Путь в Эльдорис

Часть 1. Земля Глава 1. Эдик

Утро выдалось пасмурное. Моросил мелкий дождь, который не был совсем противным только потому, что на дворе уже стояла по-летнему теплая погода. Приятного, конечно, мало, но терпеть можно.

Вообще-то я люблю дождь, но не такой, а задорный летний ливень, под шум которого так и хочется закричать «А-а-а!» и броситься кружиться босиком по лужам. А вот эту, будто из пульверизатора разбрызганную пакость, и дождем-то назвать сложно. Так, мелкое недоразумение, от которого проблем больше, чем радости. Вот и бумаги, по неосторожности вынутые из сумки (проверить, все ли на месте), уже покрылись маленькими темными точками.

«Вот недотепа! Надо было хотя бы куда-то под крышу зайти, раз уж я файликами пользоваться так и не научилась. Бумаги-то важные!» — запоздало подумала я, пытаясь теперь затолкать их обратно в сумку, чтобы они не промокли еще больше. На ходу поместить их строго между книгой и другой папкой, чтобы они вдобавок еще и не помялись, упорно не получалось, а падающая с неба морось начинала казаться уже достаточно гадкой для того, чтобы прийти к пониманию, почему большинство моих знакомых так не любят питерскую погоду.

Увлеченная этим процессом и, разумеется, не смотрящая себе под ноги, я споткнулась обо что-то (а как чуть позже выяснилось — об кого-то) и полетела на асфальт, а заверенные копии документов, доверенность и банковские выписки, выскользнув, разлетелись еще дальше впереди по мокрой дороге.

— Ну, прекрасно! — зло прошептала я и обернулась.

Эх, зря я это сделала!.. Может, если бы я сначала собрала злосчастные бумаги, их еще можно было бы спасти. Впрочем... Боюсь, какие-то бумаги уже не спасли бы меня от нависших над моей жизнью перемен.

Парень с черными, спускавшимися до середины шеи волосами в темно-серой, почти черной куртке и таких же брюках неподвижно лежал прямо поперек тротуара, и в его широко распахнутых серых глазах отражалось небо.

«Красивый парень», — мелькнула мысль.

Напрочь забыв о бумагах, я кинулась к нему, надеясь, что эти глаза, открытые и не моргающие под мелкими каплями, не признак худшего.

— Эй! Ты жив? — спросила я, принимаясь тормошить парня. — Ну же! Приди в себя! Пожалуйста!

Волшебное слово, что ни говори. Парень вдруг слабо вздрогнул и медленно повернул голову в мою сторону.

«Далеко же ты был», — отчего-то подумала я.

Сознание постепенно возвращалось к нему, и глаза начинали обретать осмысленное выражение.

— Привет, — выдохнула я, улыбнувшись. — Встать сможешь?

Парень неопределенно пожал плечами и сел.

— Думаю, да. А ты кто?

Я ухмыльнулась. Забавный вопрос.

— Ну уж точно не ангел небесный! Так что с возвращением тебя! Ты уж больше так не падай, а то смотреть страшно.

Парень выглядел растерянным.

— Ты поможешь мне?

Наивная! Полагая, что он просит помочь ему встать, я с легкостью согласилась.

— Конечно! — бодро заявила я и подала руку. О которую он, стоит признать, все же оперся.

— Я... Э-э-э... Эдуард. А как твое имя?

— Эдуард это Эдик значит, да? Я Таня.

Глаза у парня удивленно округлились, но комментариев не последовало.

— Мне нужно убежище, Таня, — сказал Эдик, помедлив. И сделал он это с таким выражением лица, что варианта было только два. Или он сбежал из психушки и искренне верит в то, что говорит, или все сказанное серьезно и речь не о несуществующей угрозе, а о вполне реальной. Второй вариант мне нравился куда меньше.

На пару мгновений я впала в ступор. Мне не единожды доводилось помогать людям, причем в самых разнообразных ситуациях. С многими вопросами я сталкивалась по работе — в конце концов благотворительные фонды и общественные организации тем и занимаются, что помогают людям, а я работаю с этими самыми фондами и организациями. С кем-то, бывало, просто сводила судьба. Но чтобы так! Буквально споткнуться о человека, который просит не чего-нибудь, а убежища? И ведь без лишних слов ясно, что речь не о простом жилище. У парня, очевидно, проблемы. Может, все-таки с головой? Эх, жаль, чутье не обманешь...

— Тебя преследуют? — предположила я.

Парень утвердительно кивнул. Немногословен, но уже что-то. Продолжим...

— И они знают, где ты можешь находиться? Следят? Нападают? Что? — у меня от собственных вопросов волосы на голове зашевелились. Что я несу?!

— Нет, прямо сейчас мое точное местоположение им неизвестно, но вполне возможно, станет. След не затереть, — как ни в чем не бывало ответил парень, и от манеры его изложения меня пробрала дрожь. Говорил он совершенно серьезно!

— И что же делать?

«Кажется, я схожу с ума, еще немного и домой к себе его поведу!»

— Если много перемещаться, лучше меняя способы передвижения, петляя, быстро вычислить меня не смогут. Сутки-двое продержаться точно можно, а дольше, я надеюсь, и не понадобится, — уныло и как-то обреченно заключил он.

— Полагаю, сейчас тебе пойти некуда и закадычных друзей в Питере у тебя нет?

Парень смотрел некоторое время явно непонимающе, а потом все же кивнул.

«И во что я ввязываюсь?»

— Ладно, пошли, — сказала я и собрала превратившиеся в негодный мусор бумаги.

«Интересно, их в таком виде хотя бы в переработку возьмут? — вяло подумала я и свернула в переулок. — Если мне не изменяет память, на соседней улице есть приличное недорогое кафе. А дела придется отложить до завтра. Точнее, уже до понедельника».

Эдик неспешно плелся сзади, да еще и таращился по сторонам так, что, в конце концов, мне пришлось взять его за руку и буквально тащить. Это несколько утомляло, к тому же мерзкий дождь продолжал крапать, порядком надоев.

— Заходи, — попросила я нетерпеливо, когда он заартачился перед входной дверью в кафе.

— Ты здесь живешь?

Я приподняла брови.

— Нет, это кафе, здесь можно немного отдохнуть и перекусить.

Эдик наконец зашел внутрь, а я, выбрав нам столик подальше от вдоха, отошла сделать заказ.

Глава 2. На юг

В самолете Эдик вел себя невыносимо. Этакая смесь островного папуаса, в жизни не бывавшего внутри «диковинной птицы», иногда пролетающей в небе и сверкающей божественным знамением в отраженных лучах Солнца, и трехлетнего капризного ребенка, тоже не летавшего прежде на самолете. В общем, кошмар и тихий ужас.

Началось с того, что во время взлета ему приспичило в туалет, и уговорить его потерпеть еще немного, пока самолет не наберет высоту и можно будет отстегнуть ремни безопасности, стоило мне воистину титанических усилий. О посматривающих на нас с недоумением пассажирах я вообще молчу. И о том, какие Эдик сделал глаза, когда все-таки посетил сие заведение. Хорошо еще, не пришлось ему туалет на вокзале показывать. Вот там, я понимаю, можно испытать культурный шок.

