Прости, Агата!

Часть 1. Глава 1

Новоселье

Семья Сивцовых праздновала новоселье. Месяц назад они приобрели трёхкомнатную квартиру в пятиэтажном двухподъездном доме на окраине города Волкш. До этого Сивцовы проживали в деревне с красивым названием Озерцо, расположенном возле большого леса, в тридцати километрах от Волкша, и главе семьи Геннадию Александровичу, трудившемуся в городе на льнозаводе, приходилось каждый день ездить на работу на машине. Жена Геннадия, Любовь Петровна, занимала должность продавца в сельском магазине, а дочка Агата ходила в сельскую школу. Жили Сивцовы в старом доме, доставшемся Любови Петровне по завещанию от бабушки. Все годы брака Геннадий не переставал надеяться вырваться из этого дряхлого дома и перевезти семью в город, а ещё лучше в другую страну, туда, где всё более стабильно и климат получше. Старший Сивцов даже прилагал некоторые конкретные действия, чтобы его желания воплотились в жизнь, но переезд в другую страну пока даже не маячил на горизонте, а вот из деревни вырваться удалось. Обосноваться в городе семейство Сивцовых могло давно. Деньги не были для них проблемой: Геннадий Александрович, работая ведущим инженером, зарабатывал прилично. Препятствием для переезда долгие годы являлось то, что Любовь Петровна не хотела уезжать от родителей, живших в деревне в соседнем доме. Два года назад умер отец Любы, а год тому скоропостижно скончалась мама. После этих тяжёлых потерь старшая Сивцова сама изъявила желание перебраться в Волкш, потому что в деревне ей всё напоминало о родителях. Было и ещё одно обстоятельство, которое подталкивало супругов Сивцовых к переезду: Агата хотела поступать в педагогический институт на специальность "учитель английского языка," а в деревенской школе основным языком был немецкий. Английский здесь преподавался в виде дополнительного, факультативного, и вот уже второй год этот факультатив отсутствовал в рассписании: не было учителя. Поэтому, посовещавшись, Гена и Люба купили в городе по приемлемой цене квартиру, которая, правда, требовала ремонта, но зато находилась недалеко от хорошей школы и в пешей доступности от работы Геннадия. Любовь Петровна быстро нашла себе место товароведа в большом городском супермаркете. Дом родителей Любы в Озерце Сивцовы продали, а свой оставили, как дачу.

Уладив бумажные дела, Геннадий Александрович нанял рабочих, чтобы они сделали ремонт в новой квартире и расставили зараннее купленную Любовью Петровной мебель. После этого Генна нанял грузовик, в который солнечным августовским утром маленькое семейство погрузило свой скарб, повесило замок на деревенский дом и уехало осваиваться с городской жизнью. Целый день Сивцовы разбирали коробки, а вечером накрыли стол на кухне, чтобы отпраздновать в тесном семейном кругу новоселье.

Агата, расставив тарелки, с безразличием смотрела на то, как мать нарезает хлеб.

- Волнуешься по поводу школы? - спросил у дочки отец.

- Нет. Просто всё непривычно, - присаживаясь на новый стул, ответила ему Агата.

- Ты же сто раз в город приезжала! - удивилась Любовь Петровна.

- Одно дело приезжать, а другое - жить здесь, - возразила матери Агата.

- Привыкнешь, заведёшь друзей, - успокоил её Геннадий Александрович. - Наш район, конечно старый. Ничего интересного здесь нет. Надо было купить квартиру в новом районе. Там молодёжи больше.

- Ага. Ценник на квартиры в новостройках выше, а в школу от туда выходит ходить дальше и по отзывам в интернете та школа хуже. Ты сам мне это говорил! - напомнила мужу Люба.

- Зато из окна квартиры мог быть вид на реку. Мост там ремонтируют. Когда закончат, будет красота, как в Париже, - начав открывать бутылку дорогого шампанского "Asti Martini," в шутку перечил жене Геннадий.

- Ты не был в Париже, папа, - улыбнулась Агата.

- И не хочу. Вот в Нью Йорк или Сан Франциско я бы поехал, а Франция - это для романтиков, - отмахнулся старший Сивцов.

- Нам и тут хорошо. Без Нью Йорков всяких, - авторитетно заявила Люба. - Давайте выпьем за новоселье.

Они уже быпили по бокалу шампанского, когда в дверной звонок позвонили.

- Кого там нелёгкая принесла? - удивилась Любовь Петровна и с опаской отправилась открывать дверь.

На пороге она увидела важную худощавую пенсионерку в цветастом фланелевом халате.

- Вечер добрый. Я - Лида, ваша соседка, - бодро представилась незванная гостья. - Моя квартира аккурат рядом с вашей. Вот с дачи приехала. Смотрю - цветы у вас на окнах появились, на балконе полотенце висит. Значит, думаю, соседушки мои новые дома. Пришла знакомиться.

- Проходите, - засуетилась Любовь Петровна. - Так хорошо, что Вы зашли. Мы только сегодня окончательно переехали. Никого не знаем. Посидите с нами. Поужинайте с дороги.

Соседка шустро прошмыгнула на кухню, села на предложенный стул, после чего придирчиво осмотрела Геннадия, Агату и Любу.

- Слава Богу! Порядочные люди, - баба Лида перекрестилась. - Я боялась, чтобы вы не оказались алкашами.

- В доме много пьющих? - заволновалась Любовь Петровна, а Агата и Геннадий встревоженно переглянулись.

