Проклятый волк

Глава 1. Таир.

— Третья. До полного бака, — я нетерпеливо прокручивал купюры в руке.

Шрамы на теле жгло, слишком долго я находился в человеческой шкуре. Хотелось быстрее перекинуться в волка и избавиться от зудящей боли. Через несколько часов она станет невыносимой, и к этому времени мне нужно добраться до стаи.

— Не желаете кофе?

— Нет.

— Что-нибудь перекусить? — уточнила девушка, не переставая совершать нужные манипуляции. Над ее головой на экране телевизора извивались танцоры, мельтеша перед глазами и только усиливая раздражение.

— Нет, — рыкнул я, оставляя купюры на стойке и вываливаясь на улицу.

Звуки природы вперемешку с шумом трассы отвлекали.

Пистолет в бак, на табло колонки защелкали цифры.

Я аккуратно растер шею, стараясь переключиться с пульсирующей боли вдоль позвоночника на происходящее вокруг.

Метрах в пятидесяти от меня припарковался черный внедорожник. Его хозяин явно развлекался где-то в затопленных низинах или оврагах. Капли рыжей грязи покрывали всю морду автомобиля, бока и частично крышу.

Дверь распахнулась.

— Оставь... Да никуда… не денется. В полной отключке, — вместе с порывами ветра до меня долетели тихие фразы и запах оборотней. Незнакомый и очень резкий.

Парень вышел с пассажирского места, тут же выцепил меня взглядом. Высокий, слишком худощавый для оборотня в стае. Изгнанный?.. Возможно. Давно я не видел обреченных на верную смерть. Он оскалился и скрылся в соседнем от заправки магазинчике.

Зверь внутри меня вскинулся, зарычав в ответ. Ему не нравился чужак.

— Не наше дело, — прошептал я себе под нос, вынимая пистолет из бака. — Так что успокойся.

Но все же прислушался к происходящему во внедорожнике. Щелчки, стуки и два биения сердца. Одно точно волка — быстрое и сильное. И второе — больше похожее на человеческое. Ни стона, ни слова, ничего — только сердцебиения.

“Не похоже, что кому-то требуется помощь”, — успокоил себя и зверя.

Я перегнал автомобиль, забрал остаток денег, задержался у полки с орешками, выбрал пачку, оплатил и вернулся к машине.

Внедорожник был на месте. У магазина двое оборотней продолжили приглушенную беседу. Они игнорировали меня, хотя точно ощущали присутствие.

Их право. Я и сам не горел желанием вынужденного знакомства.

Взялся за ручку и, только приоткрыв дверь, понял, что у меня пассажир.

Девушка...

Волчица…

Это ее сердцебиение я слышал во внедорожнике.

Я скосил взгляд. Оборотни все еще были увлечены беседой.

Сел за руль, провернул ключ в замке зажигания и выехал на трассу. Инстинкты подгоняли меня. Вынуждали вжимать педаль газа в пол. Увеличить расстояние. Скрыться. И я прислушался к ним.

Моя спутница ничем не выдавала своего присутствия, затаилась за сиденьем, лишь единожды всхлипнув.

Ее запах отличался от привычного. Истертый. Едва различимый. Прозрачный.

Я сделал глубокий вдох, а за ним второй, пытаясь разобраться, что же с беглянкой не так.

“Моя! — зарычал зверь, вынуждая крепче вцепиться в обмотку руля. — Пар-р-ра!”

“Моя!” — бесновался он.

“Пар-р-ра! Семья!”

На тыльной стороне кисти проступила шерсть, я дернул рукой, стряхивая оборот и борясь с желанием взглянуть на ту, что признал зверь. На ту, что предназначалась мне богами. На ту, что я ждал чуть больше двух веков и нашел. А ведь не следовало! Я же Проклятый волк. Мною пугают непослушных волчат в стае, говорят, что я утащу их к себе на гору. Безобразный и жестокий.

Боги явно что-то перепутали. Кто бы ни пряталась в машине — она не предназначалась мне. Не могла…

“Моя…” — зверь думал по-другому.

Он стал более спокойным, зная, что волчице сейчас никуда не деться. Зато человеческая часть сходила с ума. Я даже рассмеялся. Болезненно и тихо, чтобы не напугать. Судя по запаху и слабому, но частому сердцебиению, девушка и так была на грани ужаса. Она же бежала… но от чего? От тех оборотней? Значит, они причинили ей вред?.. Оборотни причинили вред самке… так не должно быть. Это против нашей природы.

“Пар-р-ре больно”, — зарычал зверь, на мгновение перехватывая власть над человеческой половиной. — Вер-р-рнуться! Пор-р-рвать!”

— Тс-с-с, — прошипел я, ощущая, как по спине пробежала дрожь обращения.

Сейчас главное — добраться до дома, взглянуть на нее и убедиться, что волчице… моей волчице не требуется помощь. А уже позже я решу, как поступить с теми с заправки. Я продолжал вжимать педаль газа в пол, обгоняя автомобили и желая приблизить момент знакомства. Когда за моим сиденьем сердцебиение и дыхание чуть выровнялись, волнению уступило любопытство. Какая она? Сколько не силился, не мог представить, вдыхал ее запах, и воображение рисовало размытый женский силуэт. Длинные волосы, покатые плечи, красивый изгиб бедер…

Я тряхнул головой, отгоняя образ. Только дорога, нужно сосредоточиться только на дороге.

Спустя часа полтора дыхание волчицы стало глубоким и размеренным. Уснула. Почувствовала себя в безопасности или просто уступила усталости…

Я сбросил скорость перед съездом на грунт. Она тут же ощутила это, ее сердце забилось раненой птицей.

