Прости, я виноват, или Следователь для бизнесмена

Пролог

Обман — не повод для расставания.
Измена? Отличный шанс познакомиться ближе!
При желании даже предательство можно понять.
Но манипуляция... Такое не прощают.
Никому.

— Поздравляю! — сверкая неприятной, откровенно натянутой улыбкой, Валентин Фёдорович без стука ввалился в нашу каморку и сразу направился ко мне, не оставляя ни малейших сомнений, кому предназначается огромная папка в его руках.

— С чем? — без особого энтузиазма откликнулась я.

— С первым самостоятельным делом! — ещё более пафосно объявил он.

— Вы серьёзно? — я недоверчиво прищурилась, подозревая начальство в очередном жестоком розыгрыше.

— Абсолютно. По-моему, ты вполне готова.

И на стол звучно шлёпнулись документы.

— Тут все материалы. Ребята уже всё тебе собрали. Осталось только внимательно их изучить и найти виновного. Всё просто. Даже ездить никуда не надо. Так что через неделю жду отчёт. Удачи.

С этими словами Валентин Фёдорович ободряюще похлопал меня по плечу, вынудив жалко скривиться, кивнул моему коллеге — и ушёл, весело насвистывая какую-то незатейливую мелодию.

— Дай глянуть! — его место тотчас занял Вася — тощий высокий парень с живым, немного отталкивающим лицом.

Такой же помощник следователя, как и я, только на три года старше и капельку опытнее — и потому считающий себя моим наставником.

— Висяк! — бегло пролистав документы, авторитетно заявил он. — Сотрудники сначала сами пытались разобраться, месяц угробили, а уже потом припёрлись в полицию. Когда вора и след простыл. Не заморачивайся, не трать время. Гарантирую, Фёдыч его на тебя скинул, чтобы себе репутацию не портить.

— А может, наоборот — он рассчитывает, что я найду отгадку? — парировала, не оставляя надежды себя показать, пускай и в таком странном деле. — Или вообще, сам нашёл её за минуту — а мне решил проверку устроить? Нам обоим, — поправилась, заметив мелькнувшее в глазах собеседника разочарование, отдалённо напоминающее зависть.

— Держи карман шире! — всё равно презрительно фыркнул Вася, шумно захлопнув папку. — Знаю я, куда ты клонишь. Думаешь, вместе у нас будет больше шансов утереть Фёдычу нос — вот и пытаешься взять меня в оборот. Не выйдет! В отличие от тебя, я умею правильно расставлять приоритеты и не собираюсь распылять силы на участие в твоей заведомо провальной авантюре. У меня и так дел невпроворот. Столько всего нужно оформить... Короче, забей — вот мой тебе совет.

И Вася вразвалочку направился обратно к своему стулу.

— А чего-нибудь посущественнее не будет? — обратилась к его спине. — Я же всего ничего тут работаю.

— Легко! Начинаешь читать отсюда, — усевшись, он взял из своей стопки верхнюю папку и открыл её на первой странице. Затем перевернул и ткнул в последнюю: — Заканчиваешь вот тут. Потом пишешь отчёт о проделанной работе, — мне продемонстрировали пустой бланк. — Пришиваешь его к делу, оформляешь всё в электронном виде — и вуаля! Ты научилась проигрывать. Между прочим, очень полезное умение, — назидательно добавил Вася.

После чего хитро мне подмигнул — и углубился в документы.

Глава 1. ЗНАКОМСТВО

Естественно, к мнению Васи я не прислушалась и, проигнорировав оба его разумных совета, решила с толком использовать весь отведённый мне срок на выполнение задания. Не столько из желания что-то доказать, сколько понимая — Валентин Фёдорович неспроста дал именно неделю. Он хотел знать, как я поступлю с этим временем. На что его потрачу. Кем себя покажу. От этого зависела моя сыскная карьера! Поэтому, посвятив первый день изучению материалов, на следующее утро я, под угрюмое ворчание зашивающегося коллеги — мол, лучше бы мне помогла, чем шляться неизвестно где — отправилась на место преступления, прокручивая в голове основные факты.

