Путь к истинным ценностям

231. Об истинной разумности

ОБ ИСТИННОЙ РАЗУМНОСТИ

Однажды при встрече с монахом Досином из канадзавского храма Ниндзя-дэра мы коснулись очень серьезной темы: «В чём состоит разумность Истины», и что такое «истинная разумность». Но накануне этого разговора, во время игры в шашки «го» со стариком Накамура, я уже поднимал эту тему, и старик сказал мне: «Разумность и неразумность – это пустые фразы. Можно сказать, что мир разумен и упорядочен, а также можно сказать, что мир хаотичен и неразумен, и в обоих случаях окажешься правым, потому что именно человек наделяет разумностью все вещи в этом мире». И в подтверждение своих слов он дал мне маленький текст из своей библиотеки, который я перевёл так:


РАЗУМНОЕ НАЧАЛО

Сказал достопочтенный господин из Яоани:
«Раз как-то я неделю в доме дяди оставался,
У Чэн Дэ-иня жил, меня воспитывал он ранее,
С утра начался ливень, до обеда продолжался.

Всё, что под дождь попало, пузырьками покрывалось.
Учитель в это время в доме вёл с детьми занятья.
- «Во всех явленьях проявляется и проявлялось
Разумное начало в мире, что даёт понятье,

Что в нашем мире всё с какой-то целью происходит,
Что б не случалось здесь, какой-то цели отвечало».
Один тут ученик, встав с места, вдруг к нему подходит.
- «Какое ж в этом ливне есть разумное начало? -

Он спрашивает, - что пузырьки эти означают?
Разумное начало в них какую цель имеет»?
Учитель, отвернувшийся к стене, слегка бледнеет,
- «Учитель не сказал о чудесах», - им отвечает».

Примечание

1. … «Учитель не сказал о чудесах…» - Припёртый к стенке обращёнными против него его собственными рассуждениями о «разумном начале», которое по учению неоконфуцианцев, присутствует во всём, начётчик укрылся за цитатой из «Бесед и суждений»: «Учитель (Конфуций) не говорил о чудесах, о проявлениях силы, о смуте и о духах».

На другой день я и коснулся этой темы в разговоре с монахом Досином из храма Ниндхя-дэра, и вот что он мне сказал:

«Старик Накамура прав, говоря, что всё в этом миры мы наделяем разумностью. А как же иначе? Ведь для того чтобы что-то понять, нам нужно в это проникнуть своим разумом. Люди создают определённые духовные ценности, но являются ли они ценностями на самом деле? Ведь то, что для нас не ценно, разве может являться ценностью? Нужно иметь в виду, что наши собственные святыни, собственные идеи, обряды и всё прочее мы, дзэн-буддисты, высмеиваем и подвергаем другим формам отрицания в гораздо большей степени, чем делают это конфуцианцы и или другие сторонники своих учений. В этом мы идем даже дальше даосов. Если раннее даосы эпатировали в основном конфуцианские ценности и мотив самоотрицания у даосов был развит не столь сильно, но в дзэн-буддизме он стал одной из самых ведущих, устойчивых и характерных чёрт нашей психокультуры, и в этом смысле наша психика гораздо ближе архаическим традициям, в том числе к народному празднику, чем в каком-либо другом учении. Мотив ритуальных срамословий божества и осквернения наших святынь имеет очень архаичные истоки, сохранившиеся в народных праздничных традициях. Например, чаньских патриарх Юньмэнь на вопрос монаха «Кто такой Будда?» ответил: «Палочка-подтирка»! Есть знаменитое изречение Дашаня: «Будда – сухой кусок варварского дерьма». Также знаменито богохульство Линьцзи, который называл Будду «дырой в отхожем месте», а легендарного первооснователя школы чань Бодхидхарму именовал «бородатым варваром», бодхи и нирвану – «столбом для привязи ослов» и «невольничьими оковами», религиозную медитацию – «занятием для упрямых дураков». К тому же явлению относится экстремальный лозунг Линьцзи «Убей Будду, убей патриарха», так же, как и появление Дэшана в медитативном зале с миской еды, непристойное поведение чаньских монахов во время религиозных церемоний, сожжение сутр и статуй Будды. Ты спросишь, почему они это делали? А потому, что чаньских учителей-наставников толкали на эти выходки не хулиганские побуждения и особая страсть к сквернословию, по сугубо психо-подготовительные соображения, стремление вызвать в ученике прорыв к «просветлению». При этом они исходили из основополагающего принципа чаньской психологии, согласно которому «просветлённое» состояние сознания изначально присутствует в обыденном сознании каждого человека, поэтому его следует искать не в религиозных символах и категориях, не в ритуальных формах и предметах культа, а в «истинной природе» человека, которая и есть «природа Будды» - истинный источник и основа «просветления». Чаньский патриарх Шэньсю говорил: «Все буддийские учения изначально присутствуют в сознании каждого человека. Поэтому, если вы будете пытаться обрести это сознание вне себя, вы станете убегать от своего собственного отца». Это значит, что искать «просветление» и «пробуждение» вне себя за пределами своего «первородного сознания», то есть, у учителей-наставников, в священных текстах и комментариях к ним, в религиозных обрядах и церемониях, - это значит не понимать истинную основу «просветления», которая не что иное, как собственное «первородное сознание» каждого человека: «Пробуждаясь от ложного мышления, человек постигает тело и сознание Будды и проникает в изначальное пробуждение (бэнь-цзюэ). Пробуждение от ложного мышления есть первичное пробуждение; проникновение в источник тела и сознания Будды есть изначальное пробуждение. Первичное пробуждение есть Путь Будды; изначальное пробуждение есть сам Будда».

