Проклятье

...

 Тонкий холодный палец методично стирает пыль с полки. Взгляд блондина сосредоточен, нахмуренные брови выдают недовольство. Подняв палец, измазанный серой субстанцией, он с пренебрежением и брезгливостью на лице показал его торговцу, который стыдливо прижавшись, стоял у него за спиной.

— И это ты называешь порядком?
— Простите, сэр. Буду впредь следить, — дрожа, как лист на ветру, заверил его седой старик.

      Молодой человек фыркнул и, достав кипенно-белый платок, вытер пальцы. Склонив голову набок, он, словно оценивая и принимая решение, смотрел на испуганного продавца.

— Нет… — наконец, задумчиво произнёс он. — Видимо, всё-таки придётся тебя уво… Кхм…

      Голос будто покинул его, он резко схватился за горло и побледнел. Хотя, казалось бы, что бледная аристократическая кожа просто не может принять оттенок ещё светлее. Он стал кашлять, не в силах вздохнуть. Невидимая сила беспощадно обвила горло мёртвой хваткой. Руки хаотично пытались за что-то зацепиться, но только роняли утварь с полок.

— Господин Малфой? Что с вами? — встревоженно подскочил к нему старик.

      Тот отмахнулся от него, как от назойливой мухи, и с безумным взглядом побежал к выходу из лавки. Резко распахнув дверь, Драко, наконец, удалось вобрать в лёгкие воздух, которого ему так не хватало.

— Что с вами, господин? — всё ещё суетился за его спиной продавец.
— Заткнись, кретин! — прошипел маг, решив выместить всю свою злобу на услужливом старике. — Я зайду позже. Считай, что у тебя появился ещё один шанс привести эту дыру в порядок, — бросил он через плечо, прежде, чем громко хлопнув дверью, выйти прочь.

      Меньше всего Малфою хотелось сейчас находится в обществе никчёмного недотёпы, который последнее время только разорял его бизнес. Тем более, что он несколько секунд назад показал при нём свою слабость. Это задевало самолюбие аристократа.

      Драко точно не помнил, когда у него начались приступы удушья. Просто в какой-то момент он понял, что ему не хватает воздуха. Приступы всегда были резкие и заставали его в самые неожиданные моменты. Естественно, мать не могла не заметить муки сына, и то и дело таскала в дом врачей и лучших целителей. Но никто не мог помочь. Потому что невозможно было установить причину. Малфой мог проснуться посреди ночи с жутким приступом астмы и чувством, словно его раздирает изнутри. А мог начать задыхаться во время обычной прогулки или работы. Это мало того, что бесило молодого человека, так ещё и было опасно для жизни.

      Одёрнув мантию, маг медленно проходил сквозь ряды Косого переулка, забитые кишащей шумной толпой, и пытался восстановить душевное равновесие. Внезапно он почувствовал, будто какая-то неведомая сила тащит его в одну из книжных лавок. Осмотревшись по сторонам, Драко всё же решил поддаться своему внутреннему порыву и зашёл внутрь.

      Медленно ступая мимо книжных полок, он ощущал запах пергамента и чернил. Совершенно обычные вещи, однако в нём они почему-то пробуждают бурю эмоций, которые он не привык выставлять наружу. Драко все свои душевные порывы почти всегда прячет за маской безразличия и отрешенности. Поток от страстного вожделения до тёплой нежности в одно мгновение промчался внутри него, сметая всё на своём пути. Глубоко дыша, он попытался успокоиться. Ничто не должно было нарушить образ честолюбивого хладнокровного выпускника Слизерина, который он выстраивал годами.

      Пройдясь несколько раз по рядам заставленных книгами стеллажей, Драко уже было хотел уйти и забыть о глупом порыве, но внезапно увидел знакомую фигуру. Сердце бешено забилось, падая куда-то глубоко вниз. В лицо мгновенно пахнул жар, словно он приблизился к открытому огню в раскаленном камине. Сглотнув накатившую слюну, Драко в нерешительности замер. Кончики пальцев начало покалывать, а дыхание нервно перехватило. Взяв себя в руки, он как можно пренебрежительнее воскликнул:

— Грейнджер! Какая встреча.

      Гермиона обернулась, услышав знакомый голос, но совершенно не обрадовалась человеку напротив.

— Чего тебе, Малфой?
— Да так. Думаю, вот, чем пополнить свою коллекцию. Что это у тебя там в руках? — спросил он, подходя ближе с присущей ему грацией.
— Не твоё дело, — отстранилась девушка, прижимая к груди толстую книгу. — Не думала, что тебя вообще интересуют книги.
— Я же не такой идиот, как твой муж, — фыркнул Драко, почувствовав укол холода в области сердца от последнего слова.
— Не смей оскорблять Рона! — зарделась Гермиона, сверкнув глазами.
— Хм. Но ты же не можешь спорить с фактами. Значит, в глубине души ты знаешь, что я прав, и он тебе не пара, — ухмыльнулся блондин.
— Какой же ты мерзкий!
— Я не мерзкий, я… — сказал он, практически подходя вплотную.

      Тонкими длинными, как у пианиста, пальцами Драко плавно взялся за обложку книги, которую прижимала к себе девушка. Она, словно заворожённая, наблюдала за его действиями, не в силах отойти или избежать прямого зрительного контакта. Он гипнотизировал её взглядом, словно змей-искуситель, силясь понять, что такого в этой девушке, что всё внутри трепещет только лишь от запаха её волос, от широко распахнутых карих глаз и от пухлых розовых губ. Казалось, что ещё чуть-чуть, и всё станет ясно, словно солнце выйдет из-за туч и, наконец, осветит мрачное сознание парня, мучавшегося годами в затхлой тьме. Их разделяла всего пара-тройка сантиметров. Время замерло, будто всё вокруг застыло в ожидании. Так близко, что можно ощутить горячее дыхание на коже. Её ресницы дрожат, губы чуть приоткрыты. Кажется, Гермиона забыла, как дышать. Драко заметил, как румянец медленно расползается по её щекам, словно красная акварель на гладком белом листе. Ещё чуть-чуть и их губы соприкоснутся. Всего лишь пара биений сердца…

      Гермиона, будто очнувшись от дурманящей дымки, выставила руку перед собой и оттолкнула Драко. Тот, не ожидав такого жеста, пошатнувшись, отступил на пару шагов и, тряхнув головой, попытался вернуть себе невозмутимый вид. Но у него это плохо получалось: зрачки были расширены, дыхание участилось, а ладони вспотели. Ещё не до конца осознавая, что произошло Драко передёрнул плечами, освобождаясь от наваждения. Ему было крайне некомфортно и обидно. Внутри больно кольнуло в районе сердца.

— Ты с ума сошёл? — сказала она с едва слышимой хрипотцой.

      Малфой не знал, что ответить. Он совершенно не понимал, что заставляет его так себя вести. У парня не было абсолютно никаких объяснений и догадок, почему именно Грейнджер сейчас занимала все его мысли. Он мог бы уйти, высоко задрав нос, на прощание сказав какую-нибудь гадость, но не хотел. Ему снова хотелось ощутить то, что открылось для его чёрного поросшего мхом сердца. Приблизиться, дотронуться, запустить руку в мягкие каштановые волосы, обнять и больше никогда не отпускать.

— Чего ты молчишь? Ты здоров? — вырвала Гермиона его из размышлений.
— Да, так, задумался, — бросил он, потирая шею. — Как думаешь, мы могли бы…
— Уж точно нет! — резко прервала его Гермиона, — Надеюсь, это никто не видел. Не хочу, чтобы… Ох, Рон!

      Девушка прикрыла ладонями рот от ужаса. Между стеллажей она заметила рыжую макушку и полный боли и непонимания взгляд.

— Так вот, почему ты попросила меня оставить тебя одну в магазине! И давно это у вас?! — гневно спросил Уизли.
— Рон, всё не так! Это недоразумение! Рон, я всё объясню! — кинулась к мужу Гермиона, задев плечом Драко, стоявшего на пути.

      Но Рон Уизли не желал слушать её оправдания. Отстранив от себя девушку, он смерил взглядом, полным ненависти, Драко и решительно направился к выходу.

— Рон! Я не виновата! Да постой же ты! Ничего не было, — крикнула Гермиона, пытаясь его догнать.

      Когда дверь лавки захлопнулась за ссорившимися молодожёнами, Драко ощутил, как лёд снова сковывает его душу изнутри. Казалось, что даже свет вокруг померк, а краски смешались в скучную и отчуждённую серость. Сердце противно заныло, и Малфой шикнув, откинул волосы назад, словно мог этим жестом вернуть себе маску холодного циника.

      Выходя из книжного магазина, он немного застыл, придерживая открытую дверь перед собой. Ему казалось, что стоит сделать шаг, и позади останется часть него. Мягкая, тёплая, нежная… часть его души. Он застыл, не в силах двинуться с места. Отказаться, забыть — вот, что было бы самым верным решением. Но это казалось просто невыносимым. Внезапно, воспоминание о том, как Гермиона оттолкнула его, вонзилось острым кинжалом. Стиснув зубы, Драко широким жестом оттолкнул дверь и шагнул на улицу. Не услышав, как жалобно скрипнула древесина двери от удара, он пошёл вниз по улице. Прочь, как можно дальше от этого места.

      Как бы Драко не пытался потом забыть, но тот день навсегда останется в его памяти, как и несбыточная мечта, до которой можно было дотронуться рукой, но он обжёгся. И теперь парень всегда будет чувствовать это жжение и пустоту внутри. Потому что такие раны не заживают.