Итак. Украдено колье. Бриллиантовое, из белого золота, то есть очень дорогое. Которое легко разобрать на отдельные камушки и продать по частям. А то и вовсе наделать из него других украшений на основе того же металла — серёжек, колец, кулонов — и концы в воду.

Фотография пропажи прилагалась. Вместе с хозяйкой — холеной крашеной блондинкой с накачанными губами, татуажем вместо бровей, наращёнными ресницами и толстым слоем штукатурки на коже. Впрочем, колье ей шло, выгодно оттеняя серые глаза и красиво укладываясь поверх глубокого декольте... Наверняка на силиконовую грудь — слишком уж идеально всё смотрелось — но меня чужие предпочтения не касались.

Исчезновение колье обнаружилось днём, где-то в районе обеда. То есть с утра оно на девушке было, а после она либо зачем-то его сняла и где-то оставила — по забывчивости или специально — либо кто-то его с неё снял. Незаметно. Не иначе как со спящей.

Это была первая странность. Вторая же заключалась в том, что все сотрудники компании, упомянутые в деле, назывались с должностями. Включая владельца фирмы. А сама хозяйка украшения — нет. Складывалось впечатление, что она вообще не числилась в штате. Но при этом все её знали. И допуск у неё был высший — аж в кабинет большого начальства. Где, собственно, и случилась беда.

Ну а третья проблема таилась в основной и, по сути, единственной подозреваемой. Которая категорически отказалась признавать вину и отдавать колье по-хорошему, позволив беспрепятственно обыскать себя и свои вещи. Из-за чего хозяйка и была вынуждена обратиться в полицию.

— Здравствуйте! — преодолев холл, я подошла к окошку рядом с турникетом и, предъявив удостоверение, за неимением администратора обратилась к сидящему на стойкой охраннику. — Младший лейтенант юстиции Капустина. По заявлению о краже колье с кем можно пообщаться?

— Со мной, — внезапно подал голос стоящий рядом мужчина.

На которого я не обратила внимания, потому что он был занят подписанием каких-то бумаг и моей цели не препятствовал.

— Может, проще назначить кого-нибудь другого? — встрял охранник. — Боюсь, это затянется надолго, — окинув меня характерным оценивающим взглядом, добавил он.

И я обиженно поджала губы, уязвлённая подобным отношением.

Кто дал людям право судить по внешности? Неужели охранник сам никогда не был стажёром? И не помнит, как неприятны завуалированные обвинения в некомпетентности?

— Позже, — между тем отмахнулся незнакомец. — Если понадобится. В любом случае всё произошло в моём кабинете. А значит, нам так или иначе придётся пересечься. И лучше сейчас, пока у меня не появилось более важных дел... Матвеенко Михаил Владиславович, к вашим услугам, — словно опомнившись, представился мужчина, запоздало протянув мне руку. — Владелец этого бедлама.

Но я уже успокоилась, поэтому задирать нос и демонстративно отказываться от приветствия не стала, с готовностью сжав его широкую ладонь. Крепкую и немного шершавую, что вкупе с разворотом плеч и общей накачанностью тела, просвечивающей через тонкую водолазку, указывало на регулярные тренировки в спортивном зале. Ввиду отсутствия необходимости заниматься тяжёлым физическим трудом.

— Евгения Викторовна. Мою фамилию вы уже слышали, — кивнув на охранника, я усилием воли заставила себя разомкнуть пальцы.

С небольшим запозданием, что было легко принять как за робость, так и за нечто большее — но мой собеседник вроде ничего не заметил.

— Наверное, вы бы хотели взглянуть на место преступления? — вернувшись к документам, как ни в чём не бывало осведомился Матвеенко.

— Было бы неплохо.

— Тогда подождите минуту. Я скоро закончу.