Для того чтобы вытеснить из сознания ученика шаблонные схемы мышления, избавить его от привычки искать истину вне себя и побудить к прямому и непосредственному созерцанию своей «истинной природы», наши учителя и прибегают к ритуальному сквернословию, которое, как и наш дзэнский смех, носит двойственно-разнополюсной характер и одновременно «и отрицают, и утверждают, и хоронят, и возрождают», причём, во всём этом утверждается возрождающее начало. Поэтому в конечном итоге богоборчество и иконоборчество дзэнских патриархов парадоксальным образом способствует ещё более активному, глубоком и непосредственному усвоению, и переживанию традиционных буддийских идей, чем при применении обычных методов индоктринации (передачи фундаментальных положений системы верований) и способствуют установлению идеального типа личности. Таким образом истинная разумность проникает в человека через собственное прочувствование всех тонкостей Истины, что порождает новое более совершенное видение мира».

232. Об извращениях ума

ОБ ИЗВРАЩЕНИЯХ УМА

В разговоре с моей возлюбленной цветочной феей Ханако мы коснулись темы изобретательности человеческого ума и она неожиданно сказала мне, что все религии придуманы людьми и не являются никаким отражением действительности. Она говорила: «Кто-то что-то придумал, и это многим понравилось: кто-то создал какую-то идею, и она всем пришлась по вкусу, и эта идея постепенно стала захватывать умы других людей, обретая форму догмы. Люди уже отказывались мыслить иначе, чем так, как мыслили другие люди. И в конце концов все попали в одну ловушку. В какое-то время люди стали замечать, что идея не всегда отвечает действительности, но её следует поддерживать, несмотря ни на что, потому что лучшего ничего никто не придумал. Так возникла вера в непогрешимость основной идеи. Идея, облекаясь в одежду веры, стала превращаться в обман, но никто не пожелал прозревать, потому что эта идея стала традицией, своего рода частью культуры. Людям можно внушить многое, искусно облекая обман в форму некого откровения свыше и придавая ему черты некой сакральности и таинственности. Кто-то из европейцев сказал, что религии возникли из-за заинтересованности. Кажется, это был Ницше. И вот когда чья-то хитрость пытается приспособить какую-то идею для своих нужд, тогда и возникает всеобщий обман, который ввергает всех в общее безумие. Человеческая хитрость не имеет границ, она способно убедить человека во всём том, что не поддаётся объяснению. Многие люди учатся жить за счёт обмана и даже убеждены, что, одурачивая других людей, становятся очень умными. Но иногда обманы раскрываются, что навлекает на обманщиков кару как небесную расплату за их согрешения. Об этом обманщики должны всегда помнить».

Слушая её, я внутренне согласился с её словами, потому что накануне во время игры в шашки «го», старик Накамура, хозяин гостиницы «рёкан», где я проживал, дал мне текст, который я перевёл так:


НЕ ЛИСЬЯ ХИТРОСТЬ

В год сы-вэй правленья Цзянь-лун (1) жара летом стояла,
Перед столичными экзаменами это было,
Гурьбой учёных много на экзамен проходило,
Один цзюйжэнь увидел, за ним дева наблюдала.

