Простодушны и доверчивы. Книга 2

Пролог

И ведь ничего не предвещало. День, как день. Обычный. Если бы Ветка знала, что с него всё и начнётся, из дома бы ни вышла.

– Ты где?

– В парке, – слегка удивилась она вопросу сестры. – Где я ещё могу быть, когда твои пираты берут на абордаж бассейн? Жду, когда их оттуда вышвырнут за разбой и порчу имущества.

– Не наговаривай, – хмыкнула Ольга. – Тебе достались вполне адекватные племянники. Не веришь, почитай статистику детских уголовных проказ, – и задала очередной вопрос, попахивавший меркантильными соображениями: – Чем занимаешься?

– Перспективным делом: изучаю сайт вакансий. Ищу, куда бы от вас скрыться.

– Нужда одолела? – съехидничала Ольга. – Штаны в дырьях?

Что ни говори, нужда уж точно не подгоняла: денег на жизнь хватало. Те два редчайших златника князя Владимира Святославовича – что недолго чеканили в Киеве, превратив их в огромную редкость – Моргощь передал не кому-нибудь, а именно Илье.

У самого подходящих для реализации монет связей не было – колдун и не стремился их заводить. Для озабоченного идеей проложить канал между Явью и Навью в реале помощников не найти – разве что в дурдоме. Зато Илья идеями слияния потустороннего с потусторонним не страдал. Строил обычную карьеру, в которой без связей никуда.

Поэтому теперь у каждого члена семьи собственные счета – даже у племяшей. И ежемесячный доход: не горы злата, но им хватало. К тому же Илья продолжал работать на удалёнке – кем и как, Ветка особо не вникала: что-то связанное с бизнесом и какими-то проектами. Сама она тоже предпочитала работать. Жаль, что пришлось уйти из фирмы, где три года замещала отпускницу по уходу за ребёнком – там было неплохо.

Ольга же десять лет назад поставила на карьере жирный крест – и прекрасно себя чувствовала. Занималась двойняшками, домом и Межмирьем: приставники постоянно и дотошно мониторили его в поисках информации о потенциальных врагах. Ни один не верил, будто в их жизнь вернулись тишь да гладь: они ждали. И пытались, как могли, нащупать предательские ниточки, что уже протянулись к обладателям полного набора ключей от Нави.

– Как сильно ты меня любишь? – приступила к делу сестра медовым голоском опытной манипуляторши.

– Зависит от того, как далеко ты меня пошлёшь, – проворчала Ветка.

Сотовый пискнул, оповещая о прицельном попадании в него СМС.

– Что это? – с подозрением осведомилась она, приготовившись стоять насмерть, но не поддаваться.

– Список, милая, список, – иронично подтвердила Ольга её худшие опасения. – У тебя масса поводов для посещения магазина: и машина, и…

– Два малолетних махинатора. По продуктовым лавкам я с ними больше не ходок, – попыталась воспротивиться Ветка. – Они всё время пытаются меня надуть.

– Не будь мямлей: не ведись на их умильное блеяние, – дала ценный совет счастливая мать двух бандитов. – Стой насмерть: не больше одной шоколадки в руки. Не умеешь стоять насмерть, значит, нужно больше тренироваться. Вот иди и тренируйся.

– Ну, Лёка! – попробовала захныкать младшая сестрёнка.

Прямо, как в детстве. Некоторые привычки, как липучки: и в двадцать восемь не отодрать.

– У меня борщ закипает, – безжалостно отмахнулась от неё старшая.

И повесила трубку.

– Борщ у неё закипает, – проворчала под нос Ветка, перечитывая список покупок. – А у меня мой разум возмущённый. Ты ещё тут бесишься, – прихлопнула она ладошкой подпрыгнувший на груди массивный пузатый кулон.

С виду полная безвкусица, однако, носить его приходилось не ради украшательства. Он являлся переноской для ледагашки – в данный момент для глиняного.

С некоторых пор бандитов-попрыгунчиков перестали держать вместе. Одна троица паслась в тереме за границей реальности, вторая в реале – их чередовали и стерегли пуще глаза. Только уголёк, оплетённый нитками огня, Лада Всеславна постоянно держала при себе.

