Просто космос

Глава 1.

– Экзекутором в приют? – я ужаснулась вакансии.

– Или сборщицей осьминожьей икры на рыбную ферму в Уорр-Нуолле, – безжалостно добила меня работница Трудовой службы. – Предупреждаю, вода там холодная!

– Но, нэри Патрисия! – простонала я.

Она же меня с пеленок знала, да и я ее, как и все в нашем занюханном городишке. Планетка аграрная, два города, один космопорт, поля, поля, поля и рыбные фермы. Если на полях еще худо-бедно справлялись автоматы, то сбор ценного деликатеса осуществляли только люди.

– Заметь, Инни, я тебе в Веселый квартал не предлагаю даже прачкой! – нэри Патрисия многозначительно пошевелила лохматыми бровями. – Официанткой тем более!

Я прикрыла глаза.

Еще месяц назад все было так хорошо! Стабильная работа, чистота, безопасность и даже подобие уюта.

Как многие, я мечтала о путешествиях, о больших, богатых планетах, где люди передвигаются телепортами, где стеклянные дома в тысячу этажей, где на улицах можно встретить существ десятка различных рас и ни одного знакомого лица!

Мне повезло в генетической лотерее, у меня оказался крошечный, но проявленный дар, поэтому после приюта я не попала на ферму или поле, я училась в лучшем училище Нерда-Муни целых три года. Лучшем, потому что единственном на всю планету. Механики сельскохозяйственных ботов, агрономы, ихтиологи, синоптики и картографы для нужд планеты. Для одаренных – целительство и артефакторика.

Перспектива просидеть всю жизнь в каморке, заваленной деталями и кристаллами, с лупой в глазу, привела меня в ужас, поэтому я выбрала целительство. Конечно, настоящего целителя за три года не выучишь, но диплом помощника лекаря я получила. Зубами выгрызла! И обрадовалась месту в том же приюте, из которого выпустилась. Помогать детям благородно! Это не вечно простуженные работники рыбных ферм, не вылезающие из воды, и не красноглазые от пыли едких удобрений аграрии.

Но в этом голу выпустилась вся старшая группа. Подростков у нас не оказалось, а десяток малышей решено было перевести в приют в другом городе. Наше здание заберут под склад или контору, городские власти будут проводить аукцион.

Разумеется, выпускникам были гарантированы рабочие места. В поле или на ферме, уборщиками производственных помещений и мойщиками машин. Там всегда требовались рабочие руки.

Мои, к сожалению, для этого не подходили. Тонкие, слабые, с узкими ладонями, чистыми пальцами. Нужны были крепкие, рослые ребята и девчата, а не бледная немочь, вроде меня. Хотя кормили в приюте неплохо, за витаминами и микроэлементами следили анализаторы пищеблока. «Не в зеброна корм», – всегда говорили про меня на медосмотрах. Но не всем же быть румяными крепышами! Кто-то и пожиже телосложением, и ростом не слишком удался.

– Нэри Патрисия! Вы же знаете, я хорошо училась, а теперь и опыт работы имеется! – взмолилась я.

– В Румском приюте свой лекарь есть, – отрезала нэра Патрисия. – В больницу нужны специалисты с уровнем дара от сорока пяти, с полным высшим образованием. В Веселом квартале тебя сожрут за три дня, сама понимаешь. Работа там специфическая, это не синяки и шишки у детей залечивать.

Я понурилась, признавая справедливость ее слов. Там, где есть серьезные травмы, есть медикапсулы, а я могла обслуживать только самые простенькие модели. Могла бы полететь на Мирра-Гайс, ближайшую планету, поступить в академию, чтоб стать настоящим целителем… нет, не могла бы. По уровню дара не пройду, да и кредитов на билет нет. Я ведь на всем готовом жила, и жалованье было чисто символическим, на мелочи вроде чулок, заколок и конфет.

