Проклятие прабабки. Книга 1

Глава 1

— Татьяна, зайдите ко мне, — официально бросил босс, проходя мимо моего кабинета. Сердце подпрыгнуло в груди, а под ложечкой сладко заныло. Я поднялась, одернула юбку, схватила ежедневник с ручкой и устремилась за ним.

— Нас не беспокоить, — привычно бросил Роман Сергеевич секретарше и первым вошел в свой кабинет. Я скользнула следом, прикрыла дверь и уже готовилась очутиться в его объятиях, но он проворно пробрался на свое кресло за столом и теперь между нами был его заваленный бумагами стол.

У нас с ним был роман уже год. Устоять перед боссом было невозможно, и мы прятались от всех по углам, кабинетам и тихим кафешкам. Я была влюблена как кошка и до сих пор не могла поверить, что он из всех офисных красоток выбрал именно меня.

— Садись, Тань, — уже мягче сказал Рома и указал на кресло напротив него. Я села, поправила короткую юбку и уставилась на него. Ежедневник положила на стол и приготовилась внимать. Рома был серьезен, и я ждала какого-то особого задания или вообще чего-то неординарного. Совместная командировка?

Но он не спешил начинать и молча смотрел исподлобья. Я почувствовала себя неуютно. Он как будто оценивал мою реакцию, и уже одно это настораживало.

— Таня, тебе надо уволиться, — негромко произнес он и впился в меня взглядом. Мне кажется, мое лицо вытянулось до коленок. По крайней мере я чувствовала это именно так. Я ощутила жар, который обварил мне внутренности и растворился где-то в подошвах. Я прочистила горло.

— Уволиться? Зачем?

— Моя жена прочитала нашу переписку. Она всё знает. И её условие — твоё увольнение.

— Какое условие? Зачем? — не поняла я.

— Условие, при котором она не подаст на развод, — Рома откинулся на спинку кресла, но взгляда от меня не отрывал. Я не могла разглядеть выражение его глаз, потому что в этот момент всё во мне вопило от боли и несправедливости.

— Так, может быть, надо развестись? — робко спросила я. Речи о разводе и нашей свадьбе никогда не шло. Я еще не думала о семье, и наши отношения просто были, и всё. В мои двадцать пять я еще не задумывалась о будущем. Хотя, кого я обманываю?

— Я тебе ничего не обещал! — я поморщилась, потому что это прозвучало очень по-киношному. Даже немного истерично, как у Рудольфа и Кати из «Москва слезам не верит». — И я не собираюсь разводиться, потому что у меня дети. И вообще, Лена меня очень устраивает.

Приехали. Не хотела говорить о будущем, и вот оно само меня нашло. Я тоскливо огляделась по сторонам и почувствовала себя очень-очень плохо. Ромин кабинет навевал бурю воспоминаний, от которых у меня сводило коленки, и я совсем не хотела слышать то, что здесь говорилось. Внутри будто бы всё оборвалось. Я зависла над пропастью и всего секунда отделяла меня от падения. Затем я почувствовала злость.

— Рома, а почему я должна менять работу из-за твоей жены? — наконец собралась с духом я. — Давай просто прекратим отношения и всё, раз ты так хочешь.

Я несмело подняла на него глаза и в который раз сердце сжалось от его вида. Рома был красавчиком. Немного не в моем вкусе, потому что мне нравились знойные мачо со смуглой кожей и темными бородками. Как в турецких сериалах, да. Но Рома обладал мальчишеским обаянием и классической среднерусской красотой. У него были русые волосы, которые он закидывал пятерней назад со лба, и оттого челка его всегда немного топорщилась. Голубые глаза были немного насмешливыми и шкодливыми, на щеке была ямочка, а улыбка начисто сносила мне голову. Я млела от таких мальчиков в седьмом классе, и вот пожалуйста. Один из них попался мне сейчас, когда мне уже было что предъявить их наглой породе.

— Это условие Лены. Ты должна уйти. — Он помолчал.

— Танюша, мне очень жаль, что всё так закончилось. Но сейчас не время упрямиться. Тебе всё равно у нас уже ничего не светит, — Рома явно решил сменить тактику и перешёл на уговоры.

Я помрачнела. Такого сюрприза я не ожидала. Лишиться не только любимого мужчины, но и высокооплачиваемой работы в центре города было полнейшим крахом. Я еще раз посмотрела на его челку, на красивое лицо. Он не смотрел на меня, разглядывая что-то в окне. И решилась.

