Прости за любовь

Глава 1.

Наши дни.

Обычное утро, ничего не предвещает беды. Сегодня мне в третий раз вручат зачётку в торжественной обстановке и отправят грызть гранит науки ещё на два года. Ничего нового, всё как обычно.

– Сашенька, а Максим заедет за тобой? Или папу попросить тебя отвезти? – мама заглядывает в комнату, пока я крашусь перед зеркалом.

– Заедет. Сказал, что уже подъезжает, – спокойно отвечаю, рисуя аккуратную стрелку на верхнем веке. Получается неплохо, несмотря на то что почти всё лето не красилась. Значит не растеряла навык.

– Так пусть зайдёт к нам, не сидит в машине, я его завтраком накормлю. Максимка обожает мои сырники, сам мне сказал, – восклицает мама. – Напиши ему, что я приготовила сырники.

– Мам, не переживай, он и так поднимется. Как и всегда, – успокаиваю её, вижу, что волнуется, и, кажется, догадываюсь, по какой причине. – Ты чего так нервничаешь? Что-то случилось?

– Нет, что ты? Просто переживаю за вас, Максим у нас уже неделю не появлялся, а ты ничего мне не рассказываешь, – ну конечно же дело в моём парне. – За таких, как наш Максим, нужно держаться, понимаешь? Мы с отцом не вечны, да и сама же знаешь, что теперь вся фирма в руках Максима и его отца… Наш папа продал им последние проценты акций ещё два года назад… Держат его теперь, как рядового сотрудника, разве что с повышенной зарплатой по старой дружбе… А рядом с Максом у тебя будет всё. Он же тебя на руках носит, любит, каждую прихоть твою готов исполнить…

– Всё нормально, мам. Мы помирились, – обрываю её и спешу обрадовать, пока крашу ресницы.

Пропускаю мимо ушей слова про папу, ведь знаю, что он сам виноват в том, что произошло. Много лет назад он и отец Максима открыли строительную фирму, которая со временем стала приносить большую прибыль. Ещё три года назад у нашей семьи был загородный дом в одном из элитных коттеджных посёлков под Москвой, дважды в неделю приходила домработница, которая помогала маме поддерживать чистоту, а у отца был личный водитель. Но потом всё резко изменилось. Буквально в один миг мы потеряли почти все сбережения, дорогое жильё и автомобили.

Из крутого коттеджного посёлка наша семья переехала в трёхкомнатную квартиру в спальном районе, и со всеми благами богатой жизни пришлось проститься. Поначалу было непривычно, но в целом я спокойно отнеслась к сложившейся ситуации. Больше переживала за отца, как он примет такой удар, а главное, как справится со своей зависимостью.

Сама я никогда не кичилась тем, что мы хорошо жили. В своё время папа предлагал нанять мне личного водителя, но я отказалась. Ездила на автобусе, такси. Если было необходимо, спускалась в метро. Брендовые вещи никогда меня не интересовали, я не тратила свои карманные деньги на всякую дорогую ерунду, поэтому единственное неудобство, которое мне доставило наше банкротство, это то, что комната моя стала в два раза меньше, чем когда-то была в доме. Но и это сущие мелочи.

Можно даже сказать, что на мне вся ситуация никак не отразилась, ведь это было далеко не самое ужасное, через что мне пришлось пройти. Нет, мы не стали жить бедно. Но это, скорее, благодаря отцу Максима, который оставил папу в фирме и продолжал платить хорошую заработную плату. Но отныне всё стало таким зыбким. Хоть отец и взялся за голову, но всё снова могло измениться в один момент. Мы все это понимали.

– Он ведь всегда рядом был, солнышко. Он всё знает, и всё равно остаётся с тобой… – мама замолкает. Видимо понимает, что взболтнула лишнее.

На мгновение застываю и смотрю в свои голубые глаза, в которых много лет назад пропал блеск. Я люблю маму, но иногда она говорит слишком очевидные вещи через чур часто. Это раздражает и выводит из себя. Иногда мне кажется, что она сама не понимает, как ранит меня, случайно напоминая, что со мной что-то не так… Хотя нет, не что-то, а вполне понятная вещь.

Спасибо, что хотя бы не добавляет каждый раз, что кроме Максима меня никто замуж не возьмёт. Кому нужна бракованная жена? Но я уверена, что в глубине души она именно так и думает.

– Я всё помню, мам, – отвечаю неожиданно сухим голосом, не глядя на мать. – Я люблю Максима и ценю, ты же знаешь…

Не лгу ей, ведь действительно ценю его… и люблю. Настолько, насколько умею. Вижу, как мама расслабляется и выдыхает. Ей очень важно знать, что у нас с Максом всё хорошо. Неловкий момент прерывает звонок в домофон.

А вот и он – мамин любимчик. Главный гость в этом доме.

– Ох, это, наверно, он. Пойду открою, – суетится она и сразу выскакивает из моей комнаты. – Валера, зять приехал за Сашенькой!

Слушаю, как радостная мама открывает моему парню дверь через домофон, как причитает и зовёт отца, чтобы тот встретил будущего зятя. Именно так родители называют Максима между собой, с нетерпением ожидая, когда же этот чудесный парень сделает предложение их единственной и горячо любимой дочери. Особенно теперь, когда от этого брака буквально зависит благосостояние всей нашей семьи.

Но весь прикол в том, что Максим не делает мне предложение, чем сильно огорчает моих родителей. Я не знаю, по какой причине это до сих пор не произошло, и не хочу ничего анализировать. И, если быть до конца честной, мне это даже на руку, потому что ни выходить за него замуж, ни съезжаться я не спешу. Меня вполне устраивает наш статус отношений. Хотя весь последний год Макс упорно настаивает, что мы должны жить вместе. А зачем?

Глава 2.

Максим замирает на мгновение, с интересом разглядывая в зеркале мои черты лица. Я буквально вижу, как он борется со своими желаниями. Но я не хочу опоздать в университет… Это же единственная причина, ведь правда?

– Давай я закончу собираться, ты попьёшь чай с мамой, и мы поедем в универ, ладно? – немного извиняющимся тоном говорю ему и с надеждой смотрю в глаза парня.

Я не хочу его разочаровывать и не люблю его расстраивать, но иногда мне приходится это делать. Ради самой себя.

– Конечно, малыш… Сырники, так сырники, – Максим убирает руки, подняв их наверх в примирительном жесте, и тут же открывает дверь комнаты.

– Постой, Макс… – кидаюсь к нему, схватив за руку. – Ты не обижаешься?

Представляю, как же убого это выглядит, но по-другому я не могу.

– Конечно нет, я же люблю тебя, могу потерпеть… – отвечает он, развернувшись. – А ты меня любишь?

Он часто задаёт мне этот вопрос, словно ему постоянно необходимо подтверждение моих чувств. Я думаю, что в глубине души он боится, что это не так. Но я же хорошая девушка. Я стараюсь всегда давать ему то, что он хочет.

– Д… Да, конечно, ты же знаешь, – отвечаю немного нервно, пока Максим вопросительно прожигал меня взглядом.

– Хорошо… Помни, наш союз вечен. Мы любим друг друга и всегда будем вместе, – он подносит мою ладонь к губам, целует и отпускает её, а затем вальяжно покидает комнату. – Ольга Григорьевна, мне тут сказали, что сегодня сырники на завтрак?

Про то, что мы всегда будем вместе, я тоже слышу достаточно часто. Да я и не против, на самом деле. Максим надёжный, любящий, верный. Мне с ним спокойно. Я знаю, что он не предаст, не бросит, а это для меня очень важно.

Плавали, знаем, как бывает больно.

Так что мама права, Максим действительно самый лучший вариант для меня. О другом я и не мечтаю…

Слышу, как на кухне мама обхаживает дорогого гостя, пытаясь его ублажить, и отчего-то на душе на мгновение становится так мерзко. Понимаю, что Максим хочет, чтобы я так же ему угождала во всём. И я стараюсь изо всех сил, правда.

Иногда я настолько боюсь его чем-то обидеть, что многие вещи делаю наперекор своим собственным желаниям, но сегодня мне повезло, что времени до вручения зачёток остаётся не так много. Хотя, мысленно я всё равно ругаю себя за то, что отказала ему. Ведь Максим любит, заботится, знает обо мне буквально всё и всё равно всегда остаётся рядом. Принимает меня любую, даже с изъянами… Разве он не заслуживает тепло и ласку?

Тьфу, аж самой тошно становится. Спасибо, мама, что напомнила мне о моей ущербности. Да уж, у меня точно нет проблем с самооценкой…

Поправив блузку и закончив макияж, убираю в высокий хвост свои длинные рыжие, немного выгоревшие на солнце волосы, беру сумку и телефон и спешу к семье.

На кухне мой парень нахваливает мамину еду, пока та воркует вокруг него, как курица-наседка, а отец уточняет рабочие моменты, касаемо их строительной фирмы, в которой Макс работает на руководящей должности последние несколько лет.

Вижу, как он наслаждается, что его «облизывают» со всех сторон. Я знаю, что ему безумно нравится тот факт, что мои родители от него в восторге и не скрывают этого. Как будто это стало для него дополнительным гарантом того, что я от него никуда не денусь. Словно одной моей любви ему недостаточно…

Не переживай, Максим. Ты же сам говоришь, что наш союз вечен. А я склонна тебе верить, ведь ты один меня ни разу не подводил.

– Сашенька, поешь тоже, – предлагает мама, накладывая мне порцию сырников.

А я не хочу есть. Кусок в горло не лезет. Чувствую какую-то тревогу. Будем честны, тревожусь я достаточно часто, но редко когда без повода.

– Спасибо, мам, нам уже пора. Первого сентября всегда ужасные пробки. Ну в этом году второго, да. Не хочу опоздать. Я жду тебя в прихожей, – говорю Максу и выхожу в коридор, на ходу прощаясь с родителями. – Мама и папа, пока, люблю вас.

Слышу, что Максим ещё раз благодарит родителей, прежде чем пойти за мной. Он всегда такой учтивый и обходительный с ними. Отчасти я понимаю свою мать – это действительно идеальный будущий зять.

Но, не смотря на внешнее спокойствие, вижу, что он расстроен. Поэтому, пока едем в лифте, сама проявляю инициативу и целую его. Хочу дать ему понять, что у нас всё хорошо, а тот отказ в комнате связан только с тем, что оставалось мало времени. Максим с упоением отвечает на мой поцелуй, крепко прижимая к себе, пока лифт не останавливается на третьем этаже и к нам не присоединяется Тамара Петровна с Марселем. Маленький пуделёк шоколадного цвета узнаёт меня и радостно виляет хвостом.

Я обожаю собак, но мама всегда была против животных в доме, даже когда мы жили за городом. Говорит, что у неё аллергия, но правда ли это, я не знаю. За всю жизнь никогда не наблюдала у неё никаких симптомов. Мне кажется, она просто не очень любит животных. Не осуждаю, но точно знаю, что заведу себе щенка вельш корги, когда съеду от них.

Правда есть нюанс – мой молодой человек тоже не разделяет мою любовь к животным. Но ради меня он согласится на собаку, я знаю это. Сажусь на корточки, чтобы потискать малыша. Довольный пёс заглядывает мне в глаза, пока я его глажу, а Макс снисходительно смотрит на нас сверху вниз. Уверена, что внутри он радуется, что нам вместе ехать всего три этажа.

Глава 3.

Три года назад наша семья на себе прочувствовала, что означает слово «лудомания». Как я позже узнала от матери, отец давно подсел на эту «иглу». Всё началось с безобидных, как ему тогда казалось, ставок на спорт, затем появилось казино. Сначала офлайн, потом в онлайн формате. Проблем с деньгами в нашей семье не было, и отец постепенно повышал ставки…

Я до сих пор не могу понять, как получилось, что такой успешный бизнесмен и хороший семьянин, как мой папа, попал в игровую зависимость? Ему было настолько скучно дома? Он искал каких-то острых ощущений?

В итоге его затянуло туда со страшной силой. Отец стал задерживаться на работе, прикрываясь важными делами, а сам планомерно просаживал накопления. Со временем, скрывать крупные проигрыши стало сложнее, но жажда отыграться всегда была сильнее здравого смысла.

Тогда папа не придумал ничего лучше, чем начать продавать частями свою долю партнёру по бизнесу – отцу Максима – Александру Викторовичу Воропаеву. Я честно не знаю, чем отец аргументировал эти сделки, и как вообще Воропаев старший пошёл на это. Но Макс говорит, что он ничего не знал о пагубной зависимости отца.

В один момент и этого стало не хватать, поэтому в ход пошли долги, так как весь бизнес папа терять не хотел. Он стал занимать у знакомых, партнёров по бизнесу… Всё дошло до такого абсурда, что скрывать проблемы стало просто невозможно. В итоге о его лудомании узнало всё его окружение. А последними узнали мы с мамой.

Конечно, для нас это был удар. Отца было не узнать. Он плакал и на коленях просил прощения у меня и мамы. Говорил, что больше никогда не зайдёт ни на один подобный сайт, что всё осознал…

Мне было безумно жаль его. Я всегда очень любила отца, а его авторитет был для меня чем-то нерушимым. Конечно же, я простила его. И мама тоже, правда ей тогда пришлось вызывать скорую. В тот год мы узнали, что у неё есть проблемы с сердцем… Я знаю, что многие семьи не выдерживают таких проблем, но нашу это только сблизило. Мы снова стали той крепкой командой, которая горой стоит друг за друга.

Почти всё имущество пришлось продать, чтобы закрыть долги, но и этого было недостаточно. Плюс папа согласился пройти лечение. Поэтому он продал Александру Викторовичу остатки своей доли когда-то их совместного бизнеса, чтобы закрыть все долги и оплатить пребывание в рехабе.

С тех пор он срывался дважды. На небольшие суммы, но всё же. Но в последний год, насколько мне известно, завязал полностью. Я горжусь им, но иногда мне становится страшно, потому что все мы знаем, что излечить лудоманию до конца невозможно.

– Знаешь же, что я никогда не хотела там работать… Не хочу по блату. Буду сама пробовать искать что-то, – пытаюсь перевести тему.

– Сашуль, да какая разница? Я же хочу, как лучше. Чтобы ты работала в хорошей организации, с хорошей зарплатой, а не была девочкой на побегушках за копейки в какой-то сомнительной конторке.

– Я так понимаю, ты про издательство? – хмурюсь, вспоминая свой последний опыт работы. – Но мне там понравилось намного больше, чем в строительной фирме…

Этим летом после вручения дипломов я месяц отработала экономистом в одном мелком издательстве. Как шутит моя мама, я туда пошла не из-за денег, а по велению сердца. Сотрудников там не хватало, поэтому я выполняла обязанности не только экономиста, но и секретаря, делопроизводителя и бухгалтера.

Для меня это был интересный опыт, мне там действительно нравилось. Но когда Макс узнал, сколько у меня там обязанностей за относительно небольшую заработную плату, то настоял на том, чтобы я уволилась, и увёз меня в Европу на весь август. Обошлось не без помощи родителей, которых также не устраивала моя новая работа. Они всячески уговаривали уйти с этой, по их мнению, каторги. В конечном счёте я сдалась. Не хотела расстраивать ни их, ни Максима.

