Пышное счастье дракона

Глава 1

- А теперь берем в руки гантели и погнали! Ручки выше! Быстрее! Да! Отлично! И еще! И-и-и-и три-два-раз, молодцы! Всё, закончили. Ложимся на коврики. Растяжка.

Пока девочки пыхтят и делают упражнения, любящим взором осматриваю зал. Забит под завязку. Знаю, что обо мне ходят слухи как о безжалостном звере, а не тренере, настроенном на результат. Потому так много в зале девушек, желающих похудеть. Знаю, что коллеги меня не любят, потому что у меня всегда самое большое количество тренирующихся.

Они думают, что я везучая стерва. А тот факт, что я десять лет положила на алтарь тренерской картеры, просто нивелируется. Ни личной жизни, ни увлечений. Только спорт, постоянные курсы повышения квалификации, работа-работа-работа.

К счастью, это все в прошлом, теперь можно пожинать плоды. Вчера мне звонила сама Абазова – фитнес-тренер с мировым именем, приглашала к себе в команду. Я сказала, что подумаю, но вообще, о чем тут думать? Это мечта всей моей жизни! Конечно, придется переехать в столицу, но тут меня ничто не держит. Ну, кроме, моих клиенток.

Еще раз окидывая взглядом занимающихся девочке. Какие все умнички… кроме Саши. Ну вот что за лентяйка.

- Саша! Хватит лежать, поднимайся!

- Лиза, я уже не могу… - пыхтит полная брюнеточка, изображая полуобморочное состояние.

- Можешь, Саша, можешь! Я знаю! Давай вместе со всеми… вдо-о-о-х и на выдохе пресс. Давай! Ты молодец, ты красотка! И еще раз, вдо-о-ох и пресс! Все молодцы, девочки! Я вами просто горжусь! Красотки и стройняшки!

Довольные клиентки, тяжело поднимаются на трясущихся ногах, благодарят и идут кто в душ, кто в раздевалку. Я же подхожу на ресепшн, чтобы посмотреть расписание дежурств. Последнее время наша администраторша, Настя, частенько его меняет. В прошлом месяце меня уже оштрафовали на деньги из-за того, что пропустила свою очередь дежурить, наступившую как-то внезапно и не запланировано. Второй раз я на такое не поведусь.

- Слышала, что ты отправляла анкету к Абазовой, - спрашивает у меня Лена, лучшая подруга Насти, и моя давняя соперница в карьере.

- Было дело, - отвечаю. Врать смысла нет, если Ленка спрашивает, значит, знает наверняка.

- Был ответ? Думаешь, тебя возьмут?

- Не знаю. Но попытка не пытка, - деланно пожимаю плечами, и убедившись, что дежурства на меня сегодня не повесили, иду в душевую. Переоденусь и поеду домой, на сегодня это четвертая и последняя тренировка.

Чувствуя спиной злобные взгляды, распрямляю плечи и бодрой походкой от бедра иду в тренерские раздевалки. Ни за что не покажу, как мне неприятны их вечные придирки!

Взяв полотенце, мыло и свои вещи, внезапно обнаруживаю, что наш душ не работает, нужно идти в клиентские душевые. Погасив раздражение йоговскими вдохами-выдохами, захожу в ванную комнату. Раздеваюсь, уверенная, что тут уже никого нет и с удивлением слышу шепот двух женских голосов:

- М-м-м… как вкусно, Сашка!

- А я тебе говорила, что этот дубайский шоколад ужасно вкусный! Ну разве можно от такого отказаться?

- Ой, не знаю. В нем миллион калорий. Если бы Лиза нас сейчас застукала, убила бы на месте, наверное, - по голосу узнаю свою давнюю и постоянную клиенту, Леру.

Мы с ней год бились, чтобы получить нужный ей вес. И почти достигли его. Сколько вечеров я потратила на психологическую помощь этой девушке. И теперь, пожалуйста. Вот она, благодарность! Сразу после тренировки жрет шоколад!

- Да забей ты на Лизу! – фыркает Саша. – Откуда ей знать, каково это – все время бороться с собой, недоедать и недопивать. Радо чего, вообще? Ради кем-то навязанных стереотипов?

Действительно, откуда мне, всегда стройной и спортивной это знать? Уже привычно достаю из рюкзака кошелек, в котором хранится мое старое фото. Тут мне восемнадцать. Первый год института. У меня русые, кудрявые волосы, милая улыбка и два подбородка. Сто тридцать килограмм живого веса. Разбитая вдребезги первая любовь и злые слова:

- Тебе нужно худеть, Лиза! Мне стыдно с тобой куда-то выходить. Корова, а не девушка!

Вот, что я слышала каждый раз, когда смотрела на себя в зеркало. «Корова, а не девушка». Бросила институт, чтобы не видеть больше того, кто это сказал. И пошла на фитнес. Два года мне понадобилось, чтобы привести себя в форму. И еще год, чтобы укрепиться в достигнутых пропорциях. Тогда и появилась у меня эта жажда – помогать тем, кто хочет похудеть. Часто жертвуя своим свободным временем.

Громко захлопнув шкафчик, выхожу к жрущим шоколад девушкам. Саша, широко распахнув глаза, принимается судорожно и очень быстро жевать сладость. Лера же, увидев меня, замирает с полным ртом.

- Плюнь каку! – говорю ей, нахмурив брови.

Клиентка послушно выплевывает шоколад в салфетку, которую я ей протягиваю.

- Лиза, я… мне жаль… - Лера делает печальное лицо.

- Да. Мне тоже.

Отворачиваюсь и иду в душевую, чувствуя моральное опустошение. Ради чего это все? Для кого? Столько труда и…

К счастью, горячая вода и жесткая мочалка быстро приводят меня в более-менее ровное эмоциональное состояние. Выйдя из душа, тянусь рукой за феном. Странно… его нет на привычном месте. Лежит на подоконнике. Берусь за ручку, включаю, нажимаю кнопочку.

Глава 2

- Какой он, говоришь? – переспрашиваю у няни, когда она особенно тщательно одевает меня к ужину.

- Красивый. Он ведь на восьмую часть дракон, представляешь?

Когда мы наедине, няня частенько переходит на «ты», но стоит появиться отцу – она начинает «выкать».

- Высокий, волосы золотистые, глаза – темные. Ох… повезло тебе, Лиззи. Господин граф, твой папенька, нашел просто замечательного жениха.

- А что же он, раз такой красавец и до сих пор не женат? – спрашиваю, терпеливо дожидаясь, пока няня очень долго колупается с завязками корсета.

- Ох… что же ты так похудела-то? Того и гляди, платье спадет. Ох-ох!

- Няня?

- Ну как почему не женат? Молодой еще. Зачем ему женится-то рано? Вон драконы вообще после ста лет отборы свои устраивают. У них считается, что пришел возраст… ох… как же они это называют… возраст… сознательности! Вот!

- Может, осознанности?

- О! Точно! А ты откуда знаешь? – няня смотрит на меня удивленно.

Пожимаю плечами и отвечаю с деланным легкомыслием, мысленно отвесив себе подзатыльник:

- Слышала, наверное, где-то, вот и вспомнила сейчас.

- Ну да, наверное. В общем, жених этот, маркиз какой-то там, очень порядочный мужчина. И ищет такую же девушку. Умную, скромную, покладистую. Ты уж будь добра, покажи себя с лучшей стороны.

- Конечно, нянюшка. Уж я себя покажу, можешь не сомневаться.

А ужин нам, сюрприз-сюрприз, делают на двоих! Вплываю я, значит, в столовую, а там – никого, кроме тощего, лощенного и какого-то излишне напомаженного мужчинки непонятного возраста.

