Раскрой свои крылья 2

Глава 1

– Давай руку! Ну!

Снежка, смеясь, протянула ладонь и, опираясь на Кирилла, спрыгнула на низкий заасфальтированный перрон. Этот город был последней большой остановкой, за три часа до подмосковного городка, где должны были завершиться их гастроли. После двух концертов ребята отправятся в столицу, а она, наверное, поедет домой...

Вот уже несколько месяцев Снежка не видела маму. На календаре – середина сентября. И сколько же за это время изменилось в жизни! Растерянная, неуверенная в себе невзрачная серая мышка расцвела, раскрылась, как тугой бутон под лучами солнца. «Ты вся светишься!» – сказал ей недавно Орлов, почему-то пряча грустную улыбку. Она и в самом деле сияла, искрилась небывалым счастьем, выплёскивала его в каждом движении, слове, в каждом взгляде... И единственное, что её сейчас огорчало, – это то, что она не могла привезти и познакомить с мамой всех ребят, ставших ей родными за эти месяцы, тех, с которыми она объехала почти всю страну...

У них в Москве какие-то срочные дела, съёмки клипа, запись новых песен, да и график выступлений очень плотный – зрители соскучились по любимой группе. Они и Снежку-то отпустили только на неделю. Домой, конечно, очень хочется, но жаль, что даже неделю рядом не будет их. И самого главного человека – Андрея. Снежка знала: никого главнее в её жизни никогда не будет. Да и не надо больше никого.

Каждый день её первая и последняя мысли неизменно были о нём. Каждое утро, просыпаясь в гостиничном номере или в купе поезда, она первым делом искала глазами зеркало и, с удовольствием разглядывая своё радостное лицо, невольно спрашивала себя: «Почему так случилось? Почему он меня полюбил?», и не находила ответа...

Разве можно ответить, почему среди туч внезапно показывается солнце? Или почему в ту самую минуту, как ты подбегаешь к переходу, на светофоре вспыхивает зелёный свет? Было просто ощущение, что всё происходит так, как и должно быть.

С того памятного дня, когда Андрей впервые поцеловал Снежку в залитым солнечном светом номере, прошло уже больше двух месяцев. Многое изменилось за это время, но, в общем, дружественная атмосфера в группе не нарушилась. Ребята, как и предсказывал Гуров, постепенно привыкли к новому положению Снежки и приняли его как должно. Уже никто не удивлялся, когда во время застолий она всегда садилась рядом с Андреем, как и тому, что по другую сторону, оттирая всех, железно усаживался Орлов. Старательно не обращали внимания, когда прямо посреди оживлённого разговора Андрей прерывался, чтобы поцеловать свою девушку. И если посреди прогулки они неожиданно уединялись, никто из музыкантов не искал их и не окликал. Даже насмешливый Кирилл перестал бросать им в спину многозначительные взгляды.

Некоторое время, правда, всех удивлял Вадим Климов, как-то беспричинно резкий как с Андреем, так и со Снежкой, словно за что-то был обижен на них обоих. Андрей, привыкший видеть в нём близкого друга, воспринимал это очень болезненно. Напротив, с Орловым Вадим в то же время как-то сблизился, часто сам заводил с ним разговор и строго пресекал любые попытки кого бы то ни было задеть Орлова или посмеяться над ним. Орлов-то и обещал разобраться, когда Снежка, не выдержав, пожаловалась ему на Вадима. На следующий день Климов подошёл к ней с прежней открытой улыбкой, извинился, правда, так и не объяснив, за что, и вроде бы стал прежним. Однако в глубине глаз Вадима и Снежка, и Света часто ловили тихую, приглушённую грустинку, которой раньше не было. Прежний сияющий Белый стал меньше улыбаться и больше задумываться, никому не рассказывая, о чём. И странная его дружба с Орловым не только не прошла, но день ото дня укреплялась. Причём сближение происходило именно по инициативе Вадима, сам Мишка не очень-то к нему стремился и, казалось, поначалу был удивлён так же, как и все.

Светка раньше других просекла, что ветер переменился, и, в свою очередь, начала доброжелательнее контактировать с Орловым. Вслед за ним Мишке стали улыбаться при встрече и остальные – поссориться с Вадимом не хотелось никому. Сам Орлов поначалу реагировал на всё с осторожностью, словно подозревая ребят в том, что они задумали что-то против него и пытаются усыпить его бдительность, но постепенно привык, и сам стал меньше командовать и подкалывать всех вокруг, ведь теперь его слушались и без этого.

В общем, Орлов наконец-то становился таким же равноправным членом коллектива, как и все. Уже и Вадик, и Кирилл с удовольствием смеялись над нескончаемым потоком Мишкиных шуток, уже Светка просила Мишу на полустанке починить её каблук, и Орлов – удивительное дело – не ёрничая, сосредоточенно заколачивал разболтавшийся гвоздик тяжёлой рукояткой штопора, уже... Впрочем, всего не перескажешь!

Узнав, что поезд стоит целых тридцать пять минут, Гуров буквально силой заставил Снежку пойти прогуляться, поручив её Кириллу. Сам Андрей остался в душном купе, сказав, что на него внезапно накатили муки творчества. Все знали, что в такие моменты его действительно лучше не трогать. Под влиянием вдохновения, Андрей лихорадочно записывал строчки на первом подвернувшемся обрывке бумаги, перечитывал написанное, густо зачёркивал, ломал от досады карандаши и ручки и писал снова. Иногда после этого появлялись новые тексты песен, которые Гуров с гордым удовольствием читал друзьям, особенно охотно – Снежке и Орлову, которые всегда бурно и искренне восхищались его творениями. Иногда не получалось ничего, кроме бессмысленного набора фраз, но и их Гуров заботливо сохранял, чтобы, как он говорил, попытаться доработать позднее.

