"В последний раз спрашиваю по-хорошему..." - 2

Часть -1

Николаева Раиса Борисовна

Роман

"В последний раз спрашиваю по-хорошему: ты на мне женишься?" - 2

Часть первая

Глава 1

- Вы лжете, лжете! – в ярости кричала Марисса, швыряя о стены все предметы, что попадались ей под руку. – Не мог, не мог Шертес жениться на какой-то ублюдочной человечке. Не мог!

- Он женился, - угрюмо пробурчал ее отец, - полностью выполнив ритуал единения и… - докончить фразу ему не позволил истошный крик дочери, заглушивший его слова.

- Нет, нет, нет, не верю, - плача повторяла Марисса, отрицательно мотая головой. – Он не мог, он не мог, только не Шертес! Шертес никогда бы, никогда бы…

- Шертес женился на человеческой женщине! – твердо сказал отец, понимая, что остановить истерику дочери невозможно. Он не собирался ей врать, считая, что пусть она переплачет, как следует, один раз, чем будет постоянно питать несбыточные надежды. – Шертес женился, и ты ничего не можешь изменить, - в последнюю секунду его голос дрогнул от жалости к Мариссе, но он пересилил себя и ласково добавил: - Выкинь его из головы. Он не любил тебя, с ним ты никогда не была бы счастлива.

- Была бы, была! – истерично закричала Марисса, у которой слова отца вызвали новый приступ боли и ревности. – Он полюбил бы меня обязательно. Полюбил! - упрямо топнула она ногой.

- Теперь мы этого не узнаем, - миролюбиво сказал лорд Догар и тут же понял, какую глупость он только что совершил. Однако слово не воробей. Глаза Мариссы сузились и загорелись демоническим светом, слезы на щеках высохли, на скулах появился лихорадочный румянец.

- Почему же не узнаем? – почти спокойно спросила она. – Узнаем, обязательно узнаем. Я вот что подумала, поскольку лорд Шертес ни при каких условиях не мог бы жениться на человечке, вывод один: его к этому принудили или обманом, или силой, или чем-то опоили. Во всяком случае этот нелепый брак должен быть расторгнут, нити, соединяющие их должны быть разорваны и… короче говоря Шертес должен быть моим, и он им будет! – при последних словах Марисса повысила голос, а Догар смотрел на нее и думал, за что же ему выпало такое несчастье иметь дочь с таким буйным, неукротимым, неуправляемым нравом. Но он любил ее больше всех своих детей, и (не признаваясь себе в этом), потакал ей во всем. Вот и теперь, справившись с первым потрясением после слов дочери, он осторожно спросил ее, как же она собирается добиться своей цели.

- Этот брак будет разорван, даже если мне придется убить эту гадину! – торжественно поклялась она.

- Если ты ее убьешь, - остудил порыв дочери Догар. – Шертес рано или поздно узнает об этом и тогда, я не знаю, что произойдет, но счастливой ты не будешь никогда. Шертес не простит подобное.

- Я не буду ее убивать, даже если она окажется в моих руках, - пообещала Марисса. – Мне надо, во-первых, чтобы она призналась, как именно заставила Шертеса жениться на себе, во-вторых, мне надо, чтобы он слышал каждое слово ее признания. Потом пусть он сам решает, как с ней поступить.

- Марисса, - уже откровенно испугался Догар, поскольку хорошо знал этот взгляд своей дочери, обычно все свои самые безумные поступки, она совершала именно с таким блеском в глазах, - прошу тебя ничего не предпринимать, пока я не выясню все что можно, об этой женщине и об обстоятельствах этой свадьбы. Прошу тебя, не делай пока ничего!

Марисса дернула плечом и нехотя пообещала.

Догару и самому было интересно узнать, как же так лучилось, что сам Шертес, этот противник брака так опростоволосился, что позволил какой-то человечке связать себя нерушимыми узами. Ответа пришлось ждать почти месяц. Все это время Марисса не находила себе места, словно фурия, слоняясь по замку и все круша на своем пути. Поэтому когда прибыл посыльный, Догар немедленно вызвал дочь.

- Мои люди рассказывают, что эта женщина каким-то образом спасла его.

- Значит, о любви нет и речи! – радостно закричала Марисса, и Догар понял, что теперь никто на свете не сможет ее остановить.

Вся бешеная энергия, что клокотала в душе Мариссы, и которую она не могла выплеснуть, пока металась по замку, словно зверь в клетке, теперь нашла себе достойное применение. Нет, Марисса дурой не была и она не собиралась сломя голову мчаться к Шертесу, чтобы вывести на чистую воду подлую воровку, укравшую ее жениха. И как сердце Мариссы не рвалось осуществить справедливую месть, она смогла его укротить, чтобы составить безупречный план по возвращению украденной собственности и хорошо продумать возможность его осуществления.

