Прощая измену

Пролог

Аркадий.

Бывает, один вечер может разрушить

всю твою жизнь…

Просыпаюсь от того, что хочется пить. Не открывая глаз, протягиваю руку, пытаясь нащупать телефон на прикроватном столике, рука проваливается в пустоту. Что такое?

Щурюсь от яркого солнечного света, в чём дело, кто открыл шторы? Медленно обвел комнату глазами – где это я. Где то в гостинице и по интерьеру в очень нехилой гостинице.

Натыкаюсь взглядом на рядом со мной вздымающееся бедро. Голое бедро чужой бабы.

Она лежит ко мне спиной, вернее задом. По дыханию слышу - не спит. Притворяется? Чёрт, да кто это?

– Эй! – я приподнялся на локтях, окликнул её:

– Ты кто?

Девушка жеманно подтянулась, ё-моё, какие позы она принимает выгибаясь и задрав руки над головой. Откинув волосы и демонстрируя грудь, девушка села.

– Проснулся? Как спалось, милый?

– Бля, какой я тебе милый. Ты кто?

– Фу, Аркаша, какой ты спросонья не романтичный. А вчера горы золотые обещал.

Она сердито встала. Красивая, чертовски красивая девушка с длинными светлыми волосами. Большие глаза, безукоризненный мейк-ап, (как они так умудряются спать, что утром как картинка с журнала. Я, например, когда сплю, рою подушку носом как бульдозер).

А девчонка прям спросонья как картинка. Точёный носик, персиковый румянец, припухшие губы. Не смущаясь наготы красотка подошла к каминной полке, плеснула в гранёный фужер янтарную жидкость. С утра коньяк? Ну и замашки.

Я отвернулся от неё, прикрыл глаза. Вчера…Что вчера было то. Корпоратив, помню мы с всей бандой пили, потом поднялись в бильярдную. Потом…, вот, кажется вспомнил, вот эта светленькая подошла, мы выпили. А дальше ничего и не помню…

Чёрт, зачем же я так напился.

Сонька дома одна, я её не предупредил, что задержусь. Да и ладно, она привычная. Переживёт.

Мать твою, сколько время? Я подскочил. Нещадно болела голова, а главное, я толком ничего не могу вспомнить. С удивлением обнаружил, что я совершенно голый. Тряпки разбросаны по всей комнате.

Зашёл в ванную, охренеть, на кого я похож. Ледяной душ довольно быстро привёл меня в чувство. Так, то что я вляпался в банальный перепих это, конечно, не страшно, но глупо.

Я считаю себя благоверным мужем, у меня есть Соня и мне больше никто не нужен. Так, единичные случаи трахов не считаются. Мужчине без этого никак.

Голова гудела. Надо будет больше не напиваться, а то хрен знает что ещё может случиться. И девушка эта, что стоит в дверях ванной и наблюдает за мной. Кто она такая. А, наплевать. Перехватил её зовущий взгляд в зеркале:

– Чего уставилась, голых мужиков не видела?

Повернулся к ней, захлопнул дверь перед её носом. Пока чистил зубы, надеялся, она уже убралась.

Вышел из ванны, не тут то было. Незнакомая блондинка как была голая, так и стояла. Фу, блин… бросил ей простыню с кровати:

– Прикройся.

– Аркаша, что такое! Вчера ты был нежен, предложил стать твоей любовницей и я согласилась!

– Слушай, э… Не помню, что было вчера. Забудь всю эту хрень. Я женат.

– И что? Ты спокойно изменил своей жене. Я замуж за тебя не собираюсь.

Я изменил? Чушь какая. Измена, это когда с чувствами, с настроением ты меняешь жену на кого то. На любовницу, в которую вкладываешься деньгами, временем, удовольствием. Мне любовница не нужна. Я свою Софию ни на кого не променяю. Моя жена чистый ангел – причём тут измена? Простой загул.

Да и вообще, не этой красотке рассуждать на темы морали. С такими дамами как она я могу делать в постели то, что не позволю со своей Софией. Собственно, именно для этого я их и снимаю.

Девушка допила свой коньяк, повернулась ко мне:

– Вчера я успела влюбиться в тебя, Аркаша, причём я порядочная девушка, не какая то там.

– Порядочная, это хорошо. Сколько тебе надо денег, чтоб ты собралась и исчезла?

– Пупсик, ты серьёзно? Никуда я не исчезну. Я хочу быть с тобой.

– Отстань, то что случилось, это пьяная случайность.

– Ну для тебя, может и случайность, а для меня всё серьёзно.

Она демонстративно прошла мимо меня покачивая крутыми бёдрами. Почти коснулась голой грудью, призывно выставив клубничные горошины сосков, кинула мне свой телефон:

– На, посмотри, как ты вчера заливался соловьём.

Я взял её телефон: с экрана вылился на меня ушат херни: я под ней, она извивается на мне, какие то невнятные слова, хрипы, стоны.

– Зачем ты это снимала?

– Я всегда снимаю, потом пересматриваю. Мне нравится секс вообще, а с тобой он был улётным.

Я вдруг сообразил, что не знаю, как её зовут. Молча смотрел на неё и до меня постепенно стало доходить, что здесь происходит.

– Как тебя зовут?

– Пупсик, ну ты чего? Правда забыл? Аллочка меня зовут. Но ты при всех сказал, что я твоя Мышка.

Я стоял перед окном, не глядя пытался застегнуть запонку.

– Алла, назови сумму, мы расстанемся и забудем об этом недоразумении.

– Нет, Аркаша, мне не нужны твои деньги. Мне нужен ты.

Она подошла ко мне, обвила шею руками:

– Не торопись, Пупсик. Посмотришь, ты без меня теперь спать не сможешь. Ах, как ты стонал, рычал. Я ещё не то умею, тебе понравится.

Я ошарашенно слушал откровения наглой девицы и не понимал: она серьёзно? По видимому, с её стороны – да. Она не замолкала:

– Я ведь не мешаю твоей жене, Аркадий. Зато я всегда буду рядом, стоит тебе только позвонить. Я буду ждать твоего звонка, прям глаз не спущу с телефона.

– Зачем тебе это, что ты от меня хочешь, Алла.

– Мне нужен секс с тобой, ночи, ужины, прогулки, путешествия. Ты обалденный, красивый, жаркий. Ну миленький, не прогоняй меня, я буду послушная, Пупсик.

Глава 1

Глава 1

Завтрак только закончился, я сидела за столом и как на ядовитую змею смотрела на забытый телефон мужа.

Он лежал чёрной кляксой на белоснежной кружевной салфетке и просто гипнотизировал меня.

Аркадий вышел только что, вернуться мог в любую минуту, а я сидела и не отрываясь смотрела на аватарку, настырно мелькающую на экране.

Я сердцем поняла чей это портрет. Физиономия любовницы!

Пульс застучал пишущей машинкой. Надо было встать, немедленно догнать мужа, вручить ему забытый телефон и жить дальше. Для самой себя сделать вид, что я ничего не заметила и не поняла кто ему позвонил.

Отодвинуть от себя правду, настырно рвущуюся из телефона наружу и жить дальше.

Я знала, так многие живут. Подруги часто рассказывали об историях измен. Неужели эта зараза коснулась меня и отравила мою жизнь?

Если бы я догнала Аркадия, отдала ему чертов айфон, то не успела бы заглянуть в экран ещё раз. И тогда моё сердце осталось бы целым, жизнь не была поделена надвое, я снова была бы счастливой женой любимого мужа.

Только я знала, что это беда уже случилась. Отмотать назад время не получится.

Его телефон стоял на беззвучном, натужно вибрировал, просился взять, ответить. Черный, солидный глянец телефона любезно и настойчиво излучал красивое, кукольное личико с пухлыми губками.

Я медлила, оглушённая правдой. Стоило протянуть руку, схватить, смахнуть по экрану, заорать:

– Кто ты такая! Проваливай из жизни моего мужа! – глядишь, разлучница бы испугалась, исчезла.

Конечно, я струсила. Экран погас, я сглотнула, подумала: может привиделось.

Чего я сама себя накручиваю. Ну мало ли кто может мужу позвонить. Работа у Аркадия ответственная, он завязан на многих конторах. Может, это сотрудница. Красивая, холёная, наглая сотрудница?

С накаченными, призывно полуоткрытыми губами и вывалившимся бюстом? Ага, прям не сотрудница, а картинка, писанная лубочными красками: глазки синие, губки алые.

Наврать себе не удавалось.

С каких это пор у мужа в личных звонках сотрудницы. У Аркадия есть собственный секретарь, личный помощник, откуда эта наглая девка в его телефоне?

Думала, успокаивала себя, искала оправдания смазливой мордашке, сама себе не верила. Телефон снова мурлыкнул.

Спорить с самой собой последнее дело. Я так и сидела, смотрела как кролик на удава в чёрную бездну экрана.

Рука автоматически дёрнулась, я смахнула по экрану. Где-то далеко в голове пронеслось: "Не делай этого, Соня, это неприлично. Ты не такая".

Неугомонная "сотрудница" прислала сообщение на ватцап. Я открыла его и впала в ступор.

Худенькая фигурка в чёрном белье и чулках, снизу подпись:

– "Пупсик, как тебе твоя мышка?"

Я тут же выключила телефон, воровито отдёрнула руки, заслышав торопливо приближающиеся шаги мужа.

Образ бесстыжей мерзавки, перетянутый тонкими полосками нежного кружева стоял перед глазами. Мой муж изменяет мне с белобрысой дрянью. А мне говорил, что ему нравятся знойные сахарные булочки, такие как я.

Врал. Врал и врёт.

Я открыла кухонный шкаф, приняла озабоченный вид, будто копаюсь в продуктах. Бестолково смотрела на банки с крупой, не соображала что делать дальше.

Муж вбежал в столовую со словами:

– Ах, вот он где, мой верный друг. А я то думал, где мог его забыть.

Аркадий схватил телефон, настороженно скользнул по мне взглядом, я сделала отрешённый вид, саму изнутри колотило мелкой дробью.

Я так боялась выдать себя. Страшно было произнести свою догадку вслух. Аркадий что то сказал, я переспросила:

– А?

Он улыбнулся, уже из двери помахал мне и скрылся. А до меня только сейчас дошло всё, что я увидела… "Пупсик", значит...

Мои дорогие читатели! Приветствую Вас в новой романтической истории. Вас ждёт роман о любви, сомнениях. О сложном выборе и о том, как порой обстоятельства вмешиваются в судьбу.

Жду ваших комментариев, обязательно отвечу на каждый. Ваш автор Анна Эдельвейс.

Глава 2

Глава 2

Я проследила глазами за Аркадием. Он вышел, я отправилась за ним, неслышно, крадучись, так, чтобы он меня не заметил.

Я сердцем чувствовала, он сейчас включит телефон и обязательно заметит сообщения от белобрысой.

Боже, позорище, я слежу за собственным мужем?

Трелью разразился звонок у него в кармане пиджака. От неожиданности я замерла, вжалась в стену.

От напряжения шумело в ушах. Блин, я слышала удары собственного сердца вместо того, чтоб слышать слова мужа.

Мне надо было услышать всё собственными ушами. Всё что эти двое скажут друг другу.

То, что я видела, вероятно не до конца убило мою душу. Я кралась за мужем и мне надо было удостовериться, что я права и мои подозрения это самая настоящая правда!

Аркадий вышел на ступени, я стояла прямо за ним. Нас разделяла тонкая, почти несуществующая перегородка приоткрытой стеклянной двери.

Я смотрела на фигуру своего мужа. Красивый, крепкий качок с рельефными мышцами даже в пиджаке прожигал желанием притронуться к нему. Узкий зад, размашистые движения рук, косая сажень в плечах. Всё это картинкой из журнала стояло передо мной.

От одного взгляда на него подкашивались ноги – я жена ослепительно красивого, знойного мужчины. Сколько раз ловила на себе завистливые взгляды женщин. Сама гордо задирала подбородок: да, завидуйте, этот мужчина мой!

(Вот ведь дура! Мне в голову не приходило, что в это время мой муж таскается с "мышками"! Вовсе он не мой.)

Я судорожно вздохнула, от всей души мечтая, чтобы мой Аркаша засунул телефон в карман и пошёл к машине.

А может быть окликнуть мужа, позвать, пока не поздно. Прикинуться, что хотела спросить его про ужин. Лишь бы не дать ему чёрным по-белому написать слово "Измена".

Если он сейчас ответит на звонок своей "Мыши", значит всё правда. Аркаша так близко, стоит протянуть руку и дотронусь до него, отвлечь.

Если бы муж почувствовал мой взгляд, обернулся, он увидел бы меня. Скинул звонок и я снова поверила, что он любит меня. Только меня!

У судьбы на моё будущее были другие планы. Аркадий стоял ко мне спиной, засунув одну руку в карман, другой прижимал телефон к уху. Я собственными ушами слышала его слова:

– Что? Да, Алла. Не отвлекай меня.

Итак, эту белобрысую тварь зовут Алла. Я спряталась за косяк, слушала каждое Аркашино слово, кожей ощущала бархатистый тембр его голоса. С болью в сердце боялась услышать сексуальные нотки, с ужасом ждала ласковых признаний. Правда, всего этого я не услышала, голос мужа был скорее раздражённым. Всё равно он гад!

Я отодвинулась на пару шагов, стирая слёзы с лица смотрела в спину любимого человека. Любимого до одури, до полного в нём растворения.

Смотрела и не узнавала. Аркадий показался мне чужим, незнакомым.

Выглянула снова, мой муж шел к машине. Сел в майбах и через минуту скрылся.

Я без сил опустилась на пол возле двери. В голове не было ни одной мысли. Я оперлась на стену, оглядывала прихожую, стены, лестницу идущую на второй этаж.

Каждый сантиметр здесь пропитан моей заботой. Я так берегла свой мир, в котором поселила наше счастье, что выпустила из виду само счастье.

Сейчас в этот мир пробралась третья лишняя по имени Алла.

Горько сознавать, Аркадий давно не обращает на меня внимание. Я для него робот, послушный робот, не больше. Точно выверенное расписание, которому я неукоснительно должна следовать. Аркадий педант во всём.

Я понятия не имела сколько он зарабатывает. На все покупки должна была объяснять ему куда собираюсь тратить деньги. Нет, он не жадничал, но не особо разбрасывался деньгами. Достаточно ревнив, я должна была отчитываться - где, с кем была, куда ходила, о чём говорила. И, может быть, я бы возмутилась, но зачем?

Деньги зарабатывал Аркадий, он далеко не олигарх, но, жили мы на широкую ногу (в моём понимании). Я одета, обута. Да у нас все соседки так жили в нашем посёлке.

К тому же, мы уже год в браке, а я не могла забеременеть. Это главная причина, по которой я считала себя недостойной своего мужа и закрывала глаза на его требовательность.

Я с горечью вспоминала портрет той белобрысой куклы в его телефоне. Вот ведь беда, я и сама чувствовала, что не дотягиваю до неё. В смысле яркости. Вернее нет, не так.

Я хранила в себе чистоту, нежность, а его любовница просто сияла вульгарностью. Получается, грош цена моей воспитанности?

Как он её называл, Мышка? Надо же, меня так не назвал ни разу. Я для него была просто Соня или в минуты волнения "Котёнок".

Я поднялась с пола, пошатываясь побрела в кухню. Автоматически убрала посуду, вытерла стол. Оглядела свое царство чистоты.

Какая же я дура! Каждый день ломала голову, что бы такое ему приготовить, уложить на тарелку покрасивее, а ему это нафиг не было надо. У него в мыслях была и есть его "Мышка".

Я посмотрела на себя в отражение микроволновки. Муж привык меня видеть и днём и ночью с тщательтной укладкой, в идеально подогнанном домашнем платье. А сейчас что за пугало смотрит на меня в отражении. Заплаканные глаза, чёрные круги под глазами, растрепавшиеся волосы.

На кого я похожа…

Так, надо взять себя в руки, подготовиться к возвращению предателя. Привести себя в порядок и решить как мне быть?

Смолчать или вывалить на него правду?

Листаем дальше…..

Глава 3

Глава 3

– Я уезжаю на 2 дня.

Муж выглянул из столовой, что-то дожёвывая на ходу.

– Хорошо.

– Что значит хорошо? Ты раньше говорила, что будешь скучать, –

Аркадий удивлённо обернулся на меня.

Я сидела в кресле, сцепив зубы и делая вид что не знаю про его девку!

Мало того, что полвечера убила на раздумья, на запудривания носика, покрасневшего от слёз. Сижу тут, со всех сил пытаясь скрыть, что знаю правду. Так ещё должна подскочить и залепетать с придыханием, что буду ждать его возвращения?

Голос мужа долетал до меня как через вату, я никак не могла решить что делать. Вскочить и вцепиться ему в физиономию? Просто начать орать, что всё знаю?

С другой стороны, а что, собственно, я знаю. Вдруг мои мысли – это только мои фантазии и та самая фотография, что я увидела в его телефоне – ничего не значит?

Сегодня вечером всё было не как всегда. Обычно ужин проходил чуть ли не при свечах, я устраивала целую церемонию из подачи на стол.

На сегодняшнем ужине я в столовой не появилась. Аркадий, к моему удивлению, нисколько не озаботился переменами на кухне. Гремел там крышками, хлопал холодильником. И вот заявился в гостиную с набитым ртом сообщить о своём отъезде в командировку.

"Точно в командировку? А может на свидание с любовницей?" Мои фантазии снова пустились в пляс в голове. Я вытрепала себе душу размышляя что делать – сказать, что всё знаю или искать подтверждения?

