Проклятие ведьм

Предисловие

"Реинкарна́ция (лат. reincarnatio — «повторное воплощение»), переселе́ние душ, бессмертная сущность живого существа перевоплощается снова и снова из одного тела в другое."

В период Средневековья, когда шла охота на ведьм, погибли тысячи невинных ни в чем женщин. Их казнили ужасными способами, сжигая на костре или четвертуя на колесницах просто за то, что они рождались красивыми, любили природу и не хотели служить церкви, которая по тем временам чинила беспредел во всем мире, обогащаясь на крови убиенных на войне из-за веры людей. Священнослужители считали: раз ты не поклоняешься Богу, значит, твой покровитель Сатана, и твое место – в царстве мертвых.
В какой-то степени объяснение неверию в Бога правильное. По тем временам всех, кто считал язычество или оккультизм превыше христианской религии, считали представителями черной магии.

Ведьма не может умереть окончательно, пока не передаст свои знания приемнику.
В этом её сила и её проклятие.
Если будет уничтожена физическая оболочка, то ведьма переродиться вновь...
Дар ведьмы передается только по кровной линии.

Пока ведьма жива, ее дар преемник получить не может – он перейдет к нему только после того, как сердце ведьмы остановится. Важно, чтобы в момент смерти ведьмы преемник находился рядом с ней. Колдунье обязательно нужно держать за руку того человека, который будет от нее получать дар.

Преследование

"В 1641 году английским законодательством, которому подчинялись переселенцы, колдовство было объявлено уголовным преступлением; в представлениях американских пуритан одной из главных причин бедствий стали ведьмы (представление о том, что угроза исходит именно от ведьм, было связано с убеждением, что женщины более похотливы и легче поддаются влиянию дьявола, чем мужчины), а если молитвы от ведьм не помогали, то ничего не оставалось, кроме как заняться их физическим уничтожением"

1692г Салем

Я снова убегала, в который раз проклиная дар, который мне достался от бабки. Если бы я знала тогда, во что он превратит мою жизнь, я бы отказалась. Но девятилетняя девочка очень любила свою бабушку и так сильно хотела её порадовать.
Бабушка мучилась и сказала мне, что если я дам ей свою руку и соглашусь принять её дар, то ей станет легче.
Я думала легче означает, что она перестанет болеть и выздоровеет, поэтому я с радостью согласилась и протянула ей ладонь.
В моей голове закружились сотни образов, тысячи знаний и умений, которые ведьмы передавали из поколения в поколение.
Дальнейшее я помнила с трудом, как-то со временем эти воспоминания померкли в памяти.
Не выдержав тогда такой нагрузки я упала в спасительный обморок.
Когда я очнулась бабушка была мертва.
Я не понимала, что произошло тогда, я не рассказывала об этом ни одной живой душе.
Но они всё равно пришли за мной.
Я прижалась к стене здания, пытаясь перевести дыхание. Но шаги преследователей раздавались слишком близко и я снова сорвалась на бег.
В боку кололо и в глазах темнело, но я должна была бежать, остановиться было смерти подобно. И вдруг я услышала лай собак. Я пропала! Они пустили гончих по следу.
Я заозиралась ища путь к спасению, но вокруг не было ничего, что могло бы мне помочь.
Я снова побежала по узкой мостовой, но от усталости то и дело спотыкалась.
Через несколько метров они меня настигли.

Адская псина прыгнула на меня откуда-то из темноты и повалила на землю, я даже не успела сгруппироваться, и разбила себе колени и руки, из рассеченной губы сочилась кровь.
Гончая рычала, капая на меня слюной, не давая даже возможности пошевелиться. В голове билась только одна мысль: "Я пропала... пропала..."
Подоспели и мои преследователи:
-Сара Гуд, Вы обвиняетесь в колдовстве, Вам придется пройти с нами.
-А у меня есть выбор?-прохрипела я.
-Боюсь, что нет.
А у меня не было сил даже подняться, один из них подошел и пнул меня:
-Поднимайся, дьявольское отродье, -и сплюнул на землю.
Я попыталась встать, но ноги не держали, я бы упала, если б тот, что стоял ближе не подхватил меня, встряхнув так, что я лязгнула зубами, на моих ногах защелкнулись кандалы.
Вот и всё.

Суд

Потянулись серые будни в сырой вонючей камере, череда допросов, где меня всячески истязали до такой степени, что я уже соображала с трудом. И молилась только о том, чтоб не лишиться рассудка.

