Рассвет

Пролог

Снова я танцую одна на раскаленных углях, напеваю песню войны, которую проиграла, и таю в воспоминаниях его серых глаз. Да и что это за магия, неспособная даже куколку превратить в бабочку, да и, сделав это, оставляет лишь разбитые крылья на обломках старого мира. Тьма, окутавшая меня после нашей встречи, гудит во мне, отзываясь в моей пустой голове.

Я пытаюсь подняться, но не могу, потому что у меня нет ног. Они прошли много дорог и остановились у стены. Стены, которую мне не пробить. Пробиться можно через что угодно! Но не через себя. Я тщетно буду ударяться об эту стену, слыша за ней свое слабое эхо. Эхо своего смеха и его голоса в раскатах грома.

Ничего не оставив позади себя, я смотрю на белый обломок луны и, затаив дыхание, жду. А ждать мне нечего, потому что моря у погоды не ждут, а я жду именно его. Море чувств, море тепла и безмятежности. А что он? Он всего лишь сон в летнюю ночь, слишком теплый и мягкий, чтобы быть реальностью. Реальность холодна и тверда.

Что за магия заставила нас соединиться, чтобы снова разлететься, как одинаковые полюса магнита? Мне не страшно быть одной. Мне не страшно продолжить искать свой полюс, но именно этим он и остается во мне, потому что он — мой полюс. Мы притягиваемся и отталкиваемся, такова наша жизнь. Жизнь в колебаниях и волнах. Жизнь в поиске. Жизнь в нас.

Когда этот день закончится и настанет завтра, я широко открою глаза и утону в свете, потому что тьма теперь не во мне. Я буду в свете, и пусть он захлебнется в моем сиянии. Таком ярком и бесконечном, чтобы дотянуться до меня.

Глава 1

Рассвет. Начало

Я проснулась в холодном поту, глаза бешено метались по комнате. Я приподнялась, чтобы оглядеться по сторонам, но всё так же, как и было вчера: небольшой деревянный стол, широкое зеркало, висящее на стене над комодом, сервант, забитый разнообразными игрушками из моего детства, большой старый шкаф, ковер советских времен и окно, уходящее в бесконечность, — моя комната в деревне у бабушки. Около стола на стульчике небрежно накиданы вещи. Все как обычно, без изменений.

— Фуф! — с облегчением выдохнула я и плюхнулась на подушку.

Мне снился вроде бы обычный, ничем не приметный сон, но внутри почему-то все съежилось.

Я мчалась по предрассветному лугу. Роса покрыла ноги, горло ужасно болело, а тело казалось вот-вот рухнет. Сдамся — потеряю все. Я не понимала, почему бегу. Я оглядывалась, но кроме дома бабушки, который отдалялся от меня, ничего не видела. Далеко на востоке вставало солнце. Не знаю почему, но я боялась его. Боялась, будто его лучи могли сжечь меня. Я пыталась бежать быстрее, чтобы добежать до темного, все еще окутанного сумраком, леса. Он и есть мое спасение. Но алые полосы света беспощадно вторгались в ночные владения, лишая меня спасения. Несмотря на солнце, ноги все еще несли меня, но в одно мгновенье я начала вязнуть. Все мои попытки заставить свое тело двигаться были бесполезны. В голове что-то твердило, что все потеряно, я потеряла свое спасение, упустила свой шанс. Сил уже не было, я упала на траву и проснулась.

Что это могло значить? Почему все внутри меня буквально дрожало от страха? Не знаю. Моя бабушка, у которой я сейчас провожу летние каникулы, говорит, что каждый сон имеет свой смысл. Какой смысл у этого? Мне грозит урок физкультуры посреди летних каникул? Дистанция километр, а то и больше? Вряд ли.

Кстати, сколько сейчас времени?

Собрав силы, я приподнялась и села на край кровати. В висках гудело. Не стоит так резко вставать. Я хлопнула ладонью по лбу и помассировала его части в надежде унять боль. Надеюсь, от удара мозг хорошенько встряхнётся и начнет по-человечески работать. Собрав силы в кулак и отогнав все ленивые мысли лечь обратно в постель, я подошла к комоду и взяла свой телефон. На ночь я поставила его на зарядку. В последнее время он ведет себя очень странно — быстро разряжается, видимо, бессонные ночи в наушниках сказались и на нем.