Я всё не решалась признать в собственной голове правду: мой муж спит с другой. Разум взял верх, я обиженно пробурчала:

– Какая мне разница на сколько ты уезжаешь. 2, 4, 6 дней – а может быть на месяц?

В конце концов измена, Аркадий, не может скрываться вечно.

Он сел. Спросил:

– Откуда ты узнала.

Меня как обухом ударило по голове. Значит, правда…

– Получается, Аркаша, это всё что тебя интересует? Откуда я узнала?

– Подожди, котёнок, это не то, что ты думаешь. Там всё кончено.

У меня пол качнулся под ногами. Вот я и влетела в болото правды. Если минуту назад ещё были сомнения, то теперь всё – измена!

– То есть всё-всё? А твоя "Мышка" об этом знает? – я умудрялась вести беседу.

– Как…– он вскинул брови, его лицо побледнело.

Я смотрела на смешно вытянутые губы моего мужа в букву "о", прошипела:

– Убирайся отсюда к своей Мышаре, "Пупсик"!

Сразу перед глазами проступила та самая картинка на ватсапе в его телефоне: полуголая девица во весь рост и надпись "Пупсик, как тебе твоя мышка?". От злости я зажмурилась.

– Котёнок…

Я не дала ему договорить:

– Никогда меня так не называй! Какой я тебе котёнок!

Начала орать, визжать, меня несло, я себя не контролировала.

Муж что то говорил извиняющимся голосом, я не разбирала слов. Не дам ему такой радости – разжалобить меня своим дурацким "котёнок".

Пусть не думает, что сможет своими жалостливыми речами что то починить. Ненавижу, не прощу.

– София, успокойся. Просто успокойся, дорогая. Ну попался я, прости.

Аркадий подошёл ко мне, скрутил объятиями со спины, спрятав в своих руках. Говорил, шептал на ухо:

– София, успокойся, перестань орать. С той женщиной это было один раз, я сам не знаю как это случилось.

Я вырывалась, билась, мне надо было исчезнуть из этой ласковой западни. Меня кружил морок противоречия. Хотелось со всех сил прижаться к мужу, выплакать ему всю мою боль.

Рассказать, как обида рвёт мне сердце. Какой никчемной, несчастной себя чувствую. Его запах, тембр его голоса – это то, что делало меня счастливой! Раньше.

А сейчас он, никто другой, именно он разрушил мою жизнь. Никогда не прощу.

– Пусти меня, – я дернулась, он выпустил меня из обруча своих рук.

Я со всех ног бросилась в свою комнату.

Вбежала, захлопнула дверь. Поначалу прислушивалась, ждала что Аркадий вернётся, начнёт меня уговаривать, просить прощения.

Боялась, что моё сердечко не выдержит. Я снова начну плакать, а со слезами улетучится моя решимость не прощать. Нет!

В мозгах как пластинка заела. Его слова "Откуда ты знаешь" просверлили дыру в сердце. Так просто сказал, как будто я брякнула о чём то постороннем. Неужели он не понимает, что разорвал мне сердце! Он даже не испугался, что его тайна раскрыта.

Я в глубине души рассчитывала увидеть страх, раскаяние в его глазах. Ничего подобного. Он скорее растерялся. Ну да, мой муж удивился откуда я знаю. Расстроился, что спалился.

Единственный вопрос, который возник у него в голове "откуда"?

Я проклинаю сегодняшнее утро, тот час, когда я всё узнала! Лучше жить в неведении, чем знать о предательстве. Потому, что я не знаю, КАК дальше жить с предателем.

Я не могла усидеть на месте, металась по комнате. То начинала собирать вещи, то снова садилась на кровать сжимая виски. Чего их собирать, эти вещи. Выйти с чемоданом за дверь и куда дальше идти? У меня ни работы, ни денег.

К маме я не пойду. Она никогда не поддерживала меня. На людях называла Софочкой, а дома проедала весь мозг, могла ударить. В детстве так вообще из рук ремень не выпускала. Нет. Только не туда.

А куда? Немного успокоившись, присела. Взяла в руки телефон, бесцельно крутила его в руках. Мысли бестолковой толпой наезжали друг на друга. Путались, мешались.

Кажется, я что то придумала…

Дорогие читатели. Жду ваших комментариев и подсказок героине. ( Мои дорогие, я отвечаю на каждый комментарий. Обязательно!) Ваш автор!

Буду Вам благодарна, мои дорогие, если поддержите меня звёздочкой!

Глава 4

Глава 4

Проснулась и с горечью поняла, что мне незачем вставать. То, что я уйду от мужа, это ясно. Прежде чем уйти, надо решить как и на что жить. Еще вчеравечером я твёрдо решила искать работу.

Я продолжала лежать в кровати, утро ввинчивалось в мозги предельно ясной мыслью: - итак, я жена предателя. Мой муж трахается с другими бабами. Что самое страшное – сомнений в этом не осталось. Аркадий факт измены не отрицает.

Лежала на кровати свернувшись калачиком. Слышала, как за стенкой ходит Аркаша, чем-то бряцает, что-то роняет.

Ну да, раньше его в командировку собирала я, сегодня он делает это сам. Я всё ещё ждала его извинений, надеялась, он будет раскаиваться. Но нет. Аркадий занимался своими делами.

Я накинула халатик поверх ночной рубашки, прошлёпала на кухню. Раньше появляться в таком виде я себе не позволяла. Сейчас мне было всё равно. Сдавать экзамен на идеальную жену больше не надо. Экзамен я провалила. Мне предпочли любовницу. Вульгарную девку с яркой помадой и незамысловатым ником “Мышка”.

Включила кофе-машину, достала молоко из холодильника.

Подошла к окну, прижалась лбом к прохладному стеклу.

Эти утренние часы всегда были такими счастливыми. Я порхала бабочкой в кружевном передничке, выставляла на стол умопомрачительные вкусняшки, свои заготовки: дольки засахаренных фруктов, домашний йогурт, кекс. Сегодня я осиротело стояла на кухне одна, запахнув халат и думала, думала.

Как часто я слышала такие истории. Думала, со мной такое не случится. Какая я была глупая.

– Соня!

Я вздрогнула, не обернулась на его голос.

Он подошёл, взял меня за плечо, я дёрнулась, втянула голову в плечи.

– Пойми, Соня, это мои границы. Там, за ними – мир мужчин и женщины туда не входят. Понимаешь? Это мир мужских увлечений, чувств, разрядки. У нас свои интересы.

– А я?

– Не понял, что ты?

– А как мне жить рядом с твоими границами? Сидеть пограничной овчаркой и ждать, когда ты вспомнишь обо мне, о моей чести?

– Слушай, чего тебе не хватает.

– Самого элементарного. Подруг, театра, посиделок в кафешке. Верного мужчины.

– Так, не начинай! – в его голосе звякнул металл:

– Понятно. Тебе просто скучно от безделья, София. В твоём возрасте у всех есть дети и у женщин меньше глупостей в голове.

– Спасибо, что снова ткнул меня носом в невозможность иметь детей.

– Да я не об этом. Ты замужняя женщина. Ищи интересы по статусу.

– Как ты? Со шлюхами?

– Так, София, я люблю тебя, забочусь о тебе, живу с тобой.

– Я не хочу с тобой жить.

Аркадий резко повернул меня к себе лицом, я видела как гуляют желваки под его модной небритостью на скулах:

– Успокоишься, поговорим.

Муж нахмурился, его взгляд стал снова чужим, отстранённым:

– В конце-концов ничего страшного не случилось. Со всякими бывает. Приеду через день, хочу видеть тебя успокоившейся. Поняла?

Я слышала его удаляющиеся шаги и затухающий голос:

– Тоже мне, устроила истерику.

Я без сил опустилась на стул. Лучше бы он не говорил этих слов. Я ждала его искреннего раскаяния, а в итоге получила команду успокоиться? Вчера он просил прощение, а сегодня считает это пустячком, у всех бывает?

Аркадий вообще представляет себе, какую страшную ночь я провела. Сколько слёз пролила в подушку, как горько на душе и как обидно чувствовать себя замаранной. Как будто в тебя плюнули, размазали этот плевок и ты сгораешь от унижения.

У меня пересохло во рту. Я тупо смотрела в окно провожая глазами его машину.

Мурлыкнул телефон, я краем глаза увидела "Лиля".

Подружка своим звонком вытащила меня из раздумий:

– Соня, как дела? Приходи, давно не виделись.

– Лиля, – я поперхнулась прокашлялась:

– Привет. Давай в другой раз.

– Ну вот, – Лилька начала канючить:

– Мы же договаривались. В мой выходной ты решила меня бросить, а я нам приготовила…

– Лиля, мне муж изменил.

Я оборвала своей фразой подругу на полуслове. Ну вот, я сказала это вслух. Сразу выступили слёзы, я утонула в беззвучном рыдании. Мне хотелось рассказать всё подруге, пожаловаться, она опередила меня:

– Я сейчас.

В трубке раздались гудки, я не успела ничего сказать.

Отложила телефон, откинулась головой к стене, бездумно гуляла глазами по кухне. Время остановилось, перед глазами плыли кадры нашей первой встречи с Аркашей.

Была поздняя осень, мы с Лилькой были у подруги на даче, праздновали её день рождения. Как это бывает среди молодёжи, еда быстро закончилась. А вот выпивка текла рекой.

Лилька куда-то подевалась со своим парнем, ко мне привязался пьяный незнакомец. Его ухаживания становились мерзкими и откровенными. Я от греха подальше наскоро собралась, решила убраться побыстрее и подальше.

Примчалась на остановку. В надвигающейся ночи было зябко и страшновато, я впервые оказалась одна на просёлочном перекрёстке, он же "остановка", он же "ларёк с пивом".

Автобусом и не пахло, людей никого не было. Зато через пять минут нарисовался тот подвыпивший гад, из за которого я сбежала со дня рождения. Стал тащить меня за руку назад, в дом. Я упиралась. И тут…

По дороге проехала машина, остановилась. Чёрная, красивая машина сдала задом, из за руля вышел парень, спросил:

– Девушка, вам помочь?

Я от радости затрясла головой, пытаясь выдрать руку из клешней своего "ухажёра".

– Пошёл на х/й, – заорал на него пьяный урод, добавляя всё больше ругательств, наскакивая на мужчину из машины. Парень из машины спокойно молча подошёл, я даже не поняла как он схватил моего преследователя, заломил ему руку и вытолкнул с остановки в кусты.

Глава 5

Глава 5

Я всё плавала по воспоминаниям своих отношений с Аркадием.

Как было в такого красавчика не влюбиться. Причём с первого взгляда и сразу по уши! Тем более, имя у него сказочное, крепкое, мощное – Аркадий.

Я думала, что выхватила у судьбы счастливый билетик. Теперь, после года брака оказалось, что мой билетик был самый обычный, никакой не счастливый.

Я самая обыкновенная обманутая, нелюбимая жена. Любимым не изменяют.

У ворот раздался звонок, я подпрыгнула от неожиданности. Посмотрела в домофон: моя Лиля. Услышала, как вдалеке хлопнула калитка, поднялась навстречу подруге.

– Я к тебе неслась, как угорелая. Сонечка, ну ты чего, – она порывисто обняла меня, ласково похлопала по плечу:

– Давай чаю попьем, я вот печеньки захватила. - она шмякнула пакетом о стол. Успела одновременно мыть руки и доставать чашки из шкафчика. В этом своём клубке порывистости была вся моя Лилечка. Остроносая, худенькая девушка с короткой стрижкой и неимоверным запасом энергии. Этакий гибрид феи “Динь-Динь” и “девушки с веслом”. Кто бы мог подумать, что она трепетная мать годовалого карапуза и строгая жена красавчика-спортсмена Матвея.

Мы с Лилей сидели за столом, я рассказывала всё, что успевала вспомнить. Слова из меня лились потоком, я прыгала с пятого на десятое. Лиля внимательно слушала, не перебивала.

Стоило мне замолкнуть, она подвела итог:

– Козёл!

Чем больше я говорила, тем крепче во мне росла уверенность, что я не останусь с Аркадием, не прощу.

– Лиля, я вот думаю, чем она, та "мышара" лучше меня? Может я Аркаше надоела?

– Всмысле? Это чё, повод совать отросток куда придётся? Чтоб жена не надоела, её знаешь ли, выгуливать надо. Тогда она будет блистать в нарядах, наслаждаться жизнью и впечатлениями. А не торчать с кастрюлями.

Лиля, конечно, проехалась по моему кухонному хобби, я возразила:

– Лучше скажи, что мне сделать? Сменить внешний вид? Может подстричься? – сказала, а сама с сожалением уставилась на собственную косу. У меня роскошные волосы цвета молочной пшеницы, пушистые, густые, с тонкими завитками на висках.

Услышав мои слова, Лиля чуть не подавилась чаем:

– Совсем сдурела? Ты, блять, в монастырь собралась? Такую красоту резать. Надеюсь, ни у одного мастера рука на такое не поднимется. Лучше хрен своему козлу отстриги.

Лилька кипятилась:

– Вот удивляюсь тебе, Соня. Ты жертва и ты себе ищешь наказание. Это же пришло такое в голову: подстричься.

Мы помолчали.

– Работу буду искать, – это были первые слова, сказанные мною без слёз.

– Умница, хорошо. Где?

Я и сама не знала где. За плечами университет, биофак. Ни дня по специальности. Вообще ни дня нигде не работала. Последние экзамены сдавала вперемешку со свадьбой.

Аркадий не разрешал мне нигде работать. Он хотел нанять прислугу, чтоб я сидела дома ни о чём не заботилась. Поначалу так и было, но потом я отвоевала себе право самой заниматься домом и полностью отдалась своему хобби – кухне.

Договорились с мужем, что пока нет ребёнка, я занимаюсь домом сама. Муж воспринимал это как моё чудачество. Согласился на первое время. Только вот "первое время" затянулось, с малышом у меня никак не получалось. Неужели это заставило моего Аркашу искать женщину на стороне. Только об этом подумала, снова разревелась.

– Ну вот, здрасьте, приехали, – Лиля всплеснула руками:

– Поплакала и хватит.

– Лилька, у нас ребёнка нет. Может та женщина беременна, поэтому он её выбрал?

– Ты, Сонь, сказала что белобрысая на фотке полуголая и обозвала твоего "пупсик". Сама веришь в её беременность?

Я вздохнула, помотала головой.

– Лиль, где мне работу искать, я ничего не умею.

Лилька задумчиво смотрела в окно:

– К матери своей не хочешь обратиться? Всё таки она не последний человек в районо. Подыщет тебе что нибудь? – Лиля участливо заглянула мне в глаза.

На меня как будто ушат ледяной воды вылили:

– Лиля, клянись, что ты ей ничего не скажешь.

– Не скажу, – Лилька тяжело вздохнула:

– Ты серьёзно решила от мужа уйти? Может помиришься. Простишь?

– Ты бы простила?

Лилька уставилась в чашку, прошептала:

– Не знаю. У меня сыну год, куда я денусь, если решила бы уйти. Правда мой Матвей твоему Аркаше не чета. Мы из простых, из работяг-спортсменов.

– Зачем ты обижаешь Аркадия. Разве он хоть раз обидел тебя или Матвея.

– Ой, ладно тебе, Соня. Не цепляйся. Я про другое имела ввиду, – она улыбнулась:

– Вот видишь, ты своего защищаешь. Значит, любишь. Может рано собралась уходить?

– Да, люблю. Очень люблю. Но не прощу.

Мы замолчали. Я была вся на нервах. Каждое слово воспринимала в штыки.

Вдруг Лилька просияла:

– Слушай, а в модели пойдёшь? Мне Танька, звонила, говорила, у них текучка большая.

Лилька сдвинула чашки, навалилась грудью на стол:

– Говорит, босс у неё свирепый самодур. Все модели вылетает с треском, если что не по нём.

– Лиль, ну что ты такое говоришь. Где я и где модели?

– София, не выделывайся. Ты отлично знаешь, что красивая. Очень красивая. Одна причёска чего стоит. А талия. А жопка твоя – конфета: круглая, крепкая.

Лиля смешно причмокнула губами:

– Ты красивая, Соня. Когда мужики видят твоё красивое лицо, корону из волос. Твою круглую задницу, торчащие в разные стороны сиськи, они перестают быть мужчинами, становятся похотливыми козлами.

Лиля отпила чаю, аккуратно поставила чашку на стол:

– Но ты, гадючка, недоступна, вот они и ищут инструменты. Таких как я Лиль, чтобы хоть как то до тебя добраться.

Лиля рассмеялась:

– Со студенчества помню сколько раз ребята просили тебя с ними познакомить.

Глава 6

Глава 6

Лиля не давала мне толком собраться, поторапливала:

– Давай быстрее, у меня сын давно с сестрой. Сейчас мне дома устроят.

Я торопилась, еле успела схватить паспорт, бегом мчалась за Лилькой.

Подруга белкой выскочила к машине, напомнила мне пристегнуться, успела позвонить сестре, узнать как дела у сынишки. Мы сорвались петардой с места. Я всегда по доброму завидовала её бесстрашию и мастерству на дороге. Лиля просматривала зеркала, лихо крутила руль, материлась как сапожник.

Я сидела поджав ноги, она заметила:

– Не дрейфь, Сонечка. Если женщина не орёт за рулём, значит она невнимательно следит за дорогой. Довезу с ветерком.

Что с ветерком, это точно.

Мы лихо мчались ловя неодобрительные взгляды соседей на колёсах, я, честно сказать, задерживала дыхание на поворотах.

