"Город Мертвых"

1

“Я надеялась, что больше никогда сюда не вернусь. Судьба? Или ее насмешка? Или это просто тупой способ сбежать от самой себя? Не знаю. Когда-то в этом городе я провела счастливые шестнадцать лет. Но можно ли их назвать счастливыми? Или в моем понимании счастье это нечто другое? Те, кто проживает за пределами моего города, просто были бы счастливы переехать сюда, ведь здесь есть то, чего нет в других городах: наши жители живут со своими близкими даже после их смерти…”

Лиза оторвала взгляд от своей фотографии и посмотрела в окно. Рейсовый автобус, словно пуля, летел на всех своих порах, рассекая морозный воздух и воцарившуюся тишину. В салоне мигали гирлянды. Радовали глаз нарисованные украшенные новогодние елки. Из пассажиров восемнадцатилетняя светловолосая девушка, то бишь Лиза, и старый дедушка, мирно дремавший у окна.

Автобус въехал на территорию поселка. Обычные частные дома. Пятиэтажные здания, которые уже успели повидать жизнь. Продуктовые магазинчики, работающие в праздники до обеда. Мимо пролетела мечеть, правда, уже старая и давно заброшенная. Лишь полумесяц встречал редких гостей своим золотистым сиянием.

“Интересно, как там мама? Все ли у нее хорошо? Я очень по ней соскучилась…”

Лиза вышла из автобуса, когда тот остановился и заботливо распахнул свои дверцы. Топая каблучками, девушка направилась в недавно открытый гипермаркет, что располагался напротив остановки.

Мороз больно кусал за щеки и уши.

“Укладка не позволяет надеть шапку. Придется терпеть. Но это ненадолго, дом совсем рядом”

На молодую посетительницу обратил внимание кассир. Юноша смотрел на среднего роста блондинку в теплой короткой куртке, в зеленой мини-юбке, с шарфом на шее и зимних полусапожках с некоторой долей насмешки. Что-то проворчал себе под нос, когда девушка, держа багаж за ручку, вошла в сам торговый зал.

“Что-то встречают сегодня не с фанфарами. Понятное дело, я теперь для всех беглянка…”

– Что, решила вернуться? – когда Лиза набрала полную корзинку продуктов, то подошла к кассе, где ее начал обслуживать тот самый юноша.

– Я на праздники. Потом опять уеду.

– Хранитель беспокоиться о тебе…

– Передавай ему привет.

– А чего сама с ним не поговоришь?

– Некогда! – Лиза всплеснула руками.

Девушка сложила в багаж продукты и, развернувшись к выходу, помахала кассиру рукой:

– Пока!

Юноша лишь усмехнулся.

Лиза вышла из гипермаркета и, держась за перила, спустилась вниз. Колесики на багаже подпрыгивали на ямках или снежках, что валялись то тут, то там. Снег успел снова выпасть, накрывая голый лед на дорогах белоснежной периной. Изо рта вырвалось облачко пара.

Девушка посильнее укутала шею и, держа воротники, ускорила шаг.

Под ногами хрустели снежинки. Ими было застлано двухэтажное здание. Его отремонтировали совсем недавно. Рядом стояли автобусы и пожарные машины, иномарки и отечественные автомобили.

“Это спасатели. В праздники у них много работы”

Лиза остановилась и помахала рукой.

Мужчины в форме поприветствовали ее.

– Ты к нам насовсем?

– Нет! Я к маме!

– Передавай ей привет!

– Обязательно!

За зданием, словно охраняя его, стояли высокие сосны и ели, темные, но величественные и красивые.

“Тут природа хорошая. Но одной природой не наешься…”

Лиза прошла мимо детского приюта, мимо садика, ворота которого оставались закрытыми, и вышла к магазину, что располагался на первом этаже жилого здания.

“Пришла! Ну-у, почти…”

– Привет, Лизок, соскучилась? – ее поприветствовала приятного вида женщина с короткой прической.

– Есть немного. – Лиза усмехнулась. – Мне бы сладостей набрать, они у вас больно вкусные…

Продавщица улыбнулась. Подошла к витрине и стала набирать разнообразных конфет, на которые Лиза показывала пальцем.

– Как там мама? – между делом поинтересовалась она.

– Работает! Говорит, что скоро уйдет на пенсию…

Девушка усмехнулась:

– Какая пенсия, ей нет даже пятидесяти!..

– Ее гонят, Лизок. Говорят, что с матерью предательницы не хотят даже рядом стоять.

– Ну слушайте, я уехала учиться и никоим образом не обидела малую родину! – воскликнула Лиза. – Теперь и за переезд карают?

Продавщица оперлась об кассу:

– Отток наших идет. Говорят, там целые махинации…

– Они же тоже не дураки, сидеть целыми днями в квартирах!..

– Что поделать, инквизиция…

– Да бросьте, ее нет очень давно!

Женщина промолчала.

– Ладно, мне пора, меня мама ждет. Пока! – и Лиза вышла из магазина, оставив деньги на кассе.

2

Проснувшись рано утром, Лиза не спешила встать с постели. В квартире тихо работал телевизор, настроенный на местную волну, мама мылась в ванной. Девушка лениво потянулась и едва не сбросила с дивана пустую вазочку из-под конфет. Живот заурчал, давая понять, что с прошлого обеда в него ничего не положили.

– Ма-а-ам…

Вода перестала течь.

На кухне выключился чайник.

Лиза заглянула в холодильник, где со вчерашнего вечера покоились пирожные и целый торт, нарезанные колбаса и сыр, фрукты, открытая бутылка вина и много других вкусностей. Девушка достала чай из навесного шкафчика, бросила по пакетику в чашки и залила их кипятком. Потом достала пирожные и разложила их по тарелочкам.

Мама зашла на кухню, укутавшись в халат и вытирая мокрые волосы.

– Вот сластена… А поесть?

– Я не ем, пока не съем чего-нибудь сладенького, – проворчала Лиза, взяла пирожное с тарелочки и откусила. – М-м-м!.. – промычала она с набитым ртом. – Вкуснотища! – и одним махом доела оставшееся.

– А ты не боишься потолстеть? – усмехнулась мама.

– Не-а! Весь весь ушел сюда, – девушка потрепала себя за груди.

– А-а-а, то, что они большие…

– Мне бы хотелось поменьше, но уродовать себя не хочу.

– Понятно.

Они молча сели друг напротив друга.

– Ты уже кого-то нашла себе в своем институте?

– Колледже, – поправила маму Лиза, – музыкальный колледж. Не забывай об этом. – Она принялась за пирожное “картошка”, обсыпанное сахарной пудрой. – У меня есть друг, – ответила девушка с набитым ртом, – но кроме дружбы у нас ничего нет.

– Ясно.

Мама поставила чашку на блюдечко.

– Какие планы на день?

– Сегодня у нас что? – Лиза повернулась и посмотрела на календарь за спиной. – Седьмое января, Рождество Христово…

– Второй Новый год. – Матушка помрачнела. – Ты забыла, что мы давно отреклись от церкви?

– Просто мы празднуем Рождество Христово…

– Эти люди не научат тебя ничему хорошему.

Лиза нахмурилась.

– Не начинай, а? Зачем портить разговор этой темой?

Мать вдохнула-выдохнула.

– Ладно, я не буду портить наши отношения. Просто… Хранитель хочет тебя видеть…

– Не сегодня. И не завтра. У нас идут праздники, зачем их портить?

– Хорошо.

Лиза видела, что мама хотела сказать совсем другое, но промолчала.

– Я пойду на дискотеку. Сегодня же дискотека в честь Второго Нового года, верно?

Матушка кивнула.

– Развеюсь, прогуляюсь, немного потрясу формами! – Лиза начала двигать ногами и руками, а потом рассмеялась.

Мама слабо улыбнулась.

– Только обещай мне, что обязательно посетишь Хранителя, хорошо?

Лиза кивнула и вышла в спальню. Она распаковала багаж, вытащив платье с огромным декольте, с закрытыми плечами и кучей побрякушек.

“Его мне подарил наш учитель, так как мне не в чем было выступать и у меня не было денег”

Девушка бросила платье на постель и сняла вязаную безрукавку. Туда же ушла и юбка.

