Рассвет

Она была водой

Королева прекрасна, словно речки миров
Королева спокойна, тиха и горда, 
Но если пробудишь ты гнев тот лихой,
То станет она разрушать города
Они не згорят и они не уйдут
Под землю холодной зимой
Она их зальет,
Она их зальет,
Холодной и буйной водой.

                        (Песенка, которую напевали детишки фейри в своих хороводах)

Все, что она помнит — это кровь. Все, что она есть — это плоть и больше ничего.
Все, что было до — не важно, после — неважно.  Она — плоть, ее прошлое — кровь и более ничто.
 Она сама — ничто.

 Виктория ждала свою очередь, перед тем, как войти в зал, который находился за большими дубовыми дверьми вырезанными руками лучших мастеров королевства.
 Слышались голоса, виселье и шум. В нос ударял запах вина и перегара, а на языке она чувствовала металлический привкус крови.

 Два низших фейри отворили тяжелые двери, силы отворить которые не хватило бы ни у одного человека. Виктория сделала шаг вперед, продвигаясь вглубь зала и чувствуя, как в животе наростал ком волнения.
 Ноги немного подрагивали, а руки тряслись.  Дыхание сбивались, а глаза бегали со стороны в сторону.
 Мама учила ее никогда не бояться. Мама учила ее никогда не отступать. 
 Пока другие убегают - она нападает.

 На серебрянном троне сидел он. 
 Яркие одеяния расшитые серебрянными и блестящими нитями, богатство, твердый стан. Король королей и правитель правителей - ее брат.
Его глаза были карими, как и у ее отца, когда - то жившего в этом дворце и сидевшем на этом троне. У них были разные матери, но она точно могла увидеть в нем отражения себя самой: острые скулы, твердый стан. Его глаза были суровыми и спокойными, а в душе, казалось, бушевал шторм.

 Мужчины сидели вокруг арены, выкрикивая наставления, либо просто пытаясь выразить гнев или радость. Рабыни наливали им белое вино из серебрянных кувшинов. Незаметные, словно тени.
 На арене шел разьяренный бой между фейри и виверном.
 Виверн издавал пронизывающие крики, от которых Виктория невольно вздрогнула, когда мужчина ударил его тяжелым мечом. Он проходил в животное лишь на пару сантиметров, но виверн не спешил отставать, отбивая атаки мощными крыльями. 
 Боец был измазан кровью. Ранения на правой руке и торсе. Ушибы, ссадины. Он не мог быстро передвигаться, пытался встать на ноги, но не мог, когда существо откинуло его крылом и порвало сухожилие.
 Виверн тоже был весь окрашен кровью - его чешуя, его крылья и хвост с жалом. У него были незначительные ранения и он уже перешел из обороны в атаку. 
 Хвост виверна взметнулся в воздух и острый наконечник впился в тело бойца, рассекая мягкие ткани и мясо. Брызгнула кровь и Виктория услышала хруст костей. Издался последний крик перед смертью и грудная клетка опустилась.
Виктория слышала запах дерьма, когда душа покинула тело, а все содержимое - кишечник, запах крови и легкий смрад спицифической крови виверна.
 Ей доводилось видеть смерть в том месте, где она жила, ей приходилось видеть боль, но она никогда не видела настолько изтрепанного тела, которое лежало в своей крови и дерьме, словно мясо замаринованное в собственном соку.

Часть толпы взревела от радости, а часть, которая ставила на высокого двухметрового бойца покрытого мышцами и пропитанного силой, сидела смирно, мысленно прощаясь с деньгами.

Виктория отвела взгляд, но не от страха, а, скорее, от скуки. Все мы кровь, кровью и останемся.
Девушка шмыгнула меж рядов мужчин, словно тень, грациозно и быстро двигаясь, наливая в бокалы вино.

- Никому еще не удовалось победить виверна. - роздался тихий голос короля, от которого все замолкли, - он оглядел зал, направляя взор на своих людей, вглядываясь каждому в лицо, - он  мой самый сильный солдат, - его лицо будто бы было безэмоциональным, будто бы ему было все равно на убитого мужчину, на то мясо лежащее на полу, смесь сухожилий и крови вместо человека, - и самый верный.
 Король поднял руку и на шее виверна образовалось стальное кольцо, цепи от которого уходили далеко в землю, сопровождаясь неприятным лязганьем.
Животное не могло сопротивляться и нападать. 
Король встал с трона и встали все остальные, склоняя головы.

 Виктория склонила голову, поджав под себя колени. Она склоняла голову перед своим братом, которы сидел на ее троне.
 Она - бастард, рожденная не от королевы, а от смертной, прозибавшая в нищите и желавшая заполучить власть, но сделана Виктория была не из стекла и даже не из глины...

 "Твои глаза цвета океана, дочь, - мать расчесывала ее волосы, спадавшие словно волны, - нет, ты ни огонь, который сжигает все на своем пути, - мать остановилась, поднимая длинными худощавыми пальцами ее подбородок, - ты - вода, которая бурным потоком смывает все на своем пути. Холодная, безжалостная и, одновременно, спокойная, тихая вода".

 Король стремительно вышел из зала, насладившись жестокостью зрелища, а за ним последовали остальные: слуги, гости и господы.
 

Виктория тоже вдоволь насладилась созерцанием страшного зверя, но тем зверем был вовсе не виверн и последовала за другими служанками следом, покидая зал.