"Орден Белобога"

Глава 1

Аука — маленький проказливый дух — захихикала, показала язык да сгинула прямо посреди березовой рощицы. Лада ругнулась и на миг остановилась, похлопывая себя по плечам. Хоть месяц Лютень еще не начался, и морозы спали, но сырость, висевшая в воздухе, пробирала насквозь. Лада с тоской глянула на старые валенки. Ноги промокли, и от этого девушке было еще холоднее. Да еще этот вредный дух уж который час играется с ней. Ауки - даром что маленькие, да слабые — могли заманить любого путника далеко в лес, притворяясь кем угодно. Эта сразу поняла, что Лада не просто путник, и потому скорее дразнила чародейку, чем заманивала. Иначе бы явилась в облике человека.

Лада прислушалась к лесу — вдруг аука обнаружит себя... Но лес молчал, и духа не было слышно. Что поделать, изловить ее нужно до ночи, иначе придется всю седмицу вызволять случайных путников да дровосеков из ее лап. Можно было бы прикоснуться к деревьям, но Лада засунула руку в карман тулупа и достала зеркальце. В нем жила Зерцалица — дух Нави, который иногда помогал Ладе. Правда, куда чаще Зерцалица пугала ее, но сейчас все способы были хороши. Да и кто может быстрее найти духа Нави как не другой такой же дух?

Открыв зеркальце, чародейка мягко проговорила:

- Ау, красавица.

Погодив немного, она со вздохом поняла — Зерцалица не появилась, в зеркале лишь ее - Ладино - отражение. Глянув на него пристальней, девушка нахмурилась. Припухшие глаза — опять не спала всю ночь, красный от холода нос, бесцветные в сравнении с ярким платком пряди... Их бы расчесать перед зеркалом, привлекая тщеславную Зерцалицу, да только на такую «красоту» ни один дух Нави не клюнет. Лада погрустнела и хотела уже было захлопнуть зеркало, но в отражении наконец мелькнули чужие глаза.

- Вижу-вижу мысли твои, девица. Чую-чую помыслы твои, Ладушка, - хищно улыбаясь, пропела Зерцалица.

Лада нахмурилась еще сильней. Она знала, куда клонит коварное создание Нави. Уже не первая подобная беседа.

- Что ж ты брови насуропила, - вкрадчиво проговорила Зерцалица, - этак всю красу свою растратишь. Оставшуюся. Гляжу потускнела ты, подустала. Забот полон рот, оттого и личико померкло... Есть у меня средство верное...

Лада усилием воли заставила себя промолчать. Ей нужна была помощь Зерцалицы, и гневить ее было нельзя. Однако сдержанностью в последнее время Лада не отличалась. И иногда ей казалось, что отражение это чуяло, несмотря на все уловки чародейки.

- Отдай мне локон, всего один локон, что тебе с него, - почти пропела Зерцалица. - А я в ответ дам тебе красу неписанную...

- Благодарствую, - Лада смежила веки, стараясь дышать ровнее, - но пока мне краса ни к чему.

- А как же ухажер твой, что по пятам везде следует? - усмехнулась Зерцалица.
На лице ее промелькнуло злое выражение, как часто бывало, когда она завидовала Ладе.

- Ворон не ухажер, он просто... - Лада замешкалась, пытаясь подобрать верное слово, - соратник. И помощник.
Она невольно обернулась — а ну как Ворон уже тут? Но в этот раз колдун за ней не последовал. Или не успел или потерял след — в родном лесу Лада могла петлять и следы путать похлеще зайца.

- Чернобожник тебе милее значится? - уже совсем зло засмеялась Зерцалица.

- Не твоего ума дело, кто мне милее, - вспыхнула Лада, не утерпев.

Вот ведь знала, что так и будет! Зерцалица в последнее время была вредной и заносчивой, и то и дело пыталась заманить свою хозяйку в ловушку обмана. Выменяй дух хоть один волос с ее головы, быть беде. Это дало бы Зерцалице власть, пусть и малую, над Ладой. А если тобой — хоть и капельку — управляют духи Нави, до добра это не доведет. Лада с детства слышала много историй о том, как наивные девушки слушались Зерцалиц, и сходили с ума, или старели за седмицу на сорок зим... Лада сама бы никогда не выбрала себе в помощники такого опасного духа, но Зерцалица была подарком Лесьяра — Ладиного дедушки. Да и чего греха таить — иногда и правда помогала. Несколько месяцев назад, в школе семи чертогов дух Нави подсказывал чародейке, помогал распознавать нечисть и предупреждал об опасности. Когда Лада покидала школу, чтоб оказаться дома, где серьезно заболел Лесьяр, ей даже показалось, что они с Зерцалицей подружились. Но последние пару седмиц дух только вредил да расстраивал Ладу. Зерцалица знала, что сказать, чтоб чародейке стало плохо. Девушка подумала, что легче было бы и правда попросить помощи у леса, но она словно нарочно искала ссоры. И она ее, конечно, получила.

- Ах не моего ума, так будь же ты... - зашипела Зерцалица, оскалив мелкие зубы и скрючив пальцы.

Лада захлопнула зеркало, не дав ей закончить. Ох, боги, теперь вредный дух будет дуться на нее весь Лютень.

- Дурацкая Зерцалица, - прошептала Лада себе под нос, гневно убирая зеркало в карман. - Расколошматить бы тебя на мелкие осколки...

Месяц назад она видела чернобожника, которого упомянула Зерцалица, последний раз. Нерослав и его сестра Власта вынуждены были подчиниться их дяде Гордияну и уйти с ним. Сказать, что Лада скучала — это не сказать ничего. Сечень выдался тяжким: сначала девушка выхаживала деда, затем сражалась с расбушевавшейся нечистью, да и жителей деревни, у которых вечно что-то случалось, поручить было некому. Она очень устала за это время. Как ей сейчас не хватало Нерослава! С его спокойствием, с его уверенностью и умением договариваться с самыми вредными созданиями Нави. Но даже не помощь нужна была молодой ведунье, а простое присутствие близкого человека. Так мало они побыли вместе... Лада сердито выдохнула и помотала головой, не позволяя себе плакать. Что толку от слез! Просто надо думать о деле. Только этим она и жила весь месяц. Дед, которому она рассказала все-все, как только он смог ее выслушать, с вопросами да сочувствием к ней не лез. Подруги из школы в письмах тоже старались Ладу таким не тревожить. И потому такое грубое и неожиданное упоминание Нерослава от Зерцалицы так задело ее. Крепко зажмурив глаза, чтоб выгнать навернувшиеся слезы, девушка вдохнула холодный мокрый воздух. Закружилась голова. Так, выдох. Спокойно. Аука не поймана, и переживать некогда. Не до того.