“Придется снять бюстгальтер”

Лиза расстегнула бюстгальтер и бросила его на пол. Потом принялась надевать платье.

“Я вечно в нем путаюсь, забываю, где рука, а где шея”

Лиза надела платье через голову, потом поправила его на груди, а затем позволила подолу свободно упасть на пол. Девушка отыскала золотистый пояс и завязала его под грудью, на свой манер, крест-накрест. Вытащила из холщового мешочка звенящие побрякушки и принялась их вешать на запястья и предплечья.

– Ого, это кто тебя такое подарил?

Лиза повернулась и улыбнулась.

– Учитель музыки. У меня было важное выступление, а выступать в джинсах неэтично…

– Дорогое, наверное…

– Я пообещала вернуть деньги. Мне отказали.

– В возвращении?

– Ага.

Лиза собрала свои короткие волосы в пучок на голове и украсила его двумя китайскими палочками.

– Не одолжишь свое пальто? Моя куртка к этому наряду не подходит.

– Секунду.

Мама вышла из квартиры, а вернулась через пару минут с пальто в руках.

– Надевай!

Девушка надела мамину вещь на себя, прихватила туфли на шпильках и кое-какую косметику. Потом расцеловалась с матушкой.

– Чао!

На улице шел снег.

“На удивление теплая зима”

Лиза поправила свой наряд и медленно пошла в сторону остановки.

3

– Я живу здесь. – Миша показал на дом, в котором проживала Лиза.

– Да? Я тоже тут живу! Ты в каком подъезде? – девушка была искренне удивлена.

– В шестом.

– Ух ты! Я тоже!

Они зашли в подъезд и поднялись на четвертый этаж.

– Ого, твоя квартира прямо подо мной…

Угловая квартира, дверь которой была металлической и на вид старой.

– Я сам. – Лиза хотела постучать, но парень опередил ее.

Когда тяжелый засов отворился, женщина, которая для девушки оказалась давней знакомой, бросилась обнимать уставшего от долгой прогулки сына.

– Ты где был?! Я уже хотела пойти в полицию!

Миша повернулся и, как ни в чем не бывало, сказал:

– Спасибо, что проводила.

Лиза улыбнулась.

– Не за что!

– Спасибо тебе, Лиза, иначе бы я просто сошла с ума! – соседка кричала, ее лицо было заплаканным и опухшим. – Иди домой, тебе надо пить таблетки!..

И дверь за ними захлопнулась.

4

– Ты чего так поздно?..

Лиза села на пуфик в прихожей и начала снимать полусапожки.

– Да мы гуляли тут… с одним парнем…

– У-у-у! И кто он?

– Мой сосед.

Матушка удивленно приподняла брови.

– Мишка, что ли?

– Ты его знаешь?

– Конечно! Он бывает здесь редко…

– Потому что болеет.

Мама тяжело вздохнула.

– Я сама была в ужасе, когда мне об этом сказали. Он может умереть. Но смерть всего лишь короткий срок, после которого наступает новая жизнь.

– Мам…

– Ладно-ладно, молчу-молчу, пойдем ужинать!

Лиза переодеваться не стала, да и мама заметно приоделась.

– У нас сегодня Второй Новый год, почему бы и нет? – она развела руками.

Когда они отужинали, матушка достала из холодильника бутылку белого вина и разлила его по бокалам.

– Мне очень жаль маму Миши, – после долгого молчания произнесла Лиза, – это очень сложно…

– Она богатая женщина. – Мама вручила дочери бокал. – И обязательно вернет своего сына.

– Он не хочет.

– Да? И почему?

– Для него это безумие.

– Он еще слишком молод, чтобы нас понять. И он не был за чертой!

– Я когда начала учиться, – после паузы сказала Лиза, – у нас скончалась одна учительница, очень пожилая женщина. Мы собрались всем колледжем, чтобы проводить ее в последний путь. Люди, что пришли ее проводить, громко плакали, ее сын и внуки были сами не в себе. Мам… – девушка тяжело вздохнула, – человеческое горе велико, и от него нужно время, много времени. Хранитель отобрал у вас это время. Я поняла это, когда побывала несколько раз на похоронах. Смерть часть жизни, и плюс, мы нарушаем естественный баланс…

Матушка подошла к ней и приложила палец к губам.

– Не говори таких слов. Мы годами сражались со смертью и ее последствиями, – прошептала она, – и когда пришел наш Хранитель, мы почувствовали облегчение…

– Он вам вбил это все! – Лиза всплеснула руками. – Вы бы и не догадались воскрешать своих…

Мама вздохнула.

– Ты еще молода. И у тебя первая ступень посвящения…

– Лучше бы ее не было!..

– Не говори так.

Лиза сделала глоток, наслаждаясь тем, как алкоголь разливался по венам.

– А если бы я умерла, ты бы вернула меня к жизни? – задала она давно интересующий ее вопрос.

– Конечно! Я бы отдала все, чтобы тебя вернуть!

Девушка замолчала, довольная ответом.

– Ладно, – она поставила бокал на подоконник, – я пойду к себе. Спать хочу, устала очень.

– Иди.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Лиза вышла из квартиры и, придя к себе, первым делом сняла украшения. За ними платье, которое потом благополучно оказалось в стиральной машинке. Лиза, шлепая босыми ногами по полу, прошла в ванную.

“Плюс одиночества – могу ходить по квартире голой”

Девушка вымылась под горячим душем и, закутавшись в халат, отправилась спать.

На утро она все-таки нашла в себе силы наведаться к Хранителю.

“Видимо, у него есть что-то важное для меня. Или очередное старческое нытье”

В дверь неожиданно постучали.

“Мама?.. Обычно она сама заходит…”

Лиза отворила замок.

– Э-э-э…

На пороге стояла ее соседка снизу.

– Миша попросил меня, чтобы ты спустилась к нему. – Она снова выглядела заплаканной и уставшей. – Я ухожу на работу, посиди с ним, ладно?

– Хорошо. – Лиза развела руками.

– Только не говори ему, что это я попросила с ним посидеть, договорились?

– Идет.

Лиза вошла в открытую квартиру и закрыла дверь на засов.

– Миша?..

Перед ней оказался обычный зал, заставленный мебельным гарнитуром. В маленькой кухне никого.

Девушка решительно вошла в спальню.

Миша лежал на постели.

– Привет…

Он перевернулся на другой бок.

– Привет.

– Куда можно сесть?

Парень неопределенно показал пальцем.

– Туда.

Лиза убрала вещи юноши в сторону и села.

– Как дела?

– Сегодня хорошо. Мать уже ушла?

– Да.

Ей было неловко смотреть на полураздетого молодого человека. Тот присел на постели, подставив под спину подушку.

5

– Ты где была так долго? Я не думала, что встреча с Хранителем будет идти так долго.

Мама сложила руки на груди, пытаясь скрыть тревогу.

– Я не у Хранителя была.

– Опа! А где же?

– С Мишей.

– С Мишей?

– Его мама меня попросила.

– Ясно.

Лиза села на пуфик.

– Все ясно. Ты влюбилась.

Тут девушка внезапно разозлилась:

– Не говори ерунды! Я просто выполнила просьбу.

Матушка покачала головой.

Лиза вернулась к себе домой, кое-как сняла туфли и прошла в спальню. Тело еще горело. Поцелуй оставался на губах. На улице уже стемнело, девушка задернула шторы и принялась во тьме снимать с себя одежду. Голышом отправилась в ванную, не выдержала, вылезла из душа и пошла в спальню. Скрестила изо всех сил ноги, но желание было сильнее.

“Просто надо закрыть глаза”

Лиза отбросила одеяло, рухнула на постель и, раздвинув ноги, принялась пальцами водить по интимному месту.

“Я бы трахалась с ним до конца. Он бы умер у меня на руках, но это желание…”

Изо рта вырвался стон, когда девушка ввела в себя палец.

“Я схожу с ума, но он был так горяч… и красив…”

Это продолжалось недолго.

Руки и ноги ослабли, и Лиза довольно улыбнулась.

“Теперь можно отдохнуть”

Прошло несколько дней.

