" Романтик"

1. Слава и Лера

- Слава! Ну пожалуйста!

- Нет. Нет, Лера! Ну, почему ты меня не слышишь?

- Может быть потому, что ты неправ? – глаза Леры стали в точности напоминать глаза кота из мультика про Шрека. Два огромных несчастных блюдца, лучащиеся вселенской тоской и такой же немалой любовью.

- Тебе напомнить о том, как «безопасно» оказалось в « Эйфории»?

Слава, не выдерживая этого взгляда, начал расхаживать из угла в угол по комнате. Его до сих пор разрывало на части, стоило только представить, что тогда могло бы с ней случиться. Нет, о чем-то фатальном он даже и мысли не допускал, но все внутри начинало взрываться от одной только мысли, что с ее головы мог бы хоть волосок упасть! И уж тем более, он не собирался позволять ей переживать такие стрессы. Да и любые стрессы, в общем-то!

- Слааааав! – скорчив умоляющую гримасу, протянула Лера. – Ты теперь всю жизнь это будешь вспоминать?

- Да! Потому что это мне наука на всю жизнь! Я не позволю дать тебе даже шанс на то, чтобы с тобой что-нибудь случилось!

- Ну почему ты сравниваешь такие вещи? Слава! Тогда же спецоперация была, и все мы знали, что идем на риск! А тут? Всего лишь навсего поездка на море! С девочками!

- Малыш, - Бурин начал смягчаться. – Что-то мне подсказывает, что твои девочки очень даже неплохо способны находить себе приключения на свои очаровательные 90! И твои девяносто окажутся где-нибудь очень рядом! А за них я отвечаю! Поэтому, как ответственный человек, я говорю тебе – НЕТ!!! И еще раз –НЕТ. И сколько угодно!

- Слава…

- Лера? Тебе напомнить Шимова? Там не было никакой спецоперации!

- И это ты всю жизнь собираешься вспоминать?

- Да, - обняв ее так, что Лере стало нечем дышать, Слава зарылся носом в ее волосы. – Да, малыш, потому что ты у меня красавица, а вокруг полно наглых идиотов! А меня не будет рядом. Понимаешь?

- И что мне теперь, - всю жизнь в четырех стенах просидеть? Дождаться, пока я стану старой и страшной, и только потом будет можно хотя бы в магазин без тебя выйти?

- Не передергивай, - его рука плавно, но настойчиво поползла к ее девяносто. – Ты же не в магазин хочешь отправиться. И ты никогда не станешь старой и страшной.

- Слава… - она прекрасно изучила уже все его запрещенные приемы, - особенно вот этот, когда он поцелуями и ласками пытался ее от чего-нибудь отвлечь. Но в этот раз не собиралась сдаваться, даже несмотря на то, что его губы уже заскользили по ее шее. – Ты уезжаешь на свои соревнования! Девочки едут на море! И только я, получается, должна оставаться в душном пыльном городе, да еще и совершенно одна!

- Да, любимая, - шепчет он, уже выхватывая зубами мочку ее уха. – Я же не развлекаться еду! – руки заскользили по спине, заставляя Леру потерять точку опоры и покачнуться.

- Слав… А ведь, кроме турнира, ты же там еще и по ночам будешь драться…

- Да, счастье мое. Потому что когда-нибудь нам понадобиться большой и просторный дом, - губы заскользили по шее, обжигая ее дыханием, которое до сих пор, как и каждое прикосновение, заставляли Леру просто терять голову.

- Ну вот видишь… Я тоже могла бы, как и ты, сказать, что это опасно и потребовать, чтобы ты остался дома. Ты же знаешь, как меня трясет каждый раз, когда у тебя бой! Это тебе совсем не прогулки по песочку в компании подруг!

- Пфффф, - фыркнул Слава прямо ей в ухо, заставляя колени подогнуться. – Я мужчина, в конце концов. Так что не сравнивай.

- Вот именно, - голос Леры начал срываться, а руки судорожно впились в его плечи. – И там будет полно фанаток, которые просто кипяточат от моего мужчины! А вот это уже опасно… Потому что мой мужчина будет один. И я прекрасно и совсем не понаслышке знакома с его сексуальными аппетитами.

- Да, - выдохнул Слава, резким движением ноги раздвигая ее бедра. – Аппетит как раз нужно насытить, пока я не уехал! – рука скользнула туда, где уже давно было одуряющее влажно, вырывая из губ Леры жадный всхлип. – Что-то еще? – его палец резко вошел в нее, без всякой нежной подготовки начав резко двигаться.

- Ты отнесешь меня наконец на кровать? – выдохнула Лера, обеими руками обнимая его за шею.

- Только если ты передумала разговаривать! Потому что в постели я теряю эту способность, - он хватанул зубами ее подбородок.

- Ммммм, - простонала Лера, забрасывая ноги ему на бедра. Кажется, эту способность лично она уже утратила.

- У меня никогда не будет других женщин, - Слава толкнулся языком в ее ухо, заставляя уже извиваться под его напряженным телом. – Только ты, ты же знаешь.

- Знаю, - зарывшись пальцами в его волосы, Лера впилась губами в его рот.

___________

И снова -здравствуйте!!!

Как вам паренек на обложке?

Как думаете, - кто бы это мог быть?

2

- Ты что, хочешь получить свою порцию любви за все лето наперед? – выдохнула Лера, чувствуя себя уже просто совсем обессиленной, когда любимый потянулся к ней уже в пятый раз. – Слава! – его руки всегда умели найти те нужные точки, на которые ее тело всегда отзывалось просто ураганным откликом.

- С ума схожу, когда думаю, как долго мы не увидимся, - прохрипел Слава, глядя на нее потемневшими глазами. – Дай мне повод для снов этим летом. Хотя бы это.

- Люблю, - зашептала она лихорадочно скользя по его груди и животу губами. – Люблю тебя до безумия! До искр перед глазами! До… Ох!

Резко рванувшись, Слава опрокинул ее на спину и жадно, как будто и не было ничего только что, вонзился в нее, заполняя полностью, заставляя сразу же запульсировать и сжаться уже распухшие стенки.

- Говори, - хрипло выдохнул он, обхватывая губами ее сосок.

- Люблю, - ей едва удавалось связно выговаривать звуки. Но ему было достаточно и тех рваных обрывков, которые слетали с ее губ.– Люблю так, как невозможно! О, Боже! Слава!

Она забилась под ним в самом безумном оргазме за сегодняшний день. Зарычав, он впился руками в ее ягодицы, продолжая яростно вбиваться, пока она наконец не обмякла, откинувшись на подушку.

- Ты каждый раз снова сводишь меня с ума, - выдохнул Слава, выплеснув горячий поток ей на грудь. Улегшись рядом, он стал водить пальцами по ее соскам, вырывая из Леры еще одну порцию слабых стонов и заставляя тело снова легонько задрожать.

- У меня даже внутренности пускаются в дрожь от твоих прикосновений, - выдохнула Лера.

- Знаю я эти внутренности, - прижавшись сильнее, Слава скользнул пальцем по горячим лепесткам и ввел его вовнутрь, надавливая на стенки.

- Слава… -выдохнула Лера, изогнувшись резкой дугой. – Ну, что ты со мной делаешь?

- Я тут подумал, - рука снова вернулась к груди, сжав ее крепко, но при этом очень нежно. Зажав сосок, он стал перекатывает его между пальцами, чувствуя моральный оргазм от ощущения дрожащего тела под его руками. – Может, и мы бы задумались о ребенке?

- Куда нам, Слава? – ее голос сам собой сорвался на практически ультразвуковые тона. – Нам универ еще нужно закончить. И перспективы работы по специальности пока нет… И твои родители, - они оба вздрогнули. Родители Славы с того самого времени первого знакомства, если его вообще так можно назвать, больше с ним не общались. Это так и осталось больной темой, о которой оба не говорили, но которая висела над их счастьем хмурым облачком.

- И еще я хочу нормальную свадьбу. Не понимаю Катю. Почему они решили просто расписаться, и все?

- Может, потому, что на самом деле близких людей, которые искренне за тебя порадуются, не так уж и много, - выдохнул Слава. – И всех их с легкостью можно пересчитать по пальцам. Твои девчонки, мои парни, и родители. А все остальное – просто толпа, которая придет напиться и покрасоваться.

- И все равно, я хочу свадьбу. Ты просто не понимаешь! Об этом мечтает каждая девочка, лет, наверное, с пяти!

- Почему? – он совершенно не понимал. Разве не достаточно того, что двое счастливы? Разве не об этом стоит мечтать, о не о каком-нибудь гульбане?

- Потому что это – ее единственный настоящий сказочный бал! – улыбнулась Лера. – На котором она, самая прекрасная принцесса отдает себя самому прекрасному на свете принцу! Слава! Это же – наша сказка! Та самая, в которую мы верим!

- Главное, чтобы в ней не оказалось какого-нибудь дракона, от которого нужно спасать свою принцессу! – усмехнулся он. – Ладно, малыш, хочешь гульбан – будет тебе самый шикарный гульбан!

- Сказка, - хлопнула Лера его по макушке. – Сказка и волшебный бал!

- Как скажешь, - усмехнулся он, прикусывая мочку ее уха.

Ну, какой смысл объяснять любимой женщине, что ни хрена сказочного в пьянке на пятьсот человек нет? Хочет верить в то, что это сказка, - пусть так и будет! Если она от этого будет счастлива…

- Это ведь день, о котором мы не только мечтаем с детства, но потом и вспоминаем всю жизнь! – мечтательно выдохнула Лера.

- Хорошо, малыш. Это будет твой самый удивительный день. Все, как ты скажешь.

Ну, а что? Ему ведь совсем не трудно…

- И на нашей свадьбе я не хочу быть беременной! Не хочу подбирать свое платье, думая о том, чтобы не выпирал живот. Не хочу беречься. Хочу танцевать всю ночь напролет и пить шампанское! Ты меня понимаешь?

- Прекрасно понимаю, малыш. Жесткое предохранение до свадьбы. Только вот со временем, я думаю, ты не совсем права. Может, как раз сейчас и лучше всего обзавестись ребенком? А потом уже, когда он станет постарше, как раз и начнем реализовываться. А то такими темпами до сорока протянем…

- Может, ты и прав. Но я подумаю, ладно?

- Думай, - его губы снова заскользили по ее уху, а рука между бедер стала выписывать такие вензеля, что способность думать Леры отключилась окончательно. – Только не очень долго!

______________

И снова здравствуйте!!!

Прошу прощения за то, что пропала, но когда зарождается новая история, я исчезаю для всего мира, пока она оживает!!! ( и спроси меня, как меня зовут, соображу не сразу))))

СПАСИБО ВАМ ВСЕМ ОГРОМНОЕ!!!

Девочкиииии! Вы ТАК меня поддерживаете, это просто чудо, фейерверк и восторг!!!

Я вас обожаю!

А как успела соскучится!!! Даже не передать!!!

Еще раз -огромное, огромное спасибо за то, что поверили в меня и поддержали книгу на самом старте!!! Оооочень надеюсь, что никому из вас не придется разочароваться!!!!!

3. Слава

Слава

Просыпаясь задолго до рассвета, любуюсь Лерой, ловя ее дыхание. Вот даже рукой провожу над ее полураскрытыми губами, чтобы к ним прикоснуться. Она не знает, но с этого ритуала начинается каждый мой день. Всегда смотрю на нее, спящую, и сердце радостно щемит от легкой улыбки, которая играет на ее губах во сне.

Счастье мое…

И чего я вчера так взъелся?

В конце концов, никто ведь ни от чего не застрахован.

Вот, Катя Глеба как забеременела, почти сразу. И вообще, я думаю, что Лере пора прекращать пить эти таблетки, - хрен его знает, как они влияют на организм в целом и как это скажется лет так в сорок-пятдесят. Лично я вообще против любых таблеток – химия, она химия и есть, одно лечит, остальное калечит. Но Лера терпеть не может презервативов, хотя я был бы готов и потерпеть резину ради ее здоровья. А ей удовольствие не то!

При любом раскладе, предохранение, каким бы оно ни было, все равно не дает стопроцентной защиты. И, значит, ребенок может появиться в любой момент.

Так почему бы моей девочке и не съездить на море? Оздоровится, воздухом подышит, здоровья наберется… Тем более, меня все равно долго не будет. Да и не на все же лето она туда едет!

Да, я эгоист и собственник. И –да, - у меня сжимаются челюсти и кулаки одновременно, стоит только подумать о том, что мужики будут провожать ее липкими взглядами, роняя на свои похотливые подбородки слюни, когда моя малышка появится на пляже в купальнике. Да мне от одной мысли о том, что кто-то ее увидит, плохо становится!

Но, разве это причина, чтобы заставить ее глотать летом пыль и замкнуться в четырех стенах?

Надо признать – это совсем несправедливо!

Улыбаюсь, вспоминая ее вчерашние слова про бал и про сказку! Какая же она все-таки… Воздушная! Что ж, малыш, если ты хочешь поверить в принца – будет тебе принц! Вот интересно, как мне удастся потом всю жизнь доказывать ей, что ее сказка – не тупая бытовуха? И принц не окажется невыносимым занудой… Придется очень сильно постараться… Потому что я хочу превратить всю ее жизнь в такую сказку, по сравнению с которой все ее мечты будут иметь очень бледный вид! И, кажется, это моя самая главная жизненная задача!

- Будет тебе сказка, моя принцесса, - шепчу я, осторожно наклоняясь над ней, чтобы не разбудить.

- Слава, - шепчет она, еще не проснувшись, но уже потянувшись ко мне теплыми, разнеженными со сна руками. И я ловлю свой поцелуй, который же выработался у моей девочки на уровне рефлекса, пока ее пальцы зарываются мне в волосы.

- Спи, малыш, - легонько целую ее веки. – Еще рано. Спи.

* * *

- Слава! Ты лучший! – услышав о том, что я передумал, Лера бросается мне на шею. – Даже не верю, что ты разрешаешь мне поехать! Уррра!

- Вообще-то, я не должен, если уж по-хорошему, что-то тебя запрещать или разрешать, - бурчу в ее волосы, понимая, что кусок сердца сейчас отрываю от себя. Но ради нее я должен научиться это переступать. Ради ее здоровья. И наших будущих детей тоже.

- Спасибо! – жаркий поцелуй в щеку бьет меня током. – Я тебя обожаю!

- Только так, - отстраняюсь и изо всех сил стараюсь строго смотреть ей в глаза. Это получается очень быстро, как только я представляю ее себе в купальнике и ту кучу мужиков, которых мне уже хочется убивать, что на нее пялятся. – Ни во что не вмешиваться. Ни во что, Лера! Даже если начнется пожар, Армаггедон, и десять извержений вулкана! При любой непонятке ты закрываешься в номере и сидишь там тихо.

- Как скажешь, - кивает Лера, улыбаясь мне так, как будто я только что подарил ей Эйфелеву башню. Кстати, о башнях. Может, нам стоило бы съездить в Париж?

- Поплавала – и в номер. Все. Никуда не ходить, ни с кем не знакомиться. Даже если твои подружки будут уговаривать на коленях! – челюсти снова сводит. Ксана и Полли – девушки свободные, положение Милы – не ясно, так что флиртовать и знакомиться эти чертовки будут напропалую!

- Никаких ночных клубов, танцев и всякой прочей лабуды! Море – номер. Даже в обед чтобы никуда не ходила!

Лера вздыхает, но все-таки кивает. Знаю я эти штучки. Женщины они – такие, коварные. Даже если и скажут «да», потом сами же тебя начнут убеждать в том, что на самом деле говорили «нет», а ты просто не так все понял. А тут даже «да» не прозвучало!