Впрочем, она при всём желании не смогла бы от него избавиться: седьмой Ле-Да-Га устроил себе гнездо прямо внутри хранительницы очага. Не вылазил из своей попечительницы даже ради прыгалок-скакалок-догонялок с дружками – конченный домосед.

Солнышко припекало. Мысли в голове сами собой рождались и так же утекали, сменяя друг друга. Ветка пригрелась, и организм, почти всю ночь проболтавшийся в Нави, решил, что самое время подремать. Вставать пришлось рано: отвозить в бассейн племяшей забота их тётки. Теперь вот сиди, жди их тут, в парке – в машине слишком душно. Там она точно уснёт, а здесь на людях как-то неудобно…

– Доброе утро, – вежливо поприветствовали кого-то рядом с ней.

Ветка обнаружила, что уже прикрыла глаза и почти придремала. Открыв их, убедилась, что пожелание адресовалось ей.

Он был высок – что дылда под метр девяносто непременно оценит в первую очередь. Он был широкоплеч и, что называется, спортивен – тоже плюс в его пользу. Наконец, он был изрядно красив – подробность не из первых, но… приятно.

– Доброе утро, – так же вежливо ответила она.

– Я присяду? – загадочно улыбаясь, попросил разрешения незнакомец.

Немногим старше неё, сероглазый шатен, рекламная улыбка, отличные зубы – ни единой причины ему отказать. Несмотря на то, что напротив, справа и слева скамейки пусты. Да и вообще утром рабочего дня парк не самое многолюдное место.

– Присядешь просто поговорить? – не удержалась Ветка от усмешки.

Есть у некоторых женщин такая черта: совершенно не умеют адекватно реагировать на знаки внимания в свой адрес. Смущаются, и начинают строить из себя невесть что. Она как раз из таковских. Смутилась, и вот уже изображает то, чем не является. Начинает козырять насмешечками, деланной самоуверенностью, несуществующей самодостаточностью, которая у неё в хроническом недостатке. Отсюда и дурацкие вопросы:

– О чём? О моей небесной красе?

– Почему бы и нет? – ни капли не смутился нечаянный поклонник, развернувшись боком и непринуждённо закинув ногу на ногу. – В небесной красоте не разбираюсь, а для обычного смертного ты вполне красива. Особенно глаза. Никогда таких вживую не видел. Это линзы?

Глава 1

Двое из ларца

– Что ты имеешь в виду? – с непритворным интересом осведомился ни кто иной, как её похититель.

В чёрной шёлковой распоясанной рубахе до колен – без каких-нибудь украшений и вышивок. Штаны под ней и короткие остроносые сапожки тоже черным-черны. Как и толстые наручи на запястьях с приклёпанной к ним серебряной чешуёй. Мрачноватый прикид и какой-то киношный. Прямо-таки кричащий: перед тобой солидный персонаж с убойными рекомендациями.

На это же намекало безупречное тело атлета с широкими плечами и длинными ногами – остального под рубахой не разглядеть. Ну, и, само собой, он был высок: на голову выше пленницы. А как же иначе предстать перед такой дылдой, как она – мысленно съязвила Ветка. Кто-то, видимо, хорошо изучил кнутобоя из рода приставников с его детскими комплексами.

Правда, информация устарела. Переживания школьницы, смотревшей на мальчишек-одноклассников сверху вниз, давным-давно тю-тю – чтоб им пусто было! Сколько они крови попортили чувствительному подростку – еле справилась. Но сейчас, ребята, извините. Пресловутая модельная внешность делает её вполне конкурентоспособной на рынке невест.

Однако потенциальный враг хорошо подготовился: помимо завлекательного роста и богатырской ста́ти похититель был чрезмерно, можно сказать, неестественно красив – аж жуть брала. Каждая чёрточка лица, будто нарочно выписывалась с расчётом на убойный эффект. А вот достигавшая плеч грива рыжевато-каштановых волос – на вкус Ветки – слишком густая. К тому же грубоватый волос кое-где торчал из неё соломой.