— Можешь не бояться, — сказал я севшим голосом. — Я не обижу, — слова давались тяжело, царапая горло.

В зеркале заднего вида мелькнула темная макушка.

— Ну вот хоть что-то я теперь знаю. У тебя темные волосы, — после этой фразы волчица вновь спряталась за сиденье и притихла.

Точно приготовилась бежать. Уверен. Только заглуши мотор, открой дверь — и она сорвется с места.

И я боялся. Боялся напугать. Боялся упустить. Боялся разочаровать…

До дома оставалась пара сотен метров.

— Я сейчас остановлю автомобиль. Пообещай не делать глупостей, — попросил и рассмеялся. — Договорились?

В ответ ни слова, только рваные вздохи.

— Мы приехали, — сообщил очевидное. Как же заставить себя разблокировать двери? Даже если побежит, я с легкостью догоню, но иррациональный страх потерять совершенно незнакомую волчицу путал мысли. — Я сейчас помогу тебе.

Глава 2. Миа

Мой невольный спаситель вернулся в кухню, присел на край столешницы и спросил прямо:

— Ты же слышала весь разговор?

— Да, слышала, — ответила я. — Для этого не нужно обладать острым волчьим слухом.

Их беседа с Альфой больше напоминала потасовку, из которой победителем вышел Таир. В какой-то момент я думала, что все перерастет в полноценную схватку, но Тураев отступил.

— Тогда мне нет смысла повторять сказанное, — я отрицательно покачала головой. Оборотень ухмыльнулся. — Ешь, — он указал подбородком на тарелку. — До приезда твоего… Альфы ты останешься у меня. Можешь не бояться и выходить на улицу. Наша стая уже патрулирует территорию.

— Спасибо, — я вернулась на свое место. Желудок скручивало болезненными голодными спазмами, но я не могла заставить себя съесть хоть что-то. — Я ничего не чувствую, — призналась я честно, поглядывая на оборотня. Широкоплечий, довольно высокий, из-под рубашки проглядывали рисунки татуировок, темные короткие волосы, многодневная щетина, почти черные глаза, смуглая кожа…

— Я уже это понял, — он растер двумя руками лицо. — Я… — повернулся ко мне спиной. — Я не трону тебя и не применю Право волка. Обещаю, — по его спине пробежала дрожь. — Просто буду рядом, — добавил, доставая чистую тарелку. — Если ты боишься…

— Боюсь, — ответила быстро и не раздумывая.

Таир дернул головой, вцепившись в край столешницы. Я не видела лица, но думаю, что он злился.

— Я сообщу об этом Альфе. Кто-то поднимется к нам. Ты не останешься со мной наедине. Ешь, — повторил он глухо. — Я подготовлю тебе чистую одежду и уйду. В доме тебя никто не потревожит. Даже я. Можешь принять душ, выспаться, — он оставил меня одну.

Поднялся на второй этаж. Я слышала поскрипывание половиц под тяжестью хозяина дома, звуки открывающихся створок шкафа, хлопки ящиков комода. Вновь шаги, только уже вниз по лестнице.

— Одежда на кровати. Я буду рядом. На улице, — сообщил, не входя в кухню.

Таир прошёлся вокруг территории дома, остановился у автомобиля, уперев ладони в капот, долго стоял без движения.

Я наблюдала за происходящим из кухни.

Мужчина вскинул голову к небу, пошатнулся, сделал несколько шагов назад и опустился на землю уже черным волком. Крупным, мощным, крепким, с лобастой мордой.

Зверь переминался с лапы на лапу, стряхивая остатки одежды. Дернул шкурой, неторопливо, обернулся вокруг своей оси и лег. Он безошибочно нашел меня взглядом, прижал уши, положил огромную голову на скрещенные лапы.

Кажется, Таир собирался сдержать свое слово.

Я отошла от окна, выпила два стакана сока, игнорируя овощи и мясо. Как же это вкусно! От сладости свело скулы. Не думала, что буду скучать по таким простым вещам. И еще все дни, проведенные в подвале, я мечтала о неограниченном доступе к теплой воде. Я позволила себе подняться на второй этаж, найти ванную комнату и хорошенько умыться. Принять душ, как и сменить одежду, мешал страх. Страх, что изгнанные настигнут меня в самый неподходящий момент. Этот же страх мешал уснуть. Я распахивала глаза от каждого скрипа, завывания ветра, тихих разговоров на крыльце дома, буквально в две-три фразы, от криков птиц… да от всего. И я совершенно по-детски боялась пропустить появление Адама. Уговоры, что Лесман приедет не раньше чем к вечеру следующего дня и что он не вернется в стаю без меня, не срабатывали. Разумом руководили эмоции и давящее чувство беспомощности. Несколько раз я пробиралась к окну — ничего не менялось. Черный зверь оставался на своем месте, и каждый раз он поднимал взгляд, чувствуя мое внимание.

Таир признал во мне пару.

Я его волчица, если можно меня теперь так называть, а он — мой волк.

Сколько ни повторяла это про себя — ничего не чувствовала. Внутри оглушающая тишина. Пугающая до дрожи. А что, если звериная часть меня действительно мертва?.. Что, если я больше никогда не услышу мысли моей волчицы, не увижу образы, не смогу обернуться и пробежаться в звериной ипостаси?

Что же они со мной сделали?.. И для чего? Для чего лишать оборотня зверя?!

