"Аромат любви" от сударыни-попаданки

Глава 1. Похищение

Аннотация:

Два года назад я попала в аварию, но каким-то чудом очутилась в Москве 1889 года в теле богатой сиротки. Вот только рано я радовалась второму шансу на жизнь. Тётушка решила избавиться от меня и прибрать к рукам моё наследство. Нужно срочно выйти замуж, пока эта карга не отправила меня на тот свет. На моём пути встретился молодой вдовец, помешанный на химии, Александр Островский. У нас есть общая страсть — парфюмерия. Я предложила ему выгодный фиктивный брак, от которого он не смог отказаться. Только после свадьбы я узнала, что мой муж настоящий дамский угодник. Я построю собственную парфюмерную империю и заставлю супруга уважать меня.

В книге вас ждут:
🌹деятельная попаданка
🌹 фиктивный брак, но не надолго
🌹 альтернативная Российская империя
🌹 счастливый финал

Глава 1. Похищение

Варя

Мне снился удивительный сон. Я покачивалась на тёплых волнах, наслаждаясь нежными ароматами. Солнышко ласкало кожу. Наверное, я в раю…

— Антип, ты не связал её, что ли? — возмущённый бас нарушил моё умиротворение. К горлу подступила тошнота, и я еле сдержала позыв.

— Дык велено из неё утопленницу сделать, — неуверенно проблеял второй мужик. — А если связать барышню, кто ж поверит, что она того… сама в реку кинулась?

— И то верно, — задумался подельник. — Ладно, пущай лежит. Я хорошо её хлорофоро… хлоро… в общем, гадости этой дал надышаться. Она долго ещё не очухается. А то Щедрина не заплатит нам остаток, ежели кто усомнится, что девица не сама в реке утопла. Щаз дойдём до места, где поглубже, и поминай как звали.

Я едва не выдала себя, услышав знакомую фамилию. Щедрина Алевтина Эдуардовна — моя родная тётя, точнее Варвары Бахметевой, в чьё тело я попала два года назад. И кажется, родственница серьёзно взялась за племянницу, наняв бандитов. Ох и жадная баба, особенно до чужого наследства.

Июльское солнце припекает кожу на щеке, где-то вдалеке птахи щебечут, скрипит уключина, слышен плеск воды. И вот лежу я в неудобной позе с согнутыми ногами на дне лодки, покачиваясь на волнах, на волоске от смерти. Хорошо, что эти душегубы меня не связали. Есть шанс улизнуть. Например, броситься в воду, если я, конечно, доплыву до берега. Плаваю я так себе.

— А вдруг уже померла девица-то? — засомневался один из похитителей.

— Да не, живая она, — задумчиво ответил второй. — Не боись, Антип. Аптекарь сказал, что человек будет просто крепко спать.

Меня легонько ткнули локтём в бок. Может, подскочить и броситься в воду, крича во всё горло «Спасите!»? Только вряд ли рядом есть хоть одна живая душа, кроме этих душегубов. Да и момент подходящий нужно выбрать, а то меня прикончат сразу.

«Соображай, Варя!» — я тихо лежала, а в голове проносились роем мысли. За два года уже привыкла к чужому имени. Теперь я не блондинка Валерия Гаева из двадцать первого века, а юная рыжеволосая барышня из девятнадцатого столетия.

В памяти всплыл момент из прошлой жизни, как я шла по вечерней Москве, любуясь цветными огнями. Не так давно отгремел Новый год. А у меня рот до ушей — я наконец-то стала старшим продавцом-консультантом в элитном парфюмерном магазине. Мечтала о том, как сниму квартиру поближе к работе и забуду, что такое общежитие. Но судьба распорядилась иначе. Был жуткий гололед, я переходила по зебре дорогу, и в этот момент раздался скрип тормозов. Грузовик нёсся прямо на меня, и огромные колёса подмяли под себя моё хрупкое тело.

Помню резкую боль, темноту и холод, а потом яркий свет, прямо как в кино, от него стало так хорошо и спокойно. И я очнулась в холодной пустой комнате под белой простыней. Жуткий кашель вырвался из моей груди. Истошный женский крик «Барышня жива!» навёл шороху в больнице, где лежала умирающая Варвара Бахметева.

Первое время я пребывала в шоке, не понимая, как очутилась в прошлом, в одна тысяча восемьсот восемьдесят девятом году, в теле будущей выпускницы Московского Мариинского училища. Не найдя объяснения, решила, что высшие силы дали мне второй шанс, который я точно не упущу.

— Ну всё, Антип, готовься, — снова раздался басовитый голос. — Река сейчас повернёт, там и омут хороший будет. Столько людей в нём утопло, — он злорадно захохотал.

Ну уж нет! Я не собираюсь снова умирать! А если третьего шанса не будет? Зубами вырву право на жизнь! Я чуть приоткрыла веки и увидела перед собой сгорбленную спину бандита. Значит, второй сидел дальше и греб вёслами. Гадство! Правая стопа начала неметь от неудобной позы.

Я напряглась, готовая вот-вот выскочить из лодки, как чёртик из табакерки.

— Гляди-ка, карета стоит на берегу, — ахнул бандюган, который сидел ко мне спиной. Он приподнялся, качнув лодку. — Вот же нечистый его сюда занёс! — с досадой проговорил он. — Вон, барин в одних портках к воде идёт. Не иначе как купаться собрался.

— Сядь, Демид, — шикнул на него подельник. — Придётся дальше плыть. Нам свидетель ни к чему.

Глава 2. Странная барышня

Глава 2. Странная барышня

Александр

Карета тряслась по дороге всего второй час, а я уже проклинал себя за то, что вчера уехал в Лыткарино. Нужно было срочно встретиться с Савелием Куликиным, моим другом и компаньоном, обговорить заказ крупной партии мыла от перхоти, а он, как назло, уехал в деревню на именины младшей сестры. Скрепя сердце мне пришлось купить подарок девице и поехать в Лыткарино. Сава приглашал меня ещё неделю назад, но я отказался, сославшись на срочные дела.

Жутко не хотелось встречаться с Василисой, зная, что она опять будет строить мне глазки и болтать всякие глупости. Некоторым юным особам вообще не стоит открывать рот. Я еле пережил широкое застолье — в семье Куликиных по-другому праздники они не отмечают. Выдержал натиск родственников Савелия, которые снова расхваливали девицу на выданье, открыто намекая, что желают видеть меня женихом. Я вёл себя сдержанно, не давая ложных надежд Василисе, и не притронулся к наливке, дабы не наговорить чего лишнего. Ежели решу снова жениться, то только не на ней.

Пришлось заночевать у Куликиных, и вот теперь возвращаюсь в Москву под палящим солнцем. Больше я ни ногой в Лыткарино!

Обливаясь потом, я сидел в карете и мечтал окунуться в прохладные воды Москвы-реки, а заметив серебристые блики, приказал кучеру съехать с дороги. Наконец-то освежусь. Как только лошади остановились, я поспешил выйти из экипажа. Берег тут пологий, самое то для купания. Пока я раздевался, обратил внимание на плывущую лодку. Два крестьянина не спеша гребли по течению, наверное на рыбалку отправились. Хорошо, что я кальсоны не успел снять; решил подождать, когда мужики отплывут подальше.

Вдруг из лодки, как чёрт из табакерки, выскочила девица и бросилась в воду, чуть лодку не опрокинула. Рыбаки сначала растерялись, потом полетела отборная брань.

— Помогите! Спасите! — донёсся отчаянный крик. Вот глупая, зачем в реку кинулась?

К моему удивлению, мужики не стали вылавливать свою спутницу, а принялись быстро грести дальше по течению. Что происходит? Они её бросили?

Где же эта девица? Что-то долго она находится под водой.

— Святые угодники! — рявкнул я, заметив рыжую макушку и бьющие по воде руки, и бросился в реку. — Она же утонет!

Быстро доплыл до того места, где недавно мельтешили руки утопающей, задержал дыхание и нырнул. Пришлось несколько раз погружаться, пока я не увидел в мутной воде тёмный силуэт. Схватив утопленницу под мышку, оттолкнулся от дна и всплыл на поверхность. Она уже потеряла сознание, нахлебавшись воды. Я торопился как мог и вытащил её на берег, заросший травой.

Паники у меня не было, я знал, что делать: перевернул утонувшую и положил животом к себе на колено, принялся активно стучать ладонью по хрупкой спине, выбивая воду из лёгких. Мне повезло, девушка начала кашлять, приходя в себя.

— Слава тебе, господи, — облегчённо вздохнул я, уложив спасённую на траву, когда вся вода вышла из неё. — Как вас зовут, сударыня?

На меня с изумлением смотрели большие голубые глаза, и я только сейчас понял, что девушка одета не как крестьянка. На ней было розовое платье с вышивкой, правда, немного старомодного покроя.

— Вар-ва-ра, — зашевелились дрожащие синюшные губы. Девушка судорожно смахнула с щеки прилипшую прядь рыжих волос и присела, опираясь на руки.

— Варвара, зачем вы бросились в реку, если не умеете плавать? — возмущённо вопросил я странную барышню. — И почему те крестьяне не стали спасать вас, а спешно уплыли на лодке?

Девица опасливо посмотрела в сторону реки, её острый подбородок затрясся, и она начала рыдать, закрыв лицо ладонями. Что я такого сказал?

— Сударыня, успокойтесь, — я растерялся, не понимая, что делать. Никогда не умел утешать женщин, а тут началась настоящая истерика. Барышня рыдала, дрожа то ли от холода, то ли от потрясения, что чуть не умерла.

Я не смог придумать ничего лучшего, как подхватить Варвару на руки и отнести в карету. Раз спас девушку, придётся доставить её домой и сдать на руки родителям. Она прижалась ко мне, ухватившись за шею. Несмотря на то, что на ней было мокрое платье, Варвара оказалась довольно лёгкой ношей.

— Ну и денёк, — пробормотал я себе под нос. — А ведь хотел только искупаться.

_______________

Дорогие читатели! Приветствую вас в моей новинке!

Буду рада вашей поддержке в виде звёздочек и комментариаев.

Посмотрим на наших героев? Листайте дальше!

Визуалы героев

У меня для вас есть два варианта. И мне трудно определиться, в каком именно стиле делать далее визуалы героев. Реализм или Рисунок?

Сначала реализм

Александр Митрофанович Островский, 32 года, вдовец. Воспитывает сына 5 лет. Талантливый химик-аптекарь. Изобрёл мыло от перхоти, которое пользуется хорошим спросом. Благодаря этому сколотил немного капитал, теперь хочет осуществить свою давнюю мечту - создавать духи и одеколоны.

Варвара Михайловна Бахметева, 20 лет, сирота. Она же Валерия Гаева, попаданка. Год назад выпустилась из Мариинского училища. Теперь пытается выжить, так как тётушка -опекунша решила избавиться от неё и получить наследство. Арт для 2 главы

И два арта в стиле рисунка

Пишите в комментариях под книгой, какой стиль вам по душе.

Глава 3. Спаситель

Глава 3. Спаситель

Варвара

У меня началась истерика. Я смотрела на мужчину, а слёзы душили меня. Рыдала так, будто моя жизнь действительно закончилась. Даже когда оказалась в сильных руках, не могла остановиться и прижалась к обнажённой груди спасителя, сотрясаясь от рыданий. Моя соломинка оказалась довольно-таки внушительного роста и крепкой комплекции. От мужчины приятно пахло полынью и кедром, словно он только что вышел из тайги. Я уткнулась носом в его мокрую шею, вдыхая этот успокаивающий знакомый аромат. Кажется, мы уже встречались. Или нет?

— Где вы живёте, сударыня? — раздался голос у меня над ухом.

— В Москве, — с трудом произнесла я, чувствуя, что наконец-то эмоции утихают, — на Тверской.

Мужчина осторожно отпустил меня на землю.

— Барин, что же это делается-то?! — бородатый мужик в кафтане вертелся рядом с нами, держа в руках мужскую одежду. — Чуть ведь не утопла девица-то!

— Кузьма, успокойся и лучше помоги мне одеться, — отдал приказ мой спаситель и посмотрел на меня. — Садитесь в карету, Варвара. Отвезу вас домой.

— Что? Не хочу домой! — от ужаса ахнула я и принялась снова плакать.

— Прошу вас, садитесь в карету, — с нажимом произнёс мужчина.

Я прямо в мокром платье плюхнулась на мягкое сиденье и, закрыв лицо ладонями, продолжала тихо реветь. Что будет, когда я вернусь домой целой и невредимой, не оправдав надежд Щедриной? Та, наверное, уже ручки потирает и радуется, что избавилась от меня. А вот не доставлю ей такого удовольствия!

Придя в себя, я перестала реветь и только судорожно вздыхала, соображая, что делать дальше. Утром я была в конторе адвоката. Он прямым текстом мне заявил, что, если я не хочу ждать целый год, чтобы вступить в права наследования, мне нужно выйти замуж. Тогда моё наследство в качестве приданого перейдёт под ответственность мужа. А там как судьба ляжет: стерпится-слюбится или развод, после которого имущество покойного графа Бахметева станет моим в полном объёме.

Ждать следующего мая я не могла, Щедрина меня к этому времени точно со свету сживёт. Уходя из конторы, я приняла твёрдое решение в ближайшее время выйти замуж. Приданое у меня приличное. Желающие заключить фиктивный брак с урождённой графиней точно найдутся. А в подворотне меня уже ждали. Удар по голове, и вот я теперь сижу я в карете незнакомца. Хотя стоп! Почему незнакомца?

— Успокоились? — в карету сел мой спаситель, уже одетый, только мокрые тёмные волосы напоминали о том, что недавно мужчина нырял в реку, доставая меня из омута.

— Спасибо, — прошептала я, смотря во все глаза на него. Вот теперь я его точно узнала! — Александр Митрофанович.

— Простите. Мы разве знакомы? — мужчина нахмурился, разглядывая моё лицо. Карета тронулась с места, покачиваясь на рессорах под стук копыт.

— Год назад, выпускной в Мариинском училище. Вы были среди гостей. Помните?

— Действительно, я был там, — мужчина удивлённо приподнял брови. — Погодите, вы та самая воспитанница, с которой я танцевал полонез?

— Да, это я, Варвара Михайловна Бахметева, — кивнула я, и на моих губах растянулась глуповатая улыбка.

В тот день на балу Островский заметил мою фигурку в белом платье возле колонны. Я хотела спрятаться от назойливого рыжего курсанта, которого навязывала мне наставница, но гость словно почувствовал, что мне нужна помощь. Вот и сейчас он спас меня. Может, это судьба?

— Удивительно, — усмехнулся мужчина. — Как вы оказались в лодке тех двоих? И почему они не стали вас спасать?

— Потому что они хотели меня убить, — я невольно сжала кулачки. — Подстерегли в переулке и усыпили хлороформом, чтобы утопить в реке. Вот только я очнулась раньше времени.

— Как так? Убить? — Островский недоуменно смотрел на меня. — За что?

