Прятки с Драконом

Глава 1. Закономерность

Три долгих, наполненных бюрократией, бессмысленными совещаниями и тоннами магической энергии года моей жизни ушли в песок. В песок, который кто-то сыпет в мозги, заставляя верить в предсказания какого-то полоумного оракула.

Я стоял на своем излюбленном балконе, вмурованном в стену главного зала Академии «Предел». Отсюда, с высоты, зал с его витражами, изображавшими эпические битвы древних родов, и полом, выложенным мозаикой из лунного камня, выглядел особенно впечатляюще. И особенно многолюдным. Внизу кипел, бурлил и переливался всеми оттенками магии новый поток студентов.

Совершеннолетние. Едва успевшие пройти Первое Пробуждение. Отсюда, сверху, я видел не лица, а движущиеся пятна энергии. Яркие, почти ослепительные всполохи вампирской скорости, густые, звериные тени оборотней, переливающиеся чешуйчатые ауры нагов и колючие, жгучие клубки демонической сущности. И, изредка, то тут, то там – мощное, ровное сияние драконьей крови.
Наследники, как и я.

Мои пальцы сжали холодную базальтовую балюстраду. Где-то среди этой пестрой, шумной толпы, если верить оракулу, должна была находиться она. Моя истинная пара. Та, ради которой я, Андор Всеславский, наследник Первого из Драконов, добровольно надел на себя этот смирительный ошейник ректорских обязанностей. Как же я ошибался, думая, что это будет просто.

— Опять задумался о высоком? Или составляешь мысленный список, кого бы из этого выводка отчислить в первую очередь? — раздался рядом знакомый насмешливый голос. Я даже не повернулся, только уголок рта дрогнул в подобии улыбки.
— Здравствуй, Герман. Я как раз размышлял, не сменить ли нам базальт на что-то более прочное. Кажется, в этом году у нас особенно нервные оборотни. Один уже чуть не ободрал когтем новую мозаику у входа.

Герман Дрейк встал рядом, облокотившись на перила с видом полнейшего безразличия. Его собственная драконья сущность витала вокруг него едва уловимым облаком иронии и легкой дерзости.

— А ты что хотел? Щенкам по восемнадцать, гормоны бушуют, магия только-только проснулась. Они же тут не учиться, а ищут, с кем бы создать пару. Говорят, в этом году на факультет Международных отношений и туризма рекордный конкурс. Все мечтают путешествовать романтическими парами, — он фыркнул. — Бедняги. Они еще не знают, что 90% выпускников этого факультета работают в посольствах, разбирая счета за поставки лунного эля и виверньих шкур.

Я проследил взглядом за группой молодых вампиров, которые с важным видом пробирались к стенду с гербом Факультета Экономики. Классика. Всегда считали себя прирожденными финансистами.

— А ты, как всегда, полон романтики, — сухо заметил я.
— Кто-то же должен балансировать твой врожденный прагматизм, о Великий Ректор, — парировал Герман. — Кстати, пока ты тут стоишь, словно изваяние Разочарованного Дракона, декан ФМОС уже третий раз звонит. Говорит, у них демон-первокурсник устроил в аудитории портал в швейную мастерскую и половина группы теперь зашивает униформу. Жалуется, что это саботаж учебного процесса.

Несмотря на мое настроение, я не смог сдержать короткого смешка. Швейная мастерская. Изобретательно.
— Пусть разбирается сам. У нас демократия. Если они сумели открыть портал, не имея на это разрешения, значит, обладают незаурядными способностями. Пусть направит их в нужное русло. Например, на Факультет Медицины Сверхсуществ — пусть учатся зашивать раны.

— Безжалостен, — покачал головой Герман, но в его глазах читалось одобрение. — Ну что, признавайся. В который раз за утро сканируешь толпу в поисках той самой? Драконий нюх не подводит? Ничего, кроме запаха страха, дешевой магии и подросткового брожения?

Я тяжело вздохнул, отводя взгляд от зала. Солнечный луч, пробивавшийся сквозь витраж с изображением моего прародителя, играл на моей руке, и на мгновение кожа ответила легким перламутровым отблеском чешуи.

— Ничего, Герман. Ровным счетом ничего. Три года. Три вступительных потока. Тысячи лиц, сотни запахов, всплесков магии... Ни одна из них не вызвала ни искры. Ни единого намека на то самое... эхо в крови. Оракул, старая карга с мутными глазами, сказала тогда: «Ты обретешь ее в стенах, что хранят Предел знаний. Ее душа отзовется в твоей, как отзывается эхо в горах предков». Поэтично. И чертовски бесполезно.