– Экзекутор ушел на пенсию, тебе, как родной, место предлагаю. Думаешь, там мало желающих? Только свистни, полгорода выстроится! И жалованье в три раза больше, чем у помощника лекаря. Ты справишься.

Телесные наказания у нас применялись достаточно широко. Так постановили власти Иррайи. Штраф – это несправедливость. Богатому человеку уплатить штраф, что фантик от конфеты выкинуть, а для бедного непосильное бремя. А вот своя шкура дорога всем одинаково, и боль все ощущают, поэтому за мелкие правонарушения у нас пороли розгами. А крупных преступлений у нас никогда не случалось. Не было для них субстрата. У нас и двери на ночь не запирали, и заборов не было, так, символические ограды по колено, показывающие границы участков.

– Я не смогу, нэра Патрисия. Спасибо.

Пороть детей, быть страшилкой всего приюта? Меня же все ненавидеть будут! Потому и зарплата высокая. Как на меня будут смотреть наши малыши, которым я всегда была другом, вытирала слезы, смазывала коленки и угощала конфетами? Представила себя в кожаном фартуке с пучком розог, и меня замутило.

– Подумай хорошенько и приходи завтра, я придержу вакансию! – крикнула нэра Патрисия мне вслед.

Я вышла на крыльцо Бюро трудоустройства и прищурилась на солнце.

У нас всегда днем солнце, синоптики следят за этим. Вечером нагоняют облака, ночью идет дождь. Летом тридцать пять градусов, зимой двадцать пять, чтоб хорошо росла пунника и лимфель, главные экспортные культуры.

Погремела мелочью в карманах. Сходить выпить кофе с лимфельным батончиком? Кофе у нас тоже выращивали, для местного употребления. Что не мешало ему быть ужасно дорогим. Нет, не буду шиковать. Надо пойти вещи укладывать, на переезд нам отвели неделю, которая почти истекла. Детей сразу увезли, сейчас персонал паковал имущество. Особо огорченным никто не выглядел. У них были семьи, им было куда идти.

А у меня, кроме казенной комнатки и трех форменных комбинезонов, ничего не было.

Нет, это я прибедняюсь. У меня есть туфли и ботинки, кожаная куртка, белье, брюки и три рубашки, даже платье есть одно, купила на выпуск из училища. Девчонки уговорили. Красивое, густого бирюзового цвета, с широкой юбкой в складку, с неглубоким овальным вырезом и рукавами-фонариками. Можно даже представить, что мне его подарила мама. Наверное, именно мамы дарят свои дочерям такие красивые наряды на праздники. Нет, не буду представлять, расстроюсь еще больше.

Глава 2

Меня мутило. В горле бегали ежи, желудок выворачивался наизнанку, в голове бухали молоты. Под веками мелькали зеленые круги.

Я ощутила, что меня аккуратно перевернули на бок. Тазик? О, как кстати! Я бурно распрощалась с приютским обедом. Мне вытерли лицо влажным полотенцем.

– Первый переход всегда тяжело дается, – наставительно сказал знакомый голос.

Я застонала и приоткрыла глаза. Только не это! Меня что, похитили?

– Слушай внимательно, деревенщина! – незнакомка встала и начала расхаживать по громадной гостиной.

От удивления глаза сами растопырились, и я очумело затрясла головой. Таких интерьеров в приюте точно не было! Да я такое только в синемаконе видела! Огромные панорамные окна, за которыми видны башни небоскребов. Летают какие-то серебристые капли. Снуют почтовые дроны.

Незнакомка нетерпеливо защелкала пальцами, отвлекая мое внимание от окон.

– Я Ниневия Дарина Одаль-Винкемайер, – провозгласила она важно.

– Нэина, можно просто Инни, – машинально представилась я, садясь на роскошном розовом диване прямо.

– Да неважно, в общем. Теперь ты – это я! Поняла, замухрыжка?

– Нет, – мотнула я головой.

В нетерпении Ниневия закатила глаза и топнула ногой.