Я же уже говорила, что всегда стараюсь быть хорошей дочерью.

– Ой, да какое это издательство, малыш? – усмехается Макс. – Сколько они книг в год выпускают? Сто? Двести? Ну конечно, им определённо нужен экономист. Да ещё и с широким профилем работы. Ну вот пусть найдут себе кого-нибудь попроще. А ты у меня умничка, достойна самого лучшего.

Он нагибается через подлокотник и нежно целует меня в щёку, притянув ближе к себе, пока мы стоим на светофоре. Не сопротивляюсь. Иногда мне даже нравится, что он так заботится обо мне.

– Была бы моя воля, ты бы вообще не работала. Я могу нас обеспечить, малыш, – Макс отстраняется и проводит большим пальцем по месту поцелуя. – Но ты же так не хочешь…

– И что я буду делать дома? Ещё скажи, что детей воспитывать… – вырывается у меня, и в машине на несколько секунд повисает звенящая тишина.

– Саш, я не это имел ввиду, – более серьёзным тоном произносит Макс.

– Извини, я не хотела… – хмурюсь ещё сильнее, понимая, что не стоило это говорить. Тема детей всегда была запретной в наших отношениях. Так ещё я сама упомянула это. Пытаюсь как-то сгладить ситуацию, ведь понимаю, что ему неловко. Даже странно, что ему как будто больнее, чем мне. – Давай я попробую поискать что-нибудь сама и, если не найду ничего достойного, то пойду к вам. Ладно?

Естественно, это срабатывает. Мы так давно с ним вместе, что я успела хорошо его изучить. Максим улыбается и кладёт левую руку мне на колено.

– Вот это уже другой разговор. Очень хочу видеть тебя чаще. Только о тебе и думаю, когда в офисе. Знаешь, как я был счастлив, когда ты в прошлом году проходила у нас практику. Ты такая красивая, всегда была у меня на виду… Мне так спокойнее… – он нежно поглаживает моё бедро, обтянутое тёмным капроном, пока мы заезжаем во двор университета.

Глава 4.

Пепельная блондинка с длинными прямыми волосами в тёмно-синем брючном костюме широко улыбается и машет мне в ответ. Света очень красивая. Даже просто стоя у входа в университет, она умудряется собирать восхищённые взгляды проходящих мимо лиц мужского пола. Я очень удивлена, что ей катастрофически не везёт в отношениях. Но, как говорит сама Света, она просто выбирает не тех.

– Я люблю тебя, малыш, – Макс подаёт руку и, как только я оказываюсь на улице, притягивает к себе за талию. – Увидимся сегодня вечером? Я освобожусь после шести.

– Да, конечно, я буду дома, как обычно, – улыбаюсь и пытаюсь аккуратно увернуться от поцелуя у всех на виду, но, как обычно, ничего не выходит.

Никогда не понимала такое проявление чувств на всеобщее обозрение, но сделать с этим ничего не могу. Тонкие губы Воропаева накрывают мои, требовательно проталкивая язык внутрь, на что мне приходится подчиниться. К счастью, поцелуй длится недолго.

Быстро прощаюсь с Максом и иду к подруге, которая уже демонстративно закатывает глаза от этой внезапной вспышки страсти.

– А вот и мои любимые голубки Воропаевы-Заволошины. Когда вы уже поженитесь, а? – Света обнимает меня и дежурно чмокает в щёку.

– Наверно, когда Макс сделает мне предложение? – шутливо отвечаю.

– Я понять не могу, чего он тянет. Сколько можно уже по свиданкам бегать и целоваться у машины? – негодует подруга.

– Ларина, ты завидуешь что ли? – шучу, пока идём в нужную аудиторию. – Я была о тебе лучшего мнения…

Мне не удаётся сдержать смешок, на что Светка толкает меня в бок.

– Ага, безумно просто. Я хочу, блин, чтобы моя лучшая подруга уже вышла замуж за любимого человека, который, на минуточку, сам влюблён в неё с пятого класса. Да я была уверена, что он сделает тебе предложение максимум после третьего курса.

– Нууу… значит всему своё время. Да и сама знаешь, я не хочу торопить события. Меня всё устраивает. Более чем, – заверяю подругу.

– Лааааднооооо, я слышала это миллион раз, – стонет Света. Она останавливается перед дверью, складывает руки у груди, словно молится, и произносит вслух. – Господи, пожалуйста, пусть за дверью будут красивые парни, а не как те додики, с которыми мы учились последние пять лет. Аминь.

– Додики? Романов же тебе нравился почти все пять лет, – смеюсь, хлопая подругу по плечу.

Это наш одногруппник Павел Романов, в которого Светка была влюблена ещё с первого курса, но он единственный из всей нашей группы парень, а их у нас было не так уж и много, кто не обращал на мою красотку никакого внимания, чем дико её бесил. В ответ она тоже делала вид, что терпеть его не может, но я-то знаю, сколько слёз было пролито из-за него в первый год.

Со временем Света действительно перестала о нём что-либо говорить и переключилась на других ребят, но на выпускном неожиданно призналась, что Пашка нравился ей все эти годы. Ровно до того момента, как он на вручении дипломов сделал предложение другой нашей одногруппнице Любочке. Поженились они или нет, я не знаю. Романов выпал из моего информационного поля сразу после выпускного.

– Пошёл в жопу этот Романов. Нет, не так. А кто такой Романов? Не знаю никакого Романова. Разве что императора… или царя…

Смеясь, мы открываем дверь в небольшую аудиторию, где постепенно собирается группа будущих магистров экономики и управления. Садимся, как всегда, на первые ряды. Света поворачивается назад, чтобы осмотреться.

– Мда, что-то парней не густо… – огорчённо вздыхает она. – Печаль…

– Машка видела списки, сказала, что нас будет двадцать шесть человек, а в аудитории, по ощущениям, пока половина, – успокаиваю подругу и параллельно отвечаю на сообщения в мессенджере. Макс жалуется, что застрял в пробке по дороге на работу.

Проходит около пятнадцати минут, народ постепенно подтягивается, заполняя учебный класс. Последним заходит декан нашего факультета Пётр Алексеевич Лядов. Поприветствовав студентов, он произносит короткую торжественную речь и начинает выдавать зачётки под овации моих новых одногруппников.

Я с моей фамилией на букву «З» получаю зачётку одной из первых. С гордостью машу ей в воздухе, немного смутившись, и возвращаюсь на место. Студентов вызывают по одному в алфавитном порядке, но я уже слушаю декана вполуха. Переговариваемся со Светой, слушаю её комментарии по поводу парней из нашей новоиспечённой группы.

У меня классная подруга. Красивая, весёлая, находчивая, неунывающая и лёгкая на подъём. Рядом с ней редко удаётся заскучать.

– Ларина Светлана Вадимовна! – громко произносит декан, и Светка тут же вскакивает с места и своей фирменной походкой от бедра идёт за зачёткой.

Пожав руку профессору, она улыбается мне в камеру телефона. Конечно же она попросила запечатлеть этот торжественный момент. Света забирает зачётку и спешит обратно ко мне, собирая одобрительные взгляды мужской части группы.

Света умеет себя эффектно подать и нравится многим, но, надеюсь, она уже встретит того самого единственного, и её сердце наконец-то успокоится. Она на год младше меня, но самые длинные её отношения были ещё в школе и длились год. Светик держится молодцом, но я знаю, как сильно она переживает, что не может найти «свою истинную любовь». Если что, это не мои слова, она и правда так пафосно это называет.

Глава 5.

Получив документ из рук профессора, Егор окидывает беглым взглядом аудиторию, ни на ком не заостряя внимание, и, как ни в чём не бывало, уходит на задние ряды.

Он не заметил меня… Или вообще не узнал. Прошло шесть лет, он изменился, повзрослел, но в нём всё ещё можно узнать того мальчишку с серыми глазами.

Торжественная часть продолжается, а у меня в голове не укладывается, как такое в принципе возможно, что мы с ним встретились спустя столько лет в одном университете, в Москве, которую он на дух не переносил. Да ещё и на направлении «Экономика и управление»… Где экономика и где Егор?

– Александра, прошу Вас подойти ко мне, – декан обращается ко мне, но сперва я даже не понимаю, чего он от меня хочет. Смотрю непонимающим взглядом, всё ещё пребывая в шоке от внезапной встречи…

Светка толкает меня в бок, и память резко возвращается. Как же я жалею, что накануне согласилась стать старостой нашей группы. Пётр Алексеевич позвонил мне вчера и предложил занять это место во избежание никому не нужных выборов. Тем более я уже была старостой в своей группе все пять лет обучения на специалитете. Декан так и сказал, что я уже опытная, к тому же очень ответственная. Но сейчас, когда он приглашает меня выйти к трибуне, ноги перестают слушаться.

Я никогда не думала, что мы когда-нибудь ещё встретимся с Егором. Нет, даже не так. Я очень на это надеялась. И вот сейчас, когда мы сидим в нескольких метрах друг от друга, меня просто разрывает на части от эмоций.

Захлёстывает обида на то, что в один день он просто исчез из моей жизни. Без каких-либо объяснений. Словно я вообще для него никто, раз не заслуживаю даже короткое сообщение. Ещё и номер сразу же сменил. Урод.

Злюсь на себя за то, что с трудом удаётся сдерживать переживания. Но мне больно. Словно его появление сковырнуло недавно зажившую рану.

А ещё я ощущаю страх… В памяти тут же всплывают самые ужасные моменты, которые мне пришлось пережить. Как теряю сознание в университете. Как прихожу в себя в больничной палате. Разговор врача с моей матерью, после которого она долго плачет. Осознание того, что я могла умереть… Я слышала, как мама говорит отцу о том, что я чудом выжила. Странное чувство – понимать, что тебя могло не стать. Никто в восемнадцать не задумывается о смерти, ведь жизнь только начинается…

Все родные и близкие винят именно Егора в случившемся. Хотя он даже ничего не знает. Но они так часто об этом говорили, что постепенно я тоже поверила. Головой понимаю, что Егор не виноват в той трагедии, но для себя я чётко поняла одну мысль, что, если бы у нас тогда не завязались романтические отношения, ничего бы не произошло.

Пытаюсь хоть как-то восстановить душевное равновесие, пока медленно встаю со стула. Вдох. Выдох. Вдох. Главное, не забывать дышать. Хочется позвонить Максиму и оказаться в его крепких объятьях. Он защитит. Он никогда не обидит. Он всегда будет рядом…

Выдыхаю. Кажется, никто не заметил, что со мной что-то не так. Света увлечённо что-то печатает в телефоне, не глядя в мою сторону. Это мне на руку, потому что я не хочу и не могу отвечать на неудобные вопросы. На ватных ногах дохожу до декана и встаю рядом с ним, изо всех сил стараясь не смотреть в сторону Егора. Он не заслуживает ни секунды моего внимания.

– Наши будущие магистры, давайте я вам сразу представлю вашу старосту – Александру Заволошину. Многие вопросы вы сможете решать через неё. Рекомендую сразу после собрания обменяться с ней номерами телефонов. Саша у нас девушка ответственная, до этого пять лет пробыла старостой своей группы в нашем же университете. Я со своей стороны полностью ей доверяю, что и вам советую, – говорит Пётр Алексеевич, пока я стою рядом и пытаюсь выдавить подобие улыбки.

Сердце колотится так, что рискует проломить грудную клетку, ведь я знаю, что Егор сейчас смотрит на меня. Собираю всю волю в кулак и приветствую одногруппников. Получается даже пошутить, что если кто-то против моей кандидатуры, то с радостью могу уступить должность старосты любому желающему. Таких, конечно же, не нашлось.

Я ещё раз прошу всех подойти ко мне после окончания собрания и оставить номер телефона, чтобы я могла добавить всех в групповой чат. Когда возвращаюсь обратно, всё же смотрю на Егора, а тот, как назло, тоже поднимает глаза, и наши взгляды на мгновение пересекаются. Меня словно бьёт электрическим током. Ужасное чувство, когда сталкиваешься лицом к лицу с болезненным прошлым. Тут же мысленно ругаю себя за то, что вообще решилась на него взглянуть. Думаю, что Егор тоже узнал меня. Но он не выглядит удивлённым, скорее… скучающим.

Пока декан завершает свою речь, размышляю о том, чтобы вообще бросить магистратуру или, как минимум, перевестись на другое направление или в другой университет. Лишь бы больше не пересекаться с Егором. Никогда.

Но дело в том, что тогда мне придётся объясняться с родителями, с Максимом и, соответственно, рассказать им про Наумова. А я не хочу бередить старые раны. Слишком дорого я и мои родные заплатили за отношения с ним.

Родители ненавидят его. Отец пообещал убить собственными руками, если Егор когда-нибудь приблизится ко мне. А ещё я боюсь, что папа на нервах может сорваться и снова начать играть… У мамы слабое сердце, её и так уже забирала скорая. Боюсь за неё и её реакцию тоже. А Максим… Я знаю, что он будет в ярости, и тот факт, что мы с Егором просто будем видеться в рамках учёбы, создаст огромные проблемы в наших отношениях.

Глава 6.

Стараюсь максимально абстрагироваться от его присутствия, но сердце предательски учащает удары, когда краем глаза вижу, что от двери он идёт в нашу сторону. Уже понимаю, что ночью перед сном мой мозг не даст мне расслабиться, и все события снова всплывут в моём сознании.

Я давно не вспоминала Егора, не думала о нём до сегодняшнего утра. Но, к моему огромному сожалению, забыть его раз и навсегда, как будто его никогда не существовало в моей жизни, у меня не получилось. Говорят, первая любовь не забывается. Очень жаль, потому что вместе с ней намертво впечатались в памяти и все последствия…

Делаю вид, что очень занята, записывая номер телефона одной из девушек, и начинаю задавать ей банальные вопросы, чтобы создать видимость диалога, хотя всё внутри замирает, и холод сковывает кости, не давая возможности пошевелиться. Ощущаю себя окоченевшим трупом, но снаружи давлю из себя любопытство и дружелюбие.

На самом деле мне плевать, где училась эта Соня, откуда она приехала и почему она выбрала этот университет. Но я не могу себе позволить выдать волнение, которое испытываю, когда рядом Егор. Списываю всё на ненависть, но и её он не заслуживает. Только полное безразличие с моей стороны.

Конечно же, Егор не собирается дожидаться в стороне, пока я закончу с другими, а сразу подходит к моему столу. Не смотрю в его сторону, но понимаю, что он бесцеремонно открывает мой блокнот, берёт мою же ручку и что-то пишет на пустой странице. Я всё ещё не смотрю на него, но взгляд сам падает на ежедневник. Номер телефона и буква «Е».

Сам он просто уходит, так и не проронив ни слова. Снова впадаю в ступор, потому что эта выходка мне знакома. Он так уже делал однажды… Но я ничего не говорю, не возмущаюсь, а просто сверлю взглядом широкую спину парня, которого когда-то любила.