И мне подумалось, что такой мужчина действительно представлял для меня определённый интерес. В нём ощущалась сила, притом отнюдь не мышечная, а также недюжинный ум и непоколебимая уверенность в правильности собственных действий. Это заводило.

Рядом с таким человеком чувствуешь себя спокойно. Как за каменной стеной... Чего мне в партнёрах всегда и не хватало.

— Готово! — передав стопку охраннику, выпрямился Михаил Владиславович. — Прошу за мной.

И направился к лифтам, ни секунды не сомневаясь, что я последую за ним. И что меня пропустят без лишних хлопот... Как и случилось.

— Вы очень молодо выглядите, — нажав кнопку нужного этажа, заявил Михаил Владиславович.

— Ну, постареть я всегда успею, — улыбнулась. — Но спасибо.

Однако шутка, призванная сгладить неловкость и отбить у собеседника всякое желание расспрашивать дальше, прошла мимо.

— Сколько вам лет? — мужчина посмотрел на меня в упор.

Глава 2. РАССЛЕДОВАНИЕ

Остаток этого дня и весь следующий я провела в кабинете начальника охраны — сурового нелюдимого человека с говорящей фамилией Бобылев. Точнее, в подсобке, примыкающей к этому кабинету. Откуда Бобылев, строго следуя указаниям Матвеенко, без малейших угрызений совести выставил двух парней, не позволив им перекинуться со мной ни словом. А следом ретировался сам, даже не объяснив мне, как пользоваться аппаратурой! Будто хотел доказать всем мою несостоятельность... Но я не была бы собой, если бы сдалась! И вскоре, методом проб и ошибок, разобралась, как переключаться между помещениями и выбирать дату. А глубже лезть и раньше не собиралась. Благо нумеровались камеры в строгом соответствии с их поэтажным расположением, а кодовые имена устройств наблюдения из приёмной и возле неё были указаны в отчётах службы безопасности. Без этого меня бы ждал полный провал. А так я взяла их за точку отсчёта — и без раздумий погрузилась в прошлое.

Ни на секунду не отрываясь от экрана, просмотрела весь день, когда было совершено преступление. Минута за минутой, включая моменты, когда в поле зрения никого не было. Ни разу не прокрутив ни вперёд, ни назад... Разве что в ускоренном режиме. Зато с нахлёстом на предыдущие и следующие сутки, что окончательно меня убедило — никакой склейкой здесь не пахнет.

Затем я переключилась на подозреваемую. Вся вина которой была в том, что девушка как-то странно оправляла юбку и блузку. Каждый раз, как заходила или выходила из кабинета Матвеенко. Словно ей что-то мешало. Нервировало... Но заключать, что её поведение однозначно связано с пропавшим колье, по одному дню наблюдения было глупо. Впрочем, занимавшиеся расследованием сотрудники тоже не сидели сложа руки и в первую очередь убедились, что до этого за Надиной подобной привычки не водилось. О чём было упомянуто во всех документах. И в другой ситуации мне, как и многим моим коллегам, вполне хватило бы чужих выводов... Но я хотела непременно себя показать — и решила проверить, не было ли секретарше попросту неудобно в той одежде. Ведь ей приходилось постоянно вставать и садиться... Каково же было моё удивление, когда выяснилось, что в тот роковой день она вообще впервые надела эту юбку! По крайней мере, за последние полгода — потому что заглядывать дальше я посчитала излишним.

И без того много времени потратила. Вряд ли подчинённые Михаила Владиславовича отличались бОльшим терпением. Раз уж они не догадались обратить внимание на наряды Надины. Сравнить их... Хорошо, если отмотали на месяц назад. А то и вовсе на неделю... Мужчины, одним словом. Им не понять, каково это — разнашивать новую обувь, хромая и проклиная всё на свете. Или купить юбку на два размера меньше нужного — только потому, что она по акции и кое-как налезает на бёдра. А потом ходить и молиться, чтобы обновка не разошлась по швам и не задралась до пояса... Как, судя по всему, у Надины получилось. Бедная девушка мучилась, жалела о своей жадности и наверняка клялась себе больше никогда не надевать эту юбку на работу — но отпроситься не посмела, чтобы её не уволили... А в итоге всё равно очутилась на улице. Пускай и по другой причине.

