Путь Дракона - шаг 1. Планета Гончих

Часть 1. Небесный Дракон. Глава 1. Завтра с неба прилетит

На приборной панели межзвёздного шаттла давно горел сигнал «Рекомендуется эвакуация». Рой уже не обращал на него внимания и следил только за точкой, висящей крошкой печенья посреди иллюминатора. Единственная планета класса О-Ж в этом секторе Галактики, то есть с кислородной атмосферой и жизнью. Подкласс цивилизации П-А, означающий патриархат и автократию, не вдохновлял, но выбирать не приходилось, да и хоть какое разумное общество лучше, чем никакого. Дотянуть бы.

Зря он поторопился и решил лететь сам. Фелисы, конечно, милашки, но такие безалаберные! Через пару часов пути выяснилось, что настроенная траектория ведёт не к родному созвездию Дракона, а в малонаселённое созвездие Рыси. Рой связался с центром управления фелисов, и сразу услышал от их главного инженера: «У меня же лапки!» – любимая отговорка этих разумных кошек на все случаи жизни. Впрочем, ему честно попытались помочь, но связь быстро прервалась. Рой успел разобрать лишь «кажется, мы что-то урон…».

Небольшая планета Дзета, вращающаяся вокруг Йоты созвездия Гончих Псов, приблизилась и теперь напоминала тусклую серо-зелёную жемчужину, какие добывают в болотах Альфарда. Рой поискал в бортовом справочнике информацию, сведения оказались скудными:

«...ось планеты наклонена на тридцать один градус. На большинстве территорий наблюдается выраженная смена времён года. Один материк, 74% площади занимают леса. Животный мир не отличается разнообразием. Крупных хищников нет. Коренная разумная раса – харры (самоназвание)...»

На экране возник прямоходящий короткошёрстный пёс со слегка приплюснутой мордой, в серой безрукавке из грубой плотной ткани и свободных штанах камуфляжной окраски. На ногах сандалии, на шее чёрное ожерелье. Подпись гласила: «типичный крестьянин центрального региона». Рой кликнул «дальше».

«...Три крупных города. Столица Бателбург расположена почти в центре материка на одиннадцати градусах южной широты. Высокие широты мало населены из-за сложного климата…»

Заканчивалась статья фразой: «Планета в целом безопасна, если приземляться в ненаселенных районах». Роя это не устраивало, он не собирался выживать один в незнакомых лесах, а надеялся наладить контакт с жителями и с их помощью починить шаттл или переждать, пока кто-нибудь поймает сигнал бедствия. По текущим расчётам приземлиться получится как раз недалеко от столицы.

Эфир молчал, на запросы экстренной посадки не отвечали, хотя Рой перебрал все допустимые межзвёздными соглашениями частоты. То ли на Дзете нет космодрома, то ли используют другие протоколы связи.

Рой задал поиск ровной площадки для приземления в стороне от любых строений и скопления теплокровных существ, но тут взвыл сигнал тревоги.

* * *

На закате в десятке километров к северо-западу от Бателбурга на вершине пологого песчаного холма, окружённого лесом, стоял Бучнопом, Верховный Жрец ордена Свидетелей Пришествия Небесного Дракона, и торжественно вещал, что ему ночью было видение: эра процветания уже не за лесами, Дракон появится совсем скоро, покарает грешников, воздаст должное праведникам и воцарится всеобщее благоденствие. Окружавшая жреца паства затаив дыхание внимала каждому слову, изредка украдкой почёсываясь от блох. Неприятные насекомые всегда водились в расположенном неподалёку доме призрения, чья ярко-оранжевая крыша лихорадочными пятнами просвечивала сквозь поредевшую бурую листву осеннего леса.

– Да придёт Дракон! – воздел руки к небу Бучнопом, завершая проповедь традиционным призывом.

– Да придёт Дракон! – нестройно, но с воодушевлением откликнулась паства.

Раздался низкий гул, переходящий в свист. С неба за лес падало огромное, объятое пламенем яйцо и, не долетев до земли, взорвалось. Слушатели в ужасе бросились врассыпную, и лишь Верховный Жрец, не отрываясь, смотрел на столб дыма, поднимающийся из-за леса, и бормотал: «Неужели?»

* * *

За плотным серым занавесом, отделяющим парадную часть тронного зала от приватной, в любимом слегка продавленном кресле полулежал Главный Харр Его Супербие Вайтинагри Первый, единовластный правитель планеты Дзета. В неприёмное послеобеденное время зал пустовал, а Вайтинагри с верным секретарём отдыхали, так сказать, за кулисами.

Сейчас Главный Харр в очередной раз жаловался, а секретарь, как всегда, сочувственно кивал.

– …и чего им не хватает? Порядок на всей планете поддерживаю? Поддерживаю. Население довольно? Довольно. Причём все единогласно от текущей политики в восторге, кроме пары-тройки процентов, но ничего, но я до них ещё доберусь, давно пора расширить добычу адамантия. Даже Совет собрал, целая дюжина бездельников каждый месяц зевает пару часов. Нет, им мало, подавай всеобщие выборы. Несусветная глупость! Разве можно позволить каждой кухарке решать, кто достоин править, а кто нет?

– Ни в коем случае нельзя, Ваше Супербие!

– Я же просил наедине без официоза.

– Простите, дядюшка Вайти. Привычка.

Вайтинагри вскочил и резко отдёрнул занавес. В зале по-прежнему было пусто. Неудивительно, ужасно скрипучие полы не позволяли и шага сделать незаметно, а зеркальные стены вкупе с полным отсутствием мебели, за исключением трона, не давали ни одного шанса спрятаться.

Правитель отпустил занавес и вздохнул.