События последних дней я помнила исключительно урывками, и по большей части это были ощущения. Полумрак, жуткая горечь на языке, холод, сырость и постоянное чувство голода. А еще тишина. Я больше не чувствовала и не слышала волчицу. Она притихла. Нет! Ее убили... И я решилась на отчаянный шаг. Сбежать, пока есть хоть крохотная возможность. Я действовала интуитивно, как только оба оборотня вышли размяться и переговорить, выбралась из машины и не придумала ничего лучше, чем забраться в припаркованный рядом автомобиль. Владелец успел его заправить, а значит, не будет задерживаться и отправится в путь. Куда? Мне было все равно. В любой конец страны, максимально дальше от тех, кто когда-то назывался оборотнями. От тех, чью природу сломали, извратили, подчинили. Я бы не пожелала встретиться и врагу с ними. Они предали свою расу, предали нашу природу, предали богиню. Забыли непреложные законы, что соблюдаются нелюдями тысячелетиями. Разве можно принести вред более слабому, а самке?! И разве можно отобрать у волчицы ее потомство?.. Самое ценное, что может быть в нашей жизни.

Пытаться уснуть было бессмысленным занятием. Мне не удавалось провалиться в сон даже на пару минут. А так хотелось забыться.

Другие звуки, другие запахи… пусть не такие острые, как прежде, но все было вокруг чужим и пугающим своей неизвестностью. Смогу ли я когда-нибудь ощутить себя в безопасности? Или так и буду вздрагивать при каждом шорохе?

Надеюсь, дома я верну себе спокойствие. Среди стаи, где все-все знакомо. Но нужно признать, теперь моя жизнь не будет прежней. Когда я вернусь домой… если я вообще смогу это сделать. Не стоит обманываться... Ведь Таир заявил права на меня перед Альфой и перед стаей. И во многом моя судьба сейчас зависела от него. Никто не пойдет против оборотня, узнавшего свою истинную. Какой он — волк, предназначенный мне Селеной? На первый взгляд кажется терпеливым, внимательным, добрым… Хоть бы я не ошиблась!

Глава 3. Таир

— За что тебя прокляли?

Я не ошибся, Миа узнала и другие знаки, изображенные на моем теле. Не удивлюсь, если прочла все. Откуда только такая осведомленность?..

— За убийство, — ответил честно. Не вижу смысла скрывать правду. Все равно в какой-то момент все тайное становится явным.

Волчица долго смотрела на меня, сохраняя молчание.

— Ты же это сделал не просто из жестокости?

Я ожидал другой реакции, а она пыталась понять меня. Искала оправдание.

— Нет.

— Хорошо, — таким образом Миа поставила точку в разговоре, сдвигаясь к краю кровати и несмело спуская ноги на пол. — Я могу сходить в душ и воспользоваться твоей одеждой? Утром не выглядит все таким опасным, — добавила, отводя взгляд. Я ее смущал.

— Ты можешь не спрашивать на это разрешения. Это и твой дом.

Вот теперь точно напугал. Даже зверь почувствовал выплеск адреналина. Зарычал недовольно.

— Я не готова к этому, — сказала она, по-детски оттягивая рукава на кофте и пряча в них киски рук.

— Я не настаиваю, — ответил я, направляясь к двери. — И я буду ждать.

Скупая улыбка послужила мне ответом.

Больше я не задерживался в спальне. Сбежал. Находиться рядом со своей парой оказалось настоящим испытанием. Мне хотелось приблизиться к ней и не видеть недоверия и страха в глазах. Не бояться оттолкнуть неверным словом или резким жестом.

А еще эти крики… Я не мог их выкинуть из головы. Миа надрывно звала кого-то во сне. На ее ресницах блестели капли слезы… Это было хуже любого проклятья.

— Проклятье… — повторил себе под нос.

Нужно одеться. Прикрыть шрамы, покрытые татуировками. Скоро они вновь начнут неприятно тянуть, чуть позже — зудеть, и пока я вновь не приму звериную форму — после болезненно пульсировать.

В машине я взял футболку из дополнительного комплекта одежды на случай непредвиденного оборота. Всё это время со второго этажа доносились звуки льющейся воды. Непривычно. Я уже несколько десятилетий жил один. Почти беззвучные шаги, скрип, тихое бормотание. Интересно, что так озадачило Мию? Еще пара минут — и она вошла в кухню.

— В этот раз ты поешь, — настаивал я.

В моей одежде волчица смотрелась жутко худой. Горловина футболки открывала острые ключицы и одно плечо, чуть прикрытое темными влажными волосами.

Чер-р-рт!

Да десятилетний волчонок смотрелся бы не так жалко.

Я сам не понял, как подошел и приподнял край футболки, обнажая живот Мии.

— Что ты делаешь? — отпрянув, испуганно она спросила.

— Ты почему вчера отказалась от пищи? Ребра… их видно.

Она заправила футболку под резинку спортивных штанов, подтянула вырез, пытаясь хоть как-то закрыться.

— Я сейчас поем. Что там? — взглянула на плиту. Не разозлилась на мою настойчивость.

— Курица и картошка. Холодно?

— Очень. Я практический всегда мерзну.

Пока волчица боролась с казавшейся на ней безразмерной толстовкой, я накрывал на стол.

— Я вся могу поместиться в капюшоне, — оправдывала свою нерасторопность. — Наконец-то, — оправила полы, закатала на пару оборотов рукава. — Спасибо.

— Не за что. Тебе идет.

Волчица фыркнула.

— Не ври, — ответила с подкупающей простотой. Живо, без раздумий. Словно мы давно знакомы. И обстоятельства, столкнувшие нас, уже забыты.

Миа села напротив и принялась за еду, делая вид, что не замечает моего внимания. А я старался сосредоточиться на содержимом тарелки. Не выходило. Зверь то затихал, рассматривая свою пару, то настойчиво намекал, что хочет приблизиться.

— Не смотри. В свое оправдание я могу сказать, что очень голодна, — произнесла она, потянувшись к хлебу.