Несправедливо. Однако данный факт позволил мне временно исключить секретаршу из списка подозреваемых и сосредоточиться на пострадавшей. Которая тем утром действительно пришла в колье, небрежно размахивая клатчем в цвет туфель. А ушла на занятия без него. Зато под руку с Матвеенко — и намертво зажав пресловутый клатч подмышкой!

Подобное поведение меня насторожило. Особенно после того, как я посмотрела их триумфальное возвращение — за несколько минут до обнаружения пропажи. И где Елизавета снова позволила своему модному аксессуару болтаться, как ему вздумается.

Это было крайне подозрительно. Но, увы, прямым доказательством не являлось. И потому, памятуя об угрозе Михаила Владиславовича, прежде чем приступать к более серьёзным поискам, я изучила ещё несколько записей — в дни, когда Елизавета посещала жениха или приезжала с ним. И на всех кадрах она ни капли не заботилась о сохранности сумочек! Никогда. Какого бы размера, формата или модели они ни были. Ходила с ними, бросала где попало, периодически роняла — и ленилась поднимать, вынуждая окружающих её обслуживать... Притом как молодых мужчин, так и пожилых женщин. А те никогда не обманывали её ожиданий, вероятно, опасаясь какой-нибудь пакости...

Всё это окончательно убедило меня в необходимости более тщательного расследования — и на третье утро я поехала в фитнес-центр, который посещала пострадавшая в день преступления. Естественно, предварительно опросив водителя, отвозившего Елизавету домой, на тему её поведения в автомобиле — для маскировки своих истинных намерений — и не узнав ничего интересного.

Зато в самом центре мои старания увенчались грандиозным успехом — и вечером я буквально ворвалась в кабинет Матвеенко (где, кстати, торчала и его невеста), чтобы с победным видом положить перед ним потом и кровью добытую флешку. Вернее, аргументами и удостоверением следователя — что, в принципе, было ничуть не легче.

— Что это? — оторвавшись от компьютера, Михаил Владиславович лениво посмотрел на меня.

Я же покосилась назад — на Елизавету, которая мирно листала какой-то глянцевый журнал, уютно расположившись на диванчике напротив рабочего места своего жениха, и, казалось, не подозревала о надвигающейся беде. Хотя наверняка догадывалась, кто я и зачем пришла. Иначе бы не промолчала. Только не с её патологической страстью к ревности... И всё же осторожность взяла верх.

— Подтверждение!

— Чего? — дотошно уточнил Матвеенко.

Будто не понимал, о чём речь! И я немного струхнула.

Глава 3. СВИДАНИЕ

Он приехал. И ничего мне не сказал, хотя я задержалась больше чем на два часа. Не специально, нет — меньше всего мне хотелось разочароваться в Матвеенко по собственной глупости! Просто Вася попросил помочь с отчётами, чтобы ему не пришлось сидеть допоздна. А я согласилась... Разумеется, после того как закончила со своим отчётом.

Так что на улицу мы вышли вместе, попрощались и направились в разные стороны. Вася — к автобусной остановке, я — к машине, из которой мне навстречу как раз вылез Михаил Владиславович.

— Кто это? — вместо приветствия осведомился он, кивнув в сторону удаляющейся от нас долговязой фигуры.

— Мой коллега. Василий.

— Вы с ним друзья?

— Нет. Просто работаем в одном кабинете. А вне его практически не общаемся.

— И правильно. Неприятный человек.

— Не стоит судить по внешности.

— Знаю. Сам не красавец. Но с этим Василием явно что-то нечисто.

И я впервые посмотрела на Матвеенко с точки зрения привлекательности.