Приходил священник, назвавшийся Николас Ноес, предлагал мне покаяться и тем самым облегчить душу.
Превозмогая боль я кое-как приподнялась, чтоб посмотреть ему в глаза и сказать, что ни в чём не виновата. Он крикнул, что гореть мне за дела мои в геенне огненной и ушёл.

Снова избиения и пытки, им не было конца, болела каждая клеточка.
Я мечтала лишь о том, чтоб это всё закончилось, когда моё истерзанное тело после "допросов" кидали на тюфяк в угол камеры.

Наконец настал день суда.
Вереница каких-то людей утверждали, что видели как я колдовала, я их даже не знала, но меня никто не слушал. Наконец вызвали этого священника Николаса Ноеса, судя по тому, с какой ненавистью он посмотрел на меня, ничего хорошего ждать не приходилось.

Он призывая в свидетели Бога стал говорить, что я неисправима, что душа моя черна, и опять начал мне пророчить, что я буду гореть в огне.
И тут уже измученная всем этим, я не выдержала, закричала глядя на него:
- "Ты — лжец. Я не бо́льшая ведьма, чем ты — колдун. Отбери у меня жизнь — и Господь напоит тебя кровью." Будь ты проклят и гореть тебе в геенне вместе со мной. До скончания дней моих.

Он вздрогнул и начал осенять меня и себя крестным знамением. Мне уже было всё равно.
На эти слова я потратила последние силы и, как подкошенная, рухнула на пол.
Меня и еще нескольких женщин приговорили к смертной казни через повешенье. Жить мне оставалось до утра.

Всю эту ночь я не спала, я намеренно гнала от себя сон. Хотела бы я сказать, что наслаждалась последними часами жизни, но это было не так.
Сейчас я рада была боли, только она напоминала, что я еще жива.

На рассвете за мной пришли, принеся чистую одежду, на что я только рассмеялась какая разница в чём сдохнуть? Мне уже было всё равно. Однако я не стала спорить.
Даже не попросив конвоиров отвернуться, начала переодеваться, на мне живого места не было, всё тело было покрыто синяками и кровоподтеками.

Как я до сих пор не умерла от пыток и побоев? Одному Богу известно. Интересно куда я попаду после смерти? Да и есть ли что-то после смерти?
Я натянула чистую робу и пальцами попыталась разодрать волосы, не вышло. Я бросила это дело и обратилась к конвоирам:
- Я готова.
Меня вывели из камеры в последний путь.

Казнь

Нас было четверо, я старалась не смотреть на соседок, в последний раз поднимая глаза к чистому летнему небу.
Ни облачка, мне бы хотелось, чтоб пошел дождь. Мою смерть некому было оплакивать, мне хотелось, чтоб хотя бы природа, словно мать поплакала обо мне.
Сквозь толпу зевак пробрался в рясе Николас Ноес и стал возле эшафота. Я с ненавистью смотрела ему в глаза. Мне хотелось крикнуть ты доволен? Но ни звука не сорвалось с моих губ. Даже тогда, когда мне на шею надели петлю я продолжала смотреть на него. Не знаю по какой причине он не отводил взгляд, но я хотела, чтоб он видел, что наделал.
"Ты виновен в этом" кричали ему мои глаза.
И вдруг всё закончилось...
19 июля 1692 Сара Гуд умерла.
И уже не видела, как упал, глядя на её тело Ноес, у него открылось кровотечение через рот и он умер, захлебываясь в своей крови.
Не видела, как из ниоткуда набежала туча и небеса разверзлись проливным дождем, словно природа оплакивала своё погибшее дитя.
Сара Гуд уже ничего этого не видела, её душа, покинула её измученное, истерзанное тело, чтоб возродиться вновь уже в другом...

"Всего за время процессов против ведьм в тюрьму было заключено 150 человек. Был осуждён 31 человек, из них 19 человек были повешены, двое (включая Сару Осборн) умерли в тюрьме, один (Жиль Кори) умер во время пытки, семеро были приговорены к повешению, но получили отсрочку приговора и затем были оправданы, одна женщина содержалась в тюрьме без суда и затем была продана в рабство за долги, один человек (Джон Олден) сбежал"

***
24 октября 1734 г., в Зеннвальд,Санкт-Галлен, Швейцария в небогатой семье Гёльди
родилась девочка, которую назвали Анна.

В то же время в кантон Гларус, Швейцария в семье священника родился мальчик Иоганн Якоб Чуди.