- Кхм… здрасьте, - говорю, делая книксен, запутавшись с непривычки в юбках и совершенно неожиданно, но очень удачно, пробежавши несколько шагов вперед и упавши грудью на стол.

Звон тарелок. Парочка бокалов для воды падает на пол и разбивается. Красиво выщипанные брови жениха подпрыгивают и пропадают где-то на затылке.

- Здрасьте, говорю, - повторяю уже громче и вальяжно усаживаюсь на стул, широко раскидав свои немалые телеса.

Ну что же… первая часть Марлезонского балета прошла очень даже удачно. Жертва приведена в состояние легкого недоумения. Продолжим…

- Добрый вечер… - и через паузу, внимательно проследив, как моя пятерня схватила кусок хлеба, потом поковырялась во фруктах, и в конце – почесала макушку, - и вам, леди Элизабет.

- Что же вы стоите, лорд. Присаживайтесь. Поужинаем.

- Да что-то я… утратил аппетит, - отвечает. Но усаживается, на противоположном конце стола. Это чтобы я до него не дотянулась? Хе, я и подойти могу, не гордая.

Приподнимаюсь и нарочито расхлябано топая, усаживаюсь по левую руку от жениха.

- Ну а что нам так далеко сидеть друг от друга, - отвечаю на его удивленный взгляд. – И не поговорить нормально, орать надо. А я, знаете, лорд, голос берегу.

- Правда? Мало говорите? – жених, вроде, даже немного воспрял духом.

- Очень мало, - сообщаю ему, усердно жуя местный аналог зелени и прекрасно зная, что он окрашивает зубы. Ненадолго. Но очень… ярко.

- Это чудесно, - радостно вливается в беседу жених, поправляя тщательно уложенные волосы. – Я считаю, что идеальная жена – это та, которую не видно и не слышно. Вот, к примеру, пришел я домой. Устал от… дел мужских. А в доме тишина. На столе – еда. Дети поевшие, чистые, здороваются со мной и убегают играть. А жена садиться рядом и, пока я ем, подкладывает мне самые вкусные кусочки, да кости из рыбы достает, проверяет, чтобы каша была не горячая… - резко замолкает, оценив мою ярко-зеленую мечтательную улыбку.

- Ой, знаете, я тоже всегда мечтала, чтобы у меня муж был – слепоглухонемой капитан дальнего плаванья. Вот как уплы-ы-ы-ывет он, - на букве «ы» тяну руку с вилкой в сторону женишка, едва успевшего прикрыть ладонью глаз, - на шесть месяцев, а лучше на год. А я сижу… грущу… целый час. А потом ка-а-а-ак встану!

Подскакиваю со стула.

- Да ка-а-ак пойду в пляс! Да как начну песни петь!

- Вы же не будете сейчас… - пытается меня остановить жених.

- Почему же не буду? Очень даже петь хочется.

И затягиваю:

«Вьется дорога, степь кругом,

Еду я с милым, пыль столбом.

Клонится к закату, сердце мрет,

Ох мое сердечко чего-то ждет!

Гуляй, гуляй, пока живой,

Целуй, целуй, пока ты мой.

Этой ноченькой нас с тобой тайна окружала,

Этой ноченькой я с тобой просто погуляла».

Жених делает попытку встать из-за стола и гордо удалиться, ну уж нет! Мне надо, чтобы он под страхом смерти не явился больше свататься, поэтому… перехватываю его под локоть уже возле самого выхода. И тащу назад, вынуждая идти за мной.

- Леди, леди… так нельзя, - что-то там пищит жених.

Но леди уже закусила удила! Нам ледЯм, только дай хорошо поплясать!

И давай его кружить то под один локоть, то под другой. Не забывая горланить песню:

«И умолкнув в тиши ночной,

Травы качнули красе хмельной.

Прячет ромашка белый цвет.

Любит, не любит - ответа нет!

Гуляй, гуляй, пока живой,

Целуй, целуй, пока ты мой.

Этой ноченькой нас с тобой тайна окружала,

Этой ноченькой я с тобой просто погуляла».

"Гуляй, пока живой" Слова и музыка Виктора Протоковило.

Хороший голос у Элизабет. Громкий, сильный. И легкие отличные: прыгаю козой, трясу женихом по всей комнате, как старой наволочкой, песни пою, а даже не запыхалась!

Глава 3

- А скажи мне, нянюшка, - начинаю я разговор, как и вчера во время одевания, - что это за новый жених? Откуда его папенька выискал?

- Ох, знаешь, Лиззи, я сама так удивилась, что у лорда еще вариант есть, - няня расшнуровывает мое простое домашнее платье, помогает мне перешагнуть через юбки и относит одежду в гардеробную. – А граф, о котором идет речь, это наш сосед. Ну тот, с которым в прошлом году ваш отец поспорил из-за забора на заднем дворе.

Странное дело эта приобретенная память. Вот только что сказала няня про забор, а у меня в голове – пустота. А в следующую секунду уже летят воспоминания, словно кадры из кино. И вот у меня полный комплект об этом эпизоде, стоит только немного напрячься.

Отец пошел ругаться к соседу, который недавно купил имение обанкротившегося помещика рядом с нами. Граф снес забор, пригласил рабочих и что-то там им рассказывал. Отца взбесил тот факт, что сосед снес ограждение не посоветовавшись. Мне в окно было слышно, как мужчины долго и усердно ругаются.

А за ужином отец в красках рассказал нам с младшим братом, приехавшим на каникулы из военной школы, как граф с огромной линейкой замерял участок и когда нашел, что забор на один сантиметр зашел на его территорию, приказал немедля его снести.

- На один несчастный сантиметр! – орал отец, краснея лицом и шеей. – На один. Поганый. Сантиметр!

Потом они, конечно, с соседом помирились, распили бутылочку крепленого из батюшкиного погреба, посмеялись. Вернее, смеялся отец, а вот граф продолжал мериться линейкой. И все это забылось. А теперь вот, здрасьте, отец почему-то решил, что граф подходит мне в мужья. С чего бы столь резкие перемены?

В общем, разузнав о том, что за человек мой жених номер два, обдумываю стратегию. Сначала мне приходит в голову стать его антиподом. Но потом я понимаю, что это слишком явная игра. В памяти всплывает, что я этого графа знаю, как и он меня. Мы здоровались несколько раз.

Молодой, темноволосый, в очках. Ходит всегда так, словно палку проглотил. Здоровается едва заметным кивком головы, кажется, что у него шея крепится на болтах. Если кивнет чуть сильнее – голова упадет на пол.

И тогда мне приходит в голову другая мысль…

На ужин я выхожу в строгом платье благородного темно-синего цвета с плетенным белым воротничком. Милые кудряшки мы с няней стягиваем в тугой пучок. Я остаюсь весьма довольна образом, как и отец, который встречает меня возле столовой.

- Лиззи, дорогая моя дочь, я решил, как и вчера не ужинать с тобой и нашим гостем, предоставив вам возможность поговорить наедине, лучше друг друга узнать. Конечно, это противоречит правилам этикета, но мы же никому не скажем, так ведь?

- Конечно, нет, папенька, - отвечаю, смиренно потупив глазки в пол.

- Тогда не подведи меня, дочь, - отец целует меня в лоб и удаляется, я же, немного потоптавшись на пороге столовой, все же вхожу в комнату.

Расправив плечи и чеканя шаг, подхожу к столу.

- Добрый вечер, - здороваюсь с гостем, который при моем появлении подскакивает с кресла, отставив пустую рюмочку на столик.

- Леди Элизабет, - потенциальный жених, сверкая стеклами очков, хватает мою ручку и клюет сухими губами в ладонь. Да уж… после такого поцелуя хочется вытереть руку об подол, что я и делаю… незаметно.