Учитывая ее нрав и характер, это промедление далось ей нелегко, особенно с учетом того, что образ Шертеса, целующего какую-то интриганку разрывал ей сердце, заставляя скрипеть зубами от бессильной ярости. Сколько лет! Сколько бесконечно долгих лет, она грезила о Шертесе, добивалась его, а потом любила его со всей страстью на какую была способна. Марисса влюбилась в него с первого мгновения как увидела впервые и не переставала любить все это время. Она часто вспоминала ту первую встречу, и чувства к этому мужчине с новой силой вспыхивали в ее груди.

Познакомилась она с ним, когда отец ее взял на встречу, на которой должен был обсуждаться союз Шертеса и Северного клана вампиров, который возглавлял ее отец. Тогда с отцом поехала не только она, но и ее младшая сестра Дейла. Они обе были наслышаны о лорде Шертесе, собирающим под свое крыло вампиров, позволив им чувствовать себя в безопасности на своих землях. Они с сестрой ехали на эту встречу, и каждая из них надеялась покорить сердце этого мужчины, хотя отец и предостерег их, что брака Шертес страшиться чуть меньше, чем своей смерти.

Ч. -1 прод -2

Глава 2

А наблюдать было за чем. В битве за любовь Шертеса Марисса использовала весь доступный ей арсенал средств, так хорошо зарекомендовавших себя на других избранниках. Сначала, как водиться, она пустила в ход наипервейшее и наипростейшее средство, хотя надо признать, оно лучше воздействовало на мужчин более преклонного возраста. И вот в один из дней Шертес, лично проверявший охрану ключевых постов в своем замке, случайно налетел в полутемном коридоре на девушку, потерявшуюся и заблудившуюся в хитросплетениях переходов.

- Марисса? – удивился вампир, совершенно не ожидавший увидеть ее в таком месте.

- Лорд Шертес, - прошептали бледные губы, а потом Марисса мучительно покраснела, осознавая, насколько глупо она выглядит в глазах лорда. К своему счастью, он на тот момент не подозревал, что для того, чтобы оказаться в этом самом месте и в это самое время, Марисса разработала настоящий стратегический план, для осуществления которого ей пришлось привлечь даже отца. Марисса не сомневалась, что Шертес поверит, что она заблудилась в замке, уж слишком глупой выглядела вся ситуация, а насколько Марисса понимала мужчин, то все они были уверены, что многие девушки согласны умереть только бы не выглядеть глупыми в глазах мужчины, в которого они влюблены. Однако, Марисса смотрела намного дальше, и предпочитала небольшой позор – результатом которого будет сорванный желанный приз.

И Шертес поверил. Она это поняла по тому, как бережно он ее поддерживал, пока они брели по коридорам, как старался развеселить и приободрить, чтобы она не переживала по поводу грязного платья, разлохматившихся волос и испачканного лица. А Марисса все это время твердила про себя, словно заклинание: «Только не переиграть, только не переиграть!», поскольку ей очень уж была приятна забота Шертеса, и очень понравилось прикидываться нежной, хрупкой, стеснительной барышней.

Когда она добралась до своей комнаты, Шертес прислал ей цветы, фрукты и двух служанок, что хлопотали вокруг нее, помогая прийти в себя. Марисса была на седьмом небе от счастья, вот только ее страстная, своенравная, вспыльчивая и ревнивая натура не позволила ей дальше продержаться в таком приятном амплуа… ну еще и Дейла – змеюка завистливая, хорошо знающая слабые стороны своей сестрицы, помогла ее истинному лицу появиться на свет. Это случилось этим же вечером.

Шертес откровенно стал проявлять знаки внимания по отношению к Мариссе. Он лично препроводил ее в беседку, потом сам принес ей бокал вина. Ревнивые глаза сестрицы мгновенно заметили все эти мелочи, и Дейла, заинтересованная происходящим, немедленно подошла к сестре, чтобы выяснить, что такого случилось и какой медведь сдох в лесу, что Шертес себя так ведет. Дейла специально подобрала такой момент, когда Шертес был рядом с Мариссой. Она правильно понимала, что в присутствии лорда, она быстрее узнает новости, что привели к таким интересным изменениям. И точно.