Среднего роста, коренастый. Обычное ничем не примечательное лицо, стильная стрижка, модная ухоженная небритость... Да. Пожалуй, красивым его было сложно назвать. Уродливым, впрочем, тоже. И в другой ситуации я бы вряд ли обратила на него внимание. По крайней мере, не узнав поближе. Но теперь это было неважно... И тут меня осенило.

— Да вы ревнуете! — воскликнула в шоке.

Только этого мне не хватало!

— Ни капли, — возразил Михаил Владиславович.

Однако я ему не поверила.

— У меня нет склонности заводить интрижки. И если вы собираетесь продолжать в том же духе, нам не по пути. Потому что в этом здании преимущественно мужской коллектив и...

— А я не привык повторять дважды! — недослушав, припечатал Матвеенко. — И собственнические замашки мне несвойственны.

— Тогда в чём дело? — я вопросительно вскинула брови.

И Михаил Владиславович молниеносно успокоился.

— Я волнуюсь за вас, — выдохнул он. — Не нравится мне ваш коллега. Сами посмотрите. Как он себя ведёт. Как идёт. Как оглядывается по сторонам. Будто что-то замышляет...

— Или нервничает, — парировала я. — Работа у нас, знаете ли, не сахар. Самой иногда после дела об ограблении в тёмные подворотни заходить страшно.

— Вы женщина. Вам простительно вздрагивать от каждого шороха, жаться по стенам и прятаться в капюшон. Хотя я сомневаюсь, что вы бы так поступили. Мне кажется, вы пошли в следователи с чётким пониманием, что ждёт вас впереди. И с лёгкостью дадите отпор любому, кто вздумает на вас напасть...

— Вася тоже осознанно выбрал эту профессию!

— Именно. И потому его поведение вдвойне нелогично.

В словах Матвеенко была своя истина — и я непроизвольно поёжилась.

— А может, он замёрз?.. — протянула, вспомнив, что на дворе давно не лето. Точнее, ощутив на собственной шкуре. — Мне вот тоже холодно...

— Да, конечно, простите! — очнулся Михаил Владиславович, наконец-то распахнув переднюю пассажирскую дверь.

Откуда на меня дыхнуло живительным теплом и характерным запахом дорогого салона.

— Прошу! — он помог мне устроиться, однако присоединиться не торопился: — И всё же я прав. Ведь вам стало холодно далеко не сразу. А Василий нахохлился уже через два метра. Значит, либо он оделся не по погоде, что вряд ли, либо у него какие-то проблемы. И я бы посоветовал вам быть с ним настороже.

На этом Матвеенко хлопнул дверцей, закрыв тему, обошёл автомобиль, сел — и мы плавно тронулись с места.

— Куда поедем? — оставив споры, весело, словно никакой размолвки не было, поинтересовался Михаил Владиславович. — Ресторан, кино, парк?

— Ночной клуб! — неожиданно, и в первую очередь — для самой себя, выпалила я.

— Хорошо, — мирно согласится Матвеенко. Затем поискал что-то в смартфоне, вбил адрес в навигатор и уточнил: — А почему именно туда?

— Всегда мечтала заглянуть в подобное заведение, да всё как-то не складывалось. То учёба, то подработка, то компании нет... А вы бывали в ночных клубах?

— По молодости — да, и довольно часто. И с друзьями, и с подругами.

— И как?

— Им нравилось. А я особого восторга не испытывал. Шумно, душно, алкоголь рекой... И не только он. И если вначале было ещё более-менее терпимо, то потом мне совсем это наскучило — и я завязал... Но экскурсию для вас проведу с удовольствием, — спохватившись, добавил Михаил Владиславович. — Кстати, мы почти на месте. Видите здание в конце улицы? С длинной очередью? Одно из лучших заведений в городе!

В этот момент мы как раз поравнялись с хвостом толпы — и мой энтузиазм несколько угас.

— Знаете, что-то я передумала, — протянула, разглядывая совсем молоденьких, ярко накрашенных и красиво разодетых девиц, мимо которых мы проезжали.

