Равновесие

Глава 1. Королева Светлых фейри

Любой Душе на планете Земля отведено не более десяти тысяч лет.

Люди проживают их, постоянно перерождаясь.

Фейри – проживая весь цикл за раз.

На фейри лежит тяжёлая ноша поддержания Равновесия. Она и требует от них особой Силы и Мудрости, накопленной за тысячелетия.

Светлый и Тёмный Двор несмотря на то, что постоянно враждовали по причине своей природы, одинаково почитали Законы Мироздания и Осознавали Ответственность.

Каждые десять тысяч лет Душа фейри уходила, предположительно для более великих свершений, отдавая свою энергию на создание целых галактик. Становясь чем-то более… непостижимым и величественным, прекрасным.

Так говорили.

И так было.

Пока…

Не пришла пора уходить королеве Светлого Двора Аллат.

Она вошла в священную пещеру с источником Жизни и Смерти, но так и не рискнула позволить серебряным водам сомкнуться у себя над головой.

Она испугалась. Взбунтовалась. Забилась под водой. Отчаянно пыталась всплыть, выплыть, выбраться на берег. Царапала крутой откос, срывая ногти, раня нежную жемчужную кожу. Пока не выдрала себе свободу. У самой смерти. Не почувствовала под ладонями холодные камни твердыни, стоя на четвереньках и кашляя, и извергая из лёгких серебро Жизни и Смерти Источника.

В этом жалком положении и застала её Мать.

Явив себя пред очи любимой из дочерей.

Аллат боялась поднять на неё взгляд.

– Я не могу, – простонала королева умоляюще. – Я не готова. Я боюсь. Прости.

– Дитя моё, – мягко начала Богиня. – Ты же знаешь, что смерть в одном мире – лишь переход в иной.

– Да! – отчаянно выкрикнула Аллат с болью в сердце и осмелившись всё же поднять глаза. – Но это уже буду не Я! То есть… Что там? Я не хочу раствориться даже в нечто великом и непостижимом. Я не хочу стать частью чего-то! Какой-то могущественной энергией для создания галактик? – она рассмеялась. – Здесь я обладаю не меньшим могуществом! И Я – это Я! Весь мир склоняется передо мной! Я – Свет. Я – Солнце! Я – Надежда. Я – Любовь! Я – Всё! А где-то там, куда ты меня зовёшь, кем я буду?!

– Дитя моё…

– Нет! – выкрикнула королева, распрямляясь. Смелея. – Я отказываюсь! У меня есть Выбор! Ты сама нам его Даровала! Я. Отказываюсь!

Богиня погрустнела.

Не разозлилась.

В её взгляде отразилась боль.

Аллат пыталась не обращать на неё внимание.

Она любила Мать.

Но себя она любила больше!

И этому тоже Она их научила!

Выбирать в первую очередь Себя!

Всегда!

– А ещё я учила вас Справедливости, – ответила Богиня. – Для Себя и ближних. И делать Выбор из Чистого Намерения.

– А я…

– Нет, – мягко перебила дочь Богиня. – Ты делаешь Выбор из Страха. Из недостатка Смелости. И Мудрости. А когда мы делаем выбор из нехватки чего–то…

– Я прожила десять тысяч лет! – впервые в жизни осмеливалась Аллат возражать и даже кричать на Богиню. На равных! Чувствуя от этого некую эйфорию. Свободу. Всевластие. Вседозволенность. Чувствуя сладость этих ощущений. Своего могущества.

Ей даже захотелось рассмеяться. Почему она пресмыкалась перед Ней все эти тысячелетия? Выполняла какие-то жалкие законы и правила, которым уже давно не желала следовать?!

– Видимо, недостаточно, – с горечью произнесла Мать.

– Я отказываюсь! – яростно стояла на своём королева.

Богиня тяжело вздохнула.

– У любого действия есть последствия…

– Плевать!

Богиня исчезла.

Аллат смотрела в пустое пространство и не могла в это поверить.

Она победила!

Богиню!

А это может значит лишь одно.

Она сильнее!

Сильнее Богини, сотворившей их!

Ликующий циничный смех королевы Светлого Двора эхом разнёсся по священной пещере.

А когда она из неё вышла, мир более не был прежним.

***

Аргон правил Тёмным Двором уже более восьми тысяч лет.

Он прекрасно помнил день, когда Аллат отказалась войти в серебряные воды Источника и нарушила Баланс. Продолжая его разрушать. Жаждая всевластии. Плюя на любые правила и законы, по которым они жили испокон веков.

– Сначала она уничтожила всех Видящих, вырезая целые семьи и предотвращая появление потомков, когда один из её мужей увлёкся одной из них, – продолжал Белег. – Теперь фейри Светлого Двора рыщут по свету и убивают иномирян, появление которых, кстати, лишь за последний год увеличилось почти вдвое.

Аргон устало потёр переносицу.

– Граница между мирами всё тоньше, – прокомментировал он аномальное «пападанство». – Не исключаю день, когда она однажды и вовсе истлеет, и мы либо сольёмся с одним из миров, либо уничтожим друг друга.

Глава 2. Начало. Внедрение

Перелом левой руки и трещина в бедре.

Таков был диагноз одного из лекарей фейри, когда её к нему буквально притащили за шкирку и наложили «гипс».

Рикс потрясённо глазела на очередного смуглого фейри и изо всех сил пыталась осмыслить происходящее.

Боль отвергала любой намёк на то, что разворачивающиеся перед глазами события – плод её больного воображения.

– А как же магия? – спросила она у лекаря. – Разве вы не можете просто залечить мои повреждения с её помощью?

Фейри даже виду не подал, что услышал её.

Закончил и приказал страже убрать человечку.

Рикс опять схватили за шиворот и куда-то потащили.

Она едва успевала тянуть за собой повреждённую ногу. Благо ступени, попадавшиеся на их пути, вели лишь вниз, пока её, наконец, не бросили в одну из «келий» – тесное, тёмное, сырое помещение без окон с подобием узкой постели, выступавшей из стены, и покосившейся тумбы.

Двое суток к ней вообще никто не заглядывал. И не кормил.

«Хотя с чего бы», - подумала она, ещё раз напоминая себе, где оказалась.

Её поражали мимо ходившие люди, никто из которых даже не заглянул познакомиться или банально проявить любопытство.

– А это ещё что такое? – изумлённо уставился на неё всё же один из проходящих. Со странной палкой в руках. – Ты кто такая?

– Новенькая, – буркнула Рика.

Человек в отличной от остальных одежде нахмурился.

Ему явно не нравилось, что он был не в курсе происходящего. Его взгляд метнулся к её перевязанной руке.

– Мне только калек не хватало, – отозвался он. – Идём. Найду тебе работу.

Рикс попыталась встать.

Боль прожгла бедро.

Она сдержано застонала, прикрывая глаза.

А когда их открыла, странного «главнокомандующего» человеческими рабочими муравьями уже не было.

Он, видимо, решил более не тратить на неё время, узрев серьёзность повреждений.

И всё же ей принесли еду на следующий день.

Один раз. И это больше напоминало чью-то блевотину, но Рика заглотила содержимое в считанные секунды, вылизав алюминиевую погнутую тарелку.

Она откинулась обратно на чёрную вонючую подушку и, наконец, смирившись, приняла новую реальность вокруг и начала думать над тем, как здесь выжить.

Ей было тридцать девять лет, и за плечами был немалый багаж знаний и опыта. Жизненного, конечно. Ничего подобного или магического. Хотя… Она уже около года увлекалась ведическими знаниями и практиками и, если верить любой информации о себе, на которую она наталкивалась, Рикс обладала огромной силой и множественными Дарами. Коих особо не чувствовала, конечно.

Но какие-то элементарные вещи уже знала.

И если учесть, что она находилась в магическом мире, то была крохотная надежда, что, может быть, здесь её многочисленные Дары, наконец, дадут о себе знать.

– Помогите мне, – произнесла она вслух, зная о силе Слова и развязывая руки Ангелам Хранителям, которые не могут нарушать право Выбора и свободу Воли Души, серьёзно вмешиваясь во что-либо без её Дозволения.

Рикс не знала, смогли ли Высшие Силы, оберегающие её в родном измерении, переместиться с нею, но… надеялась.

Что ещё ей оставалось?

Она закрыла глаза и попыталась расслабиться. Сосредоточиться на своих ощущениях. Дыхании. Погружая разум в состояние покоя. Транса. Раскрывая коронную чакру и представляя, как луч света проходит через тело Рикс, слившись с внутренним Я, и уходит в землю. В её недра. В самую глубину. Где ядро. Чистая энергия. Жар. Сердце. Средоточие Богини.