Старушка поспешила успокоить Сивцовых:

- Нет, не пугайтесь! Подъезд у нас пенсионерский. Все тихие. С весны до поздней осени мы в основном на дачах все сидим. В соседнем подъезде тоже самое. Только надо мной, на пятом этаже, алкашка Зинка Стасевич живёт. Как запьёт с сожителем, так крики, ругань, собутыльники по подъезду шастают.

Глава 2

Мать и сын Стасевичи

Утром семейство Сивцовых решило всем составом отправиться за хлебом в пекарню, которую баба Лида так рекомендовала накануне.

Выйдя во двор, Сивцовы увидели на лавочке у подъезда женщину непонятного возраста в длинном платье, когда-то бывшем ярко зелёным, но от многочисленных стирок превратившемся в бледно-зелёное, и двух мужчин в грязной поношенной одежде. Все трое пили пиво.

Женщина при виде Сивцовых заулыбалась, отчего сразу стало заметно отсутствие у неё нижнего переднего зуба:

- Соседи новые! Видела, как вы вчера коробки таскали. Даже хотела выйти помочь, но сил не было. Здрасьте-здрасьте! Я - Зина. Живу в одном с вами подъезде: вы на четвёртом, а я - на пятом этаже.

- Пиво будешь, мужик? - обратился к Геннадию один из собутыльников Зинаиды.

- Какое пиво! - возмутилась Люба. - Ещё всего-ничего девять тридцать утра!

- Не зуди, баба. Иди своей дорогой, - пьяно махнул рукой задавший вопрос.

Сивцовы поспешили воспользоваться советом и быстро пошли прочь от неприятной компании.

Зина, казалось, совсем этому не огорчилась. Она толкнула локтем мужика, сидевшего на лавке слева от неё, и громко сказала вслед уходящим:

- А девочка у новых соседей ладненькая. Такая вся фигуристая. Станет подружкой моему Марку. Рядом с ним она дюймовочкой казаться будет. Невесточкой моей сделается, как пить дать!

- Упаси Бог, - буркнула Люба и, посмотрев на дочь, добавила. - Запрещаю тебе с сыном этой Зины даже здороваться.

Геннадий, обычно не встревавший в процесс воспитания дочки, тут вдруг поддержал жену:

- Слушай, Агата, что мать говорит.

Однако, возвращаясь из пекарни, старшие Сивцовы смогли убедиться, что сын непутёвой Зинаиды не представляет опасности для Агаты, потому что столкнулись с Зиной и каким-то парнем, выходившими из подъезда.

В этот раз Зинаида была в более приличном виде, чем сорок минут назад: она сменила старое платье на серую блузку и длинную чёрную юбку в белый горох. Парень, появившийся за Зиной из подъезда, в первую очередь привлёк внимание Сивцовых своим ростом под метр девяносто и статной фигурой. Одет он был в старые, но чистые синие джинсы и чёрную хлопковую футболку, которая выгодно подчёркивала все достоинства фигуры своего хозяина: мощный торс, накачанные руки, плоский живот.

- Вот, это мой Марк, - обратилась Зина к Сивцовым, с гордостью посмотрев на парня.

Марк Стасевич выглядел старше своего возраста. Ему вполне можно было дать на вскидку лет около двадцати. Держался он уверенно, с высоты своего роста надменно глядя на новых знакомых. Если фигура Марка привлекла внимание новых соседей, то первый же взгляд на его лицо вызывал у старших Сивцовых шквал эмоций от брезгливости до жалости. Дело в том, что правая щека Марка была покрыта келойдными рубцами, перечёркнутыми ещё одним длинным шрамом-рубцом от глубокого пореза.

Стасевич, придержав подъездную дверь, слегка кивнул новым знакомым в знак приветствия.

- А это те соседи, сыночек, о которых я говорила тебе, - Зинаида рукой указала на Агату. - Познакомься с девочкой.

Марк, заметив шок в глазах новых соседей, презрительно усмехнулся. Гена и Люба смущенно отвели взгляд в сторону от Стасевичей, не зная, как реагировать на ситуацию, а Агата удивлённо изогнула брови, изучая своего будущего одноклассника. Совсем не таким она представляла его накануне, после рассказа бабы Лиды. Марк, увидев интерес к себе со стороны соседки, пробежался по фигуре Агаты презрительным взглядом, явно говорившим, что Стасевич совсем не заинтересован в навязываемом матерью знакомстве с девочкой, а тем более в общении с ней.

- Пойдём, мама, - поторопил он Зину, быстро проходя мимо Сивцовых.

Зинаида, тоже заметившая реакцию Гены и Любы на своего сына, гордо подняла голову, спустилась со ступенек подъездного крыльца, подошла вплотную к Любе, и, обдав её перегаром, важно сказала:

- Что ты скривилась! С лица воды не пить. Это девке краса нужна, а мужику и так нормально. Шрамы даже украшают.

С этими словами она пошла вслед за сыном, который успел отойти довольно далеко от подъезда.

- Бедный мальчик, - прошептала Люба, поднявшись на четвёртый этаж. - Как же он с таким лицом живёт?

- Не обижай его, Агата, - попросил Геннадий. - Если списать что-то попросит на уроках, так ты не отказывай.

- Правильно говоришь, Гена. Наверняка Зинка врёт, что сын хорошо учится. Помогай бедному мальчику с учёбой, доченька, - согласилась Любовь Петровна.