Вдоль улицы Юнгуансы сицзе шёл он её мимо,
Она стояла у ворот и на него смотрела,
Была красавицей она, с юным цветком сравнима,
Страсть от её вида его сердцем вмиг одолела.

Он свахе познакомить поручил его с невестой,
Дав сотню лян, чтобы отдала ей, что было не мало,
Затем зашёл к родным, те были все из знати местной.
Её родня его достойно в доме принимала.

Экзамены сдав, видит, окна в доме все разбиты.
А стены все в пыли стоят, нет ни души в жилье том,
И кучи грязи на полу по комнатам разлиты,
И рой над мусором мух вьётся, как обычно, летом.

Цзюйжэнь спросил соседей, чтоб понять разгадку чуда.
Сказали те: «Семья жила там только две недели,
И как-то вечером совсем уехала отсюда,
Никто не знает, кто они, и что у них за цели.

Сказал кто-то из них: «Наверняка, то лисы были,
В рассказах старых часто есть о них упоминанья,
А дочь их, как приманка, привлекала всех вниманье,
Присвоив деньги, где-то скрылись, чтобы их забыли».

Один сказал: «Они, повадкам лисьим подражая,
Под лис подделывались лишь, обманщиками были,
Обычно лисы, став людьми, дела свои творили,
А эти – вон как, хитростью такою обладая».

Ещё один сказал: «Так обмануть можно любого.
Живу уже лет шестьдесят иль пятьдесят в столице
Знал много случаев ведь, но ни одного – такого,
Смогли, под лис работая, всех обмануть и скрыться».

Примечание

1. В год сы-вэй правленья Цзянь-лун – 1799 год.

2. Юнгуансы сицзе – улица в Пекине, во Внешнем городе, протянувшаяся с севера на юг, параллельно улице Сюаньумэнь вайдацзе.

233. О долговременности наших чувств

О ДОЛГОВРЕМЕННОСТИ НАШИХ ЧУВСТВ

Однажды старик Накамура сказал мне: «В жизни людей всегда бывает нечто устоявшееся, которое не меняется с годами и превращается в их привычки. Не знаю, хорошо это или плохо, но чем больше я живу на свете, тем больше убеждаюсь, что характер любого человека обычно формируется под воздействием тех чувств, которые он испытывает в течение своей жизни. И добро и зло в человеке рождается от его эмоций, и чем сильнее эти эмоции, тем больше они влияют на его характер. Поэтому и получаются в нашей жизни такие разные люди: одни завистливые и мстительные, другие добродушные и весёлые, третьи ко всему равнодушные и им наплевать на всё, что твориться в мире. Не знаю, каких людей больше, а каких меньше, но мне думается, что от таких людей зависит общее настроение в обществе, когда начинает преобладать ненависть над любовью, или любовь над ненавистью. Обычно сильные чувства долговременны, потому что, когда возникает сильное чувство оно может длиться всю жизнь, и сохраняться даже после смерти человека».
И в доказательство своих слов старик Накамура дал мне текст из своей библиотеки, который я перевёл так:


ЗАТАЁННАЯ НЕНАВИСТЬ

Студент один был некий Ван из Уцзюнсая родом,
Рассказывал: «Крестьянин старый сторожил жужубы,
Увидел ночью, как мелькнула тень за огородом
И спряталась за деревом – за ствол большого дуба.

Решив, что это – вор, стал караулить, притаился,
Стал ждать, желая знать, кто прячется и что случится,
Внезапно слева человек какой-то появился,
К нему приблизился и не замедлил поклониться.

- «Чего остановились»? – страж спросить не удержался.
- «Меня когда в гроб клали, - тот сказал, - среди народа.
Один стоял, смотрел, злорадствовал и улыбался,
Жду, как его на суд поведут мимо огорода

В Загробный мир, ведь тоже он представился недавно,
Я думал, буду ждать его аж до скончанья века,
Прошло лишь двадцать лет, и мне будет забавно».
Какую ж ненависть питал к тому он человеку!»