Кажется, я только что совершил катастрофическую ошибку, отпуская ее ехать! Отмотал бы время назад, но поздно! Ну, а слова своего я изменять не привык. Так что поздно вдвойне!

- Лера! – я уже почти рычу. Где мое «да»?????

- Все будет хорошо, - улыбается моя счастливая коварная принцесса, снова повиснув у меня на шее. И вот как ты будешь из нее такой выбивать обещания?

- Ладно, - снова скриплю зубами. – Чтобы поселились в хорошем отеле. В хорошем, Лера, с охраной и всем остальным! Деньги я оставил на тумбочке, там на вас четверых хватит! – ну да, у девчонок с финансами негусто. Они и так целый год копили на эту поездку. Так что представляю, - поселятся в каком-нибудь клоповнике. А оно мне не надо. Я должен подстраховать хотя бы то, что могу. Бля, было бы время, - сам бы отвез и поселил. Но мне нужно ехать. Сегодня.

- И давай без расшаркиваний! Если они не согласятся поселиться за мой счет, скажи, что я тогда приеду и заберу тебя домой. А я – приеду, Лера. Даже если мне это будет стоить дисквалификации!

- Хорошо. Мы поселимся в хорошем отеле, - кивает, и я очень надеюсь, что так оно и будет. Потому что, бля, я реально приеду и заберу ее оттуда, если это окажется не так! И вот тогда точно никуда больше не отпущу! Закрою в квартире и даже ключей не оставлю!

- Только не в том, где будет Эд, - этого мне еще не хватало! Знаю я Лагина, - отель он, конечно, выберет шикарный, но самый же блядский! – Но недалеко. В идеале – в соседнем. В общем, в самом приличном, который окажется рядом. В приличном, Лера! Где в основном будут семейные пары с детьми! А не голодные самцы, приехавшие на море совсем не ради солнечных ванн!

4. Лера

Лера.

- Девочки!!! Я еду!!! – уже через полчаса я ворвалась в ту самую квартирку, которую на троих так до сих пор и снимают Полина, Мила и Ксана. И в которой мне тоже довелось пожить, только, правда, совсем недолго.

- Уррра! – вот она, настоящая реакция, когда они, все втроем, бросаются меня обнимать. И как только Слава не понимает, что наша дружба – совсем не менее важна, чем их с парнями! Все время думает, что все решают и за все отвечают именно они, а наше дело, - сидеть дома и просто на них полагаться. Потому и психует, - у девчонок, в отличие от меня, такого дома пока нет. А, значит, это открывает дорогу к большим и разным приключениям! Но должно же быть и это, прежде, чем вся моя жизнь сведется к любимому мужчине и нашим детям. А она к этому сведется, я это прекрасно понимаю!

Я знаю, просто физически чувствую, как ему больно расставаться, ведь это наше первое расставание за всю жизнь. Да-да, за жизнь, потому что мне кажется, что я и не жила по-настоящему, пока его не встретила! Так что он – мой целый мир, что ж тут говорить! И меня тоже просто разрывает на части от этой разлуки!

И если бы он просто уехал, а не на свои соревнования! Я ведь с ума схожу во время каждого его боя. И не хожу на них, потому что просто видеть не могу, как чья-то рука впечатывается ударом в моего Славу, каждый миллиметр тела которого я хочу целовать и ласкать, укрывая от всех травм и ударов! Да я просто сама разрываюсь от одной мысли об этом!

Никогда не смотрела бокс и вообще ничего, что могло бы причинить кому-то физический вред, для меня это всегда было ужасной жутью! А когда речь идет о любимом мужчине, - это вообще запредельно! Ну, почему из всех видов спорта он выбрал именно этот! Вот, например, шахматы или бильярд, мне кажется, подошли бы ему ну просто идеально!

Слава только смеется в ответ на мои страхи, а я стараюсь не показывать, как меня начинает дергать сразу же с того самого момента, как он выходит за дверь нашей квартиры, отправляясь на бой. Говорит, что я вообще –неправильная и аномальная, потому что все, кто в него влюблялись, влюблялись именно после того, как видели его на ринге. И я единственная, кто даже не хочет посмотреть и почувствовать эту бешенную энергетику и адреналин.

Славка считает, что после этого я должна полюбить его еще больше. И даже не понимает, что я бы там, наверное, просто бы сразу упала бы в обморок, только от одного вида какой-нибудь гориллы, которая собирается на него напасть. И это – в лучшем случае! В худшем я просто брошусь туда и вытащу его с ринга за руку, обливаясь слезами. И на этом весь его бокс закончится!

Но сидеть одной в пустой, оглушающее пустой квартире, чувствуя его отсутствие кожей, просто нет никакого смысла. Поэтому я, чтобы переключиться и не чувствовать нашего расставания так остро, сразу же и отправляюсь к подругам. Ну, не сидеть же мне и плакать все время, пока его не будет, в самом деле! Кому нужно запухшее от слез привидение с темными кругами перед глазами, готовое одним своим видом довести мужчину до нервного срыва!

- И как это твой тиран тебя вдруг отпустил? – прищуривается Полина, упирая руки в бока. – Колись, чем ты вымолила у него такую щедрость?

Ха! Вот все они просто уверены, что мой Славка – противный злючий дракон! Хотя, судя иногда по тем взглядам, который он в них метает, когда мы собираемся на какие-нибудь женские посиделки или в кино, наверное, именно так подумать и можно…

- Не все так запущено, Полли! – весело выдаю я, наливая себе кофе и отрезая тортик. У девчонок я чувствую себя, как дома. Так что мне вообще нереально повезло, потому что дома у меня, можно считать, два! – Слава добрый, щедрый и очень благородный! И, между прочим, он клещами вытащил из меня обещание, что мы поселимся в самом лучшем отеле! – я торжественно выкладываю на стол одну из тех пачек денег, которые Слава оставил для нас на тумбочке. По моим расчетам, этого должно хватить на нереально роскошный отдых!

- И что? – сразу же потухает Ксана. – Мы будем жить в разных местах теперь? Лера, это же будет далеко! Там же целые кварталы, и все делится в зависимости от уровня! Считай, что почти без тебя едем!

- Нет-нет-нет! Слава сказал, что это для всех! Он не переживет, если мы поселимся в каком-нибудь клоповнике! Хочет, чтобы все было на уровне, и, самое главное, - с охраной!

- Еще немножко, и он тебе личного телохранителя назначит! – смеется Мила. – Выберет кого-нибудь из своих боксеров! Признавайся, Лерка, - вот чем ты заслужила такое недоверие? Может, у тебя там кто-то на стороне появился?

- Вот прямо же! Тебе бы романы писать! Он просто волнуется о нашей безопасности!

- Даже не знаю… - Мила опускает глаза, и мы все делаем вид, что ничего не поняли. Их странные отношения с Артуром что-то совсем никак не проясняются, хотя времени уже прошло слишком уж даже много. Вот и теперь, Миле приходится ехать за свои. И с ней он ехать не захотел, как ни упрашивала, и, судя по всему, даже помощи никакой не предложил. – Это очень как-то неудобно…

- Неудобно быть глупыми! – прыскает Ксана, чуть не давясь кофе. – Если тебе что-то дают, надо брать!

- Вот полностью правильно! – я со смехом соглашаюсь. – Так что давайте, бросайте просматривать дешевые отели и переходим на высокий уровень! Если что – деньги еще есть!

- Это надо отметить! – Ксана достает из буфета бутылочку красного вина. – За свободу, девочки! За самые классные каникулы на море!

-Жалко, что Катя с нами не поедет, - вздыхаю, наслаждаясь удивительным ощущением самой настоящей свободы, - нет, не от Славы, конечно, а от пар, необходимости вставать по утрам и вообще, дня и жизни, которые проходят по распорядку в принципе. Как же это все-таки замечательно, когда можно отсыпаться, сколько тебе угодно, сидеть вот так с подружками, не думая о времени и почти с утра пить вино!

5

Здесь -картинка, текста нет)))

Если у многих не открывается, я ее, наверно, удалю( уже об этом написали трое)))

 Если что - она есть на моей страничке вконтакте)))

6. Эд.

Всем добрый вечер!!!

Тааааааак, тут такие страсти разыгрались!!! 

Ну, и поскольку всем очень интересно, с кем будет Эд, я немножко похулиганила и  выложила фото той, кому удалось его зацепить - вот прямо как гарпуном))) на своей странице вконтакте ( там есть даже небольшой их диалог))) А еще на моей страничке я выложила песенку, которая, как мне кажется, очень подходит к тому, что происходило в " Хмельной страсти" Возможно, кому - то это будет интересно!!!

И всем вам огромное-огромное спасибо!!! За вашу поддержку, за ваши сопереживания героям и просто потрясающие слова!!!

Люблю вас всех и крепко-крепко обнимаю, посылая кучу воздушных поцелуев!

Вы -   самые-самые лучшие!!!!!!!!!!!!!!! 

Ваша КИРА.

Эд.

Как всегда, я просыпаюсь, пока еще темно. И, несмотря на ооочень затянувшийся вчерашний вечер, решаю не досыпать. Спать вообще жаль. Пока спишь, как песок сквозь пальцы, утекает бесценная жизнь!

Опуская голову, рассматриваю парочку, умостившуюся у меня на груди. Ну, как на груди, - одна из них сладко посапывает на животе, а вторая примостилась где-то между плечом и сосками, которые она вчера так рьяно покусывала.

Блондинка и брюнетка. Прикольно, как во время сна перепутались их волосы. В этом даже есть какая-то поэзия.

Имен даже не пытаюсь вспомнить и даже не уверен, что я их спрашивал.

Как только начинаю чуть шевелиться, рука брюнетки рефлекторно сжимает мое мужское достоинство, из которого, кажется, вчера очень прилично выжали. Вот это рефлексы, охренеть! Думаю, ее муж будет счастлив, заполучив себе такое наслаждение.

Осторожно выкручиваюсь, выползая между ними из кровати, - пусть девочки поспят, не все же такие, как я, и выскальзываю из номера.

Хочется воздуха. Ощущения прохлады. Песка под ногами. И вообще, каких-то сильных ощущений, потому что все становится каким-то заезженным и скучным. Вот как эти же девчонки.

Захожу к себе и быстро принимаю прохладный душ. После бурной ночи чувствуется просто зверский голод, поэтому нагребаю себе все, что только попадается под руку из вчерашних остатков. Какие-то стейки, огромный чизкейк и экзотический хлеб из какой-то бурды, зато с кучей чернослива и семечек.

Добавляю ко всему этому бутылку шампанского и, оставив обувь и майку в номере, ухожу на пляж.

Все, как я и хотел.

Ощущения.

Холодный песок остро впивается в подошвы ног.

Прохладный воздух холодит, наполняя пронзительной свежестью.

И, что самое главное-никого… Даже чаек не видно. Только я и бесконечное море. То, что нужно.

Усевшись на песок, всматриваюсь куда-то за горизонт.

Мой самый странный День рождения в жизни. Вот так, - только небо, море и я. Чувствуя себя песчинкой по сравнению со всем этим. И это – реально офигенно.

20. Хорошая дата. Много или мало? Наверное, зависит от того, что ты успел.

А я, кажется, успел некисло. Собственный клуб, который идет в гору и теперь его даже можно уже оставлять на проверенных и мной же вышколенных людей, и вот – первые настоящие гастроли. И не такие, в которых тебе приходится доплачивать за то, чтобы тебя взяли и ты смог бы засветится рядом со звездами и завести какие-то полезные знакомства. Ни хрена. Меня сами нашли, даже упрашивали и заплатили очень даже охеренный гонорар!

Моя новая, собственная программа, - первая сольная, которую я написал без Антона, идет просто на ура. И банда концертная подобралась очень неслабая. Круто и весело, а если и дальше так пойдет, то гастроли нам обеспечены надолго. И с очень неплохим успехом. Что дальше? Телевидение? Вполне возможно. Может, даже своя программа с сегодняшней компанией, или просто будем продавать свои концерты, - ну, уж это, как повезет.

И все равно – как-то ненормально скучно. Вроде и движухи – аж за край, минуты нет свободной, и вроде бы чего-то не хватает. Реально – впервые чувствую, что мне вдруг стало скучно! Или это просто меланхолия Дня рождения так действует?

- Поздравляю, Эд, - наливаю себе шампанского и медленно его тяну, наслаждаясь вкусом, который смешивается с запахом моря. Вот реально – лучше и не придумаешь! Даже не хотел бы, чтобы сейчас парни были рядом. Нет, мы с ними, конечно, отметим, и еще не раз, и такой гульбан устроим, что стены «Эйфории» еще будут шататься! Но сейчас – вот как будто бы я и весь мир. И тишина. И нет больше никого и ничего.

Буквально заглотнув стейки вместе с чизкейком, бросаю остатки в контейнер и с разбега влетаю в море. Гребу изо всех сил, плюя на ограничения заплыва. Сегодня – мой день, а разве ограничения – это для меня?

.

В этом есть сумасшедший кайф, - чувствовать себя наедине с огромной стихией. Впиваться в необъятную воду всей силой собственных мышц. Понимать, что и ты чего-то все-таки , да стоишь. И вполне можешь стать ее частью. А иногда даже поспорить. Жаль, сегодня нет шторма. Плавать в шторм, - самый огромный кайф.

Разворачиваюсь обратно, блаженно щурясь пока не слепящему солнцу. Ощущение, как будто мы поговорили с миром, и даже на одном языке. Теперь плыву уже быстро, вкладывая в каждый гребок всю силу, - их больше не нужно экономить. И наслаждаюсь тем, как тело отзывается, как будто наливаясь еще большей силой.

Перевожу взгляд на свой тихий берег, который с самого утра только мой, - и весь кайф обламывается, когда я замечаю вот прямо там, где я совсем недавно стоял, размышляя о жизни, яркое оранжевое пятно развевающихся на поднимающемся ветру длинных вьющихся волос. Бля, ну почему обязательно всегда все портить? Опять фанатка. И, пусть я еще далеко даже не приличного, не говоря уже о бестах, уровня звезда, - ну, в принципе, кому я вру – так себе, звездочка, просто известный человек в довольно узких кругах, а фанаток уже, хоть отбивайся. Вообще не представляю, как живут те, которые добрались до Олимпа?

7

- Вкусно? – останавливаюсь прямо перед ней, так, что ее лицо оказывается вот почти в области того, что сейчас совсем не интересуется красавицами, потому что удовлетворилось через край.

« Фанатка», поднимая на меня глаза, которые распахиваясь в удивлении, становятся просто огромными, - что я там говорил о бескрайности неба и моря? Кажется, я получил сейчас еще одну бескрайность, - такого же цвета огромные глаза, на фоне ярко-рыжих локонов выглядящие вообще как безумие красоты и стихии, - и, коротко кивнув, начинает жевать еще быстрее, как будто я вот прямо сейчас начну выдирать у нее свою еду изо рта.

- Можно я присоединюсь? – со всей доступной мне иронией, я вскидываю бровь.

Кивнув еще раз, она зачем-то пододвигается, - как будто песка на этом берегу мало! – и размещает бутылку и контейнеры с едой между нами. Вот же! Святая непосредственность!

Молча протягиваю ей наполненный шампанским бокал, - можно же и так, зачем вот сразу с горла, и сам, забрасывая еду в рот, отпиваю из бутылки, не забыв с ней так же молча чокнуться.

И вот что бы я перед этим не думал о фанатках, - а почему-то чувствую какой-то дискомфорт, как будто меня по груди царапнули легкие кошачьи коготочки.

Я что, - меньше интересен, чем эти холодные стейки? Она даже на мой пресс толком не взглянула! А он у меня, между прочим, - просто произведение искусства! Или, вернее, тщательно вылепленный стараниями Эдуарда Лагина, идеал! Да все пищат от моего пресса! И не только фанатки, между прочим… Это впервые, когда он не получил своего заслуженного признания!