— Может, она не среди студентов? — не унимался Герман. — Может, это скромная библиотекарша? Или суровая преподавательница защиты от темных искусств? Или, вот вариант, — он хитро прищурился, — новый повар в столовой? Ты же обожаешь ее фирменный пирог с мясом горного козла.

— Если бы все было так просто, я бы уже давно почуял ее, — отрезал я, чувствуя, как во мне просыпается знакомое раздражение. Дракон внутри меня, могучий и нетерпеливый, ворочался, не понимая этой томительной неопределенности. Он привык брать то, что хочет. А здесь... здесь приходилось ждать.
— Я начинаю думать, что старуха просто решила избавиться от меня, подсунув красивую сказку, чтобы я не лез в настоящие драконьи дела.

Внизу поднялся шум. Группа оборотней с факультета Физической Культуры и Магического Развития (пятый, самый неугомонный факультет) что-то не поделила с демонами с Факультета Прикладной Магии. Пахло грозой. Буквально.

— Работа зовет, — я выпрямился, чувствуя, как по спине пробежал знакомый холодок ответственности. Моя тоска, мое разочарование могли подождать. Академия — нет.
— Не торопись, — Герман положил руку мне на плечо. — Пусть дежурные префекты разберутся. Ты же не для того стал ректором, чтобы бегать и разнимать каждую драку. Ты здесь, чтобы найти свою пару. Помнишь?
Я помнил. Каждый день, каждый миг. Это знание жгло меня изнутра сильнее, чем мое собственное пламя.

— Я помню, — тихо сказал я, глядя на бурлящее море молодых судеб внизу. — Но пока что все, что я нашел — это горы отчетов, мигрень от бесконечных жалоб преподавателей и стойкое ощущение, что я трачу свое время.
Я сделал шаг от балюстрады, готовый спуститься вниз и вновь погрузиться в рутину, но в последний момент я все же бросил еще один, долгий взгляд на толпу.

Где же ты?

—Герман а опоздавших девушек нет?
Герман как моя правая рука , достал огромный список, легким щелчком пальцев он развернул его, и в воздухе замерзла светящаяся проекция — огромный список из трехсот имен, фамилий и расовой принадлежности новых студентов.

— Как твоя правая рука и по совместительству самый эффективный администратор в этой башне из слоновой кости, я, конечно, уже все проверил, — он скользнул пальцем по списку, и несколько имен подсветились мягким золотым светом.

. — Хм, слушай, еще трое не прибыли на церемонию. Все — особы женского пола.

Мое сердце, огромный, ленивый молот в груди, сделало один тяжелый, гулкий удар. Три. Всего три. Шансы ничтожны. И все же...

— И кто же эти леди, позволившие себе проигнорировать сбор? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно и сухо, без единой нотки того проклятого ожидания, что снова начало шевелиться у меня в груди.

Герман с наслаждением вытянул паузу, изучая список.

— Во-первых, наследница драконьего рода Остеров, Лиана. Молодая, но, поговаривают, с характером. Огненная, судя по фамилии.
— Драконы... — он многозначительно посмотрел на меня. — Близко к твоей... гм... экологической нише.

Я лишь хмыкнул, не поддаваясь на провокацию. Дракониха-наследница. Предсказуемый вариант. Слишком предсказуемый. Оракул вряд ли был бы так банален.

— Во-вторых, — продолжил Герман, — кицуне. Сара Вяземская. Девятихвостая, если верить анкете. О, это уже интереснее! Хитрые, мудрые, с отличным чувством юмора. И хвосты... у них такие пушистые хвосты, — он мечтательно вздохнул.— Кицуне. Дух-лис. Искусная иллюзионистка и обладательница древней мудрости. Не самый частый гость в наших стенах. Вариант куда более интригующий. И, наконец, третья, — Герман щелкнул языком. — Вампирша. Наталья Орловская. Из старого, аристократичного рода. Темная, холодная, загадочная... Классика жанра, ничего не скажешь.

Трое. Три абсолютно разных типажа. Три мощные, уникальные магические сигнатуры, которых сейчас не хватало в этом гуле внизу. Я снова подошел к балюстраде, вглядываясь в главный вход, как будто мог силой воли заставить их появиться в дверях. Дракониха, кицуне, вампирша. «К какому же виду принадлежит моя истинная?» — пронеслось в голове вопросом, полным давней, томительной боли.