      Каждый вечер, сидя в комнате, с плотно задёрнутыми шторами, в полном одиночестве он думал, почему судьба решила обойтись с ним так жестоко. Почему именно Гермиона Грейнджер оставила неизгладимый отпечаток на его закостенелом и холодном сердце. Грязнокровка… Маглорождённая… Драко закрывал глаза, и сразу же перед ним вставал знакомый образ: распущенные непослушные каштановые кудри, сияющие карие глаза, и добрая улыбка, которую он никогда не получит в свой адрес. Для неё он был лишь мерзким пожирателем смерти, врагом, и не важно, что война окончена. У них не было ни малейшего шанса обрести счастье вдвоём.

      Гнетущее чувство пустоты и одиночества сопровождало Драко каждый день. Оно, словно, кокон опутывало всё вокруг и было даже хуже, чем приступы удушья, которые повторялись снова и снова. Так страстно желать чего-то, но не иметь возможности даже находиться рядом. Засыпать и просыпаться с маниакальной мыслью: «Как она там?», но даже не сметь спросить о ней. Любить, но при этом не быть любимым. Вот, что такое настоящее проклятье.

Дождь

  На улице шёл мелкий противный дождь. Капли облепляли все поверхности, плавно собираясь в маленькие ручейки, и стекали вниз. Камни мостовой блестели от влаги и становились скользкими. Драко шёл, высоко подняв ворот пальто и подняв палочку вверх с заклинанием, заменяющим ему зонтик. Косая аллея была почти безлюдна в это время суток. В основном тут остались продавцы или владельцы лавок и магазинов, которые закрывали их на ночь. Внезапно налетел резкий порыв ветра. Драко прикрыл глаза и глубоко вздохнул, насыщая легкие свежим влажным воздухом. Это бодрило и прочищало уставшую голову после нескольких часов, проведенных за отчётностью.

      Когда он был школьником, то даже не мог себе представить, что его взрослая жизнь будет именно такой: закупки, отчётности, препирания с недалёким продавцом, договоры с поставщиками, вечные финансовые проблемы и приём товаров, с последующим подсчётом. Цифры — то, из чего состояла его реальность. Порой, он чувствовал себя гоблином из Гринготтса. Нельзя сказать, что у него плохо получалось ведение дел лавки с магическими артефактами, но Драко всегда казалось, что он способен на большее. Только после всем известных событий их семье был перекрыт доступ в высшие слои общества. А жить на что-то надо было. Поэтому Драко и пошёл в бизнес.

      Прокручивая в голове цифры из последнего отчёта, он ещё раз пытался удостовериться, не допустил ли ошибку, отчего заметил, что пришёл, только когда упёрся в закрытую дверь. Ноги автоматически привели его, а вот мозг был в это время где-то далеко, там, на серых пергаментных страницах в кабинете на втором этаже. Тряхнув головой, Драко избавился от этих мыслей и постучал в дверь. Через несколько секунд раздался шорох и возня по ту сторону, а затем дверь отворилась.

— Ты долго, — фыркнул Малфой, проходя мимо домового эльфа и скидывая ему в руки чёрное пальто.
— Простите, господин, — склонился эльф и скривился в подобии учтивой улыбки.

      Драко уже не обращал на него внимания, будто его тут вовсе не было. Пригладив волосы перед большим зеркалом в увесистой медной раме, он оценивающе посмотрел на себя и удовлетворённо кивнул. Из столовой донёсся какой-то шум, что насторожило Драко.

«Странно» — подумал он. «Обычно ужин проходит в чопорной тишине. Или это они так возмущаются моему опозданию всего на какой-то час…»

      Малфой-младший медленно вошёл в столовую и заметил двоих совершенно незнакомых ему людей, сидящих за столом. Один был полноватый мужчина в возрасте в лощёном дорогом костюме, у него были густые чёрные усы и бакенбарды, едва тронутые сединой. Мужчина смотрел на него не отводя взгляда, словно оценивал. Глаза у гостя были… какие-то жёсткие, неестественные, с металлическим блеском. На интуитивном уровне Драко хотелось держаться от него подальше. Второй гостьей была девушка с обычным высокомерным аристократским выражением лица. Длинные чёрные волосы аккуратно зачёсаны набок, тонкая шея, умело подчёркнутая дорогим колье, приятные округлые формы тела, пухлые губы с ярко-красной помадой, красивые запястья, на которых висело несколько браслетов-колец, идеальный маникюр с удлиненными заострёнными ногтями. Таких обычно называют хищницами. Хотя она была достаточно юна, так что вполне могла лишь отыгрывать подобную роль.

— Драко, ты сегодня ещё позже, чем обычно, — ровным тоном произнёс Люциус, но его сын понял, что им недовольны.
— Извините, было много работы, — сказал Драко, присаживаясь за стол.
— Он у нас владеет весьма перспективным магазином в Косой аллее, — хвастаясь, сказала Нарцисса, взявшись за плечо сына.

      Тот никак не отреагировал на этот жест, изучая гостей более подробно. Мужчина, заинтересованно смотрел на него, нарочито отставив тарелку с едой. Девушка стреляла глазками из-под длинной вьющейся чёлки. Малфой заметил в ней нечто, отдаленно напоминающее его тётку — Беллатрису Лестрейндж. Такой же вздернутый нос и ярко очерченные скулы. Было в ней что-то…

— Бизнес? Это хорошо, — прокряхтел мужчина, усаживаясь в кресле поудобнее.
— Драко, сегодня у нас в гостях уважаемый мистер Альфред Грейнгорт со своей дочерью Миланьей. Это честь для нас, принимать таких высокопоставленных магов в такой прекрасный вечер, — представил гостей хозяин дома Люциус Малфой с натянутой улыбкой на осунувшимся от старости и пережитых тревог лице.
— Приятно познакомиться, — кивнул Малфой, почувствовав в голосе отца восхищение.
— Итак, юноша, как дела в бизнесе? — сцепив руки в замок, спросил Грейнгорт.
— Вполне неплохо.
— А Вы немногословны, — усмехнулся мужчина.
— Предпочитаю словам дело, — уклончиво ответил Драко, не до конца понимая, с кем имеет дело.
— Драко, мы хотели бы сообщить тебе о прекрасной новости. Господин Грейнгорт согласился с нашим предложением объединить наши рода. Это прекрасная партия для нас всех, — дрожащим от волнения голосом произнёс Люциус.
— В смысле? — в замешательстве спросил Драко.
— Разве это не восхитительная новость? — сияла от счастья Нарцисса. — Чистокровные волшебники должны продолжать род. Миланья — прекрасная чистокровная волшебница, а её отец имеет большой вес в министерстве.
— Несомненно. Думаю, мы вполне уладим неурядицу с вашей… м… — подбирая слова, замялся Альфред. — Репутацией, — наконец, нашёлся он.
— Прошу прощения, мне нужно вас покинуть, — сказал Драко, поднимаясь из-за стола.
— Драко, это непочтительно, — тихо шикнула на него мать.
— Пожалуй, я не голоден. Приятного вечера, — сказал он, проигнорировав упрёк матери, и вышел.

      Гнев кипел в нём бушующим потоком. Он понимал, что гордыня отца задета, и он сделает всё, чтобы поправить положение, но отправить на заклание сына? Это уже переходило все границы. Драко не считал себя какой-то разменной монетой, а они им торгуют, как совой на рынке! Буквально влетев в свою комнату, парень ходил из угла в угол, пытаясь успокоиться. Глубоко вдыхая, он задерживал воздух в лёгких, а затем медленно выпускал его. Кулаки непроизвольно сжимались и разжимались. Но бешенство потихоньку сходило на нет. Не зря про него говорили, что он обладает контролем эмоций — самое полезное качество при окклюменции.

      Сейчас не имела смысла его ярость. Она бы никак не помогла. Здесь нужно действовать с холодным разумом и сердцем. Резко отказать уважаемой семье — означало приобрести смертельных врагов. Но как сделать так, чтобы остаться свободным и в то же время, не уронить честь семьи ещё ниже? И имело ли смысл отказывать? Ведь Драко ничего не сдерживало. Или всё же…

      Окончательно придя в себя, Драко подошёл к окну, и упёрся лбом о холодное прозрачное стекло. Дождь медленно стекал по ровной вертикальной поверхности. Приятный звук падающей воды убаюкивал и расслаблял. Драко прикрыл глаза. В памяти снова возник образ, от которого он никак не мог избавиться. Карие глаза…

— Я не помешаю? — раздалось за спиной.

      Драко резко обернулся на звук. В приоткрытом дверном проёме стояла Миланья, которая так бесцеремонно нарушила его покой.

— Понимаю, что это немного назойливо, но мне всё-таки хочется с тобой пообщаться.

      Она вошла и начала медленно приближаться к парню плавными едва слышимыми шагами. На ходу играя плечами, как пантера, она создавала вокруг себя флёр таинственности и женственной элегантности.

— Так можно с тобой поговорить? — спросила она, встав напротив и пристально посмотрев в глаза.
— Я… — растерялся Драко от такой резкой смены дистанции между ними.
— А ты забавный, — усмехнулась девушка над потерянным выражением лица Малфоя.
— Я так не считаю, — нахмурился тот и попытался уйти в сторону.

      Внезапно девушка перехватила его за руку, показывая, что не даст сбежать. Драко попытался вырваться, но крепкая хватка Миланьи не дала ему этого сделать.

— Ты боишься? — спросила шёпотом она его на ухо.
— С чего мне бояться? — фыркнул парень.
— А почему тогда убегаешь?
— Потому что я не люблю, когда вторгаются в моё пространство.
— Скоро это станет нашим пространством, — сказала она обняв его за талию.

      Драко не нравились эти домогательства, но больше всего его бесило, когда кто-то пытался им командовать. Ярость снова закипала в нём, отключая рациональную часть.

— Ты напрасно себя тешишь глупыми фантазиями, — ядовито ответил он, скидывая её руку.
— Разве? Мне показалось, что наши семьи договорились. Возможно, я слишком напористая. Но таков мой характер, я не привыкла долго топтаться на месте. Люблю шагать вперёд.
— Как насчёт шагать от меня подальше?