Потом моему «принцу» не угодил предоставленный обед. Сморщившись, он заявил, что ТАКОЕ есть не будет. А я-то в кафе решила, что он просто не голоден, раз даже не притронулся ни к картошке с салатом, ни к кофе.

Ну а когда Эдику наконец надоело таращиться в иллюминатор и изводить меня своими жалобами вперемешку с невнятными воззваниями к неизвестному божеству при каждой турбулентности, он взял и заснул! Причем так, что проспал до самого приземления и процесс оного в том числе. Чему я порадовалась, но радость моя была не долгой. Разбудить его оказалось далеко не просто, и выходили мы в итоге последними под косые (а от кое-кого и сочувственные) взгляды экипажа.

Но как только нам удалось выбраться в вечернюю прохладу Адлера, Эдик неожиданно переменился. Причем настолько разительно, что от удивления (если не шока) я не смогла проронить ни слова и молча шла за ним.

Без труда отыскав такси, он приглашающим жестом открыл мне заднюю дверцу, а сам разместился спереди. Более того! Судя по тому, что мы сразу тронулись, каким-то чудом умудрился объяснить водителю, куда следует ехать. Правда, я не расслышала, куда именно.

Мелькнула мысль, что все это просто дурацкий розыгрыш. С парочки моих друзей сталось бы такое устроить. Только вот ощущения не обманешь, а они за несколько часов этого странного знакомства обострились до предела. Мне даже порой начинало казаться, что я чувствую то же, что и он. Я не отворачивалась и не кривила гримасы, когда Эдик страдал от того, что хочет в туалет, или искренне, совсем по-мальчишески дивился видом облаков далеко внизу. Я переживала это вместе с ним. А еще не могла ничего поделать с тем, что по неведомой причине с каждой минутой становилась все более небезразлична к тому, что заботит этого черноволосого паренька и чего он сейчас хочет. А вот мои аналитические, да что там говорить, вообще мыслительные способности заметно притупились. До такой степени, что за время этого безумного перелета я так и не удосужилась подумать о том, что мы будем делать по приземлению и куда собственно отправимся в этом хоть и не совсем новом для меня, но все-таки малознакомом городе. Даже когда Эдуард услужливо задрых, я не соизволила пуститься в размышления или обличение собственной психической невменяемости, а просто расслабленно откинулась в кресле и попивала сок. М-да. И вот теперь оказалось, что этот странный, изумляющийся элементарным вещам парень вполне самостоятельно определился с проблемой дальнейшего нашего путешествия.

Отрешенно уставившись в окно, я отметила, что мы уже проехали центр Сочи и едем дальше. Минут через пятнадцать такси заехало на территорию какого-то пансионата, у входа в главный корпус которого и остановилось. Эдик самостоятельно рассчитался с таксистом и повернулся ко мне:

— Разберись с ночлегом, ладно? Вот, возьми сколько нужно, — и протянул стопку купюр, из которых я наугад вынула две по пять — понятия не имею, какие тут расценки. — Да, и безопаснее, если мы будем как можно ближе, — добавил Эдик и посмотрел так, что еще немного и я, пожалуй, покраснела бы.

«Ладно, значит в идеале двухкомнатный номер», — решила я и направилась на ресепшен, где потребовалось заполнить анкеты.

Эдик вернулся как раз вовремя, чтобы показать свой паспорт, и сразу же заявил:

— Сейчас разместимся и пойдем в кафе на берегу. Там красиво. В смысле на берегу, а в кафе жарят мясо!

Я только ухмыльнулась. Видимо, шашлык в качестве трапезы его вполне устраивает.

На берегу действительно оказалось очень красиво, вечернее небо уже начинало покрываться россыпью звезд, зашедшее солнце напоминало о себе только узкой розовой полоской у самого горизонта, еще чуть-чуть — скроется и она. Под ногами шелестела галька, а теплые порывы южного ветра ласкали лицо.

От кафе струился шашлычный дымок, и текла на удивление мелодичная музыка, по краям крыши мерно помигивали разноцветные лампочки.

— Пошли, — сказал Эдик и, взяв меня за руку, повел вперед. Чудеса.

Меня охватило странное умиротворение. Место показалось хорошим, спокойным и безмятежным. Или дело было в Эдике? Он тоже выглядел спокойным и на удивление уверенным. Бодро перекинулся с барменом парой фраз и теперь с довольным видом уплетал шашлык. Я жевала какую-то зелень, даже не замечая вкуса. Не знаю, что на меня нашло, но я по-прежнему не предпринимала попыток к размышлениям, а просто окунулась в какое-то отрешенное созерцание, впитывая эмоции, атмосферу вокруг. А еще мне захотелось обратно на пляж.

— Пройдусь, — сказала я и пошла к выходу. Эдик только пожал плечами, продолжая увлеченно поглощать ужин.

Я гуляла вдоль берега, вслушиваясь в плеск накатывающих волн и всматриваясь в уже по-ночному темное небо, на котором с каждой минутой появлялось все больше звезд. Ликование наполняло сердце. «Как здесь прекрасно!» — громогласно шептало оно.

И тут произошло нечто, повергнувшее бы в шок любого здравомыслящего человека. Засмотревшись на очередное скопление звезд и совершенно отключившись от реальности, я вдруг отчетливо услышала у себя в голове голос. Я даже не стала оборачиваться, пытаясь отыскать его источник, настолько эта странная истина была очевидна. Голос звучал у меня внутри, и произнес он всего два слова:

Глава 3. В горах

До станции назначения добрались мы, к счастью, без приключений. Эдик мирно проспал весь оставшийся путь и пробудился как раз вовремя, чтобы успеть выбраться из электрички.

— Это же горы! — воскликнул невесть чем обрадованный Эдик, взирая на показавшиеся шапки гор. — Похоже, боги нам благоволят!

— И чем же так несказанно хороши горы? — осведомилась я. — Они, конечно, красивы, прекрасны и величественны, но нам-то это как поможет?

— Вот именно, что поможет! — вновь возопил парень, но увидев мою недовольную физиономию, все же ответил: — В горах мой сигнал, если можно так выразиться, падает до нуля. Короче, здесь нас вычислить практически невозможно! Если бы наставник знал...

Пропустив мимо ушей кольнувшее «нас» (как тут теперь отвертишься?) я вскинула брови и изрекла:

— Прекрасно. И что же нам теперь пожизненно в горах сидеть?

Эдик заметно помрачнел. Эмоции на его лице сменялись с поразительной быстротой и выражались так явственно, что гадать не приходилось.

— Нет, это в мои планы не входило, — сказал он наконец и как-то странно, оценивающе, посмотрел на меня. Словно это я давным-давно должна была придумать, как ему выбраться из этой передряги.

Мне бы развернуться и с чувством уязвленного самолюбия уйти, но нет! Я промолчала и, глядя по сторонам, стала прикидывать, куда идти дальше.

— Пойдем, что-нибудь придумаем, — сказала подбадривающе и взяла его за руку.

Никаких указателей и стендов, вообще не было понятно, куда идти. Расспросив рабочих, что-то монтирующих поблизости, я выяснила, что до отеля так же, как и до канатной дороги на вершину, одна остановка на автобусе. Ввиду отсутствия в обозримом пространстве оного решила идти пешком. Эх, зря я так решила. А ведь в отеле Эд так хорошо себя вел, что я и забыла, как это с ним бывает.