— Не беспокойтесь, нас пустят без очереди, — по-своему понял меня Матвеенко. — Там внизу есть подземная ВИП-парковка. С неё и зайдём... Или вы о деньгах переживаете? Не стоит. Я заплачу.

Глава 4. ПРОШЛОЕ

Всю дорогу до пункта назначения мы молчали. Я нервничала, старательно отгоняя мысли о предстоящем ужине и его возможных последствиях, а Миша просто не мешал мне предаваться унынию. Благодаря своему огромному опыту общения с людьми он наверняка чувствовал разлитое по салону напряжение, но будучи не в силах ничего изменить, благоразумно предпочитал не раскачивать и без того шаткую конструкцию моего нестабильного состояния.

Наконец, спустя полчаса мерной и в другой ситуации убаюкивающей езды, мы свернули с трассы в какой-то посёлок — не элитный, но вполне приличный, с большими участками и ухоженными домами за высокими заборами — и остановились возле обычных металлических ворот. Которые, повинуясь сигналу с пульта, плавно отъехали в сторону, пропуская хозяина внутрь.

Автомобиль Миша загнал в гараж — скромный навес на два машиноместа, при желании закрывающийся тентом — и через второй выход провёл меня прямо в дом — уютное трёхэтажное здание из клеёного бруса. Где нас, практически на пороге, встретила приветливо улыбающаяся женщина средних лет... Однако обрадоваться я не успела. Только поздороваться.

— Это Надежда, домработница, — склонившись к моёму уху, вполголоса сообщил Миша.

Затем помог мне снять пальто и передал его вместе со своей курткой почтительно замершей неподалёку прислуге, чтобы та убрала одежду в шкаф.

— Надеюсь, ужин готов? — попутно осведомился он. Получил короткий кивок — и продолжил: — Отлично! Тогда поставьте, пожалуйста, ещё один прибор и сообщите гостям, что я приехал. Пусть спускаются в столовую.

— Они уже там, Михаил Владиславович, — избавившись от своей ноши, тихо откликнулась Надежда.

— Значит, можно подавать. Мы вымоем руки и присоединимся. Минут через пять.

И у меня невольно подогнулись колени. От волнения. Но отступать было уже поздно — в прихожую, чудом разминувшись с уважительно посторонившейся домработницей, вплыла (иначе не скажешь!) другая женщина, постарше и пополнее. В светло-бежевом брючном костюме, дорогом даже на вид... И от её внимания, разумеется, не ускользнуло присутствие в помещении посторонних. Однако Миша среагировал первым.

— Мама, знакомься, это Евгения, моя девушка, — бодро объявил он. И повернулся ко мне: — Женя, это Маргарита Васильевна, моя мама.

Тут я открыла рот, чтобы произнести сакральное: «Очень приятно», но наткнулась на её пронизывающий до костей, ледяной взгляд, поперхнулась воздухом — и позорно закашлялась, согнувшись пополам.

— И вот на это ты променял Лизоньку? — нажимом выделив местоимение «это», презрительно протянула женщина.

Без приветствия или чего-то подобного. Даже не удосужившись дать мне время прийти в себя! Словно в помои окунула... И Миша отважно бросился на мою защиту.

— А она уже звонила тебе пожаловаться? — придержав меня за локоть, парировал он. — И конечно же, не сказала, в чём провинилась!

— Какая разница, если тебе был нужен лишь повод, чтобы вывести из тени свою любовницу?

— Вообще-то, мы с Женей познакомились недавно. И ещё не настолько сблизились.

И я, едва успев выпрямиться, залилась краской стыда... Которой, надеюсь, за красным от натуги лицом видно не было.

— И что это меняет? — с ревностью проследив, как Миша успокаивающе привлекает меня к себе, скривилась Маргарита Васильевна. — Гарантирую — её целомудрие напускное. Такие, как она, неспособны хранить верность — поверь моёму опыту. Не удивлюсь, если параллельно с вашими скромными свиданиями она кувыркается с кем-нибудь на стороне. Чтобы не выглядеть распутницей в твоих глазах.