— За деньги. Моя тётя наняла их, чтобы избавиться от меня, — процедила я, чувствуя злость. — Это уже не первая её попытка прибрать к рукам наследство моего отца.

— Родная тётя? Ничего не понимаю, — он покачал головой.

— Щедрина знает, что через год я вступлю в права наследования и перекрою ей доступ к деньгам, — я охотно делилась с собеседником тем, что так тревожило меня вот уже год с тех пор, как вернулась домой из училища. — А пока она заправляет моим имуществом.

— Вы в полицию обращались?

— Конечно, но всё без толку. Любовник Алевтины оказался участковым приставом, все мои заявления он отклонил за неимением доказательств. Выставил меня вздорной непослушной девицей, которая не ценит заботы родной тётушки, — мне так хотелось поделиться с Островским. Вдруг он снова сумеет помочь мне.

— Ну и ситуация у вас, Варвара Михайловна, — покачал головой мужчина, задумавшись. — Говорите, это уже не первая попытка избавиться от вас?

— Да. Зимой она пыталась меня отравить, но влила в суп малую дозу яда, боясь, что я почувствую горечь и не стану есть. Только благодаря этому я осталась жива, промучившись несколько часов судорогами в мышцах, — я поморщилась, вспомнив эти неприятные ощущения. — С тех пор я с опаской сажусь с Щедриной за один стол. И стараюсь не есть блюда при малейших подозрениях на яд.

Глава 4. Торг

Глава 4. Торг

Александр

Смотрю на девицу и думаю — шутить изволит. Кто ж в здравом уме будет предлагать такое первому встречному?

— Вы единственная наследница? Выходит, если у нас родится сын, он может унаследовать титул графа? — любопытно, как далеко она готова зайти, предлагая мне жениться. Взгляд скользнул по стройной фигурке. Однозначно не мой типаж, но глаза у барышни красивые.

— Не уверена, что это возможно… — она потупила взор, кусая губы. — С этим, боюсь, будут проблемы… бумажная волокита, прочие препоны… И вообще, я не имела в виду самый настоящий брак.

— А какой тогда? — недоумевал я, не понимая, чего она хочет от меня.

— Фиктивный, на взаимовыгодных условиях, — голубые глаза смотрели на меня с таким нажимом, что у меня ком в горле встал.

— Вы уже и условия продумали.

— Всё очень просто. Вы мне обеспечиваете защиту, я вам отдаю своё имущество в полное распоряжение на то время, пока мы женаты. К тому же, как я говорила ранее, моё благородное происхождение несомненно даст вам преимущества.

— Какие, например? — я еле сдержал усмешку.

— Вас будут приглашать в лучшие дома Москвы. Это поможет наладить деловые связи, — взволнованно протараторила она.

— Я и так частый гость, как вы выразились, в лучших домах, — меня поражали её наивность и непосредственность.

— Не забывайте, у меня приличное приданое, — строго напомнила она.

— Доходный дом на Тверской? — спросил и задумался. Давно пора расширять производство. У меня большие планы на парфюмерию, неплохо бы открыть лавку и ещё одну аптеку. Только это требует немалых вложений, а я никак инвесторов не найду.

— Да, именно. Большое трёхэтажное здание. Построено почти двадцать лет назад, капитального ремонта не требует, — воодушевилась Варвара, расписывая преимущества своего наследства. — На первом этаже сдаются в аренду помещения: кондитерская, фотоателье, лавка канцелярских принадлежностей…

— Благодарю, — перебил я девицу. — Лучше увидеть собственными глазами. Вы ведь там же живёте?

— Да, на втором этаже, где меблированные комнаты. Большая часть из них тоже сдается в аренду.

— Замечательно, — машинально кивнул я, а в голове рисовались картины моей будущей лаборатории и парфюмерной лавки.

Кое-какие сбережения у меня есть, этого хватит на оборудование и сырьё, а там, глядишь, инвесторы найдутся, как увидят, что дело моё прибыльное. Вот только брак в мои планы никак не вписывается.

— Вы согласны? — звонкий голос вывел меня из задумчивости.

— Жениться на вас? — душа уже вопила категоричное нет, но расчётливый разум продолжал обдумывать выгодное предложение. — Венчание — это навсегда. Вы готовы связать свою жизнь с малознакомым человеком?

— Почему сразу навсегда? — насупилась она. — Церковь, конечно, не жалует разводы. Однако Духовный суд работает исправно и в год расторгает не один брак.

— То есть вы подразумеваете в будущем развод. Правильно вас понимаю? — я уцепился за фразу, которая пришлась мне по душе.

— Именно. Пару-тройку лет совместной жизни, а потом разъедемся по своим дорожкам, — закивала она.

— А имущество как будем делить? Вы согласны отдать мне доходный дом?

— Александр Митрофанович, вы ещё не женились на мне, а уже думаете о разделе совместно нажитого добра, — справедливо возмутилась она. — Составим брачный договор, где всё распишем по пунктам. Имущество моего отца останется при мне в любом случае. Если на то пошло, готова уступить вам доходный дом за приемлемую цену. А совместно нажитое разделим пополам.

— Вы уже и торгуетесь, Варвара Михайловна, — усмехнулся я. Меня удивляли её напор и решительность. Хотя, с другой стороны, девицу можно понять. Когда есть шанс оказаться на погосте в столь юном возрасте, будешь хвататься за любую возможность выжить.

— Пока едем, обдумайте хорошенько моё предложение, сударь, — гордо вскинула она подбородок. — Возможно, второго шанса у вас не будет. Я готова выйти замуж хоть завтра, лишь бы поскорее избавиться от Щедриной. Вы не единственный претендент на роль моего мужа.

Ну да, толпа, наверное, пороги обивает — я чуть не рассмеялся, но удержался.

— Сначала я взгляну на ваше заманчивое приданое, а потом скажу, согласен я или нет взять вас в жёны. Кота в мешке мне не надобно.

— Ладно.

Карету тряхнуло на кочке, девица подпрыгнула и впечаталась в меня, испуганно ойкнув. Я обхватил её за плечи, чтобы она не упала, и наши взгляды встретились. Какие у неё красивые глаза, как два аквамарина, чистые, живые.

— Простите, — Варвара отпрянула от меня, вернувшись на место.

— Ничего, — с трудом ответил я.

До Москвы ехали почти час, практически в полном молчании. Из головы не выходило предложение отчаянной девицы, по-другому её не назовёшь. В принципе, мне терять нечего, только свободу, но и это будет временно. К тому же брак практически не изменит мой уклад жизни. Варвара всё же права, когда говорит о том, что брак с урождённой графиней придаст мне веса в обществе и среди деловых людей.

Глава 5.1 Возвращение

Глава 5.1 Возвращение

Варя

— Не-не, только не сейчас, — шикнула я на Островского, который уже рот разинул на пирог-приданое. Высунулась из кареты, схватила мужчину за фрак и потянула обратно в экипаж.

— Аккуратнее, Варвара Михайловна! — возмутился он, но всё же сопротивляться не стал. Вернулся в карету, сев на место, и закрыл дверцу. — Что не так? Я дал согласие. Теперь следует попросить вашей руки как положено.

— Рада, что вы приняли верное решение, Александр Митрофанович, но нельзя сейчас знакомить вас с Щедриной, — покачала я головой. Какой он несообразительный, всё правилам следует. — Если тётка узнает, что я собралась замуж, собственными руками меня ночью придушит и не побрезгует.

— Как-то я не подумал об этом, — мужчина потёр подбородок. — Не тайно же нам венчаться.

— Прекрасная идея. Почему нет? — обрадовалась я.

— Не годится, — покачал он головой. — Порядочные девушки не выходят тайком замуж.

Ну вот начинается. Опять эти светские правила, которые раздражают меня своей архаичностью. Даже одной из дома выйти нельзя. Правда, меня это не останавливало.

— Не забывайте, нам нужно ещё составить брачный договор, — вернулась я к насущным проблемам.

— Не переживайте. Это я возьму на себя. Завтра сможете подойти в полдень в нотариальную контору? Неподалеку отсюда, на пересечении Тверской с Нарышкинским сквером.

— Да, смогу, наверное, — кивнула я неуверенно. — Постараюсь прийти.

— Хорошо. Значит, венчаться будем в следующую пятницу. Я договорюсь со священником, приглашу поручителей и пару близких людей. Придётся подождать несколько дней, Варвара Михайловна, — он заметил мой недовольно сморщенный нос. — К тому же я хочу сначала познакомить вас с сыном. Надеюсь, вы поладите.

Совсем забыла, что мой жених не только вдовец, но ещё и отец. Зато радует, что Островский как мужчина взял все хлопоты на себя.

— Не переживайте, дети меня обожают, — выдавила я улыбку. Не говорить же ему, что на самом деле я не умею находить общий язык с маленькими капризными созданиями. — Сколько ему лет?

— Осенью Григорию исполнится шесть.

— Чудесный возраст, — произнесла я, а сама подумала, что у мальчика наверняка есть няня или гувернантка и мне не придётся заниматься его воспитанием. От этой мысли мне стало легче.

— Рад, что вы ладите с детьми, Варвара Михайловна. Значит, завтра после нотариальной конторы мы поедем знакомиться с Гришей, — мужчина посмотрел в окно. — Думаю, вам пора. У меня сегодня ещё дел невпроворот.

— Благодарю за помощь, Александр Митрофанович, — я потянулась к дверце, но новоиспечённый жених опередил меня и помог мне выйти из кареты.

— До завтра, Варвара Михайловна, — кивнул он.

— Надеюсь, вы не передумаете, — прищурилась я, смотря на Островского.

— Я не бросаю слов на ветер, сударыня, — ухмыльнулся он. — Главное, сами не передумайте.

Взглянув ещё раз на своего спасителя, я развернулась и поспешила к парадному входу.

— Варвара Михайловна, — пожилой швейцар в ливрее открыл передо мной дверь, удивлённо разглядывая меня

— Благодарю, Степан, — я поспешила в холл.

Проходя мимо большого зеркала, остановилась, уставившись на своё отражение. Ну и вид у меня! Пучок волос сбился набок, пряди волос вылезли из причёски. Платье почти высохло, но ткань измялась и приобрела желтоватый оттенок. Чучело огородное!

Вздохнув, я пошла к лестнице. Интересно, чем тётушка занята? Наверное, уже отмечает мою кончину, открыв бутылку игристого.

Я поднялась на второй этаж, где располагались хозяйские апартаменты, и уверенно толкнула входную дверь, войдя в просторную прихожую. Из кухни аппетитно пахло наваристым щами. Видимо, кухарка Зина сварила на обед, а сейчас мыла посуду, гремя тарелками в ушате.

Услышав скверное пение, сразу поняла, что Щедрина успела наклюкаться игристого. Празднует, гадина. Ну ничего, устрою ей счастливую встречу. Я тихо прокралась к гостиной, откуда доносился противный голос Алевтины, и осторожно открыла дверь.

Тётушка восседала в кресле, развалив свои габаритные телеса, и горланила похабный романс про куртизанку, держа в руке полупустой бокал.

— Что празднуем, Алевтина Эдуардовна? — я вошла в комнату.

Щедрина замерла с открытым ртом, смотря на меня так, будто привидение увидела.

Как вам арт? Я ухохатывалась, когда увидела, что сделала мне нейронка :))

Глава 5.2 Возвращение

Глава 5.2 Возвращение

Варя

— Ва-ря… — сдавленно выдала она, — ты… ты… как… Ты где шлялась? — однако тётушка быстро пришла в себя, убрав бокал на столик. — Ушла утром — и с концами. Я с ног сбилася, разыскивая тебя!

— Вы хотели сказать, и концы в воду? — я поставила руки в бока, хмыкнув. — На пикнике была с друзьями. Антип и Демид пригласили на лодке покататься. Хорошие ребята, я вам скажу, заботливые. Не стали меня связывать, хотели, чтобы как можно натуральнее утопленницей смотрелась.

— Да что ты такое несёшь?! — взвизгнула она, хрюкнув.

— А потом я сама в реку прыгнула, искупаться хотела, и чуть действительно не утонула. Да вот барин, проезжавший мимо, увидел меня и на помощь пришёл. Вовек не забуду спасителя своего, — и я театрально поклонилась в пояс. — До дома довёз живую и невредимую.

— Выбралась всё-таки, — злобно процедила Щедрина себе под нос, но я услышала.

— Бог не Тимошка, видит немножко, — я сложила руки у груди в молельном жесте. — Так что не рассчитывайте, Алевтина Эдуардовна, легко избавиться от меня.

— Вон пошла, — огрызнулась она, — и чтобы до вечера не показывалась.

В коридоре хлопнула входная дверь, послышался шум, и знакомый голос прозвенел на всю квартиру. Неужели Зойка вернулась из Ялты?

— Маман! Я приехала! — в комнату ввалилась Алевтина номер два, только моложе лет на двадцать. Увидев меня, Зойка встала как вкопанная и уставилась на меня. Только огромные страусиные перья покачивались на её шляпе.

— А эта что тут делает, маман? — яростно прошипела кузина, указав на меня пальцем.

— Зоюшка, доченька, — засуетилась матушка, подскочив с кресла. Её немного качнуло в сторону, но тётка удержалась на ватных ногах. — Как хорошо, что ты вернулась!

Да уж, ничего хорошего. Кузина каждую осень отбывала в Крым поправлять здоровье. У неё была астма. Врачи советовали ей на зиму уезжать на южное морское побережье, что Зойка с удовольствием и делала. Пока я училась в Мариинке, Щедрина с дочерью посещали Ялту. В этом сезоне Зойка отправилась к морю в сопровождении компаньонки и горничной. И вот вернулась в Москву.

— Маман, вы мне обещали, что, когда я вернусь, Варьки уже не будет, — скривила губы рыжая копия своей матери. А я обалдела от её наглости.

— Зоюшка, не переживай, я всё улажу, — покосилась на меня тётушка. — Скоро станешь завидной невестой.

Да они совсем обнаглели! Даже не стесняются! Зойка младше меня всего на год, а уже мечтает поскорее выскочить замуж за богатого дворянина. Да только без приданого на этого розового пончика ещё никто не позарился.

— Да, Зоя, не переживай, — я хлопнула кузину по плечу, — найдём тебе жениха! Тут недавно граф Спорыхин заезжал, тобою интересовался. Чую, ждёт тебя осенью предложение руки и сердца от вдовца.

— Спорыхин? Фу-у-у! Он же старый! — скривилась она. — Он с маман одного возраста. А ещё у него изо рта ужасно пахнет.

— Зоюшка, на моё наследство не рассчитывай. Поняла, змея подколодная? — произнесла я спокойным тоном.

— Маман! — истерично взвизгнула она, отпрыгнув от меня. — Чтобы через неделю её духа тут не было! Иначе я за себя не ручаюсь!

Зойка выскочила из гостиной, хлопнув дверью, и яростный топот каблуков раздался по паркету в коридоре.

— Ты что творишь, безбожница? — накинулась на меня с кулаками Щедрина. Я успела увернуться от нетрезвой родственницы и тоже сиганула в коридор. Насколько тяжела рука у Алевтины, я уже знаю. И лучше не попадаться под неё. Зашибёт точно.