— Ешь, пожалуйста, — я придвинул свою порцию.

— Я ведь не откажусь. И ты останешься голодным. Не пожалеешь?

— В холодильнике достаточно продуктов, за меня не беспокойся.

Я всегда знал, что с обретением истинности оборотень зацикливается на своей паре. Обыкновенная забота о ком-то перерастает в потребность. Что уж говорить о желании защитить и не делить свою избранную. А теперь я ощущал это на себе.

Делить Мию я не был готов!

Уже через несколько часов приедет Альфа ее стаи. Слова Алима так и дергали за нервные окончания: “Я пообещал Лесману, что его самка будет в безопасности”.

Что именно они значили? Его — это принадлежность к стае или более личное?

“Моя!” — зверь не просто поддерживал недовольство человеческой половины, он бесновался, готовый драться за свою волчицу. Вгрызаться в плоть, рвать. И ему было плевать, насколько соперник превосходил по силе. Альфа он оборотней или Высший демон.

— Что-то не так? — поинтересовалась Миа. — Ты чувствуешь опасность? — она встревоженно смотрела в окна.

— Нет. Никакой опасности, — я поторопился заверить, ощущая появление Альфы. — Зверь нестерпимо хочет с тобой познакомиться. Приходится сдерживать его. Доедай, мне нужно переговорить с Алимом, я быстро вернусь.

Слова не успокоили волчицу, она встала из-за стола вместе со мной. Я вышел на улицу и подошел к Альфе, а Миа осталась в дверях.

— Я надеялся переговорить наедине, — сказал Алим на грани слышимости.

Мы отошли.

— Ее ищут? — спросил, игнорируя накатывающую волнами тревогу.

— Да. Сегодня на северной границе стаи заметили внедорожник с заправки. Оборотни пока не решились ступить на нашу территорию, но думаю, это дело времени. Я пришел попросить Мию помочь. Своим присутствием она вынудит их действовать.

— Ты в своем уме? — вырвалось у меня рыком. Во время разговора я держал Мию в поле зрения. Она напряженно наблюдала за беседой, крепко обнимая себя за плечи.

— Я понимаю тебя, — Алим пытался успокоить. — Я знаю, что такое пара. Знаю, как волк беснуется, когда твоя женщина в опасности… — шептал на грани слышимости.

— Да ничего ты не знаешь! — ответил я в полный голос. — Марису ты забрал из семьи. До встречи с тобой она жила, окруженная заботой и добротой. Вы встречались, разговаривали, притирались. А она? — я невольно дернул головой в сторону Мии и заговорил шепотом: — Она бежала от кого-то. Пряталась в моей машине. И это было вчера!

Глава 4. Миа

Возвращаться домой всегда радостно, независимо от того, где ты до этого был. А сейчас я просто не могла усидеть на месте, замечая знакомые места, елозила и вертела головой.

— Устала? — спросил Таир.

— Нет. С чего мне уставать, это ты провел всю ночь и половину светового дня за рулем. Просто не верю, что скоро буду дома, — ответила я, смаргивая слезинку. — Четыре месяца прошло… Мне повезло, что я в тот день встретила тебя, — оборотень отвлекся от дороги. Взглянул. — Правда. Если бы это был не ты, а человек, то, вероятнее всего, меня бы опять поймали. А того, в чью машину я села, убили.

— Не думай об этом, — сказал он, сворачивая за Адамом на заправку.

— Я пытаюсь. Не получается.

— Всему нужно время, — Таир остановил автомобиль у колонки. — Ты со мной? — спросил, берясь за серебристую ручку.

— Да. Хочу что-нибудь пожевать.

Он улыбнулся, делая вид, что не замечает моего замаскированного страха.

Вслед за автомобилем Таира на заправку въехал рефрижератор. Во рту моментально собралась вязкая слюна. Тела обезображенных оборотней я видела мельком, но мне хватило и этого. Жуткие, скорченные мумии. Алим хотел их сжечь, но Адам предложил вначале показать Марии — ведьме, что живет на территории нашей стаи. Возможно, ей удастся что-то узнать о тех, кто стоял за похищениями. И, возможно, ведьма поможет с проклятием Таира. Этот пункт плана был исключительно моей инициативой, и я им ни с кем не делилась, желая поговорить с ведьмой один на один.

— Может, отдохнем? Таир не против остановиться. Я уточнил, — поинтересовался Адам, когда я набивала корзину орешками, сухариками и прочими закусками.

— Нет, — отказалась я. — Осталось несколько часов. Ты не представляешь, как я хочу в стаю.

— Как скажешь. Мы переживали за тебя.

— Не нужно.

— Да я уже понял. Ты набирай, набирай. Отъедайся, заноза. Одни кости. Твоя волчица сейчас похожа на гончую?

— Не знаю. Я не могу обернуться.

— Извини. Хотел поднять настроение. Не подумал, — Адам попытался сгладить неловкость. — Надеюсь, это не навсегда.

Таир молча оттолкнул его плечом и забрал корзину из моих рук.

— Это все? — уточнил, подойдя к кассе.

— Да, — ответила я.

К тому, что у тебя за спиной мужчина, определенно нужно привыкнуть. А это было достаточно непросто, когда прожила две людские жизни в одиночестве. Странным казалась все. Даже простой факт того, что мне не нужно оплачивать покупки. Таир старался предугадать мои желания. Если бы мы встретились при других обстоятельствах, я бы определенно обратила на него внимание. Красивый настоящей мужской красотой, немного грубоватой, но вот губы… они выше всех похвал.

Поначалу я скрывалась, рассматривая оборотня. Делала это украдкой.

— Что-то хотела бы изменить? — спросил он неожиданно.