Оракул не уточнил расу. Он сказал «душа». Но душа всегда живет в теле, а тело имеет природу. Будет ли она подобной мне? Или полной моей противоположностью? Огненный дракон и ледяная вампирша? Или, может, моего солнечного, прямолинейного нрава не хватает именно хитрой, многоликой кицуне? Или же все это — просто случайные имена в списке, и я снова, в который раз, обманываю себя, цепляясь за соломинку?

— Что ж, — я оторвал взгляд от входа и встретился взглядом с Германом, который наблюдал за мной с хитрой ухмылкой. — Похоже, у нас есть три причины отложить разборку между оборотнями и демонами. Давай узнаем, где задержались наши... звезды.

Мы направились в кабинет для звонка трем семьям. Да, сегодня не первый день учебы, но ученицы должны были прибыть уже.

Я сел за свой стол и первым делом открыл ноутбук. Зайдя в почту для выгрузки анкеты увидел письмо от старешин.... : Уважаемый Андор Всеславский, спешим уведомить, что в академию зачислена еще одна студентка. Прикрепляю анкету.

. —Герман, у нас еще и поздние зачисления. Старейшины снова мудрят.

Глава 2. За день до

Музыка в баре «Перекресток» была громкой, ритмичной, она проникала прямо в кости и заставляла нруги двигаться сами по себе. Я смеялась, кружась в танце с Натальей под восторженные возгласы окружающих. В воздухе витал сладкий запах магических коктейлей и всеобщего веселья. Моё восемнадцатилетие было в самом разгаре, и впервые за долгое время я чувствовала себя просто счастливой и свободной.

— Смотри-ка, — Наталья, запыхавшись, наклонилась к моему уху, ее голос прозвучал как холодный ручейок, пробежавший по моей разгоряченной коже. — На тебя кто-то уставился. И смотрит так... будто хочет съесть. Дракон, судя по энергии. И не какой-нибудь мелкий червяк, а... серьезный экземпляр.

Я замедлила движения, следуя за ее взглядом. И тут же почувствовала его. Жгучий, тяжелый, почти осязаемый взгляд, будто на мне выжигали узоры. Он сидел в полумраке у дальнего столика, развалившись на бархатном диване, как король на троне. Его мощный силуэт был обрамлен двумя стройными фигурками: русоволосая девушка что-то шептала ему на ухо, а темноволосая девушка с алыми, как будто в кровь испачканными губами (явно суккуб) лениво проводила пальцами по его рукаву. Но его внимание, каменное и незыблемое, было приковано ко мне.

И в тот же миг талисман на моей груди — маленькая металлическая лисичка, подарок матери — вдруг отозвался тревожным теплом.

— Наверняка ищет очередную игрушку для развлечений, — с легкой презрительной ноткой добавила Наталья, кивнув в сторону его спутниц. — Будь осторожна, Диана. С такими шутки плохи. Кстати, что это у тебя так светится? — она указала взглядом на едва заметное свечение сквозь ткань моего платья.

Я машинально прикрыла ладонью кулон, чувствуя, как он наливается жаром, словно раскаленный уголь.
— Это... амулет. Подарок мамы. Говорила, будет оберегать от опасности.

— Опасности? — Наталья подняла бровь. — От какой такой опасности в баре? Разве что от похмелья. Выбрось эту безделушку.

Но я не могла. Талисман пылал, и его жар был теперь почти невыносим. А взгляд того дракона... он буравил меня насквозь, игнорируя девиц, висящих на нем, как дешёвые украшения. В его глазах не было простого интереса к новой забаве. Там было что-то другое. Что-то глубокое, тёмное и... тоскующее. И от этого становилось одновременно и страшно, и... любопытно.

Я резко отвернулась, стараясь уткнуться взглядом в разноцветные огни диско-шара и забыть о том давящем, раскаленном взгляде. Сердце колотилось где-то в горле, а талисман на груди упрямо излучал тревожное тепло, словно маленькое солнце, предупреждающее о буре.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь вернуть себе ощущение праздника, и, заставив себя улыбнуться, повернулась обратно к Наталье.

И застыла.

Он стоял прямо передо мной. Так близко, что я чувствовала исходящий от него жар, словно от раскаленной печи. Его спутниц будто и не бывало. Теперь все его внимание, тяжелое и безраздельное, было сосредоточено на мне.

— И что это кицуне делает в таком баре? — его голос был низким, обволакивающим, как дым. Он многозначительно поднял бровь, оглядывая меня с ног до головы взглядом, в котором читался такой неприкрытый, хищный голод, что я инстинктивно отшатнулась.

