Пуля. Возвращение.

1

Вот такой неожиданный для меня поворот событий))) Видимо, ваше желание, посланное во вселенную, не позволило моим героям оставить мои мысли (и президенту писать не пришлось;)). Каждый вечер они пробирались в мою голову, вели диалоги, и не давали покоя, пока я не продолжила их историю. Как результат, получился короткий роман «Пуля. Возвращение». Который я выкладываю на ваш суд. Приятного вам прочтения!

1 глава

— Даня, ты понимаешь, в какое положение ты меня ставишь? — строго выговаривала Есения, ведя за руку нахмурившегося мальчишку. — Я, инспектор по делам несовершеннолетних, должна краснеть на ковре у директора, потому что мой собственный сын — главный нарушитель спокойствия!

Женщину аж трясло от возмущения. Сына она любила больше жизни, но воспитывала в строгости. Однако он всё равно умудрялся влипать в истории. И если в начале учебного года это были шалости и замечания в дневнике, то сегодня он разбил окно. И где? В учительской!

— Знаешь что, мой дорогой? День рождения в этом году отменяется, потому что мне придётся отдать эти деньги школе.

— Ну, мам...

— Молчи! — Есения была на взводе.

Проблем с деньгами не было. После рождения Дани ей прислали документы на открытый на её имя счёт в банке. И ежемесячно изначально кругленькая сумма пополнялась. Сначала хотелось психануть, включить гордость и сказать: «Мне от тебя ничего не надо!». Но, включив здравый смысл, Есения решила, что будет пользоваться этими деньгами при необходимости. А так — пусть лежат. Сын вырастет, ему нужно будет учиться или покупать жильё.

— И это только первый класс! — она не могла успокоиться. — Что будет потом? Я буду видеть тебя в участке чаще, чем дома?

— Я не хотел разбивать стекло, — мальчишка дёрнул руку, но вырваться не смог.

— А что ты хотел?

— Выиграть спор.

Есения остановилась, развернула к себе сына и присела, чтобы видеть его глаза. Каждый раз, глядя в них, она поражалась схожести Дани и его отца. Прикрыв на секунду глаза, чтобы прогнать непрошеный образ, она спокойно спросила:

— Какой спор?

— Канопатов сказал, что я мелкий и что не смогу бросить камень до третьего этажа.

Есения сжала пальцами переносицу. Сделала несколько глубоких вдохов.

— Канопатов, это который Егор из шестого класса? – Даня кивнул. – Милый, я бы очень хотела, чтобы ты не общался с Канопатовым.

— Я и не общался! Он сам ко мне подошёл и стал дразнить.

— В следующий раз скажи ему, что я его в обезьянник посажу.

— Ещё чего! — фыркнул Даня. — Буду я тобой прикрываться.

— И что, спор выиграл? — Есения сдалась. Она поняла, что Канопатов просто дразнил её сына назло ей.

— Нет, — мальчик опустил голову. — Чуть-чуть не долетел.

«Зато до второго этажа долетел», — подумала Есения, но промолчала.

— Спорили на что хоть? — устало спросила она.

— На деньги, — мальчик отвернулся.

— Сын, какие деньги?

— Все, что были у меня, — он поднял личико, и Есения поправила его криво надетую шапку.

— И много было? — её голос стал тихим и спокойным.

— Я копилку разбил. Хотел подарок тебе на день рождения купить, — глаза мальчишки наполнились слезами, и он шмыгнул носом.

До её дня рождения оставалось больше двух недель, и дома Даня то и дело как бы случайно спрашивал, что она хочет получить в подарок. Есения это замечала, но делала вид, что не понимает. А вчера... вчера она сказала. Увидела в магазине тонкий флисовый плед цвета морской волны. Он ей так понравился, уж очень напоминал цвет океана. Вот она возьми и ляпни об этом сыну.