- Не будем терять время, - говорю жениху, - давайте ужинать.

- Что? А да… вы правы. Каждый час – это драгоценность, - граф пододвигает мге стул и усаживается рядом.

- Что там час. Каждая минута – важна. Каждая секунда! – заявляю с максимально серьезным лицом.

- Э… да? То есть, да! Вы правы! Просто удивительно, что такая молодая и красивая девушка, как вы, это понимает.

- Благодарю. Но полно болтать о пустяках. Нам подобное не пристало – придаваться светской болтовне. Давайте лучше займем наши рты по их прямому назначению.

И тут же принимаюсь скрупулезно нарезать в своей тарелке овощи на очень мелкие кусочки, используя нож и вилку.

- Ох, леди Элизабет, - граф позволяет себе растянуть губы в улыбке, - иногда рты могут приносить не только пользу, но и удовольствие.

Честно. Я едва не подавилась, когда до меня дошел смысл сказанного. Значит, сидит себе этот очкарик за столом, в приличном доме и рассуждает о… о чем, собственно?

- Если вы сейчас о супружеском долге, то оговорюсь сразу – он возможен только раз в месяц и исключительно ради получения наследника.

Граф оказывается менее подготовлен к неожиданным фразам. Он закашливается, и мне приходится встать, обойти его со спины и влупить ему изо всех сил ладонью промеж лопаток. А потом еще разок, так сказать для профилактики, чтобы кружево на рукавах его рубашки обязательно испачкалось в соусе на тарелке.

- До-кхе-кхе-доста-кхе-сточно! Достаточно!

Граф даже ставит блок. Только зачем-то перед лицом. Думает, я ему в нос заеду? Не… ну если он сейчас будет пить компот и начнет захлебываться… Я, как порядочная леди, конечно же не останусь в стороне. И попытаюсь удалить капли жидкости из носоглотки графа дружеским хуком слева.

- Не смотрите кхе на меня так, леди Элизабет, кхе.

Глава 4

- Ну вот за что ты так со мной, Лиззи? – спрашивает отец, когда мы приходим в его кабинет и усаживаемся по разным сторонам стола.

При этом выглядит он таким уставшим и несчастным, что мне становится стыдно. Я была готова, что отец сейчас начнет кричать, ругаться, наказывать, но не ожидала этого разочарованного тона и несчастных, грустных глаз. Даже плакать захотелось.

- А вы за что со мной так, отец? – спрашиваю. – Вы разговаривали с нашим соседом? Вы узнали его ближе? Вы ведь дочь свою ему отдаете. Неужто не любите меня совсем, что желаете мне такого мужа?

- Какого такого? Молодой, с титулом, красивый, хозяйственный. Лиззи, не надо упреков, дочь моя. Я их не заслужил. Многие отцы отдают своих дочерей за пожилых или некрасивых, лишь бы сбыть с рук. Я же ищу тебе такого мужа, чтобы не только не внушал отвращения, но мог бы, пусть и со временем, стать любимым. Разве же я плохого тебе желаю?

- Нет, думаю, не желаете. Простите мне мою вспыльчивость, - каюсь перед отцом. – Всему виной встреча с графом и этот его свадебный договор.

- Какой свадебный договор? – переспрашивает отец.

- Стандартный.

Ну я и рассказываю все, что узнала сегодня о пунктах и подпунктах несостоявшегося жениха.

- Так и сказал, что вернет родителям? – отец, кажется, в шоке.

- Так и сказал. Мало того, что попользуется год-полтора, так еще и выгонит из дома с дочерью. Вот вам и хозяйственный муж.

- Да уж. Это было неожиданно. Хорошо, в данном случае я могу понять твое негодование. Я бы и сам не сдержался. Но плеть более не бери в руки. Бросай уже эти свои хулиганские привычки. То, что можно простить в детстве, во взрослой жизни часто выглядит недопустимо.

- Хорошо, папенька. Я могу идти?

- Да, ступай к себе, отдохни. Завтра к тебе приедет еще один жених. Это последний вариант, Лиззи. Если и он тебе не подойдет, останется только князь, но на него я бы и вовсе не рассчитывал.

- Да, я помню. Доброй ночи.

Возвращаюсь к себе в спальню в крайне мерзком настроении. Вроде и добилась своей цели – выгнала очередного жениха, а на душе кошки скребутся.

Зайдя в комнату, запираюсь на засов и, раздевшись до ужасных панталон и короткой нательной рубашки, делаю привычную гимнастику. Надо сказать, что за прошедшие с моего появления в этом мире дни, я уже слегка привыкла к полученному телу. Оно оказалось не таким и огромным, как мне думалось вначале. Да, это все еще горы лишних килограммов, но благодаря диете и спорту у меня теперь появилась красивая линия талии и благородные скулы на круглой прежде мордашке.

Странно, но несмотря на все лишние кило, тело послушное и пластичное. Я легко справляюсь и с силовыми упражнениями, и с комплексом на растяжку. Невольно вспоминается тот период жизни, когда я худела в своем теле. О, тогда мне было гораздо тяжелее! В тот раз я себя просто люто ненавидела. Смотрела в зеркало и видела бегемота. Неприятного и некрасивого. Никому не нужного.

А сейчас… возможно потому, что я не воспринимаю новое тело как свое, у меня нет злости и отчаяния. Есть цель, и я к ней иду. Холодно и отрешенно, без лишних эмоций.

Позанимавшись, наскоро принимаю душ и ложусь спать.

Первая половина следующего дня проходит спокойно. Меня внезапно догоняют воспоминания об увлечениях Элизабет. Оказывается, кроме вышивки, девушка очень любила плеть. И умела неплохо с ней управляться. Конечно, ей немного не хватало силы в теле и руках, чтобы сделать более резкий и хлесткий взмах, но теперь я над этим работаю, так что плеть далеко не прячу, вдруг еще пригодится. Всяких там… женихов отгонять.

Еще Элизабет очень любила лошадей и собак. В этом мы с ней похожи. И умела насвистывать классные мелодии. К сожалению, тело никак не хотело вспоминать сей полезный навык, издавая моими губами крайне неприличные звуки, поэтому я быстро бросила всякие попытки.

Ближе к вечеру я, конечно же, опять приступила к расспросам нянюшки.

- Няня, ну скажи мне, кто в это раз будет? Я уверена, ты знаешь.

- Мне ваш папенька строго-настрого наказал ничего вам не говорить, - сжимает губы няня, но я-то прекрасно вижу, как ей хочется рассказать.

- Пожалу-у-уйста, - складываю ладошки в умоляющей жесте. – Скажи.

- Ну ладно. Только если что, это не я, - няня помогает мне надеть подъюбник.

- Буду молчать, как рыба, - тут же даю обещание.

- Вы же понимаете, что в нашем городке с молодыми и знатными женихами не очень. Но ваш папенька старается, как может. Вот например, через две улицы живет почтенная баронесса. И у нее сынок семинарист. Виконт. Хороший парень. Конечно, как все семинаристы немного того…

- Чего того? – уточняю для протокола.

- Ну… воспитан в строгости, чистоте и благости.

- О, боги!

- Да, я тоже так подумала. Но я же говорю – с женихами подходящего вам возраста у нас не очень. И потом… влюбится – растает, никуда не денется. Так что давайте, госпожа, одевайтесь и не заставляйте гостя ждать.

- Стоп, - останавливаю няню, которая выкладывает на кровати простенькое светлое платье с большим бантом на моих и без того не маленьких булках. – Это отнеси назад. И возьми зеленое. С декольте.

Глава 5

И начинается суета. Поздний вечер. Слуги уже разбрелись по комнатам и собрались отдыхать, а тут их подняли по тревоге. Нужно ли говорить, что все были рады встречать князя. Как родного.

