Пролетая над гнездом дракона

1. С милым рай и в… Постойте, какая пещера?

Костёр щедро дарил тепло, освещая лица и протянутые к нему руки. Потрескивали дрова. От потревоженных палкой углей взметались в небо искры. Владе Есниной хотелось придвинуться ближе, но тогда стерпеть жар будет невозможно, а так спина мёрзла — из ущелья тянуло сыростью. Вот тебе и конец июня! На высоте двух километров над уровнем моря только днём чувствовалось лето, а стоило солнцу спрятаться за горами — возвращалась мартовская холодрыга.

Влада до сих пор не верила, что решилась на эту авантюру. Горный поход. Палатки, рюкзаки, туристические ботинки, камни под ногами, чай на костре, заварное пюре и лапша с тушёнкой, какао с разведённым сухим молоком… Шоколад с орехами — деликатес.

За прожитые двадцать пять лет Влада убедилась, что она сугубо городской человек. Даже дачного участка у её семьи не было. Досуг проводили в музеях, концертных залах и театрах, а путешествовали исключительно по городам страны и Европы. Ни Таиланд, ни Индия, ни даже Турция и Египет Есниных не влекли. Картины, стихи, музыка, архитектура — вот и все интересы помимо работы. Единственный раз восьмилетнюю Владу отправили в лагерь отдыха — она и двух дней не выдержала. Так ревела в трубку и просилась домой, что отец не поленился сгонять на машине за сто километров и забрать плачущего ребёнка.

Спроси её по прошествии многих лет, что так напугало в лагере? Воспитательницы были вполне доброжелательные, ребята спокойные и весёлые, территория ухоженная: сосновый лес вокруг, земляничные полянки, ромашки, бабочки… «Не нужна мне природа! — рыдала в трубку выдернутая из семьи девочка. — Хочу асфальт, а цветы чтобы на клумбах у фонтана!». Сейчас смешно вспоминать, хотя… Наверное, Влада интуитивно чувствовала, что семья скоро треснет, и хотела отпущенный срок жить с мамой и папой под одной крышей.

— Застыла? — спросил Прохор, придвигаясь ближе. — Иди ко мне под крылышко!

Он распахнул ветровку, заведя одну полу за спину Влады, и обнял её, прижимая к себе. Сразу стало тепло-тепло.

— Спасибо, — она положила голову на его плечо и потёрлась ухом, устраиваясь на колючем свитере.

Дым, до этого норовивший выесть глаза, наконец, отвернул. Хорошо. О том, что завтра предстоит очередной переход к горному озеру, думать не хотелось. Ноги с непривычки ныли, в голове шумело от недостатка кислорода. Савелий — инструктор и по совместительству приятель Прохора — обещал, что дня через два новички акклиматизируются и начнут получать удовольствие. Верилось не очень. Влада могла смириться с проживанием в палатке и хождением за водой к ручью, лишь бы никуда не тащиться с грузом на горбу. Понятно, что всё самое тяжёлое лежало в рюкзаках у мужчин, но и относительно лёгкий Владин реально оттянул плечи, она не раз ловила себя на страстном желании остановиться и выкинуть что-нибудь в кусты, пока никто не видит. Вряд ли такое получилось бы. Шли по одному след в след: девушки во главе, инструктор замыкающим.

— Понравился?

Она не поняла вопроса.

— Что?

— Савелий, говорю, понравился тебе?

Прохор говорил шёпотом, было трудно понять: шутит или серьёзно. Влада отстранилась, посмотрела в лицо. Серьёзен. Как он засёк, что она смотрит на Савелия? Тот действительно очень обаятельный, шутит всё время, байки рассказывает, местные страшилки. Девушки, а их тут ещё три, глаз с него не сводят. Влада тоже смотрела, пока Прохор не спросил.

— Ревнуешь?

Он нахмурился и отвёл взгляд:

— Просто хотел предупредить. Савич не по женскому полу спец.

— Кто? — не поняла Влада.

— Савелий. В школе его Савичем звали.

Стало неловко. Собственно, почему должно быть неловко? Она и не думала флиртовать с инструктором. Все воспринимали Владу с Прохором как пару. Даже на глазах у малознакомых людей она не стала бы игнорировать своего парня и заигрывать с другим. А смотрела? Да. Надо куда-то смотреть, не сидеть же с закрытыми глазами?

Она высвободилась из объятий и встала.