Агата не стала говорить родителям, что ей Марк не показался страшным. Она отметила шикарные, тяжёлые, гладкие чёрные волосы своего соседа. Именно о таких волосах мечтала Агата всю свою тинейджерскую жизнь. Ещё она успела заметить большие серые глаза Марка, когда он презрительно глядел на неё. Для себя Сивцова-младшая сделала вывод, что стоит поближе познакомиться со Стасевичем, как только предоставится такая возможность, и начала с ещё большим нетерпением ожидать начала учебного года.

Марк Стасевич, в отличие от Агаты, начала учебного года совсем не ждал. Более того, он хотел, чтобы август продлился как можно дольше, потому что в пекарне ему удалось заполучить себе к ставке грузчика хорошо оплачиваемую ставку помощника пекаря, которая, однако, совсем не стыковалась со школьным расписанием.

Глава 3

Школа

Одиннадцатиклассники приняли Агату в коллектив довольно дружелюбно. Девочки оценили покладистость и открытость новенькой, а парням понравилась Сивцова своей хорошенькой фигуркой и милым личиком. Парни единогласно постановили, что во внешности Агаты была какая-то особенная притягательность, которая не оставила их равнодушными. Ребята так или иначе старались обратить на себя внимание Сивцовой. Все, за исключением Марка Стасевича. Он в упор не замечал новую соседку-одноклассницу.

Проучившись месяц, Агата разобралась в положении дел: одиннадцатый класс был дружным и академический не очень сильным. Это позволило Сивцовой без особого труда занять приятную позицию хорошистки, что не могло её не радовать. Так же наблюдательная Агата убедилась в честности Зины Стасевич. Любительница алкогольных напитков не врала соседям: её сын Марк учился на отлично и имел все шансы по окончанию школы стать золотым медалистом.

Отличник Стасевич держался особняком от одноклассников. К нему никто не обращался с вопросами по учёбе, просьбами списать домашнее задание или требованием выручить класс и вызваться отвечать самый трудный кусок домашнего параграфа. Класс жил своей жизнью, а Марк Стасевич - своей. Эти жизни текли параллельно, но не сливались в одну, что разожгло ещё больше любопытства по отношению к Марку со стороны Агаты. В конце второго учебного месяца она сделала попытку наладить контакт со Стасевичем и подошла к нему после школы, когда Марк надевал куртку, стоя возле гардероба.

- Привет. Меня зовут Агата, - дружелюбно улыбаясь, начала разговор Сивцова.

- Знаю, - буркнул Марк.

- Мы не только одноклассники, но и соседи.

- Думаешь я не заметил? - с издёвкой спросил Марк, покосившись на огромную входную дверь, что выдало его намерение поскорее оказаться на улице.

- Может мы могли бы домой вместе пойти, - не сдавалась Агата. - Так веселее. А ещё я хотела спросить: можно к тебе за помощью с домашкой по химии обращаться?

- Домой я хожу один. В компании не нуждаюсь. С химией, я уверен, тебе кто-угодно с удовольствием поможет, - с этими словами Марк Стасевич ушёл.

- Вот нахал! - не сдержалась Агата от восклицания, наблюдая, как за Стасевичем закрылась входная дверь.

- Это он ещё мягко тебя отшил. Обычно Марк жёстче разговаривает, - заметила, слышавшая беседу Агаты и Марка, Кира Киреева, одна из самых стильных учениц одиннадцатого класса. - Стасевич у нас сам по себе. Ни с кем не контачит, никому не помогает, ни в чём не участвует. Его интересуют только оценки. Марк мечтает свалить от мамочки-алкашки и сделает всё, чтобы этого добиться. Ты правда его соседка?

- Да, мы в одном подъезде живём, - кивнула Агата.

- Не рассчитывай на помощь Стасевича в учёбе. Скоро сама увидишь, что он за фрукт, - Киреева закатила глаза к потолку, изображая раздражение.

- Почему Стасевич так себя ведёт, Кира? - Агата повязала шею шарфом и требовательно посмотрела на одноклассницу, ожидая ответа. - К нему ведь все хорошо относятся.

- Сейчас - да, а в младших классах его частенько дразнили. Если ты соседка Марка, то тебе лучше знать, какая у Стасевича дома весёлая жизнь. Говорят, что он в пекарне работает, так как маман все свои денежки пропивает. Самое прикольное знаешь что: он за плохие слова о своей матери в прошлом году парню одному такой фингал поставил! Разборки были. Участковый приходил. Все дела. Стасевича хотели на учёт в полицию поставить, но директор школы его отмазал. Медалист будущий всё же и на учёте в милиции. Нехорошо. Вот такие дела. Связываться с Марком после прошлогоднего эпизода боятся. Ты тоже его не трогай. Жалко мальчика.

Агата и Кира вместе вышли на улицу, распрощались и пошли каждая своим путём.

Всю дорогу домой Сивцова думала о Марке. Она понимала его желание не упустить шанс устроить жизнь, но отношение Стасевича к окружающему миру казалось Агате эгоистичным.

В последующие дни мысль, что Марк - обыкновенный эгоист, ещё больше укрепилась в голове Агаты. Она видела, как Стасевич принципиально отказывается от всех классных мероприятий, как игнорирует замечания одноклассников и ничего не делает, если это не принесёт ему какой-то выгоды. Однако Сивцова всегда старалась оправдать своего соседа, потому что часто встречала пьяную Зину у подъезда, еженедельно слышала крики и музыку, доносившиеся из квартиры Стасевичей.