— Я не думала об этом. Я просто… разглядывала, — не стала врать.

— И как?

— Нормально.

Он рассмеялся.

— Ну не такая и плохая характеристика.

— Ты так легко принял решение ехать в нашу стаю, — я сменила тему на менее неловкую.

— Я легко принял решение ехать за тобой. Зверь не позволил бы остаться дома. Да я и сам…

— Ты не жалеешь, что… ну, мы встретились?

Таир моментально помрачнел.

— А ты? — спросил настороженно.

— О чем я могу жалеть? Ты спас меня. Ты невероятно терпеливый и добрый.

— Терпеливый, — он ухмыльнулся услышанному.

— А разве нет?

— Не все с этим согласятся.

— Ты так и не ответил на мой вопрос. Ты жалеешь?

— И да, и нет.

— Что это значит?

— За мной тянется прошлое. И оно может отразиться и на тебе.

— Это связано?.. — я протянула руку и коснулась черного рисунка на шее оборотня. — Под ними шрамы? — ужаснулась я.

— Да, — ответил Таир.

— Тебе больно? — я отдернула руку.

— Терпимо.

— И все татуировки — это шрамы? — я остановила себя, чтобы не оттянуть ворот мужской футболки.

— Большинство.

— И они все время болят?! — ужаснулась я.

— Нет. Регенерация зверя помогает. Мне приходится чаще, чем другим, находиться в волчьей шкуре. Восстанавливаться.

— Но как?.. — не знаю, имею ли я право задавать личные вопросы про происхождение проклятия.

Таир проигнорировал вопрос.

— Приехали? — спросил, когда автомобиль Адама притормозил у поворота.

— Да, — выдохнула я. Подалась к окну, забывая обо всем на свете. Еще некоторое время мы ехали по дороге, но я уже видела огни домов и уличного освещения. От нетерпения почесывались ладошки. — Вон туда, — показала на одну из поперечных улиц поселения. — Мой дом с фигуркой синего кота у входа.

— Фигурка сейчас не самое примечательное.

— Да, — ответила я радостно, рассматривая всех, кто пришел нас встретить. — Почти вся стая, — прошептала я. Невозможно бороться с эмоциями, слезы сами собой катились по лицу. Неужели я вернулась домой?! Неужели я вырвалась из ада?! — Останови здесь, — попросила не своим голосом.

Вышла из автомобиля и попала в настоящий водород из мужских и женских лиц. Я обнимала каждого и с благодарностью выслушивала теплые слова.

— Миа! — подруга бросилась мне на шею. — Боже мой, — она отстранилась, рассматривала. — Как я рада, что ты…

— …Жива, — я закончила за Леру.

— Что ты дома, — она хмурилась моей формулировке. Поглядывала мне за спину. — А?..

Мне не нужно оборачиваться, чтобы догадаться, кто же привлек внимание Леры.

— Это Таир, — представила я. — Он спас меня. И он…

— Таир, — Адам окликнул оборотня. — Идем, ведьма нас ждет.

Глава 5. Таир

Ведьма…

Доверия и любви к ведьмам у меня никогда не было, и вряд ли они появятся в будущем. Не знаю, кто сравнится с ними в подлости... Если только демоны. Но тех создали такими. Алчность и тяга к власти заложены природой.

— Ведьма на территории стаи. Серьезно? Вы ей доверяете? — спросил я, следуя за Адамом.

— Да. Доверяем.

— Почему?

— Она связана клятвой с Высшим демоном.

— Не могу сказать, что ты меня успокоил, — ответил я, наблюдая за тем, как полная женщина выходит из одноэтажного дома. Темные волосы, одутловатое лицо, свободное платье, из-под которого видны широкие в щиколотках ноги.

— Подождите! Подождите! — выкрикнула она. — Есть такие вещи, что не стоит вносить в дом. Я хочу вначале взглянуть, что вы привезли, — она подошла к рефрижератору, встала на носочки. — Разведай, что там, — прошептала, протягивая руку и ссаживая со своей ладони черную тягучую массу, что недавно была браслетом на запястье. Масса вытянулась в змею и поползла к обезображенным телам. Сделала круг вокруг одного, задержалась у головы второго. — Угу, — выдохнула ведьма. — Выгружайте, я сейчас место освобожу. И вы… входите, — бросила она, задерживаясь на мне взглядом. — Сколько интересного ты привез с собой, Альфа.

Когда бы еще я добровольно переступил порог жилища ведьмы? Да никогда.

Внутри пахло едкими травами, свежевыделанной кожей, металлом и сладкой выпечкой. Я словно попал в пряничный домик ужасов. Такая смесь запахов напрягала куда больше присутствия фамильяра ведьмы, что следовал за своей хозяйкой, изгибаясь боками то в одну сторону, то в другую.

Ведьма шустро собрала записи, разложенные на кухонном столе, поверх скатерти постелила голубоватую клеенку. Надеюсь, это не для того, о чем я подумал.

— Да ты не кривись, проклятый. Я не ем за этим столом, только готовлю, — добавила она и закаркала подобием смеха.

— Это не моя забота, — ответил я, опершись бедром на подоконник.

— И верно, что не твоя, — ведьма не мешала фамильяру подниматься по ее ноге. — Кладите обоих на стол, — распорядилась она, мерзко облизывая губы.

Тела едва помещались на деревянной поверхности, и я все ждал момента, когда одно из них с грохотом упадет на пол.

С их появлением запах в доме стал еще более тошнотворным. Приторно-едкий, отчего я старался не делать полноценных вдохов и не смотреть на то, чем занимается ведьма.

— Так вот оно что, — выдохнула она, склонившись к раскрытой грудной клетке одного из тел. — Все внутри превратилось в кашу.