– Единственный красавчик в группе и такой необщительный, – комментирует этот выпад Света, рассматривая надпись Егора в моём блокноте через несколько минут, когда мы остаёмся одни. – Господи, за что мне это? Ну хоть номер оставил.

– Ты поступила в магистратуру, только чтобы найти парня? – спрашиваю её, переписывая очередной контакт с визитки в телефон.

– Ну извини, подруга, не всем так повезло в жизни, как тебе, – сокрушается подруга, вбивая телефон Егора в свой смартфон. – Я тоже хочу уже наконец-то встретить своего «Максима Воропаева»

Да уж, «повезло», ты себе даже не представляешь, насколько.

Со Светой мы дружим с первого курса. Мы достаточно близки, но я никогда не рассказывала ей о том, что со мной произошло в прошлом. Почему я едва не погибла. Таким не делятся, а предпочитают забыть, вот только предать забвению не получается, ведь с последствиями я сталкивалась до сих пор.

Паническое расстройство – такой диагноз поставил мне психотерапевт, когда первое время я не могла справляться со своими эмоциями. У меня случались панические атаки, началась депрессия. Чёрная страница в моей книге жизни, о которой мне больно вспоминать.

Долгая терапия и реабилитация принесли свои результаты, и я смогла вернуться к полноценной жизни. По крайней мере, мне так казалось. И вот теперь, стоило Егору Наумову оказаться со мной в одной аудитории, как вся собранность и душевное спокойствие полетели к чертям. В душе полный раздрай, но я справлюсь. У меня нет другого выбора.

– Ты к Машке собиралась, пошли. Я заказала нам столик на 14:00, нужно ещё успеть доехать, – говорит Светка, когда записываю последний номер.

– Да, пойдём. Я вроде всех добавила. Заодно посмотрим расписание, чтобы я сразу в группу скинула, – собираю вещи в сумку, и, закрыв аудиторию, мы направляемся на третий этаж в деканат родного факультета.

Там нас встречает наша бывшая одногруппница Маша Полякова, с которой мы втроём дружим последние пять лет.

– Машкин, расписание на нашу группу готово? – спрашиваю её, после объятия.

– Ещё одна, – выдаёт она, отправив документ на печать.

– В смысле ещё одна? Кто-то уже приходил за расписанием? И ты распечатала? Зачем? – засыпаю её вопросами, недовольно глядя на подругу.

В груди снова неприятно саднит, потому что догадываюсь, кто это мог быть.

– Ага, видимо твой одногруппник. Егор, кажется. Сказал, что ему срочно надо. Состыковать учебный график с работой. Такой весь серьёзный, но симпатичный. Повезло вам девчонки. На минуту я даже пожалела, что не пошла с вами в магистратуру. А то на наших бывших одногруппников без слёз не взглянешь, – она переводит взгляд на Свету. – Ну кроме Романова, разумеется.

– Ха-ха, очень смешно, – парирует Светка, скрестив руки на груди. – Вообще-то он тебе тоже нравился.

Не обращаю внимание на перепалку подруг, потому что внезапно начинает болеть голова. Слишком много Егора Наумова стало в моей жизни за последние полчаса. Меня больше устраивала ситуация, когда его вообще не было. Хуже всего, что обеим моим подругам этот подонок, кажется, понравился. Только этого мне ещё хватало. Как им всё рассказать, избежав неудобных вопросов?

Он сам взял расписание, игнорирует меня, что ж, прекрасно. Так даже лучше, потому что меньше всего мне хочется общаться с ним, пусть даже по учебным делам. Нужно просто сделать вид, что его не существует…

Серьёзный вызов, но вполне посильный. Но что же делать с Максом? Я не хочу, чтобы он узнал о появлении Егора. Очень надеюсь, что Наумов не станет посещать все пары, и наше присутствие в одном месте будет сведено к минимуму.

Глава 7.

– Ты о чём? – смахиваю руку подруги, еле сдерживая раздражение. Неужели она что-то заметила?

– Тебе что понравился наш одногруппник? Ну неееет…

– Что ты, блин, несёшь? Какой ещё одногруппник… – нервно засовываю бумаги в сумку, прекрасно понимая, о ком говорит Света.

– Ты ведёшь себя как-то странно с тех пор, как этот Егор вошёл в аудиторию. Господи, Максимка этого не переживёт, – хихикает она, наигранно подведя ладонь ко рту, словно находится в ужасе.

– Ну он реально красавчик, – подхватывает Маша.

– Ой, дура ты, Света. Что ещё придумаешь? –максимально попытаюсь сгладить ситуацию. В следующий раз надо будет лучше контролировать свои эмоции. – Вы же знаете, что кроме Максима, мне никто не нужен.

– Знаем, знаем… Макс – наше всё, – шутит Света.

Да она сегодня просто в ударе. Надо бы ей сказать, что зря она выбрала экономику. Такой стендап комик пропадет… Но я молчу.

– И вообще, я до сих пор жду вашу свадьбу больше, чем свою… – продолжает она. – А к Егору я всё же присмотрюсь. Пока он какой-то непонятный.

– Всё, пошли уже. Вызови такси, – перевожу тему и понимаю, что сойду с ума, если подруга будет часто говорить о Егоре.

– Да, да, вызываю. Всё, Маш, пока. Жалко, что не получается с нами поехать. Съем твой любимый морковный торт за тебя.

Маша сегодня работает до обеда, а после уезжает к бабушке в Подмосковье на юбилей, поэтому она не едет с нами. Хотя, если быть откровенной, в последнее время она будто отдалилась от нас со Светой. Хотя, по сути, все мы остались в университете. Но наши посиделки втроём теперь сведены к минимуму, потому что каждый раз у Маши появляются неотложные дела. На самом деле я не виню её ни в чём и не обижаюсь. Это взрослая жизнь. Порой в ней столько проблем и забот, что приходится думать в первую очередь о себе.

Прощаемся с Машуней и едем в ресторан. Всю дорогу думаю о том, что надо рассказать Свете про Егора. Что мы встречались ещё в школьные годы, были близки, а потом он пропал без объяснений. Не хочу посвящать её в какие-либо подробности. Но это же Света, она вытянет из меня всю информацию до последней нитки.

Не стану врать, интерес подруги к Егору меня беспокоит. Светка быстро влюбляется, и я не могу допустить, чтобы новым объектом обожания стал такой предатель, как Наумов. Ведь вряд ли он изменился и теперь может так же легко разбить сердце моей подруги.

Но это лежит на поверхности, таким образом я убеждаю себя, что не должна допустить новое увлечение Светы. Но истинная причина состоит в другом. И в ней нет никаких добрых побуждений, есть лишь личные мотивы.

Я боюсь Егора, боюсь своих эмоций рядом с ним. Хочу избежать разговоров о нём от моей лучшей подруги. Стараюсь не допустить ситуацию, в которой нам придётся видеться чаще. Я знаю Свету, если между ними завяжутся какие-то отношения, то он непременно станет частью и моей жизни, чего я никак не могу допустить…

Но стоит копнуть ещё глубже, и я чувствую укол ревности. Ужасное ощущение, за которое мысленно ругаю себя. Ревновать человека, который тебя бросил, из-за которого твоя жизнь разделилась на «до» и «после», максимально глупо и убого.

Мне безумно стыдно за эти мысли, ведь у меня есть замечательный парень, с которым мы рано или поздно поженимся. У нас полное взаимопонимание и идиллия, а я ревную того, с которым у меня априори ничего быть не может.

Но блин, я не могу и не хочу представить ситуацию, что моя ближайшая подруга делится со мной подробностями отношений с моим бывшим парнем. Всё же Егор был моей первой любовью. Настоящей, искренней и, как мне тогда казалось, абсолютно взаимной, а такое не сотрёшь с сердца ластиком, как глупую опечатку. Так же, как и все дальнейшие события.

Светка без умолку болтает о чём-то, а я лишь киваю, когда того требует ситуация. Сама внутри сокрушаюсь абсурдности положения, в которое попала. Вся моя размеренная, налаженная и комфортная жизнь оказалась под угрозой из-за того, что Егор решил поступить в ту же магистратуру, что и я. Хотя, насколько помню, он вообще не интересовался экономикой.

А что, если он сделал это специально? Нашёл меня каким-то образом, поступил к нам, чтобы сделать ещё больнее. Мало ему того, что я была морально и физически уничтожена много лет назад… Может он хочет раздавить меня и сейчас?

Правда, эти предположения разбиваются о здравый смысл, потому что я никак не могу найти хотя бы одну причину, чтобы он так поступил. Если он исчез из моей жизни тогда, то зачем ему возвращаться сейчас? Что изменилось? И для чего такой сложный способ? В итоге принимаю факт, что «у жизни самые больные сценаристы», как поётся в одной небезызвестной песне. Остаётся принять это и думать, что делать дальше.

Голова уже раскалывается от мыслей, и я решаю на время отпустить ситуацию. Всегда можно сделать вид, что мы не знакомы. К тому же Егор сам, судя по всему, не собирается идти на контакт, что хоть на толику, но упрощает ситуацию. Если её вообще что-то может упростить.

В ресторане сидим недолго. Понимаю, что эмоционально истощена и мне нужно побыть одной. Кажется, Света опять замечает, что что-то не так, но я ссылаюсь на головную боль, и уже через час мы выходим на свежий воздух. Она идёт в торговый центр, а отправляюсь к ближайшему метро, чтобы поскорее добраться домой.

Глава 8.

От автора:

Мои дорогие, в этой книге будет несколько флешбэков, чтобы сильнее погрузиться в историю.

Все события из прошлого будут выделены курсивом, и дополнительно я буду обозначать временные отрезки.

Приятного чтения)

Семь лет назад

Каждое лето мы ездим с родителями отдыхать за границу, чаще на море. Обычно, это занимает около месяца. В остальное время я прохожу какие-нибудь дополнительные образовательные курсы, занимаюсь с репетиторами. Мама считает, что у меня должно быть лучшее образование, а я и не против, так как люблю учиться.

Заканчиваю десятый класс, думая, что мы снова куда-нибудь поедем, но у отца какие-то проблемы с фирмой, поэтому наше путешествие в Италию отменяется. Мама ни под каким предлогом не хочет оставлять отца одного, поэтому вдвоём с ней мы тоже никуда не едем.

Этим летом у меня полная свобода. Ни репетиторов, ни подготовительных курсов к поступлению в университет. Даже как-то непривычно, но, видимо, родители решили дать мне отдохнуть перед решающим одиннадцатым классом, ЕГЭ и поступлением в ВУЗ.

Спонтанно предлагаю им отправить меня на лето к бабуле в Ханты-Мансийск, откуда родом моя мама. Я не была там уже года три, а все предыдущие поездки длились не больше недели. После недолгих раздумий родители соглашаются. Я удивлена, но довольна, потому что не хочу всё лето сидеть в Москве.

Подруг и друзей у меня в Ханты-Мансийске нет и никогда не было, поэтому практически всё время провожу с бабушкой и её маленькой собачкой Жулей на даче в пригороде: помогаю по хозяйству, читаю книги, катаюсь на велосипеде и гуляю с собакой.

Я спокойно отношусь ко всем благам и положению в обществе, которые дают мне отцовские деньги, никогда не кичусь роскошью и стараюсь вести образ жизни обычной школьницы. Сложно это делать, когда ты учишься в одной из элитных гимназий в престижном коттеджном посёлке Подмосковья, но я всё равно всегда стараюсь быть не на виду.

А сейчас, когда я живу с бабушкой в небольшом домике со своим огородом в самом обычном дачном посёлке, езжу на автобусе до города за продуктами или по делам, то ощущаю себя счастливой обычной девчонкой, без статуса и прилагающихся к нему обязательств. От меня ничего не ждут, ничего не требуют. Наконец-то я могу быть самой собой.

В один из дней бабуля просит меня поехать с Жулей в город в ветеринарную клинику, чтобы ей поставили вакцину по графику.

– Сашенька, доктор ждёт вас с Жулей к трём. Скоро уже выходить. Ты долго в городе не задерживайся, чтобы я не волновалась, – наставляет меня бабушка.

– Всё будет хорошо, бабуль. Мы быстро, да, Жуля? – опускаюсь на корточки, чтобы погладить белую пушистую болонку, которая довольно виляет хвостом в ожидании порции ласки.

Я уже говорила, что обожаю животных, в особенности собак, поэтому счастлива провести почти два месяца с бабушкой и её милой собачкой.

– Ну что, малышка, пошли с тобой на остановку? – застегиваю на шее Жули ошейник, беру поводок, и дружной компанией мы топаем к автобусу.

В этом году лето выдалось жаркое, особенно июль. Мы все уже устали от бесконечного зноя, но после обеда в небе стали виднеться грозовые облака.

В воздухе витает атмосфера приближающейся бури, но я планирую успеть вернуться домой до начала дождя. Дорога до города занимает всего полчаса. Беру Жулю на руки и сажусь на задние ряды автобуса.

Но доехать до клиники мы не успеваем, так как ещё в дороге поднимается сильный ветер, а усилившаяся гроза и молнии не предвещают приятную прогулку от остановки до места назначения. Как назло, я не взяла ключи от бабушкиной квартиры, и переждать непогоду не представляется возможным. Собачка заметно нервничает на моих руках, когда очередной раскат грома оглушительно раздаётся на всю округу, да так, что окна автобуса дрожат.

Доехав до остановки, выхожу из общественного транспорта и опускаю Жулю на землю. Мы успеваем пройти буквально пару шагов, как громыхает так сильно, что на мгновение я едва не глохну. Белоснежная болонка пугается больше меня, и, умудрившись вывернуться из ошейника, бросается прочь.

– Жуууля! – что есть силы кричу ей вслед, не на шутку запаниковав, и бросаюсь за ней.

Но собака уже юркнула во дворы и скрылась из виду. Руки холодеют от страха. Она же совсем маленькая, мало ли куда может убежать? А если попадёт под машину?!

Я зову Жулю ещё громче, но всё тщетно. Молнии сверкают на небосклоне, ветер задувает на полную мощность, дождь накрапывает крупными каплями, а я, едва не плача, зову свою собаку, практически не обращая внимания на ураган.

Конечно, я уже успела привязаться к маленькой милой болонке и понимаю, насколько сильно бабушка любит этот белый пушистый комочек счастья. Но её нигде не видно, и моё сознание начинает рисовать самые ужасные картины дальнейших событий.

Слёзы застилают глаза, но я смахиваю их, понимая, что Жуле сейчас очень страшно одной, и я должна обязательно найти её. Дождь усиливается, и я быстро промокаю насквозь в своём хлопковом зелёном сарафане, а распущенные длинные рыжие волосы путаются от ветра и прилипают к лицу и телу под тяжестью воды.

Глава 9.

– Бабуль, открывай, мы заходим, – произносит Егор, когда бабушка отвечает в домофон, и в ту же секунду дверь открывается с характерным звуком.

– Меня Егор зовут, кстати. И да, в квартире кроме меня и бабули никого нет, если что, – говорит он, пока мы поднимаемся на первый этаж. – Можешь не переживать. Бабуля у меня самый добрый человек в мире.

