"Погребок". Грибное счастье попаданки

Пролог

Сходила в лес за грибочками и попала прямиком в другой мир. Вновь обретённая молодость, дворянский титул, заботливые родственники – не жизнь, а сказка! Лишь со временем я поняла, что оказалась в золотой клетке. Теперь чтобы из неё выбраться мне нужно срочно выйти замуж и стать вдовой.

***

- Наталья Степановна, - в крошечный кабинет, даже не постучав, ворвалась продавщица Леночка. Девушка решила с порога огорошить меня новостями.

- Наталья Степановна, там, - она потыкала пальцем куда-то в бок, - там сморчки пошли! Мне только что тётушка из деревни звонила! – торжественно закончила она.

Кто-то может отмахнуться: ну пошли и пошли, но для меня это означало одно - начало нового сезона.

- Спасибо, Леночка, - поблагодарила я расторопную девушку, но она пока не спешила уходить.

- Так мы, Наталья Степановна, на вас рассчитываем?! Сморчки в сметане! Ммммм! – она закатила глаза.

Я улыбнулась, очень хорошо её понимаю, после долгой зимы настоящие лесные грибы – это действительно феерия вкуса, не то, что эти, затянутые в плёнку круглогодичные шампиньоны.

- На правах гонца, принёсшего благую весть – первый заказ твой! Сегодня вот с делами закончу, и завтра в лес оправлюсь.

- Уии! Класс! – девушка вскинула руку в победном кличе, - Наталечка Степановна, вы лучшая.

Крутанувшись на каблучках, она выскочила из кабинета. Побежала хвалиться, а значит скоро сюда пожалуют и остальные работники магазина.

Я поспешила закончить расчёты, мне теперь уже и самой не терпелось отправиться на «тихую охоту», мою отдушину, мою кормилицу.

А всё началось несколько лет назад, когда родители оставили мне в наследство домик в деревне.

Жили мы тогда с мужем совсем небогато, он слесарь в ЖЭКе, я бухгалтер в бюджетной организации. Зарплата – минималка с редкими премиями. Так что по весне загрузились мы с ним в старенький жигулёнок и отправились осваивать нашу новую собственность.

А там яблони, сливы, клубника, лес рядом. А в лесу грибов видимо-невидимо. Земляника, лесная малина, смородина, ароматная, душистая.

Поначалу делали заготовки только для себя, да в подарок немногочисленным подругам. Вот одна из них и заявила:

- Наташка, варенье у тебя – нектар, а маринованные грибочки так и вовсе пища Богов. Я тут одну баночку на корпоратив отнесла, так меня все расспросами замучили – где купила? Так что вот, держи: список заказов. Грузи банки в машину и поезжай по адресам.

Вечером мы с мужем ошалело подсчитывали свалившуюся на нас прибыль. За первым заказом пошёл второй и третий. Теперь, как только наступал сезон, мы с ним брали отпуска и отправлялись в деревню: варить, солить, мариновать.

У нас уже набралась своя клиентура, а потом и вовсе на нас вышла хозяйка фермерского магазина и предложила сдавать часть готовой продукции ей. Поэтому, когда меня с почестями проводили на пенсию, я совсем не расстроилась.

Наоборот – теперь больше времени оставалось для любимого дела. Да к тому же хозяйка магазина пригласила меня на место приходящего бухгалтера. Теперь дважды в неделю я приезжала сюда, чтобы разобраться с накопившимися счетами и накладными.

Закончив с делами, села в свою старенькую десятку, направляясь домой. Я и раньше умела водить машину, но после того, как два года назад, не стало моего любимого супруга, пришлось получить права и самой сесть за руль.

По пути заехала в супермаркет, купила недельный запас продуктов. В деревне выбор небольшой, да и всё намного дороже. С вечера загрузила в машину резиновые сапоги, старенькую ветровку и запас пустых стеклянных банок для консервации.

Будильник поставила на пять утра и с первыми лучами солнца уже выехала на загородную трассу. Деревня встретила меня сладковатым ароматом черёмухи и голосистым пением петухов.

Остановилась возле старого домика, замечая, как за зиму потемнели деревянные стены. Надо бы покрасить. Раньше такими делами занимался муж, но ранний инфаркт поставил точку в его жизни.

Дочь звала к себе, боясь, что зачахну в одиночестве, но ехать через всю страну в незнакомый город я не захотела. Да и чахнуть мне особо не дали, раскрученный бизнес требовал постоянного внимания.

Так что теперь кручусь одна.

Разгрузив машину, помахала рукой копошащейся за забором соседке. И не утерпев, стала собираться в лес. Глянула прогноз погоды – обещали небольшой дождь. Так это не помеха, дождь – это к грибам! Надену дождевик, делов-то.

Соорудив небольшой перекус, я положила его в корзину, настоящую, из ивовых прутьев. Туда же отправился небольшой нож, мой счастливый.

Закрыв дом, сунула ключ под крылечко и огородами вышла на ведущую к лесу тропинку. Молодая, изумрудно зелёная трава шёлком ложилась под ноги, бойко жужжали засидевшиеся в ульях пчёлы.

Стоило ступить под ещё полупрозрачные в зелёной дымке деревья, как трава сменилась голубыми колокольчиками пролесок. Не удержавшись, достала из кармана телефон, сделав несколько снимков. Будет чем похвалиться дочери, связь с которой держали по интернету.

Первый сморчок попался на глаза уже через несколько минут, прямо недалеко от тропинки, словно сам просился в корзину. А за ним ещё и ещё. С каждым шагом я всё дальше углублялась в лес и когда начал накрапывать дождь, даже не обратила на него внимания.

Где-то вдалеке послышались раскаты грома. Полыхнула молния. Дождь усилился, и я поняла, что пора возвращаться. Раскаты грома становились всё ближе и ближе, словно он гнался за мной по пятам. Молнии сверкали уже без передышки.

- Страшно-то как! – успела подумать я, когда воздух вокруг затрещал от шипящих электрических зарядов, а прямо передо мной взорвалась ослепительно яркая ломаная стрела.

Глава 1

- Ольга, пошли к завтраку. Маменька снова будет сердиться!

- Какая же ты скучная, Таша! – сестра оторвалась от зеркала, перед которым она прихорашивалась, и засмеявшись, чмокнув меня в щёку.

Я жила тут уже больше месяца и не могла нарадоваться, как мне всё-таки повезло! Тогда, в лесу, молния каким-то чудом перенесла моё сознание в другой мир, в тело юной дворянки, Натали Сент-Моренн. Девицы, воспитывающейся в семье младшего брата отца.

Богатый дом, приветливые родственники, принявшие меня как родную дочь. Двоюродная сестра, кареглазая смешливая Оленька. Сытая жизнь, вышколенные слуги, красивые наряды, светские рауты. Я была старше Ольги на год и уже побывала на своём первом балу, означающем, что девица повзрослела и готова выйти замуж.

Нет, мы не проводили время в праздном безделье. Родители озаботились нанять для нас учителей, а в свободное время мы занимались благотворительностью – помогали в военном госпитале.

Сестрица схватила меня за руку и потащила к лестнице. Ольга ловко перебирала ножками по ступенькам, а вот мне пришлось некоторое время учиться ходить в пышных длинных юбках. Вот и сейчас я подхватила подол другой рукой, стараясь смотреть под ноги.

Родственники прощали мне некую неуклюжесть, списывая всё на недавнее происшествие, когда во время грозы Натали умудрилась спрятаться от дождя под старой яблоней. Тогда от дерева остался лишь полуобугленный ствол, а девица несколько дней провалялась в кровати без признаков сознания.

В дом были приглашены лучшие лекари города и вскоре Натали открыла глаза, только вместо неё в этом теле была уже я. Признаюсь, первые дни мне было совсем не сладко, но я быстро поняла, в чём дело.