Однажды Лиза увидела карету “Скорой” у своего подъезда.

– Что?..

Девушка побежала по лестнице на свой этаж и осторожно выглянула.

“Начать нужно с четвертого”

Минуты ожидания казались бесконечностью. Лиза замерла, прислушиваясь к воцарившейся тишине. Чьи-то громкие отчетливые голоса. Кто-то кашлял или наоборот чихал. Потом снова пауза, что начала закладывать уши.

И тут прогремел тяжелый засов на металлической двери.

Лиза затаила дыхание.

“Неужели…”

Черная металлическая дверь открылась, и на лестничную площадку вышло двое молодых людей в белых халатах. У одного был оранжевый чемоданчик в руке. Лиза слегка наклонилась и увидела заплаканное лицо соседки.

– Все будет хорошо, у него же скоро операция, верно?

Но женщина продолжала реветь, громко высмаркиваясь в платочек.

У Лизы часто забилось сердце. Пальцы крепко вцепились в перила. Земля начала уходить из-под ног.

“Нет-нет… Нет-нет… Нет!..”

Она быстро спустилась на четвертый этаж.

– Что случилось?!

Соседка с трудом взяла себя в руки.

– Мише плохо стало, я “Скорую” вызвала…

– Я могу его увидеть?

– Лучше не тревожить. Приходи попозже, хорошо?

“Завтра Третий Новый год. Почему бы не спуститься и не поздравить?”

На следующий день Лиза купила цветы в ближайшем цветочном киоске и быстро вернулась домой. Спустилась на четвертый этаж и постучалась в металлическую дверь. В ожидании ответа, девушка замерла и, наморщив лоб, прислушалась к тишине.

“Миша должен быть дома…”

Она снова постучалась.

“А-а, черт! У меня нет ее номера телефона…”

В третий, четвертый и пятые разы ответом была все та же тишина.

“Неужели его увезли в больницу? Надо бы узнать…”

И тут Лиза хлопнула себя по лбу.

“У меня через день поезд, мне некогда тут торчать! Но…”

Лиза вдруг почувствовала, как оптимизм резко рухнул, оставив после себя горькое послевкусие.

“Отлично! Я одновременно хочу и не хочу уезжать! Дилемма…”

Она воткнула букет в замочную скважину и поднялась к себе.

6

Лиза встала рано утром, вышла в ванную и, открыв кран в душевой, пошла обратно в комнату за полотенцем. Ноги налились свинцовой тяжестью и еле-еле двигались. На тело будто навесили несколько тяжелых гирь, и пара чашек крепкого кофе без сахара с трудом прогнали это ощущение.

В квартиру зашла матушка.

– Доброе утро, Лизок…

Лиза слабо кивнула.

– Угу.

Мать хлопнула в ладоши, увидев дочь с темными кругами под глазами.

– Божечки мой! Ты что, не спала всю ночь?

– Ага.

– А чего это так?

– Я чувствую смерть.

Мама нахмурилась.

– В нашем подъезде кто-то умер. И плюс, собаки из своих домов выли до самого утра. Это точно смерть приходила, но за кем конкретно сказать не могу.

Матушка внимательно выслушала дочь.

– Если только…

– Я даже слышать об этом не хочу! – провыла Лиза. – Поэтому я решила пораньше уехать…

В дверь постучали.

Лиза прошаркала босыми ногами до прихожей.

– Лиза, – на пороге стояла соседка из другой квартиры, – не поможешь мне?

– Чем именно?

– Стулья дотащить.

Девушка осторожно выглянула на лестничную площадку.

– А что такое? – мать забеспокоилась.

Соседка выдержала паузу.

– Миша умер.

– А-а-ах… – мама за спиной охнула.

Лиза побледнела.

– Ч-Что?..

Ее глаза забегали.

– Не… Не может быть…

– Приходи завтра на похороны. Тетя Наташа в истерике.

7

Лиза быстро переоделась и спустилась на четвертый этаж.

Небо уже рассвело, поменяв темные оттенки на серые. Дымка нависла над поселком.

Руки девушки задрожали, расплескав темный напиток по белой кухонной скатерти. Из глаз потекла слеза, за ней вторая, а потом и вовсе полились градом, стекая с подбородка на белоснежный халат. Губы тряслись. Нос забился соплями.

Матушка в очередной раз преподнесла ей валерьянку.

– Лизавета…

Лиза повернулась к ней.

– Мама…

Мать понимающе взглянула на дочь.

– Он же мне нравится…

Мама лишь кивала в ответ.

Тут девушка вскочила.

– Нет! Я немедленно уезжаю отсюда! Я больше здесь не останусь! Но сначала, – она резко повернулась к матери, – я попрощаюсь с Мишей. Я провожу его в последний путь, как и положено.

Тут уже матушка не выдержала и разрыдалась.

– Лиза!..

– Что, мама?..

– Останься! Ради Миши прошу!

– Зачем? Я хочу обо всем забыть! И, мам… У меня есть мечта…

– Твоя мечта подождет! Твое место здесь!

Лиза мягко взяла маму за плечи.

– Нет. И не спорь, пожалуйста.

Лиза ушла в спальню и, не сдерживая слез, принялась переодеваться. Сопли текли куда попало, мешая одеваться. Девушка отыскала платочек, вытерла слезы и сопли, и, собрав волосы в пучок, покинула квартиру, закрыв дверь на замок.

– Тетя Наташа?..

Дверь оказалась приоткрыта.

Лиза вошла внутрь.

– Тетя Наташа?!

Навстречу ей вышла заплаканная женщина. Она бросилась к Лизе с новой порцией рыданий. И тут сама девушка не выдержала, позволяя слезинкам сорваться с ресниц. Лиза посильнее уткнулась в плечо соседки, пытаясь проглотить рвущиеся наружу крики и вой отчаяния. Такое чувство, будто проглотил острую вилку, но не смог выплюнуть ее обратно, и теперь кухонный инструмент драл и рвал внутренние органы на мелкие части…

– Я останусь на пару дней. – Лиза взяла соседку за руку. – Провожу Мишу, а потом снова уеду в другой город.

Женщина закивала. По ее опухшему лицу продолжали течь слезы.

– Я все понимаю, но мне бы хотелось, чтобы ты осталась…

– Я обещала ему, что даже пальцем не дотронусь до его тела. Это нужно уважать.

– Я все равно не могу без него!.. – разрыдалась мать, закрыв лицо руками.

– Вам просто нужно время. И не ведитесь на уговоры Хранителя. Просьба сына для вас должна быть на первом месте.

– Останься со мной, а? Я не смогу одна, честное слово! У меня сердце разрывается, я готова сама лечь и умереть!..

Лиза кивнула.

– Хорошо.

8

Лиза сидела в зале, когда приехали молодые люди, работавшие в ритуальной компании. Двое парней, одетые на спортивный манер: куртки, шапки, надетые наполовину, темные джинсы, черные кроссовки. От одного шел запах сигаретного дыма. Юноши зашли в квартиру сразу, без стука и приглашения.

– Где клиент? – спросил один из них, судя по внешнему виду, главный.

Девушка оторвалась от мыслей и подняла руку.

– Там. – И указала на спальню.

“Я до сих пор не могу в это поверить… Я с ним была буквально несколько дней назад, он выглядел таким живым, таким…”

Лиза смахнула слезинку со щеки.

“Он говорил, что чувствует дыхание смерти, что она у него за спиной…”

Ритуальщики тем временем вошли в спальню, где сидела тетя Наташа, мать Миши. Сама Лиза не решалась войти. Нет, ее не пугал вид мертвого тела, просто он все еще перед глазами, живой…

Двое крепких парней выволокли из спальни бездыханное тело юноши. Один держал под руки, другой за ноги. Положили его на пол, и один скомандовал:

– Принесите, чем его мыть!..

Лиза побежала в ванную. Принесла мыло, вихотку, два ведра, которые позже ритуальщики наполнили водой.

– Зачем вы его выволокли-то? Могли и в спальне вымыть…

Парень, представившийся Юрием, принюхался к запаху:

– Накануне праздник был что ли?..

– Ну как бы да. Третий Новый год.

– Я про другое.

Тут Лизу осенило.