– Дурная у меня привычка, да? Шалят нервы... Сок сережаньки опять попить что ли? Как думаешь, Жокдру?

Секретарь пожал плечами, всем видом показывая, что бывают привычки и похуже, а здоровье у правителя и без врачей такое, что дай Сириус каждому.

– Возможно, достаточно выспаться. Но какой тут сон, когда эти су…

– Дядюшка!

– Что? А, подловил, держи пятак. Но как не ругаться, когда эти... Эти... Давай я тебе сразу золотой отдам и скажу всё, что про них думаю?

– Нет.

– Эх, Жокдру, так ты никогда не разбогатеешь.

– Да зачем мне богатство?

– Тоже верно. Твоё главное богатство здесь и это я.

Вайтинагри залился лающим смехом, но резко осёкся и снова кинулся к занавесу. Убедившись, что в зале по-прежнему никого нет, правитель раздражённо поплотнее задёрнул полотно и рухнул в глубокое кресло.

Глава 2. Чай пили, чашки били

Вайтинагри дремал в любимом кресле за троном. Секретарь торопился подбить дела, требующие максимального внимания, до момента, когда правитель проснётся и начнёт отвлекать разговорами. В зале стояла тишина.

Ужасный скрип двери заставил обоих подскочить. Вайтинагри весь подобрался, будто и не засыпал. Жокдру округлил глаза: никто не смел входить в это время. Либо случилось что-то настолько безотлагательное, что один из советников рискнул потревожить правителя. Либо…

– Трепещи, чудовище, настал час поплатиться за все преступления! – провозгласил надтреснутый голос с лёгкими истеричными нотками. – Небесный Дракон сошёл и воздаст тебе по заслугам!

– Бучнопом?! Это переходит все границы, – проворчал Вайтинагри и чуть откинулся в кресле, но тут же снова выпрямился. Жреца не должны были пускать не то что в тронный зал, а вообще в замок.

– Здесь же никого нет, – раздался незнакомый голос, довольно низкий, но приятный. Осторожный стон-распев досок подсказал, что нежданный гость сделал пару нерешительных шагов от двери вглубь зала и остановился. Правитель и секретарь дружно глубоко втянули воздух и переглянулись: в замок проник чужак, совершенно незнакомый и даже… не харр.

Вайтинагри бесшумно скользнул к краю занавеса и выглянул в щель. В дверях стоял Верховный Жрец, а впереди… Правитель на секунду крепко зажмурился, но когда открыл глаза – дракон никуда не исчез.

– Этот пёс паршивый просто прячется, – заявил меж тем Бучнопом. – Выходи, трус, тебе не сбежать от судьбы!

Вайтинагри коротко взглянул на секретаря. Жокдру вздрогнул и растерялся. В следующую секунду он вскочил с отчаянной решимостью в глазах, но правитель сделал знак оставаться на месте, и побледневший секретарь замер.

Вайтинагри неторопливо появился из-за занавеса с невозмутимым царственным видом.

– Нарушать полуденный отдых правителя – непростительная дерзость, а за дерзость полагается смертная казнь, – небрежно, почти под нос заметил он, но так, чтобы это прекрасно слышали у дверей.

Бучнопом торжествующе направил на Вайтинагри посох, словно магический жезл.

– Вот величайший грешник нашей планеты! Сожги его!

Дракон покосился на жреца, потом перевёл взгляд на Главного Харра. Странный взгляд, такой не ожидаешь от Небесного, никакого проникновения в мысли или величавости, лишь настороженность и любопытство. Дракон медленно расправил крылья. В жёлтых глазах с вертикальными зрачками скользнула… нерешительность? Правитель мгновенно сориентировался.

– Уберите этого хама, – велел он охранникам, испуганно-растерянно переминавшимся в коридоре. – Я поговорю с Небесным Драконом наедине.

Охрана моментально утянула запротестовавшего жреца и с явным облегчением захлопнула дверь.

Вайтинагри тем временем внимательно рассматривал посетителя. Прямоходящий стройный ящер, на голову с небольшим выше среднего харра, серо-зелёная чешуя с лёгкими розовыми отблесками на шее. Удлинённые руки с гибкими пальцами и острыми когтями, жилистые выносливые ноги, скромные кожистые крылья. Без одежды, если не считать шорты до середины бедра, собранные из овальных жёстких на вид матовых пластин болотно-зелёного цвета, почти сливающихся с чешуёй. Словом, пришелец выглядел гораздо ближе к обычному драконианцу – современной разумной расе из созвездия Дракона – чем к существу из мифов.

– Не возражаете, если я займу подобающее место? – Вайтинагри кивнул на трон.

– Пожалуйста, – несколько растерянно отозвался пришелец, сложил крылья и они полностью спрятались за спиной. Теперь посетитель анфас ещё меньше напоминал дракона.

Правитель неторопливо прошёл по подиуму, устланному мягким ковром, и опустился на трон.

– Приношу извинения, что встретил вас не в парадных одеждах, я не ожидал визитов, – заметил Вайтинагри, чуть оправил полы пушистого светло-серого кардигана с серебряными вышитыми монограммами и смахнул невидимую пылинку со свободных штанов.

– Ничего страшного, – дракон покосился на закрытые двери и поспешно добавил: – Может, я тогда зайду в другой раз?

– Нет, что вы, не стоит откладывать. Чем обязан? Да вы подойдите, зачем кричать через весь зал.

Дракон ещё раз покосился на двери и шагнул вперёд. Ужасный скрип досок пришельца смутил и он решил подлететь, часто помахивая крылышками и держась почти вертикально словно огромный колибри. Шагов за пять до ступенек, ведущих к трону, гость аккуратно приземлился. Вайтинагри отметил по себя, что чешуя и крылья натуральные, не подделка, и дракон вполне настоящий. Но Небесный ли?