Не знаю, перекинула ли та молния душу девушки в моё тело или она ушла на перерождение, но я прекрасно понимала, что пути назад нет и мне придётся приспосабливаться к новой жизни. Зато я смело могла объяснять некоторые провалы в памяти своей недавней болезнью, в то время как сама, словно губка, впитывала в себя новые знания.

Этот мир напоминал мне конец девятнадцатого века, я даже решила, что меня забросило в прошлое, но вскоре поняла, что это не так. Другие страны, другие города – всё это указывало, что я попала в другой мир. И этот мир казался мне настоящей сказкой!

Подбежав к столовой, мы остановились, расправили друг другу складки на юбках и только после этого вошли в столовую. Маменька с папенькой уже сидели за столом, присев в лёгком книксене мы заняли свои места.

Служанка тут же положила каждой из нас по черпаку каши, полив её ярко жёлтым топлёным маслом. Она всегда подавала еду сначала Ольге, а потом мне, но я никогда не придавала этому значения, ведь мы всё получали одинаково.

Даже платья у нас пошиты в одном стиле, только у меня, как и положено блондинке - розовое, а у Ольги голубое.

На некоторое время в столовой воцарилась полная тишина, даже столовые приборы не звякали. Маменька всегда уделяла много времени этикету, её дочери могли похвастаться отменным воспитанием. И хотя мне многое приходилось узнавать заново, выручала память тела. Я иногда даже не задумываясь приседала в поклоне или придерживала юбки пышных нарядов.

Когда принесли десерт, все несколько оживились, в это время за столом позволялось заводить разговоры. Вместе с чашечкой чая батюшке подали свежую газету и развернув её, он быстро пробежался глазами по заголовкам.

- О чём там пишут, папенька? – Ольге явно не терпелось первой узнать газетные новости.

Не сказать, чтобы батюшка поощрял её любопытство, но ему нравилось при случае щегольнуть образованностью своих дочерей, чем Ольга беззастенчиво пользовалась.

Сестра грезила о великих свершениях, над чем отец только посмеивался, напоминая, что удел женщин – это ублажать мужа и растить детей. Он не знал, что в спрятанном под кроватью сундучке дочь держит альбом с газетными вырезками. Там она собирала любые упоминания о женских подвигах.

Кто-то спас из горящего дома детей, одна из дам открыла свою ресторацию, другая превратила таверну во что-то похожее на дом отдыха. Но больше всего её увлекали научные открытия. Например, госпожа Мари Сент-Хофф придумала настоящую деревянную дорогу!

С газетного листа смотрела довольно молодая барышня, а на заднем фоне можно было разглядеть деревянные рельсы и шпалы.

Во вчерашней заметке и вовсе сообщалось о некой Софи Сент-Лемар, которая умудрилась усовершенствовать военный карабин, приделав к нему оптический прицел!

- Как я ей завидую, - Ольга тяжело вздыхала, разглядывая изображение воинственной девицы с закинутым на плечо ружьём. – В нашем мире хорошо живётся только вдовам. Ведь им никто не указ, делай что хочешь!

- А что бы хотела ты?

- Я? – сестрица задумалась. – Я хотела бы выучиться на лекаря, - замахнулась она на святое святых.

Лекарями всегда были мужчины. В медицине женщинами были лишь принимавшие роды повитухи, да деревенские знахарки. Максимум на что они могли рассчитывать – это стать сестрой милосердия.

Многие благородные девицы помогали в госпиталях, поговаривают, что сама дочь правителя не гнушается щипать корпию*, которая заменяет тут перевязочный материал.

Вот и Ольга, подражая ей, дважды в неделю ездила в военный госпиталь. Не сказать, чтобы там было много больных, на границах сейчас спокойно, но военные часто помогали в поимке разбойников или тушении пожаров, поэтому несколько коек было стабильно занято.

Конечно, я всегда сопровождала сестрицу во всех её начинаниях. Мы всегда всё делали вместе. И если бы не разительно отличающаяся внешность: я была белокурой блондинкой, а сестрица яркой шатенкой, то нас бы точно принимали за неразлучных близняшек.

Вот и сегодня Ольга собиралась ехать в госпиталь и я с ней, но в наши планы вмешалась маменька.

- Лёля, Таша, - дома она часто называла нас этими милыми прозвищами, - сегодня вечером к нам прибудет господин Сент-Форелли. Он давно подыскивает себе новую жену. Таша, постарайся обратить на себя его внимание. Господин Сент-Форелли довольно обеспеченный мужчина, если ты сумеешь ему понравится – это будет довольно удачная партия!

Глава 2

Ольга уехала в госпиталь одна, а меня оставили прихорашиваться.

Горничная натаскала полную ванну воды, а тётушка добавила в неё несколько капель ароматного масла из личных запасов. Потом Аннушка растирала меня жёсткой мочалкой, пока кожа не порозовела и словно засветилась изнутри.

После этого тётушка с горничной в четыре руки принялись расчёсывать мои волосы, раскладывая их на специальной деревянной подставке, установленной возле камина.

Склонив голову и уложив её на эту самую подставку мне пришлось сидеть так, пока волосы совсем не высохли.

Затем пришла очередь моего наряда. Для такого торжественного случая из гардеробной достали то самое платье, в котором Натали блистала на своём первом балу, но я этого почти не помнила, так как появилась тут немного позже.

Нежно персиковый шёлк, вышивка и ручное кружево – наряд был диво как хорош! Он был пошит так, чтобы подчеркнуть все достоинства стройной фигуры девушки, делая грудь выше, талию ещё тоньше.

Дошла очередь и до волос. Вместо привычных кос или пучка на затылке, мне соорудили совсем «взрослую» причёску, украсив её жемчужным гребнем. В пару к гребню шло колье из мелких перламутровых жемчужин. Тётушка сказала, что жемчуг изысканно подчёркивают девичью невинность. Гостю должно понравиться.

На всё, про всё ушла половина дня, но оно того стоило. Натали и так была прехорошенькая, а теперь превратилась в настоящую красавицу.

- Как пойдёшь к гостям, потри щёки и покусай губы, чтобы они ярче стали, - учила меня тётушка, - а пока сиди тут, тебя позовут.

Она ушла проследить за тем, как служанки накрывают на стол и я, наконец, осталась одна, но ненадолго. Спустя несколько минут в комнату ворвалась Ольга.

В отличие от меня, на сестре было надето довольно скромное платье, а волосы заплетены в обычную косу. Чуть полноватая фигура, румяные пухлые щёчки – рядом со мной она казалась совсем ребёнком.

- Натали, ты просто чудо как хороша, - схватив меня за руки, она закружилась по комнате, а потом плюхнулась на кровать, утягивая меня за собой.

- Подожди, платье помнёшь! – я тут же вскочила, расправляя пышную шёлковую юбку.

- Какая ты скучная, Таша! – надула губы сестрица, но тут же переключилась на моего потенциального жениха, - Интересно, какой он, господин Сент-Форелли. Он вдовец, наверное, уже совсем старый! Может тебе повезёт, и он быстро помрёт! Вот бы так удачно выйти замуж и сразу стать вдовой! – размечталась она.

Да, вдовам в этом мире позволено намного больше, чем обычным женщинам. Эти дамы вольны сами распоряжаться своей жизнью, в то время как жёны и дочери должны во всём подчиняться отцам, мужьям или другим родственникам мужского пола.

Ольга считала это большим пережитком прошлого и мечтала быть похожей на своих любимых героинь из бульварных газет.

- Барышня, пора! – в дверь заглянула Аннушка. – И вы здесь, госпожа Ольга, маменька вас обыскалась, - заметила горничная.

Вместе мы вышли из комнаты и спустились в гостиную, где дядя развлекал беседой высокого широкоплечего господина. Маменька стояла рядом, но участия в разговоре не принимала. Увидев нас, она облегчённо выдохнула и заулыбалась, чуть тронув мужа за рукав.

Обернувшись, дядюшка с гордостью произнёс:

- Господин Сент- Форелли, позвольте представить вам моих дочерей: Натали и Ольгу!