Агата сочувствовала Марку, но событие, произошедшее в конце октября, просто взбесило честолюбивую Сивцову. Учитель химиии, Савелий Антонович, или по-просту Краб, как называли его ученики за маленький рост, способность легко выходить из себя, жутко краснея при этом, а также за огромные чёрные очки и любимую красную жилетку, решил наказать одиннадцатый класс за массовое опоздание на урок из-за задержки в столовой. В качестве наказания Краб задал на дом десять задач. Всё они были со звёздочкой, что указывало на непосильный для средних умов уровень сложности. Через два дня, перед следующим уроком химии, одиннадцатиклассники выяснили, что решённых всех десяти задач нет ни у кого. Это успокаивало, так как Савелий Антонович не осмелился бы поставить неудовлетворительные оценки всему классу.

Когда на уроке Краб приступил к проверке домашнего задания, одиннадцатиклассники дружно зашумели, оповещая учителя, что никто не смог решить больше четырёх задач.

- Неужели ни один ученик не осилил эти элементарные задачи? - вопрошал учитель, наслаждаясь провалом учеников. - Возможно стоит приходить на уроки химии вовремя? Давайте разберём задачки в конце урока.

Глава 4

Гололед

Агата была уверена, что одиннадцатиклассники начнут мстить Марку за его выходку на уроке химии, но этого не произошло. Парни и девушки никак не отреагировали на случившееся, видимо давно привыкнув к такому поведению Стасевича. А вот Агата уже не думала о своём соседе как о романтическом герое. Она старалась не пересекаться с ним вообще нигде. Если всё же Марк попадался на её пути в школе или возле подъезда, то Сивцова всегда опускала глаза и начинала торопиться куда-нибудь, стараясь поскорее оказаться подальше от Марка. Стасевич тоже избегал своей соседки.

Так продолжалось до понедельника третьего декабря. Утро этого понедельника показало Агате, что эгоизм Марка Стасевича - всего лишь маска, скрывающая под собой чуткого человека.

Началось всё с выпавшего ночью первого снега. Проснулась Агата в скверном настроении: днём её ожидал визит к стоматологу, и даже тот факт, что ради этого визита придется пораньше уйти со школы, не радовал Сивцову. Однако, выглянув в окно, она пришла в восторг. Весь двор, деревья, скамейки были укрыты белым снежным покрывалом. После унылого серого ноября белоснежный декабрьский наряд выглядел торжественным и ярким.

По радио диктор объявил о минусовой температуре за окном на весь день.

Сивцова решила, что выпал хороший повод выгулять чёрные замшевые сапожки, купленные две недели назад и томившиеся в коробке в ожидании наступления зимы.

Быстро позавтракав, она обула сапожки, повязала шарф, надела белую зимнюю куртку, натянула на голову белую шапку, захватила сумку с учебниками и отправилась в школу.

Едва Агата спустилась с подъездного крыльца, как поняла, что обуть сапожки оказалось плохой идеей, так как их подошва была практически гладкой, и сапожки сильно скользили, а под коварный первым снегом, лежавшим на земле тонким слоем, скрывался лёд.

Агата медленно, мелким гусиным шагом дотащилась до соседнего подъезда. Тут она остановилась и стала размышлять над тем, сможет ли дойти до школы.

- Лучше вернуться домой и переобуться, - раздался за спиной Сивцовой насмешливый голос Марка. - В этой обуви ты до школы не дойдёшь.

- Стой! - велела Агата своему соседу, окинув его внимательным взглядом: Марк был в старой куртке цвета хакки, чёрных джинсах, чёрных зимних ботинках и без шапки.

Стасевич на удивление послушался и остановился.

- Руку мне дай! - потребовала Сивцова.

- С чего это вдруг? - спросил Марк, однако вместе с вопросом протянул свою левую руку вперёд.

- Потому что судьба у тебя такая, - Агата двумя руками ухватилась за руку Стасевича. - Не повезло тебе быть моим соседом. Придется помочь добраться до школы.

Марк согнул руку в локте и покорно согласился:

- Видно и вправду придётся помочь.

Дальше они пошли вместе.

- Не спеши, - попросила Агата через пару метров. - Я не успеваю за тобой.

- Я же тебя тащу. Ты можешь просто скользить, - возразил Марк, но пошёл медленнее.

- Моё дело, как идти, - строго заявила ему Агата. - Не нуждаюсь в советах от тех, кто ходит зимой без шапки, чтобы все завидовали его красивым волосам.

- Что? Завидовали волосам? - Стасевич засмеялся и тряхнул головой, от чего его густые чёрные волосы слегка заколыхались.

- Ничего смешного! - Агата злилась на соседа за его хорошее настроение.

Перейдя дорогу, они вышли на улицу в частном секторе, по которой каждый день ходили в школу, и Сивцова с большим удовлетворением отметила, что тротуар здесь обильно посыпан песком.

- Дальше я сама. Спасибо за помощь, - оценив обстановку, важно объявила она.

Марк ничего на это не сказал. Он убедился, что Сивцова может стоять без его помощи и, в отличие от Агаты, которая пошагала вперёд маленькими осторожными шажочками, широким шагом направился к школе.

Пройдя всю улицу и повернув направо, где был вход на школьный стадион, Сивцова остановилась: посыпанный песком тротуар заканчивался сразу за поворотом, и в том месте, где заканчивался песок, стоял Марк Стасевич, наблюдая за происходящим на стадионе и у школьного крыльца. А посмотреть было на что. Ученики младших классов раскатали на стадионе длинную ледяную дорожку, на которой теперь скользили по очереди и группами. Вторая дорожка была раскатана недалеко от школьного крыльца. Она шла под уклоном, напоминая горку. Там катались на портфелях, а так же неизвестно где добытых листах картона.

