Разреши нам случиться

Пролог

Степан

- Пап, я конечно, ни на что не намекаю, но… тебе не кажется, что незамужних дам, на один квадратный метр, ваших пятнадцати соток, было сегодня как-то многовато? – я смотрел на отца с прищуром, приподняв одну бровь, он ответил мне тем же. Это наше семейное, ещё от деда.

- Ты меня в чём-то подозреваешь? – спокойно парировал отец.

- Нет, но вкрались некоторые сомнения. – мы смотрели друг на друга выжидающе, не отводя взгляд. Сейчас это борьба за правду, кто не прав тот, сдатся первым. И когда во мне уже стало расти чувство вины за такие подозрения на отца, тот сдался.

- Это всё твоя мать, - облегчённо вздохнув, отвёл взгляд, - а я говорил, что это заведомо провальный план, но нет же, она заладила, «А как по-другому, он у нас так вообще не женится». Старею. – закончил отец и опустился в своё кресло. Да, отец постарел, но не сдал. В нём ещё виднелась военная выправка, несмотря на возраст. Лишь матери удавалась всё лучше им вертеть и манипулировать.

- Что, совсем всё плохо. - не знаю, зачем я задал этот вопрос, хотя знал на него ответ. Мама часто, украдкой всхлипывая в телефон, говорила, что очень хочет внуков, что зря пошла на пенсию, что от меня не дождёшься.

- А сам как думаешь, - и опять этот тяжёлый взгляд. Я отвожу глаза, знаю, что не прав, уехал после армии и бросил родителей одних, а они не молодеют. Хотя отец никогда меня в этом не попрекал, позволяя строить свою жизнь самому.

- Я планирую перебраться в Сочи, не планировал говорить, пока не получится, но, как видимо, придётся.

- Слава Господу, - он даже руками всплеснул, - всё поближе, может, чаще приезжать будешь.

- Пока налажу дела, точно нет, - сразу оговорил свою позицию, - на это, не меньше года уйдёт. Но это всё что я могу вам пообещать, женитьбы и внуков от меня не требовать.

- Ты это матери скажи, - усмехнулся он.

- Мне только тридцать четыре, может, к сорока усыновлю какого-нибудь мальчишку, тогда и будет вам внук.

- Хочешь рассмешить бога. - возразил отец, а потом, подумав, добавил. - Может, уже бегает, где твой мальчишка, а ты и в ус не дуешь. – я тоже задумался, а могло ли такое быть, чтобы где-то без меня рос мой ребёнок, шумный мальчуган или стеснительная девчушка, да нет. Вроде нет. Нет же.

- Судя по твоему лицу, вероятность не исключена. - опять усмехнулся он, а потом ещё немного подумав добавил. – Я хочу тебе кое-что рассказать, мать, конечно, будет против, но в силу схожести наших характеров и привычек, я считаю, тебе это нужно знать, я бы даже сказал, необходимо. – тяжело вздохнув, отец начал. – Ты знаешь, как мы с матерью познакомились?

- Да, - уверенно ответил я, - вы служили в одной части, она была красивая, эффектная, яркая, ты долго за ней ухаживал, долго добивался, она была непреступна. Но вот вы вместе тридцать пять лет. – в принципе на годовщину их свадьбы я сюда и приехал.