Влетев в свою каморку, которую мне выделила тётушка в конце коридора, я захлопнула дверь, накинув крючок на петлю. Навалилась на дверь, подперев её, и перевела дух. Щедрина за мной, конечно, не погонится, но мне лучше не выходить до утра. Зойка вернулась, и теперь мне придётся быть вдвойне осторожнее. Главное — улизнуть завтра пораньше из дома, пока родственницы отсыпаться будут.

Только бы Островский не передумал жениться.

________________

Дорогие читатели! Спасибо вам большое за поддержку!

Глава 6. Григорий

Глава 6. Григорий

Александр

Вот же авантюристка!

Я ехал в карете и недоумевал, каким образом оказался женихом.

Эта барышня разожгла во мне забытый с юности огонёк безрассудства. Именно тогда я решил создать мыло от перхоти, которое пользуется популярностью. Вот и сейчас не помешает вспомнить юношеские амбиции, чтобы добиться успеха на поприще парфюмерии. Подвинуть Брокара и Ралле на рынке будет нелегко, но я верю в успех своего дела.

Сначала я отправился домой, чтобы надеть чистую рубаху и привести себя в порядок. Вечером в ресторации Аксёнова состоится шикарный ужин в кругу деловых людей. Фёдор обещал выступление цыган для развлечения гостей. Сытное застолье с заводными танцами и песнями располагает к налаживанию деловых связей. Я непременно должен быть там.

Стоило переступить порог дома, как я заметил саквояжи в углу.

— Что происходит? — обратился я к вышедшей навстречу гувернантке.

— Александр Митрофанович, я так больше не могу. Увольте меня! — выпалила женщина в строгом сером платье.

— Что случилось, Анфиса Николаевна? — хотя уже догадываюсь. — Что Гриша опять натворил?

— Это просто невыносимый ребёнок! Он неуправляем! — с жаром выпалила гувернантка. — Вчера распорол подушку, чтобы использовать перья для самодельных крыльев. С крыши собрался прыгать. Весь второй этаж в этих перьях!

— Что? — выдохнул я. — Этого ещё не хватало. Он же расшибётся.

— Вот и я ему об этом толкую. Тогда он решил кота сначала спустить. Еле спасла несчастное животное, — жаловалась она. — Слово божие Григорий слушать не желает, учить цифры и буквы тоже. То чернила прольёт на азбуку, то бумагу в комочки превращает и кидается. Выпороть бы его хорошенько, чтобы слушался, а вы его всё жалеете.

— Ни в коем случае! — резко прервал я речь женщины. — Это не решит проблему. Пройдёмте в мой кабинет, я рассчитаю вас.

Не хватало ещё, чтобы я сына бил. Помню, как отец розгами меня воспитывал, ничего хорошего в этом нет. Появился только страх перед родителем, боялся лишнего слова ему сказать и абсолютно никакого доверия не чувствовал к нему. Григорий и так растёт без материнской любви, если я его бить начну, то окончательно потеряю сына.

Рассчитался с гувернанткой, распорядился, чтобы кучер загрузил её вещи в карету и отвёз женщину на постоялый двор.

Пора с сыном поговорить. На втором этаже было подозрительно тихо. Опять что-то творит мой непоседа. Поднялся на второй этаж, постучал в дверь и вошёл. Григорий сидел на ковре, раскладывая длинные веточки на полу. Рядом лежал тюль, похоже из гостиной, и распоротая подушка. Белые перья валялись по всей комнате.

— Папа! — увидев меня, сын радостно бросился ко мне на шею. — Вы где были?

— По делам уезжал, — обняв отпрыска, я отпустил его и строго спросил: — Скажи на милость, зачем тебе крылья?

— Летать, — он понуро опустил голову. — Анфиска-крыска доложила?

— Григорий, нельзя так говорить о женщине. Ты опять остался без гувернантки. Это уже третья за год, — отчитывал я отпрыска. — Кто теперь будет за тобой присматривать?

— Я уже большой, за мной не нужно присматривать, — надул он щёки.

— Большой, а глупости творишь как маленький, — вздохнул я, сложив руки на груди. — Ты эту идею с крыльями брось. Не дай бог, расшибёшься.

— Я сам не полечу. Пусть сначала Мурзик попробует.

— А кота тебе не жалко? Он, между прочим, любимец Прасковьи. Ежели что случится с ним, кухарка тебя не простит и баловать ватрушками перестанет.

— Я больше так не буду, честно, — он ещё ниже опустил голову.

— Убери за собой. Через час зайду проверю.

— Есть убрать, — пробубнил он. — А когда мы на рыбалку пойдём? Вы обещали, папа.

— Прости. Сейчас много дел навалилось, — вздохнул я, чувствуя себя виноватым. — Завтра у нас будут гости. Будь добр, веди себя как воспитанный дворянин.

— Угу, — шмыгнул он носом.

— Наводи порядок, — я положил руку на его плечо, слегка сжав. Затем вышел из комнаты.

Тяжело Грише без матери, я тоже не всегда дома. Опять придётся искать новую гувернантку. Никто не может найти подход к моему сыну. Любая шалость — и бегут жаловаться, просят хорошей порки для проказника.

Остаться бы дома, уделить сыну время. На рыбалку обещал его свозить, да никак не выходит. А ещё жениться собрался. Как Гриша воспримет появление мачехи в доме? Страшно представить. Надеюсь, Варвара поладит с ним.

Я переоделся в чистое бельё, сменил костюм. Утром некогда было бриться, придётся ехать в таком виде в ресторацию. Через час заглянул в детскую. Григорий прибрался и сидел за столом, листая азбуку. Значит, чувствует, что был не прав. Я попрощался с сыном, предупредив, что вернусь поздно, и отправился на Петербургское шоссе.

Карета остановилась возле помпезного здания ресторации, откуда доносилась музыка с цыганскими мотивами. Кажется, веселье уже началось на летней веранде. Туда я и направился, предвкушая возможность не только пообщаться с деловыми людьми Москвы, но и полюбоваться знойными цыганками.

Глава 7. Пари

Глава 7. Пари

Александр

— Александр Митрофанович! Рад видеть дорого гостя! — сегодня Аксёнов лично встречал каждого клиента. Лысая голова его блестела, как начищенный самовар. — Ваши друзья ждут вас.

Он указал на сервированный стол под навесом, где собрались знакомые и незнакомые мне люди. Луи Сиу я узнал сразу. С ним у меня отличные отношения, несмотря на то, что мы конкуренты. Черноволосый, красивый — его никогда не обделяли вниманием женщины. Вот и сейчас он сидел меж двух юных прелестниц. Удивляюсь, как его жена терпит подобные застолья. Наверняка Эжени просто не в курсе.

Цыганки пели весёлую песню и, лихо размахивая цветастыми юбками, кружились на деревянной сцене, стоявшей посередине дворика. Проходя мимо них, я немного задержался, разглядывая смуглых красавиц. Так и хотелось пуститься в пляс вместе с ними, но меня ждали друзья.

— Добрый вечер, господа, — я подошёл к столу, склонив голову.

— Mon cher ami! (1) — Луи поднялся, протянув мне руку. — Рад, что ты здесь, — он хорошо говорил по-русски, прожив бОльшую часть своей жизни в России, но, как все французы, картавил.

— Луи, я тоже тебе рад. Вижу, сегодня ты не один, — и кивнул на его спутниц.

— Знакомься, mon ami, — он сначала указал на блондинку в голубом платье и потом на знойную брюнетку в красном. — Лили и Мими — будущие примы Большого театра. Des beautés. Vraiment? (2) — шепнул мне на ухо. — Le protégé d'Orange.(3)

— Дамы, приятно познакомиться, — я расцеловал их изящные ручки. Сразу видно — балерины.

Владельца ресторана все звали Апельсином из-за его лысой блестящей головы и тучного тела. Он часто помогал начинающим балеринам, актрисам, певицам и прочим прелестницам, пребывающим в поисках богатых спонсоров. Сегодня это были Лили и Мими — естественно, имена ненастоящие, но кого это волновало.

— Messieurs! Прошу любить и жаловать — Александр Митрофанович Островский, — Луи привлёк ко мне внимание присутствующих. — Химик-провизор. Вы наверняка слышали о его мыле от перхоти. C'est un talent!(4)

Луи начал представлять мне каждого за столом. Некоторые пришли с любовницами, нисколько не стесняясь этого факта. Жён на подобные встречи не приглашают. Последнего гостя, почти моего ровесника, Луи представил с особой гордостью.

— Mon ami, я знаю, ты давно хотел познакомиться с этим человеком. Савва Тимофеевич Холодов — он указал на крепкого молодого мужчину с небольшой бородкой.

— Рад познакомиться, — я протянул руку, и Холодов пожал ее.

— Наслышан о вас, Александр Митрофанович, — добрая улыбка озарила его лицо. — Говорят, вы талант. Мне как раз не хватает хороших специалистов. Недавно приобрёл старый завод на Урале, хочу перестроить его под производство химических реактивов для своих мануфактур. Ищу теперь главного инженера.

— Польщён, Савва Тимофеевич, — я несколько удивился, что Холодов обо мне наслышан и даже намекает на хорошую должность на его предприятии. Я сел на свободный стул рядом с ним. — Сожалею, но у меня не менее грандиозные планы в Москве. Хочу подвинуть самого отца Сиу на рынке.

— Mon ami, ты слишком самоуверен, — хохотнул Луи. — Тебе далеко до нашей фабрики.

— Конечно, ведь я не собираюсь торговать бисквитами и конфетами, — усмехнулся я. — Haute parfumerie(5) — вот чем я займусь в ближайшее время.

Луи рассмеялся ещё громче, привлекая к себе внимание других посетителей ресторана.

— Алекс, это безумие, — выдавил он сквозь смех. — Кроме «Сиу и Ко» тебе придётся подвинуть на рынке Брокара и Ралле. Haute parfumerie тебе не по зубам, mon ami. Ты не родился en France.

— Зато я родился в России, Луи, — меня коробило его высокомерие, но я снисходительно улыбнулся. — И я докажу, что русские могут создавать о-де-колоны* не хуже французов и даже лучше, — я посмотрел на Холодова. — Вот пример перед тобой, Луи. Ткани Саввы Тимофеевича раскупают не только в России, но и в Европе.

— Совершенно согласен с вами, Александр Митрофанович, — закивал мануфактурщик. — Наша продукция была удостоена серебряной медали на Парижской выставке. Неважно, где ты родился. Успех любого предприятия заключается в том, чтобы любить свое дело и отдавать ему все силы и таланты.

— Алекс, ещё скажи, что ты готов представить в следующем году свой парфюм на Парижской выставке, — откровенно насмехался надо мной француз.

— Луи, хитрец, как ты узнал? — я перевёл его фразу в шутку, но, похоже, друг воспринял всё всерьёз.

— Je propose un pari(6), — прищурился француз. — Если твой парфюм удостоится на выставке гран-при, то я открыто признаю своё поражение и отдам тебе свой магазин в пассаже Солодовникова. Согласен?

— А если я проиграю? — его предложение очень заманчиво. Но что я поставлю на кон?

— Ты забудешь дорогу в мир haute parfumerie и отдашь мне свою аптекарскую лавку, — самоуверенная ухмылка не сходила с его наглого лица. Так хотелось утереть ему нос и показать, чего я стою.

— По рукам! — и я протянул ладонь. — Савва Тимофеевич, вы свидетель.

— С превеликим удовольствием буду наблюдать за вашим спором, Александр Митрофанович, — ответил Холодов.

— La victoire sera mienne(7), — Луи пожал мне руку, сунув папиросу в зубы.

Глава 8. Знакомство

Глава 8. Знакомство

Варя

С трудом я подвинула тяжёлый комод, поставив его перед дверью. Вытерев пот со лба, облегчённо вздохнула — хоть ночь проведу без страха за свою жизнь. Кто знает, что взбредёт в голову моим родственницам.

Ночь прошла спокойно благодаря моим усилиям. Не знаю, была ли попытка проникновения в мою каморку или нет, но проснулась утром я живой и невредимой. Быстро привела себя в порядок — разлёживаться некогда, в полдень я встречаюсь с Островским у нотариуса. Но из дома нужно улизнуть сейчас, пока обе Щедрины спят.

С таким же трудом я отодвинула комод от двери. Надеюсь, никого не разбудила, слегка пошумев. Бросила взгляд в коридор — ни души. Держа в руках туфли, на цыпочках прошла в прихожую. На кухне Зина уже гремела посудой, готовя завтрак на плите-печке. Я заглянула в клозет, справила нужду и вымыла руки, затем прошла на кухню. Уходить голодной как-то не хочется, я со вчерашнего утра ничего не ела, боясь выйти из комнаты и попасть под тяжёлую руку Алевтины.

Кухарка налила мне чай и поставила на стол тарелку с горячими оладьями. Правда, варенья не дала, так как хозяйка строго-настрого запретила мне есть запасы сладостей, которые они с дочкой уплетали каждый день, запивая чаем. Обойдусь и без варенья, мне не привыкать.

Поблагодарив Зину, я поспешила в прихожую. Только сунулу ногу в правую туфлю, как раздался грозный рык:

— Варя, ты куда это собралась? А?

Я скорее натянула вторую туфлю, наблюдая за тем, как Алевтина тучей надвигается на меня. Проснулась всё-таки.

— Мне по делам нужно! — бросила я фразу и кинулась к двери.

— Какие ещё дела?! А ну стой, неблагодарная! — завопила Щедрина, припустив за мной, но я успела распахнуть дверь и выскочить на лестничную площадку. — Опять одна! Позор на мою голову! — неслось мне вслед. — Возьми Зою с собой…

Ага! Сейчас! Только Зойки в компаньонки мне не хватало! Я в два счёта сбежала по лестнице, поздоровалась со швейцаром и бойко пошла по Тверской, думая, как убить три часа.

Я прошлась по магазинам, разглядывая всевозможные товары. Пооблизывалась в кондитерской, наслаждаясь ароматами ванили и корицы. В канцелярском меня встретил запах бумаги и краски, а в галантерее — замши. Как же я соскучилась по различным ароматам. Два года живу без своего любимого хобби, сочетая только в своём воображении компоненты эфирных масел, особенно когда не могу уснуть.

Моя страсть — парфюмерия, которой я увлеклась, когда устроилась в элитный магазин. Погрузившись в мир ароматов, я начала вникать в тонкости составов, изучала историю создания знаменитых духов и биографии парфюмеров. Потом решила в домашних условиях попробовать сотворить свой аромат, неповторимый и уникальный. На это ушло немало времени, но всё же результат меня порадовал.

Однажды на работе, когда я консультировала молодого мужчину, который хотел приобрести парфюм в подарок для своей девушки, он спросил меня, какой маркой пользуюсь я сама, так как ему очень понравился аромат на мне. Я, конечно, сказала правду, что это моя авторская разработка, и покупатель уговорил меня продать ему флакон моих духов. Так я познакомилась с Марком, моим бойфрендом, который оказался обычным козлом. Через три месяца я узнала, что со своей девушкой он так и не порвал, встречаясь с нами обеими одновременно.