Едва Дейла деланно заботливым и обеспокоенным голосом спросила, почему ее сестрица так бледна (и изображает из себя умирающего лебедя, - добавила она мысленно), как Шертес тут же поведал ей трогательную историю, о том, как лабиринте подземных коридоров, он нашел растрепанную, испуганную, заблудившуюся Мариссу. Услышав такие слова о Мариссе, Дейла быстро опустила глаза, чтобы Шертес не заметил в них искреннее веселье, от таких характеристик, данных ее взбалмошной сестре. А еще от проявления веселья, ее остановил жест сестры, означающий перерезанное горло, очевидно, горло Дейлы. Однако Марисса очень сильно недооценила хитрость сестры и переоценила собственную выдержку. Но самое главное она не учла того факта, что одно дело выглядеть глупенькой и наивной, находясь наедине с мужчиной, и совсем другое, когда рядом находится другая женщина.

- Да, да, конечно, - обеспокоенно, почти пропела Дейла. – Марисса уже один раз заблудилась в подземелье графа Норена и он тогда тоже случайно нашел ее.

Марисса в бешенстве сцепила зубы. Она совсем забыла, что уже не единожды проворачивала этот трюк с подземельем, совсем забыла и о графе Норене, которого тогда свела с ума и довела до разорения, забыла, что и тогда Дейла была вместе с нею и отцом в той делегации. «Вот дрянь!», - мысленно выругалась она и клятвенно пообещала себе, что когда Шертес жениться на ней и она станет хозяйкой в его замке, ее сестрица никогда не перешагнет порога ее будущего дома. Теперь же нужно было срочно спасать положение, тем более что ее языкатая родственница не думала успокаиваться.

- Я думала, что после того страха и ужаса, что ты тогда пережила, больше никогда не спустишься в подвалы, - елейным голосом продолжала Дейла. – Помнишь, тогда граф Нортен недоумевал, как ты смогла найти рычаг, открывающий потайной вход в его сокровищницу.

- Я же объяснила, что услышала шорох в темноте и испугалась, - сквозь зубы процедила Марисса, с трудом удерживая благожелательную улыбку на лице и страстно желая открутить сестре голову.

- Да, я помню, подтвердила Дейла. – Ты тогда от страха начисто лишилась рассудка и вместо того, чтобы бежать к выходу, побежала в темноту подвала, - голос Дейлы дрожал от сочувствия.

- Да, я… - Марисса хотела сказать, что она такая впечатлительная и нерассудительная, но язык категорически отказывался говорить эти слова в присутствии этой змеюки. Ища поддержки, она посмотрела на Шертеса, который немедленно опустил глаза, чтобы не встретиться взглядом с Мариссой, но за долю секунды она успела заметить веселье, мелькнувшее в его взгляде, с которым он слушал беседу сестричек. Марисса поняла, что разоблачена, ее щеки вспыхнули от стыда, на этот раз непритворного и развернувшись, она быстро пошла к замку, клятвенно обещая себе повыдирать все космы у этой гадины. Но Марисса не сдалась. После этого разговора она пошла ва-банк, что сразу неимоверно приблизило ее к цели.

Ч - 1 Доб. - 3

Глава 3

Первые дни, недели, месяцы, прошли, как в сказке. Марисса была рядом с ним каждую минуту его жизни. После окончания переговоров, она твердо заявила отцу, что не собирается уезжать из замка Шертеса, оставаясь в нем на положении любовницы. Хотя, чего уж душой кривить: им было так хорошо, что Марисса вполне себе обоснованно надеялась, что очень скоро ее статус измениться и Шертес попросит ее руки.

Днем они вместе занимались обустройством замка и земель, что принадлежали Шертесу, а ночи… Ночи были бессонными, наполненными страстью, любовью и радостью. Они очень хорошо подходили друг другу в постели. Никакого ложного стыда, никакой стеснительности. Откровенное наслаждение телом партнера. Оба были искушены в любовных играх и знали, как получать и как дарить наслаждение. Этот прекрасный чудесный год был самым счастливым в жизни Мариссы, а потом что-то случилось.

Марисса стала ревновать Шертеса, ревновать бешено и часто бывало, что для этого ей не нужен был и повод. Даже, наоборот, когда не было видимого повода и причины, Марисса ревновала еще яростнее, убежденная, что Шертес просто хорошо скрывает свое новое увлечение.

Шертес сначала не воспринял всерьез эти упреки и нападки, иногда он даже специально поддразнивал Мариссу, вызывая ее ревность, поскольку после подобных ссор примирение было настолько эмоциональным, настолько ярким и страстным, что он не мог себе отказать в подобном удовольствии. Вот только день ото дня ссоры становились все продолжительнее, нелепые упреки все страшнее, а примирение в постели уже носило истерические нотки, оставляя после себя ощущение пустоты и отчужденности. И чем сильнее Марисса пыталась помириться, тем все хуже становилось. Она то клялась в любви, то проклинала его и его вымышленных любовниц, потом рыдала и снова клялась в любви.

