Пьяный солдат. Городская легенда города Невинномысска

Глава 1

Командировочные с прежней работы рассказывали Кириллу, что Невинномысск – это такая маленькая Швейцария: предгорья, влажный климат, много зелени, есть даже горячие источники где-то неподалёку, а до настоящих гор Карачаево-Черкесии с их туристическими базами на склонах горных рек – и вовсе рукой подать. Кое-кто в Николаевске даже завидовал переезду Якименко в город покрупнее, да ещё на юге. Но за месяц пребывания на новом месте из всех возможных достопримечательностей Кирилл увидел только Бульвар Мира, где быстренько прошёл медкомиссию в частной клинике. Всё остальное время у него отнимала работа на комбинате: показать себя новому начальству с выгодной стороны, заручиться доверием новых коллег, обрасти нужными связями… Жизнь города он наблюдал из окна своей машины, пока добирался от комбината через загруженное Арнестовское кольцо до района ПРП, где снял двухкомнатную квартиру в новостройке.

Жена с дочкой переехали к нему спустя месяц, в начале июня. Квартира была заставлена перемотанными скотчем коробками, которые прибыли на день раньше; в воздухе витали пыль и запах предыдущих хозяев. Кирилл проигнорировал просьбу жены помыть полы перед их приездом, зато с гордостью продемонстрировал семье новенький робот-пылесос:

- Теперь будет хватать на всё, зарплата почти в два раза больше, Ленок! И работать буду пять два, сможем с Евкой гулять по вечерам.

Жена обняла его и крепко прижалась, из-за плеча наблюдая, как четырёхлетняя Ева с любопытством обследует дом.

- Слушай, Кирюш, я не хотела тебе по телефону говорить… На днях сообщили, что Витя Яковлев погиб, - она отодвинулась, взяла его за плечи и попыталась поймать взгляд; Кирилл с раздражением подумал, что жена хочет прочитать его реакцию по глазам, поэтому быстро отодвинулся и переключил внимание на коробки, пытаясь распаковать самую большую с кривой надписью фломастером «Игрушки».

Он уже знал: видел в городской группе фотографию с чёрной ленточкой и длинным полотном сочувствующих комментариев от людей, которым, судя по всему, нечем было заняться, кроме как строчить бесполезные вопли в интернете.

- Очень жаль, - равнодушно ответил Кирилл и тут же радостно подозвал дочурку, - Ева, смотри что тут у нас! Игрушки ужасно по тебе скучали, надо их познакомить с твоей новой комнатой.

Девочка с визгом чуть ли не по пояс нырнула в коробку и начала вытаскивать одну за одной, прижимая к себе и тут же бросая, чтобы взять следующую. Лена зачарованно улыбнулась, но спустя мгновение её желание поделиться новостями пересилило материнские чувства, и она как привязанная поплелась за Кириллом на кухню:

- Говорят, он погиб под Кременной в наступлении.

- Угу.

- Это где-то под Луганском. Ему дали орден мужества посмертно, наверное, будут какие-то выплаты тёть Маше…

- Наверняка.

- Я думаю, миллионов пять, не меньше! Но какие деньги вернут сына? Тем более, что у тёть Маши он был единственным ребёнком…

- Лена! Ты мне сейчас зачем всё это рассказываешь? – не удержавшись, рявкнул Кирилл; кофе, который он пытался сварить, выбрал именно этот момент, чтобы выкипеть на плиту.

Кухня наполнилась едким запахом гари. Лена поморщилась и опустила глаза.

- Я просто делюсь новостями. Твоя мама собирается на похороны. Если ты ничего не хочешь знать, то ладно.

- Мы переехали в Невинку как раз затем, чтобы ничего не знать! А с мамой я поговорю, нечего ей там делать.

- Ну чего ты рычишь? Я только с дороги! И вообще я думала, мы переехали сюда, потому что тебе предложили хорошую зарплату и график пять два, разве нет? – Лена вздёрнула подбородок с чувством собственного превосходства.

- Именно поэтому, - буркнул Кирилл.

Иногда супруга умудрялась вести себя, как настоящая стерва, хотя Кирилл сомневался, что она давила на болевые точки намеренно, - скорее из глупости. Или, быть может, Лена так до конца и не поняла ситуацию, в которой они оказались… Кирилл вылил пригоревший кофе и начал по новой. Всё можно было начать по новой.