– Гая, – позвала она, – Богиня-Мать, благодарю Тебя за всё, что имею благодаря Тебе в материальном мире. Благодарю за моё тело, за кров, за пищу, за красоту этого мира. Благодарю Тебя, Мать, и прошу дать мне силу материи исцелить повреждения, встать на ноги и иметь возможность самой о себе позаботиться.

Рикс сделала глубокий вдох.

Ощущая, как из недр по сияющему каналу в неё поступает густая тяжёлая энергия материализации, Рика представляла, как она не спеша заполняет её тело. Как исцеляет, сращивает, обновляет.

Рикс закрыла канал и чакры. Поблагодарила Мать.

– А теперь самое интересное, – вслух сказала она, когда открыла глаза. И пошевелила ногой.

Прям чуда, конечно, не произошло, но боль стала тупой.

Словно старой. С рукой тоже стало чуть получше.

Она осторожно села на постели.

Прокормить, по крайней мере, должна себя суметь. Работать сможет.

Это не могло не поднять настроение.

На следующее утро она увязалась за другими рабочими. Немного прихрамывая, но старалась не отставать.

- Опять ты? – удивился тот же «главнокомандующий», изумлённо окинув её с ног до головы. – Какому гению только пришло в голову притащить тебя.

Глава 3. Страшная находка

С момента, как она оказалась в тронной зале, прошло уже три месяца, и Рика впервые попала в эту часть дворцового комплекса Тёмного Двора вновь.

Да, она шла не по шикарным коридорам, выложенным чёрными драгоценными камнями с различными вкраплениями и сиянием, любуясь обстановкой. Нет.

Она шла за стенами. По переходам для слуг, чтобы не мешать господам.

– Ар, ты как?! – услышали черновые крик из залы, которую должны были прибрать. – Ар!

Там что-то происходило. Словно кто-то что-то громил. Или дрался.

Рика приникла к тонкой стенке и попыталась что-то разглядеть.

- Ар, это я! Ар! Это Белег!

Потасовка постепенно стихала.

Сходила на нет.

Рикс вся напряглась, превращаясь в слух. Внимательно впитывая каждый шорох за перегородкой, так и не сумев разглядеть что-то путное.

Её удивляло, что несмотря на то, что там происходило, личная охрана владыки – тени, поглощавшие сущности, спокойно висели по периметру залы и, наверняка, за тяжёлыми закрытыми дверьми. Охраняя их.

На секунду Рикс задалась вопросом, а не они ли выпили черновых?

– Мало, – услышала она то ли стон, то ли просто едва различимый шёпот владыки Тёмного Двора, и любые мысли исчезли у неё из головы. – Надо опять увеличивать количество, – продолжал он уже громче. – Хотя бы до семи.

– Ясно, – печально отозвался Белег, единственное существо, к которому прислушивался тёмный король, обычно следовавший за ним везде, словно один из его теней.

Послышались шаги. Звуки открывающейся двери.

И те, кто удерживал этот мир от гибели уже не первую сотню лет, покинули помещение.

Как только эльфы с охраной скрылись, Гло куда-то нажал, и открылся проход.

Он прошёл в залу и подошёл к одному из обездвиженных тел. Поднял. Вернулся с ношей. Сгрузил в некое подобие тележки и вернулся в залу. Вновь поднял.

Рика смотрела на происходящее, как заворожённая.

Если честно, ей казалось, что она свихнулась. Или ей снится какой-то страшный сон.

Мужчина ходил туда-сюда четыре раза, поднимая трупы маленьких детей трёх-шести лет и сваливал их в тележку, как... как… как…

– Чт-то э-то? – с трудом выдавила из себя Рикс.

– Плата за наши жизни, – на удивление ответил Гло. – Невинные Души детей, которые поглощает владыка ради их Света, чтобы тьма не поглотила его окончательно. С каждым приходом ночи мы отдаём эту плату.

Он подошёл к самому старшему ребёнку. То есть тому… что им было…

Рикс напряжённо сглотнула ком в горле, на секунду закрыв глаза.

Девочка девяти лет.

Красивая. Чистая. Невинная. Белокурая. Словно уснула.

Но бледность была слишком неестественной…

– Чего застыла?! – крикнул Гло. – Мне всё за тебя делать?! Эта тяжёлая! Чеши сюда!

***

Черновых кормили один раз в день.

Рикс была голодной всегда, значительно похудев за то время, что находилась в новом мире.

Это можно было бы считать плюсом, если бы она сбросила лишь лишние килограммы, но нет.

Она вспомнила времена, когда в школе подростком её дразнили «пачка сухожилий», ибо она была неимоверно худой и никак не могла набрать вес. Узкие бёдра, почти отсутствующая филейная часть, маленькая грудь. И кости-кости-кости. Везде.

Её рвало.

Выворачивало наизнанку.

Несмотря на то, что желудок был пустой.

Она никогда не забудет бледное невинное лицо, застывшее смертельной маской.

И голос: «Надо увеличивать количество…. Хотя бы до семи…».

Её опять начало рвать.

И трясти.

В голове непрерывно крутились мысли:

Каждую ночь.

По семь…

Она пыталась их отогнать и заставить работать мозг.

Всё это не может быть просто так.

Ничего не бывает просто так.

Рика уже давно уяснила этот закон и научилась видеть причинно-следственные связи – нити Судьбы, сплетённые или запутанные в узоры, которые не каждый может разглядеть.

Она решительно оттолкнулась от стены и отправилась на поиски владыки ночи.

Пока не пропал запал, решительность и вера в Себя, которую она взращивала годами. Снова и снова возрождая из пепла и убеждая себя, что она не кусок дерьма. И что она всё сможет. Всё!

В ней живёт частичка Бога. Души – это его лучики.

Она подошла к одному из стражей дворцовой части.

– Здравствуйте.

Эльфы недоумённо переглянулись и вперили в неё злые презрительные взгляды.

– Мне необходимо срочно переговорить с владыкой, – не обращала она на них внимания. Их лица вытянулись в ещё большем изумлении. – Это очень важно. Очень.

Глава 4. Настойчивость. Качество Духа.

И снова потянулись дни ожидания.

Один.

Два.

Три.

Пять.

Неделя.

Её за это время даже разок сожрать пытались, но Рикс была настолько зла и обессилена от досады и безысходности, что обрадовалась подвернувшемуся шансу выпустить ярость. Она бросилась на хищника с лопатой, которой чистила их же дерьмо и, активно размахивая, смачно врезала по крепкому страшному черепу уродины. Даже погналась следом, оря как безумное, загнанное, раненое животное, которому уже нечего было терять.

Мантикора обалдела и попятилась, а потом и вовсе дала дёру.

Больше они её не трогали.

Только косились каждый раз настороженно.

И даже пытались держаться подальше.

Правильно делали!

С каждым потерянным днём Рика становилась всё отчаянней и яростнее.

На пятнадцатый день он всё же появился.

Пятнадцатый!

Рикс бросилась с места по отвесным камням, сдирая руки в кровь и рискуя сорваться вниз, но больше она ждать не могла!

И упустить счастливый случай тоже!

На бегу она бросила лопату и припустила, пока тени не очухались.

Моля Богиню, чтобы успеть добежать.

Иметь возможность поговорить с ним.

– Нет! – зло крикнула она теням, шелохнувшимся в её сторону и ткнув в них пальцем. – Никто ему угрожать не собирается! Он сам кого хочешь угробит!

Тени застыли.

Обалдели, наверное, не меньше мантикор.

И тех самых высокопоставленных эльфов, на которых она охотилась столько времени.

Владыка с советником потрясённо изучали вонючий скелет человечки, преградившей им дорогу и не могли понять, что происходит.

Больше восьми тысяч лет. И никто из них. Никогда. Не видел ничего подобного.

– Просто выслушайте, – взмолилась она, глядя в сплошные тёмные глаза короля, в которых плескалась сама тьма. – Я могу помочь, – спешила она выговориться, чтобы её не успели остановить. – Я могу взять на себя часть той тьмы, что вас поглощает. Не нужно будет больше убивать детей.

Оба существа молчали.

Ни их глаза, ни лица совершенно ничего не выражали.

Наверное, за столь долгую жизнь учишься контролировать эмоции.

«А может, и вовсе их теряешь», – думала Рикс.

– Как? – задал вопрос Советник, раздув в её Душе искорку надежды.

Девушка подбирала слова.

Господи, она тысячи раз продумывала этот разговор, но стоять перед ними в своём воображении и вот так… проживая всё происходящее телом, в реале – это было совершенно разные вещи.