Но, самым примечательным в его внешности были золотисто-медовые глаза. Которые с первого взгляда на пленницу принялись её гипнотизировать. Притягивать, обволакивать, умиротворять. Что не понравилось оберегу кнутобоя. Тот мигом пресёк попытку пагубного воздействия, включив экстремальное воспламенение. Так что Ветка опомнилась и легко соскочила с крючка.

Сконцентрировалась на иных достоинствах похитителя. Ибо от него веяло нешуточной силой – приставники с годами научились её чувствовать кожей, а не догадываться о ней по косвенным признакам. Возможно, он даже был Большако́м – эти кромешные древнейшие монстры умели прикидываться более примитивными духами, пряча силу. Гате, к примеру, это удавалось превосходно.

Даже если разыгралось воображение – решила Ветка – всё равно он весьма древний субъект. А чересчур привлекательный облик всего лишь морок. Духи, умудрившиеся сохранить рассудочность и не превратиться чёрте во что, любили носить человеческое обличье. И к ностальгии эта причуда не имела ни малейшего отношения. Обычная демонстрация превосходства над теми, у кого не хватает силёнок на подобные фокусы.

– Давай сразу перейдём к ультиматуму, – вежливо предложила Ветка. – Без церемониальных преамбул и церебральных препирательств.

– Церебральных? Меня не заклинит, – усмехнулся похититель, подходя ближе. – Если ты это имела в виду. И я буду конкретен: мне нужны Ле-Да-Га.

Он остановился шагах в пяти от пленницы, лишь мельком взглянув на обереги: приставника и Сумерлы. На первый ему наплевать, а вот второй не внушал доверия: мало ли какая там защита? С Большака́ми шутки плохи – в том числе и для других Большаков.

– Вот удивил, так удивил, – с деланной озадаченностью всплеснула руками Ветка. – То есть, я так понимаю, интерес ко мне сугубо меркантильный? Прямо гора с плеч. Я уж так вся изнервничалась. Навоображала себе: и твоё насилие и своё бессилие. А в результате никаких неприличных домогательств?

– Если это твоё непременное условие, можем встретиться в реале, – парировал явно умный острослов. – Здесь мои домогательства не приведут к желаемому результату.

И он показушно развёл руками: дескать, какой прок с бестелесного духа? Это же одна сплошная видимость.

– Обещаешь? – от души улыбнулась Ветка, имевшая слабость к умным мужчинам, но не умевшая их находить.

– Сомневаешься? – выгнулась его широкая точёная бровушка.

А медовые глаза испустили томный и одновременно ироничный посыл. Воспринятый оберегом кнутобоя с настороженностью: тот ожёг на всякий случай баламутку – чтобы не забывалась и не заигралась.

– Кто вас знает: неупокоенных? – потирая грудь, проворчала жертва похищения. – У вас на трёх тёмных властелинов мира по восемь мнений. И половина диаметрально противоположных.

– Не всегда, – элегантно качнул он гривой и многозначительно пояснил: – Есть кое-что, в чём мы на редкость единодушны.

– И на редкость глупы, – пробормотала Ветка, почувствовав, что ей начинает надоедать этот спектакль.

Не может быть, чтобы этот прохвост не знал о плачевной судьбе неудачников, решивших завладеть кладом приставников. А ещё он прекрасно понимает, что ими рулит предназначение, от которого никуда не деться. Да, с помощью заклятий и прочей цирковой магии можно свернуть башку кому угодно. Но, ты ещё палец о палец не ударил, ничего ей не свернул, а церемоний развёл целый воз.

– Ну, почему же сразу «глупы»? – аристократично усмехнулся новый и явно очень опасный враг. – Я, к примеру, вовсе не имею намерений распахивать ворота из Нави в Явь. Всего лишь собираюсь ими безраздельно владеть. И приоткрывать только по необходимости на краткий срок.

– Не выйдет, – удивилась Ветка подобной трактовке возможностей Ле-Да-Га. – Это не многоразовый аттракцион. Перезарядке и повторному употреблению не подлежит. Или… Я чего-то не знаю?