Отец скрипел зубами и старался говорить спокойно, подгоняя сонных, как осенние мухи, слуг.

- Господин, - обращается к нему экономка, средних лет и веса, довольно симпатичная женщина, - князь будет ночевать? Комнату готовить?

- Откуда мне знать? Готовьте на всякий случай, а там – видно будет. Главное, мяса побольше на стол и напитков. Его Светлость с дороги, наверняка захочет пить и есть.

Самое интересное, что за всей этой суетой обо мне совершенно забывают. Ну я и не спешу напоминать. Сижу себе, пью мелкими глоточками не очень вкусную тут воду, развлекаюсь, глядя, как все носятся мимо с вытаращенными глазами в попытках подготовить еду и дом к визиту высокого гостя.

Устав от постоянного мельтешения людей, спускаюсь во двор, накинув на плечи нянюшкин не самый новый, но зато теплый платок. Весна на дворе. Что-то вроде конца апреля у нас на Земле. Тут климат мягче, теплее. Днем можно просто в платье ходить, а вот вечера еще прохладные.

Усевшись на качели, потихоньку раскачиваюсь. Механизмы которой едва заметно поскрипывают, хорошо сочетаясь с трещанием ночных жучков. Откинув голову на спинку качели, смотрю в небо. Звезды тут почти земные. Только ближе. Как и луна, которая сегодня и всегда красивого золотистого цвета. Как круг сыра.

Сглотнув внезапно набежавшую слюну, делаю еще глоточек из стакана, который взяла с собой. Все-таки вода слабо заглушает чувство голода, салатик из свежих овощей больше бы помог. Но сейчас только весна, с качественными овощами напряженка. Некоторые продавцы привозят зелень, фрукты и овощи с континента драконов, где климат, из-за близости к океану, гораздо мягче и теплее. Но стоят они очень дорого, а я так понимаю, у нас в семье сейчас не лучшие времена с финансами. Отец отказывается говорить на эту тему, но мне и так понятно. В итоге, из еды у нас по большей части крупы и старые овощи, годные только для тушения в соусе. Ну и куча всякой сдобы. Прямо зло берет!

Тяжко вздохнув, вздрагиваю всем телом, услышав сбоку от себя:

- О чем вздыхаешь так грустно, девица?

Выпучив глаза, поворачиваюсь в ту сторону, откуда доносится мужской голос. Возле дерева стоит высокий темноволосый мужик. Лицо его плохо видно, скрыто под ветками. Одет, вроде, прилично, но не привычно. Я видела мужчин в камзолах, рубашках с кружевами и рюшами. А этот – в темных штанах, вроде кожаных и такой же рубашке. Сверху – жилет тоже кожаный. И все. И как он не мерзнет во всей этой коже? Типа горячий финский парень?

- Ну как, все рассмотрела? Нравлюсь? – белую улыбку видно даже в тени под деревом.

- Крупноват, - отвечаю. – Надо бы похудеть немного.

- Что? Да во мне ни капли жира, одни мышцы. Разрешаю пощупать, - и снова лыбится.

- Спасибо, конечно, за щедрое предложение, но я не щупаю по ночам незнакомых мужчин. А еще у меня аллергия на наглость. Боюсь не сдержусь, чихать начну. Кашлять.

Делаю движение, чтобы уйти в дом, но незнакомец в несколько быстрых шагов почти мгновенно оказывается возле меня, нахальным образом усаживается рядом на качели и притягивает к себе, приобняв за талию.

В этот момент какая-то подлая тучка закрывает луну, и из-за этого мне почти не видно лица мужчины.

- Вы всегда распускаете руки с незнакомыми девушками? – пытаюсь отодвинуться.

- Только с самыми хорошенькими, - со смешком отвечает наглец.

- Отпустите!

- Поцелуешь – отпущу, - тут же выдвигает требование.

- Хорошо, - соглашаюсь, внезапно вспомнив, что вообще-то тут князь должен вот-вот нагрянуть, а я сижу ночью, да еще и наедине с посторонним.

- Что? Вот так запросто? С незнакомым мужчиной? – удивляется мой неожиданный собеседник.

- Почему вас это удивляет? Если вам можно распускать руки с незнакомками, почему мне нельзя распускать… рот с незнакомцами? – вопросительно приподнимаю бровь.

- Пожалуй, ты права. Конечно, очень даже можно. Я только за.

- Тогда не надо меня давить. Я сама хочу, - отпихиваюсь от слишком уж горячего незнакомца, который еще и пахнет чем-то вкусным.

- Как скажешь, золотце, - в темноте снова сверкает белоснежная улыбка, и мужчина убирает руки.

Я приподнимаюсь и склоняюсь над мужчиной. Он довольно улыбается, глядя на меня в упор. Кладу ладони на его плечи, мимо воли отметив и их впечатляющую ширину, и силу.

- Закройте глаза, вы меня смущаете, - шепчу почти в самые губы.

Сверкнув молнией в черных зрачках, мужчина прикрывает веки, я склоняюсь к нему еще ниже, а потом отпихнув его, что есть силы бегу прочь, за угол дома. И так же не останавливаясь, залетаю в коридор, тут же столкнувшись с няней.

- Ох! Где же вы ходите, Лиззи! Бегом, снимайте этот ужасный платок и ступайте в столовую. Князь уже прибыли!

- Что?

- Говорю, князь уже тут! Быстрее в столовую!

Послушно скидываю платок, оставив его в углу на кресле и быстро бегу, куда сказали. А в голове набатом бьется запоздалая мысль: «Надеюсь, князь не видел, что я миловалась в саду с другим мужчиной?»

Глава 6

Утро наступает как-то внезапно. Только легла, прикрыв глаза, а уже нянечка бегает кругами, ворчит и шуршит платьем.

- Лиззи, пора вставать. Лорды драконы уже улетели, зато сейчас во дворе тебя дожидается какой-то мужчина. Говорит, что он – Арагн и у него задание привести тебя в княжий замок. А с ним еще один человек.

- Да, князь упоминал вчера это имя и говорил, что данный дракон опытный доставщик, или вроде того. Няня, а кто будет моей компаньонкой?

- Ну как же кто, золотая моя. Конечно, я. Думаешь, я доверю кому-то чужому ребенка, которого воспитывала с младенчества?

- Нянюшка, я уже давно не ребенок, - говорю, вставая с кровати и отползая в сторону ванной.

Никогда не была жаворонком. Всегда любила подольше поспать. И вот попала в другой мир, но и тут, сюрприз-сюрприз, мне не дают поспать подольше. Долго стою под струями душа, пока в дверь не начинают тарабанить.

- Лиззи! Ты там не упала, случайно? Все хорошо?

- Все в порядке!

Боже! Ни секунды свободного времени. Едва выхожу, няня сразу берет меня в оборот. За считанные минуты одевает и делает прическу. Я спускаюсь в столовую, где меня уже ждет отец. Выглядит он неважно. Какой-то помятый, бледный. Сажусь возле него, привычно кладу в тарелку оранжевый овощ и два вареных яйца.

- Папенька, вы выглядите усталым.

- Ничего, все в порядке. Лиззи, девочка моя, послушай меня внимательно. Сегодня ты полетишь к драконам. У них свое королевство и свои порядки. Я никогда не слышал, чтобы они обижали вверенных им девушек, наоборот, с отборов леди приезжали всегда с богатыми дарами. Но собственно… что я хочу сказать… если вдруг, тебе там что-то не понравится. Если тебя будут обижать или неуважительно относиться, не терпи. Собирайся и возвращайся домой. Слышишь меня?

- Слышу. Спасибо, папа.