Первые пять минут Эдик шел довольно бодро и молчал, но потом начал немилосердно ныть, уверяя, что смертельно устал и не хочет дальше идти. Будь он двухлетним ребенком, точно взяла бы его на руки и тащила на себе, а так приходилось упрашивать и заговаривать зубы, отвлекая внимание на все, что только можно было приметить интересного вокруг. Красивые домики и магазины, бурная стремительная горная речка, вдоль которой мы шли, виднеющиеся вдалеке заснеженные шапки гор, идущие перед нами люди и пролетающие над нами птицы... Под конец пути я вымоталась так, что уже сама еле переставляла ноги. А этот оболтус сел на скамейку и упрямо заявил, что теперь он хочет есть и сил идти дальше у него нет, а потому он не сдвинется с места.

Такого моя измотанная тяжелой прогулкой психика уже не выдержала, и я, зло выругавшись, развернулась и быстро пошла наверх по заключительному препятствию перед конечным пунктом — лестнице, ведущей на площадку с кассами и входом на канатную дорогу. Захотелось вот нам сначала скататься на самую вершину, раз уж погони теперь можно было не опасаться.

Добравшись до места, я оглянулась и увидела, что сие «дитя» все-таки решило последовать моему примеру. Поднявшись на несколько ступенек, Эдик умудрился то ли споткнуться, то ли подвернуть ногу, в результате чего приложился коленом о вышестоящую ступеньку. И громко досадливо застонал, потирая ушибленное место. Безумие? Нет, безумие это то, что я со всех ног понеслась его утешать. И вот что со мной такое творится? Головой я прекрасно понимала абсурдность ситуации и тем не менее слепо поддалась велению сердца, которое тугим натянутым канатом тащило меня к нему. Поглаживая ушибленную коленку и говоря разные ласковые нелепицы, я помогла ему подняться на площадку и усадила на скамейку.

— Ну что, горе мое, поедем на вершину?

«Горе» кивнуло, а я пошла покупать билеты.

Объяснив как пользоваться скайпассом, поскорее заняла подъехавшую кабинку в надежде, что мы окажемся в ней одни. Эдик, хвала небесам, ловко запрыгнул внутрь, не дав мне повода понервничать или покраснеть.

— А что это за штуки? — спросил он, показывая на садящихся в следующую кабинку сноубордистов.

— Это сноуборды. Доски такие, на которых съезжают с гор по снегу. Вообще уже не сезон, странно, что кто-то еще катается. — На лице Эдика отразилась смесь непонимания и восхищения. — Сейчас поднимемся и посмотрим.

На вершине было холодно. Еще в кабинке на заключительном этапе подъема я достала из рюкзака прихваченную из дома любимую теплую кенгурушку и поверх нее надела ветровку. У Эда имелась только довольно прохладная на вид куртка, которую его даже не пришлось уговаривать надеть.

Снег Эдика ошеломил. Он смотрел вокруг во все глаза, топал и прыгал по нему так усердно, что я уже начала переживать, не промочит ли он единственные ботинки. Набирал в руки и наблюдал, как он медленно тает, лепил и рассыпал, а еще с завистью смотрел на редких в такое время года сноубордистов и лыжников. Отсутствием возможности передвижения дальше огороженного сеткой участка он был разочарован.

— Эдик, ты тоже сможешь научиться и съезжать, как они. Не сейчас, нижние трассы уже закрыты, но зимой можно взять снаряжение в аренду, нанять инструктора и вперед!

— У нас такого нет, — с грустью сказал он.

— Так приедешь сюда. Или на другой склон, они есть во многих местах по всей стране. Не вешай нос по пустякам, еще успеешь все попробовать! — Эдик кисло, но все-таки улыбнулся.

Спустившись на площадку ниже, где было теплее, мы решили немного посидеть на уютных скамейках и полюбоваться живописным видом. Я расслабилась и привычно выдохнула напряжение, стараясь хотя бы частичку царившей вокруг гармонии передать своему внутреннему состоянию. Вроде получалось. На душе стало легко, приятно и умиротворенно. Потом в груди что-то едва уловимо затрепыхалось, и я вновь услышала Его.

«Это опять я», — прозвучало у меня в голове.

«Белая горячка, — подумала я мрачно. — Нет, скорее шизофрения, — мне показалось, что в голове ухмыльнулись».

«Ты не сходишь с ума. Это просто телепатия. И единственный способ, которым мы можем поговорить сейчас».

Глава 4. Люблю = Не люблю

«Проснись, Тания... Эду нехорошо».

«Ты что, решил поселиться у меня в голове?! — недовольно подумала я, открывая один глаз. — Нас уже нашли?»

«Не думаю».

«Что тогда?»

«Вот я тебя и прошу это выяснить!»

«Ладно-ладно, иду», — пробурчала я, поднимаясь. И в кого я такая добрая?

Наставник помалкивал, а я натягивала джинсы и вяло размышляла.

«А откуда ты вообще знаешь, что ему плохо?»

«Чувствую. Я же его наставник», — объяснил он, вероятно полагая, что мне это что-то объяснило.

Уже на пороге номера Эда (хорошо, что идти недалеко — номер соседний, и ключ у меня есть) я поняла, как именно ему плохо. Характерные звуки доносились из уборной и спутать их с нашествием неведомых убийц или прочих напастей было невозможно. Плюхнувшись в кресло, я благоразумно решила подождать это «чудо» здесь. Оное не заставило долго ждать и уже скоро показалось из дверей. Вид у Эдика был помятый, цвет кожи — зеленоватый. Исходивший же от него аромат не оставлял сомнений о причине его «отравления».

— И где же ты успел так набраться? Да еще и без меня?

Эдик виновато опустил глаза. Ясное дело, в баре, где же еще? Только вот какая нелегкая его туда понесла? Вместе же по номерам расходились.

— Не спалось мне. Решил пройтись.

— Ага, до бара, — закончила я за него.

Эдик опять потупился и как будто даже покраснел.

— Ну... Я мимо проходил, а там... девушки танцевали.

«Хм...» — я вскинула брови, а потом, кажется, начала догадываться.

— Ну поглазел бы на этих полуголых девиц, но нажираться-то зачем было?

— Не просто же так там было сидеть, — резонно заметил он. — Да и не пил я много...

— Заметно, — ухмыльнулась я и вдруг услышала у себя в голове третьего:

«У него непереносимость», — буркнул тот.

— Ты еще тут?! — отчего-то в голос воскликнула я.

Эдик посмотрел недоуменно. Я смутилась. Ну вот, совсем уже спятила, а если на людях сама с собой начну перекрикиваться? Да уж, попала. Только злиться на свою судьбу и тем более на Эда совершенно не хотелось. Ну не могу я на него злиться! Стоит весь такой несчастный.

— Ты раньше никогда не пил?

«Не пил. Наливали ему компот в кубок, пока никто не видел», — опять наставник.

— Так, понятно. Здесь должен быть аптечный ларек с алькозельцером. Только вот что-то мне подсказывает, что до его открытия еще далеко. Во сколько же вы меня подняли, оболтусы?