— Нет, Роман Сергеевич. Я не буду увольняться. Я ничем не заслужила такого отношения. По работе я выполняю все ки-пи-ай, а моя личная жизнь никого не касается.

Выпалив эту тираду, я поднялась со стула, зло одернула ползущую вверх юбку, схватила ежедневник со стола и направилась к двери. Хотелось в полный голос зареветь. Но нет, нет, только не сейчас. Бегом в туалет.

— Стой! — громко окрикнул он меня у самой двери. — Если ты не хочешь по-хорошему, то тогда давай по-другому. Держи.

Он протянул мне листок, и мне пришлось на ватных ногах возвращаться к столу и брать лист бумаги. «Служебное расследование» было написано в самом верху. Я бегло прочитала документ. В нём заявлялось о моём несоответствии занимаемой должности ввиду каких-то недочетов в документообороте, несвоевременной сдачи отчетности и превышении полномочий в каких-то там процессах. Я второй раз за последние полчаса ощутила, как мое лицо будто бы умерло, а потом опять ожило. Скорее всего, я красная как рак. Конечно же, при желании можно на любого сотрудника нарыть какие-нибудь факты и недочёты, но не это меня ранило. Этот гад всё продумал заранее и припрятал в рукаве этот позорный козырь. Это было самое настоящее предательство. А я-то его любила и еще час назад была уверена, что моя жизнь прекрасна, а я любима.

Я бросила листок на стол, развернулась на каблуках и молча пошла к выходу.

— Заявление у Марины подпиши! — неслось мне вдогонку.

Я вышла и увидела листок и ручку, которую протягивала мне его секретарша. Это было отпечатанное на компьютере заявление об увольнении по собственному желанию, оставалось только поставить подпись. «Без отработки … по соглашению сторон». Черкнула закорючку и, не глядя на Марину, пошла к своему кабинету. Предстояло собрать вещи.

Вяло оглядев стол, я взяла только любимую кружку, пачку нераспечатанных колготок из ящика стола и свою сумочку. Ничего отсюда забирать не буду, ценного всё равно ничего нет. Молча обошла стол и вышла, не попрощавшись.

Глава 2

Дома пахло какой-то выпечкой, и я с порога насторожилась. Мама уже много лет не пекла ничего углеводного и калорийного. Она тщательно следила за фигурой, не ела после шести вечера и вообще всячески себя берегла, лелея надежду обзавестись мужем.

Я прокралась на кухню вслед за запахом и наткнулась на жующего Николашу. Мамин ухажёр увлеченно поедал сдобные улитки с корицей и маком, запивая их чаем в гигантской кружке. Эта картина моментально вызвала во мне протест. На нашей с мамой уютной кухоньке сидел субъект, который никак в неё не вписывался.

— Здрасьте, — с неудовольствием в голосе процедила я. — А вы, простите, надолго у нас?

— Таня! Веди себя прилично, пожалуйста. Николай Петрович теперь живёт с нами. Он теперь твой отчим, — назидательно произнесла мама, а я разинула рот, не успев донести до него ароматную булку.

— В смысле — отчим? А уже штамп в паспорте, что ли, есть? — вытаращила я недоверчиво глаза, переводя их с невозмутимо жующего «отчима» на раскрасневшуюся мать.

— Таня, ну не будь такой старомодной. Зачем нам штамп? Нам просто вместе хорошо. Ты и дальше можешь жить с нами, если захочешь, но помни, что квартира моя. А ты уже тоже немаленькая девочка, и у тебя должна быть своя жизнь.

От такого жирного намёка на то, что я занимаю чужую жилплощадь и мешаю новоиспеченному материнскому счастью, есть булочку совсем расхотелось и я аккуратно положила ее обратно на тарелку. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я отправилась в свою комнату, попутно оглядывая квартиру как бы со стороны. Старенькая двухкомнатная хрущевка с обоями, которые были со мной с самого детства. А это не меньше двадцати лет назад. Старая советская мебель, цветастые занавески на окнах.