      Девушка расхохоталась, обнажая идеально ровные белые зубы.

— А ты остёр на язык. Мне это нравится. Я понимаю, что ты обескуражен новостью, но почему бы не поддаться и не плыть по течению. Тем более, что нам всем это принесет выгоду. Или у тебя кто-то есть? — склонила голову она, слегка нахмурив лоб.
— Нет у меня никого, — поморщился Драко.
— Я тебе совсем не нравлюсь? — спросила девушка, хлопнув густыми ресницами.
— Мне не нравится, когда за меня решают.
— Ну, так реши сам. Что лучше: прозябать в одиночестве, все время проводя за расчётами в лавке, или снова оказаться на самой верхушке элиты, да ещё и с красавицей женой в придачу? По-моему, выбор очевиден.
— Я бы не был так категоричен…
— Ты гей? — внезапно спросила она.
— Что?! — вспыхнул от возмущения он. — Нет!
— Тогда почему сторонишься женщин?
— Я не сторонюсь.
— Неужели у тебя абсолютно не возникает желания? — сказала она, взяв его руку и прислонив ладонь к своей открытой шее. — Или, может, ты старательно это скрываешь… — рука начала спускаться вниз в район декольте. — Или ты чего-то стесняешься? — пальцы Драко оказались на груди девушки.

      Он зарделся, как маков цвет. Не сказать, что его не интересовали девушки. Ещё как интересовали, особенно в подростковые годы. Но из-за своего характера Драко так и не смог ни с кем сблизиться. Поэтому он решил, что большинство женщин глупы и скучны, и не стоит тратить на них своё время.

— Так, что ты выберешь?

      Миланья явно забавлялась его замешательством. Ей нравилось, как он смущенно отводит взгляд, краснеет, отрывисто дышит и всем своим видом пытается удержать на себе маску безразличия, которая буквально крошится на глазах.

— На твоём месте, я бы не думала, — сказала она, взяв Драко за подбородок и, плавно повернув его голову, посмотрела прямо в глаза.

      Парень нервно сглотнул, чувствуя, как внутри нарастает напряжение. Миланья была красива, даже слишком. Обворожительная хищница, которая быстро и бесповоротно берёт в плен, и всегда знает, чего хочет. Вопрос лишь в том: хочет ли этого Драко? Действительно, чем он рискует? Перед ним стоит симпатичная девушка, которая сама предлагает то, о чём он мечтал. Не вечно же ему прозябать в одиночестве, мучаясь от удушающих приступов и тошноты от своего бессилия. Приступы… Интересно, а работают ли они в обратную сторону? Что, если Гермиона…

      Не выдержав пристального взгляда тёмных бездонных глаз интриганки, Малфой рукой освободил свой подбородок и резко поцеловал девушку. Она охотно ответила, прильнув к парню. Драко сначала осторожно, но затем всё напористее целовал её в губы. Миланья быстро перехватила инициативу и, взявшись пальцами с острым маникюром за затылок парня, углубила поцелуй.

      Спустя несколько секунд Драко отстранился, машинально утерев рукой губы. Девушка не заметила этот жест, потому что позже открыла глаза. На её лице расплылась довольная улыбка-ухмылка.

— Что ж, это был правильный выбор. До встречи, Драко Малфой, — сказала она, чмокнув его в щёку на прощание, и вышла из комнаты.

      Он остался стоять рядом с окном, в которое с силой бились тяжёлые капли дождя. На душе скребли кошки. Проведя тонкими пальцами по слегка распухшим губам, он почувствовал что-то среднее между отвращением и брезгливостью, словно запачкал грязью новую обувь. Глубоко вздохнув, парень упёрся руками о подоконник и закрыл глаза. И вновь туманный образ возник в его голове: карие глаза, каштановые волосы, добрая мягкая улыбка…

Иллюзия свободы

Обычный ничем не примечательный понедельник. Привычное движение, порох летит вниз, чётко произнесенная фраза, которую мозг выдавал уже на автомате, всполох негорячего огня. Миг — и пространство сжимается, изменяясь, и вот тело уже совершенно в другом месте.

      Большой холл был как всегда забит разношёрстной толпой. Страшно подумать, как охранники умудрялись справляться с таким потоком людей, а ведь проверить нужно было каждого. Буквально каждую секунду из каминов, озаряемых яркими зелёными всполохами, выходил волшебник или волшебница. Отряхиваясь, они удостоверяли свою личность и шли по намеченным делам. А служитель порядка, стоял не сходя с места, проверяя уже новоприбывшего.

      Холодный чёрно-зелёный мрамор принимал стук тысяч пар каблуков и подошв как нечто привычное и отражал звук на высокие стены в несколько этажей. Холл поистине завораживал своей масштабностью и необычностью. Посреди него стояла огромная статуя, которая несколько раз менялась в течение всей истории Министерства магии. Чуть поодаль располагались золочёные лифты, которые постоянно перемещались с этажа на этаж, увлекая за собой сотрудников и посетителей министерства. Также повсюду сновали бойкие самолётики-записки — связь между отделами обеспечивалась именно через них. Нередко случалось, что они не справлялись с задачей и где-нибудь терялись, но ничего лучше придумать пока не смогли. Поэтому количество самолётиков резко увеличивалось под конец отчётных периодов, и они буквально заполоняли собой всё воздушное пространство.

      Гермиона зашла в лифт и приветственно кивнула знакомому магу. Девушка очень сильно переживала, поскольку сегодня её первый рабочий день в новой должности. Вступая в ряды мракоборцев, она даже помыслить не могла, что спустя всего несколько лет её назначат главой целого отдела. «Хотя, не такой уж он и большой. Всего пять человек, включая меня…» — думала она, ступая по узкому коридору навстречу заветной двери.

      Она уже виднелась впереди. Деревянная, с большим металлическим кольцом, на тяжелых увесистых петлях, внушала трепет и своего рода уважение. Гермиона немного помялась у входа, но всё же взмахнула палочкой и отворила её. Внутри было небольшое помещение. Четыре стола компактно располагались по разным сторонам, деля пространство на зоны, в которых работникам отдела должно быть комфортно. Несколько кадок с цветами разбавляли строгий офисный стиль и производили кислород, которого могло не хватать после продолжительного рабочего дня. Поскольку министерство находилось глубоко под землёй, то ни о каких окнах речи и быть не могло.

      Гермиона поздоровалась со своими подчинёнными, уже занявшими свои рабочие места. Почти всех из них она знала. Это были ответственные пунктуальные люди, с большим опытом. Девушка до сих пор удивлялась, почему именно её поставили начальницей, а не кого-нибудь из них.

      Впереди виднелась ещё одна дверь. Она была гораздо меньше и аккуратнее входной. За ней должен был находиться её личный кабинет. Кабинет начальника. Гермиона глубоко вздохнула, и направилась прямиком к нему. Напоследок окинув взглядом свой отдел, девушка подумала, что он выглядит мрачновато. И тут же в её памяти всплыл образ неба в Хогвартсе, которое всегда восхищало её. Было бы здорово создать подобную иллюзию здесь. Решив заняться этим, как только выдастся свободная минутка, Гермиона улыбнулась и вошла в кабинет.

      Сегодня она не планировала никаких серьёзных дел или расследований. Сейчас самое важное — обжиться на новом месте и войти в курс дела. Гермиона заранее договорилась о подробном инструктаже во второй половине дня, так что первую девушка решила посвятить разбору вещей и обустройству кабинета. По мановению волшебной палочки из коробок вылетали книги, пергаментные листы, чернильница, набор перьев и прочие мелочи, которые могли быть полезными в работе. Предметы взмывали в воздух и вставали ровно туда, куда их направляла волшебница.

      Через час был наведён абсолютный порядок: вся утварь расставлена, коробки сложены у входа, книги строго по направленности и размеру выстроились на полках, стол на идеальном расстоянии от двери и шкафов, на нём ровно те вещи, которые были обязаны быть под рукой. Безукоризненный и совершенно прагматичный порядок. Утерев пот со лба, девушка подумала, что неплохо устроилась на первое время и присела в мягкое кресло у стола.

      В её поле зрения попала фоторамка. На колдографии Гермиона обнималась с Роном. Он прижимал её к себе за талию и застенчиво целовал в щёку, а она счастливо улыбалась, жмурясь от солнца, которое играло своим лучами в её пышных кучерявых волосах. Гермиона помнила, как был сделан этот снимок. Они пошли прогуляться после долгого застолья у родителей Рона в Норе. Погода была просто замечательная. Близился закат, а земля пахла приятной влажной прохладой, готовясь к ночи. Ветер игриво шумел в пожелтевшей траве. И они были так счастливы и беззаботны, как дети. Потому что Рон, хоть и держался особняком, но всегда, когда приезжал навестить родителей, пусть и ненадолго, становился ребёнком. Тем самым, которым был тогда, когда они в первый раз познакомились — недотёпой с грязным пятном у носа, таким смешным и неуклюжим, но таким родным и искренним…

      Гермиона погрустнела, вспомнив недавний скандал. Последнее время отношения у них не ладились. Рон говорил, что она отдаляется от него, постоянно уходя в работу с головой. А Гермиона не могла по-другому и не видела в этом ничего плохого. Ей казалось, что он преувеличивает и накручивает себя по пустякам. Последней каплей стало то, что муж стал ревновать её буквально ко всем вокруг, пытаясь найти несуществующие заговоры у себя за спиной. Дошло до того, что он пытался разузнать всё о тех, кто работал с ней. И его паранойя не собиралась останавливаться.