— Таня, ты с кем разговариваешь? — В голосе Эда чувствовалась тревога.

«Сказать ему?» — спросила я мысленно.

«Можно. Пожалуй, так будет даже проще».

— С наставником твоим, будь он не ладен. Лезет ко мне в голову, не спрашивая. Разбудил вот в такую рань, плохо тебе видите ли!

У Эда округлились глаза и немного приоткрылся рот. Такого он явно не ожидал.

— С наставником?!! — Радость и недоумение теперь сменялись у него на лице с поразительной быстротой. Я вдохнула.

«Ох, вляпалась же я», — подумала уныло и почти сразу улыбнулась. Ну вот, должно быть, заразилась от Эда: благодушное настроение стремительно вытесняло любые попытки недовольства и обрубало зачатки негодования, и обратно они возвращаться не спешили.

Позабыв на время о докучливом внутреннем голосе, которому у себя там, по-видимому, совсем заняться нечем, я решила попробовать привести своего подопечного хотя бы в относительное чувство. Не знаю, какая у него там непереносимость, но сейчас на лицо жестокое похмелье. Что в таком случае делать? Правильно, снять интоксикацию. Значит, надо пить больше жидкости. Сорбентов под рукой никаких нет, следовательно, остается только обыкновенная вода. Или крепкий чай. Надо сгонять в бар. Есть у них там чай, интересно?

— Ложись, чудо мое, сюда, — сказала я ласково, приподнимая подушки так, чтобы он мог полусидеть на кровати, и налила в стакан воды. — Вот, пей. А я сейчас попробую чаю тебе раздобыть.

Эдик посмотрел с сомнением.

— У тебя интоксикация. Отравление, проще говоря, алкоголем. Спецсредств у нас нет, так что пей, — Эдик обреченно вздохнул, кисло посмотрел, но стакан все же осушил. — Вот и молодец. Лежи, а я сейчас.

«С каких это пор я записалась в няньки? Ах да, с тех самых, когда удосужилась споткнуться об этого с виду милого, а на деле весьма проблемного паренька».

Чай, несмотря на еще чересчур раннее утро, достать удалось, а вот напоить им юного выпивальца нет. Когда я зашла в номер, Эдик уже мирно сопел в той самой позе, в которой я его оставила. Сев рядом, я стала рассматривать его умиротворенное лицо. Черные пушистые ресницы обрамляли слегка подрагивающие во сне веки, прямой ровный нос, красные, но не слишком яркие и в меру пухлые губы... Я протянула руку и поправила съехавшую на лицо прядь. Давно хотела это сделать, просто дотронуться до его волос. Потом провела тыльной стороной ладони по его щеке. Кожа на ощупь удивительно нежная и гладкая. Матовая и самую малость смуглая. Из груди привычно поднималась теплая волна, как теперь бывало почти всегда, когда я видела его или даже просто думала о нем. Мне захотелось пристроиться рядом и полежать немного с ним, но я не решилась его беспокоить и вышла. Пусть спит.

Сон, к моему глубочайшему сожалению, давно как ветром сдуло, а ведь я та еще соня! Вместо того, чтобы бестолково ворочаться, решила выйти и немного пройтись. Ведь вчера даже толком по сторонам не смотрела. Заселение, обед, магазины... Надо было хоть что-то купить Эду из одежды. Магазины здесь оказались неплохими (особенно учитывая кредитоспособность покупателя). Я не удержалась и тоже прикупила себе платье. Нежно-сиреневое и совсем легкое. Редко ношу платья, но днем здесь становилось совсем жарко, а на этот случай такое платье — лучший вариант. Потом был ужин, душ и почти сразу сон. Этот день изрядно меня вымотал.

Ах, да. Был еще один забавный случай, из-за которого сразу заснуть не получилось, хотя и хотелось. Это недоразумение иномирское включило телевизор. Что тут было! Не утруждая себя стуком, Эд вихрем влетел ко мне в номер и принялся изумленно восторгаться, в красках пересказывая увиденное. Потом стал выпытывать подробности устройства сего чуда техники. С моими куцыми познаниями и его рвением затянулось это надолго, а сколько он потом еще обозревал происходящее в мире через прямоугольную рамку — неизвестно. Хотя, учитывая его похмелье, живое познание этого мира ему пришлось больше по душе.

Глава 5. Дорога назад

После позднего завтрака (или раннего обеда) оказалось, что особых дел у нас нет, да и убегать ни от кого не надо, и я наконец вспомнила о таком чуде технологического прогресса, как телефон, и удосужилась поставить его на зарядку. Перечитав кучу тут же налетевших смс о пропущенных звонках и кличей о моем исчезновении, тяжело вздохнула. Да уж, подзабросила я дела. Прежде всего позвонила маме и Ленке, своей коллеге и по совместительству подруге, потом взглянула на Эда и решила, что он уже достаточно взрослый и сможет побыть некоторое время без присмотра. Оставив его перед телевизором, я с ноутбуком под мышкой отправилась в холл — единственное место, где имелся Wi-Fi.

Количество писем в электронном ящике тоже не порадовало, и в душу начала закрадываться тревога. Я постаралась сосредоточиться, еще раз позвонила Лене и перепоручила ей несколько самых важных и неотложных дел.

«Так, теперь более-менее порядок, с остальным разберусь, когда вернусь в Питер. Оказывается, ничего страшного не случится, даже если я еще с неделю буду также безжалостно прогуливать, а я-то суетилась, вечно куда-то торопилась и считала себя незаменимой!»

Странно, только вот тревога никуда не делась, а как будто даже усилилась. Смутное подозрение постепенно переросло в уверенность, что истинная причина такого состояния может быть только одна. Эдик.

Я быстро встала, взяла ноутбук и побежала в номер. Эда внутри не оказалось.

— Вот черт! — выругалась я. — И где его искать?

Ошалело бегать по всему отелю не хотелось, и я решила попробовать другой способ. Как там Эдик сказал: «Ты маг?». Не маг, конечно, но раз уж у нас с ним такая связь образовалась... Вдруг получится?

Я закрыла глаза, медленно выдохнула, стараясь расслабиться и сосредоточиться, и... почувствовала его! Слава богу, жив! И даже находится недалеко. Все получилось на удивление легко. Такую бурю эмоций просто невозможно было не заметить.

Вышла из номера и, пройдя всего несколько дверей по коридору, разыскала Эда в какой-то подсобке с кучей разного тряпья, швабр и ведер. И что он тут забыл, интересно?

Вид у принца был несчастный и затравленный.

— Я дурак, — заявил он, как только увидел меня. — Мне так стыдно... Теперь нам опять нужно уезжать.

— Так, давай по порядку, что случилось-то? — спросила я, осторожно беря его под руку и выводя из подсобки. К счастью, он и не сопротивлялся.

— Я... Мне... В общем, я хотел тоже поговорить с наставником, — сказал он и виновато опустил голову.

— И?

— И себя обнаружил. Я действительно полный бездарь в телепатии. И вдобавок идиот.

Да уж, самокритичность у него на высоте. Я нахмурилась, стараясь прикинуть, как быстро враги сюда доберутся. Прикидывать решительно не получалось, хотя бы просто потому, что я понятия не имела, где они находятся сейчас и как быстро способны перемещаться.