Спустившись на перрон, Снежка с удовольствием вдохнула свежий воздух и огляделась. Среди прохаживающихся пассажиров, у дальнего конца вагона она увидела Мишку и Вадима с запотевшими пивными банками в руках. Они что-то напряжённо обсуждали, И Снежка не решилась к ним подойти, хоть поговорить с Мишкой ей очень хотелось...

Глава 2

Ещё никогда движения маленькой танцовщицы не были такими стремительными и плавными в одно и то же время. Она вся напряглась, превратилась в натянутую донельзя раскалённую струну. И когда Андрей отпустил её, словно случайно разжав пальцы, она как будто взвилась в толпе зрителей сверкающей молнией. Огни цветомузыки, искрящиеся в волосах, соединились с блёстками костюма. Все заворожённо смотрели, как она крутилась маленьким золотым смерчем, как взлетала, широко раскинув руки, скользила по наклонной палубе, словно фигуристка на льду, и надо всем этим в густо-синем вечернем воздухе, смешиваясь с ароматом цветов, звучал обтекаемый музыкой бархатный голос Андрея.

При последних аккордах песни Снежка устремилась к Гурову и, словно умирающая птица, распростёрлась у его ног, обвивая руками колено. Сердце замирало: это была импровизация, ведь раньше с Андреем они так никогда не делали. Но он быстро сориентировался и, двигаясь в том же ритме, простёр руки навстречу ей, словно хотел подхватить на лету, и принял бережно, как упавший в ладони цветок.

Музыка взревела и смолкла. И тут же палуба потонула в громе аплодисментов и восторженных восклицаний. Аплодировали гости, зрители, даже официанты. И сами музыканты, как будто видели Андрея и Снежку в первый раз. Аплодировали и улыбались. Только два человека смотрели серьёзно – Миша и Климов.

Вадим ещё во время выступления не раз подходил к Мишке, намереваясь увести его с палубы, но Орлов лишь раздражённо отмахивался от него. Теперь он молча, не меняя сумрачного выражения лица, отошёл к одному из столиков и сел там, вобрав голову в плечи.

Пока Андрей выбирался из толпы поздравлявших его поклонников, Снежка торопливо бросилась к нему.

– Мишка! – тяжело дыша, она вытирала со лба градом катившийся пот. – Ты чего здесь? Тебе что, не понравилось?

– Понравилось! – буркнул Орлов, не оборачиваясь.

– Я сяду здесь, рядом, да? Ох, ну и темп мы взяли! Думала, не дотяну... Даже волосы намокли, видишь?

Он демонстративно допивал пиво, не глядя на неё. Снежке было неловко.

– Ты сердишься на меня, да? Сердишься потому, что мы с Андреем... Миш, ну так получилось, прости! Мы не виноваты, правда! Это как... удар молнии. В общем, мы теперь вместе.

– Да я догадался! – усмехнулся Орлов. – Только не понял, при чём тут «прости»?

– Миша, ну... Ну не сердись, пожалуйста!

Орлов резким движением отправил пустую банку за борт.

– Мишель, не засоряй акваторию! – весело крикнул издали приближающийся к ним Андрей.

– Да что с тобой? – не выдержала Снежка. – Ты вообще не хочешь со мной разговаривать, что ли?

– Сдаётся мне, он просто ревнует! – улыбающийся Андрей, прищурившись, смотрел на Орлова. – Осталось только выяснить: тебя ко мне или наоборот!

– Ага, как же, делать мне больше нечего! – насмешливо возразил Миша. – Сдались вы мне... оба! Между прочим, в Москве меня такая девушка ждёт – тебе, Гуров, и не снилось!

– Так я и не претендую! – добродушно рассмеялся Андрей. – Я знаю, ты у нас и сам звезда, мы со Снежкой перед тобой меркнем просто!

Орлов невольно тоже улыбнулся. Андрей придвинулся к нему.

– Ну, может, расскажешь, чего ты надулся? Чем недоволен?

– Я вам не шар воздушный, чтобы надуваться! И чем я могу быть недоволен, когда вы оба вон какие счастливые? Порадоваться за друзей – вот всё, что осталось. Только... а как же я?

При последних словах он взглянул на них с видом обиженного ребёнка.

– В каком смысле? – растерялась Снежка.

– А в таком! С кем я, например, бегать буду по утрам? С кем, – он перевёл взгляд на Андрея, – в барах вечерами зависать? С кем, наконец, я просто смогу поговорить по душам? Знаю я влюблённых! Очень хорошо знаю! Насмотрелся хотя бы на Климова с его любимой Светкой! Они же смотрят только друг на друга! – Он нарочито шмыгнул носом. – Им нет дела до бедных, покинутых друзей!..

Мишка говорил серьёзно, но почему-то, глядя на него, неудержимо тянуло расхохотаться. Андрей и Снежка переглянулись

– Та-а-ак, не понял, это что ещё за странные намеки? – с задором уточнил Гуров. – Между прочим, Вадим ни разу ещё про друзей не забывал. А я – тем более!

– Какой же ты дурак, Мишка! – твердила, качая головой, Снежка. – Ой, какой дурак! Ты что же, правда подумал, что мы тебя бросим?

– Если бы ещё найти, куда и на кого... – давясь смехом, поддержал её Андрей. – То можно было бы ещё подумать... но поскольку...

– У меня нет здесь человека, ближе тебя! И не будет! – твёрдо сказала Снежка. – Андрей – это Андрей, но ты... это совсем, совсем не связанные вещи! Ты мне уже давно как родственник, ты лучше всех меня понимаешь, да что там, я вообще не знаю, как бы я жила без тебя! И ты мог подумать, что в наших отношениях что-то изменится? Ой, Миш, как тебе не стыдно только!