Жизнь быстро завертелась в бытовой и рабочей рутине. Возвращался Кирилл домой поздно, и большую часть выходных, несмотря на график пять два, проводил на работе, уверяя Лену, что такое положение дел временно – в связи с трудоустройством. Холостяцкая квартира усилиями Лены постепенно превращалась в семейное гнёздышко. Кирилл слабо себе представлял, чем они с Евой занимались в течение дня, но был уверен, что жена заботится об устройстве дочери на новом месте, поэтому не вникал в суть вопросов. К тому же в городе жила давняя подруга Лены – Вика Багдасарова, - с которой они вместе заканчивали институт, так что какое-никакое дружеское общение у его маленьких женщин должно было быть.

Как Кирилл и рассчитывал, спустя неделю после переезда Багдасаровы пригласили их в гости, дабы мужчины и дети могли познакомиться, а жёны – отпраздновать студенческое воссоединение. Багдасаровы жили в элитном многоэтажном доме на ПРП с огороженным двором, собственной парковкой и системой видеонаблюдения. Муж Вики – Саша – вместе со своим отцом владел строительным магазином, и дела у них, судя по всему, шли очень неплохо. Пожимая руки, Кирилл отметил, что несмотря на заметную полноту и невысокий рост, Саша был очень красив свойственной армянам красотой: правильные черты лица, белая кожа и большие, очень лукавые карие глаза.

Глава 2

Кирилл очнулся рано утром от кошмара, который тотчас же ускользнул из памяти, оставив после себя чувство обречённости, горечи и тоски. Рассвет только занимался на горизонте – краски неба начали стремительно терять ночную синеву, и Кирилл знал, что уже не уснёт, ведь с каждой минутой будет становиться всё светлее. За открытым окном пронзительно просвистел соловей. Это и впрямь было бы чудесное пробуждение, если бы не глухое похмелье, стучащее в голове, да отголоски кошмара.

Якименко поплёлся на кухню, чтобы сварить себе кофе. Включать телефон не хотелось: какое бы приложение Кирилл не открыл, отовсюду на него таращились новости о военных действиях на границе. Из каждого утюга кричали о том, сколько единиц техники было уничтожено, какие потери понёс противник – и ни слова о том, что с большой долей вероятности столько же (если не больше) потеряли и наши. В голову невольно прокралась мысль о Вите Яковлеве. Как можно было утверждать, что именно его тело привезли домой в Николаевск? В соц. сетях кто-то упомянул, что хоронили героя в закрытом гробу... Над его могилой, должно быть, тоже поставили флаг… На электронной странице местной газеты «Заволжье» вКонтакте была размещена фотография местного кладбища: так много реющих флагов! Любой дурак мог бы пойти подсчитать их, а затем приблизительно умножить на количество городов и посёлков в стране – астрономические получались цифры…

На кухню, кутаясь в халат, зашла Лена, отвлекая от тягостных мыслей. Она лениво уселась за стол и улыбнулась Кириллу:

- Доброе утро! Ты чего так рано поднялся?

- Мне нужно будет на работу смотаться, до обеда вернусь.

- Ммм, ну ладно. На охране проблем не возникнет?

- Позавтракаю, и всё будет отлично, - Кирилл великодушно налил свой кофе в Ленину кружку и начал готовить ещё одну порцию.

- Ну и вечерок у нас выдался! – с благодарной улыбкой хохотнула супруга. – Если бы я знала, что муж Вики такой шебутной, мы бы уехали домой пораньше.

- Да всё в порядке. Весёлые ребята.

- Угу. Вика в молодости была очень спокойной, я бы даже сказала, инертной девчонкой – удивительно что они с этим Сашей спелись.

- Противоположности притягиваются.

- Ну не скажи! – улыбнулась Лена. – Мы вот с тобой наоборот похожи.

- Да? – Кирилл налил ароматный напиток в кружку и уселся за стол, подмигивая Лене. – А по-моему, мы совсем не похожи! Ты вся такая правильная, хорошая девочка…

Кирилл поймал ладошку жены и ласково погладил, ведя пальцами вверх по запястью. Лена хихикнула, отвечая на пожатие, но быстро отпрянула в сторону: в дверях стояла Ева в трусиках и ночной маечке, на её маленьком лице застыло страдальческое выражение.

- Мама, чешется…

- Иди сюда, - Лена приобняла дочь и стянула плечико майки, разглядывая кожу в рассветных лучах.

На груди и шее девочки отчётливо краснела россыпь припухших красных точек. Ева сильно почесалась, покарябала кожу и захныкала.

- Вот те на, - нахмурилась женщина, вертя девочку во все стороны, с тревогой обследуя кожу, - такого у нас ещё не было! Нужно к врачу. Можешь отложить свою поездку на работу?