Мы приехали я вообще не поняла куда. Серый бетон, окна в пол, этажи в небо. Вошли в фойе, Лилька не могла устоять на месте, пока на ресепшене проверяли кто я.

Наконец мне кивнули, Лиля чмокнула меня в щёку, потрепала по плечу: "я всегда рядом", сразу убежала.

Миловидная девушка с чёрным каре сказала куда идти, я недоумённо смотрела на подъехавший лифт. Мне надо было на 8 этаж, я решала головоломку: кому может понадобиться сиделка в офисном здании из стекла и бетона, тем более на 8 этаже.

И вообще, странно всё. Полно компаний предлагающих услуги сиделок, причём тут я. Зря я согласилась. Я ведь ничего толком не умею. Вдруг подведу человека. Нет. нет, только не это. Сейчас узнаю круг обязанностей и сразу за учебники. Вычитаю как что надо правильно делать.

Это всё Лиля виновата, под её напором никто не устоит. Наверное,надо было в магазин искать место или на склад. Может быть не стоило мне пробоваться на такую ответственную работу. Всё таки это связано со здоровьем. Мамочки, хоть бы справиться.

Нужная дверь оказалась сразу напротив лифта. Не успела подойти, из телефона запел Адамо, голос его так похож на Аркашин, я специально поставила эту мелодию на звонок мужа. Надо будет сменить.

Злорадно поставила телефон на беззвучный: "Ишь, очухался, о жене вспомнил. Нету у тебя больше жены, Аркаша". Пусть белобрысой своей звонит.

Я постучала в дверь, перед которой оказалась. Удивительно, никто не открыл. Подождала, несмело толкнула её.

Да уж, я могла бы полдня стучать, мне бы никто не открыл. В помещении, куда я попала творился дурдом. Люди с папками, девушки - одни в красивой одежде, другие полуголые. Кому-то наносили мэйк-ап, другим взбивали волосы, слева фотозоны, там куча людей. Все галдят, мечутся.

Я подошла к девушке, хотела спросить где Таня, меня сцапал за руку молодой очкарик:

– Ты на шампунь? – повернулся, свистнул:

– Вера, бери девушку, волосы пришли.

Ко мне подбежала кудрявая симпатяшка, потянула за собой:

– Идём, волосы шикарные. Вот тут садись, сейчас халат вынесу, вон там переоденешься…

– Стоп! Чего вы ко мне пристали, какие волосы. Я Таню ищу.

– Таня вон там, – симпатяжка показала рукой на дверь в конце павильона.

Я отправилась туда, видя, что за всеми дверями здесь улей с сумасшедшими пчёлами, стучать не стала. Просто толкнула дверь.

В большом кабинете у самого окна за столом сидел большой, грозного вида мужчина, перед ним навытяжку стояла девушка. Наверное, Таня.

– В чём дело? – громила гаркнул на меня так, что я вздрогнула.

– Здрасьте. Мне к Тане.

– Я Таня, – девушка повернулась ко мне:

– Ты от Лили?

– Да.

Я уже пожалела что пришла, хотела выскочить отсюда. Плохая была идея приехать сюда, здесь точно никому не нужна нянечка.

– Вадим Петрович, девушка на вакансию сиделки. – худенькая высокая девушка в строгом костюме повернулась к боссу.

– Образование?

Я что то мямлила, отвечала и с каждой минутой всё больше жалела что пришла. А когда этот громила пророкотал:

– Таня, где ты её взяла, она даже не медик. –

я вообще приуныла, решила попрощаться:

– Знаете что, простите, я пойду.

– Останьтесь. А ты выйди! – мужчина ткнул пальцем в Таню, показал ей на дверь. Взглянул на меня:

– Сядьте!

Это он уже мне скомандовал. Странный какой-то, псих. Я настороженно села на краешек стула, прижала сумку к груди.

Поймала скользящий по мне взгляд. Неприятно пронзила мысль что он рассматривает меня. Оценивающе!

У меня закралась подозрительная мысль – он точно сиделку ищет? Уж слишком откровенно он лез глазами мне под одежду.

– Знаете что, я, наверное, пойду.

– Зачем тогда приходила?

– Мне сказали, здесь ищут сиделку. Наверное, я ошиблась.

– Серьёзно? Тут чего только не придумывали, чтобы попасть ко мне на собеседование. Ты не специалист, опыта нет, зачем тебе работа сиделки?

– Мне нужна работа с проживанием. Обязанностям сиделки я быстро выучусь, обещаю. Я не подведу вас. (Последнюю фразу я произнесла не так уверенно).

– Не понял. Ты беглая или приезжая?

– Я от мужа ушла.

– Этого мне не хватало.

Он отвернулся, побарабанил пальцами по столу:

– Дети есть?

Я обиженно смотрела на этого хама.

– Нет.

– Уже хорошо. – Он встал, размял плечи, подошёл к панорамному окну, как будто специально демонстрируя мне свою сногсшибательную фигуру:

– Сиделка нужна мне для тётки. Она мне дороже матери. Женщина не совсем здорова, характер трудный. Давай так: зарплатой не обижу. Если испытательный срок пройдёшь, дальше договоримся.

Я встала, он повернулся на каблуках:

– Сядь. Я разрешения вставать не давал.

От неожиданной наглости я снова села. Каков нахал, он себя кем возомнил?

– Кроме всего прочего, надо будет выполнять мои отдельные поручения.

Глава 7

Глава 7

– Подождите! – меня окликнули…

Татьяна догнала меня в коридоре:

– Вы чего такая бледная? Вас босс испугал?

– Таня, простите, я наверное не должна была приезжать. Мало того, что я не специалист, хотя, поверьте, я постараюсь всему научиться. Просто, ваш босс, он мне показался нахалом.

– Не обращайте внимания. Сегодня босс не в духе.

Таня завела меня в маленькую комнату. Ткнула пальцем на стул:

– Садись. Давай на ты? Куришь? – сама закурила, выдохнув в потолок струю дыма, скороговоркой объяснила:

– Завтра приезжай по адресу. На, держи листик.С вещами. Там проживает тётка Вадима Петровича. Она немного со странностями, бывает как забывается. В инвалидном кресле. На самом деле она прекрасно ходит, но у неё пунктик в голове, строит из себя не пойми что. Ладно, про то, что я сейчас сказала, забудь. Это типа тайны.

Таня затушила сигарету, улыбнулась:

– Завтра там тебя Варя встретит, горничная. Всё расскажет. Не понравится, приходи сюда. У тебя волосы красивые. Сейчас как раз рекламу шампуней будем делать. Ну, пока.

– Я ещё не решила. Наверное, я не пойду.

– Тю. Почему? Босса испугалась?

– Он как то смотрел на меня. Мне не понравилось.

– Не, это не то, что ты подумала. Он профессионал-фотограф. Известный художник-портретист. Большие выставки за границей делает, занимается благотворительностью здесь, на родине. Он тебя как модель рассматривал.

– Таня!

Откуда то прогремело в рупор.

– Всё, я помчалась. Звони, если что. А на работу съездий. Не понравится, уйдёшь.

Я ошарашено хлопала глазами ей вслед, для меня такая суета была непривычна.

У лифта меня снова догнала Таня:

– Эй! Постой. Забыла как тебя зовут. А, Соня, ну да, Соня. Я запомню. – она поискала куда стряхнуть пепел, повернулась ко мне:

– Лилька позвонила, снова попросила за тебя. Прям руку на пульсе держит. Мой личный телефон запиши. По любому вопросу звони.

Я ехала домой ошеломлённая встречей. Меня как будто выкинуло из штормового моря и всё ещё покачивало. Я настолько засиделась дома, уже и забыла, что вокруг кипит жизнь.

Моя жизнь вся сосредоточилась на доме, на семье. Мне хотелось каждую минуту радовать мужа, чтоб он гордился мною. Чтоб бежал домой к моим пирогам и уюту. Оказывается, его как раз бесил этот уют, а я для него стала "курицей"! Снова обида скрутила живот, я физически ощутила как мне плохо.

Смотрела через окно такси на улицу, на мрачных прохожих, поднявших воротники. На яркие витрины. Кое где уже зажгли фонари, в домах включали свет. Я смотрела на окна – тёплый жёлтый свет обволакивал домашним уютом.

В моём семейном гнёздышке вечер тоже всегда был наполнен особым теплом. Раньше, до вчерашнего дня. В промозглые вечера я разжигала камин, выставляла гранёную посуду на стол так, чтоб в каждой грани плескались отсветы пламени.

Только подумала об этом – такой тупой болью, тоской наполнилось у меня в груди! И злостью! Злостью на эту белобрысую тварь, которая влезла в мою жизнь. На Аркадия, предателя, из за которого я сегодня вынуждена искать работу.

На мою мать, затолкавшую меня на биофак, где я ничерта не понимала, терпеть не могла химию. По три раза пересдавала эту треклятую химию, на первом курсе чуть не вылетела из за того, что не могла сдать математику. Мне так хотелось поступить в художественную школу, куда там! "Заборы красить" мама мне не позволила.

Я вдруг поняла, что меня будоражит новое, незнакомое мне чувство: я всё никак не могла отделаться от обволакивающей энергии Вадима. Подавляющая, напористая, требовательная она заставляла подчиняться.

Я помнила сжатый воздух вокруг меня от его взгляда. Нет, нет, он не то, что понравился мне. Он скорее удивил своим магнетизмом. Я впервые говорила с мужчиной, который был непроницаемой загадкой. Пугал и обнадёживал одновременно.

Если бы Таня не сказала, что он фотограф, я бы точно больше не появилась в поле его зрения и не поехала бы к его тётке. Побоялась бы слишком откровенного взгляда его пронзительных серых глаз. Ну, а раз интерес ко мне был профессиональный, тогда ладно.

Уставшая, раздавленная я приехала домой.

Поставила обувь, как всегда ровно, по линеечке. Вошла в кухню, села не включая свет. Задумалась: ехать ли мне завтра на работу. Из плюсов то, что это пока единственный вариант, тем более с проживанием.

Из минусов всё остальное. Чужой человек, чужой дом, чужая жизнь. Попробую съездить, наняться сиделкой. Ну а что, я человек не злой. Надеюсь, старого человека не обижу. Надо загуглить, почитать обязанности сиделки. И вообще, как там что делается. В конце концов, при желании всему можно научиться. Мне сейчас главное исчезнуть из под крыши собственного дома.

Сердце ёкнуло. Неужели завтра я действительно решусь взять сумку с вещами и уйду из дома.

Я так сидела в темноте, не раздевалась, не двигалась.

На столе стояли наши с Лилей чашки. Ещё утром здесь был Аркадий. Что он мне сказал? Успокоиться? Пусть свою белобрысую успокаивает. Достала телефон, 5 пропущенных. И все от него.

Я смотрела на экран и плакала. Сердце ритмом скорого поезда отстукивало: "твой муж с другой- тук-тук, твой муж с другой-тук-тук". Представляла, как Аркадий сейчас сидит рядом со своей мышарой. Может быть он гладит её плечи, или касается шеи. Зарывается лицом в её волосы. А может быть они где-то гуляют по набережной и целуются на ветру?

Я подскочила, отшвырнула телефон. Зажала рот ладошками давясь собственными рыданиями. Поплелась на кухню, налила воды. Зубы стучали о стакан, я попыталась взять себя в руки. "А ну, прекрати рыдать! Займись собой и своей жизнью." – кажется, я сказала это вслух.

Итак, я понятия не имею где мой муж. Это мне он сказал, что поехал по работе. А где он сейчас на самом деле, я не знаю. Зато точно знаю. Завтра, когда он вернётся, меня здесь не будет!

Глава 8

Глава 8

Проснулась убитая.

После вчерашнего знакомства с работодателем никак не могла решить, нужна мне такая работа или нет. Задумалась, а что сказал бы Аркадий, узнав, что я ищу работу. Получается, я нарушила его запрет? Моё первое непослушание. Давно было пора начинать думать самостоятельно. Оказывается, это не страшно.

Лежала не шевелясь, смотрела в предрассветное небо. Реальность врезалась в меня товарным поездом.– я здесь, а мой муж, мой Аркадий, мой Аполлон – где он сейчас? А вдруг он в постели с другой женщиной. Конечно, мне в голову теперь ничего другого не могло прийти. Теперь, когда его не будет рядом, я буду подозревать его в самом худшем из грехов.

Интересно, а он думает обо мне сейчас? Или нафиг я ему не нужна с моими работами и проблемами. У него другая женщина. Наверное. Я всё больше распаляла сама себя ревностью.

Вот чем она лучше меня? Я мысленно сравнивала себя и ту, что видела на фотографии. Снова вспомнила её яркие, алые губы, с обидой подумала: а мне муж говорил, что красная помада это вульгарно. Каков позёр!

Почему-то я не сомневалась, что его "командировка" это отмазка. Тем более маски сброшены, теперь Аркадий вообще может кувыркаться со своей "мышью" без зазрения совести. Я снова закрыла глаза. Пыталась попробовать уснуть, чтоб хоть на время заглушить боль предательства. Так бы и лежала.

Если бы не картинки, пришедшие в голову. Сегодня Аркадий вернётся, мне надо будет разговаривать с ним, объясняться, куда я собралась. Аркадий не разрешал мне даже думать о работе.

Объяснял, что работающая женщина это позор для мужчины. Одно дело, если я буду заниматься творчеством или саморазвитием, или, например, (как он однажды вспомнил слова моей мамы): для души красить заборы – это пожалуйста.

Но ходить на работу – об этом не может быть и речи. Для этого у женщины есть мужчина. Денег он мне даст столько, сколько надо. Просто просил обосновать куда и на что я их собираюсь потратить.

Аркадий говорил: женщина деньги берёт из тумбочки. А в тумбочку кладёт их муж. Вот и вся схема.

Конечно, муж никуда меня не отпустит. Будет выдирать дорожную сумку из рук, хватать меня руками. Теми самыми руками, которыми лапал свою голубоглазую "мышь". Чёртов "пупсик", фу, слово какое вульгарное. Меня передёрнуло.

Я подскочила. Быстро – в ванную, душ, волосы в косу, всё в темпе. Смотрела на себя в зеркало. Скулы заострились, под глазами тени, щёки ввалились. Мой Аркадий называл меня "сахарной булочкой" из за моих круглых щёчек. Зря я ему это позволяла.

С моим 46 размером булочкой я не выглядела. Обычная, нормальная фигура. Меня ведь обижало это сравнение с булочкой, а я молчала. Мало того, чтоб избавиться от позорного сравнения переставала есть, морила себя голодом.

Худело всё что угодно, обвисала грудь, начинала трястись попа, но щёки! Паразитские щёки никуда не девались, сияя здоровьем. И я продолжала морить себя голодом, надеясь соскочить с неприятного сравнения с булочкой. Дура!

Лихорадочно стала собирать сумку. Зубная щётка, расчёски, пилочка, несессер. Так, бельё, пижама. Наверное, надо тапочки взять, в чём я там буду по дому ходить.

Одежда не помещалась – чёрт, сумка уже набилась. Что делать. Села на кровать, обхватила голову руками. Ну и фиг с ними, с вещами. Всю одежду всё равно не собрать, тем более у меня куча аксессуаров, обувь. сумочки. Сейчас возьму только необходимое.

Потом разберусь. Прошла на кухню, с ящичка забрала все деньги, отложенные мне по списку Аркадием на месячные расходы. Сейчас – я главный расход. О том, что будет дальше не задумывалась.

Пока что голову сверлила мысль быстрее убраться отсюда. На меня напала паника, что уходя из дома на пороге встречусь с Аркадием. Вдруг он прямо сейчас вернётся домой?

Скорее схватила паспорт, телефон, подзарядку.

Еле дождалась такси, не оглядываясь впрыгнула в подкатившую машину. В сумке беспомощно вибрировал телефон. Даже смотреть не стала. Теперь мой муж может звонить сколько хочет, на вызов не отвечу!

Сидела на заднем сидении с закрытыми глазами, кусала кончик языка, пыталась дышать, лишь бы не плакать. Спрашивала себя: что я делаю? Еду неизвестно куда, к нездоровому человеку в прислуги.

Покидаю собственное гнёздышко, свитое с такой любовью. Я в своё время разыскала журналы по интерьеру, запала на стиль "прованс", смотрела как расставлена мебель, выискивала элементы декора – у меня всё было так, как я мечтала.

Не было только толстой чугунной цепи с кандалами, чтоб привязать собственного мужа к дому.

Я встряхнула головой, зажала рот руками, чтоб нахлынувшие слёзы не вырвались наружу. Водитель, пожилой мужчина тревожно посмотрел на меня в заднее зеркало.

– Девушка, вам плохо?

Я молча кивала, беззвучно заливаясь слезами – так горько, так больно прощаться с любовью, не передать словами. Водитель съехал на обочину, молча сидел положив руки на руль. Через минуту я успокоилась:

– Простите меня, – я вздохнула.

Машина тронулась, я с благодарностью смотрела в спину незнакомого человека.

Сработал вызов, краем глаза заметила: Лиля.

– Ну, ты где? Почему вчера не позвонила. Что решила?

Лилька бомбила вопросами, на заднем фоне плакал её малыш, было шумно.

– Еду к новому месту работы. Привет, Лиля.

– Соня, я тебя прошу. Включи свой долбаный телефон. Я тебе уже сколько раз позвонила. Небось на беззвучном стоит?

– Ну да, – я прикусила губу.

– Ты вот что, Сонь, духом не падай. Если там, куда едешь, не понравится, плюнь, сразу уходи. Хомут на шею всегда найдётся. Поняла?