- Когда я впервые увидел Веру, она напоминала солнечного зайчика, беззаботная, светящаяся детской радостью и непосредственностью. Её совсем не заботило что в свои, тогда, двадцать три года, она выглядела на лет семнадцать, по сути, была ещё девочкой. Наш роман быстро закрутился, не прошла и неделя, как она осталась у меня ночевать, хозяйничала у меня в квартире, чем забавляла меня. – отец тяжело сглотнул. - Я не был у неё первым, а она не была у меня единственной, но происходящее между нами, было для меня комфортно. А через два месяца таких недоотношений, как я считал, Вера, с радостью, заявила мне, что беременна, и во всю строила планы, на нашу свадьбу и возможность претендовать на квартиру побольше. А вот мои планы от её кардинально отличались, мне было всего двадцать девять, я был ещё молод, я так считал. Поэтому, откровенно и честно заявил ей, что жениться по залёту не планирую, да и вообще не планирую в ближайшем будущем, и я предложил ей, самое оптимальное для нас тогда решение, аборт. – я вскинул голову, и посмотрел отцу в глаза, он опустил взгляд и растёр пальцами веки, - Поступок так себе я знаю, и Вера была права, влепив мне пощёчину. Она молча собрала свои немногочисленные вещи, и молча покинула мою квартиру. Через месяц пришёл приказ о моём переводе, и тогда я пошёл к Вере попрощаться. Сказать, что, если она всё же надумала рожать, пусть смело подаёт на алименты, я признаю ребенка, и постараюсь как-то, но участвовать в его жизни. – отец снова замолчал, я видел, как нелегко ему даётся этот рассказ, а сам недоумевал, так как отец всегда говорил, что беременность мамы была его самой большой радостью. - В следующий раз мы встретились лишь через четыре года, четыре года, - повторил он, а я даже открыл рот, чтобы спросить как так, ведь есть же фотографии из роддома, но папа поднял руку, призывая меня к молчанию, и прося дослушать, - меня в очередной раз перевели по службе с повышением, и я попал в часть, где работала твоя мама. Она изменилась, очень сильно изменилась, больше не было этой смешливой девчонки, моя маленькая Вера, стала, злобной стервой, сводившей с ума весь гарнизон. Все хотели её, но никто не мог получить. Меня она встретила отрешённо и холодно, не замечала целый месяц, а я вдруг понял, как сильно скучал по той, моей Вере, по милой девочке, с солнечными зайчиками в глазах. И, в конце концов, не выдержав больше такого игнорирования, я вломился к ней в кабинет, и сказал, что ей совсем не идет подобное поведение, спросил, куда она дела маленькую девочку Веру. На что она громко расхохоталась, а закончила смеяться, со злостью и со слезами на глазах, заявила, что это я сделал, что это творение моих рук, что маленькая девочка Вера умерла, вместе с Любовью. Умерла, когда крошечный человечек, пытался родиться на двадцать седьмой неделе беременности и не перенёс осложнений после родов. Умерла, когда знакомый капитан из части вёз её, маленькую девочку Веру, с крошечным гробиком на заднем сиденье, в котором лежало бездыханное тельце, маленькой девочки Любы. Это я циник и эгоист, оставил её беременной, под насмешки всей военной части, её нервозное состояние привело к нервному срыву, а тот к преждевременным родам, в которых умерла наша дочь. – я смотрел на отца, большими глазами, я знал, что он в молодости любил гульнуть, и резонно думал, что именно это стало их с мамой размолвкой, но такое. Я силился что-то сказать ему, и даже открыл рот, но отца как будто не было со мной сейчас, мне казалось он снова там, в той медсанчасти, где ему сообщают о смерти его ребёнка, где он теряет Веру, Любовь, а с ними и надежду. Мы просидели так в полной тишине, не менее десяти минут. И только после этого отец продолжил.

Глава 1

Степан

- Спасибо, Алексей, очень приятно иметь с вами дело.

- Вам, спасибо, Степан, надеюсь на наше дальнейшее сотрудничество.

- У нас почти всё готово, так что жду от вас поставку на следующей неделе, мне бы хотелось всё закончить к концу месяца, уже запланировано открытие. – с Алексеем меня свёл, Серёга, он занимается оборудованием для тренажёрных залов. Моя мечта, по открытию ассоциации по кроссфиту, затянулась на добрые два года, но сейчас она движется к завершению. И первое, что нам нужно перед оформлением официальных документов, это место для тренировок. А ещё город, я решил сменить город, уехать на новое место, поближе к родителям, отсюда до Северной станицы, где родители обосновались, уйдя на пенсию, рукой подать.