— Мне нужна карта, — вдруг сказал Эд. — Или можно сразу поехать на вокзал и сориентироваться на месте.

Я приподняла брови и вопросительно на него посмотрела.

— Наставник велел двигаться на север, — пояснил он. — Он организует портал по пространственным ориентирам.

— То есть с наставником тебе связаться все-таки удалось?

— Да, только, скорее, ему со мной, — вздохнул «бездарь». — Хвала Единому, моя ошибка не оказалась фатальной, наставник быстро нашел решение. Пойдем? Думаю, мы легко разберемся, куда нужно ехать.

— Конечно, разберемся. В общем-то я тебе и так скажу, что на север, это значит обратно. Ладно, давай по номерам, быстро собираем вещи и на вокзал.

Денег у Эда осталось предостаточно. И это, кстати, вопрос, откуда они вообще у него взялись? Не магическая же обманка, которая исчезнет, как случилось в моей любимой «Мастер и Маргарите»? Как бы там ни было, мы ими воспользовались и, добравшись на электричке до Сочи, взяли целое купе до Санкт-Петербурга. Повезло и с тем, что свободных мест хватало, и с тем, что долго ждать поезда не пришлось. Мы перекусили в кафе (принц, судя по всему, перестал быть таким уж привередой), посетили магазинчик со всякой всячиной в дорогу, где я предусмотрительно купила пару колод игральных карт и небольшие магнитные шахматы, и отправились в путь.

В общем, складывалось все пока удачно. Переездами мы путали след, и тревоги до сих пор не ощущалось, а значит преследователи нас еще не нашли. К тому же, если все пойдет по плану, через каких-то два дня я буду дома, а Эд — и того раньше.

Стало даже немного жаль, что это мое приключение подходит к концу.

Эд отчего-то тоже грустил, сидел понурый и молчаливый. Мне хотелось расспросить его о мире, откуда он прибыл, о его необычной титулованной жизни, о наставнике и много-много еще о чем, но я не решалась. К тому же догадывалась, что он побоится взболтнуть лишнего. Ну и ладно, в конце концов «меньше знаешь, крепче спишь». Так что приставать с разговорами я не стала, зато достала припасенные стандартные дорожные средства от скуки.

Начать решила с карт. Хватило их, правда, ненадолго. Игры по типу «дурачка», в которые можно играть вдвоем, быстро наскучили принцу. Я попыталась реабилитировать карты, рассказав о покере, но попробовать сыграть в него возможности не было, а значит, и по-настоящему заинтересовать. Так что карты пришлось отбросить и перейти к шахматам, которые, надо сказать, понравились Эду намного больше. Принц все-таки! Ему и положено.

Сама шахматы я любила и уважала, занималась в шахматной школе еще в самом раннем детстве и хоть и не пошла по этому пути дальше, до сих пор искренне радовалась, когда находила себе противника. Так что, довольно потирая руки, я принялась объяснять правила. Эд схватывал на лету, хотя в самом начале долго не мог понять, зачем два условных королевства решили напасть друг на друга и для чего им войска, чем немало смутил меня. Принц и не понимает, зачем королевства воюют? Пришлось применить красноречие и сделать упор на том, что это просто интересная игра, помогающая развивать такие полезные качества, как логическое и стратегическое мышление, внимательность, умение оценивать ситуацию, просчитывать варианты и принимать верные решения.

Часть 2. Эльдорис Глава 1. Прибытие

Пробуждение выдалось не из приятных. Жутко трещала голова, а еще отчего-то было очень холодно и мокро. Я открыла глаза и тут же закрыла их снова. Не помогло. Я, конечно, успела сообразить, что проснуться дома в своей теплой и уютной постели никак не могла, потому что должна сейчас быть в поезде или уже нигде не быть, ибо то, что летело в меня, вряд ли собиралось оставить меня в живых. Но как же я тогда оказалась здесь?!

Мокрая пожелтевшая листва вперемешку с грязью противно липла к босым ногам. Везде вокруг, насколько только было видно, простиралась однообразная картина — раскрашенный осенними красками опадающий лес. И все. Я стояла на относительно открытом участке, возможно, посреди глухой лесной дороги. И мне было до безумия холодно. Единственный имеющийся предмет гардероба — то самое летнее платье до колен — не было создано для обогрева и вдобавок изрядно намокло. Как же хотелось закутаться в привычную теплую кенгурушку и надеть на ноги любимые кроссовки! Жизнь сразу показалась бы намного приятнее и оптимистичнее.

«И угораздило же меня оказаться здесь именно в этом дурацком платье! Так, если я буду и дальше стоять на одном месте, то окончательно околею», — заключила я и начала энергично подпрыгивать. Выходило не очень. Мокрая трава, грязь и листва скользили под ногами, и я то и дело норовила упасть.

Да уж, ну и в положение же я попала. Неизвестно где, неизвестно как и неизвестно, что делать. Если это место и было когда-то дорогой, то сейчас явно заброшенной. Отличить ее можно было только по не растущим на ней деревьям и относительно ровным краям. Выведет ли она меня куда-то — опять же неизвестно.

«Как же холодно! Надо двигаться, хотя бы куда-нибудь», — сказала я самой себе и пошла. Куда? Да просто пошла, надеясь, что выбрала направление не в глубь леса, а из него.

На небе тем временем сгущались серые тучи, и становилось темнее.

«Судя по всему, скоро еще и дождь пойдет. Замечательно. Да и вообще, тут, по всей видимости, уже вечереет. Тоже странно, в поезде-то было утро».

Поддерживать бодрое состояние духа становилось все сложнее. А еще хотелось бы все-таки, понять, где же я оказалась. Есть ли тут поблизости люди? Как я сюда попала? Последним, что видела, была та струя, такая густая, словно эфирная, во всяком случае явно плотнее воздуха, и выглядела она весьма агрессивно. От нее пахнуло ледяным жаром, и все, потом я очнулась здесь. Да, выходит, именно очнулась, не думаю, что я тут мирно посапывала, скорее уж валялась без сознания. Значит, «волна» сработала как-то не так. Отчего-то я не сомневалась, что та собиралась испепелить меня на месте. А в результате меня выбросило сюда, непонятно куда. Хм. Я вдруг вспомнила про Эда, подаренный им амулет и наставника. А что, если я каким-то образом переместилась к ним? Надо попробовать.

Я остановилась, закрыла глаза, уже привычно пытаясь расслабиться. Кожа, казалось, тут же покрылась еще более крупными пупырышками. Ветер, несильный по меркам хорошей осенней куртки, пробирал до костей, и это, надо сказать, не способствовало расслаблению, но я мужественно продолжала сначала робко, а потом уже отчаянно звать наставника. И ничего. Никакого отклика. Мне не удалось почувствовать даже отдаленное присутствие кого-нибудь знакомого.

Прискорбно. Это выбило из колеи. С надеждой легче идти вперед, а когда она вот так рушится...

Ветер усилился, стало еще темнее, и одна за другой с неба начали падать крупные капли.