– Так чем обязан? – прохладно-вежливо повторил правитель, не решивший, как лучше обращаться к пришельцу. Гость выдержал паузу и неторопливо начал:

– Я прилетел издалека с важной миссией…

– Убить меня? – уточнил Вайтинагри светским тоном, чем вверг собеседника в замешательство.

– Кхм… Эээ… Нет, вернуть вашу душу на путь света и истинных ценностей.

– На это Бучнопом надоумил?

– Н-нет, он настаивал на немедленных карах, но я полагаю, что каждому нужно давать шанс на исправление.

– Жрец рассказал вам легенду и заморочил голову, но мне кажется, что про Небесного Дракона вы до этого не слышали. Ведь так? – пошёл ва-банк правитель.

– Да, – легко и с явным облегчением признал дракон.

– Тогда, может, продолжим разговор за чашечкой чая? – тон сменился с прохладно-придворного на добродушный. – Надоел официоз, а ты прибыл издалека и этой ерундой не заражён. У меня как раз новые печеньки есть.

Не дожидаясь ответа, Вайтинагри соскочил с трона и направился за занавес. Пришелец поколебался, но поднялся по ступенькам и осторожно сунул голову в приватную часть.

– Заходи-заходи, здесь никаких засад. Сюда, кроме меня и Жокдру, вообще никто не заглядывает.

Вайтинагри копался в глубине у буфета, совершенно не беспокоясь о том, что стоит спиной к незнакомцу. Секретарь казалось, настолько погрузился в работу, что никого не замечал. Дракон шагнул внутрь и остановился около вмурованного в стену металлического шкафа, чуть пригнув голову. Потолок здесь был гораздо ниже, чем в зале, хотя высоты хватало, чтобы пришелец встал во весь рост.

Глава 3. Он сердит на нас, беда

Уже на подходе к комнате допросов Вайтинагри услышал, как Верховный Жрец яростно проповедует тюремщикам, что пора прислушаться к зову сердца, встать на сторону добра и победить чудовище сначала внутри себя, а потом…

– Опять вы, Ваше Верховенство, перепутали тюрьму и кафедру, – иронично перебил его Вайтинагри.

Появление правителя нисколько не смутило сидящего в кандалах на стуле для пыток Бучнопома.

– Я буду нести свет истины везде и всегда, покуда дышу! – высокопарно заявил он.

– Последнее легко исправить.

– Тебе не задушить мою проповедь, чудовище! – сверкнул глазами жрец.

Вайтинагри кивнул охранникам, они тут же вышли и плотно закрыли за собой дверь. Правитель присел на край стола в паре шагов от пленника.

– Не ожидал, что ты так быстро забудешь нашу последнюю встречу.

– Наоборот, я слишком хорошо её помню, – негромким нормальным голосом отозвался жрец.

– Ты так долго притворялся сумасшедшим, что совсем ума лишился? Зачем дракона притащил? Обещал же оставить самодеятельность!

– На случай настоящего дракона уговора не было, – ухмыльнулся Бучнопом.

Вайтинагри нахмурился и задумчиво переложил на столе какую-то железку угрожающего вида. Жрец равнодушно проследил за движением.

– Где ты откопал дракона?

– Он сам с неба свалился. В лесу, неподалёку от Главного дома призрения.

– Это ведь случилось позавчера? Быстро ты его охмурил, но плохо. Легенду он не стал поддерживать, сразу раскололся. Прошлая подделка убедительнее была. Теряешь хватку.

– Так тут настоящий дракон, они те ещё упрямцы. Ты бы тоже не справился. Особенно без средств внушения, – иронично кивнул жрец на стол с орудиями пыток.

– На такого дурачка мне бы и слов хватило.

– Да неужели? – хитро прищурился Бучнопом.

– Стоп, – поморщился Вайтинагри. – Пора запомнить, что на слабо́ я не ведусь. И не пытайся заговорить мне зубы. Рассказывай, что успел про дракона узнать.

– Да особо ничего. Зелёный во всех смыслах, летает не очень уверенно, не по-драконьи. Зачем-то болтает, что мотался по космосу и к нам попал случайно.

– Это я от него уже слышал. Лучше скажи, ты думаешь, он правда Небесный?

– Пёс его знает. Сам говорит, что нет, но уж очень совпадает место, время и способ его появления с легендами. «В закатный час сошёл Дракон, весь пламенем объят, когда холмистые леса теряли свой наряд», – процитировал жрец.

– «И лишь один не убежал, он был душою чист», – пробормотал правитель другую строчку. – Это ты, что ли? Тоже мне праведник нашёлся. Да и дракон твой не похож на Небесного.

– Это он на первый взгляд не по-драконьи добрый, но чувствую, что способен удивить. Проверять времени не было, могли твои ищейки добраться, поэтому я рискнул идти напрямую сюда, вдруг это шанс.

– Прибить бы тебя за такое.

– Ты можешь убить меня, чудовище, но дело моё будет жить! – громогласно провозгласил Бучнопом «жреческим» голосом. Правитель чуть не подпрыгнул.

– Цербер тебя задери, зачем так орать!

– Должны же за дверью знать, что я не сломлен, – невинно ответил жрец. – Кхе, в горле пересохло, дай попить.

– Знаю я твоё «попить», мне отсюда сразу к министрам, некогда переодеваться.

– Так даже лучше! – загорелись глаза у жреца, желавшего, чтобы все узнали, как он дерзко плеснул водой в «мучителя».

– Бупа! – рявкнул Вайтинагри.

– Что? Мне же надо поддерживать репутацию.

– А мне сегодня слишком хочется тебя убить за выходку с драконом, так что лучше не провоцируй. Или ты мучеником надумал стать?