— И что это значит? — спросил Адам, тоже сохраняя почтительное расстояние до кухонного стола.

— Им вскипятили кровь. Не сдержали изгнанные слова, вот и поплатились.

— А с чего ты решила, что они изгнанные? — уточнил я.

— А разве это и так не понятно? Какой оборотень по доброй воле заключит сделку и поставит свою жизнь на кон? Только тот, кто хочет выжить. Изгнанный. Кстати, их проклятье очень похоже на твое…

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ничего. Я озвучиваю факты. А выводы вы делайте сами. И, Адам, оставь мне их до утра. Возможно, еще что узнаю за это время. А после можно будет сжечь. Не хотелось бы, чтобы они привели сюда тех, кто стоял за изгнанными.

— Без проблем.

— А ты, — ведьма перевел взгляд на меня. — Тебя тоже хочу осмотреть. И вопросы к тебе есть. Если позволишь, конечно. Да и тебе есть что спросить у меня.

— Есть, — согласился я. — Только ответ за ответ.

— Ну это я постараюсь, но не обещаю. Все же есть те вещи, о которых ведьмы не говорят даже под страхом смерти.

— А я могу послушать вашу занимательную беседу? — спросил Адам.

— Не стоит, Альфа, — ответила ведьма.

— Но все же…

— Я обещаю, что интересы твоей стаи всегда выше моих, — произнесла она услужливо.

— Только не забывай об этом, Мария.

— Не забуду, уж поверь, — она повернулась к Адаму спиной и обратилась ко мне. — Покажи, что там у тебя? Не совсем понимаю, что тебя держит на этом свете.

Мне пришлось снять футболку.

— Руки вымой, — попросил я.

— Какой брезгливый, — ведьма выполнила просьбу, не отводя взгляда от моей груди. — Кто же тебе все это нарисовал?

— Представления не имею.

— Это как? — ведьма подошла ближе, сощурилась, присматриваясь.

— А вот так. Я очнулся, когда уже татуировки появились на моем теле.

— Интересно, — хмыкнула она, прикладывая острый ноготь выше моего сердца, очерчивая рисунок по контуру. — Ты или искусно лжешь, или действительно ничего не знаешь. И я не знаю, что хуже.

Мне хотелось сделаться несколько шагов назад, увеличить расстояние, и зверь настороженно порыкивал, озвучивая отношение к происходящему.

— Для кого?

— Для твоей волчицы. Ты же утянешь ее за собой. Печати тебя держат в этом мире, не дают свариться твоим потрохам. Хорошие. Крепкие. Такие не по силам простым нелюдям. Но они не вечны, а вот проклятье будет живо, пока жив его создатель или пока твоя кровь под заклятьем.

— Зачем ты мне это говоришь? — спросил я раздраженно.

— Затем, чтобы ты понимал это, — она уперла острый ноготь мне в кожу. — Сколько они на тебе? Сколько они тебя защищают?

— Чуть больше сорока лет.

О том, что некоторые символы исчезли с моего тела, я умолчал.

— Говорю же, крепкие, — произнесла ведьма завистливо. — Они, — мотнула головой на тела, — добровольно заключили сделку на собственной крови. Дали клятву на ней.

— Если ты намекаешь, что я с ними и нашел какой-то волшебный способ защититься, то ошибаешься, — ответил я, отходя от ведьмы и рывками надевая футболку.

— Я такого не говорила. Я лишь хотела узнать, где ты оставил много крови, м? Возможно, добровольно, возможно, нет. Можешь говорить без утайки. Нас не услышат, я позаботилась об этом.

— А с чего ты решила, ведьма, что я захочу рассказать об этом?

— Действительно, — она подарила мне приторную улыбку. — Я подожду, пока над твоим сердцем изотрется еще пара букв и ты поймешь, что не обойтись без посторонней помощи. Без моей помощи. Думаешь, о тебе не знают в ведьмовском мире, проклятый? Знают. Ты искал помощи среди нас. Да никто не взялся. Профессиональная этика, — расхохоталась она.

Глава 6. Миа

— Таир, — позвала я волка. — Ну так ты идешь? — я коснулась мужской руки. Там, где не было рисунков, а значит, и не было шрамов.

— Да, конечно, — он согласно мотнул головой и принялся избавляться от одежды, совершенно не стесняясь моего присутствия.

Оборотни с легкостью могли разгуливать обнаженными среди стаи, и это не вызывало осуждения, но, как правило, подобное происходило вынужденно. Сейчас же Таир мог прикрыть дверь или хотя бы пройти вглубь комнаты, но не сделал этого. Лишь повернулся спиной.

Футболка полетела на кровать, открывая мощную спину…

— Я подожду тебя… там, — махнула я рукой, отворачиваясь и удивляя себя. Никогда не замечала за собой приступов стеснения. Я давно не ребенок, и голое мужское тело точно не должно приводить меня в смущение. Тем более когда с детства растешь в окружении мальчишек. Я мельком глянула на рисунки, спускающиеся от широкого разворота плеч к пояснице. — В гостиной, — поспешила уйти.

Мне не пришлось ждать. Сразу вслед за мной в комнату вошел зверь. Крепкий. Безусловно сильный. Он встал напротив. То ли ждал приглашения идти, то ли рассматривал меня.

— Пар-р-ра, — прорычал, запуская стайку мурашек по моему телу.

— Как же это… — я не смогла подобрать правильного слова. Ни одно из них не отражало чувств, что бушевали внутри.

— Моя, — протянул зверь.