Она вдруг почувствовала себя такой глупой. Начала сомневаться, что сможет…

«Нет!», – заставила она заткнуться свою субличность собственной ничтожности и смело взглянула в глаза короля.

– Женщина, – заговорила она. – это нечто большее, нежели кусок мяса с дыркой. Я – Жизнь. Я – Надежда. Я – Любовь. Я – Океан, Источник, Солнце, Надежда, Вдохновение, Вера, Сила, Огонь. Как для окружающих меня, так и особенно для своего мужчины.

Брезгливый взгляд владыки пробежался по фигуре Рикс.

– Бел, мне сейчас не послышалось? – уточнил он. – Эта воняющая дерьмом обезьяна сейчас предложила мне стать её мужчиной?

Видимо, это был риторический вопрос.

Король вновь двинул двумя пальцами, и Рикс отшвырнуло в сторону, протянув по земле.

Она подскочила на ноги и рванула следом за продолжившим путь королём.

– Да послушай ты меня, высокомерный ублюдок! Я могу спасти вас всех! Или тебе проще убивать детей, нежели зажмуриться и трахнуть меня?

Тени скрутили Рикс, не дав более произнести ни слова. Её куда-то потащили, а потом едва не забили до смерти плетями.

От боли она уже давно потеряла сознание, но всё равно словно через какую-то пелену снова и снова слышала свист хлыста. Чувствовала, как содрогалось её тело. Всё превратилось в сплошную боль и размытые силуэты, периодически сливающиеся в один.

И везде были трупы.

Детей.

Она не смогла их спасти…

– Достаточно, – различил слух знакомый спокойный голос.

– Но владыка приказал…

– Я знаю, что он приказал, – оборвал ката советник. – И говорю – довольно, – с нажимом и властностью в голосе произнёс он.

Палач не ответил.

Друг короля подошёл к стене, к которой была прикована девушка и присел на корточки, всматриваясь в весьма посредственное, не юное лицо.

И всё же он здесь.

Её спасла случайно обронённая фраза одного из воинов и случай, позволивший Белегу Услышать. И Осознать.

Глава 5. Тот, которого никогда не было

Рикс чувствовала, что находится на грани жизни и смерти.

Она не знала сколько времени прошло.

Сознание посещало её крайне редко и ненадолго. Словно для того, чтобы дать почувствовать дикую боль от нанесённых ран и понять, что она ещё жива.

В памяти всплывали картинки малоприятного прошлого, словно карусель повторяясь по кругу и изводя чувством стыда, или, скорее, позора, унижения и чувства вины и собственной ничтожности.

Столько раз она отдавала своё тело лишь потому, что не находила в себе сил сказать «нет». Убеждая, что ей всё равно, с неё не убудет, а на самом деле от страха конфликта или опасения быть ненужной, или какой-то не такой. Не сексуальной, не чувственной, холодной, как рыба, а не такой, как пишут в романах об интересных, горячих, смелых, отважных девушках, которые млеют от одного прикосновения мужчины, а он сходит с ума по ней, и потом у них возникает любовь на веки и прочее.

Порой же она настолько привыкла отдавать себя, что уже даже не задумывалась. Ничего не думая и не чувствуя, мгновенно забывая, чтобы не позволить себе почувствовать себя просто куском мяса, раздвигающим ноги по первому требованию, ничего даже не прося взамен. Настолько себя не уважая. Ни во что не ставя. Не видя в себе иной ценности.

Рикс даже в бреду понимала, к чему эта карусель воспоминаний в её голове: тело помнило Боль, психика помнила, Душа помнила и все вместе они вопили от ужаса и пытались ей напомнить, как им было Больно, и что они не хотят опять!

Рика тоже не хотела опять.

«Но на кону жизни детей, дорогие, – пыталась она уговорить саму себя. – Я приложу усилия, чтобы изменить ситуацию, обещаю».

У тела есть предел.

В материальном мире тело – это наш сосуд, который вмещает в себя энергию (Душу). Очень крепкий, способный к регенерации сосуд, удивительный, НО! У него тоже есть предел. Лимит. Как и у всего. Когда Боли в теле слишком много, оно не выдерживает, даёт сбой, полнеет, отекает, распухает, гниёт, колет, тянет, ноет, болеет. И умирает, когда уже совсем всё плохо.

Так что Рикс прекрасно понимала, на что шла, пренебрегая тем, что хочет или не хочет тело – её аватар в материальном мире.

Привычная бессознательная тьма пошла рябью и перед внутренним взором Рикс появилась злополучная скала, на которой обитали мантикоры. Вот только на одном из отвесов, вместо безобразных опасных зверюг, сидело странное существо тёмно-серого, почти чёрного цвета с телом мужчины и головой непонятного кошачьего, глаза которого горели оранжевым светом.

- Ты кто? – сорвалось с уст иномирянки.

- Исполнитель, - ответил дух и слуга магии.

- Зачем пришёл?

- Исполнить, – «оригинально» выдал тот.

- Конкретнее нельзя? – разозлилась Рикс. – Я тут на смертном одре, у меня времени в обрез.

Дух тихо рассмеялся.

– Времени у тебя предостаточно, – выдал он, улыбаясь. – Я искал тебя более двухсот лет. «Та, что достойна его, раз он отказался служить королеве, – явно цитировал кого-то дух. – Пусть хозяйкой его станет смертная рабыня, выгребавшая чужое дерьмо, и разделит он с ней её участь».

- Что? – ничего не поняла Рикс.

– Теперь он твой, – продолжал муже-кис и внутреннюю часть кисти девушки обожгло болью (словно ей и без того мало было).

Иномирянка опустила взгляд и залюбовалась поблескивающей, словно живой, бело-золотой лилией, пока её снова не поглотила тьма, будто кто-то просто выключил свет.

***

Он работал в каменоломнях гномов, когда плечо, словно прожгло калёным железом.

«Вот оно», – подумал он обречённо и одновременно с надеждой. Человеческий век недолог, и его бессмысленное жалкое существование в рабстве без прошлого и будущего скоро закончится.

Он бросил секиру и распрямился, направляясь к выходу. Последние двести лет он был рабом у гномов, но так должно было быть лишь до тех пор, пока дух не найдёт ту, которая была упомянута в проклятье королевы Светлого двора.

«Смертная рабыня, выгребавшая чужое дерьмо», – прекрасно помнил Тот, кого никогда не существовало.

Это было практически единственным, что он о себе помнил и знал.

Помимо того, что чем-то разозлил королеву настолько, что она прокляла его забвением, лишив всего.

Он даже подозревал, чем именно.

Она приходила к нему однажды.

Обещала пощаду.

Если он подчиниться.

Тот, кого никогда не существовало, понятия не имел, о чём речь, но даже находясь в столь плачевном состоянии не смог заставить себя опуститься на колени перед холодной тщеславной сукой.

Да, он ничего не помнил, но глаза у него всё ещё были на месте.

И что-то ему подсказывало, что это она его изуродовала, когда наверняка получила отказ определённого характера.

Мужчина пробежал пренебрежительным взглядом по пышным прелестям королевы. Идеальным. Сияющим. Совершенным. Практически не прикрытым.

Но не испытал ничего, кроме отвращения и презрения.

Глава 6. Бойся своих желаний

Рикс впервые убирала у грифонов, то и дело постоянно косясь на «загоны», где они находились, пока шла уборка.

Никаких замков и клеток. Скорее, места отдыха под любые предпочтения. Птицельвы были самых разнообразных видов и мастей, но все огромные, крылатые, опасные и гордые.

– Не похоже, что их держат в неволе, – произнесла вслух иномирянка.

– Конечно, нет, – отозвался кто-то из рабов рядом, опять удивив девушку.

«Может, рабы не настолько уж совсем тупы? – подумала она. – Или не все? Может, те, что находятся в услужении фейри недавно, ещё способны хотя бы к коммуникациям?»

Но спрашивать у женщины, давно ли она здесь, откуда и как попала, Рика всё-таки не стала на всякий случай.

Да и не интересовало её это сейчас. Совершенно.

– Эти отродья – часть двора Тёмного владыки, – произнесла неожиданная собеседница, пока иномирянка продолжала изучать вольготно отдыхавших с царским достоинством грифонов.

У Рикс звери вызывали восхищение, и она пыталась понять причину ненависти и неприязни коллеги по несчастью.

– Одна из таких тварей однажды открыла свою пасть недалеко от Кноты, – зло выплюнула женщина, сверля животных уничтожающим взглядом. – Всё живое в округе умерло. Не только люди. Даже растения. С тех пор там до сих пор ничего не растёт. Мёртвая, проклятая земля.