"04:05, 22 июня 2014, воскресенье.

Будильник 1 выставлен на 4:10.

Будильник 2 "Рассвет" выставлен на 4:44". Не стану дожидаться будильника, встану сейчас.

Почти каждое летнее утро я и мой троюродный брат Максим встречаемся у моего дома и идем гулять по пробуждающимся ото сна холмам и оврагам. Эту традицию мы придумали несколько лет назад и до сих пор её поддерживаем. Иногда мы просто гуляем, иногда специально берем с собой фотоаппараты, чтобы запечатлеть начало нового дня, а бывали времена, когда увлечённые здоровым образом жизни, мы пускались в бег.

Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить дедушку с бабушкой, я на цыпочках прокралась на кухню. Тихо и без лишнего шума приготовила себе парочку бутербродов с сыром и травяной чай. Моя бабушка была ярым фанатом всего натурального, да и чего ожидать от людей, которые всю свою сознательную жизнь проводят в огороде?! Листья сушеной мяты и мелиссы размякли в горячей воде и неуверенно опустились на дно чашки.

На улице было еще темно, но на востоке уже загорелась новая жизнь. Окна кухни выходили как раз на восток, потому что бабушка очень любит смотреть, как встает солнце. Быть может, это передалось от нее мне? Зимой, когда солнце встает позже, чем летом, и скользит по снежным холмам, заставляя снег искриться, я люблю сидеть в теплом свитере и в шерстяных носках, вдыхая аромат бабушкиной стряпни, которая мало кого оставит равнодушным.

Пришло время выходить, вот-вот должен прийти Макс. Максим частенько опаздывает, но припиши ему хоть одно опоздание, он придумает сто и одно оправдание, а иногда и вовсе вспомнит все мои "промахи".

Мой троюродный брат старше меня на 2 года — ему восемнадцать лет. Макс высокого роста, худощавого телосложения. Сам по себе он был человеком пассивным, но труд любил, и этой его чертой частенько пользуются мои бабушка и дедушка. Макс называет себя "эльфийской породой", шутливо намекая таким образом на своё телосложение и торчащие уши. Но недостаток кубиков пресса и бицепсов окупаются широким видением мира, умом и добрыми карими глазами. Хотя иногда в этих наивно-добрых глазах бегают бесята, готовые вздернуть тебя за что-нибудь или натворить какую-нибудь гадость.

Тихо, стараясь не скрипеть половицами, я вышла в сени и надела старый дедушкин свитер. Я любила этот свитер, любила укутываться в него, когда на улице было холодно, и старалась не упускать момент, чтобы снова его надеть, как, например, сейчас. Этакое маленькое счастье.

Улица встретила меня утренней прохладой и легкой, опускающейся на траву, дымкой. На востоке за высокими иоковскими холмами, за глубокой расщелиной, пролегающей по всей территории иоковской долины, краснело небо. Солнца еще не было, но его тепло чувствовалось повсюду.

Дом бабушки и дедушки находился на самом краю деревни. Летом наша улица расцветает. Она приобретает характерные только ей запахи и краски, наполняя атмосферу уютом и летним теплом. Высокие тополя и березки сбрасывают почти годовой слой пыли и сухости и подобно человеку начинают радоваться летнему солнышку и голубому небу. Дома начинают оживать вместе с их жителями, а ночь, которую в таких деревушках, как Иоково, принято называть безлюдной, становится самой живой, ибо скамейки и разговоры сближают самых недружелюбных соседей. Но зимой это место меняется, если вы хотите провести в полном уединение всю зиму, то вам нужно срочно перебираться в Иоково. Бураны частенько задувают наш маленький домик, превращая его в снежных холм. И если в самой деревне, ниже нас, тракторы очищают дорогу для деревенских машин и жителей, то к нам он заезжает редко, а после января вообще забывает о существовании дальней улицы.

Глава 2

Мы с Максом долго сидели в тишине, размышляя каждый о своем, не нарушая уединения. В какой-то момент Макс прервал тишину и заявил, что ему пора. Обычно он не уходил так рано, но сейчас, после нашего разговора о здоровье бабушек, в нем что-то переменилось. Я понимала его, понимала, почему ему вдруг резко захотелось домой, и не стала его останавливать. Я отпустила его, проводив до конца нашей улицы.