Орлов слушал всё это со странным выражением лица, в котором было что-то от растерянности выпавшего из гнезда птенца.

– Мы с тобой всегда-всегда будем вместе, рядом! Андрей... он поймёт! Должен понять!

Она говорила так, словно Гуров и не стоял рядом. Словно посреди воды и неба они вообще были одни. И, когда Орлов протянул ей руку, то ли поддерживая, то ли успокаивая, Снежка, порывисто всхлипнув, прижалась к его плечу.

Глава 3

– Снежка!

– Что?!– она испуганно вздрогнула, оглядываясь на Кирилла, о котором успела забыть. – Извини, я задумалась.

– Ну слава богу, а я уж подумал, что тебе от свежего воздуха поплохело! – улыбнулся тот, резким движением ладони распрямляя свои спутанные есенинские кудри. – Имей в виду: если ты вдруг в обморок грохнешься – мне конец! Андрюха меня в живых до Москвы не отставит, и моя смерть на чужбине будет на твоей совести!

– Не преувеличивай! – возразила она со смехом. – Ну где ты тут чужбину увидел?

– Ах, значит, тебя смущает только это?

– Кирик, прекрати, вредно столько смеяться! Лучше скажи... – она слегка понизила голос. – Не знаешь, что там Миша с Вадимом так увлечённо обсуждают?

– Отсюда не слышно! – резонно ответил Кирилл. – А тебе что? Можно подумать, Орлов потом не расскажет. Он же всё тебе рассказывает.

– Может, всё, а может, и нет! – Снежка пожала плечами. – Честно говоря, его дела с Вадимом – для меня загадка.

– Так и нет никаких дел! Так, дружеский трёп!

– Вот это-то и странно. Что они так вдруг сдружились. Они такие разные с Мишкой, и, кроме того... – Она замялась.

– Что?

– Не обижайся, но мне казалось... что вы всё ещё недавно как-то прохладно относились к Мише. И Вадим в том числе. Что же изменилось?

– А почему ты спрашиваешь об этом меня? Спросила бы их!

– Ну Кир, ты же всё всегда знаешь!

Кирилл польщённо улыбнулся.

– Не всегда, конечно, но... Тут и знать-то нечего! – внезапно вырвалось у него. – Это же всё началось после того, что вы с Гуровым... Ну, когда у вас это всё началось, Орлов же вроде как по тебе сох… Ну а Вадик у нас в душе волонтёр! Жалость и сострадание – его конёк, хоть, по-моему – это между нами, – Орлов их не очень-то заслуживал. Тем не менее, Вадим жалел его. И до сих пор ещё жалеет. Он даже с Гуровым тогда почти в открытую конфликтовал, помнишь? Всё возмущался, как Андрюха может так непорядочно поступать со своим другом, тем более во второй раз!

– Погоди, погоди! – остановила его Снежка. – У меня от тебя совсем голова закружилась. Давай разберёмся. Ты вообще о чём? С каким другом Андрей непорядочно поступил? И почему во второй раз?

– А ты что, разве не слышала эту историю? Ну, из их студенческих лет?

– Какую историю?

– Да ладно! Серьёзно, не врубаешься? – Глаза Кирилла загорелись – как всегда, когда он стремился первым сообщить что-то важное или интересное. – Ладно, слушай тогда!

Болтовня всегда была коньком и любимым весёлого звукооператора. Вадим часто говорил, что слушатели Кириллу нужны больше, чем банка пива в жаркий день, а Света, презрительно фыркая, отмечала, что мужчина не должен быть таким сплетником. Снежка, конечно, всё это знала, как и то, что слова собеседника надо делить надвое, но что же делать, если в смысле осведомлённости буквально обо всём «Есенину» группы не было равных!

Словно набирая воздуха перед тем, как очертя голову броситься в омут очередного рассказа, Кирилл медленным взглядом обвёл перрон. Снежка оглянулась вместе с ним. Никто не обращал на них внимания. Климов с Мишей всё ещё разговаривали. На скамейке посреди перрона Света что-то оживлённо втолковывала своему партнёру Алексею, и по бурной жестикуляции можно было догадаться, что она, как обычно, изыскивает недостатки их номера. Лёша вежливо молчал, временами медленно кивая, но на его загорелом, утомлённом жарой лице, всё явственнее проступало страдание. В другое время при виде этой сцены Снежка не удержалась бы от смеха – слишком уж у него был уморительный вид, но сейчас ей было явно не до Алексея.

– Эх, жаль парня! – протянул Кир. – Светка кого хочешь своими замечаниями уморит! Когда она у нас только появилась, очень я за Лёшку переживал... То есть что они станцуются, в смысле... ну, понимаешь! К счастью, она остановила выбор на Вадиме. А тот всё что хочешь выдержит и глазом не моргнёт. Из себя его вывести практически нереально! Толстокожий, как слон! Правильно ты его «мамонтом» назвала!

– Да ты не про Вадика, ты про Андрея рассказывай и про Мишку! – нетерпеливо перебила Снежка. – А то поезд уже вот-вот тронется!

– Ладно... О чём это я?.. А, вот! Ты знаешь, что Орлов и Гуров учились на одном курсе. Специальность их была далека от сцены, какой-то там бизнес или менеджмент, не помню, но в те годы это был самый модный факультет. Андрей тогда уже звенел своим голосом, на всех студвеснах, фестивалях, КВНах призовые места брал, девчонки кучами сохли по нему, а Мишка... Мишка был профоргом, у него же организационный талант в крови. Ну, они и сдружились чуть ли не с первого дня. Нигде поодиночке не появлялись, не разлей вода просто. Их иначе как «друзья» уже и не звал тогда никто.

– А ты что, с ними учился? – спросила Снежка, удивлённая таким обилием подробностей.