— Мне очень жаль, — она стерла сбежавшую слезинку с его щеки. — Но я хочу, чтобы ты запомнил. Есть такие хулиганы, как Канопатов. Он злой и обиженный, на меня в том числе. Эти люди будут искать возможность сделать мне больно. Но так как они на самом деле слабые, они будут делать это через тебя. Дразнить, обижать, подстрекать... Я хочу, чтобы ты был умнее, мудрее их. Я знаю, как тяжело, когда тебя дразнят. Но сила — не в том, кто выше бросит камень, а в том, чтобы проигнорировать дурака. Понимаешь?

Мальчик кивнул и снова шмыгнул носом.

— Иди сюда, — Есения развела руки, и Даня нырнул в её объятия. — Всё будет хорошо. Пойдём домой.

Она разжала объятия и поднялась. Мальчик вложил свою руку в её ладонь, и они пошли дальше, даже не заметив, что всё это время за ними наблюдали.

Мужчина сидел за рулём и курил уже не первую сигарету. Его сердце билось так громко, что, казалось, было слышно на всю улицу. Он приехал к Есении и сыну, полный решимости вернуть их. Но сейчас боялся, как никогда в жизни. Боялся, что она его не примет.

Прошло почти восемь лет. В тот год, когда она исчезла, не вернувшись с островов, он велел её найти. Это оказалось несложно. Она вернулась в родной городок к родителям. «Уехала от меня. И правильно сделала», — убеждал он себя тогда. Его хватило на несколько месяцев, но потребность увидеть её стала сильнее. Ехать он не рискнул, но у него был Зотов. Тот отследил её номер, а затем подключился к камерам, и Олег увидел Есению на экране. Зотов вышел из кабинета, оставив босса наедине с монитором. А Даров, как псих, не мог отвести взгляд от женщины, сидевшей на лавочке с рукой на округлившемся животе.

2

2 глава

Дверь квартиры захлопнулась, и Есения прислонилась к ней спиной, как будто за ней гнался не человек (хотя конечно он не гнался), а целое прошлое. Тишина квартиры оглушила. Она прошла в спальню, машинально сняла пальто и упала на кровать, зарывшись лицом в подушку.

Внутри всё кричало. Тело помнило каждое его прикосновение, предательски отзываясь на него дрожью, которую она так старательно подавляла. А разум твердил одно: «Восемь лет. Восемь лет одиночества, страха, первых шагов сына, его болезней, его ночных кошмаров... Всё это время он где-то там, строил свою империю, а я здесь, одна».

Да, по дороге она загуглила, что из себя представляет «ДАРОВ-ГРУПП». Оказалось, это холдинг ключевыми активами которого были строительство и девелопмент ООО «Даров-строй» и логистика и транспорт ООО «Даров-транс». Вот так, из главаря опг он стал основателем целого холдинга. Крупнейшего в их регионе.

Она сжала в кулаке подвеску-пулю. «Всего лишь украшение». Как же слабо она врала. Это был её талисман, её проклятие и её утешение. С ним она прошла через роды, вцепившись в него в самые тяжёлые схватки. С ним она засыпала, когда тоска становилась невыносимой.

«Дай мне возможность увидеться с сыном».

Слёзы, которых она так стыдилась, наконец хлынули ручьём. Тихие, горькие, беззвучные. Она разревелась как девчонка — от усталости, от накопленной боли, от страха перед этим новым, свалившимся на неё выбором. Лишить сына отца? Или впустить в их идеальный, выстраданный мирок того, кто однажды уже принёс с собой хаос?

Она не знала правильного ответа. Она знала только, что её крепость, которую она так тщательно выстраивала все эти годы, дала трещину.

Звонок телефона вывел Есению из потока мыслей. Вытерев со щеки слезу, она нашла в сумке телефон. Звонил Даник.

— Да, сынок, — приняла она вызов.

— Мам, а ты где? Скоро вернёшься? Бабушка спрашивает, ты с нами кушать будешь? Тебя ждать? — сразу засыпал её вопросами.

— Я дома, сейчас переоденусь и поднимусь.

— Хорошо, мы тебя ждём, — мальчишка сбросил вызов.

Есения сняла форму, переоделась в домашний костюм и пошла умываться. Пришлось воспользоваться косметикой и скрыть покрасневший от слёз нос. Она закрыла квартиру и поднялась на два этажа выше, туда, где её ждал сын.