Это все, что я могу выдавить из себя. В горле внезапно образуется ком, который мешает дышать. Опускаю взгляд в тарелку и пытаюсь есть. Забота. Такое короткое и в то же время ёмкое слово. Обо мне никто никогда не заботился. Отец бросил нас с мамой еще до моего рождения. Для матери это стало большим ударом. Алкоголь помогал. Притуплял ее боль, потому стал лучшим другом и утешителем.

А я была вечным напоминанием о том, что могло бы быть, но так и не произошло.

- Ты вся в отца! Такая же злая. Ленивая. Трусливая.

Эпитеты менялись, но суть оставалась одна: я – досадное недоразумение, испортившее матери жизнь. Обиду я заедала сдобой. Такой вкусной, сладкой, теплой. И полнела. День ото дня. Пока мой парень не сказал мне, что я толстая.

- И еще, - отец кладет передо мной длинную шкатулку. – Это были драгоценности твоей мамы. Все как-то не находилось повода их тебе подарить, а теперь вот…

Тут я уже не могу сдержаться. Вскакиваю со стула и кидаюсь обнимать папу. Рыдая в голосину. Да, прорвало меня. Я вообще редко плачу, а тут не могла никак остановиться.

Спустя час, попрощавшись с папой и взяв под руку няню, с опухшей физиономией, красными глазами и носом, выхожу на задний двор, где нас ждут.

- Леди Бронкли, - ко мне тут же подходит высокий и широкоплечий мужчина. Молодой, но уже какой-то хмурый и супер серьезный. – Я уполномочен доставить вас и вашу компаньонку в княжество. Я так понимаю, вы прежде не летали на драконах?

- Нет, не приходилось, - отвечаю, избегая внимательного взгляда серых глаз.

- Тогда короткий инструктаж. Садитесь между двумя высокими костяными наростами на шее дракона. За тот, что перед вами, будет удобно держаться руками. Для ног есть утолщения чешуи, думаю, вы их легко найдете. Вы наверняка ездили на лошадях, тут принцип тот же, только мы будем лететь. Вы не боитесь высоты?

- Нет, не боюсь.

- Вас не укачивает? – снова вопрос.

- Нет.

- Тогда я сейчас отойду подальше, вы за мной не идите, ждите здесь. А когда появятся драконы, усаживайтесь, ваш - серый. Когда будете готовы, просто скажите, и мы полетим.

Вместо ответа киваю, рядом шепчет молитвы няня.

- Все будет хорошо, - говорю ей. – Уверена, тебе даже понравится полет.

Сероглазый и его друг отходят от нас. Оба снимают плащи, застывают на месте. А потом их тела начинают идти волнами, как изображение в старом телевизоре. Через секунду перед нами на том месте, где только что были мужчины, сидят два дракона – серый, можно сказать, что стальной. И коричневый.

- Ух ты! Невероятно!

- Ох! Боги всемогущие, помогите, - начинает причитать няня.

- Ты еще можешь остаться, - говорю ей.

- Ну уж нет! – вскрикивает добрая женщина и тут же забыв все свои страхи, первой лезет на коричневого дракона.

Быстро усаживается и довольно машет мне рукой.

- А знаете, госпожа, не так уж и страшно.

Усмехнувшись, подхожу к своему серому дракону. Ух, какой красивый. На таком близком расстоянии чувствую сильно тепло, идущее от огромного тела ящера. Провожу рукой по чешуе. Дракон от неожиданности вылупляет на меня свои немаленькие желтые глаза с вертикальным зрачком.

Глава 7

Была, конечно, у меня мысль написать на себя кучу всякой ерунды, но когда новые знакомые сказали, что подарки тем дороже, чем ты больше проведешь времени на отборе, то я сразу отказалась от этого намерения. Папенька много сил и средств потратил, чтобы я смогла себя тут достойно показать, значит, нужно вернуть ему потраченное с процентами. И желательно, крупными.

Ладно… придется мне князя еще немного потерпеть.

Тем временем, все девушки заполнили анкеты, дружно сдали и теперь замерли в ожидании, что же дальше. А дальше вышла та самая строгая тетенька и сообщила, что сейчас будет селить нас в комнаты, но сначала просмотрит анкеты.

Пока дама занята нашими документами, в толпе девушек начинается какое-то волнение. Смех и громкие восклицания. Недалеко от нас расположилась стайка барышень в очень нарядных и излишне пафосных платьях. Как по мне, то натягивать на сто килограмм сияющую на солнце парчу, ну о-о-очень смело. А если добавить к подобному наряду боа из перьев и туфли из крокодила, то хочется просто спросить из какого кабаре эта стайка птичек-пингвинов выпорхнула. И вот эти жертвы моды голосят громче других:

- Фу! Что за вонь?! Почему сюда пускают всякий сброд?

- Ужас! Разве на отбор разрешено приходить крестьянкам?

- О, боги! Я сейчас упаду в обморок от этого запаха!

Я встаю с лавочки, чтобы посмотреть, что же там происходит и что за шум. И вижу высокую, плотную валькирию с огненно-рыжими кудрями, шагающую через толпу кривящих лица отборных девиц.

Девушка выглядит взъерошенной и растерянной. Вслед за ней по земле волочится оторванный кусок подола красивого, темно-зеленого платья. Что, конечно же, вызывает дополнительную волну насмешек.

- Ох ты! Кто это к нам пожаловал? Нищенка с площади? Будет просить милостыню? – издеваются дамочки с боа.

Так и хочется схватить эти их перья и забить барышням клювики. Чтобы меньше кудахтали. И тут одна из сияющих жертв моды встает и наступает на оторванный кусок подола, когда рыжуля проходит мимо. Кудряшка дергается и едва не падает. Раздается громкий треск и ее платье становится короче на целую оборку, оголив крупные, но хорошей формы голени в цветных гольфах и нижнюю юбку.

- Ха-ха-ха, - принимаются хохотать все вокруг.

Кожа рыжули становится одного цвета с волосами. И я не выдерживаю. Подхожу к блондинке, все еще стоящей ногой на оторванном куске подола и без лишних слов, отталкиваю ее с ткани.

- Ты что, совсем не в себе? Ты знаешь, кто я? – начинает выступать блондинка.

- Да, знаю, - перебиваю ее. – Невоспитанная и наглая особа, не умеющая вести себя в приличном обществе.

- Да как ты смеешь!

Блондинка поднимает руку, явно собираясь меня ударить.

- Только попробуй. Тут же получишь сдачи. Да такой, что не донесешь, - сообщаю ей доверительным шепотом.

И не дожидаясь ответа, поворачиваюсь к рыжуле:

- Пойдем к нам, - говорю ей. – Познакомимся, поболтаем.

Рыжая немного неловко кивает и следует за мной. А я, занятая местными разборками, даже не замечаю, что за мной наблюдают две пары мужских глаз.

- А что с тобой случилось? – спрашивает Мири у рыжика, когда мы все перезнакомились и сидели на лавке, дожидаясь распорядительницу. – Выглядишь ты слегка помятой.

- Ой, долгая история, - отмахивается Анаис.

- А мы никуда не спешим, - отвечает с загоревшимися глазами Ювиль.

- Ну раз вам интересно… - видно, что рыжуле немного неловко рассказывать, - я очень люблю животных. Больше, чем людей. Будь моя воля, я бы из поместья ни ногой. Но мачеха…

- Вредная, да? – спрашивает Мири.

- Очень, - подтверждает Анаис. – Если я лечу животных и за это платят монеты, она не возражает. А если же я делаю это по доброй воле, то выслушиваю столько всего… Поэтому мне приходится сначала в доме прибраться, еды наготовить, а уже потом могу делать то, что хочу сама.