С тех пор в моих женских грёзах я создаю такой аромат, от которого все мужики будут падать к моим ногам сами. Мечты мечтами, но я действительно соскучилась по своему хобби. К двадцати пяти годам я собрала собственную коллекцию духов, но всё теперь осталось в прошлом, точнее в будущем. В общем, в другом времени или мире.

Вот заполучу наследство и открою парфюмерную лавку, где буду продавать ароматы собственного авторства. Я улыбнулась сама себе в отражении очередной витрины и вдруг заметила за стеклом часы различных форм и размеров. Все они показывали одно время — без пяти минут двенадцать.

Я что было духу припустила в сторону Нарышкинского сквера. Только бы не опоздать!

Увидев вдалеке зеленый сквер, я и вовсе пустилась в бег, придерживая рукой соломенную шляпку — последнюю оставшуюся у меня. Вчера бандиты, пока тащили меня в лодку, где-то потеряли мою лучшую шляпку с лентами и цветами, которую я надела для визита в адвокатскую контору.

Запыхавшись, я свернула за угол дома и тут же налетела на мужчину, впечатавшись в него. Знакомый аромат кедра и полыни ударил в нос.

— Варвара Михайловна? За вами бандиты гонятся? — Островский, схватив меня за плечи, тут же задвинул за свою спину, опасливо смотря на дорогу.

— Нет, — часто дышала я, успокаивая сердцебиение. Видимо, мой жених сам только что прибыл к назначенному месту. — Я… просто боялась… опоздать. Здравствуйте, Александр Митрофанович.

— Слава богу, — вздохнул он, повернувшись ко мне, и изучающе посмотрел на моё лицо. — Выглядите вы сегодня прекрасно, сударыня.

Ещё бы, вчера я предстала перед Островским не в самом лучше виде после того, как он выловил меня из мутной воды.

— Прошу, Варвара Михайловна, — мужчина указал на дверь с неприметной вывеской нотариальной конторы.

На обсуждение брачного договора ушло чуть больше получаса. Седовласый нотариус в солидном костюме с бабочкой внимательно выслушал мои требования, зафиксировав их в блокноте. Переписал с моих слов всё имущество, что должно было перейти после венчания в распоряжение моего будущего мужа. Обещал найти сведения обо всех недвижимых объектах в реестре и составить договор как положено. Бумаги на подпись будут готовы уже после венчания, так как на это уйдёт время. Ничего, главное, выйти замуж и вытурить Щедриных из дома. Или пусть платят мне ренту за апартаменты, в которых сейчас живут. Но что-то мне подсказывает, что вдовьей пенсии в четыре рубля Щедриной точно не хватит на роскошную жизнь в Москве.

Глава 9. Лаборатория

Глава 9. Лаборатория

Варя

— Кто же такое говорит ребёнку в лоб?! — Я покачала головой, смотря с укором на жениха. — Разве можно так?

— Честно говоря, не ожидал, что Григорий поведёт себя подобным образом, — он растерянно почесал затылок. — Сын, наверное, сказок наслушался от гувернантки про злых мачех. Ничего, успокоится и привыкнет к вам со временем.

— Поднимитесь и поговорите с сыном. И сделать это лучше сейчас. Григорию нужны в первую очередь вы, а не какая-то там мачеха, совершенно незнакомая женщина..

— Как же я оставлю вас одну? Вы моя гостья.

Вот ведь твердолобый!

— Идите, говорю. Я пока в гостиной побуду, дом ваш посмотрю. Можно? Мы ведь здесь будем жить после венчания? — сложив руки на груди, я оценивающе осмотрела холл. А ничего так особнячок, не роскошный, конечно, но интерьер создан со вкусом. Интересно, что в других комнатах?

— Хорошо. Я скоро вернусь, и мы пообедаем. Гостиная там, — мужчина махнул в сторону двери и поспешил к лестнице.

Островский исчез на втором этаже, а я вошла в гостиную. Большие окна с полупрозрачным тюлем, диванчики, чайный столик, вазы со срезанными флоксами, чей аромат наполнял комнату. Всё стоит на своём месте, ничего лишнего. А мне тут нравится, даже менять ничего не хочется.

Прошлась по комнате, выглянула в окно, — за ним виднелся небольшой ухоженный сад. Села на диван, не зная, чем занять себя. Пришла горничная и спросила, подать ли чаю. Я отказалась, так как не хотела портить себе аппетит перед обедом. Вернётся Островский, тогда и поем.

По-моему, жених не запрещал мне осматривать дом. Вот и пройдусь по комнатам. На первом этаже коридоров не было. Все помещения соединялись друг с другом смежными дверями. Из гостиной я вышла в библиотеку. Эта комната по площади была даже больше, чем гостиная, но её заставили высокими шкафами и стеллажами, на которых хранились всевозможные книги. Я прошлась по полочкам, прочитав названия на корешках: книги по химии, фармацевтике и анатомии соседствовали с философией и художественной литературой. Сразу видно, что Александр человек разносторонний.

Из библиотеки вышла в курительную комнату, где сразу ощутила впитавшийся запах табачного дыма. Вроде не замечала, что от самого Островского пахнет папиросами, наверное, гости курят. Задерживаться там я не стала и вышла в ещё одну гостиную, более просторную, чем первая. Даже пианино стояло в углу. Одна дверь вела в холл, а вторая в столовую, где служанки накрывали на стол. Они мило улыбнулись мне, поприветствовав, и скрылись за первой дверью. Значит, там по логике должен быть буфет, а далее кухня. Мне туда точно не нужно.

Я открыла вторую дверь и оказалась в небольшой галерее с портретами. Наверное, это предки Островского. Бегло осмотрев изображения, на некоторых узнала самого хозяина особняка, причём даже в детском возрасте. Он был очень милым ребёнком, прямо настоящий амурчик розовощёкий.

Из галереи я вышла в следующую комнату. Похоже, здесь рабочий кабинет Островского. Большой стол завален кучей бумаг и книг — в общем, творческий беспорядок. На стеллажах книги стояли вперемешку с папками и колбами, пустыми или наполненными. Я ощутила едва уловимые ароматы, которые витали тут: цитрусовые, хвойные, пряные и цветочные. Кажется, эта смесь тянулась из другой открытой двери.

Шагнув в проём, я замерла, открыв рот. Вау! Святая святых моего будущего мужа! Это же настоящая лаборатория. Столы и стеллажи заполняли пробирки, баночки, бутылочки, колбы, пустые и с непонятными цветными жидкостями. Штативы, пинцеты, пипетки, стеклянные шприцы — всевозможные инструменты. Помещение располагалось на углу дома. Окна везде были открыты, проветривая лабораторию, но запах эфирных масел всё равно ощущался в воздухе.

На одном из столиков я заметила разбросанные блоттеры — тонкие полоски бумаги, исписанные странными символами с одного конца. Неужели Александр занимается парфюмерией? Аккуратно взяв одну из полосок, я поднесла её к носу и понюхала край без надписей. Ноздри наполнила пряно-цветочная смесь, щекоча мои рецепторы. Так себе сочетание — не в моём вкусе.

Затем я обратила внимание на закрытый шкаф. Интересно, что там. Открыв дверцу, я застыла в изумлении. В нос ударили десятки насыщенных запахов. Флаконы из тёмного стекла заполняли полки. На каждом бутылёчке была приклеена этикетка с названием на латыни. Взяв первый попавшийся, я вынула пробку и едва вдохнула аромат.

— Лаванда, — узнала я запах эфирного масла. Закрыла бутылёк и поставила его на место.

На верхней полке моё внимание привлекли стеклянные сосуды побольше. На приклеенных бумажках от руки были написаны по-русски слова «Вiолѣтъ», «Идѣалъ», «Наполѣонъ».

— Что это? Неужели духи? — любопытство толкало меня взять в руки хоть один пузырёк и проверить его содержимое.

Что я и сделала, достав сосуд под названием «Вiолѣтъ». Вынув пробку, сразу поняла, что оказалась права, — это уже готовый парфюм.

— Так-так, — я подошла к столику, где в стакане стояли чистые блоттеры и пипетки. Капнула на бумажную полоску капельку духов и слегка помахала ей, дав спирту выветрится. А потом на расстоянии принюхалась к аромату.

— Хм-м-м… Бергамот, — распознала я в начальных нотах цитрусовый запах, — и, конечно, фиалка, судя по названию. Но для меня слишком насыщенно и терпко. — Я сморщила нос.

Глава 10. Обед

Глава 10. Обед

Александр

Спокойно поговорив с сыном, я смог убедить его спуститься в столовую и показать хорошие манеры перед гостьей. Но оказавшись в гостиной, не обнаружил Варвару в комнате. И в столовой её тоже не наблюдалось. Где же она? Оставив Григория за столом и наказав ему дождаться меня, пошёл на поиски гостьи. Наверное, разглядывает портреты в галерее.

Нашёл я барышню в лаборатории. Только ступил за порог, как услышал пренебрежительное фи в адрес парфюма, над которым я провёл целый месяц, ища нужные пропорции состава. А ей, видите ли, не нравится.

То, что Варвара разбирается в парфюмерии, стало для меня полной неожиданностью. Признаться, её замечание по поводу «Виолет» сильно уязвило моё самолюбие. Не нравится ей! Много ли она понимает в рыночном спросе. Ещё не хватало того, чтобы будущая супруга совала свой любопытный нос в мои дела!

Войдя в столовую, я облегчённо перевёл дух. Григорий сидел на стуле, покорно дожидаясь начала обеда.

— Прошу, Варвара Михайловна, — я отодвинул стул для гостьи, и девица с улыбкой на лице села за стол. — Всем приятного аппетита.

Я занял привычное место во главе стола. Взглянул на девушку, на сына — прямо как полноценная семья. Может, правда они поладят. И тут мне пришла идея.

— Варвара Михайловна, до нашего с вами венчания ещё четыре дня. Что-то мне тревожно за вас. Может, вам переехать сразу сюда? Скажете тётушке, что я нанял вас в качестве гувернантки. Когда обвенчаемся, сообщите ей «радостную» весть.

— Переехать? — она удивлённо посмотрела на меня. — Это разумное предложение.

— Завтра утром я подъеду к вашему дому и заберу вас вместе с вещами, — как мне сразу не пришла в голову эта мысль. Так Варвара будет в безопасности до венчания.

— Благодарю, Александр Митрофанович, за заботу, — она улыбнулась, взяв в руки ложку.

Горничная, стоявшая рядом с гостьей, подняла крышку над её тарелкой, убрав на поднос. Только Варвара взглянула на тарелку с супом, как её глаза от ужаса расширились:

— А-а-а! — она с визгом подскочила, уронив стул, и в ужасе тыкала ложкой в сторону тарелки. — Там паук! Паук!

— Что? Не может быть, — я поднялся и заглянул в соседнюю тарелку.

И правда, в наваристом бульоне плавал дохлый паук, обычный такой, коих на чердаке водилось немало.

— Евдокия, как это понимать? — обратился я к горничной.

— Барин, пощадите, — побледневшими губами проговорила прислуга. — Не было мизгиря, когда я крышкой накрывала тарелку! Богом клянусь! Я не знаю, откуда он там взялся.

Женщина поджала губы, растерянно посмотрев на куполообразную крышку на подносе.

— Простите, Александр Митрофанович, за мою бурную реакцию, — выдохнула Варвара, положив ладонь на грудь в области сердца. — Просто я жуть как боюсь этих пауков.

Зря она это сказала при Грише, он ведь запомнит. Я взглянул на сына — хитрющий взгляд, еле сдерживаемая ухмылка на губах. Вот ведь сорванец!

— Евдокия, принеси другую тарелку, а это убери, — указал я на суп. Горничная тут же выполнила моё указание и унесла блюдо с дохлым пауком.

— Григорий, не хочешь извиниться перед Варварой Михайловной? — я с прищуром посмотрел на сына. Сознается или нет?

— За что? — округлил он глаза, сделав самое невинное выражение лица. — Я ничего не сделал, паук сам в суп залез.

На воре и шапка горит. Выдал себя с головой.

— Не стоит, Александр Митрофанович, обвинять сына, — беззаботно улыбнулась гостья. — Думаю, паук сам залез внутрь крышки, а потом свалился в тарелку.

Девушка смотрела на меня с мольбой не трогать сейчас Григория. За руку его никто не ловил, может, не стоит давить на сына при будущей жене, вдруг он только ещё сильнее озлобится против мачехи? Однако всё же поговорю с ним позже без свидетелей.

— Вы правы, Варвара Михайловна, — я строго взглянул на сорванца. — Эка невидаль — паук в супе. Евдокия другую тарелку сейчас принесёт. А вот и она.

В столовую вошла прислуга, неся на подносе новую порцию супа, на этот раз без пауков и прочих гадов.

Обед продолжился. Я поглядывал на сына, на его довольное лицо и понимал, что одни пауком тут не обойдётся. Сегодня я его простил, но в следующий раз спуску не дам.

Варвара с удовольствием принималась за каждое новое блюдо, с аппетитом уплетая еду. Вот ведь бедолага. Меланья, конечно, вкусно готовит, но видно, что барышня дома лишний раз боится ложку ко рту поднести, оттого и тощая такая, кожа да кости. Да и платье на ней старомодное, раз десять, наверное, перешитое: видно наставленные по подолу оборки и полоски ткани на талии.

Обед закончился, и я вызвался довезти невесту до дома. Варвара, конечно, не отказалась. Вряд ли у неё есть деньги на извозчика, а пешком до Тверской путь неблизкий.

Уже сидя в карете, я решился поговорить с будущей супругой о насущном.

— Варвара Михайловна, завтра, как только я перевезу ваши вещи в дом, мы с вами посетим модистку.

— Зачем это? — девица удивлённо взглянула на меня.

Глава 11. Побег

Глава 11. Побег

Варя

Я тихо подкралась к двери и аккуратно открыла ее, так, чтобы родственницы не услышали моего возвращения. Стоило только войти, как из гостиной выплыла старшая Щедрина, уперев руки в крутые бока. И опять нетрезвая.

— Явилась? Где шаталась одна столько времени? — процедила она. — Это же позор на мою голову.

— Вы, Алевтина Эдуардовна, сами прекрасно себя позорите, — фыркнула я, снимая шляпку. — Вечер ещё не начался, а вы уже на грудь приняли.

— Поговори ещё у меня, шалава подзаборная! — рявкнула родственница. — Где таскалась? В дом терпимости пора тебя отправить, хоть польза какая будет.

— Вы же сами мне работать не даёте, — поджала я губы, готовясь к словесной атаке. — Распустили про меня слухи, что я конфликтная и безответственная.

— Скажешь, неправда? Вечно перечишь мне, грубишь. Проучить бы тебя хорошенько! — Алевтина осторожно наступала, сжав кулаки, да только вес ей не позволит сделать быстрый манёвр. — Признавайся, чего удумала?