Глава 2

***

Лада проспала всю ночь и кусочек дня. Открыла глаза, когда на дворе уже смеркалось. Потянулась, затем не спеша села на лавку. Ох, как долго она спала. В голове шумело, и было так лень вставать. Последний раз она спала так долго после зелья Ганны, когда ей привиделось что-то страшное... Лада вдруг резко выпрямилась, сон как рукой сняло. Она вспомнила свое видение — животные с перерезанными глотками, загон и три темные фигуры без лиц. Это до ужаса напоминало ночь возрождения чертога Чернобога. Ошарашенная, девушка помотала головой, пытаясь прийти в себя. В прошлый раз к ней пришел Нерослав, - вспомнила она с грустью. Принес еды и письмо от Лесьяра...

Лада, вспомнив про дедушку, накинула платок прямо поверх ночной сорочки, и спустилась в избу. Ах, какой запах стоял на кухне! Лада могла узнать его из тысяч других — дедушка готовил свои известные на всю деревню щавелевые щи.

- Где же ты щавель достал посреди Лютня? - усмехнулась Лада, спускаясь в избу.

И осеклась, застыв с полуулыбкой на губах. За столом сидел Ворон и ел щи. Увидев Ладу, он не донес ложку до рта, замерев. Лесьяр, деловито разливающий щи по глиняным тарелкам, мельком взглянул на Ладу и добродушно проговорил:

- Выспалась? Ну то-то же. Небось за все время накопилось в тебе усталости-то. Присаживайся, отведай щец. А щавеля мне Ворон добыл, нашел дикой кислицы, откопал, да взрастил. Ловок Ворон в чертоге Матери Земли, что и говорить.

Лада, слегка нахмурившись, присела за стол и с благодарностью приняла от дедушки ложку. Неспешно смакуя самый вкусные во всей Яви щи, девушка иногда кидала взгляд на молодого чародея. Тот есть перестал, тоже изредка поглядывая на чародейку. "Боится?" - подумалось Ладе. И тут же стало стыдно. Да, Ворон не был приятным собеседником, и глупости часто говорил, и самомнение у него выше гор... Но все же Ладе не стоило так себя вести. В конце концов, хотела она того или нет, но Лесьяр прав — юноша все это время неотступно следовал за ней , скорее всего, для пущей безопасности, да не по своей воле.

- Что ж ты, Ворон, не кушаешь, - усмехнулся Лесьяр, присаживаясь на скамью и оказываясь, как бы невзначай, между юношей и внучкой. - Ешь щи, а то остынут. Они горячие больно хороши.
Молодой колдун послушно взял ложку и принялся помешивать щи в тарелке, но есть не спешил.

- Ешь, ешь, да послушай меня. Вы оба послушайте, - кинул он взгляд на внучку. - Можете друг друга не любить сколько угодно, а только лес баламутить из-за этого, да вред деревне причинять я не позволю, - он взглядом велел Ладе замолчать, когда она попыталась сказать что-то, чтоб оправдать свой поступок. - Времена непростые, никто не ведает, что там, впереди нас поджидает. Так что уж, будьте добры, примиритесь как-нибудь. Да и, Ворон, внучку мою я обижать не позволю никому. Я благодарен тебе за все, однако же и за словами следить надобно, ведь сказанного не вернешь. С кем Лада дружбу водит тебя не касается. Она никогда не будет верить человеку, который худое делает.

Лесьяр проговорил это ровно, даже чуть медленнее, чем предыдущие слова. Но Ладе на мгновение стало не по себе. Ее вчерашняя душевная буря не шла ни в какое сравнение с тем, что мог сотворить Лесьяр — даже сейчас, после болезни. Ворон, чье лицо сделалось вдруг сероватым, молча кивнул и стал споро есть щи, будто хотел побыстрее доесть все да и убраться из этого дома. Лада смотрела на него и только диву давалась — куда делось его хвастовство да зазнайство. Ведь в школе и слова ей не сказал, и так кичился тем, что они втроем с Искрой и Звягой старшие ученики Ведагора. Что-то не вязалось во всем этом: Лада не могла представить, что Ведагор возьмет себе слабого ученика, да и Ворон не выглядел неумехой. Почему ж так боялся Ладу и Лесьяра? Или это не страх?..

Лесьяру так никто и не ответил, все молча продолжили есть. Лада была благодарна дедушке за заступничество, о чем и думала, пока доедала ужин. Однако сказать ему это не успела, он заговорил первым:

- Оделась бы ты Ладушка, к нам сейчас староста пожалует и знахарка с соседней деревеньки.

- Зачем? - удивилась Лада, только сейчас замечая, что еще две тарелки щей так и остались нетронутыми.
Над ними можно было разглядеть едва заметную сеть заклинания — она не позволяла яству остыть.

- Побеседовать хотим, - пожал плечами Лесьяр.

Лада внимательно глянула на дедушку. Чего он удумал? А знахарка зачем? Но Лесьяр был невозмутим, а задавать вопросы при Вороне Лада не стала. Она встала из-за стола, поблагодарила дедушку за вкусные щи и отправилась к себе на чердак. Там наскоро оделась, чуть причесала волосы, и, объявив, что пойдет гулять по вечернему лесу, вышла из избы. Лютень звали так не зря — морозы спали, но сырость и ветра действительно лютовали. Благо со вчерашнего вечера погода угомонилась, и Лада наслаждалась свежестью и едва уловимым запахом отдаленной весны в воздухе.

Она чувствовала себя отдохнувшей, полной сил. Впервые за долгое время хотелось думать о том, что же будет дальше, о том, как она вернется в школу, увидит Бажену, Зиму и Световида. О том, как они будут учиться, как будут беседовать о случившемся. И думать, как помочь друзьям... Услышав скрип снега позади себя, она даже не обернулась, сразу же догадавшись, кто следует по пятам. Вздохнула, плечи чуть опустились. Она устало произнесла:

- Неужто тебе не надоело еще?

- Будто я выбор имею, - буркнул Ворон, выходя на тропу и стряхивая налипший на штаны снег.

- Выбор всегда имеется, - пожала плечами Лада, оглядывая юношу.

- Ведагора не ослушаешься, - качнул головой Ворон.