Были бы тут Тоха с Кариным, обязательно бы сказали, что все люди, как люди, а я в последнее время просто – Аполлон! И начинаю страдать и корчится в муках, если вдруг мой путь слабо осыпают лепестками роз заплаканные несчастно влюбленные. И что просто чахну, если меня слишком мало обожают и дольше пяти минут не целуют мне ноги ( ну, или еще что-нибудь, не менее чувствительное и поцелуи куда очень даже говорят о сносе башни от одного факта того, что я есть на свете, даря предмету всеобщего обожания наслаждение). И я бы ткнул их локтем и сказал бы, какие они придурки. Но, кажется, я начал привыкать к тому, что женщины ко мне, мягко говоря, неравнодушны!

И – да, я не привык за ними ухаживать, дарить цветы и приглашать на свидания. А привык к тому, что у них самих перехватывает дыхание от одного моего вида. Может, я и самовлюбленная сволочь, но самолюбованием я не занимаюсь, это уж точно! Просто женщины всегда были тем, чего мне не приходится добиваться – вспышка восхищения в их глазах, а дальше я просто позволяю им себя любить. Так, как мне хочется!

А, может, даже и не позволяю. Но где, черт возьми, моя вспышка восхищения???

______________

Всем добрый вечер!!!

Как же я по всем соскучилась!!!

Сегодня обязательно будет еще одна продочка, чуть попозже.

Ну, а пока на моей страничке ВК появилась песенка про романтиков))))

8. Дина

Дина.

Черт! Черт, черт, черт!

Ну, - и вот как меня угораздило задремать в этом автобусе???

Знала же, что тут нужно смотреть в оба, и двумя руками держаться за все ценное!

Нет, ну и главное, - кажется, на минутку только закрыла глаза! Все же чувствовала, все ощущала! И как автобус трясется на дорогах с выбоинами, ни разу не убаюкивая, - да наши дороги вообще, как будто созданы для того, чтобы работать сигнализацией от воров! Ведь и захочешь поспать, а не получится, потому что тебя тут же подбросит на очередной яме!

И сумку чувствовала, в которую впилась обеими руками! И куртку под спиной, - все-таки ночи пока еще не очень жаркие.

Как??? Ну, - как можно было на секундочку просто прикрыть глаза, - и, открыв их, увидеть, что осталась совсем без ничего? Без телефона, сумки с документами и кошельком, и даже без дорожной сумки! А ведь в ней, если прикинуть, было целое состояние! Да я за всю жизнь не имела ни одной хотя бы наполовину такой дорогой вещи, которыми она была забита!

И даже куртку слямзили, сволочи! Не постеснялись пролезть мне под спину! Вернее, - не побоялись, вот правильнее! Совсем страх потеряли – не страшно им, что я проснусь, или кто-нибудь увидит!

Но полупустой автобус только разводит руками, - все спали и вот совсем ничего не видели. И водила тоже. Он, мол, на дорогу только смотрит, это – его задача, а вещи и все остальное, что происходит в салоне, - его уже не касается, это все наши проблемы. И вообще – следить нужно за вещами! Хм… Да-да… Я, получается, еще и виновата!

И вот что теперь мне делать? Ну – что?

К дяде не дозвонишься. Это уже не говоря о том, что он сам настрого запретил мне с ним связываться, - сам меня найдет. Так еще и номера его нового я все равно не помню! И позвонить неоткуда! Разве кто-то вот так просто в наше время дал бы свой телефон незнакомке, подошедшей к нему на улице? Э, нет! Все прекрасно знают, что такое наши курортные города, - здесь только и ждут, когда приедут туристы с карманами, набитыми деньгами, чтобы эти карманы как можно скорее облегчить!

Бронь в гостиннице есть, но она не оплачена. Договорились, что я расплачусь по факту заселения. Тоже не знаю, что это за блажь дяде в голову пришла – так или иначе, все равно деньги на счет гостинницы будет переводить он. Почему бы не проплатить зараннее?

И что теперь? Документов у меня нет! Денег – тоже! А весь план? А одежда и все прочие прибамбасы, на которое ушло целое состояние? Где я теперь возьму такие деньги и так быстро смогу все восполнить??? Да и все, что было задумано, без документов летит в самое глубокое море!

9

Пошатываясь, я вышла из автобуса в ночь, в которой я буду совсем одна и помощи ждать неоткуда. Даже домой обратно меня никто без денег не довезет, - был бы паспорт, так хоть бы в залог его оставила! А так, - ну что мне оставлять? Честное слово? Кто ему в наше время поверит?

Пошатываясь, пошла по аллеям. Мимо отелей, заполненных отдыхающими. Мимо праздника жизни для других, - сквозь хохот и чужое веселье еще сильнее ощущая собственное одиночество. Когда уже и в моей жизни начнется праздник? Я верила, что после этой поездки, если только все удастся. Она была для меня билетом в жизнь. Но эта самая жизнь снова только посмеялась надо мной, поманив перспективой и громко щелкнув по носу.

Иду вперед, не разбирая уже, куда. Смысла заходить в отели нет никакого. Проситься, как нищенка? И что я выпрошу? Да даже на обратный билет без документов здесь никто заработать не даст! Во-первых – курортный сезон, конкуренция просто бешенная, потому что официанткой или горничной сейчас можно на целый год чаевых заработать! Ну, а во-вторых – опять же, я без документов. А здесь не привыкли верить на слово. Вдруг я обчищу постояльцев и ищи потом ветра в море!

И вот именно к морю ноги сами и выходят, - ну да, куда же им еще идти. Оно единственное, с кем я привыкла всем делиться – и своими радостями и своими же бедами. Единственное, кому доверяю свои сокровенные мечты. С кем люблю помолчать, чувствуя, как соленый бриз обнимает меня в ответ, будто все понимая. Или дует мне в лицо своим теплом, как будто подбадривая, заключая в свои ласковые объятия. Наверное, если мне отключить глаза и сознание и забросить в любую точку мира, мои ноги сами встанут и пойдут. И приведут меня к морю. Так мне кажется.

Иду по песку, чувствуя, как ноги в нем буквально утопают. Его еще не успели прибить ногами и лежаками. Он еще сырой и рыхлый. В конце сезона станет совсем другим.

Голоса и веселый смех остаются все дальше и дальше.

У всех есть план на жизнь, к которому они вернутся, отдохнув. И только мое будущее, как бесконечные волны, упорно прячется за горизонтом.

Даже не замечаю, когда светает. К этим сумасшедшим рассветам и закатам тоже привыкаешь.

Я уже совсем, кажется, окончательно успела продрогнуть в легком сарафане, а никаких идей о том, что же мне делать дальше, чтобы выпутаться из этой идиотской ситуации, до сих пор – никаких. И даже мерный плеск воды, который обычно помогает моим мыслям унестись и раствориться, после чего, будто само собой на поверхность выплывает какое-нибудь гениальное решение, как сокровище, подаренное самим морем, не помогают мне на этот раз.

Мое бесцельное брождение вдруг останавливает запах еды. На фоне аромата морской соли он чувствуется очень ярко, даже, я бы сказала, - пронзительно. Желудок тут же сводит спазмом, а внутри начинается самая настоящая барабанная дробь. Ну да, я даже и не помню, когда в последний раз ела! Наверное, еще прошлым утром, потому что дальше слишком уж волновалась из-за этой поездки, - настолько , что просто физически ничего не смогла в себя впихнуть!

Опуская глаза, нахожу взглядом контейнер явно со свежими стейками и чем-то еще. Все аккуратно лежит на песке, рядом с едва начатой бутылкой шампанского. Кто-то сказал бы мне, что это – падение, ниже которого себе и представить невозможно, - подбирать еду с пляжа. Но этот кто-то никогда, возможно, не был так голоден, как сейчас я. И к тому же перспективы на ближайшее время это исправить у меня не вырисовывается.

А еще – этот кто-то мало знаком с нравами отдыхающих. Кому, как не мне, знать, насколько часто они берут целые тарелки еды из хороших ресторанов, да так и оставляют все нетронутым. Это уже не говоря о том, что пляжи – вообще кладезь для умопомрачительных просто находок. Кольца и прочее – дело уже привычное. За них практически дерутся, но никого эти находки уже давно не удивляют, как и купальники, брошенные в песок рядом с мужскими плавками, да так и оставленные горячими любовниками.

Но бывают находки и пооригинальнее.

Иногда просто диву даешься, -как??? Ну – как такое можно не просто потерять на пляже, а и вообще его туда притарабанить???

Кружевное белье в дорогих магазинных упаковках, - явно купленное далеко не здесь. Вибраторы – да, да, всех цветов и калибров, - вот не понимаю, это что – романтика такая, пробраться ночью на берег моря и саму себя…. Гм…гм… Нет, чтобы тихонечко закрыться где-то и заниматься этим себе, если уж так приперло… Съедобное белье мы тоже находили, - ну, в основном его обычно находят собачки и очень сильно радуются. Даже больше, чем оставленной для них хорошей еде.

А плитка? Вот как можно пойти на пляж с плиткой и еще ее там и забыть?

Новые пустые ведра, большие зеркала, напольные вазы, - странные и совсем не подходящие к морю сокровища. Парочку раз даже на унитаз натолкнулись.

Иногда попадаются и очень приличные комплекты одежды. Костюмы, вечерние платья, - и тоже все новое, в упаковках.

Но самым прикольным было, наверное, альпинистское снаряжение. Это что- кто-то совсем все берега попутал и решил карабкаться в море?

Хотя – нет. Самым прикольным была баночка морской соли, однажды обнаруженная на берегу. Кто-то решил досолить морскую воду, решив, что превратит наше море в Мертвое?

Вообще, люди, - поразительны в своей фантазии!

А записки, оставленные в бутылках с желаниями, которые загадывают морю, - это вообще отдельная история. Уже традиционно в конце сезона все притаскивают найденные бутылки «джиннов», как мы их называем, и, усаживаясь вокруг костра с шашлыками, мы начинаем свое чтение. И о чем только люди не просят! Это просто с ума сойти!

Иногда попадаются и мечты о том, чтобы на соседа свалился балкон. Прямо на голову. Вот так. Если чего не можешь сам – отправь свою заявку морю. Оно же и золотая рыбка, и колдунья, которая приворожит любимую, и самый профессиональный киллер, работающий, не оставляя следов!

10

Эд.

Как ни странно, девушка не разрушает той самой гармонии, которую я и вышел поймать до того, как она появилась. Скорее наоборот, - чем дольше мы вот так сидим рядом вместе, тем больше я понимаю, что эта гармония стала как-то насыщенней… Ярче, что ли? Ну, да, она – просто безумно яркое бело-оранжево-голубоглазое пятно на фоне моей тишины и безбрежности. И я бы, наверное, сравнил ее появление с тихой мелодией, которая совсем не рассеивает твоего настроения, а наоборот, только усиливает его, при этом не отвлекая.

- Как тебя зовут? – мой голос хрипит, видимо, действительно для меня слишком много прохлады этим утром. Но ничего – закалюсь на весь год. Морская утренняя прохлада полезна.

- Дина – доносится в ответ таким особенным, редким грудным и будто поющим голосом.

И вот тот самый пресс, на который Дина совсем никак не отреагировала, начинает на нее реагировать очень даже остро. Ее голос, который, кажется, сейчас разносится по побережью ветром, отдается эхом у меня в районе пупка, начиная вибрировать и резонировать. Я даже весь подбираюсь – в жизни со мной такого не было! А уж звуков за свою жизнь я выловил немало!

- Ты не похожа на тех, кто ищет себе еду на улице, Дина, - откидываюсь на песок, чувствуя, как волны и развевание огненных локонов начинают убаюкивать меня.

Хотя – на самом деле в этом, естественно, нет никакой магии. Просто спать три часа в сутки это слишком мало. Даже для меня. Немного тишины, остановка постоянного движения, - и организм начинает впадать в дрему, заявляя о своих потребностях. Просто обычно моя тяга ко всему новому и неизведанному посылает эту его потребность на хрен.

- Ты тоже, - снова раздается у меня в животе, расползаясь по всему телу звуком какого-то странного колокола. Нереальные ощущения, вот прямо до мурашек по всему телу. Приятных таких, но очень электрических мурашек. Кажется, даже волосы на теле наэлектризовываются!

- Спасибо! – мне уже смешно. Это меня приняли за бомжа? Меня? Охеренно!

- Так что тебя привело на рассвете на этот пляж, Дина? – ее необычное имя так же необычно ощущается, когда его произносишь. Как будто наполняет весь рот каким-то терпко-сладковатым привкусом. Как-то вообще слишком остро реагируют на эту незнакомку все мои рецепторы. Или это хронический недосып дает такое обострение восприятия?

- Я ехала в отель, - пожимает она плечами, так на меня до сих пор еще ни разу и не взглянув. – Обычная история. По дороге умудрилась задремать, и… Потеряла все, что с собой было.

- Ты что – приехала на курорт одна? – нет, я все понимаю. Может, ей хочется легкомысленных развлечений. Но и тогда девчонки обычно едут стайкой. Ситуация уже начинает интриговать.

- Да, - она снова пожимает плечами, как будто и нет в этом ничего особенного.

- Но номер-то хотя бы у тебя забронирован?

- Забронирован, но не оплачен, - вот все это время – ни нервов, ни истерик, ни слез! Она вообще говорит, не меняя интонации. Так, как могла бы говорить о погоде или о прочитанной книге. Но совсем не о том, что у тебя ничего не осталось и ты одна в чужом месте! – И документов нет. Вселиться невозможно.

И только мои вибрации доходят уже до внутренних органов, начиная пульсировать и там. Да что за черт?

- Пойдем, Дина, - я резко подымаясь, протягивая ей руку. – Нам обоим нужно хотя бы часика два поспать. И холодно.

Ее глаза, насколько я вижу, тоже слипаются, оставляя только маленькие пронзительно голубые щелочки.

- Куда? – нет, совсем не перепугано и даже не напряженно. У нее что – вообще нет никаких эмоций? Так сдерживаться просто невозможно!

- Ну, скажем так, - я не все время живу тут на пляже. Только иногда по утрам, когда купаюсь и выхожу позавтракать, - впервые вижу, как в ее глазах мелькает что-то вроде стыда или неловкости. Что вдруг сейчас?

- А в остальное время у меня есть номер, в котором даже имеется кровать и кондиционер. И одеяла, наверное, тоже есть теплые, - добавляю, подумав. Ну, да, за пять ночей я пока еще ни разу не удосужился заглянуть в шкаф и посмотреть, что там из белья. Да и зачем? Не было еще ни одной ночи, в которой мне бы могло зачем-то понадобиться одеяло.

- С ума сошел! – вот, а теперь, наконец, реакция! И – разорви меня мука воздержания, если в этой вспышке темперамента не больше, чем в моих ночных девчонках вместе взятых! Хм… А Вселенная, кажется, прибила мне неплохой подарочек ко дню рождения! С такой скучно точно не будет, - и это мне подсказывает моя та самая шестая точка, которая никогда не ошибается в этом плане!

- Думаешь, вот раз попала девушка в беду, так сразу и ноги перед тобой раздвинет, да? – она только что огнем в меня не плюется.

И – вот почему « вот так вот сразу»? Да мы целых полчаса вместе здесь просидели, никак не меньше! И идти будем отсюда минут пятнадцать! Между прочим, для меня это почти рекордное время знакомства перед тем, как передо мной раздвинут не только ноги! И никакая беда здесь вообще ни при чем!