– Я Саша, – отвечаю, утирая слёзы.

С грустью понимаю, что пока я буду в тепле пить чай и рассказывать о случившемся, моя маленькая Жуля будет мокнуть под дождём совсем одна. Как же мне хочется верить, что она где-то спряталась и выйдет, как только закончится ураган.

– Проходи, Саша, – парень открывает передо мной дверь, пропуская вперёд.

В коридоре показывается бабушка.

– Милая, проходи на кухню. Егор, принеси плед с комнаты, – командует она. – Да ты вся заплаканная. Что у тебя случилось?

Снимаю свой рюкзачок, кладу его на полку в прихожей и прохожу вслед за старушкой. Сажусь на мягкий стул и оглядываюсь. Кухня по размеру совсем крохотная и вмещает в себя газовую плиту, небольшой кухонный гарнитур, холодильник и маленький стол с двумя стульями. Здесь чисто, довольно уютно и пахнет свежей выпечкой.

– Собака сбежала, – тихо говорю я, тыльной стороной ладони вытирая остатки слёз с бледных щёк, а вторую руку чуть приподнимаю, показывая маленький ошейник и короткий поводок, которые всё ещё крепко сжимаю.

– Ох, ещё и в такую непогоду, бедняжка, – причитает бабушка и следом обращается к внуку, который как раз заходит на кухню. Мельком смотрю на него и обращаю внимание, что он переоделся. – Егор, у девочки собака убежала и потерялась…

– Давно? – спрашивает Егор, протягивая мне плед, и подходит к окну, опёршись на подоконник.

– Полчаса назад. Мы с Жулей приехали в ветеринарку, а она испугалась грозы, вывернулась из ошейника и сбежала, – отвечаю и свободной рукой беру плед.

– Так, понятно, в нашем районе сбежала, да? – он выглядывает на улицу.

– Да, здесь недалеко. Только я ходила везде, кричала, а её нигде нет… – не сдерживаюсь и снова всхлипываю в конце.

– А какая собачка-то? Судя по ошейнику, маленькая, да? – предполагает бабушка, поставив передо мной кружку с горячим чаем и тарелку с ароматными булочками.

– Да, белая болонка, маленькая совсем. А что, если с ней что-нибудь случилось?

– Так, не паникуем. Как, ты говоришь, её зовут? – уточняет Егор, задумавшись. – Она вообще контактная?

– Жуля. Да, очень дружелюбная, ластится ко всем. Но сейчас она наверняка напугана… – за окном раздаётся очередной раскат грома такой силы, что стёкла в доме дрожат.

Вжимаюсь в стул сильнее, испытывая отчаяние и страх за Жулю.

– Надо поискать, Егор, – обращается старушка к внуку. – Далеко не должна была убежать…

– Знаю, да… Маленькая белая собачка Жуля… – размышляет он вслух. – Давай сюда поводок с ошейником. Я пойду её поищу, ладно? А ты сиди здесь, отогревайся.

– А ты справишься один? – впервые поднимаю на него взгляд, полный одновременно надежды и сомнений, и смотрю прямо в его глаза. Серые, но от них веет теплом.

– Я очень постараюсь.

Егор улыбается, а я вместо того, чтобы думать о собаке, мысленно отмечаю, что у него красивая улыбка.

Саша, соберись. С каких пор тебя вообще стали волновать глаза и улыбка парня, которого ты видишь впервые в жизни?!

– Не переживай, найдём мы твою Жулю, – добавляет он, видимо заметив моё смущение.

Егор берёт из моих рук амуницию для собаки и направляется к выходу.

– Куртку надень, дождище такой на улице, – кричит ему вслед старушка.

– Угу. Всё, я ушёл, – доносится из прихожей, и следом хлопает дверь.

– Ой, милая, как тебя зовут? Меня можно Раиса Павловна звать или просто баба Рая, так мне привычнее, – представляется бабушка, провожая внука взглядом в окне.

– Я Саша… Приятно познакомиться, Раиса Павловна.

– Взаимно, моя хорошая, – улыбается она. – А ты чего чай не пьёшь? Булочки ещё горячие, я специально к приходу Егорки напекла. Давай, укутывайся, пей чай, а то замёрзла вся.

Накидываю на плечи мягкий плед и беру в руки горячую кружку с напитком. Сразу ощущаю себя лучше. Аромат свежей сдобы вызывает непроизвольное урчание в животе, напоминая, что я только завтракала рано утром и не обедала.

– Спасибо Вам, – отвечаю, зацепив пальчиками румяную булочку.

Она действительно ещё тёплая и очень мягкая. Моя бабуля не умеет печь или не любит, а я так люблю свежую сдобу. Правда мама всегда говорит, чтобы я ей не увлекалась, так как стройная фигура очень важна для девушки. Возможно, она права, я практически никогда с ней не спорю, но сейчас мне всё равно.

Глава 10.

Я вскакиваю с места и выбегаю в коридор, ожидая добрых вестей. Звук поворота ключа в замке кажется вечностью, но уже через несколько секунд дверь открывается, и в дом входит Егор, аккуратно прижимающий к себе маленький мокрый серый комочек.

– Жуля! – кричу я и бросаюсь к нему, перенимая собачку в свои руки, – Жуленька, моя маленькая, я так переживала.

– Нашлась пропажа, – охает бабушка, выйдя в коридор. – Где ты её нашёл?

– Под крыльцом первого подъезда пряталась. Я её вообще случайно заметил, – довольно произносит Егор, снимая мокрую куртку и кроссовки.

– Спасибо тебе огромное, – обращаюсь к нему, трепетно прижимая к себе Жулю, которая радостно виляет мокрым хвостиком. Она всё ещё дрожит, но скорее не от страха, а от радости после нашей встречи. – Я даже не знаю, как могу тебя отблагодарить…

Нет слов, которые могут передать всю благодарность, которую я испытываю по отношению к Егору. Понимаю, что то, что он нашёл Жулю, чистая случайность, но он же сделал это. Не равнодушно прошёл мимо, а действительно помог мне делом, а не словом. Спас меня и мою Жуленьку...

– Забей. Ничего такого я не сделал. Просто «Спасибо» будет достаточно, – парень улыбается, а мои щёки покрываются румянцем.

Странно ощущаю себя рядом с ним. Мы знакомы меньше часа, но мне уже настолько комфортно находиться в его обществе, разговаривать с ним, что меня это даже немного пугает. Словно мой организм не воспринимает его, как чужака с улицы. Наоборот, меня тянет к нему. Это не похоже на то, что я чувствую рядом с Максимом. Это определённо другое, что-то новое для меня, неизведанное. То, чему я даже не могу дать чёткое определение…

– Сашенька, неси её в ванную. Я сейчас чистое полотенце принесу, – произносит Раиса Павловна и уходит в комнату.

– Да что Вы, не надо… Мы уже и так вам столько неудобств доставили, – смущаюсь и говорю ей вслед, но вряд ли она меня слышит.

– Пустяки, бабуля обожает собак. Ей это только в радость. Ты к определённому времени записывалась в ветеринарку?

– Да, к трём на вакцинацию… – смотрю на старинные часы, что висят в прихожей. – Блин, уже опоздали…

– Давай так, помоем Жулю, вы обе высохнете, и вместе пойдём в клинику. Я же правильно понял, ты в «Верный друг»? Она одна у нас на районе. Там работает дедушка моего друга, он нас без очереди примет. Делов на пять минут.

– Ладно… – соглашаюсь. – Егор, спасибо тебе… Я не знаю, что бы делала, если бы не встретила тебя…

Всё время с тех пор, как он вернулся с Жулей, мы стоим в коридоре и смотрим друг на друга. Я всегда смеюсь, когда подобные сцены показывают в глупых мелодрамах. Но сейчас я точно так же смотрю на Егора, не в силах разорвать зрительный контакт, словно его взгляд мне жизненно необходим, как воздух. Но он делает это за нас двоих.

– Ну, значит тебе сегодня крупно повезло, – ухмыляется Егор и проходит мимо меня на кухню.

– Вы ещё здесь? Айда мыть Жулю, – по-доброму командует бабушка, вернувшись с полотенцем. – Егорка, чай себе сам наливай! – кричит она внуку и скрывается в ванной.

Я послушно следую за ней. Раиса Павловна показывает мне, как включать и настраивать воду, и уходит в комнату гладить бельё. Отмыв собаку, я укутываю её в полотенце и выхожу с ней на руках на кухню, где Егор допивает чай и что-то печатает в телефоне.

– Я уточнил, дед Илюхи сегодня точно работает. Сказал, поставит вакцину без проблем, – сообщает он, сворачивая переписку.

– Хорошо.

Улыбаюсь ему в ответ, понимая, что встреча с ним сегодня – моя большая удача. Потом резко вспоминаю, что не заглядывала в свой телефон с того момента, как ехала в автобусе.

– Ой, бабушка уже наверно нас потеряла…

Ставлю Жулю на пол, а сама иду за телефоном, который всё это время лежит в рюкзаке в прихожей. Но, к моему удивлению, на экране нет ни одного пропущенного от бабушки, зато пришло несколько сообщений от Максима.

Не читаю их. Не хочу. Не время. Вряд ли там что-то важное. Блокирую экран и кладу смартфон обратно в рюкзак. Возвращаюсь на кухню и застаю Егора, сидящего на полу и гладящего Жулю, которая радостно виляет хвостом и заглядывает парню в глаза, словно он её любимый хозяин, а не чужой человек, который достал её из-под крыльца меньше часа назад.

Слышала, что питомцы очень похожи на своих хозяев. Даже смешно, что мы с ней обе так быстро прониклись симпатией к незнакомому парню. Ладно, справедливости ради, Егор действительно располагает к себе...

– Классная у тебя собака. Жуля у Рыжули, – говорит он, не глядя в мою сторону, а у меня щёки моментально вспыхивают. В который раз за день. Надеюсь, он ничего не заметит.

«Рыжуля».

Меня никогда так не называли, и звучит это как-то не очень. Я вообще против всяких прозвищ. Зачем они нужны, если есть имена…

– Меня так никто не называет, – протестую я. – А собака не моя. Бабушкина…

– Понял, Александра, – усмехается Егор. – Ты не местная, да?

Глава 11.

«Привет! Это Саша, староста группы ЭМ-24. Вот ссылка на общий чат. Вступай, чтобы быть в курсе новостей по учёбе. Если будут какие-то вопросы, можешь писать туда или мне в личку» – этот текст я разослала всем одногруппникам, но Егору отправить такое я не могу.

Мысленно ругаю себя за то, что как-то выделяю его среди остальных, но всё же подтираю сообщение, оставив лаконичное «Ссылка на общий чат». Тут же нажимаю на стрелочку «отправить», чтобы не передумать, и выхожу из переписки.

Через пару минут поезд останавливается на нужной станции, и я покидаю вагон. С тех пор, как мы вынужденно сменили место жительства, дорога домой из центра города представляет собой долгую поездку на метро, и ещё пятнадцать минут нужно проехать на автобусе. Когда я не тороплюсь, и на улице стоит хорошая погода, то предпочитаю ходить от станции метро до дома пешком. Вот и сегодня я не стала дожидаться нужного автобуса и отправилась в пешую прогулку, слушая в наушниках любимый плейлист. Часто именно в музыке я нахожу успокоение, раз за разом пропевая в голове любимые песни. Они отвлекают от навязчивых мыслей.

Вернувшись домой после четырёх часов дня, застаю маму на кухне за созданием очередного гастрономического шедевра. Она настолько любит готовить, что даже странно, что мне не передалась по наследству любовь к кулинарии. Если честно, я счастлива, что она никогда не просит меня помочь ей на кухне, хотя я регулярно спрашиваю. Ради приличия, само собой.

Мне было шестнадцать, и мама попросила меня приготовить ужин, когда они с отцом задержались на какой-то встрече. Она потом сказала, что у меня талант – приготовить слипшиеся макароны, чтобы они были твёрдые внутри, это надо уметь. Это они ещё не пробовали мои жареные пельмени, которые я приготовила до макарон и по понятной причине выкинула в мусорку...

С тех пор к кухне меня мама не допускает, хотя я могу приготовить себе поесть сама, что-то несложное. Я не настолько безнадёжна, как она считает, но всё же меня вполне устраивает тот факт, что я не готовлю.

А ещё мама всегда говорит, что мне очень повезло с Максимом. Он точно не будет заставлять меня стоять у плиты, а скорее наймёт приходящего повара.

– Сашенька, как всё прошло? – спрашивает она, выглянув в коридор, пока я снимаю массивные ботинки. – Ты какая-то грустная. Что-то случилось?

Заметила… У меня что действительно всё на лице написано?

Не испытываю ни малейшего желания что-то ей объяснять.

– Всё нормально, мам. Голова разболелась. Пойду к себе, – обнимаю маму и направляюсь в свою комнату.

Всё, что мне сейчас нужно, это побыть одной.

– Погоди, – тормозит меня она. – Я хотела предупредить, что мы с папой в четверг улетаем в Турцию. Ему внезапный отпуск дали на две недели, так что полетим. Ты же справишься одна?

– Оу, здорово! Давно вы никуда не выезжали. Папе будет полезно разгрузить голову… Он в последнее время какой-то через чур задумчивый. Конечно справлюсь, мам. Мне двадцать четыре, ты не забыла? – улыбаюсь ей, осознавая, что их внезапный отъезд сейчас будет как раз кстати.

Если я настолько не умею держать лицо, то будет здорово, что какое-то время я поживу одна, пока не восстановлю своё душевное равновесие.

– Для родителей ты всегда будешь ребёнком… Слушай, а может позовёшь Максима к нам пожить, пока мы в отъезде? Нам с папой так будет спокойнее… – внезапно предлагает мама, и я теряю дар речи.

Неожиданное предложение, ничего не скажешь…

– Мам, ну ты чего? Я же не маленькая… – возражаю ей.

– Не маленькая, в том-то и дело… Максим со дня на день предложение тебе сделает, а вы ещё даже не жили вместе. Пора бы уже попробовать совместный быт…

– Пожалуйста, не начинай… Мы как-нибудь сами разберёмся, ладно? – старательно сдерживаю раздражение от таких разговоров. – Мамуль, не переживай. Всё будет хорошо. Всему своё время.

Иногда мне кажется, что цель жизни моей мамы – это поскорее выдать меня замуж. За Максима Александровича Воропаева. Это важная деталь. Единственная важная, если быть точнее.

Подхожу к ней ближе и беру за руки. Я люблю её и знаю, что она желает мне только добра, поэтому не хочу и могу на неё срываться.

– Мамуль… Езжайте с папой отдыхать и не волнуйтесь за меня и за Макса. У нас всё хорошо, – успокаиваю её. – Ладно, я пойду к себе, выпью таблетку. Тебе помочь с ужином? Во сколько папа возвращается?

– Хотел пораньше, но не знаю, как получится. Я всё сама сделаю. Ой, Сашенька, погоди, – снова окликает меня, когда я уже закрываю за собой дверь. – Я торт хочу испечь. Какой ты хочешь?