– Нет, в моём возрасте поздно, здоровье не то, – негромко и без тени иронии ответил жрец после паузы, уставившись в угол.

Правитель помолчал, разглядывая стол.

– Ладно. Посиди в карцере, подумай над своим поведением.

– В карцере? Я надеялся на мою любимую камеру.

– Я туда дракона определил. Подраконю и проверю, насколько он укрощаем. Или хочешь разделить с ним заточение?

– Нет, – быстро сказал жрец, – в карцер так в карцер.

Вайтинагри насторожился.

– Ты что, его боишься?

– Нет, – но Бучнопом отвёл взгляд.

Правитель подскочил к нему и схватил за плечи.

– Смотри мне в глаза! Что ты такого узнал про дракона, что не хочешь с ним наедине оставаться?

– А вот этого я тебе не скажу даже под пытками, – очень тихо и серьёзно ответил жрец.

* * *

Обстановка в «любимой» камере жреца оказалась вполне заурядной тюремной. Железная койка. Тонкий, свалявшийся матрас. Рыхлая, символическая подушка. У стены к полу прикручен деревянный табурет. Серые оштукатуренные стены, нависающий потолок: стоя рукой достанешь. В углу аскетичный санузел. Узкое окно с решёткой под самым потолком. Тусклый светильник над массивной дверью. Примерно такой Рой местную тюрьму и представлял.

Драконианец сел на койку, она протяжно скрипнула. Интересно, когда тут кормят – и кормят ли.

Его мысли будто прочитали. Дверь распахнулась и тут же захлопнулась, Рой не увидел, кто был снаружи. В камере появился низенький столик на колёсиках. На нём стояли три железные миски и кружка.

Рой притянул столик и изучил блюда. Отсутствие чего-либо похожего на мясо позвоночных скорее обрадовало: драконианцы не придерживались вегетарианства, но старались не употреблять в пищу животных с развитым мозгом, а на чужой планете не угадаешь, кем раньше была котлета.

Суп оказался неплохим, в нём плавали полусырые моллюски – почти деликатес. К безвкусной каше из неизвестного злака Рой едва притронулся, зато овощное рагу с пряными нотками умял подчистую. Еле сладкий, чуть терпкий компот напомнил сок оранжевики.

Покончив с едой, драконианец отодвинул столик к стене. Вскоре дверь опять стремительно распахнулась и захлопнулась. Вместо тарелок перед Роем появился большой, тяжёлый том. На чёрной обложке на космосперанто было выведено золотом «Уголовный кодекс», а ниже, помельче «Чти!»

Глава 4. Он искал себе работу

Ночь в карцере тянулась бесконечно. Здесь было бы тесно и харру, а высокий драконианец даже по диагонали не смог вытянуться во весь рост. Стоять же получалось лишь пригнув голову и упираясь затылком в шершавый потолок. Дверь в этот раз тщательно заперли.

Рано утром Роя отвели в душевые. Во вчерашней комнате его уже ждал тёмно-серый костюм с дурацкими голубыми кружавчиками, напиханными в самых неожиданных местах. Зато для крыльев на спинке предусмотрели прорези. Портной уверял, что всё по последней моде, и Рой, косясь на молчаливых охранников, кое-как натянул непривычную и стесняющую движения одежду.

Конвоиры накинули драконианцу на голову чёрный мешок и вывели на улицу. В бодрящем утреннем воздухе стоял запах сырости и прелых опавших листьев. Путь занял всего несколько минут и вскоре охранники остановились. Раздался лёгкий скрип, зашуршала бумага.

– Украшение по высшему разряду, – пробормотал незнакомый голос, такой же густой, как прилетевший вместе с ним привкус металла. – Давненько не получал таких заказов. Давайте его внутрь и ждите здесь, а то у меня тесно.

Роя подтолкнули вперёд и сдёрнули мешок. Вокруг плотно стояли стеллажи с металлическими заготовками. Драконианца внимательно разглядывал высокий, тощий и жилистый харр, что составляло контраст с голосом. Видимо, это и был Мажед. Он велел покрутить головой и довольно заявил:

– Хоть и дракон, а классика ляжет как влитая. Жди, – он кивнул на скамейку у стены и ушёл вглубь цеха, где вскоре завизжал какой-то механизм.

Рой неохотно сел, он догадался, о каком «украшении» шла речь. То, что их здесь носили все охранники и даже начальник тюрьмы, мало утешало. Но дело оказалось даже хуже: когда Мажед принёс две половинки ошейника, выяснилось, что он их собирается запаивать прямо на шее.

– А снимать как? – хмуро спросил драконианец.

– Кто ж такой ошейник снимает? – удивился Мажед. – Если приспичит, распилим, но дарованный правителем обычно до конца жизни носят. Садись сюда, – он указал на странную деревянную конструкцию. – Не бойся, подложу кожух, даже не заметишь. Ну? Долго я буду ждать? Послушай, у меня есть фиксаторы, но зачем заставлять ребят с тобой возиться.

Закончив, Мажед подтащил клиента к овальному зеркалу рядом с дверью.

– Смотри, какая красота!

Рой кисло уставился на отражение. Ошейник из матового серебристого металла сидел свободно, не мешая движениям, искусно выполненные соединительные швы не бросались в глаза. На внешней стороне выгравированы группы завитушек, внутри проложена мягкая кожа.

– Нравится? – Мажед явно гордился своей работой.

– Кандалов не хватает, – буркнул Рой.

Кузнец внезапно просиял.

– Приятно встретить ценителя! Жаль, кандалы не просили, но если уговоришь Его Супербие, сделаю в лучшем виде! Заказов сейчас немного, а семью кормить надо. И задачка интересная, нестандартная – он оценивающе, профессионально взглянул на более тонкие и длинные, чем у харров, запястья драконианца. Рой быстро спрятал руки за спину.