Но, кажется – совсем не тот случай. Не помогает даже то, как я играю кубиками перед ее самым носом. Хотя… Я, в общем-то, тоже не очень настроен, - за последние дни уже каких только деликатесов не попробовал в этом плане, даже почти объелся. Но сам же факт!

- Пойдем, Дина, - решительно ловлю ее маленькую ладошку. – Спать на полу не обещаю, но приставать не буду. Точно.

- И как мне тебе поверить? – руку из моей не выдергивает, но огонь глазами метать тоже не перестает.

Бля! Вот я что – похож на тех, кто обманом получает женское тело? Вот оно мне вообще надо? Или она слепая? И вообще, - что я, мать Тереза что ли, подбирать на пляжах всяких обворованных девчонок и тащить их в собственную постель? В свой номер я, между прочим, еще за все время, что здесь, никого не приводил!

11Дина

Всех с праздником!!!

Если вам нравится книга, но вы еще не поставили лайк, - мы с Музом очень просим вас это сделать! Потому что.... Ну, вы в курсе, сердечки, - наше вдохновение, как и каждое ваше слово!!!

Огромное спасибо всем за поддержку и за то, что так щедро делитесь со мной впечатлениями о книге, - от всех ваших слов настроение взлетает просто до небес!

Сегодня постараюсь выложить еще одну продочку.

Люблю вас, вы самые лучшие!!!!

ВАША КИРА.

Дина.

Скорее всего, так и есть, - он слишком красив, чтобы оказаться настоящим!

Если бы еще одну ночку не поспала и день бы не поела – решила бы, что у меня галлюцинации!

Ну, - не бывает таких на самом деле! Красивый, - черты лица утонченные и мужественные одновременно, тело, - оргазм, стоит только на него взглянуть, пусть даже мельком, а голос… Вот такой обволакивающий бархат, легкий, как шелковая шаль, струящаяся по коже, но почему-то отдающийся сразу же в груди.

Не мужчина – мечта. Таких даже на глянцевых обложках не всегда увидишь.

И, как всегда, все оказалось не тем, чем кажется.

Мечта интересуется совсем не женщинами. И скорее всего, это правда. Потому что, наверное, за такого женщины бы давно уже передрались. И уж точно он не плавал бы на рассвете в одиночестве.

Может, все-таки согласиться? – мысль, конечно, полна того еще здравого смысла! Но я просто чувствую, что меня зашатает, как только встану, - и нервное напряжение вчерашнего дня сказывается и практически бессонная ночь. А тогда все будет еще хуже, я себя знаю. Ничего не соображаю, когда не высплюсь. Да и что я буду делать? Шататься по пляжу, пока не свалюсь от солнечного удара? И тогда вообще еще неизвестно, куда загремлю! Больничка здесь, кстати, далеко не самый худший вариант! А вдруг попаду на какого-нибудь старого похотливого извращенца, который унесет к себе мое бесчувственное тело?

Нет, лучше уж выспаться с этим красивым, как бог, геем! А дальше… Дальше на ясную голову что-нибудь придумаю.

- Я тебе верю, - опираясь на его руку, встаю с песка. Не понимаю, почему он вдруг начинает морщится, как от боли? Вроде тело состоит из таких мускулов, для которых и небольшой валун – ерунда, не то, что моя рука вместе с моим весом!

Но он только качает головой и молча идет вперед, ведя меня к отелю.

- Я – Эд, кстати, - бормочет, когда мы уже оказываемся в очень даже таком себе хорошем номере. Не полный шик, но близко к этому!

- Дина, - зачем-то повторяюсь я, и, так и не раздеваясь, просто падаю на постель. Или он такой аккуратист, что сразу же поднявшись, застилает ее, причем так тщательно, или только что поселился, - постель выглядит совсем нетронутой.

На больше мыслей меня не хватает, - я тут же проваливаюсь в сон.

12. Эд.

Эд.

Верит она мне! Ну, - надо же, какое вот прям счастье!

Как? Ну- вот как??? В то, что приставать не буду и помощь предлагаю от чистого сердца – так нет, сомневается и еще смотрит так, со злым прищуром, как будто я маньяк какой-нибудь! А вот в то, что не по женщинам, - так сразу, с первого же слова!

Это просто охренительно, - и чем я только заслужил такое « доверие»?

После этого у меня напрочь отобьется желание кому-то помогать, вот честное слово! Ты к ней со всей человечностью, а тебе еще и в самое дорогое плюют!

Злюсь, хотя, в сущности, это одновременно и смешно. Видела бы она моих змеек. До сих пор, наверное, так и спят там в номере, сплетаясь волосами. Черное и белое. Инь и Ян. И вот свой Ян я бы показал ей в действии, чтобы не была такой доверчивой ко всякой херне!

Вот прямо даже и клокочет все внутри. Что я там говорил о гармонии?

Хотя, долго на нее злиться все равно не получается. Напуганная уставшая девочка. Ну, - что с нее взять?

Когда Дина мгновенно засыпает, только коснувшись спиной моей неразобранной постели, мне даже начинает где-то становится стыдно за эти мысли. Тьфу, тьфу, тьфу, и чур меня десять раз налево! Стыд – это совсем не то качество, которым я собираюсь обзаводиться!!! Таких подарков мне на день рождения на хрен не надо! Ни на двадцать лет, ни на сто пятьдесят! А жить я собираюсь долго, - говорят, кого любят женщины, того любит и сама жизнь! И счастливо, - а стыд и счастье – понятия взаимоисключающие!

Еще раз полюбовавшись своим морским подарком, начинаю замечать в ней новые грани. Сочные губы – натуральные, явно без силикона и краски. Но просто удивительного темного оттенка. Как спелая черешня. Белоснежная кожа, - у рыжих она удивительно нежная.

Рука сама тянется к лицу, прикасаясь к губам. Упругие и одновременно мягкие, - мой рот даже непроизвольно дергается от мгновенно накатившего желания попробовать , какие они на вкус. И на ощупь языком и губами…

Скольжу рукой ниже, кожа – просто чистый шелк! Нежная, гладкая, вот скользил бы и скользил по ней, прямо как по воде руками, - чем больше ощущаешь, тем больше хочется еще.

И, главное, - ни одной веснушки, что совсем странно. Потому что волосы у нее, кажется, тоже натуральные.

Сам себе поражаюсь, - нет во мне сейчас почему-то того самого привычного желания, которое начинается с резкой вспышки страсти. Скорее – какое-то странное восхищение исследователя, который знакомится, изучает, пробует на ощупь и на вкус. И увлекается так, что забывает обо всем остальном мире…

И хочется все больше и больше. Попробовать, какая на вкус кожа у нее за ухом. Провести пальцами под этими вздымающимися полушариями, которые выглядывают из выреза сарафана. Почувствовать, как медленно и плавно они подымаются и опускаются вниз под руками, ощутить их упругость. Узнать ее стон и как покраснеет ее сосок, если к нему прикоснуться сначала легонько, будоража внизу ее живота спящие до поры бабочки, - а они вспорхнут, обязательно вспорхнут, нужно только найти подход, - и потом втянуть его в себя, ловя руками страсть изгибающегося тела.

Хочется узнать, какой на вкус ее стон. Блаженство или вулкан страсти? Что в нем? Он отпечатается на губах или молнией втолкнется в мое горло, отбиваясь таким же колоколом, как звук ее голоса у меня внутри, заставляя каждый орган внутри вибрировать?

Какая она будет с распухшими губами… Будет метаться в страсти или полыхнет ярко, как факел и после упадет в полном изнеможении?

Да, что-то со мной от недосыпа происходит сегодня совершенно странное. То же мне, исследователь, блин! С каких пор?

Качая головой, укладываюсь на постель рядом с Диной. Я же говорил правду, когда не обещал, что буду спать на полу!

И хватит уже ее рассматривать, - а то сейчас я перестану исполнять свое второе обещание, - не трогать ее. Этот исследователь и первооткрыватель что-то вот совсем никак не хочет во мне угомониться!

Даже приходится заставить себя съежиться подальше на краешке кровати и мысленно бить этого кладонаходильщика по рукам! ( хорошо хоть не по чему-то другому!!!). Но Дина все равно не дает мне покоя, и , даже лежа к ней спиной, я чувствую, как те самые руки, на которые никогда не действовало, когда по ним бьют, тем более – мысленно, сами тянутся к ней, хоть я же закрыл глаза и даже не думаю про Дину, представляя себе блаженную пустоту морского берега. Такими темпами поспать мне точно не удастся! Особенно учитывая, что сердце у нее тоже бьется как-то слишком громко и сильно, - кажется, от его биения даже подрагивает кровать. Вот же странная девчонка!

Хотя… Ведь я обещал не приставать, а не не трогать!

Так что, отправив появившиеся вдруг с какого-то перепугу зазрения совести куда подальше, с чистой совестью разворачиваюсь и прижимаю огненное чудо к себе. Она что-то сонно мурчит во сне, но, судя по появившейся на ее лице улыбке, ей это очень даже нравится.

А я просто уношусь в какое-то уютное и сладкое блаженство, - ее волосы пахнут морем, а дыхание убаюкивает не хуже плеска волн… И как-то сразу вдруг становится тепло, - хотя я совсем забыл про одеяла!

13. Дина

Дина

Гей? Это он-то – гей???

Блин, а ведь сразу-то я поверила, даже не задумываясь!

Но, не поняв спросонья, почему мне так как-то непривычно спится, и начав ворочаться, пытаясь как-то освободиться от слишком уж крепко укутавшего меня одеяла, поняла, что завернута я вовсе не в кусок ткани, а меня к себе кое-кто прижимает.

И мало того, что прижимает, а еще и вжимается кое-чем, очень даже не напоминающим реакцию гея на девушку, спящую в его объятиях.

Ну, хотя это можно еще списать на утреннюю реакцию организма, - что-то я слышала такое. Ну, допустим, что и обнял он меня неосознанно, во сне. Но его:

« да, милая», когда я начала ворочаться, как гусеница пытаясь выползти из этих цепких рук и при этом уверенный цап меня за грудь своей нахальной пятерней, - вот уже меньше всего похоже на гейские замашки!

В принципе, можно было бы сейчас аккуратненько выбраться и просто сбежать, пока он спит.

И это, наверное, было бы самым мудрым и правильным решением.

Но…

Вместо этого я почему-то разворачиваюсь к нему и просто любуюсь его расслабленным лицом.

Никогда еще не просыпалась рядом с мужчиной. Наверное, это просто любопытство.

Скольжу глазами по его лицу. Тонкие губы, - наверняка такие же уверенные, как и эта рука, что легла мне на грудь, - надо же, он даже во сне недовольно заворчал, когда эта грудь выскользнула из наглой хватки! Крепкий овальный подбородок, красивые густые ресницы, - любая бы девушка застрелила бы ради таких!

Вот и молодой же, явно не намного старше, чем я и чем те парни, которых я знаю. Но – мужчина. Странно, - даже не могу понять, как это ощущается. Нет в нем детскости и инфантильности, - это очень хорошо видно как раз во время сна, - все напускные маски просто спадают. И нет развращенности красавчика, который привык иметь все, что ему хочется. Особенно – женщин. Реально – просто идеал! Да о таком, наверное, можно только мечтать! Еще ведь и добрый, - хотя это уже на грани глупости. Даже не думала, что остались на свете такие рыцари, - ведь сдержал слово, не тронул меня, даже соврал, что не той ориентации! И все – ради чего? Чтобы просто помочь!

Нет, таких на самом деле не бывает!

И почему сердце начинает так вдруг бешено биться, что даже дыхание срывается от открытия, что это чудо все-таки интересуется женщинами?

Нет, не бывает таких, - я дергаю головой, приводя себя в чувство. У него наверняка окажется мерзкий характер! И куча отвратительных привычек! Может, он слюни пускает, когда спит. Ну, допустим, не сейчас, но обычно.

Или у него, может, орган, крошечный? Хотя, тут, кажется, я совсем мимо, - судя по тому, что в меня упиралось… Даже губу закусываю от желания посмотреть, что там, потому что до сих пор как будто ощущаю на себе эту налитую и такую же нахально—уверенную в себе твердость, как и ее хозяин! А может, его хватает на две минуты, а дальше – все… Кислый осадок и полный провал!

Или он – дурачок, и вся природа ушла в тело, обделив его в остальном?

Ну, конечно, скорее всего, кто же иначе привел бы незнакомку с улицы туда, где, как минимум, хранятся его документы и так бы вот спокойно себе спал? А ведь, судя по отелю и номеру, здесь должны быть и деньги, и, кажется, немало…

Противная твердость, как будто почувствовав, что я о ней задумалась, опять нахально впивается в меня, как только загребущие руки притягивают меня к себе снова. Только теперь наши лица почти соприкасаются, и меня будто ошпаривает сумасшедшим исходящим от него запахом. Запахом какой-то первобытной силы. Какой-то вот изначальной власти мужчины над женщиной. Не могу понять, что в этот миг происходит, - но вздрагиваю всем телом, чувствуя безумное желание прижаться к нему, отдаться – нет, даже не физически, а полностью, душой, что ли… И раствориться, подчинившись этой силе, подобной урагану… Доверяясь ей без памяти, без остатка…

А вот то самое, которое должно у него быть крохотным, как комариный нос, чтобы не заставлять сойти с ума от остального совершенства, бурно отреагировав, дернулось так резко, что у меня внизу живота пробежал какой-то сумасшедшее жаркий спазм, уперлось в меня со всей своей наглой силой.

Так, Дина, не уплывай и не сходи с ума! Наверняка в нем куча изъянов! Потому что, во-первых, вот не может, никак не может существовать на свете такое совершенство, - да и тебе бы так не повезло, даже если бы оно существовало, а, во-вторых – наверняка же есть причина, почему этот идеальный альфа-самец живет в гордом одиночестве и приводит к себе кого попало! И это- на курорте!

Нет, нет, был бы он на самом деле таким идеальным, такого бы просто не могло случиться! А, значит, очень скоро откроется подвох!

Но почему только мое сердце не хочет в это верить и нагло стучит, как будто распахивая себя нараспашку этому спящему безумию? Не говоря уже про тело, которое вообще, кажется, взбесилось и начинает ловить каждое его, даже самое неуловимое движение, каждое подрагивание дерганье ресниц? И почему оно само, становясь вдруг как будто раскаленным, вжимается к него так, как будто хочет впечататься без остатка?

« Ты нашла принца, - гулом стучит в висках голос той девочки, которой я была когда-то, переполненной мечтами. – Самого настоящего волшебного принца, с которым жизнь превращается в сказку»

Ага, блин, - ну точно, в самую настоящую сказку! Особенно, когда я совсем потеряю от него голову, а принц узнает, что принцесса-то – червивая!

Блин, - и вот откуда все эти глупости и безумное притяжение??? Пока не поздно, надо отсюда бежать!

14. Эд.

Эд.

Вот что-то мне подсказывает, что скромная девушка с неземным голосом моря совсем не маленький тихий котенок, боящийся мужчин, а самая настоящая дикая кошка!

Исподволь смотрю на ее разметавшиеся волосы, на приоткрытый страстный рот, на то, как под закрытыми веками мечутся глаза, - и понимаю, что рядом со мной в постели – такой вулкан, которого я еще даже и не видел!

Тело само дергается, притягивая дикую кошку к себе, - интересно, как она будет царапаться, извиваясь?

И просто сумасшедшая реакция простреливает все тело, по позвоночнику вверх, до самой макушки, когда она издает легкий вздох, вжимаясь в меня!

Сам не знаю, что это со мной происходит, - если бывает возбуждение по какой-то шкале, то сейчас во мне все зашкаливает, дымясь аж из шеи и кончиков волос на голове. Все мое тело просто дрожит от желания ее прикосновений, - причем, везде, - к волосам, к коже, зубами к зубам – до скрежета, до хруста, даже кости хотят впиться к ее кости. Бля, я хочу ее всю, - вот так сразу и без остатка.