      Неделю назад Гермиона отправила его в бакалейную лавку, а сама засела в книжном магазине, чтобы хоть на небольшой промежуток времени остаться без повышенного внимания и контроля со стороны супруга. Она думала, что хоть тут её оставят все в покое. Но как же она ошибалась! Стоило ей только найти нужную книгу, которую везли в течение нескольких месяцев, как внезапно дал о себе знать её бывший однокурсник. Гермиона была явно не в восторге от того, что увидела выпускника Слизерина, к которому никогда не питала дружеских чувств. Он возник так неожиданно, что девушка первое время даже не могла найтись, что сказать. И чем дальше, тем хуже. Сначала он оскорбил Рона, впрочем, это было ожидаемо, потому как из уст Малфоя постоянно исходили лишь гадости. Девушка вспомнила, как на втором курсе обучения Рон пытался заколдовать его заклятием «Ешь слизней». Вот только его палочка была сломана после жёсткого приземления на Гремучую Иву, и проклятие отскочило в него же. Рон потом долго мучился, выплёвывая слизь и улиток. Крайне неприятное зрелище. Но сейчас не об этом…

      Поставив фоторамку на место, Гермиона прикрыла глаза и вспомнила, как к ней приблизилось бледное лицо блондина, с серыми глазами, которые одновременно завораживали её и пугали. Она почувствовала странное ощущение, которого никогда не испытывала раньше, будто он смотрел прямо ей в душу. Дыхание перехватило, сердце сначала замерло, а потом бешено начало колотиться, с силой ударяясь о грудную клетку, будто хотело вырваться наружу. Она вспомнила, как мурашки побежали по спине, а волосы на затылке встали дыбом, будто она окунулась в ледяную воду. Гермиона коснулась своих губ, даже воспоминания об этом вызывали лёгкое покалывание. Образ Драко никак не выходил из головы. Вот и сейчас он словно опять стоял перед ней, стоял не в силах ни приблизиться, ни уйти прочь.

      «Всё это вздор!» — тряхнула головой девушка, отгоняя наваждение. У неё есть муж, которого она любит, который никогда не бросит и не предаст. И тем больнее было видеть, как наполняются печалью и недоверием его глаза. Гермиона была готова провалиться сквозь землю, когда увидела его лицо сквозь стеллажи. Он стоял, как привидение, побледневший, потерянный и, по его мнению, преданный. Девушка потом долго пыталась доказать, что ничего не было, что это случайность, но Рон снова окунулся в паранойю, не желая ничего слушать. Это бесило и вызывало отчаянье одновременно. Она не могла даже допустить того, что Рон больше ей не верит.

      Но всё же, почему Малфой поступил так? Что толкнуло его на такой поступок? Ведь он почти… Нет, даже думать об этом противно! Может, он тоже почувствовал… Вздор! Малфой, который чувствует? Он всё спланировал. То есть, конечно, он знал, что Уизли был в магазине. По-другому быть просто не могло. Гермиона была уверена, что он их всех ненавидит ещё со школы, а, возможно, ещё в тайне лелеет мечту отомстить за то, что Тёмный Лорд, которому он принёс клятву, проиграл войну. Но делать это так подло и мерзко? Неужели у него совсем нет совести и стыда? Это же так низко, даже для такого, как Малфой. «Гадкий слизняк!» — подумала Гермиона, нахмурившись. Но тут из размышлений её выдернул стук в дверь.

— Входите, — сказала девушка.

      Весь оставшийся рабочий день Гермиона провела за изучением всех нюансов предстоящей деятельности. Отдел сформировался совсем недавно, однако регламентов и нормативных документов было просто невыносимая куча. Нужно было изучить и запомнить всё в кратчайшие сроки. Перо, ведомое волшебной палочкой, металось от пергамента к пергаменту, конспектируя нужное, а объяснения всё никак не заканчивались.

— Отлично. Детали будем уточнять по ходу дел, — кивнула Гермиона на прощание инструктору, устало отклоняясь на спинку кресла.

      Голова гудела от количества информации, волосы торчали в разные стороны, словно она несколько часов варила взрывное зелье, которое каждый раз не удавалось. Девушка прикрыла глаза и медленно начала массировать виски, в которых концентрировалась основная боль. Но тут снова случилось то, от чего Гермиона стыдливо пряталась. Взгляд серых глаз снова вынырнул из памяти, возвращая в то мгновение, когда между их лицами было всего пара сантиметров…

      Хлопнув ладонями по столу, Гермиона рассержено поднялась на ноги. Навязчивая идея буквально мучила её, преследуя каждый раз, стоило хоть на чуть-чуть сомкнуть веки. Это было абсолютно ненормально и противоестественно. Гермиона скидывала всё на перенапряжение и нервозность, которую ей приходилось испытывать в последнее время. Нужно было отдохнуть. Только не сегодня. Сегодня у девушки были другие планы. Улыбнувшись, она вышла в опустевший офис. Гермиона давно взяла привычку уходить последней. Было в этом что-то… Работа стала для неё вторым домом. И ей хотелось, чувствовать себя в нём комфортно.

      Достав палочку, она сделала взмах, концентрируясь на сложном заклинании. Иллюзии — одни из самых сложных чар, которые требуют большого мастерства от волшебника. Гермиона представила цветущий луг неподалеку от деревушки, в которую они часто ездили с родителями, когда она была меленькая. Этот образ был настолько жив в её памяти, что творить его оказалось легче, чем она ожидала. Пустая серая стена офиса начала преображаться, искажаясь и растягиваясь. В ней будто появлялось большое широкое окно, за которым появились очертания детских воспоминаний Гермионы. Трава, запах которой так любила юная волшебница, небольшое дерево на холме с раскидистыми широкими ветвями, ручей, бьющий ключом сквозь тяжёлые серые камни, стайки ярких пёстрых птичек, резвящихся в воздухе, приятное летнее солнце…

      Внезапно Гермиона почувствовала, как что-то схватилось за её горло и с силой сдавило. Леденящая ужасом невидимая рука в одно мгновение прервало доступ кислорода в лёгкие. Девушка захрипела, в отчаянье и страхе, пытаясь прекратить пытку. Панически пытаясь понять, что происходит, Гермиона металась, хватаясь за всё, что попадалось на её пути. На пол летели папки с документами, письменные принадлежности и письма. Хватаясь за горло, она словно пыталась порвать несуществующую удавку. Но тщетно. Слезящиеся глаза накрывала тьма. Лёгкие судорожно сжимались, пронизывая всё тело невыносимой болью, от которой хотелось выть. Но она не могла, не могла даже выдавить звука. И тут, когда уже Гермиона подумала, что всё кончено, когда мир начал вертеться вокруг и сужаться, это что-то отпустило её. Шумно вдохнув, словно вынырнув из глубины, девушка обнаружила себя на полу в позе эмбриона.

      Вокруг валялись листья пергамента, впитывающие тёмно-синие чернила из опрокинутой чернильницы. Перья, половина из которых сломалась, хаотично раскиданы, как в совятне. Бардак и полная разруха. Гермиона села на полу и поняла, что её до сих пор трясёт от пережитого. Это было сродни заклятью Круциатус, действие которого ей однажды не посчастливилось испытать на себе. Сердце никак не могло успокоиться, а лёгкие с хрипом втягивали долгожданный воздух, как в последний раз. Гермиона шокировано оглядывалась, пытаясь осознать, что же с ней только что произошло.

      Поднявшись на ноги волшебница, начала с помощью магии разбирать бардак, устроенный ею. Чернила возвращались в стеклянную ёмкость, а затем на законное место, туда же отправлялись листы пергамента и письма, перья чинились и со свистом пролетали мимо, аккуратно ложась на столешницу. С каждым взмахом палочки, Гермиона всё больше приходила в себя. Она пыталась сопоставить то, что с ней случилось с какими-нибудь признаками, о которых ей когда-либо доводилось читать. 

      Когда помещение было убрано, девушка решила, что ей просто необходимо прилечь в тёплую мягкую кровать. Настроение, чтобы завершить начатую иллюзию, полностью растворилось в пережитом ужасе. Сейчас её творение выглядело как замыленный и нечёткий пейзаж. Поёжившись, Гермиона убрала палочку и вышла из офиса. Она когда-нибудь доделает иллюзию. Когда-нибудь, но точно не сегодня. Сейчас в её голове не было ни светлого луга, ни ярко-зелёной травы, ни раскидистого дерева. Там был только страх и жгучее желание узнать, что могло вызвать такие жуткие последствия, и что нужно сделать, чтобы этого никогда больше не повторилось.

Погром

 Малфой уже битый час пытался сопоставить данные сметы, и у него мало что получалось. Раздражение пронизывало аристократа от ушей до кончиков пальцев на ногах. Как же он ненавидел числа! Чёртова документация отбирала последние силы и желание вообще существовать в этой вселенной. А больше всего раздражало то, что Драко чувствовал, что какой-то аспект постоянно ускользает из поля зрения. Глупое ощущение, что он не может найти очевидную вещь, которая постоянно маячит перед глазами, выставляя его полным дураком. Ненависть. Сверля глазами документ, маг вновь и вновь пытался разобраться, что не так. Страница за страницей, строчка за строчкой, цифра за цифрой. И вот, кажется… Да, тут определённо, что-то не сходится. Вот это место…

— Господин Малфой!

      Драко дёрнулся от неожиданности и выпустил лист из рук, окончательно потеряв зацепку. Хозяин лавки медленно поднял взгляд, полный злобы и негодования на нерадивого сотрудника, который умудрился отвлечь его в самый неподходящий момент. Тот сжался, словно перед ним возник Василиск, и умолк в благоговейном страхе.

— Надеюсь, ты пришёл мне сообщить нечто крайне важное, — почти что прошипел Драко, смотря немигающими глазами на старика.
— Да, господин. У нас… — замялся он, чувствуя, как почва уходит из-под ног, которые предательски становятся ватными. -… Проверка из министерства.
— Какая ещё проверка? — удивился Драко.
— Они сказали, что был учреждён новый комитет по контролю за магическими артефактами.
— Ты шутишь?
— Нет, сэр. Внизу Вас ожидают два мракоборца.