Талисман на груди вспыхнул с новой силой, уже не просто грея, а по-настоящему обжигая кожу. Прежде чем я успела что-то сказать или сдвинуться с места, он медленно, почти небрежно протянул руку и кончиками пальцев коснулся моей щеки.

Прикосновение было обжигающим. От него по коже побежали мурашки, смесь страха и какого-то запретного, доселе незнакомого интереса. Я сглотнула, не в силах издать ни звука, парализованная этим внезапным вторжением в мое пространство.

— Интересный, — тихо, задумчиво произнес он, его пальц скользнул к линии моей челюсти. — Очень интересный экземпляр. Не присоединишься ко мне?

Я открыла рот, не понимая, от возмущения ли, шока или этой странной, тягучей слабости, разливающейся по телу от его прикосновения.

Но отвечать мне не пришлось.

— Она не для этого здесь, дракон, — холодный, как сталь, голос Натальи прозвучал прямо над моим ухом. Она резко дернула меня за руку, отводя назад и вставая между мной и незнакомцем, словно щит.

Его губы тронула едва заметная, высокомерная улыбка. Он не сводил с меня глаз, игнорируя Наталью.

— А вот я, — его взгляд скользнул по моим губам, — для этого.

Это прозвучало как окончательный приговор. И как соблазн. Опасный, пьянящий и абсолютно недопустимый. Талисман пылал, словно умоляя бежать. А ноги, казалось, вросли в пол.

Его рука, широкая и сильная отодвинула Наталью и легла мне на талию. Он легко притянул меня ближе, сократив расстояние между нами до нуля. Теперь я была в ловушке.

— Хочу попробовать тебя, — прошептал он, и его низкий голос прозвучал прямо у моего уха, обжигая сознание.

В этих словах не было грубой похоти, как у его предыдущих спутниц. Это было заявление. Констатация факта. Как если бы он смотрел на редкий десерт и решил, что он достоин его внимания.

Талисман пылал так, что слезы выступили на глазах от боли. Возмущение, страх и какая-то пьянящая слабость боролись во мне.

— Отпусти ее, — голос Натальи зазвенел ледяной сталью. Я почувствовала, как по воздуху поползла знакомая волна вампирского гипноза, призванная ошеломить, заставить ослабить хватку.

Но дракон лишь усмехнулся, коротко и презрительно. Его собственная магия, дикая и первозданная, просто растворила атаку Натальи, как солнце — утренний туман.

— Твои фокусы на мне не работают, девочка, — сказал он, не глядя на нее. Его взгляд все так же пожирал меня. — Эта... пахнет чем-то другим. Чем-то новым.

Его пальцы слегка сжали мой бок, и по телу пробежала предательская дрожь. Я потянула носом воздух, пытаясь уловить тот самый «запах», но чувствовала только дым, дорогой парфюм и густой, звериный аромат самого дракона — паленый дуб, горячий камень..

— Отстань от нее, — Наталья не сдавалась, ее когти уже удлинились, впиваясь в ладонь, сжимающую мой бок. — Или я позвоню в Совет. Узнают, чем их драконье наследство развлекается в барах.

Глава 3. Первый день в Академии

Вот я и здесь. Академия «Предел». Мое новое, пугающее и одновременно захватывающее будущее. Новая, еще пахнущая магической пропиткой форма сидела на мне немного мешковато, но удобно. Я нервно переминалась с ноги на ногу в огромном холле, где под высокими сводами, украшенными фресками, висели светящиеся магические экраны со списками распределения. Воздух гудел от сотен голосов, всплесков магии и всеобщего волнения.

Я пыталась найти в бегущих строках свою фамилию, как вдруг чья-то ледяная рука схватила меня за локоть.

— Диана!

Я обернулась и увидела сияющее лицо Натальи. На ней была такая же форма, но сидела она на ней с убийственным шиком.

— Мы на одном факультете! — выпалила она, не дав мне опомниться, и тыкнула пальцем в экран, где под заголовком «Прикладная магия для человеческого мира» светились наши с ней фамилии. — Я тебе не говорила, но тоже подала на твой, про «человечков»! — она хихикнула. — Будем тусить вместе! Теперь ты от меня никуда не денешься!

Мое сердце, только-только начавшее успокаиваться, снова забилось тревожно. Быть с Натальей — значит быть в эпицентре всех событий, и далеко не всегда безопасных.

— Наташ, — вздохнула я, отводя взгляд. — Мне хватило вчера «затусить» и чуть в руки к дракону не угодить. Вернее, в его постель.