— Ничего! — я рванула в сторону и, проскочив между тёткой и стеной, припустила по коридору в свою каморку. Алевтина чуть не загребла меня своими ручищами, но я вывернулась.

Забежав в комнату, рывком закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Сердце громыхало в груди, отдавая пульсом в висках. В коридоре послышался приближающийся топот, за спиной раздались удары.

— Открывай! — вопила Щедрина за дверью. — Я покажу тебе, как старших уважать!

— Идите, Алевтина Эдуардовна, сначала проспитесь, а потом требуйте задушевных разговоров, — я сильнее подпёрла дверь спиной. Крючок хлипкий, боюсь, не выдержит натиска тучной женщины.

Вдруг раздался скрежет в замочной скважине, и механизм пришёл в действие, закрыв дверь. Что? Не может быть! Она закрыла меня на ключ?

— Что вы делаете? — ахнула я и развернулась к двери. Сняла крючок, дёрнула за ручку и поняла, что меня действительно заперли. — Вы же говорили, что ключи давно потеряны!

— Мало ли что я говорила, — раздался пьяный хохот по ту сторону. — А вот нашлись ключики-то. Посидишь тут одна недельку на хлебе и воде, может, одумаешься. Утром горничная придёт за ночной вазой.

— Ну что, маменька? Закрыли эту мымру? — Зойка чуть от радости не запищала. И эта пришла поглумиться.

— Закрыла. Пущай посидит, ума наберётся. Чую, задумала Варька что-то. Прошка видел, как она давече в контору адвоката ходила.

— К адвокату? — ахнула Зойка.

— Не бойся, доченька, ничего Варька не сделает нам, но запереть её не помешает. — За дверью раздалась тяжёлая поступь. Щедрины утопали в гостиную мне косточки перемывать.

Вот же гадина! Значит, сына дворника подговорила за мной следить, а я его даже не замечала. Надеюсь, Прошка не успел сегодня меня подловить. Эх, продался парнишка за медяк.

Я рванула к окну и с трудом открыла раму. Второй этаж, неудачно упаду — ноги переломаю. Утром Островский приедет за мной. Как же я выберусь из дома? Мы договаривались, что, когда я выйду к нему, он сообщит Алевтине при свидетелях, что он мой работодатель и забирает к себе в дом, дабы тётушка не вздумала подать на меня в розыск.

Окно выходит во двор, жених меня точно не увидит и даже не узнает, что Щедрина заперла меня в комнате. Придётся сделать верёвку из простыней. Ели что, такое представление устрою и весь двор на уши подниму. Пусть только попытается меня остановить. Вот выйду замуж, попляшет у меня Алевтина вместе с дочуркой своей.

Теперь нужно подумать, что взять с собой в дом жениха. Много я с собой не унесу, только один узел. Большего и не нужно. В пятницу венчание, вернусь и выгоню родственниц в имение. Пусть там грядки полют да поросячьи корыта чистят, если хотят жить. Нужно будет ключницу и управляющего предупредить, чтобы не позволяли им хозяйничать.

От этих мыслей сразу полегчало, и я принялась перебирать свои вещи. Сменное бельё, сорочки, пара нормальных платьев — вполне достаточно на первое время. После венчания заберу остальное. Свернув пожитки в узел, я выдохнула и села на кровать. Теперь осталось продержаться до утра.

Ко мне так никто и не пришёл, кухарка даже воды не принесла. Хотелось пить, и я несколько раз стучала в дверь, требуя дать воды. Только один раз подошла горничная и извиняющимся тоном шепнула, что ключ у хозяйки и велено не подходить к моим дверям.

Устав биться, я вернулась на кровать. Всю ночь прокрутилась в постели — волнение давало о себе знать, да к тому же на пустой желудок спится плохо. Чуть только небо начало светлеть, я провалилась в сон.

Открыв глаза, я подскочила, понимая, что проспала. Солнце уже встало, время почти восемь, а то и больше. Значит, через час Островский будет ждать меня возле дома. Выглянув в окно, я не увидела, как обычно, дворника. Есть шанс незаметно улизнуть.

Я заторопилась к зеркалу в углу, чтобы привести себя в приличный вид. Нужно одеться и сделать канат из простыней. Вчера я боялась рвать ткань, вдруг Щедрина решит меня навестить. Да и спать на голом старом матрасе не хотелось.

Найдя ножницы в столике, я стащила бельё с кровати, надрезала ткань и принялась рвать её на части, связывая спасительный канат. Хорошо, кровать стоит недалеко от окна, я сразу привязала за ножу один конец простыни. Пришлось пустить в ход ещё и пододеяльник. Проверила каждый узел на прочность, потянув. Вроде держатся хорошо. Спустив связанный канат в открытое окно, я посмотрела вниз. Первый этаж был самым высоким в доме. До земли ткань не доставала где-то метра полтора. Отлично! Можно лезть.

Глава 12. Спасение

Глава 12. Спасение

Александр

Карета остановилась возле дома на Тверской. Я прибыл вовремя, всё, как договаривался с Варварой. Она должна была вот-вот появиться с вещами. Я вышел на мостовую и взглянул на дом. Интересно, куда выходят окна комнаты моей невесты? Вдруг юркий мальчишка проскочил мимо меня и кинулся ко входу, но его успел задержать швейцар.

— Куды летишь? — мужчина перегородил путь сорванцу.

— К барыне! Варвара из окна сигануть собирается! — выпалил на одном дыхании паренёк и проскочил под рукой швейцара в подъезд.

Уж не о моей ли невесте шла речь? Проверять не было времени, я поспешил обойти дом и скоро оказался во дворе. Сердце пропустило удар, когда я увидел в открытом окне Варвару и свисающие связанные тряпки. Что она задумала? Неужто правда прыгать собралась? Чуя недоброе, я кинулся вперёд, не спуская глаз с девицы.

Варя ухватилась за тряпки и бросилась вниз. Вот же отчаянная! Я чуть не упал, запнувшись о что-то. Послышались крики, и тучная рыжеволосая женщина выглянула в окно.

— Варвара! Не чуди! — грозилась, по всей видимости, родственница моей невесты, болтающейся сейчас на свисающей из окна тряпке.

Я торопился как мог, боясь, что девица упадёт и покалечится. Щедрина что-то прокричала, повернувшись в комнату. Мне оставалась пара шагов, как вдруг…

— Готово!

— Мама!

Прямо на меня летела Варвара. Я выставил руки и поймал девушку, не успев понять, что произошло. Мы оба упали на землю — точнее я, а Варвара оказалась лежащей на мне. Руки сами обхватили девичий стан, крепко держа её. Мы смотрели друг на друга, приходя в себя. Какие у неё всё же красивые глаза. Носа коснулся едва уловимый аромат сочного персика и мяты, исходящий от пряди рыжих волос, которая щекотала мою щеку.

— Александр Митрофанович, это вы? — девушка едва дышала, смотря на меня.

— Как видите, я, Варвара Михайловна. Не могла бы вы с меня слезть. Неудобно как-то на земле лежать, — скривился я, ощутив боль в лопатках. Всё же приземление не было столь мягким.

— Отпустите меня, и я встану, — поёрзала она, слегка дёрнувшись. Ах, точно — я убрал руки с её спины.

— Варвара! Это ещё кто? — завопил противный женский голос.

Девушка шустро подскочила и подняла голову к окну.

— Знакомьтесь, Алевтина Эдуардовна! Островский Александр Митрофанович — мой работадатель. Я переезжаю к нему в дом, чтобы присматривать за его сыном, — гордо заявила Варвара, пока я поднимался на ноги и отряхивал упавшую шляпу.

— Что?! Как это переезжаешь? А ну стой! Я не позволю! — грозила кулаком Щедрина.

— Варька, чего удумала? Быстро домой! — в оконном проёме рядом с женщиной появилась точная её копия. Наверное, дочь.

— Ну уж нет! Дудки! — моя невеста приставила к носу большой палец и подразнилась по-детски. — Я уезжаю! Живите как хотите, только без меня! Имею полное право работать, где хочу!

— Прошка, зови городового! Племянницу мою обесчестить собираются! — заорала Щедрина тому самому мальчонке, который бежал к ней недавно, чтобы сообщить о побеге племянницы. Парнишка кивнул и сиганул на улицу.

Во дворе становилось людно. Кто-то высунулся из окна, услышав шум, кто-то вышел во двор и стал невольным свидетелем разыгравшегося представления.

— Простите, сударыня, вы ошибаетесь. Я человек чести, и даже в мыслях не было позорить вашу племянницу, — сказал истинную правду. — Мне действительно нужна гувернантка для моего пятилетнего сына.

— Ничего не хочу знать! Я не позволю! — орала женщина на весь двор. — Варька, быстро домой!

— Уважаемая, — еле произнёс это неподходящее слово, — полный двор свидетелей вас не смущает? Почему ваша племянница опасным образом покинула дом? Вы её заперли против воли? Городовой будет кстати. Пусть зафиксирует нарушение.

— Что?! Да как вы смеете? — лицо у Щедриной пошло красными пятнами. Она опасливо посмотрела в сторону выхода на улицу.

— Маман, может, правда отпустить Варьку? — дочка женщины неуверенно кивнула в сторону кузины. — Пущай едет к этому франту. Хоть глаза мозолить не будет. Уедет, и поделом, мы за неё больше не в ответе.

Щедрина прищурилась, посмотрев на дочь. В её глазах загорелась подленькая идея.

— А пущай уматывает! Ежели что случится, я не виноватая! — злорадная ухмылка растянулась на её губах.

Раздался свисток — по двору важной и быстрой походкой вышагивал городовой в белом кителе с контр-погонами, на боку у него в ножнах болталась длинная шашка, которую горожане называли «селёдкой». Он важно подкрутил пышные усы, остановившись под окном.

— Прапорщик Иванков прибыл на вызов. Что у вас тут случилось? — суровый взгляд почему-то направил сразу на меня.

— Простите, господин городовой, неувязочка вышла, — залебезила Щедрина, высунувшись ещё больше из окна. — Мы уже разобрались во всём. Ваших услуг не требуется.

— Тьфу ты! Я вам мальчик на побегушках, что ли? — покачал он головой, разворачиваясь в сторону выхода.

— Погодите, господин Иванков, — я шагнул к городовому, тронув его за плечо. — Прошу вас, будьте свидетелем. Вот барышня Варвара Михайловна Бахметева, двадцати лет от роду, — я указал на девушку, — устраивается ко мне в дом гувернанткой, чтобы сына моего воспитывать. А вот эта сударыня, Щедрина Алевтина, — я ткнул пальцем вверх, — тётушка девицы, не выпускает её из дома. Варваре пришлось лезть в окно и рисковать жизнью, чтобы покинуть свою комнату.

Глава 13. Грустная история

Глава 13. Грустная история

Варя

— Когда мне исполнилось двадцать пять лет, отец решил женить меня на дочери своего близкого друга, — Островский начал рассказ, глядя в окно. — Я был не против, так как Анастасию знал с детства. Кроткая, милая барышня. Она хорошо играла на пианино и любила цветы. Из неё бы вышла идеальная жена и мать, но судьба распорядилась иначе.

Он замолчал на пару секунд, собираясь с мыслями. Я терпеливо ждала продолжения, не смея торопить Александра.

— Свадьбу играли в имении. Конец августа выдался жарким и сухим, — снова заговорил он, бросив на меня момолётный взгляд. — Недалеко от деревни остановился табор цыган, и барон вместе с женой пожаловал прямо на торжество. Он попросил разрешения брать из деревенского колодца воду для своего народа. В обмелевшей реке вода цвела и была непригодна для питья. Я, конечно, разрешил. Жена барона в благодарность предложила погадать новобрачным. Анастасия с радостью согласилась. Я никогда не верил в гадания, особенно цыганские, а тут не знаю, что нашло на меня. Наверное, цыганка как-то воздействовала. Сначала она разложила карты для невесты, уединившись с ней в отдельной комнате. Анастасия вышла из гостиной довольная — видимо, гадалка сказала ей что-то хорошее, в отличие от меня. Полагаю, не хотела расстраивать невесту и наговорила ей то, что Анастасия ждала услышать.

Островский умолк, покачав головой, снова переживая этот момент.

— Когда Азалия разложила карты передо мной, она нахмурилась и заявила, что мой род проклят. Все жёны у мужчин будут умирать в родах. Это напрягло меня, ведь моя мать действительно не выжила, родив меня.

— Вы поверили шарлатанке? — удивилась я. Неожиданно слышать подобные вещи от учёного.

— Не особо. Подумал, простое совпадение. Когда супруга сообщила, что беременна, я, конечно, обрадовался и решил сделать всё, чтобы она удачно разродилась. Договорился с опытной акушеркой, самой лучшей в городе. Она периодически осматривала Анастасию, говорила, что беременность типичная и всё протекает хорошо. Схватки начались вовремя, но что-то пошло не так. Родовая деятельность была слабой, жена сутки промучилась, и было решено отвезти её в больницу. Хирург сделал кесарево сечение, сына спасли, а мою жену нет. Она не перенесла операцию.

— Сочувствую вам, — мне искренне было жаль бедняжку. — Но проклятий не существует. Я думаю, это простое совпадение. Медицине ещё далеко до… — чуть было не сказала «до уровня двадцать первого века», но вовремя прикусила язык, — до совершенства. Хирургическое вмешательство нередко заканчивается плачевно.

— Вы правы, Варвара Михайловна, но я не собираюсь проверять во второй раз, есть на моём роду проклятие или нет, — мужчина сдвинул брови к переносице.

— Поэтому вы до сих пор не женились?

— И по этой причине тоже. Если женюсь, то никаких детей, — отрезал он. — Наш будущий брак в этом плане просто идеальный. У меня уже есть сын, о нём и буду заботиться.

— Вот и правильно, вам следует уделять больше внимание Грише, — улыбнулась я. А сама с облегчением подумала: как хорошо, что Островский не будет штурмовать мою спальню. Нет, я не верю в проклятия, но всё складывается удачно, раз брак у нас фиктивный.

— Мы приехали, — только произнёс мой жених, и карета остановилась возле ателье с красивой вывеской «Салонъ мадамъ Нинѣль».

В глаза сразу бросились манекены в новомодных платьях: туалеты красивые, элегантные и явно стоят прилично.

— Вот это да… — восторженно выдохнула я, разглядывая наряды.

— Нравится? Лучший салон в Москве, и цены тут приемлемые, — Островский первый покинул карету и помог выйти мне, взяв за руку.

Когда Александр толкнул дверь, прозвенел мелодичный колокольчик. Я оказалась в раю, иначе не скажешь. Мягкие диваны, дорогие шторы, манекены в одеждах, на столике журналы мод.

— Добрый день, — к нам вышла миловидная женщина лет сорока в опрятном платье в полоску. — Меня зовут Татьяна Владимировна. Чем могу быть полезной?