Слушать эту ересь было обидно до глубины души. Я в упор не понимала, чем заслужила ненависть Маргариты Васильевны! За что она со мной так жестоко... Что я ей сделала? Ведь всего пять минут назад она и не подозревала о моём существовании...

От острого чувства несправедливости хотелось плакать навзрыд. Но я мужественно держалась, прекрасно понимая — слёзы тут не помогут. А устроить истерику с бурным выяснением всех обстоятельств мне не позволяла совесть, природная робость и здравый смысл. Который подсказывал, что любая попытка обелить своё честное имя заранее обречена на провал... Проще было промолчать. Впрочем, Миша считал иначе и, по-прежнему крепко прижимая меня к груди, явно собирался осадить зарвавшуюся мать — как только она закончит плеваться ядом... Но её прервали раньше.

— Опять ругаетесь? — донёсся из коридора насмешливый, до боли знакомый баритон, вызвав у меня мурашки по всему телу. — И по какому поводу крики на этот раз?

— Да вот. Полюбуйся, кого притащил в дом твой старший брат! — с готовностью отступила Маргарита Васильевна, обличающе ткнув в нас пальцем.

И сердце глухо рухнуло в пятки. Потому что в дверном проёме стоял тот, кого я меньше всего ожидала увидеть. И он тоже сразу меня узнал.

— Женя?.. — отшатнувшись, шокировано воскликнул Паша.

Мой самый первый парень и моя единственная любовь, принёсшая мне лишь горе и разочарование... И человек, чьё триумфальное появление наконец-то расставило всё по своим местам.

Да, я не вспомнила Маргариту Васильевну — мы виделись всего один раз, очень давно и недолго. И её имя как-то не отложилось в моей памяти. Зато она вспомнила меня, едва успев войти... А значит, продолжать этот фарс не имело смысла. Как и находиться здесь дальше...

Глава 5. ИЗМЕНА

Выходные мы провели вместе. Дважды посетили парк — при свете дня и после заката. Сходили на выставку последних технических достижений — Мише по работе надо было. Прятались от ледяного дождя в какой-то низкопробной забегаловке, где подавали такой кофе, что его не то что пить, нюхать было противно! Впрочем, эту мерзость Миша в тот же вечер компенсировал приглашением в настоящее китайское кафе с билетом на полноценную чайную церемонию. А на следующий день мы ужинали в элитном ресторане… Где, вообще-то, был заказан столик на троих — как выяснилось, по воскресеньям у Надежды выходной — однако ввиду отсутствия Маргариты Васильевны и абсолютной неприхотливости Паши в еде, мы пошли с Мишей вдвоём. Могли, конечно, вообще забить, но не пропадать же добру? Со слов Миши туда чуть ли не за месяц очередь занимают. Жалко… Правда, когда мне — не иначе как по его просьбе! — принесли меню без цен, я почуяла какой-то подвох, но говорить ничего не стала. Просто улучила момент — и вырвала книжечку из рук сидящего напротив Михаила. Который не особо сопротивлялся. Лишь безразлично пожал плечами и забрал мой вариант, старательно пряча улыбку за изучением ассортимента... А в итоге всё-таки не выдержал и рассмеялся, глядя на моё вытянувшееся от удивления лицо. Потому что в его меню цен тоже не было. Их вообще нигде не было! Я честно пролистала книжку от корки до корки — и ничего не обнаружила! Хорошо, что, успокоившись, Миша всё же снизошёл до объяснений — оказалось, что в этом месте с посетителей берут деньги только за использованные продукты, добавляя в счёт усреднённую стоимость аренды и коммунальных услуг. А вознаграждение поварам, официантам и прочему обслуживающему персоналу остаётся на усмотрение гостей. Мол, такой вот социальный эксперимент. И судя по тому, что они не закрылись, до провала им было далеко... В чём я убедилась лично. В жизни не ела ничего вкуснее! И в конце попросила Мишу не скупиться. На что он предложил мне самой вбить достойную по моёму мнению сумму — и одобрительно крякнул, заверяя платёж. Из чего следовало, что это была очередная проверка. Например, на отношение к финансам или совпадение вкусов — блюда-то мы одинаковые заказали... И я с блеском её прошла, ни капли не обидевшись на сам метод. Ведь мы оба присматривались друг к другу. Изучали партнёра всеми возможными способами... И выбранный Мишей был ещё не так плох.

