Путь садовника

Глава 1

Путь воина.

Падала листва на землю, и не слышны были шаги.

Меч в рукояти верной, знает одно лишь: «умри».

Только одно лишь стремленье в цели далёкой от правды.

Смерть нести без сожаленья. Это эпохи той нравы.

Но в глубине спит печально, ждёт пробужденья душа.

Не наступило прощанье, есть ещё, не умерла.

Солнце в закате, и ветер прямо в лицо беспощадно.

Скоро окончится вечер, стало немного прохладно.

Путь через лес, так привычней думать, пытаться ответить.

Сколько проносится мыслей, только одну бы приметить.

Смысл пустоты где-то в сердце, раны уснувшей в груди?

Нет его, есть только средство, схожее с словом «умри».

Вот путь окончен. Вот жертва. Цель смотрит прямо в глаза.

Но промедленье... В чём дело? Будто проснулась душа.

Долг. Перед кем? Перед гордостью. Что же, позор или смерть.

И хоть рука полна бодрости, сердце не хочет смотреть.

Слово ненужное – приговор. Только смиренье в ответ,

Лучик последний наполнил двор, страха пред участью нет.

Пальцы дрожат, не дают держать меч, заменивший судьбу

«Задал вопрос. Что ему сказать?» Лист опустился в траву.

Чёрная ряса, крест на груди, домик совсем небольшой.

«Лучше сейчас просто взять и уйти. Гордость разрушит покой!

Значит вперёд... что же ноги стоят?» Просто он знает ответ.

Руки и сердце одно говорят: «не убивай его. Нет!»

Вдруг, на молчанье раздался ответ, тот, что так долго искал.

Солнце уснуло, отдав луне свет. Воин в раздумье стоял.

Нет ни печали, ни злобы, есть только смысл и душа.

Дело не в летней погоде, просто надежда пришла

Тихо, без спроса и точно в цель, в рану, прогнав пустоту.

Несколько слов, Богу открыв дверь, выгнали вон темноту.

Чистое небо давало простор утреннему солнцу, которое уже успело залить все вокруг теплыми, золотистыми лучами. Птицы напевали свои любимые мелодии, и ветер подыгрывал им шумом листвы. Лучшего и не мог для себя желать молодой путник. Небольшого роста и тонкого телосложения юноша с детским лицом шел по широкой, пыльной дороге и радовался всему, что видит и слышит. Его красивые глаза с любопытством смотрели вдаль, желая узнать, что ждет его за сине-зелеными холмами, видневшимися на горизонте. И когда путник разглядел среди холмов маленький городок, на его лице возникла легкая, обаятельная улыбка, украсившая щеки аккуратными ямочками. «Город. – Подумал он. – Возможно, там я найду, что ищу». Мимо пролетели две беззаботные бабочки, играющие с теплым ветерком, который мягко касался лица юноши, по-своему укладывая короткие пряди темных волос. Все вокруг, казалось, разделяло радость путника. В каждом листочке, в каждой травинке, в каждом камушке сияло сладкое и греющее сердце слово «свобода». Позади не было ничего. Все закрыло яркое, золотистое солнце нового, светлого дня, обещающего стать началом трудного, но правильного пути. Воздух был чистый и сладкий. Путник наслаждался каждым вдохом, удивляясь, что раньше не замечал этой сладости.

***

Совсем не таким казался воздух мальчику-сироте, слишком рано узнавшему о жестокости этого мира. Его мать была доброй и красивой женщиной. Моримото Юми. Она жила в маленьком, провинциальном городке, в небольшом имении на окраине. Ее родные погибли, когда ей было четырнадцать. Жизнь Юми нельзя было назвать легкой и беззаботной, но она умела улыбаться даже при самых печальных событиях. Эта черта помогала ей без страха смотреть вперед, и может быть, именно из-за нее Юми однажды смогла разглядеть в человеке, считавшемся в ее городе самым черствым и эгоистичным, нечто, привязавшее ее к нему навсегда.