– Ага, – сказала, сама зависла. Ёлки, а вдруг мне вправду не понравится, куда я тогда.

– Чё молчишь, Соня?

Глава 9

Глава 9

Аркадий.

Такого паскудного утра не припомню. Мало того, что ехал всю ночь из области. Свернул к херам всю командировку, не спал, торопился к Соне, – так ещё и в Москве собрал все светофоры.

Затылок ломило, в висках било одной мыслью: что случилось с моей Софией. Запуганная, вялая, вечно готовая расплакаться без повода, она вдруг превратилась в маленького, непримиримого тасманского дьявола!

Я не узнал в последний вечер собственную жену. С того самого момента, как вошёл в дом.

После того корпоратива с бильярдом изменилось всё пространство вокруг меня. Кто, каким образом подсеял ко мне ту белобрысую тварь в кровать, ума не приложу.

Как я оказался с ней в одной постели. Нет, конечно у меня бывали случайные, спонтанные женщины, но такая липучая и настырная – впервые. Прилипла, сука, как клещ. Уже сколько дней пытаюсь стряхнуть с себя это наваждение, ни хрена. Алла постоянно звонит, пишет, присылает свои фотки, добивается встречи.

Всех мужиков спросил, кто был со мной, никто толком ничего не помнил, все набухались. Так, а вот Виталия я не видел после той встречи. Набрал приятеля:

– Здоров, брат. Ты как. Я вот чего звоню.

Еле успел вывернуть руль, чтоб не чиркануть по встречной фуре. Чёрт, сказывалась бессонная ночь и нервы. Давно пора личного водилу взять, по статусу положено. Так я ведь нет, всё сам. Вот так влечу в другой раз под утюг. Из трубки доносился голос Виталия,:

– Ты чё, в дороге?

– Да, – я перехватил поудобнее телефон:

– Виталя, вспоминай давай последнюю попойку. Помнишь, в бильярдную поднялись. Там меня девчонка охмурила, блондинка пятого размера?

Виталя брякнул какую то скабрезность, я его перебил:

– Да нет, я не об этом. А ну скажи, брат, ты не знаешь, что это за деваха?

– Толком не знаю. Кажется, я её вообще раньше не видел. А чё?

– Прицепилась, отвязаться не могу. Прям насела.

– А ты? У тебя же нет постоянной любовницы, не подобрал?

– Не, не. Мне любовница не нужна. Я жену люблю.

– Ну, ну. Я свою тоже люблю, – хихикнул Виталька.

– Слушай, узнаешь что про неё, свистни. Чувствую, девка наглая, она наш секс на камеру сняла.

– Пытаешься избавиться от шалавы? Говоришь, на телефон записала. Видать, ушлая.Ты сбросил ядерную бомбу в колодец с кока колой. Фонтан пены теперь не иссякнет. Она будет доставать тебя, найдёт тебя даже на бермудах, если ты ей понравился.

– Да, она не собирается отступать. Дело не в этом. Про неё, про Аллу эту, узнала моя жена София. Не знаю, каким хером. Дома пиздец.

– Сочувствую Аркадий, сочувствую. Бабы они на измену плохо реагируют. У них прям крышу рвёт.

– Ну да.

– Подумай, не оставлял ли ты свой телефон без присмотра. Бабы, у них особая чуйка. Может ты через телефон спалился?

– Телефон? Нет, он всегда со мной. Да ну, нет. Не думаю.

– Мой ты дорогой. Жизнь мужчины делится на две части. До того как забыл дома телефон. И после.

Ну, бывай.

Я отложил телефон на сиденье, смотрел на бесконечно вспыхивающий экран. Смс, звонки от прилипчивой блондинки, всё сыпалось градом. Алла не собиралась исчезать в вечности. В бешенстве сжал руль до побелевших костяшек. Вот ведь ведьма, видно вбила мне свой номер пока я спал. Ох и вылился мне в геморрой тот корпоратив…

Так, надо у Соньки прощение просить. Чего она взбеленилась, не понимаю. Ну, погулял мужик. Если бы каждого после этого бросали, мы все были бы холостые, голодные и нечёсанные. Слонялись бы бесхозной армией никому не нужных холостяков по улицам.

Соня должна понимать, что некоторые вещи своим мужчинам надо позволять. У каждого есть перепихи на стороне. Правда мужик-идиот, если об этом жена узнает. Выходит, я идиот.

В оправдание скажу: иногда разрядка нужна, иногда просто затянет по случаю. Но это же ничего не значит, отношения к жене не имеет.

Соня всё же слишком разнервничалась. Надо бы купить ей что нибудь, задобрить. Стал вспоминать, что ей нравится. Блять, да я и не помню. Год в браке, а я так и не знаю, чем её порадовать.

Денег не просила, от прислуги отказалась. Возилась со своими кастрюлями, салфетками, бантиками. Нет, я не против, хочет возиться дома, ну и пусть. Меня это не зажигало, казалось чем то кукольным, что ли.

А, блять, о чём я думаю. Наверное, ей надо колечко купить. Какой камень? Или без камня? Херня вопрос, время раннее, магазины остались позади, в центре. Я уже подъехал к дому. Потом с подарком вопрос решу. Сейчас переговорю с женой, вместе поедем и купим.

Вошёл в дом. Странно. Тишина. Нехорошая, мёртвая тишина. Утро. Слишком рано, чтоб она ушла по делам или по магазинам. Куда Соня могла деться.

Прошёл по дому заглядывая во все комнаты. Сердцем почувствовал, она психанула. Неужели ушла насовсем. Открыл её гардеробную, – на первый взгляд всё на месте. Я бессмысленно нарезал круги по дому не понимая, где она.

Навряд ли она поехала к матери. Они друг-друга терпеть не могут. Может, от обиды пошла к подруге ночевать? Позвонить Лильке? Ну уж нет, не хватало мне позориться.

Погуляет Соня, успокоится и вернётся. На всякий случай несколько раз звонил ей, не берёт трубку. Смотри, как разобиделась. Вообще, Соня переигрывает. Я повинился, прощения попросил, что ещё надо.

А, блять, хватит про это думать. Побесится, остынет, вернётся. Куда денется. Прямо скажем, история с Алкой стала меня подбешивать. Не давала покоя мысль откуда Соня вообще про Алку узнала.

Пошёл в душ. Выпил кофе. Вернулся в спальню. Уставился на нашу свадебную фотографию. Взял в руки золочёную рамку, рассматривал её поближе.

Лицо моей красавицы Софии. Прелесть, как хороша. Красавица. Носик чуть задран. Пухлые, круглые щёчки с ямочками. Коктейль из льда, снега и росы в голубизне её глаз зависел от настроения моей чаровницы. А волосы, – какое чудо её дивные волосы.

Глава 9.1

Глава 9.1

Дорогие читатели,

возможно, сейчас самое время познакомиться с визуалами наших героев. Чуть дополнить свои впечатления о них и обязательно поделиться впечатлениями о персонажах.

Завтра я познакомлю вас с другими героями нашего романа. Ведь “короля делает свита”. Роман потерял бы яркость, исчезни из него Лиля и следующие герои, с которыми вы вот-вот познакомитесь поближе. О них в другой раз, а сейчас представляю вашему вниманию:

Аркадий, 30 лет.

Харизматичный красавчик. Умница. Мужчина, целиком и полностью уверенный в своём праве строить жизнь так, как считает нужным. Ну что ж…

Он и вправду сметает все преграды на своём пути в профессиональном плане. Въедливый специалист, в свои молодые годы добился того, чего многим не удаётся к концу карьеры.

Хозяин жизни, считающий, что он - прекрасный семьянин: жену никогда не обижает, ценит в ней нежность. Правда, его подбешивает излишний уют, утопивший его в кружевах и подушках.

Покорность жены сложилась в его голове в стойкое убеждение: женщина не самостоятельная, не уверенная, к жизни не приспособленная . Именно это заставляет его контролировать все её действия. Аркадий уверен, что София без его

мужских решений понятия не имеет как управлять финансовым кораблём семейной жизни.

Однако, события последних дней поставили перед ним неразрешимую задачу. Всё, что текло плавно и скучно в семейной жизни, – вдруг выбилось из под контроля и понеслось табуном диких мустангов в разные стороны.

Разлад с женой оказался серьёзной проблемой, к которой наш герой не был готов. А уж причина, по которой это всё случилось, вообще умом непостижимо! Как так? Случайная, лёгкая незапланированная интрижка переросла в армагеддон и вот-вот оборвет тонкий волосок, на котором висит семейное счастье.

Аркадий только теперь начал осознавать насколько дорога ему жена. Правда, он понятия пока не имеет, как ему справиться с проблемой…

А вот и проблема, подкосившая жизненный маршрут Аркадия.

Имя ей Алла.

Девушка, появившаяся из ниоткуда. Красивая, смелая, яркая и бесстыжая – она на бреющем полёте ворвалась в жизнь Аркадия. Кто она, откуда, что варится в её голове – неизвестно.

Совершенно непредсказуемое, наглое поведение обольстительницы принесёт ещё много проблем и не только Аркадию.

Вы уже догадались, мой дорогой читатель, кому достанется больше всего в этой непростой истории…

Правильно, именно ей. Девушке с чудесным именем:

София.

Само очарование.

Ей бы жить во времена Тургенева. Когда девушки её типа околдовывали мужчин своей лёгкой нежностью, когда глаза цвета аквамарина, – цвета подтаявшей от тёплого лучика льдинки, вдруг коснутся вашего лица мягко обвалакивая смущением.

Аромат дивных волос цвета молочной пшеницы приятно тянут зарыться в них носом, вдохнуть в себя чистоты. Копна волос тугой косой падает за спину, оттягивая голову назад, делая профиль неприступным и желанным.

Такие девушки всегда образцово воспитаны. Как правило, нелюбимы матерями, к ним равнодушны собственные отцы, поэтому они не умеют защищаться, дать отпор, но… Есть одно “но” в характере таких хрупких, тонких, как былинка в стоге сена девушек.

Они становятся свитыми из стальных нитей, если дело касается их чести и принципа. Как бы долго она не металась в собственных сомнениях, переступить через законы чести для неё немыслимо.

Однако, жизнь сложная штука, (кто, как не мы с вами, мой дорогой читатель, знаем об этом). Порой обстоятельства заставляют круто свернуть от намеченного пути и тогда…

Глава 10

Глава 10

Вдруг услышал, лязгнула железом калитка. Лёгкие шаги по гравию, значит срезала по парковке, пошла не по аллейке, торопится. Слава небесам, жена вернулась! Первая мысль: жива. Вторая: где она была?

Пытаясь скрыть внутреннюю радость и внешнее нетерпение я выскочил навстречу жене.

Во мне билось, боролось сразу два, нет, три желания:

– бухнуться на колени от радости,

– заорать на неё где она была

– и просто обнять её, спрятать на груди и радостно выдохнуть: Соня дома.

Надо было видеть моё лицо, когда передо мной выскочила как чёрт из табакерки не Соня, а Алла!

Мать твою, откуда здесь эта тварь. У меня морозом по коже рванул ужас – а если бы Соня была дома.

– Сука, блять, ты откуда?

– Ой, ой. Из такси я, а вот откуда узнала твой адрес – не скажу!

Полуодетая во что то прозрачное на верёвочках, Алла игриво помахивала сумочкой:

– Аркаша, у тебя все друзья такие милашки. Прям прелесть какие. Вот будешь себя плохо…

Я не дал ей договорить, схватил за плечо, оттолкнул прочь от двери:

– Пошла вон!

Она выдернулась, отступила на шаг, обиженно поджала губы. Я смотрел на эту настырную гадину, ну не бить же женщину. У меня зубы свело от её наглости:

– Алла, уйди от греха и не появляйся здесь. Пошла вон из моей жизни.

– Я, Аркашенька, не к тебе пришла.

– Что?! Да хера ты сюда вообще пришла. Давай, пошла отсюда.

Я нащупал телефон, хотел вызвать такси, обомлел от её выкрика:

– Я пришла с твоей женой познакомиться!

Я смотрел на неё, глазам не верил. Это реально происходит? Да она сумасшедшая. Так и стоял глядя на неё, как на гадюку.

– Мы сейчас с твоей женой познакомимся и поделим тебя, милый. Ей одни дни, мне другие. Потому, что она не умеет тебе сделать приятное.

– Я тебе не такси, а скорую вызову. Ты больная.

– Чем я хуже тебя. Ты меня трахал, я влюбилась, мне нужен ты. Я просто смелая и решительная девушка. Ну, так познакомишь с женой?

Я задумался. Вызову ей такси, даже запихаю её туда, – она завтра нарисуется снова, ещё чего доброго, доберётся до Сони. Притащить её в полицию, за преследование? У неё есть запись нашего секса, эта история обрастёт грязью, Соня так или эдак будет втянута. И работа…Да, на руководящих постах сомнительные истории ни к чему. Пока размышлял, Алла крутилась, пытаясь пролезть внутрь дома.

Поднималась на носочках (обалдеть, балерина, как она ноги себе не переломала на такой высоченной шпильке), заглядывала мне через плечо.

– Аркаша, давай выпьем кофе, познакомимся, организуем тройничок. Давай?

Я молчал, всё ещё продумывая, что делать.

– Ой, Аркаша, не смотри на меня так. Ты прям будто бы считаешь, что я не права. Ты меня не лучше. А даже хуже. Врёшь жене, что любишь её, а сам со мной трахался. А я честная. Пришла знакомиться. Вот.

Я соображал как покончить с этим бредом, она вдруг заявила:

– Я хочу в туалет!

– Алла, что тебе нужно? Деньги? Сколько. Я заплачу. Отъебись от меня и останешься при своих интересах.

Она вдруг неуловимо изменилась в лице.

Сложила руки на груди, облизнула губы:

– Да ты о себе лучше подумай, милый. О своих интересах.

– Уже подумал.

Я достал телефон, сфотографировал её. Надо будет пробить её по соцсетям. Тут же вызвал такси. Алла через руку заглядывала в экран:

– Ой, главное, чтоб фоточки мои были красивыми. Кстати, на том видео, где я тебя снимала, ты тоже хорошо получился.

– Так сколько тебе надо, Алла?

– Мою любовь не купить. Замуж за тебя хочу. Вот в этом доме буду жить, деток тебе нарожаю. Говорят, твоя жена тебе детей не родила?

От бешенства схватил её за шиворот, тряхнул и потащил к воротам. Тварь, как она смеет заикаться о моей жене.

– О, как я люблю в тебе этот порыв, Аркаша. Ты думаешь, я исчезну сейчас и больше не появлюсь? Заблокируешь меня – я буду звонить с другого номера. Ты меня в дверь, а я в окно. И ты всё таки станешь моим. Обещаю!

– Алла, не вынуждай. Просто отвали. Ты переигрываешь.

– Командуй, мой повелитель! – эта дрянь сложила руки в молитвенном жесте:

– Только не бей. Я ненавижу боль. Садомаза не моё.

Ну что за гадина! Она явно пыталась вывести меня из себя.

– А ты свою жену бьёшь? Слушай, мне ей надо столько вопросов задать, Аркаша! Мне всё про тебя интересно.

– Алла, не появляйся здесь никогда, не подходи к моей жене, я тебе за неё гланды вырву. Не посмотрю, что ты баба.

Возле калитки меня пронзила догадка:

– Алла, как ты вошла сюда? Откуда у тебя магнит от ворот.

– Влюблённая женщина способна на всё. Я же говорю, Аркашенька, солнце моё, у тебя много друзей.

– Кто?

Я схватил её за руку, она прижалась ко мне, горячо дохнула в лицо:

– Не важно, милый.

Она прижалась ещё теснее:

– Помнишь, я говорила тебе, что буду слушаться каждого твоего желания? Смотри, я послушная. В отличии от твоей жены. Я так поняла, её нет дома, иначе бы она уже выскочила посмотреть с кем ты милуешься.. А ты знаешь где она шляется?

Подъехало такси, стояло в сторонке. Водитель не торопил, наверное, решил, что выясняют отношения влюблённые.

Алла потянулась губами ко мне:

– Когда встретимся, любимый?

– Обещаю, Алла. В следующий раз я позвоню ребятам, тебя упекут в дурку. Не знаю, ты правда ебанутая или притворяешься, но ты меня достала.

– Ну миленький, скажи мне что нибудь хорошее на прощание. Я не хочу уезжать от тебя в плохом настроении, – она снова кокетливо замахала сумочкой .

Запихал её на пассажирское сиденье, прошипел ей в губы:

– Сейчас ты едешь на хер.

Хлопнул дверью.

Провожал машину глазами всё ещё не веря в происходящее. Машина уже скрылась, я постоял немного, уставился бараном на калитку. Алла вошла в неё, где она взяла магнитный ключ? Я никогда никаким друзьям не давал ключей, да мне бы и в голову такая глупость не пришла.

Глава 10.1

Глава10.1

Дорогие читатели!

Как и обещала, давайте познакомимся с визуалами наших героев. Тех, которые играют немаловажную роль в судьбе романа.

Лиля.

Тоненькая, миловидная девушка 23 лет. Замужем за Матвеем, воспитывает годовалого сынишку Сашу. Трепетная мать, заботливая жена и необыкновенная, замечательная подруга.

Вот именно поэтому Лиля попала в наш роман.

С Соней Лиля познакомилась в университете, на том же самом курсе, где училась Соня. Девчонки сразу сдружились, дружба их только крепла. Делились нехитрыми продуктами, обе девочки росли и воспитывались в обычных, среднестатистических семьях.У них было много общего.