- Весело, - прокомментировал происходящее Марк.

- Да уж! - ахнула Агата, осознавая, что сама бы не дошла до школы без падений. - Спасибо, что подождал меня.

- Я доведу тебя до школы, но у меня условие: в знак благодарности ты не будешь злиться на меня за ту дурацую историю с задачами по химии. Идёт? - предложил Марк.

- Нет, сама пойду, - упрямилась Агата.

- Брось! - возмутился Стасевич. - Никто же не пострадал. Краб при выставлении оценок за четверть откидывал худшую текущую. Оценки за те задачи он поставил в текущие.

- Я двойку тогда получила, - призналась Сивцова.

- Её тебе не учитывали, - продолжил гнуть свою линию Марк.

Глава 5

Восьмое марта

Восьмое марта выпало на субботу. Сивцовы ещё накануне праздника вечером уехали в деревню. Весь праздничный день они наводили порядок в своём бывшем доме, после чего вернулись в Волкш, и Геннадий Александрович начал приготовление особенного ужина для своих дам, пока эти дамы расслабленно смотрели телевизор.

Ужин был уже практически готов, когда дверной звонок залился долгой трелью. Сивцовы знали: так звонит только один человек - баба Лида.

- Ну, наконец-то. Я уже думала, что вы из своей деревни только завтра вернётесь! - воскликнула соседка, когда Агата открыла дверь.

- Случилось что-то? - заволновалась Любовь Петровна, возникая из-за спины дочери.

- Сейчас, - баба Лида исчезла в своей квартире, а через минуту появилась с коробкой в руках.

Любовь Петровна и Агата одновременно охнули от изумления: в коробке покоился огромный торт.

- Зачем Вы, Лидия, тратились! - возмутился вышедший в коридор Геннадий.

- Это не я, - загадочно заулыбалась баба Лида. - Торт для Агаты. Его принёс Марк Стасевич. Он сегодня в девять утра позвонил ко мне в дверь. Интересовался: где вы. Я сказала, что в деревню уехали. Марк тогда и говорит: "Передайте, пожалуйста, Агате, когда она вернётся, торт, а то я на работу ухожу."

- Какой торт красивый! - восхитилась Любовь Петровна. - Агата, зови бабушку Лиду к нам за стол. Поужинаем и чая попьём, а Стасевича в школе обязательно поблагодари. Хотя, знаешь, пригласи его в понедельник после уроков на чай. Очень уж мальчик замечательно тебя поздравил с праздником.

- Да, красивый поступок. Молодец, парень! Я согласен, дочка, с Любой: Марка стоит позвать на чай, - согласился Геннадий Сивцов.

Агата смущённо улыбнулась, взяла торт у бабы Лиды, пригласила её к столу, кивнула родителям и скрылась на кухне.

Уже через несколько минут все Сивцовы и баба Лида ужинали за красиво сервированным столом, а через час - пили чай с подаренным Стасевичем бисквитным тортом.

- Я думала, что ты с Марком не дружишь. Помню, как ты на него осенью почему-то ругалась на весь двор, - сказала баба Лида, подливая себе чая.

Агата оправдалась:

- По делу кричала, но мы потом всё выяснили. Марк хороший, только, наверно, из-за матери очень замкнутый.

- Что-то сегодня тихо у Стасевичей, - заметил Геннадий.

- Вы не знаете? Зинка же в больнице, - охотно пояснила баба Лида. - По-женской части у неё что-то. Операцию делали, а сожитель Зины сидит в обезьяннике за драку.

- Бедный Марк. Как он там живёт? - сочувственно вздохнула Любовь Петровна.

- Это правда, что Стасевич хорошо в школе учится? - продолжила интересоваться баба Лида, запивая чаем второй кусок торта.

- У Марка золотая медаль будет. Он очень умный, - заверила её Агата.

Дальше разговор перешёл на бытовые и дачные проблемы. Соседка просидела у Сивцовы еще час, а уходя домой, получила от Агаты солидный кусок торта к чаю на завтра.

- Спасибо, детка, передай Марку, что торт понравился: свежий, и пропитан хорошо, и не приторно сладкий. Наверное в пекарне брал, - обратилась баба Лида к младшей Сивцовой, исчезая за входной дверью квартиры.

- Обязательно, бабушка Лида, в понедельник в школе встречу Марка и всё передам, - пообещала Агата.

Сивцовы после ухода соседки все вместе немного посмотрели праздничный концерт по телевизору, после чего Гена и Люба легли спать, а Агата ушла в свою комнату делать уроки. Однако, взбудораженная полученным от Стасевича подарком, она долго не могла ни на чём сосредоточиться. Агата сидела в полутёмной комнате за столом, заваленном учебниками, смотрела на включённую настольную лампу, крутила в руках ручку и глупо улыбалась, размышляя о том, как сильно она нравится Стасевичу. Сомнений в том, что Марк неровно к ней дышит у Агаты больше не было. Слегка успокоиться и взяться за уроки Сивцовой удалось только ближе к одиннадцати вечера, после чего она с энтузиазмом принялась за домашние задания.

В полпервого ночи телефон Агаты вдруг ожил, завибрировал, и на экране высветилось "Марк."

Это очень удивило Сивцову, потому что Стасевич никогда прежде не звонил, а ограничивался смс сообщениями.

- Да? - настороженно ответила она на звонок.

- Агата...я...хотел поздравить, - голос Марка звучал глухо и невнятно.

- Стасевич, что с тобой? - робко спросила Агата.

- Выпил, - горько выдохнул голос в трубке.

