Рассвет после

Пролог

Франция, Париж

Незаконнорожденная Луиза появилась на свет в первый день весны в четыре часа утра. Ее мать, измученная родами, так и не взглянула на дочь, и, успев шепотом произнести ее имя повитухе, скончалась тихо и быстро. Повитуха вышла из комнаты, бережно держа девочку на руках. Она направилась в кабинет, где уже несколько часов отец роженицы ждал ее.

— Ваше сиятельство, — поклонилась женщина суровому герцогу.

— Как она? — спросил новоявленный дед.

— Моя сила зрячей не смогла помочь. Ваша дочь не хотела жить. Простите.

Герцог тяжело вздохнул. Его сын, наследник, трагически погиб на охоте. Дочь умерла, подарив жизнь никому не нужной девочке. Редкая магия убеждения теперь достанется незаконнорожденной, единственной наследнице дара, но оставлять малышку в семье нельзя, иначе не избежать позора. Девочка тихо лежала на руках повитухи, словно знала, что сейчас решается ее судьба. Дед даже не взглянул на внучку, кинул на стол большой кошелек. Золотые монеты жалобно звякнули.

— Ты знаешь, что делать. Они ждут вас, — хмуро произнес герцог.

Женщина кивнула, взяла деньги и вышла из кабинета. Мужчина поднялся, подошел к закрытому окну: повитуха с ребенком сели в фиакр. Его сиятельство не признал незаконнорожденную внучку, хотя ее отцом являлся граф. Мерзавец просто поиграл с его дочерью, а эта дура влюбилась и впустила соблазнителя в спальню. Теперь придется постараться, чтобы никто не прознал о ребенке, и как бы ужасно это ни звучало, смерть дочери — это наилучший выход избежать позора.

Девушка с редким даром — словно магнит для жаждущих власти мужчин. Убить ребенка было бы лучше всего, чтобы дар передался законным наследникам, но отдать такой приказ герцог не смог. Он решил наблюдать за девочкой и устроить ее жизнь, как только внучке исполнится восемнадцать. А ему нужно снова жениться, чтобы не прервался род де Ла Треймоль.

Повитуха подъехала к дому купца Шарби. Ей не пришлось долго ждать, дверь открыл сам хозяин. Его жена с накладным животом стояла возле окна и с нетерпением ждала, когда муж отдаст ей ребенка. Шесть месяцев назад супруги заключили договор с герцогом, что возьмут незаконнорожденного младенца себе, но с условием признать ребенка своим и поклясться молчать до самой смерти. Жена купца была только рада. Они с мужем любили друг друга, но Создатель не дал им детей. Поэтому пришлось разыгрывать целый спектакль перед соседями и знакомыми. Шесть месяцев ходить с накладным животом, постепенно увеличивая его. Наконец—то женщина дождалась — младенец в их доме, и это девочка.

— Ее мать умерла, но перед смертью назвала имя дочери, — рассказала повитуха.

Купец осторожно взял ребенка на руки.

— Мы исполним последнюю волю умершей. Дадим имя девочке, как хотела мать.

— Луиза — так она назвала дочку.

Супруга подошла к мужу, она сразу полюбила малышку. Да и как можно остаться равнодушным, когда такая милая крошка смотрит на тебя желто—карими глазками и улыбается?

— Она ангел, — шепотом прошептала купчиха, все еще не веря, что этот маленький комочек теперь только ее.

Женщина взяла ребенка у мужа и бережно прижала к груди.

— Красавица моя, Луиза Шарби.

Повитуха пожелала малышке расти здоровой и оставила счастливую семью. Она вышла из дома, села в фиакр, не замечая тени двух мужчин, которые прятались за углом дома.

— Итак, замыкающая круг рождена, как и предсказывал вещатель. Теперь осталось только ждать и наблюдать за девчонкой. Но все равно продолжайте искать других замыкающих, — тихо приказал высокий маг.

— Да, монсеньор, — произнес второй аристократ.

— Кто—то из них должен выполнить свою задачу во что бы то ни стало.

И в глазах монсеньора блеснул желтоватый огонь убедителя.

Глава 1

Спустя девятнадцать лет

Англия, Лондон

Луиза

В Лондоне я прожила три месяца и три дня. Этот город так сильно отличался от моего любимого солнечного Парижа. Улицы часто покрывались туманом, или шли дожди. В такие дни я не выходила из дома, боялась затеряться в серой мгле и не отыскать дорогу.

Каждое утро я просыпалась от запаха свежеиспеченного хлеба. Жаль, что пекарь не готовил мои любимые круассаны, но его булочки с корицей и маком тоже ничего. Денег не было, и если бы не моя магия, позволявшая внушать людям, что я заплатила за еду, то не сидела бы я живой и сытой в Лондоне, пусть и в маленькой комнатке.

Редко, но и в столице Англии бывали солнечные дни. Тогда я выходила прогуляться и радовалась своей ординарной внешности: невысокая, худенькая со светлыми волосами девушка не особо привлекала внимания. Но для защиты я все равно пользовалась магией и часто становилась невидимой для горожан.

Сегодня был именно такой хороший день, и я, греясь в лучах осеннего солнышка, разглядывала в закрытое окно мальчишку. В одной руке он держал стопку газет, а другой размахивал, что—то крича. Неужели новое похищение? Страшные картины воспоминаний вновь замелькали перед глазами. Обхватила себя за плечи, почувствовав, как внутри зарождается приступ паники. Спастись от ужасов черной магии, чтобы снова увидеть ее? Нет! Не хочу!

К мальчику подходили прохожие и покупали газеты. Я приоткрыла окно и услышала звонкий голос:

— Похищена девушка! Это уже третья жертва маньяка! Леди Бренда Болл!

Неужели и Лондон скоро захлестнет темная волна людской злобы? Снова придется бежать из города, из страны? Замерев у окна, я погрузилась в жуткие воспоминания.

Я хорошо помнила, словно это было вчера, как обернулась и увидела родной город, покрытый черным туманом. Тьма окружала Париж со всех сторон, слышались крики магов, людей. Что происходило в городе, который считался центром просвещения и законодателем моды? Я могла лишь догадываться, какое зло проникло в сердца людей, превратив их в жестоких убийц. Меня до сих пор колотило от страшной картины, которую мы наблюдали с Филиппом, спрятавшись в чужом доме на чердаке. Нам повезло там укрыться и переночевать. Хозяева отсутствовали, скорее всего, отправились на площадь Революции, где второй день проходили казни. На центральной улице с двух сторон стояли обезумевшие люди. Толпа со злобой выкрикивала оскорбления, плевала и кидала камни в магов, которых стража сопровождала на эшафот.