– Нет, рассказывали! И ты не перебивай, пожалуйста! И вот тут, на втором курсе, появляется в группе новенькая... Из Петербурга перевелась. Не девочка, а статуэтка, куколка! – Кирилл восхищённо цокнул языком. – Беленькая, голубоглазая, вроде тебя, только ещё красивее. Короче, Барби! При этом, прикинь, отличница, светлая голова, прекрасно поёт и танцует, и ещё отец у неё кто-то из высокопоставленных! Словом, если бы точно не знал – не поверил бы, что в одной девчонке может быть столько достоинств.

Глава 4

– Что же произошло? – невольно спросила Снежка вслух. – Ты говоришь, у них всё было серьёзно?

– Ёщё как! Он даже к родителям её готовился знакомиться пойти!

– И что же, не пошёл?

– А вот слушай! Все, конечно, ахали, изумлялись. Кое-кто и посмеивался, правда, про себя, конечно. Орлов невзрачный – и такая леди рядом! Завидовали, ясное дело.

– У меня впечатление, что ты завидуешь даже сейчас! – рассмеялась Снежка.

– Я?! Ну уж нет! Мне, слава богу, девушки никогда не отказывали, а с этой... с ней я и сам не стал бы! Потому что на красоту издали любоваться хорошо, а рядом... Я не сказал: у неё, ко всему прочему, был стальной характер. Невзирая на трогательную внешность, она обожала управлять, причём железной рукой. Её так на курсе и звали – «железной». А я для роли подкаблучника не создан! Впрочем, несмотря на это, всем парням было немного... обидно, что ли. А Гурову обиднее всех. Мало, что друга терял – Орлов на него ноль внимания, так и ребята ещё подкалывали, что, дескать, Мишка его обскакал. По-доброму, конечно, но у Андрюхи самолюбие, сама понимаешь!.. И вот однажды Гуров поспорил на неё с однокурсниками... что за неделю её завоюет.

– Подожди... Как это – поспорил на неё?! Она что, лошадь на скачках?!

– Да ладно, это же в шутку было!

– Ничего себе шутки! Нет, я не верю, что Андрей мог так поступить! Это же унизительно для девушки. И обидно.

– Может... Но ведь она даже не узнала ничего. И, наверное, до сих пор не знает.

– И кто же выиграл спор? – помедлив, спросила Снежка.

Кирилл лукаво усмехнулся:

– Что же спрашиваешь, если Андрея знаешь? Ему только глазами раз блеснуть, бровью повести – и готово.

– Ты же не хочешь сказать, что Андрей увёл у Миши девушку?

– Почему? Именно это я и хочу сказать! Через пять дней она уже встречалась с Гуровым. Орлов, конечно, переживал... Все ожидали, что между ними с Гуровым чёрная кошка пробежит, однако этого не случилось. Да оно и правильно, если подумать: девчонок полно, а настоящего друга пойди поищи! Извини, я не хотел тебя обидеть!

Но Снежке было не до цепляния к словам.

– Нет... – сказала она задумчиво. – Что-то тут не так... Или ты врёшь, фантазер несчастный, или Андрей эту девушку действительно любил.

– Так я и не говорю, что не любил. Даже скорее всего! Я же рассказывал, какая она была. Мечта поэта! А Андрюха и есть поэт. Сначала, конечно, был спортивный интерес, ну а потом... Да, я думаю, что он любил.

– А она?

– Ну как в него можно не влюбиться, в Гурова? Сама понимаешь!

– Понимаю... – вздохнула Снежка. – С любовью, конечно, бороться трудно... Хоть Мишу и жалко...

– Да уж. Хотя, может быть, эта история стала ему уроком. Что не стоит метить слишком высоко. Она же реально была для него слишком хороша – все это видели. И что не всегда стоит доверять людям.

– Может, он с тех пор и такой... недоверчивый, колючий, насмешливый! – осенило Снежку.

Кирилл кивнул.

– Очень возможно. Да и тут вроде как история повторилась. Только в другом варианте. С тобой.

– Со мной?!

– Сначала ты с ним была – теперь с Андреем.

– Я с ним никогда не была... в том смысле, какой ты вкладываешь в эти слова.

– А какой смысл в них вкладывает он – ты подумала? – спросил Кирилл неожиданно серьёзно.

Снежка растерялась.

– Ты глупости говоришь! – раздражённо возразила она. – Андрей не мог так с ним поступить. Я точно знаю, что не мог. Даже тогда.

– А сейчас?

– Да прекрати! – Снежка почти кричала. Кирилл заставлял её задуматься над тем, что раньше никогда не приходило в голову. – У Мишки в Москве невеста, почти что жена, понял? Я ему никогда не нравилась как девушка, он об этом даже не заговаривал, между нами ничего не было, так что я ни в чём не виновата, а Андрей – тем более! – и, чтобы переменить ставший трудным разговор, спросила: – А почему они всё-таки расстались?

– Кто? – рассеянно переспросил Кирилл, уже думающий о другом.

– Та девушка с Андреем. Почему они расстались потом?

На лице Кирилла появилась растерянность. Он изумлённо захлопал ресницами, не сразу ответив:

– Как? А ты разве не знаешь...

– Что она должна знать, Кир? – прозвучал резкий голос за спиной Снежки. Она оглянулась – рядом стояла Света, глядя на Кирилла почти с ненавистью. – Так что она должна знать?! Сплетни со всей Москвы? Ты в самом деле хочешь знать, Снежка?

– Сплетни – не хочу.

– Так он больше ничего не знает! Да-а-а, Кирилл, не ожидала, что у тебя такой длинный язык! А ещё говорят, что женщины много болтают – кто бы на тебя сейчас посмотрел!

– Свет... ну... я только...