234. О непонятных явлениях

О НЕПОНЯТНЫХ ЯВЛЕНИЯХ

Однажды старик Накамура сказал мне: «Человек от природы слеп, и видит только то, что желает видеть. Сознание человека похоже на зеркальный шар, в котором он находится, но только зеркала эти обращены внутрь и находятся на внутренней стороне шара. Поэтому человек видит в этом шаре прежде всего самого себя, а затем уже всё то, что его окружает. Поэтому ему трудно понимать мир вне границ себя и своего сознания. Но совершенно ли его видение и его сознание? Ведь при своей жизни мы видим не так уж и много, и только избранные люди с изменённом сознанием способны увидеть то, что сокрыто от глаз многих людей за границами живого мира. Для того чтобы обладать таким сознанием людям необходимо совершенствовать свой дух, только тогда он может проникнуть в скрытый мир, но, чтобы понять, что там происходит, он должен тренировать также свой ум».
И в доказательство своих слов старик Накамура дал мне текст для перевода:


ЗАГАДОЧНОЕ ЯВЛЕНИЕ

Лю Сян-вань всем рассказывал: «Когда служил я в Мине,
Слыхал о женщине одной, живущей в поселенье,
Тихоне, скромной, молодой, печальной без причины,
Всех избегающей и любящей уединенье.

Её на горном склоне там потом похоронили,
Но каждый вечер в ночь, когда луна ярко светила,
Являлся её дух, руки привязанными были
К сосне, как будто она что-то в жизни натворила.

Когда же подходили, то явленье исчезало,
Издалека же видели привязанное тело,
Никто не мог в селе понять, что это означало,
В чём провинилась она в жизни, и в чём было дело.

Мудрец сказал: «Какое-то есть в этом поученье,
Не знаем мы, нам видно наказания лишь место,
Причину же от нас скрывают, а дают виденье,
Чего не знают люди если, духам всё известно».

235. О взаимодействии с тонким миром

О ВЗАИМОДЕЙСТВИИ С ТОНКИМ МИРОМ

Старик Накамура как-то во время игры со мной в шашки «го» сказал: «Так или иначе мы связаны с тонким миром тесной связью, потому что рано или поздно мы туда откочуем. Со временем в этот мир уходят все живущие в этом мире, и так уж выходит, что взоры откочевавших оттуда легко проникают в наш мир, и если мы совершаем в своей жизни какие-то непотребности по отношению к ушедшим, то за это мы ещё во время жизни можем понести наказание».

И в подтверждение своих слов старик Накамура показал мне текст из одного старинного манускрипта, который я перевёл следующим образом:


ПРОВАЛИШИЕСЯ ЭКЗАМЕНЫ

Рассказывал Мао-юань: «В году бин-чэнь Цзянь-лун (1) правления
Смотритель, обходя коморки всех, как бы без дела,
Во времена ещё к экзаменам приготовленья,
Встал у двери, дощечка с именем Цю где висела.

Сложил он руки для приветствия и поклонился,
После чего и обратился к жившему с вопросом:
- «Ведь ваше имя Цзю? Вчера мне сон о вас приснился,
Приснилась девушка, державшая ветвь абрикоса.

Оставив ветку в комнате экзаменов, сказала:
«Завтра придёт такой-то из такого-то уезда,
Ему скажите, что я – Син-хуа, и всё узнала,
И завтра буду здесь, займу средь зрителей здесь место».

Все ваши данные с её словами совпадают:
Фамилия и имя, жилья место, год рожденья,
Заранее примите от меня все поздравленья,
Предзнаменованья благоприятные бывают».

Экзаменующийся вдруг в лице переменился,
Услышав это, будто его в чём-то обвинили,
И сочинения не стал писать, поспешно скрылся,
Узнав об этом, земляки его так объяснили:

«Служанка, молодая, у него в доме служила,
Он, соблазнив её, прогнал, потом она скиталась,
Прошёл слух, где-то с жизнью Син-хуа потом рассталась.
Свою обиду, верно, после смерти проявила».

Пояснение

1. В году бин-чэнь правленья императора Цзянь-лун – 1736 г.