– Я тебя не для того разыскала, чтоб рассусоливать!

– Девушка, возможно, не отошла от перехода, – вмешался новый голос. Мужской, вкрадчивый и с легким пришепетыванием. – Вы позволите, нэри?

– Делай, что хочешь, чтоб она через полчаса была в состоянии не просто моргать!

Ниневия вылетела из гостиной.

А ко мне подошел мужчина в белом костюме с приплюснутой физиономией. Я увидела желтые глаза с вертикальными зрачками и плавно ушла в обморок. Там было хорошо, тихо и спокойно.

– Кажется, она впервые увидела нага, – озабоченно сказал голос.

Я ощутила прохладное прикосновения медицинского симбионта к плечу. Живительный бодрящий коктейль растекся по венам, прогоняя дурноту.

– Не подходите, – я попыталась отползти от нага.

Тот примирительно поднял обе ладони и отступил.

– Не нужно бояться, – пожилой мужчина в костюме целителя отцепил от моего плеча сдувшегося симбионта и бросил в лоток. Обернулся к нагу. – Анализы я взял, тоник ввел, прививки сделал. Генетическая идентичность подтверждена на девяносто восемь с половиной процентов, имеются некоторые мутации, пока не могу сказать точнее. Мне нужно больше времени для исследований.

– Благодарю, нэр Бари, можете быть свободны, – кивнул наг.

Целитель собрал свой чемоданчик и вышел, отвесив глубокий поклон нагу.

– Итак, Нэина, – наг сел в кресло напротив. – Вы близнец Ниневии и сейчас займете ее место.

– Близнец? Какое место? Зачем? Я что, богатая? А родители? – неужели мои детские мечты сбылись и у меня есть семья? Меня нашли?

– Это неважно. Важно то, что вас сейчас приведут в порядок, и вы выйдете, как Ниневия.

– Погодите, – я потерла лоб. – Меня нашли? Семья меня нашла?

Наг показал в хищной улыбке игольчатые клыки.

– Никто вас не терял, нэра. В семье Одаль официально одна дочь. Вас оставили про запас, если с наследницей что-то случится. Допустим, ей бы понадобилась пересадка органокомплекса. Или у нее, допустим, приобретенное бесплодие, а вы родили бы ребенка. Это очень удобно, иметь идентичного донора.

– Что? Что вы такое говорите?!

– Семья выбрала и оставила себе более крепкого ребенка, с лучшими показателями здоровья, – развел руки наг. – Чем вы недовольны? Вас не утилизировали, отправили на аграрную планету до момента, пока вы не потребуетесь. Вы спокойно жили там, ни в чем не нуждаясь.

– Но это же… противозаконно! Вы не имеете права! Я взрослая, дееспособная личность, у меня есть документы, образование! Я не безмозглый клон на органы!

Наг со скучающим выражением переждал взрыв моего возмущения.

– Время, нэри, – глянул наг на коммуникатор и нажал кнопку. – Проводите специалистов в гостиную.

Двери распахнулись, вошли двое мужчин и три девушки в униформе. Они выстроились в ряд, опустив глаза в пол.

– Эти люди приведут вас в порядок. А если вы ляпнете лишнее слово или позовете на помощь, их смерть будет на вашей совести, – прошипел наг, наклоняясь ко мне. – Как помощник лекаря, вы несомненно, знаете, что существуют препараты, подавляющие волю. Нэри Ниневия проявила большую милость, не приказав их применить. Ясно?

Я сглотнула и кивнула. Гадость какая! Куда я попала?

– Нэри, прошу вас пройти в ванную комнату, – прошелестел специалист по красоте.

Вздохнув, встала. Буквально выползла из объятий мягкого розового дивана. В ванной комнате из меня точно не будут вырезать печень. Ну, я так надеялась. Первое время. Потом посчитала, что куска печени лишиться было бы проще.