Снова мешок, конвой, улица, помещение, двери, двери, двери, лестница, двери. Ужасный скрип под ногами. Роя усадили на что-то мягкое, гладкое и очень низкое.

Довольно долго ничего не происходило, лишь охранники сопели над ухом и не давали ни встать, ни посмотреть, что вокруг.

Наконец заскрипел паркет. Мешок сняли.

Рой чуть прищурился от света и огляделся. Он сидел слева и чуть впереди трона на толстой квадратной подушке, обтянутой голубым шёлком.

У ступенек стоял Вайтинагри в чёрном костюме, густо усыпанном кружевами, тоже чёрными. С плеч струилась длинная тёмно-красная мантия, подбитая по подолу белым мехом. Чуть позади маячил секретарь в обычной одежде.

Правитель с довольным видом рассматривал композицию.

– Красивый у меня дракон, правда, Жокдру?

– Ничего, только мелковат и тощий.

– Скажем, что это изящная комнатная порода.

– Какая я вам порода! – возмутился Рой. – Я не дракон и не комнатный.

– Цыц. Приём начнётся через полчаса. От тебя сегодня ничего не жду, просто сиди молча. И прими позу поизящнее.

– Прямо здесь сидеть при всех? На полу? В ошейнике и кружавчиках?!

– Это дорогие кружева, – серьёзно сказал Вайтинагри. – Мало кто может себе позволить такие даже на свой костюм, не говоря уж о питомце. Герцог Дорморский умер бы от зависти, жаль, сегодня не приедет.

– Погодите, это вы меня питомцем назвали? Вы не имеете права! Согласно Межзвёздной декларации, существ с индексом разума выше двадцати семи нельзя держать как домашних питомцев!

– А у тебя больше что ли? Разумное существо давно бы сообразило, что лучше не возражать. Посмеешь буянить – вколем успокоительное, будешь сидеть болванчиком и слюни пускать.

От такой перспективы Рой побелел, умолк и всё оставшееся до приёма время занимался дыханием Кон-Дра, чтобы обрести внутреннее равновесие.

Вскоре в тронном зале появилась охрана и распорядители. За ними потянулись министры, чиновники и дворяне с сыновьями. Все они беззастенчиво таращились на Роя, и он быстро стал изумрудно-зелёным и мечтал только оказаться подальше.

Начался приём. Нескончаемым потоком пошли отцы, поющие дифирамбы своим оболтусам. Чаяния родителей не отличались разнообразием: все стремились устроить чад либо на военную службу, либо в сферу финансов.

Через полчаса Рой заёрзал, но взгляд правителя пригвоздил к месту. Драконианец тоскливо посмотрел на очередь, вспомнил разговор и, чтобы развлечься, стал фантазировать, куда бы он отправил очередного «подающего надежды».

В половине случаев не требовалось быть физиономистом, чтобы понять, что кандидатов лучше отправить туда, где большого ума не надо: маршировать или улицы мести, благо здесь было что-то связанное с благоустройством. Вторая половина уже давала повод подумать, мысленно то соглашаясь, то споря с правителем.

Когда Вайтинагри предложил отправить одного нескладного юношу в Министерство поддержания традиций (каких только министерств они не навыдумывали!), Рой случайно вслух пробормотал: «зря». К счастью, кандидат с папашей не услышали, но от правителя это не ускользнуло. Вайтинагри моментально подтянул к себе Роя. Тот зажмурился, ожидая взбучку, но правитель выдохнул над ухом: «А куда?» Драконианец растерялся, но после нетерпеливого «ну?» буркнул первое, что пришло в голову: «Лес валить». Вайтинагри откинулся на троне, подумал – и определил юношу в Министерство охоты в лесных угодьях. Рой опять позеленел от мысли, что он, возможно, испортил карьеру незнакомому юноше, и до конца приёма не издал больше ни звука.

Глава 5. Тут раздался страшный звон

Жокдру возвращение Роя проигнорировал и до вечера трудился над делами.

Перед сном заглянул Вайтинагри, перебросился парой фраз с секретарём и кивнул Рою:

– Дожить до утра.

– И вам, – буркнул драконианец, пожелание его насторожило.

Жокдру проводил правителя, вернулся и так нехорошо посмотрел на драконианца, что Рой попрощался с шансами дожить до утра и тихо сказал:

– Если у вас учитывается последнее желание, я хотел бы, чтобы после смерти мой прах развеяли над рекой на рассвете.

Секретарь удивился, неожиданно потрогал лоб драконианца, нахмурился и ушёл. Вскоре он вернулся с доктором и тот, не задавая вопросов, принялся слушать, щупать и простукивать растерявшегося Роя.

– Что же, диагноз ясен, – наконец поднялся Патонейр. – Omnino sanus.

– Это заразно? – испугался секретарь.

– К сожалению, нет. Он абсолютно здоров и всех нас переживёт. Зачем вы меня дёргали на ночь глядя?

– Да он холодный, будто остывать начал, – виновато забормотал Жокдру. – И завещание объявил. И вид был такой, словно впрямь собирался помирать.

– У драконианцев нормальная температура на семь градусов ниже, чем у нас. Когда потеплеет, тогда приходите. А вид – пусть отоспится.

Патонейр захлопнул чемоданчик и ушёл, недовольно скрипя паркетом.

– Ах ты ледяное земноводное! – сердито сказал Жокдру.

– Пресмыкающееся, – поправил Рой, – если смотреть по классификации Чуккеля, но сейчас она признана устаревшей и...

– Лучше бы ты пресмыкался, а не симулировал, – перебил секретарь.

– Когда я симулировал?