- Так ведь…это… ты же из знатной семьи? У вас что, нет служанок? – Мири поднимает бровки домиком.

- Почему же нет? Есть. У мачехи личная горничная. У сестры – служанка и няня. Кухарка есть. И конюх. Еще садовник. По вторникам приходит сестра кухарки, помогает мне убирать в доме. Просто у нас сейчас времена… ну…

- Сложные, - вздыхает Ювиль. – Сейчас у многих такие времена. У меня отец занимался шерстью. В прошлом году много овец погибло, он не только не заработал, а еще и банку должен остался.

- Мой папа умер три зимы назад, - вздыхает Анаис. – Все наследство оставил мачехе. А что она понимает в управлении имением? Теперь вот отправила меня сюда, чтобы я жениха себе нашла. Ну и чтобы князь подарков щедро отсыпал, какое никакое, а все же приданое.

Слушаю девчонок и меня накрывает дежавю. Неужели все тут собрались ради денег только?

- Карету мачеха не дала, мне пришлось экипажем ехать.

- Ужас! – ахает Мири. – И без компаньонки?

- Без, - кивает Анаис. – Но мне повезло, были только женщины. И вот, когда мы уже выезжали из деревни, я услышала плач одной женщины. У нее коза никак не могла родить. Я предложила помощь. В общем… пока возилась с животным, экипаж уехал. Там же зацепилась подолом за забор и даже не заметила. Когда закончила с козой, кстати, чудесный козленочек родился, муж крестьянки предложил меня подвезти. Согласилась. Но я же не знала тогда, что придется ехать в телеге. Пропахла хлевом, сеном… ну и…

Глава 8

Рядом хихикают овцы из соседней комнаты. Анаис удивленно у меня переспрашивает:

- Это тебя сейчас назвали?

- Меня, - подтверждаю. – Но это ошибка какая-то.

- Тогда не молчи. Требуй справедливости! – и рыжая пихает меня вперед, не давая возможности подумать или отказаться.

- Идите собирайтесь, - бросив на меня брезгливый взгляд, рекомендует леди Зуара. – Ждать вас никто не будет, уедите все вместе.

- Нет, - отвечаю не очень уверенно.

- Что? Мне послышалось, что вы отказываетесь.

- Да, отказываюсь! – говорю уже смелее.

Голоса конкурсанток смолкают, и я продолжаю в полной тишине.

- Ваша проверка ошиблась. И я требую другую проверку!

- Вы здесь не можете ничего требовать, - почти шипит на меня распорядительница.

- Почему это не могу? Вы только что, при всех, назвали мое имя, таким образом обвинив меня в непорядочности, бросив тень на мою семью, родителей. А я говорю, ваша проверка ошиблась и готова это доказать любым другим способом!

- У нас не предусмотрены подобные меры. Вас отправляют домой. Так что будьте добры…

- Нет, я не буду добра! Или вы решайте этот вопрос. Или я сейчас же пойду к князю. А будет нужно и к императору!

Гул голосов сообщает мне о том, что я чуток перестаралась. Но уж завелась, что тут скажешь.

- Поступайте, как хотите, - отмахивается леди Зуара. – Но учтите, не явитесь через час к экипажам, будете возвращаться домой своим ходом.

Да уж… распорядительница прямо очень старается, чтобы меня деморализовать. Но не тут-то было! Разворачиваюсь к выходу, а мне в спину шепчет Анаис:

- Ты знаешь, куда идти?

- Без понятия, - отвечаю тихонько.

- Я видела, куда пошел князь. Пойдем, покажу.

- А разве тебе можно? – киваю на девушек, которых леди Зуара рассаживает за столы.

- Ай, ну их! – отмахивается рыжуля. – Я все равно не буду есть то, что там сервировали. Пойдем.

Мы выходим из столовой, и Анаис уверенной походкой рассекает коридор, причем с такой скоростью, что я едва за ней поспеваю. Да, двадцать сантиметров разницы в нашем росте дают о себе знать. Широко шагая, рыжик поворачивает к лестнице.

- Только не говори, что мы пойдем на третий этаж. Нам еще не хватало и это правило нарушить, в первый же вечер, - говорю в спину Анаис.

- Нет. Третий этаж нам не нужен.

Мы заходим на второй и идем в противоположную сторону от крыла «отборных невест». Анаис останавливается почти в конце коридора. И, едва дождавшись меня, громко стучит в дверь. Я даже не успеваю попросить ее дать мне минутку отдышаться.

Дверь распахивается и перед нами предстает зеленоглазый. Тот самый, который прикидывался князем. Тем временем желтоглазый восседает в кресле с бокалом в руке.

- Что вам нужно? – почти рычит зеленоглазый, ну очень недовольный, что мы пожаловали.

Хмурится, но нет-нет, а поглядывает на полыхающие пламенем пружинки волос Анаис, торчащие во все стороны, как антенны. Подруга как-то резко теряет весь свой запал, хлопая глазами и рассматривая лорда.

- Уходите! – крайне нелюбезно рявкает тот и захлопывает дверь перед моим носом.

Вернее, пытается захлопнуть, но вот незадача, я успеваю воткнуть носок своей туфли в щель. Нет, ну они что, в самом деле думали, что можно порядочную девушку назвать гулящей и остаться после этого невредимыми?

- Ай!! – кричу преувеличенно громко и с показной болью. – Вы мне ногу поломали! Как мне теперь?! А-а-а!!

Дракон дергается так, будто это ему ногу вывернули в другую сторону. Распахивает дверь, глядя на меня испуганными глазами.

- Это скандал, - добивает его Анаис. – Князь на отборе сломал ногу невесте. Уже представляю себе волну возмущений.

- Я ничего ей не ломал! Она сама подставила ногу!

Не успеваю открыть рот и возразить, как рядом со мной, стоящей в склоненной позе и держащейся за стопу, появляется второй дракон и без слов хватает на руки. Взвизгнув, пытаюсь поправить подол платья, я же, вроде, приличная девушка, а значит, не должна светить панталонами. Я еще только тянусь рукой соблюдать приличия, а меня уже усадили на… стол. Кхм…

- Да не дергайся ты, - останавливает мои телодвижения желтоглазый. – Какая болит?

Наглыми руками задирает мои нижние юбки и снимает с обеих ног туфли.

- А то не видно? – говорю, кивая на левую ступню, которая очень кстати слегка посинела и распухла. Не думаю, что там что-то серьезное, но продолжаю играть трагедию.

- Теперь видно, - отвечает и давай хватать меня горячими руками за ступню. И так возьмет. И сяк покрутит. И как-то уж очень подозрительно ерзает пальцами своими загребущими то вниз, то вверх по ноге.

- Может, оставите мне хоть одно место на лодыжке, куда не коснулись ваши руки? – спрашиваю ехидно.

- Может и оставлю, - отвечает драконище, бросив на меня лукавый взгляд, но ногу не отпускает.

Глава 9

Мне снится, что я лечу. Не просто качаюсь в облаках, как в детстве на качелях, а по-настоящему — с ветром в волосах, с солнцем на лице и непоколебимым ощущением свободы. Подо мной — бескрайние поля, реки, горы и замок, который внизу кажется игрушечным. Знаю, что лечу на драконе, чувствую его - он огромный, тёплый, надёжный.

Но потом что-то меняется. Я оборачиваюсь — и понимаю, что дракона нет. Я лечу сама. И сначала это кажется чудом, а потом в животе начинает закручиваться тот самый страшный клубок: «А если я всё-таки упаду?..»

— Элизабет! — раздаётся чей-то голос. — Проснись! Ты проспала!

Я дёргаюсь, резко сажусь — и ударяюсь обо что-то лбом. Анаис. Веснушки, тугая коса, большущие глаза.