– Проще перечислить то, что тебе известно, – снисходительно опустили её с неба на землю.

– Ты не представился, – не стала она дерзить в ответ, признавая его правоту. – Меня, к примеру, зовут…

– Светлана. Сама вестница красоты, – кивнул гривастый, переведя её имя на допотопный язык. – А меня можешь называть Ска́мон.

Сам, как неизвестный – уже привычно связала Ветка первородные слова-слоги, застряв на последнем «н». Если изначально это было «не» или «ни», значит, нечто, не свойственное жизни. Если «но», то это отрицание или противоположность. Впрочем, что так, что этак – всё более-менее понятно: неупокоенный дух и есть противопоставление жизни. Короче, непознанный людьми нежилец.

Глава 2

Заманчивое и обманчивое

Она оказалась у крыльца высокого терема, широко рассевшегося среди еловых зарослей – расписного, будто пряничного. Огляделась и обнаружила в десятке шагов от себя трепястьцев. Неповоротливых грузных мохнатых людей, переваливавшихся по-медвежьи с боку на бок.

Их физиономии представляли собой довольно отталкивающую помесь человеческой рожи и звериной морды. Такое впечатление, словно к лицу приставили раструб гигантского пылесоса, и врубили его на полную мощность. Отчего всё, что ниже глаз, вытянули вперёд, рты наехали на носы… Короче, это безобразие выглядело довольно паршиво – не то, что обычные медвежьи морды. Бр-р-р!

– Заходи! – басовито прогудели из сумеречного недра терема.

– Ты мне? – взбежав на высокое крыльцо и заглянув в сени, уточнила Ветка.

– Папе Римскому! – пошутил невидимый весельчак и сам же гулко заржал.

– Сколько же вас по реалу шастает? – проворчала она, топая через сени к распахнутой внутренней двери. – Таких оригиналов.

– Немного, – ответил ей третий на сегодня длинноволосый бугай.

И, само собой, красавец писанный. Подлинный славянский богатырь – Ветке даже показалось, будто она встречала в Гугле его смазливую рожу. Брови соболиные, глаза васильковые, скулы квадратные…

– И уста сахарные, – закончила она вслух, осматриваясь.

– Да, губки у тебя, что надо, – сыронизировал разлёгшийся на стопке ковров похититель, оценивающе присмотревшись к её лицу.

– Я о твоих устах, – хмыкнув, подошла Ветка к высокому деревянному креслу.

И беспардонно уселась, не дожидаясь особого приглашения. Поелозила на жёстком покрывавшем его коврике и выжидающе уставилась на очередного охотника за ключами от Яви.

– О моих устах? – взметнулись вверх соболиные брови писанного красавца.

Если не сказать: расписного. Он не стал пугать девушку голым перекаченным торсом. Или чёрным прикидом, намекающим на принадлежность к могущественным тёмных силам. Этот персонаж решил напугать её чрезмерным роскошеством прямо-таки царского одеяния.

Злато-парчовая белая ферязь с собранными в гармошку длинными рукавами. По высокому вороту, обшлагам и подолу жемчужное шитьё. Синие шёлковые штаны заправлены в белые, шитые серебром сапожки. Идеально уложенные по плечам платиновые кудри длинной шевелюры. Окладистая бородка, как из буклета модного брадобрея. Даже белый кружевной платочек из рукава торчит – пижон несчастный.

– Ты чего так вырядился? – укоризненно попеняла ему Ветка.

Сама она давным-давно обзавелась простой рубахой, штанами и плетёным кожаным нагрудником, как у полковника. Ей быстро надоело выпендриваться в отнятой у Аиста Баки ферязи. Носиться, путаясь в длинных полах, которые Бельмондошка замучилась чистить. Цепляться ими за ветки и камни. А более всего осточертело выслушивать едкие комментарии деда, всю жизнь пропагандирующего аскетизм.

– Ты, помнится, тоже бегала щеголихой, – не преминул ткнуть её носом предводитель уродливых трепястьцев.

– Дура была, – пожала она плечами, улыбчиво разглядывая валявшегося Ивана-царевича. – Тебя как зовут?