Наталья только похохотала, ее глаза блеснули азартом.
— Ой, ну вообще-то драконы в постели — просто огонь! — она понизила голос до конспиративного шепота, но ее слова все равно резали слух. — У них там, говорят, такая энергия, такая выносливость... и кое-что еще... такое вытворяют!

— Наташа! — я аж покраснела до корней волос и шлепнула ее по руке, оглядываясь, не подслушал ли кто. — Замолчи! Я вообще не об этом!

Толпа вдруг зашумела сильнее и начала перемещаться. Все устремились к центральной части зала, где возвышался широкий балкон, вмурованный в стену.

— О, похоже, мы пропустили с тобой речь ректора, ну вот...— сказала Наталья, таща меня за собой. — Говорят, он редко появляется на общих сборах. Теперь и не ясно, когда увидим..О, вот смотри, его портрет!

Мы протиснулись к сетне в коридоре и я замерла. Мое сердце провалилось куда-то в пятки, а потом выпрыгнуло в горло. Холодный ужас обжег меня изнутри.

— Наташ, — я с такой силой впилась пальцами в ее руку, что та аж взвизгнула. — Мне конец. Это же... тот парень из бара.

Наталья перестала что-то оживленно мне рассказывать и взглянула на портрет. Ее глаза расширились, а затем ее губы растянулись в самой широкой и беспечной ухмылке, какую я только видела.

— Боги, Диана, — фыркнула она. — Тебе прям везет на приключения!

— Дура ты, Наташка! — прошипела я, чувствуя, как вся кровь отливает от лица. — Драконы ж не забывают тех, кто из их лап... и постели... убегают...

— А, переспишь с ним разок — и забудет, не переживай! — отмахнулась она, как от назойливой мухи.

Я отшатнулась от Натальи, глядя на нее с неподдельным шоком.

— Ты так просто говоришь про «переспать»! — выдохнула я, чувствуя, как горит лицо. — Как будто это просто чай выпить!

Наталья покачала головой, ее взгляд стал снисходительным, почти материнским. Она обняла меня за плечи, и ее прикосновение было прохладным.

— Диан, солнышко, — она сказала мягко, но с железной логикой вампирской аристократки, повидавшей века. — Ну мне сто восемьдесят лет. За это время успеваешь понять, что страсть — это просто страсть. Мимолетное удовольствие. Не стоит так зацикливаться. Особенно с драконами. Они великолепны в постели, но ужасные собственники. Лучше получить удовольствие и вовремя уйти, пока они не начали считать тебя своим сокровищем.

Я слушала ее, и у меня в голове не укладывалось. Для нее это был просто... опыт. Как прочитать книгу или попробовать новое блюдо. А для меня... для меня это было связано с тем жгучим взглядом, с тем прикосновением, от которого закипала кровь и заставляла сбегать. С тем талисманом, что горел, как предупреждение.

— Это не так просто, Наташ, — прошептала я, глядя на свои дрожащие руки. — Это не просто «переспать». Это... он...

— Он тебя зацепил, — закончила за меня Наталья, и в ее глазах мелькнуло понимание. — Ну что ж, тем интереснее. Но запомни, лисичка: никогда не показывай дракону, что он тебя достал. И уж тем более — что ты его боишься. Иначе он действительно не отстанет. А теперь выпрямись.

Я с силой сжала ее руку, мой взгляд был прикован к портрету...

— Наташ, пойдем скорее отсюда, — прошептала я, и голос мой дрожал от подавляемой паники.

Я не дала ей договорить. Развернулась и, все еще сжимая ее холодную руку, потянула за собой, расталкивая толпу и устремляясь ккоридору общежитий.

— Диан, все будет хорошо! — пыталась успокоить меня Наталья, едва поспевая. — Он — ректор! Он не будет при всех вспоминать бар. То, что было в баре, осталось в баре!

— Думаешь? — выдохнула я, уже выскальзывая в прохладный коридор и прислоняясь к стене, чтобы перевести дух.

— Да по любому! — она с легкостью отмахнулась от моих страхов. — Ладно, не терзайся. Пошли в общежитие, комнату займем. Говорят, его недавно перестроили, и теперь там одна комната на двоих. Будем соседками!

Она сказала это с такой беззаботностью, словно мы собирались на веселую пирушку, а не бежали от возможной угрозы. Я посмотрела на ее улыбающееся лицо и почувствовала, как часть тревоги понемногу отступает. Может, она и права? Может, я все преувеличиваю?

— Комната на двоих? — переспросила я, стараясь переключиться. — Надеюсь, там есть замок.