И тут началось: примерка одного платья, второго… Мне нравились все. Конечно, это были не свадебные наряды, а для выхода в свет, например в театр или на званый ужин. Тем не менее выглядели они ничуть не хуже: элегантные, с юбкой годе и небольшим шлейфом, пышными рукавами до локтя — такая нынче мода в одна тысяча восемьсот девяносто первом году. Правда, пока ещё носили кринолины для придания юбкам объёма снизу.

Островский остался скучать в зале и пить кофе из маленькой фарфоровой чашечки, пока я стояла в примерочной перед большим зеркалом. Жених полностью доверил мне выбор, так как «видеть невесту в свадебном платье плохая примета». Вот и отлично, выберу то, что хочу! И я остановилась на том платье, которое лучше всего мне подошло, — из нежного шёлка с лёгким голубым отливом.

— Бельё будете смотреть? — улыбнулась сотрудница салона. — Чулки?

— Буду! — уверенно кивнула я.

Голова шла кругом от счастья. За два года, что я здесь живу, ни разу ничего себе не покупала, донашивая то, что имелось в моём скудном гардеробе. Только вздыхала, глядя на витрины магазинов и понимая, что наряды мои давно вышли из моды. Щедрина совсем не выделяла денег на меня, зато Зойку свою ненаглядную одевала с иголочки. Целая комната в доме отведена для одежды кузины.

Глава 14. Собрание

Глава 14. Собрание

Александр

Что это? Продавщица носила и складывала возле дивана груду коробок, а я молча стоял, пытаясь рассмотреть и посчитать их количество. Может, у меня после падения просто двоится в глазах? Ан нет. Невеста определенно одна, а не стоит рядом с таким же рыжеволосым близнецом.

— Это всё? — с надеждой спросил я женщину, напряжённо улыбнувшись.

— Нет, пару платьев нужно подогнать по фигуре, завтра доставим к вам домой, — порхала сотрудница салона над коробками. — Адрес только назовите, Александр Митрофанович.

— Хорошо. Выписывайте счёт, — еле выдавил я, посмотрев на Варвару. Девушка стояла в новом голубом платье и сияла, как начищенный самовар. Она точно решила меня разорить.

— Александр Митрофанович, как вам платье? — невеста покружилась, довольная выбранным нарядом. — По-моему, мне очень идёт.

— Чудесно, — вымолвил я, прикидывая в уме, сколько денег придётся выложить за это женское счастье.

— Спасибо вам большое, — она зарделась лёгким румянцем.

— Не за что. — Вздох невольно вырвался из груди.

Зато Варвара стала выглядеть прилично, всё же новая одежда ей была необходима. Видимо, Щедрина совершенно не выделяла денег на наряды племянницы. Ладно, пусть радуется. Когда женщина счастлива, она не мучает своего мужа придирками. Внесу лепту, так сказать, в наш «счастливый союз».

Сотрудница притащила счёт на внушительную сумму, которой у меня с собой, конечно, не было, и я выписал банковский чек. С собой мы взяли только пару коробок, остальное обещали доставить завтра.

Честно говоря, я жутко утомился, ожидая Варвару и даже проголодался.

Приехав домой, я с облегчением вздохнул. Взяв невесту за руку, повёл её на второй этаж.

— Вот, Варвара Михайловна, ваша комната, — я открыл перед ней дверь. — Располагайтесь. Кузьма принесёт ваши вещи. Евдокия все разложит. Она вчера подготовила комнату для вас.

Девушка прошла по комнате, разглядывая интерьер.

— Это спальня принадлежала вашей жене? — она взглянула на меня, задумавшись.

— Да, но вы не переживайте, её вещей здесь давно нет. Комната просторная, вам, надеюсь, хватит личного пространства.

— Конечно хватит. Здесь уютно. И гардеробная комната имеется? — Варвара заметила дверь, действительно ведущую в гардеробную.

— Всё верно. За ней следует ванная комната.

— С настоящей чугунной ванной? — она удивлённо распахнула веки.

— Не жалею денег на удобства, — меня взяла гордость, что я сумел удивить невесту. — Два года назад добился того, чтобы подвели электричество в дом.

— Вижу, — Варвара задрала голову, посмотрев на люстру. — Радует, что вы идёте в ногу со временем, Александр Митрофанович. В доходном доме на Тверской тоже провели электричество три года назад.

— Замечательно, — я улыбнулся. — Варвара, давайте уже обращаться друг к другу по имени. Всё же скоро станем супругами.

— Хорошо, — она кивнула. — После венчания нам нужно будет съездить в имение Луговое, чтобы уволить управляющего и нанять нового. К тому же нужно представить вас прислуге в качестве нового хозяина.

— Обязательно съездим и Григория с собой возьмём. Я давно обещал ему рыбалку. В Луговом же есть река или озеро? — воодушевился я из-за того, что наконец-то смогу уделить время сыну.

— Да… кажется, — неожиданно замялась она.

— Вы не знаете? — удивился я.

— Я с десяти лет не была в Луговом — Щедрина отправила меня учиться в Мариинку, поэтому уже подзабыла, как далеко находится речка от имения, — девушка потупила взор, поджав губы.

— Ладно, разберёмся.

— Барин, куды это? — В открытые двери зашёл Кузьма, неся коробки из кареты. Следом за ним в комнате появилась горничная.

— В гардеробную неси, — указал я на дверь. — Евдокия, разбери покупки.

— Конечно, Александр Митрофанович, — покорно кивнула горничная. — Вы сегодня дома останетесь или, по обыкновению, отправитесь в собрание на обед?

— В собрание, Евдокия, — вспомнил я, что сегодня вторник, а значит, нужно будет поехать в Купеческий клуб.

Женщина последовала за кучером в гардеробную.

— Вы уезжаете? — Варвара удивлённо посмотрела на меня.

— Да, к сожалению, не могу пропустить традиционный вторничный обед. В Купеческом собрании назначена встреча с одним важным человеком. У меня к вам, Варвара, будет большая просьба, — было неловко говорить, но другого выхода я не видел. — Дело в том, что я недавно уволил гувернантку. Евдокия не успевает за Григорием приглядывать, у неё по дому и так дел хватает. Не могли бы присмотреть за моим сыном?

— Как долго будет длиться ваш обед? — её тонкие брови сдвинулись к переносице.

— Часа три-четыре, не дольше, — уверенно ответил я, хотя меня терзали смутные сомнения по этому поводу. Ведь в собрании сегодня выступает хор Анны Захаровны. Придётся уйти раньше.

Глава 15. Проказник

Глава 15. Проказник

Варя

Островский укатил в Купеческое собрание, оставив меня с Григорием. Честно говоря, не хотелось сидеть с мальчишкой и быть ему нянькой, но будущий муж порадовал меня сегодня шопингом, и я решила из благодарности согласиться. Подумаешь, пару часов проведу с ребёнком. Сменив новое платье для прогулок на домашнее, тоже новое и красивое, я отправилась в детскую комнату, которая служила ещё и классом во время занятий.

Григорий сел за парту и принялся что-то выводить карандашом на чистом листе. Я рассмотрела стеллаж с книгами. В основном это были всевозможные учебники и пособия, рассчитанные на разный возраст учеников, также имелись детские книги о приключениях и сказки. Обнаружилась пара дамских романов, наверное бывшая гувернантка оставила на стеллаже. Я взяла один из них, чтобы хоть как-то убить время, и села на диван, погрузившись в чтение.

— Варвара Михайловна, обед подан, — скоро в детскую вошла горничная. Отлично! Пора отправляться в столовую.

— Спасибо, — кивнула я женщине и посмотрела на мальчика, рисующего карандашом каракули. — Гриша, пошли обедать.

— Иду, — буркнул он себе под нос, а сам с места не сдвинулся, продолжая рисовать.

— Долго тебя ждать? — я поставила руки на бока. — Не проголодался ещё?

— Нет, — он даже глаз не поднял на меня.

— Ладно, останешься голодным — пеняй на себя. Меланья с Евдокией не будут для тебя отдельно накрывать на стол.

Я развернулась и направилась к выходу. За спиной послышался вздох и скрип стула. Всё же сорванец последовал за мной.

В столовой аппетитно пахло борщом и запечёнными котлетами.

— Руки не забудь помыть, — напомнила я ребёнку, направившись к рукомойнику. Водопровод хоть и был в доме, но в столовую трубу не подвели.

Я села на своё место, предвкушая возможность поесть от души. Когда Евдокия сняла крышку с тарелки, я опасливо посмотрела на содержимое — слава богу, никаких пауков, мух и тараканов не плавало в бульоне.

Григорий молча сложил руки в молельном жесте и, едва шевеля губами, прочитал молитву перед тем, как приступить к еде. Я тоже склонила голову и прошептала «Отче наш», выучила её ещё в Мариинке.

— Приятного аппетита, — улыбнулась я мальчику и взяла ложку.

Борщ оказался наваристым и сытным. Я с удовольствием ела, забыв о Щедринах и их существовании. Как же хорошо, когда чувствуешь себя в безопасности. После первого блюда последовали котлеты с запечёнными овощами и пирогами. Когда принесли чай, я уже наелась досыта. Открыла сахарницу и положила щипцами в чашку два небольших кусочка.

— Благодарю великодушно, — Григорий встал из-за стола. — Я наелся. Пить не хочу. Можно я пойду к себе в комнату?

— Иди, — кивнула я, мешая ложкой чай. Мальчишка ускакал, а я подумала о том, что он ещё ни разу не назвал меня по имени. Не особо он разговорчив.

Я пригубила чай, отхлебнув глоток и тут же скривилась, выплюнув обратно напиток в чашку.

— Тьфу! Солёный! — я посмотрела на горничную, которая стояла у входа в буфет.

— Как солёный? — ахнула она и подошла к столу, взяв фарфоровую сахарницу, ухватила щипцами небольшой колотый кусочек. — Ну да, соль, видно же. Ничего не понимаю. Как в сахарнице оказалась соль? Ох и проказник Григорий Александрович, — покачала она головой.

— Думаете, это он подменил? — поджала я губы, понимая теперь, почему сорванец убежал, когда подали чай. И как я сама не разглядела куски соли?

— Больше некому, — покачала головой горничная. — Когда только успел? Не заметила даже. Вот вернётся барин, всё ему доложу.

— Не надо, я сама поговорю с мальчиком, — строго произнесла я. — Лучше поменяйте мне чай и принесите сахар, Евдокия.

— Хорошо, барышня, — женщина забрала мою чашку и сахарницу.

Я подумала, что заменить сахар на соль — давняя проказа детей — не так критично. Зачем сразу жаловаться отцу? Сама пожурю Гришу, спокойно и без криков.

Горничная принесла новую чашку с горячим чаем и сахарницу, наполненную колотым сахаром. Теперь можно расслабиться и насладиться сладким напитком.

— Благодарю за обед, — обратилась я к горничной, встав из-за стола, и направилась к выходу.

— Ой, Варвара Михайловна, у вас сзади юбка в чернилах, — испуганный голос прислуги догнал меня на полпути.

— Что? — я удивлённо обернулась, заглядывая себе за спину, и увидела расплывшееся чёрное пятно на светло-бежевой ткани. — Господи! Моё новое платье!

Я подбежала к стулу и увидела точно такое же расплывшееся чёрное пятно на красной обивке.

— Как оно оказалось тут? Его же не было, я точно помню, когда садилась! — сжав кулаки, я с досадой смотрела на стул. Ну не могла я не заметить его на сиденье!

И тут я вспомнила школьные годы, как в первом классе Димка Соболев с помощью шприца ввел в мягкое сиденье учительского стула вишнёвый сок. Алла Николаевна, конечно, ничего подозревая, села на стул. Только потом она ощутила, что юбка промокла. Вот смеху было, правда, родителей Соболева вызвали в школу из-за сорванного урока.

Глава 16. Сделка 

Глава 16. Сделка

Александр

Как же прекрасно Дора пела! Я слушал и не мог ею налюбоваться. Голос — журчащий горный ручей, несущий прохладу и свежесть. Хотелось испить его, утолить жажду, наслаждаясь чистым вкусом. Но когда она ушла со сцены, спев последний романс, я словно очнулся от наваждения и пришёл в себя.

— Владимир Карлович… — повернулся к Феррейну, но того уже не было за столом, как и его сына.

— Савелий, а где?.. — недоуменно посмотрел я на компаньона, указав на пустой стул.

— В зал они ушли в карты играть. Не слышал, что ль? — хохотнул друг. — Околдовала тебя эта сирена, что сам себя не помнишь.

— А который час? — похлопав по нагрудному карману, я достал часы на цепочке. Открыл серебряную крышку и ахнул: восемь доходит. Я ведь должен был вернуться домой! — Что делать? Нужно показать Феррейну мой прожект.

— Иди, пока не поздно, — покачал головой Савелий, — а то ещё полгода будешь бегать за стариком.

Делать нечего, придётся задержаться. Надеюсь, Варвара несильно на меня обидится. Вон я сколько нарядов ей накупил, так что долг платежом красен, как говорится.

Я схватил папку, шляпу и поспешил в соседний зал. Войдя внутрь, чуть не задохнулся от табачного дыма. Некоторые мужчины, не отрываясь от карт, дымили как паровозы. Столы, обитые сукном, стояли в зале в три ряда. Электрические лампы освещали азартных игроков, которые могли себе позволить сорить деньгами. Здесь неважно, какого ты сословия, купец или дворянин — все собрались в клубе, чтобы расслабиться и шиковать перед другими.

А вот и Феррейн с сыном, уже явно расслабленные от съеденного и выпитого, сидят за дальним столом. Набравшись храбрости, я решительно двинулся в их сторону. Пусть только попробует меня не выслушать.

— Владимир Карлович, как игра? Удача вам благоволит? — я подвинул стул поближе к старику.

— Так себе, — недовольно прокряхтел он.

Сев, я взглянул на игроков и увидел недавнего знакомого, купца Холодова:

— Доброго здравия вам, Савва Тимофеевич.

— Александр Митрофанович, и вы здесь? Удивлён, но рад встрече, — улыбнулся мануфактурщик. — Решили испытать фортуну? Мы только что закончили партию. Присоединяйтесь к нам.

— Благодарю, но я не играю в азартные игры. Удача меня не любит, — ответил я с иронией. — Лёгкие деньги как приходят, так и уходят. В итоге можно потерять ещё больше, чем выиграть.

— Вы правы, — кивнул Холодов. — Неделю назад я выиграл сто тысяч у полковника Суховеева, а на следующий день проиграл пятьсот тысяч купцу Шишигину. — Весёлый тон игрока однако говорил, что он не так уж и расстроен, потеряв огромные деньжищи. У меня же чуть глаза на лоб не полезли. Я отродясь таких сумм в руках не держал. В прошлом году ходил слух, что Холодов проиграл полтора миллиона в карты. Теперь мне уже не кажется, что это была преувеличенная сплетня.

— Я, вообще-то, по делу пришёл, Владимир Карлович, — указал я на свою папку. — Вы обещали меня выслушать. Помните?

— Помню, сударь, — хмуро покосился на меня Феррейн. — Говорите, только кратко и по делу. Не люблю лишней болтовни.