«Значит, надо найти хоть какое-то укрытие, — вяло подумала я. Встряхнуться никак не получалось. По щеке скатилась слеза. — Что за напасть... И зачем я вообще решила его звать? Нет ему до меня никакого дела. Спас жизнь для успокоения совести (все-таки, скорее всего, именно его амулет перенес меня сюда), а то, что я теперь расстанусь с этой жизнью в чертовом лесу (или чуть позже от воспаления легких) — уже не его дело».

Когда я уже собралась окончательно дать волю слезам и в полную силу разрыдаться, мне вдруг показалось, что впереди между деревьями мелькнуло что-то рыжее. Я присмотрелась. Ничего. Я почти убедила себя, что мне померещилось, глубоко вдохнула, зажмурилась и чуть не налетела на буквально из ниоткуда взявшуюся крупную золотисто-оранжевую псину. В ошейнике, больше напоминающем наградную подвеску, и с очень умным взглядом темно-карих глаз. Я опешила на какую-то долю секунды, а потом облегченно выдохнула. Причинять мне вреда пес явно не собирался. Напротив, с его появлением как будто стало теплее и чуть менее противно.

Собакен был необычайно красив, что-то вроде золотистого ретривера, только крупнее. Гладкая шерсть его сияла и как будто даже светилась, а пушистый хвост дружелюбно покачивался.

— Ты отведешь меня?

Пес, конечно, ничего не сказал, но и не оставил вопрос без ответа. Мотнул головой себе за спину и, коснувшись хвостом моей голой ноги, пошел вперед. Как раз туда, куда я и сама шла. Правильно, выходит, шла!

Однако уже скоро с дороги пес свернул в лес и бодро засеменил по чаще, ловко огибая деревья, кусты и ямы. Я очень старалась, но поспевала за ним с трудом, иногда поскальзывалась или зацеплялась ногами за сучья. Зато стало намного теплее! А главное, теперь я точно знала, что не бреду в никуда, а иду с проводником куда-то. Куда именно, не задумывалась. Какая в сущности разница?

Трудно сказать, сколько прошло времени, но уже начало смеркаться, а я совершенно выбилась из сил и то и дело теряла своего поводыря из виду. К моменту, когда мы наконец добрались до небольшого домика, к которому, судя по всему, и шли, окончательно стемнело. Окна дома приветливо светились. Жилой. Теплый.

Пес подвел меня к двери и уселся рядом, недвусмысленно поглядывая то на меня, то на дверь.

Ну что ж, меня не надо уговаривать! Постучала, потом еще разок.

Дверь отворил небольшого роста кругленький мужичок средних лет и удивленно уставился на меня. Нечасто, видимо, к нему заходят гости посреди ночи, да еще в таком виде! Я усердно прикидывала, что бы сказать, но мужичок, едва глянув вниз (туда, где у моих ног сидел пес), тотчас переменился в лице. Легонько поклонившись, он без слов пропустил нас в дом и провел в просторную хорошо освещенную комнату.

Глава 2. Во дворце

Переместилась я, как выяснилось, довольно удачно: дворцовые земли начинались неподалеку от дома Петера и Лианоры. Проводить меня мог бы даже Реглиф, но он куда-то запропастился. Да и, по правде говоря, идти во дворец одной, без какого-либо сопровождения, было боязно. Поэтому я искренне обрадовалась, когда Петер вызвался меня отвезти на их телеге, запряженной гнедой кобылкой.

Не знаю уж, из какой ткани был сшит подаренный мне сарафан (на вид что-то натуральное — грубоватый хлопок или лен), но грел он не хуже флиса. Так что, сидя в открытой повозке, я ничуточки не пожалела, что не стала переодеваться в свое бережно выстиранное Лианорой платье и накидывать сверху предложенный ею плащ. Платье я, конечно, забрала, а вот плащ пригодится хозяйке и самой.

Так по дороге я вяло размышляла о чудо-материи сарафана, удивлялась отсутствию даже элементарных сопель после вчерашней «прогулки» по лесу, поражалась феномену абсолютно точного понимания языка местных жителей (и ведь не удосужилась еще раньше спросить об этом ни Эда, ни наставника!). В общем, я думала о чем угодно, кроме того, что буду делать, когда подъеду ко дворцу. И чувствовала себя при этом так, словно еду на экзамен, не зная ответа ни на один билет.

Домик гостеприимно приютивших меня эльдорийцев (который, к слову сказать, при свете дня оказался выложенным камнем и выкрашенным ярко-голубой краской, что в сочетании с окаймлявшими окна белыми ставнями, придавало ему сказочный вид) давно скрылся из виду. По словам Петера, мы уже ехали по дворцовым землям, которые были довольно обширны. Дворец, как ни странно, располагался в центре леса, а не города. Город тоже имелся, он пристроился с запада от дворца и начинался сразу за полосой леса. Вот такие вот порядки.

— Как же мне убедить стражу пропустить меня? — все же спросила я. — Мало ли кому вдруг понадобилось увидеть принца...

— О, не беспокойся об этом. Попасть во дворец не так уж сложно. Королеве служат лучшие маги, способные уловить даже самые потаенные злые умыслы пришедших. И если таковых не имеется, то не о чем переживать. Так говорят. А увидеть принца, уверен, тебе поможет пес его наставника.

— Но он же ушел?

— Ушел? Нет, он идет чуть в стороне. Но когда будет тебе нужен обязательно покажется.

Я не была в этом так уверена, но обижать Петера своим скептицизмом не стала. Мучилась сомнениями в одиночку. Очень может быть, что этот пес в самом деле действует тут как визитная карточка VIP-клиента, но будет ли этого достаточно для аудиенции с наследником? Не говоря о том, что самого пса до сих пор не видно...

К счастью, переживала я зря. Когда лес сменился парком и дворец показался во всей красе, Петер со мной распрощался, оставив одну, но ненадолго. Залюбовавшись огромным величественным строением светлого, почти белого камня со множеством лепных украшений и прочих дворцовых изысков, я не сразу заметила, что рядом со мной как ни в чем не бывало семенит Реглиф.

«Нет, пусть лучше Регги», — решила я. Пес на меня покосился, но ничего не сказал. А я бы не удивилась, правда, уж больно осмысленным был его взгляд и разумным поведение. А мысли читать его и наставник мог научить.

Усмехнувшись собственным мыслям, я подошла к широкой парадной лестнице и, приободренная присутствием пса, стала подниматься по многочисленным ступеням. Никто и не подумал меня остановить! Вот так просто взяла и пришла во дворец. Странно, почему же тогда тут не ошиваются толпы просящих? Или кто обычно страждет общения с венценосными особами? Вокруг не было ни души.

Впрочем, наверху меня все-таки ждали. Человек с неопределяемым выражением лица, облаченный не то в мундир, не то в ливрею, чинно поклонился мне и поинтересовался целью визита.

Ну и отлично. А то я уже начинала всерьез опасаться, что придется самой шастать по дворцу в поисках принца!

Я радостно сообщила, что желаю видеть принца Эданора и вопросительно уставилась на мужчину. Тень удивления все же мелькнула на непроницаемом лице, но рвения выполнять просьбу не обнаружилось. Регги, стоявший все это время чуть в стороне, демонстративно подошел и уселся у моих ног. Что ж, стоит признать, действие это возымело. Едва заметное удивление тут же переросло во вполне осязаемое изумление и придало «дворецкому» (как я его про себя нарекла) ускорения.