— Надеюсь, там есть мини-бар, — парировала Наталья, снова заставляя меня улыбнуться.

И, взявшись под руки, мы пошли по коридору, оставив за спиной гул толпы и давящее осознание, что тот парень - ректор.

И тут, едва мы сделали пару шагов по коридору, из-за поворота перед нами возникла высокая, статная фигура. Мужчина с идеальной укладкой русых волос и пронзительным взглядом, в котором читалась та самая хищная глубина, что выдавала в нем драконью сущность с первого взгляда. Он остановился, перекрыв нам путь, и его губы тронула легкая, ничего не сулящая улыбка.

Глава 4. Анкета

А вот и они. Массивные дубовые двери с вырезанным гербом, который, как я теперь понимала, принадлежал его роду. Герман, не став стучать, с размаху распахнул их, словно входил в собственную гостиную.

— Входи, золотая мушка, не робей, — бросил он через плечо, пропуская меня вперед.

Кабинет был огромным, мрачным и величественным. И в его центре, за монументальным столом из темного дерева сидел он.

Ректор. Тот самый дракон.

Он поднял голову от бумаг, и его золотистые глаза, словно два раскаленных угля, мгновенно нашли меня. И тогда его губы медленно, очень медленно растянулись в улыбке. Широкой, хищной, доходящей до самых ушей. В ней не было ни капли приветливости — только холодное, безраздельное торжество и осознание своей власти.

«Ну он ТОЧНО запомнил», — пронеслось у меня в голове и ноги на мгновение стали ватными.

— Ну, я вас оставляю, — весело бросил Герман, уже отступая к дверям. — У меня еще организационные дела и старостам факультетов нужно списки отдать. Не скучайте!

Он вышел, и дверь с мягким, но окончательным щелчком закрылась за его спиной.

Звук этот прозвучал для меня громче любого хлопка. Я осталась одна. В огромном, давящем кабинете. С ним. Тишина повисла густая, звенящая, нарушаемая лишь тихим потрескиванием магических кристаллов в бра и ровным, глубоким дыханием дракона, который не сводил с меня своего пламенеющего взгляда.

Его взгляд буравил меня, не оставляя ни малейшей возможности отвести глаза или сделать вид, что ничего не происходит. Он изучал каждую черту моего лица, каждый мускул, дрогнувший от страха, каждый предательский румянец, выступивший на щеках.

— Приветствую, Диана, — наконец произнес он. Его голос был низким, обволакивающим, как дорогой коньяк, но в нем слышалось лезвие. Он сделал паузу, давая словам просочиться в самое нутро. — Или правильнее будет сказать... беглянка.

От этого прозвища по моей спине пробежал ледяной разряд. Я смутилась, потупила взгляд, чувствуя, как горят уши. Мои пальцы сами собой потянулись к талисману, спрятанному под формой, но я силой воли заставила себя опустить руку.

— Я... я не знала, что вы... — я запнулась, понимая, насколько глупо это звучит.

— Что я что? — он мягко поднял бровь, наслаждаясь моим смущением. — Что я ректор этой Академии? Или что я не привык, чтобы от меня убегали?

Он медленно поднялся из-за стола. Он был еще выше и внушительнее, чем я помнила. Каждое его движение было наполнен скрытой силой, плавной и неумолимой, как течение лавы.

— Так что же заставило тебя тогда сбежать, Диана Фей? — он сделал шаг вперед, сокращая дистанцию. Воздух вокруг сгустился, наполнившись его магией, пахнущей паленым дубом и раскаленным камнем. — И что заставляет тебя дрожать сейчас?

Он сделал шаг вперёд, и его тень накрыла меня целиком. Воздух сгустился, стал тяжёлым и обжигающе тёплым, словно перед грозой.

— А что, если б узнала, что я ректор, это что-то изменило бы в твоём бегстве? — он мягко, почти задумчиво произнёс эти слова, но в его глазах вспыхнули опасные золотые искры. Он оперся ладонями о край стола, склонившись ко мне, и теперь его лицо было так близко, что я видела мельчайшие трещинки-чешуйки на его висках. — Осталась бы? Или... испугалась бы сильнее?

Я застыла, парализованная этим взглядом и этим вопросом. Мой разум лихорадочно искал ответ, но находил только хаос. Да, я бы испугалась сильнее. Осознание его власти, его положения, этой абсолютной власти надо мной... оно сделало бы побег ещё более необходимым.

Я сглотнула, пытаясь вернуть голос.
— Я... я не знаю, — прошептала я, и это была чистая правда.