Шертес больше не провоцировал ее, наоборот, он как мог, старался избегать ситуаций, которые могли вызвать ревность у его возлюбленной. Но ничего не помогало. Марисса еще больше уверилась в своих подозрениях, ни секунды не сомневаясь, что Шертес умело, заметает следы. Она стала устраивать ему ловушки. Например, делала вид, что отпускает его одного на какие-то встречи, а потом тайно следила за ним и подслушивала, о чем он говорит. Шертес несколько раз ловил ее за этим занятием, но Мариссе даже не было стыдно за свои поступки, поскольку она была убеждена, что таким образом борется за свое счастье. Дальше было еще хуже.

Любую хорошенькую горничную или подавальщицу в трактире, которую она заставала за тем, что она посматривает на Шертеса, Марисса допрашивала с пристрастием и угрозами, требуя подтвердить ее подозрения об их близости.

Сначала она просто угрожала, потом стала использовать свою силу ментального воздействия, и ей было все равно, что потом будет с несчастными человечками. Вот тогда Шертес начал злиться. Он жестко и однозначно уведомил ее, что если она еще хоть раз выкинет нечто подобное, то он вышвырнет ее из своего замка. Шертес был спокоен и холоден. Марисса испугалась по-настоящему, она просила у него прощения, в который раз обещая, что больше не будет его ревновать, не имея никаких оснований для этого.

Это было последнее настоящее примирение, когда Шертес снова поверил ей и ласкал, и любил, как в первые дни. Но этим же утром все полетело кувырком.

Она лежала, щекой прижавшись к его плечу, и ей было так хорошо, что не передать словами. Шертесу тоже было хорошо, он обнимал ее за плечи, большим пальцем поглаживая кожу, и ласково выговаривал, за те ссоры, что были между ними.

- Марисса, мне так хорошо с тобой, зачем ты все портишь? Я клянусь тебе, что кроме тебя мне никто не нужен, тем более какая-то горничная в трактире.

- Я тебя так сильно люблю, что от одной мысли, что ты к кому-то прикасаешься, я схожу с ума. Хочется закрыть тебя в комнате, чтобы ты был только мой, - со вздохом призналась она, уткнувшись носом ему в грудь. Она понимала, что подобное признание шокирует его. Но это, оказалось не так. Шертес раздраженно дернулся, а потом сказал с тоской:

- На мне просто проклятие какое-то! Со всеми женщинами в своей жизни, я расставался только из-за того, что их ревность разбивала наши чувства в прах. Думал, с тобою все будет по-другому.

Но Марисса не слышала грусти и сожаления в его словах. Страшные слова «другие женщины», полностью затмили ее сознание.

- И много у тебя было женщин до меня, с которыми тебе не хотелось расставаться? – вкрадчивым и деланно спокойным голосом спросила она, но Шертеса это показное спокойствие не обмануло. Он тяжело вздохнул, досадуя на свою болтливость, и рывком встал с постели. Но уже ничего нельзя было изменить. Марисса нашла новый повод для ревности. Теперь день и ночь она изводила его требованием рассказать о своих бывших женщинах. Шертес становился все угрюмее и угрюмее, и, наконец, настал день, когда он не вернулся ночевать. Его не было три дня. Марисса чуть с ума не сошла от волнения и беспокойства. Когда же она его увидела, то подлетела к нему с твердым намерением дать пощечину… ну или расцарапать ему физиономию.

Шертес перехватил ее руки и оттолкнул в сторону. Он пошел в свою спальню, ничего не объясняя ей и не оправдываясь. Это был конец их отношений, в который она категорически не желала верить.

Она мучительно искала способ все исправить и тут Марисса поняла, что решения этого вопроса у нее перед глазами. Радостная, побежала к Шертесу и с порода закричала:

- Шертес, если мы поженимся, то я смогу каждую минуту чувствовать то же, что чувствуешь ты, я сразу успокоюсь, и моя ревность исчезнет!

Вот только в ответ на ее слова Шертес так посмотрел на нее, что стало понятно: он никогда не жениться на ней и никогда не захочет связать себя с ней неразрывными нитями. И еще она поняла, почему он так избегает женитьбы – ведь это был фактически тотальный контроль друг над другом.

Ч -1 Доб. 4

Глава 4

Марисса и сама не заметила, как произошла трансформация ее желания ласкать его, в желание убить, причем, как можно мучительнее. Как только она это осознала, то немедленно приступила к реализации своего плана, тем более, что эта новая цель, давала ей ощущение жизни. Сама она, разумеется, рисковать жизнью не собиралась. Зачем? У нее были деньги, а вокруг огромное количество наемников, готовых выполнить щедро оплаченный заказ.