Один человек подскочил к девушке и ударом рукояти сабли сбил с ее головы шляпку, длинные белокурые волосы рассыпались по плечам. Я зажала себе рот, чтобы не закричать, узнав в ней самую красивую фрейлину королевы. Уличные музыканты посвящали ей песни, а мужчины сражались за ее любовь.

— Не смотри, — прошептал Филипп и прижал мою голову к своей груди.

Мое сердце билось так часто, что я начала задыхаться, когда услышала восторженные крики толпы. Я ведь тоже могла не спастись, если бы не сыщик, которого послал мой дед.

— Нужно идти.

Мы поднялись. Я бросила прощальный взгляд на чердачное окно, и меня затошнило. Бедное тело девушки терзали саблями и протыкали пиками. Насилие и кровь опьянили толпу, она бросилась на других арестованных.

— Быстрее! — Не обращая внимания на мое состояние — а я ничего не видела перед собой, — сыщик схватил меня за руку и потащил вниз.

— Пока они там беснуются, мы можем идти дальше.

Мы покинули пустой дом через черный ход. Центральную улицу заполнила озверевшая толпа. Все двигались к эшафоту, а я и Филипп бежали в противоположную сторону — к Сене. Держались мы ближе к домам, чтобы успеть спрятаться в случае опасности. По пути нам попадались люди небольшими группами, но моя магия и шпага Филиппа защищали нас. Город не обезлюдел, просто все жители смотрели на казни, поэтому узкие улочки пустовали.

«Еще немного», — уговаривала я себя.

Берег Сены уже виднелся вдали, когда навстречу из—за поворота вышли несколько человек. С тихим ужасом я приказала людям:

— Вы не видите нас! Не видите нас!

Магия серебряным хлыстом ударила по головам мужчин. Они прошли мимо: для людей моя сила сделала нас невидимыми. Один из них тащил обезглавленный труп, к ногам которого привязали веревки. Другой нес на острие пики голову со слипшимися от крови волосами. И лица людей, пугающие хладнокровием, наводили на мысль: «В своем ли они уме?» Меня снова затошнило, и я отвернулась.

— Дыши глубже, дыши, — услышала шепот Филиппа и сделала глубокий вдох.

— Что происходит? — хрипло спросила я сыщика.

— Это черная магия. Посмотри наверх.

Я подняла голову: серый туман скрывал небо так плотно, что солнечные лучи с трудом пробирались к земле.

— Идем.

Сыщик крепко держал за руку, а у меня слегка кружилась голова: слишком много магии я сегодня истратила.

Мы подходили к Сене, и уже четко виднелись лодки, качающиеся на воде. Людей здесь тоже не было: никто не хотел пропустить кровавых зрелищ.

— Смотри! — показала Филиппу на двух девушек и юношу.

Глава 2

Голова раскалывалась от жуткой боли, и при каждой встряске кареты хотелось посильнее зажмуриться. Запястья оказались крепко связаны, а саму меня закинули в угол экипажа. От неудобной позы затекла шея, невольно вырвался стон. Страх молниеносно обхватил меня противными липкими лапами. Я подумала о преследовавших магах: неужели поймали? Затаив дыхание, медленно приоткрыла глаза, чтобы изучить похитителей.

Первое, что бросилось в глаза, — это блестящий черный шлем на голове незнакомца. Худощавый мужчина с тонким длинным носом напомнил сторожевую собаку. Рядом сидел молоденький парнишка в таком же шлеме, из—под которого торчали рыжие волосы. На конопатом лице светилась дерзкая усмешка. С возрастающим волнением наблюдала, как маги с любопытством разглядывали меня. То, что передо мной искатели, сразу поняла. Такие яркие, зеленые глаза были только у них. Искатели могут найти любую вещь, человека или мага. Как правило они работали сыщиками или военными. Я собрала оставшиеся крохи дара и направила его на старшего в надежде, что с рыжим справлюсь и так.

— Развяжи меня, — шепнула я. Серебряные нити магии яростно врезались в голову мужчины и тут же, жалобно сжавшись, быстро вернулись к хозяйке, а по металлу прошла едва заметная рябь.

— Ух ты! Гарри, работает! — восторженно воскликнул парнишка.

— Еще бы! Такие маги его создали. — Гарри довольно потер правой рукой шлем. — Сиди смирно, убедительница!

— Скажите хотя бы, куда везете? — охрипшим голосом задала волнующий вопрос.

— На Боу—стрит. Слышала про такое место?

Кивнула. Еще бы не слышала. Боу—стрит — это территория сыщиков и судей, там вершились судьбы людей, магов и не было никакой справедливости.

Остальной путь мы провели в молчании. Искатели не прерывали моих раздумий и строго следили, а я незаметно изучала их. Итак, эти проклятые шлемы защищали от воздействия магии. А если все сыщики их носят? Тогда сбежать не получится, придется действовать по обстановке. Мне не впервой.

Экипаж остановился, Гарри аккуратно помог мне выйти, но крепко держал за связанные руки.

— Может, развяжете? — попросила я, не слишком надеясь на положительный ответ.

— Таков порядок, мисс. Потерпите немного, скоро сниму.

Не удержалась и фыркнула, повернувшись к серому трехэтажному зданию. Сразу вспомнила это место. Недавно я гуляла по площади и удивлялась соседству цветочного рынка, театров, винных лавок и здания суда. Разве могла предположить, что окажусь внутри неприметного дома, которого боялись все жители Лондона?

На входе дежурили двое сыщиков, от их пронзительных и настороженных взглядов стало не по себе. Темный коридор, по которому мы с Гарри шли, пугал, и моя уверенность таяла с каждым шагом. Искатель вел меня, сворачивая то вправо, то влево, как в лабиринте. Потом остановился возле двери и постучал три раза быстро, два медленно и два снова быстро. С той стороны дверь открыл еще один сыщик, он тихо поприветствовал моего сторожа. Мы спустились по лестнице, прошли через еще одну дверь, где был другой опознавательный стук, и оказались в коридоре с множеством входов. Камеры! Сердце застучало еще быстрее. Как же глупо я попалась!

Искатель остановился перед одной из дверей, убрал засов и открыл камеру. Я невольно сделала шаг назад, но меня сильно толкнули внутрь. Обернулась и униженно попросила:

— Нет, пожалуйста!

— Посидишь здесь до утра, — жестко предупредил Гарри.

Он подошел и развязал мне руки.

— Подождите, почему вы меня арестовали? Я ничего плохого не сделала.

— Порядочные люди, мисс, ночью сидят дома, и у них нет метки дьявола, — пояснил искатель.

Один из охранников поставил на пол железную кружку с водой, и дверь со щелчком закрылась. Я вздрогнула, замерев посередине камеры, взглянула на свое клеймо — заломленную молнию. Как бы искатели не обвинили меня в преступлениях, что происходили сейчас в Англии.