Это я по меркам Иррайи считала себя вполне ухоженной девушкой. Здесь меня шпарили, как пернатую ящерицу, терли, сдирая кожу, обматывали питательной пленкой, мочили в трех ваннах, скоблили и полировали. Одновременно занимались кожей, лицом, волосами, руками и ногами. А я-то думала, зачем нагнали столько народа!

– Нет! – завопила я, увидев шприц у своих губ. – И бровь не прокалывайте!

Ужас какой, надутые губы! Я им что, волнистый хейлин? У этих рифовых рыб толстые пухлые губы и вырост на голове. Не дамся! Приклеенные когти, по крайней мере, можно снять, а эта дрянь будет три года рассасываться.

– На бровь приклеим страз медицинским клеем, – распорядился старший стилист. – На губы пенку-композит! Не волнуйтесь, через шесть часов все само отклеится!

Оказывается, у моей сестрички на левой ягодице была татуировка. Крылатый рогонос. Обошлись переводной картинкой, к моему облегчению.

Мучители отстали, когда в стене ванной засветилось окно с недовольной миной моей сестренки.

Меня тут же обсушили, нацепили ярчайшее платье цвета фуксии, и вытолкнули из ванной. На позор и поношение.

– Неплохо, – Ниневия походила вокруг меня кругами, присматриваясь и ища недостатки. – Неплохо. Я довольна!

Глава 3

Внутри все пекло, но рыдать – только силы терять. Это я в приюте уяснила года в четыре. Надо собраться и отомстить всем обидчикам.

В рюкзаке аптечка, заботливо собранная на все случаи жизни. Скорчившись и постанывая, сползла с кровати и подошла к рюкзаку. Коробка нашлась сразу. Так, болеутоляющее, спазмолитик, ранозаживитель… а, пофиг, если можно мазать снаружи, то и внутри можно! Я выдавила на палец зеленой холодной массы и бестрепетной рукой смазала себя внутри. После толстого члена этого изверга мой палец там, как перышко. Моментально стало легче, судорожно сжатые мышцы живота расслабились, я смогла разогнуться. Какой ужас эта половая жизнь, однако! Ничего более гадкого со мной не делали. Я подумала, принимать ли тонизатор, но решила, что надо! Сил в решительный момент может не хватить, но тут я ни минуты не останусь.

Телепортам не обучена, но умею водить кары, мобили и дициклы. Простые авиетки. Не на ящерах же тут ездят? Я коротко хохотнула, представив себя верхом на ящере. Заклеила себя внутри универсальным медицинским клеем. Нашла чистое белье. Зимнее, плотное, подойдет. Содрала яркую фуксию с плеч, свидетеля моего позора, кинула в камин. Надо же, настоящий, не имитация! Ткань затрещала, свидетельствуя о синтетической природе.

Переоделась в привычный зеленый комбинезон, ботинки, распустила высокую прическу, злобно раскидав шпильки по комнате, заплела тугую косу. Выдрала страз из брови, ободрала губы от косметических накладок. Когти… ладно, это потом. Все, от этой дряни, моей сестры, ничего не осталось. Запасная, значит? Ну, гады, погодите!

Все мое заберу с собой. Это мое!

Пошевелила ногой тряпье, разбросанное по комнате. Муж побежал вниз в одних брюках и сапогах, может, что ценное в карманах оставил? Мне бы пригодилось! Денег не нашлось, к моему огорчению. Зато нашлась какая-то металлическая золотистая бляшка на шнурке. Довольно толстенькая и увесистая. Ладно, попробую продать.

Дверь оказалась не заперта, я выглянула и вышла, все убыстряя шаг. Мы поднимались, значит, надо спуститься.

Время от времени я поглядывала в окна-бойницы. Поразительная архитектура! И виды потрясающие, голубое небо, рыжий песок. Но, наверное, от пустыни и надо спасаться за такими толстенными стенами. По дороге прихватила кинжал, забытый на столе, металлическую статуэтку, кубок с камушками по краю. Это мне в возмещение морального ущерба. Обменяю на пищевой рацион.