Сначала она направила к Шертесу обычного громилу, кроме грубой силы, не обладающего ни особым умом, ни интеллектом. Шертес легко с ним справился. Следующим наемником-убийцей был маг. И его тоже ждала неудача. Потом поток наемников, что Марисса подсылала Шертесу, стал нескончаемым. Шертес бесился, поскольку ему надоело обезвреживать дураков, охотящихся за ним, Марисса бесилась, что он так и не получил возмездия за ее боль и страдания. Однажды, она даже переступила через себя, отправив к Шертесу девушку-убийцу. Марисса понимала, каким образом наемница будет входить в доверие к Шертесу, чтобы подобраться к нему возможно ближе. Часы, когда Марисса ждала известия об убийстве Шертеса, были настолько тяжелы для нее (поскольку картинки сплетающихся в любовной близости тел, ярким пятном стояли у нее перед глазами), что с этого дня, она на некоторое время прекратила попытки убить вампира. А потом Шертес исчез.

Сначала она решила, что он скрывается с какой-то красоткой. Однако, время шло, а Шертес не появлялся. Марисса попробовала осторожно расспросить отца, быть может, он что-то знает? Но оказалось отец обеспокоен не менее ее. Из замка Шертеса уже несколько недель никто не появлялся с визитом, и не поступало никаких сообщений. Догар немедленно отправил несколько вампиров, чтобы выяснить, что случилось. Из посланцев не возвратился никто. А через некоторое время оставшиеся в клане почувствовали, как убивают тех, кого Догар отправил в замок Шертеса.

Догар решил, что Шертес сошел с ума, поскольку начал убивать своих союзников, поскольку Правителю Северных вампиров и в голову не пришло, что Шертес попал в беду. Да как такое можно было подумать? Шертес был высшим вампиром. Сильным, умным, осторожным. Его замок был настоящим бастионом, его друзья и подданные были преданы ему.

Однако, Догар не собирался прощать Шертесу убийства своих людей. Он отправил к Шертесу команду из опытных бойцов, но не для того, чтобы убить Шертеса, а для того чтобы вручить ему ультиматум. Как ни зол был Догар на Шертеса, его смерть могла только все ухудшить.

Догар с нетерпением ждал возвращения команды. Из тридцати лучших бойцов вернулись семеро, и то, что они рассказали, было страшно. Клан лорда Шертеса был полностью уничтожен, что случилось с ним самим, неизвестно. Его замок занял могущественный маг, настолько могущественный, что лучшие из лучших вампиров Догара не смогли ему противостоять и большинство из них погибло. Уцелевшие лишь смогли узнать имя мага. Его звали Страг. Услышав это, Догар понял, что такой противник ему не по зубам, он уже слышал об этом жестоком и страшном человеке, об этом маге, истинных сил которого не знал никто. Догар послал за дочерью и рассказал ей все без утайки.

- Можешь считать, что Шертес мертв, - тихо закончил он.

- Мертв?! – закричала Марисса. – Ты не можешь этого знать наверняка. Шертес может быть жив!

- Я надеюсь, что Шертес мертв, - с нажимом на слово «надеюсь», - возразил Догар. – Иначе участи, что его ждет, не пожелаешь и врагу. Никому не пожелаешь того, что с ним будет.

- Нет, нет, нет, - замотала головой Марисса. – Главное, чтобы он был жив. Мы спасем его, мы освободим его, мы выкупим его у Страга.

- Ничего мы не сделаем, - горько ответил Догар. – Страгу не нужны деньги, судя по всему, ему был нужен именно Шертес.

- Почему ты так решил? – удивилась Марисса.

- Сама подумай: зачем Страгу понадобилось захватывать замок Шертеса? Клан у Шертеса молодой, значит, особенных богатств он не мог скопить, тем более что все деньги он вкладывал в строительство замка и преобразование своих земель. Замок хоть и хорош, но я уверен, что можно было найти замки и получше, и захватить их не с такими потерями. Думаю, что вампиры Шертеса не сдались без боя, и прежде чем погибли, унесли с собой много врагов. Вот и получается, что Страгу был нужен Шертес и чтобы захватить его, он не считался ни с какими потерями.

- И зачем ему Шертес?