Коридор, одним концом упиравшийся в кухню, вторым вел в просторный зал. Он же был маминой спальней все эти годы. Из зала белая крашеная дверь вела в мою комнату. Там было единственное окно, выходившее на старый раскоряченный карагач, который заслонял дневной свет и хорошо спасал от зноя летом. В моей комнате был школьный письменный лакированный стол, односпальная кровать с новым матрасом и ортопедической подушкой, стереосистема начала нулевых на отдельной тумбе и икеевский платяной шкаф. Обычная квартира обычной неполной семьи, где все деньги уходят на житьё-бытьё, и до ремонта кубышка просто не доходит. А теперь, если Николаша будет жить с нами, то мне придется ходить через них в туалет, на кухню и к входной двери. Мозг отказывался принимать такой расклад.

Я сняла с себя одежду и повесила обратно в шкаф. Завалилась с телефоном на кровать и принялась листать ленту в инстаграме. Но мозг не желал отвлекаться. Я обдумывала события последних суток и не могла понять, что же в моей жизни могло пойти не так. Обычно я всегда всё просчитывала, продумывала, у меня был готов жизненный план минимум до тридцати лет. Школу я закончила с двумя четверками, потом поступила в универ. Сама прошла конкурс, попала на бюджетное место и очень этим гордилась. Я хорошо училась в университете и один из преподов помог мне устроиться в фирму, которая занималась строительством и жилой недвижимостью. Я начинала там как помощник менеджера по соцсетям, а спустя два года после трудоустройства уже заняла место одного из маркетологов в PR-отделе. И вот тут случился мой роман с боссом.

Я, конечно, сама на него запала еще с первых минут знакомства. Он был такой харизматичный, заметный, выделялся сразу же в любой толпе. Я поглядывала на него издалека и представляла себе, как он смотрит на меня, как дарит мне цветы, приглашает в ресторан. Представляла его поцелуи на моей шее и руки в самых сокровенных местах. Моё воображение делало его присутствие в жизни почти осязаемым. Я была одержима им и мысленно уже с ним разговаривала. Став маркетологом и взяв под управление уже несколько соцсетей компании, я стала постоянной участницей еженедельных совещаний с ним во главе. И вот тут-то Рома и положил на меня глаз.

На этом моменте воспоминаний я почувствовала, что по лицу льются слёзы и мне не хватает воздуха. Я больше не могла вспоминать, потому что любила Рому по-прежнему. Все эти сутки я чувствовала себя биороботом, который двигается, говорит, ест на автомате. А мысли мои были далеко. Я будто бы смотрела на себя и свою жизнь из пространства вне тела. Глубоко в сердце торчал раскаленный железный кол, а вокруг него я не чувствовала своего тела от макушки до пояса совсем. Это была черная дыра, которая засосала все мои эмоции, мысли, желания. Я разревелась. Уткнувшись в подушку, я дала волю слезам и буквально выливала на мокрую наволочку всю свою боль от предательства. Когда я почувствовала, что слёзы кончились, я перевернула ее на сухую сторону и обессиленно прижалась щекой.

«Он просто никогда меня на самом деле не любил», — вдруг подумала я и меня окатило волной облегчения. Хм. Я покатала эту мысль во рту, попробовала её на вкус. А ведь реально — если бы он меня любил, то боролся бы за меня. Сделал бы всё, что угодно, чтобы быть рядом со мной в эту минуту. Развёлся бы, всё уладил, а не ломал мою жизнь, увольняя с работы и давая пинка под зад из наших с ним отношений.

Мне стало легче дышать. Бинго! Я нашла объяснение его поступку. Это ведь и правда всё расставляет на свои места. Да и кто я такая, чтобы такой крутой мужик, как Рома, в меня по-настоящему влюбился? Это была просто интрижка с его стороны. Меня окатило волной облегчения и обруч на груди чуть-чуть разжал свои тиски.

Допустим, с Ромой я разобралась. Он мной попользовался, а как запахло жареным, бросил. Но что делать с работой? Деньги очень нужны, запасов у меня нет. Опыт работы всего два года. Смогу ли я найти себе новую компанию? Я решила, что мне не помешает дополнительная поддержка. Сверху. Я разблокировала экран смартфона и написала:

«Здравствуйте, Анастасия. Мне ваш контакт дала Света Кожина, можно ли записаться на расклад в ближайшее время?».

Ответ пришел мгновенно: «Завтра устроит?»