236. О связи с потусторонним миром

О СВЯЗИ С ПОТУСТОРОННИМ МИРОМ

Как-то старик Накамура поделился со мной мыслями о связях с потустороннем миром и сказал, что очень часто между близкими людьми эти связи продолжают оставаться и после их смерти, но иногда из-за полноты этих чувств мешают жить оставшимся на этом свете людям. «Разумнее всего, - произнёс старик, - когда люди всё же расстаются с ушедшим человеком, чтобы через какое-то время с ним встретиться вновь и уже не расставаться, когда сами вознесутся на небеса. Ведь время нашей жизни на земле так коротко, и жизнь наша может закончиться в любое мгновение. Поэтому нужно продолжать спокойно жить и до конца осуществить то предназначение, ради которого мы рождаемся в этом мире».

И в подтверждение своих слов он дал мне текст из своей библиотеки, который я перевёл следующим образом:


ЛЮБОВЬ СЫНА К ОТЦУ

Цинь-ху рассказывал: «Жил некий Ван Чжэнь-шэн, почтенный.
На старости похоронил любимого он сына,
Так как любил его всю жизнь любовью, незабвенной,
С потерей завладела им смертельная кручина.

И стала не мила жизнь, заболел он от печали,
Однажды ночью, проходя мимо его могилы,
Он вдруг заметил, как ночные птицы замолчали,
И сын сидит на насыпи, хранящий образ милый.

Он поспешил к нему, но дух от встречи уклонился,
Он захотел взять его руку, дух же отшатнулся,
Ван с ним заговорил, в молчанье тот посторонился,
Отец спросил: «В чём дело»? А дух сына усмехнулся,

Сказав: «Ведь карма – это отца с сыном отношенья,
Когда карма (1) кончается, зачем сорить словами?
Ты – это ты, я – это я, нет больше единенья,
Конец, зачем обмен любезностями между нами»?

Сказав это, исчез он, покачав лишь головою,
С тех пор Ван Чжэнь-шэн меньше тосковал о сыне.
- «Зачем о нём печалится, он занят лишь собою», -
Кто–то сказал, - и подвергать себя пустой кручине»?

Другой же возразил: «Он был почтительным, послушным,
Как сам Си Чао (2), чтоб не тосковал отец о прошлом,
И принял облик духа, чтоб тот разлюбил, возможно,
Но разве можно заставить быть к близким равнодушным».

Примечание

1. Карма – по буддийским представлениям, каждое существо после смерти перерождается в новом облике в соответствии с законом кармы, т. е. в зависимости от числа добрых и злых дел, совершенных в прежней жизни.

2. Си Чао – вельможа, прославившийся своей сыновней почтительностью.

237. О том, как не сотворить себе кумира

О ТОМ, КАК НЕ СОТВОРИТЬ СЕБЕ КУМИРА

Во время встречи с монахом Досином из канадзавского храма Ниндзя-дэра, зашла речь между нами об обожествлении ценностей, и даос, к моему удивлению, сказал: «Самое глупое, что делают люди, - это когда они какое-нибудь своё учение превращают в религию. Если они обожествляют какую-то свою идею, то можно сказать, что они расстаются со своей свободой, и уже не способны мыслить самостоятельно и объективно, так как обожествлённая идея включает свой механизм их оболванивания. Я хочу сказать, саму Истину не нужно обожествлять, потому что в мире нет ничего постоянного и вечного, а раз так, то Истина, возникая, тут же исчезает, ибо нет ничего устоявшегося. Жизнь не терпит остановок. И тем не менее, несмотря на подчёркнутое негативное и отрицательное отношение к традиционным буддийским ценностям, чань-буддизм ни в коем мере не стремится к их абсолютному и безоговорочному отрицанию, а пытается придать им динамизм и жизненность, оживить их и вдохнуть в них творческий энтузиазм. Когда люди что-то пытаются обожествить, то случается часто и так, что хорошее превращается в свою противоположность – «плохое», чистое – в «нечистое», а потом вообще становится нечистью, от которой трудно избавиться. Если бы люди не останавливались на каких-то своих «идеях-фикс», не поклонялись бы им, тогда бы и не было в мире наваждений».

Услышав эти слова, я весь день ходил под впечатлением от них, а вечером во время игры в шашки «го» со стариком Накамура рассказал ему о мыслях монаха, и он согласился с его выводами, дав мне один из своих текстов для перевода:


КАК ЛЮДИ САМИ ВОЗВЫШАЮТ НЕЧИСТЬ

Достопочтенный Мэй-ань рассказал Ци Юню лично:
- «У жителя в Хайчжэне пустовало помещенье
На заднем дворике - пять комнат в десять душ вмещеньем,
Которое в склад превратил для всех вещей различных.