Обговаривая с мужчиной все тонкости доставки и установки, мой глаз цепляется за стройную блондинку, что королевской походкой прошлась по всему залу и присела за столик к старику, аккурат полубоком ко мне. Я даже не сразу понял, что так сильно привлекло моё внимание, пока…

Длинные стройные ножки, гордая осанка, блондинистые волосы, правда, ставшие чуть длиннее, и попа, когда-то так любимая мною попа, явно потеряла несколько килограмм, впрочем, как и сама девушка. Матрёшка. Теперь и матрёшкой её не назовёшь, нет той выдающейся попы и всегда розовых, от утомительных тренировок, щёчек.

Её нежную ручку, держал, старый хмырь, годящийся ей в деды, а она улыбалась, своей обворожительной улыбкой, излучая свет, она всё тот же Светлячок.

Воспоминания обрушились на меня лавиной, вполуха, слушал Алексея, не сводя глаз со Светы. Сколько мы были вместе, две недели, три. Не помню. Помню лишь, как кормил её сонную завтраками, она терпеть не могла утро. Помню, каким забавным энерджайзером была в моменты отличного настроения, и какой трогательно милой, когда грустила. Она могла быть деловой и собранной, строгой, но стоило ей остаться со мной наедине, таких ярких и искренних эмоций я не встречал, ни до неё, ни после. Как и секса, больше такого, что испытывал, держа в руках своего Светлячка, мне испытать, так и не удалось. Хотя, что до неё, что после встречались девушки немного опытнее, но все как на подбор бесчувственные и невкусные.

Черт, я забылся и кажется, зашёл с фантазией слишком далеко, потому как член, отреагировал вполне предсказуемо, как всегда, делал, он встал. Чтобы избежать конфуза, увёл свои мысли к самому неприятному из наших воспоминаний.

«Я люблю тебя» иногда мне это даже снится, не весь тот последний разговор, а лишь одна её фраза. «Я люблю тебя», не помню больше ни единого слова, не вру, помню лишь своё чувство омерзения от этих десяти букв и какую-то тираду, про невозможность любви между нами. «Я люблю тебя», она не врала, она никогда не врала, не имела такой черты характера, позволяющей ей солгать. Без притворств и показухи. Тогда для нас было самым лучшим расстаться.

Стараюсь поскорей свернуть разговор, оплачиваю счёт и покидаю ресторан. На сегодня достаточно воспоминаний. Я даже не хочу знать, кто этот старый хмырь, которому ты так сладко улыбалась, я даже не хочу знать, что ты здесь делаешь, так далеко от столицы, я даже не хочу знать есть ли у тебя кто-то, семья, и не является ли этот хмырь её неотъемлемой частью. Я не хочу знать. Но не перестаю об этом думать.

Светлана

- Ланка, Ланка, - Крис врывается без стука, ладно ей можно, но только на половинку, и исключительно, потому что она моя половинка, мой зам. – Там это твой, Сатурн явился, тебя пообедать зовёт.

- Ммм, - закатываю глаза. – Сантур Багдасарович. Какого лешего.

Та строит гримасу, мол, мне, откуда знать и подгоняет меня рукой. Барин ждать не любит или кто там, у армян был. Неважно. Сантур Багдасарыч, почти как Михаил Саныч, добрый дядька лет за шестьдесят, моя помощь и поддержка, и нет такого дела, где он не смог бы мне помочь. Многие его боялись, но почти все уважали. Он обычно посещал нас раз в месяц, разведывал обстановку и не появлялся до следующего месяца, а тут второй раз за две недели, и клянусь своей похудевшей жопкой, тут что-то неладное.

- Сантур Багдасарыч, рада вас видеть, - улыбка во все тридцать два. Я действительно рада, но раз в месяц, чаще это подозрительно напрягает. – уже сделали заказ. – провожаю взглядом бледного Славу.