В один из дождливых весенних дней, когда лепестки сакуры еще не распустились, и серые деревья казались нищими и одинокими, а на большинство людей наползала угрюмость и усталость, Юми, ощущая нечто подобное и в своей душе, шла по немноголюдной улице, прикрывшись от слез неба зонтом и думая о том, с кем так недолго виделась сегодня. Мацусима Хидэаки был хорошим, благородным человеком. Воином. Они были знакомы с детства. Он был лучшим другом ее брата Шигэру, обучался с ним в одной школе, служил с ним одному господину и в последний день жизни ее брата и дяди, в том погубившем сотни людей восстании, был рядом с ними. Хидэаки тогда получил тяжелое ранение, но в отличие от родных Юми выжил. Он обещал Шигэру, что будет заботиться о его семье, и по сей день держал это слово. И не только потому, что его обязывал к этому кодекс чести. Он любил Юми и знал, что однажды она станет его женой. Но Юми сейчас шла неспеша по дороге и думала, почему должна стать его женой? Когда Хидэаки спросил ее и Юми ответила ему согласием, она любила его. Но сейчас Юми понимала, что это чувство давно ушло. Она слишком редко видела Хидэаки. А когда он приезжал, или Юми получала от него письма и читала их, она все чаще начинала замечать, что заставляет себя думать о том, кем для нее является Хидэаки. Но чувства внутри нее говорят другое. Они не видят будущего, где Юми живет рядом с ним и растит их общих детей. И из-за этого ее заполняла глубокая печаль. Она думала, как рассказать ему об этом, но никак не могла решиться причинить боль тому, кто был ей другом, защитником и единственным близким человеком.

С этими мыслями Юми бродила неспеша по серым, промокшим улицам, пока не услышала чей-то крик. Сначала он был плохо слышен через шум ледяного дождя. Но когда девушка дошла до перекрестка и свернула на другую улицу, то поняла, что происходит. Мужчина кричал на какую-то заплаканную женщину, которая, судя по всему, являлась его женой. Он был очень зол на нее и хотел ударить, но вмешалась маленькая девочка, которая схватила его за хакама* и попыталась оттащить, крича, чтобы он не смел бить ее маму. Это была ужасная картина, и Юми застыла на месте, не зная, можно ли это прекратить. Мужчина ударил девочку по щеке и стал бить ее мать, выкрикивая оскорбления. Но девочка вновь попыталась его остановить, опять оказавшись на мокрой земле из-за хлесткой пощечины. Она поднялась еще раз и кинулась в сторону, увидев проходившего мимо незнакомца. Тот был высоким, широким в плечах, и за его поясом торчал недлинный вакидзаси*. Девочка упала ему в ноги с мольбой защитить ее и маму. Месеносец не ожидал, что, повернув на этом перекрестке, попадет в такую ситуацию. Это его не касалось, и его мысли за секунду до встречи с этим маленьким запуганным существом были совсем далеки от подобного. Но, взглянув в ее полные надежды и беспомощности глаза, увидев, как дрожат ее губы и горит от побоев ее детская, нежная щека, окрикнул обезумевшего мужчину и положил ладонь на рукоять своего вакидзаси. Голос меченосца был достаточно грубым и громким, чтобы жестокий мужчина услышал его и прекратил избивать жену.

Глава 2

Светлое утреннее солнце проникало сквозь небольшое окно комнаты Соджиро, напоминая ему о новом дне и его теперешней жизни, наполненной свободой и яркими открытиями. Сэта уже не спал. Он лежал в постели, слушал щебетание маленьких пташек, весело переговаривающихся друг с другом на крыше, и наслаждался ощущением легкости и спокойствия, которые пришли на смену ночным кошмарам, мучившим его до рассвета.

Кто-то прошел по коридору и хлопнул дверью. «Да, сейчас идем» - послышался чей-то голос. Зазвенел низкий, протяжный колокол. Соджиро встал, привел себя в порядок и вышел в коридор.

- Доброе утро, Сэта-сан! – Потягиваясь и зевая, пропел ему проходивший мимо Мацуока. – Пойдем, уже всех собирают завтракать. А потом нас ждет работа.