Сыщик давно ушел, а я все стояла и с отчаяньем разглядывала серые стены камеры, которые освещались лишь тусклым магическим светящимся шаром. Окна отсутствовали, а в углу висела рваная занавеска, за ней оказался туалет в виде железного ведра, постелью служила куча соломы. И все. Нет, еще запах — затхлый, сырой.

Со страхом осматривала стены. Только бы не было здесь пауков! Я боялась их, после того как в детстве с братом исследовала подвал дома и на меня упало целое семейство. Жутковатые и неприятные ощущения, когда ножки насекомых передвигались по моей коже, запомнились навсегда. Но вроде восьмилапых не обнаружила. Облегченно вздохнула и с подозрением посмотрела на импровизированную постель. Спать на ней я точно не стану. Подошла к двери, опустила голову, ощутив, как силы покинули меня. Мысли вернулись к воспоминаниям о кэбе, девушке и кучере. Он не подчинился моему приказу, значит, был убедителем. Маги с одинаковой силой не могли воздействовать друг на друга. Кучер просто не мог быть тем, о ком я подумала сначала. Потому что он остался во Франции, а выбраться из Парижа, охваченного разозленными горожанами, было уже невозможно.

Страшные воспоминания ворвались в мысли: толпа, жаждущая уничтожить всех магов. Я опустилась на пол, уперлась спиной в дверь и заснула лишь под утро, измученная кошмарами. Мне снова снился Филипп, снова мы бежали из города, снова искатель спасал меня и погибал. Я проснулась от звука открывающегося замка и не сразу поняла, где нахожусь. Во рту пересохло, и на лбу ощущалась здоровенная шишка. С трудом разлепила веки, стараясь не думать о плохом. Скорее всего, меня поведут на суд, где старый маг в белом парике будет решать мою судьбу. А так как заступиться за меня некому и денег нет, чтобы откупиться, то запросто посадят в тюрьму.

Я чудом спаслась во Франции и спокойно протянула три месяца в Лондоне, умирать страшно не хотелось. Хотелось жить и не верилось, что через несколько минут мне объявят приговор. Но надежда, глупая надежда все еще теплилась в сердце и не давала опустить руки. Я поднялась и слегка поморщилась, мышцы затекли от неудобной позы. Очень хотелось пить, и, не глядя на вчерашнего стражника, что стоял в дверях, я быстро схватила кружку и жадно выпила воду, забыв про брезгливость.

Глава 3

Луиза

Ненавижу его. Ненавижу! Я выбежала из кабинета, все чувства смешались: ужас, злость, разочарование. Перед глазами словно стояла темная пелена, и куда я направлялась, с трудом понимала. Длинный коридор со множеством дверей, которому не было конца и края. Навстречу шли искатели в черных касках, и некоторые с изумлением смотрели в мою сторону. Один неожиданно преградил путь, и я остановилась. Казалось, сердце выпрыгнет из груди. Я чувствовала, как первые волны истерики начали накатывать, вдруг меня схватили за руку, и я вскрикнула от страха.

— Миссис Шарби! Луиза! — Громкий голос Гарри привел в чувство.

Интуитивно я доверяла этому сыщику больше, чем графу Хертфорду.

— Оставьте меня!

Попыталась вырваться из цепких пальцев искателя, но Гарри лишь сильнее дернул к себе и жестко произнес:

— Если вы не хотите снова очутиться в камере, то пойдете со мной.

Нет, не хотела. Поэтому сжала сильнее зубы и позволила себя вести. Хоть куда, только не в камеру. Снова лабиринты коридоров и сыщики — кругом одни зеленоглазые маги. Никогда я не видела столько искателей.

Мы спустились на первый этаж, затем свернули направо и подошли к стеклянным дверям, за которыми оказалось небольшое кафе. Уютное и светлое. Столики покрывали белоснежные скатерти, на стенах — картины с изображением улочек Лондона. В углу сидел незнакомый сыщик, и больше никого. Гарри кивнул ему, а нас приветствовать вышел полноватый мужчина приятной наружности в одежде повара. Я сразу поняла, что перед нами человек: глаза у магов более яркие, насыщенного цвета.

— Джейкоб! — сердечно поприветствовал мужчину Гарри, они пожали друг другу руки. — Позвольте, миссис Шарби, познакомить вас с одним из лучших поваров Англии. Мистер Джейкоб Брукс!

Повару очень польстила похвала мага, и он довольно усмехнулся.

— Тебе как всегда, Гарри?

— Да. А вы, миссис Шарби, что будете?

Ничего. Аппетита не было вообще, и я покачала головой. Странно видеть такое панибратское отношение между магом и человеком. Обычно все аристократы заносчивы и высокомерны, как черноволосый избранник моей магии.

— Подай миссис Шарби настоящий английский завтрак, — услышала шепот Гарри.

— Сделаем, — улыбнулся повар и ушел выполнять заказ.

— Здесь есть… туалетная комната? — спросила я сыщика, едва мы присели за один из столиков. Хотелось хоть немного смыть с рук и лица запах тюрьмы.

— Конечно, пойдемте, я провожу вас.

Гарри поднялся. Мы снова вышли в коридор, теперь свернули налево, и сыщик указал на первую дверь.

— Вы будете стоять здесь? — вопросительно посмотрела на него. У меня мелькнула мысль о побеге и тут же погасла, когда Гарри ответил:

— Я отвечаю за вас головой.

Недовольно поджав губы, зашла в туалетную комнату. С восхищением я рассматривала узкую железную трубу, которая крепилась к стене. Поднесла к ней руки, и через мгновенье полилась теплая вода, она исчезала, не достигнув пола. В домах людей такого чуда не было. Почему я не владела подобной силой? Тогда могла бы смело пойти в мастерскую создателей, чтобы трудиться наравне с мужчинами, зарабатывать деньги и заниматься любимым делом. Как я завидовала создателям и восхищалась их творениями.

Я вышла из туалетной комнаты, и мы вернулись в кафе, где на столе уже ожидал завтрак. Он состоял из двух поджаренных яиц, бекона, фасоли, гренок и ароматного чая. В животе жалобно заурчало, и я вдруг осознала, как голодна. Никогда еще мне не казались такими вкусными хрустящие гренки и нежный бекон.

— Миссис Шарби, не буду ходить вокруг да около, хочу, чтобы вы знали: я прекрасно понял, что произошло в кабинете графа Хертфорда. Ваши силы выбрали друг друга, — спокойно сказал Гарри, словно ничего примечательного не случилось.

— Что—то граф не больно—то рад, — усмехнулась, с аппетитом кусая бекон.

— Думаю, он просто еще не осознал, что произошло. К тому же у Джеймса есть невеста, — осторожно заметил барон Тейлор, наблюдая за мной цепким взглядом сыщика.

— Невеста! — ахнула я и не выдержала, едко заметила: — Она—то уж точно не будет рада.