- Здравствуй дочка. – он по-отечески, нежно растирает мою руку в своих больших ладонях. – конечно, и на тебя тоже. – Ах, вы ж мой дорогой, вот это зря, у меня своё меню, но… я благоразумно умалчиваю о диете, и устраиваю себе праздничный обед.

- Сантур Багдасарыч, не сочтите за дерзость, тем более за неуважение, я всегда рада вас видеть, но… две недели, подряд, к нам пообедать, это знаете ли, настораживает. – раздается задорный мужской смех, а вот мне вообще не смешно. Колитесь, друг мой.

- Ай, девочка, вот за это тебя и люблю, никогда не претворяешься всегда честная и открытая. Кто бы другой, вокруг меня и так, и эдак, ты всегда всю правду в глаза. – ага, эти самые глаза которые сейчас закатываю. – пойдешь ко мне невесткой, младшего сына ну никак не могу женить. – это Татул, который, упаси господи, двух раз вполне хватило, чтобы понять, он не женится никогда. – Татул, радость моя, родился, когда мне было за сорок, мы с моей Рузан уже и не чаяли стать родителями, у нас уже первый внук на подходе был, а тут такая радость.

Глава 2

- Давай, ложиться, спать, завтра и у тебя, и у меня трудный день. – полдвенадцатого, кто-нибудь, подскажите как угомонить этого совёнка. – Завтра сама будешь как сонная муха.

- Я не хочу рано вставать, может, прогуляем.

- А школу потом тоже прогуливать будем? – Дашка нехотя залазит в кровать.

- Полежишь со мной. – конечно, куда мне деваться, плюхаюсь рядом. – споёшь.

- Опять, Дашка у меня нет слуха и голоса.

- Пожалуйста, мама мне никогда не пела. – манипуляторша. Не пела. А мне вот пела.

Отец у нас хоть и не идеальный, но бывало, забирал к себе обеих дочерей. Вероника как старшая, почему-то ревновала меня к отцу, нет, совсем плохо ко мне не относилась, но когда мы ложились спать, а спали мы в одной кровати, пела мне пятилетней, жуткую колыбельную, загробным голосом. Дёрнуло же меня рассказать это Дашке.

- Ладно, один раз и спать. – морда довольная какая, ведь фиг та там, она одним разом обойдётся.
- Спит убитая лисичка,
Спит задушенная птичка,
Обезглавленный хомяк
Посмотри-ка как обмяк.
Утонув в зловонной жиже,
Спят в аквариуме мыши.
И на высохшем полу
Рыбки кучкой спят в углу.
Спит застреленный зайчишка,
В мышеловке дремлет мышка.
Спит, прикрывши лапой носик,
С голодухи сдохший пёсик.
Спит повешенная кошка,
Спит раздавленная блошка,
Спят усталые зверуушки,
СПИ, А ТО ПРИБЬЮ ПОДУШКОЙ!!!

Четыре раза, я исполнила этот шедевр четыре раза, прежде чем неземная красота всё же угомонилась. Хотелось курить, пить и молчать. Что за таска навалилась. Может права Криска, мне действительно нужен хороший мужик. Только не Миша, бее. Передёрнуло то как, прям на манер Дашки. Ха, ха.

Был он, почти хороший, один раз в моей жизни. Между нами было так чудесно, так пронзительно остро, иногда казалось, что мы можем быть единым целым, как два кусочка, идеально подходивших друг к другу. Казалось, Мы это вовсе не случайность, это так и было задумано высшими силами. Казалось, мы были до нас, есть сейчас и будем после нас. Казалась. Я ненавижу этот глагол изъявительного наклонения. Поэтому и с мужиками ничего не получается, боюсь, мне опять что-то покажется.

Уходи. Забудь. Мозг блокируй, блокируй, блокируй. Зажимаю руками уши, зажмуриваю глаза и задерживаю дыханье. Как будто это поможет избавиться от непрошеных воспоминаний. Когда я уже смогу спокойно произносить это имя.