– Думаешь, их владыка послал? – спросила Рикс.

– Даже если не посылал, – зло ответила женщина, – таких тварей надо в клетках держать, чтоб они зло не разносили! А эти прохлаждаются здесь, наслаждаются жизнью, летают, где хотят, и возвращаются, когда нагуляются. Дом это их, видите ли.

– Люди тоже достаточно зла причиняют, – выступила в защиту животных Рикс, заслужив ненавистный взгляд, но сказав очевидное. – Люди каждую секунду уничтожают себя, друг друга и среду, в которой обитают, будь то растения, другое живое существо, недостаточно развитое, по их мнению, или и вовсе целая планета, – понесло её. – Может, нас тоже надо уничтожить? Может, не зря был послан или прилетел грифон?

Женщина злобно плюнула ей в лицо.

Такого с Рикс ещё не случалось.

Она часто о подобном слышала, но чтоб самой ощутить, как тёплая чужая слюна течёт…

«Фу-у-у-у!!!», – задёргалась иномирянка, пытаясь стереть с лица мерзость. Аж содрогаясь от отвращения, пока «милая» собеседница с презрительным взглядом отошла от неё подальше.

И вовсе не от страха получить ответку.

Принципиально.

Недостойна Рикс её общества, вот!

Иномирянка лишь опять содрогнулась, вспоминая ощущения тёплого сморчка, и ещё раз протерла лицо подолом робы на всякий случай.

«Воды бы найти в идеале», – пробежала она глазами по местности и заметив небольшой водоём, поспешила к нему. Не переставая тереть осквернённое место и не в состоянии избавиться от ощущения, что оно ещё там, бе-е-е-е.

Иномирянка упала на колени у крошечного пруда и начала неистово умываться.

– Рикс! – услышала она где-то далеко позади голос Лиана, удивляясь краем сознания тому, что он здесь делает. – А ну чеши сюда, сумасшедшая баба! Немедленно! Свет тебя возьми! – вдруг послышался в его голосе страх. – Нет! Не двигайся! Замри! Не шевелись! Ты! – крикнул он кому-то. – Тащи мясо! Живо!

«Ой, не к добру это! – подумала горе-рабыня и начала осторожно осматриваться, стараясь не шевелиться, как было велено, давая свободу лишь глазам.

На небольшом каменном утёсе, нависшем над озером, лежал гигантский белоснежно-чёрный грифон, глядя на неё ленивым взглядом и нервно подёргивая кончиком львиного хвоста.

«Мамочки», – промелькнула в голове мысль.

Беляш царственно поднялся и не спеша направился к ней, спустившись с утёса в два прыжка. Даже крылья не расправив.

Рикс, даже если бы захотела, не смогла сейчас пошевелиться.

Её парализовал страх.

Птицелев подошёл совсем близко, принюхиваясь.

«Шмяк», – грохнулся рядом здоровый кусок мяса, а затем ещё второй «шмяк» его близнеца.

Грифон повернулся на звук, смерив подачки спокойным, полным достоинства взглядом, и опять посмотрел на иномирянку.

Рикс смотрела в золотые глаза, задрав голову, и была уверена в том, что перед ней не тупое животное, которому можно вот так мертвечину кидать в попытке отвлечь. Совсем не тупое.

В золотом взгляде явственно читался ум и осознанность одухотворённого существа.

– Не ешь меня, пожалуйста, – подавленно вырвалось у неё.

«Шмяк!», – грохнулся рядом ещё один кусок мяса, и у Рикс сии манипуляции вызвали ассоциации с аукционом. Где она – лот. И здесь одно правило: чья ставка перебьёт. И что дороже и вкуснее.

Она?

Или четыре куска мертвечины.

«Шмяк!»

Пять!

Так и подмывало выдать: «Ба, да я всё дорожаю!», но не особо было до шуток.

Глава 7. Находка

Впервые за долгое время в новой реальности Рикс проснулась сама.

Дома в летнее время суток она просыпалась почти с рассветом, словно чувствуя самую яркую звезду их галактики, но здесь от переутомления и слабости просыпаться по утрам ей было всё сложнее. Всё-таки её тело не было создано для физического труда.

Каждый человек приходит в жизнь с определённым запасом жизненной силы, багажом из прошлых жизней и со своей задачей Души, под которую и создано тело. Кто-то может пахать как проклятый по двенадцать часов шесть дней в неделю и уставать, конечно, но вполне сносно жить, а кто-то уже на третий словно умирает. У Рикс часто в таких случаях и кровь носом шла. Её тело не выдерживало.

Она села на постели, пытаясь понять, что происходит, и вспомнить…

«О-о-о! - мысленно протянула иномирянка, хватаясь за голову. – Лучше бы не вспоминала!».

Но дело сделано.

Она посидела какое-то время, размышляя обо всём, что произошло (ибо вчера просто не могла) и, взяв себя в руки, отправилась в купальни приводить себя в порядок.

Вчера она уже здесь была. Долго драила себя мочалкой, не в состоянии избавиться от ощущения, словно не может отмыться. Словно грязь боли и унижения въелась в саму Душу.

В идеале следовало порыдать, поистерить, побить ногами землю, что-то разбить, ударить, позволяя телу избавиться от груза, но, решительно сжав челюсти, Рикс не могла выдавить и слезинки. Искренне надеясь на то, что ей удалось выпустить хоть часть боли через крик. А голосила она знатно.

Даже мантикоры испуганно сорвались с насиженного места, удаляясь подальше от сумасшедшей иномирянки.

Рикс стояла напротив полузапотевшего зеркала купальни и, расчёсывая мокрые волосы деревянным гребнем без двух зубьев, думала о том, что произошедшее нельзя так оставлять.

Если её призовут ещё раз, конечно, ибо она до сих пор не знала, сработало ли то, что они провернули.

Она не чувствовала ничего особенного и, стыдно признаться в собственном эгоизме, но и думать забыла о поглощении тьмы и несчастных детях, которых должна спасать, когда с ней происходил весь тот ужас.

Так что, если что-то и произошло, то каким-то волшебным образом, который она, видимо, и не контролирует.

И что-то ей подсказывало, что оповещать её о результатах эксперимента никто не собирался.

И это ей тоже не нравилось.

Но всё по порядку.

Прошёл ещё час, но за ней так никто и не пришёл. Отдалённый от дворцового комплекса корпус для рабов был абсолютно пуст. Кормить черновых будут лишь вечером.

Рикс оделась и вышла.

Она не знала, где находился Лиан, чтобы спросить его, почему её не разбудили и не известно ли ему что-нибудь о прошедшей ночи, поэтому она просто пошла куда глаза глядят.

Впервые появилась возможность погулять по территории, которая являлась для владыки тьмы домом.

Рикс любила пешие прогулки и не заметила, как ушла достаточно далеко, чтобы попасть на какой-то заброшенный участок с небольшим заболоченным прудом и пещерой рядом, вход которой порос дикими вьюнками, которые красивым занавесом свисали до самой земли.

Раздвигая живой полог и заходя внутрь, она не думала, что когда-нибудь увидит нечто подобное вживую.

Разум трусливо бил тревожными колоколами, несмотря на интуицию, тянувшую вперёд. От двойственности ощущений иномирянка замешкалась у входа.

– Не бойся, там никого нет, – услышала она голос позади и испуганно обернулась, не сразу разглядев странное забавное толстенькое человекоподобное создание в пруду с массивным вторым подбородком и вислоухими ушами, состоящего из воды.

– Ты ещё кто? – спросила девушка.

– Хухлик, – ответил он. – Водяной дух, – раздражённо пояснил, видя недоумение на лице попаданки. – Халь.

– Это твоё имя? – уточнила Рика.

– Угу.

– А что это за пещера? – спросила она. – Почему там никого нет? Раньше кто-то был? И почему эти земли такие заброшенные?

– Пытливая, – прокомментировал посыпавшиеся вопросы дух. – Василиски здесь раньше жили, – начал он отвечать. – Вымерли они давно. Лет пятьдесят, наверное. Королева их извела. Они силу владыки подпитывали. Как убила последнего, так хуже нам стало, а ночь короче.

– Что ж их не оберегали, раз они так важны были? – спросила Рика.

– Кто ж знал, что настолько, – отозвался дух. – Проверять ранее никому не доводилось. Да и если бы равновесие не было нарушено уже давно, может, и не сказалось бы их вымирание так серьёзно на положении дел. И не запрёшь же их, не узники они здесь, это был их дом.