— Поэтому дайте ему и себе немного времени узнать друг друга.

— Я должна дать ему время?! Когда он обращается со мной, как с преступницей и не снимает этот чертов браслет? — С раздражением попыталась сорвать украшение с запястья, но изобретение создателей крепко вцепилось в мою кожу.

— Ну а чего вы хотели, если у вас метка дьявола? Кстати, откуда она у вас? — спросил Гарри как бы между делом.

Хм, он что, думал, я сейчас все выложу, как последняя идиотка?

— Не ваше дело. — Получилось грубо, но рассказывать о своем прошлом я никому не собиралась.

— Позвольте дать вам совет, — спокойно продолжал Гарри. — Чем дольше вы будете скрывать информацию о себе, тем дольше вам не будут доверять, и, естественно, браслет снимать никто торопиться не станет.

— Я ничего не скрываю, просто не хочу вспоминать прошлое, — тихо произнесла. От проницательного искателя ничего не скроешь, и я торопливо спрятала глаза, опустив голову.

— Миссис Шарби, вы недавно в Лондоне, ведь так?

Кивнула и с настороженностью взглянула на Гарри.

— Я думаю, вы слышали об исчезновениях аристократок?

— Слышала, — тихо ответила. Аппетит вдруг пропал, и я отодвинула тарелку с остатками еды.

— Тогда вы в курсе, что месяц назад начали пропадать маги—девушки, поэтому искатели не только ночью, но и днем дежурят на улицах Лондона, — сказал Гарри, убирая пустую тарелку в сторону и пододвигая к себе чашку с горячим чаем.

— Почему? Для искателя нет проблемы найти любого человека или мага, — как бы между делом заметила. Гарри молча нахмурил брови, а я догадывалась, почему у них не получалось: черная магия не позволяла.

— Да, вы правы, легко, а сейчас не можем. — Сыщик внимательно взглянул, словно старался прочитать мои мысли, как чтец. — Мне кажется, вы знаете почему.

Глава 4

Джеймс

Сейчас, когда Луиза отправлена домой и вечером его ждал разговор об их будущем, граф задумался о том, что произошло. Об этом мечтали все. Для магов редкость встретить пару. Везунчики знакомились еще в детстве, как его родители. А кто—то всю жизнь жил с одним магом, растил детей, а в старости неожиданно обретал пару и оставлял семью. Кто—то ждал от союза большой любви, кто—то — наслаждения, кто—то — могущества и власти. Пара обменивалась силами, и такой маг становился одним из самых могущественных в мире.

Если его избранница — маг—убедитель, то графу в сотни тысяч раз повезло. Для прокурора обладать силой убеждения — это настоящая удача. Рост по карьерной лестнице обеспечен. Джеймс станет раскрывать преступления так же легко, как щелкать семечки. Если бы граф не был наследником, то ощущение власти захватило бы его, а так искатель трезво осознавал, какие ждут перспективы. Отказаться от них значило быть просто идиотом.

Джеймс еле справился с собой, чтобы не обернуться в кафе, а заставил себя идти дальше, несмотря на жалобы магии. Она рвалась к паре, хотела защитить, спрятать ото всех. Граф ощущал ответные чувства магии француженки. От нежных прикосновений ее серебряных нитей бросало в дрожь. Если бы он мог просто взять и уехать с Луизой, увезти француженку в охотничий домик графства Хертфорд… Но Джеймс никогда бы себе не позволил оставить Лондон в такое время.

Он решил сначала отправиться в дом последней похищенной девушки, а только потом — к уже бывшей невесте. Теперь Джеймс твердо осознавал: парная магия могущественна, и ей трудно приказать. Если бы создатели придумали какой—нибудь артефакт, который бы сдерживал силу, то Луиза отправилась бы не в его особняк, а в камеру.

— Вильям, едем. А ты, Билли, отправляйся—ка домой. Тебе нужно хорошенечко отдохнуть, — велел Джеймс, когда маги вышли на улицу в ожидании кареты графа. Дождь закончился, оставляя после себя холодную сырость.

— Я не устал, — возмутился конопатый Билли с покрасневшими белками глаз от недосыпа и упрямо поджал губы.

— Приказы старшего не обсуждаются, — строго произнес Джеймс.

Юноша разочарованно вздохнул, когда старшие искатели сели в экипаж без него.

— Сомнений больше нет, на девушек действует убедитель. Мне нужны списки всех семей магов, где наследуется этот дар, — заявил Джеймс, неожиданно его осенило, едва граф подумал о француженке.

— А если он не англичанин? — предположил маркиз.

— Значит, еще нужны списки беженцев, где указывается дар каждого.

— Джеймс, он мог попасть нелегально.

— Мог, но все же я хочу знать, где находился каждый убедитель в Лондоне во время исчезновения аристократок, — мрачно взглянул на друга граф. Он и раньше рассматривал эту версию, но убедителей в Лондоне было немного, и все они занимали высокие посты.

— Я вот тут размышлял, как странно все получается. Первая девушка, которая пропала, являлась искателем. Поэтому понятно, почему мы не смогли ее найти.

Граф Хертфорд внимательно слушал Вильяма. Маги—искатели могли обнаружить кого угодно, а вот на их след выйти невозможно, потому что маги с одинаковым даром не влияют друг на друга.

— Вторая и третья девушки — создатели. Четвертая — снова искатель. Получается какая—то закономерность. Нет? — Маркиз Стэнли слегка прищурился, напряженно ожидая ответа.

— А почему мы не можем найти тогда создательниц? — Вопрос, который мучил Джеймса с момента первой пропавшей аристократки.

— Не знаю, — пожал плечами Вильям.

Искатели на некоторое время замолчали, каждый обдумывал свое. Карета неслась по улице, и кучер ловко уворачивался от встречных экипажей.

— А я все больше склоняюсь к тому, что без черной магии не обошлось, — сказал Джеймс, и маркиз удивленно приподнял брови. — Вчера мне доложили, что во Франции перед казнями магов пропадали аристократки. Дела завели, но ни одно так и не раскрыли.

— Билли сказал, что ночью недалеко от дома, где похитили леди Джорджанну Хокинс, нашли беженку с меткой дьявола. — Вильям внимательно следил за другом. — Это и есть твоя пара?

Джеймс кивнул, а сердце сладко заныло: «Моя пара, серебряная душа».

— Не смог я ее оставить на Боу—стрит, пусть лучше будет под присмотром. Гарри повез ее ко мне домой, серебряные души могут не соблюдать приличия.

— Вот как. — Маркиз усмехнулся. — Быстро ты все решил.

— А я теперь не представляю, что делать, — развел руками Джеймс. — Как теперь объясняться с Кэтрин? У нас ведь скоро должна была состояться свадьба.