Половина первого, впереди поистине трудный день, ложись спать, Светка. В одно место этих мужиков, я всё могу сама, я управляю такой махиной, что многим и не снилось, я это сделала сама, я воспитываю ребёнка сама, и должна сказать неплохо справляюсь, я сделала себе тело своей мечты, тоже сама. А секс, для секса найдем кого-нибудь, на ночь, может, на две. Только немного разгребусь и начну искать.

Степан

Сижу в беседке и ужинаю какой-то бурой из морепродуктов, гордо именуемым блюдом от шефа. Может, мясо ещё заказать, только если его не шеф делает. И это самое популярное и востребованное блюдо. Да, Стёпа, тебя, как видимо только это и волнует, а то, что ты, как последний идиот, сидишь здесь и высматриваешь Светку, это ничего, это, так и должно быть.

Я отпустил её, сам. Слишком поздно понял, что такая девушка не подходит для мимолётных отношений, в таких вляпываются по полной, с такими срастаются, один раз и на всю жизнь. Всё или ничего. Так какого, я сейчас здесь делаю, зачем пришёл. Чтобы что, ещё раз сделать ей больно?

Всё-таки это блюдо от шефа такая гадость. Прошу счёт, и топаю на выход, на сегодня достаточно. Хотя наперёд знаю, что как клинический придурок, приду сюда снова.

Иду, кажется не в ту сторону, потому что врезаюсь в импровизированную изгородь, пытаюсь найти выход. С боку слышится мат, удары и женский визг. Не хило для первоклассного ресторана. Бегу туда.
Дядька лет пятьдесят плюс, с подбитой губой, пытается ударить молодого парня, тот пока хорошо уклоняется. Ан нет. Удар. Минус глаз. А дядька-то в отлично форме. Ещё пара ударов. Нет, так нельзя. Куда охрана смотрит. Парень не отстаёт, дядька получает по носу. Так всё, стоп, брейк. Перехватываю парня, увожу в сторону от дядьки. Подбегают парни в строгих костюмах. Кажется, сейчас кому-то влетит. Девка ревёт навзрыд.

- Су*а, шл*ха, бл*ть конченная. – орёт парнишка, девушка от его слов вопит лишь сильней. Мужик не понимает, почему получил по морде он, а оказалось виновницей его спутница. Охранники галдят, девушка истошно воет, мужик машет руками, посылая молодчиков туда, где им самое место.

- Тихо, - ору на весь этот цирк. – замолчали все. – на удивление и правда становится тихо, слышно только, как по-прежнему всхлипывает красавица, хотя с потёкшей тушью и припухшими глазами и не красавица уже.

- Что здесь происходит? - такой родной голос бьёт током по оголённой нервной системе, мне уже не важно, что здесь происходит, я поворачиваю голову и жадно разглядываю, обладательницу этого голоса. – Стёпа. – выдыхает она, уставившись на меня своими глазищами. Видно, как пару раз хватает воздух открытым ртом, снова протяжно выдыхает. Полминуты, и, тряхнув своей блондинистой головой, она снова собрана и профессиональна. – Я спрашиваю, что здесь происходит.

- Да вот, учим молодого человека вежливости. А Сантур говорил, что это приличное место.

- Не надо меня ничему учить, ты лапал за задницу, мою девушку.

- Даня, ты всё не так понял.

- Да, и что здесь непонятного, шл*ха. – девушка вопит с новой силой.

- Светка, уведи его куда-нибудь, я здесь всё сам улажу.

- Что ты сможешь уладить, я сама разберусь, уходи. – пристально смотрю на неё, давай женщина, не место тебе здесь, мужчины поговорят и во всём разберутся.

- Давай, Светлячок. Уведи пацана отсюда, пока он не наговорил на ещё большие проблемы. – она прикусывает свою пухлую губу, но удивительно выполняет мою просьбу.