      Драко скривился и поднялся из-за стола. Ещё проверок от министерства ему не хватало. Все знали, что в его лавке находятся артефакты, с самым смутным прошлым, но до этого момента это было только на руку. Что задумало министерство — совершенно не ясно. Нужно быть как можно осторожнее с этими пронырливыми ищейками. Пройдя мимо продавца, Драко на секунду остановился и бросил через плечо:

— Больше никогда не смей заходить в эту дверь без стука.
— Слушаюсь, господин, — пискнул старик и посеменил за ним вниз по лестнице.

      Драко медленно и, насколько возможно, вальяжно спустился вниз, ни одной мышцей лица не показывая волнения. Проверки всегда были неприятны и утомительны, особенно, когда не знаешь, чего от них ожидать. Но судьбе оказалось мало того, что она с ним сделала, она решила окончательно добить парня. На пороге его лавки стояла Гермиона Грейнджер, с интересом и присущей ей скрупулёзностью разглядывая внутреннее убранство.

      Сердце гулко ухнуло, замерло и снова забилось в бешенном темпе. Только не она! Что угодно, но только не видеть её лицо, эти глаза, эти сдвинутые в задумчивости брови, пухлые розовые губы, руки, сжимающие пергамент… Интересно, какие они на ощупь? Одернув себя, Малфой первый решил начать диалог.

— Чем могу быть полезен? — сказал он, как можно холоднее, хотя волнение чуть ли не разрывало его изнутри.
— Мистер Малфой, это же Ваш магазин? — отдалённо начала Гермиона, старательно избегая зрительного контакта.

      Это было очень кстати, потому что Драко навряд ли смог бы что-то внятное сказать, окунувшись в омут карих глаз. Обхватив руку, он незаметно ногтём надавил на кожу в районе вены, вызывая боль, которая смогла его отрезвить хотя бы на короткий промежуток времени.

— Да, мой, — подтвердил он, стараясь контролировать каждый свой вдох и выдох, чтобы не выдать себя с потрохами.
— Поскольку министерство издало указ об учёте всех магических артефактов и контролю над их обращением, то нам нужна Ваша отчётность, — отчеканила заученный текст Гермиона.
— Я не слышал о таком, — хмыкнул Малфой.
— Вот, — мгновенно ответила Гермиона, протягивая документ, в котором значилось, что теперь за его деятельностью ведётся учёт со стороны министерства.

      Это не то, что раздражало, это откровенно злило. В его частный бизнес наглым образом вмешивались, даже не спросив его мнения. Да как они смеют?! Злость на мгновение затмила его прежние чувства, и Драко начал наступление:

— У вас есть документы или орден на проверку моих данных?
— Нет, но…
— Поскольку ваши обязанности полностью не прописаны и не регламентированы, то я позволю себе подать прошение на рассмотрение моего дела министром магии. Я считаю этот закон мало того, что нелогичным, так ещё и кощунственным!
— В последнее время участились несчастные случаи с тёмными артефактами. Так что это нормально, что в современном обществе министерство озаботилось безопасностью…
— Да, безопасность — это хорошо, но это не значит, что теперь надо совать свой длинный нос в мои дела, Грейнджер, — раздражённо бросил Драко.
— Поверь, у меня есть все полномочия для этого, — вскинулась она, впервые посмотрев ему в глаза.

      Тот замер на месте, чувствуя, как уверенность покидает его, гнев куда-то утекает, как вода в сточный слив, оставляя внутри неприятное жжение.

— Я… — было начал он.
— Возможно, ты забыл, но все равны перед законом. Если имеются какие-то возражения, то можешь отправить свою жалобу на имя министра. А сейчас позволь мне выполнить свою работу, — метая молнии, разразилась тирадой она.
— Ты не имеешь права вмешиваться в мой документооборот. Это дело частного бизнеса!
— Ошибаешься, теперь это моё дело.
— Ты как всегда заносчива и твердолоба! Я не представляю, как такая грязнокровка, как ты, вообще смогла попасть в министерство, — слова сами вырвались из уст парня.
— Как ты меня назвал? А ну повтори это ещё раз, если осмелишься! — крикнула Гермиона, направив палочку на Драко.

      Парень отпрянул назад, пытаясь нащупать под пиджаком свою палочку. Старик за его спиной панически взвизгнул и кинулся наутёк.

— Мисис Уизли, может, не будем обострять конфликт? — впервые вмешался спутник Гермионы.
— О, я ни в коем случае его не обостряю, Гаррет. Просто этот человек по-другому совершенно не понимает.
— Грейнджер, опусти палочку! — вскрикнул аристократ, так и не сумев найти свою.
— Нет, Малфой. Ты сейчас же отдашь нам то, что мы просим, — с нажимом сказала она, хотя глубоко внутри понимала, что поступает неправильно.
— Ты мне угрожаешь? — поморщился парень, и, наконец, нашёл искомое.
— Нет. Я пока что вежливо прошу.
— Тогда убери палочку, — сказал Драко, готовясь напасть первым.

      Он знал, что насилие неизбежно, а лучшая защита — это нападение.

— Драко Малфой, у тебя будут серьёзные неприятности, если ты…

      Но договорить он ей не дал, направив заклинание оцепенения. Гермиона резко отреагировала, годы тренировок не прошли впустую. Точный взмах палочкой, и заклятье ударяется, отскакивая в так не вовремя дёрнувшегося вперёд Гаррета. Тот, словно окаменев, падает ничком полностью парализованный. Малфой, воспользовавшись замешательством, пытается взобраться по лестнице, но что-то вцепляется ему в ногу и дёргает обратно. Упав кубарем с нескольких ступенек, Драко отпрыгивает в сторону кассы, пытаясь скрыться за высоким столом. Спустя несколько мгновений туда прилетает проклятье, разнося в щепки полку в нескольких сантиметрах от его головы.

— Ты совсем спятила?! — в панике кричит Малфой, прикрывая голову от кусков древесины и стеклянных бутыльков, которые до этого мирно покоились на полке.
— Выходи с поднятыми руками! — скомандовала Гермиона, целясь точно в то место, где он прятался.
— Ты решила мне весь магазин разгромить? — отвлекал её Драко, мысленно прикидывая пути отхода.

      Конечно, было глупо думать, что сбежав, он решит все проблемы. Но ещё глупее было подставляться под палочку разъярённой отличницы.

— Поверь, меня ничто не остановит. Я до тебя доберусь.
— Не уверен, что министерство тебя за это похвалит, — Драко заприметил небольшой ящик, который можно было бы использовать как отвлекающий манёвр.
— Чувствую, это тебя ждут проблемы, как только вскроется документация.
— Поверь, я кристально чист, — тихо подбираясь к цели, сказал он.
— Врёшь! Иначе ты бы так не сопротивлялся.
— А, может, мне нравится сопротивляться, — сказал Драко и заклятьем левитации кинул ящик в сторону Гермионы, а сам в это время бросился к выходу.

      Девушка ловко уклонилась, ожидая подобного от слизеринца, и, выставив палочку, взмахнула, выкрикнув:

— Конфундо!

      Ноги Малфоя подогнулись, и он, потеряв равновесие, как тряпичная кукла, рухнул на пол.

— Экспеллиармус! — выбила у него из рук палочку Гермиона, подходя ближе.

      Драко попытался отползти, но тщетно. Тело его не слушалось, а в голове всё смешалось под влиянием проклятия конфундуса. Гермиона медленно и осторожно приблизилась, всё ещё наставляя на него палочку.

      Страх, смятение и злость застыли гримасой на лице аристократа, который ощутил себя проигравшим. В яростном бессилии, он, как зверь, загнанный в угол, пытался отстраниться от девушки, сверля её взглядом. Гермиона подошла на расстояние шага, не без отвращения смотря на него. Драко лежал на полу, его всегда идеально уложенные волосы растрепались в стороны, пиджак испачкался в пыли и содержимом разбитых бутыльков, ворот белой рубашки замялся и был залит какой-то ядовито зелёной жидкостью.

— И что теперь? — срывающимся голосом спросил он, пристально наблюдая за движением палочки.

      Гермиона задумалась, не зная, что ответить. Только тогда пелена гнева спала с её глаз, и она поняла, какую глупость совершила, разворотив половину лавки. Но сейчас не время давать волю совести. Она исполняла свой долг, а этот мерзавец был готов сделать всё, лишь бы прикрыть свою шкуру. Во всём виноват только Драко, который первым напал на них, и получил по заслугам. В самом деле, Гермиона не перешла границы допустимой самообороны. Но тогда почему на сердце так скребут кошки? Она заметила, что парень начал приходить в себя и чётко дала понять, что больше не потерпит уловок с его стороны.

— Нравится упиваться властью, Грейнджер? — спросил он, словно пропитывая каждое слово ядом.
— Нет, — поморщилась она.

      Сейчас Драко вызывал у неё только отвращение. Разбитый, старающийся уколоть из последних сил и всё такой же мерзкий, каким она его помнила ещё со школьных лет. Девушке стало стыдно, что совсем недавно она думала о нём. Малфой не заслуживает ни прощения, ни понимания.

— Надеюсь, ты понял, что я жду сову с твоими отчётами в ближайшее время, — сказала она и, развернувшись на каблуках, направилась к подчинённому, чтобы помочь.
— То есть ты ворвалась сюда, разгромила половину магазина, а теперь просто уйдёшь? — расхрабрился Драко, как только перспектива попасть под горячую руку волшебницы исчезла.
— Все возражения и претензии в письменной форме, — сказала, как отрезала, девушка, поднимая на ноги Гаррета.

      Малфой фыркнул и сел, слегка потягиваясь и разминая конечности. Проклятие медленно спадало, оставляя неприятное покалывающее ощущение. Гермиона тем временем расколдовала подчинённого, который смерил Драко неодобрительный взглядом. Тот всем своим видом старался показать, что ему абсолютно наплевать, что там про него думает мелкая сошка из министерства. Поднявшись на ноги, Драко отряхнулся и агрессивным жестом поправил ворот рубашки, приводя себя в чувство. Нельзя было давать волю жгучему ощущению поражения и стыда.