Лиля серьёзно занималась спортом, брала одну за другой награды (полевая стрельба из лука). То, как эта хрупкая девушка управлялась с луком, где натяжение подвластно далеко не каждому, – однажды привлекло к ней внимание Матвея, борца-тяжеловеса.

В их семье царил лад и покой (насколько это возможно с появлением малыша).

Лиля и Соня дружили семьями, Аркадий и Матвей были хорошими друзьями.

Думаю, мой, дорогой читатель, у вас уже сложилось мнение об этой вёрткой, порывистой девушке.

Теперь, немного забегая вперёд, пара слов о её муже Матвее. Он тоже будет участвовать в сюжете, знакомьтесь:

Матвей.

Тяжеловес, как и все физически сильные ( очень сильные) люди – добрый, спокойный. Горячо любит жену, обожает сына. Считает, что главная ценность в жизни это семья, а главный бесценный человек в семье – сын.

Раз мы заговорили о мужчинах, вот герой, который движется по сюжету наравне с главными.

Вадим.

Человек-загадка, он настолько прост в общении для людей, к которым привязался и одновременно закрыт для понимания посторонней публики…

Выдающаяся творческая личность. Довольно знаменитый художник-портретист, часто выставляется на выставках, всегда успешен.

Богат. Руководит рекламным агентством, используя фото как инструмент продвижения стало его профессиональным достижением.

Одинок. Возможно потому, что крайне требователен к своей будущей избраннице. Как и каждый художник ищет свою идеальную музу.

Имеет на попечении тётушку (Не совсем здоровую, с ранними признаками деменции).

Трепетно ухаживает за ней, пытается скрасить её существование. Вот на этой почве Вадим познакомился с Софией. А что из этого получится, давайте почитаем…

Жду вас, мой читатель, на страницах романа в следующих главах, прошу вашей поддержки.

Мне, как автору, расцветит моё творческое небо алмазами подаренная вами звёздочка!

Глава 11

Глава 11

Сердце тарахтело и ёкало. Я приехала домой, чтоб забрать остальные вещи, не поднимая головы шла к ступеням особняка. Видела, машина Аркадия стоит на парковке. Значит, он дома. Странно, время около двух часов, в это время он обычно на работе.

Я впервые провела ночь не дома. Отработала свой первый день, решила, что мне надо будет искать новую работу. Хоть я и готова костями лечь и понравится старушке, у неё на мой счёт другое мнение. Чувствую, она меня прогонит. А пока…А пока буду делать всё поэтапно. Отпросилась съездить домой за вещами. договорилась, вернусь на работу к утру.

Сначала мне надо войти в свой бывший мне родным дом, забрать вещи.Уверена, скандал неминуем.

Ну и пусть! Разговор между нами в любом случае неизбежен. Пусть состоится сейчас. Чем раньше, тем лучше. Подняла повыше подбородок, напустила на себя равнодушный вид и смело толкнула дверь.

Сразу сжало сердце. Вид родной прихожей сшиб с ног. Милый запах лаванды, моей идеальной, хрустальной чистоты. Как же я соскучилась по своему родному уютному гнёздышку за один день.

Переступила порог, прислушалась. Тишина. Аркадий спит, что ли. Решила не шуметь, тихонько пробраться в комнату, собрать вещи, вызвать такси. На цыпочках кралась по коридору. Проходя мимо гостиной краем глаза увидела, что мой муж сидит в кресле и смотрит на меня в упор.

Планируя вылазку за вещами, я предполагала, что, возможно, встречусь с ним. Готовила, проговаривала фразы. Хотела выкричать ему в лицо свою боль, обиду, хотела, чтоб он извинялся, валялся в ногах. Чтоб просил прощения.

Встретившись с ним глазами, закусила губу, испугалась, промчалась мимо в спальню.

(Вот почему я такая трусиха! Виноват он, а стыдно и страшно мне.) Чувствовала, добрым разговор не получится. Слишком злыми были его глаза.

Не успела пробежать в комнату, услышала его шаги и окрик:

– София, стой!

Я только ускорила шаг. Пусть лучше не приближается ко мне. Ишь ты, командир какой.

– Где ты была этой ночью?

– А тебе то что?

Я держалась из последних сил, притворяясь храброй.

Аркадий подошёл со спины, нависал надо мной:

– Повторяю вопрос, где ты была?

– А я повторяю ответ: не твоё дело.

Он схватил меня за воротник блузы, подтянул к себе:

– Ты решила отомстить мне, нашла мужика?

Я вывернулась, отскочила в сторону, почувствовала, как кровь отлила от лица:

– Не суди по себе, Аркаша. Я устроилась на работу. С проживанием. Чтоб не видеть тебя.

Я стряхнула его руку, выкрикнула:

-Мышару свою хватай за шиворот, а меня не смей!

Я расправила плечи, мне стало легче дышать. Какая я молодец – собралась с силами, приняла решение и теперь пусть хоть треснет – у меня другая, самостоятельная жизнь.

Я поправила съехавший на бок воротник. Аркаша никогда раньше не позволял себе так грубо хватать меня.

Сегодня, я, кажется, даже услышала хруст ткани, когда он сцапал меня за одежду. .

– София, давай сядем и поговорим. Прости, я не хотел тебя дёргать за одежду. Просто я на взводе!

Аркадий спрятал руки за спину, но от меня не отошёл:

-Я сегодня из за тебя поднял на ноги полицию, свои связи. Боялся, с тобой что то случилось.

– Случилось. Я хоронила в сердце свою убитую любовь. Отойди от меня.

Я обошла вокруг Аркадия, открыла стенной шкаф, выкатила чемодан.

– Не делай этого, – Аркадий выдрал у меня из рук чемодан, отшвырнул его, в воздухе стало жарко:

– Подожди минуту, София, мне нужно сделать пару звонков.

Я посмотрела ему в спину. Ишь ты, сегодня я София? Обычно он говорил мне "Соня". Смотрела в родную широкую спину мужа, сердце было не на месте. Он сильный, если запретит мне выйти, схватит, я с ним не справлюсь.

Мне слышно было, как он говорил кому то: "Отбой. Жена вернулась домой".

Я не дожидаясь его возвращения в комнату бросилась дальше собирать вещи. Скидывала всё необходимое на кровать.

С утра уже холодно, возьму пару свитеров. Не за горами дожди, значит куртка, джинсы, худи тоже пригодятся.

Аркадий вошёл в комнату, встал передо мной сложив руки на груди:

– Что ты задумала?

– Я решила подать на развод. Сначала обеспечить себя работой и жильём.

– Хватит, София. Выделываешься как маленькая, упрямая девочка.Ты показала что обижена, я уже сказал что не прав. Всё. Забыли и зажили дальше.

– Нет.

– Я тебя не спрашиваю. Как я сказал, так и будет. Моя интрижка на стороне не повод рушить жизнь.

– Ты её уже разрушил.

– Да кем ты себя возомнила, Соня?

– Аркадий, я честный человек и хочу поступить по честному. Ты предал меня. Мне с этим надо жить?

– Я виноват, да, случилось. Я мужчина и это вполне в порядке вещей. Так бывает. Обещаю, это больше не повторится.

– Аркадий, это уже произошло, понимаешь? Ты уже трахался с женщиной, она называет тебя "пупсиком". Мне с этим что делать?

– Забыть и не истерить. Такое происходит в каждой семье и ничего. Всё забывается.

– Не в моём случае!

Я оттолкнула его, растерянно огляделась, нашла глазами чемодан.

– Прекрати эту позёрскую игру, София. Куда ты собралась. У тебя есть дом, муж. Успокойся и вспомни, ты приличная женщина.

Я уже всхлипывала и не собиралась спускать всё на тормозах. Если раньше я планировала услышать его искренние раскаяния и возможно, они бы повлияли на моё прощение, то сейчас нет! Он просил прощение, но мне этого мало. Да, теперь мало. Его слова как в горячий песок проваливались в моей голове. Я только всё больше и больше злилась

Аркадий говорит слова сожаления, но он вовсе не раскаивается. Впрочем, это уже не важно. Я так разозлилась! Он виноват по уши, а ведёт себя так, будто виновата я.

Глава 12

Глава 12

Я подняла на него глаза и от страха потеряла дар речи.

Автоматически подняла руки, стала поправлять разорванную одежду, стараясь застегнуть воротник. Отодвигаясь, наступила на отлетевшую пуговку с моей блузы – а я и не заметила, что она оторвалась. Аркадий угрожающе оскалился и медленно двинулся ко мне. Что он задумал…

– Только попробуй меня ударить! – мой голос осип, не слушался меня, получилось прохрипеть.

– Дура, ты что несёшь! Я не бью женщин.

Я смотрела в некогда любимое лицо мужчины и не узнавала его. Он прижал меня к стене, я уперлась в его грудь. Резко задохнулась от запаха: его жёсткий парфюм, запах пота, дикий коктейль ярости и злости ударили в нос. Я закашлялась, во все глаза глядя ему в лицо.

Он оперся о стену руками, взяв меня в ловушку. Его гренадёрский рост мешал смотреть ему в лицо, у меня перед глазами был расстёгнутый ворот рубахи, выбивающиеся тугие чёрные завитки и шумное дыхание над ухом.

– Какая ты дикая, когда орёшь и сопротивляешься. Тебя надо проучить и показать кто хозяин, а?

– Аркадий, я не узнаю тебя! Ты же был совсем другим. Зачем ты мучаешь и пугаешь меня.

Он на минуту замер. Вдруг резко отстранился, но не выпустил меня:

– Что это я… - он потёр лицо:

-А знаешь, милая, ты права. Решила проявить самостоятельность? Ну, попробуй. Тоже мне, героиня. Зачем ты мне сдалась. Курица. Только и слышно было "кудах-тах-тах". Салфеточки, цветочечки, тьфу!

Я обомлела. Сейчас затаптывали мои идеалы семейного уюта. То, чему я посвящала всю себя летело под откос.

– Ты прекрасный переговорщик, Аркадий. Наконец, ты поставил последнюю точку в списке моих унижений.

Я толкнула его что было силы, пытаясь просочиться между ним и стеной. Он не сдвинулся ни на миллиметр.

– Да пусти уже!

Аркадий минуту медлил, потом отступил, как то равнодушно посмотрел на меня:

– Хорошо, давай разведёмся.

Я на адреналине наклонилась над многострадальным чемоданом, чёрт, ручка от него оторвалась.

– Подавай на развод, София. Сама будешь локти кусать.

Он повернулся и вышел.

Я пережёвывала в голове его последние слова:” локти буду себе кусать?” Может и буду, сейчас мне было не до того. Я пережила такой грязный, страшный скандал, у меня ничего в голове не укладывалось. Мы ведь раньше с Аркашей не ссорились. Стоило мне надуть губы или просто замолчать, он чутко менял тему.

Во всяком случае никогда не орал на меня, тем более не трогал руками, не то, что сегодня. Правда, до меня он не дотронулся, пострадал только воротник. Вот, пуговка оторвалась.

Чаще, конечно, молча уходил, наказывая меня молчанием. Но то, что произошло сегодня ещё больше подкосило мою уверенность в нашем будущем. Надо же, блузку мою порвал.

Я полезла в шкаф, вытащила новый чемодан. Вытряхивая вещи из развалившегося от падения чемодана сломала ноготок на мизинчике. Всплеснула руками: да что же это такое! Теперь надо звонить маникюрше. Когда? Мне завтра с утра приступать к работе.

Когда ехала домой, думала собраться по быстрому. Вернусь на работу пораньше. Надеялась, не встречусь с мужем. Теперь у меня не осталось сил. Я повалилась на кровать, завыла, кусая подушку. Перед глазами проносились картинки сегодняшних разборок.

Издалека, из памяти, стервятниками кружились обидные слова мужа. Как просто он согласился на развод. Раз, – и раскололся брак. Теперь дело за малым.

То мы сидели в очереди подавать заявление на брак, теперь я буду сидеть в очереди подавая заявление на развод. Кажется, я слышала, это можно сделать онлайн. Или нанять адвоката. Впрочем, зачем мне адвокат. Детей у нас нет. Имущества у меня нет.

Всё это, весь дом и то, что в нём – Аркашино. Я вдруг представила лицо моей матери. Представляю, что будет, когда она узнает про мой развод. Попытаюсь до последнего скрыть от неё эту новость.

Я бесцельно бродила по комнате, брала в руки то одну вещь, то другую. Болела голова, я чувствовала такую дикую усталость !Страх прошёл, зато навалилась дремучая, болотная тоска.

Самое страшное, что могло случиться в моей жизни – это развод. Вот именно это и прилетело ко мне нежданно, негаданно. Какая то белобрысая мразь прорвалась в мою жизнь, в мою семейную крепость, разрушив её за несколько дней

. А может быть эта крепость была из песка? Слепленная из моей влюблённости в красивого мужчину. Это я его боготворила, а он? Как он сказал сегодня на меня? Курица? Вот она оценка моим усилиям построить идеальное счастье.

Впрочем, курица и есть. Если не замечала, что мой мужчина спит с другой женщиной, значит сама дура.

Как он мог?! Лапать её, ту белобрысую гадину? Касаться её тела, трахать её, а потом идти ко мне и делать то же самое со мной. Интересно, что он при этом чувствовал?

Боже, какая мерзость. Он приносил на своих губах остатки поцелуев с её губ. И не только с губ! От отвращения меня чуть не вырвало. Не раздеваясь и не шевелясь я лежала на кровати поверх покрывала и разбросанных вещей.

Завтра меня ждёт новая жизнь. Неизвестная. Работа, поиск жилья и другой работы ( вряд ли я задержусь у Изольды Марковны, мне она не нравится, и я ей как сиделка., по-всему видно, тоже).

Давно стемнело. Ветер, заползая в открытую балконную дверь маленьким котёнком играл с белым тюлем. Уличный фонарь бросал жёлтое пятно света на пол моей осиротевшей спальни.

В коридоре раздались шаги. Я вся напряглась, собралась, сплелась в туго взведённую пружину. Шаги Аркадия – твёрдые, по-хозяйски уверенно приближались, – зачем он сюда идёт? Неужели решил воспользоваться супружескими правами…

Он вошел, у меня во рту пересохло, я еле сглотнула. Сидела опустошённая, раздавленная и перепуганная.

глава 13

Глава 13

Такси встало в пробку. Ну надо же, пешком не добежать, на метро до места работы не добраться, вот что делать.

Я себе места не находила.

Что то обо мне подумают у Изольды. Ну надо же, так позорно опоздать в первый день работы.

Бессонная ночь дала свои результаты: голова тяжело клонилась в сон, мысли путались. После вчерашнего разговора с мужем у меня была дикая апатия.

Я всё ещё помнила, как сидела на кровати, комкая воротник у шеи, боялась что муж пришёл проучить меня. Или ещё того хуже, воспользоваться супружескими обязанностями. Я в ужасе смотрела на мужа. Аркадий стоял в дверном проёме, опираясь обеими руками на косяк:

– Заруби себе, София, на своём глупом носу: хорошо женщине тогда, когда за неё всё решает мужчина.

– Мой мужчина решил, что ему нужна шлюха. Мне от этого должно стать хорошо?

– Да что ты к ней прицепилась! Было и прошло. больше не повториться.

– А мне больше и не надо!

– Последний раз говорю, забудь про то, что случилось. Я постараюсь загладить эту ситуацию. Если ты подашь на развод останешься ни с чем. Подумай. София!

“Уже подумала”, буркнула про себя. Ничего, обживусь, заработаю.

Вслух выкрикнула:

– Лучше нищей, но от тебя подальше!

– Ну, ну, посмотрим куда ты денешься - он ухмыльнулся и так шарахнул дверью, посыпалась штукатурка.

Я вздрогнула, испугалась, конечно. Ишь ты. Разозлился. Я бурчала, отбивая чечётку зубами: “А вот и посмотришь, как я без тебя чудесно справлюсь. Прям с утра и начну справляться”.

Сидела на кровати, подтянув колени и думала: “что, если утром он передумает и не выпустит меня из дома?”

Не хотелось накручивать себя, но думать рационально, планировать, принимать решения – не получалось.

Хотелось зарыться в нору, чтоб меня никто не видел.

Всю ночь боялась, что на утро муж не выпустит меня из дома, отберёт вещи, просто закроет в доме на ключ.

Но нет, Аркадий даже не вышел в коридор, когда я выходила утором. Хотя я его слышала, он гремел посудой на кухне.

Однако, когда я пробралась тишком по коридору ежеминутно прислушиваясь к его шагам, юркнула на улицу, собиралась закрыть за собой калитку, муж окликнул меня.

Я обернулась. Аркадий, с голым торсом, стоя на ступенях в домашних штанах крикнул мне:

– Приползёшь назад на коленях!

Расстались как лютые враги. Во всяком случае, я ничего обиднее в своей жизни не слышала.

Сейчас, сидя в такси, глядя в беспросветное море машин на дороге, поёжилась.

Аркадий так легко согласился на развод, ещё и меня выставил дурой. То есть получается, он смотрел на мои поиски работы как на глупую игру.

Тем, что сначала согласился вчера на развод, просто подыграл мне? Хотел, чтобы я убедилась, какая я никчемная и вернулась домой побитой собакой.

Как он сказал? "Приползёшь на коленях?" Теперь назло ему выдержу всё и не вернусь!

Тяжёлыми жерновами проворачивалась обида в сердце. Своей белобрысой гадиной он испортил мне жизнь. Я в свои 23 года осталась у разбитого корыта.