– Я любому буду рада, испеки папин любимый медовик… – не раздумывая, отвечаю.

– Ладно, хорошо. А Максим к нам заедет вечером?

– Да, мы договаривались…

– Вот и прекрасно, он тоже любит медовик. Значит решено, – мама буквально сияет от того, что сможет угодить мужу и будущему зятю, и тут же возвращается на кухню.

Сколько я себя помню, она постоянно сидела дома, занималась моим воспитанием и очень много готовила, чтобы угодить мужу. По какой-то неведомой мне причине, моя мать изо всех сил держится за отца и за их порой неидеальный брак.

Глава 12.

– Зачем ты это сделал? – изумлённо спрашиваю я, уставившись на него, и непроизвольно вытираю губы рукавом клетчатой рубашки. – Мы же друзья, Макс…

– Саша, ты давно мне нравишься. Нам же хорошо вместе, пожалуйста, не отталкивай меня, – отвечает он, пытаясь снова взять меня за руку, на что я вскакиваю с дивана.

– Тебе лучше уйти, – тихо произношу и тут же сама выхожу из комнаты.

– Саш… – парень кричит мне вдогонку, но я уже скрываюсь в коридоре, оставив дверь открытой.

Спускаюсь на первый этаж, сажусь за стол в гостиной и пытаюсь осознать, что только что произошло. Меня немного потряхивает от волнения. Я просто не знаю, как на такое реагировать. Мы так давно дружим, но сегодня был первый раз, когда Макс попытался меня поцеловать. И у него это получилось. Через минуту он спускается ко мне. Хорошо, что родителей нет дома, и они не станут свидетелями этой драматичной сцены.

– Саш, прости, если напугал тебя или обидел… – Максим садится напротив меня и с сожалением смотрит в мои глаза, уже наполнившиеся слезами, которые готовы вот-вот хлынуть наружу.

– Не делай так больше, пожалуйста… Я не хочу, чтобы мы перестали дружить… – тонким голоском произношу я, едва сдерживаясь, чтобы не разреветься.

– Почему мы должны перестать дружить, малышка? Мы же с самого детства вместе…

– Вот поэтому, Макс, – смотрю на него серьёзным взглядом, смахнув одну слезинку, предательски скатившуюся по щеке. – Мы дружим с самого детства, я не хочу, чтобы это всё разрушилось…

– Саш, неужели я тебе совсем не нравлюсь? – с надеждой спрашивает он, встав из-за стола, опускается передо мной на корточки и осторожно кладёт руки мне на колени.

Внутри меня всё кипит, мне хочется сбежать, не допустить этот разговор. Потому что я просто не знаю, что ему ответить на это. Я настолько запуталась, что сама уже не понимаю, чего хочу на самом деле.

Во многом из-за этого я лечу к бабуле почти на два месяца, чтобы побыть одной и разобраться в себе.

– Я не знаю… – жалобно отвечаю, больше не в силах сдерживать слёзы.

Сквозь потоки солёной воды вижу, что Максим выглядит растерянным. Он встаёт и заключает моё хрупкое тело в свои объятия. Я чувствую, как возвращается мой лучший друг, и мне становится спокойнее на душе.

– Ну всё, малышка, не плачь. Всё хорошо… Я не буду больше тебя целовать, ладно? Я дождусь, когда ты будешь готова и сама этого захочешь, да? – успокаивает он меня, нежно похлопывая по спине.

Я плачу ещё сильнее, понимая, что поступаю с ним просто ужасно. Знаю, что он влюблён в меня, но и ответить взаимностью не могу, и отпустить его тоже не получается. Понимаю, что нужно что-то решать, но точно не сегодня…

Максим продолжает обнимать меня, пока я постепенно успокаиваюсь.

– Всё хорошо, малышка? – спрашивает он, разрывая объятия, и снова опускается на пол передо мной, глядя щенячьими глазами в моё опухшее от слёз лицо.

Я киваю.

– Мне уйти?

Я просто не заслуживаю этого человека рядом с собой.

– Не надо… Пойдём в комнату, досмотрим фильм… Я не нажала на паузу, придётся возвращаться на тот жуткий момент, – улыбаюсь, вытирая остатки слёз тыльной стороной ладони. Всё снова, как раньше. На этот раз нам удалось сгладить ситуацию. – Родители скоро вернутся. Мама точно заметит, что я плакала. Скажу, что смотрели мелодраму…

Максим находится в нашем доме до девяти вечера и, взяв с меня обещание звонить и писать ему как можно чаще, едет к себе домой. Впереди нас ждёт разлука почти на два месяца.

В ту ночь я долго не могу уснуть, прокручивая в голове свой первый поцелуй, который произошёл с лучшим другом, и пытаюсь понять, что чувствую к нему по-настоящему.

Я знаю, что такой красивый парень, как Максим, нравится многим, в том числе и моим знакомым девчонкам, но все в один голос твердят о том, что Максим Воропаев влюблён именно в меня.

Я знаю это, чувствую его отношение ко мне, но всегда отмахиваюсь, говоря о том, что мы дружим с детства, что он мой лучший друг. Но я так боюсь потерять его, хоть это ужасно эгоистично с моей стороны. Я настолько привыкла к тому, что Максим всегда рядом, всегда на моей стороне, что меня пугает даже мысль о том, что что-то может измениться.

Когда два года назад Макс закончил нашу гимназию и поступил в университет, я жутко переживала, что осталась без своего защитника. Боялась, что он отдалится от меня, найдёт себе другую подругу или даже девушку… Он старше меня, его интересы могли поменяться в любой момент. Но Макс по-прежнему уделял мне много времени. Он получил права и стал ездить на подаренной отцом машине. Часто забирал меня с учёбы, отвозил домой или на дополнительные занятия.

Иногда мне кажется, что у нас крайне нездоровые взаимоотношения, а не крепкая дружба. Максим помешан на мне, а я не отвечаю ему взаимностью, но и отпустить не могу. Мне нужно или разорвать эту связь насовсем, или принять его чувства и тот факт, что у нас действительно может что-то получиться, как у парня и девушки. Но дело в том, что я не понимаю, что из этого пугает меня больше – расстаться с ним или вступить с ним в отношения…

Глава 13.

Наши дни.

Пью обезболивающее, переодеваюсь в домашнюю пижаму и ложусь на кровать. День ещё не закончился, а у меня уже нет никаких сил. Ни физических, ни моральных. Захожу в Телеграм, чтобы скинуть в группу расписание на ближайший семестр. Каждую неделю у нас не больше трёх учебных дней. Прекрасно, значит не придётся часто пересекаться с Егором.

Сердцебиение предательски учащается, стоит мне взглянуть на переписку с ним. Хотя, перепиской это можно назвать с большой натяжкой. Он прочитал моё сообщение и, ожидаемо, ничего не ответил. Следом захожу в группу, чтобы проверить, вступил ли он в неё. Вступил. Господи, почему я вообще обращаю на это внимание? Почему так часто о нём думаю? И главное, зачем? Всё давно в прошлом. И да, это было не моё решение…

Даже интересно, получилось бы у нас что-то, если бы Егор не исчез? Если бы он действительно оказался тем, кем я его считала, а не конченным придурком? Осуществились бы наши планы? Были бы мы до сих пор вместе?

Но жизнь, как и история, не терпит сослагательного наклонения. Поэтому нет смысла рассуждать о том, чего не было и никогда не будет.

Приветствую всех в группе и скидываю расписание, как и обещала. Под постом начинается бурное обсуждение, но у меня нет ни малейшего желания вступать ни с кем в дискуссию. Сворачиваю приложение и убираю телефон на стол.

Таблетка постепенно начинает действовать, веки становятся тяжелее, плавно погружая меня в сон. Слишком эмоциональный выдался день, чего я уж никак не ожидала от стандартной процедуры получения зачётных книжек. Спустя пару минут я засыпаю и сплю около часа, пока мой телефон не разрывается от звонков. Слишком резкое пробуждение не позволяет мне сразу понять, что происходит. Жмурю глаза и хватаю телефон. На экране высвечивается имя моей лучшей подруги.

– Да… – тихо отвечаю, всё ещё пытаясь избавиться от оков тягучего сна.

– Староста, блин, ты куда там пропала? – выплёскивает в трубку Светка.

– Я спала… Что случилось? – протягиваю в ответ, глядя на часы.

– Срочно зайди в чат нашей группы, у нас там туса намечается.

– Оу… Ладно… Может расскажешь в общих чертах? – сажусь на кровать и пытаюсь вникнуть в ситуацию.

– Ну в общем ребята предлагают встретиться в субботу, так сказать, пообщаться всем вместе в неформальной обстановке. У одного из ребят, Ромы, дом родителей свободен на выходных. Предлагает собраться у него, – возбуждённо тараторит Света.

– Звучит, как какая-то вписка, – усмехаюсь и слышу, как подруга цокает в трубку.

– Ой, не нуди. Про тебя там уже спрашивали…

– Кто спрашивал? – напрягаюсь, еле сдерживая накатившее волнение.

Я хотела проснуться? Пожалуйста. Эта новость окатывает меня холодной водой с головы до ног. Не дожидаюсь ответа и, переключив Свету на громкую связь, лезу в мессенджер.

– Ну парни наши… Некоторые. Но ты не переживай, я им там написала, чтобы они закатали губу, – хихикает она, чем вызывает у меня раздражение.

– Я перезвоню, – сбрасываю звонок, потому что меня колотит так сильно, что мою дрожь можно услышать через телефонную трубку.

Пролистываю диалог в самое начало с момента обсуждения вечеринки.

Саша, ты точно ненормальная. Знаю же, что вряд ли это Егор решил как-то проявить себя, но почему-то волнение не стихает.

Вижу сообщение, где один из ребят интересуется, собирается ли староста пойти на вечеринку и почему она никак не участвует в столь важном обсуждении. Естественно, это не Егор.

Следом вижу сообщение подруги: «Мальчики, закатайте губу. Наша староста Сашенька одной ногой уже замужем». По сути, это правда, у нас с Максимом действительно серьёзные отношения, но, почему-то раздражение на Свету лишь усиливается.

Пролистываю все сообщения, среди них нет ни одного от Егора. Тогда я снова унизительно залезаю в диалог с ним, чтобы посмотреть, появлялся ли он вообще в сети.

«Был(а) 2 минуты назад».

Скорее всего, он всё прочитал, но посчитал неважным, а вся намечающаяся вечеринка так и вовсе не вызвала в нём интерес. А ещё, он конечно же прочитал сообщение Светы о том, что я собираюсь замуж. Какого чёрта меня это так беспокоит? Чувствую себя максимально неловко и униженно.

Злюсь на себя за то, что постоянно захожу в наш с ним диалог. Это какое-то наваждение, которое не отпускает, хотя в моей жизни давно не осталось места для Егора. Он никто для меня, чужой человек…

Но при всём этом я понимаю, что испытываю противоречивые эмоции. С одной стороны, появление Егора бередит зажившие раны и делает только хуже, но с другой… Часть меня, самая отдалённая от чужих глаз, все эти годы жаждала увидеть его снова, поговорить с ним, потребовать объяснений и высказать всё то, что накопилось в душе и что мне пришлось пережить…

Но я прекрасно осознаю, что ни за что и никогда не начну подобный разговор. Я выше всего этого, а проклятый мальчишка, в которого меня угораздило влюбиться, остался в прошлом. Он бросил меня, а теперь я выросла, и никакие объяснения мне больше не нужны. Ничего уже не изменить, а имя «Егор Наумов» прочно закрепилось в голове в ассоциацию с самым страшным периодом в жизни. Я думаю, что все эти годы мне самой было проще винить его, чтобы ненавидеть ещё сильнее. Чтобы не было так больно…

Глава 14.

От автора:

Дорогие читатели! Не удержалась и выложила ещё одну главу сегодня) Не знаю, как долго ещё смогу добавлять по две главы в день))) Не скупитесь на звёздочки, не стесняйтесь писать комментарии. Всё это очень здорово подстёгивает на дальнейшую плодотворную работу))

А вообще, спасибо вам огромное! Вижу, что читаете, добавляете в библиотеки, это очень ценно для меня))

Обнимаю, Ваша Лена.

______________

Отключаю звонок и убираю телефон на стол. Если честно, я не знаю точно, когда приедет Макс, но мне невыносимо продолжать разговор с подругой о Егоре. Надо рассказать ей всё… но уже не сегодня.

Я снова ложусь на подушку, прикрыв глаза от усталости, и размышляю о том, что точно не поеду ни на какую вечеринку. Нужно максимально ограничить себя от присутствия Егора в моей жизни. Я и так не понимаю, как мы будем учиться вместе.

Настроение на нуле, и я даже задумываюсь написать Максиму, что болит голова, чтобы он не приезжал сегодня. Но не успеваю воплотить в жизнь эту здравую идею, потому что слышу мамины довольные возгласы из прихожей. Вернулся отец и, судя по всему, не один. Максим заглядывает ко мне в комнату через минуту, а я в это время стою у зеркала и стираю макияж.

– Ты не предупредил, что едешь… – произношу я, тщательно убирая стрелки.

– Ну мы же договаривались утром. Твой отец предложил сразу поехать к вам после работы, я согласился. Как прошёл твой день, малышка? Ты какая-то напряжённая…

– Всё хорошо, только голова заболела в универе. Я выпила таблетку, поспала, только проснулась недавно… Ты подожди меня минуту, я схожу умоюсь, – я прохожу мимо Максима, пропуская его внутрь комнаты, а сама быстро скрываюсь в ванной.

Смыв остатки макияжа, я промакиваю лицо бумажным полотенцем и смотрю на себя в зеркало. Немного бледная. Надо сделать вид, что всё хорошо, чтобы не привлекать к себе ненужное внимание и не провоцировать лишние вопросы.

За последние годы я хорошо научилась имитировать жизнерадостность, если того требовала ситуация. Поэтому, натянув дежурную улыбку, я выхожу из ванной и заглядываю на кухню к маме с папой, которые оживлённо о чём-то разговаривают.

– Папуль, привет! –приобнимаю отца и чмокаю его в щёку. – Мама собиралась испечь твой любимый медовик.

Да, мой папа неидеальный человек, но я всё так же сильно и искренне его люблю. Он оступился, с кем не бывает. В конце концов все мы совершаем ошибки. Я горжусь им в любом случае. И мне очень хочется верить, что все проблемы с лудоманией остались в прошлом.

– Привет, принцесса! Я уже по запаху чувствую, что она его приготовила. Как прошёл твой первый учебный день?

– Скучно, вообще ничего интересного… Ладно, я к Максу. Позовёте, как ужин будет готов?

– Конечно, Сашенька, позовём, иди, – кивает мама. – Оставила там парня одного…

Ну конечно. Она не могла промолчать. Иногда мне кажется, что за Максима мама переживает больше, чем за родную дочь. Натужно улыбаюсь родителям и возвращаюсь в свою в комнату. Макс сидит за столом на компьютерном кресле, а рядом с ним лежит мой телефон экраном вверх.