Лада собралась было ответить, а затем передумала. Чувства ее улеглись, буря миновала, а на свежую голову рассуждалось да думалось легче. Что она знала о Вороне и о том, какой наказ дал ему учитель? Да ничего. Как она может судить? Лада лишь на мгновение попробовала представить, что ее отправляют куда-то, куда она не хочет, с кем-то, кто ей не нравится. Брр, бедный Ворон.

Глава 3

***

Власта поднялась рано - ей нужно было проведать брата. Накануне она сплела для него несколько заклятий, и опасалась, что сам он не проснется. И чтоб не гневить Гордияна, который не любил опозданий, девушка решила подстелить соломки. Она потянулась и села в кровати. Новоиспечённые чернобожники ещё спали. Девушка зевнула, встала и принялась не спеша одеваться, стараясь никого не разбудить - доброта тут была ни при чем, ей просто не хотелось рано утром говорить ни с кем из этих людей - она тихо шмыгнула за дверь и поднялась к брату. Проверив свою тайную защиту на соседней комнате, она довольно кивнула и уже направилась было разбудить Нерослава, как услышала шаги на лестнице. Увидев Милонегу, которая поднималась наверх, Власта с удивлением уставилась на девушку - в такую рань обычно все спали.

- Утро доброе, - улыбнулась та.

- Это навряд ли, - скорчила рожицу Власта, - что-то случилось?

- Нет, просто шла к Нерославу, - продолжала улыбаться девушка.
Власта оглядела ее с ног до головы:

- Это зачем ещё?

- Проведать хотела, - пожала хрупкими плечами Милонега. - Он добр ко мне, в отличие от многих других. И не смотрит на то, что у меня...ну...что я...

- Не ведьма, - подсказала Власта.

Девушка вспыхнула, но возражать не стала, просто чуть опустила взгляд. Но Власта поняла, что ее слова рассердили дочь купца.
Милонега была очень красива: ясные голубые глаза, светлые волосы, милое личико и хрупкая фигурка. У нее был открытый чуть удивленный взгляд, будто все в этом мире ее поражало. На самом деле Власта ни разу не видела, чтоб ее кто-то обижал или относился с презрением из-за отсутствия магической силы. Парни так и вовсе пытались ухлестывать за дочкой хозяина - сила силой, а такой терем был признаком богатства. Да еще и красота прилагается — чем не невеста?
Девушка бралась за любую работу, старалась быть поближе к Златославу и Гордияну, словно надеялась заразиться магией от волхвов. Она была кроткой, приветливой со всеми и очень отзывчивой к просьбам и поручениям. Однако Власта ей не верила. Возможно, виной тому была красота Милонеги, и ее хрупкость, которой зачастую не хватало самой Власте, хотя в этом чародейка Макоши не призналась бы и самой себе. Но дело было не только в этом. Она не верила купеческой дочке, потому что видела все уловки и хитрости, которые та применяла. Власта сама частенько этим пользовалась, чтоб расположить кого нужно к себе. А потому знала - у Милонеги свои желания и планы, и верить ее прекрасным голубым глазам не стоит. Конечно, ее лицо, волосы, фигура, - вся ее наружность располагала к себе. Ее хотелось защитить, обогреть и утешить. Власте с этим повезло меньше - при всей ее красоте, к утешениям она явно не склоняла. Но обычно она знала, как и с кем нужно себя вести - эту науку мать вдолбила в нее с детства. Девушка знала, с кем надо быть кроткой, разрешая себя победить, а с кем властной — словно оправдывая свое имя. Практически всегда она умела добиться своего, заворожив другого человека, особенно, если этот человек мужчина. Вчера вот только осечка вышла с Видбором. Власта нахмурилась от этих воспоминаний и от того ее голос прозвучал резче, чем она хотела:

- Он спит ещё, а как проснется - уедет с Гордияном.
Милонега чуть поджала губы. Ее светлые глаза встретились с темно-зелеными глазами чародейки Макоши. Власта знала, что и Милонега понимает ее лучше, чем другие девушки. Она чуть забавлялась от того, что купеческой дочке сейчас так хотелось показать свое истинное лицо, но та сдерживала себя. Вновь вспомнился Видбор — интересно, он вчера чувствовал то же?

- Ясно, что ж, пойду накрою ему завтрак.

- Благодарю, это было бы чудно, - кивнула Власта и отправилась будить брата.

***

- Если б не ты, я бы так не отдохнул, - благодарил сестру Нерослав, - и спасибо, что разбудила. Сама-то небось не отдохнула?

- Отдохнула, - отмахнулась Власта, - не переживай.

- С комнатой вчера трудностей не было?

- Кстати были, - усмехнулась девушка и в красках рассказала брату обе сцены.
Нерослав, умываясь, слушал внимательно и иногда фыркал — когда Власта описывала выражение лица Горяны или Видбора, выследившего сестру.

- Представляешь? А казался таким вежливым, - закончила девушка.

- Власта, то, что он не стал с тобой в игры играть, не делает его невежливым, - пожал плечами Нерослав, - комнату же он позволил запечатать.

- Вот так и знала, что ты на его стороне будешь! - возмутилась она, вскакивая с табурета, на котором сидела. - Это было некрасиво.

- Ну прости, - улыбнулся юноша, - просто Видбор оказался умнее тех, кто тебе раньше встречался.

- Бывали колдуны и поумнее его, - скривилась Власта, досадуя, что брат не поддержал ее. - Ничего, сегодня еще разок попробую. Поблагодарю за вчерашнюю милость.
Слово «милость» она сказала с такой гримасой, что Нерослав рассмеялся:

- Не лучше ли быть собой?

- Вот уж нет, - закатила глаза Власта, - мне это еще ни разу пользы не приносило.

- Даже когда ты подруг в школе завела? - тихо спросил брат.
Власта нахмурилась. Дыхание чуть сбилось, но она быстро взяла себя в руки. Школу — по крайне мере, свою дружбу с Ладой и остальными — она предпочитала не вспоминать. Она, отгоняя от себя непрошеные грустные мысли и сердясь на брата, выпалила:

- Я гляжу ты сам быстро позабыл свою школьную дружбу.
Нерослав вопросительно глянул на нее.

- Милонега приходила тебя проведать, - скорчила рожицу Власта, - говорит, дескать, ты добр к ней.

- Да просто заступился за нее, там Зорян на себя словно корону надел, - отмахнулся юноша. - Ничего такого.

- Это для тебя, - улыбнулась Власта, - мне кажется, у Милонеги свой взгляд на это заступничество.

