Путь рыцаря

1 глава. Путь в неизвестность.

Щуплый мальчик медленно брёл домой, сутулясь под укусами осеннего холода. Он не спешил — знание, что там ждёт лишь сырость, пустой котёл и материнские упрёки, тянуло его назад. Ветер полосовал сухую траву и приносил запах дыма.

У дома раздавался женский голос и несколько мужских — низких, уверенных. Словно предвестие судьбы. Чтобы отсрочить встречу, он свернул за дом, к заднему двору. Адам насыпал зерно, птицы взвились, хлопая крыльями — их суматоха отзывалась в душе странной тревогой.

Он уже собрался идти в дом, когда увидел мать — она торопливо шагала к нему, улыбаясь сквозь усталость.

— Адам! Где ты был? — строго спросила она, хватая за плечи. Пальцы её были холодны, мальчик опустил голову, чтобы спрятаться от вины.

— Я услышал голоса и решил не мешать взрослым, — тихо ответил он, стараясь смягчить упрёк.

Голос её стал мягче, но остался твёрдым:

— У нас гости. Веди себя тихо, соглашайся на всё.

В доме запах пепла и жира пронизывал пространство. На лавках сидели трое в чёрных доспехах: слева — рыцарь с рыжими волосами, светлой кожей, веснушками и пристальным взглядом. Рядом — угрюмый темноволосый рыцарь с коротко стриженными висками, неторопливо поглаживавший подбородок, как будто обдумывал решение. Их чужая сила и величие лишь подчёркивали убогость дома.

— Вот, мой сын, — сказала мать с дрожащей гордостью.

Адам почувствовал под ногами холод, словно земля уходила из-под него. Рыцари рассматривали мальчика, как товар. Он был худ, прост; единственное достоинство — тёмные волосы да карие глаза.

— Такой слабый и одарённый? — усмехнулся рыжий.

— Да... Я уверена. Его отец… — она запнулась.

Светловолосый рыцарь со шрамом снял с пояса медный диск, приложил к лбу Адама. Диск вспыхнул лунным светом; запах серы наполнил комнату.

Мальчик вскрикнул, болезненный заряд пронёсся по телу. Он искал защиту у матери, а та, закусив губу, ждала.

— Недаром пришли, — хрипло сказал темноволосый.

— Слабый, но ощутимый дар. Берём его, — подтвердил рыцарь со шрамом.

Мать сжала кулак — облегчение и тревога смешались во взгляде.

— Куда?

— На военную базу, — сухо ответил рыцарь. — Там научишься владеть даром и служить королю.

В груди мальчика сжался страх, но возникла и слабая искра надежды.

— А мама? Ей будет тяжело одной...

Светловолосый вынул мешочек, вложил в её ладонь монеты.

— Компенсация. Попрощайтесь.

Она долго смотрела на отражение металла. Рыцари готовились к отъезду.

Мать обняла сына — крепко, будто хотела остановить время.

— Адам, мой свет... Пусть холод тебя не коснётся, будь сильным, даже если окажешься один. Пусть звёзды защитят тебя в любой ночи. Я верю — ты особенный.

Он почувствовал её дрожь, переплетённую со страхом и любовью.

Его посадили в седло перед рыцарем.

— Не смотри назад, путь обратно теперь закрыт, — тихо сказал тот.

Вспомнились слова отца: «Удержишься — вырастешь сильным».

Ветер хлестал по лицу, дорога уходила в неизвестность.

Глава 2. Тяжесть пути.

Адам едва держался в седле: усталость стягивала мышцы, дорога тянулась без конца. Томас смотрел на него с сочувствием и, наконец, приказал остановиться. Вокруг раскинулась бескрайняя степь с выцветшей жёсткой травой, шуршащей под порывами ветра.

— Мальчику нужен отдых, — твёрдо, но ровно произнёс он.

Рыжеволосый рыцарь Симон недовольно дёрнул поводья, взгляд его были усталым и раздражённым.

— Не стоило его брать, если он так слаб, — пробурчал он.

Томас резко повернулся:

— Симон, прекрати, — в голосе звучало острое раздражение. — Ты прекрасно знаешь, у нас не было выбора. Передохнём — и двинемся дальше.

Адама аккуратно сняли с лошади. Он вытер сухие губы, потупился. Томас подошёл, протянул кусок вяленого мяса и флягу с водой.

— Ешь, — велел он. — Больше останавливаться не будем.

Симон не остался в стороне и, шагнув ближе, уставился на мальчика ледяным взглядом.

— С каких это пор простолюдинов берут на военную базу? Там воспитывают только благородных, — его слова сверкнули презрением.

Адам сжал кулаки, едва не прижав их к груди. Он хотел бы спрятаться за Томаса, но остался стоять.

— Вам не нравится? — с трудом выдохнул он, стараясь не выдать страха.

— Смелый для простолюдина, — процедил Симон, как хищник над добычей. — Острые слова стоят порой выбитых зубов.

Адам непроизвольно втянул голову в плечи, земля под ногами казалась зыбкой. Каждый нерв был натянут — хотелось исчезнуть, но страх сковывал движения.

Вмешался третий рыцарь, суровый и невозмутимый.

— Симон, довольно! Он ребёнок. Это не по-рыцарски, — его голос прозвучал холодно и обрубил напряжение.

Симон недовольно фыркнул, но дальше спорить не стал.

— Сколько тебе лет и как звать? — спросил третий, стремясь не быть резким.

— Адам. Мне двенадцать, — голос его дрожал.

Мужчины переглянулись.

— Двенадцать? — удивился Томас. — Я бы дал не больше десяти. Хилый ты для своего возраста. Значит, придётся трудиться вдвое упорнее и выдержать итоговое испытание.

Остальные молча кивнули. Адаму показалось, что в этом согласии — тяжесть и обречённость.

— Зато на базе тебя откормят, — попытался улыбнуться Томас, внёс немного тепла в разговор.

Адам вновь усомнился: может, стоило умолять маму не отпускать его с рыцарями? Но было поздно.

— Выезжаем, — коротко приказал Томас.

Мальчика снова усадили в седло. Он сцепил пальцы, чувствуя волну тревоги. Лошади пошли быстрым шагом, дорога прокладывала новую грань между его прошлой жизнью и неизвестностью.