— Ай. — Мы одновременно хватаемся за лбы.

— Извини, но ты проспала, — драматично шепчет она, как будто речь идёт не о прогулке с князем, а о вторжении орков.

— Проспала? — сиплю я, оглядываясь.

Комната — большая, светлая, с четырьмя кроватями и кучей подушек, рассыпавшихся по полу в художественном беспорядке. Мири копается в гардеробной, разбрасывая ленты и на ходу споря с Ювиль, которая отчаянно машет расчёской и приговаривает:

— Нет, этот розовый только тебе и идет! Ей нужен уверенный, но не вызывающий! А ты хочешь, чтобы она выглядела как марципановая овцейка?!

— У овцеек нет корсета! — огрызается Мири.

— У этой будет, если мы наденем такое на Лиз, - ворчит Ювиль.

- Ну давай же, Элизабет! Быстрее! – Рыжуля буквально стягивает меня с кровати и тащит в сторону ванной. – Будет крайне глупо, если ты упустишь такой шанс.

— Я вообще-то предпочла бы его упустить, — бурчу я, заползая в ванную и закрывая за собой дверь.

— Вот это, — решительно говорит Мири, вытаскивая светло-голубое платье с аккуратной вышивкой на корсете и по низу подола, когда я появляюсь в спальне уже почти проснувшаяся. — В нём ты будешь выглядеть как приличная девушка, которая может и в библиотеку, и на балкон покрасоваться. Универсальный вариант.

— Универсальный — это когда в нём ещё можно и убежать, если что, — замечаю я, но платье беру.

Пока влезаю в него, ощущая, как моя моторика медленно сдаёт позиции корсету, девушки уже формируют оперативный штаб по ликвидации моих спутанных за ночь волос. Ювиль встала за спину, расчесывает, Мири подаёт ленты, а Анаис крепит шпильки с таким выражением лица, будто собирает бомбу с часовым механизмом.

— Прекрати двигаться, — шипит Ювиль. — Ты хочешь, чтобы у тебя был пробор как у сердитой чайры? (Птица такая, похожая на нашу хохлатую сойку, арт будет в конце главы)

— А у сердитой чайры есть пробор?

— Теперь будет, — фыркает она, затягивая ещё одну прядь в пучок.

— Готово! — наконец объявляет Анаис, отступая назад. — Учитывая исходное состояние волос, мы сотворили маленькое чудо.

Я осторожно касаюсь причёски. Всё аккуратно, гладко, строго, но в меру. Несколько прядей на шее и возле лица оживляют прическу, добавляя игривости. Все идеально… кроме быстро наливающейся на лбу синеватой шишки.

— Спасибо, девочки. Без вас я бы так скоро не собралась.

— Всё, марш в сад! — приказывает Анаис, напрасно пытаясь припудрить мой синяк. — Покажи князю, кто тут настоящая леди.

Я подмигиваю и выскальзываю за дверь.

Выхожу в сад, щурясь от солнца, которое решило сегодня светить прямо в мою синюю шишку. Розы, лилии, какие-то неведомые лиловые цветы — всё это благоухает так, что кажется, будто попала в рекламный ролик духов. Где главная героиня - я. Не совсем гламурная, слегка перекошенная от пережитой спешки, с причёской, которую мне на ходу сооружали три взволнованные девушки.

Иду по дорожке, усыпанной мелкими камешками, с видом уверенной леди, хотя на самом деле мне хочется спрятаться за ближайший куст и дышать в пакетик. Сама не знаю, почему так разволновалась. Возможно, виной тому странный сон. А может, экстренные сборы. Или, не исключено, что при ударе об чугунный лоб Анаис у меня случилось сотрясение мозга.

Князь уже здесь. Стоит у мраморной арки, словно вышит на дорогом гобелене — идеальная осанка, руки за спиной, лицо, которое одновременно говорит: «Я вас внимательно слушаю» и «Но не слишком увлекайтесь».

При моем появлении, его глаза ярко вспыхивают, а губы изгибаются в полунасмешливую улыбку.

- Леди Элизабет.

Вот он сейчас просто произнес мое имя, а ощущение, что опять полез руками к лодыжке. Как у него так получается?
А это обещанная птичка))

- Ваше Сиятельство, - у меня даже получается сделать книксен.

Почти получается. И почти книксен. Да уж… такое плотное увлечение фитнесом, видимо, слегка атрофировало мне мозг. Ноги, повинуясь его команде, делают отличнейший присед. И никак не хотят показать книксен.

Князь серьезен, как налоговая, но при этом смеющимися глазами разглядывает книксен-присед с явным интересом. А потом его взгляд останавливается на сине-фиолетовом роге, торчащем из моего лба.

Глава 10

— Следующее задание — творческое! — радостно провозглашает распорядительница.

Рядом с ней торжественно кивает головой незнакомая леди - верховная художница при дворе и обладательница самой эксцентричной шляпы, какую я когда-либо видела. На ней, между прочим, сидит павлин. Только поменьше размерами чем наш, земной.

— Вы должны изобразить Его Сиятельство князя Брейтона… — она делает театральную паузу, — в иносказательной форме!

— В какой? — переспрашивает одна из девушек.

— В образе. Через метафору. Не в лоб, а с намёком! Не портрет, а символ! — Художница взмахивает рукой, и над её ладонью вспыхивает магический холст: образ князя возникает сперва как лев, потом как орёл. — Покажите, как вы чувствуете князя. Кем он для вас кажется. Через животное, предмет, пейзаж — всё, кроме прямолинейности!

— Можно в виде дракона? — спрашивает пухленькая шатеночка рядом со мной.

— Конечно, нет. Это слишком прямолинейно.

— Можно в виде волка? — уточняет кто-то ближе к выходу из зала.

— Можно. Или сокола, или даже дерева... Главное — выразить суть.

С трудом сдерживаю протестующий писк. Конечно, аллегории. Потому что, будучи женщиной, внезапно оказавшейся в теле округлой девицы в мире, где ценится "женская душевность и мягкость", я, естественно, должна уметь выражать свои чувства через символизм. А как иначе? Спасибо, не заставили вышивать эти картины.

Перед нами выстроились ряды мольбертов, выдали краски, кисти и холсты. Запахло маслом, чем-то кислым и творческим кризисом.

— Время пошло! — сообщает художница, кивнув шляпой и едва не уронив птичку.

Вокруг зашуршало, забулькало, заскрипело. Кто-то сразу же начинает мазать холст смелыми мазками, кто-то задумчиво стоит и смотрит в потолок, как будто ответ может быть спрятан на какой-то из люстр.

Слева от меня девица в сиреневом платье изображает золотого феникса, воспарившего над замком. Справа — Анаис вырисовывает тончайшими линиями лик единорога, глядящего вдаль с тоской. Судя по её сосредоточенному лицу, тоска была многослойной.

А я? Я стою перед белым холстом и размышляю.

Как бы я изобразила князя Брейтона?

Взять хотя бы внешний образ — драконоподобный красавец, с щетинистым характером и острым, как его скулы, чувством иронии. С первого взгляда — мощь и ледяной пафос. Но стоит задержаться чуть дольше, как под ним начинает проступать нечто мягкое, почти... человеческое. Ну ладно, не совсем мягкое. Скорее, плотное. И упрямое. И… ай, да ладно!

Я беру кисть, обмакиваю в жёлтую краску и аккуратно провожу первую линию. Потом вторую. Добавляю зелени, немного бликов, и ещё немного — как будто солнце заглянуло во фруктовую лавку.

Когда я отступаю, на холсте красуется група. Это фрукт, внешне похожий на нашу земную грушу.

Да, именно. Не дракон, не грифон, не гордый лев. А група. Слегка асимметричная, с блестящей кожицей и тонкой ножкой.