Руки сами по себе дергаются, прижимая ее сильнее, а одна из них ложится на грудь.

Я не держу своего слова? Нет, бля, держу! Потому что не пристаю, хотя меня так уже срывает, как будто я сам превратился в вулкан, который каждую секунду может вспыхнуть и взорваться, разнеся на хер все вокруг на сто километров! И, кажется, взорвусь, - так что это невинное прикосновение рукой - маленькая данность безопасности, чтобы сейчас не рвануло!

Она выворачивается, - то ли проснулась, то ли я сжал ее слишком крепко.

Ладно. Отползи. Отползи от меня на этой кровати, блядь, подальше! Может, тогда меня хотя бы немножечко попустит! Так, чтобы даже запаха твоего не было слышно! Отползай, иначе узнаешь, что такое самый греховный взрывной секс, который не описан ни в одной из книг про грешников! До искр в глазах и дымящегося тела! Потому что сам я хрен от тебя отстранюсь. Я на такой подвиг ни хрена не способен. А лучше – вообще беги!

Но нет. Эта дикая кошка вместо этого разворачивается и начинает водить взглядом по моему лицу.

И я как будто физически чувствую эти прикосновения, выгибаясь такой дугой, от которой у меня, кажется, сейчас порвутся связки.

И это ее жадное дыхание, - бля, да мне даже смотреть на нее не надо и представлять ее довольно неслабые прелести! Одно то, как она дышит, пробегая по мне своими глазищами, - уже чистый секс в самой охеренной его концентрации!

Я что – выловил сирену со дна морского?

У женщин просто не бывает такой бешенной энергетики!

Я же сейчас расплавлюсь и струйкой жидкого металла сплыву под ее ноги!

Или не под ноги, а куда-то в более приятное для металла место.

Кстати, - о металле. Там у меня, кажется, вообще кусок железа, - такой бешенной тяжести я еще никогда в собственном теле не ощущал! И оно, между прочим, раскаляется до белого каления с каждой секундой!

Ничего не могу с собой поделать, - задымлюсь сейчас, взорвусь и сдохну на хрен, если не прикоснусь к ней!

Притягиваю к себе жаркое, просто сумасшедшее жаркое тело, вжимаясь одновременно и грудью и бедрами. Не могу просто иначе. Это для меня, - как фонтанчик воды для путника в пустыне. Если уж глотнуть нельзя, так горло хотя бы промочить.

И ее сердце колотится так жадно, отдаваясь пульсацией в животе, что я начинаю чувствовать, как срывает крышу. Вот так. Вот именно с этим ритмом я хочу сейчас вбиваться в тебя, проникая насквозь! Даже одним этим ты меня с ума сводишь!

- Дина, - рвано хриплю я, сам не узнавая своего голоса, - хватит притворятся спящим, она явно хочет этого не меньше, чем я сам. А у меня, кажется, даже мясо от костей отходит, как я этого хочу!

В ответ слышу только такой же нечеловечески безумный рваный выдох.

И все. Вот от этого меня накрывает окончательно! Бля, да даже больше, чем когда меня ласкают языком!

Срываясь до искр из глаз, дергаю ее к себе еще сильнее и просто впиваюсь в сочные, совершенно одуряющие губы.

И этот поцелуй – круче всех оргазмов, которые я за всю жизнь пережил. До помутнения и красных пятен перед глазами. До безумного всполоха где-то в груди. До звона в ушах, который оглушает на хрен, заставляя просто всего слиться с ее дыханием…

- Нет, - я будто вываливаюсь в другую реальность, когда меня отталкивают ее руки.

- Дина, - превращаюсь в лихорадочного безумца. – Мы же оба этого хотим.

Она закусывает губу, а я, как сумасшедший не могу отвести глаз от ее жадно поднимающейся груди. Вулкан! О чем она вообще говорит?

Но, поднимая взгляд на лицо, обжигая глазами сумасшедшие губы, от чего она сама даже дергается, - и я не просто это вижу, я чувствую это бедрами, - натыкаюсь на панику в ее огромных голубых глазах. Меня будто бьет ярким светом, заставляя зажмуриться. А внутри все просто заледенеть. Так, что даже каждое слово, каждый малейший жест дается со скрипом.

И в добавок к этому в ее глазах мелькает вспышка боли.

Бля…

Сейчас я просто раскрошусь от всего этого на хрен! Такие перепады ни хрена не предназначены для живого человека.

- Нет? – переспрашиваю осипшим, как после долгой простуды голосом.

Зажмурившись, она только мотает головой, рассыпая огонь густых локонов по подушке.

Бляяяяяяя…….!!!!!!!!!!!!!!!

- Давай закажем в номер какой-нибудь еды, примем душ и пойдем покупать тебе телефон, - слова у меня во рту перекатываются, как живые улитки, которые еле умещаются в нем и неуклюже выплескиваются наружу, как будто я только учусь говорить.

15 Дина

Дина.

Меня трясет. Жутко, жутко вот просто всю колотит. Не знаю, блажь какая-то, полнейший бред, - даже отчего-то хочется расплакаться.

Эд уходит в душ, а я замираю на постели, обхватив колени руками.

Вообще-то в первый момент я вообще ни о чем не думала, - сумасшедшее ощущение, я сама как будто стала совсем бесплотной, утратив себя полностью, со всеми своими мыслями и чувствами, просто превратившись в одну тугую, пульсирующую, разрывающую все вокруг себя страсть, которой хотелось только одного, - ЕГО. Его губ, его касаний, его жара, с которым просто невозможно, до ломоты, до боли было не слиться…

А потом… Потом нахлынуло понимание, что не такой уж он и добрый рыцарь. Все стало на свои места, как будто дав мне пощечину, - страшную, больную.

Не хотел он помочь на самом деле. Просто решил затащить в постель и соврал обо всем.

Такой же, как и все.

Только в сто раз хуже, - потому что глупое сумасшедшее сердце уже начало расплываться, напридумывав себе невесть что.

И, если бы не это, я, наверное, спокойно все восприняла и приняла, - что поделать, такова их кобелиная природа.

Но после того, как он уже в моем сердце засиял рыцарскими доспехами и всеми регалиями идеала, меня будто пронзили насквозь чем-то оглушительно острым. Как укол в сердце.

Гадко. До невозможности.

И не так я даже боялась того, что на него не подействует ни одно мое слово и он благополучно продолжит начатое, воспользовавшись ситуацией и превосходством своей физической силы, - ну, что тут говорить, я и сама во всем виновата, сама за ним пошла, - как жуть пронзила, кажется, каждую клетку от того, что он оказался таким… Как будто сердце, превратившись в хрустальную вазу, взяло сейчас и с грохотом рассыпалось на осколки.

Хотя… А сама-то я – какая? – горько подумалось, от чего губы искривились в злой усмешке. Разве я сама достойна кого-то лучшего?

Проскальзываю в душ, как только Эд выходит, стараясь не поднимать на него взгляда.

Ни на, будто вылепленное гением рельефное тело, ни на полотенце, обвитое вокруг бедер, и особенно, - в глаза, в которых боюсь прочесть все, что там сейчас только может отражаться.

Дура, - молотит по голове одна-единственная мысль. Ну, - на что я раскатала свои губы? На что вообще замахнулась? Какая сказка? Какой принц? Какая любовь? Забыла, Дина, кто ты и зачем здесь?

Но ни все эти мысли, ни горячая вода совсем не приводят меня в чувство.

В груди колотится только одно: он не такой! Он не воспользовался! Он послушал!

И образ Эд-идеала расплывается теплой волной в груди… Кажется, претендуя на то, чтобы так там и остаться…

16. Эд.

Эд.

- Нужно будет тебе еще что-то купить из одежды, - сам я уже надел брюки и футболку и даже привел в порядок волосы, только мой переколбашенный организм, как и голос ни хрена в порядок возвращаться не хочет.

На Дину вообще стараюсь не смотреть, но это тоже не помогает, - потому что ее возвращение в комнату я чувствую кожей, которую в один миг бросает в жар и чем-то там в груди, что резко начинает колотиться. Вот это мне сигналит о том, что Дина вышла из душа, а вовсе не звук двери.

- И что-то нужно делать с твоей бронью, - очень сложно разговаривать, стоя к человеку спиной. Но, бля, по-другому я сейчас просто не могу. Придется побыть хамом. – Давай координаты и данные. Я сейчас позвоню и все уладим.

Реально, Эд? Вот ты серьезно, положа руку на сердце, готов отпустить ее и заселить неизвестно еще куда? Может, пусть пока побудет бездомной? Несколько ночей еще… В которые ты будешь греться под моими руками?

Или я от этого совсем, окончательно свихнусь?

- Дина Рудова, - бьет мне в спину голос, заставляя позвоночник завибрировать. – Бронь с сегодняшнего дня. Отель « Милана».

Киваю, зависая. Потому что рука ни хрена не хочет тянуться к телефону.

- Только я же без документов, - вздыхает моя персональная пытка и сексуально-дробящая мясорубка в одном грудном голосе. – Меня все равно не поселят.

- Переоформлю бронь на себя, - кажется, у меня и голос начинает дрожать, а руки, - так вообще, впервые в жизни становятся вдруг липкими. – Здесь это обычное дело!

И тут меня распирает радостью, - вдруг вспоминаю, что « Милана» - отель, соседний с нашим! Да они как раз прилипают друг другу! Тут вообще такой гостиничный комплекс, - куча не слишком больших отельчиков, слепленных в круг. Ну, хоть что-то. По крайней мере, упорхнет моя красавица недалеко!

Оборачиваюсь, чтобы сообщить ей эту счастливую новость, и нас обоих будто простреливает, когда мы встречаемся глазами. Так и замираем оба, не в силах ни вдохнуть, ни выдавить и слова.

И чувство такое, что, даже если сейчас вокруг нас взорвется мир и море выйдет из берегов, затапливая нас всей своей мощью, мы все равно будем вот так стоять и смотреть друг на друга.

- Эдичка! – раздается недолгий грохот в дверь и вот мне на шею уже кто-то бросается. А я все смотрю на Дину, даже не замечая, кто, до тех пор, пока ее не закрывают от меня чьи-то густые волосы. Бля, ну вот бывает же так все не вовремя!

- С Днем Рождения! – визжит мне на ухо Ксана, и на втором плече повисает Полина.

- Поздравляем!!! – орут они все вчетвером, пока я сгибаюсь под весом четырех девчачьих тел, и, полуоглушенный, возвращаюсь в реальность, в которой, оказывается, существует что-то еще, кроме безумных пронзительных глаз. Только, увы, это реальность и наполовину не такая красочная.

Девчонки суют мне в руки какие-то пакеты, которые я, пробормотав « спасибо» аккуратно бросаю в сторону постели, очень стараясь не показаться невежливым, периодиески поглядывая на Дину, стараясь снова наладить с ней этот зрительный контакт, но никак не выходит.

Девчонки со счастливым видом чуть отстраняются, и только Ксана продолжает висеть на мне, как самый ласковый котенок из всех котенков на свете.

Ластится и трется губами и волосами о мою шею, вот разве что не урчит.

И, насколько я уже успел изучить котят, - а изучил я их неплохо в виду наличия маленькой сестренки, которая таки выпросила у родителей котенка, клятвенно пообещав, то будет за ним следить, - что, естественно, в итоге, приходилось делать мне, - у котят такой умилительный вид бывает только когда им то-то нужно. Потому что в остальное время они или играются, и им ты совершенно пофиг, или торжественно ощущают себя центром вселенной, глядя на тебя свысока и чуть снисходительно.

Девочки, между прочим, - точно такие же! Как подсказывает мне опыт общения со своей сестренкой. И это не зависит от возраста. Ни разу. Особенно, девочки, которые в тебя не влюблены.

- Ксанчик? – беру ее в охапку и отдаляю от своей шеи обеими руками. Как котенка. – Кажется, - тебе то-то нужно? – прикрываю глаза и склоняюсь над ней ухом. Пусть шепчет! Я сегодня, кажется, настроен больше делать подарки, чем получать!

Но вместо этого Ксана медленно и со смаком целует меня в щеку, потершись о мою легкую щетину. Блин, забыл привести себя в порядок! Но с Диной все вылетело из головы!

И я понимаю, что просьба, кажется, не такая уж и маленькая… Хм…

- Ксана? – не люблю я этих прелюдий, вот честное слово! Признаю, все это очень мило и даже симпатично, но…

Но, во-первых, не так уж я не избалован женским вниманием, чтобы расплываться от всех этих уловок.

И, во-вторых, я вообще люблю, когда все напрямую и по делу. Как у нас с парнями. Мы никогда не начинаем издалека. Не расшаркиваемся на тему, как у тебя дела и прочую ерунду. Сразу к сути. Потому что я принимаю решения так же. И хоть ведро этих уловок мне на голову вылей, ничего от этого на самом деле не изменится!

Ну, кто бы мог подумать…

Ее огромные черные глаза становятся, как у кота из мультика про Шрека… И смотрит на меня всегда задорная Ксана, никогда не забывающая чем-то подколоть так умилительно, как малая не смотрела на родителей, когда выпрашивала своего котенка. Вот я прямо сейчас понимаю по этим глазам, что во мне прямо сошелся весь ее мир!

Похоже, дело совсем серьезное…

Они там часом не спалили свой отель? И мне теперь не придется их вытягивать из крайне «приятной» истории?

- Ксана? – мой голос уже становится настороженным. Бля, точно девки что-то натворили! Потому что про остальное – типа там билетов на наши представления или познакомить их с кем-то из маленьких звезд нашей небольшой компашки они просили гораздо проще… Кажется, дело начинает попахивать керосином…

17

- Давай уже колись, а то я стану нервным именинником, - бурчу, снова бросая взгляд на Дину. Глаз ее не вижу, но она, по крайней мере, не уходит, что уже хорошо.

- Эдичек! Эдичек! Эдичек! – Ксана складывает перед собой руки, и, снова « прогипнотизировав» меня своим котячим взглядом, бросается на шею. – Ты же знаешь, как я тебя люблю! Как все мы тебя любим!

Что-то мне становится все страшнее и страшнее…

- Ксана! – рефлекторно придерживаю ее за спину.

Ну, зато теперь я вижу, что Дина улыбается. По крайней мере, не подумала, что это мои любовницы. Уже легче.

- И ты же тоже нас очень, очень любишь, правда?

- Не доводи меня до нервного тика, - давай уже говори, - вздыхаю я.

- Там объявили конкурс красоты! – она снова складывает перед собой руки, и, отпустив, наконец, мою шею, чуть прыгать не начинает.

- Ну, вернее, он был уже давно объявлен, и девушки проходили отбор! Но сегодня простым и ничего не подозревающим отдыхающим пришло сообщение, что мы тоже можем попробоваться на конкурс! Из тех, кто подаст заявки, выберут пятерых красавиц! Эдик, ты представляешь, как это здорово! Стать мисс Побережье!

- О, конечно, - у меня отлегло от сердца. А я то уж было каких только ужасов уже себе не представил! Девчонки! У них может быть все, что угодно! Мимо серьезного пройдут, и не заметят, а вот поломанный ноготь станет страшной трагедией века!

- Стать мисс Побережье – это, наверное, очень круто! – надеюсь, она не видит, как смеются мои глаза. – Ксанчик, если тебе это так важно, я буду всегда тебя так называть! Вы для меня – все мисс Побережье, самые красивые и замечательные! – загребаю руками всех четверых, крепко их обнимая.