– Слышала я, что ты «только»! Стоишь, поливаешь грязью нашего друга! Тебе не стыдно, Кирилл?! Ведь на самом деле ты ничего не знаешь о личной жизни Андрея! Подхватил какой-то слух, раздул его и рассказываешь сказки, а Снежка, наивная, всему верит!

Глава 5

В перестук колёс вливались звуки гитары, неуверенные, обрывистые, но удивительно органичные.

– Вадик, прекрати инструмент терзать – сказал Гуров, захлопывая крышку чемодана. – Девочки, гляньте, мы там не подъезжаем ещё?

Стоящая напротив купе в коридоре Света обернулась на окно и отрицательно помотала головой.

– Минут пятнадцать есть, больше даже. Однако пора собираться. Белый, ты идёшь?

Вадим со вздохом встал с полки и протянул гитару Андрею.

– Сейчас, подожди минуту.

– Ладно, я пока косметичку соберу. Увидимся!

Энергично кивнув Снежке, Светлана удалилась в сторону своего купе. Вадим вышел в коридор и уставился в экран своего телефона, не обращая внимания на Гурова и Снежку, которая сочла момент подходящим для разговора.

– Андрей, – негромко спросила она. – Я хотела спросить: ты когда-нибудь... то есть... в общем, как ты расставался с девушками?

– С кем? – с неподдельным изумлением переспросил Гуров.

Снежка покраснела.

– Я имею в виду... ты ведь встречался с кем-то... дружил... до того, как мы познакомились?

– Н-ну, пожалуй, да, даже много с кем! – подумав, кивнул он. – А с чего это тебя вдруг заинтересовало моё тёмное прошлое?

– Извини, тебе, может быть, неприятно говорить об этом, но я всё же хочу знать.

– Всё нормально, у меня от друзей нет секретов, а от тебя – тем более! – Андрей широко улыбнулся. – Спрашивай, Снежок!

– Мне интересно: как и почему ваши отношения заканчивались? Почему ты их бросал, то есть... оставлял?

– А с чего ты взяла, что я кого-то бросал? – он поднял брови. – Можешь спросить хоть вон у Вадика – я никогда не бросал женщин. Они меня бросали – это было. Впрочем, тоже нечасто... Обычно отношения просто... затухают.

– Как это? – не поняла Снежка.

– Да просто. Постепенно надоедает всё время быть рядом, у каждого появляется своя жизнь, пути расходятся, и всё! Хотя я со всеми сохранил дружеские отношения. Перезваниваемся, иногда встречаемся на нейтральной почве, поздравляем друг друга с днями рождения.

– Надоедает? Это что же, и нам когда-то надоест, ты хочешь сказать?

– Всё может быть... Да ладно, Снежок, не делай такие грустные глазки – я пошутил! Так хорошо, как с тобой рядом, мне не было ещё ни с кем! И я не думаю, что эту гармонию что-нибудь способно нарушить!

– Это правда?

– Конечно. Я вообще не вру. Без особой необходимости. Вадик, подтверди!

Климов машинально кивнул, не поднимая головы. Вряд ли он вообще слышал, что ему нужно подтвердить. Снежка фыркнула. Андрей лукаво подмигнул ей:

– Как расстаться с тобой, Снежок? Где я ещё такую найду, сама подумай! Чтобы так меня понимала, так чувствовала, на одной волне была со мной. Чтобы ей всё на свете рассказать можно было! Думаешь, много таких, а?

Она благодарно улыбнулась ему.

– Значит, ты никогда ни одну девушку не обманывал?

– Нет, а зачем? – он пожал плечами.

– Ну, если она тебе уже не нравится, если тебе с ней скучно, тяжело, то ты так ей прямо и говорил?

– Ну, быть может, не такими словами, но да. Я старался быть честным.

– И что же они?

– Они обычно только радовались, что я заговорил об этом первым, потому что чувствовали то же, что и я. Так что никто не обижался. Я же говорю – это происходит у обоих одновременно.

– А если... – Снежка помедлила, прежде чем задать следующий вопрос. – Если девушка, за которой ты ухаживал, тебе с самого начала не очень нравилась?

Андрей нахмурился.

– Не вижу логики! Если она мне не нравилась, зачем с ней вообще общаться?

– Ну, например, на спор. Допустим, ты поспорил с друзьями, что девушка, которая встречается с другим парнем, влюбится в тебя...

– А вот это уже просто подло. Разве ты сама не понимаешь?

Снежка покраснела.

– И ты меня считаешь способным на такое?!

– Нет-нет! – торопливо возразила она, ругая мысленно и Кирилла, рассказавшего дикую историю, и себя за то, что ей почти поверила. – Я просто так спросила, потому... потому что слышала про похожий случай. Один парень увёл девушку у своего лучшего друга потому, что поспорил на неё.

– Хорош «друг»! – покачал головой Андрей. – К счастью, мне подобные не попадались. Никого я не уводил, никто на меня не обижался. Со всеми было всё легко, кроме... Пожалуй, только один случай и могу припомнить. Когда девушка, с которой я близко дружил, уехала безо всякого предупреждения. Скажу честно – непонятно и обидно до сих пор. Ну, она вообще была... не совсем понятной девушкой. Она была...

– Гаврош, да? – вспомнила Снежка.

– Откуда знаешь? – удивлённо поднял брови Андрей.

– Миша рассказывал. Давно-предавно.

– Болтун... – тихо и добродушно засмеялся Гуров, привлекая её к себе. – С такими друзьями не сохранишь никаких секретов.