- Ты где? - уточнила Агата, уже поняв, что Стасевич в стельку пьян.

- В сквере.

- Вот там и будь! - велела Сивцова, крадучись выходя в коридор, где она обула сапоги, надела куртку, сунула в карман куртки ключи от квартиры и, как можно тише, чтобы не разбудить родителей, выскользнула на лестничную площадку, слушая в телефоне бормотания Марка:

- Я просто хотел поздравить. Понимаешь? Ты такая. Я не думал, что ты такая. Не подумай. Ты мне не нравишься. Я просто хотел...поздравить. И думал о тебе… У тебя глаза такие….Если бы я мог, я хотел бы с тобой быть. И тебя очень хочу. Ты такая красивая, но абсолютно немотивированная. Как можно быть такой? И всё равно к тебе тянет. Понимаю, что глупость… У тебя амбиций нет. Нет амбиций. Это твоя проблема. Слушаешь? Да?

Глава 6

В сквере

Агата пожала плечами, выражая тем самым своё недоумение по поводу пустых лавок, потому что предполагала увидеть на одной из них Марка, потом сделала с десяток шагов вперёд, остановилась и снова начала осматривать сквер.

Стасевича она заметила не сразу. Марк сидел на вымощенной плиткой дорожке, прислонившись спиной к невысокой кирпичной клумбе в той части сквера, где не горели фонари.

- Я решил, что тебе ванильный торт понравится. Ещё хотел маме торт подарить, а она в больнице. Может хорошо, что в больнице. Значит трезвая. А я нетрезвый, - продолжал телефонный разговор Марк.

- Ты просто капец какой нетрезвый, - проворчала Агата направляясь к Марку. - Как у тебя ещё мозгов хватило мне позвонить?!

Она оборвала звонок, подошла к Стасевичу, который держал перед собой молчавший телефон и растерянно смотрел на него.

- Привет, Марк, - Агата присела перед соседом. - Как дела?

Стасевич перевёл взгляд с телефона на Агату.

- Я же сказал не приходить! - возмутился он, поняв, кто перед ним.

- Почему на земле сидишь? - Агата забрала у Стасевича телефон и положила старенькую Nokia к себе в карман.

- Не помню, как сюда пришёл, - признался Марк.

- В твоём состоянии напомнить - это нормально, - успокоила его Агата.

- Только моё состояние ненормальное, - пробормотал Стасевич.

- Давай я тебе помогу, и сядем на лавку, - ласково предложила Сивцова. - Земля холодная. Ты же заболеешь.

- Я сам встану! Не трогай меня, - резко взмахнул рукой Стасевич.

- Сам ты не встанешь! - покачала головой Агата.

Марк попытался встать, но не вышло. Сивцова потом, утром, вспоминая ночное происшествие, не понимала, как смогла поднять Стасевича и перетащить на ближайшую лавку.

- Видишь, - пьяно бормотал он, - я смог встать. А ты не верила!

- Господи. Без трёх месяцев обладатель золотой медали. Видели бы тебя учителя! Особенно химик, - беззлобно упрекнула Марка Агата.

- Мне хреново. Всё вокруг кружится, - признался Стасевич.

- Где ты так напился?

- В пекарне. Сам не понял, как это вышло. Женщин поздравляли, поздравляли... - вздохнул Марк.

Агата принюхалась.

- От тебя спиртом несёт, - констатировала она. - Вы что с женщинами спирт пили?

- Не, - мотнул головой Стасевич. - С женщинами пили вино, а потом с грузчиками - спирт.

- Марк, неужели ты не знаешь, что смешивать разный алкоголь - дурная идея. И вообще, от алкогольного отравления можно умереть, - мрачно заметила Сивцова.

- Это ты мне рассказываешь? - пьяно ухмыльнулся Стасевич. - Сыну алкашки!

Агата растерялась и замолчала. В душе Сивцововой разгоралось странное, до этого никогда не испытываемое чувство. Это неизвестное чувство заставляло сердце Агаты трепетать от волнения за соседа, которого она по сути совсем не знала. Ей хотелось приласкать и утешить Стасевича. Сивцова осторожно подняла руку, чтобы погладить Марка по волосам.

- Не надо меня жалеть, - он оттолкнул её руку.

- Вот ещё! Я тебя не жалею. Ты такой милый, огромный и беспомощный, - проговорила Агата, рассматривая профиль Стасевича, подсвеченный светом расположенного на приличном расстоянии от лавки фонаря.

Марк повернулся к Агате всем телом:

- Можно тебя поцеловать?

- Нет, - отказала Сивцова. - Мне не нравится запах спирта.

- Жаль. Я так хочу тебя поцеловать. С августа хочу, - вздохнул Стасевич.

- Давай ты завтра меня поцелуешь, - предложила Агата.

- Завтра нельзя, - с горечью выдал Стасевич.

- Почему? - не поняла Сивцова.

Марк тяжело вздохнул:

- Это будет мешать. Нужно сфокусироваться на главном!

- И что же главное? - заинтересовалась Агата.

- Учёба, - пояснил Марк и, помолчав, с горечью добавил. - Мне надо сфокусироваться на учёбе, а ты мешаешь. Зачем только переехала сюда!

- Извини, Стасевич, что при переезде не учла твои желания, - съязвила Агата.

Марк внезапно подался вперёд и заключил Сивцову в свои объятия.

- Обиделась, - шептал он, сжимая Агату всё сильнее. - Прости. Только не обижайся, моя Агата. Я за тебя любого убью!