– Ясно, – протянула Рикс, глядя во тьму пещеры, своды которой полосами горели тусклым зелёным светом. – Что это за свечение?

– Изумруд, – отозвался хухлик. – Светится в темноте в местах обитания василисков. Нет их, правда, здесь уже давно, а он всё горит.

– Да? – задумчиво отозвалась иномирянка, глядя в густую полутьму.

– Иди, погуляй, – предложил дух. – Василиски часто цацки в пещеру себе тащили. Они любят драгоценные камни. Коллекционеры.

Глава 8. Вспомнить свою силу.

Рика вымылась и надела новое летящее эльфийское одеяние высшего сословия, которое никто не увидит, кроме Лиана, нескольких рабов и возможно пары охранников дворца.

«Ах, да, – раздражённо вспомнила она, – ещё эльфиек, которые на подогреве, конечно. Как их можно забыть?!».

Никак!

Она упёрла руки в умывальник треклятой купальни, которую уже ненавидела, и решительно посмотрела себе в глаза в отражении в зеркале.

Где взять силы и смелость, чтобы отстоять себя пред тем, кто держит этот мир на волоске от гибели? Владыка ночи. Повелитель тьмы. Второе самое могущественное существо в данной реальности.

Тот, кто «опустил» её не единожды.

Тот, кто сильнее её.

Тот, кто уже покалечил.

Тот, кто сделал рабыней.

Тот, в чьих руках её жизнь.

Где?!

Кто она такая, чтобы противостоять ему?

Это в теории всё легко и просто.

Но когда идёшь в реальный опыт, тело не пускает.

Оно боится.

Оно трясётся, дрожит и орёт: «Не могу!».

«Я жалкая. Я слабая. Я никто!».

Рика прикрыла глаза и обречённо опустила голову.

Пытаясь дышать.

И унять бешено колотившееся от страха сердце.

В памяти всплыли воспоминания не так давно пережитого опыта и знаний.

Один из её проводников в прошлом мире говорил, что все воплотившиеся Души на Земле имеют в своём подсознании конфликт с Богом, поэтому они и здесь.

Эти конфликты различны или их несколько сразу.

У кого-то – это не ценность себя. Когда Бог говорил тебе «можешь», а ты «нет».

У кого-то претензии к Богу в Его нелюбви, несправедливости, игнорировании отдельно взятой Души.

У кого-то претензии «я недостойна».

У кого-то отверженности.

И так далее.

Бог не спорит.

Он говорит: «Иди, познай Себя и убедись Сам».

Рикс, слушая и читая подобное, всегда думала, что её это не касается.

Наставник говорил ей, что любой твой конфликт с кем-то – это твой конфликт с Богом и самой собой (Богом в тебе).

А она не отвечала вслух, конечно, но всегда думала про себя: «Пф-ф-ф-ф».

Пока.

Однажды.

В одном из трансовых методов по размещению в тело.

Она вдруг провалилась сквозь свою физическую оболочку в другую.

Которая была словно под ней.

Словно до неё.

Словно до её человеческого тела.

Сознание растерялось, и этих секунд хватило, чтобы нахлынули воспоминания, чувства, эмоции, картинки, ощущения.

Отрывистые.

Но этого было достаточно.

Конфликт её наставника с Богом был детской шалостью, по сравнению с конфликтом, который был у самой Рикс!

Она о подобном и помыслить не могла, но вдруг отчётливо ощутила мощь своего прошлого тела и сущности. Свою безжизненную планету, состоящую из камней и коричневой сухой земли-пыли, населённую великанами.

Невероятно сильными.

И столь же примитивными.

Она была одним из них.

Возможно, сильнейшим.

И собственное самомнение, высокомерие и ограниченность настолько ослепили её, что она считала, что Бог по сравнению с ней – ничто!!!

Вы можете себе такое представить?

Рикс по окончании метода ещё несколько часов прибывала в ужасе, не в состоянии понять, что с этим делать, ибо она до сих пор ощущала эту установку внутри своей Души!

Почувствовала этого великана внутри себя!

Он до сих пор бодался.

До сих пор пытался Богу что-то доказать.

Отказывался смиряться, сдаваться и признавать свою слабость.

Не хотел признать свою слабость даже по сравнению с Богом!

Для него было невыносимо признать кого-либо сильнее себя!

Даже если это Бог!

Для него не было на свете ничего важнее Силы.

Ни-че-го!

Его на Землю заманили практически обманом (он так считал).

Он должен был познать, что такое Красота, Чувства, Эмоции, Жизнь, Душа, научиться Видеть и Чувствовать, а взамен ему обещали ещё бóльшую силу.

Рикс практически почувствовала его надменную насмешливую ухмылку, когда он давал согласие.

А потом он родился на Земле.

Где ему показалось, что Бог показал ему, какое он слабое дерьмо на самом деле.

Глава 9. Нападение. И не одно.

Тот, которого никогда не существовало, жалел о том, что может видеть, что происходит с человеческой рабыней, которая теперь является его госпожой, лишь когда спит.

Иногда в течение дня, он улавливал какие-то её эмоции или чувства, наверное, самые сильные, но не знал, почему она их испытывает.

Его разрывали противоречия: он хотел больше спать, чтобы видеть, что происходит со странной человечкой, понять, кто она такая, и одновременно хотел быстрее до неё добраться. Не из-за того, что его понуждала магия принуждения и подчинения, а потому что сам хотел.

Она заинтриговала его, занимая все его мысли.

Он не замечал, как всё чаще начинал размышлять о том, как она выглядит, представлял цвет глаз, волос, их длину, изящность рук, но картинка никогда не складывалась воедино. Всё было фрагментами, словно воспоминания или случайно подсмотренные детали.

– Эй, раб!.. – пренебрежительно хлопнул кто-то его по плечу, но не смог договорить.

Тот, что не помнил даже себя, выхватил из-за пояса «путника» клинок и едва уловимым глазу движением вогнал в сердце тому, кто дерзнул так с ним разговаривать и касаться.

«Раб» не помнил ничего из своей прошлой жизни до проклятия.

Никто не помнил ни его, ни его жизнь. Его личность стёрли из памяти любого живого существа.

Осталась лишь память тела и его навыки.

Что уже само по себе было немало и не раз спасало ему жизнь.

Тот, которого поглотило забвение, окинул равнодушным взором бездыханный труп очередного смертного и перевёл его на двух других, что с ним прибыли и были ещё живы.

Те тут же отступили на шаг, примирительно поднимая руки.

Раб хладнокровно воткнул клинок в землю рядом с собой и безразлично отвернулся, вновь садясь на бревно и подбросив хворост в костёр, на котором зажаривал пойманного им перепела.

«Людей ничто не учит», – устало подумал он прежде, чем рядом с первым упало ещё два трупа. Он отвернулся и от них и снова сел, мгновенно пожалев о своей беспечности.

Светлый услышал знакомый, едва уловимый, звук и укол дротика в области шеи.

Выпустивший его знал, что делал, но тело магического раба интуитивно среагировало быстрее и успело чуть дёрнуться до попадания. Этого хватило, чтобы игла отклонилась на миллиметр, не попав в цель – точку, которая парализует. Конечности его всё равно свело, прошив болью от задетого нервного узла, но он знал, что это лишь временный эффект.

Из густой растительности справа к нему кто-то приближался неспешной женской походкой от бедра. Он понял это и по незначительному хрусту ветвей под ногами лёгкого тела, и по текучести шагов.

А ещё по аромату дешёвой удушающей парфюмерии, когда она подошла ближе и чуть приподняла его волосы, чтобы увидеть заострённые кончики ушей. Скользнула пальцами по золотой лилии проклятого невольника на плече.

– Так вот ты какой, – встала она, наконец, перед ним, жадно вглядываясь в черты лица. – Я думала, что ты лишь миф, выдумки гномов, которые похвалялись тем, что у них в рудниках работает изуродованный светлый эльф – раб. Тот, которого никогда не существовало, – так они тебя называли, и это имя закрепилось за тобой, превратившись в легенду. Отданный им временно. За особую услугу для королевы Светлого Двора. Удивительно, – заскользила она восторженным взглядом по фигуре крупного красивого мужчины, изувеченного золотыми шрамами. Словно он состоял из золота, и кто-то попытался из него достать драгоценный металл, вот только оно лишь разорвало его кожу на лице и груди, так и оставшись на месте.

Девица подошла ближе и села ему на колени, к нему лицом, расставив ноги по обе стороны от него. Коснувшись пальцами шрамов на лбу и заворожённо проведя по ним ниже.