«Да. Новый день». – Подумал Соджиро, в слух ничего не отвечая, улыбнулся, и тоже направился к выходу из общежития. Солнце только поднималось, но в его лучах уже хорошо ощущалось, насколько жарким будет сегодняшний полдень. Сухая земля уже потеряла влагу, и даже ветер не спешил облегчить ее участь и напитать последней прохладой ночи. Сэта посмотрел вверх, в слепящее глаза солнце и чистое, без единого облачка небо. «День будет слишком жарким. Это мне на руку» - заключил он и, пройдя грузовую площадку и двор, вошел в столовую.

В помещении уже собралось множество людей, ждущих завтрака. У всех было хорошее настроение, и в глазах каждого читалась бодрость и рабочий настрой. Сэта сел за один из столиков, и к нему тут же подсел суетливый Мацуока.

– Судя по твоему настроению, спалось тебе на новом месте хорошо. – Обратив внимание на неисчезающую улыбку Соджиро, быстро проговорил грузчик, а потом, торопливо осмотрев все помещение и пришедших коллег, продолжил. - Как тебе здесь? Нравится?

Сэта ничего не ответил, лишь уголки его губ слегка вздрогнули, но оставили легкую улыбку. Мацуока прочел в его глазах желание сохранить безмятежность утра, исключив из него бессмысленную болтовню, но решил не сдаваться и найти тему, которая заинтересует Соджиро.

– Я ведь еще не представился? Меня зовут Мацуока. – Продолжил грузчик. - Ты вчера здорово проучил Задиру. Но будь теперь осторожен. Он обязательно попробует тебе отомстить. У Задиры есть криминальные друзья, да и сам он грозный парень. – Мацуока серьезно взглянул на Сэту, но тот никак не реагировал на его слова, словно рабочий был обычной жужжащей под ухом мухой. - Вкусно-то как пахнет! Значит, опять готовит госпожа. Здесь ничто так не поднимает настроение по утрам, как завтраки, приготовленные Накагава-сан. Ее отец мог бы даже открыть ресторанчик. С такой-то талантливой дочкой! - Наконец-то грузчик заметил в Соджиро заинтересованность. Обрадовавшись, что нашел подходящую тему, Мацуока продолжил, и его речь стала еще быстрее и оживленнее. - Но я слышал, что Накагава-сама не доволен ее поведением. Ему не нравится, что она работает. Особенно потому, что она работает именно здесь. Это, наверное, из-за того инцидента, что произошел пару лет назад… Я тебе как-нибудь потом расскажу. Вообще, я тут о многом знаю и могу быть для тебя полезен. Спрашивай, советуйся. Для друзей я всегда найду мудрые слова и поддержку и мне ничего для них не жалко. Как же хочется поесть!

На это Сэта опять ничего не ответил. Он даже не удостоил набивающегося в друзья Мацуоку своей любимой улыбки. В помещении действительно вкусно пахло, и все ждали, когда, наконец, подадут еду. Но Соджиро ждал другого. Он надеялся, что вот-вот сюда войдет Сора, и он сможет наконец-то понять, почему, когда она оказывается рядом с ним, в нем что-то меняется, появляется странное, давно забытое ощущение, которое вроде бы называется чувством. И почему ему не хочется устранить это. Наоборот, возникает желание полностью в него погрузиться, не боясь того, что оно мешает контролировать происходящее и свои мысли. Нужно было разобраться в этом новом состоянии и понять, как в нем ориентироваться и действительно ли можно его допускать, не будет ли оно в будущем опасно. Ведь Сэта давно привык жить без эмоций. Страх, печаль, тревога, радость, любовь, гнев – однажды он просто отказался от этого, чтобы ничто не мешало ему следовать незыблемому закону выживания. А сейчас он начал новый путь и его сердце тоже стало заново учиться жить.

Наконец, девушка показалась в дверях. Такая же жизнерадостная и красивая, как вчера. За ней в столовую вошли две кухарки, как и она с подносами в руках.