— Как о вас доложить? — спросил он.

— Таня, — ответила я просто и милейше улыбнулась, давая понять, что перечисления титулов не последует.

Понятливый дворецкий коротко кивнул и удалился.

Уже через каких-то пару минут я увидела стремительно несущегося ко мне Эданора, который, нарушая все возможные правила этикета, обогнал дворецкого. Его лицо сияло неподдельной радостью вперемешку с недоумением.

— Ты! — совсем не по-королевски выдал он. — Действительно Реглиф. Чудеса.

Наконец подоспел запыхавшийся мужчина, готовый, по всей видимости, спасти принца от любых напастей, в том числе и таких, как я.

— Все в порядке, Натор. Этой девушке я всецело доверяю. Иди.

«Ух ты!» — мысленно присвистнула я, а Эльдорис сразу начал нравиться мне на порядок больше.

— Ну пойдемте же скорее! Поговорим у меня, — все еще изумленно глядя на нас с псом, позвал принц.

Мы прошли длинным широким коридором, увешанным большими картинами в тяжелых рамах. Красивые пейзажи, преимущественно летние, диковинные цветы и животные и, наконец, портреты статных дам и кавалеров — судя по всему, членов королевской семьи. Вглядываться в лица я не успевала, потому что принцу явно не терпелось как можно быстрее оказаться в своих покоях. Мы поднялись по лестнице и прошли до середины очередного коридора за каких-то пару минут.

— Ну, рассказывай! — выпалил он, едва мы оказались в большом, ослепляющим изяществом и величием зале. Назвать его комнатой просто не поворачивался язык, такой размах мне приходилось видеть разве что в Эрмитаже. — Что произошло?

Я прищурилась.

— Что-то мне подсказывает, ты это знаешь лучше меня, — ответила я.

Глава 3. Королева

Аудиенцию с королевой назначили на полдень. Встала я рано и, не зная, чем себя занять, сразу после легкого завтрака отправилась исследовать королевский сад. Вернее, я-то думала, что это парк, но обнаружив в той его части, куда в итоге забрела, цветущие и в то же самое время плодоносящие деревья — поняла, что оказалась в перепутавшем все правила сезонов волшебном саду. На улице было опьяняюще свежо и по-утреннему прохладно, робкие солнечные лучики просвечивали сквозь густую листву, а кучевые, кое-где серые облака напоминали, что на дворе все-таки осень.

Как же мне хотелось расспросить Эда обо всем на свете (точнее, на Эльдорисе), столько неразрешенных пока загадок громоздилось в голове, но Эд, как и полагается принцу, был занят. Заглянув на минутку ранним утром, он сообщил о времени знакомства со своей матушкой и пожаловался, что с момента возвращения ему не дают ни минуты покоя все, кто только возможно, а наставника нет, чтобы от их навязчивой опеки защитить. Ко всему прочему, некие таинственные старейшины повадились по несколько раз на дню пытаться устроить ему допрос, от которого в отсутствие наставника принц упорно открещивался.

«Любопытные у них тут дела», — подумала я тогда.

В результате визит Эда только подбросил в топку вопросов и не дал никаких ответов. А потому я решила начать хотя бы с малого и, обнаружив в саду вполне обыкновенные яблони и груши, отправилась на кухню пытать повара. Тот сперва несколько опешил, но постепенно втянулся и с энтузиазмом, словно играя в викторину, отвечал на мои в высшей степени странные вопросы.

На кухне я бродила почти до половины двенадцатого, пробуя все подряд на вкус и выспрашивая названия, способы выращивания и приготовления незнакомых мне овощных культур, злаков, фруктов и прочих съедобных штук. Из типично земных продуктов мне удалось выискать как минимум куриные и перепелиные яйца (следовательно, кроме обычных лошадей и собак тут имелись куры с перепелками), муку, причем, насколько я смогла понять, именно пшеничную, найденные еще в саду яблоки и груши и мед! Самый настоящий пчелиный. До чего родной, знакомый запах! Им были буквально пропитаны мои детские воспоминания о проведенных в деревне у дедушки-пчеловода каникулах. Отведав маленькой ложечкой полезное лакомство, вдохнув его аромат, я будто перенеслась обратно на Землю, на мгновение забыв, где нахожусь. В общем, занятие настолько меня захватило, что когда прибежала запыхавшаяся Джетта, я даже не сразу поняла, чего она от меня так настойчиво хочет.

— Полчаса, госпожа! Полчаса! Как же нам теперь успеть?! — причитала она.

Упсс, похоже, о самом важном и ожидаемом событии для любого простого подданного я напрочь забыла. Ну да ладно, целых полчаса!

— Не волнуйся, Джетти, успею! И спасибо! — бодро заявила я, помахала повару и бегом вылетела из кухни.

Кухня, кстати сказать, была не маленькая и занимала цокольный этаж почти целиком. Видимо, иногда во дворце устраивают грандиозные приемы.

Два пролета по лестнице, коридор и вот уже дверь моей комнаты. Уф...

Думается мне, такой прыти Джетта от меня не ожидала. Когда она красная как помидор ввалилась в комнату, я уже стояла у большой зеркальной двери гардероба и придирчиво себя осматривала. Взгляды наши встретились и подумали мы, вероятно, об одном и том же: «Никуда не годится».

Нежно-голубое атласное платье смялось, волосы растрепались, щеки красные...

Так. Времени в обрез, значит: другое платье, расческа, пять глубоких вдохов и медленных выдохов и в тронную залу!

Когда Джетта без слов полезла в необъятный гардероб и выудила из него второе и последнее мое платье (сиреневое с ажурной серебристо-черной вышивкой), я задумалась, не берут ли во дворец для удобства слуг-телепатов? Но тут же не без облегчения самой себе возразила: с такими слугами никакие государственные тайны в стенах дворца не удержишь, так что вряд ли.

Умелыми руками Джетты новое платье очень скоро оказалось на мне, сев при этом как влитое. Спасибо Тересию, выбирал ведь просто на глаз!

Распустив мои длинные, до поясницы, черные волосы, мы с Джеттой принялись в четыре руки распутывать непослушные локоны, а я, украдкой глядя на себя в зеркало, отметила, что платье мне очень идет. В обычной жизни такое, конечно, не наденешь, но иногда приятно почувствовать себя принцессой.

Джетта разделила волосы на несколько прядей, скрутила и, уложив сверху, ловко заколола чем-то вроде шпилек с серебристо-сиреневыми искорками на концах.

Ну что ж, пожалуй, я готова.

Дождавшись, когда меня пригласят, я вошла в поражающий размерами ослепительный зал. Вытянутой формы, с невероятно высоким потолком и огромными окнами он весь, казалось, искрился. Окна, не просто прозрачные, а составленные из витражной мозаики светлых тонов, местами не гладкой, а рельефной, отбрасывали причудливые блики. Ковровая дорожка цвета слоновой кости вела мимо массивных белых колон прямиком к возвышающему на пологих ступенях трону. Если это творение рук человеческих можно назвать столь коротко и обыденно, ибо ничего изумительнее мне видеть не доводилось ни в одном из земных дворцов. Спинка трона, уходя далеко вверх и в стороны, преображалась в великолепную раскидистую крону. Цвета какао с молоком в основе, с лучисто переливающимися, отблескивающими так, словно в них застряли искорки света, листочками и веточками. Одним словом, сказочно прекрасную.