- Эдиииик! – возмущенно вырывается Ксана. - Ну вот при чем здесь это??? То, что ты нас и так любишь, мы и без тебя прекрасно знаем! А вот мисс Побережье – вот же оххххх! – она мечтательно поднимает глаза к потолку вместе с указательным пальцем, получая от всех нас уже не сдерживаемый хохот.

- Ну, так дерзай, малышка! – я усмехаюсь и притягиваю Ксану к себе. – Ты у нас настоящая красавица и этого безусловно достойна! Лично я в тебя очень верю, если ты хотела моего совета!

- Да при чем тут твой совет! – Ксана смотрит на меня, как на принципиального идиота, не врубающегося в очевидные и совсем простые вещи. – Мне помощь твоя нужна!

- И чем я могу тебе помочь? Если там мужской взгляд, - то пожалуйста. На мой взгляд тебе нужно накрутить локоны и надеть приличное такое декольте. И я бы посоветовал не красное и не черное. Брюнетки обычно одеваются в эти цвета, чтобы поразить, но это уже набило оскомину. Возьми золотое. Или нежное розовое. Вот почти совсем бледное. Будет просто шикарно! Насчет белья проконсультировать, или сама справишься? Если что – я готов посмотреть, как на тебе будет сидеть нижний гардеробчик!

- Ну, почему ты такой? – Ксана хлопает меня пониже спины.

- Потому что такой, - я развожу руками. – Такого ты меня и любишь!

- Тебя все любят, - бурчит Ксана. – Но ты же мне нужен не за этим!

- А зачем? - вот что-то я уже ничего вообще не понимаю!

- Лагин!!!! – она закатывает глаза. – Ну, ты же в жюри конкурса!!! Я не прошу, чтобы ты мне прям победу обеспечил, но можешь же ты порешать, чтобы меня туда взяли! Потому что из всех претенденток из числа отдыхающих выберут только пятерых! А остальные уже прошли свой конкурс! Модели там всякие или чьи-то секретарши! Ну????!!!!

- Я? В жюри? Ксаночка, девочки, вы что-то, кажется, напутали. Да я вообще впервые про этот конкурс слышу!

- Это потому, что надо чаще бывать у себя в номере! – закатывает глаза Ксана. – Все знают список жюри, его сегодня вывесили в холле! Один ты, как всегда – ни сном, ни духом! Вот же у тебя на тумбочке приглашение лежит!

И вот откуда они только все знают!

Смотрю в сторону тумбочки, перехватывая резкий, опять заставляющий все мое тело напрячься до состояния струны, взгляд Дины туда же и обнаруживаю какую-то бумажку с золотистым тиснением. Ну, да, в номере я, конечно, бываю так часто, что заметил бы разве что появившуюся в нем Эйфелеву башню. И то, если бы она оказалась между постелью и душем и я бы о нее споткнулся, не иначе.

Зато вот Дина меня поражает, впившись в эту самую бумажку таким взглядом, как будто смотрит на гремучую змею.

- Девочки, может, я, конечно, член, а, может, еще и нет, - растерянно взъерошиваю волосы.

- Эдик, ну, какое – может??? Все уже официально вывешено! Ты член – это уже точно!

- Жюри, - уточняю я, смеясь.

Хотя, кажется, это таки пусть небольшая, а проблемка. Ведь девчонки теперь обидятся, если не помочь! А вмешиваться будет не очень правильно! Ну вот совсем не очень!

- Девчонки, - ничего не обещаю, - я пожимаю плечами, стараясь продолжать обаятельно и дружелюбно улыбаться. – Посмотрим. Сначала сам выясню, что к чему, а потом уже будет видно, что я могу для вас сделать.

- Вот же ты какой! – закатывает глаза Ксана. – Ну, Эдичка! Пожалуйста!!! – снова этот взгляд и сложенные на груди умоляющие руки. Блин, кажется, она таки сильно обидится, раз ей так оно приперло!

- Все будет видно потом, - вздыхаю, аккуратно провожая девочек на выход.

- С Днем Рождения еще раз – щебечут красавицы в одни голос, снова повисая у меня на шее и целуя.

- И не слушай ее, - Лера улыбается той самой своей солнечной улыбкой, от которой мы бы все давно растаяли, если бы первым не растаял Бурин. Как ни крути, а, похоже, она так или иначе оказалась бы частью нашей скромной компании, - эх, подрались бы за нее, не будь Славки! – Мы все равно тебя обожаем! А этот конкурс, - так, ерунда!

18. Дина

Дина.

Тяжело, как после долгого заплыва на скорость, дыша, я просто повалилась на постель моего люкса. Все вышло так, как и ожидалось, - немножко денег сверху, и всем уже плевать, Дина я Рудова, на которую должна была сохраняться бронь, или странный волосатый мужик с грязной окладистой бородой. Как всегда, все решается несколькими купюрами сверху. И дело только в их количестве, больше ни в чем.

Сердце, выскакивая из груди, колотилось, как бешенное.

Ну – почему???

Почему он и правда ТАКОЙ???

Нереально, вот ненормально просто замечательный???

Я просто обалдела, когда в его номер влетела стайка этих красавиц, - ничего не скажешь, каждая из них могла бы составить достойную конкуренцию на конкурсе красоты.

Кобель, - с язвительной удовлетворенностью поняла я, когда они бросились ему на шею. Так что – никаких рыцарей и красивых доспехов. Просто еще один развратник, которых я насмотрелась уже до ряби в глазах. Ну, разве что красавец, - этого не отнимешь. Кто бы сомневался, что вешаться на такого гораздо приятнее, чем на какой-то обрюзгший живот с вонью изо рта, - а ведь эти толстые кошельки, они практически все именно такие.

Этому просто повезло больше. У него, кроме денег, есть красота и молодость. Но суть-то одна, как ни крути. А кроме сути все остальное не так уж важно.

Но когда оказалось, что это его приятельницы, я просто обалдела. И мысленно начала уже парить в каком-то высоком закатном небе. Неужели? В таком красавце человеческие качества? Обычно у таких нет ни друзей, ни, тем более, - подруг. Так, постельные игрушки и деловые партнеры, следящие за каждым шагом противника.

Меня потряхивало, а сердце расплывалось все больше и больше, пока я слушала весь этот разговор.

Его любят, - это надо же! Его любят вовсе не потому, что спят с ним, насколько я успела понять из всего этого разговора! А как он говорил с девушками! Вот просто бы смотрела и любовалась, до бесконечности. Ни тебе понтов, ни высокомерия, ни ощущения какой-то власти над ними за такую услугу… А такие услуги дорого стоят, уж кому, как не мне это знать…

Рыцарь? Да куда там! Кажется, я попала на Ангела во плоти, который спустился на землю и зачем-то, будто в насмешку, еще и натянул на себя просто идеальную оболочку!

Тем страшнее было узнать, что он в жюри.

Это меняет все. Меняет кардинально.

Нет, это просто все ломает полностью! И меня, раздирая, разрывая на части!

Ну, почему, Господи???

Почему все именно так!

Почему обязательно было встретиться с ним теперь, вот именно в этот момент, а не после того, как все это дерьмо бы закончилась и я всеми силами сделала бы все, чтобы выдавить его из своей памяти, как страшный сон???

Расширенными глазами, будто замирая, смотрю на пачки денег, разбросанные на постели.

Кто? Ну, кто в наше время поступил бы вот так вот, не требуя совершенно ничего взамен? Даже расписки с меня не взяв на какую-нибудь втрое более высокую сумму?

Идеал.

Может, он специально послан мне, чтобы показать, что не все люди – такое дерьмо, к которому я привыкла? Или… Чтобы показать мне, насколько дерьмова моя роль во всем этом плане?

И без того чувствую себя омерзительно, а после такого, меня как будто носом ткнули в собственную канализацию.

Но- разве у меня есть выход?

Нет, - понимаю, тяжело вздыхая. Нет у меня выхода. Нужно просто закрыть глаза, заткнуть нос и сделать то, что я должна сделать. Как будто все это и не со мной. Как будто бы я просто робот. А уже потом и буду думать, как мне жить дальше.

И все равно – так горько, так обидно и противно, что меня пронзает насквозь ледяной иглой. Вот как будто тебе показали яркое солнце, дали вдохнуть сумасшедшего свежего и бодрящего запаха, но, как только ты поверил, что все это – для тебя, и, улыбаясь, тянешься к этому счастью, люк подвала закрывается и ты снова погружаешься в мрачную темную сырость, в которой еще нужно не забывать о крысах, готовых подобраться к тебе в любой момент.

Невеселые мои размышления прерывает стук в дверь.

Я только спешно набрасываю покрывало на деньги, которые дал мне мой сегодняшний Ангел, и успеваю быстро вскочить, спешно поправляя сарафан. А сердце уже бешено колотится, глупое, надеясь на то, что это – мой рыцарь.
Но мне, конечно, так не повезло. Да и с чего бы? Вот нечего ему больше делать на курорте, как только выискивать, где поселилась незнакомка, сама же от него и сбежавшая!

- Вас приветствует « Милана»! – слышу я бодрый голос, который раздается из-за вползающего в мою дверь огромного пуза. – Один из лучших отелей этого побережья!

Вслед за беременным пятерней, никак не меньше, животом, в номер просачивается и все остальное. Красное лицо, покрытое текущим потом, полное, кажется, отсутствие шеи, и щеки, - такие, что впору бы их уложить на плечо. Кажется, даже каждое слово дается вошедшему с трудом, - слишком уж сытые эти щеки, и ему явно тяжело напрягать лицевые мышцы, подавленные жиром.

Ну вот как это можно так умудрятся, - жить на море и так себя запустить? Ни в тренажерку, ни на фитнес же даже ходить не нужно, - небольшой пятнадцатиминутный заплыв, - и этого довольно, чтобы не превратится в еле перемещающуюся на не выдерживающих веса ногах каракатицу!

- Дина, - в маленьких, таких же заплывших от сытой еды и лени глазах, проносится вспышка, а после они оглядывают меня с ног до головы, оставляя мерзкое ощущение, как будто меня сейчас изгвоздачили этим потом, покрывающим его лицо. Надеюсь, то, как тяжело он дышит, произнося мое имя, - следствие отдышки, а не возбуждения?

Бррррр! Про возбуждение и это даже подумать в одном предложении страшно! Два совершенно несовместимых понятия!

19

* * *

Смятый сарафан выглядит просто отвратительно, не говоря уже о белье, в котором я прожила дорогу и еще спала, - оно просто вызывает отвращение.

Ну, ладно, без белья я еще как-нибудь смогу обойтись, а вот сарафан придется надевать, - вздыхая, натягиваю на себя уже совсем потерявшую весь вид тряпку.

И снова запах бьет в ноздри, теперь уже с новой силой. Так меня скоро от него вообще штормить начнет!

Ничего – в первом же магазине куплю все нужное и сразу же переоденусь! Если бы это было единственной и главной проблемой на ближайшее время!

Сгребая деньги в гостиничный фирменный пакет, - на мое благо, непрозрачный, - выхожу на яркое солнце. Сворачиваю с аллеек, по которым гуляют отдыхающие в невзрачные закоулки. Конечно, я знаю, куда идти и где найти все, что мне нужно! Как знаю и то, что в этих невзрачных подворотнях я приобрету все то же самое, а, может, даже и лучше, только в пять раз дешевле! Цены здесь рассчитаны на тех, кто не хочет ни в чем себе отказывать на отдыхе!

И все равно, хоть у меня есть острая необходимость в первую очередь купить белье и одежду, вместо этого, расплываясь в улыбке до ушей, захожу первым делом в ювелирку.

Миленький магазинчик, ну, а денег на остальное мне не только хватит, но и еще очень даже останется!

- Вот эту мужскую серьгу, - сразу же попав глазами на то, что нужно, указываю продавцу на маленькое колечко с камушком. Ухо у Эда не проколото, но вот именно эта серьга подошла бы ему просто идеально! Так и вижу, как колечко обвивает мочку его уха, а солнечные лучи отбиваются от крохотного камушка! Настоящий Ангел!

И, хоть я вовсе не собираюсь идти на его День Рождения, да и увидимся мы, наверное, кроме конкурса еще всего лишь один раз, когда я буду возвращать ему деньги, выхожу со своим пакетиком из ювелирки, сама сияя не хуже всех этих драгоценных камней и прижимая пакетик к сердцу. Совсем с ума сошла, да?

20 Эд.

Эд.

Совершенно невозможное утро!

Качая головой, отправляюсь в центральный корпус.

Вот мало мне того, что я и так на море не могу просто поплавать и отдохнуть, я же, в конце концов, здесь на гастролях!

И судить конкурс красавиц, пусть они даже самые неземные на всем белом свете, мне вот совсем не с руки.

А уж как представлю, что красавицы эти, как Ксана, начнут атаковать мой номер с самого утра, - ООО, я совсем не так наивен, чтобы надеяться, что этого не будет, - будет, еще как будет, да я в ближайшие дни и шагу не смогу без них ступить! И, конечно же, их просьбы будут вот ни разу не такими милыми, как просьба Ксаны!

Мне мало, что ли, девчонок после выступлений?

И без того своих хватает, аж даже иногда через край.

- Эдуард, как замечательно, что я вас, наконец, нашел, - меня хватают за локоть, как только я вхожу в холл « Эллады», центрального корпуса. – Я – Вик, Виктор Барьев, отвечаю за конкурс « мисс Побережье!» У нас только вы пока без инструктажа остались!

Ну, вот и замечательно! На ловца и зверь бежит!

- Вик…, - я оглядываю слишком, как мне кажется, молодого для того, чтобы ведать таким конкурсом, парня. Хотя… Возраст, - дело пятидесятое на самом деле. Вопрос только в том, чем ты занимаешься. Можно и до тридцатника оставаться в глубоком детстве и ничего не достичь. Ну, а можно быть сыном хозяина комплекса, который этот конкурс и проводит, - и уже в 16 чем- то там заведовать важным. Якобы.

- Да-да-да, - тараторит парень, увлекая меня в какой-то коридор. – Работы много… Вам нужно просмотреть и выучить сценарий, ознакомится с портфолио девушек, утвердить тех пятерых, которые попадут на конкурс из отдыхающих. Вы понимаете, что это – рекламная акция, случайная красавица, конечно, победить не должна, - ну, или скажем так, скорее всего, у нее очень небольшие шансы, максимум, на что можно рассчитывать, - это приз зрительских симпатий и еще какие-то небольшие выигрыши. Но дойти такая участница должна до последнего тура. Сами понимаете, - очень, очень удачный рекламный ход, который каждый год дает нам тысячи постояльцев! Все рассчитывают именно на этот конкурс!

Угу, - киваю, глядя в огромное панорамное окно коридора, за которым, кажется, мелькает сарафан Дины. Надо бы с ней поговорить…

- Давайте поскорее, - вздыхаю, понимая, что теряю попусту время. – Я отказываюсь от участия в этом конкурсе.

- Как? – глаза Вика становятся такими круглыми, что хочется сжать их обратно пальцами. – Да вы что, Эдуард! Да это же ваш золотой шанс!

- Будет медиа, - снова начинает тараторить он, только теперь уже отчаянно размахивая перед моим лицом руками. – Да, каналы, конечно, в основном местные. Но для вас же это все равно просто прекрасный шанс!

- Вас увидят! Заметят! Полюбят! Эдуард, да о чем вы говорите! Нам платят огромные деньги начинающие звезды за то, чтобы попасть в это жюри! То, что вас пригласили, - считайте, кладом, сокровищем, подаренным вам морем!

- И что же вы так упустили возможность заработать и срубить бабла с какой-нибудь начинающей звезды? – я усмехаюсь, но вообще-то понимаю, что в целом Вик, конечно, прав.