- А у нас праздник, Накагава-сан? – Поинтересовался Мацуока, когда Сора поставила возле него поднос с приятно пахнущим мисо* с окунем. – Это слишком вкусно!

- Работа идет отлично. Все выкладываются по полной, чтобы выполнить план в срок. Я решила, что вкусный завтрак поднимет всем настроение и поможет сохранить тот же рабочий темп. – Весело ответила девушка, и у Соджиро из-за ее нежного, звонкого голоса опять внутри начало что-то просыпаться.

- Да я теперь по пятьсот мешков за час буду переносить! – Восторженно произнес Мацуока.

- Доброе утро, Сэта-сан. – Обратилась она к Соджиро, так же ставя перед ним поднос. Сейчас ее нежное лицо не выражало строгости, в ее глазах светилась радость и ожидание отличного дня, а в ее бодрой, доброжелательной интонации не было вчерашней официальности. - Приятного аппетита и хорошего рабочего дня!

- Благодарю, Накагава-сан. Завтрак, приготовленный вами, не может сопровождаться плохим аппетитом. – Ответил Сэта, заставляя себя принять спокойное выражение лица. Но в нем начало просыпаться множество непривычных чувств, при каждом ударе сердца бьющих его, словно разрядами тока. От этого его щеки и уши стали ярко-красными, а на лице засияла детская улыбка с обаятельными ямочками на щеках. Сора тоже покрылась румянцем и, посмотрев Сэте в глаза, застыла, не желая уходить или уводить взгляд.

Чувствуя, что сейчас наступит долгая, неловкая пауза, наблюдательный Мацуока решил вмешаться и разрядить обстановку:

- Да, ты у нас умница и красавица! – Воскликнул он, с любопытством наблюдая, как на щеках Соры становится все ярче румянец, и как тут же за длинными ресницами скрылся ее взгляд от тоже немного смущенных глаз Сэты. – Такую восхитительно-вкусную еду не в каждом ресторане можно отведать. Уж я-то знаю – мой отец был владельцем ресторана в Токио. Пока его не разорили.

Глава 3

Соджиро был один, но это одиночество не пугало его. Оно не было похоже на время перед сном и не терзало душу сомнениями и воспоминаниями. «Наверное, у этого озера тоже есть своя мелодия. - Подумалось Сэте. - Жаль, я не слышу ее. Возможно, оно поет о той жизни, которую я пока еще не смог понять». Юноша смотрел на прозрачную воду и постепенно растворялся в ней. Мысли становились все легче и вскоре совсем исчезли. Соджиро начало казаться, что он сам состоит из этой хрустальной воды и отражает золотистые лучи в небо, которое тоже стало его частью. Ему сделалось так легко и спокойно. Но неожиданно это спокойствие прервалось очень милой, но несвоевременной сценой. К озеру прибежали два мальчика, в руках у одного из которых был сложенный летающий змей и катушка с веревкой. Эти ребятишки весело смеялись и, сев на траву, стали распрямлять крылья змея. Одному было на вид лет восемь, другому года четыре или пять. По-видимому, они были братьями. Старший аккуратно разглаживал бумажные складки и объяснял своему братишке, как правильно запускать воздушного змея. Потом он передал катушку в руки брата и одобрительно улыбнулся. Соджиро понравилась эта картина: старший брат обучает младшего любимой забаве детворы, и в их глазах было столько счастья, столько любви друг к другу. Младший мальчик посмотрел на сидящего вдалеке Сэту, и побежал к нему, не поднимая змея в воздух.

- Стой, Тэидзо! Размотай веревку, чтобы наш змей взлетел. – Крикнул старший, кинувшись вдогонку за братишкой. Но Тэидзо не собирался пока запускать змея в небо. Он заметил наблюдающего за ним юношу и почему-то решил, что тому тоже хочется поиграть. Подбежав к Соджиро, мальчик сел напротив него и внимательно всмотрелся в растерянно улыбающееся лицо.

- Привет, а ты хочешь с нами запустить змея? – Важно заговорил Тэидзо. - Он такой яркий! Очень здорово выглядит, правда?