Его улыбка стала ещё шире, ещё более хищной.
— Честно. Но теперь ты знаешь. И теперь ты здесь. И бежать уже некуда, не так ли, беглянка?

Я сглотнула, чувствуя, как под его взглядом пересыхает в горле. Бежать и впрямь было некуда.

— Ну что ж, — он наконец выпрямился, разрывая магию этой напряженной близости и с деловым видом вернулся за свой стол. — Перейдем к твоей анкете. Нужно заполнить недостающие графы.

Он взял в руки магический пергамент с моими данными, и его взгляд скользнул по строчкам.

— Окрас шерсти, — произнес он, и в его голосе снова появились те самые, едва уловимые нотки насмешки. Он посмотрел на меня, явно ожидая моего ответа. Я молчала, глядя на него

Затем его пальц переместился ниже.
— Родители: Кристина Фей и... Дмитрий Фей.

Он замер, и его брови медленно поползли вверх. На его лице появилось неподдельное, почти театральное удивление.

— О-о-ой, — протянул он, и в его глазах вспыхнул новый, более острый интерес. — Королевская чета кицуне. Прелестно. Значит, золотая.

Он отложил пергамент и снова уставился на меня, но теперь его взгляд был иным — более оценивающим.

— Дочь правителей Лисьего клана, чей окрас — символ прямой власти, чья кровь — одна из самых чистых среди кицуне... И она скрывается в моей Академии на самом захудалом факультете, под скромной фамилией, без всякой свиты и помпезности. — Он склонил голову набок. — Знаешь, это пахнет уже не просто развлечением. Это пахнет... большой политикой. Или большой тайной. Так кто ты на самом деле, Диана Фей? И зачем ты здесь?

Я выпрямила спину, стараясь придать своему голосу как можно больше твердости.

— Я учиться пришла. И всё.

Он фыркнул, но не перебивал, давая мне продолжить.

— А почему без помпезности и прочего шика?
Я пожала плечами, стараясь выглядеть равнодушной.
— Не люблю я это. Предпочитаю спокойную жизнь. Почти как человек. И родители... родители разделяют моё желание.

Ректор медленно откинулся в кресле, сложив пальцы домиком. Его улыбка стала понимающей и оттого еще более опасной.

— Ну еще бы, — протянул он, и в его голосе зазвучали нотки насмешливого превосходства. — В свое время они ведь сбежали из своих краев, бросив все эти «шики» и «помпезности», не так ли? И, насколько мне известно, лишь недавно вернулись и... с некоторым трудом, полагаю... вновь заняли свое законное место.

Глава 5 .Разговор

Сейчас предстоял разговор с Натальей. Ух, я ей задам!

Ступив в нашу общую комнату в общежитии, я захлопнула дверь с такой силой, что по стене поползла магическая паутинка. Наталья лежала на кровати с журналом, но при моем появлении тут же вскочила, уловив бурю на моем лице.

— Ну что, как твоя беседа с ректором? — спросила она с наигранной невинностью, но в ее глазах читалось неподдельное любопытство.

— Ты знала! — выпалила я, подходя к ней так близко, что почти уткнулась носом в ее холодный. — Ты прекрасно знала, кто он, еще в баре, когда мы его увидели! И ты ничего мне не сказала!

Наталья лишь усмехнулась, ее алое искушение дрогнуло в ухмылке.
— Ну, вообще-то, да. Узнала. Но, Диан, сама подумай — в «Перекресток» ходят далеко не последние люди. Там сливки общества, самые влиятельные магические рода. Было довольно логично предположить, что дракон такой породы окажется кем-то... значительным.

— И ты не подумала, что мне стоит ЭТО знать, прежде чем он подойдет ко мне? — я ткнула ее пальцем в грудь, но она даже не дрогнула.

— Ой, перестань, — она отмахнулась. — Я думала, тебе будет приятно пофлиртовать с такой важной персоной. Да и кто знал, что ты так грубо отошьешь ректора всей Академии?

— Мне не нужен был флирт! — я чуть не взвизгнула от ярости. — И уж тем более не с ним! Ты воспользовалась моим незнанием, Наталья! Из-за тебя я теперь у него на карандаше!

При этих словах ее надменное выражение наконец дрогнуло. Она вздохнула, и ее голос стал чуть менее язвительным.
— Слушай, ладно. Возможно, я немного... недооценила ситуацию. Но, честно, я не думала, что всё зайдет так далеко. Просто хотела, чтобы ты развеялась.