Если первые полчаса Кирилл сомневался, что есть необходимость так спешить, то вскоре он уже сам поторапливал жену, с тревогой поглядывая на дочь: красные точки быстро превратились в круглые горячие блямбы, которые тянулись от левой груди прямо к уху. В регистратуре приняли во внимание экстренное положение дел и выдали Якименко талон вне очереди к Белозорову Юрию Николаевичу.

Поликлиника была большой и светлой, по запутанным коридорам плутали сонные родители с не менее сонными детьми, бодро расхаживал мед. персонал. Якименко в этом окружении выглядели перепуганными малолетками, которые всё никак не могли найти нужный кабинет, - хотя обоим было уже под сорок, тёртые калачи. Наконец, педиатр был найден, очередь из возмущённых родителей – пройдена, и Ева оказалась перед пожилым мужчиной в белом халате. Врач внимательно осмотрел пятна и хохотнул:

- Ничего себе! Впервые вижу такие красивые высыпания – ровные, как пули! Да вы не беспокойтесь, мамочка, это аллергия. Что-то новенькое ели вчера? Или поменяли косметические средства?

Лена встрепенулась и начала размышлять вслух, пока Юрий Николаевич выписывал рецепт. Кирилл насупился и не принимал участия в беседе; ему очень не понравилось сравнение аллергии дочери с пулевыми отверстиями, хотелось прямо по морде съездить развеселившемуся врачу, но мужчина себя сдерживал. Впрочем, разглядывая высыпания, Кирилл не мог не признать, что выглядело действительно похоже.

- Какой же придурок, - выругался, наконец, Якименко, когда семья вышла из фойе поликлиники на свежий воздух.

- Ты чего? – изумилась Лена. – Отличный врач! Сам посмотри, мазь уже начала действовать.

Лена купила лекарство в аптеке на первом этаже и прямо там смазала круглые пятнышки на шее дочери, чтобы немного облегчить зуд. Ева быстро повеселела и, ухватив родителей за руки, начала подпрыгивать, в надежде, что мама с папой покачают её на руках. Кирилл немного оттаял. В конце концов, ничего удивительного, что старику в голову пришло такое дурацкое сравнение: тема войны муссировалась постоянно последние полтора года. Даже сейчас на Кирилла смотрел экипированный военный с рекламного баннера – должно быть Юрий Николаевич тоже видел его каждый день, приходя и уходя с работы.

Глава 3

Насколько Лене было скучно в новом городе, Кирилл понял в конце июня вечером, когда супруга с заговорщицким выражением лица профланировала к его столу и приобняла одной рукой, чтобы ткнуть носом в экран своего телефона: «Смотри, зай!»

Кирилл с недовольством отодвинул клавиатуру и сфокусировался: местная администрация сделала рассылку в соц. сетях, напоминая, что в память о вторжении немецко-фашистских войск на территорию Советского Союза в День памяти и скорби 22 июня в (сраные!) три утра состоится торжественное шествие по Бульвару Мира к Вечному огню. Кирилл закатил глаза:

- Да ты смеёшься, Лен! Три утра?! В субботу! Нам что, заняться больше нечем?

- Мы теперь жители Невинномысска, нужно приобщаться к местным традициям, - нудно объяснила жена, а следом тут же выдала настоящую причину, - мы никогда ничего подобного не делали! Знакомые обалдеют, когда я выложу видео в статус! Представляешь, темень, утро, люди идут с зажжёнными свечами… К тому же, такое воспоминание точно отложится у Евы в голове, а я не против, чтобы она знала нашу историю.

- Сама же говорила, что времена изменились. Мы уже давно не в Советском Союзе, к чему этот показной патриотизм? Знаешь, в интернетах такое рвение уже обозвали культом войны, между прочим…

- Кто обозвал?

- Разные медийные личности, - увильнул от ответа Кирилл.

- Им за это деньги платят, - насупилась Лена. - Меня в детстве водили на парады девятого мая, и я считаю это правильным независимо от нынешней ситуации. К тому же… Кирилл, мне скучно! Вика работает, мы видимся лишь изредка, других знакомых здесь нет. Ты на работе каждый день общаешься с коллегами, а у меня какие развлечения?!

- Так бы и сказала, что просто хочешь развлечься, - сердито буркнул Кирилл, сдаваясь, - так и быть, свожу вас, но выезжаем ровно в три, раньше я просыпаться не намерен!

Супруга звонко чмокнула его в щёку и побежала готовить вещи к утреннему выезду. Внезапная затея жены означала, что поиграть допоздна в новую компьютерную игру у Кирилла сегодня не получится. Мужчина со вздохом мысленно попрощался со своим отрядом и отключился от сети, бросив камрадов в разгар тяжёлой схватки.