– А-а-а, я поняла-а… Это очень необычный запах, да…

– Это напоминает крепкий алкоголь, смешанный с чем-то… – Юра покрутил пальцами, – с чем-то пряным, что ли…

– Хватит болтать, работай давай!..

Лиза опустила взгляд на Мишу. Он был весь синий. На его лице навсегда застыла улыбка.

…Когда Лизе исполнилось десять лет и она перешла в четвертый класс, ее, как и большинство других детей, отправили в соседнюю общеобразовательную школу, где, по рассказам старожил, находился бункер. Девочка послушно шла за руку вместе с учительницей, а когда их привели в холл, молча наблюдала, как открыли тяжелый засов и начали спускать одного ребенка за другим.

Лиза хмыкнула и спустилась по лестнице вниз, в самую тьму. Женщина, что шла впереди, зажигала один факел за другим. Дети прижимались друг к другу, стучали зубами, потирали предплечья, кто-то заплакал. Лиза снова хмыкнула, обвела пустым взглядом длинный узкий коридор и пожала плечами.

“И чего здесь такого?”

– Дети, за мной!

Ребятишки переглянулись между собой и послушно пошли следом за своей учительницей.

– Итак, что вы знаете о нашей легенде?

“Ничего”

– Ничего!..

– А что за легенда?..

– Вам наверняка говорили, что вам придется пройти некоторые экзамены, – женщина говорила завуалиролировано, – так как в нашем городе проживает очень старый и очень достойный человек. Благодаря ему, у вас есть будущее даже после смерти, но чтобы обрести его, нужно немного потрудиться.

Дети испуганно слушали учительницу.

Лиза удивленно приподняла брови.

“Мне говорили про оживших мертвецов, но я думала, что это просто страшные сказки…”

– Вот эти стены, – женщина взяла со стены факел и осветила рисунки и надписи к ним, – изображают всю историю Хранителя. Так называют нашего старого и достойного человека.

Лиза повернула голову. На земляных стенах, обработанных так, что они ничем не уступали стенам в каком-нибудь древнеегипетском храме, красовались многочисленные изображения смерти. Два из них крепко осели в девочкином уме – странный футуристический пейзаж на берегу моря, где, среди воюющих между собой скелетов стоит черная лошадь с черепом коня вместо головы. Задрав лапу, она пытается задавить собственное дитя, тянущее к ней свои руки в безмолвной молитве. Огромный живот говорит о ее беременности. Когтистые лапы, внушительный размер… От этого сложно оторваться…

И надпись:

“НЕ РОЖАЙ НОВЫХ – ВОСКРЕШАЙ МЕРТВЫХ!”

И словно в подтверждении этих слов второе изображение девушки, с длинными грязными, спутанными рыжими волосами, в платье до пола, со стальной косой, на лезвии которой красовались капельки крови. Во второй руке она держала лук, стрелы висели у нее за спиной.

– Вы можете заводить свои семьи, но ваш долг – вернуть человека к жизни. Ведь смерть короткий промежуток времени, после которого начинается новая жизнь, у которой нет конца…

Навстречу детям вышли монахи в черных одеждах. Их лица закрывали большие капюшоны.

Они низко поклонились и показали на зияющий в темноте коридор.

– Хранитель уже ждет нас.

Через пять минут детей вывели на большую просторную площадку. Лиза встала у горящего факела и, как послушная ученица, сложила руки в ожидании продолжения. Слышался шепот перепуганных до ужаса детей. На лицах учителей хранилось трепетное умиротворение. Монахи просто стояли и молчали, обернувшись тенью в свете пламени.

9

На второе испытание детей повели к церкви.

– Мы вынуждены отречься от веры ради своих близких, – продолжала свой рассказ учительница, – ибо мы боимся предстать перед Господом за дела свои. И боимся, что за них придется отвечать нашим умершим родным.

– Тогда зачем мы здесь? – спросила Лиза и тут же прикусила губу.

– Сейчас узнаете.

Они поднялись по ступенькам в сам церковный зал, где по-прежнему висели иконы и горели свечи.

– Мы вынуждены прятаться, чтобы никто не посягнул на нашего Хранителя и оживших близких. И эта церковь как способ сохранить лицо перед опасностью, что мы ничем не отличаемся от других, что у нас все как у всех…

Лиза рассмотрела в полумраке стоявший по центру гроб.

“Мы что, пришли на похороны?..”

– Второе испытание пройдет здесь, во время так называемого отпевания, которого не будет. Мы собрали вас здесь, чтобы вы увидели, как страдают люди от ухода близких в мир иной, чтобы вы могли прочувствовать этот момент и понять, зачем вы обязаны будете возвращать людей к жизни.

Дети зашептались, а Лиза лишь качала головой.

“Это безумие…”

Их отвели в сторонку. Медленно начали приходить люди, все в черных одеждах, плачущие. Большинство собралось у гроба, трогая саван, гроб и самого лежащего в нем покойного. Мужчина средних лет с лицом, полного умиротворения, со сложенными руками на груди. Местами его кожа напоминала чистый фарфор. Слегка желтоватая, бледная. Губы уже стали бледно-розовыми. Лишь волосы оставались неизменными.

Лиза, затаив дыхание, внимательно наблюдала, как женщина, склонившись над телом, принялась причитать и плакать. Ее слезы капали на пиджак умершего. Девочка почувствовала, как руки мелко задрожали, и ей пришлось сжать пальцы в кулак, зная, что учительница пристально смотрела на нее и других детей. У той даже уголки губ дрогнули, позволяя полуулыбке появиться на бледном лице, когда дети, впечатлившись от увиденного, начали реветь.

“Это просто какой-то кошмар! И никто не обращает на это внимание!”

Лиза и сама заплакала. Слова женщины, которые та вскрикивала от отчаяния, испытывая невыносимую боль, словно ее резали ножом, вживую, на куски, врезались в память. Сердце бешено билось, грозя выпрыгнуть из груди. Хотелось сорваться и убежать. Слезы текли градом по лицу.

“Я так больше не могу!..”

Учительница, видимо, заметила, что девочка собирается бежать, и положила ей на плечо руку. Ногти, как острые лезвия, вонзились в нежную детскую кожу, заставляя одуматься.

– Теперь вы видите, что может принести смерть – боль и годы отчаяния! – закричала учительница, показывая пальцем на траурную процессию. – Разве вы хотите своим родителям такой же участи?! Хотите, чтобы они плакали и бились в истерике, когда вы умрете?! В ваших силах сделать смерть короче! Вы можете подарить своим близким вторую, более лучшую, жизнь! Нет ничего хуже гниения в земле, когда тела ваших близких поедают черви!..

…Лиза открыла глаза. Воспоминание, как сон, растворилось во тьме, что царила в комнате. Она подскочила и осмотрелась. На кухне горел свет. Тетя Наташа сидела у окна и безудержно плакала. Сама Лиза каким-то образом умудрилась заснуть на диване, рядом с гробом, где лежал юноша.

“Так уж вышло, что я стала прямой участницей похорон, а не лишь свидетельницей, как раньше”

Миша выглядел так, как будто спал. Как Белоснежка, которую злая мачеха отравила яблоком. Только в этом случае должен прийти не принц, а принцесса.

“Если бы все было как в сказке… Хотя я и живу, по сути, в сказке, правда, в очень злой сказке…”

Лиза спустила ноги с дивана. От приоткрытой двери шел сквозняк.

“Это на случай, если кто-то придет… посреди ночи…”

Девушка заглянула в гроб. Знакомая, вызывающая у необывателя ужас, улыбка. Глаза слегка приоткрыты, будто подсматривает. Лиза провела рукой по лицу и задержалась на веках.

И снова это жгучее чувство в груди…

“Спи, мой милый маленький принц”

– Тетя Наташа?..

Она даже не повернулась.

– Я даже не могу смотреть на него… Это какое-то наказание, чудовищная ошибка!..

И тут снова давние причитания всплыли в голове.

– Все будет хорошо. – Лиза положила руки на плечи рыдающей матери. – Только дайте себе время…

– Я подписала договор.

– Что?..

Лиза от неожиданности растерялась.