Вечером от него пришло сообщение, что ему нужно ехать в Тетюши на подготовку к выпускному, который был уже на носу. Я пожелала ему удачи и извинилась за то, что не смогу прийти и поддержать его. Он заверил меня, что все будет хорошо, и он не в обиде. Он бы и сам не покидал Иоково, но школьный выпускной раз в жизни.

Бабушка да и другие родственники говорят, что мы с Максимом очень похожи и внешне, и по характеру, но я так не считаю. Они сравнивают нас, когда мы вместе, а когда мы вместе, мы становимся "дуэтом Макса". Да, дуэтом. Макс всегда имел сильное влияние на меня то ли из-за разницы в возрасте, то ли от волевого характера, этого я не знаю. Он яркий и искрящийся человек. С него так и сыпется куча блестящих идей. Он энергичный и яркий, а я пассивная и меланхоличная. Макс всегда и всюду таскал меня с собой, он убеждал меня, что я тоже этого хочу, но одно "но" — он убеждал меня, а не я сама хотела этого. Я была лишь тенью его яркой искры. По мне, так я бы лишний раз посидела дома с какой-нибудь из книг. С книгами мне спокойнее. Мне всегда были интересны приключения героев, но сама я такого никогда не почувствую. Я обречена быть какой-нибудь одинокой серой мышкой.

День я провела, бегая за кукамайкой и кукащейкой, всячески пытаясь им помочь. Правда, иногда мне казалось, что им хочется оглушить меня чем-нибудь тяжелым, потому что моя забота стала чрезмерной. Но это лучше, чем бездействовать и тухнуть около телевизора.

Сейчас я читаю "Джен Эйр" Шарлотты Бронте. Это потрясающий роман, от которого невозможно оторваться. Я часто сравниваю себя с Джен и мне кажется, что мы близки с ней. Возможно, это роман так действует на меня, возможно, я и вправду похожа чем-то на нее.

После обеда, где-то около шести, нам привезли сено, которое дедушка заказал у своего крестника дяди Вовы. Это человек высокого роста, с широкими плечами и черными как смоль усами и волосами. На вид я бы дала ему лет тридцать пять, и ни за что бы не поверила, если бы мне сказали, что у него есть двое детей, которые уже учатся в университете.

Он разгрузил тюки с сеном и даже помог нам их закатить ближе к сараю под навес.

— Ох, — устало выдохнул дедушка, — если бы не ты, Вова, не знаю, что бы мы делали. В этом году здоровье подкачало.

— Да ладно тебе. Плохо, что бесплатно привезти не получилось. Если бы вот бесплатно привез, было бы хорошо.

Дядя Вова — именно тот человек, на которого можно положиться в любой ситуации. Таких людей, как он, в нашем современном мире не часто встретишь. Раздобыть сено деревенскому жителю, как мой дедушка, да еще и со скидкой не так легко.

— Давай-ка не скромничай. Если бы ты не привез даже за деньги, мы бы этой зимой с нашей Лаской с голодухи помирали, — дедушка похлопал усатого доброго дядю по плечу и улыбнулся.

В кармане дяди Вовы завибрировал телефон, увидев номер на экране, он напрягся. Видимо, что-то серьезное. Он отошел от нас на приличное расстояние и ответил. Где-то минуту он постоял, не двигаясь и, кивнув, положил телефон в карман.

— Опять на работу вызывают. В ночную смену говорят, нужно выходить.

— Колхоз он такой. Надо было в город бежать, — дал очевидный совет дедушка.

— Сейчас уже поздно. Мы привыкли к деревне (жили они, кстати, в такой же маленькой деревушке, как Иоково, — Жуково). Ну, мне пора, — бросил он и потянул руку дедушке, чтобы попрощаться. Да не тут-то было.

— Подожди, сейчас Маша тебе сыру с молоком передаст, — побежал домой дедушка.

— Да что вы, не нужно. У нас же у самих корова есть, — попытался отказаться от гостинцев дядя Вова.

— Тогда грибы. У нас их выше крыши, — крикнул дед, забегая домой.