«Да, можно прям с утра»

Глава 3

Как я добралась до дома — не помню. Состояние было такое, будто я проснулась в состоянии глубокого похмелья. Внутри меня потряхивало, а снаружи ладони покрылись противной липкой влагой. Ноги были будто наполнены пузырьками с воздухом, и были легче тела. Мне было сложно ими управлять.

Между тем время только перевалило за полдень. Я, немного дезориентированная, ввалилась в квартиру и с порога наткнулась на маму.

— А ты чего домой пришла? — с вызовом спросила она.

— А что? — не поняла я.

— Ну рабочий день же, — с таким видом, будто разговаривает со скудоумным ребёнком, проговорила мама. — Ты отпросилась с работы?

Аааа… Я вздохнула. За всеми этими событиями я забыла сообщить маме, что я временно безработная.

— Мам, я уволилась с работы, — нехотя призналась я.

— Как уволилась? Зачем? — вытаращила она глаза, став похожа на удивленную чихуахуа. — Тебе предложили другую работу?

— Нет, мам, — промямлила я и тут меня понесло. — Понимаешь, я просто решила, что хватит мне работать на дядю. Я хочу работать на себя! Ну сколько можно плясать под чужую дудку? Я найду себе клиентов как фрилансер и буду работать не восемь часов, а головой.

От бодрости моего голоса меня саму затошнило.

— Ты что, совсем больная? Ты где этого насмотрелась? Какие клиенты? У тебя опыта — два года после универа! Кто к тебе пойдёт? Ты что, на курсы Блиновской записалась? — подозрительно спросила мама. Именно такую реакцию я и ожидала.

— Мам, ну какая Блиновская! Ну я хочу попробовать сама. Если не получится, вернусь на работу, — попробовала вставить я свои пять копеек.

— Куда ты вернёшься? Кто тебя такую дурную назад возьмёт? Ты начальнику тоже эту ахинею про работу на дядю рассказала? — мама распалялась всё больше и больше, и её уже было не остановить.

— Мама, мне уже двадцать пять лет! Я не ребёнок! И не надо меня отчитывать! — не на шутку завелась я.

— А деньги где ты возьмешь? Чем нам сейчас оплачивать счета? Кредит твой?

— Знаешь, мама! Не надо меня попрекать деньгами! Всё время, что мы с тобой живём, мы ругаемся из-за денег! То их нет мне на нормальную одежду, то в детский лагерь я не могу поехать, потому что это дорого! Я уже молчу про нормальную косметику и маникюр в салоне! Волосы ты красишь сама, а я не могу себе позволить сходить на массаж, хотя от сидячей работы моя спина скоро отвалится! Эта вечная нехватка денег меня достала! — я набрала в грудь воздуха и продолжила. — И почему мы живём так плохо? Почему нам никто не помогает? Где все наши родственники? Где мой отец, в конце концов? Почему я должна жить в неполной нищей семье, только потому что ты не смогла его удержать? В чём моя вина?

Я кричала на маму, а по лицу текли слёзы. Впервые в жизни я позволила себе высказать ей всё, что я думаю о ней, о нашей семье, о своём месте в жизни. Мы всегда что-то выкраивали, одалживали, донашивали. Нам несли вещи соседки, мамины коллеги с работы, и мы всему были рады. Мы обе были стройные, потому что деликатесов в нашем холодильнике просто не водилось. Овощи нам подкидывала тётя Тома из деревни, и даже велосипед мне достался от какого-то сына маминого сослуживца. У меня не было роликов, самоката, модной футболки с Tokio Hotel, айфона. Даже мой простенький смартфон появился у меня в виде потертого самсунга от какой-то маминой подруги на втором курсе университета. Я чувствовала, что меня несло, и не могла остановиться.

— Дочь, — всплеснула руками мама и закрыла ладошками рот. Она слушала меня с потрясением на лице и была белее мела. — Ты что ж такое говоришь…? Да я всегда всё тебе, да я всё ради тебя…

Мама повторяла и повторяла, как она не жалела сил ради меня, и в какой-то момент схватила меня в объятия и с силой прижала к себе. Я дергалась, рычала, барабанила кулаками по её спине. Мне хотелось сделать ей больно. Но она гладила меня ладонями по волосам, повторяла, как в детстве: «Тихи-тихо-тихо, тишшшшшшш», и я успокаивалась. Мне было больно где-то внутри. Я в первый раз высказала маме в лицо упрёк за то, что в моей жизни не было отца. Мы никогда не затрагивали с ней эту тему. Я прятала глубоко в себе боль от того, что расту без папы. Что его нет в моей жизни. Что он не защищал меня от мальчишек во дворе, не встречал меня поздним вечером с остановки, не знакомился с моими ухажёрами. Мне не хватало его, но я не признавалась в этом даже самой себе.