Туда играть обычно дети часто собирались,
Кидались чем попало, прыгали, весь день визжали,
Возню затеивали и шум страшный поднимали,
Скакали, бегали, и с криком, воем развлекались.

Ни запертые двери, ни запрет не помогали,
В склад дети проникали тайно всем на удивленье.
Тогда хозяин вывесил большое объявленье:
«Лиса святая здесь живёт, чтоб все ей не мешали».

Всем запрещается здесь безобразничать, смеяться».
Увидев надпись, женщины детей всех запугали,
И те не лазили, боялись, в склад не проникали,
Никто из них уж не хотел у склада оставаться.

А через день раздался за окном негромкий голос:
- «Я очень тронута добром и вашим приглашеньем,
Почтеннейший, уже вселилась в ваше помещенье,
Я буду охранять его, не упадёт с вас волос».

С тех пор, кто б ни пришёл, в него летела черепица,
Войти в то помещенье даже слуги все боялись,
В народе говорили все: «Не пролетит и птица».
И даже нужную из склада вещь взять не решались.

Так длилось долго всё. Хозяин склад снести решает.
Когда сломали помещенье, прекратилось чудо,
Только тогда лисица убралась совсем оттуда.
Сказать так можно: «Люди сами нечисть возвышают».

238. О сильных чувствах мёртвых, творящих чудеса

О СИЛЬНЫХ ЧУВСТВАХ МЁРТВЫХ, ТВОРЯЩИХ ЧУДЕСА

Однажды монах Сэцу из канадзавского храма «Дайдзёдзи» (Великого Преумножения) сказал во время своей проповеди мирянам: «Не теряйте своих связей с умершими родственниками, особенно с теми, с кем вас связывала взаимная любовь. Поминайте их во время своих молитв. Этим вы им помогаете, и они помогают вам, потому что даже оттуда – с небес – они видят вашу жизнь и переживают за вас».
Вечером во время беседы со стариком Накамура, хозяином гостиницы «рёкан, где я проживал, я спросил его о том, что он думает о продолжающихся добрых отношениях между живыми и мёртвыми, и вот какой дал он мне текст древних классиков для перевода:


МАТЕРИНСКАЯ ЛЮБОВЬ

Из Цзяохэ Ван Хун-сюй рассказал о приведенье:
«Из Гаочу Лю некий дом имел в селе богатый
В нём было аж семь комнат, спальня с отопленьем,
Где с наслажденьем спал он, когда был ещё женатым.

В восточном флигеле ещё две комнаты имелись,
В нём гроб стоял с телом жены его для погребенья,
Благоприятного дня ждали для захороненья,
В одежды траурные домочадцы все оделись.

Во флигеле же западном жила сестра Лю с сыном,
С его ребёнком, тем, что от покойницы остался,
Однажды вечером стало тревожно господину,
Из комнаты сестры плачь громкий мальчика раздался.

Но рядом голоса младшей сестры не было слышно,
Как будто отлучилась по делам она оттуда,
Подумал Лю, сестры там нет, на кухню, видно, вышла,
В щель заглянул оконную он и увидел чудо.

Свеча была потушена, луна ярко светила,
Увидел, из-под двери как дым чёрный поднимался,
Из флигеля восточного, к ребёнку продвигался,
Стелился под окном и опирался на перила.

Сестра, проснувшись, сына убаюкала спокойно,
В восточный флигель постепенно дым ушёл обратно,
Лю понял, что это душа его жены покойной,
Потом подобное свершалось в доме многократно.

Лю ночью наблюдал, как это часто повторялось,
И каждый раз одно и то же всё происходило.
Он рассказал сестре, и места та не находила,
Растрогалась до слез, узнав, как всё это случалось.

О, как это печально, когда смерть родных находит!
Родители уходят, а детей не забывают.
Но дети о родителях все так же вспоминают?
Иль только раз один в году к могилам их приходят?