Немного побеседовав с дядей Вовой о жизни, учебе и деревне, я поняла, что это искренний и добрый человек. Когда я говорила с ним, мне казалось, что я говорю со своим другом. Когда вышел кукащейка, дядя Вова чуть было не потерял дар речи — дед и бабушка наложили ему полную сумку всяких вкусностей. Мои старики — люди добрые и щедрые, если человек готов помочь, то они его щедро отблагодарят.

После того, как дядя Вова уехал, мы с дедушкой закрыли тюки пленкой и уставшие зашли домой.

— Закончили, работники! — улыбнулась бабушка, увидев наши усталые лица. — Пойдемте скорее ужинать, а то, поди, проголодались.

Бабушка заботливо повела нас на кухню. Она суетилась вокруг нас, но пыталась показаться спокойной. Мне это было знакомо. Она не хотела казаться бесполезной, поэтому, как обычно, сооружала огромный стол со всякими вкусностями. Быть бесполезными — вот что для них самое страшное, поэтому каждый пытался хоть чем-то помочь, хоть что-то сделать полезное.

На столе чего только не было. Бабушка сварила борщ, пожарила картошку с котлетами, сделала пару салатов, пожарила рыбу, нарезала фруктов. Мой желудок предательски заурчал в страшном нетерпении. Я чуть было не забыла вымыть руки.

Глава 3

"10:00, 25 июня 2014, среда.

На улице пасмурно. Температура +10/+8.

Ваше местоположение с. Иоково Тетюшский р-н РТ", — и экран моего коммуникатора погас.

Сегодня мы с дедушкой пошли к ветеринару, который живет на другом конце деревни. Яков Савельич приходится нашим родственником с дедушкиной стороны, поэтому дед решил не звонить по телефону, а попросту прогуляться, чтобы увидеть, как живет родня.

По небу плыли хмурые облака. Думаю, сегодня снова будет дождь. Главное, чтобы мы успели добраться до дома Якова Савельича до начала «мокрой атаки». Мне бы не хотелось промокнуть. От этой мысли я невольно съёжилась и снова посмотрела на небо. Серые громоздкие облака плавно плыли, не изменяя своему курсу.

Мои сапоги сияли, отполированные мокрой травой. Один из плюсов такой погоды — чистые сапоги. Не хочешь мыть сапоги — прогуляйся, трава сделает все за тебя.

К счастью, наш путь пролегал не через деревню, а в обход. Этот маршрут вполне устраивал меня. Вначале мы шли по околице, а потом, обойдя сельскую школу, свернули в неглубокий овраг, наполненный самыми разными лужами. Слева от нас росли ивы в маленьком болотце, а справа свиная ферма, поросшая со всех сторон лопухом и высокой крапивой. Если идти прямо и не сворачивать, можно попасть на речку Кильну. Чуть выше по течению в нее впадала наша Безымянка. В этом месте часто рыбачит детвора. Иногда, по словам дедушки, здесь вылавливали даже щук.

Через речку был перекинут маленький, не внушающий доверия мостик. Этот мостик вел на пшеничные поля, которые тянутся на юг, останавливаясь у дороги "Тетюши-Ульяновск". По этой дороге я часто приезжаю в Иоково на автобусе, если у папы нет возможности довезти меня на машине по проселочной.

Дом Макаровых был большим, а рядом в овраге, по которому мы шли, паслась парочка их лошадей. Они жили на маленькой тихой и зеленой улице подобно нашей, в неком уединении. Не знаю, то ли оттого что Яков Савельич был ветеринаром, то ли оттого что просто любил животных, живности у них было хоть отбавляй. Кроме двух вороных коней у них были стандартно куры, свиньи, овцы, корова, одна козочка. А в огороде были клетки с нескольким десятком кроликов.

Долго мы у них не задержались. Дед поговорил с женой Якова Савельича Варварой Васильевной, пока её муж загонял лошадей, а я тем временем наблюдала за крольчатами. Помню, я и в детстве этим занималась, когда мы спускались к ним в гости.

После того, как лошади были загнаны в конюшню, мы загрузились в старенькую красную "Ниву" и рванули по деревне к нам. Я рассчитывала на пешую прогулку, но раз на машине, то пускай на машине.