- Шертес – высший вампир. Очень сильный вампир. Силы его неисчерпаемы. Существует несколько страшный ритуалов, которые способен провести только маг, обладающей огромной силой, и вот для этих ритуалов ему нужен вампир, подобный Шертесу. Никто другой не сможет насытить пентограмму необходимой энергией. Боюсь, что Шертесу выпала незавидная участь быть жертвенной овцой для этой страшной цели.

- Что за ритуал, что за пиктограмма? – быстро стала спрашивать Марисса.

- А я откуда знаю? – устало ответил Догар. – Просто слышал о таких ритуалах, но это было очень-очень давно. Я думал, что в мире не осталось магов, способных их проводить. По-видимому, я ошибался. Мне жаль Шертеса, но помочь ему мы ничем не сможем.

Однако Марисса думала по-другому. Она не стала спорить с отцом, пытаясь его переубедить, не стала с ним ругаться, она сделала вид, что Догар ее убедил, сама же тем временем, во что бы то ни стало, решила попытаться спасти Шертеса.

Ненависть к бывшему возлюбленному бесследно испарилась, а ее место заняла такая жалость, такое сочувствие, что она больше ни о чем не могла думать, только о спасении своего мужчины.

Для начала она во главе небольшого отряда самолично попыталась прорваться в замок Шертеса. К счастью, у нее ничего не получилось. Не только замок, но и все земли к нему прилегающие, окружал защитный магический барьер, прорваться сквозь который ей не удалось. Нужна была помощь сильных магов и Марисса ринулась на их поиски.

Ч - Доб. 5

Глава 5

Неудача с поиском сильных магов не сломила Мариссу. Она здраво рассудила, что можно вместо пяти сильных магов, привлечь десяток чуть более слабых, и снова принялась за поиски, делая ставки на молодых и амбициозных, прельщая кого деньгами, кого славой, кого просто лестью.

В этот раз она решила не ломиться нахрапом, как в первый раз, а попытаться определить самое слабое место в обороне замка и бить по нему. Марисса понимала, что стратег и тактик из нее так себе, поэтому к составлению плана прорыва привлекла всю свою команду и надо сказать это было блестящим решением.

План Мариссы был прост. Она собиралась обрушить часть замка Шертеса, и поскольку защитные амулеты были встроены именно в стенах, то вместе с частью замка пала бы и защита. Марисса была уверена, что Шертеса держат в подвале и, значит, он будет находится в относительной безопасности и она надеялась, что во время заварушки, что собиралась устроить ее команда она сможет открыть портал в подземелье и вытащить Шертеса. Марисса честно без утайки рассказала, что противостоять им будут очень сильные маги, но тут мужчины подсказали ей (что значит одна голова хорошо, а двадцать лучше), что возможно, маги, которых выкрал Страг, только и ждут момента, чтобы сбежать от него, и что в этом противостоянии они тоже перейдут на ее сторону. Эта мысль воодушевила всех. Удивительно, но именно так и случилось.

Удача повернулась к ним лицом, еще только когда они пробивали проход к стенам замка. Маги ударили слаженно в одну точку, уничтожая защитный периметр. С первого раза его пробить не удалось… но вдруг он опал сам и они увидели мужчину в балахоне, который отчаянно кричал, чтобы его не убивали. Магистр Хегет, знаменитейший создатель артефактов, ранее преподававший в столичном университете, но потом занявшийся собственными изысканиями и уединившийся для этой цели в загородном доме. Марисса не знала кто он. Зато его хорошо знали маги из ее команды, учившиеся по учебникам, что он написал. Радость мужчины была безмерной, но ей было некогда расспрашивать его о том, как он здесь оказался, Марисса рвалась вперед. Стены замка были ее целью, и именно к ним вела она свой отряд. Однако магистр остановил ее, попытавшись убедить, что атаковать надо не стены, а лабораторию артефактов, находившуюся на втором ярусе замка. Он работал в этой лаборатории, и хорошо знал, что произойдет, если слажено по ней ударить. Марисса решительно отмахнулась от его советов, поскольку не любила менять своих планов, но магистр не унимался, объясняя на ходу, что если взорвать эту лабораторию, разрушения будут огромны. Она попыталась воспротивиться, но маги, ее не слушали, авторитет Хегета, был для них непререкаем. Они ударили одновременно в точку, что указал магистр. Взрыв чудовищной силы сотряс замок. Западная стена, примыкающая к скале, мелким крошевом сползла вниз.

Марисса попыталась открыть портал в подвалы замка, но у нее ничего не получилось, она решительно двинулась вперед, но тут перед ней появился сам Страг. Маги замерли, а вот она ничуть не испугалась. Но это была храбрость маленького ребенка, дергающего тигра за хвост и не подозревающего о реальной смертельной опасности. А вот магистр понял. Он мгновенно накрыл куполом весь отряд вместе с Мариссой и порталом перебросил его как можно дальше от замка Шертеса.