Тяжеленная дверь в огромном холле отказалась открываться. Я пнула ее ногой, помахала руками, попрыгала. Гадкая железяка требовала код доступа. От отчаяния я достала краденную бляшку и приложила к сенсору.

– Запрос на разблокировку наружных дверей. Выполнять?

– Да! – заорала и ткнула в зеленую кнопку.

Тяжеленный щит стал медленно подниматься. По миллиметру в час. Не дожидаясь, пока дверь откроется, я легла на пол и перекатилась наружу.

Жар песков обрушился, как удар кувалды. Я облизала губы, оглядываясь. Вон, ангар невдалеке. Там должны быть транспортные средства. Просто обязаны! Иначе я тут сдохну.

Преодолеть сто метров под палящим солнцем оказалось настоящим подвигом. В темное нутро ангара я ввалилась с блаженным стоном. Тень! Плотная, ласковая, освежающая тень! Спохватившись, начала оглядываться по сторонам. Не услышал ли кто мой блаженный стон и не побежит ли стража ловить и скручивать? Но все было тихо и спокойно.

Прошла внутрь ангара. Потрепанная грузовая таратайка. На таких возили корзины с пунникой. Не годится. Трактор, экскаватор, какое-то огромное чудовище со жвалами, как у насекомого. Гусеничная повозка с прицепом. Еще одна, повыше и покороче.

Нет, на всем этом я далеко не уеду. В общем-то, мне не надо далеко, надо быстро. А потом уже далеко. Где же летательные аппараты? Или тут не летают?

Мое внимание привлекла застекленная кабина у колонны. Хм, походе на аналоги портальных кабин прошлого века. Нам такие в музее перемещений показывали. Тогда не было мобильных телепортов, перемещаться можно было только от кабины к кабине. Кстати, разработка принадлежала великому Винкемайеру, гениальному ученому. Получается, он в какой-то мере и мой предок. Я же типа Одаль-Винкемайер? Есть, чем гордиться. Бедна, какие же твари! Столько денег, а меня на захолустную планетку! Растить, как запчасти для Ниневии. Крепкий ребенок, ха! Думаю, она уже столько выжрала синтетиков и стимуляторов, афродизиаков и транквилизаторов, что на небольшой аптечный склад хватило бы!

Я вошла в кабину и задвинула дверь. Только бы работала!

Свет мигнул.

– Оружейный цех, – сообщил бесполый голос.

Я выпучила глаза. Мне совсем не нужен оружейный цех!

Дверь поползла вбок. Я пыталась зацепить ее ногтями, но они тщетно скользили по гладкому металлу. Кнопки тоже не работали.

– Где этот демонов лекарь?! – взревел голос снаружи кабины.

Так не кричат просто так, для развлечения. Я поддернула лямку рюкзака и решительно вышла в темное помещение.

– Я лекарь, где пациент? – хотела спросить громко и уверенно, но горло сжалась, выдав слабый писк.

Тем не менее, меня услышали. Небольшая толпа необыкновенно рослых мужчин расступилась. Я робко шла вперед, а меня рассматривали с недоверием. Звезды, какие громадные! Разве люди такие бывают? Я слышала, что для работы в горячих цехах делают клонов повышенной выносливости, но… это же запрещено!

Возле пылающей пасти какой-то печи лежал мужчина. Все сомнения и страхи разом отступили.

– Что случилось? – я присела, распаковывая набор первой помощи.

– Да вот, поторопился, рука дрогнула, облил горячим металлом руку соседу, – прогудел невероятных объемов рабочий.

– Сплав какой? Температура?

Одним взмахом распорола рукав, обнажая почерневшую плоть. Обугливание. Болевой шок. Пакет универсального антидота, обезболивающее, симпатомиметики, глюкокортикоиды. Кислородная маска.

– Ампутация и отращивание конечности в условиях стационара, – сухо констатировала я, закончив перевязку. – Нужен медикап.