Машину кидало из стороны в сторону, но старики были хладнокровны и смеялись над чем-то своим. Слыша двух взрослых людей, обсуждающих свою жизнь и своих ворчливых жен, меня стал душить смех. А уж когда Яков Савельич обернулся и сказал мне, чтобы я ничего не говорила бабушке и его жене, я вовсе забыла о приличии и захохотала во всю силу.

Как оказалось, с нашей лошадью все в порядке. Яков Савельич предположил, что она просто чего-то испугалась, никаких поводов для волнения нет. Жеребенок жив и цел.

После того как ветеринар уехал, дедушка попросил меня нарубить картошки для похлебки, которой обычно кормили свиней. Я с радостью согласилась и в безмолвии принялась за дело.

Я люблю физический труд, помогающий держать тело и дух в тонусе. Тем более есть возможность над многим подумать и даже решить какие-то проблемы.

Скорее всего, если бы в старости у меня была возможность вернуться сюда в Иоково, я бы вернулась одна или с «ним», которого еще не повстречала. Мы бы держали кур, лошадь и козу. А еще для разнообразия пару овец и большую собаку, которая охраняла бы наш дом. Летом мы сидели бы на скамейке перед домом, наблюдая за прекрасным закатом. Мы были бы безгранично счастливы. Вместе мы бы собирали осенью желтые листья, а зимой вычищали бы тропинку перед домом. После дождей мы бы ходили за грибами, а солнечным летним днем собирали на лугах землянику. По ночам я бы не боялась ложиться спать, потому что рядышком всегда был бы он. Я бы готовила для него самые вкусные блюда и смотрела с ним телевизор. Войны, падение рубля, санкции, деньги и другое нам были бы нипочем. А если у нас были бы дети и внуки, то мы рассказывали бы им сказки о волшебстве этого крохотного мира, который создали мы.

Парень. Не знаю почему, но не ладится у меня как-то с этим. За свои шестнадцать лет я ни разу не целовалась с человеком противоположного пола. Мои одноклассницы уже сменили не одного парня, а у меня никого не было. Но я не жалуюсь. Придет и мое время, будет у меня парень, испытаю и я взаимные чувства, нужно просто подождать. Я даже не знаю, почему я этого хочу, то ли от того что я девушка и просто хочу ласки, то ли от того что перечитала романов. Если честно, то я не хочу, чтобы это был какой-то второсортный принц с ванильными мечтами и прической, как у Джастина Бибера, я хочу, чтобы это был король. В моем понимании «принц» — это ни рыба ни мясо. Принцу еще нужна лягушка, дракон и миллион трудностей, чтобы «испечься», а король — это совсем другой человек. Король — это тот, кто уже что-то понимает в жизни и может чему-то научить тебя. Король — это человек, который точно может защитить тебя и твою честь, который не удерет в поисках «новой принцессы», как только на горизонте появятся трудности.

Я не жду принца на белом коне, я жду короля на черном. И я готова ждать его хоть двадцать, хоть тридцать, хоть сто лет.

Глава 4

Утро. Сегодня выпускной у Макса. Увы, но я не смогу присутствовать на нем и поддержать его в этот важный день. Да и стоит ли? Скорее всего, у него и без меня будет много хлопот и без моих слов будет сказано много. Я уверена, что он будет самым неотразимым, ведь он мой брат, а я его сестра.

Мои ожидания по поводу жаркого солнечного дня не оправдались, да и хорошо. Я не очень-то и люблю солнечную погоду. По мне идеально — это когда грозы и дождливо. В такие дни можно посидеть около окна в шерстяных носках и в большом дедушкином свитере с чашечкой горячего травяного чая с ягодами. Я люблю уют, люблю большие теплые вещи. На улице идет дождь, стуча по оконному стеклу, а ты сидишь и мечтаешь о том, что там за далеким горизонтом, о романтике, о королях на черных конях и счастье.

Бабушке с самого утра нездоровилось, она то и дело забегала в мою комнату за тонометром, затем грохотала на кухне. Дедушка тоже вел себя странно. В последнее время он стал каким-то хмурым и мрачным. С чего бы это? Сенокос окончен, а огород и раньше чуток зарастал после дождей, и ничего, все выпалывали. С лошадью все хорошо, жеребенок в порядке. Это мрачное обеспокоенное настроение передалось и мне, от меня то и дело ускользал смысл прочитанных мною строк в романе. Я пробегала глазами по строчке, а в голове крутились совсем другие мысли. На мои расспросы старики отвечали положительно, будто все хорошо, и они в порядке, но я-то видела, что что-то не так.