– А кто про прах над рекой говорил?

Они уставились друг на друга. Раздался неслышный звон столкновения с невидимым культурным барьером. Харры не любили признаваться в недомоганиях, а когда становилось совсем худо, сразу оставляли близким распоряжения о похоронах. В прежние времена часто этим и заканчивалось, но с развитием медицины после таких слов родственники стали приглашать докторов, а не гробовщиков. Со временем объявление завещаний превратилось в эвфемизм, поскольку самому обращаться к врачу всё ещё считалось непростительной слабостью, а когда кто-то другой вызывает к «умирающему» – так это его инициатива. Граница «приличного» для завещания недомогания тоже заметно снизилась, но то, что можно перенести на ногах, по-прежнему старались перетерпеть, жертвуя здоровьем в угоду традиций.

Позже Рой узнал, что «дожить до утра» здесь синоним «спокойной ночи» и не несёт скрытого смысла.

Та же ночь спокойной не была. Жокдру начал ворчать, что нет никакого покоя от дракона ни днём, ни ночью – и это перетекло в бесконечно длинную жалобу о том, что всякие небесные твари вместо того, чтобы запомнить правила и не вякать, норовят всё испортить, требуют особого отношения, будто в государстве других забот нет, а сами ничего полезного не делают, только прохлаждаются в тюрьме и объедаются за казённый счёт. Честные же и преданные труженики, работающие без выходных, должны подстраиваться, жертвовать крохами свободного времени и печенек, водить за ручку и плясать для бессовестных пришельцев каникани. Как выглядит каникани, Рой не знал, но из контекста решил, что это сложный танец, после которого устаёшь как собака.

Тем временем секретарь незаметно перескочил на тупое дворянство, которое не может в приглашении из двух строк найти дату приёма и по пять раз переспрашивает, а следом на неурожай корнеплодов и то, что кто-то ворует прищепки для белья. Обалдевший от всей этой информации Рой влез в паузу и предложил лучше его бить, но секретарь настроился делать больно по-другому. Жокдру ещё на четверть часа разразился монологом о том, что его все считают суровым и безжалостным бойцом, но у него есть принципы, и он, может, мечтал стихи писать, а не быть мальчиком для битья (имея в виду «тем, кто бьёт», но семантическая точность его уже не интересовала), или выть ночью на луну. Насколько последнее считается романтичным или имеет переносное значение, Рой так и не понял.

Впрочем, заявленная трепетность натуры не помешала наконец-то выдохшемуся секретарю закончить свою неуместную исповедь обещанием однажды загрызть дракона в честном бою, а также спустить шкуру безо всякого боя, если тот кому-нибудь разболтает услышанное.

Наконец Жокдру ушёл, продолжая бормотать под нос.

Появилась охрана и повела Роя в западную башню, где ему выделили комнату на самом верху, куда был доступ только на лифте. В просторном помещении с высоким сводчатым потолком и широким окном стояла кровать, стол для письма или рисования, круглый обеденный столик с двумя креслами. Была даже отдельная ванная комната. По сравнению с тюрьмой – царские покои. Но Рой не оценил роскоши, даже в недорогих гостиницах он видел условия и получше.

Оставшись наконец один, драконианец немного подумал о корнеплодах, как о самой нейтральной из всей информации, что на него свалилась за день, но на краю сознания назойливой мухой билось ощущение, что он упустил что-то важное. Наконец Роя осенило. Доктор! Доктор назвал Роя не драконом, а драконианцем, и знал их обычную температуру тела. Неужели здесь поддерживают контакты с его родным созвездием? Может, получится связаться со своими и его отсюда вытащат?..

* * *

Наутро драконианец сидел за столом у окна, забранного решёткой из крупных ромбов, смотрел на косые потоки дождя и черкал карандашом по бумаге. В корзине для мусора валялось несколько смятых листов.

Звякнул лифт на площадке. Рой скомкал рисунок и бросил под стол. Ему захотелось, чтобы это оказался кто угодно, только не правитель, но уже по звуку поворота ключа в замке стало понятно, что пришёл хозяин.

– Выспался? – с порога поинтересовался Вайтинагри.

Рой поднялся навстречу и склонил голову так, что это можно было трактовать и как ответ «да», и как приветствие.

Правитель взглянул на чистую бумагу на столе, вытащил из корзины и расправил скомканный лист. На бумаге был набросок пейзажа, открывающегося со смотровой площадки, где Рой любил встречать закаты в последний год обучения в колледже.

Глава 6. Помада и духи, ленты, кружева

На третий день заточения в башне Рой был в ванной комнате, когда услышал лифт. Видеть Вайтинагри с наверняка очередными плохими новостями не хотелось, и драконианец подумал, не запереться ли в уборной, но услышал незнакомые лёгкие шаги, и высунулся. Дверь скрипнула и раздался слабый «Ой».

У кровати стояла молодая харра и прижимала к груди стопку чистого белья. Раньше в башне уборку делали в отсутствие Роя и он ни разу не видел, кто этим занимался. Девушка чуть испуганно смотрела на драконианца глазами цвета горячего шоколада. Рой замер.

– Извините, господин Ортус, я не знала, что вы здесь, – голос незнакомки оказался довольно низким, но мягким и певучим.

– Нет-нет, не извиняйтесь, если мешаю, я могу выйти, – глупо ляпнул драконианец.

– Что вы, вы мне не мешаете. Я… я давно мечтала вас увидеть. – Она застенчиво покрутила рыжий завиток, выбившийся из-под белого чепчика.

Рой вздохнул и вышел в комнату, разумеется, здесь все хотят поглазеть на неведомую зверюшку.

