парусиной. Запылённая, с прорванной стенкой. Оттуда доносился лёгкий стон. Кто-то был внутри. Кто-то, кто уже не шёл. Значит, скоро и я буду там? Или под песком?

Нет, — тихо, без слов, отозвалось в груди.

Внутри неё жило упрямство. Твёрдое, каменное. То, что не вытравили ни удары, ни холод, ни страх. Она не знала, зачем жива. Но жива — и уже этого было достаточно, чтобы идти дальше.

Она вспомнила глаза отца. Суровые. Немногословные. Когда-то он сказал: «Пока можешь дышать — можешь выбрать, кем быть». Тогда она не поверила. Теперь — верила.

Сзади снова послышался хлёсткий звук — плеть. Кто-то не выдержал. Кто-то замедлился. Но Талия не замедлялась. Напротив — ускорила шаг. Песок прожигал пятки, но она не останавливалась.

На очередной гряде появился силуэт. Тёмный. Высокий. Охранник. Он стоял, вонзив копьё в землю, и ждал, пока вереница дойдёт до него. На шлеме — череп ящера, а кожа обнажённой груди пестрела татуировками: змеи, солнца, шрамы.

Он не смотрел на них. Он смотрел вперёд — туда, где начинались руины.

Талия тоже подняла глаза. Впервые — по-настоящему. И увидела то, что до сих пор было лишь ощущением.

Город.

Разрушенный. Опалённый. Словно сожжённый светом изнутри. Обелиски торчали из песка, как пальцы мёртвых. Крыши давно рухнули, но колонны — выстояли. Между ними витал ветер, несущий не столько пыль, сколько память.

Я была здесь... когда-то? — мелькнуло.

Ноги несли её сами. Сердце заколотилось иначе — не от страха. От предвкушения.

Именно здесь начнётся её история.

Колонны возвышались, словно стражи забытых врат. Камень был пыльным, но не разрушенным — будто время, обойдя остальной мир, здесь замерло, удержанное чем-то древним и упрямым. Между плитами росли редкие кусты — с серыми, жесткими листьями и тёмными плодами, похожими на глаза.