— Жду все документы не позднее конца недели, — бросила Гермиона, даже не посмотрев в его сторону, выходя из лавки в сопровождении Гаррета.
— Чёрт бы тебя побрал, Грейнджер! — процедил сквозь зубы Малфой, мысленно подсчитывая нанесённый ущерб.

Осознание

 Настроение было паршивым. Нет, оно было просто отвратным. Таким униженным и оскорблённым Драко не чувствовал себя давно. И самое гадкое, что Грейнджер ничего не будет за то, что она разгромила половину магазина. Потому что даже, если он напишет жалобу, то в ответ получит отписку, что первым предпринял агрессивные действия против мракоборцев при исполнении. То, что министерство прикроет своих, сомнениям абсолютно не подлежало. Малофою оставалось только беситься в бессильной злобе, наворачивая круги в опостылевшей комнате. Хотелось на воздух. Прочистить голову после совершенно сумасшедшего дня.

      Внезапно он услышал настойчивый стук о стекло его окна. Повернув голову по направлению звука, Драко заметил филина с письмом в клюве.

— Ещё этого мне не хватало, — пробурчал парень, открывая птице.

      Та потянула время, словно оценивая, стоит ли вообще заходить, но в итоге переступила по ту сторону окна и торжественно отдала письмо в руки получателю, напоследок пожужжав, словно ржавый шарнир. Драко совершенно не обратил внимание на то, как она по-хозяйски начала расхаживать по подоконнику, а затем перебралась на стол, когда он распаковывал конверт специальным ножом для почты. Бумага была плотной и дорогой. Такую обычно не тратят на счета или банковские претензии. Парень достал письмо и начал читать:

      «Драко,

      В эту субботу состоится торжественный приём в Министерстве Магии по случаю Дня Рождения министра. 
      Не желаешь ли ты составить мне компанию на этом мероприятии? Форма одежды парадная. 
      Я заеду за тобой в 19.00. Надеюсь, тебе хватит такта не опаздывать. 
      Да, кстати, как ты уже понял, отказ я не приму.

      Целую, Миланья.

      P.S.
      Держи, пожалуйста, Фёрб подальше от перьев, а то она ужасно любит их ломать.»

      Драко закончил чтение письма под аккомпанемент хруста, раздававшегося со стола. Филин с совершенно невозмутимым видом длинным заостренным клювом ломал письменное перо, зажав его между пальцами одной ноги. Парень устало провёл ладонью от лба до подбородка. Этот день был определённо самым худшим в его жизни, и он как на зло всё не заканчивался.

      Выгнав наглую птицу на улицу, парень сел в кресло около стола и нервно начал постукивать ногтями по деревянной поверхности. С одной стороны, идти совершенно никуда не хотелось. Он бы с удовольствием потратил выходной вечер на что-то более приятное. Но, с другой стороны, это был его шанс насолить зазнайке Гермионе… Если он расскажет о её неподобающем поведении, порочащим честь всего отдела… Чёрт, он ведёт себя, как обидевшийся подросток. Это не их обычные препирания в школе, после которых можно было пожаловаться Снейпу, чтобы тот снял баллы с Гриффиндора. Она же ему сегодня чуть голову не снесла! Но связи в министерстве совершенно не помешают. Тем более, если удастся разузнать об этом дотошном комитете, который точно собирается навставлять ему палок в колёса. Решено, он идёт. Осталось только подобрать рубашку и костюм до выходных.

 

***

      Суббота наступила неожиданно быстро, поскольку Драко полностью погрузился в восстановление лавки и времени на то, чтобы думать и хандрить, у него совершенно не было. Вертясь перед зеркалом, он придирчиво оценивал свой внешний вид, потому просто обязан был выглядеть безупречно. Как-никак идёт в министерство, про то, что он будет там всего лишь в качестве сопровождения, Драко старался не думать.

      Большие часы с маятником, висевшие в гостиной, пробили ровно семь ударов и затихли. Маг усмехнулся, подумав, что Миланья опаздывает, и стёр с рукава несуществующую пылинку. Ожидание просто вымораживало. Больше, чем копаться в числах, Драко ненавидел только ждать. Его нервную походку из стороны в сторону заметила Нарцисса.

— Волнуешься, дорогой?
— Нет, — фыркнул он и услышал стук в дверь.

«Наконец,» — промелькнуло у него в голове, когда на пороге он увидел Миланью.

      Она была одета в ярко-красное коктейльное платье с глубоким вырезом. Чёрные пышные волосы разметались по плечам, будто в беспорядке. Пронзительные голубые глаза окаймляли чёрные длинные ресницы, а в уголках век виднелись стрелки, проведённые точной и опытной рукой. Ярко-алые губы, призывно блестели, контрастируя с идеально ровной чистой белой кожей. Богиня — не иначе. Но Драко точно знал, что за этими прекрасными чертами милого лица скрывается сущий дьявол-искуситель.

— Ты опоздала, — сухо сказал парень.
— Люблю держать всех в напряжении, — подмигнула девушка.

      Драко никак не отреагировал на её игривое настроение, поняв, что этот вечер выдастся утомительным, и нужно придумать предлог, чтобы как можно меньше контактировать с Миланьей после того, как они войдут в министерство.

— Пора, — сказал он, подойдя к ней и отставив локоть, чтобы она могла взяться.
— Ты всегда такой колючий? — театрально сморщила носик она. — Приятного вечера, госпожа Малфой, — широко улыбнулась хозяйке дома на прощанье девушка.
— И вам замечательно провести время, — улыбнулась Нарцисса в ответ. — Драко, прошу тебя, будь джентльменом, — попыталась показать своё недовольство поведением сына она.
— Как всегда, — копируя безэмоциональный тон отца ответил Драко и вышел, ведя под руку свою спутницу.

      Рядом с домом стоял дорогой двухдверный автомобиль ярко-красного цвета. Драко показалось, что у девушки культ красного. Он никогда его не любил. Слишком вычурный, агрессивный, опрометчивый. Гораздо приятнее были зелёные и серебристые тона, которые напоминали ему о факультете Слизерин.

      Машина резво неслась по шоссе, Миланья не утруждала себя правилами и подрезала всех, кто попадался на пути. Драко вжался в кресло, но критиковать стиль вождения не захотел, потому как не хватало ещё, чтобы она отвлеклась на спор с ним. Мысленно прокручивая в голове заклинания для заживления ран и переломов, которые могли возникнуть после такой поездки, парень не сразу заметил, что прямо на них на большой скорости летит большегруз. Миланья додумалась выехать на встречную полосу. Столкновение было неизбежно. В свете фар лицо Драко побледнело как лист, он зажмурился, ожидая удара. Но его не произошло. Каким-то магическим образом грузовик промчался мимо, а Миланья, хохотнув, резко направила машину обратно на свою полосу. Автомобиль явно был заколдован, потому как Драко заметил, что никто не реагирует на агрессивное вождение девушки, будто бы их тут вовсе не было. Через пару минут скорость начала снижаться, и парень понял, что они приехали на место.

      Это была тихая пустынная улочка в недрах Лондона. Среди серых стен выделялась ярко-красная телефонная будка. «Похоже, этот цвет меня сегодня преследует, » — мысленно поморщился Драко. Он вышел из машины и пошёл открывать дверь своей спутнице. Та ловко выпорхнула и снова вцепилась острыми, как у горгульи, коготками в его локоть.

      Когда они вошли, то Миланья опустила жетон и быстро набрала номер 62442. Будка качнулась и начала опускаться под землю. Остановилась она уже в Атриуме, который был наполнен волшебниками и волшебницами, которые, словно разноцветное море, растеклись по всему холлу Министерства Магии. По всему периметру мерцали светло-жёлтые огоньки, чем-то напоминающие пламя свечей. Отражаясь в глянцевой поверхности мрамора стен и пола, они создавали впечатление, что всё пространство вокруг излучает свет. По залу сновали шустрые официанты, предлагая напитки гостям, а ближе к стенам стояли небольшие столики с белыми скатертями, на которых в несколько этажей были разложены закуски. Обычно строгий и чопорный зал сиял, как начищенный до блеска фарфоровый чайник, и тонул в цветах, излучающих приятный свежий аромат.

      Драко залюбовался видом и не сразу заметил, что Миланья собирается подвести его к своему отцу. Господин Грейнгорт с кем-то увлеченно беседовал и был явно в самом лучшем расположении духа. В одной руке он держал бокал шампанского, а второй активно жестикулировал. Заметив их приближение, он отстранился от своих собеседников, вышел к ним навстречу, приветственно кивнул и заговорил:

— Как прекрасно, что Вы сегодня согласились сопровождать мою дочь, господин Малфой. Скажите, я могу доверить Вам моё сокровище?
— Несомненно, — ответил юноша, склонившись в поклоне.
— Вот и замечательно! Знаете, приём сегодня просто потрясающий. Советую попробовать вон тех замечательных креветок, — сказал он указывая на небольшой столик.
— Обязательно. Скажите, господин Грейнгорт, могу ли я с Вами поговорить? — решил сразу перейти к делу Драко.
— Конечно, об отказе не может быть и речи, я Вас внимательно слушаю, — ответил аристократ, отпивая шампанское.
— Понимаете, дело касается бизнеса…
— О, нет проблем. Дорогая, мы отлучимся на минутку, — сказал мужчина, подхватывая Драко за локоть, что очень расстроило Миланью, которая имела совершенно другие планы на этот вечер.

      Видимо, Грейнгорт прочитал всю досаду на лице своего чада и решил уточнить:

— Милая, я украду твоего кавалера всего на несколько минут.
— Конечно, папа, — отозвалась та, всем видом показывая, что не в восторге.