- Скажу вам по огромному секрету, - Вик, снова подхватив мой локоть, уже втаскивает меня в какую-то каптерку, - такая звезда у нас и была. – Но вы оказались настолько обаятельным, что Родион Петрович вернул ему деньги, даже добавив треть суммы, чтобы заменить на вас!

Что ж, - вот тут бы мне впору расплыться, как десять удовлетворенных мартовских котов.

Потому что это, мать его, -действительно успех! Нет, даже не так. Это – УСПЕХ!!!!!

Кому, как не мне, знать, сколько времени проходит, прежде чем не ты будешь бегать за организаторами всяких там передач и конкурсов, упрашивая их взять тебя, а они сами начнут тебя приглашать!

Да это так круто, что у меня сейчас должна закружиться голова, а сам я должен бы подхватить этого Вика с засаленными волосами и закружить его в самом страстном танго!!!

Но почему-то внутри вместо срыва башни от радости, скребутся маленькие коготки, - противно так, не по-хорошему скребутся! И чувство такое, будто меня оставили без сладкого, - вот прям как в детстве, за то, что плохо себя вел.

- И все-таки, если есть возможность, я бы отказался, - заваливаю собственную звездную карьеру. – Возвращайте ту самую звезду и осчастливьте ее тем, что она участвует!

- Да вы что???? – на лице Вика написан весь праведный гнев мира. Я бы и сам надавал себе сейчас по морде, потому что нужно быть полным идиотом, чтобы еще и выпендриваться в такой ситуации! Ни хрена не понимаю, - с какого вдруг перепугу я такой сегодня совсем неадекватный с самого утра???

Или мне ночное солнце напекло в голову до полного лунного удара?

- Решения Родиона Петровича не обсуждаются, - Виктор становится смачным и по-деловому серьезным. – У вас была возможность что-то с ним обсудить до сегодняшнего утра, но время уже прошло. Вы утверждены и заявлены во всех списках. Теперь, даже если сломаете ногу, - все равно должны сидеть и улыбаться. И ковылять на сцену, где будете делать свой выбор.

Ладно, ладно, что-то я, кажется, вообще сильно погорячился. Швыряюсь собственным золотым шансом и ни хрена не ясно, с чего бы вдруг! Да и прав Вик, - надо было раньше отказываться. Но кто бы заметил ту бумажку у себя на тумбочке?

Хотя, - да. Любой бы заметил. Кроме меня, единственного и неповторимого в своем прекрасном раздолбайстве!

21

- Что нужно подписать? – бля, ну, что со мной сегодня такое? Сам не узнаю своего обреченного голоса. Как будто меня на исправительные работы отправляют, а не судить сочных раскрепощенных красавиц!

- Вот здесь, - Вик с грохотом бросает передо мной на стол довольно-таки увесистый договор, тыкнув пальцем в место для подписи.

- Я почитаю, - пытаюсь сгрести сшитые страницы, но не тут-то было.

- Времени нет, - Вик вдруг становится властным и жестким. – Мы и так с вами его море потеряли!

- Ладно, хер с ним, - махнув рукой и наклонившись, ставлю свою размашистую подпись.

- А теперь – самое приятное, - как будто передо мной вдруг появляется совершенно новый человек, Вик расплывается в улыбке. – Ваш гонорар,-

И я присвистываю, глядя на сумму, выведенную на клочке бумаги.

Да, совсем нехеровая прибавочка к гастрольному туру! Очень даже себе такая нехеровая!

- Ну, и, конечно, у вас может быть своя протеже, - добавляет он, завистливо вздыхая. – Эх, да я бы руку отрезал, ради того, чтобы побыть на вашем месте, Эдуард!

На хрена для этого резать руку?

Голову бы вымыл и сходил бы пару раз в тренажерку.

Тогда хроническая сексуальная неудовлетворенность враз бы пропала с его лица, особенно, если бы научился быть с девушками таким же настойчивым, как и со мной.

Но я как-то не в настроении раздавать советы. Особенно тем, кто и сам бы мог все понять.

- Кстати, я не шучу насчет сломанной ноги, - снова подбирается Вик. – Если ты тяжело заболеешь или умрешь, придется выложить очень неслабую неустойку!

Ну, да, - я усмехаюсь, протирая глаза. Кажется, пока непохоже, чтобы я собирался умирать!

- Теперь по сути, - Вик опять меняется, становясь из грозно-устрашающего нудным сухим распорядителем . Хамелеон, а не человек, вот скольких артистов повидал, но чтобы так вот в жизни…

- Двадцать девушек, которые уже утверждены, - передо мной на столе появляется список с маленькими, как на паспорт, фото.

И сердце пропускает удар, а по рукам начинают пробегать жалящие песчинки, как только глаза сами натыкаются на имя Дина Рудова.

На фото она совсем другая, но от одного имени, вытесненного на бумаге, меня бросает в жар.

Может, Вик не так уж неправ, и я действительно собираюсь заболеть? А то вот явно со мной что-то не то происходит!

- Еще пятерых мы отберем из отдыхающих, - продолжает скучным голосом бубнить Вик, ни хрена не замечая того, что со мной происходит. И только слегка покапывая слюной на пачку ярких больших фотографий барышень, которые изъявили желание подать заявку на конкурс.

- Членов жюри – пятнадцать. Председатель конкурса, естественно, Славский. Он правит этим балом красоты и невинности бессменно.

Ну, да. Невинность аж зашкаливает, судя по фото, разбросанным перед Виком на столе.

И причем здесь невинность? Как-то впервые слышу такую формулировку в связи с подобным конкурсом. Надеюсь, это же не в том смысле, о чем я думаю? Девушки не должны быть невинны по медицинским показаниям?

- Нет, они не девственницы, конечно, - на этот раз Барьев таки улавливает мой взгляд. – Да ты что! – кажется, после того, как я поставил подпись, он уже считает, что мы с ним в одном окопе и можем перейти на более интимный уровень общения. – Этот конкурс бы загнулся к херам на стадии самой идеи, если бы мы тут невинных отбирали! – и так он при этом противно ржет, что мне уже начинает сильно казаться, что именно Вик и окажется на этом конкурсе единственным невинным. Именно в этом плане, да-да-да.

- Просто невинность, чистота и свежесть – ну, как бы тебе сказать… Что-то вроде девиза конкурса.

И почему я в этот момент думаю только о том, девственница ли Дина и может, ее паника и страх у меня в номере объясняется именно этим?

Слишком много Дины.

Учитывая, что я даже не помню ни лиц, ни имен тех, с кем проводил ночи здесь в последние дни. Да и не только здесь, если уж честно.

- В конце каждого дня конкурсанткам выставляются оценки. Именно дня, а не эпизода конкурса.

- В этом-то и фишка, - кивает Вик. – Мы отслеживаем и оцениваем все. Как они выглядят и ведут себя за завтраком, на пляже и вообще. Любой кусочек их жизни может быть заснят и выложен в эфир. Это заставляет зрителей смотреть с гораздо большим интересом, - всем же хочется увидеть глянцевых красавиц такими же, как мы, обычными людьми. А еще больше хочется увидеть, как они облажаются. Вот прямо это не дает им отрываться от показа!

Киваю, понимая, что где-то в этом есть смысл. Да, зрители бывают часто и такими. Только и ждут, чтобы тот, кто в чем-то лучше, оступился. Хороший повод поднять себе самооценку за чужой счет и позлорадствовать! Но в таком я участвовать не собираюсь.

- Это означает, что за каждой из участниц круглосуточно будут наблюдать и записывать? За членами жюри тоже? – нет, бля, вот такие вопросы нужно было оговаривать до подписания договора! И на хера я учусь на юридическом, если до сих пор не понял таких элементарных вещей? Кажется, лекции проходят в меня, как в мусорку! Ну, - вот кто мне мешал прочитать договор?

- Нет, - успокаивает меня Вик. – Не все время. Но камеры периодически будут появляться. В людных местах. Номера чистые. Сам понимаешь, - наши свежие и невинные не ведут праведного образа жизни. Нам нужна изюминка, но не скандал. И не порноролики.

- Тогда ладно, - вздыхаю, понимая, что все это мне нравится все меньше и меньше.

22. Лера

Лера.

- Не понимаю, вот почему вы не хотите подать заявку? – Ксана прыгает по номеру, уже, наверное, целый час, а, может, и больше, - как на мой взгляд, весь день. И все равно ее искренняя детская радость никуда не девается, - наоборот, кажется, ее прет все больше!

- Лера! Ну тебе же с твоей внешностью – просто сам Бог велел! Ты же у нас – настоящая, классическая красавица! Вот все в тебе идеально, - и грудь и губы и глаза огроменные, да еще и натуральная блондинка! Да главный приз на конкурсе – твой!

- Не завидуй, - в Ксану с двух сторон летят подушки. Полли и Мила хохочут, развалившись на кроватях.

- Это я завидую? – набрав снарядов, Ксана начинает разбрасывать подушки в девчонок обратно. – Да я со своей ведьмачьей красотой любого с ума сведу! – растрепав длиннющие черные волосы, Ксана начала опасно стрелять в нас глазами. Ну, вернее, тем взглядом, который, по ее идее, должен всех свести с ума и уложить под ее ноги штабелями, которым и корвалол не поможет. Исключительно ее снисходительное похлопывание по щечке.

- Девчонки!!! Ну вам что –совсем не интересно??? – напрыгавшись, Ксана оседает на пол, глядя на нас сквозь свою смолистую копну.

- Хочешь, чтобы меня Слава вообще убил? – хохочу, утирая слезы. – Если я такое выкину, он меня тогда точно дома закроет! И в универ даже пускать не будет!

- Ага! – ну, наконец-то я дождалась поддержки. – Он там, наверное, на боях, пока дерется, и так представляет на месте противника какого-нибудь пляжного маньяка, который только и делает, что пускает слюни на нашу Леру! А ты хочешь, чтобы на нее пялились ВСЕ!!! Не будь такой жестокой, Ксанка! Если Бурин умрет от разрыва сердца, кто потом Леру утешать до конца ее дней будет? Ты готова терпеть 24 часа в сутки ее плач?

- Собственник твой Славка, - Ксана, не обращая внимания на Полли, показывает мне язык. – Собственник и тиран. Но его же можно очароваааааать….. Можно подумать, ты этого не умеешь или не можешь!

- Могу, конечно, - ну, вот как ты ей объяснишь, такой нашей свободолюбивой? – Только когда это действительно важно и по делу. А так, ради развлечения и блажи… Даже думать не собираюсь! Ксанка! Ну, вот ты мне скажи, - зачем тебе все это?

- Червонного короля приворожить хочет, - хохочет Мила, - что тут неясного? – Думает, станет королевой морей, в смысле, побережья, - так он ее на алых парусах к себе и увезет!

- Много бы вы понимали! – возмущается Ксана. – Это же – кайф, приключение, ну? Хотя… И короля червонного я повстречать совсем не против! От королей всяко-разных тоже ведь отбоя не будет! Вы бы и своих, может быть, нашли!

- А вот я своего уже нашла, - вздыхаю, думая о том, как же долго мы уже не видимся… Хочу услышать его шепот, зарыться руками в волосы, как же хочу, Господи! Что такое наши сообщения по сравнению со всем этим? Реально - вот если бы не его соревнования, никуда бы и не думала бы ехать, даже с девчонками. Закрылась бы со Славой дома, и… И все! Отключили бы телефон и забаррикадировали дверь! Потому что самое ведь главное – напиться друг другом… А мы никогда не напьемся, нам, кажется, всегда будет мало! Всего! Губ, поцелуев, прикосновений кожи, когда эти сумасшедшие разряды пробегают, обжигая все внутри… Мало, мало, мало!!!!

- Не кисни, разлука только подогревает любовь, - нежно проводит рукой по моему лицу Мила.

- Ага! Вот тебе, кстати, тоже бы совсем не помешал бы этот конкурс, - Ксана переключается на Милу. – На тех, кто потерян для общества из-за любовного помешательства, я больше не распыляюсь. Но ты! Твой подогрев уже давно напоминает сто пятьдесят раз подогретый ужин, который превратился в резину! Может, хватит разлук, и, - здравствуй, новая встреча???

Ксанка, прекращай, - Мила становится серьезной и строгой. И снова – грустной.

Но по ее лицу сразу понятно, что тему лучше не продолжать.

Одна Полли развлекается на полную катушку без всяких конкурсов красоты.

В этом, как мне уже начинает казаться, для нее какой-то свой особенный кайф, - вертеть всеми своими прелестями перед туристами и строить глазки, неизменно ускользая от них, как только объект очаровался. Полина вошла во вкус уже за пару дней, и теперь ее уже называют в нашем комплексе не иначе, как динамо, от чего она кайфует на полную. И вот кто бы знал, что именно Полина так разойдется?

- Не думай, Ксана, что Эдик тебе поможет на конкурсе, - улыбаюсь я, охлаждая пыл подруги. – Видела девушку, которая поселилась со мной в соседнем номере? Дина Рудова. И тоже, представь себе, собирается стать мисс Побережье. Кстати, именно она была утром у Эда, когда мы пришли его поздравлять. – Так что его голос уже уехал.

- Пффффф! – возмущается Ксана. – Ну, во-первых, я, хоть и всем сердцем обожаю нашего Эдичку, но это для него еще вообще ничего не значит, а, во-вторых, можно подумать, я и сама не справлюсь!

На нас снова начали отрабатывать взгляд роковой демоницы, а в саму демоницу снова с хохотом полетели подушки.

23. Эд

Эд.

Сумасшедшая кутерьма нового дня захватывает меня, как только я выхожу на воздух.

День Рождения, - день, конечно, очень особенный и личный, но и работы никто не отменял.

Бесконечно прогоняем никак не идущие эпизоды выступления, снова настраиваем звук вместе с очень молодой, но не менее перспективной группой, с которой мы вместе выступаем в этом гастрольном туре, аппаратура с ее нежностью снова требует перепроверки, неизменно выдавая шипение и треск, а еще нужно успеть схватить все те обрывки новых идей , которые, как всегда, крутятся в голове, неизменно осеняя почему-то в самый неподходящий момент.

Вот почему так – когда специально выбираю время, закрываюсь где-то в полном одиночестве, и, не спеша выпив свою долгую чашку кофе, потирая руки сажусь за ноут, - ни хрена в голову не идет, битый час можно просидеть и тупо провтыкать, или написать кучу всякой херни, которую все равно потом придется сливать в унитаз, - только зря потраченное время и усилия.

Но зато вот в такие моменты, - когда просто необходимо срочно объяснить моим актерам по эпизодам, что и как им нужно делать, и когда оказывается, что времени нам, в виду начинающегося конкурса, выделили на выступление намного меньше, и приходится урезать, наполовину сворачивать программу, прикидывая, как скомпанировать самые удачные ее части и ставить новый порядок шуток, миниатюр и песен, - и времени на это в обрез, и половина людей спорят, потому что не согласны с моим видением, - вот как раз – да, это самое время для моей Музы чтобы вдруг откликнуться и начать подбрасывать мне свои гениальные идеи. И ведь если сразу не записать, потом этого всего уже не воспроизведешь! Нет, память, конечно, выбросит информацию, но это уже совсем не тот окрас и искры.

Мечусь между труппой, сценой, техникой и ноутом. То подправляю текст, - то выравниваю звуковую дорожку. И успокаиваю Майю, подпевку нашего любимого певца Лехи, для публики – Апполло, - сладкоголосого блондина , способного своим голосом увести все женское население от пяти до ста пяти из реальности в мир чувственной и вечной любви. Леха всегда поет с закрытыми глазами, от чего все это получается еще более проникновенно, а потом, после самой песни, обводит публику пронзительным взглядом своих неестественно ярко-зеленых глаз, - ну, почему, в принципе, неестественно, цвет глаз, конечно, сто крат усилен линзами, - но взгляд получается просто сногсшибательным, - как будто горящие, полные чувства и зелени глаза, заглядывают каждой прямо в душу. Эффект, - просто удивительный, - Апполло добивает этим взглядом, доводя барышень до счастливого обморока и заставляя их еще не одну ночь видеть этот сияющий взгляд во сне.