Утро оказалось пасмурным: небо заволокли тонкие тучи, грозящие мелким дождём, отчего просыпаться вдвойне не хотелось. Тем более в три, мать его, утра! Но Лена уже щебетала вокруг мгновенно пробудившейся дочери, одетая и страшно довольная намечающимся приключением. Кириллу даже не дали выпить кофе, но он смирился с таким вопиющим положением вещей, рассчитывая, что чем раньше удовлетворит энтузиазм своей любимой, тем быстрее она от него отвяжется, возможно даже, на весь оставшийся день.

На улице было слегка прохладно. Семья погрузилась в машину, и Кирилл осторожно повёл её через спокойно спящие дворы. Складывалось острое впечатление, будто ни одна скотина в городе не поднялась в такую рань, чтобы принять участие в чёртовом параде! Только беспокойные Якименко.

При выезде на Калинина Кирилл так сильно задумался о несправедливости мира, что свернул по привычке к подземному железнодорожному переезду. В последнее время он нечасто проезжал там, здраво рассудив, что нет смысла кататься по опасному безлюдью, если после работы можно заглянуть в бургерную, заправиться и с чувством выполненного долга метнуться домой через новый мост. Дорога была пуста, светофор перед тоннелем не работал, а пространство внутри заволокло утренним туманом. Кирилл запоздало включил фары и осторожно провёл машину сквозь туман, опасаясь, что им навстречу может вылететь какой-нибудь лихач. Но всё обошлось, и вот они уже медленно катились по Пятигорскому шоссе, вдоль замершей в предрассветных лучах лесополосы.

- Так тихо, - заворожённо шепнула Лена. – И Ева уснула в кресле.

- Ну ещё бы, ты подняла её в три утра, - буркнул Кирилл, будучи намеренным ворчать всё утро независимо от того, сердился он или уже нет.

Но супруга, казалось, не замечала раздражения мужа:

- А помнишь, как мы сюда ночью ездили с Багдасаровыми? Хорошо, что было слишком поздно, и нас никто не заметил! А то посчитали бы ещё вандалами, ментов бы вызвали! А мы все выпивши… - она тихо рассмеялась, и Кирилл, не удержав маску серьёзности, хмыкнул в ответ. - Ещё этот грохот с железной дороги! Честно сказать, в какой-то момент я подумала, что это нам предупреждение свыше, чтобы мы убирались к чёрту! Всё-таки под тем памятником настоящая братская могила… А мы там шарились полупьяные!

- Лена, не будь такой суеверной, - с улыбкой цокнул Кирилл, - к тому же, мы ничего предосудительного не делали, просто постояли там и всё – даже у полиции не могло бы возникнуть претензий.

- Ой, Кир, останови! – внезапно вскрикнула женщина, и Кирилл резко дал по тормозам, испугавшись, что наехал на что-то. – Я хочу выйти у стелы, проявить уважение. Всё же, мы в тот день были неправы, явившись сюда пьяными…

- Ты серьёзно?! Я думал, впереди яма! Лена, блин, а заранее нельзя было предупредить?!

- Я быстро, зай!

Женщина легко выпорхнула из машины, а Кирилл, поразмыслив, съехал на обочину и включил аварийку. За высокими камышами не было видно ни супруги, ни стелы, и мужчина забеспокоился. Он проверил дочку, закрыл машину и приблизился к оградке памятника, который появился из травы словно бы из ниоткуда. Лена стояла, сложив руки в молитвенном жесте перед невысоким серым монументом с золотым барельефом в виде головы солдата на лицевой стороне и с тёмной гранитной табличкой внизу. Кирилл вздохнул. Иногда Лена перебарщивала со своим показным благочестием. Мужчина замечал двуличие в поведении жены ещё до свадьбы: та могла спокойно перемыть кости какой-нибудь знакомой, выставив подругу в самом невыгодном свете, а потом улыбаться ей при встрече с ангельским выражением лица; или был такой случай, что они с матерью обсуждали местного батюшку – якобы тот клал часть пожертвований в собственный карман – но в следующее же воскресенье женщины потащились на службу (прихватив с собой и Кирилла) и консультировались у старого попа, сладко заглядывая ему в глаза и смиренно кивая каждому слову. Якименко понимал, что получалось так у Лены не со зла – вот прямо сейчас она наверняка была преисполнена искренними чувствами, – но ждать от женщины каких-то действительно серьёзных поступков не стоило: Лена была верующей и правильной ровно до такой степени, чтобы заслуженно чувствовать своё превосходство над другими, не прилагая особых усилий. Не сказать, что Кириллу это особенно нравилось, но он понимал и принимал слабость супруги. В конце концов, сам он тоже был далеко не святым…