      Они вошли в какой-то небольшой кабинет на первом этаже. Обставлен он был довольно просто и неказисто. Явно здесь работали обычные клерки. Но Драко сейчас меньше всего волновала офисная жизнь в стенах министерства.

— Господин Грейнгорт, могу ли я Вас попросить о совете?
— Конечно, мой мальчик, — благосклонно ответил тот, а потом достал палочку.

      Это была средних размеров палочка, сделанная из терновника, таящего внутри себя сердечную жилу дракона. Ручка была похожа на рукоять небольшого кинжала, изгибаясь на конце. Это была безусловно искусная и дорогая работа мастера. Грейнгорт взмахнул палочкой и наложил заклинание безмолвия, чтобы никто не смог подслушать их разговор.

— Итак, я слушаю, — серьёзным тоном спросил мужчина.
— Не так давно ко мне заходили люди из министерства. Они показали мне указ, по которому теперь любая деятельность, связанная с магическими артефактами тщательно отслеживается. А ещё они потребовали от меня всю документацию магазина. Вели они себя крайне вызывающе. Дело дошло до открытого конфликта, в котором пострадала часть моего имущества. Скажите, можно ли как-то составить на них жалобу?

      Грейнгорт нахмурился, внимательно вслушиваясь в то, что говорит парень. Он нарочито растягивал паузу, делая вид, что задумался. Наконец, спустя минуту молчания он заговорил:

— Не думаю, что нужно продолжать конфликт. Это только усугубит ситуацию. Я слышал об этом законе. Его приняли под давлением участившихся несчастных случаев. Специально для его выполнения даже сформировали отдельный комитет, или как его теперь называют «Отдел за надзором обращения магических артефактов». Поверьте, я сам не рад, что этот бизнес теперь погрузится в бумажную волокиту, но такова цена за безопасность.
— Безопасность, — фыркнул Драко.
— Именно так. Представляете, недавно одна из моих соседок, а живу я, поверьте, в одном их лучших районов Лондона, так что не подумайте, что это какая-то малограмотная волшебница… Так вот, она купила артефакт, то ли в виде высушенной руки, то ли ещё какой дряни, но только в ту же ночь эта прекрасная женщина под действием проклятья вся вздулась и опухла, а спустя несколько часов скончалась в страшных муках, — Грейнгорт говорил это с обеспокоенным лицом, однако его глаза не выражали абсолютно никакого сочувствия или сожаления.

      Драко передернул плечами. Пускай, он совсем не знал эту женщину, но слушать о том, что с ней случилось было крайне неприятно.

— Я понимаю, но неужели мне нужно отдать всю свою документацию?
— На самом деле в этом пока нет ничего странного. Они собирают информацию, чтобы понять, как именно им работать с поставщиками и продавцами артефактов, потому что точной регламентации этой деятельности нет. Думаю, Вам совершенно нечего опасаться. Вы же ведёте честный бизнес, — на последней фразе Грейнгорт подмигнул и подкрутил пальцами длинный чёрный ус.
— Конечно. Просто не хочется, чтобы личная и закрытая информация ходила по рукам, — Драко изо всех сил сдерживался, чтобы не скривиться.
— Я понимаю Вас. Но что ж тут поделать. Таков закон, — развёл руками мужчина.
— Я Вас понял. Спасибо, — кивнул парень, абсолютно раздосадованный таким положением вещей.

      Глупо было надеяться на то, что человек из министерства расскажет ему, как это же министерство обдурить. Видимо, всё, как всегда, придётся решать самостоятельно. Грейнгорт тем временем снял укрывающее их заклинание и предложил вернуться в зал. Драко покорно последовал за ним, как агнец на заклание. Ведь там его ждала Миланья. В том, что она про него не забыла, он был почти уверен.

      И он не ошибся. Как только Драко вернулся в Атриум, в его локоть плотоядно вцепилась Миланья и повлекла за собой. Парень решил не сопротивляться и плыть по течению. Девушка тем временем затащила его в центр зала, где в вальсе кружились пары. С лицом, не выражающим абсолютно никаких эмоций, Драко положил руку на талию к хищнице, а второй взялся за её ладонь и медленно, как на уроке танцев, начал вальсировать. Кружась в танце, мыслями он был у себя в кабинете, за столом, покрытым толстым слоем бумаг и отчётов, которые ему предстояло перелопатить. Отвратительно.
Миланья заметила, что её кавалер блуждает где-то в отдалённых уголках разума и коснулась его щеки. Драко дёрнул головой, пытаясь избавиться от навязчивого и неуместного жеста.

— Ты чем-то расстроен?
— Нет, просто навалилось много работы, — холодно отозвался он.
— Разве сейчас не самое время, чтобы отвлечься?
— Не могу.
— Какой же ты злюка, — Миланья по-девичьи капризно сморщила нос. — Мы пришли сюда развлекаться, а не думать о твоей работе.

      Малфой лишь хмыкнул, проигнорировав выпад в свою сторону. Его сейчас меньше всего волновала Миланья и её желания. Внезапно Драко увидел нечто знакомое краем глаза. Он повернул голову и заметил пару, стоящую почти у самого края зала. Сердце замерло, но затем, пропустив несколько обрывистых ударов, начало колотиться с бешенной силой. Это были Гермиона и Рон. И настроение у них тоже было далеко не праздничное. Рон с присущей ему эмоциональностью, что-то доказывал девушке, а та, раздражённая его упрямством, почти потеряла надежду достучаться до содержимого черепной коробки рыжего.

— Кого-то увидел? — раздался вопрос над его ухом.

      Малфой вздрогнул и обернулся, увидев Миланью, которая приблизилась к нему на опасное расстояние. Вернув себе часть личного пространства, Драко отрицательно покачал головой.

— Мне надоело танцевать. Как насчёт шампанского? — спросил он в надежде избавиться хотя бы на несколько минут от своей спутницы.
— Отличная идея! — лучезарно улыбнулась та. — Мне что-то душно. Сходим вместе.

«Чёрт, она от меня не отвяжется!» — с досадой подумал Малфой, проходя между волшебников, толпившихся возле столиков с закусками.

      Наконец, ему удалось добраться до места, где раздавали шампанское, но как на зло последний бокал умыкнули прямо из-под носа. Ему сегодня категорически не везло.

— К чёрту шампанское! У меня есть идея получше, — с придыханием сказала Миланья и поманила за собой.

      Драко понял, что эта идея ничем хорошим для него не обернётся, но выбора не было. Повинуясь взбалмошной богачке, он проследовал за ней по коридорам, пока они не очутились в укромном месте рядом с лестницей.

— Знаешь, мне нравится, когда ты колючий и холодный, это так интригует, — сказала Миланья, взявшись за его галстук.
— А что, если нет никакой интриги? — спросил Драко, отстраняясь.
— Хочешь поиграть в недотрогу? — продолжила наступление она, облизнув свою нижнюю губу.
— Скорее, я вообще не хочу играть.
— Не пытайся увильнуть. Ты же знаешь, что я всегда добиваюсь, чего хочу.
— Я не какой-то там твой очередной трофей, — в гневе скривился парень, убирая её руку со своего галстука.
— Мне казалось, что мы договорились. Или ты отказываешься от моего предложения?
— Я не собираюсь собой торговать.
— Фи, как грубо! Я не предлагала тебе никем торговать. Я лишь предложила взаимовыгодную сделку, а ты согласился.
— Я устал. У меня нет никакого желания с тобой спорить.
— А я и не хочу спорить. Даже больше, я предлагаю то, что тебя расслабит, — сказала она, поглаживая пальцами ворот его белой рубашки, медленно подбираясь к шее.

      Драко сглотнул, но на этот раз не отстранился. Может, действительно, нужно было дать ей то, что она хотела, и тогда эта хищница оставит его хотя бы на остаток вечера в покое? Миланья времени не теряла и потянулась к губам парня, обхватив ладонью затылок блондина. Это было сродни приближающейся пасти дементора, но Драко решил просто потерпеть. Миланья настойчиво коснулась его губ и попыталась углубить поцелуй, как вдруг откуда-то из-под лестницы раздался грохот. Оттуда кубарем упала Гермиона, в ужасе хватающая себя за горло. Девушка издавала хрипение, лицо её побледнело, а всё тело дрожало. Драко оттолкнул от себя Миланью и, совершенно не задумываясь, кинулся к бывшей однокурснице.

      Та шумно вздохнула и закашлялась, всё ещё находясь под действием шока. Драко остановился всего в шаге от неё и понял, в какую неловкую ситуацию себя загнал.

— Кто это? Ты её знаешь? — недовольно спросила Миланья, возмущённая его действиями.
— Мы вместе учились, — как можно небрежнее бросил Драко, боясь, что его настоящие чувства раскроются.
— Какого чёрта ты тут забыла, девочка? — обратилась к Гермионе дочь Грейнгорта.
— С какой стати я должна перед тобой отчитываться? — сказала пришедшая в себя девушка, поднимаясь на ноги и пытаясь скрыть покрасневшие от слёз глаза.

      Восстановив дыхание и взяв себя в руки, Гермиона подумала, что худшее, что могло с ней произойти после обидной ссоры с мужем, доведшей её до слёз, только то, что пришлось оказаться свидетельницей того, как Малфой зажимается со своей пассией. Она пристально посмотрела на Драко, который тут же отвернулся. Ей показалось странным как его поведение, так и то, что внезапный приступ начался, стоило лишь Малфою коснуться губ этой наглой брюнетки, а закончился он ровно в тот момент, когда поцелуй прервался. Лицо девушки озарилось просветлением осознания. Несомненно, это могло быть просто бредовой теорией, но если это поможет объяснить то, почему она мучается, то нужно ухватиться даже за самую бредовую зацепку.