- Ох, Власта, да ну тебя. До этого ли сейчас, - раздражительно проговорил Нерослав.
Власта удивленно глянула на брата. Он нечасто раздражался на нее. Устал? Или она случайно задела его? А ведь хотелось просто немного подразниться.

Глава 4

***

***

Баюн затянул подозрительно грустную мелодию, ловко пощипывая струны небольших гуслей своими коготками. Лада пристально глянула на кота, но тот имел невинный вид и едва слышно мурчал, подпевая своей игре. Девушка не чувствовала сонливости, но Ворон, ехавший напротив нее в повозке, принялся то и дело зевать. Лесьяр, развернувшись на козлах, кинул взгляд на внучку, затем на кота.

- Баюн, - тихо, но строго произнесла Лада.

- Мр? - не прерывая игры на гуслях, протянул кот.

- Мы ведь договорились, - укоризненно покачала головой чародейка.

- Так разве тебя в сон клонит, Ладушка? - хитро улыбнулся кот.

- Меня нет, а Ворон сейчас, кажется, навечно заснет, - девушка пересела к чародею, и потрясла того за плечо, - прекращай. У нас был уговор.

Кот резко провел когтями по струнам, они неприятно взвыли, и Ворон встрепенулся, ошалело моргая.

- Он опять? - взвыл парень, с ненавистью глядя на кота.

- Он больше не будет, - настойчиво проговорила Лада, - это от неловкости. Забылся. Так ведь?

Она грозно глянула на кота, не представляя однако, что будет, если тот воспротивится. Баюны славились своими песнями, и что стоило этому коту усыпить их всех? Лада подозревала, что коту было скучно в родном селе, и надежда на то, что его возьмут в школу, где много молодых чародеев и постоянно творится магия, его завораживала.

Всего пару дней назад — когда Лада отогрелась, отошла от встречи с мрякой и напекла обещанных коту блинов — Лесьяр объявил внучке, что они все вместе едут в школу. Вернее, Лада в школу, а Лесьяр на подмогу Ведагору. Потому дедушка и старосту в гости звал и знахарку — он просил отпустить его и подменить, если жителям деревни нужна будет помощь.

- Слыхал я, совет волхвов соберется в посаде, неподалеку от вашей деревеньки, - говорил дедушка, закидывая нехитрый скарб в котомку, - так вот, чую я, важные дела там решаться будут.

- А я чую, что ты не всегда был со мной честен, - качала головой Лада, переворачивая последний блин, - особенно, когда говорил, что ты один, без друзей-колдунов и вообще, богами позабытый... А тут выясняется, что друзей у тебя много, и лечить тебя пол колдовского мира слетелось, да и на совет ты собрался так, будто тебя оттуда точно не прогонят.

- Выдумщица ты, - спокойно отвечал Лесьяр, выглядывая в окошко, - на совет многие колдуны съедутся. Надобно знать судьбу чародейского мира. С Ведагором да, немного мы знакомы, так что навряд ли он против приезда моего будет. Ну а то, что помогли мне к праотцам не отправиться, так это ты вроде радоваться должна...

- Ох, дедушка, прекращай, - сердито плюхнула Лада стопку блинов на тарелку, - еще в вину мне это поставь! Не юли, - строго сказала она деду, и тот засмеялся.

- Это мои слова, - подмигнул он внучке, - там дружок наш уже явился. Сама блинчики вынесешь?

- Сама, - раздраженная, Лада кивнула, - в конце концов, он меня же спас.

Когда Баюн насытился блинами и умывал довольную морду большой лапой, он вдруг промурлыкал:

- Возьми меня с собой.

- Что? - рассеянно отозвалась Лада.

Она все еще раздумывала про свой разговор с дедушкой и толком не разобрала, что сказал кот.

- В школу хочу, - наклонил ушастую голову кот, - скучно мне тут, мочи нет! Рогнеда ругается, коль песни пою, путников тоже обижать не разрешает...
Рогнедой, как подумала Лада, звали чародейку из Пущи, где и жил до этого Баюн.

- Так ты в школу ехать собрался, чтоб чародеев околдовывать? - нахмурилась Лада.

- Нет, что ты, - кот прижал пушистую лапку к груди, словно был обижен словами девушки, - как можно... Просто у вас там всяко веселее. Друзей новых заведу, мир повидаю.

- Мир? - усмехнулась Лада и, видя как кот опасно насупился, быстро сказала:

- Не вольна я гостей в школу звать, не я там главная. С собой тебя взять смогу, коль дедушка разрешит. А вот чтоб в школе остаться, нужно разрешение главного волхва получить.

Баюн задумался, затем, пошевелив усами, кивнул:

- Получу.

Лада пожала плечами, хотя на душе было неспокойно: притащить нечисть в школу? Что Ведагор скажет? Баюны, конечно, считались не самыми опасными существами Нави (если сильно не разозлить), но все же власти у них было больше, чем у обычной, мелкой нечисти. А такое соседство поопаснее коловерши будет.

Но, к удивлению девушки, Лесьяр был не против компании кота. И вот они все вместе тряслись в телеге. Баюн — Лада не знала почему — выбрал ее в свои любимицы, и не отходил почти ни на шаг. Это изрядно злило Ворона — тот уже третий раз за все время испытывал на себе колдовство кота. Иногда Ладе казалось, что кот словно мстит юноше за неловкие или грубоватые слова в ее адрес. Надо сказать, после ночного происшествия в лесу, Ворон вел себя по-другому. Он долго извинялся, что бросил ее одну, и в последующие дни — так же, как и кот — ни на шаг не отпускал от себя Ладу. Но слова назад не воротишь, и уверенность Ворона, что он обладает силой более воспитанной, нежели колдовство Лады, все же мелькало в его высказываниях. И Баюн то и дело оттачивал на юноше свое мастерство — в отместку.

Лада терпела обоих, но сейчас, когда она жила в ожидании встречи с друзьями, все это казалось ерундой. Ну ходят за ней по пятам кот и чародей из чертога Вепря. Какая разница, если скоро она увидит Бажену и Зиму, и Световида! Она вздохнула, понимая, что не хватает в этом списке еще двух имен. Полезла в суму и погладила кончиками пальцев письмо, которое зачем-то взяла с собой в школу. Нерослав прислал всего одну весточку — сразу после ее приезда в родную деревню. Лада догадалась, что он зачаровал голубя, как когда-то она его учила. Вернее не учила даже, а рассказывала. Писать в ответ она не стала, хотя могла бы. Она не сомневалась, что ее сила позволила бы ей отправить письмо и найти чернобожника, где бы тот ни был. Только вот боялась, что это было опасно для самого Нерослава.