– Это точно что-то личное, – шептала она, заворожено наблюдая за собственными действиями. – Банальное оскорблённое бабское самолюбие, я уверена. Таким образом она хотела отомстить, и чтобы никто более не видел твоей красоты, не захотел, – вела она ниже по шрамам, добравшись до груди. – Только знаешь что? – спросила она, хотя знала, что он не может ответить. – Мужчину шрамы лишь украшают. Придают ему загадочности, мужественности, – повела она ниже, по стальным кубикам пресса к паху. – А золотые шрамы и подавно, – с силой сжала она его чресла, наблюдая за реакцией загадочного эльфа. А когда тот и бровью не повёл, стала действовать нежнее, эротичнее. Пробравшись ему в штаны и заскользив ладонью по жезлу воина, который отказал самой повелительнице дня.

Её это заводило.

– Я слышала, что светлые с ума сходят по нектару, – зашептала она ему на ухо, орудуя рукой у него в штанах. – Как наркоманы, подсаживаются. Он стоит дорого, но ничего страшного, ты отработаешь. У меня есть несколько клиенток, которые будут готовы заплатить целое состояние, чтобы поиметь эльфа, да ещё и того, который отверг саму повелительницу света. Пока иголочку вынимать не будем, а как станешь смирным… – она прикрыла глаза, всё больше возбуждаясь от того, как тёрлась о него и собственных планов, втянула в себя мочку его уха и прошептала. – М-м-м-м, как же будет приятно слышать твои мольбы, чтобы я дала тебе поиграть с моей киской.

Ходячая легенда не был уверен, вернулась ли к нему власть над телом, потому что время пришло или просто уже сил не было слушать омерзительную дрянь, но она не успела понять, как он отодрал её от себя и вонзил в грудь клинок, побывавший до этого в сердцах её подельников.

Глава 10. Спасение и привязка

Лиан сейчас напоминал себе сумасшедшую иномирянку, которая неделями штурмовала дворец, в попытке пробиться к тем, кто вершит их судьбы.

Напоминал и не сдавался.

Даже она смогла!

Чужая, ничего не понимающая в их мире, без связей.

И он сможет!

Лиан заставил себя думать.

Напролом его никто не пропустил. И слушать даже не стали.

«Думай, Лиан, думай!». – приказывал он себе, видя перед внутренним взором тысячи мёртвых детских лиц, которые не позволяли ему сдаться.

Погонщик поспешил на кухню. Долго спорил и доказывал своим же всю значимость происходящего, переоделся доставщиком еды к столу владыки и чуть не подрался с прислужниками при трапезе повелителю и его приближёнными. Слуги пытались его выпихнуть, но погонщик уже почти наподдал одному, когда в дверях появился и потрясённо застыл правитель Тёмного двора с советником и свитой.

Лиан тут же рухнул на колени, уткнув в пол нос на всякий случай.

«Пусть хоть казнят, – думал он, – лишь бы дал сказать», – горячо взмолился он и отчаянно заговорил, затараторил, чтобы успеть всё выложить.

Всё в тот же пол.

Боясь поднять голову.

Когда он закончил, в огромной зале повисла тяжёлая гнетущая тишина.

Лиану показалось, что он один и всё зря, поэтому дерзнул поднять взгляд, снова вперив его в пол, когда оказалось, что ошибся.

Король со свитой стоял там же в дверях и смотрел на него ничего не выражающим взором.

– Оставьте нас, – услышал погонщик голос советника и поднялся. – Нет, – прозвучало твёрдо. – Ты останься. Пока.

Лиан подчинился, опустившись обратно на пол и в ту же позу.

Он слышал, как залу покинули личные прислужники владыки, как закрывались тяжёлые двери. Как двое, удерживающие мир от краха, прошли к столу и опустились на стулья.

«Не спеша, кстати сказать», – думал про себя распорядитель, сокрушаясь и прикидывая сколько у них ещё времени, и смогут ли Они успеть.

Было уже около девяти часов вечера.

Лет пятьдесят назад в это время уже начинало темнеть.

Но не сейчас.

Сейчас ночь приходила за полночь.

Советник задал несколько уточняющих вопросов, относительно нападавших, местоположения и названия деревни, как давно всё произошло, в каком направлении те отправились, чем обременены.

Лиан покорно поспешно отвечал, пока не последовал последний вопрос:

– Кто дал распоряжение вывести рабыню за ворота? – обманчиво холодно поинтересовался он.

Погонщик растерялся.

– Э-э-э, я пытался подбирать ей работу полегче и почище, после… после… после… – не мог найти он слов. – Чтобы…

– Ясно, – отрезал советник. – Свободен.

Друзья дождались, пока надсмотрщик не скрылся в потайном коридоре для слуг и переглянулись.

– Она нужна нам, – твёрдо произнёс Бел. – Вчера её не тронул грифон, когда она зашла на его территорию.

– И что? – отказывался видеть очевидное повелитель. – Повезло.

– Что-то слишком много тупого везения за последнее время, тебе не кажется? – как можно мягче начал советник, зная упрямство друга и господина. – Она необычная, – продолжил он. – В ней что-то есть. Она может иметь огромное значение для нас.

– А может и не иметь.

– Ар, – настаивал советник. – Она поглощает твою тьму. Ты чувствуешь себя лучше. А прошло всего две ночи.

Владыка Тёмного двора раздражённо выдохнул. Поднялся и подошёл к огромному окну залы. Закрыл глаза. Сосредоточился на тьме внутри себя. На своей связи с ней. Доминировании. Потянулся к ней. Позвал. Почувствовал знакомую трансформацию собственного тела, вызванную им добровольно впервые за долгое время и впервые протёкшую привычно гладко. Правильно. Не пытаясь его подчинить.

Белег радостно улыбался, глядя на друга, обращавшегося в демона, вторую свою ипостась.

Он с восхищением наблюдал как распрямлялись мощные опасные кожистые крылья, увеличивалось тело, отрастали смертоносные когти, чернела кожа, поглощавшая тьму опустившейся ночи.

Впервые за последние десятилетия в столь ранний час.

«Да, она нужна и важна», – уверенно подумал Бел, с восторгом наблюдая за тем, как повелитель вылетел в окно, в дребезги разбивая стёкла.

***

Аргон опоздал.

Он стоял во тьме ночи и, раздражённо сложив руки на груди, внимательно наблюдал за рабом проклятья, светлым эльфом, изувеченным шрамами и мастерски умевшим убивать.

Владыка тьмы не успел буквально на пару минут.

Именно за сей промежуток времени загадочный светлячок расправился с бандитами, зашёл в палатку и вынес из неё бессознательную иномирянку, кулем повисшую на его руках, открывая Аргону магический знак обладателя – блеснувшую на её запястье золотую лилию.

Глава 11. Сфинкс и умопомрачительный рост

Рика просыпалась с трудом, чувствуя на коже жар полуденного солнца.

Голова была какой-то тяжёлой, веки не хотели подниматься.

Очень медленно вырываясь из пут сна, она постепенно вспомнила последние события и резко испуганно села на постели, когда в памяти мелькнула самоуверенная ухмылка головореза.

Рикс встревожено озиралась по сторонам и вообще ничего не могла понять. Ни где находится, ни что за странный незнакомец с золотыми шрамами вмешался в самый пугающий момент, когда она думала, что ужасного не избежать. Потом хруст костей. Голова вожака как-то странно, неестественно повисла, и темнота. Затем надёжные теплые руки, поднимавшие её.

Какой-то бред, в общем.

Теперь эта роскошная полукруглая комната и огромная постель королевских размеров круглой формы. Высокие окна, зелень везде. Чёрный интерьер, но настолько всё изыскано, что дух захватывало. И словно максимально подобрано под неё.

Вот только странная дамочка, которая харкнула ей в лицо у грифонов, сидящая в одном из кресел, совсем не вписывалась в окружающую обстановку волшебного сновиденья. Нэя, кажется.

И смотрела на неё так, словно теперь и вовсе мечтает в своей слюне утопить.

– Ну, здравствуй, госпожа, – ядовито выдала она. – Золотая, что ли, дырка твоя? – уничтожала она её взглядом. – Жрать хочешь? Меня приставили к тебе прислуживать, чтоб ты сдохла!

– Э-э-э, – только и могла выдать Рикс.

Она всё ещё без сознания? – единственное, что хотелось ей произнести, но нарваться на ещё более грубый словесный понос не хотелось. Она была уверена, что даже во сне от этой дамочки ничего хорошего ожидать не следовало.