Без мужа, без жилья, без денег и без нормальной работы. Я потёрла лоб с раздражением глядя на медленно ползущий поток машин впереди.

Вот приеду сейчас с чемоданом, а меня попрут, сообщив, что я нарушила дисциплину. Только подумала об этом, прозвенел звонок. Таня, помощница босса!

– Алё?

– Мать твою, где ты, Соня? Звоню Варе, она говорит тебя нет.

– В пробке, – промямлила я потухшим голосом.

– Бля, Соня, босс поехал тётку проведать, пошевелись. Форму не забудь надеть. Надеюсь, он тоже в пробку встрянет.

Она бросила трубку, а я готова была выскочить из машины и бегом бежать. Не хотелось бы мне попасть под раздачу к тому грозному медведю.

Блин, ещё и работа так себе. За предыдущий день знакомства я многое что успела рассмотреть в том "королевском замке". Меня взяли сиделкой к невменяемой бабушке и что то мне подсказывает, что она на самом деле больше притворяется, чем больна.

Первое знакомство с Изольдой Марковной прошло вяло. Рядом с моей будущей хозяйкой сидела другая возрастная мадам-соседка с круглыми, как у совы глазами. Беседовали они вполне себе на серьёзные темы.

И подопечная моя далеко не глупая. Умный, даже хитрый взгляд исподлобья моей старушенции скользнул по мне, пробираясь до позвоночника. Ворчливый, скрипучий голос.

Сухая, высушенная дурным характером фигура, втиснутая в красивое бархатное кресло на колёсах проговорила:

– Ты кто такая и чего здесь забыла?

Я принялась скороговоркой объяснять, что я "здесь забыла". В какую то минуту я запнулась, решила прекратить саму себя рекламировать. Сказать "до свидания" и отправиться отсюда восвояси. В конце-концов, работы в супермаркетах валом.

Правда, вот с жильём… Вероятно, моя капитуляция была написана на лбу. Мне, чтоб я не сбежала, две старые мартышки дружно объявили, что я взята.

Моей обязанностью быть руками, ногами, ушами и собачкой на побегушках у бабушки.

А ещё следить за чистотой, за её меню, за исполнением всех её распоряжений. До вечера я целый день то сидела возле Изольды Марковны, то она дремала. то требовала куриную лапшу.

Просыпаясь, старушка зло посматривала на меня, каждый раз спрашивая кто я. Скажем так, мы друг другу не понравились.

Комнату для проживания мне выделили рядом с её спальней. Не комната, а королевский будуар с огромной кроватью посередине. Целый шкаф различных форменных платьев. Куча безделушек на каминной полке. Большая ваза с цветами. Всё добротно, дорого, красиво.

Кстати, на ночь к старушенции приходила ночная сиделка, что меня очень обрадовало. Ночью, если меня не вытурят или если я не успею сбежать с работы,– мне никто не будет мешать горевать и оплакивать свою неудавшуюся семейную жизнь.

Глава 14

Глава 14

Вдруг бабуся захохотала, ткнула рукой мне за спину:

– Говорю же, гопник!

Я обернулась. К нам подходил мой работодатель, мой босс – Вадим.

Рослый, могучий великан был одет в светлые джинсы и горчичное поло. Светло-пшеничные волосы коротко стрижены, глаза пронзительные, светлые.

У Аркаши не так. У мужа тщательно выверенный контур лёгкой небритости забирал под себя границу скулы, прятал под собой квадрат подбородка. Тёмный волос, холодный взгляд, сдвинутые непримиримыми саблями брови. Красавчик. О Боже, о чём это я.

Вадим подошёл к нам, окинул меня взглядом, приобнял:

– Справляетесь?

Я пожала плечами, высвободилась. Как то странно он ко мне прикоснулся. Может я накручиваю себя, но мне показалось, что я интересую Вадима не как сиделка. Впрочем, вечно я дую на холодную воду. У него моделей полное агентство, зачем я ему.

Пока я соображала, Вадим смотрел мне в лицо, ждал ответа. Я хотела открыть рот, сообщить, что буду искать другую работу, что его тётя сердится на меня. Наверное, я не подхожу на эту должность, хоть и стараюсь, но – промолчала.

Успею ещё сказать.

Чтоб разрядить обстановку, спросила:

– Хотите чаю?

– Чаю, говоришь? – в беседу вступила тётка:

– Сама, небось, так и зыркаешь глазами, смотришь, что стащить.

– Не думайте обо мне плохо, Изольда Марковна, я ничего не возьму.

– Все вы одинаковые, за вами, вонючками, глаз да глаз.

Вадим улыбнулся, покрутил головой:

– София, оставьте нас, отдохните.

Я вышла, плотно притворила за собой дверь. Внутри меня булькало раздражение: гневливая старуха специально так сказала, чтоб мне насолить. Когда в прошлый раз сварила для неё куриную лапшу, она ела и причмокивала. Кофе ей тоже понравился, она даже похвалила меня. А сегодня вдруг воровкой обозвала.

Я присела на ступеньках, ведущих в сад.

Бритая травка, выстриженные пирамидами кусты, парнасская роза, тяжело увесившая большие бетонные вазоны вдоль дорожек.

Я с любопытством рассматривала сад вытянув шею.

Вдруг сзади раздались шаги, я обернулась.

– София!

Я поднялась, одёрнула юбку, смотрела в красивое лицо мужчины, немного смущалась. Сразу вспомнила, что его тётка меня чуть ли не воровкой обозвала.

– На сегодня вы свободны, София. К тётке я приставил медсестру. Ночью у старушки поднималось давление, был приступ. На вас, София, у меня другие планы. Поговорим об этом завтра.

– Какие другие? Что значит я свободна. Мне некуда идти.

– Ну, найдите себе занятие здесь, в доме. Вас никто не прогоняет. – он помолчал:

– Умеете готовить? Порадуйте старушку чем нибудь вкусным.

Вадим подошёл ко мне ближе, мне пришлось опустить голову, уставиться в траву, чтоб не задирать шею.

Чувствовала себя не в своей тарелке. Мужчина явно проявлял ко мне интерес. Меня это напрягало. Я симпатий, тем более чувств, не искала. Рядом с этим громилой мне было неловко.

Он был высоким, наверное, как Аркадий. Рядом с мужем я смотрелась пигалицей, была ему ростом до уха. Вадим снова прикоснулся к моему плечу:

– Составите мне компанию за ужином?

– Спасибо. Не сегодня.

А про себя подумала: "Вообще никогда".

– Как знаете, София. До завтра.

Он ушёл, обернувшись, помахал мне. Надо же, видимся второй раз, а он меня на ужин пригласил.

Странное чувство, отголоском нежданного флирта коснулось души. Вернее тонкой, ни к чему не обязывающей симпатии со стороны чужого мужчины волнующим покрывалом легло на плечи.

Я с неудовольствием провожала глазами фигуру Вадима. Надеюсь, с его стороны это просто вежливость. Возможно, у меня эмоциональные галлюцинации ото всех переживаний. Голова шла кругом. Интересно, какие у Вадима на меня планы. В смысле на мою работу.

Тёплый, последний денёк уходящего лета должен был согреть, а меня морозило. Я постепенно привыкала к своему одиночеству. Какой сегодня день недели? Среда. В прошлую среду я готовила дома рыбу.

Запекала её в пергаменте, до этого держала под соусом. На столе в бокалах соломенными нотками играло лёгкое “Совиньон”. Аркадий сказал, было очень вкусно. “Так, прочь глупые мысли. Забудь про свою рыбу, про пергамент, про мужа, Соня” – я реально хотела отвесить себе подзатыльник - в голове кавардак. Сама себя окунаю мыслями в болючее болото воспоминаний. Хватит!

Кстати, Вадим предложил приготовить Изольде что то повкуснее. А может она рыбы хочет?

Я отправилась в гостиную. Проходя мимо открытой двери встретилась со старушенцией, она поманила меня к себе.

Я присела возле неё:

– Хотите, я вам рыбу приготовлю? Вкусную?

– Конечно, нет! – ответ ошарашил меня.

Я поперхнулась собственными словами растерялась:

– А что вам хочется, скажите?

– Хочется узнать почему у тебя глаза на мокром месте.

– Я от мужа ушла. Он мне изменил, – сама не знаю, почему я сказала эту горькую правду чужому человеку.

Конечно, на глаза снова навернулись непрошеные противные слёзы.

– Ну, а плачешь чего?

Я вздохнула, посмотрела на Изольду, она внимательно глядела мне в лицо. Так жалостливо, проницательно, я не выдержала, выпалила:

– Обидно мне! – я тяжело вздохнула:

– Разве я многого желала? Обычные мечты о счастье: муж, дом, дети, пёсик, дворик с белым заборчиком. Мне просто хотелось быть счастливой!

А он…

– Э,эх! Это ты себя, девка, жалеешь. Прям золотая вся.

Я удивлённо повернулась к старушке. Мне показалось, она жалеет меня. Наверное, действительно - показалось.

– Говоришь, счастливой хотела быть? Ну так будь. Семью строить надо. Защишать своё счастье.

– Что вы такое говорите, Изольда Марковна. Зачем защищать. С предателем мне не по пути.

Глава 15

Глава 15

Аркадий.

Краем глаза рассматривал своего личного водителя. Бритый, крепкий, квадратный мужик старше меня. Сколько ему, лет 40-45 ?Нейтрально-вежливый, спокойный, то, что надо. Машину вёл спокойно, уверенно.

Я привыкал к новым ощущениям, не мог нарадоваться: в дороге у меня глаза-уши, руки, ноги свободны. И мозги тоже, а это очень важно. Объектов набралось запредельно, ответственность скрутила в бараний рог, а тут ещё шторм на собственном озере: моя жена.

Меня начинала бесить эта ситуация с Соней, непонятки, её выкаблучивания. Чтоб проучить её, напугать согласился на развод, но…Это же надо быть дурой, чтоб поверить в серьёзность моих слов.

Просто Соня достала меня своей истерикой, тем более до неё меня выбесила Алла. Вот я и напугал её. Конечно я был не прав, признаю. Моя злость должна была достаться Алке, а тут Соня со своим упрямством. А жена, кажется, серьёзно решила затопить наш семейный корабль.

Чёрт, я конечно, лишнего наговорил, идиот. Словами обидными кидался. Да я просто не знал, как сломить её истерику. Ну не знал я, что Сонька так отреагирует на интрижку.

Только щас стал понимать как обидел жену.

Я всё ещё не знал где моя жена, на какую такую работу устроилась. Лилька, подруга её молчит, как партизанка, блять. На мой вопрос ответила: Знаю где Соня, но не скажу.

Надо с Матвеем переговорить, с её мужем. Достал телефон, так. Вздохнул, увидев неотвеченные от Аллы. Надо разобраться с этой прилипалой, блять, навязалась же. Я передал запрос товарищу по ней. Пока безрезультатно.

Набрал Матвея, долго слушал гудки, Матвей не отвечал, зато позвонил Виталий:

– Давно не звонишь, Аркадий. Как дела?

– Хреново.

– Слышал, тебя можно поздравить с повышением? У нас в управлении гудят о твоих талантах, высоко метишь, Аркаша.

– Да, спасибо, Виталий. Стараюсь.

– Не забудешь пригласить меня на банкет по случаю карьерного взлёта? Из зама недалеко до директора, да?

– Всё возможно, спасибо за поздравления. Только не до банкета мне.

– Не хотел говорить тебе раньше времени, Аркадий. Скажу, чтоб поддержать морально. Звучал ты на прошлой конференции убедительно, увесисто. Голова у тебя светлая. Готовь ковровую дорожку. Замолвлю за тебя слово у генерального.

– Крепко жму руку. Не забуду. Спасибо, друг.

– Разобрался с бабами, Аркадий?

– Нет. Одна сбежала, другая мозги чайной ложкой выедает.

Виталий помолчал:

– От Аллы хрен отвяжешься, так понимаю. А жена что? На что давит?

– Блять, Виталя, на развод она давит. Сбежала куда то на работу сиделкой. Куда не знаю. Подруга знает, но молчит, как партизанка.

– Ну надави на подругу. Купи ей что нибудь, там денег дай.

– Там подруга железобетонная. Она мне ещё глаза за Соньку выцарапает.

– Так скажу тебе, Аркаша. Сам реши: надо тебе в таком браке оставаться или на самом деле ну его на хер. Детей у вас нет, разведут в момент.

– Э, брат, ты чё. Остынь, Виталя. Я, конечно, Соньку напугал, на развод согласился, но это так, для близиру, чтоб одумалась.

– Погоди, Аркаша. Если Соня тебе сейчас такое выбрасывает, то это только начало. Прикинь, что дальше будет. Она тебя за ноздрю держать будет любым своим капризом.

Я вздохнул, ничего не ответил, молчал, где-то наполовину согласный с Виталием. Ну да, то что Соня перегнула палку, это точно.

– Я тебе как старший коллега из управления вот что скажу. Это намёк, сам понимаешь, я в твою личную жизнь не лезу. Но!

Я почувствовал, голос Виталия изменился, появилась хрипотца:

– Грязные истории на семейном фронте всегда плохо сказываются на карьере. И дело не в том блядун ты или нет. Тут почти все такие. А в том, что не можешь решить конфликт на стрессовом поле. Плохой воин никому не нужен.

Я молчал. Понимал насколько прав Виталий и одновременно моё собственное сердце ныло волком от тоски по Соне.

– Ну, пока, Аркадий. Звони, я рядом. Про развод подумай, не на одной Соне свет клином сошёлся. Кстати, у меня на субботу ромовый пирог. Моя печёт. Приходи. Посидим за рюмочкой чая.

Я смотрел прямо перед собой. Молчал, чувствуя как пульсируют вены в висках. Всё это я и сам знаю, но сейчас для меня главное было вернуть Соню. Жена раскапризничалась, я от неё не ожидал такого выверта.

Поведение Сони раздражало, даже злило меня. Что, блять, за дела! Моей вины меньше, чем наказание, которое она придумала для меня!

Размышлять о словах друга время не было, звонки по работе сыпались один за другим.

К вечеру прибыл домой. Устал, чёрт, как никогда. Переступил порог, внутри всё сцепило тоской. Как же раньше было хорошо. Открываешь дверь – уют, Соня с сияющими глазами. Роскошь накрытого ужина в столовой.

Как она умудрялась выверить всё по часам. Салфетки, цветы на столе, камин, вино: всё тщательно подобрано, со вкусом. А главное, стоило взглянуть в глаза Сони, улетали все тревоги.

Сейчас чёрной, тяжёлой тучей по дому расплывалась гнетущая безнадёга. Хранительница очага исчезла, унесла с собой всё, что тянуло меня в этот дом. Я остался один и дом тоже одиноко и безжизненно смотрел пустыми окнами в ночь.

Нет, так дело не пойдёт.

Неужели меня, умного мужика могла подмять под себя, скосить женская истеричная выходка! Я бесцельно слонялся по дому то и дело натыкаясь глазами на следы недавнего благополучия: красиво подобранные узлом шторы, прогоревший камин, фужеры после несостоявшегося ужина на столе.

Вышел на террасу. Ночной воздух шелестел прохладой приближающейся осени, тонко поскрипывали сухие ветви старого клёна цепляя крышу. Блять, Соня, где ты.

Вернулся в комнату, автоматически взял телефон, о, пропущенный от Лилькиного мужа, Матвея.

Глава 16

Глава 16

Пилимкнул телефон. Краем глаза считала – Ватсап. Автоматически смахнула, подумала: снова муж требует вернуться домой.

Увидела аватарку Лили, с первых слов смс-ки оторопела…

" Твой у нас. Тебя ищет. Что ему сказать?"

Я растерялась, изнутри колотило мелкой дробью. Руки сами строчили. Буквы, перегоняя друг друга, пулями летели в экран:

– Лилечка, только не говори ему где я. Пожалуйста.

Тут же прилетел ответ от Лили:" Ни за что не скажу. Я за тебя горой. Давай скажем, что ты сама позвонишь ему. Завтра. Иначе не отвяжется".

Молодец, Лиля. Отличное решение, прям выручила меня. А до завтра целая ночь, ещё десять раз придумаю что делать.

Экран телефона погас, я сидела как на иголках. Представляла, как сейчас Аркадий сидит у людей в доме и выдавливает из них ответы.

Характер у мужа давящий, пожирающий. Он мало на что соглашается в принципе, а уж если встал в позу – всё. Плотина. Железобетонное правило: решил, добьюсь. Хоть бы Лиля не выдала где я.

Я неслышно ходила по своей комнате. Приятно было касаться голыми стопами пушистого ковра. За окном в лунном свете мотались лохматыми космами ветви деревьев, наверное, поднялся сильный ветер. Скоро разыграются осенние ненастья. Осень постучалась, теперь ветры будут частыми гостями.

Телефон на беззвучном натужно завибрировал. Я подскочила к нему, схватила. Услышала шёпот Лили:

– Не спишь?

– Нет, конечно. Лиля, Аркаша всё ещё у вас?

– Да прям. Давно убыл. Это я говорить не могла, Матвеевы уши рядом были. Вот, сейчас звоню.

Я успокоилась, выдохнула, села на кровать, плотнее прижала телефон к уху. Лилька продолжала шептать:

– Честно сказать, Сонь. Я и сама думала, что у твоего Аркаши шкура слоновья. Он настолько в себе уверен, прям непробиваемо недосягаем. Король жизни, блять. Кто бы неделю назад сказал, что он будет так убиваться, тебя искать – не поверила бы.