– Зло́дух, – охотно представился рубаха-парень, покачивая правой ногой, заброшенной на колено левой.

Судя по замашкам, обычный среднестатистический позёр: то ли малолетка, то ли безнадёжный болван. Однако болваны в Навьем царстве быстро превращаются в животных, деревяшек или болотную нечисть. Этот же, кто угодно, только не дурак. Чувствовался в нём дух дремучих веков – с этим Ветка теперь крайне редко ошибалась. И наверняка при жизни он был каким-нибудь колдуном, которого боялась вся округа.

– Не слишком ли претенциозное имечко? – хмыкнув, иронично поинтересовалась девушка, повидавшая всяких фентифлюстов.

– Кто бы говорил! – восхитился он полученной в свой адрес критикой и поддразнил критиканшу: – Вестница красоты.

– Я же не сама имя выбирала.

– Так и я не сам, – весело скалясь, парировал он.

При этом в васильковых глазах – где-то глубоко-глубоко – сверкнуло на миг что-то очень-очень недоброе.

– Ты что, мерзавец? – нарочито озабоченно уточнила Ветка, картинно поёжившись.

– Конченный негодяй, – насмешливо поддакнул Зло́дух и поинтересовался: – Как думаешь: это подтолкнёт тебя к верному решению? Желательно добровольно.

– Насчёт Ле-Да-Га? – кокетливо состроила она глазки. – Даже не мечтай.

– И смерти ты, как я понимаю, не боишься, – совсем развеселился крайне опасный дух.

Ветка это чувствовала всеми печёнками. Прежние похитители тоже были не подарок. Но с этим перцем связано нечто совсем уж кромешное. Вот он-то как раз и тянет на полноценного Большака. Если, конечно, у неё опять не разыгралось воображение.

– Сказала же: дурой я была, – подчеркнула Ветка, что сей прискорбный факт в прошлом. – С тех пор поумнела. И смерть меня, естественно, в восторг не приводит. Даже при наличии перспективы попасть в Межмирье. Но у попытки меня запугать вообще никаких перспектив.

– Решила поупираться? – с ласковым сожалением уточнил Зло́дух, обозначая, что после этого ей придётся туго.

– Как баран, – взыграло в ней всё, что могло взыграть в женщине от страха.

Кажется, на этот раз легко не отделаться. Улетучилось ощущение того, что её просто прощупывают, однако пока она в безопасности.

– Скорей, как овца, – усмехнулся Зло́дух.

– Ишь ты, какой грозный! – раздался за спиной Ветки до боли родной брюзжащий старческий голос. – Эк тебя, стрига, распёрло-то! Борзо́та непотребная, – попёр на обидчика Нешто-Нашто, потрясая…

– Спёр? – невольно вырвалось у Ветки при виде новенькой блестящей колотушки для отбивных.

– А ты мне цыть тут! – огрызнулся на неё суровый радетель. – Свиристелка!

Злодух – кем бы тот ни был – не производил впечатления сдержанного и осмотрительного дипломата даже с натяжкой. Тем более труса. Наоборот всем своим видом демонстрировал способность сделать какую угодно гадость. Однако в данной конкретной ситуации он тут же пошёл на попятный:

Глава 3

Мрачный, мудрёный да скрытный

– Добрый день, коллега, – вежливо поздоровалась Ветка, взобравшись на верхнюю площадку донжона.

Куда вела лестница с чудовищно высокими ступенями. Между глухими каменными стенами: ни окошка тебе, ни дверцы. Не башня, а склеп.

Четвёртый стрига был дежурно высок, широкоплеч, волосат и по-своему красив. Так сказать, на любителя. Встречаются такие мужские лица, что, казалось бы, не вписываются ни в один канон красоты. Но есть в них что-то… этакое. Мужское. А ещё… надёжное что ли – пришло ей в голову весьма странное для первого впечатления слово. Ощущение надёжности нужно заслужить: оно просто так на голову не свалится, и ветром его не надует.