Сегодня я поняла, что если погода вечером улыбается, это вовсе не значит, что завтра не будет дождя. Не быть мне метеорологом. У погоды свои планы и настроение.

За окном медленно качались из стороны в сторону старые тополя и березки, по оконному стеклу барабанил дождь. Жалко, что погода подкачала, ведь на выпускном хочется, чтобы светило солнце, но я надеюсь, что выпускникам это не помешает.

Попытки сосредоточится на книге не увенчались успехом, слишком много мыслей. Отбросив книгу в сторону, я засунула наушники в уши и удалилась мысленно из этого мира, пока на мое плечо не легла рука бабушки и не привела меня обратно.

— Мне кажется к тебе пришли, — кивнула она в сторону окна, выходящего на улицу.

— Пришли? — удивленно переспросила я и встала с кровати, оставляя телефон и наушники.

Напротив дома, около сада на скамейке, сидел какой-то человек, укутанный в теплую черную куртку. На голове незнакомца была бейсболка, а из ушей торчали белые наушники. Но мое внимание привлекли рисунки на его шее — сине-фиолетовая кувшинка. Такое я уже видела. Видела... вчера!

— Ему что тут нужно? — удивилась я, узнав в пареньке своего нового знакомого Елизара.

— А кто это? — полушепотом спросила бабушка, не отводя глаз с молодого человека.

— Помнишь, я утром рассказала, как вчера догнала одного парня, который из нашего огорода вылезал? — обернулась я к бабушке с недовольным лицом. — Так вот, знакомься — яблочный вор.

— Это он? Никогда его раньше не видела. И чего он сидит и ждет? — удивилась она.

— Наказания, — прорычала я.

На самом деле, пусть Елизар и выглядел по современным меркам очень круто, мне совсем не хотелось с ним да и вообще с кем-то разговаривать. Этот день я представляла в горизонтальном положении у телевизора или с книгой в руках. Что же придумать? Не выходить? Но тогда бабушка сама выйдет на улицу и начнет у него про все расспрашивать, а соседи да и другие бабки, увидев его перед нашим домом, начнут распускать самые нелепые слухи. Нужно его как можно быстрее увести от нашего дома.

— Теплую куртку не забудь, — выходя из моей комнаты, сказала бабушка.

Ничего себе. Это что она за меня решила, что мне делать, или мысли прочитала? Удивляюсь своей семейке.

— Привет! — встал Елизар со скамейки, когда я выкатилась в теплом обмундировании на улицу.

— Ну-ка быстро отсюда! — не дожидаясь его, скомандовала я и, хромая левой ногой, полетела в сторону лугов за деревню.

Нужно удалиться как можно дальше от деревни, чтобы эти любопытные вороны не увидели нас. Да и он приплелся прямо к дому и еще сел на скамейку напротив! Ещё бы плакат с собой взял и на крыльцо к нам залез! Уф, как можно быть таким тупым? Все планы обломал! Небось, какая-нибудь бабка уже думает над тем, какую гадость сочинить обо мне, и вспоминает о случайно застуканном со мной странном незнакомце.

— Я, конечно, понимаю, что всякое бывает, но куда ты от меня бежишь? Можешь поделиться тайной? — крикнул сзади он.

Учитывая мою больную ногу и мою слабую физическую подготовку, я всё равно оторвалась от него на приличное расстояние, а он ковылял вразвалку сзади.

— Ты что орешь? Ты что орешь? — прошипела я, оглядываясь в поисках какой-нибудь бабки. — От огородов я тебя подальше веду. Вдруг у тебя опять голод проснется.

— Ничего себе придумала, — усмехнулся он.

— Давай скорее, — сквозь зубы процедила я. — Догоняй меня. Что как хромая собака бежишь?! Сейчас дойдем до безопасного места и отдохнешь!

Чем больше движений я делала, тем больше он меня злил. Сегодня я была настроена не шевелиться. Уф!