— Привет, дочь, — крикнула с кухни Светлана, мама Есении.

— Привет, — женщина прошла на кухню и села за стол, где уже сидел Даник. На столе стояло большое блюдо с конвертиками из блинчиков.

— Сейчас чай сделаю и будем кушать, — обернулась к ней Светлана и стала доставать из шкафа кружки.

— А кто был тот дядя? — Есения вздохнула, она и не надеялась, что Даник не спросит. Уж слишком он на его машину заглядывался. И пусть его интересовал не столько Олег, сколько машина, но заходил он всегда издалека.

— Знакомый, — хватая блинчик и откусывая, ответила Есения.

— Тачка у него классная, — мечтательно затянул он. — А что это за марка, ты знаешь? А он ещё приедет? Я смогу посидеть за рулём?

«Ну, что я и говорила», — подумала Есения.

— Может, ты сначала поешь? — спросила она сына, не зная, что отвечать на все его вопросы.

— Так я поел... — он сделал большие и, как ему казалось, честные глаза. — Так что, ты знаешь, что это за машина?

— Если честно, я даже не обратила на неё внимания.

— Жалко, — но тут он снова оживился. — А он ещё приедет? Спросишь?

— Если приедет, обязательно спрошу, — сказала она, чтобы он отстал. Ей и так было тяжело, и думать об Олеге сейчас совсем не хотелось. — Иди мультики посмотри, если поел, потом пойдём уроки делать.

Мальчишка, довольный, убежал в комнату, а перед Есенией появилась чашка с чаем, а место мальчика заняла Светлана.

— И что это за знакомый? — как бы невзначай уточнила она. — Я сверху не рассмотрела.

— Мам, давай хоть ты не будешь задавать мне вопросов.

— Ну, если бы ты сама хоть что-то рассказывала, я бы не задавала, — вздохнула она.

Есения закатила глаза.

— Я расскажу, но не сейчас...

К счастью, Светлана вопросов больше не задаёт. Поев, Есения забирает Даника, и они идут делать уроки. А перед сном мальчишка снова вспоминает о Дарове, точнее о его машине.

— Как думаешь, она сколько стоит? А какая у неё скорость? Интересно, а её пулей пробить можно? Или она бронированная? Вот бы на такой покататься...

— Даник, ты спать сегодня будешь? — отвечая на каждый его вопрос «не знаю», не выдержала потока вопросов Есения.

Мальчик вздохнул, обнял маму в очередной раз, пожелал ей спокойной ночи. Есения укрыла его одеялом, поцеловала светлую макушку и вышла из комнаты сына.

Она вернулась в спальню, надела ночнушку и забралась под одеяло. Сон не шёл. Поток мыслей не давал покоя. Его прикосновения, то, как он прижимал к себе, обняв за талию, как обожгло его прикосновение ключицы, пока он доставал цепочку. Его аромат, который, казалось, она до сих пор чувствует. Его глаза, что смотрели с прежним желанием. Всё это всплывало в памяти, будоражило и не давало покоя.

3

3 глава

— Ты знаешь, — сделав паузу, заговорила Есения, глядя куда-то вперёд, словно в этот момент погружаясь в свои мысли, — обычно дети хорошие для чужих, стараются быть послушными, правильными. Ну, там в саду, в школе, а дома отрываются — ведь с родными можно, они поймут, простят. Но Даник не такой. Он очень добрый и нежный именно дома. И невероятно любопытный, — Есения улыбнулась, — задаёт миллион вопросов, на большую часть которых я даже не могу ответить, — она даже хихикнула.

— Например, какие? — Олег в это время внимательно наблюдал за Есенией и ловил каждое её слово.