В общем, всё это настолько нас сблизило, что во вторник, после посещения выставки молодых скульпторов, которую Михаил негласно спонсировал, я без колебаний согласилась ещё раз съездить к нему домой. Исключительно с целью полюбоваться его коллекцией современных предметов искусства! Чтобы оценить сходство наших предпочтений в данной области. Именно сходство — потому что разница оказалась незначительной. Но главное, Миша вёл себя крайне целомудренно. Не распускал руки и вообще никак не намекал, что хотел бы чего-то большего… Чем окончательно меня покорил. И всё же, обойдя дом и получив приглашение приезжать в любое время, я решительно отказалась остаться, хотя Надежда заботливо подготовила мне одну из гостевых спален. Подальше от обоих братьев. Вместо этого я непреклонно направилась на выход — и Миша, разумеется, вызвался меня проводить. До самой квартиры. А там, в подъезде, непосредственно перед прощанием, под звон ключей вдруг сказал, что на оставшейся неделе будет очень занят и не сможет уделить мне должного внимания. Однако будет рад, если я сумею к нему вырваться. Когда угодно.

Признаться, слышать это было очень лестно. Но на нашем уровне отношений для любого визита требовался веский повод — а у меня его не было... До пятницы. Когда случилось то, чем мне было позарез необходимо с кем-нибудь поделиться. И лучшей кандидатуры, чем Миша, было не найти.

Всю поездку на такси я представляла, как в красках расскажу ему произошедшее — и бесконечно прокручивала в голове тот судьбоносный диалог, чтобы не забыть ни малейшей детали.

«А ты быстро справилась. Всего четыре дня... Молодец!» — заявившись в нашу каморку незадолго до окончания рабочего дня, похвалил меня Валентин Фёдорович.

«Плёвое дело!» — я робко потупилась.

В том числе от стыда за обман — однако гордости всё равно было больше. Я ведь действительно справилась! Просто не всё внесла в отчёт. До которого, по всей видимости, у начальства дошли руки только сейчас.

«Вижу. Я знал, что ты выведешь всех на чистую воду. Сразу видно — отличница. Далеко пойдёшь».

Капитан продолжал заливаться соловьём, в то время как Вася уязвлённо поджимал губы, косясь на меня из своего угла. От зависти и злости, что не может примазаться к моей славе.

Похоже, Миша всё-таки был прав на его счёт. Пряталось в нём что-то гаденькое. Глубоко внутри, вылезая на поверхность лишь в редкие минуты отчаяния.

«Надеюсь», — я скромно улыбнулась.

«А ты не надейся! Ты радуйся! Со следующей недели ты больше не стажёр, ты младший следователь! А там и до старшего рукой подать, верно?» — Валентин Фёдорович сально мне подмигнул — однако я на эту тему уже давно не заморачивалась. А сейчас мне и подавно было не до его грязных шуточек.

«Вы серьёзно?!» — подскочив, воскликнула в шоке.

«Ага. В понедельник выйдет приказ о твоём назначении — сегодня полковник не успел его подписать...» — рассеянно подтвердил капитан. И тотчас принял официальный вид: — «Поздравляю, лейтенант Капустина!»

Ну вот как, как такие новости было можно держать в себе? Меня буквально распирало от счастья! И всё же с выражением эмоций пришлось обождать. Потому что первым я встретила Пашу... После Надежды, разумеется. Которая открыла мне дверь.