На мгновение кровь отливает от моего лица, и я мысленно ругаю себя за то, что оставила смартфон на виду. Мало ли, кто мне теперь может написать... Но внешне я абсолютно спокойна.

– Как прошёл твой день? – спрашиваю Максима, сев на кровать напротив него.

– Соскучился. Иди ко мне, – он притягивает меня ближе и сажает к себе на колени, прижимаясь торсом к моей спине. – Весь день только и думал о том, как буду обнимать тебя…

Макс сцепляет руки у меня на животе и кладёт голову на моё плечо. Я понимаю, что шанса вырваться у меня нет, хоть я и не особо настроена на нежности.

– А я думала, ты весь день трудишься в поте лица, – непринуждённо хихикаю в ответ, выдавая ему необходимую эмоцию.

– И это тоже, малыш. Но, когда работаешь в своей собственной фирме, получаешь некоторые поблажки… – отвечает он и проводит губами по моей шее. – Поехали ко мне после ужина. Я безумно соскучился… Утром отвезу тебя на учёбу.

Макс до сих пор живёт с родителями в огромном загородном доме на Рублёво-Успенском шоссе, хотя у него есть собственная квартира в центре. Но она пустует все несколько лет с момента покупки, потому что Максим не любит одиночество, а я категорически отказываюсь переехать к нему до свадьбы.

Его родители хорошо ко мне относятся, и я бываю частым гостем в их доме. Но не сегодня. Этот вечер я хочу провести в своей комнате. Одна. Несмотря на любящих родителей и парня, я так часто проживаю свои проблемы в одиночестве, что оно меня не пугает.

«Единственный человек, который по-настоящему может тебе помочь – это ты сам» – фраза, которая плотно засела у меня в голове, и которую я часто себе повторяю.

– Давай не сегодня. Я так устала, а завтра к первой паре надо ехать в универ… Давай я в субботу приеду к тебе на все выходные? – предлагаю сама, в очередной раз пытаясь сгладить ситуацию.

– Нет, малыш, – хмурится Макс. – У меня есть предложение получше – давай я останусь у вас. Утром сам отвезу тебя в универ… Отец завтра вечером уезжает в другой город и хочет, чтобы я поехал с ним. Несколько дней меня не будет в Москве. Я же с ума сойду без тебя.

Глава 15.

Егор Наумов.

После работы стою в пробке на одной из московских улиц и нервно стучу по рулю, вспоминая сегодняшний странный день. Всё началось с самого утра. Я проснулся после дурного сна, в котором видел ускользающий образ девушки, которую когда-то любил.

Какого чёрта она приснилась мне спустя столько лет? На удивление, я не испытал ничего, кроме раздражения. Она не снилась мне с тех самых пор, как исчезла из моей жизни, словно её никогда и не было. Не было той любви, тепла и нежности, что мы дарили друг другу. Закончилось, испарилось, превратилось в прах, который развеяли по ветру.

Сердце давно зарубцевалось, не позволяя впускать новые чувства. Никогда я не любил больше, никому не открывал душу, считая это одновременно непозволительной роскошью и адским проклятием, от которого нужно держаться как можно дальше. Девушки в моей жизни, конечно, появлялись, но ни одной из них я не обещал ничего серьёзного, о чём предупреждал сразу, на берегу, не давая ложных надежд на счастливое совместное будущее. По крайней мере, это честно по отношению к ним.

Проснулся за полтора часа до звонка будильника, но заснуть больше не получилось. Тогда я мысленно стал прокручивать в голове события, которые привели меня к этому самому дню. Путь был сложный…

Несколько месяцев назад я заочно окончил университет и вот вновь возвращаюсь на учёбу. Только на этот раз очно, на магистратуру. Если бы не Андрей Владимирович, ноги бы моей там не было, ещё и на грёбанном направлении «Экономика и управление».

Последние пять с половиной лет я работал на газовом месторождении на севере, а Андрей Владимирович Рябов был моим непосредственным руководителем.

Волею случая мы познакомились в больнице шесть лет назад, именно тогда он предложил работу на промысле перебинтованному парнишке, оказавшемуся в трудной жизненной ситуации, то есть мне. То ли из жалости, то ли разглядел во мне черты характера, которые были ему понятны и близки.

В тот момент мой жизненный ориентир был утерян. Меня ломало по-страшному, я не знал, что мне дальше делать по жизни... И я согласился на его предложение, хоть и не сразу. Как только приехал туда, то сразу мёртвой хваткой вцепился за эту возможность, работая с полной отдачей на самых низких должностях, попутно обучаясь нюансам на практике. Через год после начала работы я поступил заочно в университет на направление «Нефтегазовое дело», чтобы повышать квалификацию и получить возможность и дальше продвигаться по карьерной лестнице. Я всё ещё месяцами находился за полярным кругом, лишь изредка выезжая в Санкт-Петербург на сессии.

Потом освободилось место, и меня перевели в главный офис, в отдел Андрея Владимировича. Полгода назад Рябова направили в Москву. Как только ему потребовался заместитель, он незамедлительно позвонил мне с предложением. Как бы мне не нравилась столица нашей родины, от такого не отказываются. Не то чтобы меня не устраивала текущая работа, но время неумолимо шло, а я всё ещё практически безвылазно трудился на севере.

Со временем, рано или поздно задумываешься о том, чтобы что-то поменять в своей жизни, и, казалось, сама судьба благоволила мне. Месяц назад я окончательно перебрался в столицу и перевёз вещи. С Ямалом попрощался достаточно спокойно. Серьёзных связей у меня там не образовалось, разве что приятельские, но все всё понимали.

Ещё до переезда Андрей Владимирович настоятельно рекомендовал мне продолжить обучение в магистратуре по другому направлению. Расходы на обучение организация полностью брала на себя, и я согласился ещё два года отдать науке, параллельно работая заместителем начальника отдела и имея большую зарплату даже по меркам Москвы и уж тем более севера.

За почти шесть лет работы на месторождении я мало тратил и скопил достаточное количество денег, но обзаводиться недвижимостью в столице не спешил. Я вообще не уверен, что задержусь здесь надолго, потому что жизнь в Москве никогда особо не привлекала меня. Но я снял комфортабельную квартиру в ЖК бизнес-класса недалеко от работы, оплатив её на год вперёд, и купил новенький автомобиль BMW X6, о котором давно мечтал. Как говорится, живём один раз, и мне некого радовать, кроме себя. Таков мой осознанный выбор. По крайней мере, пока.

Казалось, жизнь налаживается. Я всего всегда достигал сам, ведь не мог похвастаться богатыми родителями. Мои мама и папа погибли в автокатастрофе, когда мне едва исполнилось семь лет, и с тех пор меня воспитывал единственный на тот момент близкий родственник – бабушка по материнской линии.

Бабуля души не чаяла во мне и старалась делать всё возможное для того, чтобы я рос, ни в чём не нуждаясь. Конечно, жили мы очень скромно, но я с уверенностью могу сказать, что у меня было лучшее детство. И всё благодаря моей бабушке.

Сердце неприятно сжимается от тоски. Её не стало из-за ужасного стечения обстоятельств, когда мне исполнилось восемнадцать лет. В тот тяжёлый период я сперва потерял самого родного человека, а затем любовь всей жизни. Так я думал тогда, потом же всё резко изменилось.

Саша Заволошина. Это имя я не вспоминал долгие шесть лет. Запретил себе думать о ней. Этой девушки для меня больше не существовало. Сперва она забрала моё сердце, а потом наигралась и забыла, словно дешёвую безделушку. Воспоминания о первой любви уже не ранят, но что-то глубоко внутри предательски заныло, стоило мне воспроизвести в памяти образ девушки с рыжими волосами, яркими голубыми глазами и милыми ямочками на щеках, которые появлялись, стоило ей улыбнуться.

Глава 16.

Егор Наумов

Утром вместо работы я поехал в свой новый университет, в котором мне предстояло отучиться два года в магистратуре, но не рассчитал время на дорогу и опоздал на двадцать минут. А спустя ещё десять минут я убедился, что у судьбы самые злые шутки.

Каково же было моё удивление, когда Александра, мать её, Заволошина собственной персоной стояла передо мной за трибуной в этом грёбанном университете, да ещё и стала старостой группы, в которой я застрял на два ближайших года.

Какого хрена она здесь делает, ведь это точно не тот университет, в который она поступила шесть лет назад и возле которого я видел её в последний раз.

Конечно, я узнал её. Сашу невозможно не узнать. Её лицо показалось мне чересчур бледным, словно она только что повстречала приведение. А ещё она упорно пыталась сделать вид, что всё нормально, но при этом смотрела куда угодно, но только не на задние ряды в мою сторону. Так я сделал соответствующий вывод, что она тоже меня узнала.

Тогда в аудитории я вернул взгляд обратно в телефон, размышляя, каким вершителям судеб насолил и чем, раз мы с ней столкнулись спустя много лет в столь неожиданном месте. Несуразное совпадение, которое неимоверно раздражает. Я давно вычеркнул этого человека из своей жизни, так теперь эта самая жизнь сводит нас снова.

Перспектива находиться с ней в одном пространстве ближайшие два года меня не особо радует, но и рушить свои планы из-за какой-то Саши Заволошиной я не собираюсь. Ну были между нами отношения много лет назад, а у кого не было ошибок в юности. Я больше не тот наивный мальчишка, слепо верящий в свою первую любовь. Прошлое – в прошлом. А сейчас мне нет дела до этой девушки, что бы с ней не происходило. Или нет?...

Непроизвольно поднимаю глаза, когда она возвращается обратно, и буквально на секунду наши взгляды пересекаются. Она тут же отводит свой и садится на первый ряд.

Это был ничего не значащий мимолётный взгляд, но я успеваю обратить внимание, что голубые глаза не сияют, как раньше. Из них будто пропала жизнь.

Всю дорогу от университета до работы эта ситуация, в которой я невольно оказался, не выходила у меня из головы. Казалось бы, сердце давно успокоилось, но что-то в её образе не даёт мне покоя.

Я точно помню, что шесть лет назад она поступила в другой вуз, но декан чётко выразился, что Саша последние пять лет была старостой своей группы в этом же университете. Она проучилась год в другом ВУЗе, бросила его и снова поступила на первый курс, но уже в другой университет? Это было совсем на неё не похоже, да и к тому же родители бы вряд ли позволили ей так поступить.

А ещё, когда я стоял у её стола, то обратил внимание на правую руку. Я ожидал увидеть обручальное кольцо на безымянном пальце, но ничего подобного не было. Это тоже показалось мне странным, потому что я был уверен, что Макс, получив своё, уже не отпустил бы её. Как минимум они должны были быть помолвлены. Я ведь знаю, насколько Саша ему дорога, каким взглядом Воропаев на неё смотрел, как сильно он злился, когда она выбрала не его. Неужели Макс до сих пор не воспользовался возможностью окольцевать любимую девушку, тем самых официально сделав её своей. Ведь он сам говорил мне, что женится на ней при первой же возможности…

Ладно, я допускаю, что они тоже могли расстаться. На очередном светофоре лезу в социальные сети и без труда нахожу его страницу. Не заходил туда шесть лет, чувствую себя унизительно, когда скролю фотографии в его ленте. Последнее фото с Сашей от пятнадцатого августа этого года. Стоят счастливые на фоне моря. А следом её лицо крупным планом.

Разглядываю когда-то любимые черты лица и чуть не пропускаю зелёный сигнал светофора. Безумно красивая. Только почему-то в глазах сквозит грусть… Хотя она улыбается…

Всё же они вместе. Ожидаемо.

В перерыве на работе захожу в Телеграм. Она прислала мне ссылку на учебную группу. Даже не поздоровалась. Что ж, её право. Перехожу по ссылке и ничего ей не отвечаю. Мне просто напросто нечего сказать.

В чате появилось уже порядка сотни новых сообщений. От скуки пробегаюсь по ним взглядом, понимая, что вряд ли увижу в этом бессмысленном трёпе хоть что-то интересное для себя.

Судя по контексту переписки, понимаю, что намечается что-то вроде вечеринки у одного из одногруппников в субботу. Вспоминаю, что в это время у меня назначено свидание с симпатичной брюнеткой из смежного отдела. Это я уж никак не променяю на очередную попойку хоть и взрослых, но всё же студентов. Потом взгляд цепляется за одно сообщение.

«Мальчики, закатайте губу. Наша староста Сашенька одной ногой уже замужем».

Сашенька... Рыжуля… Вот всё и встало на свои места. Ну конечно, она собирается замуж. Богатые родители наверняка организуют для своей единственной дочурки пышную свадьбу, которая прогремит на весь университет. А я стану невольным свидетелем этого грёбанного праздника жизни, потому что мы теперь одногруппники.

Надеюсь, ей не взбредёт в голову пригласить всю группу на торжество. Я не приду. Не потому, что не хочу видеть её женой другого, а потому что мне всё равно. И да, ходить на свадьбу к бывшим – это хрень полная. Не то, чтобы у меня был опыт, но мне это кажется абсурдом.

Плевать. К чёрту всё. Она вправе делать, что хочет, и жить свою лучшую счастливую жизнь. Мы всегда существовали словно в параллельных вселенных, ничего не изменилось. У каждого свой мир и свой путь. Два года помаячит перед глазами и снова исчезнет.

Глава 17.

Саша Заволошина

Ночью я долго не могу уснуть. После ужина с родителями мы с Максимом смотрим фильм, потом занимаемся любовью, и после того, как он отворачивается к стенке и засыпает, я вновь остаюсь один на один со своими мыслями.

Уже завтра начинаются занятия, и первую пару поставили на девять утра. Мои мысли крутятся вокруг Егора. Опять. Ужасно после секса со своим парнем думать о другом, но я ничего не могу с собой поделать. Всё, о чём я мечтаю, это то, что Егор из-за своей работы будет бывать на учёбе редко. Я знаю, что многие так делают – пропускают лекции, занимаются дома в свободное время и сдают сессию наравне со всеми.

Раз уж не спится, лезу в телефон. Открыв Телеграм, читаю переписку своих одногруппников. Они вроде как договорились о месте и времени предстоящей вечеринки в эту субботу и даже запустили опрос, кто точно пойдёт, чтобы понимать масштабы мероприятия.

Пока откликнулось шестнадцать человек из двадцати шести. Егора среди них, ожидаемо, нет. Для себя я тоже окончательно решила, что не пойду. Лучше мы с Максимом проведём время вместе, тем более его не будет в городе несколько дней.

Оборачиваюсь и смотрю на него – Макс крепко спит, укутавшись в одеяло. Вот он мой родной человек. Тот, который со мной и в радости, и в горести. А Егора я совсем не знаю… Он чужой для меня. Значит и нет смысла переживать на его счёт. Он для меня никто, а эта встреча всего лишь нелепая случайность.

Время на телефоне переваливает за полночь, а одногруппников в сети восемнадцать человек. Улыбаюсь и набираю сообщение.