— Для Кэтрин же лучше, что твоя встреча с парной магией произошла сейчас, а не когда она бы вышла за тебя замуж и родила наследника.

— Тут ты прав, — согласился граф.

— Какой магией обладает твоя избранница? — снова полюбопытствовал Вильям. — Теперь скажешь?

— Магией убеждения, — тихо ответил искатель, и ему польстило, как Вильям завистливо свистнул.

Говорить больше ничего не требовалось. Такой магией владели лишь короли, герцоги и маркизы в основном по мужской линии. Женщина маг—убедитель редка, как вода в пустыне. Обладая такой, будешь иметь все. Супруг убедительницы становился одним из могущественных магов. Не об этом ли мечтал каждый мужчина?

Луиза

Мы с бароном Тейлором вышли на улицу, и тут же осенний ветер подхватил мои юбки. Холод проник через одежду, я обхватила себя руками, чтобы хоть как—то согреться. Гарри громко свистнул, и рядом с нами остановился наемный кэб.

— Замерзла? Ничего, скоро примешь горячую ванну и отдохнешь в теплой постели.

— Скорей бы.

Я благодарно улыбнулась сыщику, когда он распахнул дверь экипажа. Быстро забралась внутрь, уселась и, потирая ладони, посмотрела в окно. Дождь прекратился, но осенний холод пробирался в кэб. Как только Гарри сел рядом, кучер громко свистнул, ударил хлыстом по крупу лошади, та обиженно заржала, и экипаж сорвался с места.

Глава 5

Луиза

Голова раскалывалась, во всем теле присутствовала тянущая боль, словно по мне проехал экипаж, нет, сотня экипажей. Неожиданно запах спирта защекотал нос, а рядом послышались чьи—то голоса. Я с трудом разлепила веки, перед глазами тут же все поплыло, и от приступа тошноты я застонала. Голоса притихли, и воцарилась тишина, которую нарушил приятный мужской голос.

— Миссис Шарби, Луиза, не пугайтесь. У вас головокружение, это нормально, оно скоро пройдет.

Надо мной склонился светловолосый мужчина в одежде доктора, и я сразу признала в нем зрячего. Его синие глаза серьезно изучали мое лицо, а я думала о том, что души уже все рассказали обо мне магу. Стало неловко до невозможности.

— Вы живы, а это главное, — тихо произнес зрячий, словно прочитал мои мысли.

— У вас сильный ангел—хранитель, миссис Шарби. — Рядом с доктором появилась молоденькая медсестра.

Добрая улыбка аристократки немного успокоила. И тут я заметила графа Хертфорда. Несколько мгновений мы разглядывали друг друга, позабыв обо всем. Серебряная магия искателя укрыла куполом, и я ощутила ее нежное касание. Девушка хмыкнула, а я смутилась, посмотрев на нее, и заметила удивительное сходство между зрячей и Джеймсом. Они оба были темноволосыми с правильными аристократическими чертами лица, различие оказалось только в цвете глаз.

Моя магия встрепенулась, но была слишком слаба, чтобы приблизиться к паре, и тогда сила графа потянула за собой мужчину. Магу пришлось подойти ко мне, и неожиданно мое желание сбылось — пальцы Джеймса переплелись с моими.

— Я рад, что вы живы, — серьезно сказал он, с тревогой разглядывая мое лицо. Его беспокойство оказалось лучшим лекарством. Сердце наполнилось безумной радостью и восторгом.

— Как вы узнали? — прошептала я, сильнее сжав горячие мужские пальцы.

От того, как искатель отвечал пожатием, хотелось мурлыкать от счастья.

— Это все они. — Граф невольно усмехнулся и кивнул на наши серебряные нити, которые, довольные, улеглись на моей груди. — Я почувствовал вашу боль и понял, что произошло несчастье. Моя магия рвалась в путь, и я позволил ей вести меня.

— Граф Хертфорд, длительные посещения плохо скажутся на самочувствии больной. Поэтому недолго, — попросил доктор, поднявшись со стула и освободив место для искателя. Медссестра пообещала проследить и тепло улыбнулась мне.

— Я ждала брата у входа госпиталя, чтобы успокоить, — добавила она, подтвердив мои догадки об их родственной связи. — Когда произошла трагедия, ваш ангел—хранитель сразу обратился ко мне. Я леди Арабелла, сестра Джеймса. Можно мне называть вас Луизой? Ведь мы теперь почти родственники.

— Можно, — улыбнулась, а сама с тревогой подумала: «Она расскажет брату все обо мне!»

Арабелла вдруг подняла взгляд над моей головой и замерла, словно слушала кого—то, затем снова посмотрела на меня.

— В день своего совершеннолетия маги—зрячие клянутся не разглашать тайны, что им рассказывают души.

— Не только зрячие, а все маги клянутся, Арабелла, — удивленно поправил сестру искатель.

— Я не клялась, — тихо сказала я, с возрастающей тревогой понимая, какая между Джеймсом и мной лежала пропасть. Мы будто выросли в разных мирах.

— Почему? — слегка нахмурился граф.

— Я воспитывалась в семье людей, поэтому мало знаю законы магов. Барон Тейлор рассказал…

Вспомнила, как опрокинулась карета, и со страхом спросила:

— Он... жив?

Джеймс с сожалением покачал головой и лишь сильнее сжал мою руку.

— Гарри прикрыл тебя собой и весь удар принял на себя. Когда вас доставили в госпиталь, он уже скончался, а в тебе тихо, но все еще билась жизнь, — за брата ответила Арабелла.

Горло перехватило от горечи, слезы появились в глазах, и как я ни старалась их сдержать, не смогла. Барон Тейлор так по—доброму отнесся ко мне несмотря ни на что, и не верилось, что его больше нет. Джеймс обнял меня и постарался успокоить, шепча ласковые слова. А я плакала по сыщику, не замечая, как рыдания становятся все сильнее. Я перестала себя контролировать, истерика накрывала с головой. Вздрогнула, почувствовав легкую боль от укола, и незаметно для себя заснула.

Джеймс

— Пусть отдохнет и наберется сил, — молвила Арабелла, вытащив иглу.

Джеймс бережно положил голову девушки на подушку. Ему было тяжело смотреть на ее заплаканное лицо, и мысленно он благодарил Гарри за спасение француженки. От потери друга дышалось с трудом и не верилось, что всего пару часов назад Джеймс разговаривал с ним.

— Расскажешь, где вы встретились? — спросила сестра, поправляя одеяло на Луизе.

— Ты же вроде должна знать, — тихо произнес граф, подмечая измученное лицо Луизы и темные круги под глазами. Она была такой худенькой, словно нормально не питалась несколько дней.

— Ее ангел хранит секреты своей подопечной. Мне известно, что Луиза — твоя пара и маг—убедитель. Тебе повезло, Джеймс, я лишь мечтаю о таком, — немного грустно улыбнулась Арабелла.