Поэтому Рикс просто поднялась и, пытаясь максимально обойти «прислужницу» (не выпуская её из вида, на всякий случай), выскользнула из комнаты.

Где здесь потайные ходы для рабов и прислуги, Рикс не знала. Да и заблудиться боялась, если бы даже нашла. А встретить кого-то в полутёмных узких проходах было гораздо меньше вероятности, нежели в роскошных коридорах дворца.

Так она, по крайней мере, думала, достаточно долго плутая из одного пустого перехода в другой и из залы в зал, любуясь обстановкой и убранством в чёрных тонах, но каждый раз с разным глубоким оттенком. То зелёным, то синим, сиреневым, бирюзовым, розовым, красным, фиолетовым – разнообразия и гамма потрясали, идеально вписываясь и сливаясь с мраком помещений, которым дворец был словно пропитан или источал, несмотря на полуденное солнце снаружи.

Рика услышала чьи-то быстро приближающиеся мягкие шаги и напряжённо замерла.

Было неизвестно, как на рабыню, спокойно разгуливающую по дворцу, отреагирует кто бы то ни было.

Из-за поворота появилась изящная женщина-львица.

– О, Рикс! – воскликнула она и прошла мимо, словно спеша куда-то.

Открыла одну из дверей в коридоре и вошла в неё.

Потрясённая иномирянка, как привязанная, пошла следом за странным существом на двух ногах с женственным телом львицы и человеческой головой.

В мифологии всё было обычно наоборот: тело человеческое, а голова животного, здесь же...

– Кто вы? – потрясённо вырвалось у девушки, когда она заворожено наблюдала за тем, как полульвица мечется по комнате, собирая свои вещи и бросая их в гигантский чемодан.

– Сфинкс, – ответила та, даже не взглянув на неё.

– Э-э-э-э, – вконец растерялась Рика. – Вы меня знаете?

– Я знаю почти всё, считывая информацию с информационного поля реальности, – отозвалась та. – Это моё проклятье. Или дар, – затараторила она. – Смотря с какой стороны посмотреть. Я, по крайней мере, очень долго думала, что первое. Ужасно скучно, знаешь ли, жить вечно и знать вообще всё, но благо, – бросила она на иномирянку короткий взгляд и улыбнулась, – я открыла в себе талант перемещаться между мирами, а их бесконечное множество. Бесконечное! В некоторых меня даже считают Богиней. Иногда я возвращаюсь в реальности, где уже бывала, чтобы узнать, что там новенького произошло за моё отсутствие, – бросила она в чемодан очередную вещь и с трудом его закрыла, стащив на пол.

Рикс потрясённо смотрела на огромный чемодан в изящной ручке человекоподобного сфинкса и не могла отделаться от ощущения, что точно бредит.

– А без ручной клади не легче по мирам скакать? – вырвалась у неё. – Вы как это тащить собираетесь?

– Мы часто сильнее, чем кажемся, – заговорщицки подмигнула она иномирянке. – Хочешь со мной, кстати? Я в твой мир возвращаюсь сейчас, – и взмахнула рукой, делая круговое движение и открывая портал тёмно-синего цвета, состоящий из некой густой консистенции.

Рика смотрела на странный овал, размером с человеческий рост и не могла выдавить из себя ни слова.

Всё было странно.

Всё!

От существа, встречи, портала, предложения и до парадоксального совпадения.

Она в её мир отправляется, «кстати»!

Почти любая приличная иномирянка при попадании в чужой мир первоначальной целью ставит именно возвращение домой.

Рикс растерялась.

Глава 12. Заноза в заднице

Попрощавшись с орком, Рикс прошла по пустому корпусу рабов до своей коморки и, проверив яйцо, озадаченно опустилась на койку, глубоко задумавшись.

Что она знала о тотемах?

Почти ничего.

Сюда бы интернет, да вот как-то не задалось с ним в этом мире.

Единственное, что она помнила из фэнтези-сказок своей реальности, это то, что тотем – во-первых, дух, во-вторых, неразрывно связанный со своим хозяином и дающий ему силу.

Ни первое, ни второе к Рикс как-то особо не относилось.

В этом мире тотем явно значит что-то другое.

Ей бы Лиана найти, – посмотрела она в пустой коридор через открытую дверь, которая была сломана, поэтому и не закрывалась никогда.

Погонщик до вечера, скорее всего, не появиться.

Она обернулась на яйцо и заботливо поправила одеяло, в которое его укутала.

О василисках она тоже ничего не знает.

И здесь ей может помочь злобный коварный хухлик, который хотел угробить её в лабиринте.

Она вышла из тёмной сырой кельи и направилась на заброшенные земли василисков.

Подошла к пруду и потрепала рукой в воде, почему-то решив, что это обязательно привлечёт внимания водяного духа.

Он не заставил себя долго ждать, появившись на поверхности с весьма суровой физиономией.

– Чего воду баламутишь? – строго потребовал он ответ. – Мало, что ли, без тебя здесь беспорядка?

– А что ж ты сам не следишь за своим домом? – парировала Рикс, но хухлик лишь упрямо сложил руки на груди.

– Чего тебе? – рявкнул он. – Как ты выбралась вообще?

– Жажда мести к тебе вывела.

Халь опасливо на неё покосился.

– Шучу, – улыбнулась иномирянка. – Мне помощь твоя нужна. Я яйцо василиска в лабиринте нашла.

– А мне-то что?

– Оно живое. Тёплое. Детёныш точно жив.

– И что? – не сдавался упрямый дух.

– Я сама помогу ему вылупиться, но ничего не знаю о василисках. Не подскажешь, как себя с ним вести, чем они питаются вообще?

Халь зло уставился на девушку.

– Ты глухая, что ли? – спросил он. – Мне-то что с этого? – громче спросил он. – Ты, похоже, не только про василисков ничего не знаешь, но и про чертей тоже. Плевать мне на твои проблемы и потребности! Если предложишь что-то стоящее взамен, может, и помогу. А если нет – топай, откуда приковыляла!

– Ваш мир на грани вымирания, если что, – парировала она. – Ты жить хочешь вообще? Василиск силу владыки подпитает.

– П-ф-ф-ф, – фыркнул Халь. – Справлялись раньше без них, и сейчас справятся. Уже что-то придумали, ночь вчера небывало рано пришла – хороший знак.

Рикс озадаченно нахмурилась, пытаясь ещё что-то придумать.

– Ну, а что бы ты сам взамен хотел? – решила попытать она удачу.

– Душу твою! – аж встрепенулся от радости дух, оживившись.

Девушка рассмеялась.

– Держи карман шире, – произнесла сквозь смех.

– Ни к чему мне карманы, - обиженно пробубнил Халь, отворачиваясь.

Рикс, улыбаясь, окинула взглядом заброшенную поросшую местность, до которой никому не было дела уже давно.

– Не скучно тебе здесь одному? – спросила она.

Хухлик упрямо поджал губы.

– Одиноко, наверное, – словно разговаривая сама с собой, продолжала хитрая иномирянка, поглядывая на духа искоса. – И поговорить не с кем. И дела до тебя никому никакого нет. Сгинешь и не заметит никто.

– Больно нужно «замечание» это ваше, – агрессивно буркнул хухлик. – Хорошо мне одному. Спокойно! И вода чище, когда в ней никто не бултыхается!

– Угу, – отозвалась Рикс. – Только сколько ещё лет такими темпами прудик твой, никому не нужный, просуществует? Как скоро заболотиться совсем и в мелкую лужу превратиться? Что тогда с тобой будет? Иссохнешь вместе с ним? Наверняка привязан к нему.

Дух сверкнул на неё недобрыми глазами, вспыхнувшими красным огнём.

– Пошла вон отсюда! – заорал он во всё горло и обрушил на неё чуть ли не всю толщу воды, что была в его распоряжении.

Рикс опрокинуло наземь и чуть не затянуло в полупротухший водоём, где бы она, наверняка, и канула навеки.

Но «врастая» пальцами в землю и пытаясь ухватиться за всё, что попадалось под руку, она, падая и поскальзываясь, едва ноги унесла, не на шутку испугавшись, но на пруд, в котором уже никого не было, посмотрела с горечью. Чувствуя боль хухлика как свою и понимая, что перегнула палку и недооценила водяного черта, его нрав и силу, вообще всерьёз не восприняла, если честно.

Она отвернулась от земель василисков, чтобы уйти и испуганно замерла, увидев знакомую фигуру советника, застывшую в нескольких сотнях метров от неё.

Они стояли какое-то время, смотря друг на друга, пока Искажатель не развернулся и не скрылся из виду среди растительности дворцового парка.