Глава 3

Светлана

Вдох, выдох, вдох, выдох. Как усмирить бешеное сердце. Оно колотится не от страха, и даже не от неприятной ситуации, оно так стучит, потому что узнало своего бывшего владельца, слышало этот ненавистно любимый голос. Смотрю на дверь, за которой скрылся мужчина моей несбывшейся мечты. Крис, ну что ж ты так тараторишь, сто смертям не бывать, а одной не миновать.

- Кто это был?

- Кто? – детка ты о чём вообще, ау. Думаешь, я тебя слушаю.

- Кто, кто, это Степан, который.

- Мой бывший… - осечка милая. – тренер. Из моего родного города.

- Ааа…- тянет Крис, чё то подозрительно на меня уставилась. – Просто тренер? Как-то тебя плющит не по-детски.

- Не бери в голову, мне ещё Сатурна ждать. – вот уже оговорки пошли, что ты тут делаешь Стёпа, на кой лад опять появился моей жизни. Говорят же, помяни чёрта, так вот он, появился. Головушка моя бедовая и сердечко глупое. Замолчали всё, работаем.

Сантур Багдасарыч не заставил себя долго ждать, появился уже на следующий день. Не знаю уж, чего Стёпа пообещал тому мужику, но я отделалась, лишь мелким испугом, меня пожурили как ребёнка и отправили восвояси. Ещё два дня ждала звонка от Михаила Саныча, но его не последовало, неужели обошлось.

Мне отпустило, не только вся эта ситуация, но даже Стёпа. Некогда мне всем этим заниматься, у меня ресторан, и Дашка без няни, таскаю её за собой. Полдня на занятиях, полдня разнимаю мелочь и Мишу. Даша как с цепи сорвалась, злит нашего шефа неимоверно. Я молюсь, когда наступят выходные и приедет наша няня. Но кто бы расслабиться дал.

Степан

То, что на дворе среда, а я обедаю в ЕЁ ресторане, мне никак не настораживает, вру сам себе, умеем, практикуем. Продержался три дня, это как закон уже, я могу прожить без её мордашки только три дня. Вру сам себе, потому что жил без неё долгие два года. Сам я неспособен разорвать этот гордиев узел, это должна сделать Светка. Впервые задумался, насколько эта хрупкая женщина сильней меня. Если бы мы были парой, я точно был бы подкаблучником, усмехнулся.

- Мама, Мама, Мамочка… - с криком, небольшая кукла, вылетает, как видимо, со стороны кухни, за ней в форме повара и колпаке, несётся мужик, за ним ещё пара таких же. По залу разносится визг и крик куклы, охрана, официанты, миниатюрная брюнетка, что была в кабинете Светы, и, наконец, сама Светка.

- Мама, мамочка, помоги… - кукла прячется за Светку, та выставляет вперед руку, не позволяя мужику, приблизиться к девочке. Он активно жестикулирует, кукла почти плачет, прижимаясь к Светлячку. – Я нечаянно, мамочка, чесаслово. – тараторит малышка. Светлана подхватывает девочку на руки и уносит, та прижимается к ней всем телом, но успевает показать, через плечо матери, язык, разъярённому мужику.

Она мама этой малышке. Светлячок стала мамой, у неё есть дочь, вот эта маленькая егоза, дочь Светки. Мне приходится повторить это несколько раз, чтобы самому поверить. Как? Когда? Тут же в голове всплывают слова отца «может уже, бегает, где твой мальчишка, а ты и в ус не дуешь», бегает только возможно девчонка. Какова вероятность того, что Светка родила и скрыла от меня дочь, да самая огромная, она ещё и не на такое способна.

Я должен всё узнать, я должен во всём разобраться, и прямо сейчас. Оплачиваю счет и иду в уже знакомом направлении. Тот самый охранник, что провожал меня, пытается остановить, не пускает в административное крыло. Мне пох*р, мне сейчас на всё пох*р, даже на нелюбимый мной мат, от меня дочь скрыли, вашу мать. Врываюсь в кабинет без стука, три пары глаз устремляются на меня, я смотрю лишь на девочку, ища знакомые черты, пока не нахожу.