– Я подписала договор на три года! По истечению трех лет тело истлеет полностью! – закричала соседка.

– Зачем?! Он же просил не делать этого!

– Это он тебе сказал? – тетя Наташа повернулась к Лизе.

Та кивнула.

– Да. Я считаю, что просьба умершего священна. Не нужно ее нарушать. Кто знает, как воспримет свое возвращение.

– Но почему он не подумал обо мне?!

Девушка лишь пожала плечами.

10

Лиза ехала уже в поезде, когда зазвонил мобильный. Все дни, проведенные вне колледжа, девушка прятала телефон среди вещей, выключенным. Стоило ей включить его, как тут же высветился номер Кирилла, друга и одновременно сокурсника.

– Ты где была? Мы тебя потеряли! Ты должна была приехать два дня назад!..

Голова трещала от невыносимой боли. Ночь перед отъездом выдалась бессонной.

Лиза приложила руку к переносице.

– Прости, обстоятельства так сложились. Я все объясню директору.

Кирилл недовольно цокнул:

– Смотри, а то отчислят тебя, и как тогда мы будем играть?

– Я ни разу не прогуливала, так что не надо меня пугать!..

Кирилл внезапно замолчал.

– Что-то случилось?

Лиза тяжело вздохнула.

– Да так, ничего, просто семейное…

– Ты никогда не рассказывала о своей семье.

– Папы нет, только мама. Сестер и братьев тоже нет. Мы с мамой вдвоем.

– Тогда в чем проблема?

– Молодежь. Разница поколений.

– Ясно. Ты скоро приедешь?

– Не раньше вечера.

– Ждем тебя в среду. Чао.

– Чао.

Лиза захлопнула “раскладушку” и положила ее в карман куртки. Глаза болели не только от недосыпа, но и от слез.

Знакомые, друзья, самые близкие люди семьи умершего постепенно собирались. С каждой минутой их становилось все больше и больше, поэтому основная часть пришедших осталась во дворе, но от подъезда далеко не отходили.

Лиза, как и мама юноши, сидели рядом с гробом, по обе стороны друг от друга. Женщина плакала, положив голову на край гроба, а сама девушка трогала пальцами носовой платок. Казалось, вода в организме уже закончилась, глаза нестерпимо болели, а нос стал красным, как от мороза.

Под конец Лиза не выдержала и вышла на лестничную площадку.

Голова раскалывалась на кусочки. Держась за перила, Лиза спустилась вниз, на первый этаж. Холод немного облегчил самочувствие, на время прогнал нестерпимую физическую боль, но душа ныла, и, казалось, скручивало, словно проволокой. Руки дрожали. От этого состояния нельзя спрятаться, нельзя укрыться.

“Завтра уеду. И обо всем забуду”

Матушка заботливо надела на ее плечи куртку.

– Ты как, золотце?

– Устала, – честно призналась девушка, – а еще ехать на кладбище…

– Тебе отдадут ключ.

– Пусть его забирает тетя Наташа! Я отказалась быть мастером.

“Когда человека хоронят, то гроб с ним опускают в яму. Так было до прихода Хранителя. Когда же он пришел, оборудовали погребальный зал, где гробы стояли в ряд. На них клали таблички с именами и фамилиями умерших. А вот сверху все осталось как прежде – кладбище, могилы… Самое интересное, что на кладбище сделано сотни маленьких дверцей, которые закрываются на ключ. Их засыпают землей. Поэтому не составляет никакого труда убрать холмик, открыть дверцы и спуститься к самому гробу, только выносить его нужно через дверь аж на самом дальнем конце погребального зала…

И да, про сам ключ…

Его отдают родственникам или мастеру. Причем, если последний сразу соглашается на ритуал, то тут же получает на руки ключ”

Мама тяжело вздохнула.

– Ты неисправима…

– А что здесь такого, мама? – Лиза всплеснула руками. – Между прочим, просьбу умершего тоже нужно учитывать!

– Но материнское горе…

– Для него нужно время, много времени! Это трудно, знаю. Но тетя Наташа сделала глупость, подписав договор на сумму три миллиона рублей, еще и с альтернативным вариантом! Некроманты просто запляшут от восторга, если она не сумеет расплатиться с семейными сословиями!

Но мать лишь качала головой.

– Это эти другие научили тебя этим глупостям…

“Она называет моих сокурсников, да и вообще людей, живущих за пределами нашего города, другими. Да и не только она! У них другое мышление, другой образ жизни, и, видимо, другие ритуалы по привлечению Чуда…”

– Никто меня не учил. Ты прекрасно знаешь, что я изначально была против этого самого Чуда.

– Ты просто еще молода.

– Мама, посмотри вокруг, взгляни на творения этого Чуда! Они счастливы? Ну, ты сама подумай, что это за так называемая новая жизнь?! Туда нельзя, сюда нельзя, только мама и родимый унитаз! Ну ты сейчас серьезно?!

Матушка всплеснула руками.

– Ты никого не теряла!..

– Ошибаешься! Пусть Мишу я знаю без году неделя, но он мне ближе всех вокруг! И почему-то с ним я до сих пор согласна!

Мать сложила руки на груди и начала стучать ногой по бетонному полу.

– Посмотрим. Время покажет.

Лиза тяжело вздохнула:

11

Лиза покинула поезд совершенно разбитая. Она взяла багаж за ручку и пошла по перрону, в сторону вокзала, провожая людей пустым взглядом.

Кирилл махнул ей рукой.

Лиза встала как вкопанная.

В голове всплыли моменты близости с недавно умершим парнем.

“Мы же просто друзья, никто не говорил о высоких чувствах… Ах да… Та смс-ка…”

Но воспоминания, словно разъяренные осы, больно кусались. Каждый поцелуй бил в самое сердце. Прикосновение пальцев. Хриплые стоны. Близость, что возникла на пустом месте, как и симпатия, которая оказалась не к месту, ведь ее объект уже умер и лежит среди сотен других тел в деревянных ящиках.

Лиза подошла к Кириллу, и они обнялись. Как старые друзья. От парня, вполне живого, шел соблазняющий и слегка одурманивающий запах мужского одеколона, но на девушку он почему-то не сработал. Похлопывание руки по спине как крик на ветру – ничего уже не значит. Она помнила, слегка влажные и горячие руки Миши. Его темные, как ночь, глаза.

“Если посмотреть с философской точки зрения, то Кирилл идеальный вариант, чтобы все забыть”

– Ты согласна?

Лиза неохотно выплыла из размышлений.

– Ты о чем?

Кирилл слегка обиделся.

– Я же отправил тебе смс-ку…

– А-а! Прости. У меня голова слегка болит, не спала всю ночь, – быстро отмазалась Лиза. – Да, согласна. А с чего вдруг такое предложение?

Тут парень нахмурился и отвернулся.

– Нравишься ты мне…

Девушка потрогала себя за грудь.

– Этим тоже?

Щеки юноши вспыхнули.

– Да-а, этим тоже… Но я все же о другом…

Лиза рассмеялась.

– Да я шучу, расслабься! Пойдем скорее в общежитие, я замерзла.

Кирилл согласно кивнул. Он поймал такси, усадил подружку на заднее сидение и сам сел рядом. Автомобиль рванул с места, рассекая слегка освободившиеся дороги. Хотя общественный транспорт ездил, причем, набитый битком, и не один, да и рабочий никуда не делся. Машин стало меньше. Или Лиза к ним так привыкла за неделю пребывания дома, что вовсе перестала их замечать.

– Как мама?

– Спасибо, отлично. – Лиза повернулась к парню и улыбнулась. – Мы хорошо провели новогодние праздники…

Кирилл вытянул руку вдоль спинки сидений. Пальцами слегка касался правого плеча девушки, и щеки той мгновенно вспыхнули.

“А что, если…”

– Ты не желаешь немного развеяться после учебы? – слегка игриво произнес Кирилл.

Лиза мысленно выдохнула.

“Фух, мне не пришлось говорить об этом самой!..”

– Предлагаешь выпить?

– А что такого? Мы уже взрослые. Ну и погулять… маленько…

Лиза кивнула.

– Хорошо.