«Уважаемые одногруппники, напоминаю, что завтра в 9:00 у нас лекция по макроэкомике. С преподавателем я знакома не один год, лучше к нему не опаздывать. Доброй всем ночи и до встречи!»

Ставлю смайлик в конце и выхожу из чата. Света прислала репосты каких-то приколов, как обычно, но взгляд конечно же зацепился за диалог с Егором и зелёную точку, сигнализирующую о том, что он сейчас в сети. Удаляю эту беседу ко всем чертям, чтобы глаза не мозолила, и спокойно перехожу в диалог с подругой. Но в ту же секунду приходит уведомление о новом сообщении в чате нашей группы.

Отправитель: «Е».

Кровь моментально отливает от лица, а сердце стучит, как бешеное. Это что-то нездоровое. Нельзя каждый раз так реагировать на него.

«Непременно буду, Рыжуля» – отвечает Егор под моим последним сообщением.

Я читаю и не верю своим глазам. Какого чёрта он себе позволяет?! Я буквально пыхчу от ярости. Сценарий, в котором он делает вид, что мы не знакомы, нравится мне куда больше. Снова перевожу взгляд на Максима, переживаю, что разбужу его.

Тут же удаляю свой пост и отключаю комментарии. Мало ли что ему ещё вздумается написать. Утром всё верну, никто даже не заметит. До этого момента я была уверена, что Егор принял игнор и нейтралитет по отношению ко мне, и что посты в группе волнуют его меньше всего на свете, но это сообщение опять выбивает меня из колеи.

Осторожно выбираюсь из-под одеяла, чтобы не потревожить Максима, и ухожу на кухню. Родители давно уже спят, в квартире царит умиротворённая тишина. Я включаю кухонную подсветку и набираю в стакан воду из фильтра. Снова открываю Телеграм, опасаясь, что Егор может что-то написать мне в личные сообщения, но ничего нет. Или я подсознательно жду, что он мне что-то напишет? Чёрт...

«Е был(а) в сети 2 минуты назад» – проверяю в контактах и только тогда выдыхаю.

Почему меня так сильно волнует его появление? Это что, недосказанность? Незакрытый гештальт? Напоминание о боли, которую я пережила?

Однозначного ответа у меня нет, но я точно знаю, что не хочу видеть его завтра на лекции. И вообще больше никогда…

«Непременно буду, Рыжуля»

Очередная фраза из прошлого. Он что специально это делает? Действует мне на нервы таким способом. Даже странно, что я её запомнила. Каким-то удивительным образом я помню всё, что связано с ним… Всё, что пыталась забыть все годы.

Сижу в полумраке у панорамного окна и смотрю во двор с тринадцатого этажа. Воспоминания один за другим всплывают в памяти, и вот я снова оказываюсь в прошлом. Там, где когда-то была по-настоящему счастлива…

Семь лет назад

Когда мы с Жулей возвращаемся к бабушке на дачу, то я ничего ей не рассказываю о наших приключениях последних нескольких часов. Не хочу, чтобы бабушка знала о том, что Жуля убегала, и нервничала из-за этого. Говорю, что мы переждали бурю в ветеринарной клинике, поэтому вернулись позже.

Бабуля удивляется, что в городе прошёл ураган, потому что в их дачном посёлке лишь немного поморосил дождь. Я предупреждаю её насчёт капель для ушей, которые нужно купить для собаки, и предлагаю поехать за ними в город на следующий день, потому что сегодня ветеринарная аптека уже не работала. Она соглашается и просит меня зайти ещё в обычную аптеку за её таблетками.

Раньше я без особого энтузиазма ездила в город по делам, всё же времяпровождение на природе мне нравится намного больше, но в этот раз понимаю, что сама хочу поехать в город.

Уже месяц я живу без живого общения со сверстниками, даже скучаю по Максиму, но теперь у меня появился первый знакомый в Ханты-Мансийске. Егор кажется мне довольно неплохим парнем, не придурком, как все мои одноклассники. Я не знаю, сколько ему лет, по, судя по тому, что его бабушка сказала о том, что в следующем году он уедет учиться, то мы примерно ровесники.

Глава 18.

Губы сами растягиваются в улыбке. Ещё раз обращаю внимание, какие у Егора красивые добрые глаза, в которых можно утонуть. И вообще весь его образ вызывает во мне ранее неизведанные чувства и эмоции. Серые глаза, от котрых веет теплотой, а не холодом… Густые брови… Взъерошенные тёмно-русые волосы, в пряди которых залегают солнечные лучи, пробивающиеся сквозь крону деревьев… Очерченные скулы… Еле заметная ямочка на подбородке…

– Да, можно, я не против… – торопливо отвечаю я, понимая, что уже откровенно пялюсь на него.

– Ну тогда идём… Рыжуля, – по-доброму усмехается он, и мы вместе отправляемся в сторону его дома…

Поначалу это кажется бессмысленным и невозможным, но между мной и Егором завязываются приятельские отношения. Мы часто гуляем вместе, пару раз ходим в кино, бываем у него дома, где в один из дней его бабушка Раиса Павловна учит меня готовить пирожки с луком и яйцом.

Мне очень нравится проводить с ним время, мы можем часами разговаривать обо всём на свете. Рядом с Егором я чувствую себя легко и непринуждённо, чего мне не всегда удаётся достичь рядом с Максимом.

Егор не пытается меня обнять, случайно задеть, не сверлит меня томным взглядом и не говорит о том, что наша дружба важнее всего на свете. Наоборот, он держит дистанцию, но при этом кажется мне самым открытым человеком на свете.

Мы хорошо проводим время здесь и сейчас, шутим и общаемся, понимая, что совсем скоро я вернусь в Москву, и наши пути разойдутся… Возможно, навсегда.

В такой атмосфере проходят две недели, и в конце июля наступает день моего семнадцатилетия. Это мой первый День рождения, который я отмечаю вдали от родителей. Но они обещают закатить пышный праздник, когда я вернусь домой, тем более до этого момента остаётся всего неделя. Неделя с Егором…

Конечно же, я приглашаю его, как своего нового друга, к нам с бабушкой на дачу, чтобы мы втроём отметили этот праздник. Бабуля заметила, что я чаще стала ездить в город. Когда она поинтересовалась у меня, что за парень провожает меня до калитки, если я возвращаюсь домой после восьми вечера. Я не стала ей врать и сказала, что у меня появился друг. Она отнеслась к этому спокойно и лишь попросила, чтобы я до девяти была дома.

На моё сообщение с приглашением Егор отвечает: «Непременно буду, Рыжуля». Фраза, которая почему-то мне запомнилась…

Мои щёки вспыхивают от волнения в очередной раз, и я мысленно ругаю свой предательский организм, который так бурно реагирует на какого-то парня. Ладно, не какого-то… Я боюсь признаться себе, что Егор мне нравится. Но, может это и не так, и мне просто приятно проводить с ним время. По-дружески. Как с Максимом…

Ну нет, тут точно что-то другое…

Меня никто и никогда не называл Рыжулей, и раньше я бы приняла это за обидное прозвище. Но из уст Егора оно звучит по-особенному. Как-то мило и по-доброму.

Бабушка дарит мне картину по номерам, сделанную на заказ по моей фотографии с Жулей. Я в полном восторге от такого памятного подарка, потому что никто не делал для меня ничего подобного. Чего-то такого простого, милого, но в то же время ценного. Ежегодно мне дарят огромные букеты цветов, дорогую технику или одежду, плюшевые игрушки. Но во всех этих подарках словно нет души.

Я уже представляю, как буду разукрашивать картину в своей комнате в Москве осенними вечерами под какой-нибудь сериал и с теплотой и любовью вспоминать летние беззаботные дни, проведённые с бабушкой и Жулей на даче.

Егор приезжает после обеда и тоже не с пустыми руками. Его бабушка испекла для меня торт «Наполеон», который я обожаю. А лично от себя он протягивает мне небольшой свёрток, в котором лежит футболка оверсайз с героем киновселенной Марвел – Железным человеком. Егор знает, что именно он мой любимый персонаж. Не знаю, когда он успел её купить, потому что сообщила о Дне рождения и пригласила его я только вчера поздно вечером.

Егор говорит, что Раиса Павловна испекла торт сегодня рано утром, так что к обеду он как раз пропитался и дошёл до нужного состояния. Я искренне радуюсь подарку и вниманию от Егора и его бабушки. Они очень тепло и по-доброму ко мне относятся. За столь короткое время эти люди, с которыми меня случайно столкнула судьба, стали мне по-настоящему близки, а их внимание – ценно.

Я тут же переодеваюсь в новую футболку, сообщив всем, что свой День рождения хочу провести именно в ней, джинсовых шортах и кедах. Никаких элегантных платьев, каблуков и высоких причёсок, в которые родители так любят облачать меня по праздникам.

Бабушка накрывает небольшой праздничный стол, и мы втроём обедаем. Удивительно, но Егор и с бабулей смог быстро найти общий язык. Хотя, ничего удивительного...

Потом мы с ним едем в город, чтобы вдоволь нагуляться, покататься на аттракционах, поесть сладкую вату и сходить на любой фильм, который я выберу. Здесь в городе не так много развлечений, но нам достаточно того, что есть.

Иногда вечерами я размышляю, почему Егор проводит со мной своё свободное время? Ведь он мог провести его с друзьями или с девушкой, о существовании которой я до сих пор стесняюсь спросить, но догадываюсь, что никого у него нет, ведь какая девушка станет терпеть факт того, что её парень, пусть хоть и в дружеской форме, но проводит время с другой.

Глава 19.

– Сашенька, а у нас гости… – произносит бабуля, пока я смотрю на Максима, который сидит в кресле с огромным букетом белых роз и переводит встревоженный взгляд с меня на Егора и обратно.

Висит немая пауза, от которой я готова провалиться сквозь землю. Не то, чтобы я не рада видеть Максима… Скорее, не сейчас и не при таких обстоятельствах.

– Макс… – еле слышно лепечу я, понимая, насколько эта встреча сейчас некстати. – Ты приехал…

– Конечно приехал, малышка… – он вскакивает с кресла и с букетом направляется ко мне, пока я стою на пороге, словно статуя, и боюсь даже взглянуть на Егора.

Бабуля решает разрядить обстановку и выводит Егора из дома под предлогом срочно понадобившейся помощи.

– С днём рождения, – Максим протягивает мне огромный букет, который я с трудом могу удержать. – Ты что, не рада меня видеть? Я сорвался с практики на пару дней, чтобы поздравить тебя…

– Конечно рада, Макс, – я кладу цветы на диван и обнимаю Макса. – Просто так неожиданно…

– Нууууу, если бы ты иногда заглядывала в телефон, то знала бы, что я приземлился в аэропорту Ханты-Мансийска полтора часа назад, – шепчет он мне на ухо, продолжая обнимать. – Что за парень с тобой пришёл?

– Да это так, знакомый… Проводил до дома, – спокойно отвечаю я, мысленно ругая себя за то, что всё это время телефон на беззвучном режиме валяется в рюкзаке. Если бы я проверила его, то эту неловкую ситуацию удалось бы избежать. – Я пойду попрощаюсь с ним, ладно? А то как-то неудобно получилось…

Аккуратно разрываю объятия и выхожу во двор, но застаю там только бабушку.

– А где Егор? – спрашиваю я, едва скрывая волнение.

– Ушёл сразу же… – отвечает бабушка. – Я не думала, что ты с ним вернёшься…

Ощущаю огромную лавину стыда, которая буквально готова сбить меня с ног и закопать с головой. Стыдно перед Егором, за то, что никак не объяснилась и промолчала, даже не взглянув на него.

Стыдно перед бабушкой за то, что её несовершеннолетняя внучка водит поздно вечером домой парней, так один из них ещё и с ночёвкой останется. Ещё не хватало, чтобы родители об этом узнали. Про Егора, конечно же. Я уверена, что они знают о поездке Максима, иначе, откуда у него адрес бабулиной дачи…

Стыдно перед Максимом за то, что провела весь день с другим парнем и вообще не сообщила ему о том, что у меня появился знакомый.

Возвращаемся в дом мы с бабулей вместе, потому что одна я не вынесу очередных допросов Макса, а они непременно будут. Он же не привык видеть меня в компании других парней, и, в какой-то степени, я сама виновата, что дала ему право незаслуженно ревновать меня.

– Ты располагайся, я пойду переоденусь, – с ходу говорю ему и, захватив с собой рюкзачок, в котором лежит телефон, забегаю в нашу с бабушкой комнату, где мы ночуем.

Я сразу же достаю мобильный в надежде увидеть сообщение от Егора, но, ожидаемо, ничего не обнаруживаю. Тогда я сама захожу в нашу переписку и отправляю одно короткое сообщение: «Это просто друг», сама не понимая, зачем оправдываюсь. Ведь мы с Егором просто знакомые, которые классно, по-дружески проводят время, но уже через неделю мы разъедемся и, возможно, больше никогда не увидимся. Ведь так?

Ответного смс нет, и тогда я набираюсь смелости и звоню ему. Но даже через шесть гудков никто не отвечает, и я сбрасываю звонок. Мне ужасно грустно из-за того, что я как будто прогнала его, переведя всё своё внимание на Максима. Но и сделать уже ничего не могу.

Снимаю джинсовку Егора, которая до сих пор на мне надета, и осознаю, что он ушёл в одной футболке. Вечером прохладно. В голове даже мелькает мысль побежать за ним в сторону города, потому что я уверена, что он пошёл домой пешком. Но я понимаю, что это будет выглядеть глупо в глазах близких, да и Максим вряд ли отпустит меня одну. Ситуация принимает необратимый характер, и мне ничего не остаётся, кроме как переодеться и вернуться в комнату к Максу и бабушке.

– Я Максиму на диване постелю, – сообщает бабуля, как только видит меня. – Пойдёмте к столу. Праздник всё-таки…

Ужин проходит спокойно, бабушка уже через десять минут уходит к себе и оставляет нас с Максимом наедине.

– Саш, всё нормально? – спрашивает он, глядя на то, как я ковыряю овощной салат, но не ем.

– Да… Устала просто… и не хочу есть, – кладу вилку и встаю из-за стола. – Ты, наверно, тоже устал с дороги?

– Саш, я нормально. Давай мы говорим. Я же вижу, что что-то не так… Дело в том парне? Почему ты не рассказала, что у тебя здесь появились друзья?

– Да какие друзья… Мы виделись всего пару раз…

– Значит мне не стоит волноваться?

– О чём волноваться, Макс? Ты мне не парень, я вообще не должна перед тобой отчитываться, – набравшись смелости, возмущаюсь я.

– Я волнуюсь за тебя, как друг. Ты гуляешь вечером непонятно с кем, непонятно где. Мало ли, что в голове у этого типа?

Глава 20.

– Я надеялся, ты вернёшься со мной домой… - говорит Макс, и у меня внутри всё опускается.

– Но… мы с родителями договаривались до седьмого августа… Ещё целая неделя впереди… – теряюсь я от его слов.