Мы синхронно присели в глубоком реверансе и только после этого я подняла голову, чтобы взглянуть на того, кого прочили мне в мужья.

Ольга оказалась права, жениху на вскидку было лет шестьдесят, не меньше. Нет, он не выглядел совсем уж стариком, и судя по выправке был отставным военным.

Он так же беззастенчиво изучал меня, а потом вдруг гаркнул:

- Хороша кобылка, надеюсь, все зубы целые?

Голос у него был громкий, явно командный, я даже вздрогнула. Не знаю, что это было: шутка или такая манера поведения, но тётушка тут же постаралась сгладить этот неловкий момент.

- Прошу всех к столу!

Ел господин Сент-Форелли с аппетитом и так же много пил. Его лицо раскраснелось, а манеры оставляли желать лучшего. Он вёл себя словно был не на званном обеде, а в солдатской казарме: брал еду руками, рыгал, громко разговаривал, отсыпая шуточки, от которых у тётушки краснели уши. А когда разговор зашёл о семейной жизни, он на полном серьёзе выдал:

- Женщину неча баловать, все они этакие транжиры, чуть не досмотришь - по ветру пустят. Я своей прежней жене два платья в год покупал и ничего – рада была! Да и что о них говорить, только время терять, вот у меня псарня знаете какая замечательная! Господин Сент-Моренн, вы охоту любите? Охота дело такое, прибыльное. Бывает, дичи настреляешь и неделю на рынок ходить не нужно, всё копеечка бережётся!

Тётушка то краснела, то бледнела, явно не привыкшая выслушивать такие речи, мы же с Ольгой сидели, уткнувшись с тарелки. Но хуже всего было то, что по завершению обеда гость заявил, что невеста ему нравиться, скромная, молчаливая и он готов жениться. Осталось обсудить время и место.

- Можно прямо через месяц, после заячьей охоты.

- Но, это слишком быстро, нужно время пошить платье, организовать само празднество, - растерялась тётушка.

- А чем это платье плохо? – ткнул в меня жених. – Да и к чему там готовится? Съездим в храм, делов-то.

И он вместе с дядюшкой направился в его кабинет, обговаривать условия помолвки. Тётушка как-то сгорбилась, избегая смотреть мне в лицо и сославшись на дела, быстро ушла, а мы с Ольгой поднялись в мою комнату.

- Что это было? Не хочу замуж за этого солдафона! – я чуть не расплакалась.

– Фу, какой он грубый! Может, папенька передумает и ему откажет?

Ольга вскочила и заходила по комнате, затем она схватила стоящий рядом с графином стакан, повертела его в руках, а потом хитро улыбнулась.

- Сиди здесь, сейчас я всё узнаю!

Я сразу поняла, что сестра направилась в бельевую кладовку, которая примыкала к одной из стен хозяйского кабинета. Ольга где-то вычитала, что если приставить стакан к стене, то можно услышать, что происходит в соседней комнате. И она уже не раз это проделывала.

Глава 3

За завтраком родственники были ко мне особенно добры и приветливы. Тётушка даже предложила прямо сегодня пригласить модистку и пошить несколько новых платьев.

- Маменька, давай в другой раз. Натали обещала поехать со мной в госпиталь, одной мне скучно! – надула губки сестрица.

- Да, да, поезжайте, - тут же закивал дядюшка, - я велю заложить коляску.

Такое ощущение, что они готовы исполнять все мои капризы, чем Ольга беззастенчиво пользовалась.

- Не нужно коляску, папенька, мы возьмём извозчика.

Раньше бы нас ни за что не пустили одних, снарядив в присмотр своего человека, но видимо дядя слишком сильно чувствовал свою вину, и ни слова не сказал против. Потому, переодевшись в простые серые платья, мы вместе с Ольгой вскоре уже ехали в сторону военного госпиталя.

Я поняла, что сестрица провернула всё это не спроста, что же она задумала? Но на все мои вопросы та только отмахивалась:

- Скоро всё сама увидишь!

В госпитале мы сперва получили у кастелянши косынку и белый фартук, потом поздоровались с дежурным лекарем, ожидая задания.

- Перестелите кровати в первом корпусе, потом покормите больных и можете быть свободны, - перечислял он.

Загрузив на тележку стопки постельного белья, мы направились в первый корпус. Тут было пусто, ещё поблёскивали влагой мокрые полы, остро пахло карболкой и чем-то таким терпким, чем обычно всегда пахнет в больницах.

Мы дружно взялись за работу: Ольга снимала грязное бельё, а я застилала свежее. Когда мы закончили, она поставила тележку возле прохода и потянула меня за собой. Лицо при этом у ней было такое хитро загадочное.

- Куда ты меня ведёшь?

- Тише, ты иди за мной!

В отличии от меня, Ольга отлично ориентировалась в этом лабиринте бесконечных коридоров и вскоре мы оказались возле небольшой двухместной палаты, на дверях которой висела табличка «карантин».

- Стой! Ты видишь, что тут написано? Вдруг там кто-то заразный!

- Да нет там никого, вернее есть, но совсем не заразный, - отмахнулась сестра. - Сюда ещё вчера положили одного солдатика. Говорят его отряд в лесу на банду грабителей наткнулся.

- А почему отдельно? – я и сама не заметила, как перешла на шёпот.

- Тяжёлый очень, лекарь сказал, долго не протянет! Жалко, такой молоденький!

Мы уже вошли в палату, где на кровати лежало что-то вроде мумии, с головой завернутой в бинты.

- Зачем ты меня сюда притащила?

Да, мне было жаль этого солдата, но раз лекарь сказал, что его дела плохи мы тем более не могли ему помочь.

- Вот, смотри, - сестра потыкала пальцем в прикрученную на спинку кровати картонку, - Димитрий Сент-Фелисс. Дворянин!

- И что с того?

- Ты выйдешь за него замуж! – торжественно произнесла сестра.

- И как ты это себе представляешь?

Я хоть и привыкла к её нестандартному мышлению, но всё же несколько растерялась.

- Положись на меня, я всё придумала! – глаза сестрицы азартно блестели в предвкушении очередной авантюры. – Видишь его сюда положили, совсем одного, и за эти дни к парню так никто и не пришёл, значит, родственников у него нет никто и не хватится

- А как ты его в храм потащишь? – я с сомнением покосилась на забинтованного больного.

- Тут совсем просто: при госпитале есть храмовый служка, я видела, как однажды он уже совершал таинство брака прямо в больничной палате. Нужно только предложить ему щедрое пожертвование. Ладно, что время терять, пошли за мной! А то ещё помрёт раньше времени!

Схватив за руку, сестра снова потащила меня по больничным коридорам. Я даже не знала, что при госпитале была своя собственная церквушка – небольшое помещение, которое могло вместить едва ли больше десяти человек.

На стенах висели изображения местных богов, тихо потрескивали свечи, пахло чем-то медово сладким.

- Жди здесь, - Ольга указала мне на стоящую у стены скамью, а сама направилась к пожилому бородатому храмовику в скромной серой рясе. Говорили они тихо, в полголоса, как и подобает в таких местах, время от времени бросая взгляды в мою сторону.

Уж не знаю, что сестрица ему говорила, храмовик согласно кивнул и с поклоном принял туго набитый мешочек с монетами, который тут же унёс в соседнюю комнатку.

Вернулся он, неся в руках старую толстую книгу и небольшой тканевый свёрток.

- Я готов, дети мои, нужно успеть до обеденной службы!

Ольга снова повела нас коридорами, не знаю, как она так ухитрялась, но по дороге мы так никого и не встретили.

В палате храмовик развернул тканевый свёрток, там оказались несколько свечей, бумажные свитки, чаша и ритуальный нож. Разложив всё это на прикроватной тумбочке, он склонился над больным так низко, словно пытался уловить его дыхание, потом тяжело вздохнул и стал зажигать свечи. Две из них он вручил нам, ещё одна так и осталась стоять на тумбочке.