Мы сидели с мамой на полу в коридоре и плакали. Я — громко, с подвыванием и всхлипывая, как маленькая девочка. Мама — беззвучно, я угадывала её плач только по солёным каплям, которые падали на мои плечи. Я пыталась ещё что-то сказать, но не могла. Как только я открывала рот, истерика тут же начиналась с новой силой. Поэтому первой заговорила мама.

— Танюша, ты не переживай. Всё у нас образуется. Ты смотри, какая ты у меня взрослая. Уже сама деньги зарабатываешь, сама решения принимаешь. А папка… Ну нужен он что ли тебе был такой? Раз бросил нас, значит слабый был. Не любил. Не хотел. Зачем же нам такой, доченька? — мама гладила меня по лицу, по волосам, и утешала меня, как в детстве.

— Мам, а ты своего папу помнишь? — робко спросила я.

— Нет, девочка моя, и я не помню. Мама никогда про него не рассказывала. Иногда только говорила, что у меня его бесстыжие глаза, — мама невольно улыбнулась. — Я и не спрашивала её никогда. И фотографии у нас нет.

— Мама, как так? Неужели тебе никогда не было интересно, кто твой папа и что с ним случилось?

— Нет, доченька. Мама всегда меня учила, что нужно быть гордой. Если я кому-то не нужна, то и он мне не нужен. Не захотели наши с тобой папки нас растить, значит, они нас не заслуживали, — поучительно сказала мама.

— А тебе никогда не хотелось, чтобы у тебя было по-другому? Чтобы у меня был отец, а у тебя — хороший муж?

— Как же не хотела, Танюша. Конечно, хотела. Но получилось так, как вышло. Любовь зла, — беспомощно развела руками мама.

— Мам, а у нас есть какие-то документы о бабушке? Я хочу разузнать о ней, хочу составить семейное древо. Какие-то же родственники есть у нас с тобой? Я документы посмотрю, к тёть Томе съезжу поговорить.

Глава 4

Утро началось с громкой смски, которая разбудила меня посреди какого-то активного приключенческого сна. Я бегала по странным лабиринтам, искала сокровища, и уже открывала заветный сундук, как кто-то противно пикнул и вытащил меня из сна почти возле клада.

Я разлепила глаза и недовольно покосилась на телефон. Минуту соображала, почему он меня разбудил, а потом вспомнила, что в это время я уже обычно на работе и режим «Не беспокоить» отключён. Ясно.

«Татьяна, здравствуйте. Мне ваш контакт дал Роман. Мне срочно нужен сотрудник, наберите меня после 14 часов».

Глаза мои широко раскрылись, сердце забилось. Вот оно! Мой первый клиент! Да здравствует работа на себя! Этот день не мог начаться ещё лучше. Я довольно потянулась и неспешно полистала ленту. Новости, Светкин малыш, смешные ролики… Залипла почти на полчаса. Но вот наконец желудок недовольно буркнул и позвал меня на кухню. Пришлось встать, одеться и пошлепать за кофе.

Пока в турке закипала порция ароматного эликсира жизни, я кинула туда корицу и решила поискать в Интернете, что почитать на досуге. Я с детства привыкла много читать, и у меня одновременно в процессе чтения было около шести книг. Одна для легкого чтива, когда хочется разгрузить мозг. Парочку для развития – что-то бизнесовое, про маркетинг, про психологию. Еще парочка книг отводилась мышлению, и где-то на дне читалки болтались несколько недочитанных любовных романов. Их я читала, когда было грустно и хотелось какой-то романтической сказки.

Всю недостающую мне информацию я привыкла брать из книг, и поэтому сейчас полезла в онлайн-библиотеку за книгой по Роду. Если уж я взялась составить генеалогическое древо, то мне надо почерпнуть информацию о том, как это делается. Телефон снова пикнул и на экране высветилось сообщение с незнакомого номера.

«С добрым утром, Блондиночка! Это мой новый номер)) Сохрани себе) С тобой Глеб связался?»