239. О чудесах, творимых высшими силами

О ЧУДЕСАХ, ТВОРИМЫХ ВЫСШИМИ СИЛАМИ

Я всегда задумывался над тем, как в мире возникают чудеса, и не мог понять почему что-то привычное и обыкновенное вдруг стаёт экстраординарным и не поддающимся объяснению. И вот однажды монах Досин из канадзавского храма Ниндзя-дэра объяснил мне тайну возникающих чудес. Он сказал: «Самым главным в человеческом сознании является его взгляд на вещи. Когда человек внутренне начинает отрицать всё привычное, в том числе и своё отношение ко всему чудесному, он как бы начинает отрицать самого себя, и его самоотрицание тех сложившихся взглядов, которые парализовали его сознание, вдруг приводит его к новому просветлению, но это не значит, что его самоотрицание разрушило его систему, в которой он до этого чувствовал себя уютно, а просто оно позволило выработать в нём более гибкий механизм взаимодействия с мета-системным окружением, более активно реагировать на окружающую среду и оказывать на её адаптирующее взаимодействие, то есть в конечном итоге научиться соприкасаться с высшими силами, которые так или иначе влияют на нашу жизнь. Люди, вошедшие в резонанс с этой силой, как бы в качестве эха способны получить от неё такие блага, которые помогают им поменять свою жизнь или спастись от гибели. Все мы постоянно живём между архаизмами и новыми открытиями. Но архаизмы сами по себе не являются архаизмами, потому что они таят в себе те знания, которыми обладали наши предки, но которые, к сожалению, теряются при передаче истин от одного поколения к другому. Когда-то что-то было открыто предками, и в это что-то был вложен определённый смысл, но при передаче знаний другим поколениям этот смысл был утерян, и поэтому знания превратились в мёртвый архаизм, и для того чтобы эти знания оживить, необходимо открыть тот прежний смысл в архаизмах, который улетучился при передаче знаний. Только при этом условии совершенные знания предком вновь обретут чудодейственную силу, и человек вновь установит связь с высшими силами, которые наделят люде чудодейственными способностями».

Услышав такое объяснение монаха, я долгое время находился под его впечатлением, а вечером рассказал о нём старику Накамура, моему домашнему наставнику, который сказал мне: «Монах прав. Мы многое потеряли из того священного, чему мы поклоняемся, и это объяснимо. Человек, устремив взор к Будде, уже ничего не видит кроме его формы и поклоняется ему уже как истукану, в то время как за формой скрывается глубокое содержание, а именно, основная суть той мета-системы, которая позволяет человеку прозревать и смотреть на мир постоянно обновлённым взглядом. Когда человек соприкасается с высшей силой, то она наделяет его чудодейственными способностями, и он может видеть, слышать и ощущать то, что другим не под силу. Бывает и такое, что набожное население какой-то деревни вдруг видит знамение, и это спасает её от гибели».

И в подтверждение своих слов, старик Накамура дал мне текст из своей библиотеки, который я перевёл следующим образом:


ВЕСТНИЦА БОЖЕСТВА ОГНЯ

Тянь Сян-гу рассказал: «В одной деревне, что лежала
От города Цзинхэ в долине к югу меж горами,
Где тридцать или сорок семей бедных проживало,
Жил некий Цзоу, торговавший сеном и дровами.

Он как-то среди ночи лай собачий вдруг услышал,
Ему откликнулась другая, лай шёл отовсюду,
Накинув куртку, посмотреть, в чём дело, на двор вышел,
При слабом лунном свете увидал на крыше чудо.

Огромная кого-то тень на крыше там сидела,
В испуге Цзоу стал соседей звать, чтоб поглядели,
На улицу все выбежали прямо из постели.
Корова, там на задних ногах сидя, вверх смотрела.

Вдруг загорелся один дом, огнём всё охватило,
В одно мгновенье с ветром всё раздуло, как в ненастье,
Все поняли, корова - как предвестница несчастья,
Всех жителей деревни об огне предупредила.

Мудрец сказал: «Как только гибели все избежали?!
Вмиг вспышки пламени от дома к дому перебрались,
То было время, когда только урожай собрали,
Скирды соломы кучами с жильём соприкасались.

Крестьяне же после работы тяжкой все устали,
Пожар бы мог спалить деревню, вспыхнувший мгновенно,
И в полночь все могли погибнуть, так как крепко спали,
Могли бы дымом задохнуться, спя самозабвенно.

Но Небо человеколюбиво, предотвратило
Смерть, ведь потерь могло быть больше - крупных или мелких,
Селян всех с помощью этой коровы разбудило.
Принять ли можно это всё за нечисти проделку»?