Глава 5

***

Дни потекли гораздо веселее после Ладиного возвращения в школу. Ей было так хорошо оттого, что рядом друзья и Лесьяр, что она чуть реже грустила о разлуке с Нерославом и Властой. Хоть она и опасалась, что знакомые места будут напоминать ей о них. Поначалу так и было: горло каждый раз словно перехватывала невидимая рука, как только девушка видела что-то, что напоминало о ребятах. Вот здесь, у костра, Нерослав играл на жалейке. Вот там, за избой, их застал Зорян, а здесь, перед самым лесом, Власта облегчила Ладину боль от раскрытых врат Нави...

Но постепенно, незаметно, эти места наполнялись для Лады новыми воспоминаниями, и боль становилась не такой острой. Да и надо сказать, что грустить было особо некогда: волхвов по-прежнему было мало, и учеников нагружали не только уроками, но и помощью в подготовке к ним. Лада поняла, что многое забылось, хоть она и поднаторела за этот месяц в искусстве смешивания трав да настоек — Годислав чаще хвалил ее и чаще обращался за помощью. А вот искусство чертога Макоши по-прежнему не давалось ей — что отмечал Збигень, который теперь взялся вести оба чертога. Правда, с Навью теперь проходили почти все уроки, так как волхвы опасались, что рано или поздно чернобожники начнут открытую войну, и хотели подготовить своих молодых преемников как можно лучше.

Ганна, морщась и откровенно страдая от приземленности таких уроков, показывала, как можно попросить помощи у Нави, чтоб предсказания были точнее. Она постоянно повторяла, что это низко и не достойно великого чертога Семаргла, но ее мало кто слушал. Лада заметила, что после той роковой ночи, ученики потеплели и стали больше ценить волхва-провидицу. В конце концов, она тогда спасла многих, и если б не ее собранность и мастерство, пострадало бы гораздо больше ребят. На слова ведуньи теперь мало кто обижался, да и она сама стала спокойней.

Баюн прижился очень быстро, хоть многие ученики и испугались поначалу — у каждого в закромах была история о том, как волшебный кот завел дальнего родственника в топи, да и погубил там своими волшебными сказками-колыбельными... Да и Лада оказалась права — соседство с духами Нави, которые словно кольцом окружали лес, наложило свой отпечаток почти на всех. Однако Баюн вел себя примерно: никого не околдовывал, рассказывал ученикам по вечерам у костра страшные истории и был так вежлив по сравнению со сгинувшим коловерши, что вскоре чаша весов перевесила в его пользу. Лада выдохнула — ведь, несмотря на то, что коту было дано разрешение Ведагора, она все равно чувствовала себя в ответе за него. Но ребята и правда быстро привязались к Баюну, а тот — хоть и выказывал дружеское расположение почти ко всем — особо выделял Ладу, которую так и считал своей не то хозяйкой, не то подругой. Чаще всего он спал у нее в избе, изредка выходя ночами на охоту. Лада догадывалась, что Ведагор все же оставил кота на каких-то условиях, потому что иногда видела их беседующими вдвоем. Впрочем, возможно дело было не в этом, ведь девушке и самой нравилось разговаривать с котом. Баюн был хитер, мудр и каким-то неведомым способом мог успокоить Ладу. Она знала, что доверять созданию Нави — плохая затея, о чем ей постоянно напоминала Бажена, но поделать ничего не могла, или не хотела. Быть может, действовало колдовство Баюна, а может, Ладе он просто нравился, но после бесед с ним ей часто становилось легче.

Лесьяр остался в школе — Лада знала, что они с Ведагором должны были отправиться в посад, где ожидалась встреча Совета чертогов. Все мало-мальски важные волхвы из чертогов, а также те, кого негласно считали главными в каждом из чертогов, должны были съехаться в посад, чтоб решить, что делать дальше. Колдуны молчали об этом, но ребята догадывались, что там же должен появиться и Гордиян.

- Но как он это сделает? - в который раз спрашивала Бажена. - Просто заявится и все?

- А почему нет? - отвечала ей Зима. - Он ничего страшного не сделал...

- Ты, верно, шутишь??

- Ну это нам было страшно, и да, было несколько человек, которых использовали, как источники сил, но за это ему полагается легкое наказание, - пожимала плечами Зима. - Наплетет с три короба, что, мол, сами согласились. Благо у него припевал хватает, чтоб подтвердить эту ложь. Но по сути, он не делал ничего запрещенного. Жертвоприношения используют многие, а уж для чернобожников это святое дело. Возрождать чертог тоже вроде не запрещено.

- Но все же понимают, что это ужасно, что нужно это прекратить, - горячилась Бажена.

- Вопрос — прекратят ли, - качала головой в ответ спокойная Зима, - ты не думаешь, что кто-то может и поддержать Гордияна? Не всех ведь устраивает то положение, что сейчас в мире колдунов царит.

Бажена покраснела, и пока она не разразилась гневной речью, Лада быстро вставила:

- Я думаю, ему хватит наглости явиться, но он далеко не дурак, и соломки наверняка подстелил. А это значит, он сильнее, чем прежде и заручился хоть какой-то поддержкой...

Они часто обсуждали это — настолько часто, что вскоре Лада стала уставать от этих разговоров. Толку от них было мало, а настроение портилось на весь день. Она стала ловить себя на том, что избегает общества даже близких друзей. Иногда было чувство, что и кругом все могут говорить только об этом — она слышала обрывки разговоров учеников и волхвов. Да и на занятиях учителя все чаще предостерегали, пугали, призывали осторожничать.

Ладе больше нравилось колдовать, а не говорить — она посвящала этому почти все время. Она училась так жадно, словно это были ее последние месяцы в школе. Девушка заучивала агмы Ганны, помогала Годиславу, изо всех сил старалась постичь науку стихийников, а еще постоянно просила друзей соединять силу. Как ни странно, на ее призыв чаще отзывался Ворон — хотя именно его Лада не призывала. Она старалась поменьше встречаться с парнем, коль уж выдалась такая возможность. Ей казалось, что он тоже подустал от ее компании, и наверняка его задание от Ведагора в школе не имело силы, но он иногда оказывался рядом. И тогда предлагал ей поколдовать сообща. Поначалу она отвергала его предложения, но когда ни Зима, ни Бажена, ни Световид не выказали особого рвения (им хватало тех заданий, что давали волхвы), вынуждена была иногда соглашаться. Ворон чем-то напоминал Зоряна — он также бесцеремонно мог захватить главенство и повести Ладин внутренний взор, куда ему надо. Но при этом он всегда осторожничал, и у Лады то и дело в голове всплывали его слова о ее дикости...