— Я знаю, о ком ты мечтаешь, — перевел тему Джеймс, заметив, как щечки сестры покраснели. — Пора тебе уже понять: Вильям никогда не посмотрит на тебя по—другому. Ты для него навсегда останешься другом детства.

— Джеймс, — девушка печально взглянула на брата, — он любит меня, но пока работа сыщика для него важнее чувств.

— Откуда ты знаешь? Ах да, от зрячих ничего не скроешь. — Джеймс поднялся с кровати, он знал, что Луиза в надежных руках и сестра за ней приглядит.

— Иногда много знать тоже плохо, — горько усмехнулась Арабелла.

— Так скажи Вильяму, что он ошибается, — предложил Джеймс, невольно наблюдая за бережными ласками парной магии. Ее серебряные нити осторожно прикасались к бледному лицу Луизы.

— Нет, он должен сам все осознать и принять решение. Ангел—хранитель говорит, что скоро это произойдет. А ты что чувствуешь к своей паре? Расскажи, мне интересно.

Глава 6

Луиза

Сегодня был четвертый день, как я лежала в госпитале. Мне выделили отдельную палату, кормили вкусными кашами и фруктами. Доктор Адамсон и сестра графа каждый день меня навещали, проверяли физическое состояние. Арабелла закрывала глаза и водила по моему телу руками, а я чувствовала тепло, исходящее от них. В этот момент меня охватывала такая расслабленность, спокойствие, что хотелось заснуть.

— Ты поступила в госпиталь со множеством переломом костей, черепно—мозговой травмой, внутренними повреждениями органов. Доктор Роберт — один из лучших докторов в Лондоне, если бы не он... — Арабелла многозначительно замолчала. — Операция была очень долгой и трудной.

— Спасибо, что спасли меня. — Я поблагодарила зрячую. Даже не представляла, как я выжила после стольких травм.

— Для любого мага—зрячего спасти жизнь — это долг. — Арабелла ласково улыбнулась. — Связь между тобой и Джеймсом еще не так сильна, поэтому он с опозданием узнал, что ты попала в беду. Обычно серебряные души чувствуют друг друга даже на дальних расстояниях.

А я вдруг подумала, что граф давно не приходил, и его невнимание задевало даже больше, чем я думала. Было ощущение, что меня бросили, и, словно читая мои мысли, Арабелла попыталась приободрить.

— Джеймс сейчас очень занят, ты же знаешь, сыщики ищут пропавших аристократок. Мы все молимся, чтобы они были живы. Луиза, думаю, дня через два доктор Роберт тебя выпишет. Ты быстро идешь на поправку, — похвалила меня Арабелла.

Она сильно отличалась от горделивого брата. Добрая, сердечная зрячая. Подружиться с ней оказалось так легко, что я невольно представила себя графиней Хертфорд. Возможно, мне было слишком скучно в госпитале, поэтому в голову лезли всякие дурацкие мысли. А еще я думала о том, что если искатель не придет за мной, то куда я пойду. Снова скитаться? Снова бежать и каждый раз опасливо оглядываться? Лежа на больничной койке, можно о многом подумать, и я вспоминала испуганную девушку в кэбе и кучера, которого не остановил мой дар. Я все больше склонялась к тому, что в темном переулке встретила Шарля. Сразу становилось так страшно, словно я возвращалась в прошлое и в то ужасное подземелье.

Каждое утро в госпитале начиналось с надежды, что сегодня граф придет, а вечером я старалась верить, что он все еще помнит обо мне.

— Хочешь, прогуляемся в саду? — как—то раз спросила меня Арабелла, и я согласилась.

Зрячая помогла мне потеплее одеться, и мы медленно побрели к выходу. На улице оказалась ясная погода, и я прищурилась от солнца, легкий морозец слегка щипал щеки и нос. Я не любила холод, но с удовольствием вдохнула свежий воздух. Палата начала меня угнетать, и пройтись было просто необходимо, тем более на территории госпиталя оказалась небольшая роща.

— Значит, у меня сильный ангел—хранитель? — с любопытством поинтересовалась у зрячей.

— Да, — кивнула Арабелла. Она держала меня под руку, и мы не спеша шли по широкой тропинке между деревьев.

— И ты его видишь? — Я продолжала с интересом допытываться.

Магия зрячих мне всегда казалась таинственной и мрачноватой. Видеть души, слышать их голоса, разговаривать с ними. Все выглядело одновременно страшно и необычно.

— Конечно. — Сестра Джеймса не выдержала и тихо рассмеялась, а я нисколечко не обиделась.

— Извини, мне немного странно это слышать, — сказала и шепотом добавила: — Как он выглядит?

— Это красивая женщина, и ты похожа на нее. — Зрячая остановилась. Я не ожидала, что от подобного ответа кожа покроется мурашками, слегка поежившись, пыталась совладать с собой.

— Сейчас она стоит за твоей спиной, — тихо добавила Арабелла. Больше девушка не улыбалась, синие глаза серьезно изучали мое лицо. Я обернулась, но никого не увидела.

— Женщина рассказала, — продолжила Арабелла, — что, когда у нее была земная жизнь, она была твоей матерью.

— Моей... матерью?

Чувства смешались: страх, любопытство и злость. Я не смогла их сдержать, поэтому спросила, не скрывая обиды:

— А она рассказала, почему меня отдали в семью к людям?

— Твоя мама умерла при родах, а дед решил передать тебя в семью купцов.

— А мой отец? — прошептала, боясь услышать ответ.

— Был убит на дуэли. Твои родители не успели пожениться, ты незаконнорожденная, Луиза.

Я замерла, задержав дыхание на мгновенье. Пусть совсем не знала родителей, но отчего—то стало безумно всех жаль. А еще больше жаль себя, потому что не успела узнать их.

— А этот мой ангел назвал мое настоящее имя?

Арабелла кивнула.

— Ты принадлежишь семье де Ла Треймоль.

— Но меня не признали, — горько усмехнулась, вспомнив высокомерное лицо деда. — Значит, я просто дочь купца, Луиза Шарби. Кому еще ты об этом рассказала?

— Никому, — уверила меня Арабелла. — Это твоя тайна, а не моя.

— Тогда тебе известно, откуда у меня метка? — Я показала ей клеймо. Скрывать его уже не было смысла.

— Да, знаю, — немного виновато ответила зрячая.

— И знаешь, кем был мой муж и какая у меня была с ним жизнь?

— Луиза, теперь ты в безопасности. Джеймс никому не позволит тебя обидеть, а я надеюсь, что мы будем сестрами.

Я немного растерялась, и в то же время на душе стало легче. Осенний холод пробрался под одежду, и прогулка уже не доставляла прежнего удовольствия, к тому же было о чем подумать. Я вздрогнула, когда подул ледяной ветер.