Затем храмовик осенил себя божественным знаком и развернув свиток вписал в него наши имена.

– Возьмите жениха за руку, - велел он мне.

Я слегка замешкалась, но Ольга тут же ткнула меня в бок. Подойдя к кровати, осторожно коснулась ладони лежащего на ней мужчины. На руках бинтов не было, и я сразу отметила какие у него аккуратные аристократические пальцы. Они были такими холодными, что я даже испугалась – жив ли он.

Храмовик принялся читать молитвы, время от времени производя какие-то манипуляции с ритуальным ножом и чашей. Затем пошли стандартные вопросы:

- Согласен ли ты Димитрий Сент- Фелисс взять в жёны Натали?

Именно в этот момент я осознала всю серьёзность того, что тут происходит и непроизвольно чуть сильнее сжала руку своего «жениха».

Неожиданно он застонал, я вздрогнула, а храмовик удовлетворённо кивнул, продолжая:

- Согласна ли ты Натали Сент-Моренн взять в мужья Димитрия Сент- Фелисс?

Он поднял голову, дожидаясь моего ответа, а я словно впала в какой-то ступор.

И снова Ольга использовала безотказный приём, больно ткнула меня в бок, зашептав прямо в ухо:

Глава 4

- И что теперь?

Мы вернулись домой и в этот раз, для разнообразия, засели в комнате Ольги. Её спальня ничем не отличалась от моей, разве что цветом штор на окнах да покрывалом на широкой кровати. Лёля предпочитала голубой цвет, а моей блондинистой внешности чаще доставался персиковый или розовый.

- А теперь сиди тихо и жди! Не вздумай никому проговориться, особенно родителям!

- Тогда в чём смысл?

- Замуж теперь тебя по любому не выдадут! Или бы ты пошла за того противного отставного генерала?

- Нет, - качнула головой, - я бы лучше сбежала! У меня же где-то есть родительское поместье. Туда бы поехала.

- Вот, - она подняла вверх указательный палец, - мыслишь в верном направлении! Мы туда и поедем, только вместе!

- А тебе-то это зачем?

- Я всегда мечтала поступить в институт благородных девиц, да папенька не пускает, - вздохнула сестра. – Поэтому я отправлюсь с тобой! Пересижу до осени, а потом поеду в столицу. Но сначала нужно подготовиться, собрать вещи, деньги.

- Как ты это собираешься делать? С баулами нас точно из дома не выпустят!

- И не надо! Снимем недалеко от госпиталя комнатку и устроим там склад.

Кто же мог знать, что сестрица окажется такой продуманной авантюристкой?! Но, если подумать, её план очень даже неплох. Очень жаль расставаться с тётей и дядей, но лучше стать свободной, чем по их указке выйти замуж за первого встречного.

Впрочем, я сегодня это уже сделала! Вышла замуж за совершенно незнакомого мне человека. Да я даже его лица не видела!

А Ольга продолжала строить планы на будущее:

- Сначала надо забрать наши документы, для этого придётся пробраться в кабинет отца. Пойдём сегодня ночью!

Энтузиазм сестрицы бил через край, может она бы ещё что нафантазировала, но пришла Аннушка и позвала нас к ужину.

Дядюшка по-прежнему отводил в сторону виноватый взгляд, а тётушка сообщила, что всё же пригласила модистку. Та прибудет завтра и займётся обновлением моего гардероба. Видимо тётушке сильно запали в душу слова генерала, о том, что его жене в год достаточно всего двух новых нарядов.

Даже в такой ситуации тётя на свой лад, как могла, старалась позаботиться обо мне. В душу закрался червячок сомнения, что будет с родственниками после моего побега? Ведь генерал так просто этого не оставит! Или я слишком себя накручиваю?

Как бы там ни было, после ужина тётушка разогнала нас с сестрой по комнатам. День выдался суматошным, я прилегла на кровать и даже не заметила, как задремала.

Снился мне лес, гроза, вспышка молнии…

- Таша! Спишь, что ли? – что-то сильно затрясло меня за плечо.

С трудом разлепила глаза, не сразу понимая, где я, всё ещё находясь на грани сна и яви.

- Просыпайся, соня!

- Лёля, ты что ли? – я узнала сестру по голосу, угадывая её силуэт на фоне светлого прямоугольника освещённого луной окна. – Сколько времени? Темно же ещё!

- Ты что, забыла? Мы же договорились, что идём в кабинет папеньки за документами!

- С тобой забудешь! – буркнула я себе под нос. – А может, не сейчас? – спросила с надеждой. – Может, подождём, когда он куда-нибудь уедет?

- Ага, и ключ заберёт с собой!

- Точно, ключ! - ухватилась я за соломинку. – Без ключа же мы не войдём!

Ольга молча пошарила в кармане.

- Вот!

Небольшой витой ключик матово блеснул в лунном свете.

- И как ты его добыла?

- Пришла пожелать папеньке спокойной ночи, только и всего, - пожала она плечиком. - Надень что-нибудь тёмное, - велела сестра.

Сама она натянула то самое платье, в котором мы ездили в госпиталь. Я сделала так же.

Мы вышли из комнаты и крадучись направились в дальний конец коридора к лестнице для прислуги.

- Если кто-то нас и увидит, подумает, служанка припозднилась, - Лёлька даже это продумала.

На втором этаже было тихо, толстый ковёр скрадывал наши шаги. Нам пришлось пробираться мимо хозяйских покоев, до библиотеки, за которой как раз и находился кабинет дядюшки.

В ночной тишине звук скрипнувшей двери казался особенно громким. Мы замерли.

- Аннушка, ты что ли? – послышался голос тётушки. – Принеси мне тёплого молока, никак не могу уснуть.

- Да, госпожа, - пискнула Ольга, толкая меня в приоткрытую дверь домашней библиотеки. И тут же что-то ткнулось мне в руку.

Ключ!

Сестра прошмыгнула мимо родительской спальни, изображая горничную, направляясь назад к лестнице, а я оказалась в полной темноте.

Замерев, я прислушивалась к каждому шороху. Дом спал, никто не спешил выскакивать из-за угла с криком: попалась! Осмелев, приоткрыла дверь и на цыпочках добралась до дядиного кабинета, ключ едва слышно щёлкнув, провернулся в замочной скважине. Я воровато оглянулась, проскальзывая внутрь сквозь едва приоткрытую щелку.

- Документы должны быть в письменном столе, - вспомнила слова Ольги.

Я подошла к столу, наклонилась, отсчитывая сразу шесть выдвижных ящиков. В каком из них? Придётся, проверять их все.

Выдвинув верхний ящик, я уставилась на целую кучу разнообразных вещей. Чего тут только не было, от карандашей до кусочков сургуча, которым запечатывали конверты.

Сомневаюсь, что здесь будут лежать важные документы, я занялась содержимым другого ящика. И тут выяснилось, что читать в темноте я не умею, вернее – я это и раньше знала, но как-то об этом не подумала. Как я отыщу нужные бумаги не видя, что там написано.

А что на моём месте сделала бы Лёлька? Я задумалась, крутя в пальцах крошечный кусочек сургуча.

Точно! Сургуч!

Чтобы его растопить использовали специальное приспособление в виде небольшого ковшика, устанавливающегося над обычной спиртовкой. Значит, рядом должны лежать спички. А вот и они!

Жаль, свечу я так и не нашла, видимо дядя унёс её с собой, но и света спиртовки вполне хватало чтобы бегло посмотреть, что лежало в остальных ящиках стола, только нужных документов я так и не нашла.

Глава 5

В этот раз номер с извозчиком не прошёл, к нашему выезду было велено снарядить семейную коляску, управлял которой тоже свой, из слуг. Этот, случись что, сразу господам доложит.

Но Оленьку это нисколько не расстроило, напротив, сестрица попросила у папеньки монет.