Чёрные волосы Венеда не производили впечатления конкурсного произведения парикмахерского искусства. Чистотой или изящностью локонов не блистали – скорей, напоминали конскую гриву. На висках вообще не росли, словно их начисто сбривали: грива и есть грива.

Глаза стриги были настолько чернущими, и глубоко посажеными под мощными надбровными дугами, что это добавляло ему зловещего шарма. Чему немало поспособствовали и тонкие невыразительные губы, и квадратные челюсти, и брезгливая мина, адресованная, видимо, приставнику.

Из одежды на боссе естнов наличествовали только затёртые почти до белизны кожаные штаны и обычные поршни. Его торс был перетянут несколькими широкими ремнями – тоже довольно потёртыми. Ни единой змеи на умеренно мускулистом теле Ветка не увидела.

Впрочем, их и не должно быть: он из другой породы неупокоенных духов. Возможно, его истинный, скрытый мороком облик ни кто иной, как обычный конь – раз уж в реале стриги по ночам рассекают именно в таком виде.

– Зачем ты здесь? – хмуро спросил хозяин крепости, не удосужившись обернуться к гостье.

Стоял к ней боком и пялился в дали дальние. Где кроме обступивших глухое ущелье скал имелось несколько куцых рощиц и мрачная серая река. Ничего живописного, чем можно порадовать глаз. Чья величественная красота может навести на возвышенные мысли.

Густые лесные заросли зеленели только у подножия скал. Что характерно, над ними носились густые стаи мелких пичуг. А в небе парили сразу пять гигантских орлов – Нешто рассказывал, что в них обратились жрецы древнего тотемического культа этой грозной птицы. И, поскольку, такого культа давным-давно нет, то и орлов в Нави не прибавляется.

– Ты единственный стрига, не почтивший меня сегодня знакомством, – честно призналась Ветка. – И не сделавший неосуществимого предложения насчёт одного символического приобретения. Оно тебя не интересует? Или всё-таки да? Как всякая женщина, я просто не могла остаться равнодушной к твоему загадочному поведению. Вдруг ты меня удивишь?

– Нет, – всё так же хмуро бросил Венед.

– Что «нет»? – уточнила Ветка, ожидая более развёрнутого ответа. – Не интересует? Не удивишь? Нет войне или моему визиту?

– Уходи, – обидно поморщившись, процедил этот мрачный тип.

Гостья вызывала у него непритворную досаду. Думается, он вполне был готов спустить её с лестницы. А то и вовсе вышвырнуть за пределы своих владений.

– Ты редкостное хамло, – с нарочито кротким вздохом поделилась своим впечатлением Ветка.

– Не жди слишком многого от конца света, – едко посоветовал этот чурбан, продолжая пялиться вдаль.

– О, ты читал Ежи Леца, – нисколько не удивилась она. – Может, ты ещё и человек интеллигентный?

– Пошла вон, – пренебрежительно фыркнув, пробурчал владелец уродливого замка в уродливом ущелье с уродливыми великанами.

– И не подумаю, – огляделась Ветка в поисках хоть какого-то седалища.

Ничего не обнаружила и вспрыгнула прямо на бруствер, окружавший площадку – благо там даже зубцов с бойницами не сделали. Уселась поудобней и продолжила доставать потенциального врага. Который отчего-то не торопился в этом признаваться.

– Ты чего такой безрадостный? На работе неприятности? Жена изменяет, дети одолели?

На этот раз он всё-таки покосился на бесцеремонную назойливую визитёршу. С виду злобно – что вполне могло лишь показаться по причине нарочитой мрачности его натуры.

– А, может…

– А, может, мне тебя прикончить? – оборвали девушку на полуслове вульгарной угрозой.

– Фу, – теперь поморщилась она. – Какой циничный плебейский приём. Твои коллеги гораздо изысканней и утончённей. И, кстати, щедрей. Не говоря уже о том, что гостеприимней. А ты какой-то дикий. Первобытные привычки довлеют над плодами цивилизации? Интересно, ты мамонтов видел?

На этот раз он фыркнул уже насмешливо.