По бокам от основного, большего по размерам, трона располагалось еще два, и из них, дополняя основной ствол, исходили две другие, меньшие ветви, сливаясь выше в общую крону. Один для Эданора, а второй? Возможно, его занимала королева до смерти мужа, на трон которого теперь перешла.

Подойдя ближе, наконец смогла рассмотреть ее саму. Королева оказалась довольно высокой, сухопарой женщиной с несколько суровым, узким лицом, плотно сомкнутыми тонкими губами и величественным взглядом серо-голубых глаз. Бордовое бархатное платье в сочетании с каштановым цветом ее волос только усиливали эффект. И приковывали взгляд. Хорошо, что я успела полюбоваться на композицию трона издалека, сейчас уже вряд ли смогла бы оценить его по достоинству.

Глава 4. Совет старейшин

Проснулась, чувствуя себя в целом сносно, но голова опять давала о себе знать. Решив, что если буду валяться в постели, сделаю только хуже, сразу встала и отправилась в душ. Однако, взбодриться прохладные струи не помогли, более того — в висках застучало сильнее.

— Что за напасть? — спросила я Регги, усевшись в кресло. Рука сама собой потянулась погладить необыкновенную шерсть. — Красавец!

Размышляя о том, где мне теперь полагается завтракать и идти ли куда бы то ни было вообще, я продолжала гладить пса и в какой-то момент осознала, что головная боль отступила.

Прислушалась к себе повнимательнее и с подозрением уставилась на Регги.

— Твоих рук дело? Неужели и так умеешь?! — Пес встал и демонстративно подошел к двери. — Ладно-ладно, думаю, ты заслужил отменный, поистине королевский завтрак! — рассмеялась я.

В дверях столкнулась с Джеттой. Девушка напомнила, что мне позволено завтракать с королевской семьей, но я велела ей в случае чего передать, что неважно себя чувствую.

Повар Жан даже не удивился, увидев меня с Регги на кухне, и с готовностью накормил прямо там. А когда сытые и довольные мы вернулись, выяснилось, что посылка от Тересия с первой частью заказанных нарядов уже ждет меня. Вот это скорость! Может, он тоже маг?

Я не поклонница шопинга и новыми вещами всегда обзавожусь с трудом и неохотно, но этот подарок меня обрадовал. В особенности когда я разглядела, что Тересий выполнил мою просьбу и прислал брюки!

Не удержавшись, я тут же примерила обновку. Черные, гладкие, мягко поблескивающие брюки были одновременно плотными и нежными к коже, а еще к ним прилагались фиалковая рубашка и черный жакет. Стоит признать, Тересий — мастер своего дела, сели вещи идеально и выполнены были превосходно. К тому же, что особенно радовало, получилось вполне современно и уж точно куда привычнее пышных атласных платьев в пол. Нет, платья — это, конечно, красиво и иногда заманчиво, но ходить постоянно в таких нарядах — точно не для меня. Я из тех, кто предпочитает в обычной жизни туфлям на каблуке кроссовки...

Джетта, зашедшая спросить, не нужно ли мне чего (как она делала теперь постоянно!), так и замерла у порога, глядя на меня во все глаза.

— Плохо? — спросила я, нахмурившись.

— Нет, ну что вы! Вам очень идет. И цвет глаз подчеркивает, они кажутся совсем сиреневыми. У вас удивительно красивые глаза! Просто у нас девушки так обычно не ходят.

— Спасибо, Джетти, только не «вам», а «тебе», пожалуйста!

Джетта улыбнулась и уже смелее стала рассматривать мой наряд, а затем и оставшиеся на кровати вещи.

— У вас девушки совсем не ходят в брюках? — поинтересовалась я.

— Нет, бывает, ходят, но не часто. Для занятий верховой ездой, например, или дальних поездок.

— Понятно... Джетти, а ты всегда жила во дворце?

Благодаря чудодейственному присутствию Регги, я вновь обрела утерянную любознательность и желание узнать хотя бы те крохи нового, которые возможно. В общем, на этот раз я решила взяться за Джетту. Эта милая девушка успела привыкнуть к странностям своей подопечной (то есть к моим), а значит, достаточно окрепла, чтобы не рухнуть в обморок от моих порой совершенно невообразимых для обычного эльдорийца вопросов.

— Да нет, я тут совсем недавно, — ответила Джетта.

— Да? А как попадают во дворец?

— Ну...

— Мне просто интересно, если не хочешь — не отвечай.

Джетта выдохнула и, очевидно, окончательно смирившись с моими странностями, принялась рассказывать.

— Моя семья живет в деревне, а для деревенского жителя попасть во дворец практически невозможно.

— Почему?

— На места подле самой королевы огромный конкурс, и отбирают обычно только из горожан.

— А тебе не нравилось в деревне?

— Нет, что вы, госпожа. То есть ты, — неуверенно посмотрев на меня, поправилась она. — У нас хорошо, но служить ее величеству — огромная честь и радость, о которых я не смела даже мечтать. Однако милосердная судьба в лице Флорис подарила мне эту возможность.

— Жена Жана?

— Да-да, наша Флорис. Как-то раз я помогала отцу в лавке, в общем-то я довольно часто ему помогала. Он каждый день возил зелень и свежие овощи с наших огородов в город, и я ездила с ним. В тот день в лавку зашла незнакомая дама и обронила брошь. Я заметила только, когда Флорис уже уехала. Распереживалась, взяла у отца телегу и отправилась за ней. Я неплохо управляюсь с телегой, но все равно нагнать ее смогла только у самых стен дворца, где, как оказалось, она работала кухаркой. Флорис была так благодарна, что пригласила меня на чай, а потом вот... помогла попасть сюда на службу.

«Вполне обычная история», — заключила я мысленно.

— А родных ты часто навещаешь?

— Ну... мне удавалось увидеться с отцом два-три раза в неделю, а иногда и съездить домой, а как будет теперь, не знаю.

— Что значит «теперь»?

— Так меня же приставили к... тебе, и у меня вроде как нет повода уезжать. Раньше я помогала с покупками разных мелочей и другими поручениями в городе, уезжала то с кухаркой, то с Классией — помощницей портного.

— Выходит, ты хорошо знаешь город? — спросила я, начиная довольно улыбаться от задуманного.

— Конечно.

— Вот и отлично! Тогда будешь сопровождать и меня. Не могу же я теперь сидеть тут безвылазно!

Глаза Джетты просияли.

«Вот только разобраться бы с этим Советом, чует мое сердце, станется с них организовать мне какой-нибудь подвох. Одно дело, если домой отправят, а если в подземелье запрут?»

Думать о плохом не хотелось, но мрачные мысли упорно лезли в голову, к тому же внезапно прорезавшееся шестое чувство вторило им и не предвещало ничего хорошего.

«Может, зря я Джетту обнадежила?.. С другой стороны, не пленница я все-таки, сама королева высказала мне свою благодарность, не посмеют! Наверное...»

В дверь постучали и тут же просунули голову. Эдик. Я была так ему рада, что даже не стала учить манерам и намекать, что могла быть, например, не одета.