- В чайную заедем, развеемся, а то Таша последнее время всё грустная ходит.

Тот, явно всё ещё чувствуя свою вину, щедро отсыпал серебра столько, что не только на чайную – на ресторацию хватит.

Лёлька деньги припрятала, папеньку нежно в щёчку поцеловала, а тот и расцвёл.

До госпиталя добрались быстро, получили косынку и фартук, переоделись, теперь можно и задание получать.

В этот раз - ничего сложного, разнести лекарства. Они в специальных стаканчиках и номерками подписаны. Такие же номерки на картонках висят в ногах каждой кровати, где больные лежат.

Только не лежат они вовсе, собрались вокруг одной из кроватей и в карты играют. Увидели нас – заулыбались.

- Барышни! Сестрички!

- А ну быстро по местам разошлись, - командует Ольга, - пора лекарства получать!

- Да вы голубушка их нам так раздайте, эка важность. Уж больно не хочется игру бросать, у меня только карта пошла, - заулыбался один из больных, молодой, с густыми чернявыми кудрями.

- Эка важность, говоришь, - не удержалась я, - вот дам тебе вместо успокоительного слабительную настойку и просидишь весь день в отхожем месте!

Мужики засмеялись, картёжника по плечу хлопнули, да всё с шуточками.

- Права барышня, потом доиграем, - и стали по местам расходиться.

Раздали мы стаканчики, проследили, чтобы всё из них выпили и пустыми назад отвезли. Дежурного лекаря на месте не было, Ольга повеселела и тут же поманила меня за собой.

- Пойдём-ка, глянем!

Ту палату я узнала издали, вот и табличка «карантин» висит. Рядом поломойка своей шваброй шаркает, на нас даже не смотрит.

Ольга мимо неё уверенно так прошагала, я за ней. Дверь открыли и в палату заглянули, а там пусто, только на кровати свёрнутый в рулон матрас сиротливо лежит.

- А где он? – растерялась я.

Да так это у меня громко получилось, что поломойка выпрямилась, о швабру свою оперлась и говорит:

- Вы за солдатика что ли?

- Ну, да, - кивнула Ольга, - ещё два дня как тут лежал.

- Так нет его больше.

- Как, нет?

- Сама видишь, пусто! Зря вас сюда послали, видать в списки ещё не успели внести. Так что ступайте сестрички, ваша помощь тут больше уже не требуется, - вздохнула поломойка и снова взялась за швабру.

Мы тихонько прикрыли дверь в палату и молча пошли назад. В переходе между вторым и первым корпусом я не выдержала и захлюпала носом.

- Таша, что с тобой?

Лёлька нависла надо мной, как наседка над цыплёнком.

- У меня муж умер!

- Да ладно тебе убиваться, ты его даже не знала!

- Всё равно жалко! – я смахнула набежавшую слезинку и громко вздохнула.

- А ты думай об этом как об освобождении. Теперь ты свободная женщина и тебе никто не указ! Надо это отпраздновать!

Она обняла меня и чмокнула в щёчку. Слёзы на моих щеках просохли, рядом с Лёлькой невозможно долго грустить, вот всегда она такая заводная.

- Сестрички, вот вы где, - а вас там господин дежурный лекарь разыскивает!

Следующим нашим заданием было снять развешанное на заднем дворе постельное бельё, кастелянша приболела и нам пришлось её заменять.

Когда половина простыней уже была в корзинах, Ольга предложила воспользоваться ситуацией и поискать в соседних домах комнатку, которую мы могли бы снять.

На заднем дворе была своя калитка, которая на день не запиралась и вела на соседнюю улицу.

Так как госпиталь располагался почти на окраине, то и дома тут стояли не богатые. Ольга закрутила головой, осматриваясь, а потом смело направилась в сторону сидящей на скамеечке старушки. Та сидела, греясь на солнышке, лузгала семечки, а рядом развалился огромный рыжий кот.

Бабушка оказалась очень общительной, тем более она сразу заметила на нас одежду сестёр милосердия. От неё мы узнали, что комнату можно снять у её соседки и даже не комнату, а целый чердак.

- Мансарда, - важна назвала его хозяйка дома, - летом тут очень уютно, да и вход отдельный.

Уют нас не особо интересовал, а вот отдельный вход - очень даже. Ольга наплела хозяйке, что нам нужно помещение, где мы можем иногда отдохнуть от работы в госпитале. Тут форма сестёр милосердии тоже работала на нас.

Заплатили за месяц вперёд из денег, что папенька отсыпал сестрице на чайную. Получили большой, немного проржавевший ключ и быстренько вернулись в госпиталь. Нас тут ещё никто не хватился, поэтому мы неспеша закончили свою работу, отнесли корзины с бельём на склад, сдали косынки и фартуки, после чего поехали отмечать моё освобождение, ну или поминки – это с какой стороны посмотреть.

В чайной особо не шиковали, Лёлька сказала, что деньги нам ещё понадобятся, заказав по стакану имбирного лимонада и яблочному пирожку.

- Можно было и дома пообедать, - проворчала я.

- Ага, - сестрица кивнула в окно на дожидающуюся нас коляску, - а этот папеньке всё расскажет. Зря я что ли деньги просила? И не спеши, пей помедленнее, нам ещё тут полчаса сидеть!

С этого дня началась наша полноценная подготовка к предстоящему побегу.

Мы стали ездить в госпиталь почти каждый день. Когда тётушка поинтересовалась не слишком ли мы зачастили, Ольга тут же нашлась что ответить.

- Вот выйдет Таша замуж за вашего генерала и уедет, а одну вы меня не отпустите. Дома скукотища! Вот если бы я учиться пошла! – к месту вплела она свою давнюю мечту о поступлении в институт благородных девиц.

Тётушка вздохнула и в очередной раз велела заложить коляску, а мы отправились переодеваться.

Теперь выходя из дома, мы каждый раз захватывали с собой что-нибудь из своих вещей. И тут выяснилось, что вынести под летним платьем можно не так уж много.

Глава 6

Первые проблемы появились уже к вечеру, когда мы остановились на ночь на постоялом дворе. Дорога оказалась не из лёгких, дилижанс несколько отличался от удобных господских колясок и карет с рессорами и мягкими кожаными сиденьями.

Дорожный дилижанс представлял собой широкую деревянную коробку с двумя рядами жёстких, вытертых до блеска сотнями пассажиров сиденьями. С задней стороны дилижанса находилось большое багажное отделение, но его не хватало. Часть ящиков, коробок и баулов крепили прямо на крыше.

Тусклые заляпанные оконца и духота довершали безрадостную картину.

Совсем скоро я поняла, что таким транспортом в основном пользуются селяне и горожане среднего сословия. Те, кто побогаче, предпочитают путешествовать с комфортом в собственных каретах или нанимают дорогие и удобные экипажи.

Где-то до середины дня Ольга ещё пребывала под воздействием былого восторга от предстоящего путешествия, но после обеда в придорожной таверне настроение её пошло на убыль.

Жизнь за пределами семейного особняка оказалась совсем иной, чем она себе представляла. Это в родном городе, чувствуя за плечами поддержку родителей, она была такой смелой. А теперь, мы словно поменялись местами. Вырвавшись из золотой клетки, где и шагу ступить боялась, я попала в привычную мне среду.

Путешествие в дилижансе ничем не хуже поездки в пригородной электричке, а придорожные забегаловки с их не очень аппетитными ароматами, что ж, я и похуже видала!

Поэтому, когда Лёлька собиралась заказать полный обед, я посоветовала воздержаться, а вместо этого взять выпечку и обычный травяной чай. Уже несколько дней стояла непрекращающаяся жара, судя по обилию мух и доносящемуся из кухни запаху, я бы не стала ручаться за свежесть приготовленных там блюд.

- Я не наелась, - заканючила сестрица. – И эти булки совсем невкусные! Может, возьмём что-нибудь ещё?