Попав в общежитие, девушка оставила свой багаж в комнате и принялась снимать с себя куртку. Ее соседка была на занятиях, поэтому она проведет время до начала очередного курса в своем удовольствии. Правда, настроение оставалось терпимо-плохим, да и предложение друга не совсем ее обрадовало. Лиза отмахнулась от своих мыслей, что давили своей тяжестью на мозг, и просто поставила чайник, перед этим налив в него воды.

“Мечта превыше всего! А смерть… Она меня больше не интересует”

Лиза налила чай и устроилась за столом, что стоял рядом с окном. Стекло уже затянуло морозным узором.

“Надо посмотреть погоду в Интернете, что там передают на эту неделю”

Девушка быстро допила чай и начала разбирать учебники, тетради. Потом перешла к книгам, среди которых были небольшие брошюрки по черной и белой магии.

“Их мне соседка отдала. Она сама когда-то этим увлекалась”

Лиза хмыкнула.

“По сути, Чудо не белая и не черная магия. Оно как любовная – имеет свои плюсы и минусы, но я, как самый пессимистичный человек, вижу только минусы. Это как через привороты отбирать чужую волю, только хуже…”

Лиза вышла в коридор, закончив разбирать вещи. Посмотрела на часы, что носила на руке, и отправилась в ближайший кабинет, громко стуча каблуками.

…Занятия с Хранителем всегда оставались тайной. Для всех они были обычными четвероклассниками, что учились вместе со старшеклассниками в одном здании. Да и форма ничем не отличалась. Внешний вид в этой специфической деятельности вообще был неважен. Важен сам ритуал, его метод проведения.

На следующий, после похорон, день их снова отправили в морг.

“Мы что-то туда зачастили. Это что, такой садисткий метод воспитания?”

– Сегодня мы продолжим испытывать вас на вашу профессиональную пригодность, – в конце предложения учительница хихикнула, но тут же сделала серьезный вид, – для этого оставшиеся ребята подойдут во-о-о-он к тому столу, на котором лежит нечто важное…

12

После занятий Лиза и Кирилл договорились встретиться у ее комнаты в общежитии.

– Мои предки уехали заграницу до конца января, – похвастался Кирилл, – так что, можешь временно пожить у меня… если захочешь.

Лиза кивнула.

– Хорошо. Я подумаю.

Она решила не менять свой привычный вид. Лишь сняла бюстгальтер через рукав безрукавки.

“Раз решилась…”

Они вдвоем вышли из общежития. Уже начало смеркаться. Над городом повисла та же дымка, только уже темно-серая, полностью закрыв собою дневное солнце. Мороз слегка пощипывал щеки и открытые, незащищенные, участки кожи. Лиза надела колготки с начесом, свои зимние полусапожки и куртку. Замоталась шарфом, а шапку положила в карман, а когда покинула помещение, тут надела ее на голову.

“Идеально!”

Друзья зашли в кафе. Народу в вечернее время становилось чуть больше обычного: некоторые прогуливались или, наоборот, продолжали работать, назначали встречи, обговаривали между собой какие-то рабочие детали. В полутемных углах сидели влюбленные парочки.

Кирилл помог Лизе снять верхнюю одежду, которую потом оставили в гардеробе, и они вошли в сам зал.

– Выбирай! Я все оплачу.

Девушка выбрала кофе и пирожное.

“А что, если б Миша был бы жив, и мы б стали встречаться? Он повел бы меня в кафе, угостил бы пирожным, а потом мы бы уединились где-нибудь в гостинице, отдаваясь друг другу без остатка…”

– Лиз?

– А?

Она аж подскочила.

– Я говорю, ты выпьешь или так… на сухую…

– На сухую что?

– Ну ты что, глупая что ли?

– Нет. – Лиза тяжело вздохнула. – Выпить немного не помешает.

– Ты не подумай, что я с тобой ради секса, – разоткровенничался Кирилл, – но сейчас все этим занимаются, и ты какая-то чересчур кислая…

– Я на тебя не в обиде. Я все понимаю.

– Даже так? А я думал…

– Послушай, секс по дружбе в двадцать первом веке это нормально! Мы с тобой уже почти три года и плюс закон позволяет нам этим заниматься!

– Хорошо-хорошо! – Кирилл поднял руки вверх. – Я не буду на тебя давить.

Лиза фыркнула.

– Спасибо…

– Ты реально не в настроении…

Через полчаса они вышли из кафе и зашли в бар, где купили бутылку красного вина.

Идти до Кирилла не пришлось долго. Дом, где проживали его родители, находился в центре, в паре шагов от колледжа. Правда, друзья отошли слишком далеко, но мороз и нестерпимое желание напиться и отдаться гнало их вперед, не давая отдышаться. К вину добавилось и пиво, и джин, и Лиза начала сомневаться, что не проснется утром без тяжелого похмелья. Чтобы развеять эти мысли, она откупорила бутылку вина и сделала глоток.

– Ты на потом-то оставь, – шутливо отругал ее Кирилл.

Лиза отмахнулась.

– Отстань, зануда.

За первым глотком последовал второй, а потом и третий. Алкоголь разливался по венам словно бурлящая река, заставляя кровь течь быстрее. Невероятное тепло заполнило каждую клеточку тела, и Лиза довольно икнула. Ноги отказывались слушаться. Голова закружилась. Смех рвался наружу. Со стороны выпившая девушка выглядела глупо, но пьяная ухмылка и остаток вина в бутылке заставляли затмить разум и начихать на мнение проходящих мимо людей.

Квартира оказалась на втором этаже. Дверь металлическая, точь-в-точь такая же, как у мамы Миши. Лиза рассмеялась, неопределенно махнула рукой и повисла на Кирилле, приложившись в очередной раз к бутылке. Кирилл тем временем достал ключи, открыл дверь и пропустил девушку вперед. Та, пошатываясь, сняла обувь. Ее друг, как настоящий джентльмен, поставил полусапожки на полочку в прихожей, помог дойти до кухни, но тут неожиданно Лиза повернулась к нему и впилась губами в его губы. Схватив Кирилла за грудки, потащила его в зал, где царила темнота.

Включать свет не было смысла, и молодые люди начали срывать друг с друга одежду.

Они рухнули на диван. Кирилл был сверху, ласкал – сначала руками – большие груди, потом языком игрался с сосками, заставляя девушку стонать от наслаждения. Волосы сильно растрепались и лезли в глаза, но это не мешало наслаждаться внезапным порывом страсти.

Он вошел в нее практически сразу, без долгих прелюдий.

“Миша был искушеннее в этом смысле…”

А потом улыбнулась, отмахнулась от лезущих в голову нехороших мыслей и полностью отдалась процессу. Лиза ощущала трение мужского достоинства, прикосновение сухих губ и мокрого языка, горячих рук и тонких, как у девочки, пальцев, что игрались с сосками прыгающей от толчков груди.

Лиза вышла на кухню, где Кирилл, обмотав бедра полотенцем, прикуривал сигарету.

– Дай попробовать.

На лице юноши появилась ухмылка.

– Обойдешься. Не люблю курящих девушек. Ты хорошая девочка, не расстраивай меня.

13

Голова адски болела. Лиза с трудом встала с кровати, отыскала в аптечке парацетамол и проглотила две таблетки сразу.

“В таком состоянии на занятия я не пойду”

– Хорошо отдохнули, да? – соседка сидела на своей постели и читала книгу.

– Да-а. – Лиза кивнула. Легла на кровать и положила руку на лоб. – Блин, как же хреново…

Кирилл улегся рядом, когда все закончилось. Он был потный, от него шел запах сигаретного дыма вперемешку с алкогольным. Одурманивающая разум дымка начала медленно сходить на нет. Лиза пыталась перевести дыхание, сердце часто билось. Она продолжала оставаться голой, и в какой-то момент ей захотелось повернуть голову. Увидеть не лицо наглого подростка, избалованного родителями, а Мишу, с его темными глазами и полными губами. Щеками, которые тискать и тискать.

“Он похож на маленького мальчика. Точнее, был похож…”

– Ну, так что, – после короткого молчания произнес Кирилл, – будем встречаться?

Лиза хмыкнула.

– Ты знаешь ответ. Зачем спрашиваешь?