Это был Рома. Только он один называл меня Блондиночкой. Как-то раз он признался мне, что обратил на меня внимание из-за моих волос. Они были русые, очень светлого оттенка, и на солнце слегка отдавали рыжинкой. Я всегда носила их распущенными, потому что концы слегка завивались почти у самой поясницы, и я ими безумно гордилась. Рома в порыве нежности прозвал меня Блондиночкой, и я очень гордилась этим. Сказал, что именно мой типаж внешности – в его вкусе. Забавно, потому что его жена была смуглой брюнеткой. Я видела её пару раз мельком, но мне она была неинтересна. Ну а она, соответственно, никогда не должна была узнать обо мне. На этой мысли я скривилась.

И ещё я поняла, что сейчас Рома перешёл на новый уровень конспирации. Обещал снять квартиру, начал шифроваться с помощью второго телефона. Хотелось ли мне этого?

Я сохранила номер и написала в ответ:

«Привет, Рома! Я всё ещё тебя не простила. Но человек с предложением о работе связался. Пока не знаю, как его зовут. Спасибо»

Я удержалась и не поставила ни единого смайлика! Гордясь собой, я перелила закипевший кофе в кружку и полезла в холодильник искать что-то съестное. Мамы дома не было, поэтому никто ничего нового не приготовил. Я достала огурец и помидорки черри, вскрыла банку консервированной кукурузы и открыла пачку хлебцев. Помыла овощи, высыпала на тарелку с ними горку желтой сладкой кукурузы и, подумав, достала маслёнку из холодильника.

Намазав тонкий ржаной хлебец сливочным маслом, откусила от огурца и запила кофе. Пикнул телефон.

«9:47 Роман Сергеевич К. перевел вам 20 000 рублей. Сообщение: «Ну прости, пожалуйста».

Я заулыбалась. Стоило мне уволиться, как на меня посыпались деньги и заказы, и это только за одно утро. Прекрасно. Жизнь, кажется, налаживается. Как там говорила таролог Настя? Жизнь подскажет деньгами, что я иду в верном направлении? Видимо, я и правда делаю что-то правильное.

Я решила никуда не торопиться. Поставила перед собой банку с кукурузой, отломила ещё один хлебец и погрузилась в поиск книг про генеалогию. Так, «Школа практической генеалогии», «Твоё родословное древо», «Голос твоего рода. Исцеление родовых программ». Ух ты, а это интересно! Добавила все три книги в свою библиотеку. У меня подписка, и многие книги я могу читать в рамках неё совершенно бесплатно. Так что поехали.

Я переместилась на диван в зале и погрузилась в чтение последней книги. Что-то подсказывало мне, что здесь я могу найти ответы на мои вопросы.

Итак, что мы имеем? Я, моя мама и моя бабушка росли без отцов. Мужчины в нашем роду уже три поколения не рождались. Мужа ни у моей мамы, ни у бабушки не было. Род каких-то несчастных женщин-одиночек. Почему так случилось?

Ага, оказывается у Рода есть свои Законы. Их шесть, и каждый из них касается наших предков. Первый – это Закон принадлежности. И он гласит, что никто не может быть исключен из Рода. Ни бывшие мужья, ни сбежавшие отцы, ни умершие родственники. Даже нерождённые дети, оказывается, принадлежат нашему Роду! Это в том числе и про аборты.

Я зависла. Получается, у меня сейчас есть информация только о женской линии Рода. Почему мужчины сбегали от наших женщин? Почему дети росли без отцов? Почему мой отец не захотел меня растить?

Если честно, то это было очень больно. Я всю жизнь запихивала внутрь себя мысли об отце. Демонстративно не замечала счастливых девочек на плечах у своих пап, не рисовала открыток на День отца. Я давно и бесповоротно решила, что он меня не хотел и маму мою не любил. Сбежал, трусливо поджав хвост, и даже не интересовался моим существованием. И сейчас мысль о том, что он тоже часть Рода, неприятно меня кольнула. Я не хотела считать себя его частью и не хотела никакой связи между нами, кроме давнего сперматозоида.

За чтением прошло полдня. Я узнала, что родовая система – это фундамент. Если родственные связи будут крепкие, то мне легче будет идти по жизни. А у меня сейчас с этим полная задница.

М-да.

Я не заметила, как задремала. Книжка читалась легко, но в ней было слишком много новой информации. И она была настолько непривычная для моего материального ума, что я не знала, верить ей или нет.