Вот так, наверное, ощущала себя Лера, когда узнала, что является истинной для оборотня. Волнительно. Пугающе. Отчего-то приятно слышать эти рокочущие звуки волка. Только я жила среди нелюдей с рождения и понимала, что истинность — это один раз и на всю жизнь, даже не чувствуя ответного притяжения в ответ. А вот Лере, как человеку, определенно было сложнее.

Зверь сделал первый шаг. Осторожный. Склонил голову набок и наблюдал. Выдохнул шумно. Следующий — уже более смелый. И за ним еще и еще.

— Хочешь познакомиться? — спросила я очевидную вещь.

Он остановился. Склонил массивную голову, прижал уши и ткнулся пастью мне в руку, вызывая какие-то новые ощущения. Довольные странные. Пьянящие. Щекочущие внутри.

— Пар-р-ра, — проурчал зверь с покорностью, прижимаясь горячим лбом к бедру.

Жутко неловко. Вот даже других слов не подобрать. Когда перед тобой стоит превосходящий по силе зверь и вот так жмется. Показывая и доказывая, что он готов на все ради тебя. И ему не нужно ничего в ответ, только позволение быть рядом.

— Я все еще не чувствую волчицу, — сказала я тихо, испытывая стыд, что произнесла это вслух. Казалось, я почувствовала отчаяние Таира.

— Завтр-р-ра. Ведьма.

— Да, — согласилась я. — Мария поможет, — заверила, поглаживая волка по массивному лбу.

— Пар-р-ра… — фыркнул довольно.

Видеть со стороны, как огромный зверь преклоняет голову перед своей истинной, — это одно. А быть именно той…

Я едва справилась с собой и произнесла непослушными губами.

— Идем гулять, — открыла входную дверь и дождалась, когда зверь нехотя разорвал наш контакт. — Нам туда, — я указала на лес за поселением. — Все знают, что я приехала не одна. Поэтому ты никого не напугаешь.

Волк недовольно дернул ушами.

— Не представляю, что это значит, — ответила я с грустным смешком. — Оказывается, очень трудно понимать других, когда половину тебя отняли.

Он несильно толкнул меня в бок головой.

— Все нормально, — буркнула я, отворачиваясь.

Не хочу показывать слезы. Да и Мария завтра точно обрисует мои перспективы. Если она в свое время могла приглушить зверя Адама, уверена, найдет способ, чтобы помочь и мне. Мы подошли к подлеску. Я втянула приятный, чуть влажный аромат трав и листвы.

— М-м-м. Я скучала по этому запаху. Пахнет домом. Если побежишь на север, там есть речушка, — принялась рассказывать о достопримечательностях. — Левее небольшие овражки. Там любят прятаться птицы. Хотя что я тебе рассказываю, ты и так все почувствуешь. Беги, — я подтолкнула черного зверя. — Набегайся и за меня.

Волк не торопился уйти. Сомневался. Переминался с лапы на лапу.

— Вер-р-рнусь, — проурчал он и неохотно побежал к лесу.

Как же я завидовала в этот момент. Особенно чувству свободы. Когда можно отпустить себя, полностью отдаться инстинктам, дать волю волчице. Бежать и наслаждаться прохладным ветром и звуками леса.

— Ну?! — спросила я требовательно у себя, приложив ладонь к груди. — Мы же дома. Больше можно не бояться, — я замолчала, прислушиваясь. — Ты вернись, ладно?..

Волчица оставалась безучастной к моим мольбам.

Время. Нужно время. Меня лишили звериной половины не за один день, а методично опаивали отваром — значит, и обратный процесс займет немало. Логическими рассуждениями я успокаивала себя на обратной дороге к дому, во время просмотра какой-то музыкальной передачи, что послужила развлечением на вечер. Я и спать легла с мыслью о волчице. Спать… За четыре месяца привычные звуки не стали чужими, но и они заставляли сжиматься, настороженно прислушиваться к скрипам и шагам. Я поймала себя на мысли, что жду возвращения Таира. Его присутствие поможет.

Наконец я услышала ритмичный цокот, он стих у входной двери, трансформируясь в человеческие шаги. Сердце тут же отреагировало на присутствие оборотня. “Тук-тук-тук-тук”, — задолбило как сумасшедшее.

— Таир? — позвала я тихо, переворачиваясь на спину и сосредотачивая взгляд на потолке, разрисованном тенями.

— Это я, — ответил он.

Я улыбнулась, услышав голос.

— Как прогулка?

— Все отлично. Почему ты не спишь? Ты разве не устала?

Человеческие шаги проследовали мимо двери моей спальни.

— Устала, — произнесла я, набрала воздуха в легкие и добавила: — Я ждала тебя.

— Зачем?

— Не знаю. Тревожно. Думала, что дома все забудется…

— Забудется. Но не сразу, — пообещал Таир.

— Да. Не сразу. А очень бы хотелось. Спокойной ночи, — ответила я, не зная, как продолжать разговор и нужно ли это делать.

Глава 7. Таир

— Я не верю в то, что озвучила Мария, — призналась Миа после продолжительного и напряженного молчания. — Мне не нужно иметь чутье волчицы, чтобы знать, хороший ты человек или нет.

— А если я плохой? — спросил я, приближаясь к ней.

Безоговорочная вера пары льстила. Мы практически чужие друг другу, но Миа пыталась защитить меня. Приятно. А еще приятно находиться рядом с ней. Ни с чем несравнимое ощущение. То тепло, что исходило от волчицы… оно… окутывало, впитывалось и проникало под кожу. Заполняло собой пустоты внутри, что остались после смерти сестры. Каждая минута, проведенная рядом со своей истинной, только усиливала желание дышать одним с ней воздухом, коснуться, обнять…

— А ты плохой?

— Нет.

— Тогда к чему эти вопросы? — Миа неловким жестом смахнула волосы с лица.