“Да и деваться мне некуда. Нужно как можно быстрее забыть эти роковые новогодние праздники…”

Кирилл повернулся к девушке.

– А познакомишь меня со своей мамой? Я хочу увидеть город, где ты живешь.

Лиза встала с дивана.

– Нет.

– Почему? Секретный военный объект?

– Типа.

– Ты серьезно?

– Серьезно! – Лиза нахмурилась. – И давай не будем об этом!

Кирилл лишь развел руками и снова лег на диван.

– Утром надо вернуться в общежитие, чем раньше, тем лучше, – сказала девушка. – Проводишь?

Парень хмыкнул.

– Провожу.

Утром Лиза отправилась в душ, смыла все следы бурной ночи и, переодевшись, вместе с юношей вернулась в общежитие. Дойдя до родной кровати, девушка рухнула на постель и попыталась уснуть, но головная боль не дала этого сделать.

– Ты сама не своя в последнее время. Что-то случилось?

Лиза отвернулась к стенке.

– Случилось. – Она тяжело вздохнула. – Друг детства умер.

“Я не буду рассказывать, что знала его всего два дня. Что переспала с ним по его просьбе. Что он мне понравился, но смерть решила все иначе…”

– Да ладно? – у соседки отвисла челюсть.

– Ага. Лейкемия. Три дня назад похоронили.

Девушка покачала головой.

– Дела-а-а…

Лиза снова тяжело вздохнула. Прикрыла веки. С ресниц сорвалась слезинка, за ней другая. Головная боль отошла, но ни один парацетамол в мире не был способен заглушить душевные муки. Рыдания рвались наружу. Девушка глотала их вместе со слюнями, лишь редко всхлипывая. Хотелось разорвать голыми руками грудь и вытащить сердце, что неумолимо болело и билось, непрестанно, безжалостно, очень быстро. Вытянуть на ладони, наблюдать за стекающей на пол алой кровью и смеяться. Причина боли постепенно утихает, веки закрываются, а губы шепчут:

– Жди меня, мой милый маленький принц…

– Ну как отгуляли? – соседка отложила книгу и свесила ноги с кровати.

Лиза повернулась к ней.

– Нормально. Все как у всех. Перед этим он прислал смс-ку, ну, ты об этом уже знаешь.

– Ага.

– Мы поднялись к нему, напились и потрахались. Все.

– Ого. А твоя мама не будет против?

Лиза усмехнулась.

– Ей плевать, с кем я сплю…

“Смерть лишь короткий промежуток времени, после которого наступает новая вечная жизнь…”

14

Лизу на следующий день отвели в поселковую поликлинику, что располагалась на первом этаже жилого здания. Мимо ходили врачи, в чистых белых халатах, на регистратуре милая, полноватая, девушка в черной медицинской форме и очках отдавала какие-то бумажки подошедшим к ней людям. На голове у незнакомки топорщился хвост из темно-каштановых волос.

– И зачем мы здесь? – спросила Лиза у учительницы.

– Сейчас узнаешь.

Та самая девушка с регистратуры вышла из-за стойки и подошла к девочке, что все это время смотрела по сторонам, провожая совершенно незнакомых людей пристальным взглядом.

– Меня попросили проводить вас к доктору. Пойдем. – Девица взяла Лизу за руку и повела по длинному коридору.

Потенциальные пациенты сидели по обе стороны узкого помещения. Мужчины и женщины сидели рядом друг с другом или напротив друг друга.

– Тебе рассказывали, как лечат воскресших?

– А их лечат?

– Некоторых да. Не все возвращаются здоровыми.

Девушка остановилась напротив кабинета заведующей.

– Ты слышала что-нибудь об альтернативном варианте уплаты за мастера?

– Я слышала только про деньги. Мне жалко тех, кто не может расплатиться за мастера деньгами.

Лиза решила играть по новым правилам. Она следовала за учительницей по всем помещениям, молча выслушивала длинные истории, большинство которых были выдуманы – Хранителем или самим учителем. Девочка преданно смотрела в глаза взрослым, кивала, утаивая истинные мысли в своей голове.

“Меня все равно не понимают и могут наказать за инакомыслие красноречивой цифрой в дневнике. Мама будет недовольна. Хотя я не понимаю, что она пытается этим всем добиться”

– Все верно. Деньги правят балом. Но ими ты кормишь нашего Хранителя!

– А как же сословия?

– Семейные сословия созданы охранять Хранителя от возможной угрозы. Они следят за порядком, строят дома и магазины, нанимают людей и вершат правосудие во имя Чуда. Чтобы о нем никто не узнал. Для этого предки сословий построили длинный подземный храм, идущий через весь поселок. Хранитель живет в нем, в нем построен еще один источник, который стабилизирует природный баланс.

“Как это? Природный баланс же нарушен, экстраординарные источники его не исправят, остается только одно: не трогать умерших…”

– Но люди, которые живут за пределами нашего поселка, еще ничего не почувствовали. Или это этот так называемый источник так работает?

– Все верно.

– Но если нет денег, как же тогда расплачиваться?

– В графе договора будет один пункт – “альтернативный вариант оплаты”. Мы можем расплатиться с мастером, отдавая темным некромантам свое тело, которое после смерти перенесут в храм. Наши темные некроманты восстанавливают древние останки через тела других умерших.

– Жуть…

– Не совсем так. Иногда некроманты восстанавливают расчлененные тела или тела, которые во время смерти сильно пострадали, скажем, м-м-м… при автокатастрофе! Или при крушении самолета. Или при взрыве бомбы. При разных обстоятельствах, в общем.

– Понятно. А сейчас куда меня ведут?

– На тестирование.

– Это безопасно?

– Полностью!

Девушка привела Лизу в кабинет, где сидела миловидная женщина.

– Я привела девочку.

– Спасибо, Кристина.

И девица удалилась.

– Ну-с, золотце, – это оказался самый обычный психолог, – присаживайся.

Лиза кивнула и села.

– Вот!..

Ей протянули распечатанный на принтере листок с вопросами.

– Тебе просто нужно поставить галочку. Все понятно?

Лиза кивнула.

– Вот ручка. Вперед.

Девочка, нахмурившись, принялась за первый вопрос.

Как вы относитесь к факту смерти? Два варианта ответа: а) положительно; б) отрицательно.

“Как отношусь? Положительно”

Почему?

“Хм… Потому что это нормально?”

Хоронили вы кого-нибудь?

“При моей жизни – нет”

Как переносите похороны? Варианты ответов: а) отвратительно; б) нормально; в) часто бываете на них, потому что они вас манят.

“Они меня манят. Я обнаружила это в шесть лет, но маме не сказала, боялась, что отведет меня к врачу”

Удалось ли вам запечатлеть саму смерть, не обязательно смерть вашего близкого?

“Хм, смерть соседской бабушки считается? Хотя нет, я видела только ее похороны…”

Манит ли вас сама смерть?

15

Лиза сидела на уроке и старалась внимательно слушать учителя, который, увлекшись рассказом о музыке, встал из-за стола и расхаживал по кабинету взад-вперед, словно его кто-то укусил.

Девушка грызла колпачок шариковой ручки и туманным взглядом смотрела на учителя. Представительный мужчина в коричневом пиджаке и черных брюках, с лысиной на голове, размахивал одной рукой, другую убрал в карман брюк. Студентки посмеивались, шепча что-то себе на ушко. Юноши кидали друг в друга мелкие бумажки, свернутые в шарики.

В общем, все как обычно.

– Ты над чем так задумалась?

Кирилл сидел рядом и внимательно следил за подругой.

– Да так, ни о чем.

– Я слышал, что у тебя недавно друг детства умер.

– Ну умер, и что?

Лиза даже не смотрела в сторону Кирилла. Она водила ручкой по бумажке, что лежала у нее под рукой.

– Что ты там пишешь?

Девушка тяжело вздохнула.

– Отстань, а? Я не в духе.

Кирилл хмыкнул и отвернулся. Но краем глаза продолжил следить за движением шариковой ручки. И он был сильно удивлен, когда подруга написала короткое имя, ему незнакомое:

“Миша”

И сердечко.