Глава 13. Знакомство с госпожой

Рикс уже почти дошла до корпуса рабов, когда увидела сначала Тень короля тёмных фейри, а затем светловолосого мужчину в золотых шрамах, который спас её в палатке головореза.

Высокий, статный, широкоплечий и сексуально-мускулистый, как в любом любовном романе – идеал мужской безупречности.

Странностью были лишь золотые шрамы, но они ничуть не портили его красоты. Лишь придавали таинственности и мужественности. Наверное потому, что сам их обладатель ничуть не парился относительно их наличия. Лазурный невероятный взгляд был твёрдым и уверенным.

Как только мужчина остановился напротив неё, Тень развернулась и поплыла назад к хозяину под изумлённым взором иномирянки, который она вскоре перевела на того, которого к ней привели.

– Значит, ты мне не привиделся? – начала она первой.

– Нет, – ответил он и замолчал.

Внимание Рикс привлекла золотая лилия на его плече, такая же, что украшала и её запястье.

Машинально она посмотрела на свою метку, потерев её пальцем.

– Может, всё же объяснишь, что происходит? – спросила она его.

– Нет, – ответил он, совершенно не горя желанием говорить кому-то, что отныне и навеки принадлежит этому человеку безраздельно, как безвольная кукла.

Он не может сопротивляться любому её приказу, а она, благо ещё ни одного не отдала, – оставляя выбор за ним.

– Ясно, – печально протянула иномирянка. – Зачем тебя тогда притащили ко мне?

– Для охраны, – не соврал он.

– Ясно, – опять произнесла она невесело. – И что? Ты теперь везде за мной таскаться будешь?

– Да.

– Всегда?! – возмутилась она.

– Да.

Она зло нахмурилась.

– Мне это не нравится, – выдала вслух. – Я против.

– Я тоже, – вырвалось у него.

Она удивлённо на него посмотрела.

– Тебе тоже не оставили выбора? – спросила она сочувственно.

Он едва скрыл улыбку.

– Да.

– Давно в рабстве?

– Чуть больше двухсот лет.

Она удивилась.

– Ты не похож на остальных. Слишком живой, что ли. Не сломленный.

Здесь его ответа не требовалось, поэтому раб промолчал.

– Ладно, – согласилась она. – Как тебя хоть зовут?

– Тот, которого никогда не существовало, – ответил он, с интересом отмечая выражение потрясения и ужаса на её лице.

Он давно не видел настолько живых лиц.

Она была очень молода.

Очень.

Он считывал её как открытую книгу и без магической связи между рабом и хозяином.

– Ты серьёзно? – всё-таки выжала она из себя изумлённо.

– Да.

– Тебя родителя так назвали, что ли?

– Нет, прокляли.

– Кто?

– Королева Светлого Двора, – нехотя проскрипел он, понимая, что разговор выходит на скользкую дорожку, совершенно не желательную для него.

– За что?

– Я не помню, – ответил он. – Она стёрла мою личность из памяти всех живых.

– Ни хрена себе, – протянула госпожа. – Это что же такого надо было натворить, хотя…. – скользнул её изучающий взгляд по его обнажённой груди и прессу, видневшиеся из расстегнутой рубахи-безрукавки.

Когда глаза её непроизвольно скользнули к его паху, она смущённо их отвела.

Он улыбнулся уголком губ и повёл её мысли в ином направлении:

– Почему ты мокрая?

– А! – махнула она рукой. – Повела себя легкомысленно и некорректно, очень обидев при этом одного хухлика.

Тот, что не помнил, удивился.

– Это как? – вырвалось у него.

– Неважно, – отмахнулась она. – Ты случайно не знаешь, чем питаются василиски?

– Камнями, – ответил он потрясённо на заданный невпопад вопрос. – Зачем тебе это? Они вымерли давно.

– Ага, – как-то странно отозвалась она, отводя взгляд и закусывая губу. – А в чём его опасность для людей тогда, раз он камни ест, а не их?

– Его взгляд и слюна всё обращает в камень, – ответил он, и иномирянка совсем недовольно поджала губы.

– Противоядие или защита какая-то от этого есть? – блеснула в её взгляде надежда.

Проклятый совершенно растерялся, не понимая, что происходит.

Она вела себя так, словно собиралась с вымершим монстром столкнуться в ближайшее время.

Древний мозг начал лихорадочно соображать, сопоставляя факты, обрывки её мыслей, чувств и слов.

Он ещё раз пробежался по её тощей мокрой фигуре.

– Ты нашла яйцо в лабиринте? – изумлённо вырвалось у него.

Глава 14. Пощёчина

Они оба ждали её.

Оба.

И иначе, нежели в прошлые два раза.

Не из необходимости и желания, чтобы всё побыстрее закончилось.

Нет.

Сейчас намерение было иным.

У обоих.

Разница была лишь в том, что Бел отдавал себе отчёт и осознавал, что запал на странную иномирянку, а вот владыка…

Ну, он всегда был очень упрям.

И горд.

И не любил признавать свою неправоту.

Упирался до последнего.

Всегда.

Сегодня они находились всё в той же злополучной зале, где умерщвляли детей.

И в том же составе.

Хотя в участии фавориток более не было необходимости.

Как и в нахождении Искажателя.

В былые времена Бел мог целые города заставить верить в то, что ОН хочет.

Но это было давно.

До нарушения Равновесия.

Когда он был в полной своей силе.

Теперь же…

Дверь потайного коридора для слуг отворилась и вошла она.

В новом платье, соответствующем последним веяниям моды.

Он сам его выбрал.

Просто захотел.

Она скользнула по советнику мимолетным враждебным взглядом и направилась к Аргону, у которого по-прежнему была чёрная повязка на глазах.

Больше для того, чтобы никто не заметил, как он жаждет человеческую рабыню. Что вообще её хочет.

Зубы Искажателя скрипнули от зависти к лучшему другу.

За всю свою бесконечно долгую, уже приевшуюся, жизнь он завидовал лишь ему. Иногда. Порою задаваясь вопросом, почему Ар, а не он был рождён владыкой.

Бел весьма трезво оценивал свои способности и прекрасно видел, что был бы лучшим правителем.

Но Богиня распорядилась иначе.

Большую часть времени он вполне спокойно относился к подобному выбору. Его власть среди тёмных фейри, в любом случае, была практически равносильна власти, которую имел над ними господин, но… иногда находило, конечно.

Вот и сейчас.

Белег хотел быть на Его месте! Возбуждаясь от каждого её движения, запаха, яростных бунтарских искр в глазах, от холодных, властных, пренебрежительных движений, которые она совершала на том, о ком мечтали.

Но не она.

И это заводило его ещё больше!

Он хотел её!

Хотел получить то, что она отказывалась давать тому единственному, кому он завидовал когда-либо.

Тому, кто мог иметь всё!

Хоть раз в жизни Искажатель хотел ощутить, каково это – иметь что-то, что не принадлежит господину. Не подвластно Ему. Отказывается от Него.

Предпочтя Бела, о-о-о-о!

Искажатель почувствовал, как член встал колом, едва не разрывая штаны.

Он забыл, когда в последний раз испытывал подобную потенцию.

Он даже не понял, как оказался позади неё.

Совсем рядом.

Когда Ар уже кончал в неё, едва сдерживая рвущиеся из глотки стоны.

Он не понял, как потянул к ней руки.

Как коснулся обнажившейся груди, открывшейся взору, когда в пылу спала бретелька платья, которое он сам для неё выбрал.

Он не понял, как она вдруг оказалась на ногах.

И не сразу осознал пощёчину, звонким оглушающим звуком отрикошетившую от стен залы и повисшую в напряжённой тишине.

Фаворитки потрясённо застыли, боясь пошевелиться.

Они знали, что могло ждать их за подобную вольность.

И никому из них он не простил бы ничего подобного.

Никому не простил!

Но глядя в дикие, неистовые зелёные глаза, на раскрасневшиеся от гнева щёки, веснушки, усыпавшие переносицу…

«Как можно быть настолько трогательной и яростной одновременно?!», – замер он от потрясения и чувства восхищения в бессмертной груди.

Которое обезоруживало.

Обескураживало.

Парализовало.

И позволяло лишь изумлённо наблюдать за тем, как рабыня резко демонстративно развернулась и покинула залу.

Опять хлопнув треклятой дверью.

И свалив ещё одну картину со стены.

На этот раз Искажатель первый покинул помещение.

Удержавшись от того, чтобы повторить трюк с дверью.

Он всё-таки не смертный сорока лет от роду.

И не вспыльчивый юнец.

Он – власть.