— Хочу заказать у вас красивые стеклянные флаконы для о-де-колонов, — начал я торопливо излагать суть предложения, достав из папки эскизы. — Есть три аромата, которые я создал. Готовлюсь выпустить первую партию. Нужен сбыт, а я знаю, у вас прекрасная сеть аптек и магазинов. Желаю сотрудничать с вами на выгодных условиях, Владимир Карлович.

— Что ж, стекло я вам, Александр Митрофанович, поставлю, сколько нужно, — скрипучим голосом заговорил аптекарь, ещё сильнее сдвинув брови к переносице. — А вот насчёт сбыта не уверен. Брокар и Ралле будут недовольны конкуренту в моих лавках. У меня с ними уговор. Тем более французы давно зарекомендовали себя, их парфюм охотно покупают, а вы новичок в этом деле.

— Понимаю, — я поджал губы, стараясь не показать досады. — Но всё же я не совсем новичок, Владимир Карлович. У меня есть аптека и лаборатория, моё мыло от перхоти провизоры охотно берут на сбыт. Фамилия Островский знакома покупателям, уверяю…

— Вот и занялись бы мыловарением, — ухмыльнулся Феррейн, перебив меня. — А хотя нет. Брокар и Ралле в этом тоже давно преуспели.

— А мне нравится предложение Александра Митрофановича, — неожиданно в наш разговор вмешался Холодов. — Жаль, я занимаюсь другим товаром. Подумайте, французы заполонили рынок, кругом их любимая лаванда на прилавках. Надоело, хочется чего-то своего, русского, но с хорошим вкусом и шиком. К тому же Александр заключил пари с самим Луи Сиу, что его парфюм выиграет в следующем году Гран-при в Париже.

— Вот уж насмешили, Савва Тимофеевич, — басовито расхохотался старик. — Гран-при? В Париже?

— Так и есть, Владимир Карлович, — процедил я, понимая, что нахожусь на грани провала. — Могу представить вам парфюм, который собираюсь выпускать в своей лаборатории.

— Не нужно, я дал слово вашим конкурентам. Уж извините, Александр Митрофанович. Заказать флаконы можете в любое время, только принесите эскизы на фабрику, скажу Крапу Алексеевичу, чтоб скидку вам сделал, — великодушно произнёс Феррейн. — Сыграйте с нами лучше в покер.

— Благодарю, но не могу. Дел невпроворот. Я, знаете ли, женюсь в эту пятницу, — важно сообщил я, чтобы причина отказа звучала весомо.

Глава 17. Разговор о делах

Глава 17. Разговор о делах

Варя

Сегодня был чудесный день, несмотря на то, что Островский до сих пор не вернулся. Я приняла ванну, отмокала, наверное, не меньше часа, вымылась как следует. Давно я не ощущала себя такой чистой. Я мурлыкала себе под нос какую-то мелодию из моего времени, стоя возле зеркала и вытираясь полотенцем.

Вдруг по ногам прошелся прохладный поток воздуха, и я взглянула на дверь, понимая, что та открыта…

— А-а-а! Вон отсюда! — завопила я, прикрываясь полотенцем. В проёме стоял Островский с вытянувшимся лицом. Схватив со столика первое, что попалось под руку, кинула в него со всей дури. От ужаса зажмурила глаза, так как это оказался медный ковш, который врезался прямо в лоб мужчине.

— Чёрт знает что такое! — раздался вопль. Я распахнула веки.

Островский сидел на полу, потирая ушибленный лоб.

Придерживая рукой полотенце, я в страхе кинулась к нему. Травмировала жениха!

— Где? Покажите! — пальцы тряслись, но я схватила мужскую руку, отведя её ото лба. Прямо посередине краснела наливающаяся шишка. — Блин! Вот какого лешего вы зашли в ванную? — негодовала я на него и на себя заодно.

— Я… хотел умыться, — янтарные глаза ошалело разглядывали меня, точнее то, что нечаянно открылось, ведь полотенце так и норовило сползти вниз. Я поймала его в самый последний момент, натягивая обратно на грудь. — Откуда я знал, что ванная занята…

— Лёд есть на кухне? Приложите его или сделайте компресс из холодной воды. Ну? Чего расселись? Шишка же будет! Бегите скорее на кухню! — я вскочила на ноги и протянула руку мужчине, помогая ему встать.

Полотенце опять сползло, открывая то, что не предназначалось для взора будущего мужа, а он глаз с меня не сводил, пребывая в какой-то заторможенности. Я снова подхватила полотенце, прикрываясь.

— Хватит пялиться на меня! — не выдержала я. — Идите уже на… на кухню! — еле сдержала брань. Всё-таки за два года научилась выражаться как благовоспитанная барышня, но сейчас от шока из меня лезли забытые слова из лексикона двадцать первого столетия.

Островский явно все ещё был в прострации от происходящего и увиденного — хлопал чёрными пушистыми ресницами, недоуменно потирая лоб рукой.

— На кухню, Александр Митрофанович, на кухню! — Пришлось вытолкать его за дверь. — Лёд приложите! — крикнула я вдогонку, подхватывая полотенце, но не успела. Оно соскользнуло к моим ногам, и я захлопнула дверь перед любопытным мужским носом.

Принесло его на ночь глядя домой! Я подняла полотенце и пошла к крючку, где висел мой новый стёганый халат. В комнату прошла через смежную дверь, которая вела в мою гардеробную и далее в спальню.

Совесть не дала мне спокойно лечь спать. Я потуже запахнула халат, влажные волосы расчесала и заплела в свободную косу. Надела мягкие тапочки, похожие больше на балетки. Пойду проверю Островского. Большая ли шишка? Вот красота будет на венчании — жених с синяком на лбу.

Я спустилась на кухню. Островский сидел на стуле, облокотившись на стол и прижимая рукой ко лбу мокрое полотенце; рядом стояло блюдо с водой.

— Как вы? — я остановилась в дверном проёме, не решаясь пройти, не зная, как мужчина отреагирует на моё появление. — Простите, Александр, я не хотела вас покалечить. Схватила, что первое под руку попалось. Очень больно?

Он сразу поднялся и опасливо смерил меня взглядом. Убедившись, что я одета прилично, вздохнул, положив полотенце в блюдо.

— Больно, — скривил он губы. — Я сам виноват. Даже не подозревал, что ванная занята в столь поздний час. Думал, вы уже спите.

— А не надо было так поздно возвращаться, — возмутилась я справедливо, сделав шаг вперёд. — Вы обещали вернуться домой через три-четыре часа. А сейчас уже полночь доходит.

— Простите, Варвара, — мужчина выжал полотенце, расправил его и снова прижал ко лбу. — Так вышло, я не хотел, честное слово. Старик Феррейн весь вечер откладывал разговор, а потом и вовсе отказал мне. Правда, затем согласился подумать над моим прожектом, когда я обмолвился, что женюсь на вас. Оказывается, он лично знал вашего отца и даже помнит вас ребёнком.

Я застыла, глядя на Островского. Он серьёзно?

— Надеюсь, этот ваш прожект стоит того, чтобы болтать о нашем венчании где попало, — покачала я головой, прикрыв на мгновение веки.

— Не переживайте, Варя, всё же сложилось удачно. Даже Холодов, услышав о том, что я женюсь на урождённой графине, сразу пригласил нас на званый ужин, — на лице жениха расплылась довольная улыбка. — Вы даже представить себе не можете, какая это удача.

— Увы, не могу представить. Понятия не имею, кто такой Холодов и чему вы так радуетесь, Александр, — я сложила руки на груди. — А если до Щедриной дойдёт слух, что я замуж собралась? Вы об этом подумали? Зачем нужно было об этом говорить там, где собралось много людей? У тётушки, между прочим, в купеческой среде немало связей. Она девять лет хозяйничает в доходном доме, и большинство арендаторов лично знакомы с ней.

Островский поджал губы, поняв свою оплошность.

— Не волнуйтесь, Варя, венчание уже скоро. Не будет же ваша родственница бегать по церквям и храмам Москвы, чтобы отыскать вас, — он снова опустил полотенце в воду. — Я не дурак и не стал говорить, где и во сколько мы венчаемся. Об этом знают только мои близкие друзья, которых я пригласил в качестве поручителей.

Глава 18. Гувернантка

Глава 18. Гувернантка

Александр

— То есть вы хотите, чтобы я сидела дома и варила вам борщи? — неожиданно возмутилась рыжеволосая русалка.

У меня до сих пор перед глазами стояли её наливные яблочки, которые мне посчастливилось лицезреть, за что я несправедливо поплатился собственным лбом.

— Нет. Меланья прекрасно справляется с кухней, — я не понимал, при чём тут борщи. Парфюмерная лавка… О-де-колоны… Что она там придумала себе?

— Тем более. В доме есть прислуга, которая обеспечивает порядок и уют. Гувернантки только не хватает, — Варвара сложила руки на груди. — А я чем буду заниматься? Чахнуть от тоски?

— Так вот чего вы боитесь? — ухмыльнулся я. — Уверяю, вам не придётся скучать, Варвара. Званые обеды, вечера, балы, выставки, театры — вам будет чем заняться, чтобы поддерживать статус дворянки. К тому у вас есть имение — вот и займитесь им, а то лето быстро закончится.

Девушка подскочила, упрямо поджав губы. Мне пришлось тоже встать.

— Могу я хотя бы открыть в собственном доходном доме маленькую парфюмерную лавку? — её голубые глаза светились яростью, направленной на меня. Что обидного я сказал?

— Посмотрим, — вздохнул я устало. — Давайте поговорим об этом после свадьбы, а то мы даже ещё не поженились и брачный договор не заключили.

— Хорошо, — она продолжала смотреть с вызовом, гордо подняв подбородок. — Правда поздно, уже давно пора спать. Спокойной ночи, Александр.

— И вам добрых снов, Варвара, — я улыбнулся, провожая взглядом невесту. Даже не думал, что под строгими платьями скрывается настоящая русалка.

Я убрал со стола блюдо с водой, повесил полотенце сушиться на верёвку и отправился спать. Ну и день выдался! Чуть жив остался. Лоб до сих пор болел, точно синяк будет.

Утром еле проснулся от стука в дверь. Значит, уже восемь часов и горничная по обыкновению пришла меня будить.

— Барин, я вам кофею принесла, — она поставила на комод поднос. Ноздрей тут же коснулся бодрящий аромат.

— Спасибо, Евдокия, — я зевнул, потягиваясь. — Что барышня? Спит ещё? — решил спросить про Варвару.

— Никак нет, проснулась час назад. Тоже кофею попросила, как учуяла аромат. Пойду вот сделаю. А что у вас со лбом? Синяк? — женщина удивлённо смотрела на меня.

— Нечаянно в ванной на ковш наткнулся, — сморщил я лоб и почувствовал, что моя травма никуда не делась. — Можешь идти.

— Ковш? Как же так? — ахнула горничная, но вовремя спохватилась, вспомнив, что ей велено было уйти, и покинула комнату.

Я встал с постели, отпил пару глотков бодрящего напитка и начал упражняться, чтобы окончательно проснуться. Затем быстро принял прохладный душ, стоя в ванной. На этот раз внутри никого не оказалось. Придётся договариваться с Варварой о времени, когда принимать водные процедуры. Эх, надо было две ванны ставить, да слишком накладно. И так целую комнату пришлось выделить для этих целей, а дом далеко не дворец.

Подумал об отце, что пора написать ему письмо. Помещик Островский Митрофан Михайлович давно отрекся от светской жизни, продал имение, чтобы я получил образование и начал своё дело, а сам ушёл в монастырь. Он так и не смог смириться с потерей любимой жены. Дождался, когда выполнит отцовский долг, вырастил меня и покинул мирскую жизнь.

Мы редко с ним виделись, но регулярно переписывались. Даже не знаю, писать ему о том, что я женюсь, или нет? Врать не хочется, но он не поймёт, если узнает, что брак фиктивный.

С этими мыслями я отправился в комнату к сыну и застал Григория умывающимся над тазом. Евдокия поливала его ладони из кувшина, и тот бодро растирал лицо. Сын, конечно, тоже заметил мой налитый синяк посреди лба. Пришлось опять говорить о случайной встрече с ковшом. Мы пожелали друг другу доброго утра, а потом я отправился в кабинет. Пока есть время до завтрака, напишу отцу письмо.

Когда я вошёл в столовую, Варвара и Григорий уже сидели за столом, дожидаясь меня.

— Простите, задержался немного, — улыбнулся я, заняв место во главе трапезы. После короткой молитвы мы принялись за еду.

— Гриша, как прошёл вчера день? — я обратился к сыну, решив начать обыденный разговор. Его глаза вдруг забегали, он покосился на будущую мачеху, сжав губы в тонкую линию.

— Хорошо, — промямлил сын, ковыряя ложкой кашу.

— Что-то ты немногословен сегодня, — я прищурился, чувствуя подвох.

— Александр Митрофанович, я ведь говорила вам, что мы вчера чудесно провели время. Григорий рисовал, играл, а перед сном я почитала ему сказки, — вклинилась в беседу Варвара.

— Да, помню, — я перевёл взгляд на барышню. — Хотел услышать это от сына, но он, видимо, ещё не проснулся.

Теперь Гриша удивлённо распахнул глаза, смотря то на меня, то на будущую мачеху. Такое ощущение, что под моим носом зреет заговор, а я об этом ни сном ни духом.

Мы уже допивали чай, когда со стороны холла послышался звон колокольчика. Евдокия сразу сорвалась с места, торопясь открыть дверь нежданному гостю.

— Кто это? Почтальон? — полюбопытствовала Варвара.

Глава 19. Подруга

Глава 19. Подруга

Варя

Войдя в гостиную, я едва поверила своим глазам. Анна Забельская собственной персоной! Я кинулась к подруге, крепко обняв её. Год не виделись!

— Как же рада видеть тебя, Варя, — она широко улыбалась, смотря на меня.

— Аннушка, какими судьбами? — задала я вопрос, а потом сообразила, что она тут делает. Всё же вместе учились в Мариинке. — Ты пришла устраиваться гувернанткой?

— Да, прочитала объявление и сразу сюда. Я, между прочим, писала тебе, как обещала, но ответа так и не получила, — она сдвинула брови к переносице и наигранно надула губы.

— Аннушка, я не получала ничего, — покачала я головой. — Видимо, Щедрина твои письма перехватывала.

— Ух, вот же… нехорошая женщина твоя родственница, — она удержалась от более крепких слов и покосилась на Островского, который недоуменно наблюдал за нами, но в разговор не вмешивался. — А ты что тут делаешь? — повторила девушка вопрос и подозрительно прищурилась.

— Варвара Михайловна моя невеста, — подал голос мой жених, опередив меня.

— Невеста? — выпучила глаза Анна. — Однако неожиданно. Поздравляю. И когда свадьба?

— Уже в эту пятницу, — я взяла подругу за руку. — Хочу, чтобы ты была на венчании в качестве моей подруги.