Глава 6

***

Морок действовал. Это Нерослав понял точно: сказывалась его связь с собственным чародейством. Словно легкая щекотка и малоприятное чувство, будто утекают силы из невидимой раны... А потом он услышал крики. Отдаленные, нечеткие, смазанные ветром и расстоянием. Юноша нервно сглотнул, и сыпанул солнечника больше, чем хотел. Выругался сквозь зубы, но исправлять было некогда — раз морок в самом разгаре, пора поднимать кладбище, иначе вмешается Гордиян, а Нерослав не мог этого допустить. Он метнулся темной тенью к последнему дому и резким движением высыпал на порог остатки солнечника. Задумка юного чернобожника была весьма наивна, но от отчаяния, нехватки сил и страха, что Гордиян возьмется за кладбище сам, на большее он способен не был. Солнечник или жар-трава, которую в их последнюю встречу отдала Нерославу Лада, был травой, отпугивающей тьму. Ходили легенды, что, если собирать жар-траву в день летнего солнцестояния, а затем высушить да носить в мешочке на груди, то никакой сглаз, никакая тьма и ни одно создание Нави не сможет добраться до такого человека — кем бы он ни был. В детстве они с Властой рассказывали друг другу страшилки про вора, который отправился за кладом в Велесову ночь да выжил лишь благодаря солнечнику, зашитому в ворот рубахи. Конечно, все сказки были лишь сказками, но выбора у чернобожника не было. Он заговорил жар-траву, напитав ее собственной защитной магией, а затем бегал по всей деревне, словно пес, сорвавшийся с цепи, и рассыпал ее рядом со всеми избами, которые казались жилыми. Даже несмотря на то, что деревенька была мала, хватило не всем, но с этим поделать уже ничего было нельзя. Остается надежда на то, что солнечник вместе с чародейством Нерослава, хоть как-то отпугнет мертвяков от изб и спящих в них людей...

Перед глазами плыл и кружился мир Яви. Темное, бездонное небо так и манило к себе. Редкие и почему-то мутные звезды лениво мигали, а тонкий серп месяца плыл и размазывался... Нерослав зачерпнул горсть снега, и уткнулся в нее лицом. Перехватило дыхание, закололо лицо. Но стало немного полегче. Он кое-как добрался до старого кладбища, и сразу же принялся читать заклятие, открывая Навь, прося сил и поддержки. Сначала юноша боролся с усталостью и ломотой — тело, казалось, отказывалось от колдовства, все соки были выжаты да выпиты. Но как только удалось чуть приоткрыть ворота Нави — совсем немного — сила хлынула в него, как в кувшин. Кипучая, злая, черная. Ей только и дай, что вместилище, а уж дальше она найдет куда податься. Изо всех оставшихся крох сил юноша пытался сопротивляться Нави, которая словно омут затягивала, засасывала, с каждым мгновением все глубже погружая колдуна в свои топи. Он дышал размеренно и глубоко, и хоть губы и шептали заговоры, поднимающие мертвых из могил, разум был далеко. Перед взором то и дело мелькали воспоминания, которых держался Нерослав — Лада, Световид, лис, Ведагор, Ганна, уроки... Власта, которая ждет его, которую нельзя оставить... Все эти образы, словно якорьки света, удерживали колдуна от почти непреодолимого желания упасть в объятия Нави да и закончить на этом все разом. Зашевелилась земля, встал дыбом погост, послышались стоны и рычание. Началось... Нерослав, отчаянно ненавидя дядю, мать, себя и этот чертов чертог, в котором ему суждено было колдовать, направил мертвяков на деревню. Как только они поползли, пошли, поковыляли к живым, колдун закрыл ворота Нави и упал на снег. Изо рта стекла тоненькая струйка крови, дыхание прерывалось. Он чувствовал себя пустым, словно из него вылили все, что только можно было. Отстраненно подумав, что теперь, быть может, Гордиян отстанет от него, Нерослав в последний раз глянул на мутные блеклые звезды и канул в спасительную темноту обморока.

***

Власта, распахнув глаза, лежала на кровати без сна. Ей было тревожно: она проснулась ранним-ранним утром, когда на улице еще была серая зимняя хмарь, и рассвет не спешил ее разогнать. Она резко открыла глаза, чувствуя, что не может пошевелиться. Сердце бешено стучало, ноги, руки, да и все тело, сковала судорога. На миг ей показалось, что она задохнется — девушка будто забыла, как дышать. Потихоньку, постепенно, делая маленькие вдохи и выдохи, она приходила в себя. Ей снился брат. А еще деревня, мокрый снег, старое кладбище и мороки-мороки... Зачем Гордиян потащил Нерослава к Самоцветной горе? Что за испытание он придумал для брата? Каким он вернется и... вернется ли? На этой мысли Власта, незаметно для себя, задержала дыхание и спохватилась только, когда закружилась голова. Она поспешно вдохнула и заставила себя дышать вдумчиво. Вдох-выдох. Нет, Гордиян, хоть и жестокий, но далеко не дурак. Вдох-выдох. Разбрасываться такими мастерами, как племянник, не будет. Вдох-выдох. Он точно привезет его живым и невредимым. Вдох-выдох...

Девушка лежала так до пробуждения остальных. Она не могла заставить себя встать и пойти что-то делать, хоть и понимала, что надо отвлечься. Но бродить по терему, где все напоминало ей о брате и его отсутствии, она не могла. Поэтому Власта просто дышала и прислушивалась к звукам. Девушки в комнате постепенно просыпались. Кто-то быстро встал, кто-то ушел умываться, кто-то заплетал косы. Пора бы и ей подниматься — сегодня урок Часлава, а затем Златослава. И если первого Власта не боялась, не любила, да вообще никак к нему не относилась, то с Златославом — этим светловолосым лучезарным змием, ей понадобится много сил и выдержки, чтоб сдерживаться.