Лиля притихла, слышно было шуршание. Наконец она снова зашептала в телефон:

– Я из спальни вышла, чтоб Матвея не разбудить.

Понимаешь, Матвей, естественно, на стороне Аркадия. Тоже вроде как говорит, надо дома семейные вопросы решать. Нечего друг от друга бегать. Но, Соня, ты на мужчин внимания не обращай. По крайней мере, пока.

Я всё слушала, слушала Лилю, понимая, сколько людей уже втянуто в мою историю. Лиля продолжала:

– Видела бы ты его сегодня. Ну, я про твоего Аркашу. Мне кажется, он прям заболел изнутри. Правда за тебя переживает. Но ты не думай, я за тебя как скала. Так и сказала ему в его расстроенную рожу:

– Нет! Знаю где Соня, но не скажу.– Лиля хихикнула:

– Представляешь, мой Матвей хотел что то возразить, но быстро передумал, посмотрев на меня. Нечего женщин злить. Мы, если объединимся, нас не переубедить, да?

Лиля продолжала говорить, я слушала, представляя себе лицо любимого предателя. Ненавидела его и жалела себя. Обижалась на него и хотела чтоб он просил прощения. И чтоб так просил, чтоб у меня осталась хоть какая то надежда простить его.

Тут же в памяти потянулись друг за другом обидные слова, что я услышала от него. Назвал меня курицей!

– Сонь, ну ты где. Уснула?

– Нет, нет, Лилечка, ну что ты. Просто задумалась. – я судорожно вздохнула:

– Вот понять не могу, Лиля. Он вчера обозвал меня курицей, а утром вообще знаешь что сказал, когда я уходила?

– Что? – тревожным шёпотом спросила Лиля

– Сказал, что я домой на коленях приползу. Представляешь?

– Это он от злости и бессилия. Мужики когда с нами ругаются, всякую хрень несут. Вот твой и брякнул что пообиднее. Ну, не знаю, какая его муха утром укусила, вечером он у нас был вполне побитой собакой. Так и хотелось его между ушами погладить.

Мы с Лилей замолкли. Наконец я сказала:

– Спасибо тебе, дорогая подружка. Если бы не ты…

Я уже беззвучно залилась слезами, не могла говорить.

– Успокаивайся, мой дружок. Гад твой Аркаша. Я бы ему за твою каждую слезинку бы всю морду изодрала. А ты не плачь. Не забудь, тебе надо решить, что ты хочешь ему сказать. Поняла? Позвони завтра ему.

– Ладно…

– И мне потом позвони. Хорошо?

– Ладно.

Я распрощалась с подругой. Подошла к окну. В агатовой, непроглядной черноте ночи листья бились серебряными флагами в лунном свете. Вот такая же мрачная метель бушевала в моём сердце.

Как мне дорог был этот человек. Как много он для меня значил. Неужели сердце может любить предателя.

Я бездумно, на автомате мерила комнату шагами. Наконец села на кровати, обхватила себя руками.

Представила себе белобрысую. Так бы и вцепилась в неё, откуда она появилась в моей жизни. Ненавижу её! Гадина, тварь.

Зажмурилась, фантазия тут же решила добить меня, я представила, как Аркадий обнимает её, трогает. Нет! Я подскочила, отправилась на кухню. Налила себе воды.

Не знаю, что на меня нашло. Я вдруг поняла, что не смогу больше терпеть ни одной секунды эту свирепую боль "недоразрыва". Надо уже обрубить этот больной нерв, что дёргает внутри меня сердце и мешает дышать.

Бегом вернулась в комнату, плотно закрыла дверь. Лиля сказала мой муж хочет поговорить со мной? Так зачем откладывать? Вот сейчас и поговорим. На минуту замерла, как бы взвешивая своё решение.

Схватила телефон, тапнула по красивой морде своего мужа и тут же хотела смахнуть вызов. Пожалела, что поддалась импульсу. Аркадий взял трубку мгновенно, как будто ждал звонка. Я услышала его голос, задохнулась, прерывисто выдохнула:

– Что ты хотел?

Глава 17

Глава 17

. Я услышала его голос,задохнулась, прерывисто выдохнула:

– Что ты хотел?

– Милая, как ты? Тебя никто не обижает?

– Никто. Кроме тебя.

– Соня, у тебя сложилось неправильное впечатление о моих чувствах к тебе.

– А на мой взгляд очень даже правильное! Что может бвть понятнее :” Приползёшь на коленях” и слово “курица” очень доходчивые, – я задыхалась, старалась сказать как можно быстрее. Боялась, что расплачусь и не смогу говорить дальше, буду рыдать как дура:

– Ты, Аркаша, напыщенный гусак. Умный, красивый, с деньгами. Решил, что всё тебе можно. Жена для тебя рабыня. Затянувшаяся в хомут твоих правил, молчаливая рабыня. И что тебе всё нипочём.

Я ушла от тебя. Теперь тебе всё можно, я разрешаю.

– Соня, дай мне возможность выговориться. Просто послушай: вернись домой. Не позорься ты этой работой в служанках.

– Интересно, чем это моя работа хуже домашних обязанностей. Прислугой была при муже, прислугой осталась сейчас! По крайней мере курицей никто не называет. И да, забыла сказать: – работа мне нравится.

– Ты ведёшь себя как ребёнок, Соня. Зачем ты это делаешь?

– Делаю что?

– София, ты чего от меня бегаешь?

– От тебя? Даже не думала.

– Почему убежала из дома.

– Нет у меня дома. Я в собачьей будке проживала, где на моей кровати спит кобель, трахающий сучек.

– Да ты…

– Что я не так сказала? По крайней мере здесь, где я работаю прислугой моя спальня не превратится в плацдарм для мужа-кобеля.

– Ты не слышишь меня, Соня, – Аркадий продолжал говорить, игнорируя мои выпады.

– Да, не слышу. Потому, что я больше не буду кивать головой на все твои требования выпучив глаза и открыв рот. Писать отчёты по деньгам. Заявки на покупки.

– Просто помолчи и попробуй понять что я тебе говорю, Соня.

– А ты, Аркадий, меня слышишь? Ответь сначала на вопрос про сучек! Молчишь?

– Соня, я допустил ошибку. Я виноват. Признаю. Больше просить прощения не буду. Пожалуйста, вернись домой, давай начнём сначала.

– Я никогда не вернусь. Тем более на коленях, как ты мне пообещал.

– Соня, у меня от злости просто это сорвалось с языка.

– А твой член сорвался из ширинки по той же причине?

– Да что же ты всё в одну кучу валишь, Соня!

– Я начну всё с чистого листа, Аркаша. Без тебя.

– Пожалуйста, давай встретимся в парке, раз не хочешь возвращаться домой. Я внимательно послушаю тебя. Может быть, мне удастся тебя убедить простить меня. Клянусь это была ошибка и я больше не обижу тебя.

Он молчал. Молчала и я не в силах положить трубку. Мне надо было слышать его голос. Одно то, что он был где то там, с другой стороны трубки радовало меня. Я скучала. Безумно скучала по человеку, привязавшего меня к себе чувством.

В глубине души я никак не могла поверить, что он променял меня на другую. Стоило мне представить возле него ту белобрысую кобылу, снова потоком обиды срывало заживающую болячку измены, я опять умирала от боли:

– Аркадий, давно ты с ней?

– С ней недавно и это было один раз.

– С ней один раз…– до меня постепенно доходил смысл сказанного:

– Значит были и другие?!

– Соня, ты сейчас не о том думаешь. Успокойся, мы всё решим.

" Значит, было." – я просто проглотила правду. Правильно говорят: не задавай вопрос, если не сможешь переварить ответ.

– Аркадий, я хочу пережить эту сильную боль без тебя.

Пожалуйста, исчезни из моей жизни.

– Соня, я не могу без тебя. Не хочу возвращаться в дом, где нет тебя. Прихожу, трогаю твои дурацкие салфеточки, идиотские шторки в цветочек и скучаю.

– Мои шторки не идиотские! И потом, ты раньше не говорил, что они тебе не нравятся.

– Вот, сейчас говорю. Я вообще мало что тебе говорил. И ты не говорила. Я из командировки ехал, хотел тебе кольцо купить или серьги. И даже не представлял что бы тебе понравилось.

– Ну, и какие тебе нравятся занавески?

– Что? Какие занавески? А, занавески… Да я и не знаю. А давай, поедем в магазин и выберем всё, что нам обоим понравится.

Так мне захотелось домой, к себе. В свой бывший, спокойный, любимы мир. Так захотелось душевного равновесия, скинуть эту чугунную тоску в сердце, что на секунду я закрыла глаза и чуть не сказала "да".

И тут же стервятником прилетело фото из памяти: его белобрысая тварь в чёрном белье.

– А "мышек" тебе тоже будем вместе выбирать? Или твои крысы это чисто мужской интерес и ты сделаешь это сам?!

– Соня, Соня, погоди. Не мешай в кучу белое и кислое. Мы обязательно разберёмся с твоей болью. Я рядом. Я буду всегда рядом. Ты не пожалеешь. Возвращайся. Я жду тебя. Не говори "нет".

– Я подумаю.

– Давай, чтоб тебе было проще, назначь место, время где мы можем встретиться и поговорить.

Я вдруг поняла, что не готова увидеть мужа. Не смогу смотреть в его лживое лицо.

Я вздохнула. Подумала, решила, что если мы встретимся через два дня, в обед, где нибудь возле озера, можно будет поговорить. Не сумею его простить – значит оговорим развод. В конце-концов нас двое и решение принимать надо будет обоим.

– Может быть ты и прав, Аркаша и нам надо увидеться. Поговорим о разводе.

Я помолчала, прикидывая у кого мне надо отпрашиваться: у Изольды, у Вадима, или у Тани пойдёт отпросится.

– Я попрошу отпустить меня на обед послезавтра часов в 12. Давай встретимся на лодочной станции. Там, где ты всегда ждал меня на свиданиях. Пока.

Я положила трубку и вздохнула. С каждым днём, с каждым словом я как будто ныряю из пламя в полымя. Вот зачем я согласилась на встречу. Надо было не соглашаться, на развод можно и онлайн подать. Где то изнутри сверлила продажная нотка: а может быть надо простить мужа.

Глава 18

Глава 18

Наутро я первый раз проснулась без желания всплакнуть. Во-первых, у меня появилась чёткая цель строить свою самостоятельную жизнь независимо от того есть у меня мужское плечо или нет.

А второе – у меня была некоторая лазейка для души. В запасе почти два дня и без спешки можно потихоньку прояснять свои отношения с мужем в моей собственной голове.

Мне было приятно, что Аркадий волновался за меня и искал пути примирения. Мне даже кажется, он искренне раскаялся. Ой, не знаю, не знаю. Радовало, что он наступил себе на горло и просил помощи у моей подруги.

Раньше он всех моих подружек за людей не считал, за глаза называл курицами, (как оказалось, меня тоже так называл). Зря я на эту тему помалкивала, вот прям зря. Аркадий распоясался и точно таким же словом наградил меня в порыве злости.

Ушатом ледяной воды проехало по мне открытие: Аркадию не нравился мой дизайн в квартире. Почему же он не сказал об этом раньше, я бы обязательно переделала всё и убрала рюшечки-салфеточки.

Представляю, как его бесили все мои "уютные ухищрения". Какая же я глупая, как я раньше этого не замечала. Правильно он сказал: мы раньше не разговаривали друг с другом. Я задумалась: мы вправду друг о друге ничего не знаем. Мне нравятся рюши и печенье с корицей. А ему? Что нравится ему, ведь подумать откровенно, каждый имеет право на свои желания. Получается, Аркаша терпел мои кружева?

Что ещё ему не нравилось? Может быть и в постели я его разочаровывала? Мой Аркадий первый и единственный мужчина в моей жизни. То, что происходило между нами в спальне настолько было запретной темой для меня, я никогда не знала что должна делать.

Просто ловила его ласки, безропотно подчинялась ему. Благодарно засыпала в его объятиях, верила, что он любит меня. Аркадий был таким нежным, я чувствовала себя любимой по ночам и его холодность на утро воспринимала как нормальное поведение серьезного мужчины.

Удивительно, все разумные доводы растворялись перед другим, одним-единственным: мужчина не дорожит моей честью. Переспал с другой женщиной. И не важно, насколько он был пьян. Значит, не надо было так напиваться.

Я прошла в ванную, уставилась на себя в зеркало. Осунувшееся лицо, потухшие глаза, всклокоченные волосы. Взяла расчёску-щётку, стала приводить волосы в порядок. Моя гордость, они всегда радовали меня.

Пушистая копна сегодня расчёсывалась на удивление легко. Мелкие завитки у висков сами по себе скручивались в тугие спирали, делали лицо миловидным, нежным. Как ни крути, а причёска у меня в сто раз лучше чем у его белобрысой Мышары.

Ну вот, я снова думаю о ней. Вернее о них. Я отвернулась от зеркала, снова слёзы готовы были омрачить настроение, я закусила губу, чтоб не плакать. В конце концов мой муж признал себя виновным и просил прощения.

Это не сделало мою обиду на него менее горькой, но теперь она хотя бы позволяла мне жить вместе с ней в сердце. Я задумалась глядя на форменные платья в шкафу – мне сказали, что я пока не работаю сиделкой. Изольда нездорова, с ней медики. Как быть?

Махнула рукой, до новых указаний надела синее платье с белым воротником, подпоясалась белым передником. Прибрала комнату и к назначенному времени вышла к Изольде. Может быть она захочет поговорить со мной.

К моему удивлению двери в её спальню были закрыты, колокольчик молчал. Зато в гостиной меня ждал сюрприз.

Вадим стоял у окна просматривая файлы и что то надиктовывал Татьяне. Я удивилась. Что они здесь делают в такую рань. Проскользнуть мимо них не удалось, меня заметили.

– София, вы мне нужны, – Вадим кивнул мне, продолжил перепроверять документы. Татьяна тоже кивнула мне, я осталась стоять не понимая куда мне деться. Вдруг Вадим отвлёкся от своих бумаг, спросил:

– Вы умеете сварить кофе?

Я окатила его презрительным взглядом: Я умею? Да я варю такой кофе, всем баристо на зависть! Отправилась на кухню, там во всю возилась с тестом повар. Она продолжала тихо ненавидеть меня после того, как я приготовила свою фирменную куриную лапшу для Изольды.

Вообще, я не проработала и пары дней, а уже успела нажить недоброжелателей: престарелый садовник получил по морде, когда пытался ущипнуть меня за зад, а повар, зазноба этого садовника приревновала к куриной лапше.

Повар кивнула мне, косо глянув и пробурчав, чтоб я спрятала волосы под шапочку:

– Не хватало твои перья потом в котлетах находить.

Я варила кофе. Между нами сказать, кофе здесь был отвратительный, в смысле сорт и неправильное хранение в открытом пакете. Поэтому когда я сегодня принялась за него, твёрдо решила за свой счёт купить хороший сорт.

Приготовила серебряный поднос на три чашки. Две для гостей и одну для своей хозяйки моей бабулечки Изольды. Пришла в гостиную. Поставила кофе, направилась было к Изольде, Вадим остановил меня:

– Присядьте, София.

Я села. Вадим кивнул Тане:

– Всё перепроверь и срочно доложи мне. Особенно третью страницу! Свободна!

Таня бравым солдатиком пропечатала шаги на выход. Проходя мимо меня подняла глаза в небо, зашифрованно передав сигнал "Достал!". Выходя из гостиной прикрыла за собой дверь.

Мы остались одни, я сидела на краю стула вытянувшись в струнку. Смотрела на богатырскую фигуру Вадима, на немного неопрятно повязанный галстук, на баснословно дорогие запонки на манжетах. Он пил кофе, чашка утонула у него в кулаке. Кстати, сегодня он был в костюме и, прямо скажем, выглядел обалденно.

– Как поживаешь, София? У тебя всё хорошо?

Мне хотелось заорать:

– Нет! У меня всё плохо, хуже быть не может.

Но, как воспитанная девочка, конечно, промолчала. Зачем чужому человеку открывать свою душу.

– Ты расстроена, София? – продолжал допытываться Вадим.

Глава 19

Глава 19

Аркадий

Никогда не думал, что мне может быть так тяжело.

Так тяжело с бабами!

Я, уверенный в себе мужик, удачливый, бульдозером равняющий любые проблемы в бизнесе, сейчас застрял в паутине бабских интриг.

Блять! Это надо, чтоб за утро прозвенело одновременно три звонка из серпентария! Ретроградный Меркурий, что ли свалился в гнездо со змеями?

Первой позвонила тёща. Женщина вида заведующей совдеповской столовой. Вечно руки в боки, злое лицо с подозрительным прищуром и сладенькая, примерзкая улыбка до ушей, стоит мне на неё только рявкнуть.

Запретил ей появляться у нас без приглашения. После её визитов Соня вечно плакала. Так, сразу бросился грудью на амбразуру: перезвонил ей, спросил:

– В чём дело?

– Аркашенька, давно ничего не слышала о вас. Можно приехать к вам в гости, дочку проведать?

– Нет! – рявкнул так, что самому стало неудобно:

– Не отвлекайте меня по пустякам. Когда Соня захочет вас видеть, тогда и приглашу.

Так, с гюрзой номер один разделался.

Следующая на очереди моя мать:

– Здравствуй, что ты хотела?

– Сынок, пожалуйста заедь к маме на обед. Сегодня в час жду тебя, милый.

Тааак. Ложка сахара в бочке яда – значит мать расставила новые силки и ей от меня что то надо.