– Нуууу… вообще-то это твои родители попросили меня тебя привезти, когда узнали, что я лечу к тебе. Наверно, ещё не говорили с тобой об этом, чтобы сюрприз не испортить…

– Я не могу сейчас уехать… Я бабушке обещала помочь с ремонтом в квартире… Обои поменять в кухне… Как я уеду?

– Давай вызовем к бабушке в квартиру специалистов, они всё сами сделают… Сашуль… Я уже взял нам билеты на завтра на утро… Позвони родителям, поговори с ними.

– Ладно, - проглатываю я. - Так и сделаю.

В расстроенных чувствах захожу в дом за телефоном и набираю номер матери.

– Доброе утро, солнышко! Ну какой сюрприз тебе Максим устроил, да? Я вчера уже не стала звонить, беспокоить вас… – она поднимает трубку после первого гудка, словно ждала, когда я позвоню.

– Мам, он сказал, что приехал за мной. Что якобы вы с папой его попросили привезти меня.

– Так и есть. Давай-ка уже домой, мы с папой соскучились. Да и с делами он расправился, хочет, чтобы мы всей семьёй съездили куда-нибудь, пока учёба не началась, – спокойно отвечает мама.

– Мам, ну мы же договаривались до седьмого…

– Ну и что? Ты уже достаточно времени пробыла у бабушки. Пора домой, малыш. Всё, завтра с отцом ждём тебя дома. Это не обсуждается.

– Ладно… – тихо протягиваю я, окончательно поникнув. – Пока, мам…

– Не расстраивайся, Сашенька. Приедешь, мы тебе такой шикарный день рождения устроим. Очень тебя ждём и любим.

– Угу… Я тоже люблю вас…

Соглашаюсь с мамой, ведь у меня нет другого выбора. Завтра я возвращаюсь в домой.

День проходит в атмосфере грусти и безысходности. Я собираю вещи, помогаю бабушке собирать ягоды, гуляю с Максимом по дачному посёлку. Но все мои мысли заняты Егором… Он больше ничего не написал, да и сама я просто не знаю, что ему сказать…

– Мне нужно уехать… – к вечеру набираюсь мужества и сообщаю это бабушке и Максиму за ужином.

– Куда ты поедешь? Поздно уже, – волнуется бабуля.

– Мне нужно попрощаться с другом… и джинсовку отдать.

– Поздно, Саш, я с тобой поеду, – суетится Максим.

– Не надо, я на такси туда и обратно. Это быстро, – встаю из-за стола, закидываю телефон в рюкзак и, убирая джинсовку Егора в пакет, спешу к выходу.

– Саш, ну подожди, – Макс перекрывает мне дорогу. – Бабушка сама отдаст ему эту кофту, зачем тебе куда-то ехать на ночь глядя?

– Я поеду сама. Всё будет хорошо, Макс. Я очень быстро. И завтра мы улетим в Москву… – проскальзываю между ним и дверью и, надев кеды, спешу на улицу.

– Саааш, – кричит он вдогонку, но я уже вызываю такси к автобусной остановке.

К моей огромной радости, водитель в приложении откликается очень быстро, видимо заканчивает заказ в нашем посёлке, и уже через три минуты я еду в город, чтобы встретиться с Егором. По дороге набираю его номер, но он не отвечает. Нервничаю, ведь его просто может не оказаться дома, а другой возможности с ним поговорить у меня не будет. Ладно, если что, хотя бы попрощаюсь с Раисой Павловной, лично поблагодарю за тортик и отдам джинсовку Егора.

По полупустым улицам вечернего города таксист быстро довозит меня до нужного дома. В окнах Егора и его бабушки горит свет, что уже вселяет в меня хоть толику надежды. Набираю заветный номер квартиры в домофон, и через несколько секунд бабушка открывает мне дверь.

– Здравствуйте, баба Рая, а Егор дома? – спрашиваю я, стоя на пороге.

– Здравствуй, милая. Да, у себя в комнате. Проходи, – отвечает старушка, и у меня будто камень с души свалился.

Он дома, и мы точно поговорим. Прохожу вглубь квартиры и останавливаюсь у двери его комнаты. Выдохнув, стучу в дверь, но никакой реакции изнутри не следует.

– Да он в наушниках, наверно. Проходи, – подсказывает бабушка, и я аккуратно открываю дверь.

Егор действительно сидит за компьютером в наушниках и что-то чертит. Заметив меня краем глаза, он снимает гарнитуру и удивлённо смотрит на меня.

– Я звонила, но ты не брал трубку… – робко произношу я.

– Не слышал, извини, – он берёт в руки телефон, видимо, проверить, что ещё он пропустил. – Уже поздно… Что ты здесь делаешь?

– Вот… – достаю из пакета джинсовку и протягиваю ему. – Я уезжаю завтра…

Егор внимательно смотрит мне в глаза, словно изучая.

– Не стоило так заморачиваться, сам бы когда-нибудь забрал у твоей бабушки. Или забил бы на эту тряпку. Это же всего лишь вещь.

Глава 21.

Егор Наумов

Посиделки в баре с Илюхой закончились после одиннадцати. Детское время для попойки, но утром каждого из нас ожидают взрослые заботы в виде работы, а в моём случае так ещё и учёбы. Чёрт, когда мы успели так вырасти?

Время около двенадцати, а я уже лежу на диване в гостиной своей квартиры и пялюсь в потолок. Валяюсь один, хотя та брюнеточка из бара очень хотела оказаться здесь рядом со мной. Может, в другой раз, детка. Сегодня я не в том настроении.

Что за ублюдский день…

Добрался до дома на такси, завтра утром надо будет встать ещё раньше, чтобы забрать машину с платной парковки перед учёбой. Чёрт, грёбанная магистратура…

Алкоголь подействовал странно, вместо того чтобы расслабиться и вообще ни о чём не думать, я лежу и предаюсь воспоминаниям, как сентиментальный придурок. Конечно, большинство связаны с Сашей. Ну точно долбанный мазохист.

Вспоминаю, как много лет назад увидел промокшую насквозь девчонку у своего подъезда, как помог ей найти собаку. Кажется, её звали Жуля… Жуля у Рыжули, ну конечно… Какого хрена я до сих пор это помню?!

Не то, чтобы я с детства был каким-то благородным рыцарем, но этой рыжеволосой девчонке хотелось помочь. Что-то было в ней такое трогательное и беззащитное, что готов был расшибиться, но решить её проблему. Сколько счастья было в её глазах, когда я зашёл в квартиру с промокшим шерстяным комочком на руках, именуемым Жулей.

Наверно, уже тогда я что-то почувствовал к Саше. Еле уловимое, искреннее. Правда, в любовь с первого взгляда я никогда не верил. Оставьте эту ванильную сопливую чушь для малолеток. Тем более тогда я только пришёл в себя после предательства. Но блять, мысли об этой девчонке выкинуть из головы не получалось. Эти голубые глазища, полные надежды и… интереса?

Ходячая катастрофа. Потеряла собаку, забыла карточку. Конечно, я выручил её и с деньгами. Ну а как иначе? Ощущал себя грёбанным героем, не меньше.

Не стал писать ей после того, как она прислала деньги и сообщение с благодарностью, ограничился простым «Пожалуйста». Специально, чтобы не влезать в это общение, переписки, встречи с человеком, который через пару недель вернётся в свой город и забудет меня уже через неделю.

Боялся привязаться, проникнуться чувствами к девчонке, которая будто из другого мира. Как же я, блять, удивился, когда она сама подошла ко мне на следующий день. И всё, мне будто сорвало крышу. Не смог отказаться от возможности видеть её каждый день, общаться… Я ж говорю, долбанный мазохист.

Эх, Саша… Рыжуля… Не подойди ты тогда, ничего этого бы не произошло.

Прошло так много лет… Как бы я не старался забыть всё, но понимаю, что самые яркие моменты связаны именно с ней. Словно своим появлением она вдохнула жизнь в моё унылое существование. И блять, даже не смотря на то, как всё закончилось, я пиздец как благодарен ей за время, проведённое вместе.

Лежу в гостиной и понимаю, что не могу её ненавидеть. Она поступила так, как посчитала нужным, а всё, что я себе там навыдумывал, это только моя проблема. Есть вероятность, что во мне сейчас говорит прилично выпитая порция алкоголя, но скорее всего нет. Осознал это, когда увидел её спустя столько лет.

Саша… какого чёрта снова только ты в моей голове?!

Красивая она, конечно. Этому ублюдку Максу сильно повезло, что она до сих пор с ним…

На телефон приходит уведомление о новом сообщении в учебном чате. О чём же так поздно спешит сообщить наша ответственная староста?

Пишет, что ждёт всех завтра к девяти утра на первой паре… Как же мило, блять.

«Непременно буду, Рыжуля» – пишу, не задумываясь, первое, что приходит в голову. Но тут уж точно вискарь придал смелости.

Кажется, это первое сообщение, что я написал ей за последние шесть лет. Не удивительно, ведь она сменила номер сразу же, как вернулась в Москву. Неужели боялась, что стану её преследовать? Как-то донимать? Могла бы честно признаться, что нахрен я ей не сдался, и послать меня. Это хотя бы было не так больно…

Рыжуля… Интересно, её так кто-нибудь ещё называет? Уверен, что точно не этот гондон Воропаев…

Через пару секунд её сообщение исчезает вместе с моим комментарием. Усмехаюсь. Неожиданно и ожидаемо одновременно. Неужели боится, что кто-то узнает, что мы знакомы?

Ладно, к чёрту всё это. Встаю с дивана и направляюсь в спальню. Не мешало бы поспать, ведь завтра меня ждёт ещё один день, в котором мы с Сашей будем делать вид, что никогда не были знакомы.

_________

Следом ещё одна глава.

Глава 22.

Саша Заволошина

– Просыпайся, соня. Доброе утро, – сквозь сон чувствую, как Максим нежно проводит рукой по моему плечу, пытаясь разбудить. – Вставай, если не хочешь пропустить учёбу.

– А сколько время? – резко распахиваю глаза и начинаю судорожно искать телефон под подушкой.

– Семь тридцать. Я так хорошо выспался сегодня, – он потягивается, оголяя свой натренированный торс под футболкой. – Теперь хочу засыпать и просыпаться с тобой каждый день.

– Блин, через полчаса выезжать, – вскакиваю с кровати, игнорируя его слова, и спешу в ванную.

Я что не поставила будильник вчера?! Или не услышала… Чёрт, уже неважно. Надо торопиться, чтобы не опоздать.

Умывшись, придирчиво разглядываю лицо в зеркале, понимая, что зря вчера легла так поздно и уж точно зря ревела.

Здорово Саша, молодец. С опухшими веками ты выглядишь намного лучше и свежее. Ага. Нервно протираю тоником лицо и после размазываю крем.

– Сашенька, доброе утро, – мама заглядывает в ванную. – Я вам завтрак приготовила…

– Спасибо, мамуль, не успеваю уже, позову Максима, – проскакиваю мимо неё и возвращаюсь к себе в комнату.

– Иди позавтракай с мамой, я пока оденусь и накрашусь. Дай мне пятнадцать минут, – чмокаю Макса в щёку и лезу в шкаф выбирать одежду.

Хватаю то, что первым попалось на глаза. Что ж, брючный костюм тёмно-оливкового цвета и белая шёлковая майка вполне сойдут для первого учебного дня.

Убираю волосы в высокий хвост, как и вчера, но на этот раз плету из хвоста косичку. Времени катастрофически мало, поэтому макияж наношу максимально естественный, буквально замазываю круги под глазами и расчёсываю брови. Ладно, немного туши тоже не повредит.

Заканчиваю и быстро оцениваю свой образ в зеркале. Вполне себе неплохо для человека, который спал от силы четыре часа.

Время уже приближается к восьми, а значит на дорогу остаётся около часа. Будет смешно, если я опоздаю на макроэкономику, о которой сама же предупреждала вчера в чате…

Хотя, вряд ли это сообщение успел кто-то прочитать. Кто-то, кроме Егора, напоминаю себе, и, схватив со стола телефон и сумку, спешу в прихожую, где меня уже ждёт Максим.

***

Прекрасно, опоздала на двадцать минут на первую же пару в магистратуре. Эта староста умеет подавать пример...

Мысленно ругаю себя, подходя к нужной аудитории. Заходить внутрь страшно, но не потому, что Альберт Осипович, преподаватель макроэкономики, не любит опаздывающих, а потому что в аудитории находится Наумов. Готова поклясться, что он уже там.

Глубоко выдыхаю и открываю дверь. Конечно же, незаметно прошмыгнуть на первый ряд не удаётся, потому что профессор ожидаемо обращает на меня внимание.

– Староста, значит, соизволила прийти на лекцию. Приятно, – издевается полноватый мужчина в очках и залысиной на голове. – Александра, если мне не изменяет память, первое опоздание за столько лет.

– Извините, Альберт Осипович, – я виновато опускаю глаза.

Меня отчитывают в первый же учебный день перед всей группой. Перед Егором, чёрт возьми. Это ужасно. Я бы предпочла вообще никак не обращать на себя излишнее внимание ближайшие два года…

Я настолько нервничаю, что даже не смотрю на других студентов. На Егора. Я даже уже не уверена, присутствует ли он на лекции. Да плевать…

– Садитесь, Александра. Сегодня закрою глаза на это недоразумение. В следующий раз лучше вообще не приходите, – предупреждает меня Альберт Осипович и, прокашлявшись, продолжает лекцию.

– Ну ты даёшь, Сашка, опоздать на первую лекцию к Осиповичу, – шепчет Света, как только я сажусь рядом с ней и достаю тетрадь с ручкой.

– Проспала, – тихо отвечаю я, записывая тему лекции с доски.

– Надеюсь, это Максим всю ночь не давал спать? – хихикает Света, прикрыв рот рукой, пока я вожу глазами по аудитории.

Егор здесь. Сидит через три ряда от нас и скучающим взглядом смотрит в телефон вместо того, чтобы слушать лектора. Какого чёрта он вообще сюда поступил?

– Светка, блин, – одёргиваю подругу и пытаюсь сосредочиться на лекции.

Её хватает ненадолго.

– Ты подумала насчёт вечеринки в субботу? – шепчет она уже через минуту. – Собираемся вон у того парня кудрявого.

– Я не пойду, извини. Не хочу, – еле слышно отвечаю, стараясь не отвлекаться.

– И что, ты мне предлагаешь одной поехать? Ну Саш…

– Давай мы позже поговорим, ладно?

– Хорошоооо, – протягивает Света и лезет в телефон, упорно делая вид, что записывает материал.

Лекция проходит спокойно, разве что я буквально кожей чувствую, как на меня кто-то смотрит. Несложно догадаться, кому принадлежит этот обжигающий взгляд.

Я никак не могу принять ситуацию, что мы с Егором находимся в одной аудитории, слушаем одну лекцию. Это кажется чем-то ненормальным и абсурдным. Так не должно быть.

Проходит всего лишь одна пара, а я уже хочу всё бросить и уйти. Но самое интересное ждёт меня впереди, когда я собираю принадлежности в рюкзак и слышу его голос рядом с собой. Он изменился, но не настолько, чтобы я не узнала тембр человека, которого когда-то любила.