— Ну, вчера он спрашивал, что за марка у твоей машины? Пробивает ли её пуля? С какой скоростью она может ехать? — Есения снова усмехнулась. — Ещё он, как любой мальчишка, не может сидеть на месте. Ему всё время куда-то нужно двигаться, а в школе он — первый хулиган в классе, — она развела руками и взглянула на мужчину. — Хотя при этом учится хорошо. Оценки им ещё не ставят, но уже сейчас видно, что учёба ему даётся легко. Он любит шоколадное мороженое и терпеть не может изюм. Выковыривает его из булок или кексов. А в этом году на Новый год он потребовал себе настоящий лук со стрелами, как у Робин Гуда. Но, получив игрушечный, сказал, что у Деда Мороза больше ничего просить не будет. Потому что он всё равно не приносит нормальные подарки. — Есения снова рассмеялась, тихо, по-настоящему.

Говорить о сыне она могла бесконечно долго; ей всё казалось важным и неважным одновременно, и она честно не знала, что будет интересно Олегу.

— А ещё он бывает жутко упрямый, если чего-то по-настоящему хочет... — в этот момент она посмотрела прямо в глаза Олега.

Олег намёк понял и широко улыбнулся. Ему было приятно слышать, что в сыне есть черты его характера. Есения же смотрела на мужчину и думала о том, что он совсем не изменился, разве что стал выглядеть солиднее. В нём уже не было той небрежности, которую она помнила. Он был безупречен — от начищенных туфель до белоснежной сорочки под идеально сидящим костюмом. Он был богат и тогда. Сейчас она даже не могла представить масштабы его богатства, и это её пугало.

— Ты чего? — кажется, её мысли как-то отразились на лице.

— Нет, ничего, — Есения взглянула на часы. — Мне нужно успеть за сыном.

Даров завёл мотор, и машина плавно двинулась с места. Возле школы Есения поспешила покинуть салон автомобиля. А Даров остался стоять на месте и ждать, когда она выйдет из школы с Даниилом.

Его сердце ускорило бег, когда они появились на крыльце. Он вышел из машины и прислонился к ней в ожидании. Они его не видели, о чём-то оживлённо беседовали, глядя друг на друга. А потом его заметил сын. Олег выпрямился. Есения посмотрела на него недовольно. Мальчик стал дёргать её за руку, уговаривая подойти и спросить про машину. Она натянуто улыбнулась, но найти довод, чтобы отказать, не смогла.

Олег прикусил нижнюю губу, когда понял, что Есения с сыном идут к нему. Заволновался, кажется, даже ладони вспотели.

— Привет, — поздоровался Даник, подойдя ближе. На мужчину он взглянул мельком — всё его внимание было приковано к машине. — Очень крутая тачка! — выдохнул он, делая шаг к мощному чёрному кузову, но не решаясь потрогать. — Она твоя?

— Да, моя, — Олег кивнул, стараясь говорить спокойно, хотя сердце колотилось где-то в горле.

— А что это за марка? Я знаю, «Мерседес» и «БМВ», а эта какая?

— Это «Лексус LX 570». Надёжный и сильный, нравиться? — улыбнулся Олег, ловя боковым зрении взволнованный взгляд Есении.

— Вау! — Даник наконец дотронулся до прохладного металла. — А она быстрая?

— Очень. Может уехать от любой погони.

— А от полицейской? — мальчик округлил глаза.

— Особенно от полицейской, — понизив голос, с лёгкой ухмылкой сказал Олег.

— Олег! — строго предупредила Есения.

— Шучу, — тут же парировал он, но в его глазах читалось озорство. — Конечно, я всегда соблюдаю правила. А то твоя мама меня арестует. – Даник хихикнул.

— Мама не арестует, она вредными детьми занимается, — объяснил он, и тут же переключился на новую тему.

— А её пуля пробьёт? — он посмотрел на лобовое стекло.

— Нет. Стёкла здесь очень крепкие. Специальные.

— Правда? А если из пулемёта? — не унимался мальчик, его фантазия уже разыгралась.

— Даник, хватит, — мягко остановила его Есения.

— Но мааам, я же просто спрашиваю! А можно посмотреть, что у неё внутри? Пожалуйста! Ну пожааалуйста! — он уже подпрыгивал на месте от нетерпения, переведя умоляющий взгляд с матери на Олега.

Олег снова посмотрел на Есению — вопросительно, терпеливо.

— Ну что, начальник, разрешаешь? — тихо спросил он у Есении, давая ей последнее слово.