— Пойду разомнусь.

Прохор порывисто поднялся:

— Отличная идея. Подожди, захвачу фонарик.

Пока он лазил в палатку, Влада успела отойти метров на пять. Остановилась. Идея уже не казалась отличной. Может, вернуться и забраться в спальник? Время детское, но…

Послышался хруст быстрых шагов. Силуэт Прохора, освещённого костром со спины, быстро приближался, перед ним мельтешил яркий круг от фонаря.

— Я здесь, — окликнула Влада.

— Вижу. Возьми куртку, как бы не простудиться.

Заботливый какой! Пуховичок захватил. Она нырнула в рукава  с наслаждением почувствовала, как спину и плечи обнимает лёгкое мягкое тепло.

— Спасибо!

Ещё немного прошлись, обогнули уступ, остановились. Отсюда костёр не видно, разговоров и музыки не слышно. Можно вообразить, что они одни в огромном мире. Только звёздное небо над головой, поблёскивающие в лунном свете снежные пики гор, ущелье с весёлым ручьём под ногами.

Прохор, до этого обнимавший её, отстранился и встал на одно колено:

— Владислава!

Отступила, стряхивая созерцательное настроение:

— Поднимись сейчас же! Камни холодные, — сказала сердито.

Не любила, когда её называли полным именем — так мать обращалась, прежде чем наказать или отругать. Правда, «Слава» не любила ещё больше. Вечно шутники подначивали: Слава, спой! А ей реально не нравилось сравнение с известной певицей. Ну не в пользу светловолосой, блёклой худышки оно было.

— Влада, — поправился Прохор, — надеюсь, ты сообразила, зачем я затеял романтическое приключение?

С этим поспорила бы. Если уж затевать что-то необыкновенное, можно было в Питер поехать или Казань. На крайний случай сгодился бы ресторан «Седьмое небо» в Москве. Включаться в игру не стала:

— Встань, я тебя прошу.

Мужчина упрямо мотнул головой и достал из нагрудного кармана бархатный футлярчик. Раскрыл. Колечко из белого золота сверкнуло россыпью бриллиантов.

— Будь моей женой! Давай, как только вернёмся, сразу подадим заявление…

2. Удивительное рядом

Влада сопротивлялась, как могла. То подгибала колени, повисая на руках у бандитов, надеясь, что те устанут волочь непослушную пленницу, тогда она сумеет вывернуться и убежит. То упиралась ногами, всем весом отклоняясь назад. Бесполезно. Мужики, похоже, сделаны из стальных канатов. Они лишь приподнимали Владу над землёй и встряхивали, словно куклу, принуждая шагать дальше.

Разодранная верёвками кожа на запястьях противно зудела. Владе хотелось дотянуться до них зубами и ослабить узлы. Никто ей этого не позволял. Бандиты, почти не запыхавшись, быстрым шагом шли по дороге, обменивались короткими совершенно непонятными репликами и поглядывали в небо, где продолжали нарезать круги драконы. На суровых физиономиях не было ни сожаления о заваленных камнями людях, ни радости, что сами чудом остались живы. А ведь не успей девушка нырнуть в пещеру, всех бы угробило камнепадом. О чём беспокоились незнакомцы, вооружённые кривыми ножами и чем-то похожим на кувалду, понять было трудно. Драконы им точно не нравились. Надо сказать, Влада тоже смотрела на них с опаской. Что если поднимут в небо?

Поморщилась, вообразив, как огромный ящер хватает её, стряхивая мужиков, и уносит в гнездо на корм детёнышам. Будет ли это хуже, чем остаться в руках у дикарей? Хотелось зажмуриться и попасть домой. Попробовала даже, но только очередной тычок получила. Надо как-то освободиться. На себя рассчитывать было бессмысленно, оставалось только верить, что товарищи спохватятся и пойдут на поиски.

Быстро ли они сообразят, что потеряшки прошли сквозь мерцающую завесу? Представила, как инструктор и остальные парни минуют водопад и наткнутся на заваленное камнями тело друга, всхлипнула. Вонючий зыркнул на неё и загоготал, раскрыв рот, полный гнилых зубов. Молодой тоже смеялся, но не так громко. Перегруженная необъяснимыми впечатлениями психика не выдержала, снова отключив сознание. Погружаясь во тьму, Влада успела обрадоваться такому избавлению и забылась.