- Лана Ивановна, тут… вот, никак не мог остановить. – Охранник показывает на меня.

- Ничего Артём, понимаю. Разве этот бульдозер остановишь. – не понял, она стебётся надо мной. – Ты, - указывает рукой на девочку. – хорошо меня поняла, в кухню ни ногой, чтобы рядом тебя не наблюдали. – та кивает, но видно слушает вполуха, рассматривая мою персону.
- Я поняла, мама Лама. Хорошо, больше так не буду. – видно, что эти слова заготовлены у неё на все случаи и вылетают машинально. Неосознанно улыбаюсь.

- Крис, забери Дашку к себе, плиииз. Мы сейчас поговорим, и я за ней приду.

Кристина уводит куклу с собой за руку, деликатно прикрывая дверь.

- Я тебя внимательно слушаю, Степан Дмитриевич.

Светлана

Господи за что мне всё это. Дашка, неугомонный ребёнок, вылила полбутыля уксуса в Мишкин соус, он ещё долго вонять будет, не соус, конечно, его то выльют, а вот Мишка. Так ещё и этого нелёгкая принесла, и няни нет, я сейчас расплачусь, клянусь. Ну что вылупился Степан Дмитриевич, как филин на мышь, вещай, раз пришёл.

-Я хочу всё знать. – эка невидаль, я тоже, но всё знают в нашей стране только Вассерман и Путин.

- Это не ко мне, это в библиотеку, там есть энциклопедия, так и называется, "Хочу всё знать".

- Не юли, Светлана, и не делай из меня дурака, рассказывай. – невозможно сделать из человека того кем он и является, сказать это вслух что ли. Вздыхаю.

Глава 4

Поддаюсь на уговоры Ритки и иду с ней в новый фитнес-клуб «Sports Territory». Маргарита, мой мастер маникюра все два года, что я живу в Сочи. Она моя «подруга», почему в кавычках, потому что у меня нет здесь подруг, я вообще не считаю здесь кого-либо своими друзьями, близкие знакомые не больше. После Стёпы у меня аллергия на любые близкие отношения. Вот-вот даже не удивительно, что Миша от меня ушёл. А я и рада, перекрестилась левой пяткой.

Маргарита, она же Марго, считала себя почти светской львицей города, посещала все светские мероприятия, все возможные модные открытия, в надежде заполучить богатого мужика. Вот и сейчас не отставала, новый фитнес-центр, широкая огласка, и нет в нашем городе такого человека, который хоть разок не захотел бы его посетить.

Я и эллипс, эллипс и я. Это такая давняя история, вот какого я опять на него залезла, клялась себе когда-то, не умею я ровно на нём стоять, двигаться, работать. Ааааа. Пяточку прижали, пяточку прижали, прижали пяточку. Нет, не получилось, ай-ай, как не везёт сегодня нашей спортсменке.

Вот ходила же в свой родной зал, и ходила бы дальше. Нет, ну потренировалась, разок здесь, ну пора тебе уходить, иди, кого ты на него полезла, что хотела-то. У меня уже в глазах всё расплывается, точно расплывается, и глюки начались, иначе как объяснить, что я вон там, у колонны вижу Стёпу. И ладно бы, если бы он в спортивном костюме был, так нет, он в деловом костюме, при параде, как жених, улыбается мне. Нет, он смеётся надо мной. Не-е-ет, он идёт ко мне. Это глюки.

- Ты изнасиловала все эллипсы города и, узнав, что наш девственно чист, поспешила его осквернить. – чего??? – Пятку прижми, вот так, не напрягайся ты так, и расслабь поясницу, не прогибай её. – он держит меня своими руками, помогая сделать несколько движений, так действительно лучше. Прикусываю губу, он уходит, а я по инерции продолжаю делать упражнения. – Матрёшка.