— Замерзла? — обеспокоенно спросила Арабелла. — Тогда пойдем, я провожу тебя и проведаю других больных.

В палате Арабелла помогла мне раздеться и лечь на кровать. Сестра Джеймса торопливо покинула палату, а я даже не заметила ее ухода, потому что погрузилась в воспоминания детства. Я купалась в родительской любви. Меня баловали даже, когда мать родила троих братьев. Но уже тогда я замечала, что отличаюсь от семьи. Все они были темноволосыми с серо—голубыми глазами. Я светловолосой кареглазой девчонкой. Мама говорила, что я похожа на бабушку, но думаю, так она успокаивала меня. Первый раз я увидела свою магию, когда мне исполнилось девять лет. Хорошо помню, как играла с куклой в саду, а брат решил подшутить надо мной и вырвал ее из рук.

Глава 7

Луиза

Как хорошо выспаться на мягкой перине, поесть легкий обед. Но впереди худшее — снятие мерок. Сегодня портнихи должны сшить два платья, и одно прямо сейчас — к ужину с графом. Об этом рассказала Тори, когда помогала мне сменить сорочку, облачиться в корсет, подвязать чулки и накинуть домашнее платье. В таком виде я вынуждена была стоять перед Джеймсом и мадам Жульен. Все прилично, но от пристального взгляда искателя становилось не по себе, а граф совершенно не обращал внимания на мою скромность и горящие щеки.

Джеймс лишь мельком оглядел меня, а моя магия уже рванула к его силе. Пришлось спрятать за спину дрожащие руки и крепко отругать себя за податливость. Граф Хертфорд мог просто дотронуться до меня, и все — я позволила бы делать с собой, что он захочет. Поэтому на ум пришло одно решение, которое могло спасти мою честь. Оно показалось неожиданным, но верным: ни в коем случае не приближаться к графу, не позволять прикасаться к себе. А с его зелеными притягательными глазами постараюсь как—нибудь совладать.

Еще эта модистка… Такой взгляд, словно она сравнивала меня с кем—то. Известно с кем — с его невестой. Я не знала, что такое ревность, мне было плевать на похождения мужа. Сейчас же неприятное ощущение остро кольнуло, и стало трудно дышать, будто дали под дых.

Мерки наконец—то сняли, над платьем начали работать портнихи. Также были куплены стеганые юбки разных цветов и шелковые чулки, корсеты, сорочки. Заказано еще больше. Все выбирал Джеймс, когда понял, что я вообще ничего не смыслю в моде. Да еще так тщательно, что я не выдержала и отвернулась, чтобы скрыть смущение. Едва обнаружила, что граф и модистка прекрасно справляются без меня, решила незаметно улизнуть, но тут раздался веселый голос графа:

— Леди Луиза!

Повернулась с гордым видом и немного растерялась от нежности в глазах Джеймса.

— Устали? — нарочно или невольно подсказал он.

И я приняла его игру. Приложила ладонь ко лбу.

— Что—то разболелась голова.

— Потерпите немного, мне нужно заняться некоторыми делами, поэтому оставляю вас, леди Луиза, мадам Жульен.

Модистка почтительно склонила голову.

— С нетерпением жду ужина, — произнес Джеймс. Граф подошел ко мне с намерением поцеловать руку, но мое решение было твердым: никаких прикосновений. Я быстро обошла графа и направилась к модистке.

— Мы еще не закончили? — спросила на французском, не обращая внимания на тихий смех Хертфорда.

— Нет, — ответила с улыбкой мадам Жульен.

Так приятно было услышать родную речь!

— Осталось примерить платье, и все, — добавила модистка.

Я облегченно вздохнула, когда раздался звук закрываемой двери. Меня окружили портнихи, и пришлось мерить только что наметанное платье. Мадам Жульен скрупулезно проверяла все швы, поправляла банты, давала указания швеям, что нужно подправить. После модистка рассказала, что часть заказа придет завтра, остальное позже.

— Портнихи будут трудиться всю ночь, — уверила меня мадам Жульен, и я наконец с ней простилась.

К ужину Тори сделала мне прическу, и я в новом светло—голубом платье спустилась по мраморной лестнице. Внизу меня ждал граф. Его восхищенный взгляд скользнул по моему лицу, декольте. Впервые я ощутила себя красивой, как принцесса из сказки.

— Леди Луиза, вы прекрасны. — В голосе Джеймса слышался неподдельный восторг, а глаза сияли восхищением. — Не хватает только одного.

Тут я заметила в его руках бархатную коробочку. Граф открыл ее, внутри лежало жемчужное ожерелье.

— Оно принадлежало бабушке, а теперь вам как моей будущей супруге.

У меня никогда не было драгоценностей. Лишь дешевые побрякушки, которые дарил приемный отец. С замиранием сердца я дотронулась до маленьких жемчужин.

— Красивое, — с восторгом прошептала я, не осознавая, что мне понравилось больше: подарок или слова Джеймса.

— Позволите? — спросил граф. Его взгляд показался таким проникновенным, что я подчинилась, забыв о собственной клятве: больше не позволять графу дотрагиваться до меня.

— Да, — тихо ответила, повернувшись к Джеймсу спиной, и замерла.

От легкого касания пальцев графа тысячи мурашек бусинками рассыпались по телу. «Предательница», — подумала я, обращаясь к магии, которая довольно переплелась серебряными нитями с даром графа.

Наверно, я уже начала немного привыкать к присутствию и притягательности искателя. Шла рядом с ним и вполне могла здраво рассуждать.

Джеймс сопроводил меня в малую столовую, где для нас сервировали небольшой стол. В камине тихонько потрескивали дрова, свечи создавали уютную атмосферу, а глаза графа загадочно блестели. Мы сели, а слуги заскользили бесшумными тенями. Сейчас я даже была рада, что провела немного времени в доме деда. Там его молодая жена с презрением смотрела на меня, и пришлось замечать все ее движения, а потом даже просить горничную Люси, чтобы она научила меня, как правильно держать себя за столом. Отчего—то не хотелось, чтобы деду стало стыдно за неожиданную внучку.

Хотя, с другой стороны, я не должна была переживать. Ведь если бы дед принял иное решение и не отдал меня в семью людей, то я чувствовала бы себя в этом большом замке как дома и никогда не стала женой Шарля. Я не хотела, чтобы обо мне думали как о никчемной незаконнорожденной, и решила показать, что ничем не хуже заносчивых аристократов. Поэтому была благодарна молодой «бабушке», которая своим презрением вынудила меня выучить все правила этикета, причем в короткие сроки.