Но вот именно сегодня у Маий критические дни и еще я вырезаю те несколько песен, в которой она, как ей кажется, выглядит в самом выгодном ракурсе.

И вот я уже, кажется, успокаиваю Майю и с облегчением выдыхаю, наклоняясь над ноутом, - пальцы начинают сами порхать по клавиатуре, вышибая меня из всей окружающей реальности, которая отступает от меня, будто подернутая туманной дымкой, - как оказывается, что все самое трудное далеко не позади.

Появляется сам Апполло, - снова оттягивая меня от интимного общения с моей сумасшедшей Музой, которой, кажется, нравится мной играть и притягивать свое внимание в самые неподходящие для этого моменты, - истинная Женщина, ничего не скажешь, - и истерика начинается с новой силой, по нарастающим волнам.

Потому что нашему медовоголосому центру вселенной тоже кажется, что именно в том, что я вычеркнул из программы, он выглядит просто шикарно, разжигая в сердцах огонь и пылающую любовь к нему, прекрасному, и именно в этих номерах у него самые будоражащие воображение и страсть костюмы, а еще у него тоже, кажется, критические дни, - у них это, как я все больше и больше убеждаюсь, тоже бывает, причем, гораздо жестче и чаще, чем у женщин, а еще – что-то у него там ночью не выгорело с его новой пассией, которую он повстречал в первый же день нашего приезда в небольшом и тихом кабачке с красноречивым названием « Голубой прибой» и теперь совершенно уверен, что это любовь всей жизни, без которой он теперь ни жить, ни есть, ни выступать, естественно, просто не может. И от этого его критические дни становятся совсем лютыми.

Как я уже успел узнать, - так у него случается в каждом гастрольном туре.

Он влюбляется сразу же и на всю жизнь, с горящими глазами начинает посвящать каждую песню своей неземной любви, - и, надо признать, эффект получается просто взрывной, потому что эта его безумная увлеченность косит все первые ряды слушателей, обрушиваясь на них с каждым выдохом звезды, - но после тяжело, смертельно разочаровывается и впадает то в страшные истерики, то в лютый депресняк.

Только вот я никогда не видел такого в действии. И поначалу мне это даже казалось забавным. Ну, и для пользы нашего общего дела надо признать, - в первые те самые дни он действительно напоминает молодого красавца-бога, способного покорять, вести за собой и заставлять полностью утрачивать разум.

Никогда еще не видел, чтобы от кого-то на выступлениях так срывало крышу. А вместе с ней и одежду, которую девчонки неизменно швыряют в великолепного Апполло, пока он поет.

Нижнего белья только одного сколько… Когда все расходятся, оно, как грибы после хорошего дождя, почти ковром пестрит на сцена и вокруг нее.

Эх, девушки-девушки, знали бы вы, что ни одной из вас никогда не стать героиней этого романа….

Апполло действует на Майю как катализатор, - и ее истерика начинается с новой силой.

Стуча зубами по стаканам с теплой водой и валерьянкой, молниеносно поданными по моему знаку ассистентами, они, изливаясь в три ручья, выплескивают на меня всю несправедливость мира. Ну, и, конечно, - их никто не любит! Никто не понимает гения, трепетно спрятавшегося в их нежных сердцах! Жизнь и люди – черствы, несправедливы и жестоки!

24.

Вечеринка начинается!!!

( кому интересно, у меня на страничке вконтакте есть песни с вечеринки Эда)))

* * *

Уже совсем темно, когда я, как последний пижон, натянув на себя белоснежные брюки и черную футболку-сетку, в которой дыр больше, чем ниток, вальяжно засунув руки в карманы, спускаюсь по ступенькам к бассейну.

День рождения в гастрольном туре, - это еще то действо, так что нужно пережить и соответствовать! Хотя я очень сильно слукавлю, если скажу, что не ловлю от этого свой кайф! Еще как, черт побери!

Легкая полуулыбка сама растягивает губы, когда вижу горящие китайские фонарики, развешенные у бассейна и огромную нарядную толпу, попивающую разноцветные коктейли. Гитарист Апполло, Майк играет тихую ненавязчивую мелодию. По-хорошему, можно было бы устроить праздник и на берегу, установив там сцену, - но, если уж положа руку на интимное место, это- вот прям как в лучших традициях фильмов про богатых и знаменитых. И мне даже на какой-то короткий момент начинает казаться, что все это на самом деле – не про меня. И это просто нереально круто!!!

- С Днем Рождения, Эдик! – вопит нестройным голосом толпа, едва заметив мое появление. Официант тут же всовывает мне в руку бокал с красно-желто-зеленым напитком, тогда как все остальные поднимают свои, салютуя. Апполло, весь день выносивший мне мозг, сладко затягивает «Happy Birthday».

И я, высоко подняв свой бокал, медленно, с тягучим наслаждением начинаю тянуть коктейль, на вкус похожий на обжигающее блаженство, всей кожей впитывая этот момент настоящего рая. Потому что это именно так, - я, кажется, обрел свое блаженство! И пусть это стоит немалых нервов, работы и тысяч бессонных ночей, но, Боже мой, какой же это кайф!

К голосу Апполло присоединяются страстные, чуть хрипловатые нотки Майи, - и вот уже звуки кружат голову, заставляя окончательно погрузиться в нереальность сказки, которую я вижу вокруг себя.

Вот он, - один из тех моментов, которые потом будешь вспоминать всю свою жизнь. Блаженство и триумф. Нужно впитать как можно сильнее, как можно ярче! И я – впитываю, растворяясь, выпячивая грудь, как отдаваясь теплому морскому ветру и замирая в этом удивительном моменте.

Они бывают. Те самые минуты в жизни, когда все просто идеально. Не часто, но бывают. И ими нужно насладиться по полной, выключив все мысли и отдаваясь только чувству. Через миг начнется новая движуха, новые цели и задачи, но сейчас… Сейчас я растворяюсь без остатка.

Сегодня я не буду выходить на сцену. Не буду юморить и говорить каких-то слов. Разве что в самом конце, хотя эта вечеринка явно затянется до самого рассвета, а, может, даже и дольше. Скажу несколько слов благодарности, - и все. В эту ночь я буду просто наслаждаться, любуясь всем тем, что удалось создать. Конечно, не без помощи моей любой женщины, - прости, Муза, но она, Фортуна, - навечно занимает первое место в моем сердце!

Момент, как и ожидалось, разбивается в куски, как только ко мне с визгом начинают нестись девчонки. Красавицы, - молодые, сочные, как на подбор, - и далеко не невинные, - передаю мысленный привет Вику, улыбаясь и салютуя ему бокалом. Бедняжке нужно почаще выходить на свет Божий из своих каморок! Особенно, по вечерам, а не уныло проводить их в душе за общением с самим собой.

Все! Девочки повисают у меня на шее, которая мгновенно покрывается следами от помад. Скоро я начну напоминать разноцветную палитру, измазанную всеми оттенками красного, которые только можно придумать.

Визги и поцелуи не стихают, и я принимаюсь за привычную уже работу.

- Тише, красотки, тише, - подхватывая упругую попку в обтягивающем золотом платье, не даю ей свалиться со ступенек под общую давку. – У меня две руки и краски явно хватит на всех.

Достаю из кармана уже ставший неизменным черный маркер, зубами сдирая с него колпачок.

Перед глазами мелькают груди и соски всех мастей и размеров, - кажется, я скоро начну забывать о том, что глаза девчонок выглядят по-другому, а не торчащими красноватыми-розово-коричневыми бугорками, услужливо трущимися о мои пальцы, - и по очереди начинаю расписываться на молодых упругих холмиках, - ну, или очень даже себе нехеровых холмах, окруженный очередью из задранных топиков и маек без всякого намека на нижнее белье.

Каждой стараюсь написать что-то особенное, - хотя хрен они там разберут, читая в зеркале мои каракули. Или, может, они будут хвастаться своим трофеем перед подругами, которые будут это читать им вслух?

« Ты прекрасна», « Я просто очарован , Эд», « Твои глаза, как небо», - и прочее, в таком же духе вывожу одной рукой, пока вторую пытаются словить и прижать в соскам покрепче. Подумав, начинаю дорисовывать сердечки, - как-то навеяло идеей конкурса.

Визг, восторг, и вот уже фронт моих работ перемещается ниже – девчонки начинают выпячивать животы и косточки на бедрах, легкими ненавязчивыми движениями пальцев намекая мне, что вполне готовы приспустить и все остальное, и вообще на хрен сбросить трусики.

Мне всегда было интересно, - а вот если я в такой момент возьму и дерну резинку белья сильнее, обнажив до самого конца, - они готовы отдаться прямо так, при всей толпе? Судя по рукам, пытающимся поймать мои пальцы и засунуть их себе гораздо глубже, чем это необходимо для того, чтобы я оставил метку, мне кажется, что зрители их бы не остановили.

Хотя, - кому я на хрен вру? От этого шала я тоже кайфую, да еще как!

Только вот нужно не забывать, что это не норма. И при общении смотреть все-таки в глаза, а не ожидая, что каждая тут же начнет стягивать с себя майку, чтобы познакомить меня с географией своего тела. А то уже начинаю привыкать!

« Милана», номер триста двадцать шесть, - стонет мне в ухо, обжигая перепонки, томный голос.

25

Оборачиваюсь на звуки праздника. Моего, бля, праздника, с которого я с какого-то неведомого перепугу, сбежал. И – ради чего? Грудь у нее, что ли, особенная, не такая, как у всех? Да тут – выбирай на любой вкус, а я, как идиот, гоняюсь за какими-то призраками!

И все равно, качая головой и сам себя обзывая идиотом, отправляюсь в гущу темных кусов, вместо того, чтобы пить коктейли и выплясывать на собственной, совершенно охренительной бассейной вечеринке!

Прошатавшись, наверное, с час, а то и больше, обозвав себя столькими «приятными» словами, что, кажется, мой матерный словесный запас очень даже ощутимо пополнился и никого, кроме страстных парочек, жарко трахающихся в кустах и колючек от этих самых кустов, так и не повстречав, - о, зато с колючками я прямо-таки кожей сроднился, а не только брюками и майкой, и теперь к розам у меня будет совершенно новое, просто незабываемое отношение, возвращаюсь на праздник. К огням, людям и шуму. В котором по-прежнему классно и весело, только вот моего неуловимого огонька так и нет.

И тут же попадаю в крепкие объятия Апполло. Ну, да, - обниматься и принимать поздравления, - вот что я должен делать, а не шататься хрен знает где.

- Ты охренел, Лагин, - дружелюбно сверкая своей охренительно слепящей улыбкой, шипит, прижав меня к своей крепкой и не совсем до конца мужской груди, наш золотой голос. – Ты, бля, какого хера всю малину засыраешь? Думаешь, этот день – только твой? Тут, бля, журналисты тебя искали, ты ж интервью должен был давать. И всем рассказать, какая у нас, бля, классная команда! Лагин, мать твою! Славский, да все, все тебя ищут! Еще и прорекламировать конкурс блядей ты был должен в своем якобы случайном выступлении! Где тебя на хрен носит?

Бля, для голубка он что-то слишком жесток… Доминант, что ли?

Но в целом – прав. Праздник, собственно, для того и затевался, чтобы мы все охренительно красиво засветились на ТВ. Ну, и на ютубе, естественно, - куда ж теперь без этого. Только, блядь, все вылетело из головы из-за этой Дины, - или, вернее, даже намека на ее присутствие! Кажется, у меня появилась персональная антимуза и анти же, на хрен, Фортуна, которая точно так же появляется, чтобы отвлечь меня от всего, что для меня важно. И, мать ее, у нее это получается!

- Иду искать журналюг, - хлопаю по плечу Апполло- Леху.

И быстренько удаляюсь.

Понимаю, конечно, что о его пристрастиях знает ооочень ограниченный круг людей, которые тоже, как и он, из этих, - это страшная тайна, которую мы вечно должны хранить, иначе звездец всей его девичьей любви, которую он собирает пачками каждый вечер, и, собственно, всеобщей популярности нашей небольшой, но очень амбициозной банды.

Но вот как раз те, кто в эту тайну посвящен, если вдруг увидят, как мы тут сладко обнимаемся, начнут меня осаждать похлеще девчонок! А вот этого мне как раз на хрен не нужно! Тьфу-тьфу, тьфу через левой плечо!

Постучав себя, как по дереву, по реально баранье-деревянной башке, которую вслед за ногами унесло бродить по паркам и колючкам, облегченно выдыхаю, ухватывая уже покидающих праздник журналюг. Ну, да, - совсем на выходе и очень грубо, - тупо за одежду и вытягивая на себя. Но, блядь, такого шанса просрать никак нельзя!

- Эд Лагин, - недовольно кривится звезда местных новостей, - и в данном случае, гораздо более яркая, чем я, к тому же это мне, а не им нужна реклама! – Вы таки соизволили нас почтить присутствием! Прямо не верится!

- Простите, но у меня были очень срочные дела, - с самым серьезным и покаянным видом я опускаю голову, внутренне давясь от смеха. Потому что, блядь, глядя на мои шею и грудь, измазанную помадой, разорванную майку и царапины на лице, подаренные мне охренительно романтичной прогулкой по ночному саду, так сразу и напрашивается четкое понимание : да, парень реально занимался чем-то просто пиздец, каким важным! Наверняка новую концертную программу, как минимум, сочинял!

- Зато вы покорили мое сердце, как только я вас увидел, - медленно поднимая глаза на ведущую шоу-новостей, придаю взгляду всю глубину и бархатность, на которую я способен, не забывая выхватить из вазы со столика рядом огромную алую розу, - рекламный символ предстоящего конкурса, - и преподнести цветок даме. Хорошо, что на автомате мозг выдал фразу-визитку конкурса и не пришлось самому подбирать слова, - а так получилось даже гораздо лучше!

Вроде бы и комплимент сделал, но одновременно – и ничего личного. Заставка будущего конкурса, так сказать.

Краем глаза замечаю глаза Славского. Он улыбается, но взгляд дает понять, что самое интересное для него сейчас занятие, - по кусочкам срезать с меня кожу.

Благо, и на него действует моя находчивость, потому что, пока ведущая, чуть прикрыв пухлые веки, начинает кокетливо поправлять прическу, хозяин комплекса начинает мне одобрительно кивать.

Ну, можно выдыхать. Хоть это не просрал.

- Эдуард, - вот теперь ее голос звучит уже совсем по-другому, и, повертев немного розу в своей руке, она с явным сожалением отдает ее оператору. – Вы же не стане давать интервью в таком виде… Думаю, вам стоит привести себя в порядок…

- Именно в таком, - вот теперь приходит моя очередь демонстрировать всю белизну зубов. - Покажем миру, как сильно девушки стремятся попасть на наш конкурс, - прям с ног сбивают. И как счастливы быть здесь, что обцеловывают каждого!

Ну, да, просто, мать его, девичий рай! Надо бы еще Леху-Аполлона вымазать помадой и слегка порвать его шикарные джинсы, чтоб не одному тут позориться и отдуваться, сияя рекламой женского счастья, которое непременно обрушится на каждую, попади она на отдых в этот комплекс!

Ловя глазами одобрительную рожу Славского, и кивая в ответ на поднятый вверх его большой палец, снова думаю лишь об одном, - и почему только одной конкретной красавице так не хочется приложиться к этому празднику жизни?