Глава 6

– Знаешь, как она попала на эстраду? Прошла прослушивание в группу, состоящую из одних парней, переодевшись парнем! На спор с одним своим другом. И выиграла, представь себе! Никто даже не заподозрил, кто она, пока она сама не раскрыла карты. А зрители, я уверен, и не догадывались большей частью, что этот молодой гитарист – девушка. Впрочем, очень неплохо играла! Профессионально. Нас с ней судьба свела – я это так называю. Наши коллективы выступали встык на одном сборном концерте, и, когда мы расставляли на сцене аппаратуру, а они, наоборот, сворачивались, она ко мне подошла и попросила автограф для своей мамы, сказав, что та обожает мою музыку. Я, разумеется, решил, что это лишь предлог для знакомства, но оказалось – правда. Представляешь? Как и то, что ей, оказывается, было очень трудно вот так подойти и обратиться к незнакомому человеку. При всех своих смелых поступках она так трогательно, почти по-детски смущалась... Натуральный Гаврош!

– Дал? – тоже невольно улыбнулась Снежка.

– Автограф? Конечно! И попросил взамен помочь мне. Как она мне позже сказала, поставил её в безвыходное положение, и она не смогла отказать.

– Что же ты такое попросил?

– Ничего такого, о чём ты подумала, судя по выражению твоего лица. У меня в это время Климов лежал с гриппом… Пашка – это был у меня такой друг, вместе начинали выступать, я потом тебе расскажу о нём… Так вот, Пашка совершенно некстати ударился в личную жизнь, так что мне даже подыграть было некому, а на следующий день концерт, который отменить невозможно. Вот я и попросил её поработать на сцене со мной. Только один вечер. Она меня очень выручила, и с этого вечера мы подружились. Она мне помогала с текстами моих песен. Редактировала, рифмы сглаживала, иногда даже советовала что-то. Она же сама писала. Правда, я узнал об этом позже, ведь поначалу она была угрюмой, сторонилась меня, как и вообще почти всех. Шаг за шагом завоевать её доверие было совсем непросто, но в конце концов мне это удалось. Сначала она мне стала отвечать, и это было проблемой, потом – говорить сама, потом спорить, шутить и смеяться. И, в конце концов, оттаяв, как заколдованная Снежная королева, она прочитала мне свои стихи. Знаешь, я на всю жизнь запомнил. Это было что-то необычное, я бы сказал – неземное. Такая странная музыка.

– Как в твоих, да?

– Нет, своя музыка, совсем другая. Я как-нибудь дам тебе послушать записи... Я настоял, чтобы она читала на диктофон. Хотел после подобрать к этим стихам музыку, хотел, чтобы она пела. Она долго на это не решалась, но я уговаривал, и мы сделали несколько песен, но, к сожалению, они остались только на дисках. Я-то уже мечтал, что у нас будут совместные концерты, что мы будем стоять на сцене рядом... Уже ребята все мои её полюбили... хоть поначалу относились настороженно к её резковатым вспышкам. И тут это случилось...

– Что? – шёпотом уточнила Снежка, видя, что Андрей замолчал. – Или ты не хочешь говорить?

– Нет, просто пытаюсь вспомнить, чтобы лучше объяснить. Когда это произошло, мы были на гастролях. После концерта вдвоём ужинали у меня в номере, засиделись за полночь. Обычные разговоры, даже тени ссор каких-то не было. Она ушла вполне весёлой... А через два часа разбудила меня, чтобы сообщить, что нам надо расстаться. Совсем! Она всё обдумала и так решила. Что дороги у нас разные. Я, естественно, попросил объяснений... Пытался выяснить, что случилось, уговаривал успокоиться... даже физически задержать пытался. – Он потёр переносицу. – Но она стала отбиваться от меня, как от разбойника! Толкнула, ударила и просто выбежала, хлопнув дверью. Я был в шоке, мягко говоря.

– Но потом что-то выяснилось? Утром?

– Только то, что она на рассвете села в поезд в гордом одиночестве и отправилась в свой маленький родной город, затерянный на просторах России. Позвонила только через месяц. Сказать, что всё у неё нормально, а я ни в чём не виноват, и она обязательно будет со мной поддерживать связь. И действительно, поддерживает. Раз в два месяца примерно. Звонит, пишет. Рассказывает о своей работе в местном театре. Но лично мы с тех пор так и не встречались

– Странная история. Без причины ничего не бывает. Почему же она всё-таки уехала?

– Говорю же: сам не понял. Спроси у Вадима, если интересно. Климов!

– Чего опять? – Вадим с недовольным видом спрятал телефон и застыл на пороге купе.

– Ты Гавроша помнишь?

– Олю? Ну!

– Её. Почему она тогда уехала, не знаешь?

– А должен?

– Ну, она же больше всех из ребят с тобой общалась. Она тебе ничего не говорила такого?

– Нет, ничего. – Вадим сел напротив, скрестив на груди руки и взглянул на Андрея с каким-то затаённым вызовом. – Да тут и не нужно было говорить!

– То есть?

– Всё понятно было без слов. Только ты один не видел.

– Интересно! – поднял бровь Андрей. – Чего же это я не видел?

– Как она за тобой бегала хвостиком, преданными глазами смотрела, все твои желания угадывала. О чём бы её ни спросили – вечно ссылалась на тебя. «Как решит Андрей. Как считает Андрей!» – только это от неё и слышно было. Долго такое не могло продолжаться.

– Мне кажется, она тебя любила... – задумчиво сказала Снежка. – И тем более странно, что она так резко решила уехать.

– Она его любила! – уверенно подтвердил Вадим. – И именно поэтому она и решила уехать!

Глава 7

После жаркого купе воздух прогретого полуденным солнцем Казанского вокзала показался свежее, чем в полях. Снежка с наслаждением вздохнула, цепляясь за ручку вагона.

– Прыгай, чего застряла? – нетерпеливый Кирилл, стоя сзади, стиснул пальцы на её талии. И тут же услышал:

– Ну, Игнатенко! Руки-то не распускай!