- Ага, а потом полдня будем сидеть в придорожной канаве!

- Почему?

- По кочану!

Увидев, что она так ничего и не поняла, я принялась объяснять ей очевидные истины.

- Но, они же едят, - она опасливо ткнула пальчиком в бомжеватого вида личностей за соседним столом, с довольным видом уплетающих странного вида борщ.

- Боюсь, наши желудки не настолько крепкие. Ты хочешь отравиться и подхватить медвежью болезнь?

При упоминании поноса щёки сестрицы тут же покрылись румянцем, зато она вроде всё поняла.

Расплатившись за обед, мы вышли на улицу, Ольга с завистью посмотрела в сторону расположившейся прямо на траве семьи, разложившей свои припасы.

- Ладно, не переживай, - постаралась её успокоить, - я заметила, что мы уже несколько раз останавливались в деревнях, чтобы напоить лошадей. На следующей остановке нужно будет купить у селян сыра или молока.

Лёлька тут же повеселела, а я подумала, какой она, в сущности, ещё ребёнок. Для меня самой было странно, как я поддалась её влиянию. Мне казалось, что сестра знает намного больше меня, а может это была лишь память доставшегося мне тела и вырвавшись из привычных ей мест, я тут же от этого освободилась?

Полноценно поесть нам удалось часа через два, когда дилижанс сделал остановку у очередного колодца. Уставшие пассажиры толпой вывалились наружу, чтобы размять ноги и вдохнуть свежего воздуха.

Потянув Лёльку за собой, я подошла к пожилой женщине с двумя полными вёдрами воды, спросив не сможет она нам продать что-нибудь из еды. Так мы обзавелись караваем сероватого, но очень вкусного хлеба, головкой сыра и крынкой молока, которое пришлось выпить прямо тут, возле дороги, а посуду вернуть хозяйке.

Помимо этого, нам перепало немного пшённой каши, которая вместо тарелок была выложена прямо на молодые капустные листья.

Кашу мы съели, скормив капустные листы запряжённым в дилижанс лошадкам, а немного сыра и хлеба осталось на ужин.

К концу дня мне казалось, что моя мадам сижу стала совсем плоской, Лёлька так и вовсе была непривычно притихшей и бледной. Но упрямая натура брала своё и она почти не жаловалась.

Пока мы не заселились на придорожный постоялый двор.

Начнём с главного – удобства тут были на улице и совершенно никто не заботился об их чистоте. Видимо, поэтому многие постояльцы предпочитали придорожные кусты.

Комнатку нам выделили на втором этаже, крошечный чулан с двумя узенькими кроватями. Вместо стола - табурет, на котором стоит таз и наполненный водой кувшин.

Но главный сюрприз ждал нас впереди, оказалось, что подушки и матрацы набиты обычной соломой. Она шуршала и кололась даже сквозь простыню. После барских перин это оказалось настоящим испытанием. Мы долго ворочались, пытаясь устроиться поудобнее, пока усталость не взяла своё и мы, наконец, задремали.

Следующий день путешествия дался нам сложнее всего. Молодой организм быстро восстановился за ночь, но проснулись мы, почёсываясь, словно шелудивые бродячие псы.

- Мы что, подхватили какую-то заразу? – испугалась я, до крови раздирая зудящие руки и ноги.

Лёлька только испуганно хлопала глазами, не переставая чесаться.

Ситуацию прояснила работница постоялого двора, которая пришла будить постояльцев к завтраку. Увидев наше самозабвенное почёсывание, она посоветовала:

- Вы бы лучше маслицем мятным помазали, так быстрее заживёт. Могу продать за два грошика.

- Это всё из-за матрацев? – догадалась я, решив что мы с непривычки просто искололись о жёсткую солому.

- Да шо вы, это клопы!

Так мы столкнулись ещё с одной неприглядной стороной жизни. С клопами я никогда не сталкивалась и что делать понятия не имела, Ольга тем более.

Масло мы купили, и помогая друг другу, намазали все покусанные места. Оно приятно пахло и холодило кожу, действительно стало легче. А получившая деньги деваха внезапно разоткровенничалась. Оказывается, клопы не переносят резкие запахи: мяту, лаванду, полынь.

- Лаванда, так та для богатеев, а мы полынью обходимся, она возле каждого забора растёт! – рассказывала нам предприимчивая работница постоялого двора.

Глава 7

Ольга тут же кокетливо захлопала глазками, а я поднапряглась.

Где можно заработать большие деньги девушке в стране, где женщинам в принципе сложно найти работу. Максимум на что они могут рассчитывать - это служанка в господском доме. И платят там не ахти что.

Есть, правда, ещё одно место, где девушки всегда востребованы – дом утех. И что-то мне подсказывает, что эти двое именно оттуда.

А они продолжали нас обрабатывать, откровенно заигрывая и делая комплименты.

- А что за работа? – не удержалась сестрица.

- Предлагаю обсудить всё в ближайшей ресторации, - тут же улыбнулся один.

- Обещаю, вам понравится! Работа не пыльная. Заработаете много денег, купите себе богатых нарядов, будете гулять по городу как настоящие дамы! – вторил другой.

- Ольга, молчи! – шикнула я на сестру.

Вот ведь учили нас не разговаривать с незнакомыми мужчинами, а она всё-таки повелась. Парни действительно настоящие красавчики, такие улыбчивые, доброжелательные. Где тут устоять? Психологи, что бы их!

Стоявшие неподалёку люди косились в нашу сторону, явно понимая, что эти двое от нас хотят, но вмешиваться никто не спешил. Поискала глазами служителей порядка или хотя бы работников вокзала, но как назло, ни тех ни других рядом не оказалось.

А парни совсем осмелели, один даже принялся хватать Лёльку за руки, та, наконец вспомнила азы этикета, а скорее всего испугавшись, и попыталась спрятаться ко мне за спину, но это не помогло. Они уже в наглую пытались схватить нас и утащить за собой.

- Пустите! Мы никуда не пойдём!

Поняв, что помощи ждать не откуда, решила, что пора вспомнить дворовое детство, когда мы одной большой компанией, не делясь на мальчиков и девочек, лазали по деревьям, играли в казаков разбойников и даже дрались.

Я что есть силы наступила каблуком на ногу схватившего меня незнакомца, благо каблучок на туфельках небольшой, но всё-таки имелся. Тот сквозь зубы выругался, но меня не отпустил, продолжая крепко держать за талию.

- Ах ты зараза! – зашипела я рассерженной кошкой, а потом наплевав на все эти этикеты задрала юбку и засадила коленом ему промеж ног.

Тот явно не ожидал такого от милой хрупкой барышни. Отпустив меня, он согнулся, схватившись руками за самое дорогое и тоненько завыл.

- Ууу, убью, гадина!

- Ещё посмотрим кто кого! – вспомнив, как меня учил драться друг детства, дворовая шпана Виталька, в довесок зарядила ему локтем по затылку.

Не сказать, чтобы удар получился слишком сильный, но потеряв равновесие парень упал на колени. А тем временем его товарищ, недолго думая, приподнял Ольгу над землёй и понёс в стоящую неподалёку карету.

Лёлька брыкалась, но при этом не выпускала из рук саквояж, ведь в нём наши документы и деньги.

Я кинулась догонять сестру, вопя на ходу:

- Люди, помогите, грабят! Воры!

Народ на привокзальной площади сразу оживился, воров тут не любили.

Вцепившись в сестру, я попыталась вырвать её из рук незнакомца, но тот был явно сильнее. И тут Лёлька как завизжит! Даже не думала, что она так умеет.

Парень поморщился и процедив сквозь зубы: - Ненормальные, - отпустил сестру, быстро забираясь в карету.

Учитывая, что я всё ещё продолжала тянуть её к себе, мы обе тут же шлёпнулись на попы. Мимо нас на полусогнутых проковылял уже сильно поцоканный и растерявший всю свою привлекательность хлыщ, при этом продолжая осыпать нас проклятиями.