— Развеялась? — я фыркнула, отступая и чувствуя, как злость сменяется горькой обидой. — Теперь у меня вся учеба здесь может пойти под откос из-за одной такой «разрядки»!

Я плюхнулась на свою кровать и закрыла лицо руками. За спиной послышалось шуршание, а затем холодная рука легла на мое плечо.

— Слушай, Диан... — голос Натальи стал серьезным. — Я правда не хотела тебе проблем. Прости. Давай как-нибудь выкрутимся.

Я не ответила. Просто сидела, чувствуя, как по щекам текут предательские слезы. Это был провал. Провал первого дня, провал доверия к подруге и провал какой-то странной, начавшейся игры с самым опасным существом во всей Академии. И теперь мне предстояло как-то в этой игре выжить.

Слезы я вытерла рукавом, подняла голову и посмотрела на Наталью с новым, решительным огоньком в глазах.

— Хорошо, — сказала я, и мой голос прозвучал твёрже, чем я ожидала. — Следующий бар выбираю я.

Наталья, которая уже приготовилась к продолжению скандала, застыла с открытым ртом. Затем ее губы медленно растянулись в широкой, одобрительной ухмылке.

— Ну вот, совсем другое дело! — воскликнула она, хлопая меня по плечу. — Наконец-то ты заговорила как взрослая девушка, а не как испуганный котенок. Ладно, договорились. Следующий бар — твой. Только, умоляю, пусть это будет что-то веселое. А то я умру от скуки в каком-нибудь «Уютном гнёздышке», где пьют чай с травами и обсуждают магическую ботанику.

— Не бойся, — я сама себе удивилась, но внутри появилась какая-то опора. Маленькая, но своя. — Скучно не будет. Но и «Перекрёстков» больше не будет. Поняла?

— Поняла, поняла, капитан, — Наталья подняла руки в шутливом жесте сдачи, но в ее глазах читалось уважение. — Значит, так. Забыли тот бар. Забыли того зазнайку-ректора. Впереди — новая вылазка. И на этот раз всё будет по-твоему.

Она повалилась на свою кровать, снова уткнувшись в журнал, но я видела, что она украдкой наблюдает за мной. И в ее взгляде было не только любопытство, но и доля той самой осторожности, которую, наконец, начала проявлять я.

Первый раунд этой странной войны я проиграла. Но игра только начиналась. И теперь у меня был свой план. И свой выбор.

— Кстати, пока ты беседовала с ректором, я списала расписание. Завтра у нас смежная пара потоковая у Андора: Основы обращения. - сказала невозмутимо Наташка, искоса глядя на меня и мою реакцию.

Я повернула голову, вытирая последние следы слёз. Новость была как ушат ледяной воды.

— Потоковая пара у... ректора? — переспросила я, и голос мой снова задрожал, но теперь от паники. — Основы обращения? Это что, как раз про... контроль над своей формой?

Наталья кивнула, и в её глазах снова заплясали знакомые чертики. Она, кажется, получала садистское удовольствие от моих мучений.

— Ну да, — подтвердила она с лёгкой ухмылкой. — Как раз для таких нестабильных, как ты. Будешь тренироваться. Прямо перед ним. Со всеми вытекающими... в прямом и переносном смысле, если не справишься.

От одной мысли о том, что мне придется превращаться, пытаться контролировать уши и хвост под его пристальным, насмешливым взглядом, мне стало дурно. После нашего разговора он наверняка будет следить за мной особенно пристально.

— Боги... — прошептала я, снова опускаясь на кровать. — Он же будет меня мучить. Нарочно.

— А потом основы сверхъестественной истории, — продолжила Наталья, с наслаждением загибая пальцы. — Там, кстати, целый блок про драконьи войны. Будешь слушать лекцию о подвигах его предков. Весело, да?

Я простонала, накрывшись подушкой.

— И только потом наша, факультетская, — закончила она, и в её голосе наконец прозвучала капля утешения. — Основы межрасовых взаимоотношений. Хоть что-то нейтральное. Хотя... — она задумалась, — учитывая, что на факультете у нас и демоны, и оборотни, и пара кицуне, и одна вампирша выдающаяся... тоже может быть весело.

Я лежала, глядя в потолок, и чувствовала, как мой первый учебный день превращается в настоящую полосу препятствий, где главным и самым страшным препятствием был он. Ректор. Андор Всеславский.

— Ладно, — выдохнула я, смиряясь с неизбежным. — Значит, завтра мне нужно быть готовой ко всему. И особенно — к его «основам обращения».