Кирилла дёрнуло, словно током.

– Ты чего, Андрюха, какие руки? Она на проходе встала просто, я подвинуть хотел! Да что я, сумасшедший, что ли? Славку Бессонова помню ещё!

– Да ладно, шуток не понимаешь? – лукаво усмехнувшись, Андрей ловко спрыгнул на перрон. – Иди сюда, Снежок!

Подставив локоть, одной рукой он снял девушку со ступеньки и закружил в воздухе. Их смех смешался с маревом погожего дня.

– Зря ты про Бессонова напомнил, – вполголоса заметил Вадим. – Настроение только портить. Хорошо, что он внимания не обратил!

– Мальчики, выгружаемся! – звеняще выкрикнула Света, толкая его в спину...

«Возвращаться домой...» – в этих словах необыкновенный диапазон чувств и эмоций, знакомый далеко не каждому. Только тот, кто несколько суток трясся в спальном вагоне, знает, как приятно очутиться наконец-то на твёрдой земле, когда под ногами уже ничего не гудит и не стучит, и только голова ещё несколько часов обманывает, по привычке кружась время от времени.

Этим необычным летом Снежка настолько привыкла к бродячей жизни, что сейчас ей было даже немного не по себе: как будто жизнь, каруселью вращающаяся вокруг, внезапно остановила бег, и она из неё выпала. Об этом она шепнула Андрею и услышала в ответ его смех:

– Ты думаешь, всё на этом закончится, да? Нет, Снежок, наша дорога ещё в самом начале. А значит, и твоя тоже! Ты ведь с нами?

– Я... Я с тобой! – произнесла она почти беззвучно, чувствуя, что краснеет. Но Гуров понимающее кивнул и тоже негромко, серьёзно заметил:

– Ну вот и хорошо!

Узкое заасфальтированное пространство было заполнено людьми. В разноцветной толпе музыкантов сразу же обступили. У кого-то Гуров уже расписывался на открытке, от кого-то принимал искрящиеся цветным целлофаном букеты цветов. Его товарищи тоже не остались без внимания поклонников. Молоденькая девушка в огромных солнцезащитных очках уговаривала Вадима, вкладывая ему в руку чёрный маркер:

– Ну, распишитесь у меня на майке, а? Вот здесь, на груди прямо! Пожалуйста!

Климов растерянно оглядывался на Свету и не произносил ни слова. Из затруднения друга вывел никогда не теряющийся Кирилл:

– Девушка! Вот, он вам распишется! – крикнул он, подталкивая вперёд Орлова. – Он у нас без комплексов!

Мишка в ответ усмехнулся и хотел было произнести одну из своих всегдашних острот, но неожиданно смешался и опустил глаза. Сквозь толпу встречающих продвинулась высокая блондинка с классической фигурой манекенщицы. В руках хорошо одетая девушка держала кремовые розы.

– Привет, ребята, с возвращением! – улыбнулась она, не снимая тёмных зеркальных очков. – Привет, Андрей! Прости, но эти цветы не для тебя!

– Да, я догадался! – весело кивнул Гуров, с удовольствием протягивая ей руку. – Как дела, Регина? Твой жених по тебе ужасно скучал, просто всех нас извёл!

– А я-то как! – Девушка буквально выхватила из толпы Орлова и торопливо расцеловала его. Затараторила, смеясь: – Господи! Загорелый, прямо чёрный! А у меня – видишь? Весь курортный загар уже сошёл! Ты что так смотришь, Миш? Ну? Ты не рад, что я приехала?

– Вообще-то рад! – улыбнулся Орлов. – Но ты, как всегда, слишком уж шумно. И цветы эти... к чему?

– Любимых артистов публика всегда встречает цветами! – парировала Регина, ероша его волосы. – А ты у меня самый любимый, так что не спорь!

– Ну ладно, ладно! – Миша покорно принял букет. – Слушай, поехали куда-нибудь, посидим? Мне надо с тобой поговорить.

– Да неужели? Ой, а мне как надо! Тут без тебя столько всего напроисходило! Ребята... – Она обернулась к Гурову. – Я его заберу у вас! Ничего?

– Да нормально всё, Регин! Всё равно сейчас по домам располземся. Но завтра, – Андрей повысил голос, чтобы слышали все, – репетиция. Как всегда – в девять! И хореограф нас ждать будет, я ему уже звонил!

Миша и Регина ушли так стремительно, что Снежка даже не успела сказать ему «пока». Оглянувшись через минуту, она заметила, что они снова целуются. Гуров проследил её взгляд.

– Да-а-а, везёт Орлову, завидно даже! – шутливо заметил он.

– Тебе его девушка нравится? – насторожилась Снежка.

– Да что ты, нет конечно! Цветы! – хохотнул Андрей. – Такие розочки – и не мне!

– Зато вот эти – тебе! – прозвучал рядом весёлый голос. Андрей повернул голову... и бросился обнимать высокого плечистого парня с пышной рыжеватой шевелюрой. На плечах он держал симпатичного ясноглазого мальчика лет трёх-четырёх на вид . Пшеничные волосы ребёнка вились колечками, а в руках малыш сжимал пёстрый букетик полевых цветов, который с улыбкой протягивал Андрею.

– Паша! – просиял Гуров. – Кравцов! Ну ни фига себе! Вы откуда взялись?!

Он похлопал парня по плечу, осторожно принял на руки сияющего радостной улыбкой мальчика, взял у него цветы.

Глава 8

И в самом деле похожий на одуванчик с облаком светлых пушистых волос вокруг головы малыш отрицательно помотал головой и обеими руками обнял Андрея за шею.