- Тебе, что мало? Ещё наподдать? – пригрозила я.

Тот сразу замолчал и под смех толпы, ускорившись, в раскорячку забрался в свою карету.

Толпа, смеясь и улюлюкая проводила отъезжающий экипаж.

- Ну и смелые вы девки! Вот так, знай наших! Так их, так!

Я поднялась на ноги, протянула руку, помогая встать сестре. Вернувшись к своим сундукам, мы помогли друг другу привести одежду в порядок.

Тут к нам подошёл служитель вокзала и посоветовал:

- Вы бы барышни поезжали отсюда, они ведь вернутся.

- У нас дилижанс скоро, - пискнула сестра.

Как бы там ни было, но среди свидетелей нашей потасовки нашлось много сочувствующих, в дилижанс нас усадили самыми первыми, даже сундуки помогли загрузить.

Когда мы уже отъехали, в окне промелькнул силуэт кареты, которая показалась мне смутно знакомой, я тут же поспешила задёрнуть занавеску. Ольгу пугать не стала, она и так сегодня натерпелась. Я уже даже пожалела, что взяла её с собой.

Лишь когда мы выехали за город, и я немного успокоилась, поняла, что этот дилижанс сильно отличается от предыдущего. Обтянутые кожей сиденья были набиты конским волосом и вроде даже рессоры имелись.

Позже сестра призналась, что мы могли уехать и раньше, но она решила купить билеты на более дорогую и комфортабельную дорожную карету.

Ехали всю ночь, лишь изредка останавливаясь. Да, спать приходилось сидя, зато не было удушающей духоты и на постоялом дворе мы сэкономили.

Остановились лишь утром у небольшой придорожной таверны. Народа тут было немного, да и кормили вкуснее и лучше. Пока кучер менял уставших лошадей на свежих, у нас ещё оставалось время чтобы поесть и размять ноги.

А затем мы снова отправились в путь. За окном поля и луга всё чаще перемежались лесами, всё реже встречались придорожные деревеньки. Места откровенно глухие.

Но, как ни странно, здесь, в глубинке, люди оказались намного приветливее и добрее. Дилижанс ещё несколько раз останавливался в придорожных деревеньках, и пользуясь случаем мы спешили пополнить наш провиант. В отличие от нас остальные путешественники оказались не в пример запасливее.

Молоко и сыр тут стоили намного дешевле, чем в близи больших городов. Но меня больше удивило, что когда я попросила у одной из хозяек немного хлеба, нам щедро отрезали толстые ломти и денег за это не взяли.

- Неужто я краюху пожалею, вон худющие какие, сразу видно – городские! – покачала головой селянка.

Я невольно залюбовалась её плавными неспешными движениями, да и сама она была настоящей красавицей: справная, кровь с молоком, мягкие покатые плечи, пухлые руки, румянец во всю щёку и толстенная тёмная коса. Мы на её фоне действительно выглядели худыми и бледными.

Глава 8

Уж не знаю, было ли это чувство юмора прежних хозяев усадьбы или само так сложилось, но своё имя оно полностью оправдывало.

После того, как мы покинули город, дорогу обступили возделываемые поля, перемежающиеся с лугами, но уже вскоре они уступили место подлеску из очень странных кустов. Издалека они сливались в одну серо белую массу и лишь когда мы подъехали ближе, я сразу узнала узкие листочки лоха серебристого. Ближе к осени на этих кустах появятся небольшие продолговатые ягодки, помню в детстве мы словно воробьи облепляли эти деревца, обрывая нехитрое лакомство.

Лес тоже выглядел довольно странно. Тут росли только ели особого сорта – сизо-голубые. Казалось, что каждая иголочка на них присыпана серой краской. Или серебром.

Серебряный бор. Извозчик оказался прав, действительно, вряд ли сыщешь ещё один такой же!

А когда деревья расступились, нашему взору открылась огромная поляна. Вдоль дороги стояло несколько симпатичных деревянных домов: два слева и три справа. За ними тянулись широкие полоски огородов. Рядом паслись две коровы и несколько овец.

В дальнем конце поляны возвышалась хозяйская усадьба, по документам – два этажа и мансарда. День уже давно клонился к вечеру, в лучах заходящего солнца здание словно парило в воздухе.

- Так где вам остановить? – поинтересовался возница.

- Кажется, нам туда! – я показала пальцем в сторону двухэтажного дома.

- Так вы прислуга, что ли? Неужто, хозяева вернуться надумали?

Ольга, конечно, не могла стерпеть такого хамства, снова становясь всеми любимой Лёлькой.

- Надумали! Только мы не прислуга! Вот она хозяйка, а я её сестра!

- А так сразу и не подумаешь, - хмыкнул мужик.

- Траур у меня. Муж недавно в солдатах погиб.

- Ах вона оно чего. Ну тогда извиняйте, я ж не со зла! Мы же тоже, это, с понятием! Но, пошла, родимая! - подстегнул он лошадку.

В окнах домов мелькнули удивлённые лица, только сейчас я подумала, а кто они, живущие здесь люди? Скорее всего – слуги, что когда-то служили в усадьбе, иначе какой смысл им селиться тут, на отшибе.

У особняка не было никаких ворот и уж тем более забора. Словно в насмешку, вдоль подъездной аллеи стояли два ряда серебристых тополей.

Я думала, что место окажется давно заброшенным, но к моему удивлению, трава вокруг была аккуратно обкошена, а в нескольких уцелевших клумбах даже росли цветы. Белые.

Дом когда-то был белый с голубым. Краска местами облупилась, но он ещё не потерял былого величия. Крыльцо обступили четыре колонны, которые венчал небольшой открытый балкон. Первый этаж оштукатурен и покрашен, а вот второй лишь оббит деревянной доской.

Окна, украшенные голубыми ставнями, черепичная крыша и несколько дымоходов. Прямо идиллическая картинка.

Извозчик остановился возле крыльца, сгрузил наш багаж и получив плату сразу уехал. Спешил в город до наступления темноты. А мы ещё некоторое время стояли, рассматривая наше новое жилище.

- Миленько, - выдала Лёлька своё вердикт, - доставай уже ключ, а то скоро совсем стемнеет!

При этом она красноречиво покосилась в сторону серебристого леса. Кто знает, что там за деревьями водиться!

Открыв саквояж, я достала ключ, что был в свёртке со всеми моими документами. В голове мелькнула запоздалая мысль, а что, если мы всё же ошиблись и этот дом не наш?

Вставила ключ в замочную скважину. Вот он момент истины.

Ключ легко провернулся, словно замок совсем недавно смазывали. Дверь отворилась. Шагнув внутрь, я ожидала увидеть многолетнюю пыль и паутину, но тут было довольно чисто. А это означает только одно – за домом всё это время кто- то присматривал.

Позади послышалось какое-то пыхтение, обернувшись, увидела, как Лёлька пытается втащить по ступенькам один из наших сундуком.

- Подожди, помогу!

- Мне кажется, там кто-то есть, - она мотнула головой в сторону леса, - давай поскорее!

Я проследила взглядом указанное ею направление и мне показалось что там что-то мелькнуло, ветки кустов качнулись. Это придало мне ускорения, хотя если подумать, раз нет заборов, то и опасности особой быть не должно. Может это птица или зверёк какой.

- Ага, волк! – нашёптывало мне моё богатое воображение.

Спустя несколько минут сундуки оказались внутри, а дверь была закрыта на толстый деревяный засов.

- Как думаешь, тут есть ещё одна дверь, - Ольга зябко обхватила свои плечи руками.

- Думаю, должна быть, - кивнула я.

Ещё бы свечу найти… - Ольга понизила голос до шёпота.

Она права ещё немного и совсем стемнеет, а нам нужно ещё найти место для ночлега. Не на ощупь же…

Тишина в пустом доме пугала, мы невольно держались ближе друг к другу, прислушиваясь к каждому шороху.