Я знаю Анну с тех пор, как оказалась в училище. После выпускного мы не виделись до этого момента. Она дружила с Варей до моего появления в её теле. Отказываться от общения с Забельской я не стала, ведь она мне здорово помогла, когда я ссылалась на амнезию после тяжёлой болезни. Именно Анна рассказала всё о моей предшественнице. А ещё помогала мне с французским и с латинским, сама я знала только английский, да и то на твёрдую троечку. Хорошо, что Варя и раньше не блистала в языках, поэтому Анна охотно продолжала тянуть подругу по этим предметам. Конечно, Аннушка не знает, что теперь в теле Бахметевой другая душа — я не решилась признаться. Это моя тайна, которую свято храню.

— Ты приглашаешь меня? — ахнула Забельская.

— Я так понимаю, вы учились вместе? — а вот Островский был не в восторге от этого факта. Он строго смотрел на нас, заложив руки за спину.

— Да, Анна моя подруга, — я не выпускала руки девушки. — И хочу, чтобы она присутствовала на венчании. Хоть одна близкая душа будет рядом со мной в этот знаменательный день.

— А как же тётушка и кузина? — Анна недоуменно округлила глаза. — Их разве не будет?

— Нет. Они даже не в курсе, — понизила я голос, помня о том, что где-то рядом маячит Гриша. — Я тебе позже расскажу, наедине.

— Поняла, — подруга заговорщицки подмигнула.

— Александр Митрофанович, возьмите Анну Викторовну гувернанткой, — я требовательно посмотрела на жениха. — Я хорошо знаю её. Она исполнительная, ответственная, любит детей. Уверена, Анна справится с воспитанием Гриши. Тем более мы с ней подруги, если что, помогу ей.

— Что ж, ваши рекомендации приняты, Варвара Михайловна, — Островский задумчиво посмотрел сначала на меня, потом перевёл взгляд на Анну. — Но всё же желаю взглянуть на документы вашей подруги, — он подошёл к чайному столику и положил папку, открыв её.

— Григорий, знакомься, — я развернулась к будущему пасынку. — Это Анна Викторовна Забельская, твоя гувернантка.

— Я ещё не решил, взять вашу подругу на работу или нет, — недовольно подал голос Островский, шурша бумагами. Строит из себя строго барина.

— Анна, это твой воспитанник, Григорий Александрович Островский, — продолжала я знакомство и указала на мальчика, который смотрел на нас исподлобья с подозрением и недоверием. Губы поджаты, руки за спиной — маленькая копия своего отца.

— Bonjour, mademoiselle, — пробубнил Гриша, склонив голову.

— Bonjour. J'espère que nous pourrons devenir amis, — воодушевилась Анна. — Уже не терпится приступить к занятиям.

Будущий воспитанник её порыва не оценил и скорчил недовольную рожицу. Чую, придётся Аннушку первое время спасать от проделок этого сорванца.

— Григорий, не кривляйся, — строго сделал замечание отец сыну. — Хорошо, Варвара Михайловна, я приму Анну Викторовну гувернанткой. Документы в порядке, рекомендации хорошие. Жалование в тринадцать рублей. Устроит?

— Конечно устроит. Благодарю, — выпалила Анна.

— Надеюсь, я не пожалею о своём решении, послушав вас, Варвара.

— Уверяю, Александр Митрофанович, вы не пожалеете, — я обняла подругу за плечи. Будет хоть с кем пошушукаться за чашкой чая. — Как же ты, Аннушка, удачно прочла это объявление в газете. Пойдём, я покажу тебе дом. Григорий, не отставай, — скомандовала я, уводя девушку из гостиной. Чувствую себя уже настоящей хозяйкой особняка.

Сначала мы прошлись по первому этажу. Я представила Анну кухарке и горничной, которые как раз крутились в столовой, убирая посуду после завтрака. В хозяйский кабинет и лабораторию мы, конечно, не стали входить без разрешения Островского. Я просто указала на святую святых будущего мужа и строго наказала Анне не входить туда без спроса. Гриша плёлся за нами, тихо вздыхая. Понял проказник, что теперь у меня есть помощница и все его проделки будут пресечены на корню.

Глава 20. Парфюмерная дегустация

Глава 20. Парфюмерная дегустация

Александр

Я удивился тому, что Варвара и Анна оказались подругами. Вот же совпадение! И не смог отказать невесте в её просьбе. Рекомендации у соискательницы были хорошими, поэтому не видел причин отказывать.

Варвара, однако, уже вживается в роль хозяйки — повела подругу показывать дом. Вот и ладно, брак хоть и фиктивный, но обязанности супруги по дому никто не отменял.

Вздохнув облегчённо, я поднялся в спальню, переоделся и отправился по делам. Заехал в аптеку, изготовил несколько сложных рецептурных составов, которые я никому не доверял делать. Проверил, как идёт производство на мыловарне. Савелий опять жаловался, что рабочие едва поспевают изготовить новую партию мыла. Я снова дал слово, что вот-вот закупим новое оборудование. В общем, всё как обычно.

Вернулся домой как раз к обеду. Поднялся в детскую. Гриша что-то вырезал ножницами из бумаги.

— Что мастеришь? — участливо поинтересовался я у сына.

— Планер, — с гордостью заявил он. — Хочу пустить из окна и проверить, как далеко улетит.

— Интересная идея. Будешь вторым Можайским. А где твоя гувернантка и Варвара Михайловна?

— В комнате закрылись, — кивнул он в сторону.

— Благодарю. Гриша, иди в столовую да руки не забудь помыть, — дал строгое указание и подошёл к гувернёрской. — Варвара, вы тут?

Дверь открылась, и на пороге появилась моя невеста.

— Александр, вы вернулись уже, — улыбалась она приветливо. — А я тут Аннушке помогаю вещи раскладывать.

— Понятно. Меланья зовёт всех на обед. Анна Викторовна может сесть с нами за стол.

— Отлично, мы сейчас будем, — кивнула она и закрыла дверь перед моим носом.

Я сменил костюм и спустился в столовую. Обед вышел оживлённым. Новая гувернантка охотно делилась сведениями о себе и своей семье. Её отец был офицером армии, погиб в русско-турецкой войне. Она плохо его помнила, но мать много рассказывала ей о доблестном родителе.

После обеда наступал час отдыха. Гувернантка пошла укладывать Григория на дневной сон. Правда, вряд ли он будет спать, считает себя уже большим для этого. Варвара ушла к себе в комнату. Я же отправился в лабораторию.

Надел белый халат и принялся снова изучать ароматы своих о-де-колонов, которые были готовы. Композиция «Виолет», после того как я изменил состав, прислушавшись к совету Варвары, действительно стала мягче и легче, приобрела пудровые нотки.

Я подносил к носу то одну полоску бумаги, то вторую со старым составом, и снова убеждался в том, что новый «Виолет» мне нравится больше. Все ноты идеально сочетаются, а шлейф намекает на тайну, которую мужчина непременно захочет разгадать.

Любопытно, что Варвара скажет насчёт нового состава? А что подумает о других о-де-колонах? Я удивился пришедшей в голову мысли, хмыкнув себе под нос, — мнение невесты стало меня интересовать. Но всё же совет юной барышни пришёлся мне по вкусу. Я готов выслушать критику. Чем чёрт не шутит, пусть скажет, что думает. Надеюсь, она успела отдохнуть за прошедшие два часа.

Невесту я отыскал в её комнате. Варвара открыла дверь, и я заметил на её голове новую фетровую шляпку, с искусственными белыми пионами, которые ей очень шли. Шею украшал белый шёлковый шарф.

— Простите, Варвара Михайловна, вы не могли бы уделить мне несколько минут? — разглядывал я наряд девушки. — Вы куда-то собрались?

— В сад на прогулку вместе с Аннушкой с Григорием, — она вышла из комнаты. — Какое дело у вас ко мне?

— Я всё же решил прислушаться к вашему совету и на днях изменил состав о-де-колона «Виолет». Хотел бы услышать ваше мнение.

Брови барышни взметнулись вверх, потом сразу вниз, и на губах появилась довольная улыбка.

— Прекрасно. Рада, что вы решились. Теперь я сгораю от любопытства и желаю узнать, что у вас получилось, — Варвара уверенно двинулась в сторону лестницы.

В холле мы как раз встретили гувернантку с Гришей, который поджимал недовольно губы. Варвара попросила подругу идти без неё, пообещав присоединиться к ним чуть позже.

В кабинете барышня вспомнила, что у неё на голове шляпка, и сняла головной убор. Я протянул ей чистый халат, чтобы уберечь новый наряд от неожиданных пятен. В лабораторию мы вошли вместе.

— Это шлейф, — я взял со стола блоттер, который использовал час назад.

Варвара поднесла к носу полоску и слегка втянула носом аромат, прикрыв глаза. Надеюсь, от удовольствия.

— М-м-м, — протянула она, — совсем другое дело. Нежно, вкусно и с изюминкой.

— Вам нравится? — даже дыхание затаил.

— Угу, — кивнул мой критик, снова вдохнув аромат. — А как верхние ноты звучат?

Я капнул о-де-колон на чистую полоску и протянул её девушке. Слегка помахав бумажкой, Варвара вдохнула и довольно улыбнулась:

— А вам самому нравится?

— Признаюсь, аромат действительно стал лучше. Теперь я уверен в том, что он станет популярен у барышень и замужних дам, — охотно согласился я. — Спасибо вам за дельный совет.

Глава 21. Венчание 

Глава 21. Венчание

Варя

Чуть не спалилась! Ляпнула про кофе, а этот аромат парфюмеры создали только в двадцатом веке с развитием химии. Впредь нужно быть более внимательной к таким деталям. Островский уже с подозрением смотрит на меня. Нужно придумать легенду, откуда у меня такие познания в парфюмерии, но пора бежать в сад.

Прогулка вышла занимательной. Я нашла Анну с Гришей в деревянной беседке и решила устроить исследования в духе юного ботаника. Гриша быстро втянулся в игру. Мы изучали каждое растение, произрастающее на территории сада: деревья, кусты, травы и цветы. Сравнивали растения, и ароматы не только самих соцветий, растирали в руках листья, чтобы ощутить всю палитру запахов.

Некоторые названия растений я знала, некоторые нет. Сад не отличался большим разнообразием и ухоженностью. Насколько мне известно, обязанности садовника лежали на Кузьме, он же кучер и дворник, поэтому не уделял много времени цветам. Сорняки росли наравне с пионами и лилиями. Аптечная ромашка, чертополох, календула, полынь, которая удивила Григория ярким запахом. Мальчик даже вспомнил, что папин о-де-колон пахнет пахнет так же. Я похвалила его за наблюдательность. Оказывается, нюх у него отличный, может, по стопам отца пойдёт.

Анна участия в нашей игре не принимала и только наблюдала за нашими исследованиями, изредка отвечая на мои вопросы. Подруга призналась, что не любит ботанику. Морщила нос, когда я срывала очередной листок, растирая его пальцами, а потом вдыхала аромат.

Зато ужин прошёл в прекрасной обстановке. Гриша с охотой поделился с отцом своими исследованиями, рассказывая, какие растения произрастают в саду и их отличительные особенности. Анна не забыла похвалить воспитанника, называя его умным и сообразительным, словно она принимала активное участие в игре. Наверное, хотела показать Островскому, что она налаживает общение с воспитанником.

Четверг прошёл быстро. В пятницу я проснулась раньше обычного, сразу попросила горниную принести мне чашку кофе. Кухарка, на удивление, знала толк в варке этого чудо-напитка. Я с удовольствием возобновила свой утренний ритуал, который укоренился ещё в том времени, где я родилась. Теперь день начинался с чашки ароматного кофе — только ради этого уже стоит выйти замуж за Островского. Венчание назначено на одиннадцать сразу после утренней службы, поэтому времени на подготовку оставалось немного.

Вчера перед сном я приняла ванну. Евдокия позже накрутила мои слегка влажные волосы на тряпичные папильотки, чтобы утром сделать красивую причёску.

Не успела я насладиться бодрящим напитком, как в комнату настойчиво постучали.

— Варя, ты не спишь? — прозвучал голос подруги. — Я пришла, как договаривались.

— Аннушка, проходи! — крикнула я, допивая кофе из чашки.

Дверь отворилась, впуская гувернантку.

— Доброе утро. Как себя чувствует невеста? — улыбнулась девушка, подойдя возле к столику, за которым я сидела.

— Прекрасно, жду не дождусь часа, когда Островский назовёт меня женой, — я растянула губы в улыбке.

— Где же подвенечный наряд? Хочется взглянуть на него, — глаза у подруги горели азартом.

— В гардеробной висит. Нужно сначала причёску сделать. Евдокия обещала скоро прийти и помочь уложить волосы.

— Зачем ждать горничную? Я сделаю тебе причёску, будешь самой красивой невестой, — уверенно ответила подруга и начала развязывать папильотки на моих волосах.

— Спасибо, Аннушка. Что бы я без тебя делала? — искренне радовалась я в очередной раз, что Александр взял девушку на работу.

Подруга аккуратно освободила мои рыжие пряди от папильоток и начала укладывать волосы на затылке в свободный пучок. Я просидела час перед зеркалом, наблюдая за ловкими руками Анны.

— Готово! — подруга воткнула в волосы последнюю шпильку и подала мне зеркало с ручкой.

Я повернулась спиной к трюмо и увидела в отражение красивых локонов, спускающихся по спине из пышного пучка.

— Аннушка, какая ты рукодельница, даже причёски умеешь делать, — похвалила я девушку. — Очень красиво получилось, спасибо.

— Научилась, так как приходилось укладывать волосы своей бывшей воспитаннице. Пора надевать платье?

— Пора, — кивнула я. — Пошли за нарядом.

Когда мы вошли в гардеробную, где на плечиках висело новое белое платье, Анна ахнула, раскрыв рот.

— Какая красота! — подруга подошла к наряду и с придыханием провела рукой по ткани и вышивке. — Нам в Мариинке такое даже не снилось.

— Согласна, наши выпускные платья были не такими роскошными. Никогда не забуду, как Щедрина отдала мне старое платье своей доченьки. Помнишь, как я вечерами его перешивала, чтобы оно сидело на мне и хоть немного соответствовало моде? — вспомнила я эпизод прошлой жизни в училище и передёрнула плечами.

— Помню конечно, — Анна продолжала исследовать платье, — но такой красоты ни у кого не было. Откуда у бедных сирот деньги на китайский шёлк? Я скучаю по тем временам, когда мы учились в Мариинке, — тяжело вздохнула подруга, повернувшись ко мне. — А ты?

— Конечно скучаю, — ответила я, соврав.

Не признаваться же в том, что это было самое тяжёлое для меня время, когда я адаптировалась к новым условиям жизни. Еле оправилась от болезни, из-за которой умерла первая хозяйка этого тела, а потом учёба все соки из меня выжала. Строгие учителя не давали расслабиться. Латынь и французский давались с трудом, особенно этикет. Приходилось читать учебники по ночам под еле тлеющим огарком свечи, пока остальные пансионарки спали. Думала, зрения лишусь от такого бдения.