При виде этой умилительной картины Снежка подумала, что когда-нибудь, неважно, через сколько лет, у них будет такой же милый ясноглазый сынок и Андрей вот так же будет носить его на руках... а мальчик будет смеяться... и на щеках его будут играть ямочки...

– Снежка! – Оклик Гурова вернул девушку в реальность. – Снежка, это Паша. Павел Кравцов, мой замечательный старинный друг. А это Снежка, а вот это – Игорь! Они теперь танцуют в нашей группе. Ну, остальных представлять не буду: ты их и сам ещё всех помнишь, так ведь?

Паша кивнул. Остальные ребята тоже, видимо, узнали Кравцова и тоже обрадовались. Вадим, Кирилл, Лёша и Света, обступив его со всех сторон, возбуждённо чем-то расспрашивали, рассказывали, перебивая друг друга.

– Да, вот это сюрприз, действительно! – сказал Андрей, когда гул немного рассеялся. – Как же ты тут оказался, друг? Да ещё и с Одуванчиком вдвоём?

– Почему – вдвоём? С Алиской приехали коляску выбирать! Я тебе не говорил разве – она опять в положении. Врачи говорят, на этот раз девочка должна быть!

– Да ты что?! Рад за вас обоих! Так Алиса что, тоже здесь?!

– Какое там! Не верти головой, Андрюх, она в торговый центр поехала, потом куда-то ещё на консультацию к какому-то там знакомому врачу. У нашей мадам, как всегда, ни минуты свободной! Нас вот еле отпустила!

– А что же вы за коляской – в Москву-то? – спросила Светлана. – Неужели в Питере их мало?

– Полным-полно, Светик, но ты же знаешь Алису! Разве ей можно угодить? Более беспокойной женщины я в жизни не видел! Ей есть дело до каждой мелочи! Впрочем, – признался он, улыбаясь, – может, поэтому я в неё и влюбился!

Все вместе они медленно шли по перрону. Андрей, Паша и Вадим стали дружно вспоминали что-то малопонятное Снежке. Белоголовый Одуванчик, кажется, задремал на руках Андрея, прижавшись к его плечу. Взяв Свету под руку, Снежка отстала с ней на несколько шагов, чтобы спросить:

– Свет, а кто это? Он что, в группе раньше был, да?

– Конечно! – кивнула Света. – «Револьвер» вообще начинался с объединения трёх парней. Андрей пел, Пашка и Вадим играли на гитарах. Потом, когда решили развиваться, взяли Лёшу и Кирилла – следить за звуком. Лёшка ведь танцором не был вначале – это уж потом!

– А ты?

– Что ты, меня в «Револьвере» вообще ещё тогда не было. Они по всей стране катались, их уже знали все. И Алиска ездила с ними, как костюмер и как администратор. Такая хорошая девчонка, помню её. Яркая, зажигательная. Она каждый раз ребятам костюмы разрабатывала, словно они не в провинции, а в Париже где-нибудь выступали. А выдумщица какая! Один раз ей показалось, что концерт скучновато проходит – зрители в зале чуть не засыпают. Так она попросила ребят песню подинамичнее сыграть, взяла Лёшку и вытащила его танцевать! Прямо на сцене, прикинь! Все чуть не упали!

– А зрители?

– Им понравилось. Никто же не ждал такого. Танцы под песни Андрея вообще себе вообразить было сложно. Но после этого Гуров решил ставить танцевальный номер. Нашёл хореографа, но тут... Пашка начал придираться к Лёшке. Он вообще неконфликтный, добрый, как Белый, а тут... ну просто кошмар! Не сразу сообразили, что он просто ревнует. Потому как по уши в Алиску влюблён!

– Ну, и что же дальше было? – заинтересовалась Снежка.

– Да ничего. Раскрылся он. Алиса сказала, что, в общем, он тоже ей давно приглянулся, они между собой посоветовались, и решили... группу оставить. Ну, то есть с музыкой вообще завязать.

– Это почему? Разве они не могли, как вы с Вадимом, например?

– Выходит, не могли! Гуров тоже вне себя был, они же его подставляли! Надо было замену Пашке срочно искать. Но Кравцов даже подождать не соглашался: Алиса же только при условии ухода из «Револьвера» обещала с ним быть.

– Да почему же?

– Потому, что она считала: нормальной семьи при такой «бродячей жизни» не получится. Хотела быть обыкновенной женой, вести дом, рожать детей и мужа вечером встречать с работы, и всё тут! Я её понимаю, между прочим! Когда-нибудь мы с Белым тоже...

– Не отвлекайся, рассказывай!

– Да я почти всё уже и рассказала. Они ушли из группы, поженились. Андрей вначале злился, конечно. Но потом всё как-то уладилось. Алиска меня в танцовщицы порекомендовала, мы ведь с ней давно знакомы были. Дело пошло – решили вторую пару взять, ну, Игоря с Викой. Остальное ты знаешь.

– Андрей и Паша помирились?

– А то не видишь? Конечно! Они друзьями были много лет – такое не забывается. Да и к Алисе Гуров всегда очень тепло относился. Когда у Кравцовых сын родился, они Андрея в крёстные позвали и даже назвали мальчика с честь него! Хотя по имени Андрюшку мало кто называет. Он родился с мелкими такими светлыми волосиками, тонкими, они никак не лежали, так и вились в воздухе... С тех пор и пошло: Одуванчик да Одуванчик.

Снежка слушала Свету и разглядывала Кравцовых. Мальчик ей очень понравился, да и Паша выглядел настолько добродушно и обаятельно, что, казалось, с ним готов был подружиться весь мир.

«Интересно, какая у него жена...» – размышляла Снежка, дожидаясь, пока старые друзья закончат разговаривать. Наконец Паша, попрощавшись, ушёл в метро, остальные тоже куда-то разбрелись, и Андрей обернулся к Снежке.