– Дракон – мечты сбываются, – буркнул он, но девушка не стала его разглядывать, а продолжала смотреть в глаза, и это смущало, но не как беззастенчивое любопытство придворных, а по-новому, непривычно.

– Вас все боятся, а мне кажется, вы добрый, – бесхитростно сказала она и спохватилась. – Простите, я болтаю глупости.

Она поспешно отвернулась к кровати и принялась стаскивать наволочку с подушки.

Рой подошёл к кровати с другой стороны и взялся за одеяло, девушка удивилась, но ничего не сказала. Вдвоём они быстро заменили постельное бельё.

– Вы всегда здесь убираете? – спросил Рой.

– Нет, первый раз.

– Как вас зовут?

– Лала, – почти по слогам ответила девушка.

– А меня Рой.

– Вас же все называют господином Ортусом.

– Моё настоящее имя Рой, а Ортус это… творческий псевдоним. У вас красивое имя, Лала.

– Его мама придумала, она любила петь, вот и имя мне дала музыкальное. А мне нравится имя Рой, зачем вы его скрываете?

– Я не скрываю, но вашего правителя оно не устраивает.

Лала спохватилась, что у неё много дел, проворно сгребла бельё в кучу и убежала. Рой не успел спросить, придёт ли она ещё. Драконианец мысленно обругал сначала себя, потом Вайтинагри за то, что одно упоминание правителя всё портит.

* * *

Лала снова пришла через день, от неё вкусно пахло летним цветущим лугом. Девушка держала метёлку для пыли, но призналась, что это лишь повод заглянуть, пока выдалась свободная минутка. Рой пригласил сесть за столик, извинившись, что не может предложить гостье никакого угощения. Некоторое время они болтали о пустяках.

– Про вас рассказывают чудесные вещи, – вдруг заметила Лала. – Вы правда умеете чувствовать тайные желания и угадывать будущее?

– Нет, – решительно ответил Рой, ему было немного жаль её разочаровывать, но притворяться не хотелось. – Это слухи.

– Неужели вы совсем-совсем ничего необычного не умеете?

– Увы. Я не мифическое существо, а обычный драконианец.

– Мне кажется, вы себя недооцениваете. Вы не обычный, а… особенный…

Лала заглянула ему в глаза, смутилась и, прежде чем Рой успел ответить, пробормотала про дела и стремительно убежала.

Драконианец проводил её взглядом, вздохнул и отошёл к окну. По двору слуги тащили тележку, гружённую металлическими банками с краской. Рой машинально понаблюдал за ними, обернулся – и замер. Дверь оказалась приоткрыта. Лала так торопилась, что забыла его запереть!

Рой выскочил на площадку, но девушка давно уехала на лифте. С одной стороны, это шанс если не сбежать, то отправиться на разведку. С другой – не хотелось, чтобы правитель узнал об оплошности Лалы. Нежелание подставлять девушку перевесило и Рой попробовал захлопнуть дверь, но замок не защёлкивался. Он подождал в надежде, что Лала сама вспомнит и вернётся, но лифт молчал. Драконианец нажал кнопку вызова. Внизу никого не оказалось. Насколько Рой успел узнать, комнаты слуг и вспомогательные помещения находились в западном крыле, то есть недалеко. Но как незаметно найти Лалу?

Послышались знакомые шаги. Рой скользнул за угол и вжался в закуток между гранитным постаментом с чьим-то бюстом и дымоходом. Так не вовремя появившийся Вайтинагри прошёл к лифту и уехал наверх. Рой понял, что сейчас весь замок примется гоняться за сбежавшим драконом, и есть только одно место, где его не будут искать.

Через десять минут в башню деловито поднялись два разведчика и замерли в дверях.

– Добрый день, – доброжелательно сказал им Рой из кресла, оторвавшись от книги. Харры переглянулись и один из них отрывисто рявкнул в рацию. Вскоре в комнату ввалились три охранника, следом появился правитель.

– Что это значит? – строго спросил Вайтинагри, разглядывая драконианца. – Где ты был?

– Когда? – очень натурально удивился Рой. – Я, вообще-то, пятый день здесь сижу.

– И за последние полчаса никуда не выходил? – продолжал сверлить его взглядом правитель.

– Нет, конечно, я книгу читал. А что случилось?

– А когда я недавно заходил, тоже здесь сидел?

– Ну да, – задумчиво протянул Рой и будто для себя пробормотал: – Неужели внушение сработало?

– Все вон, – быстро приказал Вайтинагри и, когда комната опустела, прорычал: – Что ты там говоришь про внушение?

Рой вжался в кресло, он успел узнать эту редкую интонацию правителя и пожалел о задуманном блефе, но отступать было поздно.

– Я случайно, простите, – прошептал он.

– Что именно ты сделал случайно?

Рой предпочёл бы отодвинуться на пару парсек, но спинка кресла, чуть крякнув, пустила лишь на пару сантиметров.

– Я… Когда вы вошли, я… я подумал, что хорошо бы вы меня не заметили… если бы вам показалось, что пришли – а дверь открыта... и меня нет… А вы вдруг замерли… и выбежали…

Вайтинагри отступил на шаг и обвёл глазами комнату.

– С-с-скотина, решил меня посмешищем выставить?!

Рой чуть расслабился, этот тон сулил всего лишь долгую и мучительную смерть.

Глава 7. Гори, гори ясно

После удачного ужина довольный Вайтинагри велел поставить для дракона кресло за кулисами и позволил обедать в зале. Роя не впечатлило такое поощрение, компания правителя портила аппетит. Зато его перестали запирать в башне и разрешили ходить по замку без охраны. Особо, правда, разгуляться не дали, пускали только в башню, тронный зал, да внутренний садик. Шаг в незнакомый коридор – из ниоткуда возникает охрана и аккуратно выпроваживает. Для всех обитателей замка строго определяли границы доступных помещений, только правитель и секретарь могли ходить, где угодно.