- Да. – Продолжая прятать растерянность за улыбкой, согласился Сэта.

- Еще бы! Это мой брат, Торио сделал его! – Мальчик посмотрел на подбежавшему к нему брата. – А вот и он! Торио, правда ты сам сделал этого змея! Точь-в-точь как тебя папа учил!

- А тебя отец учил не разговаривать с незнакомыми людьми. – Запыхавшись, произнес старший мальчик.

- А я с ним как раз сейчас знакомлюсь. – Возразил Тэидзо и обратился к Сэте. – А тебя как зовут? Давай с нами запускать змея?

- Прости, малыш. Я бы хотел с вами поиграть, но мне уже пора идти. – Ответил Соджиро, понимая, что Торио не разделяет желания своего брата поиграть втроем.

- Вот видишь? Пошли. Ветер разыгрался - пора запускать. – Важно ответил старший мальчик и взял братишку за руку.

Соджиро встал, отряхнул свои хакама и пошел, не оборачиваясь назад, где мальчишки уже, позабыв о незнакомце, весело играли.

- Смотри, какая стрекоза! – Слышалось уходящему юноше. – Давай поймаем ее!

- А как же наш змей?

- Я хочу себе стрекозу! У тебя уже есть одна, а у меня нет. Пожалуйста, поймай мне такую же.

- Ладно. Смотри, как это делается.

- Вон ту, вон ту!

- Да не кричи ты так, дай сконцентрироваться.

- Поймал! Поймааал!

- Ха-ха-ха...

Снова город. День был в самом разгаре, и суета залила улицы своим шумом. Людей стало намного больше, чем утром, и все они куда-то спешили. Соджиро прошел мимо дома, где сидел мудрый старец, но не увидел его. Сэта стал снова бесцельно бродить по улицам, жалея, что дети прервали его одиночество. Но, с другой стороны, он был рад, что царившая здесь суета не давала думать о его детстве и вспоминать его братьев.

Становилось слишком жарко. Легкие перистые облака не защищали город от раскалившего воздух солнца. Голову пекло, но у Соджиро не было ни каса*, ни зонта или капюшона, чтобы скрыться от полуденных лучей. Надо было куда-нибудь зайти и переждать жару. В общежитие юноше не хотелось, и он решил посидеть во встретившемся ему на пути баре.

Помещение было небольшим, но довольно уютным. Это ощущение придавали ему и мягкий оливковый оттенок стен, и естественный соломенный цвет лежащих у столиков циновок, и неяркий, рассеивающийся сквозь прикрытые окна уличный свет. За высокой барной стойкой из красного дерева стоял скучающий бармен и начищал стеклянный бокал. Посетителей было немного, и все они или скучающе смотрели в никуда, думая о чем-то своем и пережидая жару, или вели неспешные, тихие беседы.

Соджиро сел за небольшой, низкий столик, заказал освежающий чай и стал невольно прислушиваться к разговорам сидящих за соседними столиками людей. Некоторые беседы были более или менее интересными, а некоторые совсем глупыми и скучными. Вдруг Сэта почувствовал на себе чей-то пристальный, изучающий взгляд. Посмотрев вправо, он увидел мужчину лет тридцати пяти, действительно с любопытством следящего за ним. В его глазах читался не желающий скрывать себя азарт и непонятная радость. Как будто этот человек знает Соджиро. Знает давно и именно с той стороны, от которой Сэта мечтает освободиться. Соджиро отвернулся и продолжил пить чай, делая вид, что не обратил на этого странного человека внимания и продолжает слушать глупые разговоры посетителей. Но сам начал пытаться вспомнить, кто это, и где мог его видеть. У этого мужчины с аккуратной бородкой и немного поседевшими на кончиках усами были очень правильные черты. Такое лицо сложно забыть. Но Соджиро почему-то его не вспоминал. Дорогая одежда, хладнокровный, мудрый взгляд, прямая осанка и слегка надменное выражение лица ясно давали понять, что этот человек богат и возможно занимает важный пост в правительстве. Но тогда что он делает здесь, один в этом маленьком, неприметном баре? Сэта хорошо знал правительственный и военный аппарат, всех крупных предпринимателей. Но этот человек не был похож ни на одного из них. Соджиро точно его никогда не встречал. Но тогда откуда этот человек знает его?! Сэта вновь на него посмотрел, но мужчина уже скучно читал газету, как будто и не наблюдал недавно за ним, радуясь встречи и говоря глазами «я знаю, кто ты, дружище, и твое появление здесь очень для меня полезно». Может, этот человек просто обознался? Соджиро вдруг ощутил себя загнанным зайцем, боящимся каждого шороха и думающим, что теперь всё вокруг желает его съесть. Это было очень противным чувством, от которого захотелось провалиться под землю. Не допив свой чай, Сэта решил уйти, но в бар зашли четверо полицейских. Для Соджиро слуги закона всегда служили хорошими информаторами, когда вот так приходили отдохнуть в какое-нибудь кафе и вели непринужденную беседу. И было очень удачно то, что полицейские сели как раз за соседний столик. Не стоило сейчас покидать заведение, не узнав новостей этого города. Слуги закона заказали прохладительный чай и поначалу принялись весело болтать о всякой ерунде. Но вскоре они действительно заговорили о полезных для Сэты новостях:

Глава 4

Снова солнце и новый день! Столовая, Сора, Мацуока, опять жалующийся на вкусный завтрак. Он заметил, что госпожа Накагава со вчерашнего дня стала готовить еще вкуснее, чем раньше, и догадывался, из-за кого она так старается. Но как бы не распирало Мацуоку желание поделиться с кем-нибудь своей догадкой, он молчал, поскольку помнил об инциденте с Задирой. Сэта спросил Мацуоку о Такэо и был рад услышать, что у того теперь есть возможность отдохнуть и подумать о своем поведении. Вот только в правильном ли направлении он будет думать, для Соджиро осталось загадкой.

После завтрака Сэту ждала работа. Опять комедавара пришлось складывать отдельно, чтобы было понятно, выполняет ли он двойную норму. Соджиро работал весь день, не отдыхая в обед, чтобы успеть выполнить работу до ужина. Было тяжело, но он нашел один важный плюс: однообразное занятие позволяло спокойно проанализировать последние события и понять, как они повлияли на его мысли и чувства. Ведь сейчас Сэту ничто не отвлекало, и ему никто не мешал. А мысли были разные: «Сора по-прежнему вызывает множество еще непривычных эмоций, но они уже способны уживаться с разумом… Вчерашняя прогулка была замечательной, и скорее всего Киоши остался с Сакурой. Они, наверное, даже были счастливы... Все-таки в словах госпожи Абэ есть смысл. Не понятно, как она смогла оказаться настолько проницательной и почему решила поддержать выбранный мною путь, но я должен быть благодарен ей за то, что встретил таких людей, как господин Накагава и Сора... Интересно, что с Химурой? Возможно, его раны после боя со мной и учителем уже зажили, и он отправился в Киото. Будет ли еще с ним встреча и когда, при каких обстоятельствах?.. В выходной можно будет сходить на озеро и ночью посмотреть на светлячков... Хорошо, если большинство полицейских этого городка окажутся такими же беспечными, как те, что вчера сидели в баре. Но все равно у них вряд ли что-то выйдет: в любой момент можно исчезнуть, изменить маршрут… Надеюсь, мне не скоро придется покинуть этот город… Я пробыл здесь всего два дня, и мне уже не хочется думать о продолжении странствия. Я должен быть готов к уходу. Возможно, общение с Сорой принесет мне пользу и укрепит уверенность в правильности выбранного мною пути, но мне нужно быть осторожным, иначе это станет для меня ловушкой. Если уже не стало».

Последний мешок был в амбаре, а до ужина оставалось еще пол часа. Не видя смысла в перевыполнении двойной нормы, Соджиро спокойно закончил свою работу и отправился в общежитие.