– Достижение, – похвалила себя Ветка, болтая ногами. – Правильно установленная коммуникация пробивает себе дорогу в твердыне каменновекового…

– Слушай, – вновь беспардонно прервали её, разглядывая залётную трещотку уже с интересом. – Какого хрена ты припёрлась? Ищешь покупателя повыгодней? – внезапно вполне живенько съязвил этот неандерталец. – На ваши долбанные ключи от ворот ада.

– Выгодней Сумерлы Ма-Са-Та? – не преминула в ответ съязвить Ветка.

Он подчёркнуто внимательно посмотрел ей в глаза… И стало отчего-то неуютно. Бредовое ощущение, будто она совершила нечто неподобающее, за что не грех и постыдиться. А лучше всего попросить прощения – даже при полном неведении относительно совершённого проступка.

– Вам просто повезло, – небрежно растоптал Венед легенду о приставниках, как победителях самой могущественной Сумерлы Нави. – Вами воспользовались. Убрали вашими руками нарушительницу равновесия. Это не вы её уничтожили. Это ей слегка помешали уничтожить вас. Поставили подножку в решительный момент.

– Как? – аж подпрыгнула Ветка на попе от неуёмного любопытства.

– Откуда мне знать? – проворчал ниспровергатель свежеиспечённой легенды Нави. – Как-то. Иначе Марго лично бы явилась свернуть вам шею. Её же там не было? – указал он на очевидный факт. – Когда вы курочили её коренного идола.

Глава 4

Манок

– Ещё кусачки, какие-то болты-шурупы, ножницы, – перебирала Ольга предметы, которые никак не могли попасть в Межмирье без помощи Нешто-Нашто.

– Он что, тоже влюбился в Венеда? – пошутила Ветка, изучая плоды его трудов на верстаке.

Обычный самострел, железные болты к нему, железные лезвия небольших узких ножей.

– А нечисть железо не любит, – вспомнила она уроки Нешто. – Не то мнимое, которое тут в ходу, а настоящее из реала.

– Которое здесь может оказаться только трудами нашего милого старичка, – продолжила её мысль Ольга. – И которым он почему-то снабжает какого-то двоедушника. Даже для нас этого не делает.

– У нас своё оружие, – возразила Ветка.

– Но чистое железо страшней наших мистических огненных игрушек, – напомнила сестричка. – Помнишь, Нешто как-то упомянул, что чистым железом достаточно ткнуть любого духа, и того моментально аннигилирует. Зато моим стрелкам приходится трудиться до седьмого пота, чтобы завалить какого-нибудь старожила Нави.

– Думаешь, это чистое железо? – взяла Ветка с верстака один из ножичков.

– Не стоит его трогать, – неуверенно заметила Ольга. – Мы ведь тоже нелюди.

– Венед же их делает, – удивилась Ветка её страхам. – Такой же двоедушник, как мы. Касается железа и ничего: бегает, как живой.

– Интересно, для чего он их делает? – задала Ольга резонный вопрос. – В смысле, для кого?

– И зачем это Нешто, – поддакнула Ветка, положив на место ножик. – Кого наш миляга Дедь решил завалить? То-то он в последнее время подозрительно себя ведёт. Продолжает изображать из себя городского сумасшедшего, а из глаз тьма сочится. Как у какого-то припадочного властелина тьмы.

– Ну, глаза у него давно туманятся, – пожала плечами Ольга, оглядывая другие полки, на которых расположились чистокровно Навьи предметы. – Ты просто внимания не обращала. Да и поводов яриться у Нешто, в принципе, не густо. Помнишь, как пять лет назад я попала в ловушку Оржавинника? В рыжей трясине. Вот тогда впервые и увидела, как глаза Нешто исходят чёрным туманом. Взбеленился он тогда: тушите свет. Придурок Оржавинник еле ноги унёс от нашего взбесившегося Геракла.

– Кто будет допрашивать Нешто по поводу его взаимоотношений с Венедом? – прервала её воспоминания Ветка. – Чур, не я.

– А у меня дети, – тут же открестилась Ольга.

– Тогда, какого хрена вы здесь делаете? – с непередаваемо вкрадчивой угрозой осведомились у них за спиной. – Если не хотите оставить детишек сиротками.

