Рана с твоим именем

Глава 1.

В моей голове часто всплывал его образ — образ, который я никогда не забуду. Он часто посещал меня во снах, пробуждая воспоминания о нём, что приносили мне столько боли. Я научилась жить без него, даже в какой-то момент отпустила и забыла. С тех пор у меня было много ухажёров, но с первой любовью мало кто сравнится. Годы шли вперёд, оставляя нашу историю в прошлом, но вот сейчас моё прошлое сидит в паре шагов от меня — и явно меня не узнаёт, отчего моё сердце сжимается от боли, словно в тисках. Он даже не смотрит в мою сторону, но я узнала его моментально: разве я могла забыть эти зелёные глаза? А он, видимо, забыл — ему было не до меня. Он разговаривал со своим братом-близнецом, попивая кофе за пару столиков от меня. Именно его брат тогда сообщил шокирующую новость: что его брат погиб. Я верила, верила всё это время и страдала. Кадры, что мне показали, до сих пор всплывают в моих кошмарах. Я не заметила, как по щекам прокатилась одинокая слеза, понимая, что вот-вот разрыдаюсь. Бросила пару купюр на стол, схватила сумочку и спешно покинула кофейню.
Выбегая из кофейни, перед глазами снова встали те ужасные кадры: в дребезги разбитая машина, а возле неё — труп в его любимой кожанке. Всё до мельчайших деталей говорило о том, что это Тёма: даже браслет на его руке, который я сплела когда-то своими руками. Всё — абсолютно всё — подтверждало, что труп принадлежит Тёме. Больше всего пострадало лицо, поэтому хоронили в закрытом гробу. Я помню всё в мельчайших подробностях тех дней — тех дней, когда жизнь в один момент оборвалась страшным известием и превратилась в долгий, беспросветный кошмар. Как Мария Сергеевна плакала над гробом сына — в этих слезах матери не было ни капли фальши.

Сердце колотилось, как барабан в груди, пока я бежала по мокрым от дождя улицам, не разбирая дороги. "Тёма... Тёма жив? Но как? Почему?" — мысли вихрем кружились в голове, мешая дышать. Я споткнулась о бордюр, едва не упав, и прижалась к стене ближайшего дома, чтобы отдышаться. Вспышки прошлого накатывали волнами: наши летние вечера у реки, его смех, когда он надевал тот браслет, целуя меня. А потом — та ночь, когда его брат позвонил, голос дрожал: "Света, авария... Тёма не выжил". Я помчалась в больницу, но там только подтвердили: тело в кожанке, лицо изуродовано, и тот браслет — мой подарок — на руке. "Это он, — сказали врачи. — Несчастный случай, пьяный водитель влетел в его машину". И похороны... О, эти похороны в том сером, промозглом октябре. Гроб, запаянный, как моя сломанная жизнь, и Мария Сергеевна, его мама, которая рыдала так, что я не выдержала и убежала.

Но теперь он здесь, в этой кофейне, живой. С теми же глазами, что когда-то смотрели на меня с любовью. Или это не он? Может, брат-близнец, о котором я ничего не знала? Нет, это Тёма, я чувствую это каждой клеточкой. Но почему он не умер? Почему он живой, и чей это был труп? Вопросы жгли изнутри, выжигая душу.

От мрачных мыслей меня отвлёк телефонный звонок — звонила подруга, но мне совершенно не хотелось ни с кем говорить. Я сбросила вызов дрожащими пальцами. «Не сейчас, только не сейчас…» Слёзы непроизвольно текли по щекам, обжигая кожу. Мозг работал на автопилоте — я шла, куда глядели глаза, плача от боли, предательства и полного непонимания.

Весь оставшийся день я не находила себе места, а воспоминания, накатывая с новой силой, причиняли ещё больше боли. Как дошла до дома — не помнила, всё происходило в тумане. Лежала в кровати и плакала в подушку, на душе было скверно и пусто. Тут в дверь позвонили. Мне не хотелось вставать, но гость так просто сдаваться не собирался. Я в принципе уже понимала, «кого нечистая принесла», но открывать дверь не хотелось. Лида просто так не отступит и будет стоять до победного. Встала и пошла открывать.

— Ты чего трубку не берёшь?! — не успела я даже повернуть ручку, как за дверью послышался возмущенный голос подруги.

— Прости… — только и смогла вымолвить я.

— О боже! Что с тобой? — Лида осмотрела меня с ног до головы, и в её голосе тут же послышалась тревога.

— Я видела Тёму, — сдерживая слёзы, выдохнула я.

— Гарцева, что ли? Из-за него ты в таком состоянии? Ты же сама сказала, что он тот ещё придурок, и что с ним бы ты ни за что в жизни не стала встречаться! Или он тебя как-то обидел? Если так, я ему всё лицо расцарапаю! — Лида провела по воздуху своими длинными ногтями, словно кошка, готовящаяся к атаке.

— Не Гарцева… А Мельникова, — тут я уже не смогла сдержаться, и из глаз потекли слёзы.

— Повтори.

— Я видела Тёму Мельникова в кофейне. Он сидел напротив меня, за соседним столиком, — всхлипывая, сообщила я.

— Ты чего? У него же есть брат-близнец! Наверняка ты видела его, — подруга всё не понимала и думала, что я просто перепутала.

— Но Артур сидел рядом с ним! — попыталась объяснить я.

— Может, у тебя в глазах двоится? Ты давно зрение проверяла? Голова у тебя не болит? — забеспокоилась лучшая подруга.

— С моей головой всё в порядке! — уже с раздражением в голосе парировала я. — Ещё тогда я научилась их различать. Их главная черта — глаза. У Тёмы они зелёные, а у Артура — голубые. Я никогда их не спутаю! Да и одеты они были совершенно по-разному. — Внутри меня почему-то закипала злость.

— Но мы же видели, как его хоронили… Его могилу, весь этот траур в доме Мельниковых… — Лида говорила тихо, с ужасом вспоминая, как и я, те самые дни.

Лида — моя лучшая подруга ещё со школьной скамьи. Она видела рассвет наших отношений с Тёмой и их закат. Она пережила со мной всё отчаяние, пыталась вытащить меня из той пропасти. Она единственная, кто знает, что я тогда чуть не покончила с собой. Именно она остановила меня на краю крыши, в последний момент вразумив и вернув к жизни.

— Это точно он. Столько времени прошло, а он будто не изменился совсем. У меня столько вопросов… И нет ни одного ответа. Почему он жив? И как вообще это возможно?

— Подруга, я не знаю… — Лида была обескуражена не меньше меня. — У тебя… вина не найдётся?