Нежданным подарком оказалась незапертая гостевая библиотека на пути в тронный зал. Рой утащил к себе томики местных творений: любовный роман, пару комедийных пьес, сборники баллад и стихов – все на космосперанто, хотя встречалась устаревшая лексика. При чтении лирики драконианец поймал себя на том, что пытается заменять женские имена на Лалиду.

Уже забрезжила весна и, хотя вечнозелёные кусты в саду не менялись, терпкие нотки оттаивающей земли и пьянящей влаги пробивались через тепловую завесу. Сквозь облачную вуаль кокетливо подмигивало голубоватое солнце, дразня обещанием скорого тепла, и драконианец подолгу гулял каждый день. Правда, садовник каждый раз вздрагивал и сбегал в свой закуток при появлении дракона. Извинения не помогали, но вскоре Рой махнул на это рукой.

В саду можно было и полетать, правда, невысоко. Когда Рой первый раз поднялся чуть выше первого этажа, из трёх выходящих во дворик окон с заметным шумом демонстративно показались толстые трубки. Драконианец не рискнул проверять, что из них вылетает и какова меткость стрелков, запомнил границу и выше не поднимался.

В эти же дни Рой познакомился с двумя видами местных дождей. «Собачий» налетал внезапно, обрушивался холодными потоками и резко прекращался. «Кошачий» или «чесоточный», начинался неторопливо и будто располагал к прогулке – пока не начиналось раздражение на коже из-за повышенной кислотности. Рой, застигнутый вторым типом дождя под вечер, по незнанию решил остаться на лавочке, подняв к небу лицо – и вскоре пришлось бежать к себе и тщательно смывать едкие капли. Хорошо чешуя немного защитила, но весь следующий день он постоянно почёсывался и впредь дождливые часы проводил в библиотеке.

В тронный зал драконианец без крайней необходимости не ходил и даже пару раз умудрился прогулять заседания.

Но свобода длилась недолго: весть о том, что дракон попал в фавориты, разлетелась среди слуг, а потом и дворянства. Роя стали осаждать просьбами помочь, спасти, устроить и так далее. Сначала он пытался говорить об этом с правителем, но Вайтинагри слушать не стал. Тогда Рой поискал окольные пути и, пользуясь желанием угодить дракону, сумел устроить кузена старшего официанта маляром в дворцовые мастерские. Но протеже вместо благодарности через три дня взломал ночью склад и исчез с пятью банками позолоты. Вайтинагри, конечно, доложили, и тот доходчиво объяснил, что не потерпит сомнительной благотворительности за казённый счёт. На следующий день Рой, потирая синяк на лбу, бормотал на сочувственные взгляды «у вас слишком низкие двери» – в точности метания дырокола правитель превзошёл секретаря – и решительно отказывал новым просителям.

Но поток жаждущих не иссякал. Все знали, что дракон кому-то помог, и усилили натиск, надеясь попасть в число счастливчиков. Через неделю драконианец шарахался от каждой тени, и решил отсиживаться в зале, пока не пройдёт ажиотаж, ведь только там его достать не могли. Соседство секретаря и правителя казалось меньшим злом, чем потоки безудержной лести, попытки взяток и множество умоляющих глаз разной степени убедительности.

Вайтинагри решил, что дракон наконец осознал своё счастье и великую честь быть рядом с Главным Харром. Он и представить не мог, что кому-то могут оказаться не по душе медные трубы, пусть и фальшивые.

Помня о нападении во дворе, Рой поначалу опасался секретаря. Жокдру заметил это и успокоил, что дракон ему даром не нужен, просто нельзя было упустить шанс разжиться парой золотых, но во второй раз такой фокус не пройдёт.

* * *

В один из дождливых дней за кулисами тронного зала царили тишина и спокойствие. Секретарь подбивал статистику. Вайтинагри сосредоточенно писал речь на ассамблею. Рой украдкой зевал над увесистым томиком «Правящая династия и дворянство», безнадёжно заблудившись в очередной пышной ветке фамильного дерева Бателхудов.

Пиликнуло сообщение на планшете. Жокдру прочёл и нахмурился.

– Ваше Супербие! Сообщают, что Верховный Жрец опять ведёт подрывную деятельность.

– Неужели ещё одного дракона нашёл? – рассеянно спросил правитель, последние минут пять он пытался переписать одну фразу и никак не находил яркого и точного выражения.

– Хуже. Проповедует, что наш дракон не настоящий, не Небесный, и бояться его не надо.

– Что?! Да как он смеет! Я уже столько усилий приложил, а он вздумал всё портить? Пусть его доставят сюда!

– Он, к сожалению, сейчас в Дорморе.

Западную территорию Дормор отделяла от остального континента цепь гор. Провинция славилась глухими лесами и непроходимыми болотами и, по сути, представляла отдельное государство, хотя её герцог исправно платил налоги и выполнял все вассальные обязанности перед Главным Харром – но не более необходимых. Во внутренние дела Дормора правители давно не вмешивались, лишь бы соседи не жаловались и внешние приличия соблюдались. Верховный Жрец в последние пару лет приобрёл там большое влияние.

– Ну разумеется, только оттуда осмеливается крамолу вещать, – проворчал Вайтинагри. – И ему верят?

– Сообщают, что число сомневающихся растёт.

Правитель швырнул листы с недописанной речью на столик. Вскочил, зыркнул на Роя, вытянувшего ноги поперёк закулисья ноги, и стал расхаживать между креслом и буфетом. Драконианец неохотно подтянул колени к носу, кресло ему выделили низкое и удобно усесться можно было только перегораживая и без того небольшое пространство.