— Какая наглая леди! — поморщилась Миланья. — Пойдём, Драко, найдем более приятное место.
— Малфой, скажи мне честно, ты ещё когда-нибудь целовался с этой женщиной? — прошептала Гермиона, ухватившись за рукав парня, который собирался уходить.
— Грейнджер, ты сошла с ума? — округлил глаза он.
— Ответь мне на вопрос. Это важно.
— С каких пор тебя интересует моя личная жизнь?
— С тех самых, как эта жизнь угрожает моей, — гневно шикнула она.
— О чём это вы там шепчитесь? — поджала губы Миланья.
— Ни о чём, — пожал плечами парень и выдернул рукав из рук Гермионы.

      Он подошёл к Миланье и предложил взять себя за локоть.

— Пожалуй, нам пора, — сказал он, даже не оборачиваясь на Грейнджер.

      И только когда брюнетка вцепилась своими коготкам в его руку, он облегчённо вздохнул и, прочистив разум воспользовался своим навыком окклюменции.

«Нам нужно поговорить. Но не сегодня» — мысленно отправил он сообщение в голову Гермионе, хотя не полностью мог быть уверен в том, дойдёт ли оно или нет.

Желание

 Яркий свет заливает всё вокруг, согревает, обволакивает и успокаивает. Нежные мягкие руки касаются кожи. Тело непроизвольно вздрагивает, подставляясь под ласки, плавится. Хочется быть ещё ближе, полностью раствориться, отдаться. Клеточка к клеточке, сплестись, стать одним целым. Гладить длинные каштановые волосы, замечать, как они переливаются золотом в вездесущих тёплых лучах. Смотреть и тонуть в карих глазах, за которыми скрывается целая бездна, целый мир, твой мир. Уйти туда, чтобы больше никогда не возвращаться, остаться, обжиться и умереть. Умереть вместе с тобой, чтобы никогда не расставаться. Уйти в вечность, держась за руки, и улыбаться. Всё, что нужно это ощущать тебя, чувствовать, что ты рядом, слышать биение твоего сердца, дышать одним воздухом.

      Воздух… Когда-то его не хватало. Барахтаясь, как рыба на берегу, ожидая бесславной одинокой гибели, ждать тебя. Ждать, когда спасёшь, подашь руку, прижмёшь к себе, чтобы снова стать единым целым. Просто будь рядом. Позволь касаться, позволь смотреть, позволь чувствовать. Твоя улыбка, вздёрнутый нос, веснушки — так идут тебе. Моей милой, прекрасной, решительной и смелой. Моей…

      Драко резко проснулся, сев в кровати. Сердце билось, как сумасшедшее, до боли, до невыносимого скрежета. Он оглянулся, осматривая комнату. Как ожидалось — никого. Снова чёртов сон! В такие моменты начинаешь ненавидеть утро ещё больше. Порой доходит до помешательства. Контраст ярких снов и невыносимо серых будней сводит с ума. Уже просто хочется, чтобы это кончилось. Это мука, которая никогда не покидает. Она вросла, вонзилась, вгрызлась и вытеснила всё, что находилось внутри.

      Привычные утренние процедуры отрезвляют, но не освобождают от щемящего чувства неполноценности. Словно во сне он оставил половину души. А она, та вторая, ждёт там, зовёт, кричит, царапает несуществующую, но несокрушимую стену. И ему только и остаётся, что терпеть. Терпеть и ждать новой встречи. Сумасшествие!

      Одевшись, парень спустился вниз. В доме на удивление было тихо. Хотя Малфои никогда не отличались шумным поведением. Но гнетущая тишина на первом этаже заставляла напрячься. Наскоро позавтракав, Драко решил зайти в кабинет отца. Он был пуст. Не считая небольшой сипухи на приседе. За ней-то он и пришел. Сегодня был последний день отправки документации. Парень непроизвольно поморщился. Ему всё ещё категорически не нравилась эта идея министерства с отделом по контролю артефактов. Но было уже ясно, что повлиять на это он никак не может. Оставалось только подчиниться.

— Что-то ищешь? — раздался тихий голос за спиной.

      Драко вздрогнул от неожиданности. Обернувшись, он увидел около входа Нарциссу. Мать вопросительно смотрела на сына, который обычно не заходил в кабинет к отцу.

— Мне сегодня нужно отправить почту. Я возьму сову?
— Конечно. Только ты знаешь правила, она должна быть на месте, когда Люциус вернется.
— Кстати, где он?
— На встрече с мистером Грейнгортом, — качнув головой, ответила женщина.
— Не часто ли они в последнее время встречаются?
— Ты же знаешь своего отца. Он постоянно пытается наладить полезные связи. Это требует времени и усилий.
— Да, — коротко ответил Драко, который не был воодушевлен такой тактикой завоевания признания.

      В последнее время он пересмотрел свои взгляды на жизнь. И понял, что многие связи переоценены. Даже, если тебе удастся завязать дружеские отношение с сильнейшими мира сего, то именно они первыми от тебя отвернутся в трудное время. Этот горький урок Драко усвоил после падения репутации его семьи, а вот Люциус до сих пор цеплялся за старые привычки.

— Мне пора, — сказал Драко, отвязывая сову и выпуская в окно.
— Ты сегодня опять поздно? — голос её был наполнен тревогой, как у всякой матери, которая подолгу не видит своё чадо.
— Да. К ужину не ждите, — ответил Драко и трансгрессировал.

      Кабинет встретил его привычным угрюмым громоздким молчанием, как шкаф, в котором он хранил многочисленные папки с документами. Воистину, этот деревянный сейф хранил плоды многих бессонных ночей и нервных срывов. Достав шероховатую папку, Драко начал медленно перелистывать её, чтобы найти нужный документ. Выудив длинными пальцами лист пергамента, парень направился к столу, и взяв перо, обмакнул в чернила, начал править. Спустя пол часа его отвлёк настойчивый стук в стекло. Прилетела сипуха.

      Драко поднялся, попутно разминая спину, и впустил коричневую птаху внутрь. Как некстати, что она такая маленькая, и навряд ли ей хватит сил донести всю его документацию. Мельком глянув на стопку бумаг, которая успела образоваться на его столе меньше, чем за неделю, Драко хмыкнул и подумал, что самое время использовать заклинание расширения пространства на конверте. Собрав бумаги, он ещё раз пробежался по строчкам, чтобы удостовериться, что ничего не пропустил, и, взмахнув палочкой, поднял в воздух конверт, предназначенный для деловой переписки. Наложив заклинание изменения пространства, парень взял его в руки и начал погружать один документ за другим. Так, внутри небольшого конверта оказалось содержимое нескольких стопок. Закрыв письмо, Драко подписал его твёрдым уверенным росчерком и запечатал восковой печатью с оттиском фамильного герба. Закончив формальности, он посадил птицу себе на предплечье и отдал в клюв важный груз.

— Надеюсь, ты это не потеряешь. В министерство, — сказал он, выпуская сипуху в открытое окно.

      Та, зашелестев крыльями, стремительно выпорхнула, растворяясь в облаках пасмурного города.

      Драко точно не знал, сколько прошло времени. В какой-то момент он впал в анабиоз, сидя за столом, закинув ногу на ногу, а те в свою очередь на столешницу. Некультурно? А кто ему что скажет в его же кабинете. Ведь никто почти сюда не заходит. Тем более, что пока что никаких дел не было. А ожидание сводило с ума. Дурацкое тревожное ощущение, когда знаешь, что происходит что-то важное, а ты уже ни на что повлиять не можешь. Бессилие всегда вызывает раздражение.

      Поморщившись, Драко поднялся на ноги и начал размеренно ходить из угла в угол, как зверь в клетке. Шаг. А в это время, кто-то сверяет цифры. Шаг. А там сейчас просматривают географию поставок. Шаг. Они проверяют биографии. Шаг…
В стекло опять постучали.

— Быстро ты, — удивлённо сказал Драко, впуская слегка потрёпанную ветром сипуху.

      Та буквально выплюнула небольшое письмо и, гневно клокоча, выпорхнула вон.
Драко лишь пожал плечами и поднял с пола белый аккуратно подписанный конверт. Вот он, вердикт. Лежит прямо в руках. Нужно лишь открыть, вспороть бумагу плоским ножом, извлечь содержимое, и увидеть. Судорожно вздохнув, он механически выполнил процедуру, ожидая увидеть, что угодно, но только не то, что там было:

      «Спасибо, Ваши документы были отправлены на рассмотрение.

      С уважением,
      Гермиона Уизли,
      Начальник Отдела по контролю
      за магическими артефактами и их обороту.»

— И это всё? — фыркнул Драко. — Чёртова отписка?!

      Хотелось скомкать всё и выбросить в камин, но тут он заметил, что в конверте осталось что-то ещё. Немедля, Драко извлёк небольшой листочек, величиной всего с небольшой стикер, на которых обычно пишут короткие рабочие заметки. И с интересом принялся читать его содержимое. Там было сказано, что сегодня его ждут в 17.30 по указанному адресу. Это место было незнакомо Малфою, но, если чётко произнести адрес, используя летучий порох, то проблема сама растворится во всполохе зелёного пламени.
Повернув листок, Драко заметил ещё одно предложение:

      «После прочтения — сожги.»

«Ну уж нет, » — ухмыльнувшись, подумал он. «Такие вещи нужно хранить» — пронеслось в его голове перед тем, как парень положил листок во внутренний карман пиджака.

      Он и сам толком не понимал, зачем ему нужна эта бумажка. Но чувствовал, что это что-то очень важное. Хотя, может, это потому что там была тот самый почерк. Её почерк, с идеально ровными аккуратными буквами, которые словно плыли по невидимой строчке. Хотелось держать его рядом. Глупо, конечно, но тогда казалось, что она становится ближе.
Драко подумал, что неплохо было бы организовать тайник в кабинете. Во-первых, было бы удобно хранить такие вещи, а во-вторых, тёмную документацию, тоже куда-то надо девать. Поэтому оставшееся время до встречи он посвятил созданию убежища для своих секретов.