Как же Марисса бесилась, оказавшись в безопасности! Она чуть не загрызла несчастного магистра, а уж оскорбления и упреки сыпались на него, как из рога изобилия. По ее словам, она была в шаге от победы, в шаге от спасения Шертеса, но этот шаг ей вероломно не дали сделать.

В этот момент пришло сообщение от отца, в котором он просил Мариссу немедленно прибыть в замок. Ослушаться она не осмелилась, хоть и исходила злостью на досадную задержку. Марисса готовилась по горячим следам осуществить еще одно нападение на Страга. Прибыв к отцу, она с раздражение взлетела по лестнице в его кабинет. Догар был, напротив спокоен и сдержан. Он поздравил дочь с внушительной победой, и предложил выпить в честь этого бокал вина… очнулась Марисса уже в подвале замка.

Она находилась не просто в подвале, а еще была прикована наручниками за руки и ноги к стене, очевидно Догар хорошо знал силу своей малышки, поэтому и решил перестраховаться. Сам он сидел в кресле недалеко от нее, ожидая пока дочь придет в себя и они смогут поговорить.

- Отец, что ты делаешь? – изумилась Марисса, поскольку не догадаться по чьей милости она оказалась в этом подвале, было невозможно.

- Спасаю тебе жизнь, - невозмутимо и с истинным королевским достоинством ответил Догар.

- Отпусти меня немедленно! - истерически закричала Марисса.

- Нет, Марисса, - тяжело вздохнул Догар, превращаясь из Правителя клана просто в отца, - из подземелья ты выйдешь только когда Шертес или освободиться из плена, или умрет. До этого времени ты будешь сидеть в этой камере.

Марисса с яростью попыталась выдрать из стены вбитый крюк, к которому были прикреплены наручники. У нее ничего не получилось. Она дергала и дергала цепь, а отец грустно с сочувствием смотрел на нее, ожидая, когда она выбьется из сил и сможет спокойно его выслушать. Но он недооценил упрямство, силу и характер Мариссы. Почти трое суток она билась в наручниках, пытаясь освободиться. Три дня к ней никто не входил, три дня ей не давали ни еды, ни воды. Наконец, она свалилась в тяжелом сне, полностью лишенная сил. Утром Догар снова был у нее в камере.

- Отец, зачем ты так со мной поступаешь? – едва слышным голосом спросила она.

- Потому что люблю тебя, потому что хочу, чтобы ты жила.

- Тогда помоги мне освободить Шертеса.

- Марисса, это невозможно. Я не смогу освободить его, даже если весь наш клан поляжет, пытаясь это сделать. Но если честно, то я тебя не понимаю: ты так ненавидела Шертеса, так старалась его убить… - при этих словах отца Марисса удивленно на него посмотрела. До этого момента она была твердо уверена, что все ее проблемы с Шертесом никому неизвестны, и остаются только между ней и вампиром. – Ты думаешь я не знал, что ты подсылала к Шертесу убийц? – теперь Догар был поражен наивностью дочери и ее уверенностью, что ее личная жизнь не касается никого, кроме нее самой.

Ч- 1 Доб 6

Глава 6

Дни тянулись за днями. Марисса просто с ума сходила в своей тюрьме, но вот однажды отец сказал ей, что Хегет почувствовал значительное усиление магического фона, исходящего из замка Шертеса. Очевидно, Страг начал проведение ритуала, к которому так тщательно готовился. Марисса забилась в угол, сжала ладонями голову и так просидела неподвижно несколько часов, думая только о Шертесе, желая ему остаться в живых.

Отец не приходил к ней целую неделю, Марисса понимала, что он через шпионов пытается выяснить, чем же закончился ритуал, поэтому терпеливо ждала, считая, что долгое отсутствие отца – это хороший знак. И она не ошиблась, едва Догар зашел к ней, по его радостно блестевшим глазам было понятно, что он принес хорошие новости. Новости были не то, чтобы хорошими. Они были странными. Например, стало известно, что Страг приказал отравить воду всех источников, что находились вблизи от замка. Приказ Страга был нелепым, особенно в свете того, что все жившие в замке и сами брали из них воду.

- Страг сошел с ума? – это было первое предположение, что пришло в голову Мариссе, после рассказа отца.

- Не исключено, - задумчиво протянул Догар, которому подобная мысль даже в голову не пришла. – Но я думаю, что Шертес сбежал и ушел в подземные лабиринты замка. Отравив воду, Страг надеется заставить Шертеса выйти на поверхность.