Чего??? Я как будто телепортировалась в прошлое, два года назад. Тогда я мечтала, чтобы он подошёл ко мне, чтобы уделил мне внимание. Сейчас-то что. Откуда он тут взялся? Деловой костюм, улыбка. О нет, нет, нет, нет. Это… его… зал… его… детище… ммммм. Забываюсь и почти слетаю с тренажёра.

- Лана, ты как. – на кой лад ты меня сюда притащила.

- В порядке, кажется, ничего не сломала.

- Кто это был. – Ритка, была бы не Риткой, если бы не обратила внимания на мужика.

- Мой бывший,.. – чтоб тебя, Светлана Ивановна. – тренер. Прости Ритусь я домой.

Я не убегаю, меня просто дома дочь ждёт. Так и повторяй себе Света, пока одеваешься со скоростью света. Метафора.

Уложив егозу спать, долго брожу по квартире, делая вид, что у меня куча дел, перекладываю вещи с места на место. Прекращаем суету, занимаем руки бокалом вина.

Всё же я не удержалась и спросила у администратора имя владельца, Богатырёв Степан Дмитриевич. Мы снова будем жить, и работать в одном городе. И если уж судьба нас сталкивает лбами, надо бы раздобыть каску. Нам надо научиться сосуществовать, без ненужных эмоций и если не быть добрыми приятелями, то хотя бы непритязательными знакомыми.

Он ещё и Ритке понравился, вот закрутит с ним шашни. А она сможет, нам придётся иной раз и пересекаться. Фу, бе, мерзость. Не хочу даже на них смотреть с Риткой, не хочу это даже представлять, бе. Залпом осушаю бокал. Спать, Светлана Ивановна, ты дочери завтра обещала кафе и парк.

Степан

Эта зараза приходила ко мне дважды, дважды. Притом, что сама попросила не появляться на её территории, а ко мне так, пожалуйста. И если первый раз, я ещё поверю, что, может, и не знала, но второй-то? Я специально вышел ей показаться, сначала думал, мерещится, нет, она, моя Матрёшка с розовыми щёчками. Обозначил своё присутствие, не хочешь меня видеть, не ходи ко мне, а она пришла. Специально, что ли.

Поэтому я поступил как настоящий мужчина, сижу сейчас в её ресторане, уплетая очередное блюдо от шефа. Мясо, по вкусу напоминало жареный армейский ремень. Не спрашивайте, я не понаслышке знаю, какой он на вкус. Прошу счёт и направляюсь в уборную, что-то меня подташнивает. Когда жрал на спор кусок того злополучного ремня, так не тошнило, как от этого мяса.

Стою возле раковины, умываю лицо холодной водой. Хочу сбросить это наваждение, зачем сюда притащился, зачем вообще за ней таскаюсь. Что конкретно хочу, получить от Светки, я, конечно, знаю, но… это будет неправильно и нечестно с моей стороны. Она чётко обозначила свою позицию, ещё тогда, два года назад, поменялись ли мои принципы, нет. Значит всё должно остаться на своих местах.

В туалет врывается парень, явно от кого-то сбегая. Почти следом доносится стук.

- Слава, выходи… - женский голос из-за двери.

- Нет, тут никого нету. – нарочно пискляво произносит парень, пристраиваясь к писсуару.

- Ты там один? – не унимается девица.

- Нет, конечно, здесь много народу. – тем же писком отвечает ей Слава. Ручка дергается, но замирает, девушка и верит и не верит ему, но открыть дверь побаивается.

- Слава, - ласково зовёт парня. – ну, Славочка, кроме тебя больше некому. – он закатывает глаза. – мы пока курьера дождемся, всё остынет. А там твоя любимая Дашка, голодная, ну помоги, ну кто кроме нас поможет Лане Ивановне. Они там одни, болеют, я понимаю.. – тут девушка, как видимо, не выдерживает, и переходит на грозное рычание. – Тебя как человека просят, просят, заметь, быстро взял свою попу в руки и бегом к Лане Ивановне.