Заметила, что граф наблюдает за мной. Наверняка сравнивал с той красоткой, и это злило даже больше, чем я могла подумать. И если, когда я входила в столовую, мои пальцы дрожали, то сейчас они уверенно держали столовые приборы. Да и воркующая магия искателя уже не так влияла на меня. Нет, к Джеймсу тянуло и не просто тянуло — желание дотронуться я мучительно сдерживала. Но все же это была моя маленькая победа.

Глава 8

Джеймс взял с меня слово, что ни при каких обстоятельствах я не стану покидать особняк одна. Для вида немного посомневалась, а после все—таки поклялась. Куда я могла пойти? Вернее, к кому? В большом городе я нужна была только серебряной душе. Только знать об этом Джеймсу не стоило, а еще я простила графу все, когда он снял с меня браслет.

На следующий день сразу после завтрака приехала мать Джеймса, графиня Глория. Граф Хертфорд торопился на службу, поэтому быстренько познакомил нас друг другу и убежал, а я так разволновалась, что у меня вспотели ладони. Мать Джеймса представлялась мне высокомерной создательницей, но оказалась милой женщиной небольшого роста и с приятной улыбкой. От голубых глаз лучики морщинок разбегались к вискам, выдавая в ней мага, любящего много смеяться. Теперь я понимала, от кого Джеймсу досталось обаяние, и была приятно удивлена, как радушно графиня встретила меня.

— Я так рада познакомиться с тобой, Луиза. Всегда мечтала еще об одной дочери.

Теплые слова растрогали, и я с удовольствием согласилась прогуляться в саду. Глория слегка прихрамывала, поэтому немного опиралась на мою руку. Мы шли по жухлой желтой траве между голых кустарников. Приближение зимы ощущалось в воздухе, с каждым днем становилось все холоднее.

— Я и Брэд встретились в детстве. Не сразу мы разобрались, что происходило, пока не поговорили с родителями. Нам повезло, вам с Джеймсом — тоже. Вы не успели обзавестись семьями и с легким сердцем пойдете к алтарю.

— У Джеймса была невеста, — тихо возразила я.

— Леди Кэтрин мне жаль, но она умная создательница, и если не будет хоронить себя в мастерской, то быстро выйдет замуж и, надеюсь, с легкостью забудет моего сына. Джеймс сказал, что поехал оставить запрос на разрешение твоего развода. Это необходимо сделать, чтобы потом получить согласие от властей на брак парной магии.

— Джеймс станет запрашивать развод на всякий случай, — сама того не желая, стала оправдываться перед графиней. — Мой... супруг может быть жив, хотя я не уверена. А долго ждать результата?

— Примерно дней десять. Я вот тут подумала, пока ехала сюда, что нужно устроить бал, чтобы представить тебя магам Англии. Сразу после развода начнем организовывать вашу свадьбу.

Глория заметила мою растерянность и успокаивающе произнесла:

— Не переживай, все хлопоты я возьму на себя.

— Спасибо.

Все же мне стало неловко. Я была бесприданницей и предложить могла только свою силу.

— Есть ли у тебя пожелания? Кого бы ты хотела пригласить на свадьбу?

Я задумалась. Деда нет в живых. Где находились «бабушка» и ее сын, мой семнадцатилетний дядя, после отъезда из Франции, я не знала. Да и приглашать их не хотела. Приемные родители и сводные братья наверняка обезумели, как все люди в Париже, и, скорее, проклянут меня, чем пожелают счастья. Друзей я в Лондоне не нашла, так что...

— Нет, мне некого приглашать, — твердо ответила матери Джеймса.

— Жаль. — Глория утешительно погладила меня по руке. — Но это не самое страшное, что может случиться. Главное, что ты жива и спаслась. Мои французские друзья не все смогли добраться до границы. Некоторые погибли на эшафоте вместе с королем.

Мы замолчали, каждая думала о своем. Я вздрогнула то ли от холода, то ли от пугающих мыслей, когда снова вспомнился любимый Париж, покрытый черным туманом, и жестокие крики людей...

— Я хочу, чтобы ты знала, Луиза: теперь ты мне так же дорога, как и мои дети. Если у тебя есть вопросы, которые ты не можешь задать Джеймсу, или не знаешь, у кого спросить, смело обращайся ко мне.

— Хорошо, — обрадовалась я тому, что графиня так вовремя вырвала меня из омута страшных воспоминаний.

— Как тебе Англия? — с любопытством поинтересовалась Глория.

— Холодно и очень туманно, — ответила, слегка поежившись.

Я любила тепло и слабо представляла, что смогу когда—нибудь привыкнуть к климату Лондона.

— Английская осень, — улыбнулась графиня. — Летом обязательно приезжай ко мне в гости. За городом тихо, будем гулять в лесу, по берегу реки. В нашем графстве находятся одни из лучших конюшен страны. Я покажу тебе черного красавчика и подарю любого жеребенка, которого выберешь сама.

Я с благодарностью приняла приглашение. Никогда в жизни не ездила на лошади, и никто не делал мне такого подарка. Если бы была моя воля, то я прямо сейчас сорвалась бы с места и поехала в загородный дом Глории.

Солнышко выглянуло из—за тяжелых туч, согрев теплом кустарники и деревья. На самом деле, осень — это красивое время года. Она такая разная. Сначала пышная, золотистая, разноцветная, а потом дождливая, холодная, туманная. Листва деревьев менялась с каждым днем, а затем и вовсе опадала. Мы шли с Глорией по шуршащему ковру, тихо беседуя.

— Последние теплые денечки. — Графиня подняла лицо к солнцу. — Спрашивай, Луиза. Не стесняйся. Вижу, тебя мучают вопросы.

— Вы, наверное, в курсе, что я воспитывалась в семье людей, поэтому многого не знаю о мире магов.

— Не тяни, — улыбнулась графиня.

— Расскажите мне о парной магии. Я ничего не знаю о ней. Почему это произошло с нами? Почему так тянет друг другу?

Глория остановилась возле все еще зеленого кустарника с красными ягодками. Недалеко мы увидели садовника, который низко нам поклонился.

— Есть много красивых сказок и легенд, Луиза. Но я плохая рассказчица. Прости, лучше ты сама почитай, в библиотеке полно разных книг. Но одно могу тебе заявить точно: давно, когда ваши души только начали свой путь, вы были парой и поклялись найти друг друга в следующих жизнях. В этой вам повезло.

Повезло? Мне стало очень интересно. Если бы я могла сейчас побежать в библиотеку…

— Идем, Луиза. Смотри, какие тучи, скоро начнется дождь.

Глория точно не умела читать мысли? Я взглянула на женщину и вспомнила: отец Джеймса был чтецом, значит...

— Да, я обладаю двумя силами. Извини, Луиза, что не призналась сразу. Ты забыла, а я не стала напоминать. Так я узнала, что моя будущая невестка — честная и добрая девушка. Не обижайся.