Агата упёрлась руками в грудь Марка, пытаясь оттолкнуть его:

- Ты уж определись: мешаю я, или ты любого убьёшь за меня.

- Я не знаю, что с тобой делать, - вздохнул Стасевич.

- Для начала отпусти меня! - велела Агата.

Марк послушно ослабил объятия. Он смотрел на Сивцову и молчал.

Агата осторожно одной рукой обхватила Стасевича за плечи, а вторую руку прижала к его изуродованной щеке. Марк от её прикосновения вздрогнул.

Глава 7

Марк не мой парень!

Начало мая выдалось дождливым, но Агата не замечала плохой погоды. Она была загружена подготовкой к поступлению в педагогический институт: Сивцова записалась на подготовительные курсы, проходившие онлайн, и ходила к репетитору по английскому три раза в неделю. Плюс уроки. Агата рано вставала, поздно ложилась, нервничала из-за оценок и предстоящих экзаменов. Людмила Петровна даже начала волноваться за дочь, заметив, что она похудела и осунулась с лица.

- Хватит, Агаточка, учиться. Сходи погуляй. Отдохни, - настаивала мать.

В одни из выходных Кира Киреева, с которой Агата сдружилась за зиму, предложила Сивцовой пойти в кино. Агата решила, что выпал хороший повод отдохнуть, поэтому радостно ответила согласием на приглашение.

Фильм, к большому разочарованию обеих подружек, был скучным, но после кино Кира и Агата зашли в кафе, чтобы побаловать себя мороженым. Там они столкнулись с Федей Налимовым и Костей Осиповым. Парни пригласили одноклассниц к себе за столик, и вечер прошёл весело. После кафе Костя отправился провожать Киру.

- Можно тебя, Сивцова, проводить? - спросил Федя.

- Проводи, - согласилась Агата.

По дороге домой Федя рассказал Сивцовой, что собирается поступать в лётное училище, что занимается с репетитором по математике. Они обсудили предстоящие экзамены, цены на услуги репетиторов и расстались возле подъезда Агаты под пристальными взглядами многочисленных пенсионеров, коротавших майский вечер на лавочках во дворе.

Сивцова никак не могла предположить, что эта безобидная прогулка будет иметь несколько не слишком приятных последствий.

Прежде всего уже на следующий день Любовь Петровна Сивцова, оповещённая бдительными пенсионерами о мальчике, с которым видели Агату, устроила дочке допрос с пристрастием: с кем же именно та посетила киносеанс, и если маму удалось быстро успокоить, честно объяснив всю ситуацию, то во взаимоотношениях с самим одноклассником Федей возникли непредвиденные проблемы.

Налимов вдруг решил во что бы то ни стало добиться благосклонности Агаты. Все школьные перемены он ошивался возле Сивцовой, в столовой подсаживался к ней за столик, рвался провожать со школы до дома, однако в этом вопросе наткнулся на решительный отпор.

- Спасибо, Федя, за предложение, но нет. Мне прошлого раза хватило. Пенсионеры на лавочках будут очень рады нас видеть, - категорично отказалась от Агата.

Фёдор не сдавался. Он буквально не давал объекту своего внимания прохода.

Последним экспромтом Налимова стало задерживать Сивцову в школьном коридоре после уроков.

- Нельзя провожать, так давай погуляем, - умолял он.

Агата отказывалась, но Фёдор становился всё наглее и нахрапистее. Сивцова доходчиво объяснила Феде, что не испытывает никаких нежных чувств по отношению к нему. Не помогло.

Неделя настойчивых ухаживаний сменилась неделей навязчивых ухаживаний. В пятницу после уроков Федя взял Агату, выходившую из кабинета математики, за локоть и отвёл к окну в коридоре. Он подождал, пока коридор опустел, а потом заявил:

- Слушай, Сивцова, тебе же не трудно со мной полчаса погулять в сквере или в кинотеатре на последнем ряду посидеть?

- Налимов, я тебе много раз говорила, что не буду с тобой ни в сквер ходить, ни в кино. Хватит уже, Федя! Через неделю конец учебного года. Контрольных куча на горизонте. Займи себя учёбой!

- Учёба учёбой, а ты мне нравишься. Только о тебе и думаю последние дни, - настырно канючил Налимов.

- Ничем не могу помочь, - Агата краем глаза заметила, что Марк Стасевич не спустился в гардероб вместе со всеми одиннадцатиклассниками, а маячил в конце коридора.

- Как это ты не можешь мне помочь?! - возмутился Фёдор, теряя терпение. - Давай погуляем вечером, и мне станет легче.

- Отстань, - Агата стряхнула с локтя руку поклонника.

- Тогда позволь поцеловать тебя один раз в щёчку, - Налимов обхватил Сивцову за талию.

- Лучше пусти! - потребовала Агата.

Ей было хорошо видно, как Марк, ускорившись, приближался к ним.

- Поцелуй меня - и тогда отпущу, - не видя приближающегося Стасевича, ворковал Фёдор.

В этот момент Марк, который был на голову выше Феди, схватил его за плечо, развернул, прижал к себе и тихо сказал:

- Ещё раз увижу тебя возле Агаты - убью.

После этого он резко двинул кулаком в живот Феди, от чего тот, застонав, согнулся пополам.

- Иди домой, - приказал Стасевич Агате.

- Сама решу, что мне делать! - возмутилась Сивцова, слегка шокированная произошедшим.

Марк осуждающе покачал головой, развернулся и пошёл прочь.

- Налимов, ты живой? - испуганно спросила Агата, когда фигура Стасевича скрылась на лестнице.