Пришла в себя от резкого ударившего в нос запаха. Открыла глаза и с удивлением увидела склонённое к ней незнакомое лицо. Вытянутый череп нового персонажа отличался от круглоголовых бандитов. Длинное лицо, бледная усеянная едва заметными веснушками кожа, тонкие ниточкой губы, выдвинутый вперёд подбородок. Впечатление нестарый мужчина производил двойственное. Не красавец, но хоть не злобный, и то утешает.

Заметив, что девушка очнулась, он выпрямился во весь немалый рост и почти достал макушкой крыши палатки, где они находились. Или нет, это, скорее, был шатёр. Для палатки великоват. Влада села на своём ложе, застеленном лоскутным одеялом, стянула на груди полы куртки, сжавшись в комок. Не мёрзла, просто чувствовала себя неуютно и хотела как-то собраться.

— Где я? Что от меня хотят? Кто вы такие?

Мужчина поморгал, вслушиваясь в музыку её голоса, потом дёрнул головой, словно гоня неприятную мысль, и заговорил сам. Язык был незнаком. То есть абсолютно незнаком. Влада вполне способна различить десятка два или хотя бы сообразить, к какой группе языков относится услышанная речь. Но не в этот раз.

Видя, что девушка беспомощно хлопает ресницами, человек заговорил иначе. Видимо, другое наречие, но опять ни слова не понятно. Ещё одна попытка, и ещё…

Перед ней стоял полиглот, но, как ни удивительно, при всём богатстве знаний не владел ни английским, ни французским, ни немецким, которые Влада смогла бы понять, ни, разумеется, русским. Устав чирикать, длинный воззрился на пленницу, ожидая её реакции.

— Татри, — произнесла она слово, неоднократно слышанное в разных вариантах. Решила, что это значит «женщина» или «девушка». Раз уж она сама девушка. Подумала: если сюда позовут даму, они скорее договорятся. Переговорщик сделал ещё одну попытку, выдав длинную фразу, но Влада отрицательно покачала головой и повторила: — Татри.

Длинный понимающе кивнул и, подойдя к собранному гармошкой выходу, за которым маячил коренастый охранник, приказал кому-то невидимому привести женщину. Так, во всяком случае, показалось Владе. Уже через минуту послышались быстрые лёгкие шаги, в палатку впорхнуло юное создание с тяжёлой чёрной косой, переброшенной через плечо. На девушке были плотные шаровары и поверх рубахи из тонкого белёного льна жилет на шнуровке.

Присев на край лежанки, девушка потянулась к Владе и вгляделась в её лицо. Потом обернулась к длинному, покачала головой, сказав что-то про «татри». Влада догадалась, что её этой самой татрой не признают.

Испугавшись, что незнакомка уйдёт, Влада схватила её за руку:

— Послушайте, я случайно сюда попала. Меня приняли за кого-то другого! Мне нужно вернуться в пещеру. Друзья будут беспокоиться, мы же ненадолго ушли гулять и пропали, — на секунду замолчала и заплакала, кусая губу. Едва смогла собраться и договорить: — Мой жених погиб, его камнями засыпало…

Девушка ласково погладила её по руке, потом указала на себя:

— Цветла. — Ещё раз постучала пальчиком по своей груди, повторила: — Цветла.

— Света? — удивилась Влада, понимая, что незнакомка называет своё имя. Надо же, дома осталась подруга Светланка, а тут её тёзка.

Девушка отрицательно покачала головой и ещё раз настойчиво произнесла:

— Цветла. — Потом ткнула в ключицу Владе, ожидая ответа.

— Владислава, — назвалась та, — то есть Слава… нет, лучше Влада.

— Лада?

— И так можно, а вообще-то Влада. В-в-влада.

Цветла кивнула и вновь указала на себя:

— Татри, — пальчик вернулся к Владе.

— Не понимаю.

Мужчина, всё это время стоявший в стороне, приблизился. Теперь он тыкал пальцем. Сначала в себя:

— Бренер. Солос. — Потом показал на Владу: — В-в-влада…

Пауза, по-видимому, означала, что девушка должна в чём-то признаться. Она пожала плечами и вздохнула:

— Я что-то туго соображаю.

Цветла поднялась и быстро заговорила, темпераментно указывая мужчине на выход. Переводчик пытался спорить, оперируя к какому-то Лубею, потом кивнул и вышел, задёрнув за собой полог. Сразу стало легче.