Солнце, пробивавшееся сквозь маленькое окошко, плохо освещало комнату и не успевало нагреть воздух, поэтому в помещении было прохладно. Сэта сел на пол, закрыл глаза и стал слушать, что происходит вокруг. С улицы доносились голоса прохожих, ветер не давал покоя уставшей листве, птицы готовились ко сну и чирикали, желая досказать друг другу оставшееся за вечер. В коридоре изредка слышались шаги вернувшихся с работы рабочих. Кто-то заржал, потом этот же голос назвал кого-то сопляком. Неуверенный стук в соседнюю дверь, скрип, слова соседа: «а, это ты». Дальше слова было сложно разобрать. Сосед говорил тихо, словно бурчал недовольно что-то себе под нос, и кто-то еще тише иногда отвечал ему недовольным, детским голосом.

- Я сказал, отнесешь обратно! – Внезапно проорал сосед, словно злобный пес, грозящийся сорваться с цепи и порвать кого-то в клочья. – Забирай и вали, пока я добрый!

Дверь соседа открылась, и что-то или кто-то упал(о) в коридоре. Сэта решил посмотреть, что происходит, и слегка отворил свою дверь. Ток прошел по позвоночнику, и сердце забилось быстрее и невпопад. На полу в коридоре сидел он, точнее, его детская копия с разбитой губой, в рваном, засаленном одеянии и с грустным, не имеющим надежды взглядом. Человек из соседней комнаты продолжал кричать, срывая начинающий хрипеть голос, и кинул в мальчишку темный лоскут, похожий на мужское кимоно.

- Пожалуйста, возьмите его. – Умоляюще произнес мальчишка, подбирая брошенную одежду и подходя с ней к соседу.

- Пусть зашивает как следует! – Рявкнул мужчина и ударил мальчика. Тот отшатнулся и рухнул на пол. - Забери свой мешок и передай, что за переделку заплачу меньше.

Сосед кинул какой-то мешок рядом с мальчишкой и закрыл дверь. Соджиро сидел, смотря в приоткрытую дверь, и не мог сдвинуться с места. «Это же я! – Проносилось у него в голове. – Неужели все повторится сначала?!».

Мальчик встал, взял лежащий рядом с собой мешок, положил туда неправильно зашитое кимоно и побрел мимо комнаты Сэты. Подойдя к другой двери, мальчишка постучал в нее, но за ней никто не откликнулся. Тогда мальчик пошел дальше. Он продолжал стучать в двери и иногда они открывались. В этом случае мальчик вынимал вещи из мешка и получал деньги. Некоторые давали ему еще и одежду, видимо, требующую ремонта. Кто-то из рабочих был добродушен к мальчишке, а кто-то оскорблял и даже бил. Но ребенок спокойно терпел все и продолжал разносить заказы. Обойдя почти все комнаты, мальчик перекинул мешок через плечо и вышел из общежития. Сэта очнулся. «Нельзя чтобы с ним случилось то же, что и со мной! Я должен его спасти!» - Подумал Соджиро и вышел из комнаты, чтобы проследить за мальчишкой.

Тот покинул владения и направился по улице, опустив голову и не обращая внимания на прохожих. Сэта последовал за ним, держа удобную дистанцию, чтобы видеть его и оставаться для него незамеченным. Путь был долгим. Иногда мальчик так же, как и в общежитии, стучался в чужие дома и отдавал либо принимал заказы, терпя оскорбления или радуясь безразличию своих клиентов.

Дойдя до дома, находившегося на окраине города, мальчик отворил калитку и зашел во двор, а Сэта вскарабкался на высокий, развесистый клён, растущий рядом с забором этого двора и от туда продолжил следить за мальчишкой.

- Уже пришел? Молодец. – Запищала какая-то худощавая старуха, вышедшая из дома навстречу мальчишке. В отличие от него она выглядела ухожено, и ее одежда хоть и была не из шелка, но казалась довольно новой. Поседевшие, но все еще густые волосы старухи были собраны в традиционную прическу и заколоты двумя шпильками, украшенными ярко-красными цветами с золотыми листиками. На указательном пальце этой пожилой женщины красовалось широкое кольцо с большим рубином.