Не думаю, что ей на самом деле мешали пряди, так она не позволила взять себя за руку. Ничего. Я готов ждать. Ждать столько, сколько нужно. Сегодняшняя ночь и так стала точкой начала нашего сближения. Волчица разрешила обнимать себя, успокаивать. Доверилась. Чуть открылась. Зверь урчал от удовольствия. Ему нравилось оберегать свою пару. Быть кожа к коже.

— Хотел понять, что ты думаешь обо мне.

— Я уже все сказала, — она сдвинулась к спинке дивана и подтянула ноги. Отсутствие волчицы не давало ей привычной жизни. Миа мерзла, когда другие оборотни чувствовали себя прекрасно. — Я не верю словам ведьмы. Они всегда говорят много, часто довольно грубо. И в этот раз я вижу попытку разговорить тебя или вывести на эмоции. Что в принципе одно и то же. В эмоциях мы говорим много того, чего не следовало.

— Она и Адам вправе меня подозревать. Я — чужак.

— Если они это и делают, то не со зла, — Миа смотрела на меня украдкой. Бросая мимолетные взгляды. Боялась. Только я не до конца понимал: меня или себя. А ее стеснительность была мне только на руку — я мог рассматривать красивое лицо, не прячась. Мог наблюдать за движениями и жестами, обретающими уверенность и плавность. Не было больше напряженных коротких рывков и неполноценных вздохов. — Чуть больше десяти лет назад наша стая тоже потеряла волчонка. Арниса. Племянника Адама. Это очень сложная и тяжелая история.

— Расскажи, — я пересел ближе к волчице.

— Младший брат Адама покинул нашу стаю и узнал свою пару в ведьме. Некоторое время мы думали, что он мертв, но Эрил вернулся к нам с волчонком. Новорожденным сыном. Ведьма оставила их. Как объяснила Мария, сыновья для ведьмы не имеют ценности, они не могут полноценно развить колдовской дар. Почти пустые магически. Но спустя несколько месяцев на стаю было нападение ковена. Матери Арниса, того брошенного волчонка, среди ведьм не было. Но Верховная все равно требовала отдать им дитя. Нападение мы отбили — ковен на тот момент был ослаблен. Но не уберегли малыша. В один день он просто исчез. Исчез, — выдохнула Миа с отчаянием.

— А потом? — я взял прохладную ладонь в свою и сжал ее.

— А потом Эрил, отец волчонка, ушел на поиски, — она ответила на мои прикосновения, провела подушечкой большого пальца по рисунку на кисти. — Об их судьбе нам ничего неизвестно.

— Это многое объясняет, — сказал я, обдумывая услышанное.

— Да. Поэтому не думай, что Мария или Адам хотят задеть тебя. Они защищают всех нас. Альфа защищает стаю, а ведьма защищает его.

— Странная преданность для ведьмы, — заметил я.

— Самая крепкая. Из чувства страха, — тихо ответила Миа, но не стала продолжать. Она мелко подрагивала то ли от холода, то ли от волнения.

— Позволь, — я придвинулся к волчице плотнее и обнял. Не стал брать ее на руки, побоялся. Чувствовать страх и настороженность своей волчицы то еще удовольствие.

До чего хрупкая. Словно хрустальная. Тронь — и повредишь. И такая же тонкая, почти прозрачная кожа. На контрасте с моей она казалась почти белой.

— А что, если?.. — Миа перевела на меня хмурый взгляд. — Что, если все-все связано? — высказала она предположение. — Твое проклятье, исчезновение волчонка, мое похищение? — в теплых карих глазах вновь поселился страх. — И все исчезновения волчиц… Что, если твоя сестра?..

— Продолжай, — попросил я.

— Ее же тоже забрали, да?

— Да. Но это были люди, а не изгнанные оборотни. Обыкновенные люди. Возможно, охотники. Я так и не смог выяснить.

— Я все равно считаю, что все эти события связаны. Пусть между ними и столько прошедших лет. Кому-то нужны волчицы… кому-то нужны и наши дети… — Миа договорила севшим голосом.

“Наши дети”, — человеческая часть понимала, что под этой фразой Миа имела в виду потомство всех оборотней, но другому мне это было не объяснить. Зверь зарычал, оскалился, пытался взять верх, заставил крепче сжать в объятиях волчицу.

— Я не знаю, — честно ответил я. — Не знаю, — повторил, ощущая накатывающую волну ужаса. Удушающе сильную. Превращающую мышцы в камень. Опасность — вот что чувствовал зверь.

— А ведь твоя волчица в чем-то права, — я услышал холодный безжизненный голос за дверью дома.

Вампир. Высший вампир. Неужели Альфа успел переговорить с соседней стаей и получить помощь так быстро? Да Высшие вампиры вообще не спешили иметь дела с оборотнями. Вооруженный нейтралитет — это лучший вариант нашего сосуществования. Мертвые, холодные внутри и снаружи, жестокие.

— Что ж… — протянул надменно голос. — Если вы собираетесь продолжать делать вид, что вас нет дома, я не стану тратить собственное время на помощь тем, кто ее игнорирует.

Дверь открылась, впуская Адама и позволяя увидеть вампира. Высший обездвиженной куклой стоял в паре шагов от порога. Мазнул взглядом по Мии и сосредоточился на мне.

— Примечательная внешность, — заметил вампир. — Столько всего на теле. Хорошо, что твое проклятье, волк, совпало с модой на татуировки, — он оскалился в белоснежной улыбке, демонстрируя крупные клыки. — Тик-так, — удлиненным острым ногтем постучал по циферблату часов.

— Да, время, — заговорил Адам, — мы благодарны тебе, Александр…