***

Зорян самодовольно хмыкнул и подошел к Власте. Та не удостоила его и взглядом, рассеянно глянула на конюшню — там как обычно возился Видбор. Он снова был в одной рубахе, несмотря на холодный ветер и мелкую крупу, которая сыпала с самого утра вместо снега. Видбор не спеша работал, но часто поглядывал в сторону колдунов, которые вышли учиться на просторный задний двор. Пару раз Власта ловила на себе взгляд слуги. Они ни разу не разговаривали с того утра, когда она расплакалась. Видбор не подходил к ней, а сама она старалась занимать себя так, чтоб не было даже времени ни о чем думать.

Глава 7

***

***

Терем потихоньку готовился ко сну: в трапезной было почти пусто, лишь припозднившиеся ученики споро доедали ужин. Гасли лучины и волшебные чародейские шары света. Ученики — даже те, что еще встречались в коридорах — говорили шепотом, словно уважая накрывающую дом сонную тьму. Власта в который раз подивилась тому, как по-иному чувствуется наступление ночи здесь, в тереме с новоиспеченными чернобожниками. В школе, хоть там и был кругом лес да дикие звери, было так безопасно и тепло, а разговоры после отбоя не стихали в некоторых избах еще долго. Ей вспомнилось Первоснежье и недовольная Ганна, которая поймала их на подходе в деревню и заставила учиться... А потом, конечно, и Лада вспомнилась, и Зима, и Бажена. Как они сейчас? Не разъехались ли по домам? Власта отогнала от себя эти мысли, но не очень бодро — после того случая, когда она дала волю слезам, ей и скучать по подругам стало проще. Невидимая внутренняя перемена в ней свершалась, и чародейка никак не могла понять — к лучшему она или нет.

Власта толкнула дверь, ведущую в кухню. Ну наконец-то! Вместо ужина она ходила по терему в поисках Видбора. После урока Златослава у них была Сияна, затем Власту позвала мать и велела помочь в плетении морока, а после Часлав дал задание до завтра отыскать громовые камни, и все ринулись в город. Хоть снега было в посаде не так много, как в лесу, а все же колдуны изрядно устали, и, насколько могла судить Власта (она выполняла задание в одиночку в отличие от многих), мало кто смог найти то, что нужно.

Ей очень повезло — в прошлый раз, когда она закупала на рынке овощи по приказу Гаяны, она услышала, что место рядом с заброшенным капищем считалось у жителей проклятым. Мол, туда молния била уже раз десять, а всем было известно, что громовой камень образуется именно от молнии, ушедшей в землю. Конечно, про десять раз это было преувеличением, но девушка сразу направилась именно к капищу, и смогла добыть камень очень быстро.

Ну а вернувшись в терем, она тут же принялась разыскивать Видбора. Власта не сомневалась, что Зоряну крепко досталось от разгневанного Златослава, а значит, знахарь будет мстить. И если мести в свою сторону она не особо боялась, то подставлять Видбора не хотелось. Конечно, он сам влез не вовремя, но до того ведь она, Власта, растравила противного знахаря.

В очередной раз вспомнив Ладу, Власта мысленно хмыкнула. Вот, подруга, погляди, в кого я превращаюсь... Уже забочусь о других людях.

- Вот ты где, - проговорила она, кивнув слуге.

Тот сидел за столом и неспешно ел ужин. Другой слуга, кашевар Звятко, хмуро кивнул девушке — он помнил, как она помогала ему готовить.

- Что-то случилось? - спокойно спросил Видбор.

- Ага, идем-ка со мной, - велела Власта.

- Сейчас доем, - кивнул слуга, - а что сделать-то надо? Поломалось что?

- Некогда доедать, и так столько времени потеряли!

- Из-за колдуна того вредного небось, - обронил Звятко.

- О, так ты рассказал про ссору, - удивленно протянула Власта.

Видбор виделся ей непробиваемой невозмутимой скалой, и представить, как он кому-то рассказывает о событиях дня, было сложно.

- Ну а почему нет? - пожал плечами юноша. - Да и обождет это, у меня с завтрака маковой росинки во рту не было. А на пустой желудок кто ж защищается...

Власта покачала головой.

- Я, конечно, понимаю, что ты весь такой храбрый и колдунов презирающий, - язвительно заметила девушка, - но есть то, что отлагательств не терпит. Я сама не ела, все тебя ищу...

- Не ела? - поднял брови Видбор. - А колдовать ты как собралась? На пустой желудок? Вас сегодня знатно загрузили, как мне показалось. Звятко, осталось там чего?

Повар вздохнул и принялся копаться в почти убранных запасах еды. Власту раздирало нетерпение и раздражение — уж она-то знала, сколько работы предстоит, и неторопливость Видбора злила ее. Звятко быстро сообразил для чародейки нехитрый ужин, и та, вдруг осознав, как проголодалась, с благодарностью его приняла.

- Вот, другое дело, - протянул Видбор, с улыбкой глядя, как Власта уплетает еду.

Та хмуро глянула на юношу, но промолчала. Звятко же сказал:

- Доешь и голову-то поправь ему, уж пожалуйста. Растолкуй, что нечего в ваши игрища да склоки влезать. А то боком выйдет.

- Постараюсь, - кивнула Власта, - просто сегодня я Зоряна растравила, а Видбор случайно под горячую руку попал.

- Чего это случайно? - хмыкнул Звятко и несмотря на сердитый взгляд юноши продолжил:

- Он нарочно влез, чтоб от тебя внимание отвести. Дескать, колдун много себе позволял...

Власта уронила ложку.

- Нарочно? - она уставилась на Видбора, который впервые на ее памяти, слегка смутился. - Ты совсем остолбень, скажи мне на милость?

Юноша нахмурился, а кашевар одобрительно закивал.

- Еще покриви мне губы-то, - продолжала ругаться Власта, - ты вообще понимаешь, что ты человек! Обычный человек! А вокруг тебя колдуны, Леший тебя забери. С тобой могут сделать такое, что тебе и не снилось, да еще сухими из воды выйдут. Думаешь, обязательно человека молнией поражать, да отваром травить? Вплетут тебе гадость какую-то, и от Недоли в век не избавишься. Или нечисть мелкую натравят на тебя, но так, что липнуть будет, как пчелы на мед. Не вздумай больше таких глупостей вытворять!

Звятко чуть хлопнул по столу рукой, словно хотел еще сильнее выразить свое одобрение словам девушки. А Видбор поджал губы и произнес:

- Обычно за заступничество благодарят.

- А я тебя о нем не просила, - огрызнулась Власта.