Я отхожу на шаг и, чуть склонив голову, оцениваю результат.

Група выглядит... уверенно. Зрело. Не банально, как яблоко. И не вычурно, как ананас. Нет, група — это фрукт, в котором сочетается плотная, твердая форма и неожиданная мягкость внутри. Сладость, которая не всем по зубам. Иногда с кислинкой. Иногда с косточкой. Иногда с остринкой почти до слез, зависит от степени созревания фрукта. И всегда — не для всех.

Когда звучит гонг, я ставлю кисть и вытираю руки об салфетку. Ищу глазами девчонок. Анаис стоит рядом, смотрит на своего единорога с гордостью. Мири и Ювиль расположились в следующем ряду, но выглядят довольными, так что будем надеяться, что мы все пройдем в следующий тур.

Судьи, во главе с князем, двигаются от одной работы к другой, кивая, обсуждая. У одной участницы был буревестник, летящий в шторме. У другой — замок, укутанный огнём. Где-то даже мелькнул портрет в виде шахматной фигуры — короля, окружённого чёрными пешками. Глубоко, но тревожно.

Наконец, распорядительница, судья и сам князь останавливаются перед моим холстом. Раздается хоровое «Ммм...».

Князь наклоняется, разглядывая групу с лёгкой складкой между бровей.

— Это… я? — спрашивает. – Фрукт?

— Група, — киваю. — Символический портрет.

Он долго смотрит на неё. Очень долго. Потом так же долго смотрит на меня.

— Интересно, — наконец произносит. — Объясните свой художественный замысел.

— На первый взгляд — вы яркий, сочный, притягательный. Форма — почти идеальная.

— Почти? – перебивает князь.

— Почти, - подтверждаю невозмутимо. - Но на деле — сложный вкус. Кому-то слишком сладко. Кому-то — неожиданно терпко. Кому-то – остро. И внутри у вас — косточка, с которой лучше быть осторожнее.

Пауза.

— А ещё вы сезонный, — добавляю. — Вас надо есть в нужное время. Недозрелый — жёсткий и кислый. Переспелый — острый и терпкий. Так что я бы рекомендовала подходить с умом к употреблению вас… в пищу.

Молчание. Кто-то закашлялся в зале. Князю пора ловить брови, почти улетевшие к линии роста волос. Распорядительница довольно сияет, бросая на меня мстительные взгляды. Художница обмахивается хвостом своей крайне возмущенной птички.

Глава 11

Судорожно пытаюсь ухватиться за перила, но мое нынешнее тело не такое проворное и сильное, как прошлое. Поэтому я, конечно, в конце концов впиваюсь пальцами в перила, но вместо того, чтобы остановиться, просто медленно скольжу вниз, сбивая по дороге не очень расторопных отборных невест. Боулинг в княжьем замке, где я – шар.

Чтобы не упасть я укладываюсь грудью на эти самые многострадальные перила. Так и еду вниз. Оттопырив увеличенный платьем зад и выставив напоказ сдавленную мной и перилами грудь. Тук-тук-тук, стучат мелодично носки моих туфель, считая ступени. Вслед мне несутся крики, ругань и даже нецензурные выражения. Я даже боюсь оглядываться назад, чтобы посмотреть, что мой спуск натворил с красиво выстроенными рядами нарядных невест.

А еще, внизу чинно остановились несколько лордов. Среди которых – князь. И все они с интересом наблюдают за моим спуском. И никто не подходит к лестнице, чтобы меня поймать. Предполагается, что я сама приторможу? Интересно, чем?

Уже на самом краю я делаю волевую попытку придать телу вертикальное положение, запутываюсь в ногах и падаю грудью вперед. Очень надеясь, что кто-то из лордов позарится на мое щедрое декольте и поймает меня.

И меня таки ловят. Приоткрываю один глаз. И тут же его закрываю. Выдыхаю.

- В обморок падать уже поздно, да? – спрашиваю шепотом.

- Увы да. Это надо было делать еще в самом начале лестницы, - со смешком отвечает голос князя.

- Ну ладно.

Открываю глаза и выскальзываю из загребущих лапок дракона. Уверено делаю свой фирменный присед и старательно улыбаюсь.

- Ваше Сиятельство, благодарю, что спасли меня от неминуемого падения.

- Всегда рад сделать вам одолжение, леди Элизабет, - смеется глазами князь.

Одолжение. Во как! Он там что, меня на счетчик поставил? Интересно, сколько я уже должна этому хитрецу?

- Князь, представьте меня прекрасной леди, - влезает в наш разговор незнакомый мне мужчина. Высокий, взрослый, мощный. У меня все волоски на теле встают дыбом от его хищного взгляда.

- Леди Элизабет Бронкли, перед вами князь Берт Лаваррский, правая рука императора, его давний друг и соратник. Князь, позвольте представить леди Элизабет Бронкли, одна из МОИХ невест.

Дракон голосом выделяет «моих». Лаваррский конечно же это замечает, но игнорирует. Посылает мне клыкастую улыбку и предлагает руку.

- Позвольте я провожу вас в зал приемов, - говорит мне.

- К сожалению, Леди Элизабет уже идет со мной. Но вы, князь, можете выбрать любую другую девушку, - сообщает хозяин замка ледяным тоном и с таким лицом предлагает мне локоть, что, кажется, посмей я отказаться, он меня просто на месте испепелит.

Хмыкаю. В любом случае, мне больше нравится перспектива идти с «женихом», чем с этим жутковатым Лаваррским, поэтому я принимаю руку и иду вперед, гордо расправив плечи и прекрасно понимая, что теперь я – враг номер один в лагере отборных невест.
Нейросеть меня так и не поняла))), но в общем, ракурс правильный)

- Надеюсь, вы оставили мне танец, леди Элизабет? – спрашивает князь, по пути в зал приемов.

- А должна была? – интересуюсь.

- Не должны, но я думал, вы захотите потанцевать со мной.

- Ваше Сиятельство, если я чего и хочу, то уж точно не танцевать, - отвечаю, мило улыбаясь.

- Интересная вы девушка, леди Элизабет. Каждый раз, когда я думаю, что знаю, каким будет ваш ответ, вы умудряетесь меня удивить.

- Возможно, Ваше Сиятельство, вы не такой знаток девушек, как вам кажется?

- А может, это вы сильно отличаетесь от большинства девушек?

Тут я замолкаю. Опачки! Какой наблюдательный дракон. Не, мне не надо, чтобы меня тут начали в чем-то подозревать. Мало ли как у них относятся к попаданкам. Еще зажарят меня до румяной корочки, как это делали у нас с ведьмами в средние века. Надо вести себя как все. Ну или хотя бы попытаться.

- Не так уж я и отличаюсь. Возможно, немного, но это потому, что воспитывалась в провинции только отцом, без особого женского влияния.

Мы останавливаемся, князь окидывает меня задумчивым взглядом и отвечает:

- Возможно.

И чуть склонив голову, уходит, оставив меня возле окна. Где меня тут же находит нянюшка. Мы прячемся за штору и радостно обнимаемся. Няня тут же вываливает на меня множество интересных и не очень подробностей о том, что ее поселили на первом этаже вместе с другими компаньонками остальных девушек.

- Ты не представляешь, какие там змеи, - жалуется он мне.

- О-о-о, еще как представляю, - усмехаюсь.

- Тебя тут обижают? – сразу же спрашивает няня.

- Нет, все в порядке, не волнуйся. Я уже успела подружиться с чудесными девушками, так что все хорошо, - преувеличено радостно улыбаюсь. – Ты извини, я не могу долго с тобой разговаривать. У нас задание завести как можно больше знакомств, а стоя тут я их не заведу, так что…