По опыту знаю, лучше не откладывать, приехать и разобраться сразу. К часу подъехал к её дому, с удивлением заметил незнакомую машину на парковке. Ё моё, да ещё и с водителем. Значит, у матери гости, а она не предупредила. Значит сюрприз грозит новой интригой – в этом вся моя мать.

Мы никогда не ладили. Она всегда вечно была чем то недовольна, ей всего было мало. Мало денег, мало внимания, мало моих медалей в спорте и дальше по списку. Жила она на широкую ногу, ни в чём себе не отказывая, нещадно тратя деньги оставленные после смерти моим отчимом.

Окончательно мы рассорились с мамой и почти перестали общаться с момента моей свадьбы. Матери не нравилось происхождение моей жены, её приданое, её манера говорить, есть, спать, жить. Короче, София ей всем не угодила. Интересно, что сейчас заставило её позвонить мне.

Вошёл в гостиную, за столом сидели двое: мать и незнакомая мне девушка. Или знакомая? Что то неуловимое мелькнуло в её взгляде. Миловидная, чернявая, скромная.

– Татьяна, а вот и мой сын, Аркашенька. – мать встала из за стола, чопорно отложила веер, театрально протянула ко мне руки:

– Аркаша, как ты, мой дорогой?

Фу ты, сколько позёрства.

– Привет, – кивнул девушке, сел напротив.

– Подавайте! – мать кивнула официанту.

– Я не надолго и на обед не останусь. Что ты хотела, мама?

– Вот они, занятые мужчины, Танечка, – мать игнорируя мой вопрос общалась с девушкой. Вероятно, кипучее танго интриг в её голове набирало обороты. Я знал, куда она клонит. Меня это злило.

– Мама, если я не нужен для дела, прощай.

– Сынок, у нас сегодня на обед еда из итальянского ресторана.

– Я же сказал, что не голоден и спешу.

– Что ты хочешь этим сказать! Тебе не нравится мамино меню? Я всегда заказываю еду из дорогих ресторанов.

– Это значит, что твой собственный повар не умеет готовить. Поменяй её, сэкономишь.

Я встал, она вспыхнула:

– Это невежливо, Аркаша, по отношению к гостье. Разве ты не узнаёшь её? Это Таня, внучка Самойловых, нашей соседей. Танечка вернулась из Англии, вот хотела увидеть тебя.

Я посмотрел в лицо Тани. Да, вот откуда её лицо показалось мне знакомым. Соседская внучка мелькала периодически за забором, но она младше меня лет на 10, я её и не помню.

– Таня, с приездом.

– Аркадий, сынок. я на правах соседства хочу, чтоб ты немного помог Танечке и показал где отдыхает наша элитная молодёжь. Ввёл, так сказать, в круг приличных людей.– моя мать уже по-царски обмахивалась веером, пытаясь свести меня с нужной для неё девушкой.

– Таня, прости, я тебе не помощник. Я счастливо женат и мне некогда возить девчат по клубам. Пока.

Я развернулся и вышел кипя от бешенства. Мать догнала меня на ступенях:

-Аркаша, чего ты кричишь на всех углах, что женат. У тебя жена бракованная. Прогони её. Зачем тебе пустоцвет, сынок? Вот останешься без наследника, вспомнишь маму!

Я повернулся к ней. На моём лице, надеюсь, было доходчиво написано, что я хочу сказать.

Мать попятилась, я скрипнул зубами:

-Не лезь ко мне и моей Соне!

Всё, ноги больше моей в этом доме не будет.

Мать окончательно сошла с ума в своих фантазиях развести меня с Соней. Заделалась сводней. Впрочем, она страдала этой чушью ещё с момента моего института. Какая бы девушка не была со мной рядом, они её всегда не нравились.

То, что у нас с женой пока не было детей, я серьёзно об этом не думал. Когда озаботимся этим вопросом, пойдём по больницам, обследуемся. Сейчас столько методов, ЭКО там какое-то. Разберёмся. Без советчиков, блять!

Сел за руль, потёр лицо. Чёрт, скорее бы завтра. Встречусь с моей Соней, попробую её убедить простить меня. Последний наш разговор зародил во мне капельку надежды. Моя Соня, Сонечка.

Как же я тебя обидел, кретин. Ну что поделать, вот таким я был идиотом. Считал, что Соня моя навсегда, был излишне строг с нею. Мне хотелось, чтоб она подчинялась во всём, не хотел дать ей свободы.

Пример матери был перед глазами. Отца своего не помню, а вот отчим потакал моей матери во всём. Он был страшно богат, безбожно пил и гулял так, что его знали все спальни интересных женщин. Мать моя обо всём знала, но, видно, её это устраивало.

Я хотел, чтоб в моей семье всё было по-другому. И вот чего добился. Соня узнала про интрижку и теперь моё счастье висит на волоске.

Я ехал, стараясь сосредоточиться на дороге. То и дело перед лицом возникало лицо жены. Хоть бы завтра у неё было нормальное настроение. Надо будет хорошенько подумать, что ей сказать. И подарок принести. Что лучше, цветы или мишку? Большого такого медведя, их сейчас кругом понатыкали. Говорят, девчата от них пищат. Или лучше колечко ей купить?

Глава 20

Глава 20

У нас обоих одновременно булькнули телефоны, Вадим кивнул мне, извиняясь, вышел из комнаты.

Мой телефон продолжал светиться экраном. Я смотрела на входящий. Незнакомый номер пробивался ко мне. Я раздумывала взять ли трубку, вдруг звонок смолк. Зато следом прилетела смс-ка. Я поняла, от кого она…

Телефон тяжёлой гирей висел у меня в руке. Он каким то образом связывал меня с миром моих слёз и переживаний. Последнее время, стоило мне взглянуть на сообщения, обязательно всплывала какая-то гадость.

Вот взять сейчас и со всей силы швырнуть его в стену! Чтоб раскололся вдребезги. Чтоб никто никогда не смог мне больше открыть грязную тайну этой белобрысой Мыши и и моего мужа. "Пупсик", блин! У меня задрожали руки. Хоть номер был незнакомый, я интуитивно знала от кого сообщение. Чувствовала.

Как загипнотизированная смахнула, открылся текст:

"Хочешь узнать о муже что то интересное? Приходи сегодня к восьми в "Ольховичи".

Я сидела громом пораженная уставившись в чёрные закорючки букв. Они ядовитыми червями расползались у меня перед глазами. Что это значит? Мой муж сегодня ночью объяснял мне, как я не права обижаясь на него. Что такое интересное могло случится, что именно меня ждёт в "Ольховичах"?

Тут же пересохло в горле, я залпом выпила холодный противный кофе. Фу, дрянь. Надо купить хороший сорт. В висках стало стучать, в такт им барабанило сердце. Вернулся Вадим, а я уже ничего не соображала.

– София, что с тобой? Ты так побледнела. К тебе заходило привидение, пока меня не было?

Я вскинула на него глаза. Большой, здоровый и мягкий, как медведь, он смотрел на меня хищными глазами. Вот точно медведь. С виду милый, добродушный, а внутри точно хищник. По глазам видела, этот человек знает, чего хочет.

– Вадим, мне надо сегодня вечером уехать.

– Насовсем?

– Нет. Я, э..

– Скажи, что случилось. Я на твоей стороне.

– Я и сама не знаю, надо ли это делать, но мне кажется надо. Мне написала любовница моего мужа… Хотя сообщение не подписан и я точно не знаю от кого оно. Мне надо поехать.

– Давай, Соня, сделаем так: я отвезу куда тебе надо, подожду. Решишь свои дела, привезу обратно. Посчитаешь, что не нуждаешься в моих услугах, ну, что тут поделаешь. Согласна?

– Да, спасибо.

– Ты не поняла. Если скажешь, что согласна, ты станешь моей дивой, моим вдохновением. Я постараюсь растопить твоё сердечко. Успокоить, согреть. Без наезда и принуждения. Но с напором. Не отвечай сейчас. Когда решишься, просто скажи: "Вадим, давай выпьем кофе". Да?

– А если нет?

– На нет и суда нет. Всё, не волнуйся. К восьми приеду.

Он встал, не прощаясь и не оборачиваясь вышел.

Я сидела раздавленной кучей и смотрела в потухший экран. Так, во первых до меня дошло, что какая-то тварь откуда то знает мой номер. Это раз. Кроме того, эта неизвестная в курсе наших событий с Аркадием. Это два.

А самое главное, она как то связана с жизнью моего мужа. Вот я не знаю что вечером будет делать Аркаша, а она знает. Внутри я не сомневалась, что это сообщение от белобрысой. Наверное, она и сейчас рядом с ним.

Демонстрирует ему новые комплекты белья? От ревности я зажмурилась, меня как подкинуло в воздух от злости. Я вышла из гостиной, напоролась на Веронику. Она с хитрой полуулыбкой уставилась на меня:

– Ты встречаешься с Вадимом, Соня?

– Нет.

– Да ладно тебе, оно и видно. Я не об этом, Сонь. Изольда на прогулку собралась.

Погуляешь с ней?

– А медсестра её где? Она против не будет?

– Да ты не представляешь, Соня. Изольда теперь всех с тобой сравнивает. Медсестра собралась дёру дать. Завтра. Достала её Изольда.

– Погуляю с Изольдой, – я решила, для меня это тоже повод отвлечься и разобраться в собственных мыслях:

– Варя, а ты куда? Надолго?

– А я в магазин с садовником поеду.

– Да, конечно, поезжай. Слушай, Варя, можно тебя попросить кофе купить. Я сорт напишу.

– Пиши, мне какая разница. А что, он разве не весь одинаковый?

– Варь, – я стояла в коридоре, писала на листике перечень ингредиентов:

– Вот, купи всё это и мы будем пить с тобой самый лучший кофе. Обещаю.

Варя рада была смотаться из дома, я вывезла Изольду на прогулку. Старушка подрёмывала, укрытая пледом. Я поплотнее укутала ей ноги. Сегодня ветер налетал порывами. Поставила её кресло в затишок, чтоб сквозняком не продуло непокрытую голову. Подоткнула подушку ей под локоть, чтоб было поудобнее.

Смотрела в спящее, расслабленное лицо старушки, столько жалости проснулось к ней. Не представляю даже, сколько горя она видела, застав войну ребёнком.

Я сидела рядом с ней на скамейке и думала, думала о своём.

Что этой белобрысой от меня надо, (это ведь от Мышары сообщение? От кого ещё?) Зачем она позвала меня. Что между ними с Аркашей происходит. В груди душа ныла больным зубом.

Ну ведь не может быть, чтобы мужчина тебе вечером говорил одно, а на следующий вечер снова изменял. Поднял на ноги друзей разыскивая меня. Наступил на горло своей гордости, приехал к моим друзьям, просил помощи. Я ведь помню голос Аркадия, в душе вечером я оттаяла, уже собиралась простить мужа, поверила ему, что этого больше не повториться.

А выходит, я наивная дура? И сегодня мне его любовница откроет глаза на что-то "интересное"? Мне малодушно пришло в голову – а может быть никуда не ходить, не ездить. Вроде как не была, не видела и не было ничего. А завтра, как договаривались с Аркашей - встречусь, покажу ему послание от его " Мышары", пусть расскажет что это значит.

Ну, и как дальше жить? Нет уж. Раз решила разобраться во всём, поеду. Задумалась, стоит ли воспользоваться помощью Вадима, или лучше поехать на такси. Денег у меня пока достаточно.

Глава 21

Глава 21

Я еле дождалась вечера. Время тянулось и тянулось. Капризничала Изольда, требовала то суп, то наливку, то банановый мусс.

Я сама так нервничала, ничего не могла есть. Последнее время меня часто подташнивало от нервов. Я чувствовала, что худею, джинсы на мне просто висели. Когда я уже перестану нервничать.

Одна радость, Варя привезла кофе, я сварила прекрасный напиток, на нём весь день и продержалась. Кстати, мой кофе, “карахильо”с дорогим, прекрасным бренди и тёртой цедрой лимона, приготовленный специально для Изольды, привёл её в отличное расположение духа.

К вечеру пришла ночная сиделка, я зашла к себе в комнату, задумалась: что надеть. Настроение было "патроны не брать, убиваем взглядом".

Я постоянно прокручивала в памяти слова Аркадия, что слышала ночью и странное сообщение его "Мышары". Гадина, откуда она взялась в моей жизни. Настырно лезет и лезет. Занимает мою голову, поселилась отравой в душе, ревностью в сердце.

Я даже не представляла себе. что любовницы бывают такими наглыми. Обычно они прячутся от жён, шифруются. А этой что от меня надо?

Я еле дождалась половины восьмого, влезла в джинсы, натянула худи, собрала волосы в тугую косу. Услышала, как прошуршали шины по гравию. Машина терпеливо встала у ступеней, Вадим сидел за рулём, ждал меня ничем не выдавая нетерпения.

Спасибо ему, какой же он умница, решил поддержать меня в такую трудную минуту. Конечно, меня не оставляло смутное беспокойство по поводу наших будущих отношений с Вадимом, всё развивается независимо от меня.

Мужчина проявляет ко мне столько заботы, внимания. Ничего не требует взамен. Пока не требует. И одновременно ясно намекает на продолжение событий, которые неминуемо приведут к отношениям. А я к ним не готова! Получается, я заведомо обманываю его ожидания?

Решила подумать об этом позже, сейчас от волнения и дурных предчувствий ничего не соображала. Впрыгнула в кроссы, присела на банкетку, зажала руки коленями, зажмурилась.

Может быть всё таки остаться дома и не ходить. И вдруг до меня дошло: а у меня нет дома. И нет его по вине этих двоих: моего Аркашеньки и его Шмары-Мышары. При самом худшем раскладе я снова окажусь в доме моей матери.

Или вот так буду скитаться приживалкой по всяким бабушкам, зарабатывая себе на квартиру. Такая ярость у меня в груди закипела! Это придало мне сил. Я решительно встала, сбежала со ступенек, прошла к машине Вадима.

Сверкающий чёрный лексус гостеприимно спрятал меня в салоне, бесшумно тронулся. Я сидела на заднем сидении, Вадим молча вёл машину. Для себя я решила, каким бы ни был расклад, перебьётся Вадим без моих портретов. Ни к чему мне эта скользкая тропинка со всякими сопровождениями, раутами, выставками. К чёрту всех.

Сейчас разберусь с "Ольховичами" и всё. Правда, что "всё" сама не знала.

Мы приехали на парковку ресторана, были глубокие сумерки.

– София, ты вовсе не обязана идти туда, куда не хочешь.

– Я знаю, – проговорила еле слышно.

– Если хочешь, давай зайдём туда вместе. Хочешь, я буду твоей защитой, твоим джентльменом?

– Нет, – я помотала головой:

– Сейчас соберусь с силами и сделаю что должна. Сама. Это моя война, Вадим.

Он хотел выйти, проводить меня хотя бы до ступеней ресторана, я попросила его остаться в машине. Наконец, я решилась: несмело, на негнущихся ногах пошла к ресторану.

Сначала перебралась по газону к окнам, заглянула. Большие витринные стёкла заведения были ярко освещены изнутри.

Полупустой зал выглядел кукольным. Люди казались игрушечными фигурками за нарядными столами. У меня в детстве был такой специальный фильмоскоп-бинокль, вставляешь туда карточки, смотришь, а внутри картинки 3D с мишками. Вот и сейчас всё выглядело ненастоящим.

Ровно до той поры, пока я не увидела их. Я их не столько увидела, сколько почувствовала. Наверное, в такие моменты у людей рвётся сердце и они умирают от инфарктов.

Почему не разорвалось моё – я не знаю. Сковало холодом, запершило в горле, стянуло виски. Я всматривалась в яркое пятно света и привыкала к своему состоянию: я дважды обманутая, оплёванная жена.

Мой муж предатель. Аркадий и его белобрысая сидели друг напротив друга. Она была одета как русалка. В смысле, из одежды на ней был только подол платья.

Вульгарно, чрезмерно открытый бюст, лёгкая полосочка корсета, буквально ниточки лямок поддерживающие её внушительный бюст.

Над её волосами, наверное, стилист трудился не один час. Мышара жеманно облокотилась локотками на стол, поигрывая фужером на длинной ножке.

Женщина просто пожирала глазами моего мужа, она наползала всем своим телом, бюстом, энергией на Аркадия. Он что то говорил ей, положив кулаки на стол, она беспечно посмеивалась откидывая назад голову.

Мой муж сидел как всегда в безукоризненном синем костюме, в рубашке, при галстуке. Его профиль, о, как хмуро он сдвинул брови, прям не мужчина, воин! Грозный, неулыбчивый и красивый.

Так вот как он выглядит флиртуя с другими. Ну да, как в такого не влюбиться. Неожиданно Аркадий встал, снял пиджак и накинул его на плечи своей гадюке! Прям какая забота!

Она, бедненькая, наверное замёрзла – ещё бы, она же почти голая. У меня сдавило в груди. Я почувствовала, как та, другая сейчас купается в заботе моего мужа. Как ощущает вес его пиджака голой кожей, шёлковую подкладку, согретую теплом его тела, как вдыхает парфюм Аркадия.

Я следила глазами за теми обоими и всё больше умирала стоя под окном, наблюдая как воруют моё счастье. Что ж, вот и настала моя очередь расколоть собственную любовь вдребезги.

Я впитывала в себя картину во всех красках. Невнятным туманом собственные мысли встали на паузу. Во мне вспыхнуло чувство, которое я никогда не хотела бы испытать вновь - ненависть! Я ненавижу этих двоих. Больнее быть не может…