Оба замолчали и в тишине доедали остатки ужина. Звятко встал и принялся прибираться, хоть в кухне и было чисто. Наконец Власта и Видбор все доели, поблагодарили кашевара, и девушка велела:

Глава 8

***

Лада утерла пот со лба, и принялась разминать затекшие пальцы. Затем не выдержала и поднялась из-за стола. Затекли не только пальцы — все тело ломило, а в носу свербело. Шутка ли! Пол дня провести со сгорбленной спиной, измельчая травы для лекарственных запасов. Она с грустью глянула на стол, на котором уже лежало четыре мешка. Надо как-то собраться с силами и заполнить пятый. Можно было бы сделать это заклятием измельчения, но никто из волхвов так и не смог добиться нужного действия — чертог Макоши не давался чародеям других чертогов. Только человеческими руками можно было сделать из трав почти муку, которую удобно было затем сыпать в отвары, зелья, а еще добавлять в плетения. Этому их, правда, не учили, и причина была одна — отсутствие волхва из чертога Макоши. Лада слышала, что Ведагор уже позвал на помощь нескольких бывших учеников и друзей. Быть может, скоро им повезет разжиться новыми учителями.

Лада скривилась и вернулась за стол. Она не могла себе представить, какой должен быть волхв из чертога Макоши, чтоб он ей пришелся по нраву. При одном воспоминании о Чаславе девушку передернуло. Отчасти она была даже рада, что он примкнул к чернобожникам и избавил школу от своего мерзкого присутствия. Часлав постоянно цеплялся к Ладе и насмехался над ней. Впрочем, подобная нелюбовь была у него к нескольким ученикам. А прочих он наоборот постоянно выделял.

Девушка принялась толочь в ступе травы, чувствуя, как ноет рука. Эх, завтра разболится сильнее. И не отдохнуть толком — утром у них Ганна, а сразу после — наконец Ведагор, который в кои-то веки был в деревне.

Лада вновь размяла пальцы и вернулась к своему занятию. С урока Годислава, к которому она помогала волхву подготовиться, прошла целая седмица. За это время Лада успела помириться с Баженой и, кажется, окончательно рассориться с Огнеславой. Что, впрочем, не сильно ее печалило. Еще до того, как Годислав дал им задание приготовить отвар от сглаза, Лада шепотом объяснилась с Баженой:

- Прости меня, я была слишком резка, но я больше не в силах притворяться, что Огнеслава ни в чем не виновата. Я понимаю, что вы подружились крепче, пока меня не было, и понимаю, что она отличная колдунья, но все ее тычки, недовольства, ее ревность, ее слова, - все это ужасно мне надоело, честно. Ты, конечно же, можешь дружить с ней, я совсем не против. Но я, кажется, сыта по горло. Давай просто не будем о ней говорить. Я не хочу с тобой ссориться.
Чувствительная Бажена слушала почти со слезами на глазах — Лада видела, что она ужасно переживает. Она едва дослушала подругу и сразу же зашептала в ответ:

- Лада, нет, это ты прости меня! Мы и правда с ней подружились. Мы с Зимой много помогали ей, потому что потрепало ее в ту ночь сильно... Она не плохая, ну правда, не плохая, я верю в это...
Лада тихонько вздохнула и мельком глянула на Годислава. Тот скользнул по ним взглядом и слегка поджал губы, но замечание делать не стал. Лада была ему благодарна — догадался ли волхв или нет, но девушки редко болтали на его уроках, а потому он явно понимал, что разговор непростой. Бажена же продолжала:

- Но она и впрямь некрасиво себя ведет. Нельзя так — даже если ты ей не нравишься, или из-за Нерослава обидно, что ж теперь, за спиной говорить? Прости, я всю ночь ворочалась да мучилась — мне должно было тебя поддержать...

- Спасибо, - просто сказала Лада, улыбнулась и пожала подруге руку.
Та с жаром ответила на рукопожатие, и больше говорить они уже не могли — терпение Годислава было на исходе, он подошел к девушкам и, заканчивая свою речь для других учеников, обратился к ним:

- Ну что? Повторить для вас задание, а, Лада?

- Простите, пожалуйста, - повинилась девушка.
Годислав покачал головой, но смотрел не строго. Он и впрямь повторил для девушек задание — составить отвар от сглаза, да сильный, потому что после они будут пробовать его в деле.
Только сейчас Лада оглядела учеников и поняла, что в воздухе так и витает тревога.

- Пробовать? - прошептала Бажена.

- Да, - просто ответил Годислав, - нам придется отныне многое пробовать на себе, и часто это будут нехорошие заклятия да заговоры. Вас надобно научить давать отпор тем, у кого в арсенале много проклятий и темного колдовства.

Дальше уже всем было не до разговоров. Колдуны погрузились в работу, и вскоре избу заволокло плотным белесым дымом, а дышать стало до того трудно, что то и дело кто-то из ребят выбегал на улицу. Годислав ходил от ученика к ученику; котелки, подогреваемые волшебным огнем, кипели и плевались травяным кипятком, а ученики, обжигаясь, почти не отвлекались на боль. Каждый раз на уроках все яснее становилось — чародейство отныне было призвано защищать, оберегать. Каждый раз волхвы давали понять — это больше не обычная школа, это подготовка к той жизни, в которой за стенами изб ждут опасные противники.

Лада наконец закончила с травами. Мелкая мука, пахнущая летом, отправилась в мешок, и девушка не спеша перевязывала каждый, продолжая вспоминать тот день, когда они пытались противостоять сглазу. После заколдовали нескольких учеников да самого Годислава, а остальные пытались их расколдовать с помощью отвара. На помощь им пришел Лесьяр, который с гордостью объявил, что лучшие отвары получились у Лады с Баженой и Огнеславы с ее подругой. У остальных тоже вышло неплохо, но с сильным сглазом их колдовство бы не справилось... До сих пор при воспоминании о похвале дедушки губы Лады расплывались в улыбке.

А вот потом ее, окрыленную, постигла неудача... Они шли на урок к Збигню, и девушка наслаждалась вновь обретенным миром и ладом с подругой. Она вдруг поняла, что чувствует себя лучше. Прежнего отчуждения и усталости от разговоров об одном и том же как ни бывало. Она была с Баженой, и это было чудесно. Вон и Зима со Световидом им рукой машут — заняли места на бревне. Улыбка Лады при виде друзей чуть угасла — рядом с ними стояла Огнеслава. Но она тут же себя одернула — хватит. Зима и Бажена дружат со стихийницей, а значит и Лада привыкнет к ней. В конце концов, когда-то именно она привела к ним в компанию Власту, которая вообще ухитрилась задеть всех.