- Вроде, - пробормотал Фёдор.

- Прости его. Марк просто немного не рассчитал. Может тебе водички принести?

- Иди ты, Сивцова, к чёрту со своей водичкой! - зло сверкнул глазами Налимов. - Сказала бы прямо, что со Стасевичем встречаешься.

Глава 8

Пикантное предложение

Экзамены пролетели быстро.

Школьный выпускной вечер получился странным. Торжественная часть была красивой и грустной, а вот ночью Агата откровенно скучала. Рассвет выпускники встретили на школьном стадионе, и Сивцова больше обрадовалась не появившемуся из-за крыш частных домов солнцу, а возможности наконец-то уйти домой.

Марк Стасевич присутствовал только на торжественной части выпускного вечера, где получил вместе с аттестатом свою золотую медаль. Его мать, нарядно одетая и аккуратно причёсанная, заплакала, когда директор школы, пожимая руку Марка, сказал, что это первая золотая медаль в школе за последние три года.

Проснувшись в час дня после бессонной выпускной ночи, Агата ещё два часа валялась в постели, потом смотрела телевизор, а в шесть вечера решила сходить в магазин за своим любимым чернично-вишнёвым мороженым. Мать попросила её заодно купить хлеба и молока.

Неспешно возвращаясь из магазина, Агата ела мороженое и беззаботно размахивала пакетом, но, войдя в свой двор, напряглась: на лавке под двумя густыми тополями сидел Марк Стасевич и смотрел в экран телефона.

Агата облизала мороженое, выпрямилась, мысленно похвалила себя за то, что надела стильный топ, выгодно подчёркивавший грудь и простенькую коротенькую юбку с воланами, фокусировавшую внимание на красивых ножках своей хозяйки, а затем выбрала из двух пешеходных дорожек, ведущих к её подъезду, ту, которая проходила совсем рядом с двумя тополями, и, делая вид, что увлечена мороженым, пошла по ней.

Сивцова молча миновала Марка, абсолютно уверенная в том, что он её заметил.

- Как тебе выпускной, соседка? - окликнул Агату Стасевич, не отрывая глаз от телефона.

- Нормально, - Сивцова остановилась. - Ты не на работе?

- Больше не работаю. Послезавтра уезжаю в столицу, - Марк по-прежнему смотрел в телефон.

- Круто! - Агата сделала два шага к лавке и остановилась, рассматривая Стасевича.

Она удивлённо вскинула брови, увидев, что Марк держит в руках не старенькую Nokia, а смартфон.

- Ты купил себе статусную вещь по случаю окончания школы? - пошутила Агата, глазами указав на телефон.

Марк отрицательно покачал головой и пояснил:

- Директор пекарни сделал мне крутой подарок. У меня нет лишних денег, чтобы смартфон последнего поколения покупать, хотя, признаю, вещь зачётная.

- Это Самсунг? - Агата подошла ещё ближе.

- Да.

- Круто! Хороший у тебя был босс, - похвалила Сивцова телефон и неизвестного ей директора пекарни.

- Босс действительно классный, а на счёт телефона...Мне больше продукция Apple нравится. Когда разбогатею, обязательно себе умные часы этой марки куплю, - поделился мечтой Марк.

- Сначала надо разбогатеть, а для этого поступить и отучиться где-то, - напомнила Агата. - Готов ты к поступлению?

- Готов. Как на счёт тебя? Всё таки в педагогический будешь подавать документы? Не передумала? Может что-то более серьёзное? - Марк наконец посмотрел на Сивцову, оценил её внешний вид и нервно сглотнул.

Агата с немалым удовлетворением заметила, какой эфект произвела на Стасевича, и, жеманно поведя плечиком, удивлённо спросила:

- Откуда ты знаешь про педагогический?

- В конце апреля случайно услышал твой разговор в школьной столовой с Кирой Киреевой. Значит туда идёшь? - в голосе Стасевича слышалось некоторое осуждение.

- Да, туда! - с вызовом ответила Агата. - Поступаю на факультет иностранных языков. Хочу выучиться на учителя английского. Куда уж серьёзней, Марк?

Стасевич пожал плечами:

- Как по мне, так плохая идея. Платят мало, дети достают, администрация достаёт, родители ещё до кучи, но это твоя жизнь. Тебе решать.

- Вот именно: моя жизнь! - разозлилась Агата. - Я сама всё буду решать.

Стасевич, пожав плечами, снова уставился в телефон.

Агата прикусила нижнюю губу, обвела задумчивым взглядом двор, который был пустым: почти все пенсионеры на лето разъехались по дачам.

- Кстати, прекрасно выглядишь! - вдруг сказал Стасевич, по-прежнему глядя в телефон.

- Спасибо за комплимент, - улыбнулась Агата и мысленно призналась себе. - Не хочу с ним расставаться. Мы вполне можем быть вместе, только надо Марка к этому подтолкнуть.

Сивцова стояла в тени развесистого тополя и, глядя на Стасевича, обдумывала дерзкую идею, которая давно уже время от времени её посещала.

В голове Агаты пронеслась мысль: " Сейчас или никогда."

Она подошла вплотную к лавке и тихо сказала:

- У меня к тебе дело, Марк.

- Что за дело? - Стасевич был абсолютно расслаблен и увлечён своим телефоном.

Агата села рядом с ним. Теперь она видела, что Марк играет в игрушку: мотоцикл ехал по многополосной трассе, преодолевая препятствия.

- Хочешь мороженое? - не решаясь сделать своё предложение, спросила Сивцова.