И тем громче показался раздавшийся от двери стук.

Мы с сестрой крепко схватились за руки.

- Кто там, - просипела я чуть слышно, голос отчего-то сразу пропал.

Не удавшееся на вокзале похищение всё же оставило в наших сердцах свой след, давая понять, что окружающий мир сильно отличается от комнат богатого дома с личными горничными, дворецким и кучером. Тогда мы были под защитой семьи, а сейчас как бы сами по себе.

Прокашлявшись, повторила чуть громче:

- Кто там?

- Прокопий, управляющий я!

Мы с сестрой переглянулись, хотя в темноте уже почти ничего не видно. Открывать дверь было очень страшно.

- Приходите утром! – пискнула Ольга.

- Как скажете, госпожа!

За дверью ещё немного пошуршало, а потом мы услышали шум удаляющихся шагов.

- Ушёл? – прошептала Лёлька.

- Вроде да…

Только сейчас я заметила, что сестра что есть силы вцепилась в мою ладонь, так что мне даже стало больно.

- Почему он не спросил, кто мы? – задала она резонный вопрос. – Вдруг в дом забрались воры?

- Наверное, подумал, что раз у нас есть ключ, значит, не чужие. Да и приехали мы, не скрываясь, у всех на виду.

Самый очевидный ответ – что управляющий просто остановил проезжающего мимо извозчика, обо всём его расспросив, в тот момент просто не пришёл нам в голову.

Глава 9

Утро началось с нахального солнечного лучика, так и норовившего пробраться мне под ресницы.

- Аннушка, прикрой шторы, - буркнула я, подзывая горничную и резко повернувшись чуть не свалилась прямо на пол.

Диванчик оказался очень узким, не то, что моя кровать в доме дядюшки, да и услужливой горничной тут не было. Пришлось самой вставай и идти к окну, ведь Ольга ещё спала и мне хотелось дать сестрице чуть дольше понежиться, ведь утренний сон самый сладкий.

Потянулась рукой к шторе, машинально глянув за стекло и испуганно отшатнулась. С той стороны на меня смотрела симпатичная молодая девушка в длинной серой юбке и белоснежной, украшенной вышивкой блузе.

Увидев меня, девица низко поклонилась, и я поняла, что пришла пора знакомится с местными.

Стоило мне только убрать засов и приоткрыть дверь, как тут же услышала:

- Здраве, будьте, госпожа!

Да так звонко, что я невольно тут же шикнула, оглядываясь не разбудила ли она Лёльку. Думаю, лучше продолжить наше знакомство на крыльце.

Девица как ни в чём ни бывало продолжила:

- Меня батька послал, сказал, господам помощь потребуется. Я и горничной могу и кухаркой. Но ежели не по нраву приду, так у меня сестрица есть. Младшая. Оксанка.

- А тебя-то как зовут, - вздохнула я, разглядывая чересчур жизнерадостную барышню.

Сама я такой радости не испытывала, во-первых – плохо выспалась, к тому же хотелось есть и ещё по нужде.

- Алёнкой кличут! – заулыбалась девица. – Так чего делать надобно?

Тут я вспомнила про всё ускользающую мысль, что всё это время звенела назойливым комариком.

- А откуда вы узнали, что я хозяйка?

- Так батя вчера возницу кликнул, тот и рассказал, мол, хозяйка приехала белявенькая такая, а та что тёмненькая – сестрица еёйная. И что хозяйка вдовая упомянул, неужто правда? Молодая такая…

- Всё верно, муж мой солдатом был, да от полученных в бою ран скончался. Зовут меня госпожа Натали, а сестру мою - госпожа Ольга. После смерти мужа я приняла наследство и буду теперь жить здесь.

Алёна внимательно меня слушала, да ещё кивала через слово. На вид было ей лет семнадцать, симпатичная, чуть курносая, с щедрой россыпью веснушек на румяном лице. Две каштановые, чуть рыжеватые косы свисают из-под косынки до самого пояса. Сама она сбитая, плотная, видно, что к работе тяжёлой привычная.

- А скажи мне Алёна, где воды здесь набрать?

Пить хотелось ещё с вечера, да и умыться не помешало бы.

- Так колодец там, за домом, - она мотнула головой в сторону. – Ой, чего это я, разболталася, давайте я вас завтраком накормлю, маменька тут всего понемногу собрала, - она показала мне на накрытую полотенцем корзину, что всё это время так и держала в руках.

Я открыла дверь, собираясь войти в дом и чуть не стукнула ей по лбу сонной, щурящейся от ярких солнечных лучей Ольги.

- Кто это? – зевнула она, прикрывая рот ладошкой.

- Алёна, наша горничная, - пояснила я, отходя в сторону, пропуская девицу.

Та, услышав, что её назвали горничной, тут же счастливо заулыбалась, видимо ей было очень важно получить это место при господах. Потом уже, разоткровенничавшись, она пояснила, что лучше прибираться в доме, чем доить коз и работать на огороде.

- Сейчас, сейчас, я быстренько воды натаскаю и стол к завтраку накрою! – она уверенно направилась в сторону кухни.

- Видимо, уже не раз тут бывала, – подумалось мне.

Пока мы с Ольгой, по очереди, посещали кабинет задумчивости, Алёна уже управилась. Разожгла чугунную плиту, плюхнув на неё блестевший серебристым боком чайник и выложила на стол содержимое своей корзинки.

На завтрак нам досталось по сваренному вкрутую яйцу, куску хлеба и стакану молока. Алёна болтала без умолку, обещая к обеду приготовить что-нибудь посущественнее.

Когда вода в чайнике закипела мы наконец смогли умыться. Сытый желудок и ощущение свежести вернули нам отличное расположение духа, и я решила, что пора осмотреться, тем более, Алёна обещала, что её отец подойдёт ближе к обеду, давая нам время освоиться. Деликатный какой!

Кухня была довольно большая, помимо чугунной плиты на изогнутых ножках, которая топилась дровами, была тут и обычная печь.

- На зиму, - пояснила Алёна, которая сопровождала нас в этой небольшой экскурсии.

К кухне примыкала крошечная столовая, с буфетом, за стеклом которого пылились фарфоровые чашки и тарелки. Овальный стол, шесть стульев с высокими спинками – мило и уютно.

С другой стороны кухни уборная и ванная комната, которую местные называют помывочной, с большим, выходящим в сад окном. Ванна стояла прямо посреди комнаты, поначалу это казалось немного непривычным, хотя, если место позволяет, почему бы и нет?

Гостиную я уже видела, но при свете дня она показалась мне ещё симпатичнее. Я заметила, что весь интерьер в осмотренных комнатах напоминает прованский стиль: много дерева и цветочных мотивов. Светлые пастельные тона, выступающие под потолком балки, милые безделушки, салфетки-статуэтки. Видно, что те, кто тут жил, относились к этому месту с большой любовью.

Помимо всего на первом этаже ещё располагался хозяйский кабинет. Вот он разительно отличался по своему убранству: на стенах тёмные деревянные панели, массивная мебель, малиновые бархатные шторы. Сразу видно – это мужская обитель.

Прикрыв дверь, я решила вернуться в эту комнату позже и как следует всё тут осмотреть. Возможно, найду что-то оставшееся от прежних хозяев. Хочется узнать о них больше.

Мы все вместе, дружно, поднялись на второй этаж, тут было всего четыре комнаты.

- Хозяйские покои, - назвала их Алёна.

Обычные спальни, хотя, одна из них явно когда-то была детской. Я сразу решила выбрать для себя ту, что выходила окнами в сад, единственное место в округе, где росли деревья с зелёными листьями. Видимо, поэтому их и спрятали за домом, чтобы не нарушать задуманную композицию.

Узенькая деревянная лестница вела выше, на мансардный этаж. Там было всего две комнатки, в которых полагалось жить слугам, да чулан, где хранились старые, никому не нужные вещи.