И тут парень почувствовал, как злость закипела и начала разливаться по венам, как ранее выпитый им алкоголь. Лицо его покраснело, но Кирилл старался сохранять равнодушие, спокойствие и самообладание.

“Что это еще за Миша такой?!”

А Лиза ничего не замечала.

“Миша… Если бы ты знал, как мне тебя не хватает…”

На ее лице появилась грустная улыбка.

“Я представляю себе, как бы развились наши отношения, если бы он выздоровел. Он стал еще красивее, мой милый маленькой принц, отросли бы волосы, темные, как глубокая зимняя ночь, а глаза бы засияли. И как бы мы пустились во все тяжкие, проводили бы все время вместе, занимаясь любовью…”

– Лиза!..

Девушка вздрогнула.

Кирилл был недоволен и раздражителен.

– Я тебя зову-зову, а ты…

– Прости. Что-то случилось?

– Случилось! Я хотел спросить у тебя насчет планов на вечер.

– На продолжение?

Кирилл поджал губы и отвернулся.

Когда занятия кончились, Лиза вместе с ним отправилась в общежитие.

– Давай по-честному: у тебя появился другой?

Девушка приподняла бровь.

– А какая тебе разница? Тебе же нужен только секс, не так ли? И плюс, пьяная я лучше трахаюсь. Не твои ли слова? Так что, к чему весь этот цирк с вопросами?

– Ты с ним спишь?

Лиза остановилась.

– Я еще раз спрашиваю: какая тебе разница? Если тебе так хочется, мы можем встретиться и переспать еще раз. По-трезвому. По-взрослому! Секс без обязательств – не так ли?

Кирилл сжал пальцы в кулаки.

– Я найду твоего Мишу…

Девушка усмехнулась.

– Удачи. – Развернувшись, она отправилась в свою комнату.

16

Кирилл застал Лизу в баре. Та сидела у стойки и пила коктейль, не обращая ни на кого внимания.

– Я искал тебя…

Девушка усмехнулась.

– Молодец. Ты настоящий рыцарь.

– Я хочу попросить у тебя прощение…

Лиза немного помолчала.

– На первом свидании ты ясно дал понять, зачем я тебе нужна. Или ты влюбился?

– Влюбился. – Кирилл кивнул.

Она тяжело вздохнула.

– Ясно.

Парень сел ближе.

– Бросай своего Михаила, будь со мной!..

Лиза рассматривала через прозрачное стекло алкоголь.

“Может, мне действительно вернуться домой? Но не ради воскрешения, а просто навестить его могилу? Хотя Батька разорвет меня на куски, без суда и следствия…”

– Лиза…

Она повернулась к Кириллу.

– Что?..

– Давай забудем об этих неприятностях и начнем развивать наше совместное будущее…

– Угу.

“Его могилу буквально завалили венками. Я запомнила его лицо на фотографии, такое обыденное, спокойное…”

– Может, развеемся? Ты не в духе…

Девушка вздохнула.

– Может. Опять к тебе?

Кирилл пожал плечами.

“Я не могу больше обманывать себя и Кирилла! И предавать Михаила я тоже больше не могу!”

В баре играла музыка. Некоторые посетители пританцовывали под воздействием алкоголя. Кто-то громко смеялся, разговаривал и даже матерился. Такие же, как и Лиза, девушки курили прямо в помещении, и сигаретный дым бил прямо в ноздри, но не раздражал. На восемнадцатилетнюю блондинку в белой рубашке и темных брюках до пояса многие обращали внимание. Но она сама сидела за стойкой, скрючившись, как старая женщина. Лоб покрылся морщинками. Лицо слегка опухло, а глаза покраснели.

– Ты все еще переживаешь из-за смерти друга?

Кирилл присаживался все ближе. Лиза в какой-то момент смогла услышать его слегка неровное дыхание, сбивчивое из-за курения.

– Ты даже не представляешь, как я по нему скучаю…

Тут Кирилл задумался.

– Могу ли я предположить, что Миша и твой недавно умерший друг – один и тот же человек?

Девушка усмехнулась. И промолчала.

“Нельзя заглушить боль алкоголем, но он иногда спасает, вытаскивает наружу, пусть даже на гребаные пару часов. Почему этот парень меня так задел? Что именно меня в нем тронуло? Его уверенность в собственной смерти? Неотразимость? Или секс? Что именно?”

– Молчание знак согласия.

– Угу.

Они вышли из бара одновременно.

Уже стояла глубокая ночь.

– Я был неправ.

– Угу.

– Как я могу загладить свою вину?

Тут девушка внезапно разозлилась.

– Отстать от меня!

И Лиза решительным шагом направилась в сторону общежития. Хотя алкоголь затмевал разум и глаза, иногда ее могло повести куда-то в сторону или каблук умудрялся поскользнуться на ровном месте, из-за чего она едва не падала в снег, все же ей повезло дойти до здания колледжа целой и невредимой.

Лиза остановилась перед входом и разрыдалась.

“Я падаю вниз, в самую пропасть, и все потому что люблю Мишу!..”

17

В дверь матушкиной квартиры постучались.

– Лиза?

Ключи от соседней квартиры продолжали лежать в прихожей. Ольга Ивановна, мама Лизы, иногда брала их в руки и подолгу сжимала в кулаке. На связке остался аромат женских духов.

“Те праздники поистине были чудны, если бы не этот пресловутый колледж и ее желание стать кем-то ненастоящей, избежать собственной судьбы…”

Поэтому мать бросилась открывать дверь.

– Наталья?..

Ольга Ивановна охнула. Перед ней стояла женщина с опухшим лицом, красными глазами, не снимающая траурную одежду со дня похорон.

– Мы можем поговорить?

Ольга Ивановна кивнула, открыла дверь пошире и пропустила соседку в квартиру.

– Как ты? – они прошли на кухню, где уже закипел чайник.

“Одинокие вечера я провожу здесь, у окна. Наивно верить, что дочь когда-нибудь одумается и вернется. Лиза уже давно приняла решение разорвать связь с нами и построить свою судьбу, далекой от той, что ей уже была предначертана”

– Я каждый день хожу к нему на могилу. – После долгой паузы соседка заговорила.

– Да? А Батька тебя еще не обижает?

– Мне на него все равно. Убьет, ну и пусть! Зато я буду со своим сыном!

Ольга Ивановна взяла руки женщины в свои, и они вновь замолчали.

– Я понимаю тебя, моя хорошая. Если бы Лиза не уехала, возможно, у тебя была б возможность вернуть сына…

– А ты можешь на нее повлиять?

Ольга Ивановна покрутила головой.

– Не могу. Наша связь разорвана.

– А позвонить?

– Ты же знаешь, связь с внешним миром давно запрещена. Остается ждать. Или искать другого мастера.

Безутешная мать тяжело вздохнула.

– Мне нужна Лиза. Она сказала мне, что ей нравится Миша.

Ольга Ивановна опустила глаза.

– Она строить другую жизнь. Увы.

– А Хранитель может на нее повлиять? Ну, на расстоянии?

Ольга Ивановна поджала губы.

– У него была когда-то такая способность, но из-за побега она давно не работает. По крайней мере, мне он говорил именно так. А сколько лет в договоре прописано?

– Три года.

– Срок не маленький.

– Но тело разлагается уже сейчас! Я не хочу, чтобы его потом заново собирали!

– Знаешь, нам нужно подождать, немножечко. Мне кажется, Лиза вернется к нам. Если ей и правда нравится Миша, то так просто она все это не оставит. Но будет лучше, – Ольге Ивановне показались бредом ранее сказанные ею слова, и она решила дать другой совет, чтобы не ошибиться, – все же будет лучше попробовать договориться с другим мастером. Ты покажешь ему договор, вы все обсудите и придете к общему решению. Я могу говорить про свою дочь все что угодно, но…

– Но?

– Она говорила мне, что у нее уже есть друг. И что у нее оркестр. Я не знаю! Я, походу, сама запуталась!

– Ты ждешь её?

Ольга Ивановна со стоном вытерла лицо руками.

– Жду, очень! Но она такая упрямица…

И женщины замолчали.

“Говорить больше не о чем. Остается надеяться на чудо, на другое, от бога, от которого мы все дружно отказались…”