– Это он, – пояснила Ветка сестре и обернулась: – Милый, незачем так нервничать. Мы всего лишь незаконно пробрались в твой дом и шпионим. Это же не диверсия и не кража. Посмотрели, и уйдём, ничего не сломав.

– Да, нехорошо получилось, – ник селу, ни к городу ляпнула Ольга, состроив прощеньяпросительную мину.

– Нехорошо может закончиться, – раздумчиво протянул Венед, подходя к верстаку и беря с него ножик.

– Не может, – осторожно возразила Ветка. – Раз тебя железо не убило, значит, и нас…

Вжжжих! Нож пролетел мимо её виска, едва не задев ухо.

– Кажется, может, – хладнокровно констатировала Ольга и примирительно объявила: – Нешто наш любимый родненький дедуля. Мы никогда не сделаем того, что может ему помешать или навредить. Да, мы не должны были приходить без приглашения. Но от нас никто не узнает о том, что мы тут увидели.

Венед молча выслушал старшую сестру и перевёл взгляд на младшую. Помолчал и предупредил:

– Тише едешь, дольше дышишь.

Ветка удивилась, потом обомлела, а потом просто кивнула и пообещала:

– Я учту.

Ольга скользнула по сестре острым взглядом, но ничего не сказала.

– Можно, мы пойдём? – тоном послушной отличницы попросила Ветка. – Или придётся прорываться с боем?

– Гр-р-р? – появилась в дверях волосатая туша, на которой взволнованно колыхались шипящие змеи.

– Привет, – вежливо поздоровалась с естной Ветка и кивнула на Ольгу: – Моя сестра. Правда, красавица?

– Гр-р-р, – одобрительно проурчал великан и вопросительно уставился на босса.

– Всё в порядке, – процедил тот и сухо бросил: – Убирайтесь.

Ветка утянула сестру в локацию двоедушника Ска́мона. Красавца и мерзавца, что нередко возбуждает в женщинах двойное любопытство. Правда, не всегда в том смысле, на который он рассчитывает.

– Ты его узнала, – оказавшись под оплывающей уступами рыжей слоистой стеной, констатировала Ольга.

– Узнала, – не стала отпираться Ветка, задумчиво щурясь на возвышенность в центре сектора, где виднелся расписной шатёр хозяина.

– У тебя с ним в реале натянутые отношения? – не дождавшись продолжения, уточнила сестра.

– Да, нет, в общем-то, – нехотя буркнула Ветка.

– Тогда что с лицом? – не отставала Ольга.

– Ну, чего пристала? – досадливо пробубнила она.

– Радуйся, что пока я, – напирала на неё старшая сестра, требуя объяснений. – Когда пристанет Илья или полковник, от твоей партизанщины камня на камне не останется.

– Давай, я сначала с ним встречусь, – пошла на попятный младшая. – Чтобы убедиться. Одна фраза ещё не доказывает, что это он.

– Ты про «тише едешь»? Ну, хорошо, – вдруг отступилась Ольга. – Не хочешь говорить, душить не стану. Только не заигрывайся в тайны мадридского двора. Это сейчас, ей-богу, некстати.

– Ещё как, – со вздохом признала Ветка и пообещала: – Проверю, и сразу доложу по всей форме. Ну что, приступаем к операции?

– Давай.

– Ты осматриваешь шатёр, – предупредила Ветка. – Ты у нас гораздо «находчивей», когда нужно найти что-то интересненькое. А я отвлекаю внимание. Тем более что у реконохов на меня зуб. Так что прилипнут, как миленькие. И не отстанут, пока не…

– Не заигрывайся, – повторила Ольга и скомандовала: – Пошли.

Они перенеслись прямиком в шатёр, откуда Ветка перескочила к подножию плоского холма, на котором тот возвышался. Она вспрыгнула на небольшой валун, приготовившись заорать, привлекая внимания. Но тут её внимание привлекли сами реконохи. Которые гоняли по берегу реки кого-то маленького, юркого и отчаянно визжавшего на всю округу.