- Долго же ему придется ждать! – насмешливо бросила Марисса. – Если Шертесу удалось кем-нибудь подзакусить, прежде чем он ушел под землю, то боюсь, Страгу придется ждать целые месяцы этого счастливого момента.

Это было действительно так, Догар был вынужден согласиться с дочерью. Отравление воды на Шертесе почти бы не отразилось. Вампиры, а тем более высшие, без воды могли обходиться месяцами. Значит, дело было не в Шертесе, а тогда в ком? Зачем Страгу травить источники с водой? Ответов на вопросы не было, приходилось ждать следующих событий.

- Страг приказал магам обрушить своды всех подземных ходов, что имеются в замке, - сообщил Догар Мариссе, примерно через месяц. – Теперь уже нет сомнений: Шертес сбежал! Скорее всего, он так и не смог вырваться из замка и до сих пор находиться в подземелье…

- Отец, давай поможем ему! – тотчас перебила его Марисса.

- Марисса! Если Страг не знает, где прячется Шертес, то мы тем более этого не знаем. Согласись, бродить по подземным туннелям в тот момент, когда маги ищут проходы и обрушивают землю, по меньшей мере, глупо.

- Тебе все глупо! – с обидой закричала она. – Если бы не ты, то Шертес был бы уже здесь в замке!

- Или ты рядом с ним в центре пиктограммы, - спокойно ответил Догар, и сразу же вышел, не желая слушать истерику дочери. Выпустили Мариссу из заточения, лишь спустя несколько недель. В один прекрасный день, отец лично распахнул двери камеры и приглашающим жестом предложил ей выйти на свободу.

- Шертес спасен! – радостно закричала она и бросилась на шею Догару. В первую минуту счастья она совсем не обратила внимания на то, что лицо отца было несколько напряжено и даже хмуро, Марисса не замечала ничего. Пританцовывая и напевая что-то веселое, она поднялась в свои комнаты, чтобы принять ванну и привести себя в порядок. Она не торопилась, главное: Шертес жив и на свободе. Подробный рассказ отца она выслушает позже: несколько минут задержки уже не имели значения.

- Как же он спасся? – нетерпеливо спросила Марисса, усевшись в кресло напротив отца, держа в руках чашечку с ароматным любимым чаем.

- Я не знаю, - к ее несказанному удивлению, коротко ответил Догар. – Этого никто не знает, - поспешно добавил он, чтобы предотвратить возмущение дочери. – Я успел выяснить пока немного: Шертес жив и он уничтожил Страга… - отец немного помедлил, поскольку знал, что последует за его дальнейшими словами, но делать было нечего, и он продолжил, словно бросившись в ледяную воду: - И он… женился.

Чашка с горячим чаем полетела на пол, облив горячей жидкостью колени Мариссы, но она даже не заметила этого.

- Шертес женился?! - заорала она так, что ее голос был слышен чуть не по всему замку. – Как женился?! На ком?! Когда?!

- Я не знаю, когда он успел жениться, - поморщившись от ужасного визжащего голоса дочери, ответил Догар, - знаю лишь, что его жена человечка и что был проведен обряд единения, связывающий их.

- Его жена человек?! – казалось, Мариссу хватит удар от этой новости. – Он женился на человеческой женщине?! – бессмысленно повторила она, не в силах поверить этой новости. – Но как Шертес мог жениться на человечке?! Как он вообще мог жениться? Я не верю! Не верю, не верю, не верю! – в ярости повторяла она. Если честно, то и сам Догар был поражен не меньше дочери. Шертес так ценил свою свободу и независимость, а ритуал единения был фактически следящим устройством помогающим супругам чувствовать эмоции друг друга, и даже если кто-то из них пытался закрыть свои эмоции от другого, то и это являлось неопровержимым доказательством, что было чего закрывать и прятать. И тут вдруг Шертес позволил какой-то человеческой женщине ощущать свои чувства и эмоции?! Такого быть не могло, или с Шертесом случилось нечто вообще невозможное, что он согласился на это.

- Я слышал, - осторожно начал Догар, боясь вызвать у дочери новый приступ ярости, - что вроде бы эта девушка спасла его. Может он так решил ее отблагодарить.

-Отблагодарить?! – взорвалась возмущенным криком Марисса. – В благодарность Правители дарят титулы дома, деньги, награждают приданным, но не женятся на простолюдинках. Не-е-ет, - с ненавистью прошипела Марисса, - эта дрянь силой заставила его жениться на себе.

- Сомневаюсь, - скептически ухмыльнулся Догар, - не представляю, какой силой надо обладать, чтобы принудить Шертеса к женитьбе.